Fb2.zipEpubСодержаниеFine HTMLPrinted versiontxt(Word,КПК)Lib.ru html
Уильям Р.Форстчен, Бен Оландер. Цена Свободы (Wing Commander IV)

---------------------------------------------------------------
     Price of Freedom, by William R. Forstchen and Ben Ohlander.
     Published in 1996 by Baen Books. ISBN 0-671-87751-8.
     Перевод: Сэр Спектр (http://blackfun.narod.ru)
     SpellCheck: The Stainless Steel Cat (steel_cat@pochtamt.ru)
---------------------------------------------------------------

     Wing Commander: Цена Свободы

     Пролог

     Майор Том Вейл включил навигационную  карту системы Нефела и улыбнулся,
когда  диаграмма  появилась  на  его  дисплее.  Конвой,  состоящий  из  трех
небольших транспортников и  эскорта  из четырех легких "Стрел", доберется до
точки прыжка с опозданием, но оно будет в  допустимых пределах. Если только,
конечно,  еще  у  одного  из  старых  транспортов  не  взорвется  двигатель.
Подобного  рода   задержка  могла  бы  весьма   плачевно  сказаться  на  его
расписании.
     Он  направил свой  истребитель  на патрульный курс. Его "Стрелы" должны
были сопровождать  конвой до точки  прыжка, но патрульные участки могли быть
изменены, если ему потребовалось бы выиграть время. Он вытянулся на сидении,
радуясь, что разобрался с самой большой проблемой сегодняшнего дня.
     Патруль был обычным нефельским небоевым вылетом -- долгим и скучным. Он
пережил   двенадцать   лет  космических  боев   с  килрати  и  еще  два   --
импровизированного  мира   на  границах.   Должность   командира  патрульной
эскадрильи в третьесортной системе была для него отличным назначением, чтобы
досидеть до конца карьеру и уйти в отставку.
     Он  довольно  ухмыльнулся.  Он  имел  право  скучать, и  это  ему  даже
нравилось.  Правда, это было  причиной его постоянных  жалоб в отдел кадров.
Ублюдки-тыловики получили бы коллективный апоплексический удар, если бы хотя
бы допустили мысль о том, что офицер может быть счастлив на задании.
     Передняя часть отряда, состоявшая  из Тайгер  и  ее  ведомого  Спэрроу,
находилась  впереди  конвоя.   Истребители  защищали  оба  фланга  переднего
транспорта, готовые  перехватить цели, приближающиеся  к  конвою спереди. Он
оглянулся,  чтобы  посмотреть  на   своего  собственного  ведомого.  Скармэн
держался по левому борту, позади и ниже гражданских кораблей.
     Он включил главный канал связи и прочистил горло.
     - Проверка топлива, - сказал он.
     - Восемьдесят три процента, - ответила Тайгер.
     - Семьдесят два, - от Спэрроу.
     - Восемьдесят шесть, - сказал Скар.
     Вейл  кивнул,   удовлетворенный.  Ведомые  обычно  использовали  больше
топлива, чем ведущие, а  Тайгер держала Спэрроу занятым.  Он все еще цинично
удивлялся, что его способности экономить  топливо настолько превозносились в
Докладах  Офицерской Эффективности.  Его  начальники,  все бывшие  ветераны,
которых, как он чувствовал, он должен был узнать получше,  в основном писали
в его ДОЭ о рачительном использовании скудных ресурсов,  а не о  том, как он
тренировал свою эскадрилью и вел ее в бой. Ах, флот мирного времени -- снова
полировка  меди, целование  задниц  и сражения с опаснейшим  противником  --
скукой.
     Килратская  Война  закончилась  меньше,  чем  два  года  назад,  и  ему
казалось,  что  флот  уже  активно  занимался  забыванием  всего,  чему  они
научились за тридцать лет конфликта.
     Он знал, что на самом деле  не нужно было  удивляться, что после  войны
акценты сменились так быстро. Строительство флота давало работу и могло было
быть  оправдано  как  желание  Сената  восстановить   расшатанную  экономику
Конфедерации. Военные припасы, бюджеты  боеготовности и тренировочные  фонды
не  настолько  явно  предоставляли  людям  работу, и их частенько урезали. В
результате  офицер,  который  умел экономить деньги,  имел большие  шансы на
повышение, чем  тот,  кто мог  спасать жизни.  Это было известно уже  многие
века. К несчастью.
     В  его передатчике зазвучал голос Тайгер,  инструктировавшей новичка на
самых  сложных участках патрулей,  хлеба насущного для эскадрильи  системной
обороны. Марлена творила чудеса, доводя нового пилота до  нужных кондиций за
столь  короткое  время. Он был рад, что подставил себя под удар ради нее. Ее
острый  язычок  безнадежно похоронил ее надежды на повышение, даже  во время
войны.
     Он  послушал, как  она  дает  короткие  указания  Спэрроу, затем слегка
поправляет,  когда  новичок  пытается  выполнить  их.  Ее  обычный   сарказм
пропадал,  когда она работала с молодым  пилотом. Вейл  ухмыльнулся.  Он  не
ожидал,  что  она  окажется  таким хорошим инструктором. Он сделал зарубку в
уме, чтобы добавить строчку похвалы в  секцию  "Комментарии" ДОЭ, который он
будет писать о Тайгер. Пары хороших слов от него в секции "хорошие отношения
с другими пилотами" может быть достаточно, чтобы убедить начальство, что она
готова  надеть капитанские звездочки. Иначе  ее бы уволили со службы в конце
года с формулировкой "слишком длительное пребывание в звании".
     У Спэрроу, новичка, были  хорошие руки, неплохие инстинкты и достаточно
хорошее умение стрелять с упреждением. Он  мог бы стать отличным добавлением
к  эскадрилье,  когда тренировка  закончится.  Правда,  над  его  поведением
следовало поработать. У  парня в голове  крутились дерзкие миссии  с ударных
носителей. Реальность -- служба в дыре вроде Нефелы -- была для него слишком
тяжелой,  особенно  будучи  единственным   новичком  в  компании  прожженных
ветеранов.
     Вейл знал, что  парень раздражался от того, что родился слишком поздно,
чтобы "внести свою лепту" в войну с килрати. Он напоминал Вейлу всех молодых
лихачей,  чьи  мечты  о  славе  слишком  часто  кончались  пустыми  гробами,
отправленными в космос. Их "слава" часто становилась именем, выгравированном
на  пивной кружке в  пилотском баре,  и медалью,  отправленной домой  вместо
гроба.
     Его  тактический  экран чирикнул, отвлекая его от  бесцельных раздумий.
"Ашири Мару" дрейфовал. Он выбрал канал "Мару" из меню связи.
     - Лидер Асов вызывает "Ашири Мару", - сказал он, надеясь,  что голос не
выдал его раздражения.
     Его  экран связи замигал,  меню  связи сменилось  изображением  хозяйки
"Мару", женщины с продолговатым лицом, которую он знал как Фрост.
     -  Ну и че вам надо? -- спросила она  угрюмым, раздраженным голосом. Ее
выражение  лица  давало  четко понять,  что  он  прервал  ее посреди  важной
корабельной  операции. Судя по грязи, которую  он увидел на переборке позади
нее, уборка имела не слишком высокий приоритет на ее корабле.
     - Измените курс, чтобы он соответствовал передвижениям конвоя, - сказал
он. Ему показалось, что его тон  был  слишком  настоятельным,  даже для  его
собственных ушей.  Он попытался  смягчить его. -- Вы  снова дрейфуете. Я уже
говорил вам, что мы не сможем вас защитить, если вы уйдете слишком далеко.
     - А как я вам говорила, генерал, - ответила она, почесав подмышку, - от
чего вы собираетесь нас  защищать? Тут, на Нефе, ни хрена нету, кроме  вас и
нас. Я не  знаю, почему вы,  военные,  продолжаете  доставать честных людей?
Война кончилась, так?
     Вейл вздохнул. Хозяйка "Ашири Мару" вызывающе смотрела на него. В такие
минуты  он  действительно  сожалел, что  война  закончилась. Тогда он мог бы
применить Чрезвычайные Декреты  за отказ сотрудничать  с военными  и всыпать
ухмыляющейся сучке  по  первое число,  если она хотя  бы косо  посмотрела на
него. Законы военного времени, подумал он, имеют свои преимущества.
     Он все еще  пытался сформулировать  приличный ответ,  когда в  разговор
вмешался Спэрроу.
     -  Спэрроу  --  Валету.   --  Вейл  снисходительно  улыбнулся,  услышав
возбужденный голос паренька. -- У меня что-то есть на сканере. Одна  красная
точка... Подождите, она уже исчезла.
     Вейл  хмуро поглядел на тактический дисплей. Комета или куча  мусора не
исчезли бы так. Вейл подумал, что парень охотится за тенями.
     - Вас  понял, Спэрроу,  -  ответил  он,  - продолжайте поиски. Вызовите
меня, если это  повторится.  -- Он задумчиво постучал по  рычагу управления.
Спэрроу  был впереди транспортов и по  левому борту  от  них, а Тайгер -- по
правому.  Вряд  ли было возможно, чтобы  Спэрроу увидел сигнал,  который  не
заметила бы Тайгер.
     Он переключился на частоту Марлены.
     - Валет вызывает Тайгер.
     На его экране появилось лицо Тайгер, ее голова двигалась взад-вперед --
она осматривала пространство вокруг себя.
     - Я знаю,  что вы собираетесь спросить, босс, - сказала она. --  Нет, я
этого не видела. -- Она ненадолго замолчала. -- Хотите ли вы, чтобы он пошел
на перехват? Это будет хорошей практикой.
     Вейл обдумал ее предложение.
     - Нет,  лучше  не  стоит.  Распределение топлива  и  так  уже  один раз
сократили в этом квартале. Топливо нам нужно больше, чем практика.
     Лицо Тайгер затуманилось.
     -  Скупые  ублюдки. Еще чернила  не высохли на договоре,  а бюджет  уже
урезали.
     Вейл  ничего  не  ответил.  Он  был  согласен  с  ней, но  не собирался
позволять себе  критиковать начальников  на открытом  канале.  Слишком много
безработных майоров летали за стойками баров, чтобы не позволять ему строить
иллюзий о своей незаменимости.
     - Следите за этим, - сказал он. -- Скорее всего это была ошибка сенсора
или ложный контакт, но точно сказать нельзя.
     - Вас поняла, - ответила Тайгер.
     Он попытался  игнорировать  чувство,  что  что-то  было не так.  Сигнал
Спэрроу встревожил его. Сканеры парня были новыми, в хорошем состоянии, и их
неплохо обслуживали.  Аномалии встречались нередко, конечно же, а  в системе
было достаточно всякого мусора, чтобы дать моментальное отражение, но что-то
просто  казалось  неправильным.  Нефела  была настолько же  предсказуемой  и
скучной, как яйца в солдатской столовой. Здесь никогда не происходило ничего
странного.
     Вейл  покачал  головой.  Парень  делал  из  мухи  слона,  и  сейчас  он
нервировал всю эскадрилью. Скорее всего, ничего там не было.

     Пилот терпеливо ждал, когда на его дальних сканерах появится конвой. Он
насчитал семь кораблей, как ему и сказали.  Они опаздывали, и  это тревожило
его чувство порядка, но никакого влияния на результат это не оказывало.
     Он проверил свое  маскировочное устройство,  похожее на килратское. Оно
работало,  делая его невидимым  как для их радаров, так и для невооруженного
глаза.
     Он дождался, когда корабли войдут в поле зрения.
     Четыре  "Стрелы"  старой модели поддерживали небрежный строй  над теми,
кого им  нужно  было защищать.  Он слегка нахмурился, ожидая  лучшей тактики
сопровождения со стороны пилотов  Конфедерации. Флот пустил  дела на самотек
после мирного договора.
     Он смягчил свое выражение  лица, обретая контроль над чувствами. Эмоции
ухудшали суждения  и  эффективность. Он попытался полностью  освободиться от
чувств -- это лучше бы помогло бы ему сделать то, что нужно. Когда он вызвал
своего ведомого, его голос был холоден и спокоен, как зимнее утро.
     - Сизер  -- звену "Дрейк", - сказал он. -- Старик был прав.  Вижу цели.
Сделаем это.  --  Он  проверил  закодированные  транспондеры  пиратов, чтобы
удостовериться,  что все четыре  корабля находятся в нужной позиции. С обоих
флангов конвоя держалось по два  истребителя, приводя свои курс и скорость в
соответствие с транспортами, словно акулы, приближающиеся к стае рыбешек. Он
послал  ведомым  код  атаки, затем  вдавил  рычаг ускорения и  направился  к
конвою. -- Помните, - сказал он, - никаких выживших.
     Он проверил  состояние своего корабля, затем переключил  вооружение  на
ракету  "свой-чужой".  Это было  оружие системы  "выстрелил  и  забудь",  не
требовавшее  дополнительного  внимания  от  пилота  после   запуска.  Ракета
целилась в электронную сигнатуру цели,  затем следовала  за ней  до тех пор,
пока не сталкивалась с чем-нибудь или у нее не кончалось топливо.
     "Дрейк-два"  справа  от  него  сбросил  маскировку  и  выпустил  ракету
"Дротик"  по  первому транспорту.  Это  была  мощная  неуправляемая  ракета,
которая  вряд ли уничтожила  бы транспорт,  но точно хорошенько потрясла  бы
его.
     Он последовал за Вторым, отключая маскировку и направляясь к  ближайшей
"Стреле".  Истребители  Конфедерации пришли в движение, рассыпавшись, словно
встревоженные перепелки, когда лидеры звена  "Дрейк" появились  буквально из
ниоткуда  и прорвались через  самый центр строя. "Дрейк-два"  резко повернул
направо и открыл огонь по ведущим из тахионной пушки. "Стрела",  летевшая по
левому флангу конвоя,  резко накренилась и ушла в сторону,  исполнив сложный
штопор.
     Сизер  мрачно  улыбнулся   самому  себе;  с  его  лица  слетела   маска
индифферентности. Пилоты "Стрел" были лучше,  чем об этом говорил  их строй.
Он облизал свои  сухие тонкие губы. Хорошо, подумал он, его людям пригодится
стрельба по живым мишеням.

     Вейл был уже готов  приказать Спэрроу вернуться к конвою, когда уголком
глаза увидел движение.
     Он  только-только  повернул  голову   в  его  сторону,   когда  на  его
тактическом дисплее появилась  красная точка,  замигавшая по левому борту от
конвоя.  Затем появилась  вторая  точка, на  этот раз  по правому  борту. Он
быстро понял значение красных точек... враги.
     -  Тэллихо! --  крикнул  он, используя главный канал связи. -- Бандиты!
Вектор 101 градус  и  330,  зет плюс сорок.  Звено  Тайгер, покинуть строй и
атаковать!
     - Вас поняла, Валет, - ответила Тайгер, - мы займемся бандитом слева.
     Вейл увидел, как она ускоряется в сторону  своей цели. Через секунду за
ней последовал Спэрроу, направляясь в строй со своего места впереди конвоя.
     Он  услышал  быстрые  подтверждения   от  Скармэна  и  Тайгер,   затем,
мгновением спустя, от Спэрроу  -- они докладывали, что оружие готово к  бою.
Он  знал, что  доктрина  призывала  к агрессивному  перехвату  на  как можно
большем  расстоянии  от уязвимых транспортов.  Ему  захотелось, чтобы у него
было  больше  времени  на перехват.  Вейл наклонил ручку управления  вправо,
почти поставив шустрый истребитель  на  хвост,  когда  он  врубил  форсаж  и
повернулся, чтобы атаковать. Скармэн мягко повернул вместе с ним; выхлоп его
форсажных двигателей был белого цвета -- он установил такую же скорость, как
и у Вейла.
     - Тэллихо,  босс. Я обозначила первую цель, - спокойным голосом сказала
Тайгер.  --  Расстояние  до  цели  -- шесть  тысяч  километров. Ускоряюсь до
восьмисот километров в секунду.
     Пират,  на первый взгляд --  тяжелый  истребитель, открыл огонь двойной
колонной.  Тайгер начала маневрировать,  пролетев  мимо пирата и  уйдя с его
линии огня. Она совершила изящный пируэт и зашла с фланга, открыв огонь.
     Вейл перевел внимание  на  бандита,  направлявшегося  к хвосту  конвоя.
Вражеская красная  точка замерцала, когда  он повернулся к нему. Он привел в
действие форсаж, тяжело вдохнув, когда большое ускорение вжало его в кресло.
Он был рад, что инерционные  демпферы, похоже, работали -- иначе он бы летал
по всему кокпиту. Его лазерные и ионные пушки были не четой пушкам пирата, и
он мог только надеяться  на преимущество в скорости и маневренности, которое
могло бы уравнять шансы.
     Он  увидел, как Тайгер  ведет перестрелку с первым бандитом,  а Спэрроу
заходит  ему  с  фланга.  Ракетная  тревога  запищала в  его  наушниках,  ее
доплеровское  завывание предупреждало,  что ракета нацелилась в него. Желтая
точка появилась на сканере и быстро направилась к нему.
     - Черт, - сказал он,  затем включил радио.  -- Скар, уклоняемся.  Затем
покидай строй и атакуй.
     Он выжал  ручку  ускорения, а  Скармэн отвернул в сторону,  оставляя за
собой  цепь  противоракетных  ловушек.  Вейл включил форсаж  и  дернул ручку
управления вниз и влево, пытаясь создать как можно больше пространства между
собой  и ведомым.  Ракета проигнорировала дипольные отражатели  и продолжила
преследовать его. Он тихо выругался.
     Два  транспорта оказались впереди него,  их выхлопы становились ярче --
они выжимали из двигателей максимальную скорость.  Вейл пронесся между ними,
надеясь, что их масса собьет прицел ракеты. Он  обернулся  и увидел, что она
быстро  приближается, по  прежнему сохраняя  цель. Он  свернул  и направился
назад, использовав левый транспорт как направляющую для крутого разворота по
параболе, затем прекратил поворот, заняв противоположный курс. Он выбрасывал
ловушку за  ловушкой, надеясь, что имитаторы  сигнала уведут ракету от него.
Боеголовка направилась за первой из них и взорвалась.
     Вейл осмотрелся безумным взглядом. Передний транспорт был охвачен огнем
с одного фланга, видимо, в результате попадания снаряда или ракеты.  Торпеда
разнесла бы кораблик на атомы. Он проверил тактический дисплей и увидел, что
один из  нарушителей направляется к самому  заднему транспорту. Вдалеке Скар
вилял и уворачивался, очевидно, занятый собственным  танцем с  ракетой. Этот
парень весьма хорош, подумал Вейл, он вывел нас из игры на достаточно долгое
время, чтобы подобраться поближе к транспортам.
     Тайгер  и Спэрроу завязли  в  бою со  вторым бандитом и никак  не могли
помочь, не  оставляя  ему иного  выбора,  кроме как  идти  один на  один. Он
надеялся  не попасть в поле  досягаемости тяжелых носовых  орудий пирата. Он
направил  свою  "Стрелу"  в  сторону  пирата  и  нажал  на  ускоритель.  Его
истребитель  прыгнул вперед; ускорение,  несмотря на  инерциальные демпферы,
вдавило его в кресло.
     Нарушитель  слегка повернулся, когда Вейл приблизился,  позволяя тому в
первый раз хорошенько присмотреться. Его истребитель был гладким и полностью
черным,  не  считая пары мерцающих впускных устройств Буссарда, говоривших о
способности совершать  прыжки.  Он  выглядел  ультрасовременным, чрезвычайно
смертоносным и непохожим ни на одну известную Вейлу модель. И он уж точно не
принадлежал килрати.
     Он потянул рычаг  ускорения  на себя, отключая форсаж и  замедляя  ход,
чтобы лучше нацелить оружие. Он издали выстрелил из ионной пушки, скорее для
того, чтобы  повысить собственный  боевой  дух,  а  не  в  надежде причинить
какие-нибудь повреждения.
     Враг  проигнорировал его  булавочные  уколы  и  выстрелил счетверенными
энергетическими пушками  по  транспорту.  Заряды прошили  тоненькие защитные
экраны  и   проделали   глубокую  пробоину.  Единственная  защитная   турель
транспорта открыла огонь, жалкий поток лазерных лучей в ответ на смертельную
рану. Он послал транспорту быстрый запрос.
     Хозяин  корабля  ответил  сразу же;  его лицо  появилось на  прыгающем,
заполненном помехами экране. Вейл увидел позади него клубы дыма.
     -  Мы здесь, -  сказал  хозяин  "Элгина  Дэйли",  - просто  продолжайте
отбиваться. Двигатели не повреждены. Мы удержим позицию. -- Его лицо исчезло
с  экрана, когда  Вейл увидел  вторичный  взрыв,  грибом  выросший из  борта
транспорта. Он подозревал,  что  "Дэйли"  был  поврежден гораздо больше, чем
говорил хозяин.
     Пират, быстрый,  как  змея,  повернулся  к  нему  и  выстрелил.  Четыре
мерцающих энергетических луча пронеслись рядом  с его  носом, осветив кокпит
отраженной  энергией. Один из  зарядов попал в  передний фазовый щит, выведя
его из строя и повредив носовую броню. Датчик  повреждений показал попадание
в стабилизатор. Вейл вдавил ускоритель до отказа и потянул ручку  управления
на себя, пытаясь оторваться от вражеского корабля. Он еще увеличил скорость,
пытаясь увернуться;  заряд  за зарядом пролетали мимо него.  Его задние щиты
ослабли, но еще держались; мимо пролетело несколько ракет.
     Он  развернул  свою  "Стрелу",   попытавшись  пересечь   курс  тяжелого
истребителя  и  на  скорости  уйти  до  того,   как  черный  корабль  сумеет
последовать  за  ним. Пират  повернулся, держась  носовой частью к  "Стреле"
Вейла. Тот увидел ярко-красную  вспышку и закрыл  глаза. Затем, открыв их, в
правом  верхнем углу  обзора  он увидел  Спэрроу,  поливавшего пирата  огнем
лазерных и ионных пушек.
     Черный  корабль  продолжил  вращаться,  следя теперь за  Спэрроу.  Вейл
включил автоскольжение  и развернулся, чтобы выстрелить в налетчика.  Он все
стрелял  и  стрелял на  упреждение,  поворачивая  "Стрелу",  чтобы постоянно
держать черного под огнем, но углы менялись слишком быстро и для того, чтобы
быть предсказанными его  компьютером, и для того, чтобы он сам успел за ними
уследить. Большинство выстрелов не достигло цели.
     Выстрелы Спэрроу замедлились, стрельба из всех четырех пушек опустошила
его  накопители. "Я  сматываюсь отсюда", - крикнул паренек в микрофон.  Вейл
принял  сообщение  с сильными  помехами -- Спэрроу  включил  форсаж.  Черный
корабль развернулся,  затем  выстрелил в хвост  Спэрроу, закрутив  маленький
кораблик.
     - Какие повреждения? -- спросил  Вейл, когда  Спэрроу ушел из-под  огня
пирата.
     -  Передаю, - подавленно  ответил  парень.  Схема  истребителя  Спэрроу
появилась  на  экране Вейла.  Он увидел, что форсажные  двигатели, хвостовая
броня и стабилизаторы были повреждены. Еще одно хорошее попадание, и Спэрроу
бы погиб.
     Вейл глянул на конвой и  увидел, как другой  налетчик  поймал в ловушку
Тайгер, пригвоздив ее яркими лучами, словно бабочку иглой. Вейл смотрел, как
ее корабль  дрожит под сдвоенными  пушечными залпами, уничтожившими  сначала
фазовые щиты "Стрелы", потом  броню, а затем и  корпус. Корабль разваливался
на куски.
     Вейл  услышал  крик Тайгер:  длинный,  протяжный  вой страха и  агонии,
который внезапно прекратился, когда черный корабль снова выстрелил,  на этот
раз из всех своих пушек.
     Черный  совершил  победный  пируэт,  пронесшись  мимо облака  обломков,
оставшегося  от  корабля Тайгер,  затем начал  приближаться  к конвою.  Вейл
оглянулся, затем понял -- слишком поздно -- что потерял второго налетчика.
     -  Смотри внимательно,  -  сказал  он Спэрроу,  -  другой  тоже  где-то
поблизости.
     Скар  отключил  двигатели,  провел  автоскольжение, затем  бросился  за
черным  кораблем, убившим  Тайгер. Пилот Конфедерации сделал крутой поворот,
пытаясь  развернуться и  зайти черному кораблю в  хвост. Пират  был готов  к
этому. Он развернулся и соединил два корабля множеством энергетических нитей
из своих пушек. "Стрела" Скара загорелась в лучах и взорвалась.
     Вейл  понял,  безнадежно пытаясь  разглядеть  спасательную  капсулу  из
корабля Скара, что сопротивление бесполезно. Конвой потерян.
     Пришло время собирать все, что можно; в этом случае -- молодого пилота,
не заслуживавшего смерти.
     - Спэрроу, - резко  сказал он, -  прекратить бой.  Возвращайся домой  и
предоставь  полный  доклад  обо  всем.  Разведке нужно  знать о  том, что мы
увидели здесь.
     Вторая "Стрела" медленно  развернулась. Вейл почувствовал  холод  внизу
живота, когда увидел  два черных корабля,  несущихся  к  транспортам. Он  до
отказа  выжал  ручку  ускорения,   направляя   кораблик  в  сторону  конвоя.
Внутренний голос буквально кричал  Вейлу, чтобы он прекратил бой и отступил,
чтобы выжить. Он стиснул зубы и продолжил атакующий маневр.
     Его  противник  выпустил  ракеты, направив  их все  залпом  по  "Элгину
Дэйли". Взрыв  за  взрывом  расцветали  на корпусе  "Дэйли"  после попаданий
ракет.  Вейл  видел,  как  пораженный  корабль  покинул  строй  и  попытался
отвернуть в сторону. Огромный взрыв потряс транспорт, снеся носовую часть, в
которой  находились мостик  и  жилые помещения.  Нос развернулся к  остаткам
корабля, все еще изрыгая газ и обломки.
     Вейл проверил сканер  и увидел Спэрроу, уходившего на полной скорости в
сторону базы. У него защемило сердце,  когда  он увидел, как  один из черных
кораблей внезапно появился  прямо позади новичка. Пират ускорился и выпустил
ракету. Спэрроу вилял и  маневрировал, пытаясь увернуться от  боеголовки, но
его  маневры стоили  ему достаточно скорости, чтобы  истребитель позади него
смог приблизиться. Черный корабль выстрелил.
     -  Хвала  Марии  всемилостивой...  - услышал Вейл  шепот Спэрроу, когда
взрыв накрыл заднюю часть легкого истребителя. Множественные удары повернули
корабль  направо,  уничтожив  двигатели  и  перевернув  его. Молитва  пилота
Конфедерации  превратилась в долгий крик,  закончившийся только после взрыва
корабля... У новичка не было никаких шансов катапультироваться.
     Вейл  снова  перевел  внимание  на  двоих  пиратов,   приближавшихся  к
транспортам. Он  выстрелил в  ближайшего из них, переключившись на  лазеры и
обстреливая тяжелый  корабль с дистанции. Налетчик  проигнорировал выстрелы,
продолжая поливать огнем  беззащитный  хребет  третьего транспорта --  "Редс
Гэмбл".
     "Гэмбл"  ярко  загорелся,  его груз вылетал  и  окислялся через  дыры в
трюме, проделанные пушкой пирата. Вейл увидел пламя, вырывающееся в открытый
космос, и представил геенну огненную, царившую внутри.
     Второй  пират  выстрелил  в  "Гэмбл",  поражая  поврежденный  транспорт
тахионными  пушками  и каким-то более тяжелым оружием, буквально  пожиравшим
целые   отсеки  транспорта.  Через  секунду   корабль   взорвался,   немного
подержавшись  в   космосе  освещенным  ярким  пламенем,   затем  исчезнув  в
актиническом  пламени.  Уголком  разума  Вейл  заметил,  что,  должно  быть,
взорвался корабельный ядерный реактор.
     Четвертый черный корабль сбросил маскировку справа от него, приближаясь
и стреляя. "Стрела" качалась от ударов черного корабля. Вейл отчаянно дергал
рычаг   управления,  пытаясь   избежать  сходящихся  потоков   огня,   затем
почувствовал, как отказали двигатели.
     Он  посмотрел  на  дисплей.  Система за системой приходили в  "красное"
состояние. Загорелось предупреждение о катапультировании. Он потянулся вниз,
где между его ногами находился желтый рычаг катапульты.
     Корабль  накренился,  пораженный  еще одним  залпом. Вейл поднял глаза.
Пират приблизился, его  пушки целились прямо  в кокпит. Он выстрелил  в упор
двойными залпами жестокой  энергии, прошившей  корабль насквозь. У  Вейла не
было времени даже почувствовать боль...

     Сизер почувствовал,  как адреналин  уходит из крови,  после  того,  как
разнес  на атомы последнюю  "Стрелу". Пилот,  судя по  отметкам  на корабле,
лидер  эскадрильи, был  весьма неплох.  Он бы почувствовал и  более  сильное
уважение к противнику, вот только пилот Конфедерации был мертв. Он не уважал
мертвых. Смерть была самым большим провалом, а он не терпел провалов.
     Лицо "Дрейк-три" появилось на его экране связи.
     - Все чисто, - доложила она. -- Никаких сигналов и спасательных капсул.
Последний транспорт пытается подать сигнал SOS. -- Она на секунду посмотрела
вниз. -- Сигнал успешно подавлен.
     Сизер кивнул и отключил связь.
     - "Дрейк-один" -- звену "Дрейк". Приготовиться к процедуре теста. -- Он
резко развернул корабль и пошел  в  атаку на последний оставшийся транспорт.
Лоханка болталась из стороны  в сторону, пытаясь увернуться от  его корабля.
Приблизившись к кораблю, Сизер прикрыл глаза.
     -- Я зажигаю  "флэшпак". -- Он откинул  крышку  со специальной кнопки и
положил на нее большой палец.
     Транспорт был прямо  перед ним и становился  все  больше  и больше;  он
приближался к нему до тех пор,  пока  не стал  различать заржавевшие  детали
обшивки.  Единственная пушка  транспорта  безуспешно пыталась  причинить ему
хоть какой-то вред.
     Он не стрелял до последнего, затем,  приблизившись практически в  упор,
нажал кнопку  выстрела. Когда тонкий  выпуклый  диск вылетел из  специальной
пушки, Сизер сразу почувствовал изменения  в корабле.  Маленькие  двигатели,
расположенные  по  краю  диска, стабилизировали  его  продвижение  к обшивке
транспорта.
     Сизер  потянул рычаг управления на себя и  врубил маневровые двигатели,
совершив крутой поворот вокруг транспорта. Он пролетел над диском  как раз в
тот  момент,  когда он начал  вибрировать и  мерцать.  Весь  транспорт начал
дрожать, когда  части его поверхности треснули  и отвалились  от напряжения,
вызванного диском. Сизер остановился, наблюдая, как "Ашири  Мару"  трясся  и
громыхал. Дикая  вспышка  кислорода и взрывоопасного топлива  вылетела через
дыру  в корпусе  корабля  и  взорвалась. Второй огненный шар,  за ним третий
появились,   когда  поочередно   взрывались  внутренние   части  транспорта.
Последний взрыв раскрылся над  уничтоженным транспортом, словно злой цветок.
Когда он рассеялся, целой осталась только обшивка "Ашири Мару", обгоревшая и
обуглившаяся.
     Сизер записал  гибель корабля на  камеру в своей пушке.  Он усмехнулся;
его смех звучал, словно игральные кости, перекатывающиеся в стакане.
     - Я  бы назвал это успешным "тестом", как вы  считаете?  --  передал он
"Дрейку-два".  Не  дождавшись  ответа,  он  повернулся  в  сторону  останков
транспорта и выбросил обычную мину. Посмотрев, как она летит к обломкам,  он
направил корабль за ней и вызвал свое звено.
     - Сизер -- "Дрейкам". Курс 310, зет минус двадцать, готовьтесь.
     Мина врезалась в корпус и  взорвалась. Сизер развернул корабль  как раз
вовремя,  чтобы поймать взрывную волну хвостовыми щитами, и включил  форсаж.
Он позволил  взрыву  пронести себя  вперед,  в  сторону  товарищей по звену.
Адреналин окончательно покинул его. Он использовал трюк с  миной и форсажем,
чтобы испытать  себя на страх,  примерно как ребенок пробует качающийся  зуб
языком.
     Сизер остался доволен результатом. Он не боялся.
     - Маскировка по моей команде, - приказал он. -- Сейчас.
     Четыре  немаркированных  черных  корабля исчезли,  оставив  после  себя
только трупы и развалины.
     Глава первая.

     Джеймс  Таггарт,  Глава  Ассамблеи  в  Сенате  Конфедерации,  бригадный
генерал в отставке и  бывший шпион, посмотрел на  сводчатый потолок Большого
Зала  Собраний. Акустика Большого Зала  была  устроена  таким образом, чтобы
говорящий мог обращаться  к самым дальним рядам  без  электронного усиления.
Также акустика собирала весь звук в зале на пьедестал.
     Заседание  было в полном разгаре.  Выдающиеся мужчины и женщины со всех
концов  Конфедерации  кричали и  жестикулировали в адрес друг друга, пытаясь
быть услышанными  в общем шуме. Репортеры с полудюжины дружественных  планет
брали интервью у  своих представителей.  Лоббисты и инициативные группы всех
мастей работали с галеркой, болтая с законодателями,  распределявшими власть
и,  что гораздо более  важно, деньги.  Таггарт находил представление цинично
забавным, очень патетичным и невероятно занимательным.
     Он  чувствовал, что прошел длинный путь со времен войны. Тогда,  будучи
еще Паладином, он был в тени, шпионя  и выполняя одну засекреченную операцию
за другой "за короля и отечество". Он бы  так  и пропал в безвестности, если
бы не адмирал Толвин и шумный провал его операции "Бегемот".
     Таггарт провел  собственную операцию. Полковнику Блейру повезло  в небе
Килраха,  он  сумел  сбросить темблоровую бомбу, выведя килрати  из войны  и
втолкнув Таггарта  в лучи славы. Таггарт  превратился  в "человека, спасшего
человечество",  особенно  после  того,  как  Блейр сумел избежать  народного
обожания. Он засмеялся,  вспомнив, как мало времени прошло  до того, как его
окружила толпа  дельцов и  имиджмейкеров. Они помогли  ему  на волне  успеха
взлететь  в  Сенат,  затем  в кресло его председателя. Это было  практически
беспрецедентной честью для сенатора-новичка, учитывая  то,  что он отказался
использовать  свои  собственные трюки,  чтобы  помочь  своему  избранию. Его
избрали открыто и честно, и это был один из его самых славных дней.
     Таггарт  посмотрел  на часы.  Время  для  бессвязных споров  наконец-то
закончилось.  Он поднял тяжелый деревянный молоток и начал стучать рукояткой
по  столу.  Звук,  усиленный  электронными  средствами,  разнесся  по  залу,
предупреждая сенаторов, что им пора заканчивать  разговоры. Несколько  минут
он  вежливо стучал,  затем взял молоток за рукоять. Час дебатов  закончился,
теперь он мог взяться за дело всерьез. Он поднял молоток на  уровень плеча и
с силой опустил его на стол.
     Бум! Бум! Бум! Тяжелое дерево ударило по столу. Ближайшие сенаторы даже
вздрогнули, услышав грохот. Таггарт продолжал стучать молотком, пока звук не
успокоился настолько, чтобы его могли слышать.
     - К порядку, - потребовал он. -- К порядку!
     Сенат замолчал, и даже самые разговорчивые сенаторы сели на свои места,
когда Таггарт замахнулся, чтобы еще раз ударить по столу.
     -  У  всех  вас  будет  возможность  высказать  ваши  мнения по  поводу
происшествия  в Пограничных Мирах, - успокаивающе  сказал он.  "Черт побери,
Паладин", - подумал он, - "ты  действительно  становишься политиком. С каких
это  пор  погибшие  пилоты и корабли,  попавшие  в  засаду,  превратились  в
"происшествия"?" Он стиснул зубы и выдавил улыбку, прежде чем продолжить. --
Но  сначала  мы  послушаем  командира Агентства  Стратегической  Готовности.
Адмирал  Толвин  любезно согласился предстать  перед нами и предоставить нам
свою предварительную оценку рейдов. -- Он повернулся к своему гостю.
     - Адмирал Толвин.
     Адмирал Джеффри  Толвин  поднялся на подиум,  блистая  парадной формой.
Таггарт заметил, что адмирал надел все свои регалии, сверкавшие на его груди
золотом, серебром и бронзой. Это было внушительное зрелище, по крайней мере,
для деревенщин на дешевых местах.
     Таггарт  подозревал,  что  звезда  Толвина пала настолько  низко  после
провала  его  личного  проекта,  что  адмирал чувствовал, что  ему  придется
прибегнуть  к  подобным  театральным эффектам, чтобы донести свое  мнение до
других. Таггарту казалось, что Толвину удалось сменить направление, и сейчас
он снова был на подъеме, но, похоже, адмирал не искал вторых шансов.
     Таггарт посмотрел, как адмирал  поднялся на подиум и оглядел Ассамблею.
Взгляд   Толвина   казался   хладнокровно-оценивающим,   словно   измеряющим
сенаторов. Его выражение лица стало серьезным, когда он достал тонкую стопку
бумаг из кармана туники и разложил ее на трибуне.
     Наблюдая  за Толвином,  Таггарт понял, что адмирал -- лучший политик из
всех, кто собрался здесь. Как еще мог человек -- которого едва не уволили со
службы после провала "Бегемота"! -- настолько хорошо  оправиться  от ударов,
чтобы  управлять  Агентством  Стратегической  Готовности, словно собственным
поместьем? У него явно было больше жизней, чем у кошки.
     Адмирал Толвин прочистил горло и начал свою речь.
     - Леди и джентльмены Ассамблеи: как командующий  АСГ, я обладаю многими
обязанностями. Самое важное из них всех -- защита границ нашей галактики.
     Он ненадолго посмотрел вниз.  Таггарт  заметил, что хотя у Толвина были
какие-то записи, он почти не обращался к ним. Было также  ясно, что Толвин в
совершенстве  овладел ораторским искусством, используя жестковатую, раздутую
риторику,  одновременно  яростную  и направленную  на  взаимное восхваление.
Толвин, каким он был раньше, никогда бы  не был столь вежлив с теми, кого он
считал сладкоречивыми гражданскими, которые только  и  умеют, что болтать; и
уж точно никогда бы не снизошел до того, чтобы говорить с ними на их языке.
     - К несчастью, - продолжил адмирал, - у меня нет никаких ответов. После
нападений  выживших не  осталось  совсем, а  улик  -- очень  мало.  Разведка
Конфедерации приложила все усилия, чтобы выжать из них хоть что-то, но  пока
что не смогла обнаружить ничего.
     Таггарт знал, что последняя фраза была небольшим камешком в его огород.
Он сам служил в  Разведке, которая  была наполовину независима от Флота. Так
сделал  Паладин,  несмотря  на  все  попытки  Толвина  забрать  себе  членов
разведки, носивших форму.
     -  У  нас, -  продолжил Толвин,  скромно разведя руки, -  нет абсолютно
никаких доказательств, способных  пролить свет  на  то, кто же стоит за всем
этим.
     Сенат  взорвался.  У  многих  сенаторов  были  избиратели, которые либо
пострадали, либо  владели  грузоперевозочными  линиями, либо  просто  хотели
внести свою лепту  в "закон и  порядок".  Некоторые винили во всем  пиратов,
другие же обвиняли  в предательстве милицию Пограничных Миров. Другие, более
мрачные  теории  --  о  заговорах  и  тайных  нападениях  килрати,  -  также
передавались из уст в уста. Таггарт стукнул молоточком.
     Толвин поднял руку -- и зал затих; Таггарт  с трудом скрыл раздражение.
Ему хотелось, чтобы законодатели так же  уважали и его. Он вспомнил, грустно
улыбнувшись, что так его и уважали, пока он не стал одним из них.
     Толвин холодно покосился на Таггарта.
     - Что же, я уверен, что у  каждого есть своя гипотеза на этот счет... -
Он  слегка  закатил  глаза, давая  Таггарту  понять,  что  его  презрение  к
гражданским никуда  не делось. -- Но позвольте мне сказать вам, - сказал он,
поднимая указательный палец, чтобы подчеркнуть  следующую фразу, - что  хотя
сейчас это тайна, надолго она таковой не останется.
     Таггарту стало  интересно,  не собирается ли  Толвин как-то намекнуть о
своих планах.
     Адмирал  вместо этого скромно опустил  глаза, жест, который,  как  знал
Таггарт, был совершенно наигранным.
     - Как знает большинство из вас, я провел много  времени на границе, как
сражаясь с килрати, так и устанавливая мир. Пограничные Миры -- дикое место,
полное бандитов, пиратов и  собственно обитателей Пограничных Миров. --  Его
голос  приобрел  неодобрительный оттенок. -- Их непрочное общество  поощряет
безответственность  и   неразборчивое   расширение  вместо   совместного   и
управляемого развития ресурсов ради процветания всего человечества.
     Таггарт посмотрел на Толвина, оценивая  его прикрытыми  глазами. Толвин
только  что отрицал,  что  знает, кто виноват, а теперь направляет сенаторов
против  Пограничных Миров. Интересно, какой козырь Толвин  спрятал  в  своем
позолоченном рукаве на этот раз.
     Один  из сенаторов вскочил  на ноги,  прервав и речь  Толвина,  и мысли
Таггарта.  Таггарт посмотрел на мужчину, которого считал  достаточно зрелым,
чтобы иметь собственное мнение.
     - Негодяи! -- прогремел сенатор, для  пущего  эффекта хватив кулаком по
столу. -- Вот кто они! Их нужно наказать за то, что они сделали!
     Еще один обитатель галерки, не желая оставаться в стороне, тоже встал.
     - Они вандалы! Повстанцы, охотящиеся на невинные корабли!
     Таггарт  увидел, что они  играют на камеру, и перестал  обращать на них
внимание.
     Толвин же поступил по-другому. Он печально покачал головой.
     -  Позвольте  напомнить  вам,  сенаторы,  что во  время  долгой войны с
килрати Пограничные Миры были сильным союзником.
     Еще один сенатор вскочил, чтобы прервать адмирала.
     - А теперь они нападают на нас!
     Таггарт вздохнул. Должно быть, это полнолуние,  подумал он. Похоже, эти
трое после всего  лишь малюсенького толчка  от Толвина готовы  были обвинять
Пограничные Миры из принципа, а не на основании точных улик. Он посмотрел на
галереи и с облегчением увидел, что многие  лица выглядели  гневными, другие
же смотрели оценивающе или скептически.
     Толвин, продолжая играть роль голоса рассудка, продолжил.
     - Не позволяйте  жажде  мести затуманить  ваш  разум...  - Он  еще  раз
покосился на Таггарта и подарил тому легкую холодную улыбку. -- Мы не должны
забывать, кто наши друзья.
     Многие  присутствующие   сенаторы  кивнули,  согласившись   со  словами
адмирала и пропустив мини-спектакль на пьедестале.
     Таггарт  не  сомневался,  что  адмирал   только  что  пустил  еще  одну
критическую  стрелу  в его сторону. Контрразведка была под началом  адмирала
Ричардса, а не его,  но  правда  оставалась правдой. Контрразведка не сумела
захватить  килратского  ренегата,  Гоббса,  до  того, как  тот  предал своих
союзников-людей и вернулся к  своему народу. Это упущение стоило Толвину его
драгоценного  "Бегемота"  и его  надежды  лично  завершить войну.  Толвин не
скрывал своих мыслей  по  поводу того,  что  Паладин  мог  саботировать  его
проект.
     - Однако, -  сказал Толвин; его  голос  становился жестче -- он говорил
то, что, как  думал Таггарт,  и являлось  его главным аргументом, - мы также
должны  помнить,  что  во  время  войны  на границах  происходили  некоторые
социальные и политические изменения. -- Он сделал небольшую паузу.  -- Мы не
знаем, что  происходит внутри Пограничных  Миров. Мы не знаем, могут ли  эти
налеты отражать какие-то изменения в правительствах Пограничных Миров,  рост
преступности   на   самой   границе,  или  же   это   просто   беспорядочные
террористические  акты  или даже обычное пиратство.  --  Он  снова ненадолго
замолчал. -- Пока мы не достанем точных улик, однако, мы должны считать, что
Пограничные Миры остаются, как и были всегда... - на этот раз пауза означала
небольшой налет скептицизма, - нашими друзьями.
     Терроризм, подумал  Таггарт,  представляет  собой  много вещей,  но  он
никогда  не  бывает "беспорядочным".  И  все  знали,  что  Пограничные  Миры
отказывались  вернуть  носители,  полученные  от  Земли, долгое  время после
начала войны  с килрати. Хмурые лица в аудитории подсказывали ему, что он не
был единственным  сенатором, которого  посетили  подобные  мысли.  Он слегка
улыбнулся, забавляясь умением Толвина играть за две стороны одновременно.
     Толвин схватил подиум обеими руками и агрессивно наклонился вперед.
     -  Я не знаю, кто это  делает, - медленно  и  отчетливо проговорил  он,
придавая моменту драматизм, - но я выясню. А затем... я остановлю их.
     Сенаторы начали  аплодировать и  приветственно кричать. Таггарт раз  за
разом бил молотком по столу, пытаясь восстановить порядок. Он подождал, пока
шум  не  уменьшится  до  тихого  гула,  затем  посмотрел на  Толвина. Толвин
замечательно все провел, собрав сенаторов и построив дело. Любой депутат, не
поддержавший  позицию  Толвина,  мог быть обвинен в  сочувствии  Пограничным
Мирам или поддержке этих  нападений. Никто не хотел попасть в такую ситуацию
перед столькими камерами.
     Таггарт понял, что у него есть  два  выбора: он мог либо идти по  курсу
толвиновской бури, либо быть снесенным ею. Решение было  не слишком сложным.
Он  надел то, что  называл  "политическим  лицом"  --  вежливое, дружелюбное
выражение, которое было на лицах всех в этом зале большую часть времени.
     -   Адмирал,  -  начал  он,  пытаясь  говорить  с  таким   же  чувством
присутствия, как  и Толвин. Его  собственный стиль был более "народным" и не
слишком подходил  для подобных случаев. - ...Наши  отношения с  Пограничными
Мирами  были  испорчены  этими, м-м-м, инцидентами.  Они  заявляют, что тоже
пострадали  от подобных нападений и  озабочены тем  же,  что и мы. Отношения
между нашим правительством и Пограничными Мирами очень натянуты, и мы хотим,
чтобы  эта  ситуация  разрешилась как  можно быстрее.  Время  имеет  большое
значение.
     Толвин серьезно кивнул.
     - Я возьму это дело под свой  личный контроль. -- Он возвысил голос. --
И  я  использую  все  силы,  имеющиеся  в  моем  распоряжении,  чтобы  найти
преступников... и обезвредить их. -- Он улыбнулся акульей улыбкой.
     Таггарт  сглотнул,  представив,  как   Толвин  направляет  носители  на
границы,  и  как  на  это скорее  всего  отреагируют  Пограничные  Миры.  Он
попытался придумать, как бы замедлить развитие этой ситуации. Он открыл рот,
чтобы  предложить не столь заметную  реакцию, затем поднял голову, испытывая
неудобство от  того, что все голографические камеры в  Зале  заседаний  были
направлены на него.
     -  Ассамблея ждет  результатов  вашего  расследования, -  неубедительно
проговорил  Таггарт. Он  пытался направить победу  Толвина в  другое  русло,
чтобы сделать  его комиссию скорее исследовательской, чем действующей. -- Мы
обдумаем  план  действий  через,  ммм...  две  недели  после вашего  полного
доклада.
     Толвин показал,  что  любезно принимает предложение. Таггарт  знал, что
Толвин получил,  что хотел, и  сейчас  мог позволить себе любезность. Толвин
слегка повернулся. Таггарт был почти  уверен,  что он  сделал это для  того,
чтобы  камеры  лучше видели  его. Он  слегка возвысил голос, четко произнося
слова для журналистов.
     - Спасибо вам, Паладин. Когда вы служили под  моим  началом,  я  всегда
знал, что могу рассчитывать на  вас, -  сказал  адмирал.  -- Я  принимаю ваш
вотум доверия от имени Агентства Стратегической Готовности, и мы сделаем все
возможное, чтобы уложиться во время, отведенное вами.
     - Две  недели,  - сказал Таггарт, уверенный, что Толвин играет с ним, и
раздраженный замечанием Толвина о том, что он когда-то был в его подчинении.
Он поискал  признаки  самодовольства или победы в глазах адмирала, но ничего
не увидел. Выражение лица Толвина осталось хладнокровным и неподвижным.
     Адмирал еще раз слегка улыбнулся ему.
     - Две недели.
     Таггарт кивнул; Толвин повернулся к трибуне спиной. Только что Таггарта
заставили согласиться на двухнедельную неизвестную операцию  с  неизвестными
силами на потенциально взрывоопасной  границе. Он  лишь надеялся, что Толвин
знал, какого черта он все это затеял. Для их же блага.
     ***
     Кристофер Блейр взял гаечный ключ и посчитал  до десяти. Его пальцы все
еще болели в тех местах,  которыми  он  бил  по  крышке  аэраторного насоса,
пытаясь  открыть  ее.  Пот  стекал по его лицу, смачивая рубашку и капая  во
внутренности  насоса.  Он  утер  лоб тыльной  стороной ладони, затем  собрал
пальцы на переносице, попытавшись смахнуть жгучую жидкость.
     Он посмотрел  на голубое небо  и  Нефелу-1. Нефела была  незначительной
желтой звездой типа  "G"  на краю  пустоты.  Нефела-2  была на самой границе
"зеленого  пояса", области расстояний,  на которых планета  может  вращаться
вокруг звезды, чтобы на ней мог жить человек.  Вторая с трудом вписывалась в
этот критерий;  биосфера лишь с большой  натяжкой была пригодной  для  жизни
человека.  Основной статьей экспорта  планеты  были  песок и  редкоземельные
металлы, а сельское хозяйство лишь обеспечивало местных жителей овощами.
     Блейр  выбрал это  место из-за  его  изолированности,  так  же,  как  и
большинство  других   эмигрантов.   Его   ближайшим   соседом  была   группа
дзен-буддийских  монахов, чьими хобби,  похоже, были медитация  и оставление
его в покое.
     Большое поле зрения было  самым сложным, к  чему ему пришлось привыкать
на Второй. Видеть  все до  самого горизонта на  палубе корабля-носителя было
просто  невозможно. Лишь спустя достаточно  долгое время  он решил, что  ему
нравится  иметь  достаточно свободного пространства,  чтобы развести руки  в
стороны.
     Также  на  Нефеле  были  воздух,  который  никогда  не  проходил  через
искусственный  освежитель, вода, у  которой не было  привкуса  химикатов,  и
пища, которую готовили не из отходов. По сравнению с Флотом, это был рай.
     Или, по крайней мере, он себя в этом убеждал. Каждый день.
     Он посмотрел на свои покрытые соляной коркой часы. Было всего 9 утра по
местному времени, но  температура уже была выше  42 градусов по стоградусной
шкале. Он подозревал, что еще до полудня она  поднимется до 45 градусов. Это
заключение  не потребовало каких-то логических рассуждений -- температура на
Второй каждый день поднималась до 45 градусов.
     Страшная  жара снова привлекла его внимание к  делу, которое нужно было
срочно сделать.  Сломанный насос должен был выкачивать  воду из  водоносного
слоя, находившегося глубоко под фермой, и направлять ее в пористые трубы под
землей. Тогда вода попадала бы в почву вокруг растений, давая им драгоценную
влагу, с помощью которой они  выжили бы  в пустынных районах Нефелы.  Потеря
либо насоса, либо его  всасывающей  силы  могла  потребовать замены системы,
дорогой  и  сложной  процедуры.  А его  растения  тем  временем засохнут  на
жестоком солнце.
     Блейр приставил  ключ к сломанному  соленоиду, сняв его  всего лишь  за
вдвое больший  срок, чем было сказано в руководстве пользователя. Он заменил
его, предварительно уронив новую запчасть в песок, а затем ударившись рукой.
Наконец он закрыл панель. Насос начал шуметь и щелкать, запуская  внутреннюю
диагностическую программу,  затем  на  маленьком  экране  появилась  надпись
"СИСТЕМА ГОТОВА".
     Блейр скрестил пальцы и нажал кнопку запуска. Машина  начала качаться и
трястись --  старый  двигатель на  солнечных батареях попытался повернуться.
"Ну, давай,  ты, старый кусок...", -  сказал он,  но не договорил  --  насос
начал работать. Он с  облегчением выдохнул, затем безнадежно опустил руки --
машина снова отрубилась.
     Он проверил диагностический экран. На нем светилось "ОТКАЗ СИСТЕМЫ".
     -  Не  шутишь? -- проворчал  он. Он  взял  гаечный ключ и снова пошел в
атаку на  соленоид, то  крепче, то  слабее  закрепляя  его в  гнезде,  чтобы
попытаться  наладить контакт, затем снова нажал кнопку  запуска. Машина было
включилась, зашипела и выключилась окончательно.
     Блейр  разочарованно  вздохнул   и   окинул  взглядом  примерно  гектар
насаждений, окружавший его. Растения засохнут к ночи, если к  ним  не подать
воду, но  обычный  полив отпадал. Вода, вылитая  на  растения в течение дня,
либо немедленно испарится, либо послужит линзой, собрав солнечный свет и еще
более  поспособствовав  засыханию зелени. Ему нужно было привести в действие
насос, и как можно быстрее, иначе всем его насаждениям придет конец.
     Он  подумал, что  уже многое  сделал, выжав столько  жизни  из пустыни,
сколько удалось ему,  не имея практически никакого опыта. Это казалось такой
прекрасной идеей  в то  время... проводить дни, создавая жизнь  вместо того,
чтобы  уничтожать  ее.  Однако процесс оказался полон сердечной и физической
боли. Блейр не мог понять, гордится ли  он тем немногим, что сумел  сделать,
или же жалеет, что вообще взялся за это.
     Он опять встал на колени около аэратора и начал запихивать гаечный ключ
в гнездо  соленоида. Внезапно ему пришло  в голову,  что, должно быть, новая
запчасть была бракована. Он не подумал о  том, что ее  стоило протестировать
перед  установкой.  Блейр  выругался.  Это был бы уже  не первый  раз, когда
Фермерское Бюро присылало ему новую запчасть в сломанном состоянии.
     Он попробовал  еще раз запустить двигатель.  Двигатель снова фыркнул  и
отключился.  В этот  раз  отказ  сопровождался странным звуком,  похожим  на
глотание.  Блейр  злобно  выругался,  увидев  на дисплее  надпись  "НАРУШЕНА
ЦЕЛОСТНОСТЬ СИСТЕМЫ -- ПОТЕРЯ ДАВЛЕНИЯ В ТРУБЕ". Теперь у него не было иного
выбора, кроме замены насоса. Он потеряет значительную часть своих насаждений
до того, как его заменят.
     Он с проклятием отшвырнул гаечный ключ и зашагал к неухоженному домику,
в очередной раз замечая, что сооружению не помешала бы лишняя порция краски.
Ему, правда, не хотелось делать что-то, кроме осознания того, что это все же
нужно сделать. Его неотложные дела  не включали  покраску дома, особенно при
адской жаре Нефелы. Идея нанять для этой  работы кого-нибудь из местных была
смешна.  Не то, что он мог  бы оплатить ее, - вряд ли ему удалось бы хотя бы
упросить кого-нибудь этим заняться.
     Блейр  поднялся по ступенькам  и зашел в дом,  чтобы  вызвать ремонтную
бригаду.  Большая  комната  была  скорее  в беспорядке,  чем грязной,  а все
горизонтальные  поверхности были заняты всякого рода памятными вещами. Стены
не были украшены ничем, кроме старых двухмерных фотографий товарищей (многие
из них давно погибли), его похвальными грамотами и уведомлениями о повышении
и  разным антиквариатом, собранным за двадцать лет войны. Комната выглядела,
устало заметил он, словно экспонат военного  музея.  Каким она  в своем роде
являлась.
     Блейр прошел к холодильнику, стоявшему рядом с мягким креслом, и достал
оттуда банку пива. Он приложил ледяной пластик к вспотевшему лбу, облегченно
вздыхая  от  чувства холода на горячей  коже,  затем  осмотрелся  в  поисках
голографического почтового устройства, но не нашел.  Он решил, что сейчас не
в том настроении, чтобы искать его. Фермерское Бюро могло и подождать. Видит
Бог, подумал он, они заставят меня ждать, если я позвоню.
     Он  плюхнулся  в  кресло,  окруженное  кучей журналов  и книг,  а также
мусорной  корзиной,  наполовину  заполненной пустыми банками  из-под пива  и
картонными коробками из-под еды.
     Пульт   управления  голографическим   телевизором  все  еще   лежал  на
подлокотнике  кресла. Блейр  взял  его и бездумно  включил  телевизор. Канал
новостей,  похоже, передавал вести  с  Земли.  Он  проверил название  в углу
экрана. Это было задержанное сообщение из Зала Собраний на Земле, и оно было
записано лишь два дня назад. Блейр поднял брови от удивления. Такая короткая
задержка говорила  о том, что новости должны быть очень важными. Нефела была
настолько далеко  от Земли,  что  записи, которые  доставлялись  туда,  были
обычно десятидневной  давности или  даже  старше. Он растянулся в  кресле  и
открыл банку с пивом, интересуясь, что же на этот раз скажет правительство.
     Блейр  включил  звук. Голос дикторши  зазвучал  из  множества  колонок,
которые должны были быть установлены на стенах, но вместо  этого валялись на
полу.
     - ...И нам  сказали, - прозвучал ее горячий юный голос за кадром, - что
сам Адмирал Толвин от имени Агентства Стратегической Готовности  обратится к
Ассамблее на этом заседании. В приемной Председателя Ассамблеи Таггарта  нас
информировали, что пока не могут сообщить тему выступления адмирала Толвина,
но из высокопоставленных источников мы узнали,  что обращение адмирала будет
посвящено  налетам  на  транспорты  Конфедерации, скорее всего,  совершенным
силами Пограничных Миров. Вам слово, Мигель.
     Блейр  глотнул  пива  и  громко  рыгнул,  пока ученые  мужи  на  экране
наперебой пытались предсказать, что же скажет Толвин. Камеру снова навели на
Таггарта,  казавшегося   немного  заскучавшим.  Паладин  неплохо  устроился,
подумал Блейр. Усы и волосы Таггарта были еще скорее светлыми, чем седыми, а
морщины  под глазами стали немного глубже. Блейр решил, что  жизнь  политика
ему весьма к лицу.
     Таггарт посмотрел на часы  и начал стучать молоточком, пытаясь призвать
собрание  к порядку.  Блейр заметил, что поначалу получалось это у  него  не
очень. Наконец зал затих, и Блейр услышал, как Таггарт представляет Толвина.
Блейр  снова засмеялся --  похоже, Паладин окончательно потерял свой акцент.
Ему всегда  казалось,  что  шотландский  выговор  Таггарта  был  притворным.
Картавый  шпион не очень  подходил  к  представлениям Таггарта  о  секретном
агенте.
     Смех Блейра утих,  когда к  подиуму вышел адмирал, сверкая  наградами и
регалиями на парадной униформе.  Вид Толвина вызвал  у Блейра противоречивые
чувства.  Адмирал когда-то считал Блейра предателем, или,  что еще  хуже  --
некомпетентным, из-за  потери  "Когтя Тигра". С тех  пор Блейр  доказал, что
Толвин был не прав, в основном выполнив львиную долю его же самоубийственных
миссий.
     Блейр считал репутацию Толвина как человека, рискующего чужими жизнями,
не полностью отражавшей действительность.  Готовность  адмирала пожертвовать
кем или  чем угодно, чтобы добиться своей цели, долгое время прославлялась в
популярной прессе. Он был "человеком, всегда доводившим дела до конца".
     Блейр часто попадал на место одного из тех, кого должны были принести в
жертву;  это была единственная почесть, которую  он  не слишком жаловал. Ему
всегда  удавалось  возвращаться.  Многим  его  друзьям,  также  летавшим  по
приказам  Толвина,  не  так  повезло.  Толвин выиграл  больше, чем  потерял,
несмотря на все похоронки.  Адмирал, по крайней мере, насколько знал  Блейр,
никогда не чувствовал раскаяния за тех, кто погиб в его операциях.
     Он без  особого впечатления  слушал, как  Толвин излагал  свой план  --
послать большую экспедицию на границу. Не слишком много событий произошло со
времен  Килратской  Войны,  и,  без  сомнения,  Толвин  искал  действия.  Он
засмеялся. Старый  боевой  конь пытался найти  причину,  чтобы  вывести свои
носители.
     Новости  показывали, что  эти  налеты  были не  более  чем  булавочными
уколами. Реакция Толвина показалась ему более  схожей со стрельбой  из пушки
по  воробьям,  чем с военной  операцией, если  только  пресса  не  принижала
реальную опасность. Блейр пожал плечами. Затем он громко расхохотался, когда
Толвин  заставил  Сенат предоставить  ему  ударный отряд. Если Толвин  хотел
гоняться  за  пиратами  с  боевым  флотом,  Блейра  это  вполне  устраивало.
Единственное,  что обеспокоило  его -- то, как легко сдался Паладин. Таггарт
оказался едва  ли не  главным агитатором Толвина  -- помог выписать адмиралу
карт-бланш для его  личной маленькой войны. Блейр задумался, что это сулит в
будущем. Военные, через адмиралтейский суд и закон военного времени, забрали
очень много  гражданских  прав во  имя защиты человечества от килрати. Блейр
видел,  как правительство использует один предлог за другим, чтобы замедлить
переход назад,  к полностью  гражданскому  управлению. Блейр  не  думал, что
Паладин,  сам  бывший  военный,  как-то  поможет гражданскому  правительству
вернуть  его   прерогативы.   Это  отречение,   похоже,   подтверждало   его
рассуждения.
     Из глубины  комнаты  раздался звон,  отвлекший его  от размышления.  Он
поднялся,  допил  пиво и начал копаться  в грудах вещей в поисках пульта  от
устройства  связи.  Блейр  пожалел  о  попытке  как-то  прибраться  в   этом
беспорядке: единственное, чего он добился -- двигал кучи с места на место до
тех пор, пока не забыл, где что вообще лежало.
     Он смотрел в ящиках стола и между диванными подушками, в грудах грязной
одежды, кучах книг и журналов  и  стопках распечаток. Устройство связи снова
зазвонило,   наконец-то   задав   ему   верный   курс   поисков.  Он   нашел
голографический   коммуникатор,   оказавшийся   спрятанным  под  статьей  об
эффективных стратегиях посадки растений и толстой стопкой газет.
     Он проверил устройство  и поднял  брови от удивления.  На дисплее  было
написано: "Входящие  -- с  планеты". Он  перевернул ящик, пытаясь вспомнить,
как  он работает.  Блейр  не помнил,  второе это  было или третье полученное
сообщение  с  тех пор,  как он  купил это  место, но он не получал настолько
много почты, чтобы  попытаться научиться обращаться с устройством. Он  нажал
одну из кнопок на боку устройства. В  комнате потемнело; кусок стены отъехал
назад, за ним обнаружился голографический экран.
     На нем появилось лицо Рейчел Кориолис, размытое и потрескавшееся -- эту
пленку уже проигрывали раз сто.
     - Крис, - сказал ее голос. -- Я  так больше не  могу. Я не хочу прожить
всю жизнь в таком захолустье, и я не могу смириться с  тем, как ты  заполз в
эту   бутылку.  --  Она  глубоко  вздохнула;   казалось,  что   она  вот-вот
расплачется.  -- Ты не позволишь мне помочь тебе,  а я  так жить не могу. --
Она опустила глаза. Запись превратила ее голос в скрипучий шепот. -- Крис...
я люблю тебя, но... прощай... - Ее изображение исчезло.
     - Черт, - пробормотал Блейр. -- Я думал, что стер эту запись.
     Он  снова  посмотрел  на  пульт  управления  и   нажал  другую  кнопку.
Изображение на  экране  начало  прыгать и мерцать, затем успокоилось,  и  на
экране появился ухмыляющийся Тодд Маршалл. Блейр застонал.
     - Тебе того же,  приятель,  - саркастически сказал  Маршалл, осматривая
часть комнаты, которую мог видеть через приемник  Блейра. -- Неплохое у тебя
тут гнездышко. Мне  нравится такой холостяцкий  стиль. -- Он снова посмотрел
на  Блейра. -- Надеюсь, ты  выгоняешь коз на улицу  до  того,  как  ложишься
спать.
     Блейр остался спокоен.
     -   Привет,  Маньяк.   --  Он  посмотрел   на  погоны   Маршалла   и  с
удовлетворением  отметил, что тот  все еще оставался майором. -- Извини, что
так  вышло   с  твоим  повышением.  --  Он   не  слишком  пытался   скрывать
неискренность в голосе.
     Похоже,  флот решил, что давать звание полковника пилоту, чей  позывной
идеально описывал  его  психическое  состояние,  -  не очень  хорошая  идея.
Впервые в  жизни Блейр  был согласен  со  штабистами. Маньяк бросал  слишком
многих ведомых, чтобы доверять ему целую эскадрилью.
     Лицо  Маньяка сардонически  скривилось; Блейр ненавидел  это  выражение
лица.
     -   Да,   точно,  сейчас,   когда   всем   заправляют  любители,   нам,
профессионалам,  становится все сложнее  продвигаться вперед.  Я  должен был
получить эскадрилью.
     Блейр  по-прежнему сохранял спокойствие на  лице,  не собираясь  давать
Маньяку никаких шансов. Он проверил исходный код  вызова, подтвердивший, что
он пришел с планеты.
     - Что тебя привело в такие дали?
     -  Я  просто пролетал  мимо, -  с  долей сарказма  ответил Маньяк,  - и
почувствовал запах свиней.  Ну вот я и сказал себе: "Интересно, а чем сейчас
занимается великий Бич Килраха?" Так  что  я  решил тебя проведать.  --  Его
улыбка стала  неприветливой. -- Знаешь,  шеф, большинство отставных  летунов
выбирают себе славные профессии,  скажем, выпивку и беготню по  бабам. -- Он
ненадолго замолчал.  --  Но фермерство  -- это совсем уж позорно. --  Маньяк
закончил фразу усмешкой.
     Блейр,  не слишком  вдохновленный  беседой,  положил  палец  на  кнопку
отключения и поднял пульт так, чтобы Маньяк смог его увидеть.
     -  Если  это  просто дружеский звонок, -  сказал  он, -  тогда  я  тебя
разочарую -- я стал жутким нелюдимом.
     Маньяк поднял руку; его выражение лица стало серьезным.
     - Послушай, отчаянный малый, мы должны встретиться в космопорте. Я буду
в столовой. Нам нужно поговорить.
     - Мы сейчас разговариваем, - ответил Блейр. Маньяк покачал головой.
     - Нет, так не пойдет. Этот канал могут прослушивать. Это важно, слишком
важно,  чтобы  это  узнал  кто-то еще.  --  Он  сделал паузу.  --  Послушай,
множество жизней стоит на кону. Я должен непременно с тобой увидеться. -- Он
ухмыльнулся. --  Так что,  может быть, ты найдешь для меня местечко  в своем
напряженном расписании?
     Блейр ненадолго задумался, затем кивнул.
     - Хорошо, я выслушаю тебя. -- После недолгого молчания он  продолжил: -
И лучше бы это была не шутка.
     Голограмма  исчезла  во  вспышке  статического  электричества,  оставив
Блейра в темной, слегка затхлой комнате. Он сел назад в кресло и  долго  там
сидел,  затем  поднялся  и  вышел  на  крыльцо.  Блейр   посмотрел  на  свои
насаждения, затем отвернулся и вошел в дом -- паковать вещи.

     Блейр  спустился  по  трапу  челнока,  довольный  тем,  что  удалось  в
последнюю минуту успеть  на межконтинентальный рейс.  Запах  ужасно горячего
воздуха  просачивался через  стыковочный  воротник,  соединявший  пешеходную
дорожку с  бортом атмосферного  челнока. Он  направился  к  порту и попал  в
ледяной порыв ветра из кондиционера. Блейр содрогнулся от внезапной перемены
температуры,  удовлетворенный,   что  хотя  космопорт   Нефелы   был   лишен
практически всех удобств, у него были  хотя  бы посадочный док и  "воротник"
для маленьких  кораблей. Он  был уверен, что в ином случае расплавился бы до
того,  как успел дойти до космопорта. Блейр чувствовал, что ему нужно выпить
чего-нибудь холодненького, пока его не хватил удар.
     Космопорт  находился  на  экваторе  Второй,  где к  стартовой  скорости
кораблей  прибавлялась еще и скорость вращения  планеты, облегчая взлет. Дом
Блейра был в гораздо более пригодных для жизни южных широтах, где асфальт по
крайней мере не обугливался и не  растекался. Он решил идти в порт как можно
быстрее, чтобы избежать жары.
     Блейр быстро заключил, что космопорт не слишком изменился со времен его
последнего посещения. Он поднялся по покрытому грязью трапу челнока и прошел
мимо маленького запыленного окошка, выходившего на небольшое поле, ненадолго
остановившись, чтобы глянуть через плотный плексиглас.
     Небольшие  транспорты  заполнили  одну  сторону  поля,   их   очертания
колебались  в  жарком  воздухе.  Три  посадочных круга,  цементные основания
которых  были  изранены  множеством  выхлопов  из   корабельных  двигателей,
обозначали  зону,  где  улетавшие  корабли  ожидали  взлета.  Пара  закрытых
грузовиков укладывала груз  в грязный, украшенный полосками дыма атмосферный
транспорт,  обретавшийся   возле  единственной  взлетной  полосы.  Очертания
полудюжины оставленных кораблей занимали дальнюю часть поля.
     Челнок  позади  него  поднялся  на уровень земли; его  поднял небольшой
лифт, обслуживавший  пассажирскую зону.  Он медленно  проехал к зоне вылета.
Блейр задумался, как лучше будет добраться домой после разговора с Маньяком,
затем  понял, что ему уже все равно. Он был здесь, и  этого было достаточно.
Он отвернулся от окна, перекинул полетную сумку  через  плечо и направился в
сторону вестибюля.
     Внутренняя часть космопорта Нефелы была построена вокруг торговой зоны,
где  находились   офисы  местных   транспортных  компаний,   маклера,   пара
потрепанного  вида магазинчиков и  несколько  ресторанов  и  баров. Она была
выполнена в живых пастельных тонах, которые одновременно скрашивали  мрачные
тона  окружающей пустыни и  делали видимой малейшую частицу  грязи. Пол  был
покрыт каким-то толстым пластиковым  ковром, местами проеденным старостью до
дыр.
     Он  направился  в  сторону  столовой,  уверенный,  что  ее  никуда   не
перенесли. Пилоты собирались в  барах для  космонавтов, обычно расположенных
на  расстоянии плевка  от  главных ворот космопорта,  если  не  прямо в  его
помещении. На Нефеле достичь этого было еще легче, потому что все сооружения
в  порту были размещены  очень близко,  чтобы уменьшить количество  воздуха,
нуждавшегося в охлаждении.
     Столовая  оказалась  кабачком, расположенным у  дальней стены небольшой
площади,  отходящей  от  главной. Похоже,  она делила место  с  ломбардом  и
чем-то,  что показалось ему то ли борделем,  то ли  отелем, если не являлось
обоими сразу. Он крепче прижал сумку к плечу и направился к входу.
     Блейр вошел во внешний альков, и в его уши ворвался  шум пестрой толпы.
Он    поднял   глаза   и    увидел   часы,   показывающие   местное   время.
Одиннадцать-тридцать, а  местечко уже забито до  отказа. Он  положил сумку в
шкафчик  для  хранения и убрал  в  карман ключ, прежде чем войти в  сам бар.
Примерный план состоял  в  том,  чтобы  быстро  осмотреться и найти  хороший
столик  до  того,  как придет Маньяк.  Над дверью мерцала надпись "ПРОНОСИТЬ
ОРУЖИЕ ЗАПРЕЩЕНО".
     Блейр прошел  через внутренние двери и огляделся. Здесь во время  войны
собирались  пилоты перед долгими  патрулями и транзитными перевозками. Стены
были  украшены  двумерными  изображениями  истории  военного  искусства,  от
примитивных  пропеллерных  самолетов  до  ультрасовременных  истребителей  и
бомбардировщиков.  Безделушки  и пилотские сувениры лежали на многочисленных
полках. С низкого потолка  свисали  модели, рассеянные  между вентиляторами,
цветомузыкой и голограммами других машин.
     Это место, как казалось Блейру, с трудом сводило  концы  с концами.  На
Нефеле  никогда  не было  большого  военного  представительства,  способного
поддерживать  собственный  бар, так  что  ему  приходилось  рассчитывать  на
проезжающих.
     Блейр еще  раз  оглядел  бар  в поисках  Маньяка.  Бар  был  переполнен
бродягами из полудюжины рас и с сотни планет. Сутенеры  и шлюхи всевозможных
цветов и  полов  предлагали  свои  услуги  рядом  с  бездомными  ветеранами,
просившими  милостыню  или  выпивку.  Несколько  космонавтов   в  начищенных
ботинках и форме одного  из межсистемных лайнеров выпивали и травили байки с
парой конфедератских пилотов в помятых летных  костюмах. За следующим столом
сидела  женщина с татуированным лицом и зелеными волосами, кормившая вишнями
паукообразную обезьянку,  сидевшую  на  ее плече. Блейр  ненадолго  задержал
взгляд на  животном, размышляя, почему у него ярко-синяя шерсть -- следствие
мутации, или же его просто вручную перекрасили?
     Мужчины и женщины,  многие из них  в остатках формы  Конфедерации  -- в
основном, судя  по  их  наградам и  значкам, ветераны  Килратской  Войны  --
заполняли  маленькие круглые столы, окружавшие центральную зону. Многие пили
или уже были пьяны, другие играли  в карты или домино. Лица у всех  них были
скучающими и вялыми; это выражение  Блейр  отождествлял с людьми, которые не
могли найти  себе места и дела. Продавцы наркотиков работали  по углам бара,
предлагая товар  пьяницам  или сами кайфуя от собственной  "дури",  и иногда
передвигая находившихся в коме. Менялы и карточные шулера обдирали простаков
и друг друга.
     Земляне  стояли плечом к  плечу с инопланетянами. Обитатели Пограничных
Миров  и  смешанные  расы, все  они одновременно разговаривали  --  болтали,
договаривались,  спорили,  дрались и  пили. Шум,  движения и запахи -- пота,
масла и блевотины -- действовали Блейру на нервы.
     Он поднял  голову и пробрался чуть  глубже в  плотную толпу, достаточно
глубоко, чтобы слышать  обрывки  разговоров. Все  чего-то  искали --  денег,
секса,  власти, возможности  улететь  с планеты  или свои украденные вещи. У
всех них  было какое-то  желание,  которое они стремились исполнить,  и были
готовы, иногда даже слишком, торговаться.
     Блейр  прошел в  центр  комнаты, переложив паспорт и кредиты в передние
карманы, затем снова огляделся в поисках Маньяка.
     Он устало покачал  головой. Слишком многое изменилось с тех пор, как он
заперся на своей ферме, чтобы он мог легко совладать с этой ситуацией. Блейр
прошел к  бару  в поисках  спокойного места для обдумывания следующего шага.
Бармен, увидев, как он положил локти  на дешевое пластиковое покрытие стойки
бара, поставил перед ним стакан и налил туда чего-то крепкого.
     Блейр удивленно поднял глаза.
     - Я ничего не заказывал.
     Бармен пожал плечами.
     - Я  здесь подаю только один напиток. Подумал, что именно  за этим вы и
пришли.
     Блейр посмотрел  на  янтарную жидкость, затем  осторожно  понюхал ее  и
сморщился, почувствовав запах алкоголя. Он поднял  стакан  и отпил; это  был
его  первый виски  с  тех  пор,  как ушла Рейчел. Он  слегка кашлянул, когда
напиток обжег его глотку. Виски,  возможно, был жуткого  качества, но тем не
менее он был лучше, чем самогонка, подававшаяся  на  большинстве кораблей, и
гораздо лучше, чем пойло, которое он привез с собой.
     Блейр прочистил горло.
     - Сколько с меня? -- спросил он, показывая на стакан.
     -  Один  двадцать, -  ответил  бармен. --  Только стандартные  кредиты.
Никакого мусора из Пограничных  Миров. -- Он посмотрел на Блейра, изучавшего
стакан. -- Дешево отдаю.
     - Для этого любая цена дешева, - кисло ответил Блейр, протянув кредитку
бармену. Бармен отсчитал сдачу, затем с надеждой глянул на Блейра.
     - Не поможете на чай?
     Блейр задумался.
     - Могу помочь советом: вчерашний чай хуже яда змеи.
     Бармен вернул ему кредитку и ушел с кислой миной на лице.
     Блейр  хотел  развернуться,  чтобы  снова  оглядеть  бар,  когда кто-то
внезапно  налетел на него; часть напитка выплеснулась  на рукав  Блейра.  Он
быстро   убрал  стакан  от  одежды,  поворачивая  голову,  чтобы  хорошенько
выругаться на того, кто его толкнул, но богохульство замерло на губах. Седой
ветеран  в  рванье, бывшем когда-то  униформой Конфедерации, смотрел на него
затуманенными  глазами.  От  него  воняло дешевым  виски и чем-то совсем  уж
неизысканным.
     Ветеран   вытер   рот  тыльной  стороной  грязной  руки   и   попытался
сфокусировать взгляд на Блейре.
     - Эй, парень, - проговорил он, - можешь угостить ветерана выпивкой?
     Блейр  посмотрел  на комбинезон старика. Погоны когда-то  были сорваны,
оставив темные следы в  тех местах, где они защищали материю от  выцветания.
Блейру показалось, что он узнал некоторые очертания.
     - Ты был летчиком?
     Ветеран гордо выпрямился и посмотрел Блейру в глаза.
     - Да, - ответил  он, - начинал в орудийном расчете  "Бродсворда". Потом
стал пилотом и летал на них.
     - Что случилось? -- спросил Блейр. Ветеран вздохнул, пахнув перегаром в
лицо Блейру.
     - Я человек необразованный, академиев не кончал, так что  потерял  свое
место  при "сокращении  сил" после  войны. -- Он  пожал  плечами,  его  лицо
одновременно выражало  боль и унижение. --  Я  летал  на  старушке "Либерти"
девятнадцать лет. Был на ней с самого ввода в строй.  Это должно было как-то
считаться,  знаешь  ли...  -  Он  отвернулся  и  поник  головой.  --  Бедная
девочка...  я имею в виду "Либерти". Она храбро сражалась и тоже внесла свой
вклад в победу, знаешь ли, а потом ее списали на металлолом. Словно она была
ничем.
     Блейр сочувственно кивнул.
     - Да, это настоящий ад. -- Ветеран внимательно  посмотрел на Блейра. --
Я служил  на "Конкордии",  -  продолжил он, -  так что  я  знаю,  что  такое
потерять корабль.
     Ветеран согласно кивнул, словно принимая Блейра в члены клуба.
     - Скажи, ты не знаешь, не набирают ли какие-нибудь космонавты команду?
     Блейр покачал головой.
     - Увы, нет. Почему бы тебе не пойти в агентство по найму?
     Ветеран пожал плечами.
     -  Там ничего нет. Коты очень хорошо погонялись за нашими  транспортами
ближе  к концу войны, а после потери верфей на Земле  и остановки войны было
построено не слишком много  новых. Все  свободные места заняты капитанами  и
майорами, рвущимися на  должность третьих помощников. --  Он выглядел  очень
мрачно. -- Это плохо, особенно для сокращенных лейтенантов вроде меня.
     - Да, - согласился Блейр.
     - Знаешь,  - продолжил  ветеран,  - мы  очень долго и тяжело сражались,
чтобы выиграть  войну, и чего теперь? Коты  все еще  здесь и все еще создают
проблемы, еще пираты и прочая шушера. Ничего не идет так, как должно. Словно
мы тоже проиграли войну. -- Он многозначительно  покосился на стакан Блейра.
-- Даже хорошего виски нигде не достать. -- Он показал на янтарную жидкость.
-- Ерунда какая-то.
     Блейр открыл было рот, чтобы ответить, но ветеран прервал его.
     - Цены на все растут. Как будто все разваливается на части.
     Потому что это так и есть, подумал Блейр. Война продолжалась так долго,
что обрела собственную жизнь. Он и не понимал до того, как ушел в отставку и
начал жить на гражданке, насколько экономика была "заряжена" на войну.  Это,
если добавить  еще  и разрушительную  атаку килрати на главные планеты,  все
военные  расходы  и потерю лучшей части человечества, забрало  все  немногие
ресурсы, способные поддержать экономическую инфраструктуру.
     Ветеран напряженно глядел на Блейра.
     - Послушай, приятель, если я уже достал тебя...
     -  Нет, -  ответил  Блейр,  -  извини.  Я  думал  о... старых  друзьях.
Товарищах, понимаешь? -- Это  был самый безопасный ответ  из тех, что пришли
ему в голову.
     Ветеран кивнул, снова вытирая рукавом рот.
     - Я не хотел столько болтать, - сказал он, - это просто... ты проводишь
всю жизнь,  работая  ради чего-то,  работая  ради победы, вот  что. Потом мы
получили ее -- и  что  теперь? Они  выкинули нас всех, сказав, что мы должны
найти работу --  как будто это возможно. И теперь они говорят, что мы должны
тоже вносить свою лепту.  -- Его выражение лица стало горьким.  -- Словно мы
ничего не сделали до этого.
     -  Что же, -  ответил Блейр, пожимая плечами, - мне  кажется, что никто
даже  и не думал о  том, что случится, если мы победим.  Мне кажется, что мы
столько времени думали исключительно о выживании, что  никогда не перестанем
думать  о том, что  произойдет после  того,  как мир снова нарушится. --  Он
стиснул зубы. Может быть, мы должны были понять, подумал он, что попробовали
немного  этого состояния во  время перемирия  с  килрати,  до  их внезапного
нападения  на  Землю.  Но тогда у  нас  была индустрия  Земли  и  Внутренних
Колоний,  чтобы  вынести  хотя  бы   часть  этого  груза...  а  сейчас   они
превратились в пепел.
     Ветеран прокашлялся.
     - М-м-м, - проговорил он, - насчет выпивки...
     - Конечно,  -  ответил  Блейр.  Засунув  руку  в  карман  за  бумажными
деньгами,   он  увидел  в  толпе   Маньяка.  Майор  выглядел,   как  всегда,
напряженным, причем до крайней степени -- обычно такой вид у него был, когда
он заигрывал с женщинами.
     Блейр немного подумал, потом достал банкноту  в пять кредитов. Это было
не слишком  много денег, но  ветеран  на  них  мог по  крайней  мере  хорошо
пообедать и принять  душ, если не снять комнату.  Он положил  деньги  в руки
удивленного мужчины.
     Ветеран попытался отказаться.
     - Нет, - сказал Блейр. -- Возьми их. От одного выжившего другому.
     Ветеран нахмурился и неохотно принял щедрый дар.
     - Спасибо, приятель, - сказал он, затем уставился на Блейра. -- Извини,
я не запомнил, как тебя зовут.
     -  Смит,  -  с  мрачной улыбкой солгал  Блейр.  Его  имя  было  слишком
знаменитым, чтобы бросаться им на  каждом углу. Он  быстро отошел от  бара в
поисках  Маньяка и  девушки.  Сделав всего несколько шагов,  он увидел, куда
Маньяк  утащил ее. По ее лицу Блейр  понял, что ей не слишком понравился его
подход.  Он засмеялся  про себя. Если  я  успею подойти вовремя, подумал он,
направляясь в сторону бывшего коллеги, я,  может быть, сумею исполнить  свой
гражданский долг и спасти его от очередного провала.
     Блейр уже был готов похлопать Маньяка по  плечу, когда пилот наклонился
к женщине.
     - Ну, крошка, что скажешь? У меня есть отличная комнатка для нас.
     Женщина  скривила  губы, словно только  что откусила  половину  лимона.
Блейр присвистнул, увидев,  как она дала  Маньяку  оглушительную пощечину  и
убежала прочь. Блейр  понимающе  улыбался,  когда Маньяк повернулся  к нему.
Тодд Маршалл печально потирал щеку.
     -  Удивительно, насколько  непатриотичными  стали  женщины, как  только
закончилась война, - весело сказал Маньяк. -- Все, что я сделал -- предложил
ей слегка поднять мой боевой дух.
     -  Помнится мне,  -  сухо ответил  Блейр, - что  этот способ работал не
лучше и во время войны.
     Маньяк подарил Блейру свою коронную ухмылку.
     - Попытка --  не  пытка. --  Он пожал плечами  и показал подбородком  в
сторону бара. -- Что это был за пьяница?
     Блейр состроил кислую мину.
     - Пилот-бомбардировщик. Попал под сокращение.  Никаких реальных шансов,
так что он ошивается здесь и выпрашивает выпивку.
     Маньяк кивнул.
     -  Сокращение лишило  нас даже большего количества хороших  людей,  чем
кошки. -- Он снова пожал  плечами.  -- Жить стало трудно,  особенно тем, кто
отдал все ради войны и всего этого лишился.
     Блейр снова оглянулся на бар, углубляясь в себя.
     - Знаешь,  Маньяк, когда я  был ребенком,  я думал, что космос  --  это
самое хорошее  место.  Он  обозначал  возможность. Колонии росли  невероятно
быстро, экономика была  в  хорошем  состоянии,  и даже война была интересной
вещью -- сражением с инопланетянами за судьбу  человечества. Сейчас, похоже,
мы чего-то потеряли.  Космос стал таким же, как и любое  другое место -- еще
одной помойкой.
     Маньяк уставился на Блейра так  изумленно, словно тот  только что начал
цитировать килратскую брачную поэзию.
     - Полковник, - сказал он, делая  достаточный  акцент на  звании Блейра,
чтобы показаться непочтительным, - ты уверен, что не слишком долго пробыл на
этой ферме?
     Блейр был не в настроении болтать.
     -  Ферма --  это мирная жизнь, майор. Тихая. Безмятежная. Стабильная. С
дзен-буддистами по соседству. Тебе бы она не понравилась.
     Маньяк злобно засмеялся.
     - Я  всегда  говорил, что  ты быстро ослабеешь  на гражданке.  Но я  не
ожидал, что у тебя это начнется с головы.
     Громкий звук удара  не  дал Блейру  ответить.  Он  повернулся в кресле,
чтобы увидеть источник грохота, и увидел мужчину в черном летном костюме и с
рыжеватыми  волосами,  стоявшего  перед  перевернутым  креслом.  Он  схватил
ветерана, с которым только что  говорил Блейр,  за воротник. Блейр не слышал
разговора  между ними, но он  увидел, как  темный  человек  врезал  ветерану
запястьем в лицо. Ветеран  завалился назад и  упал  на  стол.  Молодой пилот
подошел к стонущему  ветерану и сначала ударил его  по бедру носком ботинка,
затем в живот, когда тот свалился на пол.
     Блейр быстро огляделся в поисках вышибалы.  Никто не  выглядел желающим
помочь старику. Блейр вскочил и бросился на помощь еще до  того, как подумал
о последствиях. Темный размахнулся и врезал ветерану ногой в печень, когда к
ним подбежал Блейр.  Блейр схватил мужчину за плечо и  развернул его лицом к
себе.
     -  Достаточно, - начал говорить Блейр, но  застыл, увидев,  как мужчина
распахивает летную куртку. Он успел увидеть табличку с его именем, когда тот
достал короткую черную рукоятку из ножен на  поясе. Пилот нажал на кнопку, и
красная  бесплотная  точка  появилась  примерно  в  десяти  сантиметрах  над
наконечником.
     - Лазерный нож! -- крикнул кто-то справа от Блейра.
     Блейр почувствовал, как  напрягаются мышцы. У него  был очень маленький
опыт обращения с любыми ножами,  тем более с такими опасными, как этот. Все,
что он знал -- то,  что лазерный нож --  это  колющее оружие,  которое также
могло вызывать  сильные ожоги кожи в зависимости от того, острием  наносился
удар  или  "лезвием". Он поднял  взгляд  и  посмотрел прямо в холодные синие
глаза темного человека.
     Его противник держал нож низко, направив наконечник в живот  Блейру. Он
двигал нож взад-вперед, описывая острием восьмерки. Блейр не сомневался, что
тот точно знает, как пользоваться этим оружием.
     Он попытался вспомнить собственные тренировки по  рукопашному бою. Все,
что пришло ему в голову -- следить за поясницей противника, центром тяжести.
Противник  усмехнулся,  заставив  Блейра снова поднять глаза. Рыжий  мужчина
улыбнулся, холодно разъединив губы.
     -  Не очень  хороший выбор, дружище,  - сказал он. -- Я не люблю, когда
меня трогают.
     Он взмахнул ножом, целясь в  корпус Блейру. Блейр сделал блок, скрестив
руки ладонями вниз около живота, но слишком  поздно понял, что замах темного
был ложным.  Он  начал было  отклоняться  назад, когда  мужчина  с разворота
ударил его кулаком в висок. Блейр отшатнулся назад,  в его  глазах заплясали
звезды. Затем он отклонился вправо, пытаясь избежать второго удара.
     Это  снова  было обманное движение -- в  этот  раз нападавший с размаху
ударил его ногой в голову. Блейр сумел вовремя  подставить  под  удар  руку,
сумев  заблокировать  его,  но  рука  онемела.  Удар  потряс  его, выведя из
равновесия; он  ударился лицом в отделанную пластиком цементную стену. Блейр
увидел пятно крови.
     Мужчина  подошел сзади и ударил  его под колени. Блейр сложился, словно
аккордеон,  и  начал  сползать  на  пол,  поворачиваясь  во  время  падения.
Противник поймал  его за горло и  прижал спиной к стене.  Блейр вздрогнул от
удара  и  попытался схватить его за  руку.  Шум  в баре затих, когда мужчина
начал сдавливать горло Блейра, перекрывая доступ воздуха.
     Блейр  почувствовал,  как опухает его  лицо;  кровь,  пойманная хваткой
противника,  начала впитываться в его  кожу. Он бесполезно  зацарапал руками
стену;  воздух закончился. Блейр, чувствуя,  что  его  глаза вот-вот лопнут,
отчаянно оглядел бар. Посетители, отвлеченные дракой от своих дел, безмолвно
наблюдали. На их  лицах отображалась вся гамма  чувств  -- от скуки до жажды
крови. Бармен прекратил полировать стакан, но тоже не попытался помочь.
     Рыжий наклонился чуть ближе.
     -  Я не люблю, когда  меня трогают, - тихо  повторил он, ослабив хватку
достаточно, чтобы Блейр сумел вдохнуть глоток воздуха. -- И мне не нравится,
когда другие люди вмешиваются в мои личные дела.
     Он поднял лазерный нож, показав Блейру красную точку, приближавшуюся  к
его горлу.
     - Это дорого тебе обойдется.
     Он улыбнулся,  его тонкие губы  обнажили  ряд белых зубов.  Эта  улыбка
показалась  Блейру  смертоносной.  Он снова начал  сжимать  пальцы на  горле
Блейра.  Блейр отчаянно пытался освободиться. Он почувствовал, как его  язык
высунулся изо рта, а по щеке потекла струйка слюны.  Его лицо стало горячим,
а каблуки стучали по стене.
     Темный поместил  лазерный  нож под подбородок Блейра, когда  его голова
внезапно дернулась  влево.  Маньяк  вошел в размытое поле зрение Блейра,  он
засунул мощный лазерный пистолет в ухо мужчины. Маньяк  жестоко втыкал пушку
все глубже,  улыбаясь. Блейр увидел, как спутники темного человека поднялись
со своих мест и пошли на Маньяка.
     -  Так-так,  - сказал  Маньяк,  засовывая  пистолет  все  глубже  в ухо
мужчины.  Он запахнул его куртку, открыв табличку  с  именем. -- Я никого не
убивал уже неделю,  мистер... ммм...  Сизер, а  ведь  очень  хочется.  -- Он
глянул на  сопровождающих, затем продолжил. -- Если вы, ублюдки, не отойдете
от  меня,  мы узнаем, насколько хорошо паленые мозги вашего босса впишутся в
интерьер.  --  Блейр  заметил,  что  темный  был  совершенно  не  обеспокоен
сложившейся  ситуацией.  Ледяные  синие  глаза  моргнули,  словно  обдумывая
возможности.
     - Хорошо, дружище, - сказал он Блейру. -- Отзови свою собаку.
     - Ну нет, - вмешался  Маньяк,  - сейчас я  принимаю решения. Ты  должен
говорить  со  мной. --  Он  подчеркнул  последнее  выражение, еще  раз ткнув
пистолетом в голову мужчины и отклоняя ее в сторону до тех пор, пока его шея
не напряглась до предела. Блейр увидел  первую  реакцию пилота  -- тот  сжал
зубы, когда твердый  металл и мушка  воткнулись  в  его ухо.  Тонкая струйка
крови вытекла из его уха под воротник.
     Нож  исчез  из  вида Блейра.  Темный человек медленно отпустил Блейра и
поднял руки  к плечам. Блейр упал на колени  позади Маньяка, с шумом  вдыхая
воздух. Он попытался успокоить дрожащие руки, но ему это не удалось.
     Маньяк  отошел   назад,  на  расстояние  удара  ноги.  Блейр,  все  еще
потирающий шею, заметил,  как мужчина напрягается  и  переносит вес на ноги,
как  перед   тем,   как  ударить  ногой  самого  Блейра.  Он  уже  собирался
предупредить  Маньяка,  когда майор поднял пушку, вытянул руку и направил ее
прямо между глаз пилоту.
     - Извинитесь передо мной, - сказал Маньяк, - пожалуйста.
     Мужчина  недолго оценивал  ситуацию, затем  медленно  отошел назад.  Он
собрал своих спутников незаметными жестами и отступил.
     - Мы еще встретимся, - сказал  он, глядя  мимо Маньяка  на  Блейра, - я
обещаю  вам.  --  Он  дошел  до  двери  и  покинул  бар   вместе  со  своими
сопровождающими.
     - Ну,  - сказал Маньяк, его голос был наполнен одновременно  забавой  и
отвращением, - это уже вообще. Вот я воткнул свою пушку прямо ему в ухо, тем
не менее, я даже время у него не  могу спросить. --  Он посмотрел на Блейра.
-- Он что, твой приятель? -- Его глаза расширились.
     -- Полковник, - сказал он,  - ты бледный,  как привидение. Если бы я не
знал тебя, я бы решил, что ты испугался. -- Он немного помолчал. -- Черт, ты
действительно испугался.
     Блейр попытался успокоить прыгающее сердце. Он несколько раз сглотнул.
     - Не знаю, - слабо проговорил он.  -- Он был очень быстр, быстрее меня.
Он застал  меня врасплох, Тодд, и я ничего не мог с этим поделать. Такого со
мной раньше никогда  не было. --  Он  дотронулся до губы. Рука  оказалась  в
крови. Похоже, понял Блейр, он порезался, когда рыжий ударил его об стену.
     Лицо  Маньяка, как показалось ему, отражало одновременно  сочувствие  и
презрение. От  этого Блейр почувствовал  себя  еще хуже. Маньяк открыл  было
рот, чтобы сказать что-то, потом жестом пригласил Блейра следовать за собой.
Он выглядел обеспокоенным.
     -  М-м-м, полковник, - неуверенно  проговорил он,  - может быть,  стоит
закончить с этим? Может быть, тебе стоит вернуться на ферму кормить свиней?
     - Закончить с чем? -- спросил Блейр.
     Маньяк пожал плечами.
     - Послушай, я искал полковника Блейра, героя войны, разнесшего в  куски
Килрах -- мистера Сердце Тигра. Я просто скажу им, что не смог его найти.
     Блейр почувствовал, что начинает злиться.
     - Маньяк, ты позвал меня сюда. Какого черта ты от меня хочешь?
     Маньяк снова пожал плечами.
     - Думаю, это не моя проблема, что у тебя стало плохо с реакцией. -- Его
лицо, тем  не менее, говорило об обратном, когда он показывал  Блейру,  куда
тому сесть.
     Блейр  опустился в кресло  и откинулся назад, пытаясь расслабиться. Его
руки  все еще немного дрожали от того, что он считал выбросом адреналина. Он
ссутулил плечи, стараясь успокоить пульсирующие мышцы шеи.
     - Ну, - сказал он, чтобы хоть как-то поднять  настроение Маньяку, - что
у тебя было за важное дело?
     Маршалл нахмурился. Он оглянулся туда, где произошла драка, затем снова
пожал плечами, словно что-то решая.
     -  Полковник запаса Кристофер  Блейр, -  сказал он, без  особого успеха
пытаясь изобразить официальный  тон.  --  От имени  Вооруженных  Сил  Запаса
Конфедерации  и на  основании Чрезвычайного  Декрета  No394А,  мой  долг  --
сообщить  вам,  что  вы  снова  призваны  на  действительную службу  в ранге
полковника, со всеми  полагающимися выплатами, премиями и прочей  хренью. --
Он закончил фразу ядовитой ухмылкой и очередной фирменной шуточкой. -- Желаю
вам приятно провести день.
     Челюсть Блейра отвисла.
     -  Маньяк, слышал новость? Война закончилась. Мы выиграли. А я больше в
этом не участвую. Ушел в отставку.
     Маньяк в который уже раз пожал плечами.  Если бы Блейр был в настроении
шутить, он бы непременно сострил что-нибудь насчет нервного тика.
     - Уже нет.
     Блейр взялся обеими руками за стакан.
     - Почему я?
     Маньяк развел руками.
     - Не знаю. Все, что я знаю -- кое-кто думает, что ты ему нужен.
     Блейр наклонился к нему.
     - И кто же этот "кое-кто"?
     Маньяк состроил оскорбленную мину.
     -  Узнаешь.  --  Он  тоже взял  свой  стакан, задумчиво  наморщив  лоб.
Стараясь не смотреть в глаза Блейру, он продолжил: - Слушай,  давай я сделаю
тебе одолжение. Езжай домой.
     -  Насколько  я  понимаю, - огрызнулся  Блейр, - сначала ты меня  в это
втянул, а теперь уже не хочешь, чтобы я участвовал? -- Он  вслед за Маньяком
перевел взгляд  на место  драки. --  Вижу,  - сказал он, понимая перемену  в
настроении Маньяка, - ты думаешь, что я не смогу с этим справиться.
     Маньяк задумчиво посмотрел на него.
     - Я видел, как тебе  было больно. Я видел тебя в гневе. Я видел тебя со
всех возможных ракурсов,  или, по крайней  мере,  я так думал. Я никогда  не
видел  тебя напуганным. Я все ждал, пока ты надерешь ему задницу, но  ты  не
сумел  этого  сделать.  Ты  просто  замер. -- Он  вздохнул с видом человека,
только что услышавшего горькую правду. --  Мне кажется, что ты потерял  все,
что у тебя было, полковник, и привлекать тебя -- ошибка.
     Блейр молчал,  обдумывая варианты.  Больше  всего  на  свете  он  хотел
убраться подальше от  истребителей, навсегда забыть о  военной форме и самой
войне.  Однако  два года на  ферме  смягчили многие острые  углы и  наложили
определенный  отпечаток  на  воспоминания.  Его  руки  начали  непроизвольно
сжиматься, словно  держа  рычаг управления.  Он  понял, насколько сильно  он
хотел вернуться в кокпит -- насколько сильно он  хотел этого  с тех пор, как
ушел с фермы.
     Он поднял взгляд на Маньяка.
     - Когда мы вылетаем?
     Маньяк почесал нос.
     - Ну, - пробормотал он, - я не уверен, что мы вообще летим.
     Блейр позволил лицу принять холодное выражение.
     - Это решение принимаешь не ты, майор.
     Маньяк посмотрел на него с непонятным выражением лица.
     - М-м-м, - наконец сказал он, - я договорился о том, что нам дадут пару
истребителей. Они стоят в порту, заправленные и готовые.
     Блейр поставил стакан на стол и поднялся.
     - Пойдем.
     Маньяк фыркнул.
     - Нам не надо будет заехать к тебе домой, или что-то типа того?
     -  Минутку,  -  ответил  Блейр. Он  достал из сумки  мобильный телефон,
быстро набрал номер и стал ждать ответа.  Маньяк затряс головой, когда Блейр
торопливо что-то сказал на непонятном языке и положил трубку.
     - К чему было это все?
     -  Я  только  что  сказал  моим  соседям-буддистам,  что  ферма  теперь
принадлежит им. Пожертвование в пользу церкви.
     Блейр выдавил улыбку.
     - Давай побыстрее выберемся из этой дыры.
     Глава вторая.

