-----------------------------------------------------------------------
   Пер. - В.Смирнов. Авт.сб. "Эмиссар к звездам". Смоленск, "Русич", 1993.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 27 November 2001
   -----------------------------------------------------------------------



   1

   - Джентльмены, - начал посол Оливорм и, сделав  паузу,  обвел  взглядом
всех подчиненных ему дипломатов по очереди. Все они сидели перед  ним,  за
двенадцатифутовым  конференц-столом,  вырубленным  из   зумового   дерева,
приготовив остро очиненные карандаши и блокноты для записей. На  их  лицах
было выражение такого внимания, что обращение к ним господина посла и  его
поднятая вверх рука выглядели риторическими жестами. - Друзья, - продолжил
он столь дружелюбным тоном, что, казалось, предложит сейчас всем чокнуться
высокими алюминиевыми кружками со знаменитым "Старым Английским".  -  Наше
положение представляется мне необычным, а точнее - просто аномальным. Наша
Миссия явилась в мир,  не  располагающий  туземным  населением  и  местным
правительством, которому мы могли бы вручить наши верительные грамоты.  И,
несмотря на то, что я  не  впал  в  уныние  и  даже  попросил  сотрудников
Политического  отдела  отразить  это  в  посольской  депеше,  я   вынужден
признать, что в этом мире,  несомненно,  наблюдается  своего  рода  вакуум
власти общепланетарного масштаба.  И  тогда  я  принял  следующее  решение
(подчеркну: весьма  разумное  решение):  считать  планету  Фрум-93  частью
земной собственности по праву открытия. А поскольку  мы  с  вами  являемся
единственными  должностными  лицами  и  землянами  здесь,  то  назначаемся
правительством "де факто" этой  планеты.  Во  главе  со  мной  -  королем.
Впрочем, лучше употреблять  слово  "президент",  ведь  в  душе  я  простой
человек и не стремлюсь к величию. Поэтому прошу отныне обращаться  ко  мне
просто: "господин президент". А вовсе не "Ваше Величество", как  меня  уже
успели  здесь  прозвать.  С  вашей,  очевидно,   подачи,   Маньян.   Хотя,
разумеется, мне глубоко симпатично ваше искреннее  стремление  подчеркнуть
этим титулом высокий статус моего...  то  есть  я  хотел  сказать,  нашего
правления, все-таки я полагаю, что соблюдение пусть внешней, но скромности
в настоящее время будет залогом того, что нам удастся предупредить  грубые
насмешки в свой адрес со стороны вульгарных либералов и анархистов.
   - Конечно, Ваше Вели... То есть господин пре... мм... Точнее,  господин
посо... Э-э... - вмешался в речь посла Хай Феликс, состоявший на должности
пресс-атташе. Это был сурового вида пожилой  человек  с  помятым  лицом  и
такими же брюками. Он всегда  выделялся  в  разговоре  какой-то  особенной
циничностью тона, полагая, что это издалека выдает в нем  старого  мудрого
газетного волка. Дело в том, что в молодости ему довелось побыть некоторое
время редактором газеты, предназначенной для лиц, увлекающихся разведением
домашней птицы. Происходило это в городке Сидорис штата Канзас.
   Оливорм повернулся к пресс-атташе, а тот продолжил свою мысль:
   - Все это вполне удовлетворит деревенщин там, в Секторе, но как  насчет
старика Флита и его ребят? Сейчас они преспокойненько заняли то, что,  как
уверяет меня полковник Хэппифью, называется прочной тактической  позицией.
Ведь они утверждают, что мы, земляне,  осуществляем  вторжение  на  "Новую
Гроа"!
   - Фантастическая чушь! Нет, какая наглость! - взорвался Оливорм. -  Это
заставляет меня среагировать сию же секунду и при помощи их  же  оружия  -
громких  и  голословных  заявлений!  Теперь-то  уж  ничто  не  мешает  мне
объявить,  что  само  присутствие  здесь  гроасского  персонала  вовсе  не
отвечает необходимости иметь на планете  свою  дипломатическую  миссию,  а
является грубым и открытым вмешательством в дела Земли, попранием  земного
суверенитета! - Уже тише посол добавил:  -  Разумеется,  я  уже  предложил
послу  Флиту  вручить  мне  свои  верительные  грамоты   при   первой   же
возможности.
   - О, это правда? Ваше Вели... То есть  господин  прези...  посол!  -  в
волнении воскликнул пресс-атташе. - И что же он вам ответил?
   - Не собираюсь утруждать себя повторением хулиганских реплик, -  мрачно
проговорил Оливорм. - Достаточно будет сказать, что он грубо отвергнул мои
мирные предложения.
   - Флит - не более чем  типичный  представитель  всех  этих  пердунов  с
липкими ладошками. Гроасцы считают, что  грубостью  им  удастся  отхватить
себе Фрум-93, - сурово проговорил Маньян. - А того не знают,  что  здешняя
почва все равно непригодна для выращивания столь обожаемых ими дынь  сорта
"хуб"! Слишком мало песчаной земли...
   - Давайте не будем все же допускать такой ситуации, когда в  результате
праведного негодования из наших уст будут  срываться  подобные,  унижающие
национальное достоинство противников, эпитеты! Бэн, это я  вам  говорю!  -
строго заметил Оливорм. - Да, да! Ведь это  от  вас  приходилось  слышать:
"Ах, эти  мерзкие  пятиглазые  твари  с  липкими  ладонями!"  От  вас!  От
представителя Земного  Дипломатического  Корпуса!  Организации,  в  основе
которой  лежит  приверженность  к  демократическим  свободам,  терпимость!
Организации, предназначенной для деятельности, направленной на процветание
всех достойных и стремящихся к сотрудничеству рас вне  зависимости  от  их
биологического типа, который, согласен, нам может  казаться  диковинным  и
даже гротескным!
   - Упреки не ко мне, шеф... Я хотел сказать, Ваше Величество... То  есть
Ваше Превосходительство, - быстро заговорил Маньян. - Что до  меня,  то  я
очень внимательно слежу  за  тем,  чтобы  эти  пресмыкающиеся  никогда  не
догадались о том, что я думаю о них на самом деле.
   - Нет, Бэн, это невыносимо! - произнес Оливорм, используя тон Напускной
Строгости Добродушного Человека, позаимствовав его из специального кодекса
дипломатического этикета, где тот значился под номером 321-к. - Мало того,
что вы не утруждаете себя надлежаще обращаться  к  своему  повелите...  то
есть руководителю, который так великодушно к вам всегда относился!  Но  вы
еще беззастенчиво оголяете перед нами свои ксенофобские взгляды!  Взгляды,
прямо противопоказанные лицам, профессия которых, к  сожалению,  в  том  и
заключается,  чтобы  постоянно  общаться  с  этими  отвратите...  Я  хотел
сказать, с этими отличными от нас  представителями  иноземного  Разума.  В
самом деле, нельзя же так!
   - М-да... Все оказалось даже хуже, чем я подозревал, - прошептал первый
секретарь посольства Маньян через плечо сидевшему слева от  него  третьему
секретарю Ретифу. - Я  боялся,  что  нас  позвали  сюда  для  того,  чтобы
поведать об очередном тупике, в который забрели переговоры с гроасцами  по
вопросу о том, к сфере чьих интересов следует относить Фрум-93.  Но,  судя
по выражению лица господина посла - вам-то не надо,  конечно,  напоминать,
что  это  номер  927-д  (Вторая  Степень  Встревоженности),  -  совершенно
очевидно,  что  признаки  бедствия  еще  более  разрушительны!   Настоящая
катастрофа за столом переговоров еще, как видно, не наступила, но... Одним
словом, готовьтесь, Ретиф, к самому худшему.
   - Я уже готов,  господин  Маньян,  -  ответил  Ретиф,  зажигая  палочку
ароматных курений. - Все важные  документы  заменены  мной  в  Секторе  на
фальшивки, а сами замаскированы под обертку для фруктов.
   - Что ж,  смейтесь,  смейтесь,  если  не  можете  без  этого,  -  резко
проговорил Маньян. - Но мои инстинкты -  а  вам  известно,  насколько  они
натренированы - подсказывают мне, что вот-вот нам сообщат новости, которые
похоронным звоном прокатятся по коридорам  Штаб-квартиры  Сектора.  Хотите
верьте - хотите не верьте.
   - Вы полагаете, что там, - Ретиф поднял палец в потолок, - подумывают о
том, чтобы урезать нам посольское содержание?
   Услыхав такое, Маньян судорожно передернул плечами.
   - Господи, умерьте скорее свое воображение, Ретиф!  -  прошептал  он  с
волнением в голосе. - Но я готов  биться  об  заклад  и  поклясться  своим
шутовским колпаком, что гроасцы сейчас серьезно надумали прервать  с  нами
переговоры. Ситуация настолько близка к непоправимой, что осложнения могут
вылиться в самые непредсказуемые формы, вот увидите! Короче, я думаю,  что
кое-кому вскоре придется довольствоваться должностью пониже сегодняшней.
   - Полагаю, - продолжал тем временем Оливорм тяжелым голосом, -  что  не
надо быть большим оптимистом  для  того,  чтобы  считать,  что  все  вы  -
разумеется,  отборный  контингент  из  Земного  Дипломатического  корпуса,
специалисты  по  вопросам  Гроа,  выдернутые  из   своих   респектабельных
департаментов для того, чтобы принять участие в Миссии на этой  планете  -
отлично осведомлены о том, что в течение  ухе  полутора  лет  я  и  группа
отлично подготовленных для словесных битв дипломатов находимся в тупиковом
положении и конфронтации с гроасцами,  время  от  времени  являющимися  на
переговоры с вами под  руководством  посла  Флита,  этого  невыносимого  и
неистового демагога! В настоящее время  обсуждается  судьба  Фрума-93.  О,
этот желанный и идиллически прекрасный мир! Голубые  лагуны!  Ослепительно
белые пляжи! Сказочные, кишащие дичью леса! Обширные и плодородные долины,
не тронутые до сей поры механическим плугом! Залежи  минералов!  Кристаллы
химически чистого угля весом в сотню фунтов! Да  что  уголь!  Помните  тот
сорокафутовый слиток чистого золота 999-й пробы, преподнесенный в качестве
подарка Пенсионному Фонду нашего Корпуса открывателем этого  удивительного
мира, сэром Найджелом Фрумом?! Это ли не богатство?! Кстати,  надеюсь,  мы
все согласны с тем, что это был поступок редкого благородства и  щедрости?
- с этими словами  Оливорм  извлек  на  свет  огромную,  всю  в  цветочках
салфетку и поднес ее к лицу с тем, чтобы приложить к влажным, покрасневшим
глазам. Посол думал сейчас  о  доблестном  сэре  Найджеле  Фруме,  подарок
которого для сохранности лежал во чреве Фастианского банка.
   - Мужайтесь, - прошептал Маньян неизвестно кому. - Начинается...
   - Ох, Маньян! -  проговорил  Оливорм,  воспользовавшись  для  выражения
своих  чувств  соответствующим  средством  из   кодекса   дипломатического
этикета, а именно  модифицированным  вариантом  номера  203-с  (Упрекающая
Возвышенная Доброта). - Если  у  вас  есть  информация,  которая,  на  ваш
взгляд, представляет больше ценности чем то коротенькое сообщение, которое
я сейчас делаю для нашего персонала, прошу вас, встаньте  и  поделитесь  с
нами, не стесняйтесь!
   Маньян как-то  весь  подобрался,  с  трудом  проглотил  неизвестно  как
появившийся в горле комок величиной  с  теннисный  мяч  и  разжал  губы  в
гладенькой версии номера 217-ф (Величественная Уверенность,  Подкрепленная
Чувством Собственного Достоинства).
   - Ладно, Бэн,  -  смягчившись,  произнес  Оливорм.  -  Только  не  надо
экспериментировать с номером 217. Это слишком тонкий оттенок, который  вам
так никогда и не удавалось  освоить,  как  я  постоянно  отмечал  в  своих
ежеквартальных оценках ваших профессиональных способностей. А  вы  знаете,
что на основе моего того или иного мнения  в  высоких  сферах,  -  Оливорм
ткнул  большим  пальцем  в  потолок,  -  извлекаются  оргвыводы.   Поэтому
использование сейчас  вами  номера  217  мало  было  похоже  на  раскаяние
младшего должностного лица в совершенной ошибке,  выраженное  в  ответ  на
мягкий и оправданный упрек со стороны руководителя Миссии. Если бы на моем
месте был кто-нибудь другой, боюсь, он расценил бы эту вашу  улыбочку  как
оскорбление. Да, вот так вот! - Оливорм - руководитель  Миссии,  он  же  и
заместитель министра иностранных дел  Земли  -  черкнул  что-то  быстро  в
блокноте, лежавшем перед ним,  и  вновь  устремил  на  беднягу  выжидающий
взгляд.
   - О, что вы. Сэр! Вы подумали, что я открыто выразил свое  презрение  к
саркастическому замечанию, выраженному  высшим  должностным  лицом  своему
подчиненному публично?! - вскрикнул Маньян. - Я бы очень не хотел, чтобы у
Вашего Превосходительства сложилось такое обо мне мнение!
   - Остановитесь  лучше  сейчас,  пока  не  брякнули  что-нибудь  похуже,
господин Маньян, - тихо посоветовал ему Ретиф.
   - А, ерунда,  господин  посол,  -  пропищал  майор  Фэйнтледи,  младший
помощник  военного  атташе,  выделенный  последним  для  участия  в   этом
совещании. - Просто он что-то там рассказывал о  том,  что  гроасцы  хотят
прервать с нами переговоры.
   - Ага! Значит,  была  утечка!  -  прогрохотал  Оливорм.  -  И  я  почти
уверен... Да нет, я абсолютно уверен в том, что за всем  этим  стоите  вы,
Маньян! Ведь всем здесь прекрасно  известна  ваша  неудержимая  склонность
участвовать во всех наиболее глупых предприятиях,  которые  компрометируют
достоинство и высокий статус нашего Корпуса!
   - Н-но, - заикаясь, проговорил Маньян. - Я только сказал,  что  у  вас,
возможно, к нам есть какие-то дурные новости... Клянусь господом богом, ни
слова больше!
   - А вот мне показалось, что я услышал что-то  об  урезании  посольского
содержания, - ввернул Фэйнтледи таким  тоном,  каким  задиристый  школьник
спорит с учителем.
   - Так, ну хватит, Маньян! - прогремел Оливорм, и его  голос  разорвался
над столом заседаний, словно осколочная граната. - Если уж вы посвящены  в
вопросы, выходящие за рамки вашей сферы деятельности, особенно  в  те,  от
которых напрямую  зависит  успех  нашей  Миссии,  -  а  это  без  сомнения
оказывает  сильное  влияние  на  моральный  климат   в   коллективе   и...
материальную сторону дела, - то уж вы будьте любезны не  держать  это  при
себе и поведать нам обо всем сейчас же, пока мы не заподозрили вас в  том,
что вы намереваетесь употребить эти данные без соответствующего разрешения
и в корыстных целях!
