---------------------------------------------------------------
 © Copyright Сергей Зхус
 Email: Sergey.Zkhus@univercom.ru
 Date: 2 Dec 1999
---------------------------------------------------------------

                 Шлю свои бессмертные произведения с целью
                 номинации на конкурс АРТ-ЛИТО 2000.




Мне ведьма на ухо шептала
Глухие странные слова.
Беззвучно дверь открылась, и во тьме
Трепещущие нити забелели.
Ты только прикоснись!
Сказали голоса
Желанными и нежными словами.
И тут же сонмы птиц
Влетели в комнату,
Забили белыми крылами.
Тогда Луна в седом тумане
Закрылась веком,
Как старуха кашу ест.
Приснились жадные коровьи тучи
И нежные цветы.




На вид - прозрачное стекло.
Окно в поля и шумный лес за лугом.
Мечтаньем полный дол цветущим пням
Весной приносит бабочек и жуков.
И жуки спят. Блажен у них покой.
Сироп к ним льётся внутрь мерцающей дугой.
И вот цветок, отдав свой терпкий яд,
Теряет ослепительный наряд.
Мечта Луны. Весна и первый блеск
Чудесных дней и насекомых треск
Под солнечными жаркими лучами.
Смотри на мир безумными глазами.




Тяжёлый ветер с эльфами и снами
Прижал нас к диким скалам головами.
Цветущих стен вдыхая влажный аромат
Мы засыпаем вне теченья дат.
Но завтра в предрассветной тьме откроем веки,
Усталые, простые человеки,
С любовию в изглоданной душе.
Без жизни, без души и бланманже...

* * *

Опера летит дальше,
летит на одном дыхании;
исполнители, оркестр, декорации, свет -

всё сопряжено в единой гармонии,
пьянит и чарует необычайно.
Мы хлопаем самозабвенно,
как школьники,
и тяжёлое немецкое слово гезамткунстверк
оживает в моей памяти.
В. Сорокин.

Веришь ли, сонной травы надломив стебелёк,
Что кроты слепые скребутся под грешной землёй,
Чуткие пальцы свои простирая во мгле,
Сквозь сети грибниц и сплетения влажных корней?
Млечной росы на вечерней заре пригубя,
Чуешь ли гномов, шагающих мимо тебя?
Африка где-то, средь сотни волшебных морей.
Будто во сне сердоликовой палицей бей.




Болотный мох с гнильцой.
Осины без движенья.
Но волк бежит порой до головокруженья.
И мерный бег зверей по просеке лучистой
Наводит егерей на путь к самоубийству.




Он вытаскивал из банки

Маленьких чудищ с выпученными глазами,
Насквозь пропитанных томатным соусом,
Клал на хлеб, и ел их,
Как совершенно нормальный человек.





Медовое ружьё мы заряжаем
Плетёною застенчивой стрелой.
А звери тихо сосны обнимают
Лениво прячась жаркою порой.

И я плыву меж этих сосен диких
Навстречу титаническим лесам
Прильнуть всем телом к их стволам великим,
Припасть к их чудодейственным корням.




Колдуны возвращаются в улей
Через воздух, наполненный сном.
Путеводные ветры задули
Свечи разума с диким огнём.
Бледный фазан всё бродит украдкой
Под окном удивительных фей,
Опьянённый чудесной загадкой,
Что сокрыта в глубинах морей.

И привиделись мне сонмы клонов,
одинаковостию своей доводящие до сумасшествия.
Я разбросал разноцветных клоунов.
Вот элементарное происшествие.
Кто-то толкнул меня в грудь.Я расстегнул рубашку,
а там
сердце моё такое, что жуть бегает по волосам.




Вокруг меня летают разноцветные атомы.
Это воздух, который нельзя пощупать руками.
Лишь малюсенькие искорки, словно мурашки,
прокатываются по ладоням.
Вокруг Весна.
Бледные капли буравят привычный нам кислород.
Все люди превращаются в маньяков.
Вкрадчивые шахматисты нашёптывают в уши прохожих
планы невероятных запутанных партий,
рождённые опьянённым весной сознанием.




Увижу Днепр я при свете лунном,

Застыв на краткий миг в прыжке безумном,
Раскинув над рекой трепещущие руки,
Призывные в округу источая звуки.

И тяжкий чёлн мой тлеет в дне песчаном.
И вертолёт мой пал на бреге дальном.
А я мечтаю уж о новых днях
В туманных неизведанных краях.




Ведь ты же видишь,
Это невозможно.
Уйдут моря за пашню летом.
А рыбы нам останутся седые.
В клетушке серенькой сидим сидим.
Все в чешуе, как будто рыбы.
А сами рыбьи головы едим.




Бредём ли с песней сладкозвучной.
Уснём ли в сказочных лесах.
Всё только бред полунаучный
О наших тайныя делах.
Скуём два чувства. Чёт иль нечет?
В одну безумную любовь.
И засмеётся человечек,
иглой проколотый насквозь.




Листья ещё не явились,
Отрадою сердца крестьян заполняя.
Летние грозы не грянули хладным дождём.
Майские жуки приплыли, но держатся смирно
Близ окованных седою бронёй берегов.




Я в медовой капле увяз.
Вы увидеть меня смогли бы
Сквозь кристально чистый алмаз
Меж ветвей драгоценной ивы.
Я ползу электрическим скатом
По излуке точёных бровей
Командиров и ихних солдатов,
Умирающих в зыби морей.