     Блейр  стоял в  прихожей, ведущей на обзорную  палубу "Ориона",  смакуя
чашку настоящего кофе с настоящими сливками. Он не помнил, когда в последний
раз  его пробовал, уж точно до  того, как эмигрировал на  Нефелу-2. Кофейные
бобы на  ней не росли, а импортный  кофе был слишком дорог  для полковника в
отставке, получавшего половину оклада.
     Он вдыхал  богатый аромат,  задумавшись,  для чего Толвин  снова вызвал
его. Точно не потому, что он был одним из любимчиков адмирала. Его отношения
с Толвином  обычно  были вежливыми,  хотя  и  прохладными.  Блейр улыбнулся.
Толвин редко делал что-то без причины, хотя причины  и средства, которыми он
их передавал, были диаметрально противоположными.
     Облизывая  губу, он раздумывал,  почему  Толвин  выбрал для  их встречи
"Орион".  Адмиралу  придется выбраться с Земли  на L5  -- это было необычной
тратой времени и денег для встречи с простым полковником.  Интересно, что же
заставило  его  сделать это, подумал Блейр, если только у адмирала  не  было
других причин для присутствия на этой станции.
     Он удивился, что боевая станция оказалась в точке Лагранжа. Блейр знал,
что  "Орион"  был на низкой  орбите  вокруг Земли,  входя в  последнюю линию
обороны, и что килрати  серьезно повредили ее при атаке. Он задумчиво прижал
кружку к губам, безуспешно пытаясь вспомнить какую-нибудь передачу новостей,
сообщавшую  о перемещении.  Он сомневался,  что  об этом  вообще сообщили --
любопытное  упущение,   учитывая  размер  станции  и  невероятные   расходы,
связанные с ее перемещением вверх по гравитационному колодцу.
     "Почему  все  внезапно  заинтересовались  L5?"  --  подумал  он.  Тело,
помещенное  в  эту  точку,  держалось  бы  там  постоянно  из-за  равновесия
притяжений Земли, Луны и Солнца. Он знал,  что в  древней истории Земли была
попытка  использовать  L5 и  другие точки  Лагранжа как  места строительства
огромных металлических колоний, но открытие прыжкового двигателя  и изобилия
звезд главной последовательности с землеподобными планетами  поставило крест
на этом проекте. Теперь, похоже, кто-то делал шаг назад в истории.
     Адъютантка  вошла  в  дверь,  отделявшую прихожую  от верхней  обзорной
палубы.
     - Адмирал сейчас примет вас.
     Блейр  с  сожалением отдал  ей свою  чашечку кофе. Она открыла дверь  и
прошла внутрь, жестом пригласив Блейра следовать за ней.
     Толвин стоял на противоположной стороне комнаты, сложив руки  за спиной
и  смотря   в  огромные   иллюминаторы.  Блейр  вдали  увидел  две  огромных
серебристых  фигуры, покрытых сеткой. Он подумал,  что извилистый  курс  его
шаттла был проложен так, чтобы не позволить ему увидеть их.
     Блейр  пересек комнату  и  подошел к адмиралу, выдавая свое присутствие
стуком каблуков по металлическому полу. Он подошел к нему на расстояние двух
метров и встал навытяжку, щелкнув каблуками.
     -  Полковник  Кристофер  Блейр  из  Вооруженных  Сил  запаса  по вашему
приказанию прибыл, сэр.
     Толвин даже не повернулся.
     - Это было немного формально для вас, не правда ли, полковник?
     - Меня не слишком часто призывали в армию, - сухо ответил Блейр, - я не
слишком хорошо разбираюсь в церемониях.
     Толвин слегка наклонил голову.
     -  У  меня  были  на то причины.  --  Он  немного помолчал.  -- Вольно,
полковник. Не хотите присоединиться ко мне у окна?
     Блейр подошел к адмиралу  и встал справа от него; оттуда  он мог видеть
как корабли, так и лицо Толвина. Он недолго постоял  в молчании, наблюдая за
панорамой.
     Блейр посмотрел на адмирала. Форма Толвина (офицерского зеленого цвета,
огнеупорная)  была, как  всегда, накрахмалена  и  безупречно сшита.  Его  же
собственная форма еще  двенадцать часов  назад лежала в ящике. Она подходила
ему,  но  не слишком хорошо. Он  всегда не  слишком внимательно относился  к
своей форме,  предпочитая, чтобы за него говорила  его репутация.  Однако  в
этот раз он чувствовал себя помятым и оборванным.
     Толвин повернулся  к нему;  его голубые глаза  терялись  на морщинистом
лице.  Толвин выглядел,  как  всегда  -- ни старым,  ни молодым, несмотря на
седые волосы. Блейр решил держаться свободно, а не  встать смирно,  как того
требовали устав и традиции. Двое мужчин долго смотрели друг на друга.
     Толвин отвел взгляд первым.
     -  Вижу,  вы  набрали вес, -  сказал он, похлопывая  себя  по  плоскому
животу. -- Похоже, вас вполне устраивает жизнь на гражданке.
     - Справляюсь, - уклончиво ответил Блейр.
     Толвин кивнул, слегка смягчаясь.
     - Вы занимались разведением овец, не правда ли?
     - Фермерством, - сухо поправил Блейр.
     Толвин пожал плечами, показывая, что для него нет никакой разницы между
этими двумя понятиями.
     - Завидую вам.
     - Как это? -- осторожно спросил Блейр.
     -  На ферме все  просто,  - ответил  адмирал, -  здесь  же  все гораздо
сложнее.
     - Как это? -- повторил Блейр, переключив все внимание на адмирала.
     Толвин показал на почерневший остов, торчавший из борта "Ориона".
     - Это, - сказал он,  - все,  что осталось от ангара номер три. "Даркет"
влетел  туда   и  взорвался.  Ангар   был  полон   истребителей,   полностью
заправленных,  вооруженных и  готовых  к взлету.  Взрывы уничтожили  ангар и
вызвали  пожар  в вентиляционных системах  до того,  как компьютер успел  их
перекрыть.  Опустошение прокатилось по станции. Четверть команды погибла. --
Он посмотрел на Блейра. -- И все это из-за единственного "Даркета".
     - Я не понимаю, - ответил Блейр.
     - Иногда,  полковник,  - проговорил  Толвин,  - от  маленького  огонька
начинается  огромный пожар. -- Он  сжал  губы.  -- Моя работа состоит в том,
чтобы тушить такие огоньки до того, как они превратятся в пожары. -- Адмирал
перевел взгляд на иллюминатор. -- Красавцы, не правда ли?
     Блейр  не  сразу  понял,  что  Толвин  сменил  тему и  говорил  о  двух
суперносителях-близнецах, висевших в космосе.
     - Да, сэр, - сказал он, выбрав безопасный ответ.
     Толвин улыбнулся.
     - Это будущее нашей индустрии -- новейшие носители флота,  "Везувий"  и
"Сент-Хеленс". Они будут носителями номер 70 и 71, когда сойдут со стапелей.
-- Он  снова  улыбнулся.  -- Они  -- лучшее  и самое  современное  выражение
тактической разработки и мысли.
     Блейр перевел внимание на огромные корабли.  Он видел выпуски новостей,
сообщавшие  о  строительстве,  но  голографические  пленки   не  могли  дать
представления о настоящем размере.
     Носители выглядели по крайней мере вдвое  длиннее  "Конкордии", которая
была  одним из  самых  больших кораблей  во  Флоте,  пока ее не уничтожили у
Веспуса.
     Ближайший  корабль выглядел  в основном завершенным.  У него  было  две
сигарообразных внешних  взлетных  палубы, параллельных  центральной части  и
соединенных   короткими   прямоугольными   пилонами.  Палубы   были   хорошо
сбалансированы; их очертания сливались с основной частью корпуса и придавали
большому   кораблю   гладкий,   смертоносный   вид.   Блейр,   привыкший   к
коробкообразному,   утилитарному   виду  земных   кораблей,  присвистнул  от
удивления.
     Второй  корабль,  находившийся немного дальше, все  еще  строили. Блейр
видел  сияющие открытые "ребра"  незаконченных взлетных  палуб и  обнаженный
скелет вокруг  носовой  части. Сотни огоньков  мерцали, словно светлячки, по
сторонам корабля. Через несколько секунд он понял, что это вспышки сварочных
аппаратов.
     - Они похожи на килратские корабли, - сказал он.
     -  Мы использовали  новейшие  разработки килрати, - недовольно  признал
Толвин, -  из-за этого корабли на первый  взгляд выглядят как килратские. Мы
позаимствовали некоторые идеи  у тех суперносителей, которыми они  атаковали
Землю.
     Блейр  не ответил, увидев вспышку  эмоций на лице  Толвина. Безусловно,
это  было звездным  часом Толвина, понял он.  Бомба,  принесенная килратским
агентом, уничтожила  Объединенное Командование,  и  Толвин  стал командующим
всех  оборонительных  сил Земли во время кризиса. Именно Толвин предупреждал
об опасности перемирия с килрати, которое дало котам время ввести в действие
новые носители. Именно Толвин мастерски отступал с боями от границы до самой
земной  орбиты...  именно  Толвин  спас  человечество,  когда  все  казалось
потерянным. Блейр  почувствовал симпатию к адмиралу. Если бы в этот победный
момент Толвин пропал  без вести  или  погиб,  его бы навсегда  запомнили как
величайшего героя войны.
     Блейр вспомнил, как, несмотря на все их разногласия, он с благоговением
наблюдал за ним во  время кампании; Толвин  всегда был спокоен, уравновешен,
он вдохновлял всех  вокруг  на  подвиг,  потому что подчиненные знали, что с
ними лучший боевой  командир всего флота. Если  бы  только  он тогда  ушел в
отставку  или   получил   бы   повышение  в   качестве  главы  Объединенного
Командования, он смог бы  избежать последующих унижений.  Блейр подумал, что
именно   тогда  адмирал  стал   меняться.  Он  должен  был  войти  в  состав
Объединенного  Командования, но  политики,  многие  из  которых  купились на
перемирие килрати, очень  скоро снова  оказались в  седле  и  объявили,  что
адмирал  "слишком  ценен  в  качестве  боевого  командира",  чтобы  получить
повышение и  уйти  с  действительной службы. Толвин оказался гусем,  снесшим
золотое яичко  нежданной  победы, но когда его позвали снова сделать это, он
потерпел неудачу. Эта неудача сейчас, должно быть, сильно терзала его.
     -  Конструкция  кораблей,  несмотря  на  все  заимствования,  полностью
земная,  полковник.   Я   возглавлял   экспертную   комиссию,  разработавшую
спецификации.
     Блейр почувствовал, что Толвин словно прочитал его мысли; он отвернулся
от проникающего взгляда.
     - Каждый из них будет весить  четверть  миллиона тонн, нести команду из
семи  тысяч  восьмисот человек  и более четырехсот истребителей и  служебных
кораблей.
     Блейр снова  присвистнул. Носитель флота обычно нес единственное крыло,
состоявшее примерно из сотни истребителей и бомбардировщиков.
     - Я думал, это все пропаганда, - проговорил он.
     - Да? -- Толвин удивленно поднял брови. -- Как это?
     Блейр пожал плечами.
     - Я не думал, что  мы  можем построить что-то  настолько большое. -- Он
посмотрел  на  Толвина.  Адмирал  слегка  наклонил голову,  словно приглашая
продолжить.
     Блейр глубоко вдохнул.
     -  Килратские бомбы уничтожили  большую  часть  северных индустриальных
городов Земли.  Они также разнесли и верфи на Луне. -- Он повернул  голову в
сторону кораблей. --  Это просто кажется невозможным --  построить такое без
верфи и  местных производств,  особенно когда экономика в упадке. У нас даже
были слухи о голоде и голодных бунтах.
     Толвин нахмурился.
     - Вы должны обращать больше  внимания на настоящие новости. Мы достигли
немалого  прогресса   в   восстановлении  инфраструктуры.   --  Он  постучал
указательным  пальцем по подбородку. --  Все  же, в  чем-то вы правы. --  Он
решительно  кивнул.  -- Мы  пригласим  сюда какую-нибудь прессу, позволим им
увидеть строительство из первых рук. Это ответит на  вопросы о пропаганде. А
также, возможно, позволит поднять моральное состояние людей.
     Блейр хотел озвучить свои подозрения о том, что  такой  экстравагантный
вид может произвести и прямо противоположный эффект на многих гражданских.
     -  Адмирал, - спросил Блейр, показывая на  "Везувий", - как вы  делаете
это?
     Толвин показал на небольшое скопление  кораблей, паривших неподалеку от
носителей.
     - Это корабли  -- литейные  заводы, - сказал он, - передвижные фабрики,
созданные,  чтобы  летать из  системы в систему  и  изготовлять инструменты,
которые  требуются планетам, чтобы  восстановить и  улучшить производство. Я
заметил,  что они  могут также служить временными заменителями верфей --  до
того,  как мы  их  восстановим.  Так  что я позаимствовал  их.  --  Он гордо
улыбнулся. -- Конечно,  они дают только малую долю  того, что  раньше давала
Земля, но нищие не выбирают себе милостыню.
     - А что насчет Внутренних Миров?  -- спросил Блейр. -- Им  не требуются
эти корабли?
     Толвин пожал плечами.
     - Там живут предприимчивые люди. Они придумают что-нибудь. -- Он лукаво
посмотрел на Блейра. -- Они, может быть, даже построят себе новые.
     Блейр позволил себе проявить немного сарказма.
     - Может быть, вы тогда и их себе заберете?
     -  Возможно,  -  прямо  ответил  Толвин.  --  Мне  бы  пригодились  еще
несколько.  -- Он указал  подбородком на корабли-литейные. -- На  самом деле
они -- просто чудо. С их помощью мы можем  сделать все, что нам нужно, прямо
на месте, вплоть до выплавки  собственной руды.  Мы получаем руду с Луны,  в
основном для спецсплавов.  Они активируют  их  с помощью ускорителей частиц.
Однако,  большая  часть  железной руды  поступает  из астероидного  пояса за
Марсом.
     -  Все, что нужно делать  нашим добывающим кораблям, -  продолжил он, -
приложить достаточно  энергии, чтобы сбить астероиды с их орбит и  направить
их  на L5.  Мне  говорят,  что векторная  механика очень сложна, и что  руда
добирается сюда  года по два,  но мы получаем  большую часть железа, нужного
нам для дюрастали, по несколько центов за тонну.
     Он засмеялся.
     - Вот почему мы строим здесь. -- Он  похлопал  по  иллюминатору. Иногда
наши ловцы  промахиваются, и нам приходится уничтожать астероиды,  но у этой
девочки еще достаточно силенок.
     Толвин  наклонил голову в сторону  Луны, выглядевшей отсюда  размером с
грейпфрут.
     - Мы также  начали программу по утилизации кораблей, потерянных нами на
Луне.  Мы многое ввозим из-за пределов  системы, но меньше, чем вы могли  бы
предположить. -- Он  улыбнулся,  переведя  взгляд на корабли.  --  Я добился
того,  чтобы  эти  две  красавицы  получили  наивысший  приоритет.  Получить
транспорты, чтобы доставить то, что нам нужно -- не проблема.
     "Не  проблема?"  -- повторил про  себя Блейр.  Он вспомнил  о  том, как
трудно  было  достать  запчасти  на  Нефеле.  Проблемы колониальной  планеты
казались   символом  Конфедерации   в  целом:   разваливающаяся   экономика,
изношенная инфраструктура  и  демографический кризис соединялись с нехваткой
торговли, работы  и  доверия к  правительству.  Если  взять  все это вместе,
назревал серьезный кризис.
     Его возмутило то,  что корабли-фабрики  и транспорты использовались для
того,  чтобы строить  военные корабли и перевозить военные грузы,  а не  для
восстановления экономики.
     Блейр нахмурился, удивляясь  перемене в себе. У него  не было  никакого
опыта  жизни на гражданке  до  того, как  он ушел в отставку,  и  он никогда
по-настоящему не понимал, какие испытания выдерживал народ, чтобы поддержать
войну. Два года  копания в  грязи на Нефеле, чтобы  вырастить хоть  какую-то
зелень,  и сражения  с  Фермерским  Бюро  расширило  его  кругозор до  таких
горизонтов, каких он даже не ожидал.
     Толвин заметил, как изменилось его выражение лица.
     - Насколько я понимаю, вам не слишком понравился мой новый проект?
     Блейр покачал головой.
     -  Адмирал,  мы  только  что  закончили  войну  --  войну,  которую  мы
проигрывали. Нам  удался  один шальной удар, но если  бы он  не  удался, нас
ждало поражение. -- Он посмотрел на  Толвина. -- С помощью всего  того,  что
применяется здесь, - он замолчал, пытаясь собраться с мыслями, - имею в виду
ресурсы, не лучше ли было построить два или три новых флотских  носителя или
даже пару дюжин носителей прикрытия, о которых вы подумали в первую очередь?
     Блейр  увидел  мимолетную  улыбку  в  ответ  на  похвалу;  в  ответ  он
разозлился на себя за то, что пришлось  опуститься  до  такого подхалимства.
Проблема состояла  в том,  что у носителей прикрытия было много  достоинств;
они были  дешевы  в  производстве,  и можно было разместить такие  корабли в
дюжине систем по  цене  одного  стандартного носителя. Его  старый  приятель
Бондаревский  поднялся  до звания контр-адмирала на закате  войны,  командуя
группой носителей прикрытия.
     - Нам нужны также и  транспорты,  сэр. Они могут  служить двум целям --
заменять  транспорты Флота,  потерянные  во время  войны, помогая  при  этом
восстанавливать   экономику,  и,  конечно,  не  помешало  бы  иметь  немного
кораблей-фабрик...  знаете,  чтобы восстановить экономику...  - Он запнулся,
почувствовав взгляд Толвина.
     - С каких  это пор  у вас сердце кровью обливается, полковник?  -- тихо
спросил  Толвин.  --  Пожалуйста, вспомните,  что  даже  когда  мы введем  в
действие  эти  два корабля,  у  нас  все равно будет  в полтора  раза меньше
истребителей, чем до атаки на Землю.
     - Я думал, что война закончилась, - сухо ответил Блейр.
     - Не обманывайте  себя, - сказал  Толвин.  --  Мы  все еще воюем. -- Он
помолчал. -- Мы воюем, чтобы спасти себя. -- Слушая адмирала, Блейр сохранял
вежливо-нейтральное  выражение  лица.  --  Мы  завязли в  глубоком  кризисе,
полковник. Единство, которое держало нас вместе тридцать лет, пошло на спад,
когда исчезли килрати. Закон и  порядок -- понятия, которые  рушатся по всей
Конфедерации. Мы дрейфуем, утратив наше чувство предназначения.
     Он отвернулся от Блейра  и перевел  взгляд на иллюминатор. Блейр увидел
его лицо, отраженное в  стекле; два носителя казались рамой от  зеркала.  --
Эти корабли -- символы того,  что мы,  несмотря на все наши неприятности, не
потеряли нашей силы. Они объединят нас сейчас, когда у нас нет врага, против
которого нужно воевать.
     -  Это символы? -- спросил Блейр,  насторожившись от направления и тона
слов Толвина. -- Или угрозы?
     -  Полковник,  -  холодно  проговорил  Толвин,   -  вы  почти  нарушили
субординацию.  Как только вы  надели  на себя форму, вы  должны  подчиняться
дисциплине Флота.
     Его голос смягчился.
     - Килрати  были  нашим  общим врагом,  мы могли встретить  его  вместе.
Теперь этого нет, и мы теряем связи с нашим общим наследием. -- Он посмотрел
на Блейра. -- Мы должны работать вместе, чтобы восстановить нашу общую веру,
наше единство.
     Блейр решил выбрать примирительный тон.
     - Так какое же это имеет отношение ко мне?
     -  Я  уверен, что вы  слышали о  кризисе в Пограничных Мирах,  - сказал
Толвин.
     - Куски и  обрывки фраз, - ответил Блейр. Затем,  не в силах не сделать
выпад против  продолжавшейся цензуры,  добавил:  - Служба  новостей  сейчас,
правда, не настолько информативна, как раньше.
     Толвин кивнул, снова восприняв замечание Блейра буквально.
     - В последние  несколько месяцев, полковник,  там постоянно совершаются
нападения. Все это началось с пиратских набегов, терроризма, саботажа -- все
это выполнялось неизвестными людьми и в достаточно малом масштабе. С тех пор
это  переросло  в  нападения  на   конвои,  партизанские   набеги   на  базы
Конфедерации и прямые нападения на отдельные подразделения Конфедерации. Все
стало достаточно серьезным, чтобы вызвать ответ Флота.
     Он посмотрел на Блейра и начал загибать пальцы.
     -  Наша миссия состоит  из  двух частей. Первая и самая  неотложная  --
защитить  жителей   и  собственность   Конфедерации,   остановив   всю   эту
деятельность.  Вторая  --  определить,  является ли  это  разовыми  акциями,
исполненными случайными людьми, или же это часть большой кампании по подрыву
авторитета Конфедерации.
     Блейр посмотрел на него и недоверчиво спросил:
     - Вы снова  вызвали меня для этого? Полицейского  задания?  У  вас  нет
других пилотов?
     Толвин снова сложил руки за спиной.
     -  Я посылаю  "Лексингтон", чтобы патрулировать  сектор,  граничащий  с
Пограничными Мирами, и расследовать ситуацию.  Мне  нужна  ваша слава,  ваше
присутствие,  чтобы сбить спесь  с этих  налетчиков  до  того, как мы сумеем
организоваться. Надеюсь,  вы сможете держать ситуацию  под контролем до  тех
пор, пока мы не сумеем разобраться с ней.
     - Что, если я откажусь? -- спросил Блейр.
     - Мне кажется, полковник, - бесцветно ответил Толвин, - что Пограничные
Миры по меньшей мере закрывают глаза на этих бандитов. Они,  возможно,  даже
предоставляют им помощь, если  не сами активно в  этом участвуют. Думаю, что
ваша репутация,  и намек  на то, что вы  можете  сделать то же  самое, что с
Килрахом, помогут достаточно их напугать, чтобы они пришли в себя.
     Он пожал плечами.
     -  Я  не  буду  вас  останавливать,  если  вы  откажетесь.   Вы  можете
возвращаться на  вашу  ферму и собирать вашу  брюкву, пока  мы будем вершить
великие дела. Или же,  - просто  сказал Толвин, - вы можете присоединиться к
нам -- и, возможно, предотвратить войну.
     Он внезапно развернулся и направился к двери. Блейр  повернулся к нему.
Толвин остановился у двери и оглянулся.
     - Я записал вас в  симулятор  "Стрелы" на 19-00, чтобы восстановить ваш
полетный сертификат. -- Он слегка улыбнулся. -- Налетчики используют корабли
нашей постройки, так что примите к сведению и это.
     Когда Толвин  вышел,  Блейр  снова повернулся  к  иллюминатору,  изучая
суперносители-близнецы. Они доставляли  ему  беспокойство,  хотя  он  не мог
сказать,   по   какой  причине.   Он  отвернулся  от   кораблей.  Толвин  --
единственный, кто мог дать ему дорогу назад в кокпит и к единственной жизни,
которую  он действительно  знал.  Он  не понимал, насколько  ему  не хватало
полетов, пока Толвин не предложил их ему. Решение было простым.
     Он повернулся спиной к иллюминатору и направился к  боевым симуляторам.
Он  мог,  если бы поторопился, взять дополнительное время.  Внутренний голос
подсказывал ему, что оно ему понадобится.

     Блейр почувствовал знакомый толчок, когда шаттл "Лексингтона" опустился
на взлетную палубу.  Ему пришлось сдерживаться, чтобы  не раскритиковать все
аспекты мастерства молодого пилота. Смирись с этим, Крис, сказал он себе, ты
хреновый пассажир. Ты  бы предпочел  летать  на этих  ящиках,  а  не сидеть,
словно груз.
     Шаттл покинул  пределы  посадочных отметок,  более известных как "бычьи
глаза", и направился в сторону направился к  зоне высадки.  Блейр наклонился
вперед  в  своем  спартанского вида кресле  и  стал смотреть  на  сигнальные
лампочки над боковым люком. Они сменили цвет с красного на зеленый, показав,
что   "Лексингтон"  восстановил  искусственную  гравитацию  и  атмосферу  на
взлетной палубе.
     Встроенный  передатчик  шаттла,  настроенный   на  оперативную  частоту
"Лексингтона", выдал: "Всем постам,  операция по приему  закончена. Давление
на взлетной палубе  -- положительно. Гравитация -- положительно. Ангар готов
к нормальной работе". Блейр  стал ждать настоящего указания о том, что все в
порядке. Он улыбнулся, услышав его. "Дымящаяся лампа зажжена". Он вернулся.
     Шаттл  с шипением  остановился как раз  на  посадочной  отметке.  Блейр
поднялся и засунул техническое руководство по "Хеллкэту-V" в полетную сумку,
затем собрал остальной багаж. Он  повернулся к выходу, повернул ручной замок
и ввел код открытия. Дверь поднялась; Блейр замер, ошеломленный.
     Дюжина космопехотинцев  в парадной серой форме  выстроилась  в два ряда
перед трапом  шаттла. Капитан  корабля, чернокожий седой, начинающий  лысеть
мужчина  среднего  роста  стоял в конце  живого  коридора.  Небольшая группа
офицеров  встала по  стойке  "смирно"  позади капитана,  а капрал-пехотинец,
державший знамя корабля, с такой силой  ударил древком о палубу, что едва не
высек  искры.  Беспорядочная  группа  из  тридцати-сорока  членов  экипажа в
рабочих одеждах стояла позади официальной делегации, переговариваясь.
     Блейр  спустился по  трапу, очень осторожно ступая, чтобы  невзначай не
споткнуться. Как  только его ноги  коснулись палубы, боцман  подняла руку  и
приветствовала его  свистком. Он  вздохнул, не видя иного выбора,  кроме как
подыгрывать. Блейр положил сумки, встал навытяжку и подождал, пока щебетание
не закончится. Затем он, чеканя шаг, промаршировал  через колонну космопехов
и остановился перед капитаном.
     - Разрешите подняться на борт, сэр? -- формально спросил он.
     - Разрешаю, - громко  ответил капитан Уильям Эйзен; его глаза светились
весельем. Он шагнул вперед и протянул руку. Блейр по-дружески пожал ее.
     Блейр  вспомнил, что именно Эйзен встречал его, когда  он поднимался на
борт "Виктори".
     - Похоже на дежа  вю, - сказал  он, - разве  что этот  корабль выглядит
куда лучше.
     - Дом,  милый  дом, - ответил Эйзен. -- Добро пожаловать на борт, Крис.
-- Он снова ухмыльнулся; эта яростная  воинская улыбка показала  Блейру, как
зулусы, далекие  предки  Эйзена, выглядели,  потроша  англичан.  --  Вы  нам
чертовски нужны.
     Блейр сочувственно посмотрел на него.
     - Все  настолько  плохо? Судя по тому, что Толвин сказал мне, мы должны
будем только махать флагом.
     Эйзен сделал уклончивый жест рукой.
     - Мы поговорим.
     Блейр  посмотрел на собравшихся офицеров  и  членов экипажа. Их взгляды
заставляли его нервничать.
     - Зачем вы это со мной делаете? -- страдальчески спросил он.
     - Это больше для них, чем для вас, - мягко ответил Эйзен, хлопая Блейра
по  плечу  свободной рукой. -- Большинство из них  никогда  не видели героев
войны.  Если они  узнают, что  вы на борту,  это повысит  боевой дух.  -- Он
улыбнулся. -- Так что подыгрывайте, полковник. Это приказ.
     Блейр сдался.
     - Хорошо, сэр. Что теперь?
     - Позвольте мне представить вас моим старшим офицерам, - уже нормальным
тоном сказал Эйзен. -- С офицерами летного крыла вы встретитесь позже.
     Блейр  бросил на него быстрый взгляд, но по  лицу Эйзена вряд ли что-то
можно было понять.
     Эйзен  провел  его  через  строй,  познакомив   с  офицерами   корабля,
командиром  подразделения  космопехотинцев  и  несколькими  членами экипажа.
Блейр знал некоторых из них по совместным походам во время Килратской Войны.
Он, как всегда, лучше всех знал в  лицо, а не  по имени, но с их собственной
помощью он сумел разобраться в нелегкой ситуации.
     Он  устал от приема даже меньше, чем ожидал, принимая пожелания экипажа
с некоторым апломбом и бормоча избитые слова о том, что нужно исполнять свой
долг, а во всем остальном положиться на  судьбу и  выпуски новостей. Наконец
рукопожатия и представления закончились. Эйзен,  не теряя  времени, приказал
всем покинуть помещение и остался с глазу на глаз с Блейром.
     Эйзен посмотрел на него, в глазах блестели озорные искорки.
     - Помните наше маленькое пари, полковник?
     - Что еще за пари? -- спросил в ответ Блейр.
     -  То, которое  мы заключили  на ужине  в  честь  вашей  отставки, -  с
ухмылкой  ответил  Эйзен, - когда я сказал, что  вы еще  не отлетали  своего
последнего задания.
     Блейр закатил глаза.
     -  Ах да,  это пари... Я  надеялся,  вы забыли о  нем.  --  Он  оглядел
взлетную палубу, увидев свежую краску и  новое оборудование. -- "Лексингтон"
смотрится куда лучше старушки "Виктори".
     - Да, - сказал Эйзен, - видели бы вы эту посудину после Битвы за Землю.
Защитники вывели ее из сухого  дока на Луне в качестве  ложной цели. Килрати
разрушили  ее,  внутренние  взрывы  полностью  выпотрошили,  а  вся  команда
погибла.  В обычном  случае корпус  оставили бы дрейфовать  или с  почестями
разрушили,  но  во Флоте  решили,  что мертвый  корпус лучше,  чем  никакого
корпуса вообще. -- Он снова ухмыльнулся. -- Оказалось, что дешевле  было  бы
сдать его на металлолом и построить новый корабль.
     Он гордо посмотрел наверх.
     -  Это  "Леди  Лекс",  "Серое  привидение",  воскрешенное  из  мертвых;
одиннадцатый корабль, носящий это  славное имя. Обращайтесь с ней  хорошо, и
она всегда поможет добраться домой.
     -  Если  уж говорить о хорошем  обращении, - сказал  Блейр,  -  похоже,
Конфедерация обращается весьма неплохо с вами.
     Лицо Эйзена поскучнело.
     -  Да,  -  проговорил он после недолгого молчания, - они хорошо со мной
обращаются. - Странный ответ Эйзена возбудил любопытство Блейра.
     Эйзен слегка улыбнулся.
     - Позвольте мне показать вам корабль. Мой адъютант отнесет ваши сумки в
вашу комнату.
     - Хорошо, сэр, -  ответил Блейр, не совсем  понимая  скачков настроения
Эйзена.
     Эйзен  повел  Блейра  из  зоны  высадки  в  сторону  зоны  технического
обслуживания.
     - Что с вашими сертификатами?
     -  Вчера я провел  почти  шесть часов в симуляторе "Стрелы", достаточно
для временного рейтинга, - ответил Блейр. -- На все остальное уже времени не
осталось.
     Эйзен закусил губу.
     - Наши симуляторы  вообще не работают. Плохое программное  обеспечение.
Завтра  мы предоставим  вам  наши  корабли для  проверочных полетов.  --  Он
немного помолчал. -- Я хочу, чтобы все они прошли как можно скорее.
     Он   провел  Блейра  через  большую   открытую  дверь  в  зону  посадки
истребителей.  Там они увидели,  как члены  экипажа устанавливают  и снимают
синие макеты вооружения в пусковые установки и под крылья "Хеллкэтов".
     Команды соперничали  друг с  другом в  скорости установки  под надзором
своих  начальников.  Главный  механик,  стоявший спиной  к  Эйзену и Блейру,
засекал время и делал какие-то пометки в блокноте.
     Блейр  оглядел  отсек, снова удивившись, насколько чистым  и  новым все
выглядело.
     - Вы держите корабль в порядке.
     Эйзен осмотрелся, словно в первый раз замечая состояние корабля.
     - Нас частично переоснастили  сразу после  перемирия,  -  сказал он. --
Хорошенько "подтянули"  двигатели  и  заменили  воздух,  а также приукрасили
жилые помещения. -- Он улыбнулся, сияя от  гордости за  свой корабль. -- Все
остальное  мы  сделали сами  -- много тяжелой  работы,  выполненной хорошими
людьми.

     Эйзен повысил голос.
     - Как проходят учения, шеф?
     -  Хорошо, -  просто  ответил  шеф, - но могло  быть  и  получше. -- Он
повернулся;  его  морщинистое лицо расплылось  в  широкой  улыбке,  когда он
увидел Блейра. -- Черт бы меня побрал!
     Эйзен показал на Криса.
     - Вы знакомы?
     Блейр засмеялся.
     - Можно и так сказать. Мы с Тедом знакомы очень давно.
     Блейр улыбнулся, увидев недоуменное лицо Эйзена.
     -  Шеф  Гандерсон  был начальником ремонтной бригады моего истребителя,
когда  я служил в  войсках  системной  защиты после  происшествия с  "Когтем
Тигра". Военно-полевой суд  оправдал меня,  но  мне  казалось,  что  карьера
практически  завершена. Тед держал  меня за руку  и  не  давал вышибить себе
мозги, пока я не вернулся к настоящим делам.
     Старый друг пожал протянутую руку Блейра.
     - Я теперь главный механик Тед, сэр.
     - Поздравляю, -  сказал Блейр, довольный успехом друга. -- И какая же у
вас должность?
     - Я  начальник отдела технической поддержки крыла, -  ответил Тед.  Его
лицо стало слегка недовольным. -- По  крайней мере, на этой стороне корабля.
Очень хорошо, что кто-то вроде вас теперь на борту.
     Блейр удивленно уставился на него, не уверенный, что нужно ответить.
     Эйзен прервал затянувшееся молчание.
     - Извините нас, шеф, - сказал он, отводя Блейра в сторону.
     - О чем  это  он? -- спросил Блейр.  -- Что  он  имел в виду  под "этой
стороной корабля"?
     -  У этого  корабля,  как  и  у  любого другого,  есть свои  отделы,  -
загадочно ответил Эйзен. -- Но мы немного поговорим об этом.
     Он  провел Блейра к  маленькому  служебному лифту,  который спустил  их
уровнем ниже, к главному ангару с истребителями. Блейр почувствовал, как его
настроение    поднимается,   когда   увидел   ряды   "Стрел",   "Хеллкэтов",
"Тандерболтов" и, в некотором отдалении, бомбардировщиков "Лонгбоу". Бригады
механиков  роились  вокруг  кораблей,  выполняя  тысячи  рутинных  процедур,
необходимых для поддержания их в рабочем состоянии.
     - Какова комплектация крыла? -- спросил Блейр.
     -  Четыре эскадрильи,  - ответил Эйзен. -- По  одной на каждый класс --
легкие,  средние  и  тяжелые истребители  и  штурмовые  бомбардировщики.  Мы
укомплектованы для разведки, сопровождения, точечной защиты и нападения.
     Цифры удивили Блейра.
     - Четыре эскадрильи? И все? Обычно их бывает девять или десять.
     - Это, друг мой, было во время  войны, - с улыбкой объяснил Эйзен. -- И
до одного из мановений руки  Толвина. Ассамблея приказала сократить  бюджет.
Они издали закон, по которому Военно-Космические Силы должны сократить треть
своих эскадрилий.
     - Ой, - Блейр вздрогнул. Эйзен заговорщицки подмигнул ему.
     - Нет,  это  не  совсем  "ой". Во время войны  численность  большинства
эскадрилий не превышала десяти птичек. Толвин обратился к старому довоенному
Табелю об Организации, который предписывал иметь шестнадцать истребителей на
эскадрилью. Он действительно сократил треть эскадрилий, все правильно,  - но
он  просто  перевел  истребители  оттуда  в другие эскадрильи.  Он  выполнил
задание Ассамблеи,  при  этом  не  жертвуя  общей численностью. --  Он  тихо
засмеялся. -- Скажи спасибо старому ублюдку.
     - Интересно, что сказал по этому поводу Таггарт? -- спросил Блейр.
     - Паладин? Не  знаю. Я знаю, что Комитет  по Готовности в Ассамблее был
не очень рад, что Толвин их так  обдурил. Они сказали, что он может оставить
себе звенья,  если  урежет  силы Флота. Он  согласился.  Мы законсервировали
носители 40-й серии и  оставили еще одиннадцать тысяч отлично подготовленных
людей без работы.
     Он почесал щеку.
     -  Вышла пиррова победа. Мне  кажется,  Ассамблея хотела заставить  его
сожрать  ворону за  то,  что  он  их оставил  в  дураках.  Не думаю, что они
ожидали, что он сдастся. -- Он замолчал и покачал головой. -- Я тоже.
     Блейр посчитал на пальцах.
     - Четыре  эскадрильи по шестнадцать  -- шестьдесят  четыре  птички. Все
равно не хватает тридцати с лишним.
     - На самом деле у нас их  шестьдесят, плюс запасные. У нашей эскадрильи
"Лонгбоу"  не хватает одного звена,  а  еще  мы  откомандировали наши вторые
эскадрильи "Хеллкэтов" и "Стрел".
     Блейр уставился на Эйзена.
     - Зачем?
     Капитан казался обеспокоенным.
     - Мы выполняем все наши регулярные операции с левого борта. Правый борт
занят  исследователями, работающими  над  черт  знает чем. --  Он улыбнулся,
поймав взгляд  Блейра. --  На самом  деле они вроде как оценивают устройства
килратского  производства на  предмет  адаптации.  У  них  около  пятнадцати
килратских истребителей разной  степени разобранности и  примерно эскадрилья
"Тандерболтов"  и   "Хеллкэтов",   которые   они   используют   в   качестве
испытательных стендов. Это все  из  "черного бюджета". Никого, даже меня, не
пускают туда.
     Блейру казалось, что  все опасения  Эйзена написаны на  его лице. Эйзен
покачал головой, пресекая возможные вопросы; Блейр пожал плечами, соглашаясь
замять тему.
     Он позволил Эйзену  отвлечь себя, подойдя  вместе  с  ним  к  ближайшей
"Стреле". Ему нравился распутный, агрессивный облик этих  маленьких  птичек.
Они   были   верткими   и  отзывчивыми,   истребителями,   к  которым  пилот
пристегивался, а не в которые залезал.
     Начальник бригады  обслуживания стоял и по-хозяйски  смотрел, как Блейр
водил  руками по  угловатому  носу, чувствуя губчатую поверхность брони. Она
выглядела мягкой и незаплатанной,  показывая, что  этот корабль  не бывал  в
бою, по  крайней  мере  после последней переоснастки.  Он  осмотрел  двойную
ионную пушку,  установленную в нижней  части носа. Только  самые наконечники
пушек  потеряли  первоначальный  цвет  --  похоже,  из  них  практически  не
стреляли.
     - И что, все крыло настолько новое?
     -  Да,  -  ответил  Эйзен,  -  по  большей  части.  Большинство птичек,
вернувшихся  с  войны, было  в достаточно  плохом  состоянии,  так что  Бюро
Вооружений приняло решение заменить корабли во всех эскадрильях.
     - Как организовано крыло? -- спросил Блейр.
     - Давайте немного повременим с этим, - сказал Эйзен. Блейр почувствовал
неладное и повернулся лицом к Эйзену.
     - Это  уже  второй  вполне  обычный вопрос, на  который  вы не захотели
отвечать, капитан. Вы что-то мне недоговариваете.
     Эйзен принял выпад.
     - Давайте поднимемся в мою каюту. Нам нужно поговорить.
     Блейр  последовал  за  ним  к  лифту.  Он  заметил   какое-то  странное
приспособление, привинченное  к  переносной  исследовательской  установке, и
подошел поближе.
     - Если я  все правильно понимаю, это основание крыла "Дралти". Что  оно
здесь делает?
     Глаза Эйзена снова беспокойно  забегали. Он протянул руку и постучал по
устройству, закрепленному на металлической подложке.
     -  Эта   маленькая   драгоценность  --  устройство,  которое,   похоже,
поставляет энергию  прямо из главных двигателей к системе вооружения. Люди с
другого  борта  использовали  наше   диагностическое  оборудование,  пытаясь
выяснить, как оно работает.
     Блейр  скептически  посмотрел на устройство. Пушки  обычно были слишком
темпераментными,  чтобы  справиться с неровными энергетическими  импульсами,
получающимися при попытках брать энергию прямо из двигателей. На большинстве
истребителей в качестве посредников устанавливались накопители, выпрямлявшие
и доставлявшие точно контролируемые потоки энергии.  Они не позволяли пушкам
"ловить"  скачки  напряжения, которые вывели бы  их  из  строя.  Их  главным
недостатком было  то, что они почти всегда разряжались раньше, чем у пилотов
заканчивались цели.  Блейр  знал,  что поиски  мягкого, как  из накопителей,
прямого питания из двигателей долгое время были приоритетом Бюро Вооружений.
     -  Что,  яйцеголовые  думают,  что  эта  железяка -- Святой Грааль?  --
саркастически спросил он.
     -  Ну, - неуверенно ответил  Эйзен,  - дрессированные обезьяны Толвина,
похоже, считают именно так.
     -  Толвина?..  -- удивился Блейр. --  Эти  исследователи --  не из Бюро
Вооружений или Бюро Космонавтики?
     - Нет, - проговорил Эйзен, - представителей этих бюро на борту нет. Это
один из личных проектов  Толвина,  они докладывают лично ему. -- Лицо Эйзена
словно окаменело. -- Но это на самом деле не важно.
     Путь до  каюты  Эйзена  они проделали молча.  Блейр уселся  в  одно  из
удобных кресел Эйзена, удовлетворенный, что  позволил  тому вести  разговор.
Капитан, в свою очередь, возился около бара.
     -  Вы предпочитаете  виски неразбавленным  или как обычно?  --  спросил
Эйзен  и  засмеялся,  увидев  болезненное  выражение  лица  Блейра.  --  Это
настоящий виски, - сказал он.  -- Мы провели отпуск на "Гонвинс Глори" около
трех месяцев  назад. "Глори" -- один  из  самых  больших  винных  заводов  в
Колониях. У них буквально океаны первоклассного ликера и никакой возможности
вывезти его за пределы планеты.  -- Он засмеялся. -- Виски был  дешевый, как
грязь.  Матросы протаскивали его на борт в огромных количествах. -- Он налил
по  щедрой  порции  в два граненых стакана,  затем  бросил  в каждый по паре
кубиков  льда. -- Дошло  до того, -  продолжил  он свой  рассказ,  - что мои
офицеры  прекратили  обыскивать  шкафчики.  Нельзя  было  открыть  ни  одной
тумбочки, чтобы не найти там бутылку.
     - А как вы поступили с выпивкой? -- спросил Блейр.
     Эйзен пожал плечами.
     - Я игнорировал ее. Устав Флота говорит, что на кораблях не должно быть
алкогольных напитков, исключая общие  празднования или, под  ответственность
капитана,  кают-компании. Я сказал, что  позволю выпивать до  тех пор,  пока
команда держит ликер при  себе,  и  все  доклады  о  готовности  приходят  с
отличными оценками. Один проваленный доклад -- и  я поклялся, что  переверну
корабль  сверху донизу  и лично выкину все найденные бутылки в  космос. Пока
что это очень хорошо работает.
     Блейр  взял предложенный  Эйзеном стакан,  не  сумев найти  благовидный
предлог для отказа.  Его уже тошнило  от отходов нефтепроизводства,  которые
большинство людей пытались выдать за скотч. Эйзен поднял стакан.
     - За ископаемых, которые поддерживают Флот на плаву.
     Блейр тоже поднял стакан, возвращая тост.
     - И за ископаемых, которые все еще отправляют Флот в плавание.
     Эйзен   засмеялся  и  отпил.   Блейр  понюхал  янтарную  жидкость,   не
почувствовав  никаких  признаков  того, что напиток  смертелен.  Он  рискнул
осторожно отпить. Виски  потек по его  языку,  словно  теплый жидкий бархат,
затем спустился через горло, чтобы согреть желудок.
     - Хорошо!
     - Еще бы, - сказал Эйзен. Похоже, он никак не мог облечь мысли в слова.
Блейр наклонился  вперед и еще  раз  отпил, пока  Эйзен  приводил  в порядок
мысли.
     Он заговорил без всякого вступления или предупреждения.
     - Крис, я хочу, чтобы вы возглавили крыло.
     -  Что?! -- брякнул Блейр. Виски попал не в  то  горло, он  закашлялся.
Блейр использовал передышку, чтобы прикрыть удивление  и смущение. -- Толвин
ничего об этом не сказал, - наконец сказал он, сумев овладеть собой.
     - А что он сказал? -- спросил Эйзен.
     - Очень мало, - ответил Блейр, все еще кашляя. -- Он уверил меня, что я
буду внештатным сотрудником или чем-то в этом роде. Я  думал,  что нужен ему
за мой  вид. Знаете, выполнить пару заданий,  побряцать медалями, перепугать
местных до  смерти и держаться подальше от проблем. Что-то типа  того. -- Он
поднял взгляд на Эйзена. На капитана,  похоже, это впечатления не произвело.
-- Вы хотите, чтобы я командовал крылом? -- наконец спросил он.
     - Это проблема? -- холодно спросил в ответ Эйзен.
     Блейр отпил еще глоток виски.
     - Нет, совсем нет. --  Он замолчал, не уверенный, как продолжить фразу.
-- Но у вас разве нет командира крыла?
     Эйзен  наполнил свой стакан до  краев, затем протянул квадратную бутыль
Блейру; тот плеснул себе еще одну щедрую порцию.
     - Вы знаете Джесс Данлеви?
     Блейр откинулся в кресле.
     - Женщина небольшого роста? Рыжая? -- Он подождал кивка Эйзена,  прежде
чем продолжать. -- Мы вместе  выполняли переходные тренировки на "Хеллкэты".
Она была лучшей в своем классе.
     Эйзен кивнул.
     - Что ж,  у нее была "хорошая" война. Она  закончила  ее на крейсере --
командовала полуэскадрильей  на  "Бэнбридже" в  звании  майора. Восемнадцать
подтвержденных  сбитых килрати  и несколько похвальных  грамот. Она получила
повышение  до подполковника  как  раз перед концом Великой Ненависти.  -- Он
сделал большой  глоток. -- Крис, она получила второй  отвод на повышение  до
полковника.
     Блейр закрыл глаза, с ненавистью чувствуя, что последует за этим.
     - Что, ее отправляют в отставку?
     - Увы, - ответил Эйзен. -- Ее отправляют в диспетчерскую службу на Луну
тем же шаттлом, что привез сюда вас. -- Он замолчал и посмотрел в стакан. --
Она одна из лучших, Крис. Мне очень жаль терять ее.
     - А как я сюда вписываюсь? -- спросил Блейр.
     Эйзен повертел стакан в руках.
     -  Перестановки Толвина вылились в то, что  должность  командира  крыла
может  занимать только полковник. -- Он кисло  засмеялся,  увидев  неверящий
взгляд Блейра. -- Я серьезно. Было очень просто объединить младших офицеров.
Мы просто убрали требуемые эскадрильи и перевели пилотов в другие. Никому на
корабле не пришлось даже меняться койками. С командующими офицерами  было не
так  просто.  Я  заснул,  когда  на  борту  было  тридцать  четыре майора  и
подполковника,  а когда  проснулся,  их стало  шестнадцать. Это  был  худший
процент потерь со времен катастрофы "Регнарда".
     Он пожал плечами и еще раз отпил.
     - Крис, многие  майоры и полковники остались без  мест, когда кончилась
музыка.  -- Эйзен взял папку, которую Блейр до того не видел,  и протянул ее
ему.  --  Посмотрите сами.  У меня  подполковники командуют эскадрильями,  а
майоры --  вылетами.  Когда  я  узнал,  что  вы присоединяетесь  к  нам,  то
придержал должность командира крыла вакантной.
     Блейр взял папку и положил ее на стол, не открывая.
     - Как Джесс отреагировала на то, что я заменю ее на этом посту?
     -  Как  вы  наверняка ожидали,  - сказал Эйзен. -- Она приняла это  как
профессионал. В каком-то смысле даже  лучше, что именно вы заменили ее, а не
кто-то еще.
     - Это как? -- удивился Блейр.
     -  Ее подвинул  сам  Сердце Тигра,  -  прямо ответил Эйзен. -- Никто  в
Конфедерации  не может сравниться  по заслугам  с вами. Ни  от  кого  нельзя
ожидать, что он справится лучше вас. Понятно?
     Блейр  отвел взгляд, не очень довольный  рассуждениями  Эйзена. Он  изо
всех сил  пытался  не  думать о женщине, чью  карьеру он, возможно, случайно
закончил, появившись здесь. Эйзен, не зная этого, воткнул нож глубже.
     -  Она  убила  все слухи  о  переводе в зародыше, -  сказал он.  -- Она
рассказала обо всем пилотам на формальном брифинге.  Она представила все это
как  свою идею. -- Он поднял стакан в безмолвном салюте. Блейр присоединился
к нему, все еще встревоженный. -- У  вас должна быть легкая дорога, - сказал
Эйзен, - благодаря ей. Крыло натренировано, у них великолепный боевой дух, и
они готовы к бою.
     Внезапно он заметил смущение Блейра.
     - Крис, -  проговорил он,  - она дважды  получила  отвод.  Она  ушла  в
историю  --  срабатывает  Вторая Стандартная  Оперативная  Процедура,  и  до
свидания.
     Блейр   поднял   глаза,   пораженный   резкостью  голоса   Эйзена.   Он
почувствовал, как алкоголь начинает свое действие.
     - Хорошо. Когда я встречаюсь с крылом?
     Капитан посмотрел на часы.
     - Минут через десять. Вам лучше побыстрее допить.
     Блейр изумился. Виски не слишком помогал ясно мыслить.
     - Вы не шутите, капитан?
     - Нет, - ответил Эйзен. Его голос слегка потеплел. -- Когда мы здесь, в
нашей маленькой компании ископаемых, вы можете называть меня Билл.
     - Хорошо, - сказал Блейр, затем после долгой паузы добавил: - Билл.
     - Вам лучше поспешить в кают-компанию, Крис.
     Блейр встал и отдал стакан Эйзену.
     - А вы разве не присоединитесь ко мне... к нам?
     - Нет, - ответил Эйзен, - это дела крыла. Я из Флота. Я буду явно не на
своем месте. Это ваша первая возможность познакомиться  с вашими людьми, и я
не хочу путаться у вас под ногами.
     -  Да, сэр,  м-м-м, Билл, -  пробормотал  Блейр.  Похоже, виски слишком
хорошо  подействовал, показалось ему, когда он направился к двери. "Не очень
хороший способ начинать службу таким образом, Крис", - сказал он себе.
     Дверь открылась по  команде,  спасая его  от  необходимости копаться  с
ручным управлением.
     - Полковник,  - сказал  через  его плечо  Эйзен,  -  не  задерживайтесь
слишком  долго.  Мы  совершаем  прыжок  в  систему  Геллеспонт,  как  только
соберется  ударный отряд.  Брифинг будет в  шесть ноль-ноль. Я хочу, чтобы к
тому времени  вы  выработали  какие-нибудь  рекомендации  и изменили  летный
список так, как вам нужно.
     Блейр повернулся в дверном проеме.
     - Что-нибудь еще?
     -  Да, вам  нужно  будет  перенастроить ваши  часы на  наш  корабельный
восемнадцатичасовой  день. -- Эйзен  положил стаканы  в посудомойную машину,
стоявшую на  баре. -- Я хочу, чтобы главы всех  отделов корабля оставались в
готовности "Альфа" до дальнейших объявлений.
     Блейр кивнул. Эйзен посмотрел ему в глаза.
     - Крис, вам  бы сходить в спортзал при  первой возможности. -- Его лицо
потеплело. -- Нам на "Лексингтоне" нравятся стройные герои.
     - Да, сэр, -  тихо проговорил Блейр, чтобы скрыть смущение.  "Пьяный  и
толстый", - подумал он, "прямо-таки звездное начало".

     "Лексингтон" принадлежал к тому  же классу, что и "Конкордия", так  что
Блейр  без труда нашел дорогу в кают-компанию. Он  вошел и, к своей радости,
обнаружил только небольшую  часть из шестидесяти с чем-то пилотов, а  не все
крыло.  Блейр быстро  оглядел  комнату. Все присутствовавшие  были  младшими
офицерами,  либо  капитанами, либо лейтенантами, не считая Маньяка Маршалла.
Майор стоял, держа стакан в руке и протягивая его в сторону небольшой группы
молодых пилотов.
     Голос Маршалла возвысился над толпой.
     - Не уверен, что могу согласиться с этим,  лейтенант. Священное Писание
говорит, что все эти проблемы доставляют радикалы  из  Пограничных Миров. Вы
же не собираетесь оспаривать Священное Писание, правда?
     Блейр  остановился у  двери, наблюдая за сценой.  Молодой офицер,  тоже
державший стакан, покачал головой.
     - Нет,  сэр,  - ответил он,  - моя старшая сестра служила в Пограничных
Мирах  во время войны, в  секторе Ландрейх.  Она рассказывала  мне истории о
том,  насколько  изношенными были их  корабли. Те  же  истребители,  которые
встречаем мы, абсолютно новые -- буквально с иголочки. Непохоже,  чтобы  это
были одни и те же войска.
     Маньяк пожал плечами.
     -  Лейтенант,  вы  не  думали,  что,   может   быть,   они  осуществили
перевооружение? Уверен, что пираты уж точно не обладают такой огневой мощью.
     - Сэр, -  настаивал пилот, - если это  действительно  Пограничные Миры,
зачем им нападать на Конфедерацию? Мы же их просто размажем!
     -  Мне  приходилось  летать  с ними,  -  сказал  Маньяк.  -- Они  очень
смелые... даже в чем-то самоубийцы.
     - Но почему? -- спросил лейтенант.
     -  Может  быть, они просто хотят идти своим путем, - предположил третий
офицер.
     Блейр наблюдал  за  разговором  с  растущей  тревогой. Разговоры  между
старшими  офицерами и  ветеранами  -- это  одно дело, но  Маньяк поступал не
слишком умно, позволяя трепать языками новичкам.
     Маршалл, похоже, тоже это понял.
     - Достаточно, - сказал он. -- Просто подчиняйтесь приказам, и все будет
хорошо.  Оставьте политику  политиканам. -- Он поднял глаза, словно в первый
раз замечая Блейра. -- Заговоришь о дьяволе, он и появится... -  пробормотал
Маньяк.
     Молодые пилоты повернулись и встали смирно.
     - Вольно, - приказал Блейр.
     Он  уже  собирался  подойти к маленькой группке, но внезапно заметил  в
толпе еще  одно знакомое лицо. Молодой  лейтенант, увидев Блейра, поднялся и
изобразил на своем восточном лице широкую улыбку.
     - Скиталец! -- воскликнул Блейр. -- Черт побери, рад вас видеть.
     Уинстон Чанг обошел стол и пожал ему руку.
     -   Посмотрите,  что  принес  солнечный   ветер,  -  сказал   Скиталец,
по-прежнему широко улыбаясь. -- Хорошо снова служить с вами, сэр.
     Блейр заметил неизбежную колоду карт на столе.
     - Все еще пытаетесь обчистить всю Вселенную, лейтенант?
     Чанг застенчиво улыбнулся.
     -  Работаю  над  этим,  сэр, - ответил он  и взял карты.  --  Не хотите
сыграть партию? Проигравший покупает выпивку.
     Блейр отвернулся от карт и заметил, что большинство пилотов, окружавших
Маньяка, переместились  к  столу. Маньяк  был  этим  весьма раздражен. Блейр
увидел, как он прошел к  столику с напитками и с силой швырнул в свой стакан
несколько  кусочков  льда.  "Неплохо  было  бы  устроить  майору  "встречу с
Иисусом", как выражается Толвин", - подумал Блейр.
     Он  попытался забыть о Тодде  Маршалле --  Скиталец  уже  вошел  в роль
радушного хозяина, представляя Блейру пилотов.
     Чанг  упивался своим положением --  он  ведь  летал вместе  с одним  из
немногих пилотов Конфедерации, удостоенных Именем Героя килрати. К удивлению
Блейра,  он хорошо  вжился в  эту роль.  Детские  фильмы о войне  показывали
Блейра молодым и худощавым,  нападавшим  на  Килрах  со стальным взглядом  и
изысканными остротами на устах. Чанг подыгрывал этому представлению. Молодые
пилоты слушали все с раскрытыми ртами.
     Блейр заметил  смесь благоговения и страха на их  лицах,  и это ему  не
слишком понравилось. Он поговорил с каждым из них по очереди, в то время как
Чанг  представлял их, рассказывая случаи из  прошлого  и запоминая их  лица.
Имена  он запомнит позже. Он  почувствовал, как  снова играет старую  добрую
роль  --  оценивает  силу  и  слабость,  предполагает  способности  пилотов,
основываясь на замеченных им  чертах характера. Пилоты входили и выходили из
кают-компании, некоторые в  форме, другие -- в летных  костюмах  или рабочей
одежде. Блейру нравилась эта пестрота.
     В  конце концов он отделился  от  основной группы  и направился к бару.
Бармен  -- один из пилотов  в увольнении --  налил ему  щедрую порцию. Блейр
осмотрелся, чувствуя себя  не на  своем месте. Он был пилотом истребителя, и
ему было  уже за  сорок -- старик, играющий в игры  для  молодых. Не слишком
поднимало настроение и то,  что большинство  пилотов  были вполовину моложе,
многие даже закончили академию и летную школу уже после войны.
     Однако  он  был  очень доволен, заметив, что  пилоты были очень дружны.
Полковник  Данлеви  хорошо  управлялась  с  ними, помогая заложить  основные
связи, превратившие  их  из обычной группы в  настоящую команду. Блейр знал,
что  ему повезло, что она  оставила ему  так  мало  проблем. Однако также он
знал, что это была ее команда, которой он будет лишь командовать. Он никогда
не станет ее частью. Он почувствовал укол грусти, вспомнив старых  товарищей
и чувство настоящей принадлежности к крылу.
     Он понимал, что все могло бы быть по-другому, если  бы  он  мог собрать
свое  крыло  и подготовить  его по-своему.  Тогда бы  он не чувствовал  себя
настолько чужим -- больше участником, нежели наблюдателем.
     В его памяти всплыло лицо Ангел Деверо.
     - Ты не можешь вернуться, - прошептала она. Блейр вздрогнул.
     Она сказала это ему, когда он стал жаловаться на капризы Флота, которые
сначала свели их вместе, потом разделили. Ангел была его любимой, его другом
и его  спасением на  старой "Конкордии", когда Толвин  хотел  снять  с  него
голову. Воспоминания о ней -- ее улыбке, тепла в ее  глазах,  ее  облике при
определенном освещении -- причиняли ему сильную боль.
     Он вспомнил, когда увидел  ее в последний раз -- корчившуюся в агонии в
растущей  луже собственной крови на полу, после того, как  ее выпотрошили на
публичной килратской казни. Его глаза затуманились. Ее  смерть напомнила ему
о  смерти  многих  других -- всех его товарищей  и  приятелей, которые  были
убиты.
     Наконец прием закончился. Старшие офицеры дождались, пока не разойдутся
младшие, чтобы  дать о себе  знать.  В  свою очередь, младшие офицеры знали,
когда стоит удалиться. Лидеры крыла -- подполковники и майоры, которые будут
или  не будут  выполнять  его  команды, тихо  просочились  в  кают-компанию,
собрались у бара и присоединились к неформальному кружку.
     От   командующей  группы  Блейр   узнал,  что  полковник   Данлеви  так
распределила распорядки дня у пилотов, чтобы они пришли на прием  маленькими
группками,  а не  все  сразу.  Также  она  ясно дала понять,  что  не желает
присутствия  командного  состава, чтобы  не  отбирать  у  Блейра всю полноту
власти. Он  совершенно  не  удивился, узнав,  что  Маршалл не  выполнил  это
указание.
     Офицеры  крыла   произвели  благоприятное  впечатление   на  Блейра  --
хладнокровные  и компетентные.  Многие  казались слишком молодыми  для своих
званий, пока он не вспомнил, как быстро  получал  повышения сам. Он  немного
поговорил  с ними, позволив  им  изучить себя.  Блейр дал понять, что хотя у
него  есть  определенные  идеи  насчет  того, как  управлять  крылом, он  не
собирается  производить  какие-то  произвольные  изменения,   чтобы   просто
показать, что он главный.
     Это  заявление  поставило его в  хорошее  положение,  и  лишь несколько
офицеров  выглядели  скептически.  Многие  поверили  ему и слегка "оттаяли",
будучи уверенными, что он не собирается нагружать их дополнительной работой.
     Разговоры, беседы  и  болтовня постепенно начали  расстраивать  Блейра.
Командный  состав был  вместе  с тех пор, как "Лексингтон" вышел в плавание.
Они  пострадали от  послевоенного сокращения  штатов, затем от реорганизации
крыла.  Они  были  дружной и  слаженной  группой  и очень уважали полковника
Данлеви. Они знали  правила, те самые правила, которые  заставили  ее уйти и
вернули из отставки Блейра,  чтобы командовать ими,  но знание правил еще не
значит, что они тебе нравятся.
     Блейр понял,  что ему придется сильно потрудиться,  чтобы заработать их
доверие, куда  сильнее,  чем  с  молодыми  пилотами.  Старшие  офицеры  тоже
участвовали  в  войне,  так  что  не  благоговели перед  его  наградами. Они
участвовали и  в мирной деятельности, принеся много полезного Конфедерации в
то время, пока он фермерствовал и пил.
     Он обнаружил, что частенько подливает себе в стакан  еще и еще выпивки,
слушая  их  истории  о  войне  и  их  смех.  Большинство  баек  относились к
послевоенным  временам. Блейр с тревогой заметил, что жаргон изменился, даже
за  короткое  время  его  отставки. Пилоты, как и все  военные, создали свой
тайный  язык  --  смесь   полетных   терминов,   служебных   аббревиатур   и
коммуникационной болтовни. Блейр понимал большинство новых терминов, но  это
было еще одним напоминанием того, что он отстал от пилотской жизни.
     В конце концов  он покинул кают-компанию, сказав, что должен готовиться
к  брифингу, предстоявшему  следующим  утром.  По пути  он захватил  бутылку
"Гонвинс Глори", затем по полузнакомым коридорам добрался до своей каюты.
     Каюта  командира крыла была  достаточно похожа  на  апартаменты  Жаннет
Деверо на "Конкордии", чтобы заставить его в смущении остановиться в дверях.
Конечно, упрекнул он  себя, "Конкордия" и "Лексингтон" ведь  корабли  одного
класса, и их построили с одних и тех же чертежей.
     Тем не менее сходства преследовали его. Он упал в кресло, очень похожее
на то, что  было у Ангел, разбил печать на бутылке и сделал  большой глоток.
Один, в полутьме, в ее комнате, он увидел привидения. Старые лица проплывали
перед  глазами и  что-то  говорили.  Большинство  лиц  принадлежало погибшим
друзьям, многие  другие попали  под  сокращение.  Он  пил  прямо  из  горла,
позволяя виски обливать одежду.
     Позже, уже порядочно набравшись, он поднял  мозолистую руку и посмотрел
на  нее.  Похоже,  она не  тряслась.  Он  задумался,  есть  ли  у  него  еще
способности  к тому, чтобы  выжить в бою? Или же годы,  проведенные вдали от
битв, сложенные с возрастом  и  выпивкой,  украли  его силу? Был ли он  лишь
призраком с личным делом, живущим исключительно за счет прошлой славы?
     Он  всегда  считал, что  его рефлексы чуть быстрее, его инстинкты  чуть
лучше, чем у противника. Он никогда не встречал никого быстрее себя...  пока
тот парень  с  ледяными  глазами  не  впечатал его  в стену.  Ему не хватило
скорости -- в первый раз в жизни.
     Тот человек  убил  бы его, если бы  не вмешался  Маньяк. Он никогда  не
сомневался в  своих способностях,  и сознание  того, что  и  на него нашлась
управа,  причиняло ему  боль.  Он сидел, беспокоясь,  что  может ошибиться и
погибнуть.  Или,  что  хуже,  другие  пилоты могут  погибнуть,  если  он  не
справится с ситуацией.
     Он долго сидел, размышляя. Блейр знал, что его беспокойства были словно
рак, подтачивающий уверенность  и  делающий его  уязвимым.  Не  начал  ли он
бояться?
     Сон, наконец-то сморивший его, не дал ему отдыха.
     Глава третья

     Блейр вошел на взлетную палубу,  пытаясь удержать в  руках шлем, список
позывных,  тактическую книгу и  бортовой самописец.  Голова  все еще  болела
после вчерашней  пьянки, несмотря на противопохмельные таблетки, которые дал
ему сердобольный медик.  "Теперь ты  знаешь,  почему не стоит пить виски", -
сказал он себе.
     Ему  повезло,  что командиры  эскадрилий были  готовы  доложить  ему  о
готовности своих подразделений -- он только  время  от  времени мудро кивал.
Блейр  надеялся,  что  похмелье  все  же  пройдет  перед полетом.  Полеты  с
похмельем смерти подобны.
     Он не заметил пилота, ждавшего у входа в технический ангар, пока тот не
встал у Блейра на пути.
     - Сэр? -- сказал парень, напугав его. Блейр подпрыгнул, едва не выронив
шлем. Он посмотрел на молодого человека, отчаянно пытаясь вспомнить его имя.
Паренек  был  одним из  нескольких  дюжин пилотов  с новенькими  начищенными
крылышками, которых он встретил. Пока что Блейр с трудом их различал.
     - Да, м-м-м, лейтенант... - Блейр запнулся.
     -  Картер, сэр, -  пришел  на помощь лейтенант, - Трой Картер. Позывной
"Кэтскрэтч".
     - Да, лейтенант, - проговорил Блейр, пытаясь  взять себя  в руки, - чем
могу вам помочь?
     -  Сэр, -  с  энтузиазмом сказал Картер, -  я  просто  хотел,  чтобы вы
узнали, какая  честь для меня быть вашим ведомым.  -- Блейру не хватило духу
сказать парню, что тот просто оказался первым в списке ротации, и Блейр даже
не  раздумывал над назначением.  Новичок  прервал  его до того, как он  смог
ответить. -- Я просто хотел сказать вам, сэр, что не подведу вас.
     Блейр посмотрел на него, затем понял, что паренек ожидает какого-нибудь
ответа.
     -- Я уверен, что вы не подведете.
     Он  направился  в сторону  технической  зоны, где механики  заканчивали
последние приготовления к взлету. Картер последовал за ним, отставая на шаг.
Блейр не  обращал  на него внимания, пытаясь  привести в порядок кучу вещей,
которые он держал  в руках. Наконец ему  удалось  засунуть все в шлем. Блейр
вошел в главный ангар и направился к своей "птичке".
     Увидев расстановку, он довольно кивнул. Его приказ подготовить к взлету
по  одному  звену  "Стрел",  "Хеллкэтов",  "Тандерболтов"  и  "Лонгбоу"  был
выполнен, несмотря на удивление со стороны старших офицеров. Механики быстро
и  профессионально  приводили  истребители  в  боевую готовность.  Блейр  не
помнил, когда носитель в военное время работал более эффективно. Он напомнил
себе, что флот мирного времени  мог набрать буквально самый элитный персонал
из ветеранов войны. "Лексингтон" не смог бы оправдаться за неэффективность.
     - Сэр, - спросил Кэтскрэтч, прерывая его мысли, -  если у вас есть пара
минут, мне бы хотелось обсудить задание.
     - Это обычная разведка после прыжка, лейтенант, - ответил Блейр. -- Что
еще вы хотите знать?
     - Ну, - ответил Картер, - я знаю, что при совершении прыжка нужно иметь
готовый  к взлету  ударный отряд. Этому нас  учили в Академии. В большинстве
крыльев просто  приводят в готовность одну из  эскадрилий. Почему вы  решили
выбрать смешанный отряд?
     Блейр посмотрел на него, пытаясь сквозь стук  в висках решить, нужно ли
отвечать саркастически, и выбрал прямой ответ. Для сарказма потребовались бы
слишком большие затраты.
     - Ударные отряды очень уязвимы во  время прыжков, - ответил он.  -- Они
могут  взлетать  только  по  одному, а  правила мирного  времени  определяют
пятиминутный   промежуток.  В  большинстве  крыльев  используется   защитная
философия -- они готовят  эскадрилью точечной защиты, чтобы прикрыть ударный
отряд, пока он организуется.
     Он  подошел к  своей "Стреле". Картер с задумчивым лицом последовал  за
ним.
     -  Это  отдаст  пространство вокруг  носителя противнику. Вы  вызываете
огонь на себя.
     Блейр помотал головой, пытаясь решить, лучше ли ему стало от этого.
     -  Другой  вариант  --  готовиться к общему  взлету. Это  очень  сильно
напрягает механиков и отразится на общей эффективности.
     Он пожал плечами.
     -  Я  предпочитаю  нечто  среднее, достаточное количество кораблей  для
защиты и скромного удара. -- Блейр остановился и посмотрел на Кэтскрэтча. --
Мы запустим разведывательное  звено,  как  только совершим прыжок.  Если  мы
найдем цель,  тогда взлетят "Хеллкэты"  и "Лонгбоу".  Таким  образом,  мы не
пассивны. Мы сможем драться, даже если на нас готовятся напасть. Если же  на
нас  все же  нападут, "Тандерболты" и "Стрелы"  займутся  точечной  защитой.
Понимаете?
     Картер два раза наклонил голову.
     - Спасибо,  сэр, -  сказал он.  Блейр заметил во  взгляде  парня  почти
благоговение, словно ему только  что раскрыли секреты  Вселенной.  Блейр  не
хотел играть в героев и поклонников.
     - Это  базируется на процедурах военного времени,  которые давным-давно
разработал капитан Эйзен. Это его планы, не мои.
     Он отвернулся и начал осматривать свою "Стрелу". Кэтскрэтч, чье чувство
важности  было задето, направился к собственному  истребителю. Блейр боковым
зрением следил за парнем; Кэтскрэтч проверил впускные устройства, подергал и
потолкал  боезапас,  затем  проверил  устройства  безопасности,  отключавшие
оружие на время, пока корабли находились в  технической зоне. Паренек, решил
Блейр, был добросовестным и  прилежным. Да,  проворчал он про себя,  а также
еще веселым, бережливым, смелым и невинным.
     Он  поднялся  по  короткой  лестнице  и  осторожно  забрался в  кокпит,
стараясь не удариться головой о раскрытый фонарь кабины. Это был  бы прокол,
который  дорого бы ему  стоил, к тому  же  он не был уверен, не отвалится ли
голова от удара.
     Начальница  команды  его  механиков  помогла  ему  пристегнуться, затем
протянула шлем. Блейр надел его, затем подключил провода к устройству связи.
Шлем сразу же дал о себе знать тресками и шорохами. Он поднял большой палец,
показывая, что есть связь. Главный механик убрала лестницу,  затем подошла к
истребителю, чтобы закончить предполетные процедуры.
     Блейр посмотрел,  как она  подключается  к  диагностической  панели  на
правом борту истребителя, и достал свой контрольный список.
     - Двигатели, вооружение  и щиты -- зеленые, - сказал Блейр, по  очереди
проверив каждую систему.
     -  Подтверждаю,   -  ответила  главный  механик.  --  Я  все  еще  вижу
неустойчивые  колебания  в  управляющей  системе  правого  борта, но  это  в
пределах нормы.
     Блейру показалось, что он уловил колебание в ее голосе.
     - Проблемы?
     - Нет, - ответила механик, - с  такими поломками истребители от полетов
не  отстраняются. Я  сделаю запись  в  техническом  журнале,  чтобы провести
полную диагностику сразу после окончания вылета.
     Все   остальные  процедуры   контрольного  списка  прошли  без   всяких
происшествий -- истребитель был готов к бою.
     - Все системы -- зеленые, - сказала она.
     - Хорошо, - ответил Блейр, - начинаю прогрев пушек и зарядку ракет.
     Она  быстро  забралась  под правое  крыло и  сняла  с ракет  устройства
безопасности.  На  диагностическом  экране  Блейр увидел,  что боеголовки на
ракетах инфракрасного наведения и "свой-чужой" пришли в боевую готовность, и
запустил  циклы прогрева.  Главный  механик  выбралась из-под левого  крыла,
подняла руки и растопырила пальцы, чтобы Блейр мог посчитать ленты, снятые с
устройств безопасности и висящие сейчас на них.
     -  У  меня  шесть,  - сказала  она.  --  Две  ракеты "свой-чужой",  две
инфракрасных, пушка для выброса ложных целей и система катапультирования.
     Блейр запустил программу состояния и проверил вооружение.
     - Все верно, - ответил он, - все системы зеленые.
     - Хорошо, сэр, - объявила она, - птичка ваша. -- Механик улыбнулась. --
Постарайтесь не слишком загружать меня работой.
     Он позволил себе тень улыбки на лице.
     - Я попробую, - проговорил Блейр.
     Она отошла;  Блейр закрыл  фонарь  кабины  и вызвал офицера  из  Центра
управления полетами.
     - "Стрела-737", позывной Альфа-6, докладывает о готовности.
     Лейтенант Нэйсмит коротко подтвердил его слова.  Блейр покачал головой,
вспомнив,  что  телеметрия "Стрелы" позволяла  офицеру связи  видеть  точную
информацию о состоянии  корабля  в любое время.  Он вздохнул,  надеясь,  что
Нэйсмит подумает, что  он лишь немного  не  в  форме.  С другой  стороны, он
слышал,  что офицер связи очень ревностно относится  к уставу. Ему  могли  и
нравиться ненужные проверки.
     Он оглядел техническую зону.  Фонари кабин уже закрылись,  а  двигатели
заработали -- ударная группа начала их прогревать.
     Блейр  посмотрел на хронометр,  отсчитывавший  время до прыжка. Ударная
группа должна была  пройти через  точку прыжка  поодиночке -- каждый корабль
набирал  небольшую скорость и  входил  в зону прыжка под слегка  отличным от
остальных углом.  Доктрина  Флота  призывала  совершать маневры уклонения до
окончания перехода.  Инерционные  демпферы носителя  скроют практически  все
напряжения,  но Блейр знал, что все равно  почувствует тошноту еще  до того,
как прыжок закончится наполовину.
     Он попытался отвлечь себя от этих мыслей, проверяя системы командования
и управления  крыла.  Нэйсмит  выбрал этот момент, чтобы проверить  связь со
всеми кораблями группы Блейра.
     -  "Лексингтон"  --  Шестой группе, прием,  -  сухо и деловито произнес
офицер связи, - доложите о вашем состоянии.
     - "Разведка-6", готов, - ответил Блейр.
     Затем он услышал,  как  доложили о готовности  "Атака-6", "Эскорт-6"  и
"Рейд-6".  Блейр в  последний  раз  огляделся, оставшись  довольным тем, что
увидел.  Четыре  его  "Стрелы" стояли на  взлетной  палубе  первыми, готовые
начать разведку системы Геллеспонт, как только "Лексингтон" закончит прыжок.
Позади  стояла  четверка  "Лонгбоу"  из  "Атаки-6"  вместе с сопровождающими
"Хеллкэтами".  Четыре "Тандерболта"  из "Рейда-6", два из них  экипированные
торпедами,  находились  чуть в  стороне. Они были резервом группы, способным
как  провести собственный маленький рейд,  так  и  присоединиться к  главной
ударной группе.
     Еще  четыре  "Тандерболта", обозначенные как звено "Тор",  находились в
готовности в качестве отряда точечной защиты флота. Этот отряд останется под
управлением палубного офицера "Лекса".
     Блейр снова  посмотрел на  часы и увидел, что до прыжка осталось меньше
двух минут. Он сделал глубокий вдох.
     - Альфа-6 -- Шестой группе, - сказал он, - приготовиться к переходу. --
Он  увидел, как  механики  покидают  палубу.  Никому не  хотелось  совершать
гиперпрыжок стоя.
     Зазвучала  сирена,  предупреждающая   команду,  что  носитель  начинает
прыжок. Блейр закрыл глаза и стиснул зубы, когда "Лексингтон"  вошел в точку
прыжка.
     Он  почувствовал, словно его  растянули  и раскидали  его  молекулы  по
дюжине кубических парсеков.  Это  чувство продолжалось всего секунду, но эта
секунда  показалась целой  вечностью.  Это  было  пугающее, дезориентирующее
чувство.  Затем,  через мгновение, мир  вернулся  на место  --  "Лексингтон"
покинул точку  прыжка, скорее  всего, в системе  Геллеспонт. И  без того  не
вполне здоровый живот Блейра заурчал, когда "Лекс" начал запрограммированные
маневры уклонения.
     -  Центр управления -- лидеру Шестой  группы, - заговорил Нэйсмит.  Его
голос остался таким же спокойным даже  после прыжка. --  Мы  получили сигнал
бедствия. Готовьтесь к взлету и перехвату.
     - Есть, - ответил Блейр, пытаясь не  выдать в голосе свое состояние. Он
услышал щелчок -- частота теперь принадлежала палубному офицеру.
     - "Стрела-737". Вы взлетаете первым. Готовьтесь к вылету.
     Блейр почувствовал,  как "колыбелька" поехала вперед,  передвинувшись к
взлетным  рельсам. Он  услышал  грохот,  сопровождавший  откачку  воздуха  с
взлетной палубы,  и почувствовал, как у  него  засосало под ложечкой,  когда
"колыбелька"   вздрогнула   и   начала  подниматься.  Лифт   быстро   поднял
"колыбельку"  к зоне вылета  и  установил  ее на рельсы. "Колыбелька" прошла
сквозь  главное  силовое  поле  в лишенную гравитации  и атмосферы  взлетную
палубу. Палубная обслуга, в  скафандрах  и магнитных ботинках, погрузила его
истребитель в трубу с ловкостью военного времени.
     -  Взлетная  палуба  --  Центру  управления,  -  услышал  Блейр  доклад
дежурного по палубе, - 737-й замечен во второй трубе. К взлету готов.
     Блейр оперся на спинку сидения и крепко схватился за рычаг  управления.
Он  посмотрел на  офицера,  отвечавшего  за взлеты, и поднял большой  палец,
показывая ей, что готов. Она отсалютовала, затем опустила  глаза на приборы.
Блейр снова посмотрел вперед, пытаясь не  обращать внимания на  колотившееся
сердце и  пересохшее горло. Взлеты  с  носителя были  вторыми  по  опасности
небоевыми операциями из исполняемых пилотами, уступая только посадкам. Он бы
скорее  предпочел  встретиться  с  целым  звеном  легких  "Даркетов",  чем с
взлетной палубой.
     - Центр управления -- "Разведке-6". Взлетайте.
     Момент  взлета, как  и  всегда, застал его врасплох.  Рев двигателей на
полном форсаже смешался с ревом катапульты, когда "Стрела" рванулась вперед.
Его вес  удвоился, затем еще раз удвоился  с ростом перегрузок. Он попытался
вдохнуть,  преодолев  сокрушающий вес на  груди,  отчаянно втягивая  в  себя
воздух через  стиснутые зубы. Блейр почувствовал,  как раздуваются воздушные
пузыри в нижней  части летного костюма, разгоняя застоявшуюся в ногах кровь.
Он увидел впереди звезды -- сначала тускло, через силовое поле, затем ярко и
четко, когда "Стрела-737" на полной скорости взлетела с палубы.
     Заработали   инерционные   демпферы   истребителя,   освободившись   от
искусственного  поля "Лексингтона".  Чувство ускорения  и  перегрузки  ушло,
компенсированное демпферами. Блейр вздохнул  с  облегчением --  ему  удалось
пережить еще один взлет.
     Он  совершил  крутой  левый   поворот,   чтобы  оказаться  подальше  от
"Лексингтона"  на  случай,  если  внезапно  откажет  главный  двигатель.  Он
вспомнил одного пижона с "Когтя Тигра", который никогда не уходил в сторону,
и однажды его двигатели отказали. Шестидесятитысячетонный  носитель мало что
оставил от истребителя и еще меньше от самого пилота.
     "Стрела",  освобожденная  от  громады  "Лексингтона",  поймала   сигнал
тревоги.
     -...вога! Тревога!  --  послышался  искаженный  помехами голос.  -- Это
транспорт "Велден  Джонс". На наш конвой  напали. Наши эскортирующие корабли
вывели  из строя. На нас напали.  Помогите!.. -- Помехи  усилились -- кто-то
заглушил сигнал. Блейр  вызвал  навигационную  карту,  на которой  появилась
информация от Нэйсмита -- положение конвоя и астероидное  поле  в нескольких
тысячах километров от него.
     Через  мгновение  с  правого борта взлетел  Кэтскрэтч.  Блейр  все  еще
продолжал свой  маневр,  а Картер включил форсаж  и  занял место у крыла его
истребителя. Блейр поворачивал до тех пор, пока не взлетели и не построились
два последних корабля "Разведки-6".
     - Мы здесь, - объявил кто-то из этих двоих.
     - Тишина  в  эфире!  --  приказал  Блейр.  -- Равнение на  меня.  -- Он
повернул  корабль  в сторону  отдаленной  битвы  и включил  форсаж.  Пилоты,
построившиеся в неровный ромб, последовали за ним к осажденному конвою.
     Маленький  отряд добрался до  транспортов за  несколько минут.  Блейр с
болью наблюдал, как корабль  за кораблем исчезают с его тактического радара.
Он знал,  даже разгоняя корабль до максимальной скорости, что  они не успеют
спасти  транспорты.  Последний  из них  исчез  с  карты,  когда  конвой  уже
показался на самом горизонте. Нападавших видно не было.
     Блейр направил отряд  в середину  того,  что еще недавно  было конвоем.
Один  из  кораблей   взорвался,   когда   они  пролетали  мимо,  исчезнув  в
бело-голубом факеле.  Блейр  увидел несколько корпусов, остатков транспортов
Конфедерации, дрейфовавших  в жутком строю.  Их почерневшие останки и впалые
очертания придавали им вид  гигантских панцирей  насекомых. Один из кораблей
перевернулся вверх дном, его  двигатели  все еще мерцали от остаточной жары.
Блейр не  заметил никаких  признаков жизни или энергетических сигналов ни на
одном корабле.
     Бессмысленность атаки удивила и  разгневала его.  Он мог понять,  когда
корабли уничтожали на  войне  или  брали  на  абордаж  ради  добычи,  но это
уничтожение  без  видимой  причины  привело  Блейра  в  ярость. Он  отключил
двигатели,  остановив  истребитель между  двумя  почерневшими  уничтоженными
кораблями, затем включил камеры, встроенные в  пушки, чтобы заснять останки.
Он хотел, чтобы эта резня не осталась незамеченной.
     - Хорошо, - сказал Блейр, пытаясь совладать с  эмоциями, - эти  ублюдки
не  могли уйти далеко. Мы  совершим несколько петель и посмотрим, не удастся
ли нам их перехватить. Если  вы их найдете,  ни в коем случае не пользуйтесь
радио.  Один  из  вас  остается  на  посту  и  следит  за  целью,  остальные
возвращаются на "Леди  Лекс" и  вызывают подкрепление. Есть вопросы?  --  Он
немного  подождал, затем вызвал лидера  второго звена. -- Варминт, курс 040.
Траектория   остается  на  вашем  усмотрении,   но   не  покидайте   области
досягаемости "Лексингтона". Помните, сохраняйте тишину в эфире.
     Он  постучал  большим  пальцем по  рычагу  управления,  затем  направил
"Стрелу" прочь от уничтоженного конвоя. Кэтскрэтч последовал за ним, держась
прямо рядом с его левым  крылом и выходя вместе с  Блейром на их собственный
курс поисков.  Они вместе разогнали  истребители  до  предельной стандартной
скорости. Блейр одним  глазом наблюдал за  показаниями  приборов,  приводя в
равновесие потребление топлива и ускорение; скорость равнялась примерно  520
километрам в  секунду. Он  двигался своим  курсом,  внимательно наблюдая  за
тактическим радаром.
     Блейр  поддерживал курс несколько минут, попеременно то проверяя радар,
то  осматривая  пространство  вокруг  кокпита в поисках  каких-то визуальных
признаков кораблей, но не встретил ничего. Он почти решил повернуть налево и
замкнуть петлю,  как вдруг заметил на сканере  вспышку. Она мигала то синим,
то красным, словно компьютер не мог решить, друг это или враг. Вспышка снова
мигнула, стала  красной и  исчезла.  В  других обстоятельствах  Блейр бы  не
обратил на  нее  внимания,  посчитав ее  сенсорной  неполадкой. Контакт  был
слишком  мимолетным  и   неясным,   чтобы   можно  было   как-то   по   нему
ориентироваться.
     Он включил маломощную лучевую связь и вызвал Кэтскрэтча.
     - Вы это видели? -- спросил он.
     - Что видел? -- переспросил Кэтскрэтч.
     Блейр  был бы гораздо более доволен,  если бы его ведомый  тоже заметил
этот сигнал. Он немного подумал, потом решился.
     -  Мне кажется, я видел что-то, возможно, радиосигнал, -  сказал он. --
Его  стоит проверить.  -- Он проверил навигационную карту и добавил  в голос
твердости. --  Ложимся на  курс 330,  зет плюс пять. Отключите телеметрию  и
систему "свой-чужой".
     - Если мы отключим систему "свой-чужой", наши не узнают, что это мы! --
запротестовал Кэтскрэтч.
     -  Это уменьшит  наше излучение, -  сказал  Блейр. --  Сделайте  это, и
сохраняйте тишину в эфире.
     -  Есть,  сэр,  -  слегка  раздраженно  сказал  Кэтскрэтч.  "Вот вам  и
поклонение героям", - мрачно подумал Блейр.
     Он  дотронулся  до  рычага  ускорения,  затем  врубил  форсаж,  пытаясь
приблизиться к кораблю-призраку до того, как тот уйдет слишком далеко. Также
Блейр пытался  держать слегка наклонный курс,  чтобы  сделать  преследование
эффективнее.
     Они быстро приблизились к месту, где Блейр  засек  сигнал. Он несколько
раз облетел  его, надеясь  засечь  его еще раз,  но  впустую. Чем дольше  он
продолжал поиски, тем сильнее чувствовал, будто гоняется за гремлинами.
     Он  уже начинал чувствовать  себя по-дурацки,  но  внезапно на  сканере
появилась еще  одна короткая вспышка, снова на предельном расстоянии. В этот
раз она  была стабильной, пусть и на самом краю досягаемости сканера.  Блейр
развернул  истребитель,  чтобы  поместить  ее  в  центр  внутреннего  кольца
сканера.
     Точка  осталась  все  такой же стабильной, позволив ему  включить режим
отслеживания  цели. Красный  крестик стал ярче, показывая ему, что компьютер
сумел прицелиться. Он  улыбнулся. Вот вам и гремлины. Расстояние между ним и
целью  начало  потихоньку  уменьшаться.  Блейр подождал,  пока  компьютер не
выдаст ему изображение противника, затем нахмурился -- экран остался пустым.
Либо  истребитель  не содержался в базе  данных компьютера, либо, и это было
более  вероятно,  он находился  слишком  далеко,  чтобы  собрать  достаточно
информации   для  сравнения.  Блейр  очень   хотел   приблизиться   и  точно
идентифицировать противника, но в то же время не хотел, чтобы их засекли.
     В  конце концов победило желание остаться  невидимым. Он  слегка снизил
скорость, чтобы  поддерживать постоянную дистанцию  между  двумя  кораблями.
Расстояние перестало сокращаться.  Вражеский корабль  по-прежнему  находился
вне зоны визуального контакта, но он был достаточно близко, чтобы передавать
пассивный  сигнал  системе  прицеливания.  Блейр  улыбнулся, размышляя,  что
лейтенант Картер теперь скажет о его интуиции.
     Блейр соблюдал осторожность, поддерживая расстояние от  цели.  "Стрела"
была узким клинообразным кораблем с небольшой перекрестной  секцией  и малым
количеством  вертикальных  поверхностей,  обладая  самой маленькой  радарной
сигнатурой во всем флоте. Блейр надеялся использовать это преимущество. Если
ему повезет, он  сможет держать противника на пределе действия сканера, в то
же время оставаясь невидимым  из-за маленьких размеров. Таким образом он мог
оставаться незамеченным  достаточно долго, чтобы проследить за противником и
обнаружить его базу.
     Он знал, что работает с хорошей теорией, но о  ней больше говорили, чем
применяли на практике. "Интересно, кого  я  пытаюсь  перехитрить -- его  или
себя?" -- подумал Блейр.
     Он  посмотрел на скорость. Четыреста километров в секунду. Он удивленно
нахмурился,  увидев столь странную скорость,  затем проверил расстояние. Оно
держалось на отметке 12  километров. Блейр раскрыл тактическое руководство и
пробежался по технической информации. Ни  бомбардировщик "Лонгбоу",  ни  его
килратский эквивалент "Пактан" не могли поддерживать скорость 400 километров
в  секунду без  форсажа.  Он  также проверил и характеристики "Тандерболта".
Этот корабль мог нести торпеды, но тоже не мог  поддерживать  такую скорость
без форсажа.
     Он попытался поставить себя на  место  вражеского пилота. Он только что
завершил задание.  Время  расслабиться  и  лететь  домой. Если ему не  нужен
форсаж, чтобы  добраться до базы, зачем тогда беспокоиться? А если нужен, то
почему он использовался так скромно? Враг (истребитель?) двигался всего лишь
на  несколько километров  в  секунду быстрее,  чем максимальная скорость без
форсажа. Это противоречие озадачило Блейра.
     Он  снова  перелистал   руководство.  "Хеллкэт",  оснащенный  торпедным
аппаратом?  Или, может  быть, "Дралти"? Это объяснило бы скорость, но  такая
конфигурация  сильно  ограничивала возможности  корабля.  Он припомнил,  как
управлялся  его  экспериментальный "Экскалибур",  когда на  него  установили
темблоровую бомбу.  Она превратила верткий истребитель в  неуклюжую,  словно
гиппопотам, конструкцию. Он подержал страницу с "Хеллкэтом"  двумя пальцами.
"Хеллкэт" мог нести торпеду, но это казалось совершенно невероятным.
     Он  чуть  не  закричал от  ликования,  когда  увидел  профиль  большого
корабля,  появившийся на сканере. Корабль  прятался  в астероидном поле.  По
размеру  можно  было  предположить,  что  это либо быстрый  транспорт,  либо
небольшое военное судно -- фрегат или легкий килратский  эсминец.  Вражеский
истребитель направился к  кораблю,  затем исчез с  радара, совершив посадку.
Этот корабль действительно был базой врага.
     "Бинго!" --  радостно  подумал он,  затем  сбросил  скорость,  позволив
вражескому кораблю слегка оторваться, и включил лазерную связь.
     -  Скрэтч, - сказал он, -  включайте  форсаж  и дуйте  к "Лексингтону".
Вызовите сюда ударный отряд.
     - Как я снова вас найду?
     Блейр задумался.
     - Не думаю, что мы уйдем слишком далеко отсюда. Я буду за вами следить.
--  Он ненадолго замолчал.  -- И не забудьте  включить систему "свой-чужой",
если, конечно, не хотите пострелять в "Тандерболт".
     - Есть, - ответил новичок.
     Блейр  увидел,  как истребитель  Кэтскрэтча  резко  развернулся,  затем
унесся прочь  на  полном форсаже. Он улыбнулся  энтузиазму молодого  пилота,
затем  снова  посмотрел на цель.  Кэтскрэтч  еще  не скоро приведет  ударный
отряд, так что у него было время на то, чтобы совершить небольшую разведку и
подготовить информацию для Даггер, лидера "Атаки-6".
     В  первую очередь он  собирался провести компьютерную идентификацию. Он
переключился в  режим прицеливания и  выбрал вражеский корабль,  затем начал
длинный  медленный  поворот,  собираясь   зайти  ему  в  хвост.  Он,  как  и
большинство  пилотов,  думал,   что  сканеры  больших  кораблей  хуже  всего
отслеживали  именно   хвостовую   часть.   Оказавшись  позади,  Блейр  начал
потихоньку приближаться  и  делал это  до  тех пор, пока не  увидел  выхлопы
двигателя, яркие,  как  небольшая  звездочка. Корабль  ускорился,  уходя  от
астероидного поля -- похоже, его задание было выполнено.
     Блейр  по широкой дуге ушел  достаточно далеко  вправо, чтобы  получить
хороший профильный вид корабля. Система прицеливания вывела его очертания на
экран; Блейр втянул воздух сквозь зубы, когда корабль определился как фрегат
"Каэрнавен". "Каэрнавены" принадлежали  к старому, но  еще  работоспособному
классу кораблей.
     Он  снова  открыл тактическое  руководство, в  этот  раз на  странице с
"Каэрнавеном". Он  не удивился, узнав,  что Конфедерация  списала корабли со
службы.
     Многие  из них были  переведены в  резерв или законсервированы.  Другие
были  проданы  Пограничным  Мирам  или,  со  снятыми  пушками  и   системами
вооружения,  в частные руки.  Даже  килрати  захватили  несколько в качестве
трофеев.  Блейр заскрипел зубами от  расстройства. "Каэрнавены" встречались,
без сомнения, так же часто, как грязь.
     Он слегка прибавил скорость,  чтобы увидеть  то, что  сказал компьютер,
собственными глазами.  Ему показалось, что это действительно "Каэрнавен", за
исключением странной формы пузыря на днище.  Блейр  подумал, что этот пузырь
соответствует профилю  взлетной  палубы, возможно, достаточно большой, чтобы
вместить полдюжины истребителей. Очертания  пузыря казались знакомыми, но он
никак не мог вспомнить, где он их мог видеть.
     Вид фрегата  покончил с мыслью о том, что  транспорты  были  уничтожены
после неудачной попытки  ограбления. У таких  маленьких  военных кораблей не
было  трюма  достаточных  размеров, чтобы пиратские набеги  могли  приносить
прибыль. Блейр был готов поспорить, что внутреннее пространство фрегата было
обустроено для обслуживания истребителей. Нет, его заданием определенно было
уничтожение кораблей.
     Он снова  посмотрел на фрегат, и ему показалось, что он увидел какое-то
движение в передней части взлетной палубы. Его сканер замерцал, на мгновение
показав вражеские  корабли, но затем они исчезли. Блейр озадаченно уставился
на  радар. Была  ли это ошибка  сенсоров? Или какое-нибудь особое оружие, из
которого выстрелил фрегат?
     От этих вопросов его отвлекли  далекие сигналы,  которые,  должно быть,
принадлежали  приближавшемуся ударному  отряду.  Он направил  в его  сторону
информационный луч с докладом о находке.
     - Тэллихо,  -  услышал Блейр в  наушниках, - один вражеский  корабль по
курсу 330.
     Он быстро включил систему "свой-чужой".
     - Игнорировать, -  услышал он, - это свой. -- Блейр  улыбнулся, услышав
разочарование в голосе командира звена.
     Блейр  удивленно покачал  головой,  когда вокруг него  собрался ударный
отряд.  Кэтскрэтч привел  всю  дежурную  группу, у  которой было  достаточно
огневой  мощи,  чтобы  противостоять  небольшому  флоту,  и   уж  тем  более
единственному паршивому эскортирующему кораблю. Затем он понял, что совершил
эту  ошибку сам. Он действительно  не сказал  молодому пилоту, чтобы тот  не
вызывал  всю  дежурную  группу. Да,  это  было отнюдь не хорошим началом его
пребывания на посту командира крыла.
     Новичок,  не подозревавший  о размышлениях  Блейра,  поравнялся  с  его
кораблем.
     Блейр услышал шипение в наушниках.
     -  Даггер  --  "Альфе-6".  И  это все?  Один фрегат? --  Блейр  услышал
недоумение  в  ее  голосе. -- Это  то  же  самое,  что охота  на  кроликов с
минометом! --  Затем  она продолжила  уже  серьезнее.  --  Цель  --  корабль
производства Конфедерации. Она подтверждена?
     - Да, - ответил Блейр, вспоминая посадку вражеского корабля.
     -  Отлично,  -  сказала  Даггер, -  мы  все  еще  подчиняемся  правилам
нападения в мирное время. Я должна получить полномочия с "Лекса".
     - Есть,  - ответил  Блейр.  -- Я дам им  возможность сдаться,  пока  вы
будете  получать  подтверждение.  --  Он  подал  вперед  и  переключился  на
высокочастотное радио, затем выбрал обычный коммерческий канал.
     - Неопознанный фрегат, - сказал он, - это лидер Шестой ударной группы с
носителя "Лексингтон", позывной Сердце Тигра. Приказываю  вам остановиться и
приготовиться к сдаче.  -- Ему не нравилось использовать свое килратское имя
героя, но подумал, что  если  пираты  окажутся  кошками, оно будет весьма  к
месту. Увы, трюк не сработал. Фрегат начал набирать скорость. Что же, мрачно
подумал Блейр, вот и все впечатление.
     Он снова включил радио.
     - Фрегат, это последнее  предупреждение. Адмиралтейский суд даровал мне
полномочия уничтожить  вас, если вы  не выполните мой приказ. --  Последнее,
насколько знал Блейр, было ложью, но фрегат вряд ли это знал.
     В  ответ  заговорили  оборонительные  батареи  фрегата.  Блейр  сбросил
скорость, чтобы не попасть под огонь красно-оранжевых лучей.
     - Ну  все, -  сказала Даггер. Блейр  кивнул, затем посмотрел на консоль
связи. На ней отображался полученный лучевой сигнал. Даггер расшифровала его
чуть раньше. -- "Альфа-6", - сказала она, - я получила полномочия.
     - Вас понял, - ответил Блейр. -- Командуйте парадом.
     - Даггер  -- Тазмену. Готовьтесь  к удару по левому борту.  Я возьму на
себя правый. Если они повернуться, чтобы избежать одного из нас, их достанет
другой. --  Она замолчала. --  Позвольте вашему  ведомому выстрелить первым.
Раз уж у нас подавляющее преимущество, мы сможем немного потренироваться.
     -   "Атака-6"   --   "Рейду-6",  прием,   -   Даггер   вызвала   лидера
"Тандерболтов".
     - Трубадур здесь, - ответил тот. -- Чем можем помочь?
     - Снимите с него кожу, - сказала Даггер.
     - Нет проблем, - ответил Трубадур.
     Блейр  увидел,   как  четыре   тяжелых  истребителя  рванулись  вперед,
двигатели  на полном форсаже едва  не ослепили  его. Фрегат  сразу же  начал
отстреливаться из оборонительных батарей; "Тандерболты" приближались, словно
львиная стая,  охотившаяся  на  газель. "Лонгбоу" разделились на  две части,
каждую из которых  прикрывали по  два "Хеллкэта", и начали заходить на цель.
Блейр,  держа Кэтскрэтча при себе, осуществлял  общее прикрытие. Положение и
так было не очень хорошим, да еще если кто-то внезапно нападет...
     Звено  "Рейд-6"  атаковало  фрегат.  Блейр  увидел  разноцветные  лучи,
вылетавшие из  носовой части двух "Тандерболтов"  и поражавшие  силовые щиты
фрегата.  Первая пара отвернула в сторону  --  их  энергетические накопители
истощились от  огня  сразу из шести орудий, и в  дело вступила вторая  пара.
Блейр видел, как ярко вспыхивают щиты под огнем плазменных и фотонных пушек.
Первые два  "Тандерболта" развернулись и сосредоточили огонь на стационарных
пушках  фрегата;  все три  лазерные  батареи  быстро  замолчали  под  мощным
обстрелом.
     "Тандерболты"  продолжили  атаковать  корабль  даже  после  уничтожения
орудий.  Они  приблизились,  проводя  ложные  атаки  и стреляя вдоль  бортов
фрегата. "Лонгбоу" заняли позиции по обе стороны фрегата и остановились.
     - Начать прицеливание, - скомандовала Даггер.
     - Вас понял, - ответил ее ведомый.
     Блейр  знал, что  этот  процесс займет примерно  полминуты  --  система
наведения торпеды должна была обойти электронную защиту, системы глушения  и
фазовые щиты фрегата. Он использовал это время для последнего обращения.
     -  Сердце Тигра --  неизвестному  фрегату. Ваши орудия  уничтожены,  вы
беззащитны. Остановитесь и сдайтесь немедленно, или будете уничтожены.
     Он немного подождал.
     -  Цель  захвачена, фазовый  счетчик  действует,  боеголовка  заряжена,
направление определено, - сказал пилот  "Лонгбоу",  забыв даже назвать  свой
позывной.
     - Приступайте, - сказала Даггер.
     "Лонгбоу"  направился  в  сторону  фрегата, сокращая  расстояние  перед
пуском смертоносной торпеды.
     - Это последнее предупреждение, - сказал Блейр.
     В ответ он услышал слабый и искаженный помехами голос.
     - Иди к черту!
     "Лонгбоу" внезапно отвернул от фрегата.
     -  Торпеда  выпущена, -  возбужденно прокричал  пилот, -  идет быстро и
чисто. Расстояние две тысячи шестьсот.
     Снаряд достиг цели мгновением  спустя;  его многомегатонная  боеголовка
взорвалась  в яркой вспышке. Попадание  сожрало фрегат  и вызвало еще  более
яркий  вторичный  взрыв.  Когда вспышка рассеялась,  от корабля не  осталось
ничего.
     Он попытался почувствовать  что-нибудь хорошее -- радость от выполнения
задания,  удовлетворение  от того, что  удалось  отомстить  за  конвой,  что
угодно. Вместо этого он почувствовал опустошение.  Бессмысленное уничтожение
в ответ на бессмысленное уничтожение. Он немного  подождал, позволив молодым
пилотам поговорить, подарив им момент ликования.
     - Время возвращаться домой, - устало проговорил он.