   - Насколько мне известно, сэр, - слабым голосом  проговорил  Маньян,  -
никакого урезания посольского содержания не предполагается... Да если бы и
предполагалось, как я мог об этом узнать?!
   - Давайте не будем сворачивать в сторону от сути дела и  напяливать  на
себя маску наивности и невинности! - резко воскликнул Оливорм.  -  Ни  для
кого в Секторе давно не секрет, что вы принимали самое активное участие  в
целой серии удачных дипломатических акций, благодаря чему уже давно ходили
бы  в  руководителях  Корпуса,  если  бы  не  ваша  знаменитая   репутация
укрывателя секретной информации!  Нет,  не  думайте,  что  сейчас  я  хочу
выяснить вопрос об урезании посольских фондов. Я хочу узнать  подробнее  о
тех слухах о срыве переговоров, которыми вы торгуете тут!
   - Вот это да, сэр! - сломанным голосом  проговорил  Маньян.  -  Значит,
по-вашему, то, что я внимательно  отношусь  к  действительно  удивительной
информации (которую получаю, кстати сказать, при активной помощи  Ретифа),
дает основание для того, чтобы называть меня  продавцом  слухов?!  Значит,
по-вашему, я виноват еще и в том, что сплетничаю для собственной выгоды?!
   - Ладно, Маньян, никто не говорил тут, что вы сплетничаете. Просто если
в ваших руках действительно имеется надежная информация о том, что гроасцы
намереваются выйти из-за стола переговоров, я требую, чтобы вы  сейчас  же
сообщили все детали. Для того хотя бы, чтобы мы  имели  возможность  выйти
из-за этого стола раньше гроасцев и тем самым сохранить свое лицо!
   - М-да, а между прочим, это - идея, - с чувством сказал пресс-атташе. -
Тогда мы смогли бы все развернуть паруса в сторону дома  и  там  подкопить
немного силенок для будущих дипломатических битв, а?
   - А я пока считаю это все  слухами!  Безответственными  россказнями!  -
повторил сурово Оливорм. - И требую сообщить мне, откуда они исходят!
   -  Боже,  да  от  Ретифа  же!  -  вскрикнул  совсем  растерявшийся   от
вышестоящего гнева Маньян и бросил на Ретифа исполненный упрека взгляд.  -
Он только что вернулся из "полевой столицы",  как  гроасцы  называют  свой
незаконный лагерь, сэр! Он провел там два дня, специально задавшись  целью
выяснить все возможные факты.
   - Так вот оно что? - воскликнул, будто  догадавшись  о  чем-то  важном,
посол. - Просим вас, господин Ретиф, просветите, не сочтите за труд! Какие
факты вам удалось установить?
   Ретиф поднялся со своего места.
   - Господин  посол,  -  сказал  он,  -  я  убежден,  что  оснований  для
продолжения гроасо-земных переговоров по вопросу о владении  Фрумом-93  не
имеется.
   Оливорм устремил на Ретифа сердитый взгляд.
   - Так значит это неслыханное по безответственности  заявление  является
единственным объяснением того, что высказались неспособны представить  нам
подробный доклад на пятистах страницах о выявленных  фактах?!  -  вскричал
он. - Так, ну что  ж...  Разумеется,  эта  нелепая  выходка  не  останется
неотраженной где надо, - похоронным тоном сказал  он.  -  Нет,  вы  только
полюбуйтесь! Какой-то там третий секретарь, лицо, которому вообще никто не
имел права доверять выполнение  столь  важной  миссии,  считает  для  себя
обычным делом решать судьбу переговоров,  проводящихся  на  самом  высоком
дипломатическом  уровне!  И  это  после  многих  месяцев  огромных  усилий
множества высших руководителей Корпуса, включая и меня самого! И это после
невероятного числа тяжелых для нас уступок гроасцам в качестве цены за  их
согласие рассматривать вопрос о принадлежности Фрума-93 в Третейском суде!
Нет, человек, который позволил себе вмешаться  во  все  это,  должен  быть
просто-напросто отстранен от должности! У меня нет слов!
   - Совершенно верно излагаете, господин посол, - поощрил Оливорма  майор
Фэйнтледи.
   - Я доверяю Ретифу, - произнес вдруг Оливорм фразу, которая сводила  на
нет весь пафос только что законченного блестящего монолога.  -  Я  доверяю
ему в том, что это фривольное заявление, которое он тут перед  всеми  нами
сделал, останется при  нем.  Ни  намека  на  ослабление  решимости  землян
продолжать переговоры не должно просочиться к гроасцам!
   - Для начала я повторю то, что сказал, - опять  подал  голос  Ретиф.  -
Оснований для продолжения переговоров нет  никаких.  Гроасцы  вторглись  в
территории, входящие в компетенцию  Земли,  и  они  прекрасно  знают  это.
Затащить нас к столу переговоров - это была их задача-минимум.  Им  нечего
было терять за этим столом, потому что у них нет и не может  быть  никаких
законных прав на эту планету...
   - Насколько мне показалось, сам посол Флит  согласился  с  моей  точкой
зрения, - ответил Ретиф.
   - Ага! Вы отыскали брешь в прочной громаде позиции землян и указали  на
нее Флиту?! - прогремел Оливорм. - А вам не будет интересно узнать о  том,
что Флит является не только главой гроасской Миссии здесь,  но  еще  и  на
редкость  упрямым  и  несговорчивым  представителем  этой  цивилизации  на
переговорах с нами?!
   - Кроме перечисленного вами  он  еще  и  большой  ценитель  коньяка,  -
невозмутимо добавил Ретиф. - Или по крайней мере он должен быть  им,  если
судить по тому количеству, которое он при мне поглотил.
   - Ага! Да вы  к  тому  же  дали  себя  перехитрить  пьяному  вражескому
бюрократу! - крикнул Оливорм и с такой силой грохнул  своим  карандашом  о
полированную поверхность стола, что всем стало не по себе. - Дьявол! Ох уж
мне эти дешевые гроасские пародии на японское купеческое коварство!
   Последние слова, будто пули, просвистели мимо уха Маньяна.
   - Кстати, - продолжал Ретиф совершенно спокойно, - когда подошло время,
мы немного сыграли.
   - Вы... - задохнулся Оливорм. - В-вы играли в карты  с  этим  гроасским
чинушей на... планету?!.. - Для усиления слов господин посол  подпустил  в
голос ноток, рекомендуемых кодексом этикета специально для таких случаев -
номер 509-с (Крайнее Потрясение От Невероятности Сообщения).
   - Не совсем, - пояснил Ретиф. - Это была не карточная игра.
   - Значит, в кости, сэр! Вы продули в кости девственный мир!  Эту  яркую
звезду в диадеме мечтаний землян о просвещенной экономической империи!
   Ретиф  выслушал  молча  эту  редкую  метафору  и  отрицательно  покачал
головой.
   - Проиграл как раз Флит, - сказал он в общей тишине.
   - И вы рассчитываете на то, что я в  это  поверю?  -  не  растерявшись,
выкрикнул Оливорм.
   - Смело можете верить, сэр. Уже заключено  соглашение  об  эвакуации  с
Фрума-93, которое Флит подписал.
   - И профессиональные дипломаты оказались  не  нужны!  -  задал  Оливорм
риторический вопрос и всплеснул руками. - А  я-то!  Я-то  посвятил  многие
часы  -  заметьте,  в  свободное  от  работы  время!  -  для  того,  чтобы
разработать  идеальное  решение  проблемы,  а  какому-то   выскочке,   как
оказалось, ничего не стоило предпринять свои никому не интересные  шаги  и
тем самым растоптать все мои построения!
   - И, однако, - веско вставил свое слово Маньян, - теперь, очевидно,  мы
обладаем неоспоримыми правами на планету.
   - Не говорите гоп, любезный! - огрызнулся Оливорм. - Это так называемое
соглашение, которое Флит  подписал  в  нетрезвом  виде,  немедленно  будет
расторгнуто гроасским правительством! Поблагодарим же Ретифа за то, что он
так славно замутил воду!
   - Флит признал, что у гроасцев нет законных прав, - сказал Ретиф.  -  А
поскольку он был одним из зачинщиков незаконного захвата части  территории
Фрума-93, я думаю, Гроа придется уступить.
   - Ба! - фыркнул Оливорм и снова всплеснул руками. - И вы  надеетесь  на
то, что я поддержу подобные утверждения? Если это  правда,  тогда  что  же
получается? Что вся кампания уступок, которые Земля делала Гроа для  того,
чтобы получить от них согласие разбирать дело  в  третейском  суде  -  это
дурость?! Дурость, в которой я играю видную роль? - Говоря эти исполненные
негодования слова, Оливорм не спускал с Маньяна уничтожающего взгляда.
   Немного успокоившись, он закончил свою речь такими словами:
   - Заварили вы кашу, Ретиф. Не знаю даже, что  полагается  вам  за  вашу
наглую выходку и ее возможные последствия. Что касается  пьяных  заявлений
Флита, то я буду сражаться с ними до конца, каким  бы  мучительным  он  не
был. Их опубликование выставило бы меня в последних дураках. Это в  лучшем
случае!
   -  Да,  но,  по-моему,  ради  интересов  Земли  стоило   бы   чуть-чуть
поступиться своим собственным "я". Это была бы малая цена за  удивительную
девственную планету, - несмело проговорил Маньян, оглядываясь вдоль  стола
в поисках взглядов сочувствия  и  поддержки,  но  наталкивался  на  только
опущенные головы перетрухавших не на шутку коллег.
   - Чуть-чуть поступиться своим собственным "я"?! -  взревел  Оливорм.  -
Сорокалетний труд во благо  людей  вы  называете  своим  собственным  "я",
которым призываете "чуть-чуть поступиться"?! Я вижу вы совершенно потеряли
надежду на повышение и теперь ведете себя абсолютно бесконтрольно,  слепо,
стремясь и других утащить с собой вниз?
   - Совсем нет, сэр, - бодро вякнул Маньян. - Рассчитываю  в  свое  время
подняться до высокого ранга посла.
   - Ага, после меня, да? - скорбно возвел глаза к потолку  Оливорм.  -  Я
должен был, давным-давно должен был заподозрить! В течение целого ряда лет
я замечал разные неуловимые странные штришки, но не придавал им  значения!
А я-то столь наивно всегда доверял вам, как  верному  подчиненному,  столь
безбоязненно посвящал вас в  различные  важные  вопросы  административного
характера!
   - О, я вовсе не  хотел...  Вовсе  не  это  имел  в  виду,  сэр,  быстро
заговорил  Маньян.  -  Я  хотел  сказать,  что  такому  человеку  как  вы,
облеченному такой властью, несущему  такой  тяжкий  груз  ответственности,
конечно же, простится случайная и скромная оплошность...
   - Вы пеняете меня  пляжным  домиком  на  Голубой  Лагуне,  не  так  ли,
любезнейший Маньян? Скромное жилище, предназначенное главным  образом  для
того, чтобы послужить уютным домашним  очагом  для  нескольких  несчастных
сирот...
   - ...являющимися очаровательными девочками от восемнадцати до  двадцати
пяти лет, - промурлыкал майор Фэйнтледи. - Вот так благотворительность!  Я
и сам не отказался бы поучаствовать в ней!
   - Низкая ложь, майор! - проревел Оливорм. - Одной  из  моих  подопечных
давно  уже  исполнилось  двадцать  шесть!  Однако  она  настолько   хорошо
сохранилась, что без труда завоевала титул Мисс Ценное Должностное Лицо  в
соревновании  с  соперницами,  великодушно  предоставленными  на   конкурс
военным ведомством!
   - Ну что ж, я рад, что хоть кто-то  из  этих  сироток  принес  какую-то
пользу, а, Фрэд? То есть я хотел сказать, господин Оли... Точнее, господин
пос... э-э, през... э-э... Ваше Императорское Высочество.
   - Прошу от вас немного внимания, - сказал Оливорм, применив  для  этого
случая номер 315-г (Неистощимое Терпение и Снисходительность).  -  Дело  в
том,  что  титул  "Высочество",  применяющийся  обычно  в   обращениях   к
некоронованным  членам  королевских  семей,  в  данном  случае  неуместен.
Достаточно будет говорить: "Величество".  Просто  и  скромно,  я  ведь  не
стремлюсь к императорским регалиям.
   - Красота!  До  чего  скромен!  -  промурлыкал  в  сторону  ушей  посла
сотрудник экономического отдела.
   - Что за тон?! - резко вскинулся советник посольства Прайдфол.
   - Не обращайте внимания, Ленвуд, - миролюбиво сказал  Оливорм,  оформив
фразу согласно номеру 49-м (Мужественно Перенесенная Бестактность).
   - Нет, каково словечко - "красота"! Не  слишком  ли  развязно  в  такой
обстановке?! - не унимался  Прайдфол.  -  По-моему,  все  эти  бракованные
питомцы Штаб-квартиры не имеют никакого понятия об учтивости,  а?  Как  ты
считаешь, Фрэд? Я имею в виду. Ваше господин Величество?
   - Ты, наверно, смеешься надо мной, Ленвуд? -  сказал  Оливорм,  заметно
похолодевшим взглядом окинув советника  посольства.  Тот  почти  физически
ощутил, как его окатило морозцем похлеще полярного.
   - Мне смеяться?! Разве я могу смеяться в такую тяжкую минуту,  шеф?!  -
воскликнул Прайдфол, пытаясь запустить в качестве пробного шара номер 95-р
(Изумление, Вызванное  Необоснованным  Недоверием).  -  Вы  в  самом  деле
решили, что я насмехался? Вот это да! Я занимаюсь делами, в которых больше
смысла, чем в этом занятии, Ваше Превосходительство.
   - Итак, - сказал Оливорм, сцепив свои пухлые пальцы  и  обведя  тяжелым
взглядом всех присутствующих за столом; наметив жертву  своего  очередного
монолога, - это был всегда тихий и вежливый советник, который в ту  минуту
пытался изобразить на лице номер 29-ж (Смущенная  Скромность)  плюс  номер
41-ф (Честные, Но Неправильно Истолкованные Намерения), - он продолжал:  -
Я могу понять ваши попытки отразить номер 29 и даже одобряю это. Но  вкупе
с 41 - это уже слишком. Этим вы разрушили правдоподобие ваших чувств. Нет,
похоже, вам никогда не научиться обращению с кодексом этикета. Для вас это
слишком тонкое дело. Вот вы хотели изобразить на лице что-то  возвышенное,
а я смотрю на вас и такое впечатление, что вы  мучаетесь  изжогой.  Ладно,
все равно все эти пересуды не имеют никакого отношения  к  основной  нашей
проблеме: каким образом заманить Флита обратно за стол переговоров?
   - Боюсь, это будет  очень  трудно  сделать,  господин  посол,  -  вновь
заговорил Ретиф. -  Согласно  заключенному  соглашению,  Флит  и  вся  его
команда, специализирующаяся на  краже  планет,  обязаны  покинуть  Фрум-93
через полчаса и направиться к границам своих гроасских владений.
   - Все! - Оливорм с ужасной силой треснул себя раскрытой ладонью по лбу,
отчего зашаталось на носу его пенсне. - Я погиб!
