---------------------------------------------------------------
© Copyright Евгений Козловский.
WWW: http://ekozl.ru
Date: 09 Apr 2015
---------------------------------------------------------------
Принцесса
сценарий четырехсерийного телевизионного фильма
Общая подложка под титры всех четырех серий:
...Вечер, зима, метель...
...Один из московских аэропортов...
...Погода на грани летной: аэропорт могут вот-вот закрыть, но пока
самолеты выпускают и принимают...
...Едва пробивая носовым прожектором мешанину пляшущего снега,
снижается Ту-154, бежит по полосе...
...Диспетчер в своем стеклянном скворечнике говорит в микрофон:
-- Борт 1926, борт 1926, взлет разрешаю. Как поняли?
Пилот в кабине самолета отвечает:
-- Понял, спасибо, -- и поворачивает рычаг...
...Махина самолета трогается с места и уходит вдаль по взлетной полосе,
-- сквозь сетку снега...
...тяжело отрывается от земли...
...исчезает наверху: только цветные лампочки мигают на концах
крыльев...
...Громоздкий грузовик, подобравшись к самолету, останавливается...
...выпускает рабочих...
...и они окатывают крылья и фюзеляж из мощных брандспойтов
размораживающей жидкостью...
...куски льда слетают с дюралевых поверхностей крыльев...
...В ярком свете прожектора подкатывает к самолету, к двери которого
уже подогнан трап, пассажирский автобус...
...и пассажиры, прикрываясь руками от ветра, выходят на открытое
пространства поля...
...толпятся у трапа...
...начинают подниматься в салон...
...И снова какой-то самолет, пробивая прожектором снежную мглу, идет на
посадку...
...касается колесами заснеженной полосы...
...Диспетчер в скворечнике говорит в микрофон,
-- Борт 2874, посадку разрешаю... посадку разрешаю...
...Сквозь пляшущие снежинки едва пробивается свет окон аэровокзала...
...На этом фоне прошли главные титры, завершающиеся заголовком:
"СЕРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ. ЗАХВАТ"
... -- Борт восемнадцать тридцать четыре, слышите меня? -- спросил
через ларингофон пилот военного самолета, одетый в космический шлем. -- Борт
восемнадцать тридцать четыре, слышите меня?..
...Командир пассажирского корабля глянул в правый фонарь кабины, за
которым, совсем рядом, маячила грозная птичка, нажал на кнопку передатчика:
-- Не только слышу, но и вижу...
...И военный пилот видел тускло освещенную кабину пассажирского
самолета...
-- Угонщики у вас в кабине? Включите громкую связь...
...Митя, прильнувший к иллюминатору, тоже видел сопровождающие
истребители-перехватчики:
-- Мама! -- шепнул, слегка отстранившись от окна. -- Смотри! Вот это
да-а!..
...Вместе с мамой в окно глянул и дядя Женя:
-- Боюсь, дело серьезнее, чем могло показаться поначалу, --
прокомментировал себе под нос.
-- Что? -- переспросила Лиза.
-- Ничего-ничего, не волнуйся, это я так...
...Командир корабля щелкнул тумблером...
...В кабине раздался громкий, хрипловатый, прерываемый помехами далеких
грозовых разрядов голос пилота:
-- Борт восемнадцать тридцать четыре! Если вы в течение пяти минут...
повторяю, пяти минут... не повернете самолет в сторону аэропорта города
Сухуми... у меня есть приказ сбить его боевыми ракетами. Повторяю: сбить его
боевыми ракетами. Смотрите внимательно...
...Военный пилот нажал на кнопку на штурвале...
...от маленькой птички оторвалась совсем маленькая частица...
...и, оставляя за собой след...
...резко взмыла над пассажирским самолетом и взорвалась...
...Взрывная волна качнула пассажирский самолет...
...стоявшие в кабине угонщики едва удержались на ногах...
...Вадим перекатился по полу и снова ударился головой...
...Маша бросилась к нему...
...Один из "воркутинских" чемоданов, едва пристроенный на верхней
багажной полке, свалился на пол и раскрылся, вывалив из себя кучу дамского
тряпья...
...Воркутинка бросилась в проход, собирать...
...но муж дернул ее назад, усадил:
-- Д-дура! Нас сбивают, а ты все о чемоданах...
... -- Это был, как вы поняли, трассер. Без термоголовки, -- продолжал
разговор летчик перехватчика. -- Следующий выстрел будет боевой, и я, если
даже захотел бы, не сумею промахнуться. Как поняли меня?..
-- Поняли, поняли, -- отозвался командир пассажирского корабля.
-- Отлично, -- донеслось из динамика. -- Время пошло...
...В салоне один из пассажиров, -- здоровенный грузин, -- попытался
вскочить с сиденья...
...и Тамар тут же выстрелила в потолок...
-- Всем сидеть! -- заорала истерически. -- Перестреляю...
...Пуля пробила обшивку и воздух со свистом стал уходить из салона...
...На пульте командира корабля замигала красным надпись
"Разгерметизация"...
...Над сиденьями в салоне стали выпадать кислородные маски...
... -- Внимание! -- сказал пилот. -- Произошла разгерметизация. Просьба
к пассажирам: надеть кислородные маски. Родителям: сначала наденьте на себя,
потом -- на ребенка...
...Пассажиры потянулись за масками...
-- ...Ухожу в нижний эшелон, -- сказал командир во внешнее переговорное
устройство и подал штурвал вперед...
...Самолет довольно резко пошел вниз...
...Четыре военные птички повторили его маневр...
-- ...И что будем делать дальше? -- поинтересовался командир корабля у
растерянного Урмаса...
-- Н-ну... -- ответил тот. -- У нас еще есть четыре с половиной минуты.
Ты думаешь, что они и в самом деле нас собьют?
-- Ни минуты не сомневаюсь...
-- И что же нам делать?
-- Что делать вам -- я не знаю. Что касается меня, я поворачиваю
самолет на Сухуми. Даже если ты меня пристрелишь, мне не будет хуже, чем
если меня пристрелят они, -- и командир кивнул за окно на маячащий невдалеке
перехватчик...
-- Постойте! -- сказала Маша. -- Дайте-ка мне микрофон! -- и,
приподнявшись с колен, протянула руку...
...Где-то в Турции, на авиационной базе НАТО, около радаров и большого
пульта управления, собралось несколько офицеров... (Разговоры --
по-английски, с закадровым переводом или субтитрами).
... -- Поскольку самолеты, в том числе -- четыре военных, -- уже два
раза пересекали линию границы, я считаю вполне возможным поднять в воздух
наше звено...
-- Но это может спровоцировать...
-- Подъем самолетов в воздух сам по себе не может спровоцировать
ничего! -- отрезал офицер в погонах полковника, -- а как поступить дальше,
-- я буду сейчас связываться с Вашингтоном. Мне совершенно очевидно, что
советские ВВС пытаются принудить к посадке гражданский самолет, и наш долг,
возможно... После истории с корейским "Боингом" возможны самые неожиданные
решения...
-- ...Ты меня слышишь, летчик? -- произнесла Маша в микрофон. -- Меня
звать Маша. Я беременна. В самолете еще, наверное, сотня человек. Совершенно
гражданских. И что, ты в самом деле способен всех нас взорвать? Только за
то, что мы хотим побывать по другую сторону твоей хваленой границы? Которая
вечно -- на замке? Ты что же, не человек совсем, что ли? Твои погоны вынули
из тебя душу? Как? Как такое возможно? Командир, -- обратилась Маша к
летчику. -- Поворачивайте на Стамбул... или куда там еще... Они не решатся
стрелять... Они себе этого не простили бы в жизни... Я сказала --
поворачивайте... -- и командир, как загипнотизированный, чуть повернул
штурвал...
... -- У вас осталось три с половиной минуты. Стрелять буду без
предупреждения... -- сказал военный летчик.
... -- Я тебе не верю, летчик! -- искаженный хрипами помех донесся
голос Маши из динамика в комнате Политбюро. -- Я тебе не-ве-рю!..
-- Она заложница! -- тихо произнес Мишин. -- Они заставляют ее говорить
под страхом оружия...
-- Владимир Николаевич, отмените распоряжение! -- тоже тихо, но
страстно сказал Рогачев. -- Она не заложница. Она -- угонщица. Вот, -- и,
как шашку в "чапаеве", пустил по столешнице в сторону Мишина небольшую
магнитофонную кассету.
-- ...Из-за того, что кучка выживших из ума стариков решила запереть
двести пятьдесят миллионов человек в своем идиотском концлагере... --
еле-еле продолжал пробиваться голос Маши сквозь помехи, пока те не покрыли
его вообще...
-- Что тут? -- едва ли не шепотом осведомился Мишин.
-- А вы послушайте! -- Рогачев встал, взял из чьих-то рук, за спиной,
небольшой магнитофончик, принялся устанавливать кассету, вправлять пленку,
прилаживать наушники, поднес все это Мишину...
...Тот выдернул наушники:
-- У меня нет секретов от Политбюро. Ну, включайте! -- а сам глянул на
часы. -- Еще две с половиной минуты...
-- От-ме-ни-те! -- сказал Рогачев.
-- Да пошел ты!.. -- буркнул Мишин и повернул ручку магнитофона.
-- Ты, дед, наверное, упустил из виду, -- понесся голос Маши из
магнитофона, -- что мы с тобой одной породы, одинаково упрямые. И, кажется,
передавил на меня. Чего-то не рассчитал. Сделал ошибку... -- а поверху
пробивался сквозь помехи голос Маши же:
-- Летчик! У тебя есть мама? Дети? Жена? Тебе никогда не приходило в
голову, что это куда важнее твоих дурацких погонов и железок?..
...С военного аэродрома на той стороне Черного моря взлетели и свечками
взмыли в небо четыре военные самолета американского производства...
...Военный летчик, который вел переговоры с пассажирским самолетом,
внимательно слушал голос Маши в наушниках и сам старался держаться от
пассажирского самолета так близко, чтобы, сквозь стекло фонаря, видеть и
саму Машу...
-- ...Ладно, пес с тобой, стреляй. Может, так оно всем нам и будет
лучше. Чем гнить в вашем... идиотском... маразматическом СССР...
... -- Первый, внимание, внимание! Сзади... -- перебил мужской голос в
наушниках голос Маши...