     Блейр просмотрел свои записи, ожидая, пока Даггер закончит свой доклад.
Он  ни  разу  не  встречал  майора  Ву  Фан  до  того,  как  присоединился к
"Лексингтону", но уже понял, что она грозная женщина. Ее старообразное  лицо
и хрупкое на вид тело скрывали стальной характер. В эскадрилье, которую  она
возглавляла, ее называли "Мать". Блейр подумал, что  подчиненные дали ей это
прозвище одновременно из страха и привязанности.
     Майор Фан закончила доклад, слегка постукивая указкой по ладони.
     -   "Лонгбоу-1014"   под   управлением  лейтенанта   Григсби   выпустил
единственную  противокорабельную  торпеду  четвертой  модели. Она  попала  в
хвостовую  часть корабля и уничтожила  его.  Никто не выжил. -- Она  сделала
небольшую паузу. --  Есть ли вопросы? -- Она посмотрела на  капитана Эйзена,
затем на начальников отделов и старших офицеров крыла.
     - Вопросов нет? -- Фан повернулась к полковнику Блейру. -- Сэр?
     Блейр поднялся и взял указку.
     - Сейчас последует, - сказал он собравшимся, - моя  оценка нападения на
конвой. Я не утверждаю, что именно  так все и произошло, но так вполне могло
произойти.  --  Он   повернулся  к  проектору,  стоявшему  позади  него.  --
Пожалуйста, лейтенант Картер.
     Кэтскрэтч улыбнулся из-за пульта управления.  В комнате потемнело, и на
экране появился погибший транспорт.
     - Вы  заметите, - сказал Блейр, указывая на изображение  громады, - что
оружие, поразившее корабль, произвело внутренний взрыв.  Вы можете  увидеть,
что иллюминаторы были выбиты  изнутри и повисли на  корпусе. Это  наводит на
мысли о очень высокой температуре, а не обычном взрыве.
     Он переключился на вторую фотографию.
     - Отдел астронавигации провел великолепную работу по обработке записи с
камеры, а разведчики капитана второго ранга  Гарсии кое-что разузнали. -- Он
с помощью указки выделил несколько отверстий, где  металл был смят. -- По их
заключению,  - сказал Блейр,  - транспорты были  поражены каким-то снарядом,
проткнувшим  корпус.  Это  оружие,  с  помощью  какого-то  непонятного  пока
процесса,  начало  перегревать воздух  в  кораблях до тех  пор,  пока он  не
взорвался.   Корабли  буквально   выгорели  изнутри,  придав  останкам  этот
характерный выпотрошенный вид.
     Блейр   глубоко   вдохнул,  понимая,  что   переходит   от   фактов   к
предположениям.
     -  Требуемый  уровень  повреждения   в  сравнении  с  обычной  торпедой
четвертого поколения очень  низок.  Нужно  только  нагреть атмосферу,  а  не
нарушить целостность структуры. Следовательно, снаряд  может иметь маленький
размер, гораздо меньший, чем у десятиметровой торпеды.
     Блейр глотнул воды, ожидая, пока Картер даст следующий слайд.
     -  Корабль,  за которым я следовал  от транспортов к фрегату,  двигался
слишком быстро для бомбардировщика или  торпедоносного тяжелого истребителя.
Оружие, уничтожившее эти транспорты,  может быть достаточно небольшим, чтобы
поместиться в пусковой установке  обычной  ракеты. Это  может дать средним и
даже легким истребителям  возможность  уничтожать корабли, что соответствует
скоростным характеристикам, замеченным мной.
     Он подождал, пока не затихнут недоверчивые голоса, затем продолжил.
     - Были слухи, что килрати работали над  подобным  оружием,  которое они
планировали  устанавливать на  свои истребители-невидимки  "Стракха".  Может
быть, это продукт той же самой технологии.
     Заговорил Эйзен.
     - Полковник, вы считаете, что за всем этим стоят килрати?
     Блейр пожал плечами.
     -  Не  уверен,  сэр, но такие  действия  не  в  их  стиле. -- Он  снова
повернулся   к   фотографии  уничтоженного   транспорта.   --  Коты   обычно
игнорировали транспорты, считая их недостойными своего  внимания.  Когда они
нападали на наши конвои, они обычно сражались с  эскортирующими кораблями, а
уничтожив их,  они  сначала  по крайней  мере пытались захватить корабли или
взять их на абордаж. Гоббс говорил, что здесь в них говорило их  хищническое
прошлое: принести добычу в логово -- это славный поступок.
     Блейр почувствовал приступ боли при упоминании своего друга и союзника.
Было  все еще больно  сознавать, что Гоббс  был  просто фальшивой личностью,
имплантированной  в  килратского  агента,  внедренного  в  командный  состав
землян.
     Эйзен слегка улыбнулся, вернув Блейра из его воспоминаний. Блейр понял,
что  капитан  "Лексингтона"  задает ему  наводящие вопросы,  чтобы облегчить
брифинг.
     - А что насчет пиратов?
     Блейр посмотрел в свои записи.
     - Опять же, сэр, отсутствие каких-либо попыток взять корабли на абордаж
и  ограбить  свидетельствует против флибустьеров и пиратов. Они  захватывают
корабли  ради ресурсов. Уничтожение  кораблей  не дает им  ничего.  -- Блейр
спустился с пьедестала, оставив последние слова висеть в воздухе.
     Эйзен поднялся.
     -  Благодарю  вас,  полковник,  -  сказал  он. --  Мы  начнем брифинги,
посвященные завтрашнему прыжку в систему  Тир, через двадцать  минут. Почему
бы всем не выпить по чашечке кофе, пока мы не подготовим необходимые данные?
     Он жестом подозвал Блейра и вместе с ним подошел к кофейному аппарату в
углу комнаты.
     -  Вы  не  сторонник  полумер,  а?  --  посмеиваясь, спросил Эйзен.  Не
дожидаясь ответа Блейра, он продолжил: - Система Тир находится на самом краю
Пограничных Миров. Толвин не  скрывает своих  мыслей по поводу того, что они
преступники.  --  Он пристально  посмотрел  на  Блейра.  --  Так  что  будем
надеяться, что ваше предположение о войне неверно. Иначе мы окажемся прямо в
ее центре, да еще и на замечательном провоцирующем носителе Флота.

     Глава четвертая

     Блейр  сидел  в   мягком  кресле  комнаты  для  брифингов,  пытаясь  не
задремать,  ожидая  остальных  пилотов  "Лексингтона". Он начинал  понимать,
насколько Флот мирного времени  стал зависеть от бумажной работы. Расписания
тренировок,   списки   летного   состава,   офицерские  оценки,   расписания
техобслуживания  и назначения  дежурных  офицеров --  все  это требовало его
немедленного  внимания. Блейру  показалось, что его  голова  даже  не успела
коснуться подушки, когда его разбудили для очередного брифинга.
     Маньяк плюхнулся в кресло рядом с ним; его летный костюм был расстегнут
до пояса, а по лицу блуждала сардоническая ухмылка.
     - Эй, полковник, сэр, я слышал, что у тебя была хорошая охота. Немногие
командиры используют половину всего крыла, чтобы атаковать жалкий фрегатик.
     -  Однажды,  -  парировал Блейр, -  твой длинный язык доведет  тебя  до
крупных неприятностей.
     Маньяк начал было отвечать, но его прервала громкая  команда  "Смирно!"
Они  поднялись  и увидели капитана Эйзена,  вошедшего  в комнату в  компании
небольшого  кружка  штабных  офицеров.  Капитан направился  к  трибуне;  его
мрачное лицо навело Блейра на мысль,  что они вошли в  систему Тир не только
для того, чтобы "помахать флагом".
     -  Вольно, - сказал  Эйзен. Не  дожидаясь, пока пилоты  снова сядут, он
продолжил:  -  Этот  брифинг принадлежит к категории "совершенно  секретно".
Разглашение   его   содержания   карается   согласно   пункту  12  Закона  о
безопасности. -- Он посмотрел на пилотов. -- Теперь, после этого объявления,
я могу сказать  вам, что нас перевели в систему Тир,  чтобы выполнить весьма
щекотливое задание. -- Эйзен повернулся к настенному экрану, на  котором как
раз появилось первое изображение.
     -  Корабль Конфедерации "Луис  Б.  Пуллер",  штурмовой транспорт класса
"Пелилеу",  получил задание освободить заложника,  которого силы Пограничных
Миров держат на планете Тир-7.  Заложник обладает дипломатическим мандатом и
был  арестован в  нарушение межзвездных законов.  Наше задание -- обеспечить
общее прикрытие, подавить  наземное сопротивление и предоставить тактическую
поддержку  с воздуха  подразделению космических  пехотинцев,  которому  дано
задание освободить ее.
     - Ее? -- тихо переспросил Маньяк, втянув носом воздух.
     - Тихо, - шепнул Блейр.
     Эйзен не обратил внимания на эту сценку.
     -  Местные жители обвинили ее  в шпионаже и собираются  отправить ее за
пределы  системы,  после  чего  отдать  под суд  за  шпионскую  и  подрывную
деятельность. Отдел Психологических Операций уверен, что они используют  эту
ситуацию в пропагандистских целях. -- Он оглядел комнату. -- Вопросы?
     Молодая  женщина  с  погонами капитана, сидевшая перед Блейром, подняла
руку.
     -  Сэр,  это   значит,  что  мы  вступим  в  открытую  конфронтацию   с
Пограничными Мирами?
     Эйзен глубоко вздохнул.  Комната  погрузилась в полную тишину.  Капитан
положил руки на трибуну.
     -  Местным жителям вряд ли  понравится  то, что мы проведем рейд  на их
территории. Они могут  попытаться  остановить нас в своем  пространстве либо
помешать нам освободить  заложника.  -- Он  немного помолчал. -- Может  быть
жарко.
     Блейр нахмурился -- ему не понравился ответ Эйзена.
     - Каковы тогда правила ведения боя?
     -  Если   вооруженные  силы  Пограничных  Миров  отреагируют  на   ваше
присутствие, можно ожидать, что  они организуют агрессивную  оборону. В этих
обстоятельствах  командир  Третьего Флота  разрешает вам  открыть  огонь,  -
мрачно ответил Эйзен, затем оглядел пилотов. -- Никаких имитаций нападения и
выстрелов вдоль корпуса. Вы будете стрелять первыми, и вы будете стрелять на
поражение. Как  по  истребителям,  так и  по наземной  обороне.  Этот приказ
поступил прямо от адмирала Петрановой.
     Блейр  увидел,  как некоторые ветераны мрачно  переглянулись. Многие из
них летали  вместе с  пилотами  из Колоний  во  время войны,  делили с  ними
выпивку  и  постель  и  частенько становились  приятелями. Мысль о том,  что
придется стрелять по бывшим товарищам, вряд ли могла их порадовать.
     Блейр разделял их нежелание. Приказ "стрелять  на  поражение"  волновал
его   гораздо   больше,  чем   волновал   бы   более   ограниченный  "только
оборонительный  огонь". Присутствие  нервных или  жадных до славы пилотов  с
обеих сторон, находящихся близко друг от друга в кризисной ситуации, само по
себе составляло гремучую смесь.
     Приказ  об огне на  поражение мог стать как  раз той самой искоркой, из
которой могла разгореться большая битва или, возможно, даже война.
     Он покачал головой. "Отлично, Крис", -  сказал Блейр  себе, - "оптимизм
-- просто удивительное чувство".
     - Что  же,  - непреклонно сказал Эйзен, - после  этих веселых новостей,
перейдем наконец к делу. -- Он  повернулся к дисплею; пилоты  снова занялись
своими  записями.  На стене  позади  него  появилась  навигационная  карта и
графическое изображение планеты Тир-7.  -  "Пуллер", -  произнес  капитан, -
высадит  роту космопехотинцев.  Они  нападут  на  вот этот комплекс  из трех
зданий,  который  проходит  в  ваших  записях  под  кодом "Оранжевый".  Наши
источники в разведке заверяют нас, что заложницу держат именно там.
     Маньяк фыркнул  и закатил глаза;  Блейр, которому  нередко  приходилось
бороться с последствиями подобных заверений, промолчал.
     Эйзен протянул руку к пилотам.
     - "Лексингтон" будет прикрывать штурмовой катер "Пуллера". -- С помощью
указки он обозначил маршрут. --  Полковник Блейр возглавит звено  из  восьми
"Хеллкэтов", которое должно подавить наземное  сопротивление. Майор  Маршалл
будет  командовать  общим прикрытием --  четырьмя  "Хеллкэтами"  и  четырьмя
"Стрелами". Два звена "Стрел" в боевой готовности обеспечат поддержку. Звено
"Тандерболтов" - дежурная группа "Лексингтона".
     Эйзен постучал указкой по экрану.
     - Наша  задача -- дать  пехотинцам  достаточно  времени  для высадки  и
освобождения  заложницы.  -- Он криво улыбнулся.  -- Похоже, что космопехи и
сами  не уверены,  в каком  из трех зданий  она  находится, так что им нужно
много времени.
     Беспокойство Блейра лишь возросло, когда он стал обдумывать последствия
подобной операции. Эйзен исподлобья посмотрел на него.
     - Вас что-то беспокоит, полковник? Может быть, хотите задать вопрос?
     - Да,  сэр,  - ответил  Блейр,  чувствуя, что  нужно получить  хотя  бы
какие-нибудь  разъяснения ради пилотов. -- Вся эта заваруха, -  спросил  он,
слегка повысив голос, -  ради одного дипломата? Зачем так торопиться? Я имею
в виду,  все  это может закончиться полномасштабным сражением, если мы --  и
они -- не проявим осторожности. -- Он замолчал, пытаясь собраться с мыслями.
--  Были  ли продуманы последствия операции?  -- Блейр почувствовал на  себе
взгляды других офицеров.
     Эйзен опустил взгляд в свои записи.
     - Мне  бы очень  хотелось,  чтобы операция  прошла чисто, полковник.  Я
больше заинтересован в освобождении нашего дипломата, чем в сбитых кораблях.
--  Он поднял  глаза  на Блейра. -- Однако, -  проговорил он, - Третий Флот,
похоже, хочет, чтобы это было не  только операцией по освобождению, но также
и  "наказанием" для Колоний. Они хотят показать, что не допустят захвата или
плохого обращения с нашими дипломатами.
     Блейр и  Маньяк обменялись скептическими взглядами. У Конфедерации были
сотни  дипломатов  на  десятках  планет  Пограничных Миров,  большинство  из
которых находилось далеко за пределами досягаемости носителей флота.
     Блейр  задумался,  не вызовет ли этот налет репрессий против дипломатов
на других планетах.  Он уже собирался  задать этот вопрос, затем понял,  что
Эйзену эта ситуация тоже явно не по  душе, поэтому решил прекратить разговор
и снова заглянул в книгу брифингов.  Она включала в  себя  карты и диаграммы
известных оборонительных  сооружений,  местонахождение  и типы  истребителей
Колоний, рекомендации по выбору вооружения и даже планы зданий. Информации о
цели было намного больше,  чем обычно получали пилоты, что свидетельствовало
о  беспрецедентной разведывательной подготовке. Это  было не просто  обычное
задание. Блейр  очень  внимательно прослушал оставшуюся  часть брифинга; его
очень  беспокоило  то, что, возможно, в  этот раз  он  будет сражаться не на
стороне "хороших ребят".
     Взлет,  построение  и  путь  к планете  прошли  без всяких  инцидентов,
несмотря на беспокойство Блейра; но размышления о задании снова вспомнились,
когда   звено   вошло  в   пространство  планеты  Тир-7.  Четыре  устаревших
истребителя  Пограничных Миров,  очевидно,  выполнявшие  патруль,  пошли  на
перехват.
     - Звено  "Рысь"  -- приближающимся  кораблям,  - сказал командир  звена
Колоний.  --  Вы  находитесь  на  зарезервированном  навигационном  участке.
Приказываю покинуть эту зону.
     Не узнав голос, Блейр подумал, что ему повезло.
     -  Тэллихо, - радостно ответил Маньяк. -- Четыре "Феррета", построенные
ромбом. Звену "Альфа" -- покинуть строй и атаковать. Звену "Бета" оставаться
со мной возле транспорта. "Альфа", выполнить план атаки "Белый".
     Четыре  "Стрелы"  отделились  от  основной  группы,  врубили  форсаж  и
сблизились  с четырьмя "Ферретами".  Один  из  "Ферретов"  погиб  сразу  же,
разнесенный спаренными ионными и лазерными пушками "Стрелы".  Три оставшихся
старых истребителя попытались  отступить, но более новые и лучше вооруженные
"Стрелы"  легко  одержали  победу.  Последний "Феррет" взорвался  меньше чем
через минуту.
     -  Уничтожено четыре  вражеских корабля,  -  спокойным голосом  доложил
Маньяк.  -- Готовы  осуществлять  общее прикрытие. Все в  ваших руках, Лидер
Зеленых.
     Блейр  немного  помолчал, разглядывая обломки,  совсем  недавно  бывшие
истребителями.
     - Лидер Зеленых -- звену Зеленых, - сказал он, пытаясь не думать о том,
что они делают что-то неправильное, - начать подавление целей.
     С  каким-то  странным для  себя  отрешением Блейр наблюдал, как два его
звена  синхронно  повернули влево,  ныряя в  атмосферу Тира-7. Фазовые  щиты
истребителей  ярко сверкали, вступая в  контакт с верхними  слоями ионосферы
планеты.
     Блейр посмотрел направо и увидел яркое  мерцание  маневровых двигателей
десантного   корабля  космопехотинцев.  Штурмовик   сбросил   скорость  ниже
орбитальной, наклонил  нос вперед  и неуклюже  погрузился в атмосферу. Блейр
мрачно улыбнулся: он слышал, что ведение десантного корабля в бой -- едва ли
не самый некомфортабельный полет во всей галактике. Пехотинцам, должно быть,
приходилось несладко.
     Он  включил  ускорители и  по  сложной  спиральной  траектории вошел  в
атмосферу Тира-7.  Показания на консоли начали мигать,  реагируя на перегрев
обшивки истребителя. "Хеллкэт" несся вниз, сквозь тонкий ионосферный  слой к
более  безопасным  нижним слоям  атмосферы. Небо  из черного  превратилось в
красно-синее, а горизонт потерял округлость. За кораблями, шедшими  в  атаку
на оборонительные укрепления, теперь тянулись шлейфы реактивных струй.
     "Хеллкэты", шедшие первыми, начали передавать данные о целях. Спокойные
голоса пилотов  становились  все  более  возбужденными,  когда они  заметили
приближавшиеся ракеты  класса "земля-воздух/земля-космос" "Спринт". Тепловые
и электронные  "обманки"  для  ракет  замелькали среди  нападавших кораблей.
Первый  залп  "Спринтов"  окончился  полным крахом  --  все  ракеты поразили
отвлекающие цели. Блейр надеялся, что успеет войти в "мертвую зону" до того,
как установки успеют перезарядить.
     Он  снова выжал ускорители, направляя корабль к  поверхности планеты. В
лесистой местности под ним появилась серо-голубая вспышка, предупреждавшая о
еще  одной запущенной  ракете. Сработала сирена,  обозначавшая,  что  ракета
нацелена  на  него.  Блейр  положил "Хеллкэт" на крыло и  включил маневровые
двигатели,  выполнив  "бочку" и одновременно  сбросив несколько  электронных
ловушек.  Он  увернулся  от "Спринта",  затем  увеличил  угол  атаки,  чтобы
восстановить управление. Ракета, вблизи похожая на белый металлический шест,
пронеслась мимо.
     Блейр  направил   истребитель  круто   вниз,  наблюдая   за   счетчиком
расстояний, сейчас работавшим в качестве своеобразного альтиметра. Когда дым
рассеялся,  Блейр  обнаружил  в лесочке  мощную  станцию  ПВО  --  несколько
ракетных   установок  окружали  центр  управления.  Он  подумал,  что  такая
конфигурация  подозрительно  напоминает  "яблочко"  мишени.  Блейр  направил
"Хеллкэт"  прямо на  центр  станции,  затем  включил лазерные пушки. Станция
выпустила тепловые и электронные  ловушки, затем, когда он подобрался ближе,
открыла огонь из лазерных пушек, укрепленных на ракетных батареях.  Механики
спешно заряжали ракеты. Вокруг становилось все жарче  -- пушки все  точнее и
точнее попадали в цель.
     Блейр прицелился в  самую правую батарею,  уже положил большой палец на
спусковую  кнопку, однако затем убрал его. Он вспомнил один из старых трюков
Маньяка,  который  мог помочь  ему  полностью вывести из  строя всю станцию,
никого не убив. Злобно ухмыльнувшись, Блейр врубил форсаж и понесся прямо на
станцию. В последнюю секунду он повернул,  пролетев над  батареями на высоте
верхушек деревьев со скоростью побольше двух махов.
     Ударная волна от звуковых ударов и рычащих  моторов расшвыряла персонал
батарей, словно булавки, выбила  окна  и перекосила  оборудование. Некоторые
механики  лежали  неподвижно,  другие,  закрывая  уши  руками,  корчились  и
катались  по  земле. Одна из батарей повернулась в его  сторону  и выпустила
ракету, но слишком неточно, чтобы она могла нацелиться.
     "Хеллкэт" влетел в узкую  лощину,  служившую, очевидно, в качестве пути
отступления со станции ПВО. Блейр обернулся и увидел, как небольшие деревья,
вырванные с корнем ударной волной, летают по воздуху. Лощина петляла влево и
вправо,  постепенно  сужаясь.  Блейр привел в действие  тормозные двигатели,
замедлившись  до  тактической  скорости  и  поднимаясь с  ее дна.  Еще  один
"Спринт" взлетел позади, показывая, что станция все еще функционирует.
     Блейр  покачал головой. Вот  тебе и стремление обойтись без смертельных
исходов... Потянув рычаг управления на себя, Блейр провел поворот Иммельмана
и снова направился  к станции ПВО. Персонал батарей сбежал,  едва увидев его
корабль.
     Блейр  прицелился  в первую батарею  и  выстрелил.  Его лазеры  сначала
прошили землю  рядом с  установкой, затем поразили  ее  саму.  "Спринт", уже
готовый  к  запуску,  взорвался,  сорвав  с  батареи  бронированную  кабину.
Несколько секунд спустя  раздался  второй взрыв,  разорвавший  установку  на
части. Блейр увидел, что взрывная волна достала и другие установки.
     Еще  один  поворот  Иммельмана, и Блейр снова скрылся в лощине. Горящие
ракеты  слетели с установки,  взорвались и залили горящим топливом еще  одну
батарею.  Через  мгновение  и  она  загорелась, ее  ракеты также взорвались,
поддав жара в  безумное пекло.  Взрывчатые вещества тоже внесли  свою лепту,
моментально  загасив пламя и разбросав топливо и взрывчатку по сторонам, где
они снова  загорелись. В лесу, окружавшем станцию, начался пожар  -- деревья
загорелись или от разлившегося топлива,  или от жуткого жара, исходившего от
загоревшегося пластика и горючих металлов.
     Блейр долго  смотрел на уничтоженную станцию.  Все  вокруг было усыпано
телами. Раненые, некоторые из  них объятые  пламенем,  бились в конвульсиях.
Персонал,  похоже, не задетый взрывами, бесцельно бродил по периметру пожара
или пытался убежать из огненного ада.
     Он смотрел на мертвых, обеспокоенный видом человеческих тел. Он слишком
долго считал всех людей своими союзниками, чтобы легко переносить вид людей,
убитых его рукой, неважно, по какой причине.
     Заработало радио,  передавая разговоры пилотов, заходивших на цели.  Он
немного послушал, входя в курс дела. Похоже, его пилоты хорошо справлялись с
подавлением  обороны  Пограничных Миров.  Могилы еще  двух станций  ПВО были
отмечены  клубами уродливого  черного дыма. Дорожные сети, местная  железная
дорога  и  даже  электростанция ближайшего  города  находились  под  атакой.
Штурмовой  транспорт,  сопровождаемый  двумя истребителями Маньяка, двигался
взад-вперед,  ожидая  приказа  к атаке. Блейр  направил "Хеллкэт" к главному
комплексу.
     - "Гэмбл" --  всем цветам, - произнес Нэйсмит. Его голос  передавался с
большими помехами -- атмосфера ослабляла сигнал "Лексингтона". -- Телеметрия
показывает, что все основные цели уничтожены. Начинайте вторую фазу.
     Блейр подождал, пока ответят космопехи и Маньяк, соответственно Красные
и Белые.
     - Лидер Зеленых, - сказал он, - начинаем вторую фазу.
     Блейр переключился на тактическую частоту космопехотинцев.
     -  Лидер Зеленых  --  Синему  транспорту 535,  -  сказал он,  -  защита
подавлена. Начинаем подготовку посадочной зоны для задания "Синий".
     Пилот транспорта дважды щелкнула по  микрофону, показывая, что услышала
передачу. Штурмовой корабль направился к комплексу.  Два "Хеллкэта"  Маньяка
включили форсаж и взмыли в небо, оставляя за собой вертикальные струи.
     Сканер связи Блейра переключился на тактический канал Маньяка.
     - Полковник, - сказал Маршалл, -  у меня проблемы. Приближается большое
подкрепление Пограничных. Похоже на  старые кораблики, "Ферреты"  и  немного
"Рапир". Мы можем справиться с ними, но не тратьте много времени. Хорошо?
     Одно  звено  "Хеллкэтов"  продолжало  держаться  на  низкой  орбите над
комплексом, патрулируя небо в поисках низколетящих или наземных целей. Блейр
вызвал  собственное  звено,  построил  его  над штурмовиком и  направил их в
сторону посадочной зоны.
     Их  целью  оказалась  посадочная  площадка, установленная  между  тремя
зданиями, сделанными из укрепленного термобетона. Комплекс не казался Блейру
явно военным, но у него был серый и мрачный вид правительственной постройки,
сделанной быстро и задешево.
     "Хеллкэты" покинули строй и атаковали наземные цели, уничтожая все, что
имело хоть  какую-то военную  ценность, из пушек и ракет. Блейр поразил  два
пустовавших  наземных  лазера,  уничтожив оба,  затем  взорвал невооруженный
атмосферный шаттл,  скромно  припаркованный  у одного из зданий.  Его лазеры
пробили шаттл и попали в здание, завалив  один из его углов.  Огромный взрыв
послышался слева;  вслед  за  ним послышался и  победный  клич "Зеленого-3".
Пламя лесного пожара присоединилось к десятку других пожаров и грязно-черных
колонн дыма, заполнивших небо.
     Штурмовой  транспорт  пролетел  сквозь дым,  направляясь  к  посадочной
площадке.  Его  турели  расстреливали  все, что  казалось пушкарям  хотя  бы
чуть-чуть опасным.
     Длинные снопы  искр  вылетели  из-под  шасси,  когда  пилот  транспорта
совершила  быструю боевую  посадку. Хвост транспорта опустился на  землю,  и
открылись двери по сторонам. Заработали стрелки, сидевшие у дверей, вместе с
турелями поливая стены окружающих зданий огнем.
     Блейр   улыбнулся,  услышав,  как  пехотинцы  включили   запись  горна,
призывающего к  атаке. Первые отряды  сбежали с трапов и  окружили  корабль.
Пехотинцы быстро  открыли огонь; их лазерные винтовки и  тяжелое  вооружение
тоже  приняло  участие  в   поджигании  стен.  Затем  из   транспорта  вышли
гранатометчики и начали стрелять по уже  поврежденным  строениям. Линия огня
сузилась, когда гранаты пробили огромные дыры в стенах всех трех зданий.
     Затем в  дело  вступили тяжеловооруженные штурмовики  со своими ручными
пулеметами. Блейр  настроился на  частоту пехотинцев.  Его  ошеломила  очень
громкая  стрельба,  временами заглушавшая  даже приказы командиров.  Похоже,
пехота собрала серьезный  "урожай" из  трупов.  Блейр  надеялся,  что они не
убьют дипломата, иначе задание будет провалено.
     -  Задание "Синий"  выполнено,  - несколько секунд, прошедших до  этого
объявления, показались  Блейру бесконечностью.  -- Мы  выводим  ее.  Она  не
ранена.
     Блейр  ухмыльнулся.  Теперь им нужно было  только довести заложницу  до
штурмового транспорта и вернуться домой, и все закончится.
     В его наушниках зазвучал голос второго пехотинца.
     - Задание "Красный" выполнено. Объект захвачен и стерилизован.
     Блейр почувствовал, как заколотилось сердце.  Задание "Красный"? Какое,
к  черту,  задание "Красный"?  Он просмотрел  журнал  брифинга, но  не нашел
никакого упоминания о задании "Красный".
     - Объект "Золотой" захвачен, - секундой позже крикнул третий пехотинец,
- готовим заряды.
     Блейр  попытался подавить  гнев. Операция  имела  единственную  цель --
освободить  дипломата. У космопехов  явно на уме  было что-то кроме обычного
спасения заложника. "Эйзен", - в ярости подумал он, - "еще услышит об этом".
     Он прослушивал  тактический канал пехотинцев до  тех пор, пока  они  не
отступили  в транспорт. Блейр увидел, как  группа  солдат в  сером камуфляже
быстро провела на транспорт женщину, одетую в ярко-синее, а остальные в  это
время прикрывали их.
     - Десантный транспорт  535 -- Лидеру Синих. Посылка  получена. Вытащите
нас отсюда, полковник.
     Блейр посмотрел вниз; в транспорт уже вбегали последние охранники. Люки
шаттла  закрылись, затем заработали  двигатели,  разбрасывая облака  пыли  и
обломков по посадочной площадке.
     - 535 -- "Пуллеру". Все на месте и отмечены. Потерь среди дружественных
сил нет.
     - Вас  понял, 535,  -  услышал  Блейр ответ "Пуллера",  -  заканчивайте
задание.  --   Пилот  ответила,  дважды  щелкнув  по  радио.  Шаттл  взлетел
вертикально  вверх  и  повернулся,  ложась  на новый  курс.  Одно из  зданий
внезапно сложилось, словно карточный домик; вскоре Блейр понял, что это было
вызвано скорее зарядом взрывчатки, нежели боевыми повреждениями.
     Штурмовой транспорт взлетал все выше, используя маленькие ракеты, чтобы
повысить скорость. Блейр построил свои четыре истребителя вокруг него, чтобы
защитить от систем ПВО, которые могли не обнаружить.
     Затем  к  ним  присоединилось   второе  звено  "Хеллкэтов",   и  восемь
истребителей  сформировали  плотный  двойной ромб вокруг  транспорта.  Блейр
переключился на  частоту Маньяка и чуть не  выругался, услышав  возбужденные
голоса. Звено Маршалла  увязло в большом сражении прямо рядом с  атмосферой.
Другая группа  сигналов показывала,  что  дежурная  группа "Лексингтона" уже
готовилась присоединиться к битве, а Эйзен собирался прислать дополнительное
подкрепление.
     Появление  звена Блейра с  транспортом  только  подлило масла в  огонь.
Истребители Пограничных Миров храбро сражались, направляясь прямо на ударную
группировку   Конфедерации   в   безнадежной   попытке    проникнуть   через
оборонительные  редуты и  сбить транспорт.  Блейр  чувствовал себя все более
подавленным, видя, как его пилоты уничтожают устаревшие кораблики.
     В  конце  концов  даже  ярость  была  вынуждена уступить  огневой мощи.
Появление "Тандерболтов" и  их мощные пушки окончательно покончили с  атакой
Пограничных Миров.  Большинство истребителей Колоний имело большую скорость,
чем тяжелые "Тандерболты", но, имея целью шаттл, им приходилось лететь прямо
через  их строй.  Шесть  истребителей  попытались это сделать, и  все  шесть
погибли. Войска Пограничных Миров вынуждены были покинуть  зону досягаемости
"Тандерболтов", однако они продолжали беспокоить корабли Конфедерации до тех
пор, пока "Лексингтон" не сделал несколько выстрелов из своих батарей.
     Ожидая  очереди  на посадку,  Блейр подсчитал  потери.  Похоже, погибло
всего пять кораблей: "Тандерболт", "Хеллкэт" и три  "Стрелы". Потери Колоний
составляли, по его прикидкам, по крайней мере две дюжины, не считая тех, что
доплетутся до базы, но никогда уже не взлетят.
     С "Лексингтона" немедленно взлетел спасательный шаттл, чтобы  подобрать
катапультировавшихся пилотов. Блейр с  удовлетворением заметил,  что корабль
подбирает пилотов как Конфедерации, так и Пограничных Миров.
     Транспорт  космопехов  направился в  сторону  "Пуллера", сопровождаемый
полуэскадрильей Маньяка. Он приземлился на взлетной  палубе "Пуллера", затем
его  быстро  затянули  внутрь.  "Агамемнон",  тяжелый крейсер  Конфедерации,
назначенный для охраны транспорта, быстро приблизился. Два корабля, соблюдая
тесный строй, тут же набрали скорость и направились в сторону точки прыжка.
     - "Хеллкэт-1137", - сказал Блейр, - запрашиваю инструкции на посадку.
     - Вас понял,  1137,  - ответили из Центра управления. -- Все системы  в
норме. Вы садитесь первым.
     Блейр взял курс на заднюю часть взлетной палубы по левому борту. Издали
он увидел мигающие огни, показывающие дорожку и край самой палубы.
     -  1137  --  последний  заход,  -  объявил  Блейр,  запуская посадочную
конфигурацию.  Он  проверил  показания,  чтобы  удостовериться,  выпущены ли
шасси. -- Шасси в порядке.
     Блейр   повернул  рычаг  управления   вправо,   подправляя   курс.   Он
почувствовал, как пот выступает на лбу:  слишком сильно повернув, он едва не
попал  в выхлоп двигателей  "Лексингтона".  Блейр  повернул  влево,  сбросил
скорость и снова вышел на верный курс. Задержав дыхание, он  следил  за тем,
чтобы посадочная полоса оказалась прямо перед ним.
     - Вызывайте луч, - сказал палубный офицер.
     Блейр  удовлетворенно  кивнул,  когда  сетка  тяговых  лучей  захватила
"Хеллкэт",  заставив его  качаться  и трястись.  "Есть луч",  -  ответил он,
отпустил  рычаг управления и выключил двигатели. "Ускорение ноль, управление
ноль". Тем не менее, он держал руку над ручкой ускорения.  Тяговые лучи были
темпераментными  существами. Пилот, захваченный врасплох отказом  одного  из
них, мог в лучшем случае сильно оконфузиться, а в худшем -- даже погибнуть.
     -  1137, - сказал дежурный,  - есть ноль-ноль.  Ваш вектор  правильный,
относительная скорость 125 километров в секунду. Счастливого приземления.
     - 1137  --  Центру  управления,  -  ответил Блейр, завершая  ритуал,  -
спасибо вам.
     Автоматическая посадочная система держала истребитель лучом до тех пор,
пока  он  не оказался  в  правильном положении относительно взлетной палубы,
затем отпустила его. Заработал второй закон Ньютона, заставивший истребитель
опуститься на палубу. Нос корабля Блейра коротко сверкнул, когда статический
разряд  его  фазового щита  вступил  в  контакт  с силовым  полем посадочной
палубы. Он прикоснулся к тормозу  в тот момент, когда шасси соприкоснулось с
палубой.  Заработали  магнитные  отражатели ангара, вдавив его в  кресло  --
магнитное   поле  "Лексингтона"  было  сильнее,  чем  инерционные   демпферы
"Хеллкэта". Затем  пучок тяговых  лучей  захватил  корабль и  остановил его.
Блейр почувствовал вкус крови во рту, затем понял, что прикусил губу.
     В целом  он  был доволен. Это было  первое  серьезное боевое  задание и
посадка на носитель за два года,  и как он, так и  корабль прошли через это,
не получив особых повреждений.  Блейр слизнул кровь с губы  и подождал, пока
не отключатся магниты. Вскоре они отключились, позволив кораблю подъехать  к
лифту.
     Затем он почувствовал гравитацию корабля и услышал шипение, с которым в
ангар  подавался воздух. Он чуть-чуть подвинул вперед рычаг ускорителя,  как
раз,  чтобы  доехать  до  лифта,  удивившись,  как  громко  звучит  мотор  в
ограниченном пространстве.
     В ангаре зазвучал голос лейтенанта Нэйсмита.
     - Посадочные операции  закончены. Аварийным командам -- уступить место.
Капитан передает всем "Браво Зулу" -- хорошая работа, ребята.
     Блейр  дождался, пока истребитель  не достигнет технического  лифта,  и
только затем открыл фонарь  кабины и отключил двигатели. Он глубоко  вдохнул
воздух  "Лексингтона", чувствуя  запахи масла,  дыма и  смазки.  Сейчас  они
казались ему неземным благоуханием и вселяли уверенность.
     Дверцы лифта раскрылись; за ними его ждал Маньяк. Он стоял,  держа руку
на бедре и перекинув шлем и летный костюм через плечо.
     - Немного не хватает практики,  не  так ли?  -- Маньяк поднес  палец  к
губам, затем сделал вид, что высасывает из него кровь.
     Блейр не хотел попадаться на приманку Маньяка. Он потрогал губу, слегка
вздрогнув от боли.
     - Немного, -  признал  он,  -  но уверен,  что это  пройдет.  --  Майор
Маршалл,  хмуро  подумал   Блейр,  может  быть,  и  не   умнее  простенького
логического  устройства,  но  тем  не  менее   вполне   может  как  посадить
истребитель, так и отпустить дешевую шутку.
     - Полковник, - сказал Маршалл, внезапно меняя тему, - мне нужно кое-что
тебе  показать. --  Он  приложил  палец  к носу,  показывая,  что  требуется
секретность, и поманил Блейра за собой.
     Блейр, раздираемый раздражением и любопытством, снял шлем и выбрался из
кокпита.  Он  бросил  шлем своему  главному  механику, чье  имя он  так и не
запомнил, и последовал за Маньяком.
     Маршалл привел  его  к  своему  "Хеллкэту"  и  забрался  внутрь.  Блейр
перегнулся через борт и увидел, как он зажимает  шлем  между коленями. Блейр
вопросительно взглянул на Маньяка, который тем временем забрался в консоль и
вытащил "черный  ящик"  истребителя,  затем  выловил  из  кармана  провод  и
прикрепил  его  к записывающему  устройству, наконец, подключил получившийся
агрегат к динамикам шлема.
     - Послушай, - сказал Маньяк. -- Я поймал эту передачу, когда ты взлетал
с  планеты. Это  узкополосная запись  с гражданского радио, я услышал только
одну ее часть.
     Блейр наклонился ближе и услышал шипение из шлемофона.
     -  ...Нет,  -  проговорил чей-то  тихий голос,  - это  определенно были
конфедераты на  "Хеллкэтах". Они уничтожили все  наши станции ПВО  и большую
часть  истребителей...  погибло  около  шестидесяти  человек,  но  мы еще не
начинали   восстановительных   операций.  --  Блейр  зажмурился,  пораженный
внезапной болью. Пограничные Миры когда-то были их союзниками, и у него было
много друзей среди колонистов.
     -  Дальше --  больше,  - сказал  Маньяк. Блейр наклонился еще ближе  --
запись становилась все хуже и хуже.
     - Они захватили больницу, информационный  центр и стационар... - Помехи
заглушили следующие слова. -  ...Они убили всех медиков, построили  в ряд  и
расстреляли. Также они  освободили  своего агента... Нет,  они взорвали  все
архивы. Не  думаю,  что  нам  удастся восстановить  информацию  или  образцы
биологического  оружия, которые мы захватили. По крайней мере мы схватили ее
до того, как она успела его распространить.
     - Биологическое  оружие? -- повторил Блейр. -- Он сказал "биологическое
оружие"?
     Маршалл уклончиво  пожал плечами  и  достал  маленький гаечный ключ. Он
снял  с  "черного  ящика"  провода,  затем  приложил  ключ  к обоим  полюсам
записывающего  устройства. Блейр  услышал легкий  треск и почувствовал запах
озона.
     - Чертовы дешевые черные ящики, - сказал Маньяк, - вечно они горят... -
Он слегка ухмыльнулся, устанавливая устройство назад на место.
     - Зачем ты мне это показал? -- спросил Блейр.
     - Просто  думал, что тебе интересно  будет  об этом  узнать,  - ответил
Маньяк. Блейр отошел, давая ему вылезти из кокпита. Подошла  главный механик
истребителя Маньяка, удивленно взирая на двух старших офицеров.
     - Проверьте кокпит, - очень спокойно произнес Маньяк. -- Я почувствовал
запах сгоревшей проводки, когда садился.
     Она  кивнула;  Блейр  и  Маньяк  направились  рапортовать об  окончании
задания.
     Блейр  посмотрел  на  Маньяка.  Этот  человек  был  для  него настоящей
загадкой.  Они провели  почти  всю  свою  карьеру вместе,  весьма друг друга
недолюбливали, но тем не менее работали вместе, когда это было нужно. Маньяк
выжил в боях благодаря своей абсолютной непредсказуемости, качеству, которое
он сохранял не  только  в  кокпите,  но и в кают-компании. Блейр смотрел  на
него, пытаясь понять его мотивацию.
     Маньяк остановил его на пороге комнаты рапортов.
     - Ходят слухи,  что мы  прыгаем в систему  Маса, чтобы присоединиться к
Третьему Флоту.
     Блейр почувствовал, как поднимаются его брови.
     - Третий Флот? Это же целая куча кораблей!
     -  Не забудь, что им раньше владел Толвин,  - Маньяк почесал нос.  -- А
Петранова хочет стать таким же Толвином. Она убьет свою мать, чтобы получить
третью звезду.
     Блейр внимательно посмотрел на него, затем решил рискнуть.
     - Вся эта операция выглядит  очень странно, - сказал он, ожидая  ответа
Маньяка. Тот беззаботно огляделся.
     - Как так?
     Блейр продолжил.
     - Капитан ведет себя очень странно.  Я не помню, чтобы  он когда-нибудь
был  настолько нервным, а его поведение на брифинге было совсем странным.  Я
не могу не задумываться, что же он скрывает.
     - Я бы  не стал об  этом беспокоиться, - ответил  Маньяк;  его явно  не
беспокоили мысли Блейра. Тот  хотел было сказать еще что-то, но промолчал --
Маршалл открыл дверь в комнату рапортов.
     - Нужно ли это, полковник? -- спросил Маршалл, закончив этим разговор.

     Блейр потирал свои все еще влажные волосы, пробираясь вслед за Маньяком
и  командирами  эскадрилий  к  зоне  высадки  "Лексингтона".  Он  огляделся,
замечая, что присутствуют офицеры всех отделов и эскадрилий корабля.
     - Что это еще за шутки?  -- шепнул он.  --  Я был в душе,  когда пришел
вызов всем постам.
     -  У  нас посетитель, - зашептал в ответ  Маньяк,  -  шаттл с  какой-то
шишкой,  направляющийся с флагмана.  -- Он  сделал  небольшую паузу. --  Мне
кажется,   что  это  что-то  вроде  официального   приветствия,  раз  уж  мы
присоединились к Флоту. Эйзен не сказал ни слова, однако позвал всех.
     Блейр  вытянул  шею  и  увидел   капитана,   вышедшего   из   лифта   и
направившегося  к  строю.  Блейру показалось,  что он  выглядит  уставшим  и
измотанным. "Интересно, когда он спал в последний раз?" -- подумал Блейр.
     Эйзен встал перед офицерами корабля и повернулся  к  пустой  посадочной
площадке. Он кивнул лейтенанту Нэйсмиту, стоявшему рядом. Офицер связи  тихо
что-то  сказал  в микрофон. Блейр  смотрел,  как шаттл  опускался к взлетной
палубе  и совершил  четкую посадку  на самой  дальней  магнитной  посадочной
пластине. Он слегка  изменил позу,  чтобы  уменьшить давление на лодыжки. Со
злостью Блейр понял, что ему уже не слишком нравится стоять в строю.
     Шаттл поехал к зоне высадки.
     -  Смир...,  - начал  Эйзен, повернув  голову, чтобы скомандовать через
плечо.
     - Смир..., - повторил Блейр вместе с офицерами других отделов.
     -...Но!  --  закончил  Эйзен. Офицеры  и представители  команды  встали
навытяжку весьма  беспорядочным  образом. Блейр  знал, что Эйзен  не слишком
заботился  о показухе, когда нужно было заниматься  делами. Он надеялся, что
прибывающая "важная шишка" тоже это  поймет. Команда "Лекса", возможно, была
одной из лучших в космосе, но их построения выглядели ужасно.
     Шаттл остановился.  Открылась  боковая дверь;  из  нее  вышел  одинокий
офицер.  Боцман приветствовала его  свистом. Блейр,  чьи плечи и лодыжки уже
порядком устали, посмотрел на офицера.  Посетитель  был высок  и атлетически
сложен, на плечах парадной синей униформы блестели звездочки капитана Флота.
Блейру показалось, что ему немного за сорок; его приятное лицо было строгим.
Блейр  подумал, что  он  выглядел, словно лихой  шкипер  корабля-носителя  в
воображении режиссера голографических фильмов.
     Дюжина мужчин и  женщин  в серых  боевых  костюмах  космопехов вышла из
шаттла и построилась в круг. Блейр  заметил, что у всех них были жутковатого
вида автоматические  пистолеты  с  глушителями, скрывавшими звук  и  вспышку
выстрела.  Подобное  оружие  использовалось  в  ближнем  бою  на  корабле --
старомодные скорострельные крупнокалиберные пистолеты, стрелявшие пулями.
     Офицер  подошел  к  Эйзену, встал навытяжку  и  резким  движением отдал
честь.
     -  Капитан Хью Паульсон  просит разрешения  подняться  на борт,  сэр, -
сказал он четким и мелодичным голосом.
     - Разрешаю, сэр, - ответил Эйзен, слегка небрежно отдав честь. -- Добро
пожаловать на борт.  -- Он сделал небольшую паузу. --  Чем мы  обязаны такой
честью?
     - У  меня  приказы от Регионального Командования и  командира  Третьего
Флота,  - самодовольно  заявил  Паульсон.  Блейр увидел, как Эйзен улыбнулся
уголком рта.
     - Должно быть, это очень важные приказы,  раз  вы лично проделали такой
путь, чтобы доставить их нам.
     Капитан Паульсон сунул руку в карман туники и достал оттуда  официально
выглядевший конверт.
     - Все приказы важны, капитан, - ответил он.
     Эйзен напустил на лицо безразличное выражение.
     - Ах, да... конечно.
     Паульсон разбил  печать на конверте  и достал  оттуда документы,  затем
раскрыл их и начал громко и выразительно читать.
     - Капитан Уильям Эйзен, - прочитал он, - по приказу  командира Третьего
Флота,   с  этого  момента  вы  освобождаетесь  от  командования   носителем
"Лексингтон".   По    приказу   контр-адмирала   Эльзы   Гарнетт   из   Суда
Адмиралтейства, вы  будете содержаться под арестом в  собственной  каюте  до
того, как вас доставят на станцию "Юпитер". Там  вы подвергнетесь следствию,
относящемуся  к  нарушению  Актов  о Безопасности  и  пунктом  212  Директив
Адмиралтейского Суда.
     Паульсон сложил бумаги и протянул их Эйзену; тот медленно протянул руку
и забрал их.
     - Сэр, - формально сказал Паульсон, - я освобождаю вас от командования.
     Эйзен развернул бумаги и  прочитал приказы, относящиеся к  нему,  затем
поднял голову.
     - Сэр, - тихо проговорил он, - я принимаю отставку.
     Блейр  потрясенно  стоял  и  смотрел,  как  Паульсон отошел в  сторону,
позволяя  Эйзену выйти  вперед.  Бывший капитан "Лексингтона" покинул  место
командования, обменявшись местами с Паульсоном. Ритуал закончился быстро, но
Блейр почувствовал, как его мир перевернулся. Судя по  тихим перешептываниям
позади, эта новость явилась неприятным сюрпризом для всех офицеров.
     Паульсон повернулся, изучая офицеров холодным взглядом.
     -  Мне  бы  очень   хотелось,   чтобы  обстоятельства   моего  принятия
командования были иными. Однако я совершенно уверен, что капитан Эйзен будет
освобожден от всех обвинений и вскоре вернется на службу.  -- Паульсон тепло
улыбнулся, словно политик. Блейр заметил, что его глаза оставались холодными
и  сосредоточенными.  --  "Лексингтон"  --  гордый  корабль  с  великолепной
репутацией,  и  я  совершенно  уверен,  что  вместе мы еще более улучшим эту
репутацию.
     Колени   Блейра  начинали  болеть.   Он  слегка   согнул  их,   пытаясь
восстановить  кровообращение.  Эйзен,  подумал  он,  мог бы  отдать  команду
"вольно"  перед тем, как начинать речь. Паульсон, возможно,  пропустил  этот
маленький кусочек дипломатии, но, к счастью, он был краток.
     - Этим вечером я буду принимать  глав всех отделов и старших офицеров в
своей каюте. Я верю, что  вы  все  придете.  -- Он  кивнул боцману, чтобы та
распустила строй,  затем  направился к лифту. Космопехи  выстроились  вокруг
него, сверкая глазами на разгневанных членов команды.

     Офицеры  разбили строй и собрались вокруг  Эйзена, как только закрылись
двери  лифта.  Капитан  казался одновременно удовлетворенным и обеспокоенным
поддержкой.  Блейр  присоединился  к  остальным,   пробираясь  ближе,  чтобы
высказать свои соболезнования.
     Эйзен посмотрел на него.
     - Увидимся позже, Крис, - сказал он. -- Нам нужно поговорить.
     -  Есть,  сэр,  - ответил Блейр и  отвернулся  от  остальных,  едва  не
врезавшись в  начальника  команды  своих  механиков.  В  который уже раз  он
попытался вспомнить ее имя, но так и не сумел.
     - Сэр, - сказала женщина, - я разобралась с проблемами на стабилизаторе
правого крыла вашей "Стрелы". Ее перевезут сюда, на взлетную палубу, так что
вы сможете провести проверку систем до того, как закончится ремонт.
     Блейр кивнул.
     - Спасибо... - Он подождал,  надеясь, что женщина сама назовет ему свое
имя. Однако она не поддалась на уловку.
     - Пожалуйста, сэр, -  ответила  она и  ушла. Блейр  отвернулся и увидел
рядом Маньяка.
     Маршалл посмотрел на удалявшегося техника.
     -  Что  постоянно происходит между тобой и девушками-механиками? --  Он
неприятно  рассмеялся. -- Помнится  мне, ты  кувыркался с той  обезьянкой на
"Виктори", да  еще  и с  одной  девушкой-лейтенантом.  Похоже,  ты буквально
воспринимаешь идею, что женщины служат "под тобой".
     Блейр даже не пытался скрыть гнев.
     - А вот этого, майор, - огрызнулся он, - будет вполне достаточно.
     - Думаю, да, - сказал Маньяк, - но все-таки было бы неплохо, если бы ты
перестал заигрывать с женщинами, которые тебе в дочери годятся.
     Блейр почувствовал, как гнев постепенно улетучивается.
     - Говори, говори.
     Маньяк лениво улыбнулся ему.
     - Что ж,  полковник,  - сказал он, -  я  никогда даже  и не притворялся
добродетельным.  -- Маршалл  снова  засмеялся, затем  посмотрел  на  все еще
открытый  шаттл. --  Паульсон кажется ярым сторонником правил. -- Он перевел
взгляд  на  Блейра.  --  Эйзен,  может  быть,  и  позволял тебе брататься  с
экипажем, но не  думаю,  что это  позволит Паульсон.  -- Он постучал себе по
голове. -- Так что пытайся все-таки думать вот этим местом.
     Маньяк повернулся  и ушел  до того,  как Блейр  успел  что-то ответить.
Блейр стиснул зубы, злясь на себя за  то, что позволил Маньяку  нанести себе
такой болезненный укол. Ему  захотелось, чтобы "проводы по  доске" в  космос
снова легализовали. Маньяк, подумалось ему, давным-давно  заслуживает  того,
чтобы глотнуть вакуума.
     Он   снова   повернулся  к  скоплению  людей  вокруг   Эйзена.  Капитан
"Лексингтона" вел себя так, будто это не его только что с позором отстранили
от командования. Капитан смеялся и шутил с собравшимися офицерами, словно не
обращая внимания на свое изгнание. Через толпу доброжелателей он неожиданной
подпрыгивающей походкой пробрался к личному лифту, высоко держа голову.
     Блейр   подождал   немного,  чтобы  дать   капитану  оторваться,  затем
последовал за  ним в  рубку.  Несколько  секунд  он постоял у  дверей, затем
все-таки нажал  кнопку звонка. Эйзен, державший в руках бокал,  открыл после
второго звонка.
     - Входите, Крис, - сказал он ровным голосом.
     Блейр  последовал за  ним в главную  комнату. Он  что-то бормотал, не в
силах  решить,  какой  из дюжины вопросов  задать первым. В конце  концов он
попытался пошутить.
     - Я  слышал, что  вас арестовали.  Я, м-м-м, думал,  что рядом с рубкой
будет охранник.
     Эйзен улыбнулся.
     - Он на  самом деле  был. Командир подразделения  космопехов с  большой
неохотой прислал одного очень несчастного  капрала. Я послал его в  столовую
что-нибудь поесть. -- Он засмеялся. --  Парень все пытался извиняться передо
мной.
     Блейр хмыкнул, затем решил больше не высасывать из пальца шутки.
     - Черт возьми, Билл, - зло проговорил он, - это безумие. Вы  -- один из
лучших капитанов  во  всем чертовом  Флоте,  вы  даже  написали  учебник  по
операциям  на   носителях  для  Академии!  И   вас   вдруг   освобождают  от
командования. Какого черта здесь происходит?
     Эйзен бесстрастно пожал плечами.
     - Между нами,  ископаемыми,  говоря, -  сказал он, - это не было полной
неожиданностью. -- Он  отвернулся от Блейра  и посмотрел на  голографические
снимки  "Лексингтона"  на  стене.  --   В  какой-то  мере  это   даже  стало
облегчением.
     Эйзен посмотрел на Блейра и расхохотался.
     - Сядьте и закройте рот, Крис, вы похожи на рыбу. -- Он замолчал, чтобы
налить в бокал темно-янтарной жидкости. -- Конфедерация меняется... меняется
и Флот. Это  не то же самое, что во время войны -- когда все, что нужно было
делать,  это  управлять своим кораблем  и  побеждать  в  битвах -- настоящих
битвах,  а  не штабных учебных маневрах. -- Он осушил бокал; кусочки льда на
дне, столкнувшись,  зазвенели. --  Сейчас  все изменилось,  стало  не  таким
однозначным. -- Он ухмыльнулся Блейру.  --  Мне нравится более прямолинейный
подход.
     Блейр кивнул.
     - Я знаю, что  команда  поддерживает  вас, сэр. Им не  слишком нравится
сложившаяся ситуация.
     Эйзен снова улыбнулся.
     -  Я ценю  их поддержку,  Крис. Скажите  им, что со  стариком все будет
хорошо.
     Блейр потер ладони.
     - Что произойдет дальше?
     Эйзен  посмотрел на пустой бокал,  затем  выудил  оттуда кубик  льда  и
разжевал.
     -  Я скоро улетаю. И мне бы хотелось, чтобы все произошло тихо. Никаких
проводов, никаких слезливых прощаний.
     Блейр понимающе кивнул.
     - Вас понял, сэр. Что-нибудь еще?
     -  Да, -  сказал Эйзен.  Он выглядел обеспокоенным. -- Капитан Паульсон
сегодня был спасен  от весьма щекотливой  ситуации, - продолжил он, -  из-за
того, что боевые офицеры не любят носить  своих наград. -- Он махнул рукой в
сторону груди Блейра. -- У нас обоих достаточно побрякушек,  чтобы заполнить
ими не только кители, но и майки с трусами.
     Блейр кивнул. Он начал  понимать, куда клонит Эйзен.  Закрыв глаза,  он
продолжил слушать капитана.
     - У капитана Паульсона таких проблем нет.
     Блейр недоуменно покачал головой.
     - Вы хотите сказать, что у него нет никакого военного опыта?
     -  Никакого, -  ответил  Эйзен. -- Ни-ка-ко-го. Нуль.  -- Он покрутил в
руках бокал.  --  Паульсон сделал  карьеру, полируя  задницу  за  письменным
столом.  Он   был  менеджером  в  Бюро  Вооружений.  Паульсон  участвовал  в
разработке Пятой  модели  торпед  и третьего поколения ускорителей масс и за
это получал  повышения и похвалы во множестве. -- Эйзен улыбнулся. -- Старый
друг из Бюро Персонала слышал кое-какие слухи о том, что Паульсон собирается
освободить  меня от командования. Он прислал мне послужной список Паульсона.
Этот парень в последний раз видел  военные  действия на "Потемкине" в звании
младшего лейтенанта.
     Блейр раздраженно выдохнул.
     - Как он умудрился скрыться от войны?
     -  У  Паульсона  очень  хорошие  связи, -  ответил Эйзен. -- Его  семья
состояла в консорциуме "Реминг-Круг". Он  сумел остаться на легкой должности
с помощью связей и способностей играть чуть более грязно, чем окружающие. --
Эйзен засмеялся.  -- Он, может  быть,  и  похож  на  лихого  и  благородного
капитана Флота, но это не должно вас обманывать. Он настоящая змея.
     Эйзен взял бокал.
     - Большая часть заводов "Реминг-Круг"  была  уничтожена  при килратской
бомбардировке   Земли.  Паульсон  вышел   сухим   из  воды.   Он  занимается
исследованием и разработкой со времен войны.
     - Человек, пилотировавший только письменный стол, получил этот корабль?
В такой сложной ситуации?
     Эйзен немного отпил из бокала.
     - Что сказать,  Крис,  этот  столоначальник теперь твой  шкипер.  -- Он
пожал плечами.  -- И мы сейчас не в  войне участвуем. Для повышения Паульсон
должен  "пробить билетик" -- ему  нужен боевой командный опыт,  желательно в
военных действиях против врага. Этот скандальчик  немногого стоит, - немного
грустно закончил Эйзен,  - но это единственная война,  которая у  нас сейчас
есть.
     Блейр громко выругался. Эйзен удивленно поднял глаза.
     - Насколько я понимаю, вам это не нравится.
     Блейр долго смотрел на Эйзена, затем решил высказаться начистоту.
     - Нет,  сэр. Мне это  не  нравится.  Совершенно. Все это задание  дурно
пахнет.
     Эйзен подошел к бару и налил Блейру щедрую порцию, затем поднес бутылку
к собственному бокалу, подумал и наполнил его до половины.
     - Продолжайте.
     Блейр поставил бокал на край стола и потер руки.
     - Все, что я видел с тех пор, как ввязался в это дело, должно указывать
на Пограничные Миры. -- Он глубоко вдохнул, не уверенный, как продолжить. --
Это неправдоподобно. Я имею в виду, Колонии были нашими союзниками во  время
войны. Они были  лояльны. Многие  лучшие люди во  Флоте  были из Пограничных
Миров. Помните, ведь это Крюгер и флот из сектора Ландрейх напали с фланга и
помогли спасти Землю.  Бесстрашные вояки.  Черт, я готов  с ними летать хоть
каждый день.
     Блейр заметил, что брови Эйзена поползли вверх.
     - Прошлые заслуги не гарантируют таких же  заслуг  в будущем. Вы должны
это понимать.
     -  Говоря  о  прошлых  заслугах,  -  продолжил  Блейр,  -  ни  один  из
Пограничных Миров не  подписывал  Устава Конфедерации.  Если следовать букве
закона, это независимые государства, и они вольны поступать, как им угодно.
     Эйзен улыбнулся.
     - Что ж,  с другой стороны, они служили в нашем  Флоте и позволили себе
полностью интегрироваться в нашу экономику. Они действовали так, словно были
членами Конфедерации,  и  этого  было достаточно.  То,  что  они никогда  не
подписывали  Устава  Конфедерации  -- весьма спорное  место.  --  Он глотнул
виски. --  Можете  считать  это  дипломатическим  эквивалентом  гражданского
брака.
     Эйзен посмотрел на Блейра.
     - Если  смотреть с  этой  точки  зрения, Устав  становится  всего  лишь
маленькой деталью, которую просмотрели во время войны.
     Блейр покачал головой.
     - С каких  это пор конституционные  дела стали "деталями"?  Насколько я
понимаю, они не подписывали Устава, так что не обязаны ему подчиняться.
     - Конфедерация может интерпретировать  это двояко, -  ответил Эйзен. --
Она  может  считать Пограничные Миры восставшими провинциями и  послать туда
войска, чтобы подавить восстание. Или же  она может согласиться, что Колонии
свободны и независимы и, таким образом, ответственны за эти рейды. Затем они
могут вызвать  агрессию  Колоний  и  объявить  им  войну.  В  обоих  случаях
Пограничным Мирам сильно достается.
     -  Все, что я знаю, -  упрямо сказал Блейр, -  то,  что все это кажется
совершенно  неправильным.  Фрегат,  который  мы подбили в  Геллеспонте,  мог
принадлежать  Пограничным Мирам, а  мог и не  принадлежать. "Каэрнарвенов" в
космосе --  как  грязи. Рейд  на Тире был... - Он  замолчал, раздумывая, что
сказать о записи Маньяка. Он не  мог доказать, что этот разговор имел место,
и  не  хотел  обсуждать   разговоры  о  биологическом  оружии  без   твердых
доказательств. - ...полон  подводных течений. Операция, которую  провели эти
космопехи, не значилась в моем брифинге. -- Он остановился, удивившись злобе
в голосе, затем отпил виски, пытаясь успокоиться.
     Эйзен задумчиво посмотрел на него, потом рассмеялся.
     - Подводные течения есть всегда, Крис.  Нам  всем  приходится решать, с
какими из них мы можем ужиться. -- Он расправил плечи.  --  Вскоре всем  нам
придется решить.
     Блейр, обеспокоенный и расстроенный, посмотрел на Эйзена.
     - Вам лучше идти, - сказал Эйзен, - думаю, Паульсон не  будет рад, если
вы опоздаете на его вечеринку.
     - Ха!  --  сухо усмехнулся Блейр.  -- У  меня  нет времени.  Мне  нужно
проверить кое-какие поломки на моей "Стреле".
     Эйзен проводил его до двери.
     - Я не знаю, сколько еще пробуду на борту, Крис, - сказал он, - но пока
я еще здесь, моя дверь всегда открыта. -- Они тепло пожали друг другу  руки.
-- Полковник, я горжусь тем, что вы служили под моим началом.
     Блейр отпустил руку Эйзена.
     - Я зайду позже, сэр.
     Этот прекрасный человек -- заключенный на корабле,  которым  командовал
еще меньше  часа  назад. Эта  мысль терзала Криса на всем  пути до  взлетной
палубы.

     Сизер направил шаттл дальнего следования к "Лексингтону". Второй пилот,
в действительности  бывший основным  пилотом этого шаттла, смотрел на него с
вниманием  ревнивого  любовника. Сизер не мог винить его за такое поведение.
Он, как большинство пилотов, очень  не  любил сидеть и  смотреть, как летает
кто-то  другой. Это  было  вдвойне верно, когда корабль как  раз принадлежал
этому наблюдателю.
     Он  сделал несколько  поворотов,  ожидая  разрешения  на  посадку.  Эта
короткая  задержка  дала ему возможность подумать,  как  же  они  умудрились
ввязаться в заваруху с капитаном Эйзеном.
     Бывший командир  "Лексингтона" должен был легко поддаться  на  уговоры.
Его личность  вполне  удовлетворяла требованиям  Психологического отдела. Он
был  ветераном  войны,  получившим  много  наград, и  у  него была репутация
человека, делавшего то,  что  нужно,  как бы мрачно  это ни было.  По мнению
Сизера,  завлечь его  в  проект было бы  очень легко -- просто  показать ему
возможности и оставить его размышлять.
     Сизер не был единственным,  кто  думал, что с Эйзеном совершенно  точно
все получится.  Старик был настолько уверен, что он присоединится к Проекту,
что  сделал Эйзена командиром "Лексингтона" еще до того, как уверился в  его
верности. Сейчас стало понятно,  что это было  серьезной  ошибкой,  одной из
очень немногих, совершенных стариком.
     Сизер не  знал,  что пошло  не  так,  но подозревал,  что операция была
обречена с  самого начала. Он думал, что так  называемые эксперты попытались
сыграть в какую-то сложную  и  заумную  игру, когда все,  что было нужно  --
воззвать  к  солдатским чувствам.  Их попытки  были  либо  отвергнуты,  либо
проигнорированы,  а переговоры  Эйзена,  которые внимательно прослушивались,
быстро показали, что он не поддержал, не смог бы поддержать их дело.
     Отказ  Эйзена стал  неприятнейшим  сюрпризом  и  заставил  их  поспешно
заметать  следы. "Лексингтон" был слишком важен для успеха Проекта, чтобы им
мог командовать неверующий. Его капитан должен был быть одним  из них, телом
и  душой.  Эйзен  не был  одним  из них и,  таким  образом, его  нужно  было
заменить, и чем быстрее, тем лучше.
     Единственными  достоинствами   Паульсона  были  то,  что  у   него  был
номинальный  ранг,  позволявший командовать "Лексингтоном",  то,  что он был
членом  Проекта с тех  пор,  как  килрати  превратили большинство фабрик его
семьи  в радиоактивную пыль,  и то, что  он  в  данный момент  был свободен.
Паульсон постоянно просил о командной должности, которая  обеспечила  бы ему
повышение  до  контр-адмирала.  Сизер  покачал  головой.  Этот  прыщ  просто
оказался  в  нужное время в  нужном  месте, когда голова  Эйзена должна была
вот-вот полететь.
     Он  был  совершенно не  удивлен  тем,  что  высокие чины  предпочли  не
обратить внимания на то,  что Паульсон не был  готов командовать кораблем. У
него не было ни темперамента, ни опыта.  Громкие протесты  Сизера против его
назначения  привели  к  одному  неожиданному и неприятному  результату.  Его
назначили  нянькой при  этом ублюдке -- несмотря на то,  что его собственные
задания были  приостановлены, а  все  расписание полетело  к чертям. Все  же
приказы есть приказы.
     Сизер задумался, понимали ли высшие чины, что решение уволить командира
настолько знаменитого  и популярного, как Эйзен, принесет множество проблем.
На Гарнетт и  ее Адмиралтейский  Суд можно было рассчитывать --  они  сумеют
сфабриковать убедительное дело  и вынести подходящий  приговор. К несчастью,
втихую осудить Эйзена было нельзя, если только он сам  бы этого не позволил.
Сизер  сомневался,  что им повезет настолько, что Эйзен согласится упасть на
меч ради общего блага.
     У Эйзена было много  высокопоставленных  друзей, которым  не понравится
его  увольнение.  Они определенно  создадут проблемы и  станут его защищать.
Несомненно, они привлекут внимание к обстоятельствам увольнения и, возможно,
дадут  ему возможность высказать свое  мнение об этой истории. Проект не мог
позволить себе такого раскрытия.
     Сизер  потер  щеку.  Лучшим  способом обеспечить  молчание Эйзена  было
закрыть  его  рот  навсегда,  перспектива  столь  же  сомнительная, сколь  и
необходимая. Будет очень жаль, если умрет такой  талантливейший человек, как
Эйзен, но это позволит одним махом убить сразу нескольких зайцев. Главное --
нужно было устроить  его смерть так,  чтобы  она  была похожа  на несчастный
случай.
     Он  посмотрел на часы. Паульсон  должен был предоставить Эйзену один из
шаттлов  "Лексингтона", чтобы  добраться до "Эвралиуса", который отвезет его
на  Юпитер  к судье Гарнетт. Сизеру  нужно  будет  знать,  какой из  шаттлов
Паульсон предоставит ему, чтобы организовать "несчастный случай".  Это  было
рискованно, но, по крайней мере, ему не нужно было одобрение сверху.
     Мысли о том, что ему придется во всем зависеть от Паульсона, злили его.
Капитан без  сомнения получил его вызов на взлетную  палубу,  но он никак не
мог  знать,  что его назначили сюда всего лишь  номинально.  Сизер  довольно
улыбнулся.  Он  собирался устроить Паульсону, очевидно,  считавшему, что  он
действительно будет командовать кораблем, "встречу с Иисусом", как выражался
старик. Паульсону, злобно подумал он, вряд ли это понравится.
     Он  получил сигнал "посадку разрешаю" от  Нэйсмита,  направил корабль к
взлетной палубе и совершил аккуратную посадку. Он не делал ни одного лишнего
движения, с точностью робота  нажимая  на  рычаг управления, чтобы  посадить
уродливый  кораблик сразу на все три  колеса шасси. Магниты в полу захватили
шаттл и опустили его точно на "бычий глаз".
     Он улыбнулся,  позволив себе  небольшое послабление.  "Лексингтон"  был
одним из его любимых кораблей. Он был последним из долгой и славной династии
кораблей,  носивших  это освященное  веками имя, ветераном, отдавшим жизнь и
команду, чтобы спасти Землю. Сизер с большим удовольствием присутствовал при
его повторном вводе в строй, смотря, как корабль восстает  из пепла, подобно
Фениксу, чтобы занять подобающее ему место в центре ослабленных защитных сил
Земли.
     Он посмотрел на награды, нарисованные на переборке шаттла, и улыбнулся.
Знаки боевой славы шли  еще с тех времен, когда "Лексингтон" ходил  по синим
морям  Земли, а не летал в черном космосе. "Лекс"  с достоинством носил свои
благородные  шрамы.  Он молча попросил прощения за то, что  допустил  к нему
Паульсона.
     Посадочные огни мигнули зеленым,  показывая, что дежурный  по  взлетной
палубе  освободил его корабль  от  мощных  магнитов.  Сизер  подвел  шаттл к
посадочному трапу, ожидая прихода Паульсона.
     Он увидел один из шикарных шаттлов Третьего  Флота, предназначенных для
"очень  важных  лиц",  припаркованный  в дальнем углу технической  зоны.  Он
слегка  покачал головой,  только этим выдав  неодобрение. Он подозревал, что
Флоту  было  бы  легче  поддерживать боеспособность,  если  бы  важных шишек
заставили  летать  в стандартных шаттлах с неудобными  сидениями и открытыми
трубами, а не в мягких диванах  с крыльями, которые они  предпочитали. Можно
было бы предположить, что у Паульсона был как раз такой.
     Отряд космопехотинцев взошел на взлетную палубу; пехотинцы разошлись по
сторонам,  беря  под контроль  небольшие секции  палубы и  проводя последних
опоздавших  членов  экипажа   к  дверям.  Сизер  глухо  засмеялся.  Паульсон
полностью  подчинился  его  указаниям.  "Возможно,  я   смогу  обучить   его
чему-нибудь", - саркастически подумал он.
     Сизер встал из пилотского кресла  и прошел  в  спартанский пассажирский
отсек.  Шесть новых членов личного состава "Лексингтона" ждали, сидя прямо и
неподвижно  на неудобных сидениях шаттла. Его  встретили взгляды  шести  пар
холодных карих  глаз. "Будьте  наготове", - сказал Сизер, проходя к боковому
выходу шаттла. Пилоты как один кивнули, сохранив на лицах бесстрастность.
     Сизер открыл  люк и  вышел  из  шаттла,  зевнув,  чтобы выравнять  свое
внутреннее давление  и давление атмосферы корабля. Паульсон в ожидании стоял
на  палубе с двумя охранниками за спиной. Сизер был готов поспорить, что они
вооружены.
     -  Ч-ч-чем  мы обязаны удовольствию лицезреть вас? -- спросил Паульсон,
безуспешно пытаясь соблюсти формальность. Сизер улыбнулся  себе. Нервозность
капитана была ему явно на пользу -- она заставляла Паульсона быть честным.
     Он  поманил   пальцем   Паульсона,  приглашая   войти   внутрь  шаттла.
Предполагаемый  командир  "Лексингтона"  последовал   за  ним,  заморгав  от
полумрака,  царившего  внутри. Сизер  повернулся  к нему и запустил  руку  в
карман туники. Паульсон  напрягся, затем расслабился, увидев голографический
информационный куб в руке Сизера. Сизер,  довольный тем, что так легко может
держать капитана в страхе, протянул куб ему.
     -  Вы найдете здесь подробности  задания и инструкции от старика. -- Он
сделал паузу, чтобы убедиться, что всецело завладел вниманием  Паульсона. --
Я был назначен командиром личного состава "Лексингтона" на время моего здесь
пребывания. С этого момента вы будете выполнять  мои приказы, полностью и не
задавая вопросов. Вам ясно?
     Его прямолинейность поразила Паульсона.
     -   Подождите  секунду,   -   запротестовал   капитан,  -   я  командую
"Лексингтоном"!
     Сизер почувствовал, что  ситуация  начинает его утомлять.  Паульсон был
всего лишь паразитом,  который использовал доступ к  "черным фондам",  чтобы
купить  себе  влияние. Махинации со счетами  в сверхсекретном финансировании
позволяли ему  передавать  огромные  количества  ресурсов, персонала и денег
Проекту  в  обход  диспетчеров  Флота  и  аудиторов  из  правительства.  Его
способность  вилять  хорошо  послужила  Проекту.  Однако   он  уже   не  мог
поддерживать  этот  поток  денег,  соответственно,  от  него  можно  было со
временем и избавиться.
     По  слухам,  сам  старик  пришел  к  Паульсону  на  поклон,  когда  ему
потребовалось тайное финансирование. Паульсон, несомненно, потребовал за это
звание  контр-адмирала.   Сизера   злило   то,   как   Паульсон   использует
"Лексингтон", чтобы  "пробить  себе билетик". "Лексингтон" заслуживал лучшей
участи.
     Он посмотрел на капитана. Всякие намеки на тактичность исчезли.
     - Вы можете командовать  этим кораблем, - холодно проговорил он, - но я
командую вами. Словно я -- сам старик. Вам ясно?
     Паульсон  молча  кивнул,  затем  отвел взгляд.  Похоже, он  только  что
заметил шестерых людей в черных костюмах. "Кто они?" -- спросил он.
     Сизер наклонил голову.
     -  Они,  -  тихо  сказал  он, - не имеют к вам  никакого  отношения. Вы
внесете  их в  список членов  команды как  ученых-технологов. -- Он позволил
голосу  стать  снисходительным, пытаясь вызвать  у  Паульсона  хоть какую-то
реакцию. -- Все, что вам нужно знать  -- они работают на меня,  и только  на
меня. Вы  не будете вносить  их в служебный список. Вы забудете  о  том, что
видели их.
     Паульсон хотел было сказать что-то вызывающее, но затем как-то сник. Он
облизал губы и опустил голову. "Хорошо", - просто произнес он.
     Сизер почувствовал,  как  его презрение к Паульсону  растет. У  него не
достало даже храбрости, чтобы постоять за себя.
     -  Вы можете идти, - сказал он, не пытаясь скрыть  отвращения. Паульсон
отвернулся. -- И помните,  - сказал Сизер, когда капитан покинул шаттл, - вы
получаете приказы от меня.
     Сизер посмотрел  на шестерых пилотов. Они отреагировали на эту сцену не
больше, чем каменные статуи.
     - Вперед, товарищи, - сказал он, - у нас есть работа.

     Блейр закрыл фонарь кабины  "Стрелы" и прочитал  ремонтную  распечатку.
Механики полностью заменили сенсоры и систему управления на правом борту. Он
поцокал языком. Замена модуляционных  систем обычно проводилась на ремонтной
фабрике.  Блейру очень хотелось узнать  побольше о своем главном механике --
тогда ему не придется сомневаться в ее способностях.
     Инстинктивно он  хотел отстранить истребитель  от  полетов до тех  пор,
пока не узнает еще чье-нибудь мнение о ремонте. Он знал, что главный механик
вполне правильно  поймет этот поступок как сомнение в ее способностях, и это
уничтожит   все  возможности  для   создания  взаимопонимания,  нужного  при
совместной работе.
     Сначала  он  планировал  провести  быструю  диагностику  и  подтвердить
исправность "птички". Теперь же  ему хотелось провести полное исследование в
надежде, что  оно даст ему  достаточно оснований, чтобы  решить, списать  ли
истребитель.
     Он  посмотрел  на  часы.  Полное  исследование  займет  почти  полчаса,
достаточно,  чтобы опоздать  на прием.  Паульсон,  похоже,  был  сторонником
пустяков, обозначенных в уставе. Ему несомненно не понравится, если командир
крыла опоздает на его вечеринку. Блейр вздохнул. Почему все так непросто?
     Он  подбросил  воображаемую  монетку.  Паульсон  проиграл.  Он  включил
командную   систему   истребителя,  используя  питание  со  вспомогательного
источника.  Показания  приборов  замерцали,  затем стабилизировались,  когда
вспомогательный источник включился. Он перевел систему в режим  диагностики,
ввел команду для полной внутренней проверки и откинулся в  кресле, наблюдая,
как корабельный компьютер  проверяет все электрические цепи, системы и связи
истребителя.
     Блейр закрыл  глаза, слушая негромкие щелчки и гул компьютера "Стрелы".
Они действовали усыпляюще. В последние  дни ему не  хватало сна,  и он снова
вспомнил  старую  пилотскую  привычку  --  немного  подремать,  как   только
представится возможность.
     Внезапно заревел сигнал тревоги;  высота его была  подобрана так, чтобы
перекрыть  звук   работающих  двигателей  и   шум  на  палубе.  Блейр  резко
выпрямился, его сердце колотилось. Замерцали эвакуационные огни, и появилось
предупреждение об откачке воздуха.
     -  Внимание!  --  объявил  компьютерный голос. --  Через две минуты  на
палубе будут производиться операции в невесомости. Обслуживающему персоналу,
не принимающему в них участие, следует покинуть палубу. Внимание! Две минуты
до невесомости.
     Блейр увидел, как механики заторопились к выходу. Он знал, что операции
в невесомости и  безвоздушном  пространстве обычно производились при посадке
истребителей, но, насколько он помнил, все истребители "Лексингтона" были на
борту. Блейр посмотрел на консоль. Устав предписывал  ему покинуть палубу на
время отсутствия на ней воздуха. Однако из-за этого ему пришлось бы отменить
тестирование, затем начать его сначала, а ему этого очень не хотелось.
     Блейр огляделся и увидел, как последние техники исчезают  в  шлюзах. На
палубе не осталось никого. Он проверил фонарь кабины на герметичность, затем
наклонился,  чтобы спрятаться от  команды безопасности,  которая должна была
прочесать палубу и удостовериться, что никто не задержался.
     Открылась  дверь лифта.  Блейр  ожидал  увидеть  посадочные  команды  в
скафандрах.  Вместо этого  из  лифта  вышел  Паульсон в  сопровождении  двух
вооруженных  космопехов. У Блейра  пересохло  во рту,  когда  он увидел, что
пехотинцы были из тех, кого Паульсон привез с собой, а не из личного состава
"Лексингтона".
     Космопехотинцы Паульсона быстро осмотрели палубу. Он краем глаза увидел
одну  из  охранниц, когда та  прошла мимо зоны снятия боезапаса. На  женщине
была  стандартная  серая  униформа  пехотинца,  а не  ярко-оранжевый  костюм
посадочных  команд.  Она   наклонилась,   осматривая  колодцы,   в   которых
располагались устройства для разрядки ракетных боеголовок. Блейр увидел, что
у нее при себе было  оружие, устрашающего вида автоматический пистолет М-42.
"Все,  что, черт возьми,  происходит  на палубе, явно не относится к посадке
истребителя", - подумал он.
     Командир охраны просигналил "все чисто". Пехотинцы бросились к шлюзам и
заблокировали поворотные  механизмы металлическими палками.  Блейр изумленно
заморгал при виде  столь вопиющего нарушения устава.  Запечатывание пожарных
дверей каралось трибуналом, кроме того, являлось откровенной глупостью.
     Замигали автоматические лампы, указывающие  место посадки. Шаттл  новой
модели,  один из тех, что были способны совершать прыжки и проходить большие
расстояния, прошел через силовое  поле и приземлился точно в центре "бычьего
глаза".  Блейр тихо присвистнул. Чтобы так аккуратно  посадить такое корыто,
требовалось большое умение. Пилот был хорош.
     Паульсон направился к шаттлу. Открылся боковой люк  корабля, и  из него
вышел приземистый человек в черном пилотском костюме. Когда Блейр рассмотрел
его внимательнее,  у  него волосы  встали дыбом  -- это был тот самый пилот,
который чуть не убил его в баре. Блейр задумался, пытаясь вспомнить его имя.
Он сфокусировал  память  на табличке  с  именем, которую увидел тогда, затем
вспомнил. Сизер.
     - Какого дьявола? --  прошептал Блейр.  Затем ему стало  еще тревожнее,
когда   Сизер  поманил  пальцем   явно   нервничавшего   Паульсона.  Капитан
"Лексингтона"  покорно последовал за  пилотом в черном внутрь  шаттла. Через
несколько минут  они  вышли  в  сопровождении  полудюжины  пилотов  в черных
костюмах  с  летными сумками в руках.  Блейр  заметил, что все  пилоты  были
одного  роста  с  Сизером   и  почти  не  отличались  по   внешнему  виду  и
телосложению.
     Пилоты прошли  в  лифт. Шаттл повернулся в посадочном круге и  взлетел,
пройдя  через  силовое  поле. Космопехи Паульсона подождали,  пока шаттл  не
покинет  палубу,  и лишь  затем  достали металлические палки  из  поворотных
замков. После этого они  тоже прошли к лифту,  оставив  палубу озадаченным и
разозленным механикам, выходившим через открытые двери.
     Блейр  подождал еще несколько минут, пока не ушли пехотинцы, а механики
не продолжили работу в обычном режиме, и только потом открыл фонарь кабины и
выбрался из "Стрелы".
     Он  спустился  на палубу  по  выдвижной  лестнице истребителя. Внезапно
из-за "Стрелы", стоявшей  рядом с кораблем Блейра,  вышла охранница  в серой
форме.  Блейр не был  уверен, кого  больше удивила  эта  встреча.  Встав  на
металлический пол,  он посмотрел ей в глаза,  кивнул и  быстро прошел  мимо,
направляясь к выходу.
     Он покинул взлетную палубу, каждую секунду ожидая, что охранница начнет
бить тревогу.  На  лифте  Блейр  поднялся в  офицерские  казармы,  собираясь
нанести визит Эйзену, но,  выйдя из  лифта,  задумался. Эйзен был арестован.
Его крылья были подрезаны, и за ним наблюдали. Он мало что мог сделать.
     Маньяк, мрачно подумал он,  оставался единственным  офицером на  борту,
обладавшим достаточным  званием,  чтобы быть  полезным,  и которого  он знал
достаточно хорошо, чтобы довериться ему.  Он прошел к каюте Маршалла и вошел
без  стука. Лишь  через  секунду  он  вспомнил,  что  Маньяк  обычно  спал с
заряженным лазерным пистолетом под подушкой.
     Маршалл посмотрел на него из-за своего терминала. Кроме форменных брюк,
на нем была яркая гавайская рубашка, цветом очень напоминавшая похмелье.
     -  Чем  обязан  удовольствию  вашего  посещения, полковник? --  спросил
Маньяк; в его голосе слышались одновременно удивление и раздражение.
     У  Блейра  не  было выбора,  кроме  как  продолжить то,  что начал.  Он
рассказал о  том, что видел на  взлетной  палубе. Маршалл громко  выругался,
когда Блейр сказал ему, что Сизер прибыл на борт "Лексингтона".
     - Ты точно уверен, что это тот самый человек? -- спросил Маньяк.
     - Да, - ответил Блейр. -- А что?
     Маршалл удовлетворенно улыбнулся.
     - Какое совпадение. Помнишь Коринну?
     Блейр задумался.
     -  Миловидная,   рыженькая,  -  спросил  он,   -  раньше   работала   в
диспетчерском офисе?
     - Она самая, - ответил Маршалл с кошачьей ухмылкой. -- Она сейчас глава
отдела кадров на  "Эвралиусе". -- Он откинулся  в кресле. -- Я недавно с ней
болтал и упомянул твой  небольшой скандальчик  на Нефеле. Она вспомнила, что
где-то  слышала  имя  Сизера,  и сказала,  что  использует свои связи, чтобы
узнать о нем побольше.
     - И? -- нетерпеливо спросил Блейр.
     - Она рассказала мне кое-что о мистере Сизере, - сказал Маньяк.
     - Например?
     -  Ничего  особенного,  -  пожав  плечами,  ответил  Маньяк,  -  только
тренировочные  записи и пилотские сертификаты Сизера  и  еще  восьмерых. Они
сдали экзамены,  принадлежа  к  подразделению под  названием "212".  Коринна
припомнила, что  "212"  -- это  какая-то засекреченная  команда специального
назначения, сформированная к концу войны для неизвестных целей. Она сказала,
что  эта программа  по-прежнему  финансируется,  несмотря на  то, что  война
закончилась. Еще она говорила, что попробует узнать, к чему это все.
     - И? -- спросил Блейр.
     -  Я  должен  ей  позвонить. --  Маршалл  поднял  бровь.  --  Не хочешь
послушать то, что она расскажет?
     Блейр уселся в кресло и жестом  показал Маньяку "давай". Маньяк включил
прибор голографической связи, затем ввел  нужный номер. Экран зарябил, потом
на нем появилась женщина с продолговатым лицом и короткой стрижкой, одетая в
форму охранника.
     - Извините, - спросил Маньяк, - где подполковник Хартли?
     Женщина уставилась  на него,  словно пытаясь  запомнить  все  его черты
лица.
     - Майор Маршалл, верно? -- резко спросила она. -- Хартли освобождена от
должности и находится под следствием. Могу ли я чем-то вам помочь?
     - Нет, - ответил Маньяк, - я просто звонил старой подруге...
     Экран погас. Маньяк резко развернулся в кресле.
     - Она меня отрубила! Что тут происходит?
     - Хотелось бы знать, - ответил Блейр.
     - Что  ж, - сказал  Маньяк, все еще  разозленный, -  если  все и дальше
будет  так  продолжаться, мне  кажется,  что очень  скоро  нам всем придется
думать, нужно ли нам сражаться за такую нелепость.
     Блейр открыл было  рот, чтобы ответить,  но его прервала  сирена. Голос
лейтенанта Нэйсмита зазвучал через громкоговоритель.
     - Внимание всем постам! Дежурному отряду -- немедленно взлетать! Это не
учебная тревога!
     - Какого черта? -- спросил Блейр.
     Маньяк посмотрел на него.
     - Не хочешь присоединиться ко мне, полковник? -- спросил он. -- На этой
неделе дежурный  отряд  возглавляю я,  а  тебе  нужны  летные  часы.  --  Он
ухмыльнулся, напряженное выражение  исчезло с лица. --  К  тому  же  я знаю,
насколько ты проржавел.
     - Спасибо, - сухо ответил Блейр, - я буду очень рад.
     Глава пятая

     Блейр устроился в  кокпите  "Хеллкэта" и надел  шлем.  Маньяк поцеловал
обшивку истребителя, прежде  чем  подняться  по  лестнице и вскочить внутрь.
Блейр закатил глаза -- ритуалы Маршалла были известны по всему Флоту.
     Он  засмеялся  про  себя,  одновременно  подключая  шлем  к  консоли  и
устанавливая  связь  с лейтенантом  Нэйсмитом.  Блейр  услышал,  как  Маньяк
спросил "Что у нас за задание?" Ему  пришлось напомнить себе, что  сейчас он
просто  наблюдатель,  а дежурной  группой  командует Маршалл.  Он  частенько
использовал место  наблюдателя на "Виктори", чтобы оценить способности своих
подчиненных.  Здесь, с Блейром  в  качестве  наблюдателя,  Маньяк  оставался
командиром, и это могло помочь ему в продвижении по службе.
     Он удивился, когда на канале Нэйсмита внезапно заговорил Паульсон.
     - Майор, - сказал Паульсон, - у нас критическая ситуация. Капитан Эйзен
угнал шаттл и сбежал с "Лексингтона".
     - Что?!  --  воскликнул Маршалл,  забыв о дисциплине. -- Вы можете  это
повторить? -- спросил он через несколько секунд.
     - Эйзен покинул корабль, - повторил Паульсон. -- Вы должны его вернуть.
     - Что, если он не пожелает вернуться? -- спросил Маньяк.
     - Тогда вы  должны уничтожить шаттл, - просто сказал Паульсон, - любыми
средствами.
     Блейр посмотрел на Маньяка. У того было такое же выражение недоверия на
лице, как и у Блейра.
     - Вы серьезно?! -- крикнул Маньяк.
     - Я говорю очень серьезно, майор, - ответил  Паульсон, начиная злиться.
--  У  вас   есть   приказ.   Вы  должны   уничтожить  его   с  чрезвычайным
предубеждением, если он немедленно не вернется.
     Блейр  потряс  головой.  Уничтожить с чрезвычайным  предубеждением?  На
таком языке обычно разговаривали в фильмах, а не в настоящей жизни. Во  что,
черт побери, играет Паульсон?
     - Выполняйте ваши приказы, майор, - сказал Паульсон. -- Немедленно.
     -  Есть,  сэр,  -  скептически  ответил  Маньяк. -- Четвертая  дежурная
группа, готовьтесь к взлету.
     Нэйсмит вернулся на свою частоту, его голос был осторожно-нейтральным.
     - Вас понял, Лидер Кобр. Готовьтесь к вылету по курсу 212, зет плюс 10.
Ваша цель  -- шаттл "Лексингтона" ноль-один-четыре.  Приступить  к  взлетным
операциям через тридцать секунд.
     - Записываю цель как  014, - повторил  Маньяк. -- К  взлету  готов.  --
Блейр  услышал,  как  он  что-то бормочет  про себя.  -  Мне не  хотелось бы
взорвать не тот шаттл.