   - Ну почему же? Не совсем, - пробормотал  Прайдфол.  -  Да,  переговоры
прерваны и сорваны, но... планета-то, похоже, в наших руках!
   - Не надо отклоняться от темы! - заорал руководитель Миссии землян. - Я
был направлен сюда для того, чтобы довести переговоры до конца!  А  теперь
переговоры стали невозможными, и все из-за вмешательства этого выскочки! -
С этими словами он устремил  указательный  палец  правой  руки  в  сторону
Ретифа. Произошло это столь резко и неожиданно, что некоторые дипломаты из
тех, что сидели на одной стороне стола с Ретифом, непроизвольно откинулись
на спинки своих стульев, будто боясь  быть  задетыми  убийственной  струей
гнева, изливавшейся из кончика  пальца  господина  посла  на  неугодившего
подчиненного.
   - Эй, сынок, можно полюбопытствовать старику,  черт  возьми,  чем  тебе
удалось спровадить с планеты этих пятиглазых зверюшек с липкими ладошками,
а? - украдкой проговорил майор Фэйнтледи, бросив  косой  взгляд  во  главу
стола, опасаясь навлечь на себя вторую волну императорского гнева  за  то,
что как ни в чем не бывало обращается к опальному дипломату.
   Пресс-атташе тем временем что-то черкнул себе в блокнотик.
   - Ничего  не  писать!  -  скомандовал  Оливорм  пресс-атташе.  -  Здесь
прозвучали некоторые э-э...  эпитеты,  унижающие  национальное  и  расовое
достоинство этих э-э... Одним словом, я не  допущу,  чтобы  информация  об
этом куда-нибудь просочилась. Ведь заседания веду я и вся  ответственность
лежит на мне.
   - Хорошо, но отчет  все  равно  придется  делать,  -  жалобным  голосом
пролепетал газетчик, - я заменю нехорошие слова на какие-нибудь другие.
   - Самым правильным названием им было  бы,  пожалуй,  такое:  "трусливые
захватчики чужого добра"! Это всего лишь точное их описание, но  даже  оно
выглядит инородным в нашем прекрасном языке.
   - О'кей, так и запишем: "трусливые захватчики чужого добра", так, шеф?
   - А почему бы нам не вернуться к вопросу майора?  -  несмело  предложил
Маньян. - Как вам, Ретиф, удалось избавить планету от этих трусишек?
   - Вот! - с удовлетворением произнес Оливорм.  -  Наконец-то  я  услышал
образец определения  гроасцев!  -  Он  глянул  в  сторону  пресс-атташе  и
распорядился:  -  Обязательно   занесите   эти   слова   Бэна.   Заметьте,
джентльмены, у Маньяна хватило-таки  такта  четко  и  ясно  назвать  наших
противников,  -  поступок  настоящего  дипломата,  -  не   издеваясь   над
некоторыми  их  оптическими  излишествами  и  всем   известными   клейкими
особенностями их конечностей.
   - Спасибо, сэр, - пробормотал засветившийся от  удовольствия  Маньян  и
послал своему шефу благодарственный взгляд, значившийся в кодексе  этикета
под номером 23-в.
   - Что?! - изумился тот. -  23-х?!  На  меня?!  Бэн,  вы  слишком  часто
уезжали в командировки и многое позабыли. Позвольте уже напомнить вам, что
взгляд 23-х бывает уместен в тех случаях, когда вы желаете поухаживать  за
девушкой, чтобы она согласилась скоротать с вами веселый вечерок...  Здесь
же... Особенно в такое тяжелое для нас время... Знаете, Бэн, я многое могу
понять, но это, вы уж простите, выглядит как-то гротескно.
   - Черт возьми, сэр, я вовсе не имел  в  виду  "х"  (Тонкий  Сексуальный
Намек Лицу Женского Пола). Я воспользовался литерой "в"! Клянусь честью!
   - Тогда я вам скажу, Бэн, что 23-в (Ненавязчивый Обмен Взглядами  Между
Двумя Посвященными В Окружении Несведущих) еще  менее  подходит  к  данной
ситуации, поскольку разница в чинах между мной и вами  слишком  велика!  -
сделал Оливорм Маньяну резкое замечание.
   - Все это так, но однако же,  почему  гроасцы,  поначалу  предъявлявшие
слишком много  территориальных  претензий,  теперь  собираются  потихоньку
убраться? - вмешался в разговор майор фэйнтледи и уставился на Ретифа.
   -  Они  решили,  что  им  даром  не  нужны  земли,   кишащие   мерзкими
пресмыкающимися, - ответил тот. - По крайней мере так  объяснил  мне  суть
дела сам Флит.
   - Ага! Видите?! - вскричал Оливорм. -  В  то  время  как  мы,  земляне,
движимые лучшими побуждениями, тщательно  вымарываем  в  протоколах  наших
заседаний  всякие  обидные  эпитеты  в  отношении  гроасцев,  эти   липкие
оппортунисты вот как нас жалуют в ответ! Это возмутительно! Я полагаю, что
такое поведение наших противников не останется незамеченным в печати! -  С
этими словами Оливорм устремил исполненный значения взгляд на пресс-атташе
(тот в настоящую минуту усердно очинял карандаш о  свои  верхние  передние
зубы, которые своим видом напоминали о крупных грызунах).
   -  Будьте  уверены,  Ваше  Величество,  не  извольте   сомневаться!   -
рапортовал бодрым голосом экс-певец домашней птицы и  решительно  выплюнул
на ковер заслюнявленную деревянную стружку. - Я состряпаю такую историйку,
которая  принесет  миллион  чистого  дохода   любому   комику.   Чуть-чуть
подправить  -  и  можно  смело  репетировать  телевизионное  шоу!  Миллион
хрустящих, как они бы сказали!
   - Кто?
   - Те, для кого название "ученый" звучит оскорблением, шеф!
   -  Я  не  являюсь  вождем  аборигенского  племени  индейцев!  -   начал
раздражаться Оливорм. - Что вы тут несете?!
   - Индейцы?.. - озадаченно проговорил пресс-атташе.  -  Аборигенский?  А
что, отличное прозвище, шеф! Я обязательно вставлю его  в  отчет  рядом  с
"трусливыми захватчиками чужого добра"!
   - "Аборигенский" - это вовсе  не  прозвище,  Хай,  -  кисло  проговорил
Оливорм, с сожалением глядя на пресс-атташе. - Это во-первых. А во-вторых,
я никому не позволю искажать мои слова!
   - Да, но что значит это слово, Ваше Ве... Высо... Господин пре... Мм...
- Феликс окончательно сбился.
   - Зовите меня просто "сэр", - мрачно посоветовал Оливорм. - Если вас не
хватает на большее.
   - О'кей, сэр Высочество.
   - Я не стану обращать внимание  на  это  нелепое  прозвище,  в  котором
слышится прямое оскорбление в мой адрес. Я снисходителен  к  вам,  Феликс,
так же как к вашим умственным способностям. Но возвратимся лучше к  вашему
вопросу. "Абориген" означает "коренной житель", вам понятно?
   - О, да! Примерно как мы на Фруме-93?
   - Не совсем. Я согласен  с  тем,  что  мы  являемся  первыми  разумными
существами, пришедшими в этот мир, но ведь мы не родились здесь.
   - О, вы как всегда правы, сэр Высочество!
   - Вы так увлеклись придумыванием прозвищ,  Хай,  что  просто  жаль  вас
прерывать, - сказал Ретиф. - Но дело в том, что, говоря о  пресмыкающихся,
Флит имел в виду вовсе не нас, землян.
   - Тогда  кого  же?  -  промычал  Оливорм,  не  желая  показывать  своей
растерянности.
   Ретиф встал из-за стола и достал  из  кармана  небольшой,  размером  со
спичечный коробок пакет.
   - Вот этих парнишек, - сказал он и открыл пакет,  в  котором  оказались
две плоские (дюйм в толщину и три дюйма  в  длину)  гусеницы.  Они  шустро
показались из пакета  и  шлепнулись  на  полированную  поверхность  стола.
Издали их можно  было  принять  за  полоски  разноцветного  бархата.  Едва
коснувшись поверхности стола, они быстро приблизились  одна  к  другой  и,
слившись, образовали живой мячик.
   - Ой! - не удержался от наивного  восклицания  господин  посол.  -  Что
за... Что за... Меня никто не заподозрит в симпатиях к Флиту, но я  и  сам
ненавижу этих всяких ползучих!
   - Это червяки-грибль,  -  пояснил  Ретиф.  -  Спаривающаяся  пара.  Они
спариваются для новой жизни, понимаете.
   - Но я не видел подобных зверюшек во  время  прогулки  по  окрестностям
посольства, когда мы прибыли на эту планету, -  запротестовал  Оливорм.  -
Кто говорил, что ими кишит весь Фрум-93?
   -  Они  размножаются  быстрее,  чем  официант  в  забегаловке  быстрого
обслуживания успевает подсчитывать свои чаевые, - сказал  Ретиф.  С  этими
словами он подошел к ближайшему окну и отдернул на нем велюровые шторы.
   Оливорм перевел взгляд на широкую логовину,  раскинувшуюся  за  стенами
посольства, вдруг его глаза полезли на  лоб,  он  вскочил  из-за  стола  и
страшно взревел.
   - Святые макароны! - орал он. - Смотрите на это! Там их,  должно  быть,
не меньше биллиона!!!
   Дипломатический  персонал  сгрудился  тут  же  за  его  спиной.  Каждый
вытягивал шею, чтобы в следующую секунду стать свидетелем  ужасной  сцены,
открывшейся за окном конференц-зала.
   - Мать моя! Держите меня! Да там их целая туча! Я вижу  целую  тучу!  -
никого не стесняясь, орал майор Фэйнтледи.
   - Черт возьми всех! Что  я  вижу!  Господи,  это  как  конец  света!  -
глубокомысленным тоном комментировал увиденное Хай Феликс для тех, кто еще
не успел добраться до окна.
   - Неудивительно, что Флит решил паковать чемоданы. Кому нужна червячная
ферма?
   - Кстати, интересно, откуда они здесь взялись? -  задумчиво  проговорил
Маньян.
   - Их родина - Спрун-21С, - ответил Ретиф.
   - Но система  Спруна  находится  в  десяти  световых  годах  отсюда!  -
воскликнул Оливорм. Казалось, что в тот день он вообще утратил способность
спокойно говорить. - Как  вы  думаете,  как  им  удалось  протоптать  сюда
дорожку?
   Посол отошел от окна, вернулся к столу и  ткнул  карандашом  одного  из
червяков, которые на минуту все-таки расцепились. Яркое и гибкое  существо
легко перебралось через преграду и  поползло  дальше  по  столу  по  своим
делам. Яркая раскраска червяков живо контрастировала с темной полированной
поверхностью стола.
   - Очень просто, - ответил Ретиф на вопрос посла. - Это я привез их.
   - Вы! - вскричал дико Оливорм и грохнулся в свое кресло. Видно  у  него
от услышанного сообщения подкосились колени. - Но вы не могли!  Необходимо
было нанять тяжелый транспорт-грузовоз третьего  класса  для  того,  чтобы
перевезти их всех!
   - Вовсе нет. Достаточно было взять размножающуюся пару. Как вот эти,  -
Ретиф ткнул пальцем на двух червяков, ползавших без всякой цели по столу.
   - Но зачем?! Для того чтобы искусственно вызвать какую-нибудь  болезнь,
чуму в этом девственном мире?! А вам известно, что это является гнуснейшим
преступлением?!
   - Они не представляют никакого вреда для здешней природы, - невозмутимо
ответил Ретиф. - Я даже полагал, что они будут способствовать  поддержанию
здесь экологического баланса.
   - О, экология! На нее пеняют все кому  не  лень.  Особенно  это  любили
делать на матушке-Земле в  дозвездную  эпоху.  И  часто  для  того,  чтобы
оправдать неоправданное! У вас есть какие-нибудь доказательства,  что  эти
червяки  действительно  принесут  пользу?  -  Посол  обратил   на   Ретифа
выжидающий взгляд.
   - Что ж, я могу  сказать,  что  они  уже  избавили  планету  от  целого
семейства вредителей, - спокойно  сказал  тот,  потом  глянул  на  часы  и
добавил: - Ну, если еще и не избавили, то через полчаса точно избавят.
   - Отлично! Значит, мы прогоняем гроасцев ценой заражения этого  чудного
мира скопищем паразитов, так по-вашему? Хрен  редьки  не  слаще.  Лично  я
совсем не уверен, что эти  ползучие  придутся  мне  больше  по  душе,  чем
дражайший Флит!
   - Между прочим, сэр, - вклинился в разговор Хай Феликс, - Флит  объявил
себя Общепланетным Правителем. Это для сведения.
   -  Какая  наглость!  -  взорвался  Оливорм,  однако  тут  же  попытался
успокоиться. - Но хвала его брезгливости: если я заставлю себя поверить  в
заявление  Ретифа,  значит  коллеге  флиту  придется   осуществлять   свое
правление с дистанции в несколько световых лет.
   -  Кстати,  как  насчет  вас,  Ваше  Величество?  -   осведомился   без
промедления  Феликс.  -  Вы  будете  править  этим  миром  отсюда  же,  из
резиденции, или разработаете какие-нибудь дистанционные методы  управления
для того, чтобы жить где-нибудь в другом  месте,  а?  Скажем,  на  Голубой
Лагуне?
   - А что, в этой идее есть зерно. Хай. Несомненно,  несчастным  сироткам
пойдет на пользу возможность лично наблюдать за свершением великих дел. Но
не трусьте: неужели я похож на короля, бегущего из  своего  королевства  и
оставляющего там на произвол судьбы своих подданных?
   - С-своих под-д-данных? - заикаясь,  пробормотал  Феликс,  не  в  силах
поверить своим ушам.
   - Да-с, любезный. У каждого из нас есть профессиональный долг, и  Земля
с нетерпением ждет от нас его выполнения,  -  тоном  ментора  ответствовал
Оливорм.
   - Но, шеф!.. Если вы сами решили смазывать лыжи, неужели вы ожидаете от
нас того,  что  мы  останемся  здесь  и  будем  преспокойно  наблюдать  за
размножением этих ползучих пресмыкающихся?! - слабо запротестовал Феликс.
   - Чем вы слушаете, Хай?! Я ведь уже четко и ясно  объявил,  что  принял
решение остаться на своем посту и  довести  Миссию  до  конца!  -  Оливорм
обратил на Ретифа взгляд свирепого китайца. - Хотя, - продолжил он мрачным
тоном, - я совершенно не представляю, какой интерес для Земли может  иметь
поедаемая червями планета, от которой отказались даже гроасцы!
   Ретиф с достоинством выдержал тяжелый взгляд шефа и после того, как  он
закончил, неторопливо прошел к двери конференц-зала, снял  с  вешалки  для
верхней одежды яркую куртку и вернулся с ней обратно к  столу.  Он  провел
несколько раз рукой по мягкому  бархатному  материалу  и  протянул  куртку
Оливорму для ознакомления. Едва тот взял ее в руки, еще ничего не понимая,
Ретиф сказал:
   - Вот полюбуйтесь. Это все из  шкурок  гриблей.  По-моему,  тут  пахнет
коммерческой выгодой.