...Летчик обернулся и увидел...
...как сзади к ним стремительно приближается американское звено...
...Митя тихонько отнял кислородную маску ото рта, вздохнул раз, другой:
-- Мама! -- сказал. -- Маски не нужны! Уже и так дышится!..
...Лиза, не разговаривая, прижала маску к лицу сына...
... -- не пустишь же ты перехватчиков, чтобы сбить самолет, где, кроме
твоей преступной беременной внучки и ее друзей, будет находиться добрая
сотня ни в чем не повинных граждан? А если пустишь... Если пустишь -- тогда
прощай. Маша... -- продолжал звучать в зале Политбюро голос Маши, -- и
вдруг...
...лицо ее деда как-то напряглось, покраснело...
...и он осел на стуле, странно запрокинув голову...
-- Что с вами, Владимир Николаевич! -- бросился Рогачев к Мишину...
...а за ним -- и остальные...
-- Владимир Николаевич!
-- Владимир Николаевич!
-- Врача, срочно...
...а тот уже, оттолкнув не то секретаря, не то охранника, открывая на
ходу чемоданчик, решительно шагал к новоиспеченному Генеральному
Секретарю...
...Над ночным морем стремительно снижался пассажирский самолет с
освещенным салоном...
...который, обступив с четырех сторон, сопровождала четверка советских
перехватчиков...
...а над ними -- летела четверка же перехватчиков американских...
... -- Маша, -- сказал военный пилот, который вел переговоры, --
послушайте меня! Над нами -- самолеты НАТО. Они будут отбивать вас от нас и
это может кончиться... поверьте... большой войной! Особенно после корейского
"Боинга". Я умоляю вас, Маша, лично умоляю... Поверните к Сухуми... Цена
вашего упрямства может оказаться сильно дороже, чем...
... -- Он не врет? -- спросил Маша у командира.
-- Вот, смотрите, -- показал командир на горящие движущиеся точки на
круглом радарном экране...
-- Ну хорошо... Не получилось... Их, наверное, не переиграть никак...
Поворачивайте на Сухуми... -- выдохнула Маша...
-- Как -- на Сухуми? -- возмутился Урмас. -- Ты что, спятила?!
-- А ты пристрели меня, пристрели! -- сказал командир корабля и
повернул штурвал...
...Мишина на носилках бегом несли по длинным коридорам ЦК санитары, за
ними -- едва ли не вприпрыжку, -- бежал врач, а за ним -- Рогачев...
...Догнав врача, он остановил его на мгновенье, прямо рукой
остановил...
...Тот только головой покачал отрицательно...
-- И что, никаких надежд?..
-- Мы попытаемся, -- сказал врач уже на бегу, -- но... -- и снова
покачал головой...
...Пассажирский самолет, -- и четверо советских перехватчиков, повторяя
маневр, как на параде, -- не переставая снижаться, сделал плавный поворот
вправо...
...Четверка летевших выше НАТОвских перехватчиков отстала, продолжая
полет по прежнему курсу, а, спустя минуту, свернула влево и, набрав
скорость, исчезла из вида...
... -- Ой, мама, смотри! -- весь извернулся, чтобы увидеть натовские
птички, сказал Митя...
...Сергей Сергеевич медленно пошел по коридору...
...вошел в зал Политбюро...
...где все вроде бы оставались на месте, но не на своих местах,
создавая впечатление переполоха.
-- Товарищи! -- сказал Рогачев. -- Я полагаю, что сейчас не время
расходиться. Объявляю перерыв, попрошу всех пойти по своим кабинетам. Будем
ждать сообщений о состоянии Владимира Николаевича. После чего --
продолжим...
... -- Да чего там ждать, -- сказал лысый. -- Что я, мертвецов, что ли,
не видывал?..
-- Ну... нынешняя медицина... -- возразил Рогачев.
-- И нынешней медицины -- тоже... Ладно, -- и пошел из зала. -- Кстати,
-- приостановился в дверях. -- Они повернули на Сухуми. "Альфа" уже
грузится, а пока туда вызвана ближайшая воинская часть, -- и вышел...
-- ...А что, Сергей Сергеевич, -- взял Афанасий Устинович Рогачева под
локоток, -- вы полагаете, их и в самом деле всех следует расстрелять? И Машу
тоже?
-- Маша, во-первых, беременна, -- сказал Сергей Сергеевич... -- И
вообще, пусть это решает Политбюро. Коллегиально... Принципиально --
следовало бы. Но, может, пришла пора менять принципы?..
...Здание сухумского аэровокзала, -- по несезону, -- было полупустым:
несколько встречающих московский самолет, несколько -- тбилисский, да
человек тридцать, собирающихся лететь в грузинскую столицу...
...Над залом раздался радиоголос:
-- Граждане пассажиры и встречающие. По техническим причинам аэропорт
закрывается до шести часов утра. Рейс "Москва--Сухуми" отменен. Рейс
"Тбилиси--Сухуми" сядет в аэропорту города Адлера. Вылет самолета
"Сухуми--Тбилиси" откладывается до завтра, время вылета будет уточнено
позже. Администрация просит всех покинуть здание аэровокзала..."
...Люди, подняв головы, слушали радиоголос...
...а зал уже потихоньку наводняла милиция, помогая особо непонятливым
или нерасторопным покинуть его...
-- Ладно, командир. Будем считать, что первый раунд мы проиграли. Сажай
самолет. Будем готовиться ко второму раунду. Долго еще лететь-то?..
-- Минут двадцать, -- глянув на приборы, ответил Женя, второй пилот...
-- Пошли... -- Урмас помог Маше поднять уже пришедшего в себя Вадима, и
все они вышли из кабины...
...Маша аккуратно притворила за собой дверь...
...А в салоне другого пассажирского самолета, маленького, "Як-40",
бортпроводница вышла из кабинки и сказала:
-- Граждане пассажиры. Из-за метеоусловий аэропорта "Сухуми" наш
самолет приземлится в аэропорту "Адлер"...
...К опустевшему сухумскому аэровокзалу подкатили, один за другим,
несколько военных грузовиков...
...остановились...
...и из-под прикрывающего кузова брезента на асфальт посыпались
вооруженные солдаты...
...Урмас с автоматом появился между занавесочками проема в большой
салон, рядом с Тамар и подтянувшимся к ней Вайо и Резо...
-- Садимся в Сухуми, -- прокомментировал произошедшее. -- Там
перехватчики, -- кивнул за иллюминатор. -- НАТО...
-- Отдай пистолет, -- протянул к Тамар руку Резо. -- Проиграли...
лишняя кровь уже пойдет только против нас...
-- Сейчас! -- сказала Тамар. -- Я тебе отдам пистолет! Как же! Я буду
защищаться до последнего патрона. А последний пущу себе в голову! А ну убери
руку -- застрелю!..
-- Против нас уже ничего не добавится, -- отозвался Вайо. -- Мы уже
сделали достаточно. Эх, верил бы в бога -- помолился бы сейчас, -- и прошел
в первый салон, рухнул на свободное сиденье.
-- А ну вернись! -- прикрикнул на него Урмас и буквально выдернул из
кресла. -- Истерик! Святоша!
...Вайо встал и -- указав на Урмаса взглядом, крутанул пальцем у
виска...
-- Ты б лучше вот тут крутанул, -- показала Маша в центр лба. --
Пометь, куда им будет целиться, и обняла сидящего рядом Вадима.
А он вдруг сказал:
-- Есть такой поэт... полулегальный... Пригов, Дмитрий Александрович...
Вообще-то он -- скульптор, отцу помогал... но еще и поэт. И у него есть
стихотворение, которое мне почему-то вспомнилось. Может, я где ошибусь, но
смысл точный. Разрешите прочесть? -- и, не дожидаясь разрешения, начал:
"При плановом ведении хозяйства перевыполнение плана есть
вредительство.
Скажем, шнурочная фабрика в пять раз перевыполнила шнурков количество.
А обувная фабрика только в три раза перевыполнила план.
Что же с оставшимися шнурками делать нам?
Вот и получается, что это растрачивание народных средств и опорачивание
благородных дел.
За это у нас полагается расстрел..."
... -- Наша задача, -- говорил стоящий перед строем вооруженных солдат
офицер, -- оцепить самолет, когда он сядет. И держать в оцеплении до
прибытия специального подразделения. Никого из самолета не выпускать, никого
к нему не пропускать. Без моего распоряжения... В случае неповиновения --
применять оружие... Все понятно?..
...Солдатик с университетским значком тихонько, стараясь быть не
замеченным, наблюдал, как...
...Амбал принялся шарить по карманам опера...
-- Ладно!.. -- сказал Урмас, оглядев подельников. -- Попереживали, -- и
будет. Когда приземлимся, начнем переговоры.
...Маша, оставив Вадима у иллюминатора, встала с кресла, подошла к
группке захватчиков.
... -- Пусть дозаправляют и выпускают. Если нет -- пригрозим, что о
взорвем в салоне гранату...
-- Учебную, -- усмехнулся Резо.
-- А кто, кроме тебя, знает, что она -- учебная? Ну или там... каждый
час будем расстреливать по заложнику...
-- А вот это уже -- без меня, -- попытался возразить Вайо...
-- С тобой, с тобой, -- успокоил Урмас. -- Куда ты, на ..., денешься.
Извиняюсь, конечно, за выражение...
-- У-гу... -- отозвалась Маша. -- Они только что готовы были сбить
самолет целиком, -- а тут станут миндальничать из-за гранаты...
-- Ну, ты не сравнивай! Одно дело -- сбить в воздухе, другое, -- когда
всё вроде бы обошлось. К тому же слухи пойдут... на "голоса" информация, дай
бог, просочится...
-- А! -- скептически возразил Вайо. -- Когда это будет!..
-- Они иной раз очень оперативно работают, -- встряла Тамар. -- Нас
когда арестовали...
...А под Москвой, в Жуковском, на аэродроме, бойцы подразделения "А",
-- в шлемах, зеленых легких курточках ЛПС (летно-подъемный состав), со
черными чемоданчиками, -- запрыгивали в поджидавший их военный самолет...