     Блейр взлетал пятым из восьми кораблей, и это дало ему много времени на
размышления. Он знал,  что Эйзену выдвинули обвинения в Адмиралтейском Суде,
но не принимал их всерьез. Работа судьи Гарнетт во время войны заключалась в
том, чтобы держать под контролем  гражданские суда. Блейр  считал Суд чем-то
несерьезным  --  домом своенравных  адмиралов,  которые занимались  выпиской
штрафов и выговорами владельцам кораблей. Он крайне редко выносил решения по
поводу офицеров на действительной службе.
     Капитан стал любимчиком прессы после атаки на Килрах. Блейр был уверен,
что  Гарнетт  никогда   не  отдаст   его  под  суд  из  страха  политических
последствий.
     К тому же, сказал себе Блейр,  и  судья Гарнетт,  и  Эйзен принадлежали
Флоту. Флот внимательно присматривал за своими. Ничего бы не произошло, даже
если бы Эйзен  был виновен. Флот ненавидел публичную стирку грязного белья и
из-за этого частенько  покрывал  глупых и некомпетентных подчиненных.  Эйзен
должен был понимать, что  политические факторы  полностью  на  его  стороне,
чтобы серьезно беспокоиться, к тому же он не был  ни глуп, ни  уж  тем более
некомпетентен.
     Зачем  же  тогда бежать с корабля? Эта  мысль занимала Блейра до самого
взлета. Он  поравнялся с Маньяком  и  услышал голос  командира эскадрильи  в
наушниках.
     -  Лидер Кобр -- "Кобре-4", равнение на  меня. Курс  212,  скорость 700
километров в секунду, форсаж.
     Истребители построились и бросились  в погоню за шаттлом. Блейр закусил
губу,   размышляя,   что   будет  делать  Маньяк,  когда  они  его  догонят.
Теоретически Блейр мог отменить любой приказ, данный  Маршаллом, но подобные
действия  могут быть  опротестованы. В конце  концов,  он должен  быть  лишь
наблюдателем.
     Он  увидел  синюю точку  на  пределе видимости. Блейр  включил  систему
прицеливания и нацелился на  шаттл.  Расстояние  неуклонно уменьшалось, пока
они не обогнали медленный корабль.
     - Лидер Кобр -- Эйзену, пожалуйста, ответьте.
     - Я здесь, Маньяк, - немедленно ответил Эйзен. Его голос  звучал бойко,
словно у  него не было никаких забот в  целой  вселенной. -- Маньяк, помните
тот  старый  напиток,  с которым  вы меня познакомили? Как его там, "Блю-2",
по-моему?
     Блейр нахмурился. Эйзен просил их переключиться на старый зашифрованный
канал,  который  они использовали на "Виктори".  Просьба Эйзена использовать
нестандартную  частоту  дорого обойдется  ему и Маньяку  по  возвращении  на
"Лексингтон", если Паульсон поймет, что у них на уме. Маньяк замолчал, также
неуверенный, стоит ли подчиниться.
     - Прекрасный напиток, - сказал Блейр, беря быка за рога. - Хотелось  бы
попробовать  его  сейчас.  -- Ему  пришлось  ввести частоту  вручную,  затем
переключиться на  нестандартную шифровку. Через секунду то же самое сделал и
Маньяк, его голос, пропущенный через кодировщик, звучал глухо.
     - Какого черта вы делаете, капитан? -- требовательно спросил Маньяк.
     -  Что ж,  -  ответил Эйзен, - вполне  понятно, что  я не просто  вышел
воздухом подышать. Особенно когда вы держите меня под прицелом.
     Блейр  потер  лоб,  не  веря  ушам.  Эйзен  казался  слишком спокойным,
учитывая всю серьезность ситуации.
     - Тогда зачем вы сбежали, сэр? -- спросил Блейр.
     - Я думал, что все это вполне очевидно, полковник, -  ответил Эйзен. --
Я дезертирую. --  Он  ненадолго  замолчал.  -- Крис,  Тодд, вы  тоже  должны
серьезно об этом подумать.
     - Это безумие! -- воскликнул Блейр. -- Зачем вы это сделали?
     - У меня не было  выбора, - сказал Эйзен, - но у меня есть свои причины
-- и очень солидные, уверяю вас.
     - Какие причины? -- с нажимом спросил Блейр.
     - Простите, Крис, - ответил Эйзен, - я не могу распространяться об этом
сейчас. Я не уверен, насколько безопасен этот канал.
     - А что вам думать? -- вмешался Маньяк. -- Вы уже сделали достаточно.
     - То, что я знаю, - слишком опасно, чтобы передавать  это в месте,  где
кто угодно с записывающим устройством и дешифратором сможет это услышать.
     Блейр попытался подавить замешательство и ярость.
     - Капитан, - сказал он,  - вы не можете ждать, что мы примем все это на
веру.
     - На самом  деле,  Крис, -  ответил Эйзен, - я ожидаю  именно этого. Мы
знаем  друг  друга  достаточно  долго.  Вы  действительно верите, что  я  бы
попросил вас дезертировать, не имея на то веских причин?
     Блейру стало нехорошо.
     - Я служил Конфедерации двадцать лет, - сказал он, - чего бы мне это не
стоило. -- Он подумал о Жаннет Деверо и снова почувствовал старую печаль. Он
потряс головой,  пытаясь  успокоить эмоции, обуревавшие  его. --  Капитан...
Билл, - попытался польстить Блейр, - вернитесь. Давайте  разберемся  со всем
этим.
     - Простите,  Крис, - сказал Эйзен, - я  не могу этого сделать. Учитывая
то, что я знаю, и то, что я обнаружил, я не доживу  до суда. Думаю, Паульсон
приказал доставить меня "живым или мертвым", так ведь?
     Блейр вздрогнул, не решаясь ответить.
     - Я так и думал. Я сбежал, потому что должен был сделать это, чтобы все
узнали  правду.  У  меня  столько  же  шансов  дожить  до  суда,  сколько  у
килратского  тюремщика, пришедшего  на  встречу  бывших  военнопленных.  Это
единственный способ.
     Блейр  посмотрел на уменьшавшееся расстояние.  Шаттл Эйзена  уже был  в
пределах  досягаемости  лазерных  пушек. Его долгом, его приказом было убить
друга. Он  знал, даже проверяя работоспособность орудий, что не сможет этого
сделать.
     -  Полковник, - сказал Маньяк,  -  от  точки прыжка приближаются враги.
Судя  по их  скорости,  это  легкие истребители,  может  быть,  "Стрелы" или
"Ферреты". Что будем делать?
     Блейр услышал щелчки сканера.
     -  "Кобра-4" - Лидеру Кобр, я только что получил с "Лекса" сообщение  о
взлете истребителей  с правого борта,  там, где живут  яйцеголовые. -- Голос
пилота показался Блейру  обеспокоенным. -- Вижу два, четыре, шесть... десять
"Хеллкэтов", все направляются в нашу сторону.
     Еще один голос, холодный, как арктический ветер, появился на канале.
     -  Лидер  Банши  -- Лидеру  Кобр. Я принимаю  лидерство  вашим  звеном.
Выполняйте ваш приказ. Атакуйте шаттл.
     - Ну  все,  - сказал Маньяк  по каналу,  доступному Эйзену  и Блейру, -
приехали. Что мне делать, полковник?
     - Выполняй приказы, - ответил Блейр. -- Мои приказы. -- Он переключился
назад  на главную  тактическую частоту. -- Тигр  -- Лидеру Кобр.  Приказываю
вашему  звену равняться на меня  и  ожидать  инструкций. Игнорируйте  Лидера
Банши. -- Он огляделся,  заметив, что "Хеллкэты" перестроились, выполнив его
приказ.
     -  Ах, полковник Блейр,  -  сказал холодный  голос,  -  какой  приятный
сюрприз. Выполняйте приказы.
     -  Я командую  этим крылом, -  огрызнулся Блейр,  - и мне не  нравится,
когда у меня забирают людей. Кто вы, черт побери, такой?
     - Ваше  командование...  приостановлено,  -  ответил холодный  голос, -
приказом командующего офицера "Лексингтона".
     Высокомерие  в  голосе раздражало Блейра едва ли  не  больше, чем  сами
слова.
     - Неправильный ответ,  - напряженно ответил он, -  я не  принимаю ваших
полномочий. -- Он сделал небольшую паузу. -- И убирайтесь  к дьяволу с моего
канала!
     - Вы пожалеете об этом, полковник, - сказал холодный голос.
     Блейр посмотрел  на  тактическую  карту.  Шаттл  находился прямо по  ее
центру. Он  торопливо переключился на  навигационную карту.  Перехватчики  и
"Хеллкэты" звена "Банши" с обеих  сторон  приближались к шаттлу, а небольшая
дежурная группа Маньяка находилась прямо между ними.
     Вдали  Блейр   увидел   выхлопы   первого   из   повстанческих   легких
истребителей. Его сканер щелкнул -- Эйзен вызвал его корабль.
     -  Тодд, Крис, - сказал он,  - это момент  истины.  Поверьте  мне,  мне
нелегко дался этот шаг. Происходят ужасные вещи, вещи, частью которых я быть
не  могу -- вещи,  частью которых и  вы не захотите быть. Присоединяйтесь ко
мне... помогите мне остановить их.
     - Помочь вам остановить что? Скажите мне! -- потребовал Блейр.
     -   Не  могу,  -  ответил  Эйзен.  --  Не  здесь,  это  будет   слишком
компрометирующе.
     - Я не могу этого сделать, - сказал Блейр,  раздираемый противоречиями.
Он не  мог принять  того, что  Эйзен, который  был его  другом,  учителем  и
вышестоящим офицером, мог совершить  предательство  -- даже сейчас, когда он
стал этому свидетелем. Узнал ли Эйзен какой-то настолько мерзкий секрет, что
его совесть  заставила его дезертировать? Его собственные сомнения о задании
и разговор, который ему показал Маньяк, терзали его. Может быть, Эйзен прав?
     Долг все же превзошел сомнения, но не намного.
     - Я не могу просто уйти, -  сказал  он твердым и решительным голосом, -
не так. Мне нужны серьезные доказательства. Я давал клятву.
     - Я понимаю, Крис, - разочарованно ответил Эйзен. -- У вас свой долг...
у меня свой.
     Блейр отключил  канал и проверил  навигационную карту.  Он не уничтожил
бы, не смог бы  уничтожить шаттл. Его дружба с Эйзеном была слишком крепкой,
чтобы хотя бы  обдумать такую  возможность. Поэтому не было причины нападать
на звено перехвата, рискуя жизнями  ведомых. Пришло время выбираться с  поля
намечавшейся битвы.
     Он снова включил главную тактическую частоту.
     - Тигр --  звену  "Кобра".  Готовьтесь к отступлению.  Мы  возвращаемся
домой. Курс 032 в сторону "Лексингтона", зет плюс тридцать, до тех пор, пока
не пройдем мимо "Банши".
     Блейр развернул свой "Хеллкэт", звено последовало за ним. Сначала он не
заметил,  что Маньяк  и  его ведомый остались  на прежнем курсе и  неслись к
шаттлу.
     - Нет, Маньяк! -- закричал Блейр, когда Маньяк приготовился к атаке.
     - Полковник, - спокойно и хладнокровно сказал Маньяк, - вы сделали свой
выбор. Теперь я сделаю свой.
     "Хеллкэт" ускорился, направляясь  к беззащитному шаттлу, все  набирая и
набирая скорость.  Блейр в  ужасе  смотрел, как  "Хеллкэт"  Маньяка выполнил
маневр, готовясь к выстрелу  в незащищенное  днище,  который  выпотрошил  бы
кораблик и уничтожил пилота.
     - Черт возьми, Маньяк, - Блейр выругался в микрофон, - отмени атаку!
     Блейр  едва не развернулся, чтобы  броситься в  погоню за Маньяком,  но
остановился  -- перехватчики приблизились к  "Хеллкэту".  Все  же  они  были
слишком  далеко от  Эйзена, чтобы  хоть как-то помочь  ему.  Он почувствовал
боль,  увидев,  как  Маньяк  приближается  к  Эйзену,  даже  не  пытавшемуся
маневрировать.
     Маньяк в  последнюю секунду повернул в сторону, заняв позицию по левому
борту Эйзена. Блейр был шокирован тем, что Маньяк предпочел дезертировать, а
не  напасть.  Он  увидел,  как  два   "Хеллкэта"   эскортировали  шаттл,   а
приблизившиеся  истребители   построили   вокруг   них   защитные   порядки.
Беспокойство Блейра  по поводу  неожиданного побега  Маньяка  уравновесилось
облегчением -- Маршалл сможет защитить Эйзена от "Банши".
     - Извини, полковник, - сказал Маньяк, - но  после  Тира мне показалось,
что капитан прав.
     -  Черт бы вас побрал, Блейр,  - произнес Лидер Банши, когда отключился
Маньяк, - у вас был приказ. Вы должны были остановить шаттл. Вы заплатите за
это.
     Блейр почувствовал, что  начинает  приходить  в ярость  от  высокомерия
лидера Банши. Все же ему удалось  удержаться от  непристойностей на открытом
канале.
     - Я один раз уже сказал вам  -- убирайтесь  с моего канала,  - прорычал
он, - кем бы вы, к дьяволу, ни были.
     Блейр  и  его  ведомый направились к остальной  части дежурного отряда.
Корабли "Банши" пронеслись мимо на полном форсаже в погоне  за шаттлом и его
защитниками.  Блейр надеялся,  что  у шаттла  и его эскорта была достаточная
фора, чтобы успеть уйти, даже если только для того, чтобы утереть нос Лидеру
Банши.
     Ведущие "Хеллкэты" приблизились достаточно, чтобы вести огонь  по краям
отступающей  группы.  Блейр  увидел,  как   лидер  "Хеллкэтов"  выбрал  один
"Феррет", затем методично  разнес  его на куски. С облегчением Блейр заметил
желтую  точку на  тактическом  экране -- пилот "Феррета"  катапультировался.
"Теперь мы получим некоторые ответы", - пробормотал он.
     Истребители  повстанцев  начали  исчезать  сквозь точку  прыжка.  Блейр
почувствовал, как  у него  глаза  на лоб  полезли  от  удивления. Как,  черт
возьми, они сумели это сделать?  Он знал только один истребитель,  способный
совершать  прыжки --  "Экскалибур", на котором  он разбомбил Килрах. Обычные
палубные истребители не  должны были быть способны к  прыжку. Он в изумлении
наблюдал, как истребитель за истребителем исчезали в бело-голубых вспышках в
точке прыжка.
     - Проклятье!  Проклятье!  ПРОКЛЯТЬЕ!  -- выругался  Лидер Банши.  Блейр
почувствовал  призвуки  разочарования и ярости в его  голосе. Вот и  хорошо,
сказал он себе, тебя, оказывается, можно пронять.
     Черные "Хеллкэты" окружили точку прыжка, проверяя, действительно ли все
вражеские корабли ускользнули через нее.
     -  Лидер Банши  -- звену "Банши",  готовьтесь  к возвращению домой.  --
Блейру показалось, что он очень быстро отошел от вспышки ярости. -- Равнение
на  меня. --  Черные  "Хеллкэты" быстро  построились и  развернулись.  Лидер
присоединился к  строю только  после того,  как нацелился тяговым  лучом  на
спасательную капсулу пилота.
     Блейр  вел мрачное  и  уменьшившееся в размерах звено  "Кобра" назад  к
"Лексингтону", все время внимательно следя за "Банши",  шедшими параллельным
курсом. Блейр  сфокусировал внимание на тонком  синем  луче,  который  тянул
пойманного  пилота  в  сторону  звена  "Банши".  Пилот  "Хеллкэта"  совершил
аккуратный маневр, прицепив капсулу к свободному месту на крыле.
     Блейр  слегка  успокоился, когда  пилот  подобрал пленника. Возможность
эвакуации  катапультировавшихся  пилотов  у  этих  истребителей   изначально
предусмотрена не была. Только  на горстке  "Хеллкэтов" последнего  поколения
стояли тяговые лучи, к  тому же  они  никогда  не работали слишком хорошо  в
полевых  условиях.  Блейр  посчитал, что  успешный  захват был обусловлен  в
основном способностями пилота, а не какими-то чудесами техники.
     Он улыбнулся,  увидев  капсулу под  крылом. Это  был  первый повстанец,
захваченный живым. Блейр  надеялся, что пилот может пролить свет на  то, что
же, в конце концов, происходит.
     Он нахмурился, обдумывая эту  встречу с  войсками  Пограничных Миров  и
дезертирство  его  товарищей.  Вся эта  ситуация,  похоже,  выходила  из-под
контроля. Люди убивали людей каждый день на протяжении тысяч лет, и  это  не
стоило комментариев.  Сотрудничество, необходимое,  чтобы пережить  войну  с
килрати,  каким-то образом это  изменило. Сама мысль о  братоубийстве  среди
людей  казалась ему отвратительной.  Он  подумал  о  хаосе,  в который  пала
килратская  цивилизация.  Их  Кланы  оказались   вовлечены  в  пятистороннюю
гражданскую войну  и к тому  же разделены войнами между фракциями. Неужели и
человечество шло в том же направлении?
     Мысль  о Маньяке напомнила ему  о  еще одной "ниточке", которую  стоило
завязать.  Он  протянул руки  под  консоль  и  достал полетное  записывающее
устройство. Металлическим зажимом ручки он замкнул полюса источника питания,
и короткое замыкание стерло  все  его радиопереговоры с  Эйзеном.  Благодаря
Маньяку  он  был  в безопасности, если  только  в его  кокпит  не  поместили
"жучок". Он напрягся, тревожно обдумывая эту возможность, пока не  вспомнил,
что  его  решение присоединиться к патрулю  было  совершенно спонтанным.  Он
покачал головой, раздраженный собой.  "Не становлюсь ли  я  параноиком?"  --
подумал он, ставя на место записывающее устройство.
     Он  вспомнил старую пословицу "Даже у  параноиков  есть враги", которая
заставила его сидеть как на иголках  до тех пор, пока он не увидел носитель.
Обычно Блейр чувствовал облегчение от возвращения домой, но сейчас, когда он
понимал,  что  окружен  отнюдь   не  друзьями,  он   по-прежнему   испытывал
напряжение.
     Он  зашел на  посадку  и с  некоторым  удивлением увидел, что "Хеллкэт"
Лидера Банши  последовал  за  ним,  а  не  сел  по правому  борту  вместе  с
остальными.
     Блейр  смотрел,  как  пилот  звена  "Банши"  изящно вел  корабль  вдоль
двигателя "Лексингтона", чтобы не подставить захваченного пилота под выхлоп.
Пилот черного корабля  осторожно развернул его  и мягко направил "Хеллкэт" в
тяговые лучи "Лексингтона". Оператор,  управлявший тяговыми турелями,  сажал
его очень аккуратно.  Он провел истребитель  через силовое поле на  взлетную
палубу лишь с небольшим толчком.
     Блейр  последовал  за  черным "Хеллкэтом"  на  левую  взлетную  палубу.
Гравитацию  и  атмосферу  восстановили,  так что  ему  пришлось несладко. Он
открыл фонарь  еще до того, как отключились  двигатели, надел шлем на  рычаг
управления и снял ремни безопасности. Посадочная команда пораженно смотрела,
как он перекинул ноги через борт истребителя и спрыгнул на землю.
     Он расстегнул летный костюм и побежал к черному кораблю. Пилот "Банши",
все еще в  шлеме,  прошел туда, где  два  космопехотинца  держали  под  руки
пленника.  Вокруг собрались  медики, прикладывая  диагностические приборы  к
невезучему   молодому  человеку,   слегка  дергавшемуся  в   плотной  хватке
пехотинцев.
     Лидер Банши подошел к захваченному пилоту  и снял шлем. Почему-то Блейр
не удивился, увидев, что Сизер оказался Лидером Банши, и  что  он возглавлял
звено,  взлетевшее  с правого борта.  Черные  "Хеллкэты"  были очень  хорошо
вооружены для исследовательской команды, подумал он.
     Сизер бросил шлем космопеху, стоявшему слева от пленника.
     - С какого вы корабля?
     Молодой пилот, трясясь от страха, ответил дрожащим голосом:
     -  В-временный  л-л-лейтенант  К-кайл  Ли,  сэр,  В-вооруженные  С-силы
Пограничных  миров. С-серийный номер 284Н5237. -- Он попытался выпрямиться и
встать  "смирно".  --  Согласно  Ж-женевской  К-конвенции, это  все,  что  я
д-должен вам сказать. -- Он молча уставился в пол.
     Блейр прошел  за  небольшим трактором,  подъехавшим к  носовому  колесу
одного  из  "Хеллкэтов",   и  начал  проталкиваться  через  членов  экипажа,
собравшихся  вокруг.  Некоторые пытались запротестовать, но  затем  замечали
знаки отличия полковника на его летном костюме.
     Он не обращал на них внимания. Имя и лицо пилота казались знакомыми. Он
припомнил, что Кайл был одним из новичков на борту "Виктори" в последние дни
войны.  Он  вышел вперед, надеясь использовать эту  связь,  чтобы попытаться
что-нибудь выяснить. Сизер с полуулыбкой продолжил собственный допрос.
     -  Женевская  Конвенция  относится  только   к  настоящим  солдатам,  -
проговорил он, - и настоящим странам. Не к пиратам.
     Он наклонил голову, изучая пилота.
     -  И я не  помню, чтобы  ваш Союз Пограничных Миров был страной. -- Его
улыбка  исчезла.  --  Вы  --  предатель, повстанец,  захваченный с  оружием,
направленным против вашего правительства. У вас нет никаких прав, кроме тех,
что я захочу вам предоставить. Скажите мне то, что я хочу знать, и я облегчу
вашу участь.
     Пилот задрожал.
     - Л-л-ли, К-кайл. П-п-пограничные М-миры. 284Н5237.
     - Недостаточно  хорошо,  - ответил  Сизер. Пилот поднял глаза и  увидел
Блейра.  Его  глаза  расширились,  когда  он узнал полковника. На  его  лице
засветилась надежда и безмолвная мольба Блейру, чтобы тот вмешался.
     Сизер перехватил его  взгляд  и  увидел Блейра, стоявшего перед толпой.
Время  для  Блейра  начало  течь  медленно-медленно, когда  Сизер  посмотрел
сначала на него, потом на пленника. Пилот  Пограничных Миров слабо улыбнулся
и открыл рот, чтобы заговорить.
     Блейр   сделал  шаг  вперед;  наступила  мертвая  тишина.  Сизер  снова
посмотрел сначала на него, потом на пилота. Он  достал лазерный пистолет  из
своего  спасательного жилета, приложил его к виску пилота  и  спустил курок.
Блейр  в  шоке остановился, когда на него брызнули  горячая кровь и  кусочки
мозга.   Пилот  упал,  в  один  миг  превратившись   из  живого  человека  в
безжизненную груду плоти и костей.
     Блейр  застыл, пораженный внезапной жестокостью убийства.  Он посмотрел
на  тело, потом на  Сизера. Одетый в  черное  пилот посмотрел ему в  глаза с
выражением  величайшего презрения на  лице.  Блейр  почувствовал, что  толпа
расходится в  стороны,  тоже  пораженная  неожиданной  жестокостью. Космопех
уронил шлем Сизера и утер лоб, затем уставился на окровавленную руку.
     Время вновь пошло  с  нормальной скоростью. Звуки  палубы затопили слух
Блейра, а кровь  из головы Кайла разлилась  широкой  лужей по металлическому
полу.
     -  Ты сукин сын!  -- заорал  Блейр, его  шок превратился  в  ярость. Он
услышал, как гулко стучат по палубе чьи-то ботинки -- кто-то в дальней части
толпы  побежал  в  сторону технической зоны.  --  Тебе  не  обязательно было
убивать его!
     Сизер фыркнул и беззаботно пожал плечами.
     - Предатели получают то, что заслуживают.
     Спокойное  лицо  и презрительная  улыбка  Сизера еще  больше  разъярили
Блейра.
     - Этот человек был пленником! -- крикнул он. Краем глаза Блейр  увидел,
что  привлек внимание всей палубы. Хорошо. Чем больше свидетелей, тем лучше.
-- У него были права!
     Пилот снова улыбнулся.
     - Он был просто отбросом, полковник. Жалким повстанцем. -- Он посмотрел
на труп, затем плюнул на него.
     Блейр  почувствовал, как  глаза  застилает красная пелена. Его поглотил
гнев. Он грубо выругался сквозь стиснутые зубы и пошел на Сизера с кулаками.
Он  знал,  что  не сможет  победить  ухмылявшегося  пилота,  но очень  хотел
попытаться сбить улыбку с лица  этого ублюдка. Сизер  поднял дымящийся лазер
на уровень плеча, согнув руку в локте и заряжая его.
     Главный  механик "Хеллкэта"  и  окровавленный  космопехотинец бросились
между двумя офицерами, схватив Блейра. Толпа отошла назад, встревоженная как
возможностью перестрелки, так и видом двух старших офицеров, нападающих друг
на друга прямо на взлетной палубе.
     -  Ну же, давай, ты,  робкое чудо, - огрызнулся  Сизер, - ты ведь  меня
хочешь? Вот он я.  Все, что тебе нужно -- добраться  до меня. -- Он выглядел
больше удивленным действиями Блейра, чем обеспокоенным. Блейр, чьи руки были
заведены за спину, пытался освободиться.
     - Ну же, трус, - насмехался Сизер, - не можешь выдержать вида небольшой
смерти?  Как  же ты  тогда  убил всех этих котов, а? -- Сквозь завесу ярости
Блейр  внезапно   понял,   что   Сизер   получает   удовольствие   от  этого
противостояния.
     Голос Сизера стал злобным.
     - Может быть, я  допрашивал не  того предателя? Ты отпустил  Эйзена, не
сделав ни единого выстрела.  Потом ты  позволил этому  психу последовать  за
ним. Что за крылом  вы  управляете, полковник? --  Он произнес звание Блейра
таким тоном, что оно прозвучало как оскорбление.
     Крис по-прежнему пытался вырваться из рук людей, державших его.
     - Я не убиваю пленных, - жестоко проговорил он.
     - А я убиваю, - ответил Сизер. Он поднял пистолет и прицелился в голову
Блейра.
     -  Стреляй, сукин сын,  черт бы  тебя подрал, - рявкнул Блейр.  -- Тебе
больше не предоставится такой возможности.
     Сизер улыбнулся.
     - Не  беспокойтесь  об этом,  полковник Сердце  Тигра. --  Он вздохнул.
Блейр услышал звук множества шагов на взлетной палубе.
     Люди, державшие Блейра за руки, разошлись, когда Сизер положил палец на
курок. Блейр, все еще пытавшийся вырваться, упал  на колени. Он поднял руки,
безнадежно пытаясь  отразить  луч  лазера,  но  между ним  и  Сизером  встал
Гандерсон. Блейр видел только его седой затылок и растущую лысину.
     -  До него  ты доберешься  только  через  мой  труп, - прорычал главный
механик.
     - Никаких проблем, - ответил Сизер, - просто еще один предатель.
     - ...А если ты убьешь меня, будь уверен, что мои ребята забьют  тебя до
смерти, - проговорил Гандерсон так же спокойно, как Сизер.
     Пилот  огляделся и  увидел дюжину  разозленных механиков,  державших  в
руках гаечные  ключи, молотки  и другие  тяжелые инструменты. Сизер, похоже,
стал подсчитывать шансы, а Гандерсон повернулся к Блейру.
     - О чем, черт  тебя возьми,  ты  думал, а?  -- спросил он, ткнув Блейра
пальцем в грудь и оттолкнув его в толпу. -- Бросаться с кулаками на человека
с такой пушкой? -- Блейр, все еще не поймавший равновесия, наклонился назад.
Тэд  сопровождал его, все  еще крича  на него  и  создавая  расстояние между
Блейром и Сизером. Блейр сумел  глянуть  через плечо  Тэда и увидел, как  их
разделил ряд механиков.
     Блейр сжал кулак. Гандерсон наклонился ближе и зашептал на ухо Блейру:
     - Не делай этого. Он хочет, чтобы ты напал первым. Тогда он скажет, что
это была самооборона. -- Он  покачал головой. -- Проклятье, Блейр,  не давай
ему то, что он хочет!
     Блейр глубоко вдохнул, пытаясь взять эмоции под контроль. Улыбка Сизера
исчезла, когда он увидел, что Блейр уже не горит желанием драться.
     - Трус! -- крикнул он.
     Появился  капитан  Паульсон,  окруженный  отрядом  космопехотинцев.  Он
увидел  все: мертвого пилота, Сизера с пистолетом наизготовку, вооруженных и
мрачных  механиков  и  Блейра,  чья  ярость  снова  начала  расти.  Паульсон
обратился к Сизеру.
     - Вы, - сказал он,  -  немедленно отправляйтесь в свою каюту. --  В его
голосе было больше стали, чем Блейр мог предположить.
     Пилот  в черном  простоял  несколько  мгновений,  его  брови  удивленно
поднялись. Он молча убрал пистолет и ушел.
     Паульсон повернулся к Блейру и Гандерсону.
     - Шеф, - сказал он, -  рассейте эту толпу и приведите сюда врача. -- Он
перевел внимание  на  Блейра.  -- Полковник, пройдите в мою рубку. Нам нужно
поговорить.

     Блейр сел, пытаясь сохранить самообладание. Паульсон встал около бара.
     -  Капитан  Эйзен  оставил внушительную  коллекцию  ликеров,  -  слегка
неодобрительно  сказал он. -- Я, конечно же, не пью. -- Он жестом показал на
бутылки. -- Может быть, вы не откажетесь от чего-нибудь?
     Блейр покачал головой.
     -  Нет. -- Он  не  стал говорить  Паульсону,  что не мог принять  ликер
Эйзена из его рук -- это казалось ему неприличным.
     Паульсон  сел  напротив него,  на его приятном  лице застыло непонятное
выражение.
     - Я  слышал о, м-м-м...  происшествии на взлетной палубе, -  сказал он;
его голос был полон сочувствия. -- Это была ужасная, ненужная трагедия.
     Блейр поднес руку в голове, пытаясь отогнать головную боль.
     - Трагедия? -- неверящим  голосом спросил он. -- Этот ублюдок застрелил
его -- хладнокровно убил.
     Паульсон казался обеспокоенным.
     - Что же, - проговорил он, - возможно, Сизер поступил неверно...
     - Возможно?! -- вызывающе переспросил Блейр.  -- Этот  паренек  был  до
смерти перепуган! Он не представлял никакой угрозы!
     Паульсон сложил губы, раздумывая.
     - Да,  -  сказал он, - Сизер  поступил неверно. --  Его голос потеплел,
стал более убедительным.  -- Но этот пилот технически не был врагом. На него
не распространялись права военнопленного.
     - У него были  права, - сказал Блейр, уже с трудом сдерживаясь,  - если
не  военнопленного,  то  хотя  бы  обвиняемого  преступника.  Он  заслуживал
должного процесса, права на суд, чего-то вроде этого.
     Паульсон поднял бровь.
     -  Полковник,  - сказал он, словно отец, предупреждающий  любимого,  но
непослушного сына,  - не нужно на меня кричать. Уж точно на моем корабле. --
Он  улыбнулся.  --  Пожалуйста,  постарайтесь  быть  цивилизованным.  --  Он
вздохнул, словно  пытаясь выполнить какое-то сложное  задание. -- Этот пилот
был,  если   следовать   букве  закона,  "захвачен  с  оружием"  на   службе
террористической повстанческой организации. -- Паульсон пожал плечами. -- Он
был предателем. По совокупности преступлений он заслуживал казни.
     -  С каких  это пор?  -- парировал  Блейр.  --  Девятая  Статья  Хартии
Конфедерации запрещает казни без должного процесса. Каждый ребенок знает это
со школы -- это часть учебного плана. Черт побери, сэр, мы  проявляли больше
сострадания к килратским военнопленным, захваченным в  бою, чем этот ублюдок
проявил к бедному мальчишке. На килрати  не распространялись вообще  никакие
статьи, но их пилоты были воинами, достойными уважения.
     Паульсон улыбнулся.
     -  Адмиралтейский  Суд   постановил,   что  повстанцы  отвергли  власть
Конфедерации. Таким образом, они не имеют права на привилегии граждан.
     Блейр был уверен, что выглядит так же потрясенно, как чувствует себя.
     -  С   каких  это  пор  суд  может   приостанавливать  действие  Хартии
Конфедерации?
     -   Чрезвычайный  Декрет  242,  так   называемое   Объявление  военного
положения, предоставляет  военным  "дополнительные  полномочия", -  Паульсон
словно  читал лекцию  по праву Конфедерации. --  Ассамблея так и не отменила
его после войны.
     - Я этого не знал.
     -  Что же, - сказал Паульсон, - гражданская власть сильно сдала позиции
ближе к концу  войны, особенно на границе. Военным пришлось занять их места,
знаете, чтобы поддержать мир. -- Он слегка улыбнулся. -- Проблема в том, что
всех  этих военачальников  и пиратов, которые отовсюду  повыскакивали  после
войны,  сейчас  нужно  подавить.  --  Он  покачал  головой,  его  лицо  было
печальным. -- Так  что мы сейчас захвачены необъявленной войной против наших
братьев  -- и все  из-за  нескольких  преступников  и  оппортунистов. --  Он
наклонился к Блейру, разведя  руки в стороны, словно в мольбе. --  Вы должны
понять, что  доверие,  и в конце  концов  выживание Конфедерации зависит  от
того,  сумеем  ли  мы  подавить  это   восстание  и  восстановить   законное
правительство.
     Блейр понял, что начинает уставать от  лекции Паульсона на тему "почему
мы  сражаемся". Пока  что он разве что не  махал флагом и не играл на горне.
Блейр  ожидал, что Паульсон будет упирать на его чувство долга, но он не был
готов,  что  это произойдет  так.  Блейр начал  понимать, как Паульсон сумел
остаться в  стороне  от  боевых  действий, и как  он  получил в командование
"Лексингтон".
     - Меня  очень  смущает одно  место, -  сказал Блейр  и  улыбнулся себе,
поняв, насколько точным оказалось его заявление. -- Мне кажется, Пограничные
Миры не подписывали Устава Конфедерации.  Так что нет  ли у них  права  быть
свободными?
     -  Этот аргумент  используют  террористы,  - ответил Паульсон, -  но он
чрезвычайно упрощен. -- Он улыбнулся. -- Если бы я построил новый  дом в уже
существующем городе, нужно ли  мне  формально  к  нему присоединяться? -- Он
покачал головой.  --  Конечно  же, нет. Уже мое присутствие  в нем  дает мне
гражданство. Если брать нашу аналогию с домами, это то же самое, словно если
бы я решил, что  не должен платить налоги,  потому что никогда  формально не
становился гражданином. -- Он пожал плечами. -- Конечно  же, после того, как
я воспользовался услугами полицейских, медиков и других городских служб.
     Он посмотрел на Блейра.
     -   Пограничным   Мирам   даже  не   требовалось   подписывать   Устава
Конфедерации,  потому что они уже  были гражданами.  Они  -- потомки жителей
планет Конфедерации и принесли свое гражданство с собой.
     Лицо   Паульсона   стало   целеустремленным,   полностью   соответствуя
изменениям  в  тоне голоса.  Блейр задумался,  не был ли  когда-то  Паульсон
актером.
     - Конфедерация должна оставаться объединенной, чтобы выжить. Мы  должны
закончить этот хаос на границе и восстановить порядок. -- Он развел руки. --
И, к несчастью, это может заставить нас  принять более жесткие  меры, чем мы
могли бы предпочесть. В конце концов, это жестокие времена.
     Паульсон глубоко вдохнул.
     - Так что, вы понимаете, -  сказал он, заканчивая свой  монолог, -  то,
что сделал мистер Сизер, было полностью  легально, хотя его методы оставляют
желать лучшего...
     -  Мистер? -- прервал  его  Блейр. -- Он офицер действительной  службы?
"Мистерами" обычно называют офицеров.
     - М-м-м... нет, он не офицер, - слегка поколебавшись, ответил Паульсон.
     - Тогда какое у него звание? -- настаивал Блейр.
     Паульсон поставил пальцы на ладонь.
     - Это, м-м-м, секретная информация. Нужно только знать его имя.
     Блейр  недоуменно покачал  головой. Он за всю  карьеру  не слышал более
странного заявления.
     - Его звание засекречено?
     - Да, - ответил Паульсон,  - его задания требуют того, чтобы его звание
держалось в секрете.
     Блейр откинулся в  кресле.  "Кто, черт  возьми,  такой  этот Сизер?" --
спросил он себя. Одно  только  его имя заставляло Блейра  нервничать, словно
змея. Он вспомнил эпизод в баре,  когда Сизер  впечатал  его  в стену. Блейр
знал, что его рефлексы и скорость мыслей были быстрыми, достаточно быстрыми,
чтобы  пережить двадцать  лет  адских  по  напряжению боев.  Работа на ферме
поддерживала  его  в хорошей физической форме, хотя он и  отрастил небольшой
живот. Он должен был  хоть как-то отбиться, но пилот  швырял его по комнате,
как котенка.
     Блейр подумал, что в  лице  Сизера было что-то странное. Его лицо  было
простым, даже слишком простым, словно незаконченный холст. Его ловкость была
практически сверхчеловеческой  --  иначе он не смог бы  так легко  превзойти
Блейра. Все это, в соединении с большой силой и интеллектом, делало его едва
ли не высшим созданием.
     Это заставило  его задуматься.  Смотрел ли  он на будущее человечества?
Это могло бы объяснить едва ли не первобытный страх, который пилот вызывал в
нем. Блейр не мог не думать, чувствовал ли он то  же самое,  что чувствовали
кроманьонцы, встречаясь с homo sapiens.
     Его мысли перешли  к пилотам, которые взошли на  борт вместе с Сизером.
Он  вспомнил их холодные, бесчувственные лица и схожее телосложение. Сколько
Сизеров уже есть в мире? И каковы они?

     Блейр посмотрел на  Паульсона,  который, похоже,  не имел ничего против
того, что полковник сидит и размышляет.
     -  Кто  эти  пилоты,  которые  поднялись на борт  вместе с  Сизером? --
спросил  он. -- Говорят, что они участвуют  в исследовательском проекте. Тем
не менее я не знаю никого из  них. -- Он улыбнулся. --  Они выглядят слишком
мрачно для исследователей.
     Паульсон уставился  на него; его перекосило  так, словно он только  что
проглотил  живую  жабу.  Блейр  понял, что  совершил  серьезную  тактическую
ошибку.  Охранница, которая встретила его на взлетной  палубе, очевидно,  не
рассказала о встрече. Блейр мог видеть пилотов только в одном случае -- если
он был на взлетной палубе. В  этом случае он нарушил приказ, да вдобавок еще
и  скрылся  от охраны. Он наблюдал  за  изменениями в  лице Паульсона,  пока
капитан обдумывал истинное значение замечания Блейра.
     Паульсон посмотрел на него,  его лицо было каменным. Из  голоса исчезло
все тепло.
     - Присутствие этих офицеров на борту не должно вас волновать. Вы должны
забыть о том, что видели их. И точка.
     Он прошел к столу, который  никогда не использовал Эйзен, и  сел. Блейр
последовал за ним, заметив то,  что  голос капитана изменился, и он  даже не
предложил ему сесть напротив. Вот как все повернулось,  подумал он. Он встал
навытяжку, ожидая выволочки.
     - Полковник, - мрачно  проговорил Паульсон, - вы должны понимать, что я
очень хорошо к вам отношусь. Ваш послужной  список и репутация описывают вас
как опытного профессионала. -- Он на секунду опустил глаза. -- Пока что я не
заметил ни того, ни другого.
     Блейр не изменил выражения лица.
     - В то короткое время, что я нахожусь на борту, - продолжил Паульсон, -
вы дважды не подчинились  приказам, один раз  -- в  бою,  когда вы позволили
привязанности  к вашему  другу возобладать  над чувством  долга. Вы также не
следили за моральным состоянием ваших пилотов. Эта оплошность стоила кораблю
ценного командира эскадрильи и новенького "Хеллкэта-5".
     Он посмотрел на Блейра.
     - У вас есть, что сказать?
     Блейр сфокусировал взгляд на пятнышке над головой  Паульсона.  Он очень
рано научился держать  рот закрытым,  когда  его  вызывали на ковер. Тем  не
менее Паульсон, похоже, ожидал ответа.
     - Нет, сэр, - сказал он.
     Паульсон внимательно посмотрел на Блейра, затем потер губу указательным
пальцем. Блейр заметил, что на ногте, похоже, был маникюр. Паульсон махнул в
сторону кресла.
     - Пожалуйста, присядьте.
     Блейр понял, что это не просьба, и опустился в кресло.
     Капитан сложил  руки на груди,  что придало ему еще  большее сходство с
профессором.
     -  Мы только что закончили трагическую  тридцатилетнюю войну, -  сказал
Паульсон, смягчив голос  в попытке примириться. -- Тем не менее, мы получили
от  нее  и кое-что  хорошее.  --  Он  поднял  палец,  подчеркивая  последнее
заявление, до того, как Блейр успел ответить. -- Война сумела  сфокусировать
энергию  всего  нашего  рода  и  подарила  нам  единую  цель.  Килрати  были
катализатором. Они дали нам эту цель  -- врага, в схватке с которым мы могли
проверить себя.
     Он  развел руки; этот жест, как показалось Блейру, был рассчитан на то,
чтобы втянуть и его в эти рассуждения.
     -  Теперь, когда война  закончилась, полковник, мы начинаем дрейфовать.
--  Он  пожал плечами.  --  Это  опасное  время,  как  в социальном,  так  и
политическом смысле. Нам нужно... поддерживать наш  фокус,  а для  этого нам
нужно что-то, на чем можно сфокусироваться. -- Он наклонил голову. -- Другой
катализатор. Вы это понимаете?
     - Нет, - ответил Блейр. -- Не уверен.
     Паульсон глубоко вдохнул.
     -  Пограничные  Миры  -- это  варвары.  Полковник,  они  преступники  и
иконоборцы.  Они  даже  торгуют  с  килрати,  прости,  Господи!  У  них  нет
дисциплины, нет идеи -- они представляют упадок человечества. Большинство из
них из плохой породы, плохих семей.
     -  Плохой породы? -- удивленно переспросил Блейр. -- Такое впечатление,
что вы говорите о скоте, а не о людях.
     Паульсон скривился.
     - Простите, я  неверно  выбрал слова.  Я просто  говорил о том, что  мы
слишком  смягчились со  времен  войны.  Нам нужно что-то, чтобы  держать нас
наготове.
     Блейр  застыл,  словно  громом  пораженный.   Он  с  пугающей  ясностью
обнаружил,  что  Паульсон  говорил  об  изобретении врага, об  искусственном
создании угрозы, от которой должна будет защищаться Конфедерация.
     Пограничные Миры  оказались отличным пугалом. Колонисты и без того были
весьма раздражительны и недоверчивы по отношению к Конфедерации. Их флот был
достаточно силен,  чтобы создать  угрозу, но  недостаточно,  чтобы развязать
войну  в масштабе целой  Конфедерации. Обитателей Пограничных  Миров не надо
будет даже слишком сильно провоцировать,  чтобы втянуть в открытый конфликт.
После этого Конфедерация сможет  развязать собственную  войну  и по-прежнему
заявлять, что именно они -- пострадавшая сторона.
     Весь этот сценарий казался абсолютно неправильным, но он не был уверен,
как отказаться от аргументов Паульсона. Паульсон, подумал Блейр, может быть,
и  не  знал,  с  какой  стороны  у  пушки дуло,  но  он  явно  имел  большой
политический  опыт.  Блейр  задумался,  кому выгодна маленькая  победоносная
война. Его список победителей оказался небольшим, но весьма значительным.
     Адмиралтейский  Суд  когда-то был  незначительным  органом,  но сейчас,
когда  его  полномочия настолько расширились,  он  мог сохраниться навсегда,
если чрезвычайные декреты не отменят.
     Крис подозревал, что и кое-кому из гражданского правительства это будет
выгодно.  Чрезвычайные  декреты приостановили  действие  гражданских свобод,
подавили политическую  оппозицию, отложили выборы  и ограничили гласность --
все это  считалось  необходимым  для выживания Конфедерации  после того, как
килрати разбомбили Землю. Некоторым сенаторам без сомнения нравилась свобода
от публичного контроля и раздражающих репортеров. Им бы вряд ли понравилось,
если бы изо рта прессы внезапно вынули кляп.
     Многие из этих  депутатов также заседали в  комитетах по  ассигнованию,
передававших  средства  Флоту.  В мирное  время  выдавалось  бы куда  меньше
кредитов  на  корабли  и  армии,  а  на планеты,  чьими представителями  они
являлись, поступало бы меньше средств.
     Не секрет,  что резкое  сокращение  расходов на  оборону опустошительно
сказалось на экономике, заряженной  на  войну. Он сам в этом убеждался сотни
раз, в последний из них --  в баре на  Нефеле. Из-за отмены военных  заказов
закрывались  фабрики, и это  заставляло владельцев  сокращать штаты. Быстрый
рост безработицы,  к которому  добавился приток  отставных военных, привел к
тяжелой  экономической депрессии  на  многих  планетах, включая Землю.  Даже
Блейр понимал, что некоторые политики могут решиться снова раздуть экономику
за счет военных заказов.
     Он  сомневался, что  в  заговор вовлечены  все круги,  которым  выгодна
война, но нескольких ключевых чиновников, поддерживаемых достаточными силами
и средствами,  было  уже  достаточно  для  начала  процесса.  Потом,  как от
небольшого  камешка возникает  лавина,  так  и здесь  события быстро  выйдут
из-под контроля. Они получат свою  войну, свою полную  занятость, свой  флот
новеньких   сверкающих   кораблей,   даже   свежие   кадры,   состоящие   из
новоиспеченных ветеранов войны.
     "Но какой ценой?"  -- спросил Блейр себя. Лица многих  и многих друзей,
убитых и искалеченных в войне  с  килрати, пронеслись  в его воображении. Их
жизни были  платой за похожий "фокус" против кошек. Война против Пограничных
Миров принесет новые смерти. Он снова увидел Сизера и пленного пилота. Такой
вид повторится многие сотни раз, если война продолжится.
     - Итак, - сказал Паульсон,  дав Блейру поразмышлять, -  помогла ли наша
небольшая беседа прояснить ситуацию?
     Блейр кивнул.
     - Да, сэр, - абсолютно искренне ответил он.
     - Что ж, - проговорил Паульсон, поднимаясь из кресла, -  я знал, что мы
можем  на вас  рассчитывать.  -- Он посмотрел  на стенные  часы, оставленные
Эйзеном.  -- Следующая фаза нашей операции начинается завтра, полковник, так
что вам лучше хорошенько отдохнуть.
     Блейр встал  и  пожал протянутую руку Паульсона. Он заметил,  что  хотя
капитан  выглядел  открыто  и дружелюбно, его  глаза оставались  холодными и
расчетливыми. "Осторожнее, Крис", - сказал он себе.
     Паульсон кивнул, очевидно, довольный тем, что нашел то, что искал.
     - Думаю, утром вам все станет яснее. Мы должны провести боевую операцию
против  носителя, запустившего  эти истребители.  Он должен быть поблизости.
Штаб Флота передал, что мы должны устранить присутствие повстанцев в системе
Маса и обезопасить точку прыжка. Я рассчитываю, что вы поведете ваше крыло в
бой против повстанцев. -- Он похлопал Блейра по плечу.
     Блейр, пребывавший в смятении, ничего не ответил.
     Глава шестая

     Тем вечером Блейр увидел сон. Он  и Жаннет собирались на вечеринку. Она
стояла  рядом  в прекрасном зеленом платье. Ткань  была порвана в том месте,
где ее выпотрошил Тракхат, но кожа под ней осталась целой.
     Они  что-то праздновали.  Она  засмеялась  его  шутке; серебряные нити,
вплетенные  в ее  волосы,  заблестели, когда она  слегка запрокинула голову.
Блейр всегда  любил ее  смех. Он  был  свободным  --  смех  зрелой  женщины,
довольной жизнью, а не хихиканье.
     Она подняла бокал. Их глаза встретились; глаза Жаннет  были полны любви
и смеха.
     - За старых  друзей и товарищей, - сказала Ангел с улыбкой, - и будущих
друзей, которых еще не знаем.
     Он тоже поднял бокал, возвращая флотский тост.
     - И  за  погибших товарищей, - ответил Блейр, улыбаясь. В этот миг  все
вокруг было прекрасно.
     Она удивленно посмотрела на него.
     - Крис, мон ами, почему ты направил на меня этот пистолет?
     Блейр посмотрел на свою руку. Его бокал превратился в лазер.
     - Ты  родилась в Колониях, - как-то глухо  сказал  он, - поэтому ты  --
враг. Прости меня, любовь моя...  - Он поднял пистолет, тщательно прицелился
и...
     ...проснулся, дрожащий и мокрый от пота. Он распутал  измятую простыню,
морщась от резкого запаха, затем  посмотрел на часы. Два  тридцать.  Поспать
удалось  чуть  больше   часа.  Блейр  глубоко  вдохнул,  пытаясь   успокоить
колотившееся сердце. Сон был настолько реальным, таким  цветным и осязаемым,
что  ему показалось, что  он чувствовал запах  ее духов. Блейр включил свет.
Апартаменты, так похожие на  ее собственные, только усилили жуткие ощущения.
Он снова выключил свет и лег в постель.
     Блейр попытался заснуть, но его голова, кружившаяся от увиденного сна и
лекции   Паульсона,  отказалась  подчиняться.  Его   мысли  словно  магнитом
притягивались  к заявлению Паульсона, что  Земле нужен был фокус --  враг --
чтобы жить дальше.
     Он подумал о своих двадцати годах на службе, вспоминая  все испытания и
несчастья,  выпавшие на его  долю во время  войны.  Он припомнил проваленные
миссии, некомпетентных офицеров (к счастью, их было немного -- долгая  война
вырабатывает  собственную  модель   естественного   отбора),  глупую   ложь,
произносимую  ради  покрытия  бессмысленных  ошибок,  и  бумаги  о  напрасно
погибших.
     Блейр знал, что несмотря на все, что  он видел, его верность никогда не
подвергалась испытанию. Он вспомнил темные времена, когда его разжаловали до
пилота  патрульного  "Феррета".  В  те  дни  подозревали,  что  он был  либо
предателем,   либо  трусом,  либо,  что  еще   хуже   --   что  он  оказался
некомпетентным.  Тем  не менее  он  остался  верным  Конфедерации  и получил
возможность реабилитироваться на "Конкордии".
     На  его памяти,  Флот  заботился о своих людях  --  как хороших, так  и
плохих. Служба делала все возможное, чтобы исправить самые худшие ошибки,  а
воинами слишком дорожили,  чтобы разбрасываться ими по чьей-то прихоти. Флот
пытался  хорошо  относиться  к  своим  людям,  несмотря  даже  на  некоторую
неуклюжесть.
     Каста  воинов  в военной  среде  выполняла свою роль,  принимая  к себе
любого, кто разделял их цели -- воевать с килрати. Единственным условием для
приема  в этот "закрытый клуб" служило желание  заставить  шерстяных  комков
заплатить кровью за их попытку завоевать человечество. Испытания войны затем
сплачивали их в единую мощную силу.
     Флот  мирного  времени  лишился  этого  теплого   товарищества.  Майоры
соревновались за  немногочисленные  места полковников. Офицеры  всех  рангов
вынуждены  были следить за товарищами как  за  конкурентами.  Провал означал
увольнение -- мужчины и женщины, которые еще вчера  командовали кораблями  и
эскадрильями, ссаживались на "берег", лишаясь всяких перспектив.
     Он  почувствовал первые  признаки перемен в самом  конце  войны.  Блейр
вспомнил: то,  что  многие  офицеры  считали реальностью -- то, что  килрати
побеждают   --  было   объявлено   Главным  Штабом   Флота   "пораженческими
настроениями".  Капитанам  порекомендовали  следить  за  личным  составом  и
докладывать   об    офицерах-"пораженцах".   Немногие   шкиперы    выполнили
рекомендацию, но она оставалась в силе до сих пор, чтобы  напомнить пилотам,
что за ними следят, и поэтому не стоит болтать лишнего.
     Пилоты, со своей стороны, день за днем садились  в  кокпиты, сражаясь с
армией, которая, казалось, не уменьшалась,  даже когда  их  собственные силы
истощались, а  победные  перспективы  становились все туманнее.  Он,  как  и
большинство  пилотов,  был  настолько сосредоточен на том, чтобы  забрать  с
собой  как можно  больше пушистых ублюдков, что  давно уже перестал думать о
том, что принесет с  собой победа. Оглядываясь назад, он понял, что они  уже
попробовали  ее  неожиданно горьких  плодов  во время  фальшивого  перемирия
килрати.
     Взгляды Паульсона на  войну --  то, что она  служила объединяющей силой
для  человечества,  -  не  учитывали  ни  прошлое, ни  настоящее.  Паульсон,
презрительно подумал Блейр, никогда не видел настоящую  войну  ближе, чем  в
выпуске новостей, не  считая  нападения  на Землю. Как  он мог  знать, что в
конце концов  война стала серией отчаянных надежд, и каждая  из них была все
более   печальной,  чем   предыдущая?   Операция  "Бегемот"  и   темблоровая
бомбардировка  слишком  зависели от  удачи. Он  не  мог не  вспомнить,  что,
несмотря  на свое участие в  обеих  операциях, он  относился  к  ним  весьма
скептически.
     Нет, Паульсон был не  прав.  И  он  был  частью  группы, которая хотела
вернуть  Блейра  и  все человечество назад  в  пекло. Война  Паульсона будет
направлена  не  на  защиту   человечества.  Вместо  этого  она  окончательно
стабилизирует  структуры,  созданные сразу после бомбардировки Земли,  когда
гражданское правительство  оказалось в полном хаосе. Военное положение  было
объявлено только для того, чтобы все продолжало работать до тех пор, пока не
восстановят свободы и демократию.
     Блейр всегда  думал,  что корни их демократии лежат  настолько глубоко,
что переживут любой шторм, не считая победы килрати. Теперь он не был в этом
настолько  уверен. Что  такое  свобода? Что  он  знал о  демократии? Он  был
ребенком, когда началась война, а  большую часть сознательной жизни провел в
совсем не демократичном Флоте.
     Молодые офицеры знали даже меньше о гражданском  правительстве, чем он.
Многие из них выросли после того, как началась война, и действие гражданских
свобод было уже приостановлено. Многие считали, что Сенат слишком  убежден в
своей правоте и  находится вне всякой  досягаемости, и  обвиняли политиков в
том, что те приняли  килратское перемирие, и  в ужасных  последствиях  этого
глупого  шага.  Сколько  офицеров Флота,  если им  предложить выбрать  между
карьерой  в   упорядоченном  обществе  Паульсона  и  в  аморфной,  хаотичной
демократии, выберут порядок?
     Блейр вздрогнул, поняв, что  некоторые люди во Флоте подрывают свободы,
за которые они так сражались, и, делая это, отворачиваются от тех, кто погиб
за  эти свободы. Ему  было  очень  больно от того, что Флот, когда-то бывший
оплотом Конфедерации, теперь, похоже, всеми силами  стремился упразднить то,
за  что погибли  столь  многие. Он задумался,  какое  же правительство хотят
создать  заговорщики. Чрезвычайные декреты,  военное положение,  тенденция к
укреплению центральной власти, приостановка гражданских свобод, формирование
тайных  обществ внутри вооруженных сил, внутри которых формируются еще более
тайные кружки -- все это  сильно напоминало систему Империи Килрати. Неужели
старая военная пословица настолько  права  -- что в конце концов,  сражаясь,
становишься похож на своего врага? Какова цена победы -- то, что люди станут
такими же, как их враги?
     Эта  мысль  обеспокоила   его  куда  сильнее,  чем   очень  многие.  Он
отвернулся, физически отвергая идею. Он  не знал, что  было правильно, но он
абсолютно точно знал,  что было неправильно. И план  Паульсона был абсолютно
неправильным. Но что с этим делать?
     Он обдумал предложение Эйзена покинуть  Конфедерацию и присоединиться к
повстанцам,  затем  отбросил  его.  Он  не  мог  оставить  своих  товарищей,
перебежав на сторону противника, и он не мог не обращать внимания на чувство
долга,  которое поддерживало  его в то  ужасное время,  когда он  понял, что
уничтожил целую планету  темблоровой  бомбой.  Тогда  чувство долга было его
щитом. Он не мог отбросить его сейчас.
     Он ворочался и  метался, пытаясь решить, что  же  делать. Он обдумал  и
также  отбросил  возможность  ухода в отставку.  Он  уже  видел  раньше, как
офицеры уходят  в отставку из  протеста.  Он считал их беглецами и совсем не
хотел, чтобы его зачесали под одну гребенку с ними. К тому же  после ухода о
них очень  быстро забывали. У него была ставка в очень  крупной игре, и пока
что он не горел желанием обналичить ее и вернуться на ферму.
     У него  не осталось иного выбора, кроме как  исполнять свой долг и в то
же время пытаться обратить внимание  вышестоящего  начальства на Паульсона и
компанию. Он сложил губы, думая, с кем же связаться в первую очередь. Лучшей
кандидатурой казался  Толвин. Адмирал направил его  на "Лексингтон", и, хотя
они с Блейром не очень-то ладили друг с другом, Блейр мог добиться встречи с
ним.   Также  Толвин  презирал  офицеров-тыловиков,  и  ему  бы   совсем  не
понравилось  то,  что  кто-то  поставил  "капитана  мягкого  кресла"   вроде
Паульсона во главе  одного из драгоценных носителей Флота. Блейр  улыбнулся.
По крайней мере в этом он мог рассчитывать на адмирала.
     Проблемы  перестали казаться такими  уж нерешаемыми  после того, как он
наконец-то   нашел  план   действий,   не   требовавший  предательства.   Он
расслабился, и усталость поглотила его, словно приливная волна.
     Сон только-только сморил его,  когда  зазвучала корабельная  сирена  --
сигнал "Всем постам". Его глаза мгновенно раскрылись, когда он услышал крики
и  топот бегущих  ног  в  коридоре.  Блейр  вскочил  с постели,  его  сердце
возбужденно колотилось; он включил свет, и в этот момент ожил экран связи.
     - Что происходит? -- спросил он, натягивая летный костюм.
     - Патрульное  звено  с  крейсера  "Доминион"  наткнулось  на эскадрилью
повстанцев, - ответил  лейтенант.  --  Они  вызвали  подкрепление.  Командир
Третьего флота приказал нам прийти на помощь.
     - Что приказывает Паульсон?
     - Всеобщий взлет, - ответил Нэйсмит, затем ненадолго замолчал. -- Я уже
дал  дежурной  группе  сигнал  взлетать,  она  сейчас  развертывает   строй.
Дальнобойная телеметрия показывает, что повстанцы тоже вызвали подкрепление.
     - Черт возьми, - проговорил Блейр, - запишите меня в качестве командира
дежурной группы.
     - Сэр, -  запротестовал  Нэйсмит, - подполковник Фан  указана  в летном
списке как командир дежурной группы.
     - Ответ отрицательный, - возразил Блейр.  -- Она понадобится мне, чтобы
возглавить  главные  ударные  силы.  --  Нэйсмит,  похоже,  снова  готовился
запротестовать. -- Сделайте это! --  Он отключил связь,  оборвав Нэйсмита до
того,  как  тот  успел возразить.  Блейр  надел ботинки и  побежал в сторону
ангара.
     Добравшись туда, он поискал глазами свой "Хеллкэт". Он увидел многое --
механиков,  бежавших в разные стороны, взлетные  "люльки", устанавливаемые в
трубы  запуска,  какие-то последние  изменения, проделываемые  по требованию
пилотов, - но "Хеллкэта" со знаками отличия командира крыла не заметил.  Это
вызвало у него беспокойство.  Истребителя не было на его обычном месте, да и
на большом экране состояния не было отметки о том, что он уже кем-то занят.
     Он повернулся, готовый схватить за горло  первого  попавшегося техника,
но тут его за рукав потянул Гандерсон.
     - Вам сюда, сэр.
     - Какого  черта  здесь происходит?  --  требовательно спросил Блейр. Он
услышал  далекий  гул  и  почувствовал   вибрацию,  когда  взлетели   первые
истребители.  Взлет целого  крыла с  единственной взлетной палубы  неизбежно
приводил к излишней трате времени -- истребители вынуждены были заходить  на
орбиту  вокруг  носителя  в  ожидании формирования  эскадрильи. Из-за  этого
истребители могли взлетать только отдельными  группами; Блейра такая тактика
вполне устраивала -- до тех пор, пока он находился в первой группе.
     Главный  механик  показал  на  темный  угол ангара.  Блейр  увидел свой
"Хеллкэт",   полностью   выпотрошенный   и   подключенный    к    полудюжине
диагностических устройств. Он резко повернул к себе Гандерсона; терпение его
грозило вот-вот лопнуть.
     - Какого черта?
     - Паульсон  приказал провести диагностику по третьему классу, -  сказал
Гандерсон.  --  У вас, похоже,  был скачок напряжения,  который  сжег черный
ящик.  Это  уже  вторая  необъяснимая поломка в  течение двух  дней, так что
Паульсон приказал, чтобы его разобрали на части. -- Он показал на лифт. -- Я
подготовил для вас "Тандерболт". Он взлетает двенадцатым, так  что вам лучше
поторопиться.
     Блейр,  запутанный  быстрой  сменой событий, кивнул.  Они появились  на
палубе как раз тогда, когда взлетел последний из восьми "Хеллкэтов" дежурной
группы. "Тандерболт" стоял  прямо у лифта; его кокпит был открыт, а "люлька"
уже  была направлена к трубе запуска. Блейр подбежал к тяжелому истребителю,
забрался по выдвижной  лестнице  и  запрыгнул  внутрь.  Гандерсон помог  ему
пристегнуться и подключил к панели связи.
     Блейр оглядел кокпит  и увидел, что все уже подготовлено  для него.  Он
посмотрел  на  главного  механика,  не  зная,  как  выразить  благодарность.
Гандерсон не позволил ему и слова сказать.
     - Все в порядке, сэр. Будьте осторожнее там. -- Он быстро огляделся. --
И следите за хвостом, сэр. Не было времени, чтобы найти вам стрелка, так что
придется обойтись автоматикой.
     Он наклонился к кокпиту и  нажал рычаг закрытия фонаря  кабины до того,
как Блейр успел что-то сказать. Фонарь закрылся как раз в  тот момент, когда
ангар  заполнился  шумом  и   грохотом  от   взлета  первого  "Тандерболта".
Истребитель Блейра пополз в сторону  трубы запуска; в это время взлетели еще
два "Тандерболта".
     Затем настала его очередь. Резкий толчок двигателей и катапульты вдавил
его в кресло, когда тяжелый истребитель вылетел через трубу. Взлет получился
жестким, а отходной маневр -- медленным; вот к чему  приводят два года вдали
от больших кораблей, грустно подумал Блейр.
     Он  проверил рычаг управления  "Тандерболта", двигая  его взад-вперед и
пытаясь  прочувствовать машину. Вскоре  Блейр  понял,  что  управление  этим
кораблем  сильно  отличается и от "Стрелы", и от  "Хеллкэта", вспомнив,  что
процесс  был  таким:  "держаться  на  месте  --  остановиться   --  медленно
повернуть".
     Блейр провел пару слаломных  поворотов,  сначала направляя "Тандерболт"
вверх и в сторону, а затем возвращая  на прежний курс. Первые  несколько раз
он терял основное направление, затем сумел удержать курс --  старые рефлексы
быстро возвращались.
     - Нэйсмит -- Третьей дежурной группе, - послышался голос офицера связи;
в  наушниках  слышался странный металлический призвук. -- Вступите  в  бой с
вражескими  истребителями  по курсу  330, зет минус ноль.  Полковник  Блейр,
позывной  Тигр,  возглавит  группу.  Ударная  группа   "Гамма"  во  главе  с
подполковником Фан взлетит сразу после завершения комплектации.
     Блейр  переключился   на  тактическую  частоту  и  передал   инструкции
шестнадцати  кораблям,  составлявшим  дежурную группу. Он расположил  четыре
"Тандерболта"  посередине ромба;  над  и  под  ними  находились  две  группы
"Хеллкэтов".  Четыре  "Стрелы" шли впереди,  передавая  Блейру информацию  о
сражении, происходившем впереди.
     Сначала показалось,  что полуэскадрилья "Доминиона" завязла  в  тяжелом
бою против  слегка превосходящих сил Пограничных Миров. Однако истребители с
крейсера,  похоже,  легко  удерживали свои позиции,  несмотря  на  численное
превосходство  противника.  Они по-прежнему  держали плотный  оборонительный
строй, вокруг которого носились истребители повстанцев. Похоже,  там даже не
происходило особой стрельбы. Блейр подумал, что повстанцам скорее нужно было
удерживать пилотов Конфедерации на дистанции, нежели атаковать их.
     - Страйк Кинг -- Тигру, - передал лидер звена "Стрел". -- Тэллихо, вижу
цели.
     - Что вы видите? -- спросил Блейр, включая записывающее устройство. Ему
понадобились бы доклады пилотов для рапорта после выполнения задания.
     - Примерно  двенадцать  кораблей, - ответил  Страйк Кинг. -- Похоже  на
разношерстную  смесь "Ферретов" и "Рапир" плюс пара  "Сэйбров". Приближается
вторая группа, вероятно, примерно такого же состава. Телеметрия готова.
     Разведывательный истребитель  передал тактическую  информацию.  Задание
Блейра состояло в  том, чтобы освободить истребители "Доминиона" от блокады,
вероятнее всего, убив при этом пилотов, не являвшихся его врагами.
     - Прием  успешный, Страйк Кинг, - сказал он.  -- Дождитесь всей группы,
мы сметем  их одним ударом. -- Он надеялся, несмотря на столь жесткие слова,
что если "Стрелы"  не вмешаются в  бой, он продлится достаточно долго, чтобы
туда  добралась  основная часть  группы  Блейра, один вид которой, возможно,
заставит повстанцев отступить.
     Последние  несколько  минут  прошли  тяжелее  всего.  Подполковник  Фан
передала  второй  отряд  следующему  по  рангу  командиру эскадрильи,  чтобы
прислать Блейру подкрепление в еще несколько кораблей. Красно-желтые вспышки
впереди указывали на далекую битву. Их количество увеличилось, когда корабли
"Доминиона", подбодренные  внезапным подкреплением,  нарушили оборонительный
строй  и  перешли в  атаку.  Блейр  забеспокоился  --  неужели  "Стрелы"  не
подчинились приказам?
     - Страйк Кинг, - спросил он, переключив каналы, - что происходит?
     На панели связи появилось лицо пилота "Стрелы".
     - Кто-то напал  на них, - возбужденно ответил молодой  пилот. -- Четыре
"Хеллкэта" появились из  ниоткуда и сразу бросились в  бой! Они просто  рвут
повстанцев на куски!
     Блейр  увидел  желтые  и  красные  вспышки  взрывов,  похоронивших  два
истребителя  Пограничных   Миров.   Эскадрилья  повстанцев   утратила   свое
количественное превосходство и уже не могла теснить патруль "Доминиона".
     Блейр врубил ускорители на максимум. Рев мощных  моторов по сравнению с
нежным  ворчанием  двигателя "Стрелы" казался раскатами грома.  Несмотря  на
весь этот шум, "Тандерболт"  обладал меньшей скоростью,  чем легкие корабли,
но этот недостаток компенсировался  мощным вооружением -- двойные плазменные
и  фотонные  пушки.  Залпом  из  всех  орудий  можно  было  уничтожить  даже
транспортник или сравнимый с ним по классу корабль.
     Подкрепление с "Лексингтона" покрыло расстояние до поля боя  достаточно
быстро, чтобы  Блейр  смог различить отдельные  корабли. Повстанцы,  зажатые
между странным  отрядом и кораблями Блейра, бросились врассыпную и направили
корабли  в  сторону  своей базы.  "Хеллкэт",  раскрашенный  в  черные  тона,
появился  справа,  круто развернулся и уничтожил еще один корабль повстанцев
упреждающим залпом. Блейр уважительно присвистнул.
     На панели связи появилось лицо Страйк Кинга.
     - Мы организуем погоню, сэр?
     - Ответ  отрицательный, -  ответил Блейр. --  Мы  проследим  за  ними и
удостоверимся, что они не попадут в неприятности.
     Неподалеку  появилась   сильно  поврежденная   повстанческая  "Рапира",
сыпавшая  обломками и с  трудом державшая  курс.  Блейр выстрелил  вдоль  ее
бортов,  приказывая сдаться.  "Рапира" сбросила ракеты и остановилась; пилот
был готов сдаться в плен.
     Пара  черных "Хеллкэтов" появилась откуда-то справа. Ведущий корабль на
полной  скорости прицелился в покалеченный корабль  повстанцев и  выстрелил.
"Рапира" исчезла в облаке раскаленного газа.
     Белый квадрат  появился  от  одного из  "Хеллкэтов" -- компьютер Блейра
получил от него сообщение. На панели появилось лицо Сизера.
     - Отставить последний приказ.  Всем немедленно начать  атаку. --  Сизер
немного помолчал, затем улыбнулся. -- Личный приказ адмирала Петрановой.
     Блейр, уже разгневанный гибелью сдавшегося истребителя, с силой ткнул в
кнопку связи.
     - Если  ты сделаешь  это  еще раз, сукин  сын, -  прорычал он, - я убью
тебя.
     Корабль Сизера совершил  поворот и  понесся  в  погоню за  отступавшими
повстанцами. Три его ведомых "Хеллкэта" и корабли "Доминиона" последовали за
ним.
     - Сэр, - спросил один из пилотов, - мы вступим в бой?
     Блейр закрыл глаза,  почувствовав боль.  Приехали. Он думал, что сумеет
легко  от всего  отделаться  --  вызовет  Толвина,  и  старик  сам  со  всем
разберется. Теперь же ему предстояло самому сделать выбор.  Петранова отдала
приказ  вступить в  бой. Он  уже  собирался отключить  связь,  когда услышал
обрывок чьей-то радиопередачи: "...и полковник Фан,  если  Блейр  откажется,
примет командование и выполнит приказы".
     "Это было последней каплей", - подумал Блейр и  включил канал  связи со
всеми истребителями.
     - Тигр -- дежурной группе.  Начать эшелонированную атаку,  поддерживать
целостность строя.
     Необходимость держать  истребители группами  по четыре могла достаточно
замедлить атаку, чтобы дать кораблям Пограничных Миров возможность уйти.
     Блейр  направил  свой  истребитель  за повстанцами, двигаясь  с  той же
скоростью,  что  и  "Хеллкэты"  впереди.  За  ним последовали  его  ведомые,
перестроившись из ромба в неровного вида букву "V".
     Корабли Пограничных  Миров  начали поворачиваться и снова  включились в
бой. Массированным огнем они уничтожили два истребителя с "Доминиона"; через
пару секунд на повстанцев напали черные "Хеллкэты", в ответ  взорвав  одного
из них. Блейр с болью в сердце  наблюдал, как его собственные "Стрелы" сбили
"Феррет" и  выпустили  ракеты  по "Рапире".  "Рапира" отстреливалась  и даже
поразила  в борт одну из "Стрел", но затем  несколько ракет превратили ее  в
шар огня и облако обломков.
     В  бой вступили "Хеллкэты"  Блейра,  а затем  и  его собственное  звено
"Тандерболтов". Быстрое приближение  трех повстанческих  "Рапир"  и "Сэйбра"
заставило Блейра забыть о беспокойствах. Он выжал до упора ручку ускорителя,
затем  врубил форсаж.  Двигатель  "Тандерболта" мощно  взревел; отзывчивость
этого корабля, правда, уступала "Хеллкэту".  Первая  "Рапира" открыла огонь,
другие две рассредоточились и заняли позиции на  флангах. Блейр выпустил две
противоракетных  ловушки,  предвидя  возможный  ракетный залп,  затем  начал
медленно поворачивать "Тандерболт" вправо. На экране  высветилась информация
о том, что выстрелы  "Рапиры"  попали в цель, правда,  единственным реальным
эффектом  от их  попадания стало  то, что щиты тяжелого истребителя заиграли
яркими красками. Затем в атаку пошел "Сэйбр". Блейр проверил хвостовую пушку
и с удовлетворением увидел, что запрограммированное Гандерсоном орудие метко
обстреливало "Рапиры", пытавшиеся зайти сзади.
     "Сэйбр"  резко  свернул вправо, затем влево, пытаясь избежать выстрелов
передней батареи Блейра.  Тот  подождал,  пока  компьютер опознает  цель,  и
выпустил  ракету с  инфракрасным  наведением. "Сэйбр"  тут же начал  маневры
уклонения,  отстрелив  несколько  "обманок".  Маневры  достаточно  замедлили
продвижение  корабля повстанцев, чтобы Блейр смог  поймать его в перекрестье
прицела.  Сначала  он  выпустил  две короткие очереди из  плазменных  пушек,
затем, увидев, что они  достигли цели, дал несколько  залпов из всех орудий.
Плазменные  и фотонные заряды разорвали  истребитель  напополам.  Вторичного
взрыва не последовало -- это давало пилоту хорошие шансы на спасение.
     Практически сразу же в поле зрения  Блейра появилась ведущая  "Рапира",
пытавшаяся отрезать ему путь к отступлению; два других  корабля развернулись
и  зашли  с  флангов.  Блейр,  не  раз  видевший  подобный маневр  во  время
Килратской Войны, повернулся к ведущему и зарядил ракету "свой-чужой".
     Блейр сначала приблизился  к повстанцу, но  затем тот начал отрываться,
пытаясь  не попасть на линию огня. "Рапира" была меньше "Тандерболта", у нее
были  куда более слабые  щиты,  пушки  и  броня. В этих условиях бежать было
отнюдь не стыдно.
     Ракета тем временем нашла цель,  и  Блейр выпустил  ее, затем  совершив
резкий  поворот.   Вовремя  --  вторая  "Рапира"  открыла  огонь.  Несколько
попаданий пришлось в щиты; они оказались сняты на три четверти, однако броня
осталась невредимой.
     Блейр  поднял голову  и  через фонарь кабины  увидел  ведущую "Рапиру".
Ракета "свой-чужой" достигла цели -- на истребителе показалось пламя. Тем не
менее, корабль не был уничтожен и пытался отступить, оставляя за собой  след
из обломков.
     Блейр  сделал крутой  поворот, оказавшись  прямо над "Рапирой", включил
плазменные пушки  и  дал несколько  очередей по  поврежденной передней части
корабля. "Рапира" задрожала, затем разлетелась на куски, когда лучи потеряли
когерентность и передали свой заряд обшивке корабля.
     Сердце  Блейра  екнуло,  когда он  увидел  гибель  истребителя. Корабль
взорвался  до того, как  пилот  смог бы  катапультироваться. Он почувствовал
отвращение к  себе за то, что он сделал, несмотря даже на  то, что у него не
было  выбора.  Блейру редко  приходилось стрелять  по кораблям,  построенным
Конфедерацией, а случаи, когда ему приходилось это  делать, вспоминались ему
в ночных кошмарах.
     Тут открыла огонь последняя оставшаяся "Рапира". Лазерные лучи ослабили
фазовые щиты Блейра, но все еще не пробили их.
     Он резко свернул  вправо и начал маневрировать, позволяя перезарядиться
практически опустошенным аккумуляторам. Тут в хвост "Рапире" зашел "Хеллкэт"
с "Лексингтона",  дал очередь из ионной пушки  и выпустил  ракету. "Рапира",
пойманная  между  турелью  Блейра  и  "Хеллкэтом",  попыталась  отвернуть  в
сторону, но  ракета поразила корабль в самую середину, уничтожив его. Кокпит
загорелся; пилот нашел в пламени свою смерть.
     Блейр  направил  "Тандерболт"  вперед,  пролетев   мимо  последнего  из
защищавшихся истребителей.  Впереди  все  было чисто, не считая  выхлопов  и
габаритных огней двух фрегатов. Он взял курс прямо  на них, затем резко ушел
вниз. Оборонительные башни фрегатов открыли огонь.
     Блейр  проверил радар  и  невесело  хмыкнул,  увидев,  что  истребители
Пограничных  Миров отступают,  чтобы защитить фрегаты. Гораздо более быстрые
"Ферреты" и "Стрелы"  уже обогнали его, спеша  занять  защитные позиции;  за
ними в погоню  мчались "Стрелы" с  "Лексингтона". Одна из "Стрел" напоролась
на огонь фрегата и взорвалась. Остальные бесстрашно открыли огонь, их пилоты
переговаривались,  пытаясь  скоординировать  атаку.  Затем  Блейр увидел  на
радаре, как в битву включилась эскадрилья подполковника Фан.
     Корабли  Пограничных Миров, уступавшие Конфедерации  как числом, так  и
технологиями, посторонились. Блейр, аккуратно  маневрируя между отступающими
кораблями, направился  к  фрегатам.  Большие  корабли маневрировали, пытаясь
избежать его атаки.
     Слева приблизился "Хеллкэт" с "Лексингтона".
     -  Полковник Блейр, - крикнул Маньяк, выходя на один курс с  Блейром, -
отмените атаку!
     -  Я не слушаю  предателей,  - рявкнул в ответ Блейр, открывая огонь по
фрегату.  Фазовые  щиты корабля засверкали, принимая  удар  на  себя.  Блейр
собирался сначала снять с  фрегата всю  защиту,  а затем  дать  залп из всех
орудий. Вторая  очередь  пробила  передний щит, выведя его  из строя.  Блейр
снова прицелился, собираясь уничтожить кораблик.
     -  Полковник!  --  снова  крикнул  Маньяк  с  отчаянием  в  голосе.  --
Послушайте, пожалуйста! На фрегатах находятся беженцы, пострадавшие от рейда
Конфедерации! Они просто пытаются найти тихое место! Клянусь!
     Блейр  посмотрел на фрегат.  Пушки  и ракеты этого корабля, введенные в
действие,  вполне  могли бы развернуть ситуацию в пользу  Пограничных Миров.
То, что они  до сих пор не  были  использованы, говорило  о том, что  Маньяк
сказал правду.
     -  Клянешься?  -- требовательно  спросил  он. --  Многого,  правда, это
стоит...
     -  Полковник,  клянусь,  это  правда, -  ответил  Маньяк.  -- На  обоих
кораблях  -- только мирные жители. Они даже сняли торпеды, чтобы было больше
места для беженцев.
     -  Передай  им,  чтобы  они  провели  полную идентификацию  и отключили
турели, тогда я  отзову  псов, - устало сказал Блейр. --  Если  ты солгал, я
лично уничтожу твой корабль.
     -  Я  не лгал,  - сухо  ответил  Маньяк,  - хотя  я  рад оказанному мне
доверию.
     Блейр  обдумал возможность  подбить  его, хотя бы  из  принципа, однако
ограничился лишь тем, что включил тактический канал.
     -  Тигр   --  крылу.  Первичные  цели,  проводящие   идентификацию   --
неагрессивны. Считайте их неверными целями.
     Он точно знал, что черные корабли  не выполнят его приказ, и совершенно
не удивился, когда один из них  повернул к  поврежденному фрегату. "Хеллкэт"
не смог бы в  одиночку уничтожить  фрегат, прикрытый  щитом,  но  вполне мог
расправиться  с  ним, если щит был выведен  из  строя.  Черный корабль резко
повернул  и  открыл  огонь,  очереди  из  ионной пушки  проделали в  корпусе
несколько пробоин.  Маньяк  развернулся, врубил форсаж и выпустил по черному
кораблю две ракеты. Истребитель  провел сложный штопор, легко увернувшись от
обеих ракет, словно матадор от быка.
     Маньяк последовал за ним, открыв огонь, как только тот закончил маневр.
Черный корабль уклонился от выстрелов, затем перекрестил с ним курсы. Маньяк
попытался  повторить еще один сложнейший маневр  черного корабля, однако тот
легко ушел от  него, словно  ветеран  от  новичка, затем  резко развернулся.
Маньяк безуспешно попытался уклониться.
     Ионные и лазерные пушки пробили щиты, броню и достали даже  до  корпуса
корабля. Маньяк свернул в сторону, пытаясь увернуться от убийственных лучей,
но безуспешно. Блейр увидел, как обломки отлетают от его корабля.
     Черный  истребитель приблизился к  Маньяку и  прицелился  прямо  в  его
кокпит. Система управления корабля Маньяка была безнадежно повреждена, но он
по-прежнему пытался увернуться. Пилот черного корабля играл  с  ним, сначала
стреляя мимо, затем снова подбивая его корабль.
     Подобная  жестокость  окончательно  вывела  Блейра   из   себя.  Ярость
застелила глаза красной пеленой. Он развернул "Тандерболт" и взял курс прямо
на черный корабль. Черный "Хеллкэт" начал разворот, готовя последний выстрел
в Маньяка.
     Блейр  включил  все  орудия и дал залп. Лучи  поразили хвостовую  часть
"Хеллкэта". "Хеллкэт" резко свернул вправо, пытаясь увернуться от выстрелов.
Этот маневр позволил Блейру провести красивый упреждающий выстрел.
     Он  отвел  рычаг  управления  вниз  и  влево,  целясь  точно  по  курсу
"Хеллкэта", затем дал еще один  залп. Лучи поразили переднюю часть  корабля,
который снова  попытался уклониться.  Один из  лучей  пробил  щит, достав до
брони. Блейр увидел вспышку, затем небольшой взрыв.
     Поврежденный корабль  попытался  на  форсаже  уйти  от Блейра.  Тот  на
несколько  минут изменил курс,  затем  тоже включил форсаж. "Хеллкэт", из-за
повреждений потерявший скорость, влетел прямо в стену огня.
     Блейр зажал гашетку, давая залп за залпом по черному кораблю. Он пробил
сначала  щиты,  затем  броню, а  затем  повредил  и  сам  корабль.  Один  из
двигателей взорвался и загорелся. Блейр снова нажал на спуск.
     Ничего не произошло.
     Блейр посмотрел на  экран управления и грязно выругался -- аккумуляторы
полностью   разрядились.  Сильно  поврежденный   истребитель  отступил   под
прикрытие еще двух черных "Хеллкэтов".
     Заработала панель связи. С нее на Блейра смотрел разъяренный Сизер.
     -  Что ж,  полковник, -  прорычал он, -  думаю, ваш ответ  был достоин.
Наслаждайтесь вашей победой. Вам недолго осталось радоваться.
     Блейр  бросил  взгляд  на  тактический  радар.  Поврежденный  "Хеллкэт"
Маршалла  занял  позицию рядом с  фрегатами, сопровождая их к  точке прыжка.
Блейр увидел,  как первый корабль с  беженцами  совершил прыжок, исчезнув  в
синей  энергетической вспышке. Через  секунду  за ним последовал  и  второй,
сопровождаемый несколькими истребителями Пограничных Миров.
     Поврежденный корабль Маньяка остановился рядом с точкой прыжка.
     -  Полковник, - сказал Маньяк; его  голос  и  изображение были искажены
помехами от точки прыжка, - тебе лучше отправиться с нами. Назад дороги нет.
     Это  было  правдой. Никто не поверит в его историю о защите беспомощных
мирных  жителей, особенно  после  того,  как  фрегаты  открыли  огонь по его
кораблям. Также невозможно было отрицать, что он стрелял  по другому кораблю
Конфедерации.  Блейр подумал, что если  бы даже он  избежал наказания за то,
что упустил фрегаты, он уже раскрылся как враг заговора.
     У него не было выбора, если он хотел жить.
     - Куда мы направляемся?
     Лицо Маршалла исчезло с экрана -- его камера отказала.
     - Домой, - ответил он, - точнее, туда, что сейчас называется домом.
     Блейр неохотно повернул и последовал за Маньяком сквозь точку прыжка.
     Глава седьмая.

     Блейр провел  "Тандерболт"  через точку прыжка,  закрыв глаза и стиснув
зубы  от неизбежного  прыжкового шока. В небольшом истребителе  шок ощущался
куда  сильнее,  чем  в большом корабле. Он неглубоко  задышал, ожидая, когда
пройдет тошнота, и лишь затем осмотрелся по сторонам.
     Огромный  красный гигант висел в  воздухе, словно злой, налитый  кровью
глаз.  С  его поверхности вздымались  протуберанцы,  их завитки  размером  с
хорошую планету простирались далеко в космос и затем падали назад на звезду.
Наушники  Блейра  уловили  электронные  помехи,  достаточно  сильные,  чтобы
вывести из строя схему настройки передатчика. Навигационный экран дергался и
моргал -- чувствительные сенсоры приспосабливались к белому шуму.
     Небольшая флотилия показалась у  горизонта.  Убегавшие фрегаты зашли на
орбиту  чуть  дальше  и ниже  основной  массы  кораблей,  присоединившись  к
дряхлому легкому  крейсеру, горсти  корветов и полудюжине  старых таможенных
катеров. Пара быстрых транспортов с взлетными палубами, приспособленными для
шаттлов с  рудой,  занимали  оборонительную  позицию  рядом  с  единственным
носителем.
     Носитель,  похоже, когда-то  начал жизнь  как один  из старых эсминцев,
которые   Конфедерация  списала   и   продала.  Инженеры  Пограничных  Миров
приспособили к нему взлетную палубу, переделав его в легкий носитель.
     - Что это за корабль? -- спросил Блейр, показывая на носитель.
     - Это  "Интрепид",  -  ответил  Маршалл,  - флагманский  корабль  Флота
Пограничных Миров. -- Он усмехнулся. -- Когда-то он назывался "Дельфы" и был
одним из тяжелых эсминцев старого класса "Дюранго".
     -  "Дюранго"  устарели десять лет  назад! -- воскликнул  Блейр.  Маньяк
рассмеялся.
     -  Добро пожаловать в  Пограничные Миры, место, где все уже отжило свои
лучшие дни.
     Корвет  устаревшей  конструкции  с   большой  параболической  антенной,
которую,  похоже,  сняли  с не  менее устаревшей  орбитальной энергостанции,
отделился  от основной группы. Большая "тарелка", похожая  на огромный парус
на маленьком кораблике, повернулась в сторону точки прыжка.
     Два истребителя  Пограничных  Миров,  поврежденная "Рапира" и  "Стрела"
ранней модели,  появились  из точки прыжка  и  направились  к  носителю.  По
антенне загуляли разряды такого же голубоватого цвета, как при прыжке.
     Блейр   слышал,  что   ближе   к  концу   войны  проводились  секретные
эксперименты  над  технологией,  которая  могла позволить  большим  кораблям
открывать  маленькие  просветы  в  точках  прыжка,  в которые как раз  могли
проникнуть  истребители;  ее  планировали использовать  как  инструмент  для
межсистемных рейдов. Блейр с удовлетворением  отметил, что иногда слухи даже
становятся  правдой. Эти  генераторы  были одним из немногих технологических
улучшений за  последнюю пару  лет; все остальное начинало медленно, но верно
деградировать.
     Четыре "Рапиры", составлявшие ближний  патруль "Интрепида", направились
к  ним.  Патрульные  вряд  ли  были  рады,  увидев странный  истребитель без
опознавательных знаков в непосредственной близости к их главному кораблю.
     -  Неопознанный  "Тандерболт",  -  приказал  лидер  звена,  -  опустите
защитные экраны.
     - Будь я на твоем  месте,  я бы подчинился, - предупредил  Маньяк. -- У
тебя до сих пор опознавательные знаки Конфедерации. Местные не знают, что ты
-- друг.
     Блейр  торопливо  выполнил  приказ,  Маньяк  тем  временем  связался  с
носителем.
     - Маньяк -- "Интрепиду". Я привел новобранца, не стреляйте.
     -  Есть. --  Маньяку  ответил женский голос  -- хрипловатое контральто,
которое сразу заставило  Блейра  подумать о теплых  ночах и ласковых  руках.
"Она, наверное, весит сто двадцать килограмм", - подумал  он, - "но ее голос
способен запустить тысячи кораблей".
     - "Тандерболт" с номером Конфедерации 271, представьтесь,  -  приказала
женщина.
     Блейр включил панель связи.
     -  Блейр, Кристофер, полковник запаса Военно-Космических Сил.  -- После
недолгой  паузы он позволил  себе нотку сарказма. -- По крайней мере был  до
настоящего момента.
     На том конце воцарилось долгое молчание.
     - Позывной?
     Блейру  не слишком нравилось его килратское  "имя  героя". На его вкус,
оно  было  слишком  претенциозно. Однако  бывали  случаи,  когда  знаменитый
позывной мог сыграть ему на руку.
     - Позывной  "Сердце Тигра", - ответил он и ехидно усмехнулся,  услышав,
как у женщины перехватило дыхание.
     - Кто может поручиться за вас? -- спросила она.
     - Я  могу,  -  ответил Маньяк.  -- Он спас наши фрегаты от  собственных
дружков. Капитаны фрегатов тоже поручатся за него.
     - Вас  поняла, ммм... полковник Тигр,  - в голосе  диспетчера слышалось
волнение, однако  она  быстро  с  ним совладала. --  Выходите на стандартный
посадочный  курс. Наши  тяговые лучи  вышли из строя, так  что вам  придется
садиться вручную. Конец связи.
     Блейр улыбнулся, думая, как же выглядит  эта женщина. "Должно быть, она
очень молода, раз мое имя так на нее  подействовало". Он вернулся на главный
канал, затем включил ближнюю лазерную связь.
     - Кто это?
     - Это, - игриво ответил  Маньяк,  - лейтенант Соса, также известная как
девушка  адмирала  Ричардса  по   прозвищу  Пятница.  Сейчас  она  исполняет
обязанности офицера связи. -- Маршалл усмехнулся. -- Она красотка.
     - Да? -- ответил Блейр, войдя в роль похотливого летуна. --  Думаю, мне
понравится быть предателем.
     -  Давай  для  начала сядем,  Казанова,  - сухо ответил Маньяк и  резко
повернул  свой поврежденный истребитель, оставляя за собой  шлейф  обломков.
Блейр  пристроился  за   ним.  Четыре  эскортирующих   "Рапиры"   находились
достаточно близко, чтобы отреагировать, если Блейр  вдруг атакует  носитель,
но достаточно далеко, чтобы не нервировать его.  Маньяк вел маленькую группу
к  "Интрепиду", используя  широкие повороты, чтобы  избежать столкновения  с
другими истребителями, занимавшими орбиту вокруг носителя.
     Блейр использовал эту задержку, чтобы повнимательнее оглядеть флотилию.
Большинство кораблей производили  впечатление, словно  их  недавно вынули из
пронафталиненных запасников, где  они простояли лет по  пятнадцать; вдобавок
было заметны следы наспех проведенного недавнего ремонта в открытом космосе.
     Два истребителя, "Рапира" и "Сэйбр", присоединились  к очереди  рядом с
носителем. Маленькие корабли сверкали словно светлячки,  носившиеся вокруг в
ожидании  разрешения  на посадку.  Еще  одна группа  истребителей, несколько
"Ферретов" и одна "Стрела", показались из точки прыжка и  направились к двум
транспортам.
     - Что это, черт возьми, за корабли? -- спросил Блейр.
     - Какие, черт возьми, корабли? -- переспросил Маньяк.
     - Транспорты, - сказал Блейр. -- Похоже, они принимают истребители.
     - Так  оно  и  есть,  - ответил Маньяк.  --  Мы выпускаем с  них легкие
истребители -- в основном "Ферреты" и несколько "Рапир".
     - Они слишком малы, чтобы на них можно было установить взлетные трубы!
     - Там их действительно нет, - подтвердил Маньяк, - они как бы спихивают
птичек с себя, после чего те сами о себе заботятся. Иногда случаются аварии.
-- Он цокнул языком. --  Они  работают  как  челноки  -- привозят сюда новые
истребители  и пилотов,  чтобы  восполнить потери.  Рано  или поздно на  них
становятся  пусто, и тогда  они возвращаются на свалку и берут новую  партию
отреставрированных кораблей и выпускников заведения, которое называют летной
школой. --  Маньяк  нахмурился. --  Большинство  новичков быстро гибнет,  по
крайней мере, мне так говорят.
     Блейр уставился на транспорты, пораженный.
     - Желторотые юнцы на устаревшей технике -- это безумство!
     -  Добро пожаловать  к  экстремистам,  -  сухо  ответил  Маньяк.  --  У
Пограничных  Миров   нет  такого   количества  пилотов  и  техники,  как   у
Конфедерации, так что им  приходится применять смекалку, чтобы выжить. Очень
многое из того, что они тут делают, приводит пилотов к  гибели,  но зато это
позволяет одновременно взлететь больше, чем шести истребителям.
     Блейр вздрогнул от ядовитого тона Маньяка.
     "Интрепид" тем временем приближался. Корабль был  серьезно поврежден --
верхней  части,  включавшей  в  себя  мостик,  системы  управления  и  жилые
помещения,  похоже,  просто не  существовало.  Некоторые части обшивки  были
открыты, обнажая почерневшие балки, похожие на чьи-то когтистые пальцы.
     Один  из трех  двигателей  не  работал;  из  его  сопла  струился  лишь
тоненький  белый  дымок. Некоторые  оборонительные турели  были  повреждены,
равно  как  и главный узел связи. Группа людей в скафандрах резала паяльными
лампами обломок какого-то механизма, упавшего прямо на одну из турелей.
     - Что тут произошло? -- удивился Блейр.
     -  Мне сказали, -  ответил Маньяк, - что у  "Интрепида" была  стычка  с
целым  крылом истребителей Конфедерации,  поддерживаемых парой  крейсеров --
"Ахиллом" и "Дормером". Битва продолжалась  в трех системах. "Ахилла" больше
нет.
     "Ахилл", корабль-побратим "Агамемнона", был одним из сильнейших тяжелых
крейсеров Флота. Триста пятьдесят прекрасных людей погибли только со стороны
Флота, и только Бог знает, сколько к ним присоединилось людей из Пограничных
Миров.  Похоже,  Пограничные  Миры  дорогой ценой заплатили  за  уничтожение
крейсера.
     К Блейру и Маньяку своим  медовым и  практически не искаженным помехами
голосом обратилась офицер связи.
     - "Интрепид" -- "Тандерболту-271". Даю разрешение на посадку.  Помните,
что тяговые лучи не работают. Удачи.
     Блейр прокашлялся. В последний раз он садился вручную лет десять назад,
и это было в куда более подвижном  корабле, чем "Тандерболт".  Ему вообще не
особо нравился этот истребитель, с иронией называемый "свинцовыми санями".
     Его  топливный бак был заполнен  меньше, чем наполовину, а вернуться на
"Лексингтон" он уже не мог. Блейр глубоко вздохнул.
     Ситуация   казалась  похожей  на  один  из  сценариев  старого  боевого
симулятора,  включавшего  в  себя  неестественные и нереалистичные  ситуации
вроде полного  отказа  систем  безопасности, таких,  как палубных посадочных
систем и средств связи.
     Блейр строго  держался курса,  который, как  он считал, выведет  его на
посадку под нужным  углом;  угол был круче, чем для "Стрелы" или "Хеллкэта",
но скорость была куда ниже. Он  поддерживал постоянную скорость  снижения  и
постоянно проверял расстояние  до цели. Цифры мелькали с бешеной  скоростью.
Снова  сбросив скорость, Блейр выпустил шасси. "Что ж,  Крис", -  сказал  он
себе, - "вперед". Палуба стремительно приближалась.
     Он потянул ручку ускорителя до упора на себя, вообще отключив двигатели
и  надеясь,  что по инерции  пролетит сквозь силовой занавес, поддерживающий
искусственную  атмосферу  корабля. Палуба появилась  быстро, слишком быстро.
Блейр выровнял корабль буквально в последнюю секунду, слегка потянув на себя
рычаг управления, чтобы поднять нос, затем  тихонько выругался, когда задние
колеса ударились о палубу и отскочили. Характеристики истребителя изменились
в  тот самый момент, когда он вошел в атмосферу, удерживаемую  искусственной
гравитацией  корабля. Он  забыл скомпенсировать  подъемную  силу  крыльев  в
атмосфере.
     Блейр  включил поворотные двигатели, пытаясь сбросить скорость до того,
как во что-нибудь врежется.  С другой стороны палубы сквозь такой же силовой
занавес поблескивали звезды; если дело дойдет до самого худшего, можно будет
вновь набрать скорость и взлететь с другой стороны палубы, чтобы потом снова
попытаться  сесть.  На  него разозлятся,  наверняка даже обстреляют,  но это
будет лучше, чем врезаться всей более чем двадцатитонной массой в палубу или
стены.
     Блейр потянулся к ручке  ускорителя, готовясь втопить ее до отказа,  но
тут носовое шасси  "Тандерболта"  зацепилось  за  кабель,  натянутый поперек
палубы,  чтобы  удерживать  на месте корабли.  Истребитель  заскользил вдоль
кабеля, высекая  искры из  палубы, затем  наконец  остановился  и  завалился
набок. Блейр вздрогнул, когда стабилизатор и пушка заскрипели по полу.
     Он  открыл фонарь кабины,  скинул шлем и,  ругая  то  ли  себя,  то  ли
корабль, отключил двигатели  и питание.  Тут же замолчали топливные турбины.
Блейр повесил шлем на рычаг управления и огляделся, ища признаки жизни.
     Ангар  был затянут дымом. Примерно половина  осветителей не работала --
либо  перегорели, либо были  разбиты;  на  взлетной палубе были явные  следы
боевых  повреждений.  Блейра  накрыла какофония сирен, криков и  топота ног.
Пестро выглядевшая команда бежала к упавшему "Тандерболту".
     -  Уберите эту груду мусора! -- крикнул кто-то  по громкой связи. -- На
посадку заходят новые истребители!
     Небольшие  краны  и  тракторы  показались  из  углублений  в  стенах  и
направились  к  "Тандерболту".  Один  из механиков  обмотал веревкой  крыло,
другой свернул  удерживающий кабель. Водитель крана опустила крюк,  зацепила
им за веревку и потянула истребитель  вверх. "Тандерболт" со  скрипом принял
вертикальное положение и опустился на шасси, слегка покачиваясь.
     Блейр  увидел топливо, сочившееся из поврежденного крыла, и показал  на
него  пальцем.  Один  из  механиков, оказавшийся чуть  проворнее  остальных,
достал  откуда-то  пакет с впитывающим  материалом и  разбросал его по луже.
Трактор  зацепил  погнутое  носовое  шасси  "Тандерболта"  и  утянул  его  с
посадочной  полосы. Ее  едва успели очистить до того,  как на  посадку зашла
"Рапира" с горящим двигателем.
     Пилот  удерживал  истребитель  достаточно  долго,  чтобы  неуклюже  его
посадить, затем отвернул в сторону, сыпя искрами.
     Блейр  услышал  какой-то  шум.  Фонарь кабины  открылся одновременно  с
отключением единственного работавшего двигателя "Рапиры". Истребитель съехал
с  посадочной  площадки  в техническую  зону; на  корпусе показалось  пламя.
Пожарные облепили корабль, поливая его пеной, а летчица спрыгнула на землю.
     Блейр увидел молодую женщину, половина лица которой была залита кровью.
Она отошла от  горевшей  "Рапиры", опустив голову и  не обратив  внимания на
механика, который пытался стереть кровь, текущую по ее лицу и шее.
     Блейр кашлянул и увидел подошедшего к нему Маньяка со шлемом в руках.
     - Что здесь с воздухом? --  спросил Блейр, проведя руками  перед лицом.
-- Будь он еще немножко поплотнее, его можно было бы на бутерброды мазать!
     - Копоть и  дым от пожаров вывели из  строя газопромыватели и воздушные
фильтры,  -  объяснил  Маньяк.  --  Они  пытаются  очистить  их   с  помощью
электростатики, но людей слишком мало, и это  не приоритетная задача.  Глава
отдела по борьбе за живучесть сказал, что они слишком  заняты поддерживанием
количества   окиси  углерода  и   токсинов   на  приемлемом   уровне,  чтобы
беспокоиться о  том, как  им очистить  сто тысяч кубометров воздуха.  --  Он
многозначительно  огляделся. --  Говорят,  что  легче  просто  сменить  весь
воздух, но для этого придется  вставать в сухой  док. А это  надолго выведет
нас из боя, чего мы не можем себе позволить.
     Маньяк невесело засмеялся и показал на задымления.
     - Не беспокойся. Дым сам рассеется. Мы теряем воздух, словно решето.
     Блейр, чувствуя сильную усталость, оглядел темную палубу.
     - Где здесь можно поспать?
     Маньяк  подвел  его к  столу, где  старшина  разливал  кофе  и раздавал
одеяла. Маньяк  взял два  кофе и жестом показал  Блейру  взять одеяло, затем
подбородком указал на занавешенный темный угол палубы.
     - Вот и помещение для пилотов, - сказал он.
     - Это? -- ошеломленно переспросил Блейр.
     -  Да. Истребители  "Ахилла" уничтожили все  жилые помещения наверху, и
вообще  все, что находится  выше третьей палубы. -- Маньяк пожал плечами. --
По крайней мере, у нас много свободного места.
     - Как это?
     -  Треть команды находилась  в этих  самых  жилых помещениях, когда  их
взорвали.
     Блейр закрыл глаза.
     - Большинство  людей просто  ложатся там, где  им  захочется  спать,  -
сказал Маньяк. Блейр посмотрел  туда, куда  Маньяк показал пальцем, и увидел
нескольких  грязных механиков, спавших прямо на тракторе.  То, что они могли
спать посреди  громкого  гула взлетной палубы, лишний  раз  демонстрировало,
насколько  же  они  устали. --  Старушка  держится  целой  только  благодаря
упаковочной проволоке и нашим молитвам, - продолжил Маньяк. -- Большая часть
команды работает по восемнадцать, а  то и больше, часов в день, чтобы она не
развалилась.
     Они  прошли  к пилотскому "помещению". Блейр бросил одеяло на незанятый
клочок палубы.  Он увидел несколько незанятых коек, но решил не занимать их.
Они были пропитаны чем-то очень похожим на кровь.
     - Что теперь? -- спросил Блейр.
     -  Поднимемся  наверх, на  мостик,  -  сказал  Маньяк.  --  Думаю,  они
порадуются твоему прибытию.
     Блейр посмотрел  на  Маньяка, думая, не  пошутил  ли тот,  но ничего не
сказал, когда майор повел его к лестнице.
     - Лифты не работают, -  сообщил Маньяк.  -- Так  же, как  и большинство
остальных удобств. Работает всего один вспомогательный источник энергии, так
что свет часто отключается. Остальные реакторы отрубились, когда подстрелили
машинное отделение по левому борту. -- Он улыбнулся. -- Душ теперь тебе тоже
долго не светит.
     Маньяк  подвел Блейра к  металлической  шахте  и начал  карабкаться  по
крутой лестнице.
     - Я  впечатлен, - сказал  Блейр  ему в  спину, -  ты  очень быстро  тут
разобрался, если вспомнить, что перебежал к ним только вчера.
     - Это маленький корабль, -  ответил  Маньяк  глуховатым голосом, - и он
стал  еще меньше, когда у него  снесли целую  треть. Я  уже успел  найти все
важные  места -- столовую,  бар  и голову.  -- Он усмехнулся.  --  Разве что
хвоста еще не нашел.
     Маньяк поднялся на два уровня, пробираясь  через открытые  люки. Обычно
они  держались  открытыми с помощью электромагнитов,  но при  резких  сменах
давления они  должны  были закрываться.  Устаревшая  система  так  и не была
полностью отлажена, так что створки люка, каждая в полтонны весом, временами
закрывались в самый неподходящий момент; случались и летальные исходы. Блейр
осторожно приглядывался к люкам всю дорогу.
     Маньяк  остановился  на  третьей  палубе и открыл  дверь, давая  пройти
Блейру. Воздух на взлетной  палубе по  сравнению со здешним казался сладким;
здесь  его  наполняли запахи  сгоревшей изоляции, пластика  и другие,  менее
ясного происхождения. Блейр закашлялся,  почувствовав, как  воздух буквально
царапает горло.
     - Ты скоро привыкнешь, - сказал Маньяк.
     Они расступились, пропуская две обслуживающих  бригады. У  некоторых из
них в руках были огнетушители, респираторы и  инструменты. Несколько мрачных
людей несли  носилки  со  сгоревшими трупами. Блейр отвернулся  и  сглотнул,
радуясь, что не завтракал.
     -  Они выносят тела,  -  сказал  Маньяк,  -  но впереди  все еще бушуют
пожары.  --  Маньяк посмотрел  на  одно  из тел.  -- Когда взорвали  верхние
палубы, воспламенилась пыль в вентиляции. Огонь быстро распространился вниз,
в  помещения  для команды, и загорелось все, что хотя бы  теоретически могло
загореться. Они уже дня два борются с пожарами.
     Блейр  нахмурился, пытаясь  вспомнить, какие процедуры  проводятся  при
борьбе за живучесть.
     -  Почему они  не могут  просто выпустить  воздух  из горящих отсеков в
космос?
     -  Нельзя, -  раздался  позади  него женский  голос. Блейр обернулся  и
увидел  невысокую  женщину  со  знаками  отличия подполковника  и "крыльями"
пилота.   Ей,  похоже,   было  около   тридцати,  и  она   казалась   весьма
привлекательной, несмотря  на то, что была  перепачкана  в саже и грязи. Она
запрокинула голову, встретившись  взглядами с Блейром. Прядь волос  выбилась
из ее прически и попала в глаза; она поправила их нетерпеливым жестом.
     -  Пожар  вполне  мог  повредить  автоматические двери, -  сказала  она
твердым голосом. -- Мы вполне можем потерять вообще весь оставшийся  воздух.
-- Она  холодно улыбнулась. -- Хотя  это действительно решило бы проблему  с
пожарами.
     Она протянула Блейру руку.
     - Тамара Фарнсуорт, - сказала она. -- Полковник Тамара Фарнсуорт. -- Он
пожал  руку, удивившись ее хватке и прямоте. "Она смогла бы справиться с кем
угодно, мужчиной и женщиной", -  подумал  он,  - "да  еще  при  этом  хорошо
выглядеть".
     - Мой позывной -- Пантера. Я исполняю обязанности офицера по борьбе  за
живучесть. --  Тон, с  которым она произнесла "исполняю  обязанности", сразу
дал понять, что  исполняет она эти обязанности явно  не из  большой любви  к
ним.
     К ним присоединился еще один офицер.  Он  казался еще моложе Фарнсуорт,
на вид ему было лет двадцать пять. Блейр протянул руку.
     - Крис  Блейр, - представился  он.  --  Полковник запаса... по  крайней
мере,  был до  сегодняшнего  утра.  --  Лицо офицера казалось Блейру  смутно
знакомым; они определенно встречались раньше.
     -  Блейр? -- спросил тот. -- Полковник Блейр -- Сердце Тигра? Тот самый
Блейр?
     Блейр осторожно кивнул.
     - Я слышал ваши переговоры с мостиком, - сказал офицер, затем улыбнулся
своей невнимательности. -- Я полковник Джейкоб Мэнли.
     Блейр заметил, что улыбка не ушла дальше его тонких губ.
     - Исполняющий обязанности офицера по логистике.
     Блейр посмотрел на него; наконец-то все встало на свои места.
     - Я слышал о вас. Вы базировались в системе Астория, так?
     - Мы оба там  были, -  вмешалась Фарнсуорт. -- Блейр открыл рот,  чтобы
спросить еще что-то, но Мэнли прервал его, подняв руку.
     - Послушайте, Блейр, - сказал он, - мы бы очень хотели поговорить, но у
нас  важные дела. Может  быть, в другой  раз? -- Он  повернулся, потянув  за
собой  Фарнсуорт.  --  А  теперь,  Тамара,  насчет этой  пены...  - Мэнли  и
Фарнсуорт  направились вниз по коридору, оставив Блейра и Маньяка в неловком
положении.
     - Он дружелюбный, - сухо произнес Блейр.