   - Да-с, хороша штучка! - истошно вскричал Оливорм и, брезгливо морщась,
бросил куртку на пол. Та мягко упала и  гибко,  как  шелк,  растеклась  по
полу.
   - А  он  прав.  Фрэд,  то  есть  сэр  Высочество  я  хотел  сказать,  -
пробормотал пресс-атташе, нагибаясь за курткой.
   Ретиф и Оливорм смотрели на него, как на третейского  судью.  Первый  -
снисходительно, второй - испуганно-брезгливо а выжидающе.
   - Братцы, да это неплохой товар! -  воскликнул  Феликс.  -  Как  бывший
хроникер в ежедневной газете "Одежда джентльмена", я ответственно заявляю,
что эта штучка нисколько не уступает знаменитому  флорентийскому  бархату,
клянусь мамой! Это верное дело! Военное ведомство оторвет у нас с руками и
ногами! Боже, мы все богатые  люди,  Ваше  Величество,  если  начнем  этот
бизнес!
   - О, небеса! - вскричал, присоединяясь к ним, Маньян. - Ретиф, с какого
количества этих крохотных зверюшек  необходимо  содрать  шкуру  для  того,
чтобы состряпать одну такую неофициальную одежку?
   - Требуется около пяти тысяч особей, - ответил Ретиф  после  некоторого
размышления. - Лолли скажет точнее: это она скроила эту курточку.
   - Лолли? Удивительное совпадение! Это редкое имя также  носит  одна  из
моих старших подопечных. Помните, она еще выиграла конкурс на звание  Мисс
Розничная Продажа? - проговорил взволнованно Оливорм.
   - Совпадение еще более удивительно на самом деле,  чем  вы  думаете,  -
сказал Ретиф. - Моя Лолли и ваша - это одна и та  же  девушка.  Когда  она
узнала о том, что я  тоже  включен  в  число  дипломатического  персонала,
направлявшегося с Миссией сюда, на Фрум-93, она упросила меня взять  ее  с
собой на борт транспортного корабля, который доставил нас на планету.  Для
того, разумеется, чтобы  своими  собственными  глазами  иметь  возможность
наблюдать за тем, как вы, господин посол, выйдете лицом к  лицу  с  нашими
общими врагами.
   - И?
   - И тогда я устроил ей местечко на корабле. По  счастью,  мне  выделили
двухкомнатную каюту. Это, понятно, административная ошибка.
   - Весьма возможно, особенно если принять во внимание то, что подготовку
к отлету Миссии на Фрум-93 я возложил как раз на Лолли. Бедное дитя, у нее
совершенно нет способности обращаться с цифрами.
   - С такой фигурой и не нужны никакие способности! -  риторически  изрек
Хай Феликс.
   - Ну уж нет! - рявкнул над  ухом  у  пресс-атташе  Маньян.  -  Я  этого
никогда не допущу! И для того чтобы сделать один жалкий наряд,  необходимо
умертвить пять тысяч - вдумайтесь: пять тысяч! - беспомощных тварей?!  Как
один из основателей Общества по Пресечению Зверств в отношении Паразитов и
Вредителей, сокращенно - ОПЗПВ, я решительно  протестую!  Решительно!  Мы,
члены ОПЗПВ, все как один поднимемся против этого произвола и объявим  для
начала бойкот тем лицам, которые вздумают организовать этот бизнес!
   - В чем проблема-то, господин Маньян? - улыбаясь, спросил  Ретиф.  -  Я
уверяю вас, что ни одна из этих крохотных паразитических зверюшек не будет
принесена в жертву моде. Червячки сами с удовольствием  будут  избавляться
от своих шкурок каждую весну. Обыкновенная линька. А что  касается  темпов
развития бизнеса, - сказал он, обращаясь к Оливорму,  -  то  стоит  сейчас
снарядить команду из десяти человек и пустить ее погулять на лужайку перед
посольством, как через  каких-нибудь  два  часа  они  принесут  нам  около
миллиона первых шкурок.
   - Ну что ж... - проговорил  Маньян  неуверенно.  -  В  таком  случае  я
постараюсь испросить у ОПЗПВ благословения на это дело...
   - Итак, друзья, с этой  минуты  все  мы  в  доле,  -  от  всего  сердца
провозгласил Оливорм. - Единственная мысль  не  давала  мне  покоя,  когда
стало ясно, что это наши владения  и  что  мне  придется-таки  вступать  в
должность здешнего монарха, то есть президента Фрума-93.  И  это  мысль  о
денежном обеспечении нашего правления и иностранном обмене. Теперь  же  мы
обладаем выгоднейшим экспортным товаром и все проблемы снимаются.
   - Все это так, но стоит ли забывать о  том,  что  планета  кишит  этими
ползучими  пресмыкающимися?  -  морщась,  проговорил  Маньян.  -   Неужели
найдется человек, который пожелает стать королем червячной фермы?
   - Найдется, Бэн, не сомневайтесь, - сурово сказал Оливорм. - Я хотя бы!
И не надо лить крокодиловых слез, Маньян, ведь я твердо намерен произвести
всех вас - за исключением  только,  может  быть,  Ретифа  -  в  высокие  и
престижные звания. При первой же возможности, Маньян!  Послушайте  только,
как звучит - Великий князь Маньян! Разве это не ласкает ваш слух, а?
   - Князь над кем? Над этой ползучей мерзостью?  Виконт  над  паразитами?
Граф среди пресмыкающихся? Так что ли? Это что ли должно ласкать мне слух,
по-вашему?
   - Для одного из основателей общества ОПЗПВ ваши слова звучат по меньшей
мере странно, - рявкнул Феликс.
   - Я просто подписывал документы, в которых  заявляется  протест  против
массовых мучений и зверств над этими отвратительными созданиями! -  быстро
среагировал на выпад Маньян. - Но я вовсе не обязан миловаться с  ними!  -
Он бросил взгляд за окно, на  кишащий  червяками  ландшафт,  поморщился  и
добавил: - И я не обязан жить с ними под одним небом.
   - Похоже, нам не осталось другого выхода, Бэн,  -  серьезно  проговорил
Оливорм. - Это по поводу вашего заявления о жизни под одним небом с  этими
ползучими ребятишками. Теперь, когда Ретиф ловко вытеснил отсюда гроасцев,
мы обречены владеть этой планетой.
   - Почему? Может быть попробовать  обманом  заставить  их  вернуться  на
Фрум-93? - воскликнул, радуясь своей придумке, один из младших сотрудников
Политического отдела.
   - Полагаю, Честер, вы имеете в виду умелым маневром надавить на  мораль
и сделать так, чтобы гроасцы решили, что  отказ  от  планеты  отрицательно
скажется на отношении к ним других  цивилизаций?  Пригасить  их  намерения
умыть руки в этом деле заверениями в том, что обладание Фрумом-93 сулит им
большую выгоду? Воззвать к чувству ответственности за судьбу планеты?
   - Вы берете мои мысли прямо у меня из головы,  босс!  -  с  энтузиазмом
воскликнул Честер.
   - Умное наблюдение, мой мальчик,  -  сказал  Оливорм,  наградив  своего
подчиненного  24-В  (Милостивая,  Снисходительная  Улыбка).  Тот  весь  аж
засветился при этом, а  остальные  присутствующие,  желая  высказать  свое
одобрение похвалы посла, перегоняя друг друга, обрушили на  Честера  целый
шквал взглядов и улыбочек от  12,7-х  (Я  Всегда  Знал,  Что  Ты  Отличный
Парень) майора Фэйнтледи до более сдержанного 119-а (Мы Все  Надеялись  На
Тебя, Мальчик) Хай Феликса. На все эти гримасы счастливый  Честер  отвечал
хитрым 3-в (Скромное Осознание Своей Добродетели).
   - В самом деле, - сказал Оливорм,  воспользовавшись  91-с  (Возвращение
Присутствующих к Чувству Реальности)  и  погасив  тем  самым  возбуждение,
возникшее за столом. - Я полагаю, нам следует послать с  этим  заданием  к
гроасцам известного им и компетентного человека,  который  бы  переговорил
непосредственно с Общепланетным Правителем Флитом до того, как  их  Миссия
покинет планету, и призовет его к  чувству  ответственности  и  склонит  к
изменению принятого решения об отлете.
   - Ага, понял, - с готовностью проверещал Честер и откинулся  на  спинку
своего стула. Он схватил карандаш и блокнот и  лихорадочно  стал  строчить
план выполнения задания.
   Господин посол посмотрел на него с сожалением и потом сказал:
   -  Нет,  мой  мальчик,  речь  не  о  вас.  Вы  пока  еще   недостаточно
подготовлены для выполнения столь ответственной миссии.  Но  не  гасите  в
себе рвения, очень скоро я найду для вас подходящую работенку.
   - Мм... - поднялся из-за стола Маньян. - Я бы осмелился предложить...
   - Вы правы, Бэн. Кто как не вы заслужили эту честь?! - живо  воскликнул
Оливорм. - Собирайтесь, нечего тянуть. Вы же не хотите появиться в их  так
называемой "полевой столице" в тот самый  момент,  когда  их  транспортный
корабль будет отрываться от земли? Это будет означать,  между  прочим,  не
только  невыполнение  важного  задания,  но  и  серьезные   осложнения   с
дальнейшей вашей карьерой. Поймите меня правильно.
   - Да, конечно, я постараюсь добраться до места так быстро,  как  только
смогу. Кроме того, разве я когда-нибудь...
   - Вот-вот! Именно! Это самая замечательная черта из всех, что заметны в
вас, Бэн! - с чувством воскликнул руководитель Миссии землян. - Вы всегда,
в любой момент, готовы впихнуть свое тело в брешь.
   - Т-тело? - заикаясь, переспросил Маньян. - Вы говорите так, как  будто
я уже труп...
   - Вовсе нет, Бэн! Если вам удастся перехитрить этих пятиглазых,  липких
тварей и заставить их остаться в этом погруженном во мрак заразы месте, вы
вполне еще успеете насладиться безмятежными пенсионными летами.
   - А как насчет того, чтобы мне помог  в  этом  деле  Ретиф?  -  несмело
спросил Маньян, будучи почти уверенным в отказе.
   - В самом деле, почему бы ему не  отправиться  с  вами?  Почему  бы  не
предоставить  ему  возможность  лишний   раз   проверить   в   деле   свои
дипломатические клыки? - согласился Оливорм, дружески подмигнув Маньяну.
   Тот уже стал собираться, когда посол снова обратился к нему.
   - Да, кстати, Маньян, заберите с собой этих паразитов. - Оливорм указал
пальцем на двух червяков, все еще ползавших по  столу,  то  сцепляясь,  то
расцепляясь. - Мы уже довольно на них насмотрелись и уяснили для себя, что
значит выражение: "Спариваться для  новой  жизни".  Но,  поскольку  ничего
другого они делать не умеют, заберите их.
   Маньян, осторожно обращаясь с червяками, положил их  обратно  в  пакет,
смущенно бормоча под нос:
   - Прошу прощения.
   Затем он бросил исполненный значения взгляд на Ретифа.
   -  Насколько  я  помню  кодекс,  господин  Маньян,   это   номер   13-а
(Значительный  Взгляд).  Однако,  к  сожалению,  никак  не  разберу,   что
конкретно он может означать, - сказал тот.
   - Пойдемте отсюда. Я  объясню  позже.  О  некоторых  вещах  не  принято
говорить в присутствии лиц, обладающих спорной нравственностью. - При этом
Маньян поглядывал на Хай Феликса.
   - Послушайте-ка,  Маньян,  -  заговорил  тот  уязвленным  тоном.  -  Я,
положим, не заканчивал Института Земного Дипломатического Корпуса,  однако
это не помешало мне разобрать признаки 2-а (Я Говорю о Тебе, Осел) в ваших
косых взглядах, несмотря на то,  что  вы  допустили  шесть  отклонений  от
стандарта, предписанного кодексом!
   - Вы очень скоры на выводы, Хай, - мягко заметил Маньян. - То,  что  вы
назвали "отклонениями", на самом деле является поправками,  уточнениями  и
улучшениями плохо разработанного оригинала.
   С этими словами Маньян пронесся мимо  пресс-атташе  и  вышел  из  зала.
Ретиф последовал за ним.



   2

   - Я был великолепен!  -  радостно  промурлыкал  Маньян,  отклоняясь  на
спинку стула, чтобы дать место официанту в ливрее, который подошел,  чтобы
произвести смену блюд и вновь  наполнить  опустевшие  бокалы  сидевших  за
столиком дипломатов.
   Происходило это вечером того же дня. Маньян в который раз  с  восторгом
повторял свой рассказ о визите в гроасскую "полевую столицу":
   - Старый пятиглазый идиот никогда и не поймет, что его надули!  Он  был
сметен  волной  дипломатии  одного  человека!   Встречал   он   меня,   вы
представляете себе как - настороженность, злоба и недоверие. Однако прошло
совсем немного времени и он уже был  готов  броситься  исполнять  малейшие
нюансы моих желаний!
   - Спокойнее, Бэн, - говорил экс-император Оливорм. - Надеюсь, увлекшись
нюансами своих желаний и лицезрением их  исполнения,  вы  не  позабыли  об
основных инструкциях, которыми мы снабдили вас?
   - Ваше Бывшее Величество изволят шутить? - весело  осведомился  Маньян,
вглядываясь в темное дно своего бокала словно в ожидании  какого-то  знака
оттуда.
   - Вовсе нет. Если  результатом  вашего  визита  к  гроасцам  не  явился
заверенный посольской печатью, подписанный и засвидетельствованный Договор
о Вечном Мире и Дружбе между Землей  и  Новой  Гроа,  называвшейся  прежде
Фрумом-93, и заключенный на срок не менее пяти лет с  правом  последующего
продления его действия, то можно будет смело сказать, что с заданием вы не
справились.
   - О, сэр, если бы вы видели, в  какой  сумасшедшей  пляске  закрутились
глаза гроасца, - все пять без исключения, - когда он услыхал, что появился
шанс сохранить за собой ранг Общепланетного  Правителя!  Казалось,  хлебом
его не корми - дай поуправлять только и похвастаться титулом. Не  то,  что
вы, сэр! Вы, без колебаний снявший  с  себя  императорский  пурпур,  когда
этого от вас потребовал долг!
   - О, не напоминайте мне! - рявкнул Оливорм. - У меня до сих  пор  перед
глазами колеблющееся видение венца и трона! Увы, все это  так  и  осталось
для меня грезами. Я сам не дал им превратиться в реальность во имя  чести,
неподкупности и необходимости иметь со всеми добрососедские отношения.  Но
разве тем  болванам  из  министерства  дано  будет  оценить  всю  величину
принесенной мной жертвы?
   - А, не забивайте себе этим голову, шеф, - раздраженно  и  одновременно
весело махнул рукой в неопределенном направлении Феликс. - Вас еще ожидает
масса гулянок и девчонок на Голубой Лагуне.