...Специальный, в бело-красные цвета окрашенный микроавтобус "Юность"
на базе легкового ЗИЛа, с надписью "Реанимация" по бортам, мигая всеми
возможными мигалками и воя сиреной, мчался по Кутузовскому проспекту...
...Там, внутри, вокруг лежащего недвижно Мишина, суетились врачи...
-- Инъекцию в сердце! -- выкрикнул один. -- Последний шанс...
-- Да нет уже шансов! -- сказал другой, поднося к обнаженной груди
Мишина шприц с толстой длинной иглой...
... -- Да уймись ты, наконец, поехали домой! -- сказал майор Филипенко,
глядя с некоторой даже опаской, как майор Степанцов гонит едва ли не на
максимальной скорости маленький "Мерседесик"...
-- Щас! Щас! Во -- машина! -- не отрывая глаз от дороги, весь
напряженный, как гонщик, отозвался майор Степанцов. -- Щас!
-- Слышишь? -- насторожился майор Филипенко, услышав вой сирены...
-- Слышу-слышу, -- отмахнулся майор Степанцов. -- Проскочим. Так-кая
тачка!!.
...Однако, не проскочили:
..."Мерседесик" почти уже разминулся с "Юностью", но та...
...успела задеть его багажник бампером...
...обе машины, -- на скользком, зимнем асфальте, -- занесло...
...и "Мерседесик" буквально переломило пополам от удара о столб...
...а "Юность", отлетевшую на разделительную полосу, перевернуло на
крышу...
...на которой она еще ехала, крутясь, метров пятьдесят...
...и двигавшийся навстречу грузовой ЗИЛ едва сумел с нею разминуться...
...Майоры лежали среди обломков машины Маши очевидно мертвые...
...а в "Юности" кто-то шевельнулся, придавленный телом бывшего
Генерального Секретаря...
...Земля была уже рядом и быстро приближалась...
...Сквозь передний фонарь легко различима была цепочка сигнальных
фонарей, обставивших посадочную полосу...
-- Сухуми! Борт восемнадцать тридцать четыре просит освободить полосу
для посадки. Повторяю: борт восемнадцать тридцать четыре просит освободить
полосу для посадки, -- сказал в ларингофон капитан пассажирского самолета...
...и диспетчер в сухумском "скворешнике" отозвался:
-- Борт восемнадцать тридцать четыре, полоса свободна, совершайте
посадку...
...Молодой солдатик, умостившийся на сохлой прошлогодней траве летного
поля, судорожно сжимающий в руках автомат, наблюдал, как...
...низко в небе возник яркий прожектор снижающегося самолета...
...и самолет, коснувшись бетонной дорожки, побежал по ней, замедляя
скорость...
...пока не остановился...
... -- Ну вот! Бог не попустил... Сухуми! -- сказала монашка, сидящая
возле иллюминатора и разглядевшая...
...неоновую вывеску над зданием аэровокзала...
...Урмас подошел к тихонько сидящему на своем месте, рядом с мертвым
Опером, Амбалу:
-- А ты чего, не с нами? -- спросил.
Амбал отрицательно качнул головой:
-- Хрен вы их переиграете! Я уж сколько пытался... Так что, если такие
наивные... Переговаривайтесь... А, когда сдадитесь, -- я как-нибудь... под
шумок...
-- Сачкануть, короче, собираюсь... -- недобро, с угрозой в голосе,
сказал Урмас и чуть двинул стволом автомата в сторону Амбала. -- Тебе
свободу дали, а ты...
-- Собираюсь... -- невозмутимо ответил Амбал и едва заметным
движением...
...передернул затвор "макарова"...
...Урмас оценил металлический щелчок, отвел ствол автомата:
-- Ну, сачкани. Хотя у нас сейчас каждый человек на счету...
-- Ничего. Перетопчетесь...
... -- Борт восемнадцать тридцать четыре! Вырулите на четвертую левую
площадку и остановитесь. Ваши дальнейшие действия вам сообщат... Как
поняли?..
... -- Понял вас, -- ответил командир, руля самолетом по сравнительно
узким боковым дорожкам. -- Мои дальнейшие действия мне сообщат...
... -- Товарищи, -- сказал Рогачев, оглядев зал Политбюро, снова
наполненный его членами. -- Товарищ Мишин... Владимир Николаевич...
пятнадцать минут назад погиб... во время автомобильной катастрофы...
...Лысый, гебист, буркнул под нос:
-- Он погиб час назад, за этим столом... Что, "скорая" нарвалась?
Сколько я говорил, чтобы без сопровождения никто не ездил... и никого не
возили...
-- Некогда было, Сидор Егорович, -- сказал Рогачев.
-- Зато сейчас времени -- сколько угодно... -- буркнул лысый.
-- Ошибаетесь, Сидор Егорович, -- возразил Рогачев. -- Времени у нас
сколько угодно не было никогда. Нам надо прямо сейчас повторить процедуру
выборов Генерального Секретаря. Но, прежде, чем мы к ней приступим, я хотел
бы обратиться к членам Политбюро с просьбой: оставить в полнейшей тайне...
повторяю: в полнейшей! -- факт, что Генеральным Секретарем сегодня уже был
выбран Владимир Николаевич Мишин. Я понимаю, что смерть -- дело серьезное.
Но наверняка найдутся шутники, которые станут распространять...
подбрасывать... что-то вроде известного еврейского анекдота... Ну, про "вы,
конечно, будете смеяться..." Поэтому я предлагаю предыдущие выборы
засекретить под наивысшим грифом. Есть другие предложения?..
...Маша выступила вперед из-за занавесочки, разделяющей салоны
самолета, остановилась, оглядела пассажиров, сидевших на своих местах тихо,
как чем-то прибитые.
-- Граждане, -- сказала. -- Товарищи... Извините нас, пожалуйста, за
волнения, которые вам пришлось пережить...
-- Не всем пришлось, -- сказала женщина, сидевшая через сиденье от
убитого Олега.
-- Не всем... Это самое грустное... И за это нас, конечно, накажут...
Но вы сейчас можете быть совершенно спокойны. Скоро подадут трап. Вы
спокойно выйдете. И поедете по своим делам. Никаких киношных историй с
заложниками и прочего мы устраивать не будем. Чтобы не выпустить нас за
границу, наше дорогое правительство готово было взорвать весь самолет, со
всеми вами на борту. Так что никакие заложники впечатления на них все равно
не произведут. То есть -- все это -- бессмысленно. Еще раз: если можете --
простите нас. Мы не планировали крови. Мы просто хотели... немножко
свободы... Увы!..
... -- Свободы, -- тихо сказал солдатик с университетским значком. --
Всем хочется свободы...
-- Вы свободы хотели?! Свободы! -- закричала вдруг "бизнес-вумен" и,
встав с кресла, бросилась к Маше. -- А вы подумали!..
-- Сесть на место! -- окрикнул ее Урмас, оказавшийся у нее за спиной.
-- На место!!
"Бизнес-вумен" приостановилась, обернулась и пристально посмотрела на
Урмаса:
-- Мразь вонючая!.. -- и пошла дальше, в голову салона.
...Урмас, не желая глотать эту "мразь" выстрелил в "бизнес-вумен", не
целясь...
...и она как споткнулась, стала оседать в проходе...
...а к ней бросился толстячок в очках, хирург Чичин...
...Урмас, не обратив на это внимание, перешагнул через "бизнес-вумен" и
прошел к занавеске.
Грубо оттолкнул Машу в первый салон, повел стволом автомата по рядам
пассажиров, сказал:
-- Не надо иллюзий. И лишних надежд. Рекомендую усвоить: у вас всех
есть только один шанс остаться в живых: вместе с нами. Так что помолитесь,
чтобы они нас отпустили в Турцию...
... -- И долго мы здесь, интересно, должны сидеть? -- спросил в воздух
командир корабля, глядя на расстилающееся внизу пустынное летное поле?
-- Тебе ж сказали: до особого распоряжения... -- отозвался второй
пилот.
-- А, может, -- предложила Людмила, -- я выпрыгну через аварийный...
ну, передний... расскажу им ситуацию?
-- Да знают они ситуацию, -- сказал командир. -- Я им все доложил по
радио.
-- Ну, это другое дело... -- не согласилась Людмила.
-- Ноги не поломаешь? -- поинтересовался командир.
-- Я-то?! -- спросила Людмила.
-- Ну, попробуй... Женя, проводи ее, помоги люк открыть.
-- Будет сделано! -- и второй пилот с Людмилой пошли из кабины...
... -- Нет, товарищи, -- сказал Сергей Сергеевич. -- Я ценю ваше
доверие... я... готов его оправдать... Но пока не чувствую... собственной
зрелости... взвалить на себя такую ответственность. Я взял бы, пожалуй,
самоотвод и на должность Генерального Секретаря предложил бы Афанасия
Устиновича... как одного из самых... рассудительных... самых, я бы сказал,
мудрых... членов Политбюро. А сам бы, пока будет такая возможность, учился
бы у него... сложнейшему, я бы сказал, искусству управления государством.
Прошу проголосовать за мое предложение...
...Афанасий Устинович почему-то закраснелся, засмущался, отвел глаза...
...Мальчишечка с автоматом увидел вдруг...
...как небольшой люк под самой пилотской кабиной самолета открылся, как
из него показались сперва длинные женские ноги, потом -- гибкое тело,
которое повисло на руках...
-- Э! -- закричал мальчишечка. -- Э, кто там, стой! Я стрелять буду! --
и сам перепугался от собственного крика. -- Слышь, я стрелять буду! -- но
ветер отнес его слова...
...и Людмила их не услышала...
...разжала руки, которыми держалась за руки Жени...
...и прыгнула на летное поле...
...И тут же мальчишечка нажал на спуск...
...понеслась короткая очередь...
...и Людмила упала без движения на летное поле...
...А тем временем темно-зеленый военный транспортный самолет,
перевозивший в Сухуми группу "А", заходил на посадку...
...Сосредоточенные бойцы сидели в креслах, то ли мысленно повторяя
разные специальные приемы, то ли -- вспоминая прожитые жизни...
...Самолет коснулся бетонки и, тормозя, побежал по ней...
... -- Сергей Сергеевич! -- окликнул Рогачева, одним из последним
покидающего зал Политбюро Афанасий Устинович. -- Задержитесь на минутку,
пожалуйста...