     - У Мэнли стальные  яйца, - сказал  Маньяк,  -  и ему,  в общем-то, все
равно, как выиграть -- главное, сделать это. -- Он огляделся. -- Его уволили
из Флота  за  то,  что он безрассудно  подвергал  опасности  жизни пилотов и
корабли.
     - Что он сделал? -- спросил Блейр. Маршалл пожал плечами.
     - После войны он  стал  летным  инструктором в Академии,  ожидая,  пока
освободится какое-нибудь  место  командира эскадрильи. Он спрятал эскадрилью
новичков  в астероидном поле во время учений. Один из его  учеников нарвался
на астероид и  погиб.  Он  оправдывался тем, что этот прием  позволил бы  им
действительно "уничтожать" цели и увеличил реализм тренировки.
     Наблюдательный  совет позволил  ему уйти  на пенсию и  не стал доводить
дело до военно-полевого суда. Пограничные Миры в это время набирали пилотов,
и им  больше был важен боевой опыт, чем вежливость. Он подошел идеально.  --
Маньяк усмехнулся. -- Мэнли --  настолько землянин,  насколько это возможно,
но  он  верен  тем,  кто ему платит.  Он  сейчас  размахивает  не флагом,  а
банковским чеком.
     Блейр посмотрел на Маньяка, удивившись его ядовитому тону.
     - Я думал, что он тебе понравится... знаешь, родственная душа...
     Маньяк улыбнулся, затем внимательно взглянул на Блейра.
     - Извини, - ответил он, - но я  давным-давно понял, что не стоит летать
с  кем-то, кто еще безумнее  тебя.  -- Блейр,  который думал примерно  то же
самое о самом Маньяке, предпочел  промолчать. Маньяк показал  подбородком  в
сторону,  куда ушел Мэнли.  --  Ястреб  не  очень  рад,  что  список  героев
пополняется.
     - Это как? -- удивился Блейр. Маньяк скривился.
     -  Он обычно  начинает  разговор  с  того,  что  сбил  девяносто  шесть
кораблей, и это документально подтверждено. Мне кажется, что он  в обиде  на
тебя за  то, что война кончилась до того, как он успел набрать сотню. Это он
воспринимает очень серьезно. -- Маньяк потер треугольную бляшку, висевшую на
левом нагрудном кармане.  -- Ему нравилось быть единственным героем на  этом
корабле, соответственно, ему  не очень нравится делить это звание  со мной и
уж тем более с тобой.
     В коридоре послышался голос Фарнсуорт.
     -  Черт побери, Карлсон, нам нужно  больше пены  в  одиннадцатый отсек!
Пошевеливайся! Или ты хочешь сгореть заживо?
     Блейр и Маньяк посмотрели друг на друга.
     -  На  мостик в эту сторону, -  Маньяк  показал рукой в противоположный
конец коридора. Блейр нахмурился -- ему не понравился странный тон Маньяка.
     Они прошли  по  главному  коридору, обойдя  медика и нескольких раненых
членов экипажа. Один из них дышал кислородом из бутылки, медик  тем временем
накладывал холодные компрессы на лбы остальным.
     Маньяк свернул за угол,  подведя Блейра к бронированной двери с выбитой
на  ней  надписью  "Вспомогательная  комната  управления".  Чуть  ниже  была
приклеена надпись "Центр оперативного планирования и боевой информации". Еще
ниже корявыми буквами кто-то вывел "Центр управления хаосом".
     Маньяк открыл тяжелую  дверь.  Самыми  заметными отличиями самодельного
мостика от  остальных отсеков судна были относительно яркий  свет  и  чистый
воздух. Отсутствие  дыма  указывало  на то, что на мостике была своя система
очистителей воздуха. Воздух слегка пах смазкой и казался слегка застоявшимся
в резервуаре, из  которого его выкачали, но  по сравнению с тем, чем  дышала
остальная команда, он казался просто амброзией.
     Информационный  центр казался  уменьшенной  копией подобного центра  на
носителе Флота. Блейр сразу увидел стоявшие практически впритык друг к другу
посты  мостика, уменьшенную  копию  тех, которые были уничтожены наверху,  и
центральную   голографическую  установку.   Между  трубами  были  привинчены
несколько плоских  экранов, чтобы  предоставить  дополнительные  возможности
управления   истребителями.   Даже   имея   лучшее   освещение   и   воздух,
информационный центр был  маленьким и  тесным и  не подходил  для выполнения
какого бы то ни было задания.
     От небольшой  группы людей, стоявшей у голопроектора, отделился офицер.
Когда глаза Блейра привыкли к яркому освещению, он тут же его узнал.
     - Капитан? --  радостно  спросил он.  Эйзен ухмыльнулся и  пожал Блейру
руку.
     - Черт побери, Крис, - сказал он, - ты не представляешь, как я рад тебя
видеть!
     Блейр  нахмурился. Эйзен  казался  измученным и  похудевшим,  словно за
несколько дней, прошедших с момента дезертирства, постарел лет на десять.
     Блейр оглядел импровизированный мостик.
     - Что ж, - произнес он, - это явно не "Лекс".
     Эйзен скривился.
     - Да, это скорее старое решето.
     - Насколько все плохо? -- спросил Блейр.
     -  Мне сказали, что  капитан  Домингес  был  на мостике, когда  "Ахилл"
выпустил по ним две  торпеды. Он погиб вместе с  большей частью тех, кто был
на мостике и в жилых помещениях. Они потеряли треть команды, - мрачно сказал
Эйзен. -- Мы все еще собираем их остатки.
     - Очень жаль, - проговорил Блейр. -- Вы знали капитана Домингеса?
     - Да, - ответил Эйзен, - он был двумя классами старше меня  в Академии.
Мы служили вместе во  время Венецианского Наступления. Это было лет тридцать
назад. -- Эйзен улыбнулся.  -- Адмирал Ричардс знал,  что мы служили вместе,
так что он  попросил  Рауля  помочь с...  моими новыми  мыслями.  --  Улыбка
исчезла  с лица Эйзена. -- Теперь он мертв... вместе с очень многими, и ради
чего? -- Эйзен опустил голову и отпил из кружки. -- Какая утрата.
     Офицеры  около проектора  тихо  переместились в  небольшую  комнату для
брифингов. Мэнли нетерпеливо ждал у дверей.
     - Что ж, - сказал Эйзен, -- пора.
     - Что происходит? -- удивился Блейр.
     - Пойдем, - ответил за капитана Маньяк, - и сам все увидишь.
     Блейр  посмотрел на  Эйзена; тот  показал рукой  на дверь. Три  офицера
прошли  к  комнате  брифингов  и  вошли  внутрь, встав  рядом с  несколькими
большими компьютерами.
     Полковник Мэнли вышел вперед.
     - Теперь, когда мы все собрались здесь, - сказал  он, недобро смотря на
Блейра, -  начнем.  Я буду  председателем,  поскольку  у меня самый  высокий
офицерский   ранг  Пограничных  Миров.   Думаю,  начнем  с  описания  нашего
положения,  затем  перейдем  к  борьбе  за  живучесть, а  закончим  выборами
командира корабля.
     Блейр вопросительно посмотрел на Маньяка; тот прижал палец к губам.
     Мэнли  включил  голографическую  карту.  Блейр  увидел,  что  небольшая
ударная  группа  "Интрепида" отодвинулась  от  точки  прыжка и  отступала  в
дальний конец системы к другой точке. Ударная группа "Лексингтона" и вторая,
меньшая группа под названием "Группа ближнего боя Третьего Флота" находились
где-то внутри  эллипса, построенного на базе прошедшего времени и вероятного
направления перемещения.
     -  У  нас остался  всего  тридцать  один  истребитель,  еще  семнадцать
устаревших - "Сэйбры", "Симитары" и "Ферреты" --  все еще находятся в трюме.
Взлетная  палуба  действует,  у  нас есть  девять  истребителей, в  основном
устаревших,  которые мы  можем более-менее починить. В  основном  они старой
постройки, - он посмотрел на Блейра, - за некоторым исключением.
     "Лексингтон" находится по ту сторону точки  прыжка, хотя сейчас,  когда
наш  радар отключен, мы получаем весьма неравномерную  телеметрию. Лейтенант
Соса, - он кивнул головой в сторону женщины с волосами цвета воронова крыла,
-   сообщает,  основываясь   на  перехваченных   сообщениях   и   замеченных
передвижениях,  что командная группа "Лекса" находится в  беспорядке. Она не
думает, что в ближайшее время они будут двигаться.
     Переходя к другим темам -- мы достаточно далеко отошли от точки прыжка,
чтобы  иметь возможность для  передышки в случае, если Соса не права. Мы все
еще двигаемся на малой скорости. А  остатки  топлива, все  еще вытекающие из
первого двигателя, оставляют за нами  хороший след. --  Он холодно улыбнулся
Фарнсуорт. -- Но это уже тема Пантеры.
     Мэнли показал на нее.
     - Тамара, что вы можете доложить?
     - Пожар удерживается на уровне девятого отсека, - сказала Пантера, - но
дальше мы  его  не контролируем. Рано  или  поздно мы с ним справимся, но не
могу сказать, когда.
     - А в чем проблема? -- спросил Мэнли.
     -  Остаточное  тепло.  Пожар  раскаляет металлические  переборки. Кроме
того, когда мы тушим пожар в какой-либо комнате, нам нужно сначала  охладить
ее, чтобы пожарные смогли пройти, а это занимает немало времени. Также у нас
проблемы  с обратным пламенем,  горением  изоляции  и  проводов и усталостью
пожарных от жары.
     - Ясно, - сказал Мэнли. -- А что насчет реакторов?
     -  Об этом  лучше расскажет капитан Эйзен, - ответила Тамара. -- Он был
достаточно любезен, чтобы изучить их для нас.
     - Капитан? -- спросил Мэнли, переводя внимание на Эйзена. Блейр услышал
в его тоне нотки, по которым мог с уверенностью сказать, что он считает ранг
Эйзена в лучшем случае почетным.
     - Хорошо, - сказал  Эйзен, затем помолчал, словно собираясь с  мыслями.
Тамара  кивнула ему.  --  Раз  я исполняющий обязанности  главного инженера,
начну с этого. -- Он снова ненадолго замолчал.  -- Первый реактор был пробит
до того,  как появилась возможность  выбросить  его в  космос.  Весь  первый
двигатель поражен радиацией и протекает. Мы не сможем привести его в рабочее
состояние  без  серьезного ремонта  в сухом доке. --  Эйзен  оглядел мрачных
офицеров. -- Не  думаю, что  кто-то из  инженеров сумеет  с этим справиться.
Большинство  из  них получили смертельные дозы, когда  реактор  был  пробит,
остальные  --   практически   сразу   после   этого.   У  нас   недостаточно
антирадиационных препаратов,  чтобы  вылечить  всех. Некоторые  из пациентов
умрут.
     Также, - продолжил капитан,  - у нас остался всего один вспомогательный
энергоблок вместо трех. И этот единственный энергоблок пытается работать  за
все три -- поддерживает внутреннее освещение,  противопожарную систему, щиты
и  силовое поле. Он  слишком перегружен...  вот почему постоянно  отрубается
свет.  -- Эйзен глубоко вздохнул. -- И работает всего на девяносто процентов
своей мощности из-за  перегрева. Если мощность упадет еще  сильнее, мы можем
потерять искусственную гравитацию.
     Блейр  вздрогнул.  Хотя  бы  секундный  отказ  гравитационного поля или
инерционных демпферов тут же  познакомит команду с полным эффектом ускорения
корабля. Экипаж закончит свою жизнь в виде ярко-красных пятен на переборках.
По лицам других офицеров Блейр увидел, что и их посещали подобные мысли.
     - Какой у нас выбор? -- спросил Мэнли. Эйзен пожал плечами.
     -  Нужно снять с блока лишнюю нагрузку -- отключить все, что не слишком
необходимо.  Выбросить  замороженную  еду,  установить  термостаты на  сорок
градусов  по Цельсию и снять фазовые щиты. Это сэкономит достаточно энергии,
чтобы энергоблок не перегревался. Мы вряд  ли повысим его эффективность, но,
по крайней мере, не потеряем то, что уже есть.
     - Тамара? --  спросил  Мэнли, ожидая, что  она  что-то скажет по  этому
поводу.
     - Он -- строевой офицер, -  ответила Пантера, - а  не я.  У меня вообще
нет инженерного стажа.
     - Что же, - сказал Мэнли, - эти вопросы решены, пора идти дальше. -- Он
посмотрел  на собравшихся  офицеров. --  Наш дальнобойный  радар  все еще не
работает.   Электронные   помехи   от   газового   гиганта   блокируют  наши
сверхсветовые  возможности.  --  Он помолчал и  глубоко  вдохнул.  --  Нужно
выяснить,  кто  будет управлять  этим  ржавым  ведром.  Мы  не  можем  ждать
формального назначения от Ричардса.
     Все промолчали. Мэнли провел ладонью по щеке.
     -  Я  хочу  предложить на эту  должность  лейтенанта Гарибальди. Он  --
старший  строевой офицер на  борту, а технически  --  следующий  в командной
цепочке  в иерархии  Флота.  --  Мэнли  показал  на огненно-рыжего  молодого
человека, явно ошеломленного этим предложением.
     Соса наклонилась вперед в кресле, давая возможность Блейру в первый раз
ее рассмотреть. Ее  длинные черные волосы обрамляли изящное лицо. Блейр  был
поражен и ее красотой, и живым и умным выражением лица.
     - Разве не капитан Эйзен -- старший офицер? -- спросила она.
     Блейр  посмотрел  на  Маньяка,  который  сложил  руками  некое  подобие
песочных часов и беззвучно сказал "Соса", затем поцеловал свои пальцы. Эйзен
хмуро взглянул на них, молча приказывая вести себя подобающим образом.
     Мэнли нахмурился.
     - Ранг капитана Эйзена дан  ему Конфедерацией, а не  Колониями.  Он  не
принадлежит к нашему флоту.
     -  Глупости!  -- воскликнула  Соса.  --  Капитан  Домингес  организовал
дезертирство  капитана   Эйзена.  Ему  обещали   полное  сохранение  звания,
старшинства и оклада.
     - Он договаривался с Домингесом, а не с нами, - ответил Мэнли. -- Мы не
обязаны подчиняться этому договору.
     - Думаете, нам стоит обратиться к нему? -- спросила Соса.
     - Хорошо, - ответил  Мэнли и  обратился  к Эйзену.  -- У  вас есть, что
сказать нам?
     Эйзен выглядел так, словно ему больно было что-то вспоминать.
     - Будет только честно, если вы узнаете, почему я здесь, и, учитывая то,
что я должен объяснить кое-что  своим  друзьям, - сказал он,  покосившись на
Блейра, - я могу убить одним выстрелом двух зайцев.
     Мне дали  под  командование  "Лекс",  когда  он только-только вышел  из
сухого дока, - продолжил  Эйзен. -- Я получил его командный вымпел от самого
Толвина. --  Он  нахмурился,  увидев реакцию офицеров, услышавших  имя главы
АСГ.
     -  Я  начал  в чем-то  сомневаться,  когда на борт поднялся человек  из
отдела специальных операций со своей  оравой. Судя по  приказу,  они  должны
были  заниматься  изучением  захваченных приборов килрати. У этого человека,
Сизера, был приказ от самого Толвина --  брать все, что ему  понадобится для
"проекта",  без вопросов.  --  Блейр увидел, как  трудно  Эйзену  вспоминать
вопиющие нарушения.  --  Они  выгнали мою  команду с моей  взлетной палубы и
организовали мастерскую.  Меня туда  даже  не  пускали, а ведь  это был  мой
чертов корабль! Так высокомерно со мной еще не обращались никогда.
     Эйзен сделал еще глоток кофе.
     - Затем люди Сизера устроили собственный узел связи и начали передавать
и принимать сверхсветовые сигналы. У меня есть также доказательства, что они
прослушивали узел связи "Лексингтона".
     - И что? -- спросил Мэнли.
     - Я стал каждый день просматривать логи, - сказал Эйзен. --  И заметил,
что очень  много сообщений  приходят  непосредственно с Земли Сизеру  и  его
команде. Я  использовал собственный  код командира, чтобы просмотреть номера
сообщений.  Часов через  двенадцать я  получил  личное сообщение  от  самого
Толвина, в котором он рекомендовал мне заниматься своими делами.
     -  Подождите  секунду,  -  вмешалась  Соса. -- Я думала, что  проверять
записи устройств связи -- это прерогатива командующего!
     - Так думал и я, - ядовито ответил Эйзен. -- Через три дня меня вызвали
на видеоконференцию адмиралы Гарнетт  и Петранова. Они устроили  мне речь на
тему "мы все участвуем  в  этом ради человечества". Вскоре я понял, что  они
хотят заполучить меня для каких-то темных делишек.  Я отказался, и через два
часа меня лишили командного кода.
     - Быстрая работа, - вставил Блейр. Эйзен пожал плечами.
     -  Скорее всего,  вы уже  поняли,  что  я сильно сомневался  в миссиях,
которые нам давали. Нам предоставляли информацию, которая не вязалась с тем,
что мы видели. Я достаточно скептически относился  к  "Священному  Писанию",
которое говорило о том, что вы, люди Пограничных Миров, стоите за кризисом у
границы.
     - Спасибо, - сухо ответил Мэнли. -- Мы ценим ваше доверие.
     Блейр заметил, что Фарнсуорт стукнула его по лодыжке. Эйзен, похоже, не
обратил на это внимания.
     Он поставил кружку с кофе на трибуну, стоявшую позади него.
     -  Я воспользовался  затишьем, чтобы  послать личное сообщение адмиралу
Ричардсу.

     Блейр кивнул, вспоминая, что во время  войны у Ричардса была  репутация
непревзойденного  криптографа и специалиста по сигналам.  Именно  он  первым
засек  килратские  суперносители  и вовремя  предупредил всех,  чтобы успеть
наладить  хоть какую-то  оборону.  Блейр не  слышал, что  Ричардс вернулся в
Пограничные Миры. В какой-то мере он был даже рад. Никакой  компьютер не был
безопасным, и никакая сеть не была защищена от  прослушивания, когда за дело
брались Ричардс и его электронные пираты.
     -  В любом случае, -  сказал  Эйзен, - Ричардс  переслал  мне  файлы  и
несколько  несложных   криптографических  программ.   Они  не   были  сильно
навороченными,  но их вполне хватило, чтобы  взломать защиту "Лексингтона" и
читать все сообщения. Мы  засекли триста сообщений с Земли, из штаб-квартиры
Флота,  закодированных четырьмя разными способами.  Люди Сизера использовали
коды,  намного  превосходящие  те, которые  использовались  во  Флоте.  Если
помните,  это  вроде бы  была  исследовательская группа, тем  не  менее  они
принимали тактические сигналы.
     В конце концов я стал для Ричардса  кем-то вроде детектива -- копировал
закодированные сообщения,  собирал  информацию  о заданиях и сравнивал их  с
передвижениями Флота. Мы обнаружили  корреляцию -- перед тем, как происходил
очередной  "кризис", количество  сообщений увеличивалось. Это меня  серьезно
обеспокоило.
     Эйзен вытер лоб.
     - Я уже был готов переслать все  это Ричардсу, когда меня освободили от
командования. -- Он грустно покачал головой. --  Первое, что сделал Паульсон
-- отключил мои коды доступа, лишив возможности передать мою информацию. Мне
пришлось принести ее сюда буквально в руках -- то есть дезертировать.
     Ричардс обговорил все с Домингесом, который знал меня в лицо.  -- Эйзен
кивнул  в  сторону  Сосы. -- Также он прислал сюда лейтенанта  с портативным
компьютером,  наполненным  криптографическими  программами.  --   Он  поднял
голову. --  Думаю, ей не повезло, что корабль  был  поврежден  и потерял всю
систему связи. Она в основном  занималась тем, что  приводила связь  хоть  в
какой-то порядок.
     Соса подняла руку.
     - У  меня было немного времени, чтобы изучить эту информацию, - сказала
она; в голосе, как показалось Блейру, звучали извинения. -- Все очень сильно
закодировало, много полиэвристики, но  коды поддаются раскрытию. Думаю,  мне
удастся  расшифровать все, если  будет достаточно времени.  Пока  я этого не
сделала, мы немногое будем знать о том, что действительно происходит.
     - Что знать? -- вмешался один из пилотов, сидевших в креслах.
     - Все,  что нам  нужно  знать сейчас -- на  нас нападают, в то же самое
время обвиняя в рейдах, которые мы не совершали.
     - Все подробности -- в радиосигналах, - продолжал  настаивать Эйзен. --
Все,  что  нам  нужно  сделать  --  найти  их. Если мы сможем  доказать, что
происходит что-то не то, мы можем остановить войну.
     - Или начать новую, - пробормотал кто-то.
     Блейр заметил, что Эйзен выглядел не слишком уверенным в себе.
     - У нас  все еще не хватает очень многих доказательств. Но я  знаю, что
Пограничными  Мирами  и  Конфедерацией  манипулируют, заставляя  вступить  в
войну, которую проиграют и те, и другие. -- Он показал на Сосу. --  Надеюсь,
что  эти  записи помогут определить,  кто  же  стоит  за всем этим. -- Эйзен
перевел взгляд на Мэнли. -- Вы довольны, полковник?
     Мэнли оглядел комнату, ища поддержки и не находя ее.
     -  Без сомнения, вы самый  квалифицированный из  всех нас,  капитан,  -
проговорил  он.  --  Надеюсь, вы  возглавите  нас  до тех пор,  пока адмирал
Ричардс не пришлет замену.
     Эйзен пристально посмотрел на Мэнли.
     -  Думаю, мой первый приказ будет  таким: отступить и вплотную заняться
ремонтом "Интрепида".
     - Мы убегаем? -- спросил кто-то из пилотов.
     Блейр почувствовал, как злится стоящий рядом  с ним Маньяк. Маршалл мог
быть иконоборцем, но ему определенно  не  слишком нравилось, когда другие не
соблюдали субординацию.
     - Нет, - ответил Эйзен, предпочитая отвечать на вопросы, а не прятаться
за  своим рангом. Блейр  понял, что  сама  натура  флота  Пограничных  Миров
позволяла задавать куда  более неудобные вопросы, чем в Конфедерации. Эйзен,
похоже, тоже  это понимал. Он решил  отвечать на вопросы, от которых, будучи
на "Лексингтоне", мог легко  отмахнуться.  -- Мы  не протянем долго в боевом
режиме на  одной трети мощности. Нужно  починить по крайней  мере  еще  один
энергоблок и вывести остаточную радиацию  из первого двигателя. Это позволит
нам продержаться до тех пор, пока  мы не доберемся до  сухого дока. Есть еще
вопросы?
     Эйзен немного подождал, наблюдая, как офицеры обмениваются взглядами.
     - Также, - продолжил он, -  у нас заканчиваются торпеды и ракеты  -- не
говоря  уже об истребителях и пилотах.  В  нашем нынешнем  состоянии  мы  не
сможем сражаться с  "Лексингтоном"  один  на  один.  --  Капитан  просмотрел
несколько карт на плоском экране позади себя, пока не нашел  карту  сектора.
Он  показал  на  точку  прыжка  в  дальней  части  системы,  затем  начертил
параболическую  траекторию  вокруг  газового   гиганта.  --  Мы   используем
притяжение  газового  гиганта,  чтобы  набрать скорость;  это  позволит  нам
отключить двигатели на  пути к точке прыжка.  Когда мы доберемся до  нее, мы
пройдем через туманность Силенос, чтобы  замести  следы, а  потом отступим в
систему Орест. Там мы проведем кое-какой ремонт и пополним боезапас.
     Офицеры  "Интрепида" продолжали  переглядываться, но никто так ничего и
не сказал.
     - Теперь, - сказал Эйзен, - пришло время немного перетасовать персонал.
Я  собираюсь  назначить  майора  Маршалла  на  место  полковника   Шима.  Ее
эскадрилье  нужен  старший  офицер,  по  крайней  мере до тех  пор, пока  не
прибудет постоянная замена. -- Он постучал пальцем по трибуне.
     - Лейтенант Гарибальди станет моим заместителем. -- Эйзен  посмотрел на
рыжего офицера. -- Первый приказ -- напишите заявление на предоставление вам
звания  капитан-лейтенанта.  Мне  не  нравятся  заместители  с  таким низким
званием.
     - Сэр, - пискнул Гарибальди, - у вас есть на это право?
     - Не знаю, - ответил Эйзен, - но  знаю, что легче попросить прощения за
то, что уже сделал, чем просить разрешения это сделать.
     Женщина в форме офицера Колоний, сидевшая перед Блейром, шепнула своему
соседу: "Думаю, он хорошо справится".
     -  Так, - продолжил  Эйзен, - это оставляет  вакансию  в  отделе боевых
операций.  Исполняющим  обязанности  главы отдела станет полковник Блейр. --
Капитан посмотрел на Блейра. -- Крис, какая у вас специальность?
     - Инженер-электронщик, - ответил Блейр, -  но  это  было  тридцать  лет
назад!
     Эйзен улыбнулся.
     - Также вы примете  обязанности офицера  связи  у лейтенанта Сосы.  Это
позволит ей сосредоточиться на  криптографии. -- Он перевел взгляд  на Сосу.
-- Лейтенант,  вы станете  заместителем  Блейра  в отделах связи и операций.
Таким  образом,  Блейр  останется  в  летном  составе.  Объясните   ему  его
обязанности и займитесь своими расшифровками.
     Больше никаких изменений не будет. Полковник Фарнсуорт останется главой
отдела по борьбе за живучесть, за полковником Мэнли останется крыло, а также
должности офицера по логистике и командира эскадрильи.
     Эйзен посмотрел на всех присутствующих.
     -  Вопросы? -- Блейр заметил, что Эйзен подождал буквально две секунды,
прежде чем закончить брифинг. -- Хорошо, тогда к делу. Мы зря тратим силы.
     Несомненным  доказательством таланта  Эйзена стало то, что  все офицеры
встали и отдали ему честь, словно он командовал судном несколько месяцев,  а
не несколько минут. Даже Мэнли.
     Маньяк повернулся к Блейру и ухмыльнулся.
     - Что ж, герой, - сказал он. --  Мне пора сваливать. -- Блейр проследил
за его взглядом и увидел  Сосу,  пробиравшуюся к  ним. -- Вот  ведь  везучий
ублюдок, - услышал Блейр тихое бормотание уходившего Маньяка.
     Блейр  остался  стоять,  разглядывая  приближавшуюся  женщину.  На  его
взгляд, Соса была чуть младше тридцати. Он тут же обратил внимание на черные
волосы  до плеч и темно-синие глаза, затем мысленно обругал себя за  это. Не
надо  интересоваться, Крис,  убеждал  он  себя,  иначе  все  получится как с
Рейчел.
     Тем не менее, Блейр себя не послушал.
     - Полковник Блейр? -- с  немного нервной улыбкой  спросила Соса,  встав
перед ним. -- Я старший лейтенант Велина Соса, заведую здешним коммутатором.
Вы принимаете эту должность у меня?
     - Не совсем, - ответил Блейр, обращая больше внимания на улыбку, чем на
слова.  -- Я буду  просто подменять вас на время, лейтенант, чтобы вы смогли
расшифровать все коды.
     Она снова улыбнулась и протянула руку.
     -  Неплохо, я думаю.  Показать вам  то,  что сейчас называется  центром
связи?
     Блейр  ответил на рукопожатие.  Ее рука оказалась на удивление горячей.
"Конечно, ее  рука горячая", - сказал  внутренний голос, - "весь этот чертов
корабль горячий".
     - М-м-м... ведите, лейтенант, - ответил Блейр, чувствуя неловкость.
     Она направилась к выходу из комнаты брифингов, давая Блейру возможность
полюбоваться  своей точеной  фигуркой. Тот  вздохнул, внезапно вспомнив,  на
сколько же он старше.
     Соса водила его от  поста к посту, объясняя назначение каждого из них и
отвечая на вопросы. Блейр был очень рад, что  она настолько хорошо знакома с
системой. Он  был палубным  офицером несчетное количество раз,  работал и  в
оперативном отделе, и на взлетной палубе,  но  с такой мешаниной техники ему
еще работать не доводилось.
     - Как часто все это ломается? -- спросил Блейр.
     - Каждый день, - просто ответила Соса.
     - И что вы тогда делаете?
     Соса улыбнулась. Внезапно  проснувшийся в  Блейре  мужчина заметил, что
она была ростом  чуть выше его плеча -- идеальный рост для партнера в танце.
Блейр сглотнул, приказывая себе держаться в рамках.
     -  Ремонтируем,  - сказала она,  затем  засмеялась  его страдальческому
виду. -- У вас же инженерное образование, не так ли?
     - Есть  чуть-чуть, -  ответил  Блейр. -- Я хотел только летать, поэтому
научился  лишь самому  минимуму, достаточному, чтобы получить  образование и
поступить  в  летную  школу.  -- Он  посмотрел  на Сосу.  --  А какое  у вас
образование?
     - У  меня  два  магистерских  диплома  из Оксфорда --  по теоретической
математике  и лингвистике. Я занималась  докторской  диссертацией  по теории
чисел и фазовым индукторам, когда меня завербовал адмирал Ричардс.
     Блейр  вежливо  кивнул,  понимая,   что  это  ему  не  по  зубам.  Соса
засмеялась.
     - Я работаю на адмирала -- его "Черную банду" -- уже около двух лет.
     Они  снова  улыбнулись друг другу. Внезапно Соса отвернулась, отчего-то
занервничав.
     - Давайте пройдем  к таблице. Я должна как можно быстрее  ввести  вас в
курс дела по  диаграммам. Волоконная оптика уже плавится от пожаров, так что
лучше бы мне показать вам, где находится мостик.

     Блейр последовал  за  ней  к  монитору,  показывавшему  повреждения,  и
посмотрел  на  включенную  Сосой схему  корабля. Судно  было повреждено куда
сильнее,  чем  казалось первоначально. Практически треть отсеков горели либо
желтым, либо  красным, показывая  частичные повреждения  или выход из строя.
Боевые системы, правда, были  практически не повреждены и даже, несмотря  на
недостаток  мощности,  были  в  полной готовности.  Либо  "Ахилл" специально
выбирал наименее важные системы, или же бригады по борьбе за живучесть  были
очень хороши.
     Соса показала  ему  все  главные  подсистемы  связи  и  противодействия
радарам,  показывая,  где   механики   чинили  их  на  скорую   руку.  Блейр
почувствовал   запах  ее  духов,  когда  она  небрежным  движением  зачесала
выбившийся  локон  волос  за  ухо, и  удивился,  как  можно сохранять  такую
свежесть на корабле, где нет душа.
     Щебечущий  звук   из  кармана   Сосы  прервал   брифинг.  Она   достала
коммуникатор и открыла его.
     - Соса, - сказала она в него.
     - Велина, это Плайерс,  -  услышал Блейр голос из маленькой колонки. --
Полковник Блейр с тобой?
     - Да, - ответила Соса, - он вам нужен?
     -  Пусть  он спустится на взлетную палубу. Мы починили его птичку, и он
нужен мне, чтобы подтвердить окончание ремонта.
     - Хорошо. Конец связи. -- Соса закрыла коммуникатор.
     Блейр посмотрел на часы.
     - Быстро они управились, -  засмеялся  он. -- У  вас действительно есть
техник по имени Плайерс?
     Соса улыбнулась, показав ямочки на щеках.
     - Он был главным механиком во Флоте Конфедерации, а после войны ушел на
пенсию. -- Она пожала плечами. -- Он относится ко мне, как к дочери.
     - Понятно, - Блейр ухмыльнулся. -- Думаю, мне нужно вниз.
     Соса наклонила голову.
     - Если вам что-то еще будет нужно от меня, полковник, только вызовите.
     Блейр кивнул и направился  к  взлетной  палубе. Мысли его  обращались к
Велине.  Она  казалась  ему чуть  более  дружелюбной и  открытой,  чем  того
требовала  ее  должность.  Понравился  ли он  ей,  или же  это  просто  игра
воображения? Блейр засмеялся про себя. "Старый козел", - подумал он. -- "Что
она может хотеть от пенсионера вроде тебя?"
     Блейр спустился по лестнице, закашлявшись от острого  запаха. Почему-то
вспомнилось лицо Рейчел Кориолис; боль от разлуки до сих пор ощущалась столь
явственно,  словно она ушла  буквально только что. "Я не готов пройти  через
это снова", -  твердо  сказал  он  себе.  Его  мысли,  однако,  предательски
подбросили ему воспоминания о запахе духов Сосы.
     Блейр  ступил  на  взлетную палубу, ругая себя за  слабость  последними
словами. К  нему подошел старик  в спецовке,  перепачканной маслом,  жиром и
другими жидкостями менее понятного происхождения.
     - Ты Блейр? -- хрипло спросил он. Блейр внимательно посмотрел на  этого
почти лысого старикана с редкими седыми волосами.
     - Я  полковник Блейр, -  поправил его  Крис, сделав небольшой акцент на
своем звании.
     Техник скептически посмотрел на Блейра, наклонив голову.
     -  Так, - кисло проговорил он, - это и есть тот  новый паренек, который
прилетел сюда спасти нас от федералов.
     Блейр в  изумлении  поднял  брови. Он не  мог  припомнить,  когда его в
последний  раз называли  "пареньком"; уж точно до того, как  ему исполнилось
сорок.
     - Ничего об этом не знаю, - напряженно ответил он.
     Техник,  наморщив  лоб,  посмотрел  на  Блейра,   затем  ухмыльнулся  и
расхохотался.
     - Рад  с тобой познакомиться, парень,  - он стукнул себя в грудь. --  Я
главный механик Боб Сайкс, правда, многие зовут меня Плайерс.
     - Мало кто зовет меня "паренек", - сухо ответил Блейр.
     - Мало кто прожил столько, сколько я, -  парировал Плайерс,  - так  что
для меня вы все дети. -- Он ткнул пальцем в Блейра. -- Лучше посмотри, что я
сделал с ящиком, который ты привел.
     Он  повел  Блейра  через  взлетную  палубу.  Крис   увидел  истребители
"Интрепида", построенные рядом и направленные носами вперед.
     - Это дежурная группа? -- спросил он.
     - Ага, - ответил  Плайерс,  - дежурная группа, ударная группа,  а также
общая тревога. -- Он остановился и показал на нарисованные отметки. -- У нас
нет катапульты, так что нам приходится запускать  их  прямо отсюда, с палубы
-- они включают  полный  форсаж, мы  спихиваем  их с  палубы и  молимся. Для
взлета  мы  можем использовать  только треть  палубы,  так  что  это  сильно
ограничивает   количество   истребителей,   которые   мы   можем   запустить
одновременно. --  Плайерс  показал  на последний  ряд стоявших  кораблей. --
Говорят, что стоять позади лучше, потому что дистанция разгона чуть больше.
     Блейр нахмурился, увидев злобную ухмылку техника.

     Он вслед за Плайерсом обошел последний истребитель, туда, где стоял его
собственный  "Тандерболт", и изумился, причем  сразу не понял, чему  -- тому
ли, что истребитель был полностью отремонтирован, или тому, что на него была
установлена торпеда четвертой модификации.
     - Это что, торпеда?  -- по инерции  спросил Блейр.  Плайерс  пристально
посмотрел на него.
     - А ты  наблюдательный малыш, - саркастически сказал он. -- У нас всего
шесть кораблей, на  которые можно установить торпеды, и твой -- один из них.
--  Плайерс  показал  на  задний  ряд  истребителей.  Блейр   увидел,  кроме
собственного  "Тандерболта",  пару  весьма изношенных  "Бродсвордов"  и  три
"Сэйбра" старой модели.
     Плайерс улыбнулся. Блейр заметил, как блестели его глаза.
     - Не работал над этими кораблями очень долго. Еще с войны.
     - Как  вы починили ее  так  быстро?  --  спросил Блейр. -- Я думал, что
крыло придется снимать и заменять.
     - Не-а, - сказал Плайерс. -- У "Тандерболта" та же конструкция распорки
и носа, что и у "Рапиры", а у нас есть четыре "Рапиры", которые мы разобрали
на  запчасти.  Все,  что  нужно  было сделать --  попасть  в  нужные места и
обрезать  лишнее.  --  Он пожал  плечами.  -- Топливный  бак,  правда, мы не
починили,  так что топлива  у тебя  будет  маловато,  но зато  я  починил  и
настроил ускорители.
     - Я впечатлен, - ответил Блейр.
     Плайерс достал из кармана пакет и вытащил из  него какой-то черный ком,
который засунул себе в рот. Блейр вздрогнул.
     - Это что, табак? -- спросил он, пытаясь не выказать отвращения.
     - Да, - ответил Плайерс, протягивая пакет Блейру. -- Не хочешь?
     - Нет, спасибо, - с каменным лицом ответил Блейр.
     -  Как хочешь,  - сказал старик, засовывая пакет  назад в карман, затем
наклонился и сплюнул на палубу. Блейр снова вздрогнул.
     -  Хе-хе,  -  проговорил Плайерс,  - когда вы, ребятки, гнете их,  я их
чиню. Это, правда, более новая модель, чем те,  что  мне приходилось видеть.
-- Он снова хитро  посмотрел на корабль. -- Я  могу сделать  кое-что  с этой
малышкой -- подкрутить двигатели, изменить кое-какие параметры... -  Плайерс
взглянул  на  Блейра. --  Дай  мне пару дней, и  ты  получишь  очень  крутой
корабль.
     Блейру  вспомнились случаи,  когда  его  "Тандерболт" был  превзойден в
скорости  или   маневренности.   Идея  совмещения   огневой  мощи   тяжелого
истребителя со  скоростью  или маневренностью легкого  ему весьма нравилась.
Особенно если вспомнить, что Сизер наверняка жаждет реванша.
     - Да, очень хотелось бы.
     Плайерс снова сплюнул на палубу и улыбнулся.
     - Подожди немного, и увидишь.
     Блейр хотел что-то ответить, но в это время  палуба осветилась красным.
Старомодного вида громкоговоритель начал издавать сигнал тревоги.
     - Боевой вылет! -- закричал Плайерс. Блейр побежал к своему кораблю; он
был рад, что не успел переодеться из своего летного костюма.
     - Внимание!  -- раздался голос из динамика. Сквозь треск и помехи Блейр
узнал голос Сосы. -- Всем занять свои посты. Приближаются  истребители. Всем
пилотам -- на взлетную палубу. Внимание, это не учебная тревога!
     Блейр бегом преодолел последние метры  взлетной  палубы, огибая невесть
откуда  появившихся техников  --  они  спрыгивали с  тележек  и выползали из
маленьких ниш, где урывали драгоценные часы для сна.
     Палубная обслуга подкатила трап  к "Тандерболту". Блейр вскарабкался по
нему и открыл фонарь кабины, затем скользнул в пилотское кресло, взял шлем с
рычага управления и надел его. Механики тут же пристегнули  его и подключили
провода  к  шлемофону.  Все  вокруг  пришло  в движение --  механики  спешно
готовили к бою  истребители других пилотов.  Заработали двигатели,  заполнив
палубу дымом и шумом. Повсюду кружились маленькие обрывки бумаги и ткани.
     Плайерс тяжело вскарабкался по лестнице. Блейру пришлось наклониться  к
нему,  чтобы услышать его слова.  "...У тебя недостаточно места для разгона,
чтобы взлететь с палубы!" - кричал старик.
     - Что?!  -- заорал в ответ Блейр, уверенный, что слышит максимум каждое
третье слово.
     - Мы установили тебе две бутыли ДВУ! -- крикнул Плайерс.
     - Что такое ДВУ?!
     - Дополнительные взлетные ускорители, - сказал  Плайерс,  прислонившись
прямо  к  шлему  Блейра.  --  Небольшие ракеты.  Думаю, они достаточно  тебе
помогут.
     - Вы уверены?
     -  Ну...  -  замялся   Плайерс.  --  Компьютер   говорит,  что   должно
сработать... но это старый компьютер.
     Блейр ошарашенно уставился на него. Плайерс  похлопал Блейра по плечу и
спустился на палубу,  оттащив лестницу. Крис, недоуменно качая головой,  все
же  совладал  с собой и  открыл подачу топлива.  Турбины медленно  пришли  в
действие,  готовые скармливать  топливо главным двигателям. Отметка  топлива
сначала опустилась, но затем стабилизировалась на семидесяти пяти процентах.
Блейр посмотрел вниз на механиков, стоявших у крыльев; оба показали поднятый
вверх большой палец,  что  означало,  что позади корабля все чисто. Он  тоже
поднял  большой  палец,  посмотрев по  очереди на  каждого,  затем  запустил
двигатель.
     Корабль  вздрогнул, когда  двойной двигатель пришел в  движение.  Блейр
почувствовал, как истребитель дернулся вперед.
     - Центр управления -- крылу, - дрожащим от возбуждения голосом объявила
Соса.  --  "Лексингтон"  последовал  за  нами  через  точку  прыжка.  К  нам
приближается больше тридцати истребителей.
     - Вас  понял, - ответил  Ястреб.  --  Пантера,  нам  с  тобой  придется
отгонять   их   от  нашего   носителя.   Блейр...  Тигр,   возьмите   группу
бомбардировщиков и Маньяка и попытайтесь вывести из строя "Лексингтон". Ваше
звено будет называться "Тор". --  Ястреб ненадолго замолчал, и в ушах Блейра
зазвучали статические помехи --  близлежащие звезды добавили свои "голоса" в
несущую частоту. -- Если мы справимся с этим, нас ждет долгая дорога домой.
     - Готовьтесь к взлету, - сказала Соса. Блейр почувствовал себя нехорошо
от  мысли,  что  придется  стрелять  по  "Лексу". Там были  его  друзья, его
товарищи...
     - Взлетаем! -- приказала Соса.
     Первая  "Рапира" начала  разгон, врубив на полную  мощность форсаж. Она
проскочила сквозь силовое поле  и  вылетела  в космос. Истребители  взлетали
каждые пять секунд. "Симитар", стоявший перед "Тандерболтом" Блейра, исчез в
клубах  дыма  и синем  компрессионном кольце.  Блейр увидел  лишь механиков,
разбегавшихся по сторонам дока.
     Блейр посмотрел  на Плайерса и  поднял  правую руку, левой одновременно
включая  форсаж.  Он  почувствовал,  как  "Тандерболт"  задрожал, приходя  в
движение; подождав, пока двигатель  не  наберет максимальные обороты,  Блейр
резко опустил руку. Механики отпустили блоки.
     "Тандерболт" рванулся вперед,  вжав Блейра в  кресло. Затем  заработали
бутыли РРВ, добавив еще и дополнительную перегрузку.  Блейр глубоко задышал,
пытаясь удержать ребра от встречи с позвоночником.
     Истребитель прорвался через силовое поле в космос. Перегрузка перестала
сдавливать  Блейру грудь --  за работу взялся инерционный  демпфер  корабля.
Блейр повернул рычаг управления  влево, уходя в сторону от носителя;  бутыли
ДВУ отказали -- в них закончилось топливо.
     Он  выбросил  бутыли  в космос. От  узла  связи  Сосы начала  поступать
телеметрия.  Блейр увидел "Лексингтон", окруженный стеной истребителей  и  в
одиночку  преследовавший  побитый  "Интрепид". Куда,  черт  побери,  пропало
сопровождение?  Носитель   флота   просто-напросто   слишком  ценен,   чтобы
отправляться куда-то, тем более в атаку, в одиночку!
     Блейр  проверил  тактический  радар,  затем  карту. Стена  истребителей
"Лексингтона"  не позволила бы  ему  прямо приблизиться к большому  кораблю;
может быть, удастся пробраться к нему с фланга?
     Он включил радио.
     - Лидер  "Тора" - звену "Тор". Равнение  на меня, базовый курс 270, зет
минус 25.
     Блейр оторвался от небольшой  ударной группы, свернув вниз и в сторону,
выходя   из  плоскости  корабля,   чтобы   позволить   собраться   остальным
рассеявшимся   истребителям.   Остатки   небольшого    войска    "Интрепида"
маневрировали,  пытаясь разбиться  на  эскадрильи. Задержка  при  построении
позволила истребителям Конфедерации приблизиться к повстанцам.  Вот и пришло
время,  подумал  Блейр,  "граничникам" ощутить все недостатки их примитивных
систем.
     Передние   истребители  с  "Лексингтона"  уже  были  ближе  к  носителю
повстанцев, чем  к  нему,  когда с  ними  в бой  вступил первый  из патрулей
Ястреба. Блейр включил систему  прицеливания и  увидел  скопление  красных и
синих точек, начинавших свой безумный танец.
     Блейр  осмотрелся, проверяя свою потрепанную эскадрилью. Присутствовали
оба "Бродсворда" и два или  три "Сэйбра";  взгляд  Блейра приковало  к  себе
далекое  сражение. Красные, синие  и  белые лучи  летали  взад  и  вперед по
космосу,  словно соединяя  между  собой отдельные  звезды. Это  было зрелище
странной красоты -- даже яркие вспышки, в которых погибали корабли.
     В  бой вступил носитель -- мощные  турели вели  огонь по  истребителям,
попадавшим в  зону их действия.  Несколько старых  кораблей  --  "Ферреты" и
старая  "Стрела" -  все  еще  взлетали  с  палубы. Эти  запоздавшие  корабли
взлетали  поодиночке  и  парами   и   добавляли  свои   пушки  и   ракеты  к
оборонительной мощи "Интрепида". Фрегаты и  небольшие  корабли сопровождения
начали  потихоньку приближаться к зоне  боевых действий,  располагаясь между
нападающими истребителями и поврежденным, уязвимым носителем.
     Блейр послушал болтовню на основных  каналах -- ругательства и победные
крики, вопли и мольбы умирающих. Команды Ястреба и Пантеры, которые пытались
удержать противников на расстоянии, и спокойный голос Сосы, координировавшей
разрозненные защитные элементы. Блейр  еще  раз посмотрел на сражение, затем
включил навигационную карту.
     - Что  ж, босс, - сказал Маньяк, - у нас  нет шансов в такой  ситуации.
Что будем делать?
     Маньяк приблизился  с правого фланга; он был  на "Рапире" с  символикой
старого  крейсера  "Каледония".  За ним следовали  еще  три "Рапиры"  старой
модели, составлявшие "эскадрилью" Маршалла. Стрельба позади Блейра усилилась
-- несколько истребителей Конфедерации оторвались от основной группы и пошли
в атаку на  носитель. Легкие эскортирующие корабли открыли огонь, пытаясь не
позволить им нацелить торпеды.
     Блейр  снова посмотрел  на  карту, затем выглянул  из  кокпита и увидел
большую красную  планету  --  газовый гигант,  занимавший примерно  четверть
обзора. Смотря на нее, Блейр складывал в голове частички плана.
     - Лидер "Тора"  - звену "Тор".  Курс  191, зет  минус  15. Максимальная
скорость.
     Маньяк, как и ожидал Блейр, через секунду появился на его экране связи.
     - Мы убегаем?!
     - Нет, - ответил Блейр. -- Помнишь, что ты мне рассказывал о Ястребе?
     Маньяк немного помолчал.
     - Имеешь в виду астероиды?
     - Да,  - сказал Блейр, -  мы попробуем  проделать  то же самое. Обойдем
сражение с  фланга,  проскочим мимо  газового гиганта и ударим по "Лексу"  с
тыла.
     - Мне это нравится, - ответил Маньяк.
     Блейр отправил  свой план атаки на "Интрепид" по лазерной связи,  затем
направил свое  звено в сторону от главной битвы. Удалившись  на почтительное
расстояние, он  резко перевернул "Тандерболт" и на большой скорости направил
его к  газовому гиганту -- третьей планете системы. Блейр  вывел истребитель
на орбиту в верхних слоях атмосферы планеты. Столь  близкое  расположение  к
планете  маскировало  корабли  среди  облаков  газа,  делая  их  практически
невидимыми. Фазовые щиты замерцали от столкновения с атмосферой.
     Близость к планете забивала помехами практически всю связь Блейра, хотя
кое-какие  обрывки  переговоров  все-таки  добирались  до  него.   Даже   из
нескольких  коротких  фраз   становилось  ясно,  что  у  "Интрепида"  и  его
истребителей  большие  неприятности. В носитель  снова  попали,  однако  он,
похоже, все  еще продолжал сражаться. Истребители обратили  в  бегство,  и в
погоню за ними пустился "Лексингтон".
     Тактическая карта  Блейра  замерцала, когда  "Лексингтон"  вошел в зону
визуального контакта.
     - Отлично, - сказал он, - потихоньку продвигаемся вперед  до  тех  пор,
пока не начнется прицеливание торпед.  "Сэйбры",  держитесь под  прикрытием.
Если мы завалим это задание, вы пойдете в атаку второй волной.
     Блейр выжал до отказа ускорители, сходя  с орбиты, подготовил торпеду к
пуску и  начал  отсчет.  Два  "Бродсворда",  появившихся  с  другой  стороны
планеты,  сделали то же  самое. Маньяк с  компанией  прикрывал фланги,  пока
компьютеры  расшифровывали  код  фазового  щита  "Лексингтона"  и передавали
пусковые команды торпедам.
     "Лекс"  приблизился  и был виден уже не слева,  а  в  перспективе  "три
четверти";  прицел торпеды  постепенно  смыкался  в центре дисплея. Носитель
совершил маневр  и  выпустил еще  одно звено истребителей. Блейр увидел, что
обе  взлетные палубы  действуют,  и это одновременно напугало его и в  то же
время уверило в том, что его решение дезертировать было абсолютно верным.
     Торпеда завершила  прицеливание, прервав его  размышления  и  приблизив
момент  истины.  "Бродсворды"  уже повернулись днищами  к носителю,  готовые
выпустить свои  торпеды. Блейр  прибавил скорости,  выходя  из-под прикрытия
планеты и направляясь к кораблю.
     - Лидер  "Тора"  -  звену "Тор",  -  сказал он.  -- Будьте  наготове. Я
выстрелю  первым.  Если  я  промахнусь  или  буду  сбит,   тогда  стреляйте.
Старайтесь  просто  подавить  огневую  мощь, а не  уничтожить корабль. Будет
достаточно, если мы просто выведем их из боя.
     Счетчик расстояния быстро уменьшался. Он ждал, что сейчас откроют огонь
зенитные  батареи, корабль  начнет  маневры  уклонения, или  же  против него
выпустят перехватчиков. Ничего не  произошло.  "Лекс" продолжал свой  полет,
полностью нацеленный  на  далекую  добычу  и,  похоже,  не подозревавший  об
опасности, которая была буквально под носом. Корабли  Блейра оказались в той
редкой ситуации, когда могли полностью застать противника врасплох.
     Уязвимость носителя просто вопияла о некомпетентности капитана. Корабль
погнался за загнанным в угол противником без  всякого сопровождения, да еще,
похоже, даже не зарядив оборонительные батареи.
     Блейр использовал небрежность Паульсона в  свою пользу, повернув слегка
влево и получив отличную возможность выстрелить прямо в нос корабля. Счетчик
продолжал отсчитывать уменьшающееся расстояние,  и,  когда до цели  осталось
две  с  половиной  тысячи   километров,  Блейр  выпустил   торпеду,  заметив
красно-синий выхлоп ее двигателя.
     - Фокс-Один, - доложил он, - координаты  установлены и  сверены. Снаряд
исправен и идет прямо в цель.
     Блейр  продолжил   движение  прежним  курсом,  отслеживая   приближение
торпеды. Она,  не  встречая никакого сопротивления,  приближалась к кораблю,
готовая нанести большие разрушения.
     У Блейра  похолодело в  животе, когда он подумал,  сколько  людей может
пасть  от  его  рук.  Кэтскрэтч,  Скиталец  и  другие,  с  которыми  он  там
встретился, не  сделали ничего,  чтобы  заслужить то,  что  он  собирался им
принести. Он подозревал, что многие члены экипажа взбунтовались  бы, если бы
знали, чему служат... И тут он понял, что ему не нужно уничтожать  носитель.
Возможно, ему удастся просто отогнать его, не уничтожая...
     Он вскрыл  закрытую  систему  самоуничтожения  торпеды  и нажал  кнопку
приведения ее  в действие.  Торпеда  приблизилась  к  носителю и вошла в его
электромагнитное поле.  Блейр  снова нажал кнопку,  и  боеголовка взорвалась
метрах в ста от намеченной цели.
     Взрыв  накрыл переднюю  часть  корабля, расцветив фазовые щиты красным,
синим и зеленым. Статические  разряды проползли по бортам и вернулись назад,
словно  волны на  море. Секунду спустя  "Лексингтон" накрыла взрывная волна,
потрясшая  корабль,  словно  терьер,  схвативший  кость.  Блейр  вздохнул  с
облегчением, увидев неповрежденный нос корабля, появившийся из ближней части
взрыва. Он все-таки не попал в него...
     Столб огня  добрался  до  взлетных  палуб и прорвался  через  их слабые
силовые поля. Вторичные взрывы сотрясли ангары.
     Одинокая  "Стрела"  влетела  прямо   в   центр  чудовищной   воронки  и
моментально  потеряла  управление,  врезавшись  в  днище  носителя.  Обломки
залетели  назад на  правую  взлетную палубу, словно муха, которую проглотила
рыба.  По краям  обеих  палуб  бушевали пожары, делавшие невозможными  любые
взлетные  операции. На "Лексингтон"  можно было садиться,  но  больше ничего
носитель сделать уже не мог -- он был фактически выведен из боя.
     Маньяк вызвал Блейра по лазерной связи.
     - Забавно, что торпеда взорвалась именно так, раньше срока, - со смехом
сказал он.  -- Скорее  всего,  никто  не был даже  ранен, зато  обе взлетных
палубы вышли из строя. Сегодня твой день.
     - Что ты имеешь в виду? -- удивился Блейр.
     - Мои  инструменты говорят,  что целостность корпуса  не  нарушена. Они
легко отделались, разве что  личико им немножко поджарили.  -- Маньяк  снова
засмеялся. -- Отдаю тебе должное -- не думал, что ты сделаешь так.
     - И? -- спросил Блейр, ожидая худшего.
     - Да не беспокойся  ты так,  - сказал Маньяк. -- Думаю, ты  все  сделал
правильно.
     - Спасибо.
     -  К  тому  же,   -  добавил   Маньяк,  -  ты  их  отогнал.  Леди  Лекс
разворачивается, а истребители отступают. Хорошая работа, герой.
     Блейр подумал, что,  пожалуй, впервые  он не услышал в  голосе  Маньяка
привычного сарказма.
     - Отлично, -  ответил он. -- Отправляемся домой.  Нам нужно сматываться
из этой системы.
     Маньяк фыркнул, занимая позицию справа от Блейра.
     - Хорошо, босс, - сказал он. -- Как прикажешь.

     Сизер  сидел в  богато отделанном и способном  совершать  прыжки шаттле
Паульсона,  читая  доклад  капитана   о  повреждениях  "Лексингтона".  Левая
взлетная  палуба лишилась  установочной части разгоняющих  спиралей. Пилоты,
чье моральное  состояние  уже  было  подорвано  дезертирством  двух  старших
офицеров  и   потерей   пяти  катапультировавшихся   товарищей,   отказались
пользоваться  палубой  до  тех  пор,  пока  спирали  не  починят  полностью.
Результатом  встречи  Паульсона  с их представителями  стало полное закрытие
левой взлетной палубы до ремонта. Установочная спираль  требовала ремонта  в
сухом доке.
     Он признался себе,  что поступил бы точно так же, будь он на месте этих
пилотов. Установочная  спираль требовалась для точного возвращения  взлетных
люлек и  установки  правильной  траектории  выхода истребителей  из взлетных
труб.  Без нее  каждый взлет  был  непредсказуем, равно  как  и  возвращение
взлетных люлек. Такое сочетание могло привести к катастрофе.
     Правая взлетная палуба была повреждена даже больше. "Стрела" взорвалась
и  застряла  во  взлетной  трубе. Затем  взорвался  ее боезапас,  и  обломки
разлетелись по всей палубе. Шестеро из персонала Проекта погибли.
     Носитель  выбыл из  строя на  месяц, может  быть, даже на шесть недель.
Адмирал Петранова была просто в бешенстве из-за  повреждений, нанесенных  ее
единственному носителю. Что еще важнее -- Проект лишился главной передвижной
платформы.  Теперь  придется  переводить всех  на  стационарную  базу, а это
удлинит  время заданий и многократно  увеличит  риск обнаружения до тех пор,
пока они не захватят под свой контроль другой носитель вроде "Лексингтона".
     Носители, а также их умелые и лояльные капитаны, на дороге не валяются.
К тому же придется закрыть секретную лабораторию  на  "Лексе", стерилизовать
рабочую зону  и  перевести тестовые установки куда-то в другое  место. Сизер
поразился тому, какой ущерб можно получить, всего лишь заснув на три часа.
     Он медленно поднял взгляд  на  Паульсона, главного  виновника  нынешней
ситуации,   и  обнаружил  с   определенным  удивлением,   что  вполне  может
контролировать свой гнев. Тренировки  по  управлению эмоций  приносили  свои
плоды. Паульсон расхаживал  взад-вперед между иллюминаторами правого борта и
дверью  шлюза,  его актерское лицо казалось совершенно  безмятежным.  Только
подергивающаяся правая бровь выдавала его действительное состояние.
     - Господи Боже, - тихо повторял он снова и снова, - какая катастрофа...
     Паульсон повернул голову и увидел, что Сизер наблюдает за ним.
     - Вы должны помочь мне, - брякнул он. -- Вы должны заступиться за  меня
перед Петрановой!
     - Прекратите ныть, - ответил Сизер,  чувствуя, как постепенно  начинает
злиться от  попыток Паульсона соскользнуть с крючка, на который тот сам себя
и насадил. -- Вам дали  под  командование "Лексингтон", дав  понять, что  вы
будете  подчиняться  моим  приказам,  -  Сизер  начал  загибать  пальцы.  --
Во-первых, вы по собственной инициативе  погнались за повстанцами. Во-вторых
-- погнались  за ними без всякого сопровождения.  В-третьих -- вы не провели
патрулей,  чтобы  обнаружить  возможные засады.  В-четвертых,  вы  выпустили
пилотов в бой, а едва попав в переделку,  тут же отступили, бросив всех, кто
был поврежден или катапультировался. Это был ваш выбор... вам и расхлебывать
его последствия.
     - Н-но главным были  вы, - проговорил Паульсон. Его голос  стал тверже.
-- Я и вас с собой утащу, вы, сукин сын, если вы меня не поддержите. Я все о
вас расскажу!
     Сизер  почувствовал,  как закипает  его гнев.  Как  смеет этот  человек
угрожать ему, угрожать всему, над чем они работали, чтобы спасти свою жалкую
шкуру?  Паульсон  был  всего  лишь профессиональным  бюрократом,  кабинетной
крысой, чьими главными способностями были  обвинение других  и списывание на
других же своих ошибок.
     -  Думаю, все согласятся, что  даже мне  иногда нужно спать, -  ответил
Сизер. Он  уже  сделал  достаточно  большую  ошибку,  оставив Паульсона  без
наблюдения так надолго. Капитан все еще мог соскочить с этого крючка.
     "Но не в этот  раз", - мрачно подумал Сизер. Он подошел к Паульсону, во
взгляде  которого   читались  отчаяние  и   агрессия.   Паульсон   прекратил
расхаживать по шаттлу, встав спиной к двери шлюза.
     - Вам лучше поддержать меня, - повторил он, - или будет хуже.
     - Да, вы правы, - расслабляющим тоном сказал Сизер, - я тоже в какой-то
степени  в этом виноват. -- Он улыбнулся.  -- Но,  думаю, прощение возможно.
Вам лучше знать.
     Паульсон нервно улыбнулся в ответ -- ему  не понравился тон Сизера,  но
он готов был схватиться за любую соломинку.
     - Вы так думаете? Что же со мной будет?
     -  О,  -  проговорил  Сизер,  -  думаю,  вас  переведут. Скорее  всего,
командиром куда-нибудь в глубокий космос. В очень глубокий космос...
     Он  левой   рукой  протянул  Паульсону  кипу  бумаг;  тот  инстинктивно
посмотрел  вниз  и  взял  их.  Сизер  взмахнул правой рукой, и  из потайного
кармана в рукаве  выскочил  его лазерный нож.  Одним  ловким движением Сизер
раскрыл и включил его. Паульсон как раз успел сложить бумаги  в руках, когда
Сизер перерезал ему горло.
     Кровь  из  перерезанной  артерии  хлынула  фонтаном,  забрызгав  самого
Сизера,  богато  отделанные кресла,  переборки, пол  и  потолок. Паульсон, с
пораженным  выражением  на  лице, уронил  бумаги и поднял руки к  шее. Поток
пузырьков  вырвался  из  его  трахеи,  когда  он  попытался закричать. Сизер
услышал только сдавленное шипение, когда Паульсон упал  на колени. Он сделал
шаг вперед  и  открыл внутреннюю  дверь  шлюза. Грудь Паульсона  потяжелела,
когда тот попытался дышать, но вдохнул только кровь.
     Запищал сигнал  тревоги, когда  Сизер  нажал кнопку  ручного  открытия.
Дверь  открылась. Сизер схватил Паульсона  за  волосы  и швырнул его в шлюз,
затем  быстро закрыл  его  и нажал кнопку "Немедленная  очистка".  Открылась
внешняя  дверь,  и Паульсон вместе с остатками  атмосферы в шлюзе вылетел  в
открытый космос.
     - Вот видите, - сказал Сизер, - я вас уже простил.
     Тело Паульсона с  застывшей  на лице жуткой гримасой  агонии  несколько
секунд дрейфовало рядом с шаттлом, но затем пропало из виду, когда автопилот
слегка изменил курс.
     Сизер  повернулся и оглядел  шаттл. Помещение  стало  больше  похоже на
бойню. Он посмотрел на свои руки, нож  и  одежду -- все  было в крови. Сизер
решил  уведомить  Петранову о  том, как он  поступил с  Паульсоном, но затем
передумал.  Людмилу  Петранову,  командира  Третьего  флота,  он  уважал  не
слишком, особенно после  выволочки,  которую она ему устроила из-за  выходки
Паульсона. Она узнает о судьбе Паульсона из  слухов. Это  напомнит  ей  о ее
статусе внутри Проекта.
     Сизер  пожал  плечами,  положил нож  назад  в потайной  карман  и пошел
готовить шаттл к прыжку.
     Глава восьмая.

     Сенатор Джеймс Таггарт склонился над баром. Его сенаторский плащ лежал,
небрежно брошенный на  спинку кресла, рядом с молоточком,  который обозначал
его  статус как Главы Ассамблеи  этого  года.  Молоточек  не давал  каких-то
особых прав  за пределами  Большого Зала,  но  его  присутствие  в маленьких
комитетских комнатах  придавало ему  определенный вес  и  уважение, которыми
обычно не обладали недавно избранные сенаторы.
     Встреча Комитета  Способов  и Методов  прошла  достаточно  успешно,  по
крайней  мере, не более безумно и хаотично, чем обычно. Комитет решал, каким
программам  дать жизнь,  а какие лучше свернуть;  какие  военные базы  нужно
закрыть; какие планеты заслуживали финансовой поддержки; насколько увеличить
налоги, и с кого эти налоги  взимать.  Это был  ключевой комитет  и желанное
назначение. В то же время он был главной головной болью.
     Таггарт вздохнул. Он подозревал, что его и его коллег неизбежно назовут
"Войском Божьим", но у них просто не было денег даже для того, чтобы покрыть
основные  затраты, не говоря уж о  том, чтобы финансировать все те  проекты,
которые просили обдумать сенаторы. Его уважаемые коллеги временами  дрались,
словно собаки  над  кучей мусора  -- интересы  каждого  из них  сходились  в
смертельной схватке за немногочисленные ресурсы.
     К  сожалению,  многие  программы  действительно  заслуживали  внимания.
Столько планет отчаянно нуждались в  помощи, а сейчас, когда упали налоговые
сборы, им даже нечего было дать. Главной задачей комитета было подняться над
болтовней  и  найти  проекты,  эффект  от  которых во  много раз  превзойдет
финансирование... а не наоборот.
     Проблемы с финансированием и  Комитетом Способов  и Методов не  слишком
способствовали  улучшению  отношений с  политиками,  которые построили  свои
карьеры на  выжимании ресурсов из своих родных планет, или же с теми из них,
кого ожидали  перевыборы, и они отчаянно пытались  дать своему электорату --
множеству беспокойных и безработных людей  -- хоть  какое-то  доказательство
того, что их усилия не пропадают даром. Угрозы и взятки со стороны таких вот
вновь избираемых сенаторов текли рекой.
     "Ох, Паладин,  мальчик  мой,  -  осадил  Таггарт себя, -  другие просто
пытаются сделать все, что могут, для народа своих родных планет".
     Ему повезло, что в отличие от бюрократов, наводнивших Ассамблею, ему не
нужно  было под  кого-то  ложиться, чтобы помочь своей планете. Его  родина,
Альтаир, была солдатской колонией. Альтаирцам нравилась солдатская  речь  --
чем грубее  и проще она была, тем лучше.  Он обещал соотечественникам только
попробовать добиться улучшения  их  участи. Он чувствовал, что действительно
гордится своей службой им, гордится тем, что они вверили ему свои судьбы.
     Таггарт  провел  пальцем под губой. "Куда я  подевал эту  замечательную
бутылочку?"
     В дверь позвонили.
     - Войдите.
     Вошел  Джеффри Толвин  в повседневной униформе. Таггарт обратил на  это
внимание, равно как на спокойное выражение лица и прямую спину. Толвин редко
приходил  в Сенат не в парадном мундире  с регалиями, и  то для того,  чтобы
обращаться к целым комитетам. То, что он решил  посетить одного из сенаторов
в его офисе, свидетельствовало о том, что произошло что-то серьезное.
     Толвин оглядел небольшую комнату и удовлетворенно кивнул.
     - Вы неплохо  устроились, Паладин -- ваш  кабинет  очень близко к  Залу
Собраний.
     - Живу  потихоньку, адмирал, - с улыбкой ответил Таггарт. -- Чем обязан
столь приятному сюрпризу?
     Пришел  ли  Толвин,   чтобы   поглумиться?   Он   получил   весь   свой
оборонительный  бюджет, точнее,  почти весь,  в  жесткой борьбе  с  фракцией
Таггарта, который настоял  на  расширении  торгового  флота  и субсидиях  на
строительство новых  гражданских  кораблей. Его  эзотерические  аргументы  в
пользу большего количества коммерческих судов, перевозящих больше грузов, не
помогли   против   прямолинейных   обращений   Толвина   --   что   урезание
оборонительного бюджета практически равняется оскоплению вооруженных сил.
     Толвин выглядел чем-то обеспокоенным.
     -  Я  должен  завтра  представить  мой  двухнедельный  доклад  Комитету
Обороны,  - сказал он. -- Я подумал, что лучше сначала представлю его  лично
вам.
     Таггарт знаком пригласил его сесть.
     - Ох, это о ваших новых суперносителях?
     -  Нет, -  ответил  Толвин,  - мы  ускорили  процедуру  их  завершения.
"Везувий"  будет готов  для первых тестовых  вылетов примерно через  неделю.
Команда  хочет,  чтобы  вы  лично окрестили корабль. Сенатор,  это  их очень
вдохновит.
     Таггарт кивнул, игнорируя лесть Толвина.
     - А что с "Сент-Хеленс"?
     Толвин дотронулся до щеки.
     - Проверки уже практически закончены, сейчас в него загружают топливо и
вооружение. Мы переходим на ускоренное расписание постройки, чтобы завершить
палубы.
     -  Зачем  так  торопиться?  --  удивился  Таггарт,  подсчитывая  в  уме
дополнительные  расходы  от  ускорения  и  без   того   очень  дорогостоящей
программы.
     - Плохие новости с границы, Паладин, - ответил Толвин.  -- Эти носители
нужны нам в действии как можно быстрее.
     - Что за проблемы?
     Лицо Толвина вытянулось.
     - Предательство.
     Таггарт решил не ввязываться в быстрый обмен репликами.
     - Может быть, разопьете  со мной по стаканчику? Плохие новости  никогда
не сообщают, не промочив горло.
     - Нет,  -  ответил Толвин  и  сделал  глубокий вдох. --  Эйзен, Блейр и
Маньяк Маршалл -- все трое дезертировали  к повстанцам где-то три дня назад.
Судя   по  нашей   телеметрии,   либо  Блейр,  либо  Маршалл   торпедировали
"Лексингтон". Носитель выведен из строя и следует в сухой док для ремонта.
     Таггарт чуть не уронил бутылку, которую вытащил из бара. Он сделал вид,
что внимательно  читает этикетку, пытаясь скрыть смятение. Сейчас Толвин мог
свалить его даже перышком.
     - О Господи, -  выдохнул  он. -- У парнишки всегда была сильная воля...
но это просто невероятно. Что произошло?
     - Мы не знаем, Паладин. Но они подбили "Лекс".
     Таггарт почувствовал, словно его хорошенько ударили по голове.
     - Сколько погибших?
     - О потерях пока еще не сообщали, - сказал Толвин бесцветным тоном.  --
Но триста тридцать человек  погибло  на "Ахилле"  на  прошлой неделе. Мы  не
знаем, помогали ли Эйзен или Блейр повстанцам до того, как перебежали к ним.
У Эйзена были командирские коды "Лекса". Он  мог передать им телеметрические
данные "Ахилла".
     - Почему? -- спросил Паладин практически без акцента. -- Они -- одни из
лучших наших людей, старые и проверенные товарищи. Что могло заставить их...
- Он немного помолчал, не в силах произнести слово "предательство", - ...так
поступить?
     - Не знаю, - ответил Толвин. -- Я  точно так же изумлен этим, как и вы.
--  Он развел  руками.  --  Информация, которую  мы  сумели  собрать  --  не
совсем... надежная. Наши сети разваливаются, а информация, которую мы из них
получаем, весьма разрозненная. Все, что мы знаем -- то, что граница на грани
войны.
     Таггарт внимательно посмотрел на Толвина, пытаясь прочитать его взгляд.
     - У вас все еще нет мыслей, кто может стоять за всем этим?
     - Нет, по крайней мере, не на уровне имен, - ответил Толвин. -- Правда,
одно  ясно.  Войска  Пограничных  Миров  становятся  все агрессивнее.  Блейр
взлетел с носителя Пограничных Миров, когда подбил "Лексингтон". Мы считаем,
что этот же корабль уничтожил "Ахилла".
     Таггарт наклонился к бару.
     - Это  подтверждено,  адмирал?  Действующий военный корабль Пограничных
Миров? -- Он закрыл глаза, увидев единственный подтверждающий кивок Толвина.
--  Тогда  нас ждет  война,  - тихо  произнес Паладин. -- Сенат не  потерпит
такого. Ни один сенатор.
     -  Нет, - сказал  Толвин, качая  головой, -  мои помощники говорят, что
резолюция,  объявляющая  войну   Пограничным  Мирам,  будет   вынесена   для
обсуждения всей Ассамблеей  в течение недели. --  Он резко  оборвал себя. --
Будем надеяться, что война -- не единственный наш выбор...
     Таггарт  с  трудом удержал спокойствие  на  лице. Толвин  будет  делать
доклад  только  следующим  утром.  Откуда  тогда  ему  знать,  что  в  ответ
предпримет Ассамблея?
     - Я  все  еще не  понимаю,  как это могло  произойти, - сказал Таггарт,
пытаясь отвлечь его. Толвин отвел взгляд.
     -  Кто  вообще  сейчас  знает, почему  что-то  случается?  Вся  чертова
структура общества  рушится вокруг  нас.  Долги  растут,  торговля и доверие
уменьшаются, и даже Земля, центр нашей культуры, осквернена. Центр перестает
работать, а периферия погружается в хаос. Не удивительно ли,  что происходят
настолько безумные вещи?
     - Я не уверен, что понимаю вас, - ответил Таггарт, слегка встревоженный
ответом  Толвина.  Адмирал  посмотрел  на  него,  его  взгляд  был  необычно
напряжен.
     -  Да  все  вы  можете  понять,  Паладин,  даже отсюда, из  сенаторских
кабинетов.   Наша  Конфедерация   распадается  на   части.  Мы  теряем  наши
пограничные  звезды,  а  центральное  правительство  жонглирует  словами   и
нюансами законов, которые будут просто игнорироваться. Мы  падаем в анархию,
атрофируемся -- а наша экономика разваливается, наш  Флот гибнет, а наши так
называемые лидеры все болтают. Мы теряем наши общие корни, наш центр!  -- Он
пригвоздил  Таггарта  яростным взглядом. --  Люди  голодают, а  голодая, они
дичают. Поймите, наш золотой век проходит, и все, что нас ждет -- разрушение
и завоевание любой силой, которая этого захочет!
     Таггарт изучал лицо Толвина во время этого страстного монолога. Толвин,
которого он  знал, верил только логике,  никогда  не отказывался от тяжелого
выбора   или  холодных  рассчитанных   решений,   которые  временами  стоили
человеческих жизней.  Тот  Толвин  никогда  бы  не  позволил  себе  подобных
рассуждений.
     Не сказались ли на адмирале  годы величайшего напряжения? Таггарт знал,
что не готов выдвигать такое суждение.  Мысли о мрачных рассуждениях Толвина
о состоянии человечества, однако, только прибавили ему беспокойства.
     -  Я не уверен, что все настолько  плохо, - ответил  он, пытаясь делать
хорошую  мину  при плохой игре. --  У  нас были проблемы и похуже,  и тем не
менее мы их решили. Я уверен, что и на этот раз решим.
     -  Значит,  вы слепы,  - Толвин отвернулся  и открыл дверь.  -- Если  я
услышу что-то  новое  об Эйзене или  Блейре, я сообщу  вам  об  этом.  -- Он
покинул  комнату,  больше  сейчас  напоминая  даже  не человека,  а  могучую
природную стихию. Дверь засекла его уход и закрылась.
     Таггарт снова посмотрел на бутылку и наконец-то прочитал этикетку. "Вот
ты где", - сказал он и налил себе щедрую порцию виски.
     Он  не  мог поверить тому,  что  Эйзен  и  Блейр оказались предателями.
Что-то должно было заставить их это сделать, что-то очень серьезное.
     - Во  что же ты ввязался, Джефф, мой мальчик,  -  спросил он у закрытой
двери, - что это заставило хороших людей так плохо поступить?
     Возможно, пришло  время  стряхнуть пыль с плаща и  кинжала и  осторожно
прощупать действия Толвина. Но не сейчас. Нет смысла наливать хороший скотч,
чтобы потом его не выпить.
     Таггарт сделал большой глоток, почувствовав янтарную жидкость на языке.
     - Ох, хорошо...

     Блейр  лежал на  палубе, отделенный  от  панелей  из  дюрастали  только
единственным тонким одеялом. По крайней мере воздух был чистым и прозрачным.
Двухдневный ремонт на Оресте принес и  другие чудеса. Пожары наконец-то были
потушены, воздух заменен, избыточное тепло уведено, а второй вспомогательный
энергоблок  приведен  в  действие.  У них было электричество и  вода,  чтобы
принять  душ, а запасы  в холодильниках были  пополнены. Он не  представлял,
каким же  вкусным может быть бифштекс с овощами, если до этого неделю дышать
дымом и питаться концентратами из неприкосновенного запаса.
     "Интрепид",  естественно,  был  в  рабочем  состоянии  не  на  все  сто
процентов. Первый двигатель все еще не работал, но, по крайней  мере, больше
не  излучал гамма-радиацию  в  инженерный отсек и не выплескивал  топливо  в
космос. Были  заменены несколько волоконно-оптических кабелей, что позволяло
ЦОПу спокойно работать, не беспокоясь о том, что в самый неподходящий момент
исчезнет связь с внешним миром. Мостик, верхняя палуба и сгоревший трюм были
заброшены. Корабль нужно было  выводить  с боевого дежурства,  но не сейчас,
когда Конфедерация дышала им в спину.
     "Корабль хотя бы будет не настолько уязвимым", - подумал Блейр.  Теперь
у них было достаточно энергии, чтобы поддерживать и фазовые щиты, и пушки.
     Также  был  пополнен  и  пилотский  состав, причем  весьма  неожиданным
образом.  Вернувшись после  бомбардировки "Лексингтона",  Блейр обнаружил на
взлетной палубе  пятерых пленных пилотов, которые  катапультировались и были
брошены  носителем на произвол  судьбы.  Каково же было его удивление, когда
среди них оказались Кэтскрэтч и Скиталец! Эти  двое были  не менее удивлены,
увидев Блейра, Маньяка и капитана Эйзена на вражеском корабле.
     -  После  того, как вы...  э-э-э... покинули  нас,  сэр,  - рассказывал
Скиталец, - Паульсон представил нам нового командира крыла.
     - Сизера, - сказал Блейр, зная, что не ошибется.
     - Да, именно его,  - вопрос "откуда вы узнали" показался Скитальцу явно
излишним.  -- А потом прочитал нам целую лекцию о долге перед человечеством,
который должен быть превыше всего,  превыше даже личных чувств. И что сейчас
наш долг -- отсечь от человечества иссохшую ветвь...
     -  ...В виде Пограничных Миров  и всех им  сочувствующих,  включая вас,
мистера Маршалла и мистера Эйзена, - добавил Кэтскрэтч.
     - Да...  Чтобы  напитать оставшуюся часть человечества соками,  которые
иначе и дальше бы доставались этой иссохшей ветви, - закончил Скиталец.
     -  Иссохшие ветви,  значит, - задумчиво повторил Блейр. --  Со мной  он
говорил  о "плохой  породе". Паульсон,  случайно, не был биологом?  -- Блейр
попытался мрачно пошутить, но всем было не до смеха.
     Слово "биолог"  неожиданно напомнило Блейру об операции в системе Тир и
куске  радиопередачи,  показанном  ему   Маньяком.  "Образцы  биологического
оружия, которые  мы смогли захватить..." А теперь все эти разговоры о плохих
породах и иссохших ветвях...
     Блейр отогнал от себя эти мысли. Слишком  уж  натянутой выглядела связь
между  манерой общения Паульсона и обрывком передачи из  соседней системы...
хотя, учитывая все  странности последнего  времени, связано могло  быть  что
угодно и с чем угодно.
     Из размышлений его вырвал голос Кэтскрэтча.
     -  Когда  капитан  Паульсон решил  пойти  в погоню  за  "Интрепидом"  в
одиночку, мы  со Скитальцем тоже  решили...  последовать за  вами,  - сказал
паренек.
     - ...И для этого катапультировались? --  удивился  Блейр. --  Вы  могли
просто погибнуть зазря...
     - Знаете, сэр, уж лучше сдохнуть, чем летать под командованием этого...
Сизера, - сказал Скиталец. -- Так что  мы  практически ничем не рисковали, -
он нервно улыбнулся.
     Остальных пленников  удалось  транспортировать в  гостиницу  на Оресте,
чтобы потом переправить на  Землю. Пилоты почувствовали немалое  облегчение,
когда увидели  Блейра  и  Маньяка,  и,  похоже,  не  держали на них  зла  за
дезертирство. Маньяк подумал,  что их  тоже  можно было бы перевербовать, но
Блейр  по-прежнему   считал  такую  "перевербовку"   предательством.   Блейр
отказался.  Он  был  не  против сам сунуть  голову  в петлю, но не собирался
заставлять делать это других. Вместо этого  заключенные отправились домой на
Землю,  чтобы рассказать,  что  их приняли с  честью, и передать  приветы от
друзей и любимых.
     Блейр  заложил руки за  голову и прислушался к храпу, издавали пилоты и
члены экипажа, лежавшие вокруг.
     Внезапно ему вспомнилась Велина  Соса. Они работали бок о  бок оба дня,
проведенных  в  системе Орест, и, возможно,  были  единственными,  не считая
капитана  Эйзена,  кто  не взял  восьмичасовое увольнение на "берег".  Блейр
нашел  ее  теплой и  отзывчивой,  и, если  можно было  доверять  его  умению
физиономиста, она думала о нем точно так же.
     Блейр перевернулся на бок, испытывая к себе отвращение. Он ей годился в
отцы, и, к тому же, не то же самое ли произошло у него с Рейчел? Ее внимание
все же льстило ему,  и она помогала  ему снова чувствовать себя  молодым  --
чего  не  было  со  времен  отставки.  Жара, физические упражнения и  плохое
питание на борту "Интрепида" помогло Блейру сбросить практически весь лишний
вес  --  по крайней  мере, достаточно,  чтобы  не  чувствовать  себя пузатым
стариком рядом с ней.
     Он рывком сел. Сон, похоже, не был сейчас хорошим выбором. Блейр сейчас
с большим удовольствием воспользовался бы возможностью сделать  какую-нибудь
работу. В полутьме он нашарил свой летный костюм и с трудом забрался в него.
     Заработал его переносной коммуникатор на руке.
     - Капитан Эйзен вызывает  вас на  мостик, - сказал  передатчик  голосом
Сосы.
     - Вас понял, уже иду, - официальным тоном ответил Блейр.
     Он  поднялся и  направился к ближайшей шахте. Его внимание привлек шум,
доносившийся из  одного  из  темных уголков палубы.  Повернув голову,  Блейр
увидел нескольких пилотов, внимательно за чем-то наблюдавших.
     - Что у нас здесь,  товарищи? --  подойдя поближе,  спросил он,  однако
ответа не понадобилось. В следующий момент Блейр увидел, как Маньяк забирает
только что выигранные деньги, а  затем -- его соперника... и поднял брови от
изумления.
     - Скиталец, это что, шутка?
     Скиталец, казалось, был удивлен не меньше Блейра.
     - Боюсь, что нет, партнер.
     - Он  попался на  один из моих "трюков  Маньяка", - глумливо усмехаясь,
сказал Маршалл. --  Никто не может устоять против них, даже он! Сегодня сама
Фортуна  -- моя невеста! Может быть, мне нужно  было всю  карьеру провести в
Пограничных Мирах?
     - Уинстон,  этого не может быть!  --  проговорил Блейр.  Скиталец молча
поднялся, отвернулся и побрел куда-то в сторону стоявших истребителей.
     - Ну что, кто следующий? -- радостно вскричал  Маньяк и осекся -- рядом
с ним не осталось никого, кроме Блейра.
     - Надеюсь, в следующем  бою тебе  повезет не меньше,  чем  в картах,  -
сказал Блейр и оставил Маньяка радоваться выигрышу в одиночестве.
     Войдя в  помещение ЦОПа, Блейр  увидел Эйзена и  Сосу, склонившихся над
одним из терминалов.
     - Видите, сэр? Вот здесь... - сказала Соса.
     - Да, лейтенант. Отлично вижу, - со вздохом ответил Эйзен.
     - А  что  здесь не так? --  спросил  Блейр. Мельтешение цифр и букв  на
экране не говорило ему ровным счетом ничего.
     - В информации,  которую я доставил с  "Лексингтона", есть определенные
пробелы, - сказал Эйзен.
     -  У  нас  не хватает записей  переговоров Конфедерации в  определенный
18-часовой период, - добавила Соса.
     -  До  и  после  этого   времени  Конфедерация  предпринимала  какие-то
операции, имевшие отношение к захвату  заложницы в системе Тир. Но без  этих
записей мы не сможем как-то связать одно с другим.
     -  У нас не хватает  записей о  передвижении  носителей,  целых флотов,
информации о назначениях... - проговорила Соса.
     - Новые кусочки мозаики... - пробормотал Блейр.
     Соса  напряженно  наклонилась  над терминалом,  нажав несколько клавиш.
Непонятные цифры и буквы сменились изображением.
     -  Есть! Здесь,  в системе Орест, на орбите самой дальней  ее  планеты,
находится секретный узел связи Конфедерации, - вскоре сказала она.
     -  Большая часть информационного  трафика Конфедерации должно проходить
через эту станцию, - задумчиво произнес Блейр.
     -  Да, так оно и есть,  - Эйзен  показал на карту. -- Эта база защищена
минами-турелями,  за  которыми  находится радарный буй.  Буй -- наша главная
проблема, если  он  поднимет  тревогу --  то конфедераты  слетятся  со  всей
системы. С ним нужно разобраться как можно  быстрее. Поговори с Плайерсом, у
него  есть,  что  тебе   предложить,  -  фраза  капитана  прозвучала  весьма
загадочно.
     - Хорошо, сэр... Билл.
     - Пробравшись через турели и  уничтожив  буй, ты  доставишь на  станцию
"подарочек".
     - Какой подарочек? -- удивился Блейр.
     - У Скитальца есть некоторый опыт шпиона, и он сам вызвался  пробраться
на эту базу вместе с лейтенантом Сосой. Для этих целей ты используешь УШКи.
     - Ушки? -- Блейр все меньше понимал, что от него требуется.
     - Управляемые шпионские капсулы. Плайерс разъяснит тебе все  подробнее,
- нетерпеливо ответил  Эйзен. -- Приблизившись к станции,  ты отстрелишь эти
капсулы,  они доберутся  до нее, Скиталец и  Соса добудут нужную информацию,
затем  ты их подберешь.  -- Эйзен  сделал  небольшую  паузу.  --  Это  будет
одиночный вылет, ведомых у тебя не будет.
     - Понял вас, капитан.
     - Я надеюсь, Крис... Без этой дополнительной информации  можно считать,
что у нас нет вообще ничего.
     Блейр  покинул ЦОП  в  смятении. Совсем  недавно ему казалось, что  все
продвигается совсем даже неплохо, но сейчас он не  был уверен уже ни в  чем.
Эйзен рисковал своим  положением и даже жизнью,  чтобы добыть эту информацию
-- а  без очередного  самоубийственного задания  эта  информация оказывалась
пустышкой. И на это задание отправлялся буквально вынырнувший из небытия его
старый друг.
     Должен ли был он  рассказать капитану о том,  что  произошло  несколько
минут  назад на взлетной  палубе?  Скиталец выглядел  абсолютно ошеломленным
своим карточным проигрышем -- будь  Блейр, а не  Ястреб командиром крыла, он
бы  немедленно  отстранил  лейтенанта  от  полетов  и  записал  на  прием  к
корабельному врачу.  Но  отменять задание  безотлагательной  важности  из-за
подобного происшествия -- а  Скиталец был единственным на борту,  кто мог бы
помочь Сосе проникнуть на базу и  добыть необходимую информацию -- и ставить
этим  под  угрозу  все  дело,  начатое Эйзеном,  превращать его  --  и  свое
собственное в придачу -- дезертирство в фарс?
     "Почему  я не Толвин?" - с горечью  подумал Блейр. "Адмирал  никогда не
гнушался  ставить  на  карту  чужие  жизни,  многие  их сотни и тысячи, ради
достижения цели. Почему меня так  беспокоит одна-единственная жизнь?  Только
потому, что это мой старый друг?"
     Он вспомнил  "Конкордию"... Перед глазами сразу появилось лицо  Спирит.
Он  до сих пор считал себя  виновным в ее смерти  -- стоя рядом  с ней перед
Жаннет, он не решился рассказать Ангел о том, что творилось в ее душе.
     Правда,  карточный  проигрыш  -- это не похищение  человека  и  шантаж,
попытался успокоить себя Блейр. Все будет в порядке, уверял он себя.
     -  Полковник, Плайерс  уже заждался вас,  - раздался из-за спины  голос
Сосы.  --  Ему  нужно   объяснить  вам,  как  пользоваться  кое-каким  новым
оборудованием, а вы сами знаете, как он не любит задержек.
     - А... Простите, лейтенант, я  задумался,  - проговорил Блейр. За всеми
этими мыслями  он настолько замедлил шаг, что успел дойти от ЦОПа только  до
лестницы.
     Они  с  Сосой  спустились  на  взлетную  палубу   и  увидели  Плайерса,
колдовавшего над "Тандерболтом" Блейра.
     - А, вот и ты, парнишка, - поприветствовал его старик и сплюнул на пол.
--  Капитан  Эйзен уже кое-что  тебе рассказал,  сейчас я  с  тобой  проведу
инструктаж.
     Плайерс показал на какую-то округлую штуковину, больше всего похожую на
ракету, из которой вынули всю электронную начинку.
     -  Это УШКа. Я утащил  пару  таких  штук  с одного  тестового  полигона
Конфедерации с год назад, пока никто не смотрел.
     - Никогда о них не слышал, - признался Блейр.
     - Да ты и не мог о  них слышать, - ухмыльнулся Плайерс.  --  Эти  парни
запускают новые  технологии в производство целую  вечность, со  всеми  этими
бюрократическими  проволочками  по  поводу  безопасности  и тому  подобного.
Можешь заглянуть, если угодно.
     - Да,  это  не для тех, кто  страдает  клаустрофобией, -  сказал Блейр,
открыв и заглянув в одну из двух лежавших на полу капсул.
     - О да, они очень  маленькие, но зато их очень удобно  использовать для
проникновения одного-двух  человек в такие места, где шаттл и уж  тем  более
транспорт просто не  пройдут или же  привлекут нежелательное  внимание. Вот,
смотри,  -   Плайерс  показал   на  другую   оконечность  капсулы.   --  Они
пришвартовываются прямо к  цели  и  прорезают  в стенке дыру, чтобы тот, кто
сидит в ней, мог выползти прямо внутрь.
     -  А как  их  нацеливать  и запускать? --  спросил  Блейр, краем  глаза
заметив, что к "Тандерболту" подошел Скиталец.
     - Точно так же, как ракету с распознаванием  цели или торпеду, - сказал
Плайерс.  -- Разве что сначала парень, сидящий  внутри,  - он поймал на себе
недовольный взгляд Сосы, - должен отключить  защитный замок. А после запуска
он предоставлен самому себе, может разве что немного подруливать.
     - Немного?
     - Достаточно, чтобы пристать к цели, - Плайерс пожал плечами, - а потом
вернуться туда, где ты  сможешь притянуть его назад. Капсула возвращается на
одно из мест, куда обычно крепятся ракеты,  и, если  понадобится, ты сможешь
выпустить ее снова.
     Блейр  не смог сдержать удивленного выражения на  лице. Соса и Скиталец
были удивлены не меньше.
     - Сейчас я тебе еще кое-что  покажу, парнишка, -  Плайерс поднял с пола
какую-то  немыслимую  конструкцию   из   плат  и   проводов,   больше  всего
напоминавшую древний транзисторный радиоприемник.
     -  Это  еще  что?  -- Блейр попытался  нахмуриться;  лицо  его от этого
приобрело весьма комичное выражение.
     - Килрати всегда превосходили нас  в технологиях маскировки, правильно?
-- Плайерс решил  начать издалека. -- Потом мы в ответ создали "Экскалибур",
но  мне не довелось потрудиться ни над одним из них.  Но в свободное время я
изучал чертежи обеих систем и  в результате собрал  вот эту вещицу, - старик
даже не пытался скрыть гордость.
     -  Маскировочное  устройство? -- Плайерс  все  больше и  больше изумлял
Блейра. В каких секретных лабораториях раньше трудился этот старик?
     -  Оно не  сделает тебя  невидимым,  но достаточно эффективно спрячет с
любых радаров, - сказал Плайерс.
     - Недостатки?
     - Ну,  ничего  ведь  не идеально, правда? --  Плайерс  ухмыльнулся.  --
Во-первых, оно работает на очень редком  кристалле с очень коротким периодом
полураспада,  так что он может  очень  быстро  сгореть. Это значит,  что  ты
можешь  потерять маскировку в...  как бы  так сказать... потенциально весьма
неподходящий момент.
     - А что во-вторых?
     -  А  во-вторых --  у меня всего одно  такое  устройство,  а  летать  с
незамаскированным ведомым смысла нет. Так что если тебе  оно понадобится  --
не обязательно для этого задания -- лететь тебе придется в одиночку.
     Блейр  задумался. Хуже от  маскировочного  устройства не будет точно --
возможно,  его  хватит  хотя  бы на  то, чтобы  уничтожить  радарный буй.  А
дальше... стрельба в любом случае делает бесполезной любую маскировку.
     - Эта штуковина мне пригодится, Плайерс. Приспособь ее к кораблю.
     - Сейчас-сейчас, парнишка, - механик поднял большой палец.
     Блейр  хотел  перекинуться  парой слов со  Скитальцем, но он и Соса уже
исчезли  в  УШКах.  "Тандерболт"  тут   же   окружили  механики,   аккуратно
установившие  капсулы в ракетные  слоты;  Плайерс, забравшись  по лестнице в
кабину, колдовал с маскировочным устройством.
     -  Вот,  должно работать,  сынок, -  Плайерс помог  Блейру  забраться в
кокпит.  Нажми  эту   кнопку  --  и  ты  невидим.  Для  радаров,  а  не  для
невооруженного глаза.
     Блейр пристегнулся, надел шлем и приготовился запустить двигатели.
     - А, еще кое-что, - сказал Плайерс. -- Бутылки ДВУ никуда не делись, да
и не денутся  в  обозримом будущем. Так что придется пожертвовать  еще двумя
ракетными слотами.
     - Я как-то и не думал, что для такого скрытного задания мне понадобится
много ракет,  -  пожал  плечами Блейр. Плайерс только ухмыльнулся,  похлопал
Блейра по плечу и спустился на палубу.