   - О, да, меня спасет  и  даст  забыться  только  работа,  -  проговорил
Оливорм, подкрепив слова  номером  41-д  (Попытка  Чистосердечности),  что
вызвало бурные аплодисменты  у  присутствующего  в  зале  дипломатического
персонала. И только непроходимый циник  отыскал  бы  у  кого-нибудь  сухие
глаза.



   3

   - Это неслыханная несправедливость! - сломанным голосом говорил  Маньян
Ретифу, когда они оба стояли перед псевдотиковыми дверями одной из  комнат
Следственного управления. - Этот липкий Флит! Да я готов  придушить  этого
мерзавца! После того, как он был готов целовать мне  руки  за  то,  что  я
преподнес  ему  Фрум-93  на  тарелочке  с  голубой  каемочкой,  он  посмел
заявиться сюда и  обвинить  меня  в  провокаторстве!  И  потом  весь  этот
разговор об объявлении войны!  Как  будто  это  я  посоветовал  пятиглазым
липким тварям что делать с червями!
   Какие-то приглушенные, всхлипывающие звуки вдруг раздались за  строгими
дверьми. Они открылись в следующую секунду и в них  показался  заместитель
министра по инопланетным делам Фредерик Т.Оливорм, вытирающий влажный  лоб
огромным, в цветочках, платком.
   - Нет, это просто смешно - просить меня тратить свое драгоценное  время
на дачу  свидетельских  показаний  в  этом  нелепом  фарсе!  -  мычал  он,
продолжая утираться и всхлипывать носом. - Это надо же! Черт знает когда я
совершил короткий визит на Новую Гроа и теперь меня припирают этим визитом
к стенке. Какие-то дыни! Какой-то сорт "Хуб"! Какое  мне  до  всего  этого
дело? Ну зовите  заместителя  министра  по  делам  сельского  хозяйства  и
допрашивайте сколько угодно, я-то причем?!
   - Вот это мило, сэр, - захныкал Маньян, когда Оливорм подошел к нему  с
Ретифом. - Я так надеялся, что вы замолвите за  меня  хоть  словечко...  Я
имею в виду то, что все  содеянное  мною  было  точным  выполнением  ваших
распоряжений, данных к тому же перед лицом множества свидетелей...
   - Да ну, Маньян? Но насколько я помню, вы  пели  совсем  другую  песню,
когда требовали занести во все протоколы то, что сами  же  характеризовали
как "свою личную инициативу в этом деле". Вы ведь  делали  это  для  того,
чтобы выслужиться перед нашим начальством и  пригасить  мою  роль  в  этом
деле. Вы сделали все  для  того,  чтобы  мое  участие  в  этом  деле  было
обойдено. Что ж, теперь я даже благодарен вам за это.  А  насчет  себя  вы
просчитались, дружище.
   - Но, сэр, вы преувеличиваете значение моей персоны,  -  не  переставал
хныкать Маньян. - Ведь я был пешкой, а разве пешка может  задумать  миссию
такого масштаба как та, уж не говоря о том, чтобы выполнить ее?
   - Ну что вы! Конечно, может!  Особенно  когда  горячо  желает  поразить
неожиданным успехом Штаб-квартиру,  когда  лелеет  мечты  о  повышении,  о
славе.  Конечно,  как  теперь  выяснилось,  в  этом  деле  слишком   много
рискованных моментов, но вы плевали на риск, браво! А что  касается  вашей
изобретательной и ловкой  инсинуации  относительно  "свидетелей",  -  ведь
именно это слово вы употребили, как будто я какой-нибудь там преступник на
скамье подсудимых! - то я  вам  скажу  следующее:  ничего  не  выйдет.  О,
конечно, свидетели были, я не  отрицаю!  Но  только  вынужден  довести  до
вашего сведения, что наши  бывшие  коллеги  по  работе  на  Фруме-93,  или
точнее, на Новой Гроа, разлетелись теперь как птички кто куда!  Каждый  из
них, согласитесь, больше всего  обеспокоен  своей  личной  судьбой.  Я  не
знаю... Планы на повышение или исполнение новых обязанностей. Что  угодно.
Но только по-верьте уж мне: никто из них  не  испытывает  желания  мчаться
сломя голову сюда, на Альдо, - заметьте, за свой счет, - и все  для  того,
чтобы свалить вину  за  нынешний  кризис  на  своего  бывшего  начальника,
который сейчас является кроме всего прочего членом Управления  по  Кадрам.
Зачем им лишние проблемы,  особенно  в  это  время,  когда  не  за  горами
очередная аттестация дипломатического персонала?
   - Ну что вы, сэр, - взмолился Маньян. - Вы  такое  мне  приписали!..  У
меня и в мыслях ничего подобного никогда не  было!  Просто  сейчас,  когда
Гроа вздумала обвинить Землю в намеренно осуществленном подрыве  гроасской
экологии и экономики и когда меня во всем этом  неведомо  как  вынесло  на
место главного виновника, я думал, что вам ничего  не  стоило  сказать  за
этими дверями, что я был простым  первым  секретарем  Миссии,  которую  вы
возглавляли. Вам ничего не стоило бы  обратить  внимание,  -  хотя  бы  из
желания защитить высокий ранг посла, - что весь  груз  ответственности  вы
несли на себе. Ведь иначе получается,  что  вы  были  в  Миссии  свадебным
генералом, а бал правили подчиненные. Но ведь это же было не так!
   - Ба! Да вы с ума сошли, Маньян, вы бредите! Неужели вы рассчитывали на
то, что я добровольно положу свою голову под топор?
   - Но ведь для вас последствия были бы легкие! Вас  же  любят  здесь,  в
Секторе, сэр! - почти  плача,  говорил  Маньян.  -  Вы-то  после  удачного
завершения Миссии на Фруме пошли  на  повышение,  а  посмотрите,  чем  это
поворачивается для меня!
   - Каждому свое, дружище, - веско проговорил Оливорм.
   - Но это несправедливо! - не унимался Маньян. - Это что же  получается?
Если все идет нормально, то вам честь и хвала, а если чуть что не так, так
все шишки на меня?!
   - Бэн, вы удивляете меня! Честное слово! Вы что же хотите, чтобы мелкий
чиновник и высший руководитель были  во  всем  похожи?!  Вы  же  прекрасно
знаете, что все не так! Все хотят пробиться  в  начальники.  Помнится,  вы
сами не так давно заявляли, что надеетесь на получение высоких чинов. А  у
руководителя, разумеется, есть  свои  привилегии.  Или  вы  будете  сейчас
отрицать целесообразность их существования?
   - Да, - пробормотал отчаявшийся Маньян.
   - Ну все, у бедняги поехала крыша! - воскликнул с сожалением Оливорм  и
отвернулся от своего бывшего подчиненного.
   Двери  снова  открылись  и  из  них  появился  гроасец,  облаченный   в
великолепный плащ  из  шкурок  червей-грибль.  Он  прошествовал  вдоль  по
коридору к землянам.
   - Спаситель Великой Гроа приветствует смертных, -  прошипел  он  (таков
был обычный тембр голоса у гроасцев). - И  надеется,  что  они  больше  не
замышляют  никаких  мерзких  планов  против  мира  и  покоя  в   гроасском
государстве. В противном случае гнев обрушится на  их  гадкий  мир  и  ему
никто не позавидует.
   - О, боже, но что мы сделали вам такого, Флит? - спросил. Маньян  тоном
84-р (Задетая Несправедливостью Невинность).  -  Мы  ведь  отдали  вам  во
владение Фрум-93, это что вам - плохо?! Мы отдали вам миллионный бизнес на
шкурках червей-грибль!
   - Не переигрывайте, Бэн, - предупредил Маньяна  Оливорм.  -  Необходимо
применить здесь тон 84-с, видите, как у меня. А еще лучше -  сбросить  его
до  79  (Все  Возрастающее  Непонимание,  Но  с  Надеждой  На  Возвращение
Разговора в Нормальное Русло).
   - Отдали мне во владение  Фрум-93,  как  ты  ошибочно  называешь  Новую
Гроа?! - язвительно переспросил Флит, переходя на язык людей. - А  заодно,
кстати, и миллионные издержки за неурожай! Теперь  я  спрашиваю:  это  что
попытка нездорового юмора со стороны обреченного? Ты обманул  меня  лично!
Всучил мне под  видом  безвредного  дара  чуму,  которая  уничтожила  весь
очередной урожай дынь сорта "Хуб"! А тебе ли не знать,  гнусный  землянин,
что дыни составляют основной продукт обильной  и  разнообразной  гроасской
кухни?!
   - Боже, да откуда же я знал, что те зверюшки, которых я  предложил  вам
из чувства искреннего уважения и которых бы без всяких  разговоров  взяли,
являются паразитами?! Откуда же я знал, что  ваши  любимые  дыни  придутся
этим червям по вкусу?! - в негодовании и  одновременно  отчаянии  вскричал
Маньян.
   - Любое разумное существо с претензией на звание гурмана отлично знает,
что дыни сорта "Хуб" обладают БЕСПОДОБНЫМ вкусом! Каждый сферической формы
плод   содержит   приблизительно   полгаллона   восхитительной   (пальчики
оближете!) мякоти, которая, как  мне  известно,  по  своему  вкусу  весьма
близка к древнему  земному  деликатесу,  называемому  маисовой  кашей!  Но
теперь, увы! - лицо Флита приняло скорбное выражение. - Теперь всякий раз,
когда трудовые руки гроасца-сельчанина выдергивают с грядки  сочную  дыню,
срезают  верхушку  одним-единственным  ударом  мачете  освященным   веками
способом...  Когда  гроасец  уже  предчувствует  удовольствие  и  радость,
которые находятся у него под рукой - только возьми! - вместо сочной мякоти
плода под кожурой ему открывается омерзительное зрелище: копошащаяся масса
отвратительных личинок! Количеством до двух миллионов, как подсчитали наши
специалисты! Два миллиона тварей на одну дыню!  О,  как  я  ненавижу...  Я
просто не могу выносить одного вида этих  пресмыкающихся,  присутствующих,
разумеется, не имею в виду. Фу! - Флит весь как-то сморщился и видно было,
что он борется с ужасной дурнотой, подступившей к горлу. Наконец  он  взял
себя в руки, выпрямился и величественно сказал: - Что  ж,  счастливо  вам,
смертные, если это пожелание уместно при настоящих обстоятельствах.
   - Послушайте, Флит... то есть господин посол, -  заговорил  Оливорм.  -
Что это вы без конца упираете на слово "смертные"? Это подходит для них! -
Он  указал  рукой  на  Ретифа,  Маньяна  и  какого-то  мелкого  служащего,
подкравшегося к дипломатам с "большими  глазами",  намереваясь  подслушать
для своего удовольствия их разговор. - Что же касается меня, что теперь  я
являюсь постоянным  заместителем  министра,  а  не  временным,  как  в  те
времена, когда мы противостояли друг другу за столом переговоров.
   - В самом деле? Это повышение? Никак не думал... Впрочем,  что  это  я?
Для столь мелких созданий, как вы, земляне,  различия  между  временным  и
постоянным   статусом   заместителя   министра,   разумеется,    принимают
преувеличенные размеры... Ну ладно, задержался я тут с вами,  а  мне  надо
спешить, меня ждет служба. Своим опозданием я разочарую свою паству.
   - Что все это значит? - провожая глазами  Флита,  спросил  Оливорм.  Он
наконец-то убрал в  карман  свой  платок,  намозоливший  уже  собеседникам
глаза.
   - Вон идет Тисе, бывший советник Флита, - заметил Маньян. -  Спросим  у
него.
   Четверо землян (включая не ушедшего клерка) обступили гроасца, на  лице
которого  было  какое-то  озабоченное  выражение.   Тисе   носил   простые
надглазные щитки, наподобие очков, видимо, армейского образца. Был он одет
в немодный и мешковато сидевший на  нем  плащ  с  оттопыренными  в  разные
стороны полами.
   - Тисе, а мы только что поболтали с моим старым коллегой, бывшим послом
Флитом, - небрежно, как своему приятелю, сообщил гроасцу Оливорм. - Что-то
он как-то странно выражался. Могу я спросить у вас: с ним все в порядке? Я
имею в виду, вот здесь? - С этими словами  Оливорм  покрутил  указательным
пальцем возле своего правого уха.
   - Да, с ним все в порядке, но только он  больше  не  посол  и  даже  не
бывший посол, - как-то несмело начал Тисе. - А что касается твоей заботы о
том, уж не застудил ли он себе голову, то я, землянин, напомню  тебе,  что
ныне он, конечно, выше всего этого.
   - "Напомню"? "Конечно"?.. Тисе, эти слова  вряд  ли  подходят  для  той
фразы, которую вы произнесли. Как вы можете напомнить мне то,  чего  я  не
знал? Кроме того, я  имел  в  виду  вовсе  не  простуду.  Ну,  впрочем,  о
простуде. Ваши уже научились радикально ее излечивать?
   - Если ты опять намекаешь на Его Величие, то я должен сказать тебе, что
он никогда не посвящал свое драгоценное время таким тривиальным  занятиям,
как так называемым научным исследованиям.
   - Может быть, но я слышал, что он  неплохо  подзаработал  на  индустрии
одежды.  В  масштабах  всего  Сектора.  И  ловко  потеснил  в  этой  сфере
традиционный земной рынок товаров. Кстати...
   - Нонсенс! Его Величие никогда бы не унизилось снисхождением до  уровня
вашей мелкой розничной торговли. Его Величие уделяет внимание только опту.
У него есть лицензия на продажу недвижимости и последнее время Его Величие
тем и занимается, что продает участки земли площадью в один квадратный ярд
по очень и очень низким ценам. И сделал на этом состояние!
   - Интересно, какое же применение можно найти участку  гроасских  песков
площадью в один квадратный ярд? - спросил, усмехаясь, Маньян.
   - Много разных применений, землянин. Но если  ты  спрашиваешь  о  самом
главном, то  это,  безусловно,  культура  дынь  сорта  "Хуб".  На  участке
вышеуказанной  площади  буйно  развивается  одна  дыня  и   два   миллиона
червей-грибль.
   - Неудивительно, что они поднимают такой шум вокруг неурожая, - заметил
Маньян.
   - Нет, Маньян, я  все  понял!  -  вскричал  Оливорм.  -  Действительной
товарной культурой являются на самом деле сами черви, значение которых тот
неблагодарный так принизил!
   - Ладно, я  получил  удовольствие  от  разговора  с  вами,  земляне,  -
прошипел Тисе и направился  прочь.  -  Очень  спешу.  Настало  время  моей
молитвы. Я должен зажечь одну-две палочки фимиама в  святилище  здесь,  за
углом...
   Он ушел.
   - М-да... Не скажу, что после этой  встречи  нам  стало  намного  яснее
странное поведение Флита, - пробормотал Маньян.
   - Очевидно, дипломатическое поражение с Фрумом-93  настолько  обострило
отношения Флита с его ведомством, что это сильно расстроило его умственные
способности. А ведь  большого  ума  был  гроасец!  -  с  сожалением  изрек
Оливорм.