...Рогачев прикрыл за собой дверь, направился к все еще сидящему за
столом новоиспеченному Генеральному Секретарю, но тот уже встал и двинулся
ему навстречу.
-- Сергей Сергеевич, не откажите... Я это... анекдота... ну, про
"смеяться"... чего-то припомнить не могу. Расскажите, пожалуйста...
-- Ну, -- слегка смутился Сергей Сергеевич. -- Он несколько... я бы
сказал... неуместен... в контексте...
-- Бросьте, -- похлопал Афанасий Устинович Сергея Сергеевича по рукаву
пиджака. -- Это совершенно... совершенно между нами...
-- Эх! -- сказал Сергей Сергеевич и махнул рукой: была- мол -не была!
-- В грех вы меня, Афанасий Устинович, вводите. Ладно, слушайте. У евреев
принято, что, если умирает жена, а у нее есть незамужняя сестра, еврей
должен жениться на этой сестре. И вот, у одного старого еврея было пятеро
дочерей. Другой еврей женился на старшей, но она умерла. Тогда он женился на
следующей, но и она умерла тоже. Он женился на третьей. Потом -- на
четвертой. Потом -- на пятой. И вот, спустя какое-то время приходит к тестю
и говорит: "Вы, конечно, будете смеяться, но ваша пятая дочь тоже умерла..."
-- Ну и? -- поинтересовался Афанасий Устинович. -- И чего дальше?
-- Всё! -- развел руками Сергей Сергеевич. -- Всё!
-- М-да... -- протянул Афанасий Устинович. -- Смешно-о...
...Тамар, сжавшись в клубочек в кресле возле иллюминатора, вся дрожала,
кусала ногти на одной руке, другой продолжая сжимать пистолет... (Дальнейший
диалог -- по-грузински, с закадровым переводом или субтитрами).
-- Тихо ты... спокойно, -- гладил ее по голове пристроившийся рядом
Резо. -- Брось пистолет...
-- Нет уж! Он сейчас -- моя единственная защита. А хочешь... я и
тебя?.. это?.. Ну, когда патроны будут кончаться...
...Резо глянул на жену с некоторым ужасом, потянул руку, пытаясь
отобрать у нее оружие, но она руку отдернула, сжала пистолет так, что
побелели костяшки...
-- Нет уж, -- сказал Резо. -- Спасибо... Дело в том... Как бы это тебе
объяснить... В общем, не делай глупостей -- и всё у нас... будет...
нормально...
-- Ага, -- сказала Тамар, -- нормально, -- и зубы ее застучали в
непроизвольной дрожи. -- Я уже была у них в тюрьме... И нас это... нас --
расстреляют... Ты сможешь пережить расстрел? Я -- не смогу... И не хочу! Не
хочу доставлять им удовольствия!..
-- Успокойся, -- сказал Резо ей на ухо. -- Я же сказал: кого-кого, а
нас с тобой не тронут?
-- Почему это не тронут? -- вдруг насторожилась Тамар.
-- Ну... это секрет...
-- Что за секрет? -- Тамар щелкнула предохранителем. -- Быстро говори:
что за секрет!..
-- Ну... в общем... -- решился, наконец, Резо, -- меня просили... меня
просили... этот угон... устроить... я, можно сказать, выполнял задание...
-- Ты?! -- отстранилась от Резо Тамар. -- Ты выполнял их задание?? Ты
работал на них? -- и перевела ствол пистолета на мужа...
...Тот очевидно испугался:
-- Убери ствол! Убери сейчас же ствол! Я тебе не скажу ни слова, пока
не уберешь ствол!..
...Губы Тамар искривила презрительная улыбка, но ствол она отвела:
-- И впрямь, -- сказала. -- Чего это я на тебя стану патрон тратить?
Они его тебе подарят... с удовольствием...
-- Да нет! Ты не поняла! Я не то что б... не то что б работал... У меня
был, конечно, куратор...
...Тамар спокойно, не отводя широко открытых глаз, глядела на Резо...
-- Но я не позволял себе... ничего... я... я играл с ними...
-- И переиграл, конечно! Ну да, все стукачи, все провокаторы, -- все
они говорят, что играли и переиграли...
-- Почему -- стукачи? Почему -- провокаторы? Если меня просят
поспособствовать угону... который мы и сами хотели... ну... устроить... я же
ведь не на них работаю... на себя... на нас... -- и Резо потянул руку
погладить Тамар по голове...
...Та отшатнулась от его руки, словно это была ядовитая змея:
-- Не прикасайся ко мне! Слышишь! Не прикасайся ко мне!
-- Ладно, -- обиженно сказал, отстранившись от Тамар, Резо. -- Я готов
спасти твою жизнь даже... такой ценой...
-- А их жизни? -- кивнула Тамар на сидящих впереди подельников...
-- Прости, дорогая... но каждый должен играть... за себя... Когда Вадим
хватал одну главную роль за другой, а я толкался в массовке, -- много он обо
мне думал?..
-- Как-кая же ты... все-таки... дрянь! -- сказала Тамар и влипла лицом
в пластик иллюминатора...
...Рука ее продолжала сжимать рукоятку пистолета...
... -- Итак, они требуют дозаправить самолет и выпустить его в Турцию,
-- подытожил человек в форме гражданской авиации с толстыми золотыми
нашивками.
-- А, может, так и сделать? -- сказал представитель власти со значком
члена Верховного Совета на лацкане. -- Турки обязаны будут их выдать...
-- А вот это -- не факт, -- очень авторитетно отозвался еще один
штатский...
...В просторном кабинете аэровокзала, сквозь большие окна которого
видно было темное взлетное поле и самолет вдалеке, шло заседание летучей
комиссии, состоявшей из десятка человек: военный генерал внутренних войск,
представитель власти, еще несколько штатских, командир отряда "А", одетый в
ЛПС...
-- Даже если и выдадут, -- всё равно мы в говне окажемся, возразил
генерал...
-- Может, всё же дождемся их родителей? -- предложил один из штатских.
-- Ну, дождемся... -- отозвался другой. -- И что мы им сможем
пообещать? Что следствие учтет добровольную сдачу... Это ж курам на смех!
-- Это -- когда как, -- возразил тот, что предложил. -- Когда дело --
швах, люди за любую соломинку хватаются...
...В комнату властной походкой вошел еще один штатский, и все
повернулись к нему:
-- Ну, что Москва? -- высказал общий вопрос представитель власти.
-- А! -- махнул рукою вошедший. -- Ну что -- Москва?! По возможности --
не выпускать. Как можно меньше крови... Так... Общие слова. Всё равно решать
-- нам. Чтоб Москве потом удобнее было всё на нас и свалить...
-- С другой стороны... -- попытался вмешаться генерал, но вошедший
штатский властно перебил его:
-- С любой стороны, -- выпускать мы их не будем. На хрена нам,
интересно, "Альфа" нужна, если мы таких выпускать станем?! А что поменьше
крови, -- так и гранаты у них резиновые, и пули тоже...
-- Пули, положим, резиновые только в "Смитт-Вессонах". А без штатного
оружия я своих ребят на операцию не выпущу... -- вступил в разговор командир
"Альфы". -- Тем не менее, мои ребята натренированы не на убийство, а на...
локализацию. Так что крови будет... минимум возможного...
-- Ладно, -- вздохнул человек со значком. -- Ваша взяла. Принимаю
решение о штурме. Только... -- и обернулся к командиру "Альфы", -- только вы
-- поосторожнее...
-- Может, все же трапы подгоним?.. -- предложил аэрофлотовец.
-- Опасно... Обойдемся тросами, -- и командир "Альфы" пошел из
кабинета.
Хозяин кабинета встал, развел руками и сказал:
-- М-да... нормальные герои всегда идут в обход...
...В салоне горел тусклый дежурный свет...
...пассажиры в нервной полудреме повесили головы...
...Вайо с автоматом в руках тоже дремал, сидя на полу в голове
основного салона...
...В дальнем гардеробном закутке скрючился толстый хирург Чичин, держа
на себе неподвижную, без сознания, "бизнес-вумен"...
...Урмас стоял в кабине, с микрофоном в руке...
...Из динамиков неслось:
... -- ваше предложение рассматривается в Москве. Как только придет
ответ, -- вас с ним ознакомят...
-- Бросьте тянуть волыну! -- сказал Урмас. -- Ученые уже! Короче: если
через десять минут я не увижу топливозаправщика, будут расстреляны первые
пять заложников. Прямо весь первый ряд. Я понятно сказал?
-- Понятно, -- отозвался голос в динамике. -- Мы предпримем все усилия,
чтобы...
-- Конец связи! -- буркнул Урмас, нажал кнопку отключения и пошел из
кабины, на выходе столкнувшись с Машей...
-- Куда!? -- недовольно поинтересовался.
-- Тебя не спросила...
...Урмас пожал плечами, вышел, прошел через салон, где Тамар дремала на
плече у Резо, а Вадим глядел в потолок широко раскрытыми глазами...
...растолкал дремлющего Вайо, поднял его на ноги, отобрал автомат...
... -- Всё, пошли, -- сказал командир "Альфы", выслушав что-то в
наушник, сгруппировавшимся вокруг него бойцам. -- Они, кажется, стрелять в
пассажиров собрались...
...Маша приоткрыла дверь в пилотскую кабину:
-- Извините... это правда, что они... застрелили стюардессу?..
...Командир поглядел на Машу долгим взглядом и вдруг заорал:
-- Пошла вон! Пошла вон отсюда!..
...Маша, понурившись, и впрямь пошла вон...
...Один за другим погасли освещающие аэродром фонари на мачтах...
...По летному полю начали передвигаться едва различимые тени,
постепенно стягиваясь к одиноко стоящему самолету...
...едва различимые во тьме, взвились упругими змеями канаты...
...и тени -- замерли...
... -- Смотри, Маринка, смотри! -- сказал влипший в иллюминатор
воркутинский отпускник. -- Сейчас захват будет!..
...Командир поднял руку, привлекая внимание...
...бойцов в масках...
...и сделал несколько одним им понятных жестов...
...Справа от самолета, слева, спереди практически синхронно раздались
громкие взрывы, сопровождаемые ослепительными вспышками...
...и, не успела она еще вполне погаснуть...