     Путь до  секретной  базы  занял  не очень много времени.  Когда впереди
показалась  планета  Орест-9, Блейр  резко сбросил  скорость и  посмотрел на
"радиоприемник" Плайерса.
     "Надеюсь,  эта  штука меня не подведет",  - подумал Блейр,  нажимая  на
единственную кнопку и снова  вдавливая до отказа рычаг  ускорителя. Цифры на
счетчике  расстояний  уменьшались,  а   планета,  наоборот,  с  приближением
становилась все больше. Вскоре Блейр уже мог разглядеть не только  саму базу
на орбите, но и пояс мин-турелей, окружавший планету, словно кольцо Сатурна.
Едва  сдерживаясь, чтобы не открыть огонь  или  не совершить  резкий  маневр
уклонения, он  упорно сохранял  прежний  курс. Устройство Плайерса,  похоже,
действовало -- ни одна из пушек не открыла огонь, даже когда он прошел прямо
между  двумя  минами и приблизился  к  первой  цели -- радарному  бую. Блейр
спокойно  вывел "Тандерболт" на  убойную  позицию, используя буй еще  и  как
временное  прикрытие  от  мин-турелей,  зарядил  две  неуправляемых ракеты и
выстрелил.
     В маскировке  нужды  уже не было, так  что Блейр отключил  ее,  перевел
освободившееся питание на  оружие и добавил к двум ракетам несколько  залпов
из  всех своих  шести пушек. Тревоги не  удалось  избежать  в любом  случае,
оставалось  только надеяться,  что буй  не  успел растрезвонить  ее по  всем
близлежащим системам, прежде чем взорвался.
     - Теперь наша очередь, партнер, - на связь  вышел Скиталец. -- Говорят,
что там на базе только несколько техников-связистов. Они наверняка  под стол
попрячутся, как только мы достанем пистолеты, - он засмеялся.
     -  Готовьтесь  к  запуску,  лейтенант,  -  ответил Блейр,  разворачивая
"Тандерболт"  в  сторону узла связи.  -- Наведение...  три... два... один...
поехали!
     Обе  УШКи  сорвались  с  крыльев  истребителя  и  легли  на проложенный
компьютером  Блейра  курс. "Спасибо, партнер", -  услышал  Блейр в наушниках
голос Скитальца, но его тут же перебил искаженный помехами голос Плайерса.
     -  У меня  есть  для тебя  плохая новость и  еще  одна  плохая новость,
парнишка, - сказал механик. -- Первая -- к тебе приближается патруль. Вторая
--  я  ошибся  в  расчетах  времени  полураспада  кристалла,  так   что  моя
маскировочная хреновина уже не работает. Извиняй...
     - Ну спасибо, - пробурчал Блейр, склоняясь над радаром.  Действительно,
в отдалении появились две красные точки. -- Начнем танцы...
     Красные  точки приблизились  и  оказались  "Хеллкэтами".  Блейр  врубил
форсаж, пронесся сквозь минный пояс и пошел на сближение.
     УШКи Скитальца и  Сосы, получив первоначальное  ускорение, примерно  со
скоростью торпеды продвигались к базе.
     - В таком "кораблике" мне еще летать  не доводилось  -- настоящий, черт
побери,  гроб на колесиках, - невеселым тоном пошутил Скиталец.  -- Надеюсь,
ваш   Плайерс   знает,  что   делает...  эти   штуки   вообще  тестировались
когда-нибудь, или мы -- их первые тест-пилоты?
     -  Хорошо, что Плайерс  тебя не слышит,  - услышал  он  через мгновение
голос Сосы. -- Он очень милый старикан, но при этом очень не любит отзывов о
своей  работе,  отличных  от  восторженных.  Кстати,  а что  такое  "гроб на
колесиках"?
     -  Это  что-то  из  русских  сказок,  -  сказал  Скиталец.  --  Медведь
Бондаревский  очень  любил  такие  истории...  Готовься,  Орест-9,  гроб  на
колесиках уже стучится в твою дверь!
     -   Неопознанный  "Тандерболт",  немедленно   заглушите   двигатель   и
сдавайтесь! Вы вторглись  в запретную  зону,  здесь  могут находиться только
корабли Конфедерации! --  лидер звена "Хеллкэтов"  вышел на связь с Блейром.
Блейр не ответил -- не хватало только того, чтобы узнали его голос и лицо.
     - Неопознанный "Тандерболт", последнее предупреждение, или мы открываем
огонь!
     "Ну и открывайте",  - пробормотал себе под  нос  Блейр,  резко уходя  в
сторону и приводя в действие  систему отслеживания цели. "Хеллкэты" сразу же
включили  форсаж и попытались взять менее  маневренный истребитель  Блейра в
"коробочку",  но  он  отогнал  лидера огнем своих шести пушек,  затем резко,
насколько ему позволял "Тандерболт", развернулся и еще одним залпом скинул с
хвоста ведомого.
     Лобовая атака не удалась, и "Хеллкэты" решили сменить тактику, оттесняя
Блейра к минам-турелям. Блейр чертыхнулся, поняв, что против этого ему крыть
нечем  -- очень далеко  от  базы уйти он не мог, там были  Скиталец и  Соса.
Делать нечего, придется идти ва-банк, подумал он.
     Сосредоточив огонь  на одном из "Хеллкэтов", он  словно забыл о втором,
севшем  ему  на хвост. Всадив в него несколько залпов  и практически истощив
питание  пушек, Блейр неожиданно  дернул рычаг управления на  себя, совершил
поворот Иммельмана и зашел  в хвост уже своему незадачливому преследователю.
Первый, уже серьезно поврежденный, "Хеллкэт" разворачивался по широкой  дуге
-- Блейр повредил ему маневровые двигатели.
     В этот момент заговорили пушки  на минах -- противникам  все же удалось
прижать "Тандерболт"  к  минному поясу.  Блейру  пришлось резко поворачивать
влево  и врубать форсаж -- какими  бы слабыми ни были лазерные пушки на этих
турелях, сильно ослабленные хвостовые щиты истребителя могли и не  выдержать
их плотного огня.
     Этот  маневр,  пусть  и  лишил  Блейра выгоднейшей  позиции, зато вывел
"Тандерболт"  на траекторию,  пересекавшую  курс  поврежденного  "Хеллкэта".
Пилот попытался как-то уйти с его линии огня, но маневренность упала даже по
сравнению  с  "Тандерболтом".  С  тяжелым сердцем Блейр нажал  на гашетку  и
увидел, как "Хеллкэт" исчез в клубах огня и туче обломков.
     "Крис, если бы ты не убил  его, он бы убил тебя",  - сказал он себе, но
вышло как-то  неубедительно.  В  этот  момент  в  наушниках  зазвучал  голос
Скитальца.
     - Полковник,  мы пробрались внутрь, но у нас  тут сложности. Разведчики
немножко ошиблись -- на базе охрана, и она хорошо вооружена...
     Послышались звуки выстрелов, затем на канале связи воцарилась тишина.

     Скиталец  бросил переносной  коммуникатор на пол, выхватил  пистолет  и
открыл огонь по троим охранникам в черных костюмах.
     - Быстрее, лейтенант, - не  поворачивая головы, сказал он. -- Сейчас от
вас зависит все...
     Соса достала переносной  компьютер, подключилась к ближайшему терминалу
и торопливо  застучала по клавишам. Один из выстрелов выбил искры из панелей
прямо  над ней. Скиталец немедленно ответил на  этот выстрел своим и  уложил
одного из охранников.
     Каждый удар по клавише, казалось, длился  целую вечность. Наконец  Соса
пробралась сквозь хитрую систему паролей  и замысловатую структуру каталогов
и нашла то, что было нужно.
     -  Вот оно, - произнесла она  и запустила копирование. Еще один выстрел
просвистел над ее головой и повредил другую панель.
     - Есть! -- наконец сказала Соса.
     -  Немедленно возвращайся к УШКе и вылетай. Я задержу их, - по-прежнему
не отвлекаясь от охранников, проговорил Скиталец.
     Соса заколебалась.
     - Иди! Немедленно! -- закричал он.
     Соса подчинилась. Скиталец бросился в противоположную сторону, прямо на
охранников. Метким выстрелом ему  удалось  ранить одного, но выстрел второго
пришелся ему  точно в  грудь,  отбросив  его на  стоявший  рядом  компьютер.
Услышав  грохот,  Соса  обернулась и застыла  в  ужасе, увидев страшную рану
Скитальца; но затем, поняв,  что ее  вполне может ждать такая же участь, все
же совладала с собой и опрометью бросилась к своей УШКе. Охранники несколько
раз выстрелили, но промахнулись.
     - Сэр, Скиталец погиб, - услышал Блейр голос Сосы. Несмотря на страшную
новость, он невольно вздохнул с  облегчением -- больше всего он боялся,  что
погибли и Уинстон, и Велина. -- Я взлетаю, подберите меня, быстрее!
     - Скиталец... Вот и тебя я  не уберег, - прошептал  Блейр. -- Кто бы за
этим  не  стоял,  он  за это  поплатится...  - с этими словами он включил на
полную  мощность  форсаж и  направил  корабль  на  минный  пояс.  Оставшийся
"Хеллкэт"  последовал за ним.  Блейр снова очень  точно прошел  между  двумя
минами;  его  противник,   опасаясь   столкновения,  вынужден  был  сбросить
скорость, отдавая Блейру инициативу. Блейр тут же развернулся и открыл огонь
по минам. Одна из них  взорвалась,  когда "Хеллкэт"  пролетал прямо  рядом с
ней; взрывная  волна  отбросила  его  прямо  на  соседнюю  мину, которая  от
столкновения   также  взорвалась.   Блейр   без   всякого  сожаления   добил
искалеченный истребитель.
     - Тигр -- Сосе. Готов принять вас на борт, - устало сказал он.

     - Мы собрались здесь, чтобы попрощаться с лейтенантом Уинстоном Чангом,
который  исполнял свой  долг от  чистого сердца и разумно,  - Блейр с трудом
подбирал слова, обращаясь к  механикам и пилотам "Интрепида", собравшимся на
взлетной палубе. Соса, с залитым слезами лицом, стояла в дальнем неприметном
углу; рядом с ней стоял Плайерс и украдкой пытался вытереть ей слезы, словно
дед, утешающий внучку. Маньяк,  до сих пор не веривший своим глазам, мрачный
Кэтскрэтч -- молодой  пилот  впервые терял  близкого боевого товарища  --  и
капитан Эйзен, напротив,  находились к Блейру  ближе всех.  "Старая компания
держится вместе, - подумал он. - Вот только подходящий ли  это момент, чтобы
так выделяться среди всех?"
     - Я горжусь тем,  что мне довелось летать с ним.  И еще  больше горжусь
тем,  что он был моим другом. -- Блейр сглотнул. -- Скиталец, пусть твой дух
все так же бродит среди звезд...
     Шлем  Скитальца положили в символический гроб, затем привели в действие
маломощные  двигатели  четырехугольного "снаряда".  Гроб  медленно скользнул
через силовое поле и исчез в глубинах космоса.
     -  Полковник, через  десять минут я жду вас в  ЦОПе, - тихо  проговорил
Эйзен и  покинул палубу. За ним потянулись  и  остальные; вскоре рядом с ним
остался только Маньяк.
     -  Мы сыграли всего несколько партий... Мне постоянно приходили тузы...
В основном раздавал он... - бормотал Маршалл.
     - Маньяк, ты идиот, - покачав головой, сказал Блейр.
     - Я знаю, полковник, - Маньяк тяжело вздохнул. -- Может быть, если бы я
так не смеялся над ним... Вот так вот не добивал его...
     - Да я не  это  имею  в  виду, - непонятливость  Маньяка начинала злить
Блейра. -- Ты действительно думаешь, что Скитальцу не захотелось дальше жить
просто потому, что ты обыграл его в покер?
     - Я никогда не выигрывал у него до этого...  - начал было Маньяк. Блейр
махнул рукой, отвернулся и зашагал к лестнице.
     Открыв дверь ЦОПа, Блейр  ощутил некое  чувство дежа вю.  Эйзен  и Соса
снова  колдовали  над  терминалом,  к  которому   был  подключен  переносной
компьютер.
     - Вы достали то, что было нужно? -- спросил Блейр.
     -  У  меня не  было  времени на сканирование файлов, -  ответила  Соса.
Возвращение к  привычной работе, похоже, смягчило ее  подавленное состояние;
по крайней мере, она уже не плакала.
     -  Еще несколько  кусочков  мозаики  встало на  свои места...  - сказал
Эйзен.  --  Но  их  пока  еще недостаточно,  чтобы  связать  Конфедерацию  с
определенными инцидентами.
     - Есть информация  о необычном  перемещении  ресурсов  Конфедерации,  а
также  закодированные   передачи,  на  раскодирование   которых  потребуется
небольшое время, - добавила Соса.
     -   Но,  кроме  этого,  есть  еще  немало  вполне  обычных  переговоров
Конфедерации, - сказал Эйзен.
     -  То  есть это  все,  в общем-то,  не вызывает никаких  подозрений,  -
подытожил Блейр.
     - У нас нет времени  на неправильные решения, - твердо сказал Эйзен. --
Если Ассамблея проголосует за войну...
     - ...Тогда  погибнет еще много пилотов... Как Скиталец... - закончил за
него Блейр.

     Блейру  едва  удалось  забыться тяжелым сном,  как  на палубе включился
свет, и на полную громкость заработали громкоговорители.
     - Немедленно взлетаем! Всем пилотам  и механикам -- на взлетную палубу!
Ожидать взлетных инструкций, - раздался  голос Сосы. Блейр поднялся, натянул
форму и забрался в летные ботинки.
     У  "Тандерболта"  его  уже ждал  Плайерс. Он помог Блейру  забраться по
лестнице и наклонился,  чтобы проверить переднюю панель.  Блейр сморщил нос,
почувствовав запах табака.
     - Я немного модифицировал твой  истребитель, -  сказал  Плайерс. --  Ты
теперь можешь выполнять автоскольжение,  хотя двигаться при  этом ты будешь,
как беременная свинья. Помни...
     - Да я  помню, - прервал  его  Блейр, - важно  не то,  что свинья  поет
хорошо, а то, что она вообще поет.
     Они немного посмеялись вместе, затем Плайерс продолжил.
     -  Я  увеличил твою максимальную скорость до 420 километров  в секунду,
так что ты можешь соревноваться в скорости с "Хеллкэтами", по  крайней мере,
на коротких дистанциях. Следи за датчиками перегрева двигателя и потребления
топлива.  Твоя максимальная  скорость форсажа не изменилась, но я  установил
более  широкие сопла на  твои маневровые двигатели  -- это увеличит скорость
поворота.
     -  Что  я  теряю?  --  спросил  Блейр,  отлично   понимая,  что  каждая
модификация требует компромиссов.
     - Ты немного потеряешь в  управляемости,  а также не сможешь летать так
далеко,  как раньше -- все эти модификации  увеличивают потребление топлива,
так что придется экономить.
     -  Ясно,  - он посмотрел на крылья, по-прежнему "украшенные"  бутылками
ДВУ. -- Когда же мы наконец от них избавимся?
     -  Без  длинной взлетной палубы или  катапульты --  никогда,  - хмыкнул
Плайерс.
     Блейр  кивнул,   затем  провел  последние  предполетные   проверки.  На
навигационную  карту  начала  поступать  телеметрия -- только  что поступили
данные  из  ЦОПа. Летный план уводил их  через "границу"  туда, где когда-то
была территория  килрати. Он присвистнул, затем  услышал, как  другие пилоты
обсуждают это задание.
     Заговорила Соса.
     - Эскадрильи Ястреба и Пантеры займут на низкую орбиту вокруг носителя,
чтобы обеспечить прикрытие от возможной вражеской атаки. Полковник Блейр, вы
поведете Маньяка  и его  эскадрилью на помощь кораблю, попавшему в бедствие.
Ложитесь  на  курс 360, зет плюс сорок, и пересеките границу. Вы окажете  им
помощь и содействие, как предусмотрено Женевской конвенцией.
     - Это килратские корабли? -- вмешался Ястреб.
     Соса замолчала.
     - Мы  должны, подчиняясь  межзвездным законам,  оказать  помощь  любому
кораблю, терпящему бедствие. На эти корабли  напали, и они просят помощи. Мы
должны помочь им.
     - Значит, это действительно килрати,  - сказал Ястреб.  -- Какого черта
мы должны вмешиваться?
     На связь вышел Эйзен, его голос был холоден, как лед.
     - У вас есть приказ, пилот. Исполняйте его.
     -  Зачем мы должны  подвергать  себя опасности  ради  кошек?  --  почти
закричал  Ястреб.  Пантера   прервала   его,   прежде  чем  он  смог   снова
запротестовать.
     - Черт возьми,  ты сам согласился,  что Эйзен станет нашим капитаном, -
гневно сказала она, - так что позволь ему управлять кораблем. Отправь жалобу
по официальным каналам, если уж тебе так хочется.
     - Почему  тогда отправили  Блейра? -- настаивал Ястреб.  --  Я командир
крыла!
     Голос  Эйзена оставался  холодным,  но  было  заметно,  что  он  теряет
терпение.
     - Полковник  Блейр обладает  определенной известностью в среде килрати.
Вы  этим   похвастаться  не  можете.  Поэтому  он  летит,  а  вы  остаетесь.
Достаточно.
     Ястреб,  бурча  что-то  себе под  нос,  взлетел,  выводя эскадрилью  на
оборонительную орбиту. Блейр, чьему "Тандерболту" требовалось больше времени
для  разгона, взлетел последним.  Он быстро нашел уже построенную эскадрилью
Маньяка и направил ее в сторону границы.  Маньяк  достал еще  три "Рапиры" в
системе  Орлеан -- подарок Крюгера, президента Ландрейха, - а сам вернулся в
кокпит  своего  отремонтированного  "Хеллкэта".  Эскадрилья  все  еще   была
недоукомплектованной,  но восемь  кораблей, по крайней  мере, составляли два
полноценных звена.
     Блейр послушал переговоры пилотов.  Они были очень недовольны  тем, что
их попросили спасти килрати. Он удивился, что  его самого это практически не
волновало. Они и килрати  были  смертельными врагами, и он предполагал,  что
его реакция будет похожа на ту, что была у других пилотов. Он ненавидел тех,
кто  убил  Ангел, но  это была  личная ненависть. Почему он не распространил
ненависть на всю расу?
     Компьютер издал звуковой сигнал, когда засек приближение границы, затем
издал еще один сигнал, когда они вошли на территорию килрати.  На предельном
расстоянии   действия  радара  появилось  скопление  красных  точек.   Блейр
переключился  на  частоту  межзвездной  тревоги, задумавшись,  стоит  ли ему
использовать свое имя  героя, и в результате  пришел к выводу,  что  килрати
должны знать, с кем имеют дело.
     - Сердце Тигра -- кораблям, терпящим бедствие. Каково ваше состояние?
     Блейр не смог узнать лица килрати сквозь помехи на панели связи, но оно
казалось ему смутно знакомым.
     -  Шинтахр Мелек -- Блейру,  - ответил  инопланетянин. -- Пришел ли ты,
чтобы насмехаться над нашей  гибелью? Забыл ли ты о том, что  я уже сдавался
лично тебе?
     Блейр был изумлен. Мелек был  правой рукой принца Тракхата, да и сам по
себе  грозным врагом, старшим командиром, чья способность простить  и забыть
разрушение родного мира, по идее, должно было быть равно нулю. Это делало их
квитами -- хозяин Мелека убил его Ангела...
     - Ответ отрицательный, - напряженно ответил он. -- Подчиняясь Женевской
Конвенции, мы обязаны помочь всем кораблям, которым требуется помощь. Что мы
можем сделать?
     Лицо Мелека наконец стабилизировалось на небольшом экранчике.
     - У нас было тринадцать кораблей, которые следовали из системы, которую
вы  называли 89 Гидры B, в систему Паскуаль. -- Он немного  помолчал. -- Нас
атакуют  от  четырех  до  шести кораблей.  Все  наше сопровождение было либо
обращено  в бегство,  либо  уничтожено. Они, похоже, обладают способностью к
маскировке. Можете  ли  вы нам помочь? Точнее даже будет -- поможете  ли  вы
нам?
     - Да,  -  ответил  Блейр, затем  переключился на тактический канал.  --
Маньяк, ты все слышал?
     -  Да,  босс, - ответил тот, - я получил сообщение,  мы примерно в двух
минутах от  них.  Я уже  могу прицелиться в транспорты,  и...  Тэллихо! Вижу
один... два... четыре вражеских корабля!
     -  Вас  понял,  -  посмотрев  на  радар,  Блейр   похолодел.  Вражеские
истребители то  появлялись, то  исчезали с  экрана. У них были маскировочные
устройства.
     Маньяк включил микрофон, вызвав треск статических помех.
     - Маньяк -- Волчьей стае. Покинуть строй и атаковать.
     Истребители разлетелись в  стороны, нарушив ровную букву "V", в которую
была  построена  эскадрилья,  и  разбились   на  пары.  Блейр  с  удивлением
обнаружил, что Маньяк пристроился к его крылу.
     - Я думал, что ты пойдешь на охоту в одиночку.
     - Не могу,  - ответил Маньяк. -- У  меня  теперь  эскадрилья. Я не могу
действовать таким образом и ожидать,  что они послушают меня, когда я  скажу
им так не делать.
     Блейр, изумленный внезапно проявленной  Маньяком зрелостью, не ответил.
Корабли  пиратов  размаскировались  и  приблизились к  истребителям  Блейра,
используя полный  форсаж,  чтобы  как  можно быстрее  войти в зону  действия
ракет.
     - Бандиты!  --  закричал  Маньяк. -- Вот  они! -- Он  резко повернул  в
сторону и ускорился под углом к курсу Блейра.
     - Вот так вот мы исполняем приказы, - пробурчал Блейр.
     Он потянул рычаг управления к себе и включил форсаж, резко  уходя вверх
по оси  Z и изменяя плоскость и направление по сравнению с Маньяком. Маршалл
завертел свой  "Хеллкэт",  раскачивая  истребитель  и  слегка изменяя  таким
образом курс и скорость, не  страдая  при  этом от действия инерции. Один из
налетчиков  попытался  сесть ему на хвост и сбить своим тяжелым вооружением.
Маршалл  развернулся буквально "на носовом платке", резко выключив двигатели
и  дернув  рычаг  управления,   затем  включил   ускорители  в  направлении,
перпендикулярном прежнему курсу. Он ловко увел "Хеллкэт" с линии огня, затем
пересек  курс пирата и несколько раз выстрелил на опережение, поразив его  в
хвостовую  часть. Ионная пушка "Хеллкэта" вызвала несколько вспышек на щитах
корабля, но, похоже, не причинила особого вреда.
     Пират  пронесся   мимо  Маньяка,   отчаянно   пытаясь   развернуться  и
последовать за своей целью. Маньяк развернул корабль на прежний курс и снова
включил  двигатели.  Это  был,  пришлось  признать  Блейру, весьма  классный
маневр. Маньяк определенно практиковался с тех пор, как Сизер его подбил.
     Блейр  повернул  свой  "Тандерболт"  в сторону  пирата;  тяжеловесность
маневра была в немалой степени компенсирована модификациями Плайерса. Пират,
окруженный  с  двух сторон,  с  легкостью ушел  от него. Он  пронесся  мимо,
достаточно близко, чтобы  Блейр  смог  его рассмотреть. Истребитель  не  был
похож  ни   на  что  из  ранее  им  виденное.  Блейр   заметил  острый  нос,
расположенные под ним  пушки  и пару  больших  мерцающих впускных  отверстий
Буссарда,  расположенных между двумя хвостовыми поясами. Проклятая штуковина
выглядела большой, как  минимум  не меньше, чем его "Тандерболт",  и слишком
большой, чтобы  быть настолько быстрой  и маневренной. Блейр повернул  рычаг
управления  и дал  залп  из  плазменных  пушек, но  выстрелы  ушли далеко  в
сторону.
     Он попытался  прицелиться  и выстрелить еще  раз,  однако его  скорость
поворота,  несмотря на  всю  работу Плайерса, оставалась  слишком маленькой,
чтобы хоть как-то сравниться с пиратом. Маньяку,  на гораздо более подвижном
и маленьком корабле, и то с трудом удавалось сбросить его с хвоста. Налетчик
приблизился,  выпустил ракету  в  хвост  Маньяку, затем ловко  развернулся в
сторону  Блейра и выстрелил еще раз. Блейр,  изумленный этой  ловкостью,  не
отреагировал до тех пор, пока не услышал ракетное предупреждение.
     Он дергал  рычаг управления взад-вперед, все увеличивая угол поперечных
движений, чтобы попытаться сбить  ракету со следа. Такие передвижения давали
ракете самый маленький профиль цели, в  который сложнее всего  было попасть.
Блейр  надеялся, что если  ему удастся достаточно  долго  сбивать  ракету  с
толку, он проскочит мимо нее, словно в детской игре с кнутом.
     Он  продолжал маневрировать; ракета пронеслась мимо. Блейр, не отпуская
рычага управления, оглянулся, чтобы посмотреть на действия ракеты. Она вышла
на  очень характерную  траекторию  поиска  "свой-чужой",  снова  навелась  и
понеслась за ним. Блейр сбросил несколько  ложных целей, надеясь, что ракета
отвлечется на одну из них, но безрезультатно.
     -  Черт  возьми,  -  сказал  он.   --   Маньяк,  на  мне  висит  ракета
"свой-чужой", можешь помочь?
     - Ответ отрицательный, -  с напряжением  ответил Маньяк, - у меня те же
проблемы. Что это был за сукин сын?
     Блейр не  ответил,  сосредоточившись на  ракете.  Она неслась  за  ним,
маневрируя  -- боеголовка пыталась  держать дико гарцевавший  "Тандерболт" в
поле действия. Блейр  резко повернул  на  девяносто градусов,  толкнул рычаг
управления до  упора вперед и вправо и  врубил форсаж. "Тандерболт" выполнил
внешнюю  петлю, изменяя свое  направление  по всем трем  осям.  Он  позволил
кораблю  переориентироваться  на  новый  курс, затем  потянул рычаг вправо и
вниз, сваливая истребитель в штопор.
     Блейр почувствовал,  как  кровь сразу же прилила к  голове. Инерционные
демпферы приняли  на  себя  достаточную долю перегрузки, чтобы он не потерял
сознание или получил аневризму, но узкие спирали, выполняемые кораблем,  все
еще держали его голову достаточно далеко от центра тяжести, чтобы можно было
совсем не опасаться  потерять сознание. Блейр, дыша ртом, напряг мышцы шеи и
стиснул зубы, пытаясь замедлить приток крови.
     Ракета приближалась -- его  трюки  не произвели на  компьютер наведения
абсолютно  никакого  впечатления.  Слева по борту сбросил маскировку один из
черных  кораблей.  Блейр  держал  курс,  приближаясь,  затем  резко  изменил
направление  штопора. Носовая часть пиратского корабля замерцала  красным --
он выстрелил из своих тяжелых орудий, но ни один  выстрел из залпа не достиг
цели.  Блейр позволил  себе  расхохотаться -- пират должен  был  очень умело
стрелять на упреждение, чтобы попасть в него в такой ситуации.
     Он вышел из  спирали, сначала направив рычаг управление вниз и  вправо,
затем налево, а затем  прямо, заканчивая  маневр  в  виде широкой буквы "S",
предназначенный для того, чтобы замедлиться, при этом не  пролетев вперед по
инерции. Пират  пронесся  мимо,  настолько  близко над  головой,  что  Блейр
пригнулся.
     Справа  появилась ракета. Зазвучала тревога "Тандерболта", предупреждая
его о  близости  ракеты.  Блейр  выпустил еще две ложных цели, затем потянул
рычаг управления на себя, уходя из плоскости  "обманки". Ракета врезалась во
вторую цель и взорвалась, так близко от корабля, что замерцали щиты.
     Блейр опустил  нос  "Тандерболта" в поисках черного  корабля. Противник
резко  отвернул в сторону,  пытаясь  зайти ему в хвост. Блейр уже понял, что
нужно  делать.  Вместо  того,  чтобы пытаться соперничать  в маневренности с
более вертким врагом, он  продолжил идти прежним курсом. Пират направил свой
корабль вверх и в крутой правый поворот, пытаясь попасть на упреждение.
     Блейр изменил курс, пересекая  дугу налетчика, выбрал полное вооружение
и заблокировал отслеживание цели. Теперь  он будет постоянно целиться в этот
черный  корабль,  несмотря на любые  передвижения  других  целей.  Компьютер
изобразил  крестик  прицеливания, который  показывал, куда должен  прилететь
пират, чтобы в этот момент в него попасть.
     Вражеский пилот, поняв,  что  Блейр перехитрил его, включил маскировку.
Черный корабль  замигал и пропал из виду,  сбросив отслеживание цели.  Блейр
все равно выстрелил, прошив пустое пространство залпом из всей батареи.
     Четыре энергетических  луча вылетели  из пушек "Тандерболта",  заставив
вспыхнуть  щиты  налетчика. Блейр  все добавлял  угля,  посылая  выстрел  за
выстрелом  в замаскированный  корабль,  используя при этом  вспышки  щитов и
попадающие в них энергетические лучи в качестве маркеров. Накопители энергии
практически  разрядились,  и скорость  стрельбы  замедлилась.  На  одном  из
крыльев  пирата   прогремел  вторичный  взрыв.   Следующим  выстрелом  Блейр
промахнулся, позволив черному истребителю все же развернуться  и сбежать. Он
сделал еще несколько случайных выстрелов, затем повернул в сторону конвоя.
     Эскадрилья  Маньяка,  похоже, сумела  обратить  в бегство  и  остальные
черные  корабли. Блейр  быстро  пересчитал дружественные корабли  и насчитал
восемь. Никто не погиб.
     Один из черных кораблей сбросил маскировку, направляясь к транспортнику
килрати.   Блейр   проверил  накопители  и  выругался,   увидев,   что   они
перезарядились максимум наполовину. Он  врубил  форсаж, пытаясь сблизиться с
врагом.
     Черный  корабль  быстро  вырастал  перед  его  глазами.  Блейр  включил
плазменные пушки и  выстрелил, как только  поймал пирата в прицел. Вражеский
корабль скакнул  вперед,  словно обжегшись, и  все  выстрелы  Блейра ушли  в
"молоко"; черный корабль продолжал приближаться к транспортнику.
     Блейр  повернул  рычаг управления  влево, пытаясь  развернуть неуклюжий
"Тандерболт"  на  большой скорости.  Выйдя на курс преследования, он  тут же
снова  включил  форсаж.  Пират развернулся  и  выпустил какой-то серебристый
снаряд,  врезавшийся  в  борт транспортника. Блейр  не  увидел взрыва, когда
черный  корабль нырнул под  днище транспорта, и последовал за ним  по пятам.
Черный  корабль  внезапно развернулся  вверх,  пронесшись над верхней частью
транспорта.  Блейр, до упора  потянув рычаг  на  себя,  попытался  повторить
крутую параболу пирата.
     Его  маневры  были  неуклюжими  по  сравнению  с  пиратом.  Он вышел из
поворота и понесся  за налетчиком, пересекая  плоскость транспортника, затем
выстрелил из плазменных пушек, больше  ради  сатисфакции, чем  действительно
надеясь в него попасть.
     Гигантский взрыв взметнулся от килратского  транспорта, когда сработала
мина  замедленного  действия.  Разраставшаяся взрывная волна и огненный  шар
охватили "Тандерболт". Пират, чьи хвостовые щиты ярко мерцали,  поймал самый
край  взрывной волны, включил  форсаж и разогнался  до невероятной скорости.
Блейр  сидел,  пораженный,  и  наблюдал, как черный корабль исчезает  вдали.
Остальные  налетчики сбросили маскировку и на полной скорости направились за
своим лидером, оставляя сражение с эскадрильей Маньяка и кораблями килрати.
     Зазвучал сигнал тревоги в кокпите, предупреждая его о тяжелом положении
"Тандерболта". Взрыв  мины  уничтожил  носовые  и  хвостовые  фазовые  щиты,
повредил  броню  и причинил немалые разрушения внутренним системам,  включая
панель связи, отслеживание цели и  монитор повреждений.  Все  ускорители  по
правому борту вышли из строя, равно как форсажные двигатели и запас топлива.
Без  сомнения,  у  него   были  и  другие  повреждения,  но  с  неработающей
подсистемой мониторинга он не знал, что еще не работает.
     -  Ты...  видел это? -- спросил Маньяк,  подлетев близко  к  Блейру. --
Ты... серьезно подбит. Можешь... добраться... "Интрепида"?
     Блейр посмотрел на оставшийся в живых дисплей, наугад стуча по клавишам
и пытаясь добиться хоть какого-то взаимодействия.
     - Не знаю, - ответил он, стараясь за лаконичными формулировками  скрыть
свое беспокойство.  На секунду дисплей все же пришел  в  себя,  показав, что
практически все системы были повреждены до "желтого" и "красного" состояния.
-- Может  быть. Передаю телеметрию. --  Он скрестил пальцы, надеясь, что его
передача дошла до панели связи Маршалла.
     Маньяк достаточно  долго молчал, чтобы Блейр  успел решить,  что  связь
окончательно вышла из строя. Когда лицо  Маршалла  вернулось на экран связи,
его голос был весьма удивленным.
     - М-м-м...  Мелек  предлагает  тебе свое гостеприимство,  чтобы ты смог
оценить свои повреждения. Также он хочет поговорить.
     Блейр заставил  Маньяка  дважды  повторить,  чтобы удостовериться,  что
расслышал  все в  точности.  Он было  решил  снова переключиться на  частоту
тревоги и переговорить с шинтахром лично, но не был уверен, что сможет выйти
на связь или даже потом вернуться  на собственную тактическую частоту. Лучше
было оставить Маньяка в качестве посредника.
     Блейр покачал  головой. Какого  черта понадобилось Мелеку? Его  корабль
был достаточно поврежден,  чтобы  килратский  лорд  мог его взорвать,  если,
конечно, не боялся последующих действий со стороны Маньяка и его эскадрильи.
     Он еще раз проверил данные. Повреждения от мины налетчика на самом деле
не  оставляли  ему  иного  выбора,  как  принять приглашение.  Блейр  сильно
сомневался в том, сумеет ли он доползти до "Интрепида", а килратский корабль
был  прямо  у  него под  носом.  Он  не  мог позволить  себе  отказаться  от
возможности оценить свои повреждения, прежде чем пытаться вернуться.
     - Скажи ему,  что я  согласен. Получи  от него посадочные  инструкции и
скажи,  что мы обеспечим  ему  прикрытие до  тех  пор,  пока  он не  покинет
систему.
     Маньяк передал сообщение. Панель связи Блейра вновь затрещала от помех,
когда Маршалл попытался передать ему указания.  Только с третьего раза Блейр
наконец-то разобрал,  что Маньяк  должен был довести его до  корабля Мелека,
затем  килратский  тяговой луч затянет  его внутрь.  У  него  не  было  даже
примерной идеи того, что произойдет потом.
     Процедура посадки  прошла  очень мягко, килратский посадочный  оператор
умело захватил его  лучом и посадил  в большой пустой трюм. По форме створок
Блейр  предположил,  что  этот  корабль   работал   примерно  так   же,  как
эскортирующие  транспорты  "Интрепида".  Практически весь флот  килрати  был
уничтожен  над Килрахом после  взрыва темблоровой бомбы,  так  что  подобным
самоделкам  предстояло работать до  тех  пор, пока килрати  не  начнут снова
строить носители.
     Блейр подождал, пока  створки не закроются,  а в трюме не восстановится
нормальное давление, затем открыл  фонарь  кабины.  Когда давления  внутри и
снаружи  кабины уравнялись, раздалось  слабое шипение. Блейр понюхал воздух.
Немного пахло плесенью, но в целом им вполне  можно было дышать. Он выдвинул
ручную лестницу из борта "Тандерболта" и слез на пол.
     Небольшая группа  килрати, возглавляемая  высоким  самцом  в  роскошной
одежде, вошла  в трюм через шлюз  и  направилась к  Блейру; тот  рефлекторно
потянулся  за  пистолетом.  Он  всегда забывал,  насколько же огромными были
килрати.  Глава процессии и охранник  с большим ножом  были ростом далеко за
два  метра  и на глаз весили под  полтора  центнера.  Каждый  из них мог  бы
разорвать его на части, при этом даже ухом не поведя.
     Блейр подождал, пока Мелек  приблизится. Мех  килратского  шинтахра был
более седым, чем при их последней встрече.
     Мелек  остановился  в  нескольких метрах от Блейра  и, к его удивлению,
отвесил глубокий поясной поклон.
     - Я помещаю твои когти на свое горло,  - сказал Мелек гулким  и  густым
басом. Блейр попытался вспомнить правильный килратский ответ.
     -  Я убираю когти и предлагаю тебе... - Он быстро просмотрел то, что  у
него  было  с  собой,  ища что-нибудь  подходящее,  чтобы подарить  хозяину.
Фонарик казался неадекватным и не подходящим  для  неприкосновенных запасов.
Его рука прикоснулась к кобуре.  Блейр аккуратно достал  пистолет, чтобы  не
встревожить охрану,  и предложил  его Мелеку. Глава  килрати  забрал  его  и
спрятал в складках плаща, затем достал пакетик чего-то похожего на крекеры.
     - Я предлагаю тебе хлеб и соль.
     Блейр с трудом сдержал улыбку.
     - Спасибо,  -  ответил он. Это был  не его национальный  обычай,  но он
принял подарок с надлежащей искренностью и убрал его в карман.
     - Я называю тебя гостем моего храи, -  формально сказал Мелек и  жестом
пригласил  Блейра  следовать  за  собой.  Блейр  попытался вспомнить  обычаи
килрати. Гоббс много ему рассказывал, но большинство его рассказов оказались
бесполезной  дезинформацией, заложенной  шпионом под глубоким прикрытием. Он
знал, что воины не заставляют ждать других воинов.
     - Зачем ты пригласил меня сюда?  -- сразу  же спросил он.  -- Думаю, не
для того, чтобы обменять пистолет на печенье.
     - Да, - ответил Мелек, - нам нужно обменяться информацией, а по радио я
не смог  бы передать ее. Только с глазу  на  глаз. -- Он повернулся  к двери
шлюза и  жестом показал  Блейру "проходи".  Они  вышли в  коридор, устланный
коврами зеленого и красно-коричневого цвета. Стены и переборки были украшены
фресками,  изображавшими  килрати  охотившимися,  сражавшимися,  за едой,  а
также,  если  Блейр еще  не  забыл  уроки  анатомии  килрати,  занимавшимися
любовью. Мелек позволил ему осмотреть картины, затем подтолкнул его в спину.
     - На корабли моего  храи  и  других кланов  нападали  с  вашей  стороны
границы,  -  сказал  он.  --  Некоторые  из  них  были  с  символикой  ваших
Пограничных Миров. У нас есть записи.
     - Мне все  равно, что у вас есть, - с долей злости ответил Блейр. -- Мы
этого не делали.
     -  Я согласен, - ответил Мелек, -  это слишком явная уловка. Если бы вы
действительно хотели  напасть на нас, вы бы не делали таких глупостей. Вы бы
оставили улики, которые направили бы нас в другие стороны,  а не к вашим  же
собственным убежищам.
     - Ты пригласил меня сюда, чтобы сказать это? -- удивился Блейр.
     - Да, - сказал  Мелек. --  Многие  с вашей  стороны границы никогда  не
поверят сообщению от нас,  вне зависимости от  причины. Приведя  сюда тебя и
отдав тебе  запись, которую  мы  сделали,  мы  можем  доказать, что  говорим
правду.
     Блейр посмотрел на Мелека.
     -  Тебе,  должно  быть,  сложно сотрудничать  со  мной.  Я  рад, что ты
настолько приветлив. -- "Я не  понимаю этого,  - подумал он, - но я рад, что
это не предлог для того, чтобы лично выпустить мне кишки".
     -  У тебя высокое  положение в нашем храи, - сказал Мелек. --  Не часто
происходит так, что мы встречаем нашего спасителя.
     Блейр остановился, как громом пораженный, и уставился на килрати.
     - Кого?
     - Спасителя, - повторил Мелек. -- Нашего спасителя.  -- Блейр попытался
найти на его лице какие-то знаки насмешки, или безумия, или хотя бы чего-то,
что могло бы объяснить эти слова Мелека.
     - Я не понимаю.  Я думал, что твой народ хочет  выпотрошить меня за то,
что я сделал. -- Он вспомнил Жаннет, погибшую от когтей Тракхата.
     -  Я  бы  так  и поступил,  - ответил  Мелек, - но затем  я понял  твое
предназначение.  --  Его  лицо оставалось серьезным.  --  Наша  война с вами
развратила  нас,  -  начал  он.  --  Война  все  продолжалась, мы продолжали
отдавать жизни, и мы учились у  вас. Как хорошему -- тактике, так и  плохому
-- предательству  и  терро...  терра...  - Мелек вздохнул,  так и  не  сумев
выговорить это слово.
     - Терроризму? -- подсказал Блейр. Мелек кивнул.
     - Да. Мы научились этому у вас, и хорошо научились. Когда мы предложили
вам  фальшивое перемирие, среди  нас  были  многие,  включая  меня,  которые
думали, что мы извратили себя, стали низкими, словно люди.
     На лице Блейра не дрогнул ни один мускул.
     -  Атака ваших планет должна была  быть жертвой  Сивару,  нашим  танцем
победы на ваших могилах. Однако Сивар отказал нам в победе. Некоторые из нас
поняли, что  мы осквернили  жертвоприношение,  став двуличными.  Это  словно
использование  оскверненного  ножа, чтобы  выпустить  кровь  --  Сивару  это
отвратительно.
     Он повел Блейра по  широкой  лестнице,  затем  вперед.  Они прошли мимо
нескольких  килратских  женщин; некоторые  из  них  были в одежде, некоторые
обнажены.  Они отворачивали лица  от мужчин. Это были первые самки  килрати,
которых Блейр видел не на столе для вскрытий.
     Блейр  посмотрел на  Мелека,  пытаясь  сформулировать вопросы,  которые
грозили прорваться бурным потоком. Мелек ответил на взгляд.
     - Те из нас, кто сомневался, не сделали ничего. Сознаюсь, что испытывал
только  ярость  по отношению  к людям. Ваша  скверна глубоко засела  в наших
лидерах.  Несколько  терр...  злоумышленников  попытались убить  Императора.
Заговор провалился, но семя было заложено. -- Он печально покачал головой.
     - А как я в это вписываюсь? -- спросил Блейр.
     -  Сивар взрастил тебя и даровал многие победы. Ты стал  равным  любому
килрати,  и  наш  народ  почитал  тебя  так же,  как и твой. Твое Имя  Героя
отражает эту честь.
     Они вошли в небольшую темную  комнату. Мелек  нагнулся и снял  ботинки,
затем знаком показал Блейру сделать то же самое.
     - Сердце народа Сивара прогнило. Ты стал клинком, который очистил Народ
и вырезал гниль. Ты был нашим ритуалом  искупления, нашим Пуккалом. -- Блейр
вздрогнул, поняв, на что намекает Мелек.
     -  Давай  определимся.  Ты  думаешь, что операция  в небе  Килраха была
исполнением предназначения, которое привел в  действие  ваш собственный бог?
--  Он  покачал  головой. -- Ты считаешь,  что  я был частью некого  ритуала
массового кровопускания?
     - Да, - ответил Мелек и снова посмотрел  на Блейра. -- Я должен верить,
что смерть  столь многих из  моего храи, столь  многих из моего народа  была
предначертана. Эта жертва очистила их,  и они смогут  присоединиться к нам в
охотах и сражениях, которые мы в будущем предпримем во имя Сивара.
     Он открыл  внутреннюю дверь и  поманил Блейра за  собой. Блейр  вошел и
остановился,  не  в  силах  ничего  разглядеть.  Он  почувствовал   тяжелый,
насыщенный  запах, который сначала принял  за какие-то  благовония, но затем
понял, что это  запах сгоревшей крови. Он осмотрелся, постепенно разглядывая
часовню  во  всех  деталях.  Картины  на  стенах  изображали  жертвы, охоты,
сражения и победы. В передней  части комнаты, над  дымящейся жаровней,  было
нарисовано  несколько фигур, протягивающих  руки с приношениями  килратскому
богу. Блейр вопросительно посмотрел на Мелека.
     - Пророки  Сивара, - ответил Мелек  и поманил его к себе. Блейр подошел
поближе  и  остановился,  шокированный.  Там, среди  пророков,  предлагающих
жертвы  богу, были  его собственное лицо и  руки, которые предлагали что-то,
подозрительно напоминающее  торпеду.  Он повернулся  к Мелеку,  не  в  силах
сказать ни единого слова.
     - Ты  помог  моему храи найти верный путь,  путь  чести. Гниль  в нашей
сердцевине должна была быть очищена кровью. Килрах должен был умереть, чтобы
килрати могли продолжать жить. Сивар снова улыбается нам.
     Блейр облизал губы и почувствовал, как пересыхает горло.
     -  Что  вы будете делать? --  спросил он,  не в силах отвести глаза  от
фрески.
     - Мы будем сражаться с другими храи, другими кланами, пока один из  них
не возьмет верх,  - ответил  Мелек. --  Тогда будет новый  Император и новая
Империя.
     Блейру  не понравились эти слова. Те  немногие  вести, что он слышал  о
килрати после  войны,  говорили, что они находятся в состоянии пятисторонней
гражданской войны. Пройдет  очень много времени, если вообще  наступит такое
время,  прежде  чем один  клан  сумеет  подняться  над  всеми  остальными  и
захватить власть. Если бы это был кто угодно, кроме килрати, он готов бы был
биться  об заклад, что этого не произойдет никогда. Но он  знал, что килрати
когда-нибудь вернутся, закаленные страданиями и сильнее, чем когда-либо.
     Мелек вывел его из комнаты с алтарем.
     -  Будешь ли ты  нашим  гостем  до тех  пор,  пока мы не  починим  твой
корабль, чтобы ты мог вернуться домой?
     Блейр посмотрел на Мелека долгим взглядом, затем  обернулся  в  сторону
часовни.
     - Да, хотелось бы. Спасибо тебе.

     Блейр  чихал,  пока  Соса  проигрывала  его  доклад.  У него  открылась
аллергия  на  что-то на корабле Мелека,  скорее всего, на кошачью  шерсть. С
Гоббсом  у него никогда не  было проблем,  но принц Ралгха  был единственной
кошкой  в  окружении  людей, а  не наоборот.  Скорее  всего,  виновата  была
наложница, которую Мелек предложил ему как дар чести. Блейр был ей интересен
примерно в такой же степени, как  и она ему, но она настояла  на  соблюдении
морали, и у нее были очень специфические предложения по поводу того, где она
должна спать. Блейр, которому не хотелось злить женщину с трехсантиметровыми
когтями  и на  двадцать килограммов тяжелее его, согласился. Следующее  утро
принесло  ему  насморк  и слезящиеся глаза  --  это если не считать  веселых
взглядов хозяина.
     Соса раздраженно отключила проигрыватель.
     - И это все? Он предупредил вас  об атаках, дал вам  записи и пригласил
на обед? Больше ничего?
     Во  время  полета  назад  на  "Интрепид"  Блейр  решил, что  никому  не
расскажет  о  часовне  и  фреске. Это  слишком глубоко его  поразило,  чтобы
делиться с кем бы то ни было. После темблоровой бомбардировки Килраха у него
были ночные кошмары... и  то, что враг не только простил ему это  деяние, но
еще и принял  его как  должное, бросило  его в  неуправляемый штопор. Мелек,
похоже,  думал, что его Имя  Героя было буквальным -- что он на  самом  деле
представлял собой  сердце  всего килратского народа. Эта идея  пугала  его и
приводила в смятение. Единственное, что он  точно знал -- время, проведенное
с  Мелеком, и разговоры с  ним были  очень личной темой,  и  у него не  было
желания рассказывать об этом никому.
     - Да, - ответил он, - практически.
     Она  посмотрела  на него  с  другой стороны стола,  ее лицо  ничего  не
выражало. Ее поведение профессионального следователя испарилось.
     - Я беспокоилась  за вас, - тихо произнесла она, так тихо, что он мог и
не слышать ее.
     Блейр почувствовал, как забилось сердце. Эта фраза могла означать всего
лишь обычное беспокойство о безопасном возвращении, или же много  больше. Он
все еще не определился, чего же хотел от нее, или что был готов отдать сам.
     - Вам не нужно было, - ответил он дружелюбным тоном, не предлагая более
интимного продолжения разговора, но и не отвергая его.
     Велина покачала головой и встала.
     -  Я закончила  разбор полета, - сказала она, складывая свои  приборы в
сумку, затем ненадолго  замолчала, затем провела кончиком накрашенного ногтя
по столу. -- Если только вы не хотите ничего добавить. -- Она подняла глаза.
Предложение могло обозначать все... или ничего. Блейр посмотрел  на ее лицо.
Ее глаза, казалось,  сияли. Или же  это было просто отражение одной из  ламп
освещения?
     - Да, - просто ответил он. -- Спасибо за то, что беспокоились. Немногие
беспокоятся за меня.
     Она улыбнулась. Их глаза встретились. Комната наполнилась теплом... Она
отвернулась, громко закашлявшись и разрушив романтический момент.
     - Через несколько минут капитан проводит свой последний брифинг.
     - Последний брифинг?
     - Капитана Эйзена ждет перевод, - сказала она. -- Вы не слышали? -- Она
быстрым шагом покинула комнату  разбора  полетов, чисто по-женски оставив за
собой последнее слово.  Блейр последовал за ней  и занял  последнее  сидячее
место в комнате брифингов.
     Вошел Эйзен и жестом показал "садитесь", когда все вытянулись по стойке
"смирно". Он начал без всяких предисловий.
     - Как вы все уже  знаете, меня переводят с этого ржавого  ведра.  -- Он
кивнул  в сторону Ястреба.  -- Некоторые из вас могут быть более обеспокоены
этим,  чем другие. -- Мэнли, упорно не желая раскаяться,  ответил на  взгляд
Эйзена.
     Капитан глубоко вдохнул.
     -  Лейтенант Соса  раскодировала почти  все файлы, которые я  привез  с
"Лекса". Ее анализ  показывает, что Конфедерация систематически  участвует в
нападениях. У нас  есть приказы,  группы  даты и времени и полетные задания,
которые  связывают некоторые из необычных передвижений ресурсов Конфедерации
с рейдами пиратов. Это, конечно, не дымящийся пистолет, но близко к тому.
     Мы можем показать, что это делает именно Конфедерация. У  нас есть  мои
файлы, записи Мелека, а также информация, полученая от Блейра и Ястреба. Все
вместе  можно очень хорошо  подшить к делу.  К  несчастью, мы до сих  пор не
знаем, кто отдает приказы, и в чем состоит их цель.
     Он улыбнулся.
     -  Моим  новым заданием будет  проникнуть назад на  Землю.  У меня есть
несколько  друзей в скрытых местах.  Я  попытаюсь доставить им наши улики. У
нас  не  хватает  нескольких ключевых  кусочков, но,  надеюсь,  у  нас  есть
достаточно доказательств, чтобы завести  дело.  -- Эйзен посмотрел на Криса.
-- В общем-то,  это  все.  Полковник Блейр,  вы готовы  представить  нам ваш
доклад о встрече с килрати?
     Блейр едва не ответил "нет".
     - Да, сэр.
     Он описал свои действия, выбросив большинство из того, что  происходило
на борту корабля  Мелека. Пленка  с камеры, установленной на пушке, и записи
Мелека  проиллюстрировали  сражение.  Он  закончил  комментарий и  остановил
запись на месте, где  черный истребитель улетал прочь, использовав  взрывную
волну, а его собственный "Тандерболт" попал прямиком в зону действия взрыва.
     - В любом случае, - заключил он, - пираты уничтожили семь из тринадцати
кораблей, два из  них  -- этим странным  новым оружием. Оно насквозь пробило
фазовые щиты и воспламенило воздух внутри. Команда  и  пассажиры -- на обоих
кораблях их было по пятьсот -- погибли буквально за секунды.
     Ястреб наклонился вперед в своем кресле, его лицо было напряжено.
     - Вы  не могли бы еще раз проиграть самую последнюю  запись? -- спросил
он. -- Ту, что заканчивается взрывом мины.
     Блейр проиграл запись еще три раза, следуя указаниям Ястреба.
     - Нет, - произнес Ястреб, - это просто невозможно...
     - Что невозможно? -- спросил Блейр.
     -  Я учился  в летной  школе вместе с парнем, который работал  над этим
трюком,  -  возбужденно  сказал  Ястреб.  --  Он  разработал  всю  теорию  и
практиковал его в симуляторе. Он довел его до совершенства как раз незадолго
до нашего выпуска.  --  Мэнли  нахмурился. -- Сразу после этого его забрали.
Как  говорили,  его выгнали за  исполнение  опасных и  запрещенных маневров.
Помню, что не поверил этому.  Нельзя избавляться  от классного пилота только
потому, что он нарушил какие-то правила...
     Блейр посмотрел на  Маньяка,  у  которого все же  хватило такта скромно
сидеть на месте.
     Ястреб приложил руку к подбородку, пытаясь вспомнить еще что-то.
     - Еще были слухи, что он перешел в какое-то  секретное подразделение...
какой-то отдел специальных операций.
     - Как его звали? -- спросил Блейр. Ястреб покачал головой.
     - Не помню. Знаю только позывной. То  ли Сандерс, то  ли Сикер,  то  ли
Слизер... Что-то такое.
     Блейр посмотрел на Эйзена, у которого глаза буквально полезли на лоб.
     - Сизер?! -- одновременно спросили они.
     После раздумий Ястреб кивнул.
     - Да, точно.  Так  его и  звали. -- Он посмотрел на  Эйзена,  потом  на
Блейра. -- М-м-м, почему вы двое так уставились на меня?
     -  Потому что, полковник,  - ответил Эйзен, -  вы  только что  дали нам
первую  прямую связь, первое  конкретное имя  в заговоре. -- Он посмотрел на
Блейра. -- Теперь у нас есть, с чего начать.
     Ястреб выглядел удивленным.
     - Правда?
     - Сизер взошел  на борт "Лексингтона"  с приказами, - ответил Эйзен,  -
приказами, написанными кем-то из Конфедерации. Кем-то, состоящим в заговоре.
     -  У нас также есть Паульсон, - добавил  Блейр. -- Я видел их вместе на
взлетной палубе "Лекса".
     - Отлично, - сказал Эйзен, - кто-то  написал  приказ Паульсону, который
освободил  от командования меня. Либо в  этом  поучаствовали они  сами, либо
кто-то, кто стоит над ними. В любом случае у нас есть начальная точка. -- Он
посмотрел  на  Ястреба.  -- Подполковник  Мэнли, я  освобождаю вас  от вашей
должности. -- Эйзен поднял руку, чтобы остановить протесты Ястреба. -- Вы --
наш единственный живой свидетель, который  связывает  Сизера  с  заговором и
файлами. Вы слишком ценны для нас, чтобы рисковать своей жизнью в космосе.
     Эйзен перевел взгляд на Маньяка.
     - Подполковник Маршалл,  я  повышаю вас  до  должности командира  крыла
вместо Мэнли.
     - Эй,  -  гневно  воскликнул Мэнли, - а  что насчет Фарнсуорт?  Пантера
старше по званию!
     -  Полковник  Фарнсуорт тоже  получит  перевод,  -  Эйзен  повернулся к
Пантере.  -- Вы  возглавите отдел специального планирования,  в дополнение к
вашей  эскадрилье.   Адмирал  Уилфорд  принимает  командование  у   адмирала
Ричардса. От него  пришел  запрос  на ваше  имя  на  должность  секретаря по
кадрам.
     Пантера улыбнулась и склонила голову.
     -  Мы  с  адмиралом  служили  вместе  на  "Тараве"  до  того,  как  она
отправилась в Ландрейх. С удовольствием готова работать с ним снова.
     Маньяк поднял руку.
     - Вы сказали "подполковник Маршалл", я правильно услышал?
     - Да, - сказал Эйзен, - поздравляю. Вы получили повышение.
     - Вот черт возьми! -- воскликнул Маньяк.  Затем его лицо помрачнело. --
Похоже,  действительно  нужно  было  дезертировать, чтобы  наконец  получить
повышение.
     Блейр проигнорировал его.
     - А кто заменит вас, капитан?
     Эйзен поднял бровь.
     - Вы.
     Блейр чуть не поперхнулся.
     - Я?! Я из Военно-Космических Сил, а  не из Флота! Я и представления не
имею, как командовать носителем.
     - Так  и есть, - сказал  Эйзен, - но нам  нужен кто-то с вашим званием,
чтобы командовать  кораблем.  Ты -- единственный,  кто  у  нас  есть,  -  он
засмеялся  Блейру.  --  Не  нужно выглядеть таким обалдевшим, Крис. Рядом  с
тобой будет Гарибальди. Стоять у твоего правого локтя и шептать тебе на ухо.
     -  Тогда  почему  не  его  самого? -- спросил Блейр.  --  Тогда нам  не
понадобится такая шарада.
     -  Мне  жаль,  -  ответил  Эйзен, - но у  него слишком  низкое  звание.
Придется тебе, Крис.
     "Нисколько вам на самом деле не жаль, Билл", - подумал про себя Блейр.
     Он был все еще обеспокоен и двенадцать часов спустя, когда стоял вместе
с  Эйзеном и несколькими прощавшимися  и смотрел,  как  способный  к прыжкам
транспортный шаттл садится на взлетную палубу "Интрепида".
     Эйзен повернулся к нему и протянул руку.
     - Обращайся с кораблем хорошо, Крис. Надеюсь, что мне удастся добраться
до  Земли  и вернуться с  политическим  решением проблемы до  того, как  вам
придется ввязаться в  большую драку.  --  Он тяжело вздохнул. --  Вот  такое
изменение  в  командном  составе  мне нравится.  Быстрое,  бескровное, и без
образования всяких банд.
     Эйзен повернулся, чтобы  пожать  руки  остальным  офицерам  и матросам,
пришедшим  проводить  его.  Там  была  Соса, стоявшая  рядом  с Плайерсом  и
Пантерой.  Блейр встретился с ней взглядом; Соса  улыбнулась  ему  в  ответ,
достаточно тепло, чтобы Маньяк ткнул его локтем в бок.
     - Ну как,  тебе уже дали  разрешение на посадку, а? -- спросил Маршалл,
ухмыляясь.
     -  Не ваше  дело, полковник,  -  резко сказал Блейр.  Еще  одна ухмылка
Маршалла была ему ответом.
     Открылась  дверь  шаттла,  и  на  палубу спустился  человек,  одетый  в
пятнистый  черно-серый камуфляж, с  рюкзаком и  упаковкой  карт. В  руке  он
держал короткоствольную лазерную винтовку дулом вниз.
     Эйзен  удивленно посмотрел  на человека,  который тем временем встал по
стойке "смирно", щелкнув каблуками.
     -  Вы капитан? -- спросил  он совершенно обычным тоном, словно не стоял
навытяжку.
     Эйзен   показал  большим   пальцем  на   Блейра.   Пехотинец   выглядел
непрошибаемым.
     - О, - только и сказал он, - извините.
     Он  подошел   к  Блейру  и  с  удивлением  увидел  его  знаки   отличия
Военно-Космических Сил.
     - Вы босс? -- неожиданно спросил он басом.
     Блейр  уже  привык к такому  обращению  со  стороны пехотинцев и  давно
считал его следствием плохого воспитания.
     - Ну да, вроде того, - ответил он. Пехотинец протянул руку.
     -  Сэр,  я  подполковник Деккер.  Иногда  меня  называют  Гэш.  Уилфорд
назначил меня руководителем пехотного подразделения на вашем корабле.
     Блейр оглядел  его  сверху  вниз. Гэш Деккер был низким, едва  доставая
Блейру  до подбородка. На вид ему было лет тридцать  пять, но глаза... Блейр
надеялся, что никогда не будет выглядеть так.
     - Гэш Деккер,  - повторил он, пытаясь вспомнить, где же слышал это имя.
-- Вы случайно не были в лагере военнопленных?
     Деккера вопрос явно не развеселил.
     -  Недолго, - ответил он. -- Меня захватили в плен после того, как ваша
братия смоталась,  оставив  нас на Реплите.  Они забрали  несколько лет моей
жизни.  --  Деккер хищно улыбнулся. -- Конечно, и  я у  них забрал несколько
годочков...
     Блейр кивнул. На Реплиту, одну из планет килрати, высадили  космический
десант, но все пошло не так, как предполагалось. Командир Военно-Космических
Сил приказал отступить, оставив лучшую часть боевой бригады  космопехотинцев
на  поверхности планеты. Толвин наградил этого командира  "за хладнокровие",
приведя пехоту в ярость.
     Он попытался сделать хорошую мину при плохой игре.
     - Добро пожаловать на "Интрепид". Я полковник Блейр, командир корабля.
     Пришла очередь Деккера оглядывать его.
     - Убийца кошек?
     Блейр выдавил улыбку.
     - Когда-то был, но уже нет.
     Деккер кивнул.
     - Логично.
     - Сколько человек поднимется с  вами на борт? -- спросил он, думая, где
бы их разместить на поврежденном корабле.
     Подвижное лицо Деккера посерьезнело.
     - Мы  записаны как батальон, на самом же  деле нас  куда меньше. У меня
есть всего три  группы, объединенные в  один взвод. Они поднимутся  на  борт
где-то через час. -- Он ухмыльнулся. -- Они, может, и не красавцы, но каждый
из  них -- эксперт в рукопашном бою, оружии, взрывчатых веществах  -- просто
назовите, что вам нужно.
     Лицо Блейра осталось непроницаемым.
     -  Полковник,  думаю,  мы  разместим  ваш  взвод  в переднем трюме.  Он
достаточно большой, чтобы вместить  всех ваших людей, и они  даже смогут там
тренироваться.
     Пехотинец встал навытяжку.
     - Да, сэр. Спасибо, сэр.
     Блейр засмеялся.
     - Не благодарите меня за то, что еще не видели.
     Засмеялся и Деккер.
     -  Я   уверен,  что  это  будут  лучшие  условия,  чем  те,   что  были
предоставлены мне Военно-Космическими Силами в последний раз.
     Вмешался Эйзен, спасая Блейра от необходимости отвечать.
     - Что  ж,  джентльмены,  мне  пора. -- Он снова пожал всем  руки, затем
вошел  в  шаттл,  на котором  прибыл  Деккер.  Маленький  корабль немедленно
взлетел и покинул пределы "Интрепида".
     Блейр подождал, пока кораблик  не скроется  из  поля  зрения, затем  по
кратчайшему пути добрался  до мостика, надеясь найти Гарибальди  до тех пор,
пока  у  того  не закончилось дежурство.  Он  нашел его  в ЦОПе,  изучавшего
стесненные боевые позиции за чашкой кофе. Гарибальди  поднял  голову, увидел
Блейра и улыбнулся.
     - Капитан на мостике! -- объявил он.
     - Так, вы уже все знаете, - тихо проговорил Блейр.
     -  Да,   сэр,   -  ответил  Гарибальди,  затем  понизил  голос.  --  Не
беспокойтесь, полковник, -  сказал он, -  я  помогу вам со всем  этим. -- Он
наклонил голову.  -- В вашей каюте  вас ожидают приказы,  сэр. Я использовал
командные коды капитана Эйзена, чтобы прочитать их, - он ненадолго замолчал.
-- Адмирал Уилфорд приказал нам отправляться в систему Пелей. Я уже проложил
нужный курс. Все, что вам нужно -- отдать приказ.
     Блейр посмотрел на него.
     - Сделайте это.
     Гарибальди засмеялся.
     - На самом деле, сэр, эта команда правильно отдается следующим образом.
Рулевой читает уже  заданный курс, затем вы говорите "Лечь на курс такой-то"
и "Полный вперед". После чего рулевой все сделает.
     Блейр попытался сердито  посмотреть на Гарибальди и не смог. Парень был
слишком вежлив с ним, чтобы разозлить.
     - Я понял.  Капитан-лейтенант, до тех  пор, пока  у  меня есть  вы, моя
скромность  не  пострадает.  --  Он  помолчал,  переваривая   слова   своего
заместителя. -- У меня есть собственная каюта?
     Гарибальди засмеялся.
     - Когда-то это была каюта эконома, но  потом многое  изменилось. Вторая
дверь направо. Все, что вам понадобится, уже там.
     - Спасибо, - сказал Блейр. -- Еще что-то, что я должен знать?
     - Я сообщу вам, сэр, - сказал  Гарибальди.  --  Это ваш  первый  день в
должности, сэр. Я не хочу слишком сильно загружать вас.
     - Спасибо, - сухо ответил Блейр.
     Он  прошел  к  своей  каюте  и  открыл  дверь.  В  небольшом  помещении
помещалась узкая кровать, стол с компьютерным терминалом и душ. По сравнению
с  взлетной  палубой  это  место  выглядело  просто  дворцом.   Блейр  хотел
испробовать горячий душ  и  растянуться на кровати,  но  прежде у  него были
дела.  Он  увидел микросхему  с  сообщением  в  устройстве  для  чтения;  на
терминале мигал зеленый свет.
     Блейр включил плеер и удивился,  увидев  морщинистое  лицо  Уилфорда на
голографическом экране. На  шестидесятилетнем адмирале был поношенный свитер
с приколотым к груди значком ранга, а не униформа.
     -  Полковник,  -  сказал  записанный  голос  Уилфорда.  -- Мы  получаем
странные  и  пугающие  доклады из  системы  Пелей. Нам рассказали о каком-то
глушащем орудии,  которое используют там против наших  войск. Пелей жизненно
важен  для   наших  усилий  --  он  находится  поблизости  от  трех  больших
космических  магистралей  и  является важным источником  топлива.  Нам очень
важно удержать  эту  систему.  Я  приложил голографическую запись от пилота,
который сумел связаться с нами по лучевой связи.
     Лицо   Уилфорда   исчезло,  сменившись  на  крупнозернистое  двухмерное
изображение пилота.
     - SOS! SOS! Элек... ника отказала... все системы... нестабильно. Мой...
и еще трое попали под действие... не работает, система отслеживания и ракеты
тоже. На нас  ...пали. SOS! SOS... - Запись закончилась, и  снова  появилось
лицо Уилфорда.
     - У нас было два  похожих происшествия в течение сорока часов, - сказал
он и  растянул  губы в улыбке. --  Ваш отпуск закончился, и сейчас вам нужно
совершить прыжок в систему Пелей, разобраться,  что происходит, и остановить
это. Я также  передал инструкции  вашему рулевому. Удачи и доброй охоты. Это
все. -- Голограмма растворилась в воздухе.
     Блейр сел в кресло, размышляя, почему его мир стал таким сложным.
     Глава девятая.

     Полковник  Блейр  сидел  за столом в  каюте, которую он все  еще считал
принадлежащей   капитану  Эйзену,   и  волновался.  Расписание  полетов   на
голографическом  экране   показывало,  что  патрульная   эскадрилья  Маньяка
находится "на  задании",  без  всякой  дополнительной информации. Маньяк был
очень  близок  к  тому,  чтобы  превысить  восьмичасовой предел выносливости
"Хеллкэта".
     Голографический терминал издал  резкий сигнал. Блейр приказал себе быть
спокойным и активировал экран. На нем появилось лицо Велины.
     - Выходил ли на связь Маньяк? -- спросил он.
     -  Ответ  отрицательный,  сэр,  -  ответила  она, на ее  лице  читалось
разочарование. -- Ничего с тех пор, как он взлетел. Хотелось  бы мне  знать,
кто  или что вызывает эти  помехи.  Моя специальность --  криптография, а не
электронные  войны. У меня  очень мало часов по  противодействию электронным
контрмерам.  Мои  люди  делают  все,  что  могут,  но  ПЭКМ  --  это   очень
экзотический предмет.
     Блейр потер лоб.
     - Наши системы связи и сканнеры все еще не работают, так что мы слепые,
глухие и немые.
     -  Мы выпустили  несколько  габаритных  маячков  в  сторону  курса,  по
которому он уходил, - ответила Соса. -- Они могут помочь им вернуться домой.
     - Спасибо, Велина, - сказал Блейр с отсутствующим видом.
     -  Пожалуйста, сэр,  -  с улыбкой ответила она.  -- Я не  знала, что вы
знаете мое имя. Сегодня вы впервые меня так назвали.
     - Извините, лейтенант.
     - Пожалуйста, не извиняйтесь, сэр, - ответила она. -- Мне это нравится.
-- Ее лицо посерьезнело. -- Мы вызовем вас, если услышим что-нибудь.
     - Спасибо.
     Он  отключил  связь,  затем  поднялся  и обошел  маленькую комнатку. Он
никогда  не  умел  сидеть  в  безопасности и  ждать,  пока  другие рисковали
жизнями. Он беспокоился  за своих пилотов; понимание того, что он  ничего не
мог сделать, чтобы помочь им, только заставляло минуты тянуться дольше. Если
бы он был в кокпите, он бы делал важное дело, вместо того, чтобы расхаживать
по комнате и думать.
     Летный техник, один  из учеников Сосы, прокашлялся и заговорил по общей
связи.
     -  Всем занять  свои  места,  - возбужденно  сказал  он.  -- Готовьтесь
принимать истребители.
     Блейр почти прыгнул к голографическому  терминалу. Статусы "На задании"
начали  меняться на "Приближается" и "Готовится к посадке".  Он включил свою
собственную связь и вышел на связь с дежурным офицером.
     - Выпускайте дежурную группу, - приказал он, - но держите ее в качестве
близкого прикрытия. Мы не знаем, кого могли привести за собой.
     - Есть, сэр, - ответила женщина.
     Через мгновение его вызвала Соса.
     - Маньяк связался  с  нами  по ближней  связи. Похоже,  он  сумел сбить
кого-то, несмотря на то, что потерял систему прицеливания и связь. Он привез
с собой  катапультировавшегося пилота.  Я  проведу  допрос в комнате разбора
полетов, - сказала она, снова улыбнувшись и показав ямочки на щеках.
     -  Могу  ли я понаблюдать за  этим лично? --  спросил Блейр.  --  Я уже
присутствовал  при разборах полетов, но  не на допросах пленных.  Это  может
помочь, если меня снова захватят.
     Она заколебалась.
     -  Хорошо, -  сказала она  после  такой  длинной паузы, что Блейр  даже
засомневался,  услышала ли она его, -  но дайте мне время начать. Это обычно
длится  долго,  и я  хочу достаточно утомить  пленного,  прежде чем получить
наблюдателей.
     - Вас понял, - ответил Блейр и отключился.
     Он  спустился  в  пилотскую  раздевалку, появившись  там как  раз в тот
момент, когда в нее вошли первые возвращенцы. Практически у всех были улыбки
до ушей, и они энергично болтали,  радуясь, что длинное  и  опасное  задание
позади.  Многие из них немедленно упадут и уснут, как только схлынет нервное
возбуждение.  Маньяк  шел  последним,   держа  в  руках  шлем  и  переносной
компьютер.
     - Как все прошло? -- спросил Блейр.
     Маршалл посмотрел ему в глаза.
     - У нас не было радио, не  было радаров, не было устройств отслеживания
цели, и никакие ракеты  не наводились.  Пришлось использовать неуправляемые.
Как, думаешь, все прошло?
     - Что ж, - Блейр попытался спасти ситуацию, - по крайней мере ты привел
всех домой.
     - Нам повезло. Они  внезапно выскочили  на нас --  шесть этих проклятых
черных  "Хеллкэтов". Их системы, похоже,  работали совершенно нормально.  --
Маньяк вздохнул. -- Я сумел подбить  одного  из  них  после первой же атаки,
взорвал его топливные баки. Мне  кажется, остальные подумали, что на нас  не
действует их глушилка, и сбежали.
     - Почему вас не было так долго?
     Маньяк улыбнулся, его лицо приобрело хищное выражение.
     -  Мы потерялись. Не  могли  найти дорогу  домой. --  Он  повернулся  к
Блейру. -- Полковник, посылать нас вот так, вслепую, было ошибкой. Мы до сих
пор живы только потому, что нам очень повезло. Нас должны были поджарить.
     -  Хорошо,  - сказал Блейр. --  Заканчивай разбор полетов, затем  я жду
тебя  в  моей  каюте.  Приведи  с  собой  Ястреба  и  Пантеру...  нам  нужно
поговорить.
     Маньяк кивнул.
     - Ты хочешь вернуть им статус действующих пилотов?
     - Да,  - ответил Блейр. --  Эти двое шатаются  вокруг, словно камешки в
банке. Пантера возглавляет отдел  планирования, который ничего не планирует,
а  Ястреб  думает, что все  это  было  подстроено, чтобы  ты отобрал  у него
должность командира крыла. Я не пойду против  Уилфорда и не верну ему крыло,
но  верну его в ротацию. Надеюсь,  что он  не погибнет до того, как выступит
свидетелем в суде.
     Блейр отвернулся  и направился к комнате разбора полетов, где находился
пленный  пилот. Он пожевал губу, беспокоясь, что становится для  "Интрепида"
примерно  тем же, кем  Паульсон  стал  для  "Лексингтона". У него,  как  и у
Паульсона, не было достаточного опыта, чтобы командовать кораблем, и он, как
и  Паульсон,  не мог согласиться с тем, что исполняет лишь  роль "свадебного
генерала". Ошибка Паульсона чуть не  стоила ему "Лексингтона".  Неужели  его
ошибка чуть не стоила патруля Маньяка?
     Он вошел  в комнату  для допросов.  Пилот  сидел  спиной  к  Блейру. Он
казался слишком старым, чтобы быть пилотом; у него были редкие седые волосы.
Соса, уже стершая косметику с лица и надевшая бесформенный серый комбинезон,
наклонилась  над ярко  освещенным  столом.  Комната была  пустой,  не считая
небольшого диктофона и микрофона, направленного на допрашиваемого.
     - Я еще раз вас спрашиваю, - резко проговорила она, - с какого  корабля
вы взлетели? Как вы глушите наши сигналы?
     Блейр поразился, как она изменилась.  Она казалась мощной и угрожающей,
нависая над закованным в наручники пленником.
     Пилот спокойно глянул на нее.
     -  Не надо играть  со мной в такие  игры, девочка. У меня младшая дочка
старше тебя, так  что меня это все не впечатляет. Я должен сообщить вам свое
имя и ранг, и все. Эта штука, с которой я взлетел, побольше, чем хлебница, и
у нее нет колес, но, тем не менее, она двигается с места на место. Устроит?
     Блейру показалось,  что голос ему знаком. Он обошел стол и увидел, кого
же захватил Маньяк. Пилот действительно выглядел знакомым.
     - Я знаю тебя!
     Соса посмотрела  на него, недовольно скривив губы. Он не обратил на это
внимания.
     - Ты -- ветеран, которому я тогда помог в баре!
     Пилот  медленно  повернул голову.  Он  долго смотрел на  Блейра,  затем
растянул губы -- в других обстоятельствах это можно было бы назвать улыбкой.
     - Тебя чуть не убили, когда ты мне помог.
     -  Что ты такого  сделал, что  вывел  его из  себя?  --  спросил Блейр,
вспоминая первую встречу с Сизером.
     Ветеран пожал плечами.
     - Некоторые люди не любят давать милостыню, - он прикрыл глаза.
     Блейр покачал головой.
     - Что, черт возьми, ты здесь делаешь?
     -  Что ж, полковник, как мне кажется -- я твой должник.  --  Он звякнул
наручниками. -- Услуга за услугу?
     - Я не могу  ничего  обещать, -  ответил  Блейр.  Он глянул на Сосу; та
кивнула и поправила микрофон, чтобы лучше записать голос ветерана.
     -  Я  приму все,  что  смогу  получить, -  сказал пилот,  его лицо было
мрачным. --  Вряд ли у меня есть большой выбор. -- Он пожал плечами, доверяя
милосердию  Блейра.  --  Они  пришли  прямо   после  драки   --   вербовщики
Конфедерации,  набиравшие добровольцев. Нужно было  иметь опыт как минимум в
десять лет  и не задавать никаких лишних вопросов. Они сказали, что мы будем
драться с  повстанцами и пиратами.  Я подписал бумаги. -- Он  развел руками,
насколько ему позволяли  наручники.  --  Черт  побери, мне больше ничего  не
оставалось.
     - И? -- спросил Блейр.
     - Это было не как в старые дни,  - продолжил ветеран. -- Всем управляла
кучка каких-то темных личностей. Во время войны мы все держались вместе, все
помогали друг другу. Сейчас все по-другому.
     - Как это? -- спросил Блейр.
     - Ну,  - сказал  ветеран, - у них  нет  никакой чести.  Мы использовали
корабли без всякой маркировки, в  основном "Хеллкэты", но модернизированные,
чтобы нападать на килрати, на граничников, иногда даже на, как они говорили,
ренегатов  от Конфедерации.  Ударил-убежал,  понимаешь?  Я  видел,  как  они
сжигали спасательные капсулы, взрывали транспорты, а сдача ничего для них не
значила. Они друг другу-то не помогали,  и уж  тем более нам. Кто-то погибал
--  что  тут  поделаешь,  не  повезло.  Следи за собственной  задницей,  или
окажешься весь в дерьме. -- Он посмотрел на Сосу. -- Прошу прощения, мэм.
     - Ничего, - ответила она. Скривив губы, Соса глянула на Блейра. --  Что
это за темные личности, про которых вы говорили?
     -  Ну, они не то, чтобы совсем  темные. Большинство из них -- блондины.
-- Ветеран облизал губы. -- Думаю, это из-за черных летных костюмов, которые
они  носят, вот что.  -- Он замолчал.  -- Большинство из них  выглядит очень
молодо, слишком молодо, чтобы помнить войну. Однако они очень крутые пилоты.
Летают, как настоящие ветераны.
     Блейр вспомнил  "Лексингтон" и пилотов  в черных костюмах,  которых  он
видел там. Ему стало тревожно.
     - Ты помнишь парня по имени Сизер?
     - Да, -  ответил пилот. --  Такие не забываются, особенно после бара на
Нефеле. Он прибыл пару дней назад  и привез еще нескольких  своих  громил. С
тех пор он у нас главный.
     - Вы знаете, как работают глушилки? -- спросила Соса.
     - Да.  Вам нужен крейсер старого образца. Они его переоборудовали, даже
трудно поверить, что он раньше был нашим.  -- Ветеран помолчал,  собираясь с
мыслями. -- Он много перемещается. Я слышал, что  на нем установлены  только
реакторы  и  глушилки, и все. Вроде бы забивает связь  по всей системе. Если
честно -- надеюсь, что вы сможете уничтожить этих ублюдков. Я хочу выполнить
свое  последнее задание  с  высоко поднятой  головой. Надоело  прятаться  по
углам.
     - А почему глушилки не действовали на ваши корабли?
     Пилот пожал плечами.
     - У них есть  определенные "чистые" частоты, на которых  вещаем мы. Они
меняются  несколько  сотен  раз  в секунду.  Системы  на  наших  "Хеллкэтах"
синхронизированы  с  ними,  так  что  мы можем спокойно  переговариваться  и
наводить ракеты. Также наши корабли  прошли обработку специальной изоляцией.
Мне  сказали,  что над  этим  работал  отдел  спецопераций  после того,  как
закончилась  война. Ходили слухи, что  они  собирались  ее использовать  для
чего-то другого, но я не знаю, для чего.
     - Изоляция? -- переспросил Блейр.
     - Изоляция подавляет ложные сигналы,  - объяснила Соса. --  Правда, для
того, чтобы блокировать такие помехи, изоляция должна быть частью материала.
     Блейр посмотрел на пилота.
     - Ты дашь нам координаты этой глушилки?
     -  Нет, - ответил он, потрясая  цепью от наручников. -- Но я покажу вам
дорогу.
     - Как это? -- спросил Блейр.
     - Меня с ними ничего не  связывает,  - сказал ветеран, -  и я  на  этом
корабле  увидел больше ребят,  с которыми когда-то служил, чем там.  Здесь я
больше чувствую себя, как дома. Я хочу остаться с вами.
     Блейр  посмотрел  на  Сосу;  та пожала плечами,  не  предлагая  никакой
помощи. Блейр нахмурился, затем посмотрел на пилота.
     - Хорошо, - сказал  он.  -- Доложись май... подполковнику  Маршаллу, он
даст тебе назначение.
     Соса  подошла к  ветерану  и  сняла с  него  наручники. Пилот поднялся,
широко улыбаясь.
     - Спасибо, полковник, - сказал он, потирая запястья.
     - Как тебя зовут-то? -- спросил Блейр.
     - Бин, полковник. Эван Бин.
     - Что ж, Бин,  - сказал Блейр, протягивая руку, -  добро пожаловать  на
борт.
     Через четыре часа Блейр сидел в  командирском кресле, слегка беспокоясь
и  раздумывая, не  совершил  ли он  серьезную ошибку,  поверив Бину.  Маньяк
взлетел  в  сопровождении  всего крыла.  Только  несколько  истребителей,  в
основном  устаревших  "Ферретов", осталось  для  охраны  корабля.  Маньяк  и
ударная  группа исчезли  в  космосе, последовав за Бином  бог знает куда. Не
обманул ли их старик?
     В  ЦОП  вошла  Соса, ее  лицо  было серьезным. Блейр посмотрел на  нее,
пытаясь понять, о  чем она думает.  Соса  слегка опустила голову, показывая,
что никаких вестей не поступало.
     Блейр  почти  сдался,  когда  все  системы корабля внезапно заработали,
рабочие  панели расцвели разноцветными лампочками,  а  застигнутые  врасплох
техники были резко вырваны  из своего полусонного состояния. Голографический
экран и внешние  мониторы  включились; тактическая карта начала  заполняться
информацией о системе  Пелей. Соса  буквально прыгнула к узлу связи, чуть не
сбив  одного из  техников  с блокнотом.  Гарибальди,  с  салфеткой на шее  и
горчицей в уголке рта, вышел из комнаты брифингов.
     - Что случилось? -- спросил он.
     - Маньяк уничтожил глушилку, - ответил Блейр.
     В этот момент голос Маньяка зазвучал по громкой связи.
     - Ударная группа "Альфа" - Матушке.
     - Ждем доклада, Альфа, - теплым тоном ответила Соса.
     - Мы уничтожили цель "Зеленый", - сказал Маньяк. -- Сейчас возвращаемся
с мокрыми ногами по курсу номер два.
     Блейр кивнул. "С мокрыми  ногами" значило, что  они уже покинули место,
где уничтожили цель.
     -  Цель была  защищена,  -  продолжил Маршалл, - четырьмя истребителями
"Хеллкэт"  черного цвета без всякой  маркировки. -- Блейр  услышал  ядовитую
усмешку в его голосе. -- Они явно не  были готовы к нападению  целого  крыла
истребителей.
     - Вас поняли, Альфа, - сказала Соса. -- Потери?
     -  Три  истребителя, - ответил Маньяк. -- Двое из эскадрильи Ястреба...
Гремлин и Скарабей, а также новый пилот,  Бин.  Все трое катапультировались,
но спасти  мы сумели только Бина. Кэтскрэтч совершил просто самоубийственный
маневр  ради старика.  Остальных  эти ублюдки расстреляли  до того,  как  мы
сумели  подобрать их спасательные капсулы. --  Голос Маньяка был  совершенно
ровным, словно он говорил об успехах посевной.
     Блейр  закрыл  глаза, подумав  о  том,  как  страшна  смерть  пилота  в
спасательной капсуле.  Сбить  врага  --  это  одно  дело,  но  охотиться  на
беспомощные капсулы -- совсем другое.
     - Проведите активное сканирование, -  мрачно  сказал он,  открыв глаза.
Сканирование  могло  дать  Маньяку еще  какую-нибудь цель,  которую  он  мог
поразить по  пути домой.  Он бы не опустился до стрельбы по  беззащитным, но
любая военная цель превратилась бы в космический мусор.
     Соса   обеспокоенно  посмотрела   на   Блейра.   Гарибальди  был  более
прямолинеен.
     - Сэр, активное сканирование покажет им, где мы находимся!
     - Хорошо. Может быть,  это  приведет  их к  нам.  -- Блейр посмотрел на
Гарибальди;  он  был уже  на  грани срыва. --  Не беспокойтесь. Если бы  они
действительно хотели напасть на нас, они бы  последовали  за ударной группой
Маршалла.
     Гарибальди посмотрел на сенсорного офицера и поднял палец. Та застучала
по клавишам.  На экране начали появляться  все более мелкие детали -- мощный
радар  корабля и сверхсветовые  лучи прицеливания и сканирования исследовали
систему.  На  карте  появился   треугольник  с  подписью  "Научная   станция
Конфедерации".
     Затем  появилась точка поменьше и начала  отдаляться от станции. Техник
нажала  еще  несколько кнопок.  Точка выросла, превратившись  в  стандартный
челнок высокого приоритета, способный совершать прыжки; он направлялся прочь
из системы.
     - Проклятие, - выругался Блейр. -- Маньяк может его перехватить?
     - Нет, - ответила Соса, - он слишком далеко, а  у кораблей слишком мало
топлива, чтобы постоянно идти на форсаже.
     Блейр постучал пальцами по ручке командирского кресла.
     - Гарибальди, - почти крикнул он, - принимайте командование.
     Капитан-лейтенант, потихоньку снимавший с  шеи  салфетку,  уставился на
Блейра.
     -  Что?  -- Он  удивился,  увидев, как Блейр вскочил  с кресла  и бегом
бросился к выходу из ЦОПа. -- Куда вы, сэр?
     Блейр оглянулся на изображение шаттла.
     - За этим кораблем, - ответил он, - пока он не сбежал.
     Младший офицер посмотрел на него и после продолжительной паузы спросил:
     - Что мы должны делать, сэр?
     - Следуйте  за  мной, - сказал Блейр. -- Мне  нужен этот корабль. -- Он
повернулся и покинул мостик.
     На взлетной палубе его ждал Плайерс, похоже, предупрежденный Гарибальди
или Сосой.
     - Что у нас готово к взлету? Мне нужно что-то с тяговым лучом.
     - Ну, - пробормотал Плайерс, - твой "Тандерболт" еще не готов.
     Блейр едва сдержался, чтобы не накричать на механика.
     - Я не просил "Тандерболт". Я спросил, что у нас есть.
     Плайерс посмотрел на него, затем повернулся и показал на палубу.
     -  У  меня  есть  только  старый  "Бродсворд". Мы  его  подрихтовали  и
превратили  в  маленький  патрульный  бомбардировщик.  У  него  только  одна
торпеда, две пушки, нет боковых турелей и половины брони.
     - Сойдет.
     Блейр пристегнулся, натянул шлем и взлетел, установив курс на  шаттл  и
подправив его, получив новую информацию с "Интрепида". Он  набрал предельную
скорость, мысленно благодаря Плайерса за установленные форсажные двигатели.
     - Ложитесь в дрейф, или я открываю огонь, - крикнул Блейр.
     Пилот  шаттла  проигнорировал его и начал маневры  уклонения.  Блейр  с
презрительной легкостью опережал все  его маневры, наконец зайдя ему в хвост
и  выстрелив вдоль бортов. Один из выстрелов  чуть не пробил борт  насквозь.
Шаттл перевернулся  днищем вверх, практически ложась на противоположный курс
в попытке  все же ускользнуть. Блейр дождался, пока он завершит  поворот,  и
включил тяговый луч. Шаттл бился, словно рыба на  крючке, но в  конце концов
остановился,  когда двигатели перегрелись. Блейр доставил его на "Интрепид",
который следовал за ним на максимально возможной скорости.
     Он втянул шаттл за собой на  взлетную палубу  "Интрепида". Из-за одного
из "Ферретов"  появился  Деккер с  полудюжиной тяжеловооруженных пехотинцев;
Блейр  выбрался  из  истребителя  и подошел  к боковому шлюзу, пехотинцы тем
временем встали с двух сторон, готовые открыть огонь.
     Блейр достал свой пистолет.
     -  Всем  отойти!  --  рявкнул Блейр  на  пехотинцев,  затем набрал  код
доступа, размышляя, не погибнет ли он от своей очередной ошибки.
     Никто в  него  не выстрелил, когда дверь открылась;  внутри было темно.
Запах засохшей крови,  чистящего средства и  еще чего-то  донесся  из шлюза.
Светловолосая женщина-капрал с парой шрамов на лице, стоявшая слева от него,
наморщила нос.
     - Там что-то умерло?
     Замок открылся,  позволяя Блейру  войти. Капрал  положила руку  ему  на
плечо, когда он уже почти переступил порог.
     -  Вот, возьмите,  - она протянула ему фонарик. --  У  вас есть  десять
минут. Затем туда зайдем мы. -- Увидев, как она взвешивает на руке зловещего
вида пистолет-автомат, Блейр понял, что она не шутит.
     Он  вошел  внутрь   и  позволил  шлюзовой  двери  закрыться.  Открылась
внутренняя  дверь; пространство  за ней было  освещено только мониторами  из
кабины пилота. Блейр поднял пистолет.
     - Выходите. У меня есть фонарь и пистолет.
     Включилась единственная лампа, осветив  седовласого человека, сидевшего
на одном из стульев. Он закурил сигару, осветив лицо красноватым светом.
     - Адмирал Толвин, - проговорил Блейр. Почему-то он ожидал этого.
     -  Здравствуйте, Крис, -  хладнокровно ответил Толвин и  обтряс пепел с
сигары в пепельницу. -- Как продвигается ваше предательство?
     - У меня нет настроения для болтовни, - резко ответил Блейр. --  Что вы
здесь делаете?
     Толвин улыбнулся.
     -  То  же  самое,  что  и  вы. Пытаюсь  понять,  что же,  черт  возьми,
происходит.
     - Не понимаю вас, - ответил Блейр, выигрывая время,  чтобы определиться
с подходом.
     Толвин показал куда-то вовне шаттла.
     - Ситуация абсолютно хаотична. Доклады, приходившие на Землю, настолько
же беспокоящие, насколько неполные. Я решил лично расследовать происходящее.
-- Он невесело  усмехнулся. --  Я  не ожидал,  что  попаду под действие этой
проклятой  глушилки. Он вывел из строя мою связь, навигационные  системы  --
все. Мне повезло, что я наткнулся на эту научную станцию. --  Он нахмурился.
-- Она была недавно заброшена.
     - Почему вы решили сделать это лично? -- спросил Блейр.
     Толвин снова постучал сигарой о пепельницу.
     - Конфедерация вот-вот запустит полномасштабную войну. С  нашей стороны
это выглядит так, словно ваши люди нарушают наши вполне законные космические
операции, убивают невинных и уничтожают беззащитные корабли.
     - Я был здесь достаточно долго,  чтобы понять, что  этим  занимаются не
Пограничные Миры, - ответил Блейр.
     -  Да, - грустно ответил  Толвин, - вы  были  здесь, не правда  ли.  Вы
торпедировали  "Лексингтон", Крис. Восемьдесят человек, все -- ваши товарищи
по экипажу, были убиты или ранены. Также есть еще такая мелочь, как "Ахилл".
Там погибло триста человек. Нам нужно отомстить, знаете ли.
     Блейр  упал  в кресло напротив Толвина. Его голос показался ему  самому
унылым и безрадостным.
     - Мы можем это остановить?
     - Надеюсь, - ответил Толвин.
     Блейр с удивлением посмотрел на него.
     - Кто-то пытается начать большую войну.
     Толвин снова выбил сигару.
     - Да, думаю, вы  правы. -- Он улыбнулся.  -- Не  удивляйтесь так, Крис.
Думаю, что ваше восприятие вещей по большей части верно.
     Толвин затянулся и выпустил клуб дыма.
     -  Паладин  согласился,  что  я  должен  лично  посмотреть,  что  здесь
происходит,  посмотреть с  иной стороны. Кто-то упрямо  стремится  развязать
войну.  Я здесь для того,  чтобы понять,  кто это,  и если это Конфедерация,
остановить их.
     - Спасибо, адмирал, - произнес Блейр, - что вы хотя бы попытались.
     Толвин посмотрел на него.
     - Крис, я должен знать. Почему вы предали нас?
     Блейр покачал головой.
     - Я не планировал этого. Капитан Паульсон дал нам  задание, и некоторые
корабли  не  подчинились  приказам. Они атаковали  беззащитных  беженцев.  Я
подбил их лидера. После этого я уже не мог вернуться.
     - Из-за Паульсона? -- спросил Толвин.
     - Да, - просто ответил Блейр. -- И его приспешников.
     Толвин покачал головой.
     - Повседневные назначения -- не моя область. Я приказал дать мне полный
рапорт о назначении Паульсона.  Я хочу узнать, как профессиональный бюрократ
вроде него получил в командование один из моих носителей.
     Толвин с любопытством посмотрел на Блейра.
     - Если рассуждать  технически, Крис, то вы сейчас враг...  или  станете
им, если  Сенат  объявит  войну.  Это  делает  меня  вашим пленником. Что вы
планируете сделать со мной?
     Блейр развел руками.
     - Не имею понятия.
     - Лучше всего для вас было бы отпустить меня, - сказал Толвин. -- Все и
так достаточно мрачно, без слуха,  что вы захватили в плен  одного из высших
военных чинов Земли. После этого точно начнется война.
     Он наклонился к Блейру, опершись локтями на колени.
     - Конечно, вы знаете, что мы  все еще  на одной стороне. Мы оба  хотим,
чтобы это закончилось, хотим резолюции о необъявлении войны, - сказал Толвин
убеждающим тоном. -- Теперь я  понимаю, почему вы перешли на другую сторону.
-- Он улыбнулся.  --  Покривил  бы душой,  если  бы сказал, что  поступил бы
по-другому  на  вашем  месте. -- Толвин нахмурился, напряженно размышляя. --
Возвращайтесь со мной, Крис. Вам придется пройти через наблюдательный совет,
может  быть,  даже  через  военно-полевой суд. Я уверен,  что вас оправдают.
Покажите им, что вы хотите залечить раны. -- Он посмотрел Блейру в глаза. --
Приведите  с собой носитель.  Это  будет  актом доброй воли, первым  рывком,
который потянет нас от края пропасти.
     - Как это? -- спросил Блейр.
     - Послушайте, - тем  же убеждающим тоном продолжил Толвин, - этот  жест
покажет обеим сторонам,  что человеческие связи стоят выше, чем политические
различия. Это  может не дать Сенату  объявить войну,  и поможет восстановить
уверенность.  Обстоятельства  заставили  вас  совершить предательство  --  я
уверен,  что  другие хорошие  люди,  ушедшие с вами,  сделали это  по той же
причине. Сделайте первый шаг, Крис, верните ваших людей.
     Блейр посмотрел на  него,  вспоминая все годы, которые он знал Толвина.
Он мог  быть хладнокровным, словно счетная машина.  Блейр когда-то ненавидел
его,  пока  не  понял,  как невыносимо сложна  роль  верховного командира. У
Толвина был самый тяжелый груз из всех людей,  и, хотя Блейр не мог сказать,
что Толвин ему  нравился, тем не  менее он его уважал. Была у него  и другая
сторона,  которая все еще сияла где-то  под  поверхностью...  герой, который
спас  Землю в самый темный момент войны; человек,  который рискнул карьерой,
чтобы спасти "Тараву" после рейда на Килрах, вдохновленный верностью храбрых
мужчин и женщин  из  команды этого знаменитого корабля. Блейр даже  слышал о
том,  что  Толвин  не  выдержал и расплакался, когда  его  племянник  Кевин,
который  считался  пропавшим без  вести после Битвы за  Землю, был спасен  и
доставлен на корабль.
     Что-то  в  Толвине  удивляло  Блейра --  когда-то он олицетворял  собой
высшие идеалы Флота, а сейчас стал... чем-то еще.
     - А что произойдет с "Интрепидом"? -- спросил он.
     - Мы вернем его  на линию  фронта, туда, где вы сейчас  находитесь.  Мы
начнем охоту на настоящих преступников. Вместе.
     Блейр откинулся в кресле. Предложение Толвина казалось соблазнительным.
Мог ли он принимать его слова на веру?
     - Остальные... Маньяк и Эйзен... тоже будут прощены?
     - Я уверен,  что их годы славной службы станут  серьезным фактором... -
Толвин предлагал компромисс.
     Блейр кивнул.  Если  бы Толвин сказал что-то  другое, он понял бы,  что
адмирал лжет.
     Он снова вспомнил Паульсона... и Сизера.
     -  Простите, адмирал, я  не могу, - сказал  он. -- Как когда-то говорил
Бен Франклин во времена Американской революции... что-то  вроде "Сейчас всем
нам  нужно  держаться  вместе, иначе нас всех задержат  по  отдельности". --
Блейр с сожалением покачал головой. -- Я видел слишком много вещей,  которые
говорят  о  том, что  в  этом замешан кто-то  из Конфедерации. Если я...  мы
вернемся, то  не сможем понять,  кто  наши союзники. Здесь я по крайней мере
знаю, на чьей я стороне.
     На лице Толвина отразилась боль.
     - Прости меня, сынок. Я не уверен, что  смогу помочь тебе после  этого,
если ты будешь  идти  тем  же  курсом. Сенат намерен объявить  войну, причем
скоро. Я надеялся, что  заберу что-то с  собой, что сможет их  задержать, но
пока что я ничего не нашел.
     Блейр покачал головой.
     - Предлагаю вам сделку, адмирал. Я продолжу работать над этой проблемой
со  своей стороны, а вы  -- со  своей.  Может быть, нам  удастся встретиться
где-то посередине?
     Толвин встал.
     - Мне нравится это, Крис. Я могу уйти?
     - Да,  сэр,  - сказал  Блейр,  также  поднимаясь.  Он подбросил в  руке
пистолет. -- У  меня есть пока что всего лишь  одно  имя, одно  имя, которое
постоянно проявляется. Сизер.  У меня есть  свидетели, которые помещают  его
среди  налетчиков, и я  видел его  на "Лексингтоне".  Он  взял контроль  над
проектом, который, как заявил Паульсон, работает прямо на вас.
     Лицо  Толвина  было словно вырезано из камня  --  не  дрогнул  ни  один
мускул.
     - Сизер?
     Блейр посмотрел на него.
     - Да. Вы знаете его?
     -  Он участвовал в секретных экспериментах,  которые  проходили ближе к
концу  войны,  -  ответил  Толвин.  --  Отдел  спецопераций  к  тому времени
практически   вышел   из-под   контроля.   Они  создавали   чудо-оружие   за
чудо-оружием,  впитывая  в  себя  все  больше  и  больше  денег. Сизер  тоже
участвовал в  чем-то подобном,  какой-то чудесной штуковине,  которая должна
была спасти  нас  от  неминуемой гибели.  Мы были  в отчаянии и хватались за
любые соломинки. -- Его  лицо стало угрюмым.  -- Например, "Бегемот". Даже я
купился на их уговоры.
     Блейр кивнул  с симпатией, вспоминая  катастрофическую потерю и  ущерб,
нанесенный этим репутации Толвина.
     Толвин посмотрел на него.
     - Эти программы были надежно скрыты, о  них почти никто ничего не знал.
Меня посвятили  в это только после войны, когда я возглавил АСГ. -- Он потер
подбородок. --  Насколько я помню,  его отряд назывался  ГЕМО, сокращение от
"Генетическая  модификация". Это  была  какая-то программа по  селекционному
отбору, евгеника. Я не знаю о ней в деталях.
     Блейр  рассказал ему  о  встречах с  пилотами  Сизера,  а также передал
описания Бина.
     - Там участвовало клонирование?
     - Нет, - ответил Толвин, - по  крайней мере,  я  об этом  не знаю.  Мне
говорили,  что они так и не сумели освоить технологию. -- Он  наморщил  лоб,
копаясь в памяти. -- Насколько я помню, они разработали что-то, что называли
"оптимальными  шаблонами". -- Толвин выглядел  обеспокоенным.  -- Но столько
ГЕМО-солдат существовать  не должно. Мне сказали, что эту программу свернули
и вырвали с корнями.
     Блейр уставился на Толвина, сбитый с толку.
     - Вам говорили? Сколько еще этих программ отдела  специальных операций,
о которых вам не говорили, прячутся среди нас?
     Толвин выглядел смущенным.
     - Очень  многие из них спрятаны  очень  глубоко. Проблема в том --  как
можно закрыть программы, о которых, в общем-то,  и  не знает никто? Если  ты
мне подскажешь, как -- я сделаю это.
     Блейр изучал его лицо. Толвин, казалось, говорил вполне искренне. Блейр
понял, что  у него нет выбора, кроме как принять его слова за чистую монету.
Он совершенно определенно не  собирался  брать адмирала в плен. Он  протянул
руку.
     - Мне очень жаль, что я захватил вас таким образом, адмирал.
     - Черт  возьми,  сынок, мне нисколько не  жаль,  -  ответил Толвин.  --
Теперь я, по  крайней мере, знаю хоть что-то о происходящем. Гораздо больше,
чем до этого. -- Он тепло пожал руку Блейра. --  Позаботься о себе, сынок, и
попробуй не позволить своим людям сделать что-то, что сделает ситуацию хуже.
     - Я  не могу обещать этого, адмирал,  - ответил Блейр.  -- Мне кажется,
что те, кто раздувает войну, воюют на вашей стороне.
     - Если это правда, - мрачно проговорил Толвин, проходя к шлюзу вместе с
Блейром, - они дорого за это заплатят.
     Блейр остановился.
     - Что это за запах?
     - Запах? -- удивился Толвин.
     - Да, здесь пахнет кровью.
     Толвин принюхался.
     - Я ничего не чувствую. Может быть, что-то в фильтрах? -- он  указал на
шлюз.
     Блейр прошел через  шлюз, затем,  стоя на палубе,  смотрел, как  Толвин
развернул шаттл и покинул взлетную палубу.
     - Для чего, черт побери, вы  это устроили? -- спросил Деккер, подойдя к
Блейру. Он посмотрел на задумчивое лицо Блейра,  затем с запозданием добавил
"сэр".
     - Мне кажется,  я поступил правильно, - ответил Блейр. -- Лучше сделать
так, чем держать в плену главу АСГ. У нас  и так не самые лучшие отношения с
Землей, чтобы их еще так провоцировать.
     Деккер покачал головой.
     -  Что  ж, думаю,  вы  проживете  достаточно,  чтобы  пожалеть об  этом
решении.
     Блейр повернулся к нему.
     - Возможно.
     Он  стоял на  взлетной  палубе, обдумывая предложение Толвина,  пока не
приземлился  весь  ударный  отряд Маршалла.  Он по очереди поздравил каждого
пилота с успешно выполненным заданием.
     Приземлился  сильно поврежденный "Сэйбр" Кэтскрэтча. Блейр  пожал  руку
юному лейтенанту,  затем  вместе  с  врачами прошел  к спасательной капсуле,
надежно прикрепленной к правому крылу. Бин был бледен и выглядел изможденно,
но увидев Блейра, ухмыльнулся и протянул ему дрожащую руку.
     -  Спасибо, Эван,  -  сказал Блейр,  с чувством пожимая  поданную  руку
ветерана.  --  Без вас мы бы  до сих пор блуждали  в потемках, а то и...  не
блуждали бы вовсе. Я постараюсь приставить вас к награде...
     Старик прервал его.
     - Полковник... Главная награда -- это то, что я остался жив после этого
чертова задания, - Бин хрипло засмеялся. -- Когда я увидел, как  эти ублюдки
в черном убили двоих  катапультировавшихся  ребят и зашли  на мою капсулу, я
уже готов  был читать последнюю молитву. И тут этот парнишка, - он указал на
Кэтскрэтча, - протаранил одного  из них, да так, что того развернуло поперек
курса, и  все  выстрелы  ушли  в  другого.  Выстрелов было  много,  он  даже
взорвался  с горя.  А потом  уже ваши  ребята  налетели на оставшегося  всем
скопом и разнесли в клочья.
     -  Лейтенант,  да  вы  просто  герой  дня,  - Блейр  устало  улыбнулся.
Кэтскрэтч покраснел.
     - Ну что вы, полковник... - пробормотал молодой пилот. -- Я ведь, можно
считать, угробил корабль -- летел, как поется в старинной песне, "на честном
слове, на одном крыле"... Мистер Сайкс...
     - Парнишка,  да если  бы даже от твоего корабля остался  один кокпит  и
двигатель, но  ты спас бы  чью-то жизнь -- наплевал бы я на этот корабль! --
вмешался Плайерс,  стоявший несколько поодаль. -- Кстати, не  мешало бы  вам
всем отойти, чтобы мои подопечные могли убрать корабль с полосы.
     - Мальчик, - Бин  выбрался из капсулы; его сразу же подхватили под руки
врачи, но он отстранил их и подошел к Кэтскрэтчу. -- Как тебя зовут?
     - Трой Картер.
     -  Так вот, Трой, сынок. Я перед тобой в  неоплатном долгу, - Бин обнял
Кэтскрэтча и похлопал его  по спине, окончательно смутив парня. --  Хотелось
бы  мне когда-нибудь сделать что-то  похожее для тебя, вот только вряд  ли я
спасу тебя в бою. Больше я в кабину истребителя ни ногой  -- в следующий раз
это закончится уже не спасательной капсулой, а гробом.
     Ветеран отпустил Кэтскрэтча и  все же отдался на милость врачей. Вскоре
они скрылись  где-то  в  конце  палубы -- каждый катапультировавшийся  пилот
должен был обязательно пройти обследование в лазарете.
     Блейр  оставил  Картера  с Плайерсом  оценивать повреждения  "Сэйбра" и
вернулся  к прибывавшим  пилотом.  Пожав руку последнему  из них, он  увидел
рядом Кэтскрэтча.
     - Вы что-то хотели, лейтенант?
     - Да, сэр... Можно у вас кое-что спросить?
     - Что-то случилось?
     - Такие...  сражения,  -  Кэтскрэтч замялся.  -- После  таких  сражений
обычно... начинаются войны?
     - Войны  похожи  на  бомбы,  лейтенант,  -  сказал  Блейр.  --  Сначала
поджигают фитиль, только потом звучит взрыв.  Иногда этот фитиль может  быть
очень длинным.
     - Вы... знаете, что  я из Пограничных  Миров? --  спросил Картер. Блейр
повернул голову и посмотрел на него.
     - Нет. Думал, что вы землянин.
     -  Учился  я на Земле. Но  мои  родители --  жители Пограничных Миров в
третьем  поколении. Мне было очень не по себе, когда приходилось стрелять по
их кораблям. -- Он помолчал. -- А сейчас я вообще не понимаю, каковы правила
игры. Совсем недавно я был пилотом Конфедерации, а сегодня я сбивал их...
     - Жизнь  --  это не тренировочный симулятор,  -  сказал Блейр, похлопав
Кэтскрэтча по  плечу.  --  Тебе  придется  учиться  играть  по  изменяющимся
правилам. Иногда то, что в твоем сердце, важнее,  чем  цвет твоего флага. --
Он сделал паузу.  --  Я понимаю,  как  тебе трудно. Ты новичок,  а  на  тебя
столько  всего  сразу свалилось... Даже я сейчас не  уверен,  что же  делать
дальше.
     - Когда-нибудь,  рано или поздно,  меня  перестанут звать  новичком,  -
твердо произнес  Кэтскрэтч. --  Я стану одним из  ветеранов,  как вы... - Он
посмотрел  на Блейра. -- Я думал, что тогда все становится гораздо легче. Но
все становится только сложнее, так?
     - Когда ты поймешь то, что только что сказал, своим сердцем,  и примешь
это для себя -- вот когда ты перестанешь быть новичком.
     - Спасибо, сэр, - сказал Картер.
     -  Иди, полковник Маршалл  ждет тебя для разбора полетов.  И не  забудь
навестить  своего "крестника" Бина  в  лазарете, -  Блейр  улыбнулся. --  Вы
свободны,  лейтенант,  -  формально произнес  он, все еще улыбаясь  молодому
пилоту.
     Запищал его коммуникатор. "Да?" - ответил он.
     - Поздравления от лейтенанта  Сосы,  сэр, - сказал связист, -  но у нас
новые приказы. Она передала их в вашу каюту, сэр.
     - Спасибо, - ответил Блейр и отключился.
     Он медленно дошел  до  ЦОПа, затем повернулся к  своей  каюте,  немного
удивившись, увидев, что  его дверь открыта. Блейр заглянул  внутрь  и увидел
Сосу, наклонившуюся над его столом и устанавливающую чип в его проигрыватель
сообщений.  Она  переоделась  из униформы в белую блузу  свободного покроя и
коричневую  юбку. Установив  чип, она поправила  непослушные черные  волосы,
похоже, не замечая, что за ней наблюдают.
     Наконец Соса подняла голову, огляделась и выпрямилась.
     - Извините, сэр. Я думала, что загружу это для  вас, пока вас не будет.
Я не ожидала, что вы так быстро вернетесь.
     -  Ясно, - сказал  Блейр, входя в каюту. Он оставил  дверь  позади себя
открытой.  Соса   выглядела  молодой  и   прекрасной  в  отраженном   свете.
Осторожнее, Крис, сказал он себе. На этом пути ждет опасность.
     Она  поймала  его  взгляд. Пауза  затянулась  --  Блейр  вспоминал, как
выглядели  при  похожем освещении  Жаннет и  Рейчел. Он знал, что сравнивать
Сосу  с  кем-то  из  них нечестно,  но он не  мог  не делать  этого.  Блейру
захотелось, чтобы он был лет на пять помоложе,  а она -- постарше, тогда все
было бы  прекрасно. В нынешней ситуации он был намного старше нее -- как  по
возрасту, так и по званию. И все же...
     Она потянулась к шее.
     - Что-то не так? -- Она посмотрела на себя. -- Ох, я просто  только что
сдала вахту...  и собиралась  в столовую пообедать.  Я устала  носить форму.
Капитан Эйзен разрешал обедать в гражданской одежде... - Соса осеклась. -- Я
заболталась. Я лучше пойду.
     Она прошла мимо Блейра.
     - Подождите, пожалуйста, - сказал он, затем начал искать причину, чтобы
попросить ее остаться.  Он посмотрел на стол  и увидел, что стюарды оставили
на плите поднос с едой и термосом с кофе. --  Я обычно обедаю в своей каюте,
- сказал Блейр, - но мне  здесь как-то одиноко. Не хотели бы вы пообедать со
мной?  -- Он чувствовал себя неуклюжим болваном, глядя на нее и понимая, что
она  вполне может послать его куда подальше. -- Уверен, что здесь хватит для
двоих, - неуклюже добавил он.
     Соса улыбнулась.
     - С удовольствием, сэр.
     Блейр подошел к подносу  и снял крышку. Из-под нее пошел ароматный пар.
У  него потекли  слюнки,  когда он увидел  ростбиф,  окруженный картофелем и
морковью.
     - О, смотрите, - попытался пошутить он, - жареная шина.
     Соса вежливо засмеялась, поднимая маленькие тарелки.
     -  И вырезка  из  вакуумного  насоса,  -  ответила она, подыгрывая.  Он
глубоко  вдохнул, чувствуя  аромат  ее  духов.  Ей  здесь  нравилось.  Блейр
внезапно пожалел, что не закрыл  дверь. Если бы их увидели  вместе, скандала
бы не было, но это помешает ему расслабиться.
     Они взяли еду. Блейр сел за стол, расчистив место для тарелки.  В каюте
был всего один  стул.  Велина примостилась на угол стола, осторожно  отрезая
мелкие куски говядины.
     В каюте снова воцарилось молчание. Блейру не хватало слов.
     - М-м-м, - сказал он, показывая вилкой на проигрыватель сообщения, - вы
видели приказы?
     Соса улыбнулась.
     - Это запретный вопрос, полковник, сэр. Я -- офицер связи. Я вижу  все,
что мы  отсылаем и получаем.  Но это невежливо, если я  расскажу полковнику,
что знаю его приказы, до того, как он сам их услышит.
     -   Ну,   меня  все  еще  терзает  любопытство,  так  что  если  вы  не
возражаете...
     - Нет, конечно, - сказала она.
     Блейр  развернул экран так, чтобы  Соса могла его  видеть, затем  нажал
кнопку  воспроизведения.  Экран  потемнел,  показав  лицо адмирала Уилфорда.
Блейр заметил, что адмирал сменил кофту.
     - Полковник Блейр,  приношу вам  соболезнования  по поводу потери ваших
пилотов. Я прочитал ваш  доклад. --  Блейр  с удивлением посмотрел  на Сосу,
которая  беззвучно  произнесла  "Гарибальди".  Он  сжал   губы.  Заместитель
капитана "Интрепида" слишком хорошо знал свое дело. Теперь  он понял, почему
Эйзен настаивал  на  личной  авторизации всех исходящих докладов.  Возможно,
Блейру стоило перенять это у него.
     Он снова перевел внимание на Уилфорда.
     - Мы посылаем вас  в систему  Сперадон на важное  задание. Конфедерация
основала передовую базу на нашей территории. Адмирал Ричардс считает, что на
этой базе  есть верфь, и  она является частью их боевых действий против нас.
Наша информация говорит, что база уязвима, если мы будем действовать быстро.
-- Адмирал посмотрел в свои  записи. --  Ваше задание в системе Сперадон  --
принять участие в налете на  верфь. У нас будет две цели. Во-первых -- найти
доказательства   того,  что   Конфедерация  ведет  операции  на   территории
Пограничных Миров. Во-вторых -- захватить как можно больше оборудования. Нам
оно потребуется.
     Я посылаю отдельный пакет полковнику  Фарнсуорт, чтобы она могла начать
детальное  планирование  операции. Между тем вы встретитесь с нами в системе
Леннокс. Там  будут  транспорты,  так что вы  частично пополните  запасы,  и
танкеры,  чтобы заправить  вас под  завязку. --  Он немного  помолчал. --  Я
сделаю  ваш  корабль  своим  флагманом,  так  что  пусть  Пантера и ее  люди
разработают  хотя  бы  предварительный план до того, как  я  взойду на борт.
Удачи вам, Блейр. Жду встречи с вами.
     Блейр отключил проигрыватель и посмотрел на Сосу.
     - Пантера получила свои указания?
     - Да, сэр, - ответила она. -- Где-то час назад.
     Блейр закатил глаза.
     - Я что, все узнаю последним на этом корабле?
     Соса  улыбнулась,  но  промолчала.  Блейру  нравилась  ее  улыбка.  Она
совершенно  меняла  ее  лицо,  оно словно излучало свет. Он искал  повод все
дольше и дольше продлить этот вечер, задавая вопросы о корабле, команде и ее
работе в штабе адмирала  Ричардса.  И, чтобы все было честно, он ответил  на
несколько ее вопросов. И лишь много позже вечером, когда он рассказывал ей о
потере Рейчел,  он понял, насколько опасно вести разговоры  на личные темы с
дознавателем.
     Глава десятая