   - О, Глядите! Он возвращается! - воскликнул Маньян,  показывая  куда-то
пальцем.
   И действительно в следующую секунду земляне увидели Флита, входившего в
неясно освещенный коридор через двойные двери  в  дальнем  его  конце.  Он
остановился около дверей и стал кого-то поджидать. Наконец появилась целая
толпа гроасцев, которая  обступила  Флита.  Вся  процессия  направилась  к
землянам.
   - О, господин министр! - крикнул он издали, с трудом  перекрывая  своим
шипящим голосом гул своей свиты. - Рад застать  вас  все  еще  слоняющимся
здесь без дела.
   С этими словами Флит достал из-под  плаща  какие-то  предметы,  которые
издали походили на связку разноцветных сигар.
   - Не хотите ли просветиться душой и сердцем? Могу  предложить  скромный
дар, - по монете за штуку: разве это деньги? - святой фимиам,  лично  мной
освященный и обладающий свойством возвращать владельцу утерянные  или  зря
потраченные деньги?
   - Я не идолопоклонник, - резко отрезал Оливорм, подозрительно косясь на
связку палочек фимиама. - Торгуйте своими языческими фетишами где-нибудь в
другом месте.
   - Не возносись, Фрэд, - тут же посуровел Флит. - Ты не ведаешь,  о  чем
говоришь и с кем говоришь!
   - Ну уж нет, я ведаю! Я говорю  с  вами,  Флит!  И  я  сказал,  что  не
нуждаюсь сегодня ни в заклинаниях, ни в чарах!
   Из  пестрой  толпы  гроасцев,  теснившейся   за   Флитом,   послышались
ругательные выкрики. Уровень общего гула заметно возрос  и  приобрел  явно
гневный оттенок. Земляне заметили, что в  этой  своего  рода  свите  Флита
находятся представители самых различных социальных групп  населения  Гроа.
Бывший генеральный консул Гроа в изящных и дорогостоящих надглазных щитках
толкался рядом с полковником из войск поддержания мира в блестящих латах и
доспехах, а рядом с ними негодовал на  землян  скромный  владелец  машины,
предназначенной для подрезания кустов и уборки листвы  и  мусора.  На  нем
была потрепанная куртка из дешевого  материала  и  самодельные  надглазные
щитки.
   - Эй, земляне, не богохульствуйте! Мы не позволим вам  оскорблять  наше
божество прямо ему в лицо! - шипел мусорщик.
   - Почему бы не попросить небеса обрушить священную молнию на то  место,
где стоят эти негодяи-земляне, о  Флит?!  -  жестоко  вопрошал  полковник,
держа руку на рукоятке лучевого пистолета, полувысунутого из кобуры.
   - Успокойтесь, дети мои! Напомню вам, что просвещение еще  не  касалось
душ и сердец этих слаборазвитых и заблудших в дебрях невежества существ! -
вскинув вверх  свои  липкие  ладони,  возглашал  Флит.  Он  отвернулся  от
Оливорма и, протягивая свой товар Маньяну, сказал: - Как насчет тебя, Бэн?
Уж кому-кому, а тебе и Ретифу просто необходимо пожертвовать две монеты на
добрые  дела.  Из  воспоминаний,  сохранившихся  от  моей  прошлой   жизни
смертного, я знаю, что вам свойственны были зачатки прямоты и честности. Я
хочу дать вам шанс и зачислить в группу, где обучаются  самые  младшие  из
моих учеников и последователей.
   - Что все это, черт возьми, значит, господин посол?  -  спросил  Маньян
гроасца, который все еще продолжал совать ему в лицо палочки фимиама.
   - Все очень просто, Бэн. Со времени нашей последней  встречи  на  Новой
Гроа прошло немало времени, за которое я  в  корне  изменился.  Однажды  я
решил, что должен продолжать разделять  все  радости  и  горести  жизни  с
другими. Только в ином качестве. Я возвысился над моими смертными овцами и
принял на себя тяжкий груз божественности.
   - Что?! - изумленно воскликнул Маньян, прилагая усилия к тому, чтобы  у
него не отвисла нижняя губа. - Вы что же, стали чем-то вроде культа?
   - Я был  утвержден  старейшинами  государственной  гроасской  церкви  в
качестве члена официального пантеона. Я всегда был им, просто в  последнее
тысячелетие временно исполнял мирские обязанности.  Этим  объясняется  то,
что я водил дружбу с вами, простыми  землянами.  Давай,  купи  пару-тройку
палочек... - Он снова ткнул связку в лицо Маньяну. - Если ты  поспешишь  в
походную церковь, которую мои апостолы установили за углом, ты еще сможешь
успеть на вечернюю службу и вкусить все восхитительные плоды  просвещенной
веры.
   - Флит, вы шутите! - вскрикнул Маньян. - Это богохульство, кощунство! Я
добрый приверженец епископальной  церкви!  Я  не  могу  оценить  эти  ваши
шуточки!
   - Гроасская Община - один из  самых  крупных  фондовкладчиков  во  всем
общецерковном движении, Бэн. А что  касается  сущности  вероисповедания  у
нас,  на  Гроа,  то  тут  не  беспокойся:  там   поклоняются   не   только
одному-единственному богу. В этом отношении - полная свобода выбора:  свой
бог на каждый случай жизни. Я, например,  являюсь  богом  урожаев.  Теперь
тебе понятно, почему я принимаю  вопрос  о  дынях  так  близко  к  сердцу.
Кое-кто из моей паств, - есть и такие  злобствующие  элементы  -  обвиняет
меня во всех неудачах с урожайностью!
   -  Интересно,  как  это  старейшины  согласились  признать  вас,  Флит,
божеством, а? - спросил Оливорм. - Не поймите меня превратно... Просто мне
приходилось  встречаться  с  вашими   епископами   -   это   чистой   воды
конструктивисты  и  рационалисты.  И  этих  ребят  не  пошатнешь  дешевыми
приемчиками.
   - Я начал с того, что заткнул  им  рты  доходным  бизнесом  на  шкурках
грибль, - пояснил Флит. - Взял в долю.
   - Неплохая идея, - оценил Оливорм, с уважением глядя на Флита.
   - Затем я указал им на то, что, являясь королем Новой Гроа, правлю моей
страной с божьего благословения и провидения. Против этого им нечего  было
возразить, так как божье благословение является  ключевым  догматом  нашей
церкви. А того и невдомек им было, что я сам себя назначил королем! Дальше
- просто. От освященного богом  трона  до  самого  бога  -  рукой  подать.
Непобедимая логика, не правда ли? А, Фрэд? - Флит наконец понял, что никто
из землян не собирается покупать у него фимиам и засунул  палочки  обратно
под плащ.
   - М-да, джентльмены, - проговорил Оливорм, поворачиваясь  к  Маньяну  и
Ретифу. - Нам остается только взять свои подозрения  обратно  и  признать,
что плутишка здорово работает извилинами! Вот это я и  называю  масштабом,
размахом! Настоящей карьерой!
   - Флит... Бог над этими убогими и обманутыми  дураками,  которые  слепо
отбивают ему земные поклоны?.. - стал вслух размышлять Маньян.
   - Осторожней, Бэн, -  предупредил  его  Оливорм,  незаметно  опуская  в
карман одну из палочек фимиама. - К чему  провоцировать  на  себя  вспышку
божественного гнева? Кто мы такие, чтобы  оспаривать  правомочность  богом
принятого решения о назначении Флита?
   - Это что же такое, сэр,  получается?  Выходит  вы  и  впрямь  согласны
принимать этого мошенника за божество?  -  отпрянув,  изумленно  вскрикнул
Маньян.
   - А что такого? Иной раз лучше не вмешиваться в чужие дела, -  уверенно
заговорил Оливорм. - Я не думаю, что наша небольшая уступка  мошенничеству
возбудит недовольство вселенского собора,  если  какой-нибудь  молодчик  с
большими ушами разболтает об этом.
   Ничего не добившийся и обиженный  Флит  стал  отходить  к  толпе  своих
почитателей.
   - Между прочим мне на  своей  шкуре  пришлось  узнать,  что  бизнес  на
божественности не так безоблачен, как  кажется  на  первый  взгляд.  Меня,
между прочим, недавно атаковала целая банда отступников веры. Они обвиняли
меня в том, что это я устроил им какие-то жалкие убытки на дынях последних
урожаев!  Но...  хе-хе,  они  тоже  сообразили,  что  имеют  дело   не   с
нарисованным на картинке, слащавым и  тихим  земным  богом,  которому  все
приносится на тарелочке с голубой каемочкой! Нет, друзья, я  не  таков!  Я
столько всякого повидал, когда занимался бизнесом на  шкурках  гриблей!  Я
знаком с тонкостями ближнего боя и уличных драк, не волнуйтесь!  Я  владею
ударами  ног  и  коленей  так,  что  только  держись!  Двоих   или   троих
головорезов, из числа тех, что напали  на  меня,  я  свалил  великолепными
хуками с правой. Мне даже не понадобилось применять так  называемый  "удар
молнии" - его я берегу на крайний случай.
   - Готов поспорить, что это была группа усомнившихся  в  том,  что  ваше
повышение  в   чине   было   сделано   по   божескому   благословению,   -
прокомментировал Маньян. - Кстати, и вам досталось, как  я  только  сейчас
заметил. Вон под третьим глазом слева.
   - Да, - неохотно признался Флит, прикладывая к синяку руку. - Пропустил
один подлый удар слева. Бывает...
   - Ничего, заживет.
   - Ладно, перейдем к более возвышенным темам, -  махнув  рукой  и  снова
приближаясь к землянам, сказал Флит. - Я имею в виду возведение целой сети
церквей, соборов и тому  подобное  по  территории  всего  Сектора.  Причем
каждое заведение будем  оснащать  банковским  оборудованием  для  перевода
хе-хе... в новую веру.
   - Вы собираетесь обращать в новую веру в  банке?  -  заикаясь,  спросил
Маньян.
   - Я имею в виду валюту, - объяснил Флит. - А иначе придется  отказывать
в святом причастии новичкам только  потому,  что  у  них  не  будет  нашей
твердой гроасской монеты. Но мы же не звери, а религия  просвещенных.  Да!
Еще хотел рассказать о  выборе  мест  для  постройки  храмов.  Я  приметил
неплохое местечко для  этого  на  Голубой  Лагуне.  Очень  удобная  вилла.
Скромненько, но со вкусом. И  с  жильцами  особых  проблем  не  было:  там
оказались только какие-то  то  ли  сироты,  то  ли  беженки.  Землянки.  Я
позаботился о том, чтобы переправить их в более подходящее для них  место.
А именно я подписал контракт с работодателем с Модбола,  которому  позарез
нужна была бригада земледельцев.
   - Увы! -  скорбно  возведя  глаза  вверх,  проговорил  Оливорм.  -  Мои
невинные сиротки проданы в рабство и неволю! Флит! Как вы могли?!
   - Да очень просто, Фрэд. С моего благословения.
   - Не печальтесь, господин министр,  -  стал  успокаивать  бывшего  шефа
Маньян. - Вы  всегда  сумеете  набрать  новый  штат  одаренных  различными
достоинствами сирот.
   - Разумеется, Бэн, - ответил Оливорм. - Только  у  меня  очень  высокие
стандарты, так что, если вы вдруг сами планируете найти для  себя  кров  у
меня, имейте в виду - не пройдете по конкурсу.
   - К счастью, мне удалось найти прямо под рукой словно спущенные с небес
запасы для подкрепления сил физических и духовных! - восторженно продолжал
Флит. - Я говорю о вине, красном и белом, и отлично  выдержанном  коньяке,
обнаруженных  в  подвалах  виллы.  О,  эти  напитки   помогут   пробуждать
вдохновение у моих священников,  которые  так  много  работают  за  низкую
зарплату плюс процентные надбавки...
   - А это еще за что? - спросил Маньян.
   - Процентные надбавки-то? За вредность, - тут Флит усмехнулся.  -  Надо
же толпе на ком-то вымещать свой горячий темперамент?



   4

   Дверь комнаты Следственного управления вновь открылась и в  ней  возник
судебный пристав. Он бросил на Маньяна заинтересованный взгляд и монотонно
сообщил:
   - Ну что ж, джентльмены, пришло время вам поприсутствовать на финальной
части концерта. Знаю, что вы ждали от меня слов: "Вы свободны". Но, увы.
   - Хорошо, Гектор, мы поняли, - добродушно произнес  Оливорм.  -  Но  не
могли бы вы сначала дать свою оценку настроению трибунала?
   - Настроение таково, что многим - вредно  для  здоровья.  Некоторые  из
судей вообще решили разыграть новую карту. Они заявляют,  что  вы  обязаны
были любой ценой удержать за собой Фрум-93.
   - Чушь! Это, черт возьми, чушь! - воскликнул Оливорм. - Я  уверяю  вас,
Гектор, это бред!  Только  я  мог  решать  в  то  время,  нужно  было  нам
удерживать за собой планету или нет! Будет это  отвечать  интересам  Земли
или не будет!
   - О, я благодарен  вам,  господин  министр,  за  то,  что  вы  все-таки
решились  взять  на  себя  эту  ответственность,  -   воскликнул   Маньян,
прямо-таки засветившись от радости. - И действительно, я сам  до  сих  пор
удивляюсь, как это тем дуракам пришло в голову взвалить всю  эту  вину  на
одну мою голову?!
   - Выбирайте выражения, Бэн. Знайте, что я  не  выношу,  когда  при  мне
подобными словами дают характеристику  высшим  должностным  лицам  Земного
Дипломатического Корпуса! Знайте это!
   - Ну хорошо, тогда кретины,  -  предложил  новую  трактовку  Маньян.  -
Мерзавцы, тупые идиоты.
   - Да, Бэн, сдается мне, что вы теряете  над  собой  контроль  прямо  на
глазах. Знаете что, вы пока оставайтесь здесь и попытайтесь успокоиться, а
я зайду туда, призову судей к снисхождению, а заодно выясню, куда  ветерок
дует,  -  предложил  Оливорм,  заговорщически  подмигнув  своему   бывшему
подчиненному.
   - О, благодарю, Фрэд! То есть я имел в виду - Ваше Величество.
   - Величество? - кисло повторил Оливорм и мечтательно закатил глаза. - А
почему бы не сам Господь бог, а? Масштабно как-то... Да, именно это слово!
Кроме  того  надо  же  установить  в  этой  сфере  какое-то  равновесие  с
гроасцами? Нет никакого сомнения в том, что  вскоре  совершенно  спонтанно
возвысится   из   разных   мест   многоголосый   призыв   к    адекватному
представительству Земли в божественном пантеоне.
   И в следующую минуту за мягко улыбающимся добровольцем  в  божественный
сан закрылись двери комнаты Следственного управления.



   5

   - Отбывание наказания в ссылке на гроасских серных рудниках в  Юше?!  -
орал спустя полчаса Маньян, кружась перед каменнолицыми членами трибунала,
которые с вялым интересом наблюдали за реакцией приговоренного на вердикт.