...как двое вооруженных "Смитт-Вессонами" альфовцев, в масках,
показались в хвосте салона...
Первый бросил ГСЗ, которая тут же разорвалась в проходе, заполнив салон
невыносимым грохотом, светом и дымом, и, едва грохот стих, заорал:
-- Всем не двигаться! Руки за голову! Головы -- на спинки передних
кресел... -- и, оставив товарища наблюдать за выполнением приказа, пошел
через салон, раздавая то одному, то другому нерасторопному пассажиру
подзатыльники...
...Амбал ухватил его за рукав и показал глазами на занавеску в переднюю
часть салона.
Боец кивнул понимающе и стремительно двинулся вперед...
...Урмас, едва очухавшись от неожиданного взрыва, вскинул автомат и
веером пустил очередь...
...шальная пуля зацепила одну из монашек...
...но тут, как из воздуха возникший, навалился на него спецназовец...
...оглушил...
...откинул автомат...
...завернул за спину руки, которые даже хрустнули...
...и сомкнул на них наручники...
...Другой приостановился на миг у занавески, разделяющей салоны, резко
распахнул ее, а сам -- отпрянул, вжался в стену...
...Но Тамар успела-таки выпустить в него несколько пуль...
...и альфовец сполз по округлой стенке самолета...
-- Еще есть желающие?! -- с вдруг усилившимся грузинским акцентом
крикнула Тамар...
... -- Есть один, -- тихонько, под нос, прошептал Женя, второй пилот,
стоявший в дверях кабины и резко, пригнувшись, бросился на Тамар...
...Та, увидев опасность довольно поздно, поскольку сосредоточена была
на том, что впереди, а не сзади ее, повернулась и нажала на спуск...
...но курок только сухо щелкнул...
...и Женя успел свалить Тамар...
...вывернуть ее руку...
...и овладеть пистолетом...
...ствол которого торчал, демонстрируя, что патроны в обойме
окончились...
...Осознав это, Женя поднялся, сделал шаг к занавеске...
... -- Стоять! -- заорал альфовец, как по мановению волшебной палочки
возникший вдруг из средней двери, и наставил на Женю "Смитт-Вессон". --
Пристрелю!
... -- Стою-стою, -- отозвался тот и разжал пальцы, выпустив из них
пистолет...
...который глухо ударился о ковровую дорожку прохода...
... -- Прикрой меня! -- обернулся на мгновенье стрелявший альфовец...
...к возникшему за его спиной, скручивающему в бараний рог Вайо,
товарищу...
...и широким прыжком оказался в маленьком салоне...
...Сзади него выросло сразу трое спецназовцев с грозно нацеленными
стволами...
...а этот, первый, подбежав достаточно близко, подвинул ногою пистолет
к себе...
... -- Успокойся, командир, -- сказал Женя. -- Там -- пусто...
...Альфовец, убедившись, что пистолет и впрямь разряжен, привстал и
обернулся, поманил рукой товарищей, которых уже скопилось в хвосте самолета
человек десять...
...и они, вооруженные, замаскированные, грузно пошли по салону
вперед...
...Альфовец отодвинул Женю, отдернул занавеску и увидел...
...Вадима и Машу, тихо сидящих в своих креслах...
...бьющуюся в истерике, скрученную спецназовцем Тамар...
...сидящего на корточках, закрыв голову руками, Резо...
... -- Возьми его, -- кивнул на Резо альфовец, а сам двинулся к парню,
в которого выпустила Тамар пол-обоймы, повернул его лицом к себе:
-- Серега! -- сказал. -- Ты -- живой! Серега! -- потряс его за плечи.
-- Не могла ж эта пукалка бронежилет пробить...
...Но Серега, кажется, был не живой...
..."Альфовец" потряс его, повернул, пригляделся...
...точно посередине шеи еще дымилась кровью маленькая пробоинка...
-- Ах ты с-сука! -- вскочил и бросился на Тамар, принялся колотить ее
ногами...
...пока товарищи его не оттащили...
-- Она... Серегу... Гадина!..
...Несмотря на множество подробностей этой схватки, -- вся она заняла
от силы десяток-полтора секунд...
... -- Так! -- сказал командир отряда, обведя взглядом головы наших
героев, когда альфовца, пинавшего Тамар, оттащили в большой салон. --
Значит, это вы -- угонщики, -- и, не дожидаясь ответа, кивнул головой на
Тамар:
-- Давайте!..
...Двое парней в камуфляже подошли к Тамар, щелкнули наручниками на
заломленных за спину руках:
-- Пошла! -- подтолкнули к выходу...
-- А внучка Мишина, -- это, наверное, вы? -- показал пальцем командир
на Машу.
-- Это, наверное, я...
-- Ну уж... извините. Ручки-то... можно? -- и Маша протянула к нему
свои тонкие, беззащитные руки. На которых командир с какой-то повышенной
осторожностью щелкнул наручниками и повел Машу за собой. Обернулся на
мгновенье:
-- А это, -- кивнул на Вадима... Это, конечно, жених... Узнаю, узнаю...
И чего тебе, дурак, не хватало?!
...Вадим посмотрел на Машу долгим, прощальным, взглядом...
...Внизу, рядом с темным грузовиком-фургоном, уже стояли, поджидая,
десятка два людей в форме.
-- Держите, -- крикнул альфовец, подведя Тамар к открытой двери...
... -- Террористка? -- спросил кто-то снизу...
... -- Террористка! -- подтвердил альфовец...
... -- Давай! -- крикнули снизу...
...Альфовец толкнул Тамар в открытую дверь...
...а поджидавшие ее внизу люди в форме расступились, и Тамар, со
стянутыми сзади наручниками руками, тяжело плюхнулась на бетон полосы.
... -- Не ушиблась, -- издевательски поинтересовался один из
"принимающих" и перевернул Тамар ногою. -- Ничего, до свадьбы -- заживет.
Давай следующего! -- крикнул вверх...
-- Свадьба уже была, -- прошептала себе под нос Тамар с округлившимися
от ужаса глазами. -- Сегодня вечером...
... -- А сейчас -- ты! -- обернулся командир к лежащему на полу Резо.
-- Руки! -- и наручники щелкнули на запястьях и Резо...
-- Остальные -- по одному... Ага, вот с него, -- кивнул на Вайо. --
Ти-и-и-хонько... держа руки над головой... а-га, вот так... лечь в проходе
на пол... -- и, едва Вайо, неудобно, с поднятыми руками, попытался сделать
это, -- подтолкнул его так, что тот ткнулся носом в синтетическую ковровую
дорожку, а альфовец мгновенно заломил руки Вайо за спину, -- так что тот
взвизгнул от боли, -- и защелкнул на запястьях наручники. -- Тащи! --
крикнул стоящему рядом товарищу, -- и тот потащил Вайо по проходу, к
открытому люку.
Вайо вдруг показалось, что его тащат прямо на расстрел, и он ногами,
скованными за спиной руками, всем телом уперся в пол, в кресло, в воздух, во
что только можно.
-- Я не хо-чу! -- заорал...
И альфовец выхватил свой штатный ПМ, выстрелил вверх прямо рядом с ухом
Вайо...
Тот закрыл глаза, обмяк...
Боец поддернул его, подтолкнул вперед, к люку, выпихнул наружу:
-- Принимай следующего...
-- Сейчас -- ты! -- крикнул другой "альфовец" Вадиму. --
Ти-и-ихонько... Ручки над головкой... Вот так, хорошо... И -- на пол...
...Фонари над аэродромом снова зажглись...
...По летному полю, пересекая его, поехал к самолету трап...
...Люди в форме тем временем принимали наших героев и упихивали в
фургон...
Последним принимали Вадима, но его подхватили, не дали упасть на землю,
-- видать, уже натешились, сорвали зло, -- и толкнули в сторону открытой
дверцы фургона, и он вдруг запел-заорал:
-- Не нужен мне берег турецкий = и Африка мне не нужна...
...Сопровождавший Вадима боец: не то автоматически, не то от
растерянности, -- сильно пихнул его стволом в спину...
...и Вадим, споткнувшись, полетел кубарем на землю...
... -- Ну чего там, всё? -- заглянул в тамбур боец, стоявший в начале
большого салона. -- Трап подали?
-- Подали. Вон и автобус едет, -- отозвался другой боец, из тамбура. --
Этих-то всех сняли...
...Тот, кто спрашивал, высунулся в дверной проем, увидел...
...как отъезжает от самолета грузовичок-фургон и, разминаясь с ним,
подкатывает аэрофлотовский автобус...
-- ...Угу, -- сказал. -- Снимаем пассажиров, -- и вернулся в салон. --
Так, граждане... Не опуская рук, ме-е-е-дленно, по одному, начиная с первого
сиденья... Ну! -- и первые пассажиры потянулись к выходу...
...Стоящие на выходе из самолета, в полутьме, бойцы ощупывали каждого
пассажира в поисках оружия ли, чего еще запрещенного, -- но делали это
довольно быстро, дежурно...
... -- А вам что, особое приглашение надо? -- застыл боец над парочкой
в гардеробном отсеке: хирурге и "бизнес-вумен". -- Так я сейчас приглашу...
-- Тихо, -- сказал хирург. -- Я ее фиксирую... Ранена в позвоночник...
...Боец склонился над "бизнес-вумен"...
-- А вы?
-- А я -- врач. Целый врач. Надо жесткие носилки... Ну... или там...
широкую доску... даже еще лучше -- широкую доску...
...Амбал не без труда протиснулся между передней спинкой и коленями
мертвого Опера и стал в общую очередь, держа руки над головой...
...а в спину ему пристроился солдатик с университетским значком...
...Наполненный пассажирами автобус отъехал от самолета, уступив место
подкатившему пустому...
...Обыскивающий боец наткнулся на пистолет за поясом Амбала, выдернул
его:
-- А это еще что такое? Сто-я-ать! -- заорал.
-- А я чего делаю? -- поинтересовался Амбал. -- Лежу, что ли? -- и
медленно, осторожно полез в карман, протянул бойцу красные корочки
удостоверения. -- Майор Петренко... Перевозил арестованного... Вынужден был
во время захвата арестованного застрелить... Вон он, -- кивнул головою в
салон. -- Лежит...
...Спецназовец развернул корочки: фотография была заляпана кровавым
пятном...