     Блейр, вместе  со штабистами адмирала Уилфорда и командующими офицерами
экспедиционного  корпуса, сидел  в  зале  для  брифингов и  ожидал  прибытия
адмирала. Опоздание  было  прерогативой Уилфорда, а брифинг не  мог начаться
без  него,  так  что все  просто  сидели молча. Так работала армейская  цепь
питания.
     С прибытием  адмирала и его штабных  офицеров  начался очередной  раунд
игры "кто сядет  в  кресло первым". Достаточного  количества удобных мест на
"Интрепиде"  просто  не  осталось.  Уилфорд  лично начал игру,  заняв  каюту
Блейра, унаследованную от Эйзена. В свою очередь  сам Блейр занял  еще более
маленькую комнатку  Гарибальди.  Старший помощник  переместился  к  главному
инженеру, вытеснив оттуда ее заместителя.
     Он не  сомневался, что по крайней мере  одному  офицеру придется  спать
либо  на  взлетной  палубе  с  пилотами  и  матросами,  либо,  что  хуже,  с
космопехами в трюме. Во взводе Деккера  были простые люди, чье чувство юмора
было весьма жестким.  Блейр мог только догадываться, как бы они поиздевались
над  человеком  из  Флота,  которому пришлось  бы  спать вместе  с  ними. Он
надеялся, что у неизвестного бедолаги очень толстая кожа.
     Все  в  комнате  встали навытяжку. Уилфорд прошел  в зал  и  занял свое
место.  Пантера, получив знак от адмирала, поднялась и начала говорить.  Как
Блейр узнал,  Тамара любила, чтобы  все делалось правильно,  вовремя и  "без
дураков", так что  ей несомненно не  понравилось то, что ее заставили ждать,
пусть даже это был начальник. С Уилфордом, правда, случай был особым. У него
была  репутация  любителя  работы с  молодыми и многообещающими офицерами, а
Тамара Фарнсуорт хотела  сделать хорошую карьеру. Этот  брифинг был  для нее
очень хорошим шансом.
     - Вице-адмирал Уилфорд, - начала  она  без  всяких предисловий,  кивком
показав на  человека в кресле, - возглавит флот в операции  против секретной
верфи Конфедерации, которая  находится  здесь,  в системе  Сперадон.  --  На
экране позади нее появилось большое яйцевидное облако газа и пыли. Несколько
протозвезд освещали его изнутри, придавая облаку красновато-желтый блеск. --
База, - продолжила она, -  скрыта  в зоне  электрических  помех  туманности.
Помехи  вызваны прохождением заряженных частиц, испускаемых звездами,  через
пыль туманности.
     Она замолчала. Экран позади нее разделился на три части.
     - Есть три очень ясные цели, расположенные на этой верфи.  Сама  верфь,
тестовая площадка  для  новых  истребителей  и  фабрика  оружия.  Мы  должны
совершить налет на все три цели, захватить все, что сможем, и уничтожить все
остальное. Мы должны будем осуществить это практически одновременно.
     Пантера улыбнулась, предчувствуя близкий взрыв эмоций.
     - Все три?! -- вскричал Маньяк. -- Одновременно?
     -  Одновременно,  - повторила она. -- Мы  хотели  поразить три  цели по
очереди,  но  это  непрактично.  Мы  потеряем  элемент  неожиданности, когда
нападем на  первую цель. Когда мы нападем  на  вторую,  они  уже успеют  все
попрятать и привести  в готовность всю защиту. -- Она повернулась к  экрану.
-- Если честно, эти цели слишком выгодны и стоят риска.
     - Общее расписание не будет таким уж точным, если мы сможем  напасть на
все три цели в  течение часа. Также все задания абсолютно независимы друг от
друга. Когда вы закончите их, просто возвращайтесь домой.
     Она улыбнулась.
     -  Вот тут начинаются сложности. -- Она постучала по трибуне;  это, как
показалось Блейру, было сигналом к смене картинки. -- На первую цель нападет
эскадрилья полковника  Маршалла. Это тестовый полигон для  истребителей. Они
собираются  здесь,  затем проводятся тестовые полеты. Идеальное место, чтобы
захватить их новенькими, прямо с конвейера.
     Маньяк,  также вы  будете  сопровождать  транспортник  "Танго".  На нем
установлены  четыре тяговых луча. Когда  вы подавите оборону, вы отправитесь
за истребителями. На ваши корабли поставят новое оружие, которое яйцеголовые
называют  "пушкой-пиявкой". Оно  лишает корабль  энергии, выводит  из  строя
системы  и  оставляет  их  абсолютно  беспомощными  на  какое-то  время.  Вы
используете эти  пушки,  чтобы прочесать  территорию и вывести из строя  как
можно больше истребителей. Затем "Танго" пройдет  над  полигоном и  захватит
все,  что сможет унести. Как только он загрузится полностью,  или  же станет
слишком жарко, - уничтожайте все, что осталось, и отступайте.
     Настенный   экран  позади  нее  снова  изменился,  показав  орбитальную
фабрику.
     - Ястреб, ваше задание будет самым простым. Ваша эскадрилья эскортирует
бомбардировщики "Лонгбоу" и "Бродсворд" с двух эскортных  носителей адмирала
Уилфорда  и  уничтожит фабрику.  Никакой  скрытности.  Просто  взорвите  ее.
Ожидается, что эта цель  будет лучше всего защищена -- как мне сообщили, там
базируются резервные силы системной обороны.
     Пантера вывела на экран третье задание.
     - А это, полковник Блейр, ваша цель -- носитель "Принстон".
     На экране появился  новенький носитель  класса "Конкордия",  окруженный
паукообразным космическим доком.
     - Это -- главная цель всего налета.
     - Моя цель? -- переспросил Блейр. Адмирал Уилфорд повернулся в кресле и
посмотрел на него.
     - Да,  ваша,  полковник Блейр. Я уверен, что  мы с  капитан-лейтенантом
Гарибальди сумеем  удержать старушку на плаву, пока  вас не будет. Нам нужны
лучшие люди, которые делают то, на что они лучше всего способны.
     -  Я  должен  уничтожить  его?  --  спросил  Блейр,  делая  заметки  на
миникомпьютере.
     - Нет, - ответила Фарнсуорт, - вы должны будете его захватить.
     Тишина, воцарившаяся в зале, оглушала.
     - Вы, наверное, шутите, - проговорил Блейр после долгой паузы.
     - Нет, -  сказала Пантера,  - его  реакторы  работают.  Носитель  плохо
защищен, большинство команды  -- в увольнении. Все его склады  заполнены, и,
насколько  нам  известно, заполнены  они  боеприпасами  и истребителями.  Он
станет   хорошей   добычей.   Ожидается,   что   вы   не  встретите  особого
сопротивления.
     Блейр посмотрел на Маньяка; тот закатил  глаза.  Они оба  слишком много
раз слышали это обещание, чтобы поверить ему.
     Фарнсуорт вызвала  на экран очередное  изображение  до  того, как Блейр
смог запротестовать.
     -  Вы обстреляете его из легких орудий, чтобы вывести из строя  турели.
После того, как вы сделаете это, космопехотинцы полковника Деккера высадятся
на корабль  и захватят взлетную палубу. Соса работает над расшифровкой кодов
фазовых щитов. Деккер, вы сможете ввести код и влететь прямо внутрь.
     - Отлично, - ответил Гэш, затем глянул на Пантеру. -- Три группы против
целого носителя?
     Она улыбнулась. Улыбка была не особо дружелюбной.
     - Полковник,  вы всегда  нам  говорили, насколько ваши  пехотинцы круче
нас, флотских. Вот ваш шанс доказать это.
     Пантера отвернулась к карте. Блейр и Деккер переглянулись.
     -  После  того,  как наши  бесстрашные  пехотинцы захватят  корабль,  -
продолжила она, - к  нему подойдет  "Джонс Хопкинс" и переведет на его  борт
свою  команду,   которая  уведет  "Принстон"  из  системы.  Полковник  Блейр
останется   на  борту   в  качестве   старшего  офицера,  пока   не  получит
освобождение.
     Она  снова  переключила  картинку,  показав  весь  большой  космический
комплекс.
     - После того, как вы угоните носитель, или же не сумеете этого сделать,
адмирал Уилфорд нападет  на  базу всем флотом. После  того, как  база  будет
уничтожена, мы отступим отсюда к чертовой матери. -- Она ударила кулаком  по
ладони. -- Вот, в общем-то, и все.
     Пантера показала  на  толстую  стопку  цветных конвертов,  лежавших  на
столе.
     -  Это ваши задания. Эскадрилья Маньяка -- красная, Ястреба -- зеленая,
Блейра  --  золотая.  Изучите их.  Если у вас  есть вопросы, зайдите ко мне.
Иначе -- вылетаем через двенадцать часов.
     Она показала  на двух матросов, стоявших у дисплея. Те начали раздавать
конверты.
     Блейр  ушел  в   свою  тесную  комнатку,  чтобы  изучить  конверт.  Там
находились  разведывательные  фотографии   цели,   планы   носителя   класса
"Конкордия",  текстовые указания,  как  добраться до ключевых мест  корабля,
детализированное  расписание операции и  микросхема, содержащая компьютерную
симуляции зоны  вокруг цели. Он изучил  все  материалы по очереди, запоминая
все,  кроме  планов. Он  достаточно много времени  провел на  "Конкордии"  и
"Лексингтоне", чтобы знать, куда идти.
     Блейр проверил и ту часть указаний,  которую Фарнсуорт  приготовила для
Деккера. Он  присвистнул,  изумившись,  насколько  жестким  было  расписание
Пантеры. Она планировала,  что  пехотинцы уже через несколько минут захватят
одну из взлетных палуб,  затем рассредоточатся, чтобы подавить оборону.  Она
надеялась,  что первый отряд  с  "Хопкинса" высадится и направится на мостик
уже через двадцать минут после начала операции пехотинцев. Космопехи, уже  и
без того  рассредоточенные, должны были еще и  поддерживать дежурные группы,
обеспечивая  охрану  людям  с  "Хопкинса",  а  также защититься  от  системы
самоуничтожения или контратаки с главной верфи.
     Деккер прочитает  приказы, ничего не скажет, какие  бы мысли это у него
ни вызвало,  и приложит все  усилия, чтобы выполнить  их.  Если  кто  и  был
способен уложиться в весьма смелое расписание Фарнсуорт, так это он.
     У Блейра были  свои поводы для беспокойства. В  эскадрилье Пантеры было
двенадцать  истребителей,  треть  из  которых  могла  с  натяжкой  считаться
передовыми. Остальные были либо устаревшими, либо просто  старыми, и вряд ли
могли считаться адекватными для  этого задания. Правда, в конце концов, ни у
одной из эскадрилий не  было ресурсов, которые могли бы гарантировать успех.
План Фарнсуорт был рассчитан на  удачу  и неожиданность, и оба  этих фактора
были весьма ненадежны.
     Блейр  сел  в  единственное   кресло,  запоминая  позывные  и  частоты,
расписания, детали операций,  кодовые слова, сигналы  отзыва и другие мелкие
нюансы сложной операции. Он начал в шестой раз все  повторять, когда Плайерс
постучал в его открытую дверь.
     - Войдите! -- крикнул Блейр.
     Главный механик с ухмылкой вошел в каюту.
     - Сэр, у меня есть хорошая новость и плохая новость. С какой начать?
     - С хорошей, - без колебаний ответил Блейр.
     - Я  починил ваш  "Тандерболт",  - сказал он,  - и вот  еще что. Я  еще
чуть-чуть  приоткрыл ускорители,  так  что ваша  маневренность  еще  немного
увеличится,  а  также  перебрал  главный  двигатель.  Так  что  вы  получите
дополнительно 40-50 километров в секунду, и крейсерской скорости, и форсажа.
--  Плайерс  ухмыльнулся. --  Черт  возьми,  этого  достаточно  даже,  чтобы
взлететь с  палубы  без ДВУшек. Я подумал,  что  вам пригодится такой туз  в
рукаве.
     - Отлично! -- с улыбкой ответил Блейр. -- А какая плохая новость?
     - Я починил его, полковник, но  он долго не протянет. Скорее всего, это
будет его последний полет.
     - Почему? -- спросил Блейр, сразу посерьезнев.
     - Я просканировал внутренности корабля, - сказал Плайерс. -- Этот взрыв
мины произвел серьезные структурные повреждения.  Вдоль крыльев образовались
трещины,  а  две распорки вообще отказали. Я их подлатал,  но  долго они все
равно не  протянут.  Также  мои  модификации  стоят  вам расхода  топлива  и
выносливости двигателя. -- Он почесал в  затылке. -- У вас не будет каких-то
катастрофических поломок,  но вы просто  не  захотите снова  садиться в  эту
птичку после этого задания.
     - Что ж, - ответил Блейр, - для начала нужно пережить это задание.
     - Ты  все правильно понял! --  Плайерс снова ухмыльнулся, возвращаясь к
более привычному  "ты". -- Когда мне кого-нибудь прислать,  чтобы  разбудили
тебя, сынок?
     Блейр воспринял это как тонкий намек на то, что ему стоит поспать.
     - Когда начинается брифинг пилотов?
     Плайерс даже на часы не посмотрел.
     - Где-то через четыре часа. Я пришлю кого-нибудь за тобой.
     Он выключил лампу на потолке.
     - Спасибо,  - сказал Блейр. Он ожидал, что не  сможет уснуть, и приятно
удивился,  когда молодой  матрос  разбудил его,  казалось,  через мгновение.
Блейр быстро оделся и спустился на взлетную палубу.
     Он вышел из темного коридора -- на корабле шли "ночные" часы -- на ярко
освещенную  палубу.  Техники  напряженно  работали,  загружая   и  заправляя
истребители ударного звена. Большая часть первой группы уже была расставлена
и  готова к взлету. Блейр провел предполетную проверку своего "Тандерболта",
затем  обошел  еще два  истребителя. Все  вроде  бы было  в  порядке, но его
"Тандерболт" был не единственным "живым мертвецом".
     Блейр собрал пилотов  своей эскадрильи и провел брифинг прямо  с  крыла
потрепанного  истребителя.  Маньяк  сделал  то  же  самое на другой  стороне
палубы; Пантера замещала Ястреба. Полковник Мэнли уже отправился к носителям
сопровождения, чтобы провести брифинг у звеньев бомбардировщиков.
     Взлет прошел хорошо.  Блейр увидел, как техники  скрещивали пальцы  при
взлете нескольких  изношенных машин. Затем настала и его  очередь.  Дежурный
офицер показал на Блейра, затем в космос. Блейр отсалютовал офицеру, включил
полный  форсаж и начал  молиться.  Вооруженный  дополнительными  ракетами  и
модифицированными двигателями, он сумел взлететь, но, как он подозревал, все
же поцарапал  палубу  "Интрепида",  оставив на  ней  следы краски и  кусочки
брони.
     Он переключил радиосвязь на общую местную  тактическую частоту. Пантера
назначила  диспетчером Сосу. Она была занята сортировкой ударных звеньев. Ее
голос  звучал  необычно  оживленно, когда  она  расставляла  истребители  по
местам,  давая  им  координаты  для орбиты,  прокладывала курсы  фрегатам  и
координировала общую связь.
     Один  из  корветов  и   "Танго"  взяли  на  себя  роль  пикетов,  давая
эскадрильям Ястреба  и  Маньяка  возможность  зайти на орбиту  вокруг них  и
более-менее упорядочить свои ряды.  Блейр присоединился к эскадрилье Пантеры
и  трем штурмовым транспортам  космопехов,  занявшим орбиту  вокруг  "Джонса
Хопкинса".  Координировать  налет одной эскадрильи -- уже серьезная головная
боль, но координация сразу трех через поврежденную систему связи "Интрепида"
превращала операцию  в настоящий  хаос. Часы Блейра показывали, что  они уже
отстают  от графика  и продолжают отставать.  Это не  сулило операции ничего
хорошего.
     Блейр  постоянно  проверял свою  эскадрилью, удостоверяясь, что все его
истребители  находятся  на  боевых постах и  в верном порядке,  пока Соса  и
Фарнсуорт  пытались  разгрести  беспорядок. Пантера  настояла, чтобы  он  не
проводил  брифинг   пилотов  до  самой   последней   минуты  из  соображений
безопасности,  и  поддерживал  строгое   радиомолчание.  Блейр   понимал  ее
опасения, но в  результате возник полнейший  хаос. Пилоты, не уверенные, где
находятся их точки сбора, перелетали  от  корабля к кораблю в  поисках своей
эскадрильи.  Несколько "Рапир" уже  докладывали  о  том,  что  израсходовали
больше четверти топлива в баках.
     Наконец Соса сумела построить все эскадрильи в правильном порядке.
     - Группа  Альфа, вперед! -- скомандовала она радостным голосом. Корабли
Маньяка рванулись  вперед и по  одному исчезли в  пыли туманности.  "Танго",
синея  выхлопами  двигателя,  последовал за  ними. Он неизбежно отстанет  от
быстрых  истребителей,  но  будет достаточно близко,  когда  они  нападут на
испытательный полигон.
     - Группа Бета, вперед!
     Эскадрилья Ястреба -- его  истребители были построены V-образным строем
вокруг бомбардировщиков -- одновременно включила форсаж  и быстро исчезла из
виду. Им предстоял самый далекий путь и самое ожесточенное сопротивление.
     - Группа Гамма, вперед!
     Блейр покачал крыльями, показывая, что  эскадрилья должна  равняться на
него.  Он проверил  курс, проложенный  в его автопилоте, затем выбрал его из
меню   предустановленных  навигационных   точек,   оглянулся,  увидел,   что
эскадрилья  по-прежнему  идет  четким  строем,  и  лег на  курс.  Эскадрилья
последовала за ним.
     Блейр  внимательно следил за  происходящим,  когда они проходили сквозь
туманность. Газ и пыль были очень тонкими, по крайней мере, если смотреть на
них  изнутри.   Их   основное  воздействие  заключалось  в  электромагнитной
активности, которая  как  скрывала базу  от  наблюдений  посторонних,  так и
маскировала  ударное  звено. Конечно,  истребители  Конфедерации  тоже могли
прятаться  в  туманности.   Он  просканировал  пространство   вокруг   себя,
осматривая  квадрант  за  квадрантом  в  поисках  вражеских кораблей,  затем
оглянулся назад.  Увиденное не порадовало  Блейра -- фазовые щиты  и выхлопы
двигателей истребителя  ярко мерцали, реагируя с заряженными частицами пыли.
Он  оставлял за  собой  сверкающий  серебристый след,  показывающий  на  его
истребители. Блейр стиснул зубы -- этого избежать было невозможно.
     Помехи  туманности  неожиданно  вывели  на  тактическую  частоту Блейра
слабые сигналы от эскадрильи Маньяка, которая шла  в  атаку. Битва началась,
уже нельзя  было вернуться назад. Он проверил навигационную  карту и увидел,
что эскадрилья в нескольких минутах от цели.
     - Матушка Гусыня  -- гусятам, - сказал  он. -- Принять атакующий строй.
Первое и третье звенья  нападут на турели носителя, второе и четвертое будут
прикрывать.
     Командиры каждого  из  четырех  звеньев подтвердили  приказ. Эскадрилья
разошлась в  стороны  -- лидеры звеньев  устанавливали атакующий строй. Двое
ведомых Блейра заняли позиции чуть сзади, каждый со своей стороны.
     -  Помните, -  сказал он,  -  только легкое  вооружение.  Мы  не  хотим
повредить корабль.
     Они  вышли из  туманности. Разведывательные  фотографии и  симуляции не
отразили  огромных  размеров  чертова  комплекса.  Огромные фабрики занимали
орбиту вокруг  космического  дока, похожего  на  паутину.  Флотский носитель
класса "Конкордия" занимал один из квадрантов  дока. Пара новеньких эсминцев
занимала другой квадрант, в котором еще оставалось место.
     Блейр выругался. Эсминцы были совсем новыми -- на вчерашних фотографиях
их не  было. На них можно было  рассчитывать как на серьезную оборонительную
силу, когда они организуются. Фабрики, похоже, были просто утыканы зенитными
батареями,  которые  вполне  могли  задать жару  любому,  кто  легкомысленно
залетит в  их зону досягаемости.  В сторону носителя направлялся патруль  из
нескольких "Стрел", еще больше осложняя ситуацию.
     Блейр покачал головой. Их шансы сильно снижались. Он услышал удивленные
переговоры  пилотов,  увидевших размер цели.  Блейр знал, что атаку отменить
уже  невозможно --  после того, как Маньяк  начал свою часть  операции.  Они
должны были нападать.
     Он включил микрофон.
     - Матушка Гусыня -- гусятам. Покинуть строй и атаковать указанные цели.
Удачи.
     Блейр врубил форсаж, почувствовав неожиданное давление  на спину, когда
"Тандерболт" понесся вперед.  Истребитель  казался  ему  очень неуклюжим, но
модификации Плайерса, похоже, работали. Он направился к носителю.
     Звенья  поддержки  набросились на  истребители  Конфедерации, уничтожив
залпом  ракет  два из них  до  того, как их  пилоты  успели  что-то  понять.
Выжившие  "Стрелы"  вместо того, чтобы развернуться и  обратиться в бегство,
как предполагал  Блейр, развернулись  и атаковали  ударные звенья. Взорвался
один "Феррет", затем другой...
     Блейр услышал предупреждающий сигнал компьютера, поднял голову и увидел
быстро  приближающийся  космический  док.  Он  протиснулся   в  зазор  между
решетками  и  днищем носителя  и  приготовился  к атаке. Ведомые отвернули в
стороны, чтобы заняться другими секциями.
     Блейр пронесся  мимо носа корабля.  Крестик  прицеливания  сомкнулся на
первой турели, и он открыл огонь.  Плазменные лучи пробили турель насквозь и
опрокинули ее. В поле зрения попала вторая турель; компьютер проложил точный
курс, Блейр повернул истребитель и взорвал ее.
     Он аккуратно обошел внешний корпус корабля, обстреливая защитные турели
и уничтожая  их одну за одной. "Принстон" наконец-то отреагировал, выстрелив
в него из главного орудия. Блейр  засмеялся, увидев, как панические выстрелы
попадают не в его корабль, а в надстройки дока, повреждая  рабочие  капсулы,
сгруппированные вокруг корабля. Он пронесся над кормой корабля, затем бросил
истребитель вниз,  на выходной курс. Заработали двигатели носителя, чуть  не
поджарив Блейра; он отчаянно пытался удержать истребитель под контролем.
     Блейр  все  же сумел  удержать  свой  "Тандерболт", включив  маневровые
двигатели  и  скомпенсировав  тем  самым  давление  выхлопа,  и  нырнул  под
носитель. Обстрел становился все интенсивнее -- новые и новые неповрежденные
турели вступали в бой. Лучи пересекались прямо перед носом "Тандерболта"; те
из них, что не попадали в фазовые щиты, пробивали дыры в надстройках дока.
     Но не все  выстрелы приходились  мимо.  Щиты "Тандерболта"  мерцали  от
попаданий;  Блейр  пронесся  сквозь  особенно  плотный  перекрестный  огонь,
свернул сначала  влево,  потом вправо  и  уничтожил  обе обстреливавших  его
турели.
     Яркий огненный шар  замерцал  позади носителя, затем  врезался в  него,
ненадолго расцветив  днище  взрывом. Куски  взорвавшейся "Рапиры" дрейфовали
вдоль  носителя. Другая  "Рапира",  тоже  горевшая, пронеслась  прямо  перед
Блейром. Она горела, но все еще обстреливала точечную защиту носителя. Затем
она тоже врезалась прямо в днище, унеся вместе с собой еще одну турель.
     Блейр  держался  прежнего курса, понимая, что маневры  уклонения только
усложнят его задачу.  Индикатор энергонакопителей загорелся  сначала желтым,
потом красным, когда Блейр поливал огнем корпус носителя. Обороноспособность
носителя, похоже, весьма ослабела;  Блейр спокойно  проскочил нос  корабля и
вернулся в открытый космос.
     Космос оказался не  менее опасным,  чем теснота космического  дока. Его
"Ферреты"  либо  погибли,  либо  отступили,  оставив  "Стрелы"  сражаться  с
примерно равным количеством более новых  "Стрел" Конфедерации. Также погибли
три "Рапиры". Блейр нахмурился. Его  эскадрилья под таким давлением долго не
протянет...
     Зенитные  батареи  орбитальных  фабрик открыли огонь, пересекая  космос
лазерными лучами.  Они  стреляли  больше  на голом энтузиазме, чем целясь  в
кого-то,  хотя это могло измениться, когда стрелки более-менее придут в себя
и успокоятся. Единственным  преимуществом нападавших было то, что ни один из
эсминцев пока не подавал признаков жизни.
     На хвост Блейру сел "Хеллкэт". Его автоматическая задняя турель открыла
огонь  еще  до  того,  как  зазвучал  сигнал тревоги. Блейр  резко  повернул
направо, используя  увеличенную Плайерсом  скорость поворота,  чтобы уйти от
ракеты с тепловым  наведением, которая пыталась поразить его  двигатель.  Он
развернул  свой  большой  корабль  носом к "Хеллкэту". Корабль  Конфедерации
выпустил  вторую  ракету  куда-то  в космос,  затем  попытался  отвернуть  в
сторону.  Блейр, увидев, что  его  накопители  постепенно приходят  в норму,
переключил  вооружение на  ракеты и  выпустил одну  из собственных  ракет  с
тепловым  наведением.  Он  почувствовал  толчок выпускного устройства, затем
увидел, как ракета  несется вперед. Боеголовка подбила "Хеллкэт",  когда тот
пытался развернуться, чтобы выстрелить в Блейра.
     Ракета попала в истребитель под очень крутым углом, пробив  фазовый щит
и выведя из строя один из двигателей. "Хеллкэт" развернуло взрывом, но пилот
удержал машину под контролем и снова попытался развернуть ее и атаковать.
     Блейр,  удивившись  самоубийственному   поведению  пилота   "Хеллкэта",
слишком  долго  поддерживал  курс.   "Хеллкэт"  открыл  по  нему   огонь  из
единственной  рабочей ионной  пушки.  Его фазовые щиты замерцали,  затем  он
почувствовал  удары  в  корпус.  Крест  прицеливания   ракеты   сошелся   на
"Хеллкэте". Блейр переключил вооружение назад на плазменные пушки и дал залп
по  "Хеллкэту". Истребитель взорвался, полностью  исчезнув в огненном  шаре.
Блейр молча выругался из-за самоубийственной смелости пилота, надеясь, что в
кокпите был не кто-то из тех, кого он когда-то называл товарищем.
     Он отвернул  истребитель  от взрыва  и  снова  направился  к  носителю.
Горящий корабль, то ли "Рапира", то ли "Хеллкэт", пронесся в его поле зрения
и взорвался. У пилота не было никаких шансов выжить.
     Блейр прослушал все тактические каналы, чтобы удостовериться, что атака
идет на все три объекта. Так и  было. План Пантеры сработал в той части, что
им удалось напасть на три вражеских отряда одновременно. Блейр почувствовал,
что и две остальных эскадрильи столкнулись с гораздо большим сопротивлением,
чем  ожидалось,  и  грустно  улыбнулся.  Недооценка  врага  была   одной  из
древнейших констант войны.
     "Принстон" вышел из дока в открытый космос, словно бабочка  из куколки.
Он  был  охвачен огнем  от горящих турелей.  С  левого  борта  взлетел  один
истребитель и тут же взорвался -- в него попала ракета.
     Блейр еще раз проверил  накопители и с  удовлетворением увидел, что они
полностью заряжены. Он повернул  "Тандерболт"  в сторону  носителя и понесся
прямо на  него, целясь  в  двойную  лазерную  турель, поливавшую все  вокруг
смертоносными  красными лучами. Блейр  выстрелил  в нее из плазменных пушек;
турель  развернулась,  затем  покрылась  льдом  -- плазменные лучи  нарушили
герметичность.
     Он  просканировал носитель на предмет  оставшихся турелей. Целые секции
верхнего  и  нижнего  корпусов носителя были темными, не  считая огоньков от
уничтоженных  пушек.  Несколько разрозненных пушек  продолжали стрелять,  но
были  быстро  взорваны  двумя  оставшимися  "Рапирами".  Блейр  приказал  им
осуществлять охрану носителя, стреляя в любого, кто приблизится.
     Он посмотрел в  космос. Последние "Стрелы" Конфедерации  отступали  под
прикрытие зенитных турелей. За ними неслись атакующие корабли.
     К  удивлению  Блейра,  они  выполнили  первую  часть  задания.  Оборона
носителя была подавлена, а космос вокруг  очищен  от  истребителей. Носитель
полностью вышел из дока -- а этот маневр сделал его куда более уязвимым.
     Блейр переключил каналы.
     - Блейр -- Деккеру. Потанцуем?
     - Есть, - ответил пехотинец. -- Я иду первым.
     Блейр увидел три штурмовых  шаттла  пехотинцев  у края туманности.  Они
направились  к  носителю, используя  форсажные  двигатели,  чтобы  побыстрее
приблизиться  к уязвимому кораблю.  Деккер проложил  курс  так,  чтобы между
зенитными батареями и их кораблем постоянно находился "Принстон".
     Блейр держался поблизости,  выйдя на такой  же курс  и  скорость, чтобы
защитить их от неожиданных угроз. Одинокая пушка в верхней части "Принстона"
прицелилась в первый шаттл. Блейр  выстрелил; двойные плазменные лучи стерли
пушку в пыль.
     -  Спасибо,  Тигр,  -  сказал  Деккер. -- Готовьтесь  к  вводу  кодовой
последовательности.
     Шаттлы,  соотнеся  скорость  со  скоростью  носителя,  приблизились   к
посадочной палубе. Секунды казались минутами, пока Деккер пытался вывести из
строя  фазовые  щиты,  чтобы взять корабль  на абордаж. Он  пробовал  код за
кодом.
     - Есть!
     Троица  шаттлов спикировала к  палубе  и  прошла  через  силовое  поле,
которое сдерживало  атмосферу. Блейр  увидел,  как  они проскользнули  через
силовое поле и остановились в туче искр. Шаттлы выпустили трапы, и космопехи
открыли огонь по  защитникам. Мерцание  от попаданий энергетических лучей  в
силовое поле закрыло от Блейра все происходящее.
     - Танцор -- Блейру,  -  прокричал Деккер. Блейр  едва слышал  его из-за
шума перестрелки. -- Мы прошли!
     Блейр слушал переговоры пехотинцев.  Нескольких из них застрелили сразу
же  --  они  попали  в  засаду  воодушевленных,  что  стало  неожиданностью,
защитников.  Он  услышал,  как  Деккер  и его подчиненные  отдавали приказы,
направляя основную  огневую  мощь в ключевые места палубы и, наконец, открыв
огонь  из  оборонительных турелей шаттлов.  Шум битвы еще усилился,  когда к
лазерным винтовкам прибавилось крупнокалиберное оружие.
     Огонь постепенно ослабел, затем вообще затих.
     -  Деккер  -- Блейру, -  сказал глава космопехов  усталым  голосом.  --
Палуба  в основном  захвачена. --  Блейр хотел спросить,  что для  пехотинца
значит "в основном", но Деккер не дал ему шанса. -- Можете садиться.
     Блейр  аккуратно вывел корабль  на палубу,  прошел через силовое поле и
включил   маневровые  двигатели,  чтобы  остановить  "Тандерболт".   Широкие
ускорители  справились  с задачей  быстрее, чем он ожидал, но по  тому,  как
гремели шарниры, Блейр  понял,  что дольше им не протянуть. Он, как и обещал
Плайерс,  добрался  домой, но  из  дома  ему  на  этом  корабле было  уже не
выбраться.
     Блейр открыл фонарь кабины,  как только "Тандерболт" остановился, и тут
же  резко  пригнулся.  Огонь  из  лазерных  винтовок  накрыл  носовую  броню
"Тандерболта"  и  отразился  в  стекле  кабины.  Зарычал   тяжелый  пулемет,
установленный под одним из шаттлов; его огонь был направлен на пылающую кучу
канистр, за которой скрывались  несколько защищавшихся  бойцов.  Бронебойные
патроны  пробивали пластиковые и металлические контейнеры, словно картонные,
разбрасывая повсюду их  летучее содержимое и давая новую пищу  огню. Тяжелый
черный  дым  окутал палубу.  Двое  бойцов  в  черном с  лазерными винтовками
выбежали на  открытое  пространство,  спасаясь  от огня и  дыма.  Пулеметная
очередь пехотинцев буквально разорвала их в клочья.
     Блейр огляделся,  отчаянно  ища более  подходящее  укрытие.  Он  увидел
Деккера, державшего в одной руке винтовку,  а другой махавшего ему, соскочил
с истребителя  и побежал в  сторону командира космопехов.  Прямо у его ног в
палубу вонзилось несколько лазерных лучей. Блейр плюхнулся на землю  рядом с
Деккером, когда тот стал вести ответный огонь.
     - По-моему, вы сказали, что палуба захвачена! -- крикнул Блейр, пытаясь
вытащить  пистолет. Деккер ловко подхватил носком ботинка лазерную винтовку,
которую все еще сжимал в руках мертвый пехотинец, и протянул ее  Блейру. Тот
с ужасом смотрел на кровь, которой было покрыто оружие.
     - Я сказал  "в основном", - с  ухмылкой  ответил  Деккер. --  Держитесь
подальше от ребят в черных костюмах.
     Шальная пуля  задела щеку  Деккера,  оставив  на  ней длинную  глубокую
царапину.  Тот  спокойно  смахнул кровь  со  щеки,  затем выпустил  еще одну
очередь по окопавшимся противникам.
     -  Я  ввел в бой саперов. Они работают над тем, чтобы отрезать  ребят в
черном от жизненно важных узлов, пока  они не взорвали корабль. Некоторые из
членов экипажа "Принстона" помогают им.
     -  Что?   --   спросил  Блейр,   не  уверенный,   спросить  сначала   о
самоуничтожении или об экипаже корабля.
     Деккер показал куда-то подбородком. Блейр  посмотрел  в  ту  сторону  и
увидел,  что  большинство палубной обслуги  лежало на  полу  лицом  вниз. Их
номинальный охранник, находившийся к ним спиной,  присел за поваленную бочку
и  стрелял по укрывшимся  врагам. Двое  из экипажа "Принстона",  вооруженные
лазерами погибших пехотинцев, сидели плечом к плечу с ним и тоже стреляли по
людям в черных костюмах.
     Еще  одна  очередь  оборонительной  турели  шаттла  уничтожила  остатки
укрытия  черных.   Они  быстро   рассыпались   по   открытому  пространству,
отстреливаясь и отчаянно  ища  хоть какое-то  укрытие. Двоих  прямо на  бегу
убили пехотинцы. Еще один, которому выстрелом оторвало руку, упал на бок, но
продолжал вести огонь по отряду Деккера и сумел  застрелить одного из членов
экипажа   "Принстона",  неосторожно  высунувшегося  из-за  баррикады,  чтобы
выстрелить. Блейр  отвернулся, увидев, как голова несчастного разлетелась на
части. Раненого  бойца в черном добил тяжелый пулемет, просто изрешетив его.
Остальные сумели добраться до укрытий и стреляли по пехотинцам из коридора.
     Блейр  поднял  винтовку. Деккер  положил на нее свою руку,  подталкивая
вниз. Блейр удивленно посмотрел на него; Деккер показал куда-то в сторону.
     Три космопеха, вооруженные автоматическими пистолетами и ножами, ползли
по "мертвой  зоне"  вокруг открытого  люка.  Защитники выпускали очередь  за
очередью  на палубу, становясь все  смелее --  огонь  пехотинцев практически
прекратился. Штурмовая группа пробралась за люк. Блейр увидел, как они резко
пришли в движение.
     Прямо  посреди оборонявшихся бойцов  взорвалась  светошумовая  граната.
Пехотинцы, грохоча  выстрелами  из пистолетов,  ворвались в  открытую дверь.
Невероятно,  но большинство  людей  в  черном все  еще  держалось на  ногах,
несмотря на мощный оглушающий заряд.
     Один из  пехотинцев  ткнул пистолетом  в  живот  человеку  в  черном  и
выстрелил;  на  переборку  брызнула  кровь.  Другой  оборонявшийся  боец,  у
которого из  носа  и рта  хлестала кровь,  схватил пехотинца, повернул его и
сломал ему  шею;  через  мгновение женщина-космопех  в прыжке ударила  его в
голову,  подняла за волосы и вогнала нож прямо  в грудь. Умирая, он все  еще
тянулся к ней; она добила его отработанным ударом ребром ладони в горло.
     Она обошла  упавших  людей в черном.  Дважды сверкнул ее  зловещий нож.
Блейр в ужасе посмотрел на Деккера.
     - Остановите ее! Она убивает раненых!
     Деккер кивнул.
     - Эти  ублюдки  не  сдаются.  Мы  так потеряли санитарку.  Она пыталась
стабилизировать  давление одному из этих  ребят  в черном, которому оторвало
ногу. Он вытащил гранату, и  при взрыве погибли оба. Больше я  так рисковать
не хочу.
     Деккер прошел вперед; палуба наконец была полностью под контролем. Одну
группу  пехотинцев  он  послал на  помощь  саперам,  другая  заняла защитную
позицию  вокруг  выходов.  Деккер  захромал  к  одному  из шаттлов,  за  ним
последовал Блейр. Космопех сел на трап  и  достал аптечку. Блейр увидел, что
он был  ранен по крайней мере еще два  раза,  не считая раны на щеке. Правый
рукав его одежды пропитался кровью; Деккер держал руку, не сгибая.
     -  Черт возьми, - сказал Деккер, разминая пальцы, - я никогда не думал,
что они будут защищаться так фанатично. Мы дали им все шансы просто сдаться.
Они  не  приняли ни  одного  --  просто продолжали  драться.  -- Он  покачал
головой. -- Они дрались как гребаные  пехотинцы,  черт побери.  А  ведь,  по
идее, они -- просто техники! -- Он посмотрел на ближайшего из погибших людей
в  черном,  на  лице  его  читалось нечто вроде  уважения.  --  Я совершенно
определенно не  хочу встретить кого-нибудь из их пехоты. -- Деккер посмотрел
на Блейра. -- Что это, черт возьми, за ребята?
     -  Не  знаю,  -  ответил Блейр, затем  увидел,  как  кто-то  из экипажа
"Принстона" выходит  из укрытия; он выглядел потрясенным.  -- Но я знаю, кто
знает.
     Деккер обернулся, чтобы увидеть, куда смотрит Блейр, и кивнул.
     - Хорошая идея, - сказал он.
     Экипаж  носителя направился к стоящим шаттлам.  Одна из женщин-мичманов
показалась Блейру смутно знакомой. Она облегченно улыбнулась, увидев его.
     - Черт возьми, полковник Блейр, вы просто заглядение!
     -  Кто,  черт  возьми, такие эти  ребята?  --  спросил Блейр, показывая
большим  пальцем  на  небольшую  кучу  трупов  в  черном,  которую   собрали
пехотинцы. Ему пришлось отвернуться, когда  он увидел, как один из сержантов
роется  в их карманах, собирая документы и другие  опознавательные знаки. Он
знал, что  это было важной частью сбора разведданных, но при  виде этого ему
стало   нехорошо.   На  женщину-мичмана  это   оказало  примерно  такое   же
воздействие. Ее  лицо казалось зеленоватым,  когда она посмотрела  Блейру  в
глаза.
     - Это отряд крутых пилотов и техников, которые поднялись к нам на борт,
когда мы начали проводить тесты. Они выполнили несколько  заданий, взлетая с
правой палубы,  когда мы все  еще  были официально  на тестировании. --  Она
снова посмотрела  на мертвые тела. -- Не могу сказать, что мне  жаль оттого,
что они умерли.
     - Почему? -- удивился Блейр.
     - Они в основном отгоняли нас от себя, когда поднялись на борт. Зеленые
новички, ветераны  с двадцатилетним  стажем -- им на нас было наплевать. Еще
хуже стало, когда они  стали здесь всем  заправлять. Они  с нами обращались,
как с отбросами.
     Блейр услышал несколько выстрелов где-то в глубине корабля, затем серию
приглушенных взрывов. Он беспокойно посмотрел на  Деккера; тот ухмыльнулся и
поднял вверх большой палец.
     Женщина-мичман продолжила.
     - Многие из нас  думали, что нам будет лучше с вами, чем с ними. Именно
поэтому Томсон и Хинг  провели ваших пехотинцев к  оружейной коротким путем.
Люди  в черном установили там  заряды  для  самоуничтожения. Это было частью
угрозы, с  помощью  которой  они  заставляли нас работать на  себя.  --  Она
скривилась. -- Очень жаль, что вы пришли сюда не вчера.
     - Почему?
     -  Вчера здесь был их командир и проверял  корабль. У них, похоже,  нет
никаких  званий, но я знала, что  этот парень  главный, потому что остальные
относились к нему с большим уважением.
     - Вы помните что-нибудь о нем? -- спросил Блейр.
     - Только  его глаза,  - ответила  она. --  Это  были  самые  холодные и
нечеловеческие глаза из всех, что я видела.
     - Сизер, - проговорил Блейр.
     Она кивнула.
     - Да, другие звали его именно так.
     -  Спасибо,  -  сказал Блейр. --  Если вы  и  остальной  экипаж  хотите
присоединиться к нам, мы можем использовать вас. Это все добровольно. В ином
случае  мы  подумаем,  как доставить  вас  всех  назад на  Землю, когда  все
закончится.
     Она улыбнулась.
     - Я  могу  говорить  только  за  себя, сэр,  но если  вам все равно,  я
присоединюсь.
     Блейр улыбнулся в ответ.
     - У нас впереди долгая и трудная дорога, мисс...
     - Эллисон,  - ответила  она. -- Кэролайн Эллисон. В  школе  техников  я
училась в одном классе с Рейчел Кориолис. Она рассказывала о вас.
     Блейр ожидал знакомой вспышки боли и удивился, когда ее не последовало.
     - Хорошо, соберите всех, кто хочет  к нам присоединиться,  и  считайте,
что они официально зачислены в вооруженные силы Пограничных Миров.  Скоро на
борт прибудет команда опытных офицеров,  чтобы управлять этой крошкой.  Ваши
люди могут обратиться и помочь им.
     Он увидел первый из шаттлов с  "Джонса Хопкинса"  как  раз тогда, когда
произнес последнюю  фразу.  Техники,  вооруженные  пистолетами  и  различной
техникой, поднялись на борт и разошлись по своим боевым постам.
     Капитан третьего  ранга со знаками отличия технической службы подошел к
Блейру и отдал честь.
     - Вы сделали это, сэр. Похоже, у нас теперь есть еще один носитель.
     К ним подбежал пехотинец.
     - Полковник, пойдемте скорее! Вы должны это увидеть!
     Он  последовал   за  пехотинцем  на  ремонтную   палубу.  Автоматически
включился свет, обнажив  несколько рядов черных  кораблей,  находившихся  во
взлетных люльках. Они  были такими же,  с какими он сражался, защищая конвой
Мелека,  и такими же, как на записях килрати.  Истребители выглядели, словно
не  от  мира  сего,  и  казались  совершенными.  По сравнению  с  ними  даже
"Хеллкэты" выглядели толстыми и грубо обтесанными.
     На  палубу  вошла  "абордажная  команда"  с "Интрепида". Каждый сначала
останавливался, потрясенный.
     Блейр обернулся и увидел Плайерса с  набором инструментов,  стоявшего в
дверях.
     - Они прекрасны, - прошептал старик, - просто прекрасны.
     Он хотел  было  сплюнуть табак на  пол, но остановился. Оглядевшись, он
отыскал  какую-то  пластиковую  банку  и  плюнул  в  нее,  затем  подошел  к
ближайшему истребителю и провел пальцами по губчатой броне.
     - Привет, красавица, - пробормотал он.
     Блейр  с изумлением  смотрел,  как главный  механик бросил  свою сумку,
выудил из нее гаечный ключ и начал откручивать одну из панелей.
     - Посмотрим, что ты скрываешь в себе, деточка,  - проговорил  он. Блейр
отвернулся, а техники с "Интрепида", словно дети в Рождество, набросились на
свои  новые  игрушки.  Он  оставил  их  за  любимым делом -- исследованием и
ремонтом истребителей. Черный корабль произвел точно  такое же впечатление и
на него самого,  но вот всяческого рода  умно спроектированные электрические
цепи никогда его не возбуждали.
     Он вышел с  взлетной  палубы и  увидел Сосу, направлявшуюся к лифту для
персонала. Она тянула за собой тележку, набитую шифровальной аппаратурой.
     Блейр почувствовал, как палуба немного вздрогнула, затем пол  начал все
сильнее вибрировать.
     Затрещал громкоговоритель.
     - Полковника Блейра вызывает вспомогательная рубка управления.
     Он быстро вернулся  на взлетную палубу и  увидел  несколько  оставшихся
пехотинцев,  отдыхавших  у  шаттлов.  Деккер  сидел  на одной  из  распорок,
вооруженный  зеркальцем   и   мазью   для  зарастания  ран.  Он   накладывал
"искусственную кожу"  на  рану  на  щеке;  рядом  с  ним  стояла  удивленная
санитарка. Деккер выглядел уставшим, но очень довольным.
     Он поднял голову, увидев приближавшегося Блейра.
     - Как у нас дела? -- спросил Блейр. Деккер поднял большой палец.
     - "Танго"  захватил примерно дюжину кораблей и пилотов.  Другой  группе
сильно досталось, но они все же уничтожили фабрику оружия.
     Блейр кивнул, довольный успехом, но опечаленный потерями.
     - А рейд Уилфорда?
     Деккер постучал себе по уху.
     - Доклады  весьма нечеткие.  "Интрепид"  был поврежден.  Пара  фрегатов
погибла, когда эти новые эсминцы наконец-то  вступили в бой.  -- Он  немного
помолчал. -- Но вообще говорят,  что задание завершилось полнейшим  успехом.
Похоже, нам удалось выйти почти сухими из воды.
     Блейр устало улыбнулся.
     - Хорошо, - сказал он, затем  пересек  взлетную палубу и вошел  в лифт.
Лифт  был  настоящей  роскошью после  лестниц "Интрепида". Капитан  третьего
ранга  Толивер, возглавлявший команду, взошедшую на борт, встретил его прямо
у дверей.
     - Чем могу быть полезен? -- спросил Блейр. Толивер улыбнулся.
     -  Сэр,  вы  -- номинальный капитан этого корабля, по крайней  мере  --
самый  старший по  званию на борту.  Я думал,  что  стоит  предоставить  вам
доклад.
     Блейр кивнул.
     - Начинайте.
     Толивер оглядел коридор.
     - Мы запустили двигатели и систему навигации и  двигаемся  примерно  на
половинной скорости.  Мы даже  не  пытаемся  сделать что-то  большее --  нас
слишком мало. Нам очень помогает команда "Принстона". Примерно сорок человек
перешли на нашу сторону. -- Он  сделал паузу.  -- Ходят слухи, что некоторые
из этих специальных  подразделений  находятся где-то в районе  кормы. Деккер
сказал, что отправит  поисковые команды. -- Он  посмотрел на Блейра. -- Если
честно, это  слишком большой корабль, чтобы  его  команда могла обыскать его
весь. Так что будьте наготове и держите пистолет под рукой.
     - Понял, - ответил Блейр. -- Я могу еще чем-то помочь?
     - Да,  сэр,  - сказал  Толивер.  --  Очень немногие  из  нас служили на
носителе класса "Конкордия". Изучение карты тут не поможет.
     Блейр засмеялся.
     - Хорошо, я поработаю диспетчером.
     В отличие от  "Интрепида",  здесь ему  было чем  заняться.  "Принстон",
обычно  управляемый несколькими сотнями членов экипажа, казался заполоненным
привидениями, когда на борту оказалось всего девяносто человек. Блейр вскоре
обнаружил,  что ему приходилось  направлять все более обеспокоенные  команды
техников от одной  кризисной точки  к другой. Он  и не  представлял, сколько
прошло времени, пока к нему не подошла молодая женщина в  гражданской одежде
и не тронула его за плечо.
     - Сэр, - сказала она, - я ваш сменщик.
     Сначала  он удивился тому, сколько прошло времени. Боль в шее, затекшей
от  неудобной позы -- Блейру приходилось постоянно склоняться над  схемой, -
тем не менее говорила, что его тело, в отличие от него самого, это заметило.
     - Спасибо, мисс.
     Блейр  встал, помахал  всем на прощание  и  отправился в свою каюту. Он
достаточно  устал,  чтобы просто положиться на свои ноги, которые сами знали
дорогу.  Только  тогда, когда он открыл каюту командира крыла, он понял, что
находится на "Принстоне", а не на "Лексингтоне". Все  же он добрался туда, а
в каюте была кровать. Он вошел.
     Блейр увидел, что дверь в душ открыта,  и услышал звук текущей воды. Он
вспомнил предупреждение Толивера  насчет людей  в черных костюмах,  которые,
возможно, выжили, достал пистолет, подкрался к двери и ворвался внутрь.
     Соса,  одетая лишь в полотенце, наклонилась  вперед и другим полотенцем
вытирала свои прекрасные черные волосы. Она взвизгнула, когда  он ворвался в
дверь,  и  потянулась  к собственному пистолету.  Она прицелилась в  Блейра,
затем поняла,  кто это, и снова схватилась  за полотенце. Стоя  в нескольких
метрах друг от друга, они нервно засмеялись.
     - Что вы здесь делаете? -- спросил Блейр.
     -  Я искала  каюты старших  офицеров, - сказала она, - ища банк данных,
ноутбук -- что  угодно, с чего я  могла бы начать  дешифровку.  Зашла  сюда,
увидела душ... и не  смогла устоять. -- Соса улыбнулась. Блейр  не  в первый
раз заметил, как улыбка меняла  черты  ее лица. -- Вы даже не представляете,
какая это роскошь -- принять горячий душ одной. Ну... почти одной.
     Блейр в смущении отвернулся.
     - М-м-м, а сейчас  не могли бы вы меня оставить? -- спросила она. Блейр
слегка наклонил голову, затем вышел из душа.
     Он сосредоточил внимание на апартаментах. Они  были  практически  пусты
даже  по сравнению  с его  собственной каютой  на  "Лексингтоне". Обстановка
включала  в  себя  только  кровать, по-больничному  аккуратно  заправленную,
единственную  лампу,  стол с  монитором,  шкаф  и небольшой  диван. Не  было
никаких личных сувениров, наград, фотографий на стенах -- ничего,  что могло
как-то выделить того, кто занимал эту комнату.
     Блейр  подошел  к шкафу  и  открыл его.  Внутри  висела  дюжина  черных
костюмов, каждый из них аккуратно висел на вешалке. На каждом из них красным
было  написано имя "Дюмонт". Ни на одном  из них не было ни погон, ни знаков
отличия, ни наград.
     - Они словно спартанцы, - подойдя сзади, сказала Соса.
     Он повернулся; Соса уже успела надеть форму.
     - Что?
     - Спарта  была  городом-государством, который  в  конце концов  победил
Афины  в Пелопоннесских войнах, - ответила она. -- Их  культура базировалась
на воинах, и  все их общество было посвящено повышению воинской дисциплины и
добродетелей.
     - Я не уверен, что понимаю вас.
     Соса потерла свои все еще влажные волосы.
     - Сердцевиной  спартанского общества  был стол  -- вроде  как  в  общей
столовой. Группа  молодых  людей, которые  жили коммуной.  Каждый  спартанец
должен был  многое  отдавать  столу.  Индивидуальность подавлялась в  пользу
группы. Спартанцы могли жениться,  даже иметь детей, но стол -- его товарищи
и его долг государству -- всегда был на первом месте.
     - Вы думаете, что здесь есть что-то похожее?
     Пришла ее очередь кивать.
     - Да. Ирония  заключалась в  том, что, хотя спартанцы  выиграли войну с
афинянами,  они  не смогли  добиться  мира. Их  сила  была  подавлена  новой
коалицией, образовавшейся через поколение.
     Соса внезапно рассмеялась.
     - Что смешного? -- удивился Блейр.
     - Я смешная... - ответила она; в ее глазах бегали веселые искорки. -- У
меня были всякие фантазии  юной школьницы -- быть наедине, почти раздетой, с
самым знаменитым человеком  в Конфедерации... и вот, это произошло  на самом
деле, и мы с серьезными лицами обсуждаем погибшие культуры.
     Внезапная перемена темы сбила Блейра с толку.
     -  Что? -- спросил  он,  одновременно пытаясь придумать хотя  бы что-то
членораздельное. Соса посмотрела прямо на него.
     - Я  впервые  услышала о  вас после рейда  на Килрах, когда вы  и  ваши
пилоты уничтожили корабельные верфи  на его спутнике. Я следила за прессой и
пропагандистскими  историями  -- смотрела все серии "Героев Конфедерации". Я
знала, что все это сказки, конечно же, но я в вас безнадежно втюрилась.
     Блейр  вспомнил собственные  мысли о  ней,  разницу  в возрасте  и свое
прошлое с Рейчел, которая была ненамного старше Сосы,  хотя он сам тогда был
моложе.
     Соса улыбнулась.
     - А  затем вы оказались  на "Интрепиде" - я просто не могла поверить. Я
всегда мечтала встретиться с вами, и это случилось. И это было прекрасно. --
Она  посмотрела на него; растрепанные волосы обрамляли ее синие глаза. Блейр
подумал,  что  она выглядит  неотразимо.  --  Я все еще влюблена  в вас,  вы
знаете...
     Блейр почувствовал  собственное желание  почти  как физическую боль. Он
хотел притянуть ее к  себе, сжать в объятиях. Ее  сияющие  глаза манили; рот
был слегка приоткрыт, словно в ожидании поцелуя.
     В этот момент Блейр  понял, что для него  -- для них -- открываются два
возможных  пути.  Ему было  очень легко  сделать первый шаг.  Они были одни,
дверь даже была закрыта. Команда была слишком занята обслуживанием огромного
корабля,  чтобы  кто-то  заметил, что  они куда-то пропали вдвоем.  Не будет
скандала. Никто не узнает.
     Другая дорога была  куда  более тернистой.  Он  увидел себя, стареющего
пилота,  использующего его  юность  и красоту, чтобы  вернуть  хоть  немного
потерянных лет.  Классический  кризис  среднего  возраста. Он  уже  пробовал
завести роман с  Рейчел, и, хотя знал, что она ушла от него из-за того,  что
он  много пил и злился, все же  было  очень  больно,  когда это  закончилось
ничем. Ему не хотелось проходить этот путь снова.
     Он понял, что не может доверять собственным эмоциям, когда  речь идет о
Велине Сосе, и поэтому не пошевелился, не сделал первого шага.
     - Велина, - проговорил он, - я...
     Блейр запнулся, не зная, как продолжить.
     Ее взгляд  блуждал  по его лицу. Блейр увидел, как  она обдумывает  его
позу  и тон голоса, и делает  из этого выводы. Ее лицо  изменилось, хотя она
изо всех сил пыталась не показать, насколько ей больно.
     - Мне  очень жаль,  - сказала она, опустив глаза,  - я поставила себя в
очень неудобное положение. Я должна идти.
     Соса отвернулась и  направилась в душ, чтобы забрать вещи,  которые там
оставила.
     - Это не то, что вы думаете, - сказал Блейр, пытаясь хоть как-то спасти
ситуацию.
     - Да? -- спросила она с каменным лицом.
     -  Послушайте, - сказал Блейр,  понимая,  что идет  ко  дну. -- Мне  за
сорок, вам всего двадцать пять. Я практически в отцы вам гожусь...
     Соса покачала головой.
     -  Что же, - ответила она, - вы, наверное,  начали  очень рано.  -- Она
подняла голову и  посмотрела  на него;  Блейр  изо  всех  сил пытался скрыть
эмоции.
     - Теперь понимаю, - проговорила она спустя почти минуту, - вот как  все
это получилось...
     - Я беспокоюсь за  вас так же, как за самого себя, - сказал он, слишком
поздно  поняв, как плохо у него это получилось -- тон  казался  одновременно
самоуверенным и снисходительным. Лицо Сосы посуровело.
     - Если вы не заметили, полковник, я  уже выросла. Я большая девочка.  Я
могу сама решать, рисковать мне или нет. Мне  не нужны какие-то  поблажки от
вас.  -- Она схватила сумочку и выбежала из каюты; Блейр проводил  ее долгим
взглядом.
     Автоматическая дверь  закрылась  за ней.  Блейр  сел на  край кровати и
закрыл руками лицо.
     Глава одиннадцатая

     Блейр,  протирая  глаза,  вошел  во  вспомогательный  центр  управления
"Принстона".  Он все вспоминал разговор с Велиной,  когда пытался заснуть. В
конце концов ему надоело  ворочаться, и он  предпочел прогуляться  по темным
коридорам  "Принстона".  Носитель,  так  похожий  на  "Конкордию",  пробудил
призраков в его памяти. После этого спать расхотелось совершенно.
     Блейр отпил из кружки с  кофе,  которую ему  одолжили  пехотинцы.  Кофе
Деккера был очень крепким, густо-черного цвета. Кофеин  позволил ему хотя бы
немного прийти в себя.
     Толивер, сидевший в командирском кресле "Принстона", посмотрел на него.
     - Доброе утро, полковник. У меня важное сообщение от адмирала Уилфорда.
Он ждет вашего возвращение на "Дурной глаз".
     Блейр  кивнул,  зная  о  нелегкой  судьбе  всех  кораблей под названием
"Интрепид", за что они и заслужили такое прозвище.
     - Когда пришло сообщение?
     -  Вчера,  -  ответил Толивер  и  протянул  Блейру  распечатку.  -- Там
проблемы.
     Блейр взял бумагу и начал читать.
     - Что случилось?
     - Не  знаю, - сказал  Толивер, -  но, судя по  всему,  это плохо. Очень
плохо.
     Блейр подумал  о  том, чтобы  вернуться в  каюту и побриться,  но затем
решил, что если так срочно понадобился Уилфорду, можно явиться и с небольшой
щетиной.
     - Скажите адмиралу, что я уже в пути.
     Блейр   спустился  на  взлетную   палубу,  не   встретив   Велину;  это
одновременно  удивило  и успокоило  его.  Он  все еще размышлял  над  своими
эмоциями, когда открылись двери лифта. Рядом с лифтом его встретил Плайерс.
     - Толивер предупредил меня, парень, - сказал он. -- Мы тебя подготовили
по первой категории. Вся подготовка уже закончена, можешь взлетать.
     Блейр последовал за ним, предвкушая полет  на "Интрепид" и надеясь, что
хотя  бы  там ему  удастся  хорошо поспать.  Они  спустились в ангар.  Блейр
огляделся в поисках своего "Тандерболта".
     - Где моя птичка?
     Плайерс показал на черный истребитель, прикрепленный к взлетной люльке.
     - "Черное Копье"-54 к твоим услугам, сынок.  -- Он  ухмыльнулся, увидев
пораженное лицо Блейра.
     - "Черное Копье"?
     - Мы взломали ящик с техническими пленками, - сказал Плайерс, - они как
раз так и называются. "Черные Копья". Обычный  позывной  -- "Дракон".  -- Он
сплюнул в банку,  похоже, по-прежнему не желая загрязнять палубу "Принстона"
соком  табака. --  Их очень легко  обслуживать,  они практически  сами  себя
обслуживают. -- Плайерс ухмыльнулся.  -- Видел бы ты электрические цепи этой
малышки. Великолепно. Просто великолепно.
     Плайерс снова довольно улыбнулся.
     -  Они все словно  для  выставки  сделаны, это  произведения искусства.
Каждая деталька совершенна. Черт возьми, им даже и летать не надо! Можно  их
просто выставлять в галереях, где люди могли бы восхищаться ими.
     Блейр улыбнулся в ответ.
     - Не думаю, что мы хотим уже сейчас сдать их в музей.
     -  Ха-ха,  -  усмехнулся  Плайерс. --  Говоришь,  как настоящий  пилот.
Недоволен, если только не летишь куда-нибудь на скорости  800 в секунду. Все
же в космосе нет ничего равного этим малышкам. И у них у всех есть настоящие
и вполне действующие маскировочные устройства.  Определенно позаимствованы у
килрати,  и определенно  действующие.  -- Он показал на  впускные отверстия,
расположенные вдоль  крыльев.  --  Видишь  вот  эти  буссардовские  впускные
устройства? Они собирают буквально все  -- водород, пыль, все, что попадет в
их  магнитное   поле.   Материя   питает  абсолютно   новые   двигатели   --
аннигиляционные. Ты понимаешь, что это значит?
     Блейр кивнул. В первый раз он столкнулся с аннигиляционными двигателями
на  экспериментальных  истребителях  "Экскалибур", на  одном  из  которых он
разбомбил Килрах и  закончил  войну. Эти  двигатели, первая успешная попытка
миниатюризации    двигателей    больших   кораблей,    давали    практически
неограниченную дальность полета.
     Он  посмотрел на истребитель,  изучая  его очертания. Немножко отрезать
тут,  прибавить  вон  там, изменить  изгиб  крыла  и по-другому  расположить
впускные отверстия. Он  увидел семейные черты,  как только  понял, что нужно
искать. "Экскалибуры" были прототипами "Черных Копий".
     - Да, -  наконец произнес он, - способность совершать  прыжки, при этом
не  нуждаясь в  дозаправке. Можно  идти на форсаже чуть ли не вечно --  пока
вокруг есть водород.
     Плайерс с энтузиазмом кивнул.
     - Твои щиты и броня, конечно, потребляют какую-то энергию,  но ничто  в
космосе не сможет тебя догнать.
     Блейр вспомнил Сизера.
     - Кроме другого "Черного Копья".
     Плайерс склонил голову, не желая сводить глаз с корабля.
     -  Да, но  ты  представь  себе скорость! -- Он сплюнул что-то  черное и
отвратительное в банку, затем выудил из  кармана  кисет и  засунул  за  щеку
новую порцию.  -- Сынок, перед  тобой  крутая  и  полностью готовая к полету
ракета. Ты собираешься сидеть здесь целый день, или все-таки вылетишь?
     Блейр повернулся к Плайерсу.
     - Не думаешь, что это заставит наших людей немного понервничать?
     Плайерс расхохотался.
     - И что? Ты быстрее, маневреннее, а если даже это не поможет, ты всегда
можешь  замаскироваться.  -- Он указал на истребитель  большим пальцем. -- К
тому  же  я  загрузил  туда  коды  "свой-чужой"  с  "Интрепида".  Все  будет
нормально.
     Блейр поднял голову. У него руки чесались проверить истребитель в деле.
     - Где мой шлем?
     Плайерс похлопал его по спине.
     - Вот это я понимаю. Твой шлем на рычаге управления.
     Блейр забрался в кокпит. Плайерс помог ему пристегнуться, затем показал
ему  принцип действия различных  средств управления полетом. По расположению
приборов в кабине Блейр окончательно убедился, что этот корабль из семейства
"Экскалибуров". Он  провел  руками  по приборам, снова  знакомясь с ними,  а
Плайерс  проверял снаряжение. Единственной странной  вещью был ряд  закрытых
выключателей. Некоторые из них Плайерс обозначил  -- они были  предназначены
для  зарядки и  закладки мин. Остальные не  были подписаны.  Блейр знал, что
лучше не пытаться играть с такими вещами.
     Взлет прошел абсолютно спокойно -- у "Копья" была достаточная скорость,
чтобы  взлететь с палубы без посторонней помощи, а Плайерс знал свое дело  в
качестве диспетчера.
     "Черное Копье" управлялось мягче, чем Блейр считал возможным. У каждого
корабля, включая "Экскалибур",  была определенная неповоротливость, какая-то
точка на  шкале  мощности, где  начинали вибрировать  двигатели или  корабль
становился не очень отзывчивым на движения рычагом управления. У "Копья"  не
было ничего подобного. Блейр достиг максимальной крейсерской скорости, затем
включил полный форсаж. Маневренность и точность управления были лучше, чем у
"Хеллкэта",  и  практически  равными "Стреле". "Черное  Копье"  было  мечтой
пилотов. В нем соединялись вооружение и мощь тяжелого истребителя и скорость
и маневренность легкого.
     Патруль "Интрепида", состоявший в основном из пилотов сильно поредевшей
эскадрильи  Маньяка, был не слишком рад его появлению. Ему пришлось провести
долгие переговоры и пройти через серию опросов "свой-чужой" до того, как его
наконец-то оставили  в  покое.  Он  делал  петли и "бочки", совершал  крутые
повороты,  давая максимальную структурную нагрузку.  Он  не  услышал никаких
скрипов или тресков, свидетельствующих о каких-то скрытых проблемах; "Копье"
держалось,  как  настоящий чемпион. Зайдя  на  посадку  на "Интрепид", Блейр
подумал, что влюбился.
     Он еще не полностью отошел от этого состояния, когда вошел в тесный ЦОП
"Интрепида". Воздух был пропитан запахом горелой проводки;  Блейр чихнул. Он
заметил, что четверть дисплеев ЦОПа не работали, а тяжелые переносные кабели
соединяли  информационные  накопители   с  парой   передвижных  компьютеров,
установленных  вместо системы  навигации.  Главный монитор и голографический
экран тоже не работали. "Интрепиду", похоже, снова крепко досталось.

     Уилфорд повернулся в командирском кресле и посмотрел на Блейра.
     - Вы достаточно долго добирались, - произнес он без предисловий.
     - Я немного задержался, - ответил Блейр.
     - Я видел вашу маленькую прогулку, - сказал Уилфорд, обмахивая ладонями
лицо. -- У вас было время полетать, но зато пары минут на бритье не нашлось,
да?
     Блейр  пожал  плечами. Он  посмотрел на  Уилфорда,  заметив  мешки  под
глазами адмирала  и  его мрачное  лицо. Правда, в  этих обстоятельствах  оно
вполне могло сойти за веселое.
     - Что случилось? -- спросил Блейр, пытаясь сменить тему.
     Уилфорд  показал  на небольшой голографический проектор,  установленный
над поврежденной консолью.
     - Этой ночью мы получили сигнал SOS, - сказал он.  -- Все очень мрачно.
-- Он  встал и жестом пригласил Блейра пройти  к терминалу. --  Он пришел из
системы Теламон.  -- Уилфорд кивнул  технику-связисту,  который установил  в
устройство чтение микросхему и включил воспроизведение.
     На  экране появилось  изображение женщины.  Сильные помехи  практически
забивали как картинку, так и звук.
     - Дальше  это будет  выглядеть получше, сэр, - сказал связист. -- Очень
большая часть сообщения заглушена помехами туманности. К  тому же  в системе
Теламон большая солнечная активность.
     - ...атакует какой-то странный вирус, - говорила женщина. -  ...Найдены
канистры... какое-то биологическое оружие.  Мы посылаем... мольбу о  помощи.
Нам нужны лекарства, тренированный медицинский персонал, кто угодно, кого вы
сможете прислать.  Люди  умирают прямо  на  улицах тысячами. Нам нужна  ваша
помощь...  - Изображение прояснилось,  статические помехи  исчезли. Картинка
замерла, когда запись закончилась.
     Женщина  с  Теламона,  одетая в белый халат  врача,  стояла  в каком-то
больничном помещении. Сотни людей  теснились в пространстве, предназначенном
максимум для  нескольких десятков. На  койках  лежали по  двое-трое.  Другие
жертвы занимали практически весь пол, лежа  в лужах собственной рвоты, крови
и экскрементов. У всех  были ужасные кровоточащие поражения кожи,  а их тела
медленно угасали. Изображение олицетворяло собой худшие человеческие кошмары
о чуме, словно было нарисовано Босхом.
     Блейр отвернулся, почувствовав приступ тошноты.
     - О Боже. Это было нападение?
     Уилфорд посмотрел на застывшую картину.
     - Похоже на  то. --  Он  наклонился к проигрывателю и отключил  ужасное
изображение. -- Я послал на Теламон отряд  биологической защиты,  как только
получил сообщение. -- Он посмотрел на часы.
     -  Они  должны  скоро предоставить  доклад.  Я  вызвал добровольцев  из
медперсонала. Мы не знаем, насколько это  заразно,  так  что  для  всех, кто
пойдет туда, это будет дорогой в один конец. -- Уилфорд  потер ладонью щеку,
на  глазах Блейра постарев  лет на двадцать. --  Пока что согласилась где-то
дюжина. Господи, благослови их...
     Он отвернулся. В наступившей тишине заговорил техник.
     - Сэр, получено сообщение с Теламона. Это сверхсветовая частота  отряда
биозащиты.
     -  Примите,  -  произнес Уилфорд. Заработал  экран;  на  нем  появилось
изображение человека  лет тридцати. По дикому выражению  глаз  было понятно,
через какие кошмары он прошел.
     -  Адмирал, это доктор Клайверс. Мы совершили посадку где-то часов пять
назад. Это  предварительный доклад,  в основном базирующийся на  информации,
которую дали нам жители Теламона. -- Он глубоко вдохнул.
     - Здесь, внизу, очень плохо. Хуже, чем я когда-либо видел, и даже хуже,
чем в том сообщении. Эта штука смертельная, она везде, и, пока мы не  сумеем
определить ее  токсичность,  мы считаем,  что ее нельзя остановить  обычными
медицинскими методами.
     Адмирал,  у  вас  есть  только  один  выбор --  установить  жесточайший
карантин на планету.  --  Он  отвернулся и  сказал несколько слов кому-то за
кадром. -- И лучше, чтобы этот карантин  стрелял на поражение. Оно не должно
распространиться.
     - Что это? -- спросил Уилфорд. -- И насколько это страшно?
     Клайверс решил сначала ответить на второй вопрос.
     - Вы  помните старые двухмерные фотографии нацистских лагерей смерти --
Аушвица и Берген-Белзена? Это хуже. В тысячу раз хуже. Прямо на улицах лежат
тела -- их просто некому собирать. Большинство населения умирает,  так что с
каждым днем все меньше людей, которые могут сделать хоть что-то. Слава Богу,
что стоит холодная  погода.  Это немного  останавливает  разложение, но  вся
планета  воняет,  как  чумной  дом.  Из-за  этих тел вскоре  начнутся  новые
эпидемии  -- холера  и  вторичные заражения, скорее всего,  убьют  тех,  кто
сумеет пережить первую волну.
     Клайверс потрогал волосы.
     - А на вопрос, что  это... Нет такого горячего и глубокого ада, который
смог бы принять ублюдка, придумавшего это.
     - Так это все же оружие? -- спросил Уилфорд.
     - О,  да,  это оружие, - ответил  доктор. -- Повсюду валяются маленькие
канистры. Местные  говорят, что их сбросил какой-то черный истребитель.  Они
не могли их точно описать, но  корабли не похожи ни на один из наших.  -- Он
снова глубоко вдохнул.
     - Канистры были покрыты осадком из этих  сукиных детей.  -- Изображение
доктора исчезло, сменившись фотографией чего-то очень похожего на маленького
паука.  Затем  на  экране  появились  несколько  других  ракурсов  этого  же
организма.  Блейру  он показался похожим  на вирус с маленькими  зубчиками и
ложноножками. Что-то похожее  на  клещи  торчало из одного  конца. Очертания
были похожи на какую-то машину.
     Доктор за кадром продолжил свой рассказ.
     - Вы смотрите на биоинженерный микрокомпьютер.
     - Что? -- переспросил Блейр.
     На экране снова появилось лицо Клайверса.
     -  Думайте  о  них  как  о микроскопического  размера компьютерах. Они,
похоже,  передаются воздушно-капельным  путем. Лучше всего  они  проникают в
тело именно  через воздух, но нет никаких причин, чтобы  они не могли  также
передаваться  через воду,  еду  или даже  секс.  -- Он хрипло  засмеялся. --
Особенно секс. Этим тварям почему-то очень нравятся гаметы.
     Они проникают в тело, передвигаются вместе  с кровью, а затем  начинают
размножаться, воруя ДНК клеток и используя их, чтобы размножать себя.
     - Как вирусы? -- спросил Уилфорд.
     - Хуже, - сказал Клайверс. -- Они проводят какое-то сравнение геномов в
вашей спирали ДНК.  Если им не нравятся то, что они находят, они нападают на
вашу РНК, превращая ее в злокачественные опухоли,  лейкемию  и  дюжину  форм
того,  что примерно  похоже  на отторжение органов.  Ваши  клетки  перестают
делиться и начинают убивать  друг  дружку.  Отказывает  ваша  соединительная
ткань, придавая вашему лицу такой вид, словно вы перенесли паралич.
     Это последняя стадия. Тогда почти  все ваши органы уже умирают. А потом
умираете и вы сами. Все это проходит примерно за шестьдесят-девяносто часов.
Местные называют эту болезнь СПЗ.
     - УПЗ?  --  вместе  переспросили  Блейр  и Уилфорд.  Клайверс  невесело
улыбнулся.
     -  Умер Прямо  Здесь. Это  двоюродная сестрица болезни  УПП  -  Умер По
Прибытии. -- Он показал на  комнату позади него.  -- Встретитесь с этим -- и
вы  УПЗ. --  Блейр увидел мешки  с телами, лежащие от пола до потолка. -- Мы
вскрыли примерно  дюжину, сэр,  - продолжил  Клайверс,  - и мы снова и снова
видим то же самое.
     - Почему тогда вы еще не умерли? -- выпалил Блейр.
     -  Я тоже умру через пару дней. Правда, примерно половина моей команды,
похоже, в порядке. Маленьким ублюдкам понравилась их ДНК.
     - Как это? -- удивился Блейр, пытаясь свыкнуться с  мыслью, что говорит
с трупом.
     -  Это  не  случайно,  -  сказал  Клайверс. -- Микрокомпьютеры, похоже,
оставляют в покое примерно каждого десятого.
     - Почему их? -- спросил Уилфорд. -- Это иммунитет?
     Клайверс пожал плечами.
     - Мы не знаем,  что  это. Эта штука,  похоже, захватила и  их клетки, и
достаточное их количество, чтобы размножаться, но не атакует носителя. Очень
предварительное мнение -- то, что она делает  какие-то маленькие изменения в
генетическом  коде жертвы,  но  мы  не  знаем  точно.  Мы  больше занимаемся
умирающими,  чем  исследованиями  тех,  у  кого иммунитет  к  болезни.  Это,
конечно, изменится,  но  сейчас  мы  пытаемся оценить  и  удержать  ущерб на
нынешнем уровне.
     Клайверс вытер лоб. Блейр увидел, как с его лица течет пот, несмотря на
то, что в морозном воздухе у него изо рта вырывался пар.
     - Как я уже сказал,  - продолжил  доктор, - мы  не знаем, какие факторы
приводят   к   смерти.   Это  может  быть   любая   отдельная   генетическая
характеристика или их комбинация. Цвет волос, процент жира в теле, цвет кожи
-- что угодно, мы просто не знаем.
     У нас на  руках столько трупов, и  их ДНК настолько повреждена,  что мы
иногда даже не можем определить, как геном выглядел изначально.
     Голос Клайверса стал злобным.
     -  Можно запрограммировать буквально  что угодно. Не  нравятся толстые?
Бац, нет толстых. -- Указательным пальцем он  изобразил, словно стреляет  из
пистолета. -- Близорукость?  Бабах, нет  близоруких. Серповидные эритроциты?
Бум, и таких  больше нет. Просто  настройте программу, и можете  убить любые
дефекты, которые вам не нравятся.
     Блейр посмотрел на  Уилфорда. Аналогия с нацистами просматривалась  как
никогда четко.
     -  Как вы думаете, участвуют ли в этом килрати? Они использовали весьма
жуткое биологическое оружие против нас в последний год войны.
     Клайверс, услышав вопрос Блейра, покачал головой.
     -  Не  думаю.  Кошачьи  болезни  были  нацелены   на  простое  убийство
населения.  Никакой  скрытности.  А  это  немного другое. Более  продвинутая
технология. Более злонамеренная, если это вообще возможно.
     -  Что  нам  делать?  -- обратился Блейр  к  Уилфорду. Адмирал  казался
усталым и очень старым, размышляя о последствиях атаки.
     - Мы совершим прыжок в систему Теламон  и  сделаем  все, что можем, для
жертв.  Мы  также  попробуем  узнать,  кто  же  это  сделал.  --  Его  плечи
опустились. -- Это  важнее  всего, важнее даже  войны.  Если ускользнет хоть
один шаттл, который может перенести это... создание, оно  распространится на
человеческие  планеты,  включая  Конфедерацию.  Нам  нужно  остановить  это.
Сейчас.
     Клайверс на экране кивнул.
     - Местные силы самообороны  пытаются держать  блокаду. Они сбили  около
тридцати  кораблей,  все  они   были  заражены.  Большинство  пилотов   тоже
заразились, и  практически не  осталось механиков, чтобы обслужить  корабли,
оставленные ими. Силы быстро тают.
     - Понял, - ответил Уилфорд. Он посмотрел на своего бледного как полотно
адъютанта.  -- Прикажите всему персоналу вернуться на корабли и готовиться к
прыжку   в  систему  Теламон.  --  Он  немного  помолчал.  --  Переведите  с
"Принстона"  как  можно  больше  этих  новых "Беркэтов",  затем отправьте те
"Рапиры"  и  "Ферреты",  которые возможно,  на  носители  сопровождения.  Их
эскадрильи серьезно пострадали во время вчерашней атаки.
     Уилфорд посмотрел на доктора.
     - Мы посылаем к вам команды добровольцев.
     Клайверс грубо рассмеялся.
     -  Не стоит, адмирал, если  вы не хотите, чтобы они тоже умерли. Просто
не дайте этому уйти куда-то еще.
     Уилфорд с трудом кивнул, словно держа у себя на плечах всю вселенную.
     - Тогда, сынок, - проговорил он, - я мало что для  тебя могу сделать. У
тебя есть семья или еще кто-то, с кем мы можем связаться?
     Клайверс печально улыбнулся.
     - Когда-то была. Вы помните, сэр -- я с Сириуса.
     Блейр посмотрел на изображение доктора-добровольца  и понял, почему  он
пошел на верную смерть. Колонии на Сириусе были уничтожены  килрати во время
атаки на  Землю.  Когда больше ничего нет...  Блейр  понял  желание  смерти;
смерть флиртовала с ним слишком часто.
     -  Нет,  адмирал, больше никого  у меня нет,  - сказал Клайверс,  -  но
спасибо вам. -- Он отключил связь.
     Они долго стояли в молчании. Первым тишину нарушил адъютант.
     - Адмирал, что делать с "Принстоном"?
     Блейру  показалось,  что  Уилфорд  необычно  долго  думал,  прежде  чем
ответить на вопрос.
     - Отправьте его и два корабля  сопровождения в систему Орест, - наконец
сказал он. -- Я свяжусь с Ричардсом и получу высший приоритет на его ремонт.
Мы  также попробуем набрать  там команду. Пока что  он не слишком сможет нам
помочь, но рано или поздно вступит в бой.
     Блейр  увидел, что старый адмирал произносил слова, но думал совершенно
о другом.  Уилфорд отвернулся, опустив голову, и вышел из ЦОПа. Блейр  занял
место в командирском  кресле. Только когда шаттлы  с командой "Интрепида" не
зашли  на посадку, Блейр понял,  что ему  не к  кому обратиться. Он  впервые
по-настоящему  стал  командиром  "Интрепида".  Блейр с  интересом задумался,
когда на мостике появится еще кто-то.