- И это вы называете проявлением снисхождения?! Интересно, что же для  вас
означает строгий приговор?!
   - Спокойнее, господин Маньян, -  тихо  увещевал  беднягу  Ретиф.  -  Не
испытывайте их терпения.
   - Боже, да при чем тут их терпение, Ретиф?! -  ревел  Маньян,  закрывая
руками свое узкое лицо, совсем как ребенок, которому стало страшно.
   Маньяна под руки вывели из комнаты, где проходил суд. Он  всхлипывал  и
невнятно бормотал:
   - Все, Ретиф, все! Я погиб! Если даже мне суждено будет  перенести  это
несправедливо жестокое испытание и остаться  живым,  оно  похоронным  эхом
отзовется в коридорах отдела кадров Корпуса  и  моя  карьера  лопнет,  как
мыльный пузырь! И никогда больше я даже помыслить, вы  слышите,  помыслить
не смогу о реализации моих несмелых грез о кресле посла!
   - Хватит, Бэн, ну хватит, успокойтесь же!  -  мягко  попросил  Оливорм,
когда земляне вышли в коридор. - Благодарите судей, что они не послали вас
на ледники или, что еще хуже, в канцелярии Сектора  на  страшную  бумажную
каторгу!
   - Все это является слабым для меня утешением,  сэр,  хотя  я,  конечно,
чувствительно  признателен  вам  за  вашу  добросердечность   и   гуманное
напоминание о существовании еще более ужасных  чистилищ  чем  то,  которое
уготовано мне...
   -  Держи  себя  в  руках,  Бэн,  -  мурлыкал  подошедший   к   землянам
божественный Флит. - Хочу сказать, что тебе редкостно повезло, так как  ты
будешь  находиться  под  моей  личной  протекцией,  что  является  твердой
гарантией того, что ты останешься доволен своим  пребыванием  в  гроасских
краях. Разумеется, я не могу не признать того, что серные  рудники  Юша  -
это не самое полезное для здоровья  человека  местечко  на  благословенной
гроасской земле. И все-таки не дай пошатнуться своей вере  и  тогда  мы  с
тобой увидим, что это вовсе не так уж  и  смертельно  отбыть  полный  срок
наказания в этом ад... Оговорился, старина. Взываю  к  твоей  стойкости  и
мужеству, мой мальчик! Смело отправляйся туда, поддержанный и  успокоенный
твердой верой! Это я тебе говорю!
   - Ох, Флит, даже не представляете, как мне знакома  эта  песня!  В  дни
неудач тетушка Нинни несколько часов подряд могла жужжать мне  ее  в  уши.
Но, также как вы говоря о вере, она имела в виду несколько иное, Флит! Она
никогда бы не  подумала...  Никогда  бы  не  смогла  представить  меня,  в
молитвах возносящего гроасского бюрократа!
   -  И  тем   не   менее   твоя   тетушка   была   очень   чувствительной
представительницей вашего племени. Она была человеком  высокого  духовного
развития. Я уверен, она бы быстро  признала  неизбежность  -  и,  главное:
оправданность, - принятия тобой новой веры. И учти: гроасцы -  это  сливки
нашего гроасского общества. Так что разве  нелогично,  что  в  свое  время
Чрезвычайный и Полномочный Посол  Гроа,  то  есть  чистой  воды  бюрократ,
возводится  в  божественный  сан,  благодаря  непреодолимому  давлению   и
поддержке своей исключительности и врожденного превосходства над другими?
   - И еще при весьма весомой поддержке  доходов  от  бизнеса  на  шкурках
гриблей, - не удержался от язвительного напоминания Маньян.
   - Ну, разумеется, я этого и не собираюсь отрицать, - прошипел Флит. - А
в гроасской государственной церкви и не занять никакого  уважаемого  места
тому, кто не знает, как ворочать фондами. Для  увеличения  славы  Господа,
разумеется.
   - Господа?! - переспросил Маньян.  -  А  вот  я  слышал,  что  епископы
используют  неожиданно  свалившиеся  на  них  денежки  преимущественно  на
содержание монастырской системы с ее знаменитыми оргиями и гейшами. И  еще
пускают на мебель и украшения, изготовленные  по  индивидуальным  заказам,
для всего гроасского клира,  начиная  с  высших  духовников  и  заканчивая
последним мальчишкой из церковного хора!
   - Да, я согласен, что некоторым  из  певцов  церковного  хора  удалось,
потуже затянув пояса, заработать себе на "Кавасаки-250", ну и что  в  этом
такого? А что может быть приятнее для  меня,  как  для  бога  просвещенной
религии, чем знать, что у  каждого  из  служителей  моего  культа  имеется
удобная монашеская келья...
   - В которых ходят по коврам толщиной в три дюйма и слушают  запрещенную
музыку, как я слышал, - не сдавался Маньян.
   - Я сказал - монашеская келья.  В  которой  каждого  из  них  встречает
стайка исполненных сознания своего долга девственниц, в  руках  у  которых
святые чаши с подкрепляющим силы напитком. Они провожают безгрешных иноков
к их грубым, спартанским ложам и там медитируют с ними на духовные темы  и
сюжеты! О, медитации! Именно они-то и сделали Гроа Великой!
   - Потрясающе, - зло пробормотал Маньян. - Кто откажется  помедитировать
с какой-нибудь девственницей  на  спартанском  ложе  в  убогой  монашеской
келье?..
   - Так ты согласен?! - улыбнулся Флит. - Значит, отправляемся?  В  таком
случае говорю тебе, что в порту ожидает скоростной корабль, приписанный  к
Великой Гроа,  который  готов  принять  нас  на  свой  борт.  Меня  -  для
дальнейшего служения истине и божественных почестей, тебя - для переправки
на место, определенное судом.
   - Именно, Флит! - вскричал вдруг долго до этого  молчавший  Оливорм.  -
Поскорее заберите с собой  этого  мошенника!  Один  вид  его  и  хныканье,
которому нет конца, действуют мне на нервы!  А  вам,  Бэн,  хочу  заявить:
настоящий  дипломат  всегда  умеет  проигрывать  и  знает,  как  поражение
представить величайшей победой. Если честно, Бэн,  то  я  немного  удивлен
тем, как вы вели себя в той комнате и после нее. Если те газетные шакалы в
конце коридора увидят на вашем лице такое похоронное выражение, это  может
иметь самые нежелательные последствия. О вас такое напишут!
   -  "Мелкий  чиновник  посажен  за  то,  что  пытался   сокрыть   грязно
проделанную работу в высоких сферах", так что ли?  -  печально  проговорил
Маньян. - Нет уж, я покажу им кукиш! Я не хочу, чтобы  потом  у  какого-то
там читателя сложилось обо мне впечатление, как о дураке. Я не хочу, чтобы
какой-то там непосвященный думал, что мной владели низменные мотивы.
   - Послушайте,  Маньян,  могу  я  использовать  ваши  слова?  -  спросил
неизвестно как  оказавшийся  за  спиной  приговоренного  стройный  молодой
человек в помятом дорожном костюме с заплатой на плече и тут же  застрочил
что-то  в  свой  электронный  блокнот.  -  Просто  мне  нужно  за   что-то
зацепиться, чтобы потом быстренько раскрутить все это дельце.  Кто  знает,
может, этот материал - первая ступенька на лестнице возвышения, о  котором
я последнее время только и размышляю.
   - Мм... Скажите, мой мальчик, а о том, чтобы  приложить  свои  старания
для Корпуса, вы никогда не размышляли? - осведомился у репортера  Оливорм.
- Я мог бы переговорить с соответствующим человечком - у меня  знакомства.
Так как? С вашим реалистическим  отношением  к  жизни  и  пониманием  того
большого доверия,  которое  оказывается  в  равной  степени  газетчикам  и
дипломатам,  я   предсказываю   вам   стремительную   карьеру   в   Земном
Дипломатическом Корпусе, где вам подберут подходящую должность.
   - Да, но сначала мне ведь надо расправиться с этим заданием, не так ли?
- произнес газетчик, убрав, однако же, с глаз долой свой блокнот.
   - А кто говорит, что не надо? - изумился Оливорм. -  Только  давайте-ка
не будем подрывать престиж вашего респектабельного издания публикованием в
нем всяких безответственных цитат, вырванных из контекста. Вы  же  видите:
бедняга Маньян немного не в себе сейчас.  Так  что  лучше  нам,  по-моему,
ограничить наш репортаж голыми фактами и не отдаляться  от  главной  темы,
которая состоит в том, что Земля и Корпус совершили благородный  поступок,
чистосердечно во всем признавшись. Этим они, безусловно,  должны  снискать
расположение общественного мнения по всей галактике. Впрочем, последнее  -
ваша  забота.  Мы  сваляли  дурака  и  не  скрываем  этого.  Маньян  же  с
готовностью и довольно бодро согласился расплатиться  за  это,  ведь  так,
Бэн?
   - Еще бы, сэр, - ответил Маньян, стараясь унять подрагивание  голоса  и
повесив на фасад широкую и стеклянную улыбку, прямо как витрина ювелирного
магазина. - Еще бы! Давно не испытывал такой готовности к чему-либо.



   6

   - Вы уверены, сэр, что хотите попасть туда? - спросил пилот  небольшого
челночного  корабля  Ретифа,  облаченного  в  облегающий  тело  спортивный
костюм. На голове его был шлем, за спиной  -  тяжелый  парашют,  на  груди
баллончики с кислородом и маска.
   - Мне что-то не очень нравится пейзажик там, внизу, - продолжал  пилот.
Он глянул через прозрачный люк на раскинувшиеся  внизу  просторы.  Даже  с
такой  большой  высоты  было  видно,   что   земля   какого-то   бледного,
болезненного оттенка,  бесплодна,  изрыта  огромными  кратерами-ямами,  из
которых в небо взметались языки голубого пламени, будто призраки.
   - Боюсь, что отступать поздно,  Джек,  -  отозвался  наконец  Ретиф.  -
Главное: не забудь подобрать меня через  двенадцать  часов  в  условленном
месте. У меня такое чувство, что здесь  большие  проблемы  с  транспортом.
Если не прилетишь - я останусь здесь надолго.
   - Я буду там точно по часам, Ретиф. Надеюсь вы  не  подведете  меня.  В
конце концов, под нами - Гроа. Если эти пятиглазые дьяволы застукают  меня
в их  воздушном  пространстве,  -  а  ведь  никакого  разрешения,  как  вы
понимаете, у меня нет, - боюсь, устроят мне быстрый суд.
   Ретиф глянул на свой астрокомпас.
   - Приехали, Джек. Давай вниз.
   Джек кивнул и подал от себя какой-то рычаг. Корабль круто, на  огромной
скорости пошел вниз, в нижний  слой  стратосферы  планеты.  С  треском  от
напора воздуха распахнулась десантная секция люка. Внутрь корабля ворвался
сильный ветер и холод.
   - Счастливой посадки, - пожелал Ретифу Джек.
   - К черту, - ответил тот и вывалился из люка  в  пустоту.  Его  тут  же
подхватили бушующие воздушные течения и стали переворачивать как пушинку и
трепать в разные стороны. Наконец ему удалось занять устойчивое  положение
свободного падения: спина выгнута,  руки  и  ноги  раскинуты.  Спустя  три
минуты, как указывала светящаяся стрелка его наручных часов,  он  выпустил
первый тормозящий парашют. Он раскрылся с резким хлопком и треском, Ретифа
здорово тряхнуло. Когда скорость его  падения  упала  ровно  в  два  раза,
парашют автоматически отсоединился и в одну секунду пропал где-то  вверху.
Ретиф пролетел в свободном падении еще тысячу футов и тогда уж открыл свой
основной парашют. Почти беззвучно, - только тихо поскрипывали стропы и  со
свистом гулял воздух под надувшимся куполом, сделанным из полиона, - Ретиф
приближался к неровной поверхности планеты Гроа.
   Планируя  вниз,  Ретиф  сверился  по  специальному  прибору  со   своим
местоположением относительно намеченного для приземления  места,  подтянул
чуть-чуть стропы, чтобы подкорректировать свой курс. Его понесло, как он и
ждал, влево и вперед, к непроницаемо  черному  пятну,  окруженному  низкой
стеной  круглого  кратера.  Внизу  расстилалась  грязно-желтого   оттенка,
изрытая трещинами и  кратерами  земля.  Она  стремительно  приближалась  к
Ретифу. Казалось, не он на нее падает, а она на него.
   Ретиф разглядел выкрашенный в желтое бульдозер, переваливающий неуклюже
через стену кратера, словно жук в муравейнике. Спустившись еще ниже, Ретиф
поймал на  себе  изумленно-ошарашенный  взгляд  гроасца  из-под  козырька,
который отбрасывал лунную тень на  капот  машины.  Вскоре  эта  смешная  и
нелепая физиономия исчезла. Парашют перенес Ретифа через гребень  круглого
кратерного  хребта,  мимо  довольно  крутых  склонов,  сплошь,   казалось,
покрытых какими-то  пищевыми  отходами,  мусором.  В  глубине  этой  чаши,
которая была здесь главной шахтой, пылал желто-синий огонь. Языки бледного
пламени без конца вырывались оттуда вверх, жадно лизали  склоны  шахты,  а
некоторые били прямо в небо. Один из таких языков пламени едва  не  спалил
Ретифа, когда его проносило мимо.
   Наконец  Ретиф  встал  ногами  на  твердую  землю  и  отцепил  парашют,
рвавшийся дальше.  Он  осмотрелся  и  обнаружил,  что  находится  на  краю
пятидесятифутовой дыры в земле. Он настроил свой визор  так,  чтобы  можно
было максимально точно рассмотреть окрестности,  затянутые  плотным  дымом
огня и смрадными испарениями.
   Вскоре он обнаружил, что всего в каких-то десятках футов  от  него,  на
склоне шахты сделана небольшая платформа. На ней лежал мужчина.  Он  лежал
на спине, его руки и ноги были раскинуты в стороны и, как  заметил  Ретиф,
прикованы к платформе крепкими кандалами.
   Ретиф пошел в сторону платформы и  расслышал  слабый  крик  закованного
пленника:
   - Убийцы! О могущественный Флит! Взываю к тебе во дни бедствий!  Сейчас
я переживаю самый ужасный час в моей жизни!  Избавь  меня  от  него,  и  я
больше никогда ни о чем тебя не попрошу!
   - Не делай опрометчивых и необдуманных обещаний относительно  будущего,
Бэн, - раздался где-то совсем рядом придыхательный голос гроасца.
   - Расслабьтесь, господин Маньян, - сказал Ретиф, подходя. -  Это  всего
лишь я. Уверен, что вы бы сейчас не отказались от глоточка крепенькой  для
бодрости, а?
   С этими словами Ретиф отцепил от  своего  пояса  флягу  и  протянул  ее
Маньяну. Тот беспомощно потянулся ртом в сторону горлышка.
   - О, боги! Это и в самом  деле  сработало!  Может  быть,  есть  в  этом
что-то... - Маньян оборвал сам себя, сделал еще глоток и поднял  глаза  на
Ретифа: - Ретиф, умоляю вас, освободите меня от этих кандалов! У  меня  от
них страшно ноют руки и ноги, честное слово! Ах, проклятье, как больно!