-- Вот видишь! Удостоверение испортил...
-- Ладно, проходи, -- сказал боец и вернул Амбалу удостоверение. -- А с
оружием, извини... с оружием разберемся позже, -- и заткнул пистолет Амбала
себе за пояс...
-- Да я чего ж... -- сказал Амбал. -- Я разве не понимаю... -- и пошел
к трапу...
-- И с тем, почему не противодействовал... -- крикнул ему вдогонку
спецназовец...
...а Амбал, сунув руки в карманы и насвистывая, пошел вниз по трапу, к
автобусу...
...И тут как раз к спецназовцу подошел солдатик...
...Амбал как почувствовал, обернулся:
-- Эй, парень! -- крикнул. -- Ты это... поосторожнее. Ладно?
...Солдатик глянул на Амбала и прошептал:
-- Всем хочется свободы...
...Воркутинские отдыхающие, то и дело утыкаясь в кресло, волокли по
проходу свои непомерные чемоданы...
...Двое бойцов осторожно укладывали на носилки так и не приходящую в
себя "бизнес-вумен"... Уложили, понесли к выходу...
...Оставшийся протянул руку хирургу, помогая встать...
...Тот попытался, но тут же и рухнул...
-- Не могу! Всё отсидел!..
...Аэрофлотовский автобусик подкатил к зданию аэровокзала...
-- Выходи, -- крикнул спрыгнувший с подножки спецназовец. -- По одному,
и вон туда, -- указал рукою на служебную дверь, возле которой стояли двое в
милицейской форме...
...Пассажиры потянулись наружу, пошли к дверям...
...Когда автобус опустел, спецназовец крикнул ментам:
-- Ребята! Передал! Сорок два человека! Я за следующими...
-- Давай-давай, -- крикнул один из милиционеров и махнул рукой...
...Спецназовец вскочил на подножку...
...и автобус двинулся назад, на летное поле, к одинокому самолету...
...Амбал, когда до него дошла очередь, помахал красными корочками перед
носом мента:
-- Старик, еле вытерпел: где тут у вас сортир?..
...Мент посторонился:
-- Вон, -- кивнул, -- налево...
...Амбал бросился по коридору, догоняемый голосом мента:
-- Только ты сюда возвращайся!..
...Амбал только махнул рукой и скрылся за поворотом коридора...
...Над Москвой поднималась заря...
Сергей Сергеевич стоял в кабинете возле окна и смотрел на
расстилающуюся перед ним панораму.
Потом сказал:
-- Вот так, Афанасий Устинович. Сперва все-таки вы... А уж после --
я...
...В длинных, гулких и пустых, многоэтажных коридорах тюрьмы прозвучал
резкий, уши раздирающий звонок:
-- Па-а-дъе-о-ом!...
...С лязгом отпала "кормушка", и на полочку, ею образованную, чья-то
рука бросила несколько кривых листков желтой, ломкой бумаги -- туалетной...
(Дальнейшие микроэпизоды должны образовать цепочку, бобслей,
микроэпизодов, объединенных/разъединенных каким-нибудь специальным монтажным
приемом. Автор предлагает в качестве монтажной шторки эту самую "кормушку",
опускающуюся с характерным лязгом.)
... -- Резать! -- возникла в проеме "кормушки" рожа
прапора-охранника...
...и молодой человек в спортивном костюме, сосед Резо по камере, взял
со стола батон копченой колбасы, понес к кормушке, положил на нее...
...и отметил ногтем:
-- Вот столько...
...Резо в ошеломлении наблюдал за этой процедурой...
...Грохнула кормушка:
-- Кто тут на "эр"?..
...Маша вопросительно глянула на соседку...
...та -- кивнула ей: мол, ты, наверное?..
-- Н-ну... я... -- привстала Маша с жесткой железной кровати...
-- Собирайся... на допрос... -- и "кормушка" с лязгом захлопнулась...
...Вайо, с понурой головой и заложенными за спину руками, шел длинными
тюремными коридорами...
...предводительствуемый одним прапорщиком...
...и сопровождаемый другим, замыкающим маленькую процессию...
...Передний громко пощелкивал кусочком кинопленки, специальным образом
сложенным...
...Остановились возле запертой двери-решетки:
-- Стоять! -- прикрикнул замыкающий и повернул Вайо лицом к стене...
...Тот уперся в облупившуюся краску неопределенно зеленовато-охристого
оттенка...
...Лязгнул длинный ключ в замке...
-- Пошел...
...Вайо миновал проем...
-- Стоять!..
...и снова -- лицом -- в стену...
-- Вперед!..
...и защелкала пленка в руке предводительствующего прапора...
...И тут же защелкала пленка за поворотом коридора...
-- Стоять! Лицом -- к стене!..
...Вайо отвернулся...
...Предводительствующий прапор издал пленкой какую-то специальную
головоломную комбинацию...
...из-за поворота ему ответили похожей комбинацией...
...и появился прапор-предводитель, за ним -- Тамар с руками,
заложенными за спину, и прапор замыкающий...
...пощелкивающая процессия миновала Вайо...
...и его снова повернули:
-- Вперед...
...Лязгнула кормушка...
...Вадим сидел в крохотной комнате, на табуретке, лицом к столу...
...за которым расположился следователь, разложил бумаги...
-- По нашим сведеньям, вы непосредственного участия в угоне не
принимали... Оружия в руки не брали... Более того, пытались...
предотвратить... Так?
-- Вам виднее... -- ответил Вадим спокойно, не окрасив голос никакой
эмоцией...
-- То есть, -- сказал следователь, пристально глядя Вадиму в глаза...
...которые тот отвел, сосредоточив взгляд на бесконечности, где-то там,
далеко за всеми этими стенами и колючками...
-- ...то есть у вас есть все шансы на... снисхождение...
...Вадим не шелохнулся, глаз не перевел.
...Следователь подождал-подождал...
...и продолжил:
-- Естественно, если вы изъявите готовность сотрудничать со
следствием...
-- Не изъявлю, -- отозвался Вадим. -- Пусть каждый занимается своим
делом...
...Лязгнула кормушка...
...Резо в другой следственной комнатке захлебывался в монологе:
-- Вы должны!.. Вы обязаны связаться с Москвой... Я был у него в
кабинете... Окна выходят прямо на площадь Дзержинского... Он, конечно, не
представился, но, честное слово, -- не меньше, чем генерал... Вы можете
связаться с моим куратором... с майором Чистовым... Московский телефон --
двести девяносто девять, девятнадцать...
...Лязгнула кормушка...
...Вайо с намеренным эстонским акцентом сказал следователю:
-- Я оччен плохо понимает по-русски. Я требовать перефотчикк...
-- Переводчика тебе? -- очень как-то весело осведомился молодой
парнишка-следователь. -- А-га... Переводчика... Ладно, будет тебе
переводчик, -- и нажал на кнопку под столешницей...
...Лязгнула дверь...
...В проеме появился прапорщик-конвоир...
-- Уведите...
...Лязгнула кормушка...
... -- Резать! -- возникла в проеме рожа прапора-охранника...
...Тамар злобно глянула на...
...молодого следователя-грузина...
...и сказала (по-грузински, как и весь следующий микроэпизод: с
закадровым переводом или субтитрами):
-- А ты знаешь, говнюк, что мой отец -- Анджапаридзе?..
-- Ну?? -- делано изумился следователь. -- А мой -- Гагнидзе. Считай --
познакомились. -- Потом сделал некоторую паузу и уже другим тоном добавил.
-- Да будь он хоть сам... Шеварднадзе... На этот раз ты так влипла... что я
даже не знаю, что тебе и предложить... для смягчения приговора...
-- Да стреляйте, стреляйте! -- вскочила Тамар. -- Вы только этого и
хотели, палачи!..
-- Спокойно... спокойно... -- сказал следователь. -- Мы никого не
стреляем. Для этого есть специальная команда...
...Вайо, сильно избитый, еле удерживался на табурете в комнатке
следователя...
-- Ну что? -- спросил тот еще веселее. -- Не научился за ночь русскому
языку? Чтобы без переводчика обойтись? Преподать тебе еще пару уроков?
-- Не надо, -- с трудом качнул головой Вайо. -- Научился... Можно...
без переводчика...
-- Вот и замечательно! -- сильно обрадовался следователь. -- Тогда что,
начнем? Фамилия, имя...
-- Метсалик, Вайо. Родился в Таллинне шестого сентября тысяча девятьсот
сорок пятого года...
...Лязгнула кормушка...
... -- Я вынужден сообщить вам неприятную новость... -- сказал
следователь.
...Маша напряглась на табуретке...
-- Ваш дед, Владимир Николаевич Распопов, четыре дня назад скончался...
от... -- заглянул следователь в бумажку, -- сердечной недостаточности. Вчера
прошли... всенародные похороны...
-- Спасибо, -- сказала Маша.
-- Так что... вряд ли вам есть смысл на что-то особенное...
надеяться...
-- А я и не надеялась, -- отозвалась Маша. -- Был бы жив -- вряд ли
стал бы помогать... Его... положение обязывало... Noblesse, как говорится,
oblige. Он ведь знал, что я там... Когда давал приказ и на сбить самолет...
и на захват...
-- Когда на захват, -- возразил следователь, -- его уже в живых не
было...
Ну да ладно... Я все равно... очень его... любила... -- и Маша горько,
громко заплакала...
...Следователь даже как-то опешил, потянулся к графину с водой, стал
наливать в граненый стакан...
...Лязгнула кормушка...
... -- Значит, -- сказал следователь, -- идешь в несознанку. -- Ну и
какой смысл? Свидетелей-то -- полный самолет...
-- А чего б я ни говорил, -- мне это не поможет, -- отозвался Урмас. --
А повредить -- вполне. Я не первый раз на зону иду...
-- Эк, хватил! -- развеселился следователь. -- На зону! К стенке, к
стенке, дружок. А не на зону.
-- Ну так и тем более...
...И кормушка лязгнула в последний раз, завершая цепочку эпизодов...
...Генерал с Сергеем Сергеевичем прогуливались по лесной тропинке...
