Взято из двухтомника "Писатели США о литературе", том 2, стр.191-192
Изд. Прогресс, Москва, 1982
Я думаю, что этой премией награжден не я, как частное лицо, но мой труд
- труд всей моей жизни, творимый в муках и поте человеческого духа, труд
осуществляемый не ради славы и, уж конечно, не ради денег, но во имя того,
чтобы из элементов человеческого духа создать нечто такое, что раньше не
существовало. Вот почему мне эта премия выдается только по доверенности.
Денежной ее части нетрудно будет найти применение, достойное ее истинного
назначения и сущности. Но я хотел бы найти то же применение и чести, которой
я удостоен, использовав для этого сегодняшнюю кафедру, с которой я могу быть
услышан молодыми людьми, уже обрекшими себя на то же страдание и труд, что и
я, среди которых уже есть тот, кто когда-нибудь поднимется на трибуну, с
которой сегодня говорю я.
Наша нынешняя трагедия заключается в чувстве всеобщего и универсального
страха, с таких давних пор поддерживаемого в нас, что мы даже научились
выносить его. Проблем духа более не существует. Остался лишь один вопрос:
когда тело мое разорвут на части? Поэтому молодые писатели наших дней -
мужчины и женщины - отвернулись от проблем человеческого сердца,
находящегося в конфликте с самим собой, - а только этот конфликт может
породить хорошую литературу, ибо ничего иное не стоит описания, не стоит мук
и пота.
Они должны снова это понять. Они должны убедить себя в том, что страх -
самое гнусное, что только может существовать, и, убедив себя в этом,
отринуть его навсегда и убрать из своей мастерской все, кроме старых идеалов
человеческого сердца - любви и чести, жалости и гордости, сострадания и
жертвенности, - отсутствие которых выхолащивает и убивает литературу. До тех
пор пока они этого не сделают, они будут работать под знаком проклятия. Они
пишут не о любви, но о пороке, о поражениях, в которых проигравший ничего не
теряет, о победах, не приносящих ни надежды, ни - что самое страшное -
жалости и сострадания. Их раны не уязвляют плоти вечности, они не оставляют
шрамов. Они пишут не о сердце, но о железах внутренней секреции.
До тех пор пока они вновь не поймут этой истины, они будут писать как
равнодушные наблюдатели конца человеческого. Я отказываюсь принять конец
человека. Легко сказать, что человек бессмертен просто потому, что он
выстоит; что когда с последней ненужной твердыни, одиноко возвышающегося в
лучах последнего багрового и умирающего вечера, прозвучит последний
затихающий звук проклятия, что даже и тогда останется еще одно колебание -
колебание его слабого неизбывного голоса. Я отказываюсь это принять. Я верю
в то, что человек не только выстоит - он победит. Он бессмертен не потому,
что только он один среди живых существ обладает неизбывным голосом, но
потому, что обладает душой, духом, способным к состраданию, жертвенности и
терпению. Долг поэта, писателя и состоит в том, чтобы писать об этом. Его
привилегия состоит в том, чтобы, возвышая человеческие сердца, возрождая в
них мужество и честь, и надежду, и гордость, и сострадание, и жалость, и
жертвенность - которые составляли славу человека в прошлом, - помочь ему
выстоять. Поэт должен не просто создавать летопись человеческой жизни; его
произведение может стать фундаментом, столпом, поддерживающим человека,
помогающим ему выстоять и победить.
Популярность: 13, Last-modified: Tue, 19 Apr 2005 20:51:17 GmT