   - Смирись, Бэн, - снова раздался совсем рядом шипящий гроасский  голос.
- И учти: на этот раз ты вплотную придвинулся к  богохульству.  Проклинать
что-нибудь - это кощунство, запомни. И  потом,  что  это  ты  там  говорил
насчет "может быть", а?
   Ретиф освободил Маньяна от ручных  и  ножных  оков  четырьмя  короткими
лучами из своего лазера. Маньян тут же  схватил  обеими  руками  фляжку  и
приник к ней ртом.
   - Благодарю тебя, о Флит! - крикнул он, тяжело  дыша  после  последнего
глотка.
   - Причем тут Флит? Кстати, откуда здесь взялся  его  голос?  -  спросил
Ретиф.
   - Все просто. Легкий  в  обращении  и  абсолютно  надежный  передатчик,
предназначенный для круглосуточных  молитв  и  благодарственных  молебнов.
Создает отличный тембр при приеме и передаче. Ну  вот  вы  скажите,  разве
хоть у одной еще религии существует на вооружении такая штука? - У Маньяна
были нелады с дыханием: оно было  мелким  и  частым.  Заметив  это,  Ретиф
отцепил от пояса запасную кислородную маску и протянул ее бедняге.
   - Благодарю тебя, о Флит! - хрипло воскликнул Маньян. -  И  вас  также,
Ретиф. Как посредника его  божественного  провидения  -  эти  серные  пары
окончательно меня достали.
   Вдруг где-то сверху раздался какой-то шум, треск и в  следующую  минуту
на дно  шахты  хлынула  волна  странных  предметов  величиной  примерно  с
футбольный мяч. Они, подпрыгивая на склоне, понеслись вниз, в дымящуюся  и
горящую бездну, откуда сразу сильно потянуло запахом, чем-то  напоминавшим
запах жареного арахиса.
   - Что это такое? - удивленно спросил Ретиф.
   - Урожай  дынь  сорта  "Хуб",  зараженных  личинками  гриблей.  Гроасцы
избавляются от этого гнилья, сбрасывая его в шахту со священным огнем.
   - Не пойму, какая может быть святость в горящей сере? - спросил Ретиф.
   - Спросите епископов, я просто работаю здесь и  не  задаю  вопросов,  -
проговорил Маньян.
   - Работаете?! Но когда я подходил, вы не очень-то утруждались.
   - О, да, вы пришли! Вы пришли, Ретиф, как  это  хорошо!  А  работа  моя
состоит в неустанном чтении молитв милосердному Флиту, чтобы он принял эту
жертву из миллионного дынного урожая, как знак нашего  благоговения  перед
ним и доказательство нашей коленопреклоненности. А мы - убогие  подвижники
его учения. Я как раз хотел немного передохнуть, как вдруг  появились  вы!
Знаете,  в  последнее  время  мной  овладело  отчаяние.  Я  чуть  не  стал
отступником веры, так как перестал чувствовать поддержку Флита и мне стало
казаться, что он покинул меня на произвол судьбы.
   - Понимаю вас, Маньян, но не  убивайтесь  так  неистово,  а  то  можете
перевеситься через край и окончить свой жизненный путь, поджариваясь внизу
вместе с гнилыми дынями, - сказал спокойно  Ретиф.  -  Неужели  старейшины
всерьез полагают, что Флит настолько туп, чтобы рассматривать миллион тонн
пищевого мусора в качестве подходящего жертвоприношения?
   - Мусора, вы сказали? Ретиф, да вы шутите! Эти дыни все без  исключения
были первого сорта и самой безупречной формы, пока в  них  не  свили  себе
гнезда личинки гриблей. И не забывайте: в каждой дыне около двух миллионов
гриблей, каждый из  которых  по  достижении  зрелости  может  предоставить
отличного качества и площадью в  три  квадратных  дюйма  шкурку!  Но...  с
прискорбием вынужден констатировать, что им теперь никогда  не  достигнуть
зрелости. Как один из основателей ОПЗПВ я чувствую... или по крайней  мере
должен чувствовать страшную ярость и негодование, наблюдая за  всем  этим.
Но, с другой стороны, Ретиф, ведь это делается  во  благо:  во  имя  славы
милосердного Флита!
   - Так значит, торговать одеждой из шкурок червей  больше  не  хотят?  -
спросил Ретиф. - Гроасцы что, решили всех ползучих уничтожить?
   - Да что вы в самом деле?! На каждого червя, брошенного в серную шахту,
народится еще целый миллион, который с удовольствием  уничтожит  все,  что
еще осталось от дынного урожая. Мы все только и надеемся на Флита. Что  он
даст нам какое-нибудь умное  средство  спасти  дыни,  а  заодно  и  шкурки
гриблей.
   - Тогда ему пора засучить рукава. Кстати,  нам  тоже  не  стоит  сидеть
сложа руки. Пойдемте, господин Маньян. Через  два  с  половиной  часа  нам
нужно быть  на  северной  окраине  серных  разработок.  Там  нас  подберет
вертолет.
   - Что?! Покинуть мой пост?! - отпрянув, в изумлении вскричал Маньян.  -
Да вы что, Ретиф? А если мы даже выберемся, что ждет меня потом?
   - О карьере и ее перспективах  лучше  поразмышлять  за  пределами  этой
могилы, - ответил Ретиф.
   - Нет, нет, так нельзя, - угрюмо закачал головой Маньян.  -  Подумайте,
ну  каково  будет  бедному  Флиту  в  одиночестве,  если  все  его  рьяные
подвижники вдруг перестанут молиться и бросят его?!
   - Последнее время говорят, что он окружил себя гроасскими  сиротами  на
Голубой Лагуне и  успешно  продолжает  традицию,  которой  положил  начало
министр Оливорм, - заметил Ретиф.
   - Ну конечно! - вскинул руки Маньян. - Мой бог -  сама  добродетель.  А
сейчас, если вы позволите, Ретиф, я должен вернуться к своим молитвам.
   - А вы уверены в том, что не хотите вернуться в Сектор, принять  ванну,
наложить бальзам на искалеченные кандалами руки и ноги, вкусно пообедать и
отдохнуть в чистой постели?
   - Ах, Ретиф, подобные прелести материального мира потеряли для меня все
свое значение в свете  моего  духовного  преображения  и  дарованного  мне
недавно богом глубокого понимания надприродных сил. Вам этого не понять.
   Ретиф поймал себя на том, что морщится, вдыхая "аромат"  серных  паров,
горелой дыни и жареных червей-грибль, исходящий из недр шахты.
   - По-моему, здесь царствует настоящее зловоние, - заметил он. -  Почему
вы сняли кислородную маску?
   - А, знаете, Ретиф, я привык к этому запаху и он мне даже  нравится,  -
сказал блаженно Маньян. - Ведь это, друг мой,  не  просто  испарения.  Это
испарения, исходящие из источника, освященного  гроасской  государственной
церковью. От этого они приобретают какой-то новый статус. Начинаешь ценить
их, видеть их достоинства.
   Наверху слышался лязг гусениц работавших бульдозеров, и вскоре вниз  по
склону шахты низвергнулся новый каскад обреченных на сожжение дынь. Пухлые
плоды стремительно катились навстречу  огню,  подскакивали  на  кочковатой
поверхности склона. А некоторые из  них  даже  раскалывались  на  части  и
выпускали  из  себя  полными  пригоршнями  маленьких,   слепых,   лишенных
конечностей  и  отвратительно  белесых  личинок  червей,   которые,   едва
вывалившись из-под кожуры треснувшей дыни,  как  мотыльки  вспыхивали  над
огненной чашей  охровым  цветом  и  плыли  над  шахтой  невесомым  красным
туманом.
   - Великолепно! - объявил Маньян, с наслаждением вбирая через  ноздри  в
легкие полную порцию приторного воздуха. - Вы можете говорить мне  сколько
угодно про мясные вырезки и павлиньи грудинки, Ретиф! - вскричал он, будто
опьяненный  атмосферой.  -  А  я  лично  предпочитаю   горсть   вот   этих
восхитительно вкусных, замечательно хрустящих, жареных мясных орешков! - С
этими словами  он  протянул  руку  с  обращенной  вверх  ладонью,  схватил
несколько поджарившихся личинок, молниеносно засунул их в  рот,  аппетитно
пожевал и, блаженно улыбаясь,  проглотил.  -  Попробуйте  немного,  Ретиф!
Привыкаешь, как к наркотику.
   Ретиф откланялся.
   - Я лучше пока перетерплю, а когда вернусь домой,  зажарю  трехдюймовый
ломоть  вырезки  и  запью  бутылочкой  редкого   "Божоле-69".   С   вашего
позволения, разумеется.
   Маньян тем временем  загреб  рукой  еще  пригоршню  червячков  и  жадно
запихнул их в рот.
   - Когда будете возвращаться, Ретиф, все  же  внемлите  моему  совету  -
возьмите с собой несколько  бушелей  этого  изумительного  деликатеса.  На
пробу. Не пожалеете.
   Сказав это, Маньян стал подниматься на  ноги,  но  у  него  подкосились
колени и, перевалившись через край платформы, он опрокинулся  вниз.  Слава
богу, он успел зацепиться в последний момент рукой за скобу, к которой  он
еще час назад был прикован, и в таком положении повис над адской бездной.
   Ретиф не растерялся  и  уже  через  несколько  секунд  вытащил  Маньяна
обратно на платформу.
   - Нужно будет только научиться лущить  их,  как  семечки,  счел  нужным
сообщить Маньян в первую очередь, выплюнув в  сторону  несъедобную  кожицу
личинок. - Странно, но вы правы, Ретиф: их вкус чем-то напоминает  миндаль
и орехи-пекан.
   Ретиф уже хотел что-то сказать, как вдруг Маньян обратил неистовый взор
в небо и крикнул:
   - Благодарю тебя, о Флит, за то, что ты не дал мне погибнуть в огне!
   - Между прочим, из пропасти вас вытащил вовсе не Флит, господин Маньян,
а я, - заметил Ретиф справедливости ради.
   - Просто Флит решил использовать вас в качестве проводника своей  воли,
- ответил невозмутимо Маньян. - Пути Флита неисповедимы.
   Спустя ровно двенадцать часов после выброски  Ретифа  с  парашютом  над
серной равниной  Гроа,  он  показался  с  Маньяном  в  условленном  месте,
преодолев пышущую огнем и исходящую серными миазмами трассу. Нелегко дался
этот переход обоим дипломатам.
   Вскоре  показался  вертолет,  стартовавший  со   специальной   площадки
челночного корабля, который поджидал беглецов в  средних  слоях  атмосферы
планеты. Едва вертолет коснулся земли и в нем  открылся  люк,  как  Маньян
сломя  голову  бросился  внутрь,  прижимая  к  груди  берет,   наполненный
отборными  жареными  личинками-грибль,  которых  он  насобирал  на   своем
"рабочем месте".
   - О, приветствую тебя, Джек, старина, какими судьбами! - вскрикнул  он,
увидев пилота. - Хочешь слегка перекусить,  приятель?  Пальчики  оближешь,
уверяю тебя!  -  С  этими  словами  Маньян  переложил  полдюжины  едва  не
дымящихся и размером с крупный арахис личинок-грибль в  подставленную  для
этого раскрытую ладонь пилота. - Только не  жуй  кожуру  -  выплевывай,  -
посоветовал "ревнитель веры".
   - Мм... - с сомнением промычал Джек, принимая угощение.  Он  положил  в
рот сначала одну личинку, осторожно и прислушиваясь  к  себе,  разжевал...
Потом взял другую, третью,  четвертую...  Широчайшая  и  блаженная  улыбка
разлилась по его добродушной физиономии.
   - Черт, а они - ничего, господин Маньян!  Где  это  вы  выкопали  здесь
жареную кукурузу, а? И не скажешь, что  вам  тут  пришлось  бедствовать...
Вообще вы в хорошей форме, если не считать одышки, -  восторженно  говорил
Джек. - Если по правде, господин Маньян, то я и не чаял, что вы тут  долго
протянете. Большинство ребят из тех, что были сосланы  на  здешние  серные
рудники, выглядели покойниками  еще  перед  отправкой.  Воды  нет,  жратвы
нет...
   - А вот этого - сколько угодно, милейший Джек! Если вы любите  пожевать
в  свободную  минутку  отличную  жареную  кукурузу,  проситесь  на  серные
рудники!
   В отверстии люка показался Ретиф. Он  тащил  за  собой  мешок,  наскоро
сделанный  из  накидки,  которую   одевал   Маньян   в   минуты   особенно
торжественных молитв, обращенных к доброму Флиту. Ретиф забросил  мешок  в
вертолет, поднялся сам и задраил люк.
   -  Послушайте,  а  не  найдется  у  вас  еще  пригоршни  этих  классных
хрустяшек? - с надеждой в голосе спросил Джек.
   - Хоть миллион, -  невесело  проговорил  Ретиф,  присаживаясь  рядом  с
Маньяном. - Господин Маньян, а  сдается  мне,  что  Флит  еще  имеет  шанс
извлечь выгоду из этих дынь, а? Тем  самым  он  сможет  восстановить  свои
пошатнувшиеся позиции среди паствы, укрепить свой культ.
   - Какой там культ! - воскликнул, всплеснув  руками,  Маньян.  -  Всякая
ориентированная на духовность  организация,  имеющая  миллионный  торговый
оборот, прекращает быть культом.
   - А знаете, господин Маньян, - вдруг с интересом сообщил Ретиф. -  Меня
вдруг посетило провидческое видение.  Сидите  вы  за  карточным  столом  и
ставите на кон ваши жареные находки против повышения в должности сразу  на
три планки... и выигрываете!
   - О, любопытно! А я и не подозревал, Ретиф,  что  вы  обладаете  вторым
зрением.
   - Я и не обладаю, просто меня в этом  убедила  третья  горсть  личинок,
которую стащил под шумок из мешка Джек.
   - Не волнуйтесь, дружище, я возьму  вас  в  долю  на  этом  бизнесе,  -
великодушно сказал Маньян. - В конце концов ведь  это  именно  вас  избрал
Флит в качестве проводника своей воли во время моего освобождения. Кстати,
это доказывает, что вы все-таки близки с Ним во многом,  несмотря  на  ваш
определенный скептицизм, который я подмечаю время от времени.
   - Отныне можете смело зачислить меня  в  вашу  веру,  -  сказал  Ретиф,
выбирая из кучи особенно сочную и румяную личинку. - Любое  дело,  которое
превращает миллионные убытки от загубленного дынного урожая  в  миллионные
доходы от нового деликатеса, достойно того, чтобы в нем поучаствовать.
   - Как мило с вашей стороны, - вздохнул Маньян. - И все же  я  продолжаю
верить в то, что вы,  наконец,  разовьете  в  себе  способность  подмечать
подгоревшую корочку в нашем хлебозаменителе - качество,  обязательное  для
высоко профессионального дипломата.

Популярность: 8, Last-modified: Tue, 27 Nov 2001 22:48:18 GmT