-- Опять ты, генерал, ничего не понял. Не стратег ты все-таки... никак
не стратег... Афанасию Устиновичу врачи больше года не дают, правильно? И мы
за этот год... всё подготовим. Мы с тобой выиграли, а не проиграли. И
главное сейчас -- не наделать глупостей. Поэтому сегодня же лети в Сухуми
и... лично, слышишь, -- лично! -- подчисти там свой след. Боюсь, информация
уже пошла, тебе б там позавчера еще надо было быть... Так что торопись.
Проколешься -- я тебя прикрывать не стану...
...В руках старшего лейтенанта был план с изображением контура летного
поля, самолета на нем, крестика и идущего от него пунктира, причем,
расстояние между крестиком и самолетом было обозначено отдельной линией со
стрелками по краям и циферкой посередине и равнялось пятидесяти восьми
метрам...
-- Вот, -- говорил старший лейтенант немолодой, очень простого вида
женщине в черном пальто и черном, траурном платке, -- говорил и показывал
карандашиком по схеме. -- Рядовой Борисов лежал вот здесь... Так, Борисов?
-- старший лейтенант повернул голову, и туповатого вида стриженый солдатик с
готовностью кивнул:
-- Так точно! Здесь...
-- Мы даже хотели провести следственный эксперимент непосредственно на
аэродроме, -- продолжил старший лейтенант, -- но, сами понимаете:
стрелять-то придется боевыми, мало ли что... имущество можно попортить
случайно... или кто из обслуги... а аэропорт закрыть нам никто ведь не
позволит, тем более -- летное поле очистить, правильно? И самолет бы
пришлось подгонять, -- а вдруг Борисов в обшивке дыр случайно наделает, --
за чей счет ремонтировать? Так, Борисов?
-- Так точно, товарищ старший лейтенант.
-- Поэтому мы решили провести эксперимент на стрельбище, на полигоне,
так сказать... Точно вымерили расстояния и высоты... и вот... -- и старший
лейтенант окинул рукою голое зимнее поле, вдалеке на котором высилось
странное сооружение из жердей, что-то вроде виселицы, с верхней перекладины
которого свисала, слегка болтаясь под ветром, узкая длинная фанерная мишень.
-- То есть, если мы положим Борисова вот здесь, -- показал старший лейтенант
на землю возле себя, -- то расстояние будет точно таким, как было там, на
аэродроме. Вы не возражаете? -- отнесся к траурной женщине.
-- На поле... на полигоне... Люсеньку-то все равно не вернуть... --
вдруг заплакала женщина, вытирая глаза кончиками головного платка...
-- Но мы же обязаны... Вы должны убедиться, что ваша дочь погибла не по
неосторожности солдата, а от рук террористов...
-- Ой, всё равно! Ой, все равно уже... Говорила ж я ей... -- и траурная
женщина зашлась слезами.
Старший лейтенант слегка опешил, стал поглаживать ее руку:
-- Успокойтесь, успокойтесь, пожалуйста. Вы ведь знаете: вот мне...
лично мне... лично мне тоже все равно, от чьей пули погибла ваша дочь... ну,
то есть ни на службу мою это не скажется, ни на что... Пуля прошла навылет.
Ее не нашли. Так что баллистическую экспертизу, можно сказать, уже и не
сделать. Ну, по-настоящему. А у преступников тоже был автомат системы
Калашникова, так что... И Борисову тоже все равно -- он приказ выполнял...
Так, Борисов?
-- Так точно, товарищ старший лейтенант! -- с обычной для себя
готовностью отозвался Борисов.
-- А приказ, чтоб вы знали... приказ был спущен с самого верха... так
что... Может, приступим, а?..
...Траурная женщина только махнула рукой...
-- Давай, Борисов, бери автомат и ложись...
...Борисов пошел к стоящему в нескольких метрах военному ГАЗику, открыл
дверцу, достал с заднего сиденья автомат, вернулся, приноровился, как
поудобнее улечься на мокрое от подтаявшего снега место, и, покряхтывая,
улегся-таки...
-- Э-ге-гей! -- заорал старший лейтенант во всю глотку. -- Поберегись!
Стреляем! -- и, повернувшись к Борисову, сказал. -- Огонь! Только старайся,
чтоб по-настоящему.
-- У-гу, -- согласился Борисов и, приладившись, выпустил в
фигурку-мишень несколько коротких очередей.
-- Давай еще! -- подогнал старший лейтенант. -- Под это дело весь
магазин расстрелять можешь: не жалко...
...Борисов расстрелял весь магазин, встал.
-- Вот, значит. Выполнено! -- сказал. -- Рядовой Борисов стрельбу
окончил.
-- Ну, пойдемте, -- взял старший лейтенант осторожненько, двумя
пальцами, за локоть траурную женщину, стюардессину маму, и повлек за собой в
сторону мишени...
...Подошли...
-- Видите? -- сказал старший лейтенант. -- Ни одной пробоины! Ни одной!
А ведь тогда ночь была, темнота... И выпустил Борисов тогда всего четыре
пули. А не полсотни, как сейчас... Ну и как же он мог в вашу дочь попасть?
Согласны?..
...Женщина снова заплакала...
...Резо нетерпеливо переминался возле запертой решетчатой двери...
...пока Генерал расписывался в какой-то бумаге, склонившись над
столиком в тюремной выпускной караулке...
-- Смотрите, товарищ генерал, -- сказал прапорщик-охранник. -- У него
статья все-таки расстрельная... мало ли чего в голову придет...
-- Не волнуйся, прапорщик. И не с такими справлялись...
-- Ну, хозяин -- барин, -- сказал прапорщик, положил подписанную
Генералом бумагу под стекло и нажал на кнопку...
...Что-то там лязгнуло, и решетчатая дверь перед Резо слегка
приотворилась...
-- Давай! -- сказал прапорщик...
...Резо шагнул через порог и широко улыбнулся Генералу...
...Тот приложил палец к губам, призывая Резо к молчанию...
...Резо понимающе прикрыл веки...
-- Садись, -- распахнул Генерал дверцу "Волги"...
-- Спасибо, -- сказал Резо и сел...
...Генерал занял водительское место и спросил сам что ли у себя:
-- Поехали?..
...И "Волга", довольно резко взяв с места, удалилась по улице вдаль от
тюремных ворот...
... -- Товарищ генерал! -- восторженно, захлебываясь начал Резо, едва
тюремные стены скрылись из вида. -- Вы ведь генерал, правда? Я еще там, в
Москве догадался... Товарищ генерал! Я знал, что вы за мной приедете... Я
ведь все сделал, как вы просили... Но у меня к вам будет одна просьба...
очень важная... моя жена... Тамар... она -- очень нервная женщина... Она
там, кажется, куда-то стреляла... Но ведь это я... это мы с вами ее в это
дело втравили... Она ведь не виновата, правда?..
-- Слушай, -- прервал его Генерал. -- Помолчи пока, а? Ладно? Приедем
-- поговорим.
-- А... куда приедем?
-- В горы! В горы приедем... на природу... Там уже... весной, говорят,
пахнет...
...Резо замолчал, и вдруг какая-то нехорошая мысль пришла в его
голову...
... -- А ну, поворачивайся... Трусы, трусы приспусти! -- распоряжалась
Машею медсестра в тюремной больничке, и, когда Маша выполнила, что та
просила, вколола целый шприц какого-то лекарства. -- Держи ватку...
-- А... что вы мне колете? И -- зачем?
-- Доктор прописал... Витамины, кажется... Ты ведь беременная?..
-- Витамины? -- с некоторым сомнением переспросила Маша...
..."Волга" остановилась на обочине горной дорожки.
-- Выходи, -- сказал Генерал Резо...
...Тот -- в некоторой нерешительности, -- вышел из машины...
...Генерал -- тоже:
-- И впрямь -- пахнет весной... -- сорвал с кустика почку, потер между
пальцами, понюхал... -- Иди! Свободен!
-- Свободен? И куда ж мне теперь?
-- Так на то она и свобода, что сам должен решать: куда...
-- А... Тамар?
-- А что Тамар? Тамар под следствием. Суд определит...
-- Постойте... -- сказал Резо. -- Я пойду, а вы меня что, застрелите?
-- А сам-то ты как думаешь? Знаешь, парень: когда берешься за такие
дела, всегда надо понимать, куда влазишь...
-- Но у меня же... у меня же и выбора-то не было!
-- Выбор, парень, -- он всегда есть. Поверь... У тебя были шансы...
если б ты не трепался...
-- Я? Да кому ж я трепался?..
-- Во-первых -- своей жене. Так ведь? Рассказал?
-- Н-ну... это...
-- Во-вторых -- соседу по камере...
-- А он что, стукач?
-- А ты как думал? Ну и, наконец, следователю...
-- Так ведь он же...
-- Все! -- отрезал Генерал. -- Воспитательная часть окончена. Иди! Вон:
смотри какой лес! Прямо взорваться весной готовый... Иди-иди!..
-- Никуда я не пойду! -- истерически заорал Резо. -- Отвезите меня
назад, в тюрьму! Я требую!
-- А-га, щас! -- сказал Генерал. -- Отвезу, -- и достал из-за пояса
пистолет, передернул затвор. -- Значит, никуда не пойдешь? Ну и зря: в лесу
все же приятнее, -- и несколько раз нажал на спусковой крючок...
...Потом вернулся в машину, снял трубку с мобильной рации, нажал
вызывную кнопку:
-- Я -- на шестом километре дороги на Рицу. Подследственный произвел
попытку к бегству и был мною застрелен. Пришлите за трупом машину, я жду...
-- ...Кто на "эр"?.. -- грохнула кормушка.
-- Я... -- привстала Маша...
-- На укол, собирайся... -- с лязгом захлопнулась "кормушка"...
-- Странные какие-то уколы, -- сказала Маша, одеваясь. -- Чтобы они да
о моем ребенке заботились?..
-- Они заботятся, чтобы наоборот, -- буркнула соседка. -- Статья-то у
тебя -- расстрельная, а беременных расстреливать не положено...
-- Ты думаешь?.. Ну и... что я могу сделать?..
-- А чего ты тут сделать можешь? В тюрьме...
...С лязгом отворилась дверь...
...в проеме возник прапор:
-- На выход...
-- Не пойду! -- сказала Маша, села на кровать и обеими руками
ухватилась за ее железную раму...
-- Да куда ты, на фиг, денешься? -- сказал прапор. -- Шустрая какая! --
и захлопнул за собой дверь...