И лишь вращенье электронов
Передо мной во всей красе.
По воле плазменных ионов
Они, ласкаясь, льнут ко мне.
Пропеллер гонит дирижабль
В предгрозовую тьму высот.
Мой нарисованный корабль
Никто на свете не поймёт.












Шёл домой брадатый дворник.
И брада за ним вилась
как причудливые корни,
как таинственная вязь.
В этих странных завитушках
вижу я вселенский смысл
синтетических зверушек
и дубовых коромысл.




Весна. Чума. Учёный шепчет
Свои безумные слова.
Ему извилины калечит
Антинаучная мечта.
И за столом, меж книг о волнах
Среди химических цепей
Он ловит рыбок иллюзорных
Рукою, тяжкой от перстней.

На спины мимолётных табунов
склоняю тихо голову для снов.
И мерный бег свободныя созданий
выравнивает цепь моих дыханий,
сквозь дрёму проникая в бытие
на спазмофрикционной частоте.




Сны полонили над Кёльном безмолвные башни,
Небо, готовое капать чудесным дождём.
Встречный прохожий и пара весёлых дворняжек
Явно лукавят, и в небе летают потом.
Что мне до них? Я пройду, не заметив,
Чёрный цилиндр надвинув привычно на лоб.
Лишь далеко, где-то над тучами тёмными
Будет мне слышен их радостный хохот, как слон.




По ступенькам к линиям весны,
Там где Солнышко согреет нас лучами
Поднимались, как и прежде мы
С ветреной одеждой за плечами.




На спелый мох мы упадём с тобою
пронзённые индейскою стрелою,
давя щеками ягоды хмельные,
вдыхая ртом пылинки золотые.
Листва уж вянет.
Влажный мир стрекоз
бледнеет и дрожит за дымкой слёз.

Вдруг Падуя открылась вдалеке
Замедленному взору моему.
Далёкий город, древние колонны
И башни, обеспеченные жизнью.
Да, древний мир вещей, плацента,
И стены защищали нас от бурь.
Мы увернулись от старинных пуль.
Летели светлые агенты.




Мой чёлн в спектральной синеве
есть центр пространства. И ко мне
в седую голову несёт
вселенных быстрый хоровод.
Я на таинственном пороге.
За ним в лапту играют боги.
И дышит свежестью весна.
Она волшебствами полна.

До невозможности мысли бродили
в медленном чуде.
Тонкий асфальт под ногами,
Суть тонкий асфальт.
Ласково трону их тёплые спинки невольно.
И притуплюсь на мгновение сладкой мечтой.




Не верь, Горацио, что мне
Сверчки играли в тишине
На бледных венчиках травы
Неимоверной красоты.
Вчера на пашне у дороги
Меня больного грызли доги.
Семь чёрных догов в темноте
Летят на ведьминой метле.




Я на пригорок ветреный, непогрешимый
Взойду как свежий лист крича,
Легко на счастье возбудимый,
Ружьё по травам волоча.




Скорее бы милые птицы в окно постучали...
А то умрут сверчки, мои сверчки.

Сейчас я выпью трепетный стакан воды.
Прозрачною дугой прольётся влага внутрь.
Ты спишь, мой маленький цветок.




Нам страшно.
Мы уж не помним рыб с их чешуёй морскою.
А трепет их хрустальных тел,
А томный взгляд из-под воды...
Теперь же лишь сверчки у нас в уме,

Лишь наши милые сверчки.




Забил заряд я в тушку друга.
Он покачнулся, занемог.
И на мерцающий сугроб
Улёгся телом бездыханным.
И кровь ручьём благоуханным
Течёт из потаённых жил.
А как он упоённо жил!








Заплёл акын руслобородый
свой млечный голос над тайгой,
паря в заоблачных просторах
с гиперболической зурной.
И хоры нежныя созданий,
гонимых отблеском зари,
шевелят влажными губами
в плену мерцающей росы.




Кран открыл и тихо дышит.
Он мышей подпольных слышит.
Гулко капает вода
прямо в душу котелка.
Он идёт по Малой Бронной
с фантастической короной
на немецкой голове
в отрицательной среде.

Цветы взрывались нежным ароматом,
И пчёлы падали в траву.
Я шёл один с немецким автоматом,
И бил, смеясь, в цветущую весну.
А там, среди ея лиан воздушных
Сидят мартышки хмурые во мгле,
Вдыхая джунглей воздух душный,
И смотрят прямо в душу мне.

Я - Весна, мой чёлн заходит
В предрассветные края.
Посмотрите, как восходит
Сумасшедшая звезда.
Я в круженьи электронов
Вижу, дети, новый смысл,
И в мерцании неонов
И в скрипеньи коромысл.

Я знаю всё: частиц круженье
я понимаю до конца.
Я знаю их расположенье
во все лихие времена.
Мой ум ликует. Бесконечность
в глазах у рыбок золотых.
Я знаю, что такое Вечность
среди ромашек полевых.




Я не сплю, и в речке тёмной
Рак усами шевелит.
За полями мир огромный
В тишине ночной лежит.
Ясноглазые овечки
Бродят молча по лугам.
Кто-то прячется за печкой,
Чуждый солнечным мирам.


Популярность: 8, Last-modified: Thu, 02 Dec 1999 08:41:47 GmT