-- Ну чего, добилась? Сейчас бригадой придут и оттащат. Хорошо еще,
если не испиздят по полной... -- прокомментировала соседка.
-- Все равно, все равно, все равно, -- твердила Маша, зарыв лицо в
ладошки...
...В небольшой радиостудии, за толстым двойным стеклом, сидел
сравнительно молодой еврей и по-русски говорил в микрофон:
-- Продолжаем передачи радио "Немецкая волна" из Кёльна. Как мы
сообщали в новостях, известный советский скульптор, автор многих знаковых
для советского режима скульптур, Николай Ракитич, попросил в Западной
Германии политического убежища. Безусловно, решение это было продиктовано
глубокими внутренними мотивами, однако толчком к нему стал арест его сына,
молодого, но уже известного актера Вадима Ракитича, который оказался в
компании "золотой молодежи", пытавшейся угнать самолет в Турцию. Нам удалось
пригласить Николая Ивановича в студию и он дал согласие на выступление...
...Камера, отъехав, продемонстрировала рядом с ведущим крупного,
породистого мужчину с седой гривой волос...
-- Это государство сначала перекрывает гражданам буквально все выходы
за свои пределы. А потом -- с невиданной жестокостью расправляется с каждым,
кто пытается нарушить этот неестественный для человека запрет. Моему сыну
грозит расстрел, -- а я слишком хорошо знаю, что он не способен ни на какое
насилие... За право подышать чужим воздухом...
...Свет в камерах на ночь не гасили...
...Прапорщик подошел к двери камеры, приоткрыл глазок, увидел, что...
...Машина соседка спит на своей узкой железной кровати, повязав глаза
носовым платком...
...а Маша укуталась с головой в одеяло...
...Прапорщик опустил железный глазок, и тут из-за двери донесся стон,
перерастающий в животный крик...
...Прапорщик вернулся к глазку и увидел...
...как корчится, держась за живот, Маша...
...а вскочившая соседка стоит возле нее на коленях, поглаживает по
голове, пытается успокоить...
...Отпустив глазок, прапорщик бегом побежал куда-то вдаль, по
бесконечному тюремному коридору...
...а соседка сказала:
-- Вот тебе и роды!..
...Весеннее солнце заливало море, в котором глубоким синим цветом
отражалось безоблачное небо...
...Маленькая, но очень изящная яхта рассекала поверхность воды...
...У штурвала сидел пятидесятилетний рыжий человек...
...рядом с ним -- грузин того же примерно возраста...
-- Нравится? -- с несильным эстонским акцентом спросил рыжий, сделав
крутой поворот, во время которого яхта едва не черпнула бортом мелкую
морскую волну...
-- Да... удивительное судно... У нас таких не делают...
-- Особый заказ. На лучшей верфи Таллинна...
-- А как же вы доставили ее сюда? Неужели своим ходом?
-- Ах, рад был бы!.. Но -- некогда. Железной дорогой. Она удивительно
сконструирована, киль -- съемный...
-- Великолепное! Восхитительное судно! -- повторил грузин.
-- Не хотите? -- осведомился эстонец, освобождая место у штурвала.
-- Честно сказать -- попробовал бы... -- и грузин взял штурвал в
руки...
...Яхта заложила еще один вираж...
-- М-да-а... Ну хорошо, чего вы от меня добиваетесь?
-- Не догадываетесь?
-- Догадываюсь, догадываюсь... Но дело в том, что я имею... как бы это
сказать... квоту только на один... не смертный... приговор...
-- А я только об одном и прошу. О моем сыне. О Метсалике. Вайо
Метсалике. Урмас мне -- седьмая вода на киселе, да, думаю, он и заслужил
расстрела...
-- Видите ли, если по совести... этот не смертный приговор должен был
бы прийтись на... артиста... Ну, этого... Ракитича... Он там оказался
случайно... он не брал в руки оружия... более того: он пытался
противодействовать...
-- Понимаю, -- сказал эстонец, некоторое время подумав. -- Это
серьезный резон... Ну а если... -- сказал после паузы, во время которой
следил, как нос яхты рассекает воду, -- если... Если вы вынесете два не
смертных приговора? Какое вас ждет наказание? На пенсию отправят? Выгонят
вчистую? Не посадят ведь! Может, эта яхта сумеет скрасить вам... пенсионную
жизнь? Так сказать, компенсировать?..
-- Эта яхта? -- переспросил грузин и, подумав, ответил. -- Наверное,
сумеет...
...Впервые за все время после неудачного захвата они, все впятером,
увидели друг друга, оказавшись вместе в зарешеченном загоне скамьи
подсудимых: Маша, Тамар, Урмас, Вайо и Вадим. Пребывание в тюрьме и
следствие наложило на каждого из них весьма заметный отпечаток, впрочем, на
Урмаса менее, чем на остальных...
...Пока мы рассматривали их, фоном звучали вступительные слова
оглашаемого приговора...
...Судья, тот самый грузин, что катался с эстонцем на яхте, наконец,
сказал:
-- Ракитич Вадим Николаевич и Метсалик Вайо Оттович приговариваются к
десяти годам лишения свободы в лагерях строгого режима...
...Вадим пронзительно глянул на Машу...
...Та отвела глаза...
... -- Кукк Урмас Томасович, Гамардия Тамар Иосифовна и Родионова Мария
Антоновна приговариваются к высшей мере наказания -- расстрелу...
...Судья сел и опустил глаза...
...Кабинет у Сергея Сергеевича сменился, и на двери нового золотом было
написано: "Генеральный секретарь ЦК КПСС"...
...Камера, зафиксировавшись на некоторое время на табличке, прошла
сквозь стену и остановилась на...
...Сергее Сергеевиче, который говорил по телефону:
-- ...Я, товарищ полковник, по поводу ваших... ну, расстрельных...
самолетных угонщиков... Нет, никакого помилования им не будет... Я просто
хотел попросить... Там ведь две женщины? Так вот, не могли б вы устроить,
чтобы им... ну... как перед операциями делают... ввели успокоительное... Не
наркоз, нет -- успокоительное... Ну, посоветуйтесь с врачами, они поймут, о
чем я... Договорились?..
...За решетчатым окном только-только начал брезжить рассвет...
...Дверь одиночки с лязгом отворилась, и на пороге возникло несколько
человек...
-- Пора? -- вскочила Маша с постели, -- она очевидно не спала.
-- Пора, -- ответил один из вошедших, и пропустил вперед себя женщину в
белом халате, со шприцом в руке.
-- Что, опять -- витамины? -- попыталась пошутить Маша...
...Женщина тем временем закатала ей рукав, перетянула руку жгутом:
-- Дура! Тебе сам Рогачев велел сделать успокоительное...
-- Сам Рогачев?! -- издевательски восхитилась Маша. -- Как-кой
гуманист! Ну ладно, делайте. Хуже мне сейчас уже, наверное, ни от чего не
будет...
-- Это точно! -- подтвердила медсестра и вогнала в вену иглу... --
Жалко мне тебя, дуру!..
...Осенний дождь размыл в сплошную грязь двор лагеря...
...Одетый в ватник и куцую ушанку Вадим, пройдя по скользким жердям
внутреннего тротуара, вошел в административный домик, открыл дверь
кабинета...
...Где за столом сидел мрачный майор.
-- Заключенный Ракитич прибыл по вашему вызову...
-- Вижу, что прибыл. Садись, Ракитич... Присаживайся... -- кивнул майор
на табурет перед столом...
...Вадим сел...
-- Вот, -- протянул майор Вадиму какую-то бумагу. -- Ознакомься и...
очень советую -- подпиши...
...Вадим стал читать... Прочел... Улыбнулся...
-- Итак, я должен подписать обещание, что больше не буду заниматься
антисоветской деятельностью. После чего меня освободят по амнистии. Так?
-- Так-так... Тебе повезло: статья политическая...
-- А вам не приходило в голову, что, если я подпишу этот текст, я
автоматически признаю, что раньше я этой самой... антисоветской...
деятельностью... занимался?..
-- Ну, знаешь, Ракитич! -- даже возмутился майор. -- Можешь и не
подписывать, никто тебя не неволит!..
-- Да нет, отчего же... Я никогда ни во что не был упертым...
-- Не был бы упертым -- здесь бы не оказался... Ладно, вот тебе ручка,
пиши...
...Вадим поставил свою подпись, спросил:
-- Ну и когда?
-- Что -- когда? -- поинтересовался майор.
-- Освободите когда?
-- Когда придет распоряжение...
...Одетый во что-то цивильное, джинсовое, -- но исхудавший, с
измученным, морщинистым лицом, стоял Вадим в кабинете начальника сухумской
тюрьмы...
-- Нету у расстрелянных могил, понимаешь? Это тоже -- часть
наказания...
-- Но куда-то ведь вы деваете тела?
-- Обычно их сжигают. А пепел вместе с прогоревшим углем кидают на
свалку. Но у нас тюрьма маленькая, крематория нет. Так что -- скажу тебе по
секрету и по дружбе... Да и время у нас такое началось... новое... Вон,
погляди...
...Полковник встал из-за стола, подошел к окну, подозвал Вадима:
-- Вон, видишь? -- отгороженный кусок дворика... А-га, вон там... в
углу... Вот там мы их всех и зарываем... -- и пошел на свое место, за стол,
оставив Вадима у окна...
...Тот долго глядел вниз, потом спросил:
-- А цветы туда... нельзя? Ведь у нее, кроме меня, никого нет на
свете...
-- А цветы -- нельзя, -- сказал начальник тюрьмы. -- Да и бессмысленно:
там ведь не она одна...
-- Ну, нельзя, так нельзя, -- сказал Вадим, не отрывая взгляда от
отгороженного уголка дворика...
...И в это время пошли титры (возможный вариант -- дикторский текст):
"Спустя три месяца Вадим эмигрировал в Штаты. Ему удалось сняться в
эпизодах в паре голливудских картин, а, когда ему предложили главную роль,
он отказался наотрез: фильм должны были снимать в России, а в эту страну,
сказал Вадим, он не поедет ни за что и никогда..."
КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОЙ СЕРИИ
Популярность: 20, Last-modified: Wed, 08 Apr 2015 21:10:36 GmT