     Блейр посмотрел  на  сине-зеленую  планету  Теламон, покрытую облаками.
"Она  выглядит такой  прекрасной и  мирной отсюда, -  подумал  он, -  трудно
поверить, что планета умирает".
     Большие потери от УПЗ, как и ожидалось, привели к вторичным  эпидемиям.
После  того, как  отказали водоочистные  сооружения,  а  насекомые  облепили
миллионы непокрытых  и брошенных трупов, развилась  смертоносная  лихорадка.
Вторичные   эпидемии,   взращенные   в    мутировавших   клетках    умерших,
распространились среди ослабленных местных жителей, словно лесной пожар.
     Патрули "Интрепида" были направлены  внутрь, сбивая  любой  летательный
аппарат, пытавшийся покинуть Теламон. Эта работа разбивала сердца и пилотам,
которые взрывали корабли, и командирам,  которые отдавали приказы, зная, что
переживали  жители  планеты.  Спасательные  шаттлы и  транспорты  входили  в
атмосферу  планеты,  чтобы передать припасы  и  новых  рабочих.  Истребители
уничтожали  корабли, как  только  те полностью  разгружались, чтобы  не дать
использовать  их для новых  попыток побега, которые могли  бы распространить
инфекцию  в  другие системы. Пилоты  и  экипаж "Интрепида" быстро  оказались
деморализованы.
     Маньяк  пытался  справиться  с  этим  кризисом,  показывая  себя лучшим
командиром крыла, чем Блейр считал возможным. Он изо  всех  сил  поддерживал
ротацию пилотов, назначая  на задания даже самых старших офицеров. Сам Блейр
совершил несколько вылетов, каждый раз стискивая зубы и ненавидя себя за то,
что  он делает. В  докладах  Маньяка участились случаи  обращения  пилотов к
корабельным  психологам.  Случались   драки  между  товарищами  по  команде;
потребление алкоголя выросло втрое.
     Маньяк,  пытаясь  поднять  моральный дух,  приказал перекрасить  дюжину
черных  "Драконов"  в цвета  Пограничных  Миров и  распределил  их  по  трем
эскадрильям. Блейр и Маньяк были согласны в том, что эти  истребители стоило
держать  одной   компактной   группой,   но  Маньяк  понимал,   что  честное
распределение  кораблей  между всеми  эскадрильями  лучше поднимет моральный
дух.
     Новые истребители  немедленно  вызвали  соревнование между пилотами  --
кому они достанутся  в следующем задании. Оно продолжалось до тех  пор, пока
они  не  взорвали четыре шаттла с несчастными, молившими о пощаде беглецами.
Затем моральный дух снова упал.
     Блейр обнаружил,  что очень скучает по  Велине. Она решила  остаться на
"Принстоне",  официально   --  чтобы  продолжить   расшифровку  коммуникаций
носителя. Единственный раз,  когда он говорил с ней, она отвечала  холодно и
корректно. Блейр пытался относиться к этому философски, говоря себе, что это
к лучшему. Он не понимал, насколько же ему нравилось быть с ней, до тех пор,
пока она  не ушла. Боль, соединенная с жуткими  заданиями, сделала его таким
несчастным, каким он не был, наверное, с того самого момента, когда от  него
ушла Рейчел. Что же, Крис, сказал он себе, это твоя вина.
     После   прыжка   "Интрепида"  в   систему  Теламон  Соса  добросовестно
доказывала, что  не  зря  ест свой  хлеб. Она наконец взломала новейший  код
Флота с  помощью  файлов,  добытых  на  "Принстоне",  а  также  в  ноутбуке,
найденном ей в каюте капитана. Блейр пришел в ужас, узнав, что код  считался
"взломанным", когда можно было прочитать от пятнадцати до двадцати процентов
закодированного текста. Это лишь подтвердило его подозрения  по поводу того,
почему многие разведданные оказывались либо совсем неверными, либо неверными
отчасти.
     Он отслеживал  большое  количество  сообщений  под  грифом  "Совершенно
секретно",  которыми  обменивались  Уилфорд  и Соса, надеясь, что  среди них
будет  хотя  бы  одно для  него.  Все, что она обнаруживала,  вполне  стоило
совершенно  забитого  канала  сообщений, забиравшего  большую  часть скудных
ресурсов "Интрепида".
     Блейр просматривал логи связи, когда сработало устройство связи на  его
кресле.
     - Блейр, - сказал он.
     - Полковник, - спросил  Уилфорд усталым голосом, - не могли бы вы зайти
в мою каюту? Я хочу кое-что с вами обсудить.
     Блейру просьба показалась странной.
     -  Конечно, сэр. -- Он  показал большим пальцем на Гарибальди и  встал.
Старпом "Интрепида" быстро пересел, принимая командование.
     Блейр постучал в дверь, которая совсем недавно  была его собственной, а
до этого принадлежала Эйзену. Мысли  о  бывшем капитане  отрезвили его.  Что
стало с Эйзеном? Он исчез, пытаясь проникнуть  в ряды Конфедерации. Больше о
нем ничего не было слышно.
     Блейр сомневался, что  его захватили в плен. Пропагандисты Конфедерации
уже  раструбили  бы  новость о поимке такого  знаменитого предателя  на весь
свет.
     -  Войдите, - сказал Уилфорд; его голос был едва слышен  сквозь тяжелую
металлическую дверь. Блейр открыл ее и увидел Уилфорда, одетого в знаменитый
свитер; адмирал сидел за столом, на который совсем недавно опиралась Велина.
     -  Да,  сэр?  --  сказал  он,  превращая уставной ответ в вопрос, затем
услышал  голос  Сосы на  голографическом  экране.  Уилфорд показал Блейру на
кресло с другой стороны стола, затем повернул экран так, чтобы они оба могли
видеть его. Блейр заметил небольшую иконку "воспроизведение" в нижнем углу.
     - ...Так что, адмирал, - говорила  Соса, - я не  могу вам доказать, что
место,  которое мы определили как "База Икс", находится в  системе Аксиус...
но здравый смысл подсказывает, что так и есть.
     Сначала мы обнаружили постоянные упоминания об остановке на "Иксе",  и,
хотя мы расшифровали меньше кода, чем нам бы хотелось, мы видим одни и те же
наборы  цифр в одних и тех  же местах.  Мы  думаем,  что  это  навигационные
координаты, опираясь на их положение по отношению к группам цифр, которые мы
расшифровали.
     Она провела рукой вдоль уха, поправляя строптивый локон волос.
     - Мы провели триангуляции  различных известных  действий Конфедерации и
сравнили их с датами  и  временами, полученными от капитана  Эйзена.  Аксиус
находится в пределах  близкой досягаемости от всех целей, если отталкиваться
от  общепринятых времен прохода через ту или иную систему и норм потребления
топлива.  Мы  также  можем  предоставить  не  очень точную корреляцию  между
некоторыми   сообщениями,   отправленными   с   кораблей   Конфедерации,   и
произошедшими нападениями.
     - Есть ли что-то еще? --  услышал Блейр записанный голос Уилфорда. Соса
выглядела  нервозно, словно  предоставила выкладки,  казавшиеся ей абсолютно
правильными, но потом не сумела убедить в их правильности других.
     - Да, - ответила  она, - может  быть. Я  провела исследование Аксиуса и
посылаю  вам все, что у нас есть. Главная звезда --  красный гигант  главной
последовательности, сейчас он очень горячий, но  быстро охлаждается. Планеты
в системе пустынные и  безжизненные, звезда их поджарила.  Она не заселена и
практически  непригодна  для  жизни  --  прекрасное место  для строительства
секретной базы.
     Она сложила вместе кончики пальцев.
     - Также две записи сканера "Принстона"  открыто упоминают о  том, что в
систему входили большие  корабли. Зачем? Там не  должно быть вообще  ничего.
Аксиус  -- вполне логичное  решение. Адмирал, она близко, она подходит,  и я
чувствую, что права. -- Соса опустила голову. -- Я  первой признаю,  что это
все не точно  --  я  не  могу это  доказать,  по  крайней мере, пока.  Но  я
чувствую, что права.
     -  Спасибо, лейтенант, - сказал  бесплотный голос Уилфорда на записи, -
вы выдвинули убедительный  аргумент. Я  поговорю с некоторыми людьми у себя.
Продолжайте   работать.  Конец  связи.   --  Запись  закончилась   логотипом
Пограничных Миров и надписью "Совершенно секретно".
     Уилфорд посмотрел на Блейра.
     - Что вы думаете?
     Блейр ответил не сразу, собираясь с мыслями.
     - Я склонен доверять ее предчувствию,  адмирал. Мне  кажется, что стоит
запустить  дальнобойный разведывательный зонд, чтобы заглянуть в систему. --
Он  наклонился  над  столом  Уилфорда  и  включил  звездную карту. --  Я  бы
использовал  фрегат, сэр,  и запустил бы  зонд из системы  Каллимах. Система
тоже  абсолютно  безжизненна,  так что  риск  обнаружения  весьма  мал.  Она
находится достаточно  близко  к  системе Аксиус, чтобы  установить  лазерную
связь, но  тем не менее  достаточно  далеко,  чтобы  иметь достаточную фору,
чтобы убежать, если зонд растревожит осиное гнездо.
     - Хорошо, - произнес Уилфорд, - сделайте это. --  Его голос казался еще
более печальным, чем раньше.
     - Что-то не так, адмирал?
     -  Я знаю, что вы там найдете, - устало ответил Уилфорд. --  Аксиус был
одним из наших... точнее, конфедератских... центров "черного бюджета" в годы
войны. Соса права. Система безжизненна,  в  ней отсутствует всякая биосфера.
Идеальное место, чтобы тестировать оружие. Особенно биологическое оружие.
     - Откуда вы знаете это? -- спросил Блейр.
     - Мне доложили об этом, когда я  принял командование  сектором, как раз
незадолго до конца войны. -- Уилфорд глубоко вздохнул.  -- База должна  была
быть  закрыта  после  Килратской войны,  однако  этого  не  произошло.  Если
биологическое  оружие  пришло оттуда, возможно,  его разработали именно там.
Либо это, либо же  мы можем получить записи -- конкретные сведения --  об их
транспортировке.
     -  Если  мы  сможем  достать  это,  -  ответил Блейр,  пытаясь  поднять
настроение Уилфорду, - мы сможем выбить  у них почву из-под ног.  Это  будет
дымящимся пистолетом!  Такие  доказательства смогут уничтожить заговорщиков,
а, может быть, и все правительство.
     Уилфорд сухо засмеялся.
     - Эти базы "черных проектов" настолько близки к неуязвимости, насколько
это возможно. У нас определенно недостаточно огневой мощи для ее штурма.
     Он, казалось, постарел прямо на глазах у Блейра.
     - К  тому  же,  - добавил он, - налеты с тактикой "ударил-убежал" ни  к
чему нас не  приведут. С точно такой же целью  мы напали на систему Сперадон
-- чтобы раскрыть  заговор  и  собрать доказательства. Мы достигли цели.  Мы
захватили образцы кораблей-налетчиков.  Мы  нашли  доказательства того,  что
налеты  на  нас проводила Конфедерация.  Мы даже  захватили носитель флота и
достаточно ресурсов, чтобы вести войну. И чего мы добились? Ничего.
     - Как это? -- изумился Блейр. -- Это был большой успех!
     - Пирр тоже побеждал, - возразил Уилфорд. -- И к чему его  это привело?
Мы убили тысячи рабочих, когда взорвали орбитальную  фабрику -- гражданский,
а не военный персонал. Я смотрю новости Конфедерации. Это совершенно затмило
все  остальное и  оттолкнуло от нас  умеренных  конфедератов.  Даже те,  кто
поддерживают нас или, по крайней мере, выступают против агрессивной политики
Конфедерации,  не посмеют возражать  тем, кто  хочет  войны.  --  Он  горько
усмехнулся. -- А ведь этот план разработал я...
     Блейр нахмурился, обдумывая последствия.
     - И что нам делать?
     Уилфорд был мрачен.
     -   Мы   достаточно  спровоцировали  Конфедерацию,   чтобы  она  начала
полномасштабную войну. Они мобилизуются, как только формально объявят войну.
Пограничные Миры просто сокрушат после того, как это произойдет.
     -  Мы  должны  помешать  этому,  сэр, -  ответил Блейр.  --  Мы  должны
остановить эту войну,  пока она  еще не началась. -- Он покачал  головой. --
Проклятье, я  именно для этого  пришел  сюда --  чтобы все  не вышло  из-под
контроля окончательно!
     -  Как  мы можем остановить  это?  --  спросил  Уилфорд.  --  Эта  база
неприступна. И если мы даже разрушим ее, это только подкинет дров в пламя.
     Блейр посмотрел на пол, затем снова поднял глаза на Уилфорда.
     -  Сэр, мы запустим  зонд и исследуем их средства защиты. Затем кому-то
придется использовать захваченное нами "Черное Копье", чтобы обойти оборону,
проникнуть на базу, получить доказательства и уйти.
     Уилфорд посмотрел на него.
     -  Кто из нас знает эти  корабли достаточно  хорошо, чтобы притвориться
одним из их пилотов?
     Блейр встал.
     - Я прошел подготовку на "Экскалибуре" - прототипе "Черных Копий". Если
вы прикажете запустить зонд, я начну подготовку.
     Уилфорд изучал его лицо.
     - Вы знаете,  что  по  законам военного времени  делают с  захваченными
шпионами.
     - Да, сэр, - кивнул в ответ Блейр. Уилфорд наморщил лоб и окинул Блейра
долгим взглядом.
     -  Адмирал,  вы  знаете,  что мне нечего делать здесь. Мое  место  -- в
кабине истребителя. Я не командир корабля. Да и если бы я был  одним из них,
мне  одному все равно  бы не  поверили -- рядом  должен был  быть  кто-то из
Пограничных Миров. Я создан именно для таких заданий. Если гражданские вроде
доктора Клайверса  могут жертвовать своими жизнями,  позвольте и мне сделать
то же самое.
     - Хорошо, Блейр. Делайте то, что должны.
     Блейр встал навытяжку, затем прошел к двери.
     - И вот еще  что, Блейр... - Он  обернулся  и посмотрел на Уилфорда. --
Удачи, сынок.
     - Спасибо вам, адмирал.
     Глава двенадцатая

     Плайерс стоял  рядом  с механиками,  оснащавшими истребители, тщательно
следя  за  загрузкой  "Черного Копья" Блейра.  За  правой щекой  у  него был
неизменный комок табака; он выдавливал из него сок и сплевывал его на палубу
"Интрепида".
     Один из механиков  случайно уронил  большую  серебристую  металлическую
пластину; она громко ударилась об пол. Механики остолбенели.
     - Черт возьми, - выругался Плайерс, - ты что думаешь, это хренов ящик с
бананами? Это ядерное оружие! Поосторожней с ним!
     - Поосторожней с  чем?  -- спросил  Блейр, подойдя  поближе к  главному
механику. Плайерс  повернулся  и хотел  было  снова выругаться,  но,  увидев
Блейра, сдержался.
     -- Что это  вообще за одежка  такая? -- спросил он.  Блейр посмотрел на
свой  черный  костюм с  надписью  "Дюмонт"  на правом  нагрудном  кармане  и
улыбнулся.
     -  Черт  подери,  Плайерс,  ты что,  думаешь, что я  буду  проникать на
секретную базу с большой табличкой "Я -- шпион" на спине?
     Плайерс, похоже, сомневался.
     - Ты знаешь, что с тобой станет, если тебя поймают в этом... костюме?
     Блейр опустил голову. Он не сказал никому,  что  в  прошедшую  ночь  он
улаживал последние дела и написал небольшое письмо Велине.
     - Да, - тихо ответил он, - смертная казнь по совокупности преступлений.
--  Блейр  сменил  тему  до   того,  как  Плайерс  успел  ответить.  --   Ты
устанавливаешь все, как было?
     Механики аккуратно  установили в надлежащее  место  второй  серебристый
линзообразный диск.
     -  Да, так и  есть, - ответил Плайерс. -- Устанавливаем назад  все, что
забрали, кроме двух ракет "свой-чужой". Это часть твоего алиби.
     - Что  это  такое?  -- спросил  Блейр,  указывая на  серебристый  диск.
Плайерс улыбнулся.
     - Ну, парниша, в инструкциях этот прибор называется  "флэшпаком". -- Он
подошел к диску и потер его блестящую поверхность. -- На самом деле это была
идея килрати --  кошки пытались  создать оружие  настолько  легкое, чтобы их
истребители-невидимки   "Стракха"  могли  уничтожать  тяжелые  корабли.  Они
разработали основную идею, а кто-то из Конфедерации развил ее.
     - Как он работает?
     Плайерс пожал плечами.
     - В инструкции об этом не говорится. Принцип чем-то  похож на старинную
водородную  бомбу.  В них поджигали воду,  отделяя водород  от  кислорода, а
потом снова соединяли  их вместе, и происходил взрыв.  Во всех этих книжках,
правда, говорится,  что  детонаторы  хранятся  отдельно  внутри истребителей
из-за опасности. Их устанавливают только перед самым вылетом.
     Блейр  посмотрел  на  "блюдце",  вспоминая  запись  нападения на конвой
Мелека и корабли, атмосфера которых загорелась и взорвала их изнутри.
     Он похолодел.  Вот это  было секретным оружием заговорщиков  -- "Черное
Копье",  соединенное  с   "флэшпаками"  и  биологическим  оружием.  "Копье",
оснащенное аннигиляционным  двигателем и маскировочным устройством, обладало
неограниченной  досягаемостью и полной  невидимостью;  оно могло  проникнуть
сквозь планетарную и системную оборону, чтобы запустить канистры. "Флэшпаки"
давали истребителю несравненную разрушительную мощь -- способность  взорвать
любой корабль одним выстрелом, на  что не  был способен  даже бомбардировщик
"Лонгбоу".
     Плайерс посмотрел на часы.
     - Сынок,  патруль  Маньяка  вылетает через  десять минут.  Если хочешь,
чтобы их вылет прикрыл твой собственный, лучше приготовься.
     Блейр кивнул.
     - Хорошо, папаша, - ответил он, пытаясь понять, удалось ли ему  поддеть
главного механика. Плайерс широко ухмыльнулся, вытащил  из  кармана  кисет и
засунул новую порцию черного, ужасно пахнущего табака за щеку.
     - Вот так лучше, сынок, - пробормотал он, сплевывая на палубу.
     Блейр что-то проворчал и обошел истребитель вокруг.  Он дергал и толкал
заново  установленное  вооружение,  проверяя,  все  ли  хорошо закреплено  и
установлены ли  замки безопасности. Убедившись, что "Копье" полностью готово
к бою, он поднялся по лестнице в кокпит и забрался внутрь. Плайерс подключил
его шлем  к  консоли и протянул ему бумагу. Блейр подписал ее,  подтверждая,
что механики полностью выполнили свою работу.
     Плайерс  наклонился  к  Блейру,  проводившему   последние  предполетные
проверки.
     - Ты получил коды "свой-чужой" от лейтенанта Сосы?
     - Да.
     - Бортовой самописец с обновленной телеметрией?
     - Есть
     - Запомнил фальшивую историю?
     - Иди к черту, Плайерс.
     - Никаких дырок от пуль или лазера в костюме?
     - Уже нет.
     - Хорошо, сынок, ты готов.
     Плайерс  начал спускаться  по  лестнице, затем  остановился и  потрепал
Блейра по плечу.
     - Удачи, полковник.
     - Спасибо, Плайерс, - сказал Блейр. -- Какие ставки на мое задание?
     - Двадцать один к одному, - с ухмылкой ответил седой механик.
     - Отлично. Поставь двадцатку от моего имени.
     - Главное  -- чтобы  ты  потом смог  забрать эту  ставку. --  Плайерс в
последний  раз  улыбнулся  Блейру  и  спустился  по  лестнице. Блейр  провел
оставшиеся предполетные проверки, в это время патруль Маньяка, состоявший из
"Рапир"  и   новеньких  "Беркэтов",  уже  готовился   к  взлету.  Заработали
двигатели, их шум разнесся по всей палубе. Звездное небо впереди закружилось
--  "Интрепид" отворачивался от  флота  Пограничных  Миров,  чтобы запустить
истребители. Блейр был  благодарен  Уилфорду за  этот небольшой  жест. Может
быть,  он  и  был  в  самом  лучшем  истребителе,  что  имелся  в  наличии у
Пограничных  Миров, но  ему все же не хотелось попасть в выхлоп от двигателя
эсминца.
     - Приготовиться к взлету,  - сказал палубный офицер; его голос был юным
и нервным. Блейр вздрогнул. Он уже привык к мягкому голосу Велины.
     - Взлет!
     Маньяк врубил форсаж на полную мощность. Новенький истребитель новейшей
модели  едва не встал  на хвост, уносясь с палубы. Эскадрилья взлетела вслед
за  ним,  сотрясая  палубу  громкими  звуками  и  вибрацией.  Блейр  взлетел
последним.
     "Копье" разогналось  по палубе и вылетело в космос с такой  гладкостью,
что становилось едва ли  не обидно. Чертов истребитель практически летал сам
по себе. Он включил маскировочное устройство, как  только  взлетел с палубы,
затем  выполнил  страховочный  поворот и  запустил  программу-червя, которая
уничтожила  позывные "свой-чужой" Пограничных  Миров. Блейр проложил курс  к
точке  прыжка, чтобы выполнить первый из двух отвлекающих прыжков из системы
Теламон, прежде чем направиться к Аксиусу.
     Он в последний раз посмотрел на Теламон и блестящие бело-синие точки, в
которые  превратились  истребители  Маньяка.  Патрульная  эскадрилья  заняла
обозначенные позиции, чтобы продолжать мрачную миссию -- удерживать карантин
над пораженной планетой.
     Блейр запустил автопилот,  открыл  впускные  отверстия и  направился  к
первой точке прыжка.

     "Черное Копье"  легко  обошло второе  минное поле,  окружавшее  Аксиус.
Безопасный путь был сложен из кусочков информации, добытых из анализа Сосы и
записей в бортовом самописце. Блейр подумал, что если путь через минное поле
был достаточно широким, чтобы по нему мог пройти большой корабль, маленькому
истребителю  здесь вообще бояться нечего.  Основным предназначением мин было
жесткое задание направления вражеской  атаки, а также сдерживание ее до  тех
пор, пока местные части не контратакуют.
     Компьютер пискнул, указывая, что Блейр только  что прошел второе минное
поле.  Блейр  проверил безопасное  расстояние по своим  записям;  внутреннее
минное поле  должно было быть отнесено  достаточно далеко от планеты,  чтобы
база могла  безопасно  находиться на орбите. Он выглянул из кокпита, но базы
не увидел.  Наверное,  только ему могло так повезти -- он вышел из прохода в
минном поле как раз тогда, когда база находилась на дальней стороне планеты.
     - Дракон-54 -- базе Аксиус, запрашиваю указания  для посадки. --  Блейр
сглотнул,  чувствуя  растущее  напряжение. Соса послала  ему чип  с  помощью
робота-курьера, который, как  они надеялись, наложит тембр голоса Дюмонта на
слова,  произносимые Блейром, чтобы  было  похоже, что говорит сам  погибший
пилот.  Он  знал,  что это не сможет обмануть подробный голосовой анализ, но
оно  должно было сработать для обычной связи.  Блейр надеялся, что Аксиус не
записывал все переговоры, иначе его ждала неизбежная смерть.
     Время шло;  Аксиус не отзывался. От напряжения у Блейра на лбу выступил
пот.
     - Хорошо... ммм... пятьдесят  четвертый, правильно?  --  спросил чей-то
мужской голос. Блейр закрыл глаза.
     - Да, Дракон-54 из системы Сперадон. Лукас Дюмонт.
     - Где вы были... Дюмонт? -- Блейр услышал в голосе скептические нотки.
     - Нас сильно потрепали, - ответил он, начиная рассказывать свою историю
прикрытия.  Дюмонт был  убит на взлетной палубе  "Принстона" в  самом начале
штурма  пехотинцев.  Позже,  после  исследования  бортового  самописца,  был
определен маршрут  его  патрулирования, а вместе с этим -- алиби  Блейра. Он
надеялся,  что у базы нет списка летного состава системы  Сперадон, иначе он
был обречен. -- Я был на обычном патруле, а когда вернулся, было уже слишком
поздно. Я проследил за ренегатами до системы Орест.
     Снова повисло молчание.
     -  Пятьдесят четвертый, готовьтесь  к процедуре опознания. -- Блейр был
готов. Он достал из кармана диктофон. -- Назовите себя.
     Блейр нажал кнопку на диктофоне.
     - Дюмонт, Лукас Дюмонт. Раз... два... три... - Блейр нервничал, ожидая,
что решат в центре управления полетами.
     - Спасибо вам, Дюмонт. Займите стандартный курс 123 для приближения. Вы
первый в очереди. Добро пожаловать домой.
     - Спасибо и вам, - ответил Блейр.
     Он  лег на нужный  курс и включил ускорители. Истребитель мягко лег  на
орбиту  и  приблизился  к  черной, утыканной орудиями базе,  появившейся над
горизонтом  планеты. Орбитальная  база казалась ему  жуткой,  олицетворением
того зла, что было причинено Теламону.
     Блейр  услышал  тихое  шипение  в  панели  связи.  Компьютерный  голос,
отдаленно   похожий  на  женский,  резал  ему  уши.   Интересно,  зачем  они
сознательно выбрали настолько механический голос, когда с такой же легкостью
можно было запрограммировать обычный человеческий, подумал он.
     - Перешлите опознавательные  сигналы для посадочных указаний,  - сказал
голос.  Блейр  включил  передатчик "свой-чужой"  и начал молиться,  что Соса
знала, что делает. Машина задумалась над сигналом.
     - Даю  разрешение  на  посадку.  Выполните понижение орбиты  до  уровня
главной  посадочной полосы. Установите  корабль  параллельно  осветителям  и
приготовьтесь к посадке с помощью тягового луча.
     Блейр вздохнул  с  облегчением,  затем сделал  поворот  вокруг  базы  в
поисках посадочной полосы.  На горизонте появилось нечто сигарообразное; как
и  база, до  этого оно было  незаметно  для  Блейра, скрываясь  за планетой.
Сначала он подумал, что это танкер, но размеры были слишком огромными.
     - "Везувий"? -- пораженно прошептал  Блейр. -- Он-то что  делает здесь?
-- Он думал, что корабль пока еще находится в стадии постройки.
     Присутствие  "Везувия"  обеспокоило Блейра.  Оно  говорило  о  том, что
заговорщики  внутри Конфедерации были  гораздо  сильнее, чем  подозревали  в
Пограничных  Мирах. Эйзен считал, что заговорщиков было сравнительно мало, и
они были людьми на  ключевых постах, которые дергали за ниточки, манипулируя
событиями,  словно  современные,  при  этом  настоящие,  а  не  легендарные,
иллюминаты.   Если   у   заговорщиков   было   достаточно   влияния,   чтобы
укомплектовать  корабль и прислать его на  Аксиус,  то масштаб  заговора был
гораздо больше, чем кто-либо мог предположить.
     Он успокоил мысли,  приблизился  к  огромной базе и  зашел  на посадку.
Тяговые  лучи  поймали  его с  первого же раза,  проведя  его  через внешнее
силовое  поле.  Затем в  дело  вступили  электромагниты,  осторожно  пронеся
истребитель  через  внутреннее  силовое поле и  аккуратно  поставив  его  на
взлетную полосу.
     На  взлетной   полосе  царило  оживление.   Команды  механиков  шныряли
туда-сюда, обслуживая шаттлы и  транспорты  пехотинцев с ярким логотипом  --
извергающийся вулкан,  помещенный на огромную букву "V". Рядом с шаттлами  в
аккуратные  пирамиды  были  сложены  вещмешки.  Вдоль  стен, в  обозначенной
красным  зоне, где производилось комплектование, по три в ряд  стояли черные
"Хеллкэты".  Еще  немного  подальше под  охраной  стояли  несколько  "Черных
Копий".
     К истребителю Блейра  подошел усталый  механик в черном комбинезоне. Он
поднял  световые указатели прямо  над головой, направляя истребитель в угол,
где  стояли  "Копья". Блейр подвел  корабль  к указанному месту  и  заглушил
двигатели.
     Мигающие мониторы показывали статус набранного за время задания массива
информации. Блейр  вызвал  меню, выбрал пункт  "стереть" и скрестил  пальцы.
Программа-червь,  еще  один  подарок  от   Велины,  разрушит   и   уничтожит
программу-имитатор  голоса  Дюмонта  и другие остатки  программ  Пограничных
Миров или  информацию, которая  случайно пережила предыдущие стирания. После
этого червь уничтожит себя, и, как надеялся Блейр, очистит "Черное копье" от
разоблачающей информации.
     Механик подставил лестницу  к борту "Копья" и поднялся к кокпиту. Блейр
открыл кабину.  Механик, дыша  на Блейра чесноком,  наклонился, чтобы помочь
ему отстегнуться и снять шлем.
     Немного поколебавшись, Блейр отдал ему шлем. Команда, планировавшая его
вылазку, с неохотой отказалась  от  идеи не снимать  шлем внутри базы. Блейр
знал,  что его лицо известно многим, но сейчас он постарел, и казалось,  что
он достаточно похож на многих других на борту, чтобы сойти за одного из них,
по крайней  мере, на  время. Надетый шлем скрыл бы его лицо, но  привлек  бы
гораздо больше внимания. Вместо этого они решили забинтовать Блейру половину
лица.
     - Вам нужно к врачу? Лучше поторопитесь, - сказал механик.
     - Почему? -- удивился Блейр. Механик странно посмотрел на него.
     -  Сам  старик  прибыл,  чтобы  проверить, как идут  дела.  Он проведет
брифинг перед вами, Драконами.
     Блейр спешно попытался как-то исправить ситуацию.
     - Сегодня?
     Механик нахмурился.
     - Я только что вернулся после преследования кораблей, которые напали на
Сперадон,  -  сказал  Блейр,  снова начиная  свою  историю прикрытия.  --  Я
достаточно  долго провел  в своем  истребителе,  чтобы потеряться в  течении
дней.
     Механик кивнул.
     - Да, не повезло вам.
     Он протянул Блейру руку; тот оперся на нее и выбрался из кокпита.
     - Мне нужен быстрый разворот, - сказал Блейр. -- Я должен взлететь, как
только это все закончится.
     - Нет проблем, - ответил техник.
     Блейр  спустился  по  лестнице, оставив техника  разбираться с бортовым
самописцем и остальными компьютерными системами. Мимо него  прошло несколько
пилотов в черном.
     - Чего ты ждешь? -- спросил один из них. -- Опоздаешь на шоу!
     Блейр  последовал  за  ними, пробормотав "Спасибо". Группа  прошла мимо
огороженной зоны, обвешанной знаками "биологическая угроза". Блейр увидел за
решеткой несколько "Черных  Копий", а рядом с ними --  поддоны с канистрами,
точно такими же, какие Клайверс видел на Теламоне.
     Он с трудом сохранил безразличное выражение лица. Здесь были все нужные
доказательства -- связь между Сизером, Паульсоном, черными кораблями и чумой
на Теламоне. "Теперь все, что тебе  нужно -- достаточно долго прожить, чтобы
успеть это кому-нибудь рассказать", - мрачно подумал Блейр.
     Пилоты,  и  не  подозревавшие об  обуревавших  его мыслях,  смеялись  и
шутили. Блейр услышал, как один из них  начал:  "Сколько  теламонцев  нужно,
чтобы..." К счастью, концовку шутки заглушили разговоры других пилотов.
     Группа  прошла  через большую дверь. Блейр надеялся, что база построена
по  стандартным схемам, и комната для  брифингов  расположена неподалеку  от
взлетной полосы.  Иначе у него были  все  шансы  заблудиться,  пытаясь найти
дорогу назад к своем истребителю.
     Они свернули направо, затем налево. Блейр продолжал беспокоиться,  пока
они не прошли  через  открытую дверь  в  большую  комнату  для брифингов. Он
незаметно отошел от  смеявшихся  пилотов  и  смешался  с персоналом в черных
одеждах, стоявшим у дальней стены.
     Блейр нашел хорошее место, и в этот момент загремел  электронный голос:
"Смирно!" Сидящие пилоты  встали, закрыв ему обзор.  Он заметил  седовласого
человека, одетого в черное, который целеустремленно пересек сцену и  встал у
трибуны.
     - Вольно.
     Драконы сели, открыв взору Блейра адмирала  Джеффри Толвина,  одетого в
черную пилотскую форму. Хотя Блейр  и не знал  ничего  о  заговоре, пока  не
увидел Толвина, но он совершенно не  удивился, увидев адмирала. Заговорщикам
был  нужен кто-то  в  высших  военных  эшелонах.  Блейр  понял,  что  скорее
опечален, чем удивлен.
     Он покачал головой.  "Почему, адмирал? - хотел крикнуть Блейр. -- После
всего того, что вы сделали для спасения Конфедерации, почему все закончилось
так?"  Проходивший  по правому  проходу охранник остановился и  посмотрел на
него. Блейр отвел глаза, понимая, что как бы потрясен и разгневан он ни был,
он не должен этого демонстрировать.  Он снова посмотрел на подиум и поправил
бинты.
     Толвин качнулся на каблуках, улыбаясь слушателям.
     -  Вы, немногие избранные, - сказал он, буквально сияя,  -  практически
уже  завершили  первую часть Плана. Наша  цель, спасение человечества  -- от
самого  себя и  от внешних врагов  -- уже близка,  и  это -- результат ваших
усилий и вашей жертвенности. -- Толвин подошел ближе.
     Похоже, Толвин скорее говорил  по душам, чем  проводил военный брифинг.
Таким Блейр Толвина еще не видел -- он был словно правоверный, проповедующий
среди верующих. Этот образ, столь  далекий от хладнокровного и отстраненного
Толвина, которого знал Блейр,  беспокоило его. Он мысленно выругался на себя
за то, что не догадался  записать  брифинг. Запись  собственных слов Толвина
могла бы стать неопровержимым доказательством для раскрытия заговора.
     Толвин сложил руки за спиной и отошел от трибуны.
     - Двадцать лет назад, - произнес он, - мы провели  исчерпывающий анализ
Килратской войны.  Мы использовали лучшую информацию, что у нас  была, чтобы
предусмотреть    любую    возможность,   даже    самую    неожиданную.    Мы
запрограммировали  сотни  переменных  и  тысячи сценариев.  Сотни  миллионов
кредитов были потрачены только  на суперкомпьютеры, которые нам понадобились
для этого исследования.
     Он смотрел на слушателей, разведя в стороны руки, словно пытаясь обнять
их.
     -  Машина лишь подтвердила то,  во что мы и  без того верили  в глубине
души: что войну мы сможем выиграть лишь в  том случае, если произойдет чудо.
Килрати,  с превосходящей  нашу генетической  структурой  и  сфокусированным
обществом,  бросали  бы в  бой все больше  и больше  ресурсов  и  смогли  бы
выдержать невзгоды длительной войны лучше, чем наша испорченная раса.  Выжил
бы самый приспособленный вид, и это были бы не мы.  --  Толвин выглядел так,
словно  читал  лекцию.  --  Тогда  открылось секретное  подразделение Черных
Проектов, которое  занималось  поисками чуда, которое нас  спасет.  Вместе с
краткосрочной целью --  выживанием в войне -- пришло понимание того, что нам
нужно изменить общество и даже саму расу, если мы хотим выжить.  Так родился
План.
     Он  настолько  шокировал  высшую власть, что  они  "похоронили" его  --
похоронили вас. Мы смогли, тем не менее, найти небольшие деньги на него. Эти
деньги позволяли продолжить исследования и разработать  генетические шаблоны
для будущего.
     Мы добились нашей краткосрочной цели, - Толвин кивнул и возвысил голос.
--   Мы  выиграли  войну  по   счастливой  случайности!   Шальной   удар  по
превосходящему врагу, нанесенный исключительным человеком.
     Его голос утих.
     - Человечество, -  продолжил  он, -  не  может  зависеть от  чудес. Наш
долгосрочный  план  по-прежнему  является  обязательным.  Нам   нужен   план
выживания, такой, который определит наше развитие на тысячу лет вперед и еще
на тысячу  лет  после  этого. -- Толвин  нахмурился. -- Как показывает  наша
нынешняя экономическая  ситуация, наша раса не способна планировать  даже на
год вперед,  не  говоря  уж  о  поколениях  и  столетиях. Мы  должны  начать
планирование для следующей войны, для следующего конфликта, который испытает
нашу расу, пусть даже у нас не будет его целую тысячу лет.
     Толвин указал пальцем на аудиторию.
     -  Килрати рано или  поздно вернутся. Пока  мы погрязли в  нищете из-за
экономических   проблем,  они   тестируют  свой   генетический  материал   в
братоубийственных  войнах. Они сражаются, воин  против воина, за славу своих
домов и собственную. Они становятся сильнее с каждым годом, когда  побеждают
лучшие. Через поколение или два  они вернутся -- вооруженные, организованные
и сильные.
     Блейр почувствовал движение в толпе. Пилоты с обеих  сторон улыбались и
кивали, предвкушая возобновление войны.
     Толвин дал им немного насладиться этим моментом.
     -  Однако килрати  --  не  единственная угроза.  Записи, расшифрованные
нами, показывают, что за ними, ближе к ядру галактики, живут  расы,  которые
кошки   считают  даже   более  ужасными,  безжалостными   и   технологически
продвинутыми, чем они сами. --  Он хищно  улыбнулся. -- Если даже килрати их
боятся, они, должно быть, действительно ужасны.
     По  аудитории разнесся смешок. Толвин спокойно стоял и  ждал, пока  все
внимание снова не сосредоточится на нем.
     - Килрати отчаянно  пытались подготовиться  к войне с врагами,  которые
придут со стороны ядра.  Мы были всего лишь интермедией, они не сражались  с
нами  в  полную  силу.  --  Он  сделал  небольшую  паузу,  позволяя  моменту
развиться. -- Мы обречены,  если  в нынешнем  печальном состоянии столкнемся
лицом к лицу с этими расами.
     Толвин остановился и повернулся к слушателям.
     - У нас есть только один способ  подготовиться  к их приходу. Мы должны
создать объединенный, сфокусированный  народ,  идущий след  в  след за вами,
нашим головным  отрядом.  Мы должны  объединиться,  ускорив нашу эволюцию  и
создав  высший порядок интеллекта и физической силы, который сможет вести  и
выигрывать войны у сильнейших  рас галактики. Если  мы не сможем, то вымрем,
словно неандертальцы.
     Наша цель  -- выживание. Мы  должны достичь ее -- не  расточая  силы на
внутренние конфликты.
     Он подошел к краю сцены.
     -  Ответ  --  План  --  указывает  нам путь.  Биоконвергенция  -- идея,
согласно которой, мы можем запрограммировать физиологические изменения вида,
позволяет нам начать процесс отсеивания и отбрасывания плевел  человечества,
сохраняя вас --  семена будущего.  Вы -- живое олицетворение Плана  и лучшее
чудо Черных Проектов.
     Толвин улыбнулся слушателям.
     - Вы, друзья мои, ваши механики  и батальон пехоты -- Второе Поколение.
Вы -- первые, кто выросли. Каждый из вас быстрее, лучше и сильнее, чем любой
из  обычных  людей.  Дети,  которых  вы родите  в  третьем  поколении Плана,
усиленные  биоконвергенцией,  превзойдут  даже  вас.   И  так  далее.  Через
пятнадцать поколений  ваши  потомки  будут  для нас  словно боги  --  а  мы,
предусмотрительные, станем их предками.
     Аудитория  зааплодировала, прославляя  Толвина.  Адмирал  поднял  руки,
прося молчания. Его голос становился все более страстным.
     -  К несчастью,  чтобы наша программа  увенчалась успехом, нам придется
сделать несколько  весьма неприятных шагов. -- Он нахмурился. -- Я  слышал о
том,  что  некоторые  из  вас  сомневаются, стоит ли  сбрасывать на  планеты
биоконвергенционные  канистры,  или  же  беспокоятся  по  поводу операции на
Теламоне.
     Блейр  кивнул,  наконец-то  поняв,  почему адмирал  обращался к  общему
собранию. Среди пилотов началось брожение умов, и  ему нужно было прекратить
его, пока оно не переросло в недовольство.
     - Пожалуйста, поймите, - продолжил Толвин. -- Я приказал сделать это не
для  того,  что  хотел  причинить  страдания  людям  с  Теламона.  Это  было
необходимо  --  и  необходимо до сих  пор, - чтобы нейтрализовать генофонды,
которые не могут ничего добавить к выживаемости нашего вида. Нам понадобятся
драгоценные ресурсы, потребляемые ими, для будущих сражений. Очень жаль, что
приходится иссекать избыточное  население,  но мы должны сделать  это,  если
хотим, чтобы человечество выжило.
     План  действительно груб  и  действительно  жесток,  но  он  совершенно
необходим. -- Он провел пальцами под носом, словно задумавшись. -- Вы можете
оплакать нейтрализуемых, как это делаю и я, но вы должны доставить канистры.
Иначе План провалится, и человечество погибнет.
     Толвин вернулся к трибуне.
     -  Для   этого  я  сфабриковал   войну  между   Пограничными  Мирами  и
Конфедерацией.  Война разнесет  вирус, словно  ветер, по  всем  человеческим
планетам, сея изменения по обе стороны конфликта. Каждая планета, которой он
коснется,  будет  переделана по нашему образу, образу расы,  которая защитит
место человечества в галактике и, рано или поздно, завершит  завоевание этой
галактики.
     Он улыбнулся.
     - К тому же нам нужно практиковаться. Конфликт  предоставляет нам живые
мишени,  которые  нам нужны  для оттачивания нашего мастерства.  Пограничные
Миры,  изобретательные  и  пропитанные  духом  полукровок,   стали  для  нас
великолепной  лабораторией.  Они  предоставили  нам  идеальную  ситуацию для
тестирования оружия,  обкатки тактических схем и улучшения нашей готовности.
--  Толвин вздохнул. -- Мы находимся перед ними в долгу благодарности. Вы не
должны забывать о том,  что они  служат  человечеству, умирая, точно так же,
как вы служите ему, живя.
     Он снова широко развел руки.
     -  Мои  товарищи-воины... ваш  долг  перед  вашим  видом,  перед вашими
друзьями  и  передо  мной находится впереди.  Я  знаю, что вы не разочаруете
меня.
     Толвин   повернулся   и   покинул   подиум;  пилоты   начали   ритмично
аплодировать. Блейр присоединился к  ним, пытаясь не сбиться с ритма. Он был
потрясен,  шокирован  до  глубины  души  тем, что  так  спокойно обсуждаемые
Толвином вещи, если Теламон мог служить хоть каким-то  показателем, включали
в себя убийство  девяноста  процентов  человечества, и все  ради его личного
Lebensborn.   Блейр   почувствовал   почти    физическую   боль,    вспомнив
предупреждение  Деккера о том, что еще  доживет  до того, что  пожалеет, что
отпустил адмирала.
     Блейра привлекло  движение  на подиуме.  Сизер  встал и присоединился к
Толвину.  Адмирал  тепло  пожал ему руку,  они  о чем-то  заговорили.  Блейр
стиснул зубы.
     Сизер подошел к микрофону.
     -  Вы слышали  слова адмирала.  Теперь  пришло  время  приказов.  Звено
"Феникс" погрузится на  "Везувий" в три  часа. Звено "Орлиный  Коготь"  -  в
семь, вместе с батальоном пехотинцев. Мы переведем другие звенья, как только
они будут готовы. До нашего отправления вы получите два сообщения, в которых
будут описаны последние детали. Это все.
     Сизер  прикоснулся пальцем к уху, словно получая  сообщение  в наушник,
нахмурился и оглядел комнату. Блейр посмотрел направо и увидел уставившегося
на  него  охранника. Ну, Крис, подумал он, вот и пришло время сматываться  к
черту.
     Он повернулся и стал  проталкиваться к выходу, быстро проскользнув мимо
пилотов и  направившись  затем  к взлетной полосе,  изо всех сил  сражаясь с
желанием бежать со всех ног.
     Блейр вышел  на  взлетную  палубу  и спокойно  пошел к своему  "Копью",
пройдя мимо клетки со знаками биологической угрозы.  Он прошел половину пути
к истребителю, когда зазвучал сигнал тревоги.
     -  На базе  посторонний. На  базе посторонний.  Немедленно захватить  и
допросить пилота Дюмонта.
     Хотя  каждая клеточка тела  кричала  "Беги", Блейр продолжил безмятежно
идти и спокойно  добрался до истребителя. Он забрался по лестнице  и  закрыл
кабину. Загорелась зеленая лампочка, показывая, что кокпит загерметизирован.
     Он  поднял  голову.  Палуба  была  заполнена  людьми  в  черной  форме,
большинство из них  было  вооружено.  Блейр сорвал фальшивые  бинты,  резким
движением   надел  шлем   и  включил  двигатели.  Через  секунду  их  работа
стабилизировалась, и он направил истребитель в сторону силового  поля. Блейр
включил  форсаж,  и  корабль  понесся  в  космос;   сзади  доносились  крики
обожженных мужчин и женщин.
     Небольшие турели крепости уже готовились  к стрельбе, когда он направил
"Черное  Копье"  в сторону прохода в минном  поле. Лазерный луч  попал в его
хвостовой щит.  Блейр замаскировался,  совершил маневр и  на полной скорости
понесся к "Интрепиду".

     Толвин стоял и смотрел в иллюминатор, наблюдая,  как садится  последняя
поисковая команда. Когда  открылась дверь,  он  повернулся.  Вошел Сизер; он
тщательно контролировал свои эмоции, и выдавала его лишь жилка, пульсирующая
на виске. Толвин отвернулся и снова посмотрел в космос.
     - Неудача?
     -  Да, -  ответил  Сизер. -- Он  был  в украденном  "Черном Копье".  Он
замаскировался, как только покинул станцию.
     Толвин медленно досчитал до десяти, чтобы успокоить эмоции.
     -  Охранник уверен, что это был именно Блейр? Его ДНК была  в  одном из
использованных  нами  шаблонов.  Двадцать  лет  назад  люди  из проекта  уже
наблюдали за ним. Мог ли это быть один из наших, решивший дезертировать?
     -  Нет,  это был  Блейр. Охранник служил на  старой "Конкордии" и часто
разговаривал с ним.
     Толвин поправил тунику.
     -  Я  должен  вернуться  на  Землю,  чтобы убедиться,  что война  будет
объявлена.  Когда это случится, проведи бомбардировку канистрами пяти первых
планет  Конфедерации  в списке. В истерике войны легко будет обвинить в этом
Пограничные Миры.
     Он снова посмотрел в иллюминатор.
     -  Ты   примешь  командование  "Везувием".  Найди  "Интрепид"  и  моего
"блудного  сына"  и  уничтожь  их. Затем  отправляйся  в  Пойнт-Лак и  начни
подготовку  к  бомбардировке.  Я оповещу  тебя, когда мы  объявим  войну. --
Толвин сделал глубокий вдох, все еще пытаясь справиться с эмоциями. -- Жаль,
что  могу  предоставить тебе  только  два звена. На  "Принстоне" было  звено
"Змея", а звено "Грифон" было уничтожено на орбитальной фабрике Сперадона.
     - Мы сделаем это, адмирал, - ответил Сизер. -- Как и всегда.
     Глава тринадцатая

     Адмирал Уилфорд посмотрел на Маньяка и старших офицеров "Интрепида".
     - У кого-нибудь есть вопросы к полковнику Блейру?
     Никто не поднял руки.
     - У вас есть, что добавить, полковник?
     -  В общем-то, это все,  адмирал, - сказал  Блейр. -- Затем я  убежал к
своему кораблю и смотался оттуда.
     Лицо Уилфорда было пепельно-серым; он тяжело вздохнул.
     -  Толвин  -- из всех людей... -  Он посмотрел на Блейра. -- Он сошел с
ума?
     Блейр пожал плечами.
     - Я не знаю, сэр.
     - Что мы будем делать, адмирал? -- спросил Ястреб.
     Уилфорд обдумал вопрос.
     - Что мы  можем  сделать? Толвин  отправился  на Землю,  чтобы объявить
войну.  Он  только   утащит   все   человечество...   Пограничные   Миры   и
Конфедерацию...  в  пропасть  вместе  с  собой.  --  Он нахмурился, принимая
решение. -- Мы должны остановить его.  Взять  всю информацию,  которая у нас
есть, и  направляться к Земле. Эйзен уже  должен быть там. Возможно,  там мы
сможем к нему присоединиться.
     Гарибальди поднял руку.
     -  Сэр, у "Дурного Глаза"  работают только два двигателя. Да и на трех,
справедливости ради,  мы не были  особенно быстрыми. Наша фланговая скорость
будет весьма слабенькой.
     Уилфорд тяжело выдохнул. Блейру  казалось, что он выглядит все слабее с
каждым днем. Блейру больно было видеть, как тело подводит  старого адмирала.
Однако его глаза были яркими и внимательными, как и его разум.
     -  Мы направимся  в систему Орест, -  объявил  Уилфорд. --  Там мы либо
переберемся   на  "Принстон",  либо  пойдем   дальше  на  "Интрепиде",  либо
используем один из наших быстрых фрегатов. Если мы доберемся до Земли, у нас
будет шанс остановить войну. Что-то другое лишь продлит агонию.
     Блейр открыл рот, чтобы ответить, но открылась дверь комнаты брифингов.
     - Сэр! -- крикнул оператор радара. --  Большой корабль выходит из точки
прыжка! Я никогда не видел ничего настолько большого!
     Блейр почувствовал, как холодок пробежал по спине.
     - "Везувий".
     -  Пламя  адово!  -- выругался  Уилфорд,  затем  наклонился  к старпому
"Интрепида". -- Гарибальди, уведите нас отсюда! Фланговую скорость в сторону
дальней точки  прыжка!  -- Выкрикивая  приказы, адмирал словно помолодел. Он
посмотрел на пилотов. -- Мне нужны вы трое, чтобы замедлить их продвижение и
дать нам немного времени. Используйте все, что летает.
     Маньяк, Ястреб и Пантера выбежали из комнаты, оставив Блейра и Уилфорда
вдвоем.
     - Я тоже иду, - сказал Блейр.
     - Нет, полковник. Вы слишком важны.
     -  Сейчас вам нужны все пилоты, что у  вас есть, - запротестовал Блейр.
-- Я -- единственный, кто может управлять "Копьем", а именно вы сказали, что
нужно  использовать все, что  у нас  есть. --  Он  задумался. -- Если мы  не
выберемся из системы, мое свидетельство все равно ничего не значит.
     Уилфорд посмотрел на Блейра.
     -  Хорошо,  полковник. Но  будьте  осторожны.  Если мы проиграем битву,
приказываю вам оставить  нас, совершить  прыжок  из  системы  и предупредить
Орест. -- Он посмотрел на Блейра. -- Это прямой приказ. Вы понимаете?
     - Да, сэр, - ответил Блейр.
     - Извините, полковник, это не тот ответ, которого я ожидал.
     - Есть, сэр.
     - Спасибо, полковник, и хорошей охоты.
     Блейр спустился на взлетную палубу и бросился к своему "Черному Копью".
Истребители были расставлены практически у самого силового поля --  даже для
самых маленьких корабликов места для разгона  было явно недостаточно.  Он не
совсем понимал,  как  Маньяк  собирается  ввести в  бой одновременно столько
истребителей.
     Затрещал громкоговоритель.
     - Две минуты до отключения!
     Блейр почувствовал, как завибрировала взлетная палуба, когда "Интрепид"
ускорился. Он забрался в свой истребитель; Плайерс уже подготовил корабль --
все замки безопасности были убраны, а дисплеи работали. Он забрал у главного
механика свой шлем и подключил его. На экране связи появилось лицо Маньяка.
     - Полковник, а ты что здесь делаешь?
     - Думаю,  все достаточно  ясно,  - резко ответил Блейр. -- Какой у  нас
план?
     Маньяк притворно улыбнулся.
     - Никогда не думал,  что  доживу  до этого  дня. Вот он я,  отдаю  тебе
приказы. --  Он немного помолчал. -- Мы собираемся устроить засаду. Проведем
"холодный  запуск"  -  просто  съедем  с  палубы,  как  они  это  делают  на
транспортах. Это уменьшит наше  излучение настолько, что они могут сразу нас
и  не засечь. Потом  мы  заляжем  в  ожидании. Надеюсь,  если  этот  ублюдок
окажется   в   пределах  досягаемости,  мы  застанем  врасплох  их  патруль,
торпедируем его нашими "Бродсвордами" и "Лонгбоу" и смотаемся.
     Полковник, ты  будешь нас прикрывать. Бей  их любыми способами, вноси в
их ряды  смятение.  Но будь осторожен  -- ты  выглядишь точно как они. Никто
больше не может маскироваться, так что у тебя не будет ведомого.
     - Понял, - ответил Блейр. -- Еще какие-нибудь хорошие новости?
     - Никаких, это все.
     Снова загремел громкоговоритель.
     - Одна минута до отключения!
     Закрылись  последние  кабины истребителей. Механики побежали к выходам.
Последняя  дверь  едва-едва  закрылась,  когда  Блейр  услышал,  как  Маньяк
считает.
     - Три... два... один... Отключение!
     Блейр   стиснул   зубы,  почувствовав,  как  отключается  искусственная
гравитация. Несколько истребителей начали дрейфовать -- вибрация "Интрепида"
подбросила  их над  палубой. Блейр обернулся  и увидел, как  исчезло  заднее
силовое поле.
     Резкая декомпрессия подбросила в воздух  обломки, инструменты, одеяла и
легкие приспособления. Несколько  легких  истребителей, подхваченные ветром,
столкнулись. Истребители,  находившиеся ближе всех к задней палубе, включили
маневровые  двигатели,  получив  достаточный  импульс  заднего  хода,  чтобы
соскользнуть  с палубы в космос. Блейр включил собственные ускорители, когда
увидел, что палуба позади него пуста.
     Он  внимательно осматривался, когда корабли  вышли  в  открытый космос.
Истребители  и   бомбардировщики   включали  маневровые   двигатели,   чтобы
повернуться  в  сторону  "Везувия".  Блейр  понял,  что "Интрепид",  похоже,
изменил  курс,  чтобы  создать  между  собой и огромным  кораблем  стену  из
истребителей.
     - Мы все  еще видим вас, - передал Уилфорд  с "Интрепида". -- Уменьшите
ваше электронное излучение. Отключите коды "свой-чужой" и радары.
     "Засадный  полк" отключил активные источники  энергии. Синие  точки  на
радаре Блейра превратились в красные, когда "Копье" засекло их присутствие и
не обнаружило кодов "свой-чужой". Блейр замаскировался, ожидая продолжения.
     Вдали   горела  яркая   звезда,  скорее  всего,  "Везувий",   набравший
максимальную скорость.  Радар Блейра засек примерно пятьдесят  истребителей,
летевших впереди носителя.
     -  Готовьтесь... готовьтесь... - зазвучал в  наушниках голос  Уилфорда,
призывавший к спокойствию, - держите позицию. Не прыгайте на пушку.
     Корабли   Конфедерации   продолжали   приближаться.  Блейр   уже  видел
светящиеся  двигатели  первой  волны  конфедератов.  Устройство  нацеливания
захватило   в   прицел  "Хеллкэт".  Цифры  на  счетчике   расстояний  быстро
уменьшались -- корабли Конфедерации подходили все ближе.
     - Готовьтесь, - сказал Уилфорд, затем резко произнес: - Сейчас!
     Тридцать  восемь кораблей,  все  крыло Маньяка,  включили  двигатели  и
бросились  на поначалу опешивших конфедератов. Блейр услышал клич "Тэллихо!"
Волна  ракет, запущенная  истребителями Пограничных Миров, понеслась вперед,
ища свои  цели. Блейр выпустил по  "Хеллкэту", в который он  целился, ракету
"свой-чужой". "Хеллкэт" тем временем увернулся от другой ракеты;  боеголовка
Блейра врезалась прямо в кабину.  Поврежденный "Хеллкэт"  ушел  в сторону по
какой-то дикой траектории. Его пилот погиб, но двигатели все еще работали.
     Несколько черных кораблей вспыхнули, когда ракеты  врезались в их щиты.
Этих  нескольких  погибших истребителей, тем не  менее,  было  недостаточно,
чтобы развернуть ход битвы.
     Пилоты  Конфедерации   быстро  отреагировали,   развернув   корабли   и
попытавшись  подойти поближе к тем, кто устроил на них  засаду -- достаточно
близко,  чтобы   более-менее   обезопасить   себя   от  ракет.  Обе  стороны
обменивались огнем  из пушек  и ракетами буквально  в упор. Во взрывах гибли
как корабли Пограничных Миров, так и Конфедерации.
     Блейр   резко  развернул  "Копье"  и  замаскировался,  чтобы  незаметно
приблизиться к  "Хеллкэту", преследовавшему  "Рапиру" из Пограничных  Миров.
Пилот "Рапиры"  выжимал все,  что можно, из  своей  старой "птички", пытаясь
уйти;  черный "Хеллкэт"  держался прямо  за ним.  Блейр прицелился в корабль
Конфедерации, сбросил маскировку и выстрелил. Тахионные пушки расцветили,  а
затем и пробили щиты "Хеллкэта",  разлетевшегося  на  части в  красно-желтом
огненном шаре.  Пилот "Рапиры" отреагировал на чудесное  спасение,  выполнив
полупетлю  и  перевернувшись,  закончив   тем  самым  классический   поворот
Иммельмана, и открыл огонь по Блейру.
     - Эй, это Блейр -- Тигр! -- крикнул Блейр. -- Я на твоей стороне!
     -  Извините,  полковник.  -- На экране  появилось  лицо  Кэтскрэтча. Он
покачал крыльями в знак извинения и вернулся в битву.
     Блейр, чувствуя одновременно облегчение и неловкость, наклонился, чтобы
проверить переключатель кода "свой-чужой". Он был включен, показывая  его на
радарах дружественной стороны синей точкой. Блейр понял, насколько на  самом
деле  это бесполезно.  Его угольно-черный  корабль, неотличимый  от тех,  на
котором  летали  конфедераты,  словно  просил,  чтобы  на  него  напали.  Он
ухмыльнулся, думая, как бы повернуть это в свою пользу.
     Первый  из немногих "Лонгбоу"  Пограничных Миров  пронесся  мимо  него,
направляясь  к отдаленному носителю. Блейр пристроился за ним, используя его
в  качестве  приманки для эскадрильи  точечной  защиты Конфедерации, которая
должна была быть где-то поблизости.
     Ему не пришлось  долго ждать.  Два конфедератских "Хеллкэта" немедленно
направились  к бомбардировщику, пытаясь зайти ему в  хвост. Хвостовая турель
"Лонгбоу" открыла ответный огонь, пытаясь не дать им приблизиться.
     Блейр  подождал,  пока  первый  "Хеллкэт"  не  пойдет в  атаку, и  снял
маскировку.  Его удар  был  мощным --  залп на  упреждение  буквально прошил
истребитель  насквозь.  Второй  "Хеллкэт"  попытался уйти  в  сторону. Блейр
выпустил ракету "свой-чужой", которая догнала его и попала в самую середину.
"Хеллкэт" отступил, сыпя обломками.
     Бело-синие  энергетические  шары  пролетели  мимо  его  кокпита.  Затем
замерцали  фазовые щиты.  Блейр  посмотрел  направо  и  увидел, что  стрелок
"Лонгбоу" открыл по нему огонь.
     Он открыл рот, чтобы крикнуть что-то пилоту  бомбардировщика, но в поле
зрения   вошел  "Везувий",  окруженный   буквально  огненным   занавесом  --
оборонительные   турели    вели   огонь   по   бомбардировщикам.   "Лонгбоу"
проигнорировал тяжелые  батареи, продолжая нестись к носу "Везувия". Секунду
Блейр еще видел его, но в следующий момент он исчез в облаке взрыва.
     Он снова замаскировался  и  развернул "Копье"  в сторону основного поля
битвы. Засада задержала истребители  "Везувия", предотвратив  торпедный удар
по кораблям Пограничных Миров.
     Огромный носитель прошел  прямо  через поле  боя, разбросав  в  стороны
маленькие  кораблики.   Две  торпеды   ударили  в  борта  "Везувия";   Блейр
просканировал огромный корабль, безуспешно ища повреждения.
     Он  не мог  не сравнить коротенький, неуклюжий "Интрепид"  с  мягкими и
обтекаемыми  линиями "Везувия". "Дурной Глаз" выглядел  так, как должен  был
выглядеть эсминец, чей  внешний  вид  был безнадежно испорчен приделанной  к
нему взлетной палубой. У "Везувия",  по контрасту, были  две  сигарообразных
взлетных палубы, идеально подогнанных к размерам самого корабля.
     Истребители  Конфедерации,  очевидно, отреагировав на торпедные  удары,
отступили,  чтобы  защитить  корабль. Блейр увидел  "Бродсворд",  горящий от
многочисленных повреждений и с двумя "Хеллкэтами" на хвосте, который понесся
к "Везувию". Он  врезался в  борт носителя, словно  камикадзе. Через секунду
взорвались заряженные торпеды; над бортом носителя вырос  яркий красно-белый
огненный шар, уничтоживший  несколько малокалиберных пушек и примерно дюжину
мощных двойных турелей. Затем взрыв потух, оставив  лишь маленькое вторичное
возгорание на корпусе "Везувия".
     Конфедераты, отвлеченные  бомбардировщиками и самоубийственным  ударом,
отступили.  Блейр  услышал,   как   Маньяк  приказывает  своим  истребителям
отступить к "Интрепиду", и насчитал лишь  примерно двадцать пять отступавших
кораблей. Они потеряли треть наличной силы в первой же схватке.
     Блейр последовал  за отступавшими кораблями  Пограничных Миров, нападая
на корабли  Конфедерации, оставшиеся, чтобы  добить поврежденные корабли. Он
взорвал один "Хеллкэт", затем второй,  готовившийся уничтожить  поврежденный
"Феррет".
     От  "Феррета"  отлетали  целые  куски,  и  в  конце  концов  он  просто
разломился   пополам.  Через  секунду   пилот  катапультировался.  Повстанцы
отступали из системы,  так что пилоту должно было  очень повезти,  чтобы его
кто-то подобрал.
     "Везувий" продолжал преследовать "Интрепид", используя  превосходство в
скорости  и маневренности, чтобы  обогнать маленький  и неуклюжий  кораблик.
Блейр прикинул расстояние от "Дурного Глаза" до точки прыжка,  затем сравнил
его скорость со скоростью "Везувия" и добавил  досягаемость главного калибра
суперносителя.  "Интрепид"  попал  бы  в  зону  действия  пушек "Везувия" за
несколько минут до того, как сумел бы добраться до точки прыжка.
     Уилфорд,  похоже,  тоже  это  понял.  Четыре  эскортирующих  фрегата  с
"Интрепида"  развернулись  и  ускорились  в сторону  огромного корабля.  Они
быстро приблизились  к  нему; Блейру эта сцена напомнила  охоту храбрых,  но
маленьких терьеров на слона. Он услышал, как капитаны начали отсчет, нацелив
торпедные  аппараты. "Везувий",  получив  цели  для главного калибра, открыл
огонь.
     Первый фрегат взорвался, когда один-единственный луч пробил его фазовые
щиты, броню  и  сам корпус. Оставшиеся  три маленьких  корабля рассыпались в
стороны, рассчитывая, что  со своей скоростью сумеют уйти от огня "Везувия".
"Везувий"  развернулся бортом  к  фрегатам  и  приводя  в действие  бортовую
артиллерию.
     "Интрепид", получивший передышку, слегка изменил курс, чтобы  оказаться
перпендикулярно   точке  прыжка.  В  наушниках  Блейра   зазвучал  приказ  о
немедленной  посадке. Он знал,  что  любой неспособный к прыжку истребитель,
который не успеет  сесть  на палубу  до того,  как "Интрепид"  пройдет через
точку прыжка, будет потерян.
     Второй фрегат зашатался от прямого попадания. Его двигатели отказали, и
он  остановился,  покинув строй.  Через несколько секунд его  уничтожил удар
крупнокалиберного ускорителя масс. Взрыв выглядел впечатляюще.
     Оставшиеся два  фрегата бросились в  атаку. Оборонительный  огонь  стал
интенсивнее -- они вошли  в зону действия  вторичных малокалиберных батарей.
Луч за лучом направлялись в сторону вертких маленьких кораблей.
     Они  достаточно долго шли  нужным  курсом, чтобы успеть  выпустить свои
торпеды и развернуться, чтобы отступить назад к  "Интрепиду". Оборонительные
турели "Везувия"  продолжали стрелять, пока носитель  пытался увернуться  от
приближавшихся торпед. Фрегаты, сделав свое дело, отступали к точке прыжка.
     Блейр увидел, как над вторым  фрегатом размаскировалось "Черное Копье".
Истребитель  выстрелил  чем-то, что  прикрепилось к корпусу  фрегата. Фрегат
завалился на бок.  Взорвался  склад торпед,  оторвав  от корабля  двигатели.
Погибший фрегат начал разваливаться на куски. "Копье" выстрелило  еще раз  и
снова замаскировалось.
     Второй фрегат  тоже замедлился.  Иллюминаторы  и  люки  обоих  кораблей
открылись  наружу,  когда  взорвался  воздух  внутри них.  Блейр  безуспешно
пытался  обнаружить скрытого врага, затем повернулся к  "Интрепиду", включил
максимальное  ускорение  и  направился  прочь  от  поля битвы.  "Интрепид" и
выжившие  корабли  сопровождения  прошли  через точку  прыжка,  вызвав синие
вспышки.
     Блейр  направил истребитель  через точку  прыжка, затем  стиснул  зубы,
ожидая неизбежного чувства прыжкового шока. Проходя через  точку  прыжка, он
почувствовал, словно каждую отдельную клеточку его тела режут на куски.
     Он  резко  повернул,  как  только  вышел  из  точки  прыжка,  чтобы  не
столкнуться с остатками двух корветов. "Интрепид", чей  эскортирующий состав
еще более сократился из-за  экстренного прохождения через точку прыжка,  уже
вышел на курс к следующей точке.
     Блейр отключил маскировку и послал сигнал "свой-чужой".  Ответ офицера,
замещавшего Сосу,  был  смесью  паники  и облегчения. Блейр  быстро  получил
разрешение на посадку и сел на заполненную палубу.
     Новые корабли, которые достали из трюма, были подготовлены для обычного
вылета.  Пилоты выбирались  из  истребителей, у которых были либо  серьезные
повреждения, либо израсходован боезапас, и помогали  механикам; те  же,  кто
должен был  их заменить, с мрачными лицами забирались в кокпиты и готовились
к взлету.
     Блейр увидел, как Маньяк выбрался  из  новенького "Беркэта" и побежал к
"Рапире". Устаревшие "Сэйбры"  и "Симитары", "Рапиры"  старых моделей и даже
построенные буквально  из обломков "полукровки" посылали против лучших машин
и пилотов Конфедерации. Они черпали уже с самого дна бочки.
     Блейр  покачал  головой. Основному комплекту боевых  машин  требовалось
время  для дозаправки  и перезарядки. Этого  было не избежать.  Он знал, что
большинство  пилотов,  взлетающих  с  палубы   "Интрепида",  без   сомнения,
погибнет. Это тоже было неизбежно и, к сожалению, необходимо.
     Он отвернулся; на сердце его было тяжело. К нему подбежал дневальный.
     - Сэр! -- крикнул он. -- Адмирал ждет вас на мостике!
     Он убежал, даже не дождавшись ответа от Блейра. Сзади подошел Плайерс.
     -  Лучше иди,  сынок,  - сказал он.  --  Я подготовлю корабль  к твоему
возвращению.
     Блейр кивнул и выбрался  из истребителя. Когда он добрался  до мостика,
Уилфорд показал на кресло.
     - Полковник, "Везувий" только  что вышел из точки  прыжка.  Мы на  семь
минут впереди  него и  идем на  максимальной  скорости.  Мы видели несколько
попаданий торпед, они как-то замедлят его продвижение?
     - Нет, сэр, - ответил Блейр, - повреждения были не серьезными.
     - А наши фрегаты?
     - Все  погибли, -  Блейр нервно дернулся в кресле.  --  Сэр, я разве не
должен готовиться к взлету?
     -  Нет, полковник  Блейр. У  вас  очень опасная способность  --  всегда
оказываться  на пути  у зла,  и  Пограничные  Миры не могут  позволить  себе
потерять вас, если вам откажет ваша знаменитая удача. Я ошибся, выпустив вас
в первый раз, и я не совершу этой ошибки снова.
     Блейр  посмотрел на частично  восстановленный главный экран. На графике
было  видно,  что  с  "Интрепида"  взлетели  истребители.  С передней  части
"Везувия" начали появляться ряды красных точек.
     - Они взлетают с правой палубы, - доложил оператор радара. -- Это новое
крыло. В прошлый раз они выпускали крыло с левой палубы.
     -  Спасибо,  -  ответил  Уилфорд.  -- Установите курс  270.  Мы сначала
направимся к точке прыжка  Алеф-6, затем,  через  четыре минуты,  повернем к
Алеф-3.
     -  Сэр,  мы  ведь  попадем прямо  в астероидное поле системы  Элла!  --
воскликнул рулевой.
     -  Правильно. Этому  здоровому сукиному сыну нелегко  придется, если он
попробует пройти  через это поле на максимальной скорости. Ему либо придется
замедлиться,  либо же он рискует серьезными повреждениями. Мы можем выгадать
немного  времени.  И  уж  точно  проверим  отвагу  их  капитана. --  Адмирал
задумался. -- Освободите  эскортирующие  корабли. Они долго не продержатся в
астероидном поле, да и смысла нет их туда тащить. Пусть один из них вернется
в предыдущую систему и попытается спасти тех,  кто катапультировался  или не
успел совершить прыжок. --  Он откинулся  назад, пытаясь расслабить уставшие
мышцы.  --  Также  пошлите другой вперед  нас, вокруг  астероидного пояса  в
следующий систему. Попробуем предупредить их.
     Блейр  нервно  сидел в кресле, наблюдая  за  разворачивавшейся  драмой.
Истребители, взлетевшие с "Интрепида",  приблизились к  кораблям  "Везувия".
Монитор  показал, как  целый  рой красных вражеских  точек  набросился на их
хилый патруль. Синие  точки  одна за  другой гасли, каждая из них обозначала
жизнь пилота и истребителя. Меньше,  чем  через  минуту выжившие  прекратили
атаку  и  сбежали  с поля  боя.  Блейр  насчитал лишь  шесть истребителей из
восемнадцати взлетевших.
     Крыло  "Везувия"  замедлилось, чтобы  перестроиться. Блейр  не  заметил
особенного изменения в их количестве. Однако им потребовалось на перестройку
куда больше времени, чем  он думал. Внезапно он  понял, что несмотря  на то,
что  люди  в  черных  костюмах  все были  пилотами  от природы и великолепно
натренированы, у очень немногих из них был настоящий боевой опыт. Легко было
забыть, что враги были во многих смыслах зелеными новичками. Блейр надеялся,
что они как-то смогут использовать это в свою пользу.
     -  Адмирал, мы  достигли  навигационной  точки,  - сказал Гарибальди от
своего компьютера. Блейр, которому уже трудно было сидеть спокойно, поднялся
и присоединился к нему, заняв пост тактического офицера.
     - Отлично, - ответил Уилфорд. -- Повернуть направо, курс 195, зет минус
десять.
     -  195,   минус  десять.  Есть,  адмирал,  -  повторил  Гарибальди.  --
Астероидный пояс -- через две минуты. Алеф-3 -- через шесть минут.
     - Спасибо,  поддерживайте  курс.  Активируйте фазовые  щиты и  зарядите
пушки. Истребители уже сели?
     - Заходят  на посадку, - ответил связист. -- То, что от них осталось, в
общем-то...
     Уилфорд кивнул.
     - Как только они сядут, выпускайте заново укомплектованные истребители.
Нам нужно будет как-то обороняться, если они все же догонят нас.
     Блейр проверил тактическое  положение. Эскадрилья Ястреба была готова к
взлету, звенья Пантеры и  Маньяка находились на  переукомплектовании. Три из
шести  оборонительных турелей  "Интрепида"  работали, равно  как и торпедный
аппарат.  У  носителя, к  удивлению  Блейра,  сохранилось  старое вооружение
эсминца.  "Везувий"  отыграл  большую  часть  расстояния,  когда  "Интрепид"
внезапно  развернулся и  вошел  в астероидное  поле. Фазовые щиты немедленно
начали   регистрировать   повреждения,   сверкая   от   ударов   астероидов.
Оборонительные  турели  открыли огонь  по  астероидам;  обломки врезались  в
фазовые щиты маленькими камешками, а не однородной смертоносной массой. Щиты
немедленно  ослабли  до  семидесяти процентов  и продолжали слабеть от новых
столкновений.
     "Везувий"  вошел в  астероидное поле.  Блейр увидел,  как фазовые  щиты
огромного корабля засияли, когда он попытался  проложить путь через каменный
ливень.  Оборонительные  турели  открыли  огонь, опоясывая корабль  красными
лазерными лучами и пытаясь защитить корабль; это им удавалось  не  в  полной
мере.
     Старый  адмирал  не  оставил  "Везувию"  выбора  --   скорость  корабля
Конфедерации  работала  против  него.  "Везувий"  за каждый отыгранный  метр
заплатил бы  дополнительными  повреждениями.  Другой же  выбор,  замедление,
позволял "Интрепиду" поддерживать или даже увеличить отрыв.
     "Везувий" несся за  ними; его нос  и передняя часть сверкали красным --
астероиды повреждали его фазовые  щиты.  Блейр  проверил его  скорость и  не
заметил никаких изменений. Сколько еще мог выдержать большой корабль?
     Люди  на мостике  радостно  закричали,  когда  щиты  "Везувия" отказали
окончательно. Носитель замедлился;  астероиды продолжали врезаться в его нос
и левую взлетную палубу.
     Блейр снова посмотрел на тактический  экран,  увидев, что отказали и их
собственные  щиты. Через секунду он услышал первый удар  от  столкновения  с
астероидом, затем вздрогнул, когда за первым ударом последовал второй.
     - Единственная  хорошая вещь, - сказал Уилфорд, конкретно  ни к кому не
обращаясь, - которую дает нам уничтоженный нос и верхняя часть -- то, что он
дает нам  еще  один слой  защиты. --  Уилфорд посмотрел  на  Блейра  и пожал
плечами;  "Интрепид"  врезался  в  третий  астероид. --  Также  у нас меньше
поперечное сечение,  - сказал он обычным тоном,  словно говорил о погоде. --
Труднее попасть.
     Они  выбрались  из  астероидного  пояса;  "Везувий"  подотстал,  и  был
достаточно заметно поврежден. Некоторые из  бортовых турелей вышли из строя,
а там, где левая взлетная палуба  состыковывалась  с кораблем, пылал  пожар.
Если бы такие повреждения получил "Интрепид", его бы уже не существовало.
     -  Держать  курс на  Алеф-3, -  приказал Уилфорд  спокойным голосом. --
Полный вперед.
     - Куда мы попадем после этого прыжка? -- спросил Блейр.
     -  В  систему Орест, -  сказал Уилфорд. --  Там "Принстон", практически
полностью  укомплектованный  новейшими  истребителями. Я  назначил  Толивера
капитаном  "Принстона". Он получил приказ полностью укомплектовать пилотский
состав и экипаж носителя, даже если ему придется брать туда журналистов.
     Блейр сглотнул, пытаясь понять, шутил ли Уилфорд. Мрачное лицо адмирала
говорило о том, что он был вполне искренен.
     Гарибальди прокашлялся и наклонился к микрофону.
     - Готовьтесь к прыжку. Три... два... один...
     Блейр стиснул зубы. Носитель  на полной скорости влетел в точку прыжка.
Стеной навалилась  тошнота. Он часто задышал,  пытаясь справиться  с  болью.
Вокруг него кричали члены экипажа и техники --  их  тела протестовали против
повторного прыжкового шока.
     Впереди  показался Орест --  девственно чистый мир, которому предстояло
стать центром генерального сражения.
     - Оповестите "Принстон" о нашей ситуации, - приказал Уилфорд, - и дайте
знать командованию сектора, что вскоре  начнется. Думаю, они не  будут рады,
что мы привели с собой "Везувий", но с этим можно будет разобраться позже.
     - Входящее сообщение с "Принстона", сэр, - сказал связист. -- Вывожу на
экран.
     - Толивер -- Уилфорду. Что мы можем для вас сделать?
     - Вас оповестили о том, что происходит?
     -  Да, адмирал, ваш разведчик все рассказал. Наши реакторы действуют, и
у нас шестьдесят  три истребителя, готовых  к  взлету. Правда,  на них  есть
всего тридцать пилотов.
     - Хорошо, капитан, - сказал Уилфорд, - я пришлю вам достаточно пилотов,
чтобы наполнить все крыло. Они прилетят к вам на шаттле.
     Блейр кивнул. На  "Принстоне"  было больше истребителей, чем пилотов, а
на "Интрепиде" были  ветераны  войны, которые летали на  кораблях старше них
самих. Уилфорд хотел использовать то немногое время, что у него  было, чтобы
пересадить ветеранов в  корабли  новейших моделей. У  "Везувия"  по-прежнему
было бы численное превосходство, но уже не такое значительное огневое.
     Уилфорд посмотрел на навигационную карту, пожевывая нижнюю губу.
     -  Вот  план.  Я на полной  скорости проследую к орбите Ореста и запущу
шаттлы, затем мы обойдем  планету, наберем скорость за счет  ее притяжения и
вернемся  к  "Везувию". Этот  корабль был  эсминцем, и у него  все еще  есть
торпеды.  Начинайте атаку, как  только  мы  приблизимся.  Мы  нападем на них
вашими кораблями, нашими и, может быть, торпедами. Вам все понятно?
     - Вас понял, адмирал, - ответил Толивер.  -- Кто возглавит объединенную
атаку?
     - Маньяк, - сказал Уилфорд; Блейр протестующе вскочил.
     - Адмирал, - Толивер тоже не был согласен, - Блейр -- лучший наш пилот.
Он фантастически удачлив. Нашим пилотам может просто не  хватить энтузиазма,
если они увидят, что вы оставили лучшего из них на корабле.
     Уилфорд перевел взгляд с Блейра на экран.
     -  Объединились против меня,  летуны, - недовольно проговорил он, затем
хмуро посмотрел на Блейра. -- Уйдите с глаз моих.
     Блейр побежал на взлетную палубу, съезжая вниз по лестницам и абсолютно
не беспокоясь о собственной безопасности. Он услышал, как заскрипел корабль,
выполняя маневр по обходу планеты.
     Блейр  вбежал  на  опустевшую палубу  и  направился  к своему  кораблю.
Плайерс встретил его, протянул ему шлем и помог забраться в кабину.
     - Пару минут  назад  появился "Везувий"! --  крикнул  Плайерс.  --  Все
пилоты, кроме тебя и "Беркэтов", уже взлетели!
     Блейр поднял  большой палец, показывая, что  услышал  его. Он  проверил
вооружение  и   увидел,  что   механики  успели  заменить  только   одну  из
израсходованных им ракет, и то на боеголовку с тепловым наведением.
     Он едва  успел пристегнуть последний ремень, когда над взлетной палубой
загорелись красные огни.
     - Готовьтесь к общему взлету, - приказал Маньяк. -- Помните,  это будет
объединенный  удар  двух  крыльев. Мы  будем выполнять приказы самого Сердца
Тигра, командира объединенного отряда, после того, как взлетим. Делайте так,
как он говорит, и вы сумеете вернуться назад.
     Блейр  знал, что речь Маньяка  в  основном предназначалась для поднятия
боевого духа,  и  ее не стоило принимать за чистую  монету. Тем не  менее, в
баре на Нефеле он вел себя с Блейром совершенно по-другому.
     Он  включил двигатели  и проверил  уровень топлива.  Механики полностью
заправили  его истребитель,  позволяя  ему не  рисковать,  открывая впускные
устройства во время боя.
     Он почувствовал,  как  палуба  снова слегка  кренится. Планета  Орест-1
исчезла из  вида;  вид на  звездное небо повернулся  вправо, когда  носитель
зашел на новый курс.
     - Общий взлет! -- закричал офицер  связи, потеряв  всякий контроль  над
собой. -- Вперед! Вперед!
     Маньяк и его новенькие "Беркэты" взлетели с палубы. Блейр последовал за
ними. Тактическая карта его истребителя показывала, что корабли Конфедерации
доберутся до них быстрее, чем они  сумеют построиться. У него  не было иного
выбора,  кроме как направлять  звенья вперед по частям, волнами, и надеяться
на лучшее.
     - Тигр -- всем подразделениям. Покинуть строй и атаковать эскадрильями.
Выбор целей -- на ваше усмотрение.
     "Везувий"  выпустил собственные истребители  с обеих палуб. Четкие ряды
кораблей Конфедерации разбились на аккуратные звенья в форме букв "V"... и в
следующий момент захваченные на "Принстоне" "Хеллкэты" разрушили этот строй.
Корабли выпустили волну ракет, вызывая гораздо большие разрушения, чем можно
было представить  по их  количеству.  Около пяти  истребителей  Конфедерации
взорвались сразу же в цепочке желто-красных  взрывов. Звено "Черных Копий" с
опознавательными знаками Пограничных  Миров пронеслось  мимо него в  сторону
вражеских кораблей.
     Эскадрильи с обеих сторон приближались друг к другу, готовясь  к жаркой
схватке.   Истребители   оказались   посередине   между   двумя  носителями,
обмениваясь огнем пушек  и ракет. Блейр, за которым  следовал  Маньяк и  его
звено "Беркэтов", тоже присоединились к сражению.
     Блейр  поднял  голову  и  увидел  синюю вспышку  в точке прыжка  позади
"Везувия". За первым огромным носителем появился второй. Блейр  окончательно
пал  духом. У Конфедерации был не один, а два больших корабля. Силы Уилфорда
никак  не могли победить настолько  превосходящего их противника. Они  могли
только продать себя настолько дорого, насколько это было возможно.
     Его  сканер поймал переговоры между  кораблями.  Панель  связи показала
темное, искаженное помехами лицо, вскоре прояснившееся.
     - Эйзен -- Уилфорду, - сказал капитан. -- Мы можем чем-нибудь помочь?
     - Эйзен?! -- вскричал Уилфорд. -- Что вы здесь делаете?
     -  Я не сумел  добраться  до  Земли,  адмирал, - ответил Эйзен. -- Меня
"арестовали" на  Сириусе. Похоже, заговорщики нажили  себе немало врагов, по
крайней  мере, достаточно,  чтобы  укомплектовать  этот  корабль.  Кое-какие
друзья из подполья дали  нам достаточно  информации,  чтобы  захватить  этот
корабль  после  одного  из  испытательных полетов.  Также  они прислали  нам
достаточно механиков, чтобы  мы могли управлять этим кораблем. -- Он немного
помолчал. -- Корабль, в котором я нахожусь -- близнец "Везувия". Даже у этих
кораблей есть  слабые  места. Я  передам  вам кучу  информации через офицера
связи -- чертежи, коды "свой-чужой", разработки.
     - Каково ваше боевое состояние? -- спросил Уилфорд.
     - У меня нет ни одной торпеды, -  сказал  Эйзен. -- Палубы все  еще  не
закончены,  а  у  щитов и  половины главных  пушек неотлаженное  программное
обеспечение.
     -  Адмирал!  --  услышал  Блейр  чей-то  голос  позади.  --  Телеметрия
показывает, что "Везувий" поворачивается.
     -  Что  же, Билл,  - сказал Уилфорд,  -  похоже, вам достанется  первая
кровь.
     -  Отлично,  -  ответил  Эйзен,  -  мне,  как  всегда,   везет.  --  Он
процитировал  древнюю  фразу,   которую   произносил  любой  член   экипажа,
готовившийся к вражескому бортовому залпу. -- За все  то, что мы получим, да
будем воистину благодарны. Конец связи.
     Его   лицо   исчезло  с  экрана   Блейра.  Заговорили   главные  орудия
"Сент-Хеленс";  тут  же ответил и "Везувий". Два огромных корабля вели огонь
друг по  другу,  все сближаясь.  Эйзен  успел развернуть  корабль  первым  и
обрушил  на  "Везувий" всю мощь  бортовых пушек. Затем  повернулся и корабль
Конфедерации, продолжая медленно  приближаться. Вторичные батареи  "Везувия"
выстрелили одновременно,  затем продолжили вести огонь по  другому  кораблю.
Фазовые щиты обоих носителей  светились  красным --  каждый из  них  пытался
отвести  выстрелы  из  энергетического  оружия.  Некоторые  выстрелы  все же
пробивали  щиты  и  добирались  до  брони.   "Сент-Хеленс"  получал  большие
повреждения от выстрелов, поражавших его незаконченные участки и проникавших
глубоко  внутрь корабля.  Блейр подумал, что у "Везувия",  скорее всего,  не
было времени  полностью восстановить щиты  после "прогулки"  по астероидному
полю. Сгустки энергии носились между кораблями, продолжавшими перестрелку.
     Битва  титанов  совершенно  затмила   дуэли  истребителей  перед  ними.
Небольшие корабли  вели перестрелку;  это было  похоже на отражение  схватки
"Везувия" и "Сент-Хеленс" в маленьком карманном зеркальце. Бомбардировщики с
"Интрепида" начали готовить торпедные удары по огромному носителю, заставляя
конфедератов отступить к собственному кораблю. "Беркэты" Маньяка последовали
за  ними,  изо   всех  сил  пытаясь  отогнать  истребители  Конфедерации  от
бомбардировщиков.
     Блейр   оставался   замаскированным,  охотясь  за   "Черными   Копьями"
Конфедерации,  атаковавшими  истребители Пограничных Миров.  "Копья" платили
ему тем же самым, используя  тактику "подбежал-ударил-убежал", принявшую вид
"появился-выстрелил-замаскировался". Блейру такое сражение казалось странным
даже после того, как он взорвал второе "Копье".
     Он  проверил вооружение  и  увидел,  что  "флэшпак"  и  мины  светились
зеленым,  затем посмотрел  на  "Везувий", все еще обменивавшийся  мощнейшими
ударами с "Сент-Хеленс". Блейр ухмыльнулся,  увидев поврежденные участки  на
корпусе  "Везувия" там,  где  "Сент-Хеленс" уничтожил  его  турели,  зарядил
"флэшпак" и приготовился к атаке.
     - Тигр -- Базе, -  сказал  он.  --  Я  попытаюсь прикончить  их  их  же
секретным оружием.
     - Будьте  осторожны, -  ответил Уилфорд. -- Наш анализ показывает,  что
корпус, скорее всего, пробить не  удастся. На этих двух кораблях установлены
продвинутые защитные системы, которые  не  позволят вам  сделать то,  что вы
пытаетесь  сделать. --  Уилфорд помолчал.  -- Вам  придется влететь  внутрь,
чтобы эта штука сработала.
     - Черт возьми, - Блейр был разочарован. -- Хорошо, я отступаю.
     Он  развернулся  и  увидел,  как  "Черное  Копье"  разорвало  в  клочья
"Хеллкэт"  и  повернуло  в  сторону.  По  нему  тут  же открыл  огонь черный
"Беркэт"; щиты "Копья" замерцали.
     На экране связи появилось лицо Маньяка.
     - Есть! На,  получи,  сукин  сын! --  Он  снова выстрелил  из тахионных
пушек;  "Копье" развернулось, чтобы вступить  с ним в бой. Блейр использовал
этот  момент, чтобы  размаскироваться и выстрелить из  расщепляющего орудия.
"Копье", зажатое в клещи, попыталось замаскироваться.
     Маньяк продолжил обстрел тахионными лучами, обозначая  цель для Блейра.
Тот  обстреливал замаскированное  "Черное  Копье"  до тех  пор,  пока оно не
остановилось  и  сбросило  маскировку.   Маньяк  выстрелил,  пробив   корпус
истребителя.   Он   взорвался   через  секунду   после   того,   как   пилот
катапультировался.
     Снова  затрещало устройство  связи. Блейр  посмотрел на  экран,  ожидая
увидеть Маньяка... Его  сердце учащенно забилось, когда он  увидел холодные,
холодные глаза и лицо без всякого выражения, скрытые за шлемом.
     - Здравствуйте,  полковник,  -  сказал Сизер, - я  знаю, что  вы здесь.
Достаточно  близко, на самом  деле.  Я  пришел за вами, полковник.  Лично за
вами. Вы готовы умереть?
     Блейр  почувствовал,  как колотится сердце.  Он вспомнил бар на Нефеле,
когда Сизер держал его,  беспомощного, за горло. Он понял, что боится пилота
в  черном,  и  сглотнул. Ему никогда не  удастся избавиться от этого страха,
если  он   не   взглянет  ему  в   глаза.   Что-то  в  Блейре  желало  этого
противостояния, чтобы решить все... тем или иным способом.
     - Хорошо, - резко ответил он. -- Где ты?
     Сизер холодно улыбнулся.
     - Только что взлетел с "Везувия". Приходи и найди меня.
     Маньяк вмешался в разговор.
     - Кто это был?
     -  Сизер,  -  напряженно ответил Блейр. --  Ты еще  ему пушку в  ухо на
Нефеле вставлял.
     - Он?! -- крикнул Маньяк. -- Это Сизер?
     - Да, - проворчал Блейр, развернул свое "Черное Копье" и направил его к
кораблю  Сизера, находившемуся  у  кормы  "Везувия". Сизер  свернул  вправо,
приглашая Блейра стрелять первым.
     Блейр  более  чем  желал воспользоваться этим  приглашением. Он  бросил
"Копье" вперед,  перевел рычаг управления резко вправо, практически поставив
истребитель  на хвост, и  выстрелил. Сизер резко  свернул влево; первый залп
Блейра отразился в его  фазовых  щитах,  как в зеркале. Блейр  потянул рычаг
управления на  себя,  включил  автоскольжение  и  снова выстрелил... и снова
промахнулся -- Сизер ушел от попадания эффектной "бочкой".
     - Неплохо, полковник, - сказал Сизер, - но недостаточно хорошо.
     Блейр заскрипел зубами. Он потянул  рычаг  до упора на  себя,  выполняя
внутреннюю  петлю,  затем  перевернулся,  заканчивая  поворот  Иммельмана  и
оказавшись на одном уровне с Сизером, который сразу же вошел в штопор. Блейр
последовал за ним, пытаясь нацелить на него ракету.
     Сизер  легко обошел его, расширив спираль  до внешней петли, пересекшей
курс  Блейра.  Блейр,  удивленный  внезапным  движением, свернул  направо  и
наткнулся  прямо  на выстрелы Сизера. Слишком  поздно  поняв свою ошибку, он
отвернул назад влево; Сизер снова выстрелил. Он постоянно опережал Блейра на
шаг, потихоньку уничтожая его фазовые щиты и дразня его.
     Блейр отстреливался, но так ни разу и не попал.
     Сизер демонически расхохотался.
     - Нет, полковник, лучше вот так.
     Его "Копье"  приблизилось,  обстреливая  тахионными лучами щиты Блейра,
которые вспыхивали  и переливались, принимая выстрелы на  себя. Блейр  резко
развернул корабль, чтобы избежать смертоносных лучей, затем свернул вправо и
вошел в крутой  левосторонний  штопор. Сизер  по-прежнему  сидел  у  него на
хвосте, поливая его огнем. Хвостовые щиты Блейра  вспыхивали, все ослабевая.
Сизер продолжал атаку.
     Блейр  увидел  собственный  шанс.  Он провел  отвлекающий маневр влево,
затем  резко развернул  "Копье",  выключил двигатели и  повернул истребитель
вдоль курса. Включив тахионные и расщепляющие орудия, он выстрелил в Сизера,
попав в нос его "Копья". Истребитель Сизера резко ушел вверх и в сторону.
     -  У вас почти не осталось времени, полковник, - насмехался  Сизер.  --
Есть последнее желание?
     Блейр увидел яркую вспышку справа. Под "Копьем" Сизера появился Маньяк,
открыв  огонь  из  тахионных  пушек  по  задней   полусфере.  Залпы  пробили
ослабленные  щиты  Сизера и добрались  до брони,  но,  похоже, не  причинили
особого  вреда.  Сизер  ушел в сторону,  снова выстрелив в хвост Блейру.  На
"Копье"   Блейра  отказал  правый  двигатель,   существенно   осложнив   его
передвижения.
     Сизер резко  развернулся,  под  невероятным углом выстрелив в  Маньяка.
Щиты  отразили  удар;  Маньяк  отвернул  в  сторону  и  отступил под  защиту
огромного "Везувия". Сизер преследовал его  по пятам. Блейр  включил форсаж,
надеясь  выжать  из  оставшегося двигателя  достаточно  скорости,  чтобы  не
выключиться из битвы.
     Маньяк  заставил  Сизера  поволноваться, используя  уничтоженный  остов
истребителя  Конфедерации  в качестве  препятствия,  затем  направился вдоль
корпуса "Везувия", где корабль Эйзена уничтожил оборонительные турели. Сизер
дал залп по хвостовой части корабля Маньяка. Блейр включил тахионную пушку и
выстрелил с дальней  дистанции,  пытаясь отвлечь  Сизера  от  Маньяка. Сизер
проигнорировал его и выстрелил в  "Беркэт",  пробив  хвостовой щит и  вызвав
небольшой взрыв.
     Маньяк замедлился и  развернулся. Блейр  продолжил стрелять  одиночными
выстрелами и  короткими  очередями,  чтобы  сохранить  быстро  расходующуюся
энергию. Сизер снова выстрелил в Маньяка, в этот раз расщепляющими орудиями.
Поврежденный корабль Маньяка практически был готов взорваться.
     -  А вот и второй явился, -  произнес Сизер. -- Пришли  посмотреть, как
умирает ваш друг?
     Блейр выстрелил. Сизер ушел вверх, используя превосходство в  скорости,
чтобы  уйти  из  пределов  досягаемости  пушек.  Блейр, грязно  выругавшись,
выпустил  ракету, беспомощно  улетевшую в  космос. Прежде  чем  Блейр  успел
развернуться и  увернуться, Сизер пробил и его  хвостовой  щит. Окончательно
отказал форсаж, вместе с накопителем энергии и инерционным демпфером.
     Блейр  подобрался к "Везувию",  снова благодаря  Эйзена  за уничтожение
турелей  носителя.  Он  включил  маневровые двигатели,  чтобы не врезаться в
борт.  Сизер  совершил  один игривый  маневр,  затем другой. Блейр знал, что
после выхода из строя накопителя  все, что он мог противопоставить Сизеру --
то немногое, что осталось от последней перезарядки.
     - Полковник, сейчас вы  увидите, как  я  убью  вашего друга. А  потом я
приду и убью вас.  --  Голос  Сизера был  холоден, как лед. -- А вам, майор,
есть, что сказать перед смертью?
     - Да, - ответил Маньяк.  -- Пососи мой... - Что именно предлагал Маньяк
Сизеру, осталось неизвестным --  отказала  система  связи. Блейр увидел, как
Сизер заходит на истребитель  Маньяка. Он посмотрел на монитор и увидел, что
у  него все еще  есть  четыре  ракеты, "флэшпак" и  двенадцать мин. Мин.  Он
посмотрел на них, затем на Сизера. Это вполне могло сработать.
     Он  переключил вооружение  на  мины, затем  повернулся  так,  чтобы  не
врезаться  в   массивный  корпус   носителя.  Сизер  медленно  прошел   мимо
истребителя  Маньяка,  полностью выведенного из  строя, направился в сторону
Блейра, затем развернулся и атаковал Маньяка.
     - Вы следующий, полковник.
     Блейр  развернул  истребитель  так,  чтобы  хвост  был  перпендикулярен
корпусу "Везувия", затем выпустил  по  носителю мину. В нижнем  углу дисплея
появился красный  индикатор,  отсчитывавший  от  пяти  до  нуля.  Он  быстро
переключил ракеты на  залповый огонь. Мина досчитала  до нуля  и взорвалась.
Блейр вскрикнул, когда взрыв подхватил его и понес к "Черному Копью" Сизера.
Приблизившись,  он  выстрелил  из  всех  оставшихся  пушек,  затем  выпустил
одновременно все оставшиеся у него ракеты.  Сизер  так и не сменил курса. Он
летел  в сторону Маньяка,  пока не  получил  одно попадание,  затем  второе,
третье...  Последняя ракета вывела из  строя хвостовой щит,  проложив дорогу
для  последнего  выстрела Блейра  --  неуправляемой ракеты.  Тяжелый  снаряд
пробил корпус  и взорвался,  разорвав на  куски хвост.  Взорвалось  топливо,
огненный  шар охватил переднюю часть  корабля. Блейр покачал крыльями в знак
победы,  увидев,  как  разбитый  истребитель  врезался  в  борт  "Везувия" и
развалился на части.
     - Мы сделали его! -- закричал Маньяк.
     Блейр  увидел,   как   мимо   величаво  проплывает   корма   "Везувия".
"Сент-Хеленс" отступил, тяжело поврежденный в перестрелке с "Везувием". Весь
борт корабля  повстанцев  был охвачен пожаром. "Везувий" тоже был поврежден,
но не так сильно. Корабль Эйзена был явно выведен из строя, "Везувий" же мог
по-прежнему  сражаться.  Он  развернул  собственный  хромающий  истребитель,
собираясь доковылять до "Интрепида" и взять другой корабль.
     Внезапно  Блейр  кое-что вспомнил. Он  проверил вооружение -- "флэшпак"
все еще  был при нем, затем поднял  голову, увидел впереди посадочные палубы
"Везувия" и улыбнулся.
     Он зарядил  "флэшпак",  дождался,  пока компьютерная  система  настроит
детонатор,  затем  поплелся  к   "Везувию",  передавая  с   помощью  системы
"свой-чужой", что он серьезно поврежден и не может вести радиопереговоры. На
палубе дважды сверкнули сигнальным огнем, показывая, что приняли его сигнал.
Он позволил  тяговым  лучам захватить себя, выпустил "флэшпак" до того,  как
его  успели  захватить   электромагниты,  и   дал   полный  назад.   Из  его
поврежденного   двигателя  вырвалось   пламя,  когда  сверхгорячее   топливо
смешалось  с  воздухом  и  поймало  искру  от  короткого  замыкания.  Блейру
едва-едва  удалось  вывести поврежденный  корабль  назад в  космос;  "Копье"
проползло сквозь силовое поле едва ли не крылом вперед.
     Тяговые лучи "Везувия" снова попытались поймать его, но промахнулись.
     Блейр увидел, как носитель постепенно удаляется от него; затем огромный
бело-синий огненный шар охватил взлетную палубу.
     Глава четырнадцатая

     Эйзен посмотрел на Блейра.
     - Ты готов?
     Блейр поправил воротник своей парадной формы.
     - Не знаю.
     Таггарт, блиставший сенаторской робой, положил руку ему на плечо.
     - Все будет хорошо, сынок. Самое худшее позади.
     - Правда? -- спросил Блейр. -- Мы действительно сможем это остановить?
     -  Ну, -  ответил  Таггарт, - мы  не узнаем, пока не попытаемся, правда
ведь?
     Он  сделал  шаг вперед  и толкнул двери в Зал Заседаний.  Они  бесшумно
открылись, открыв взору адмирала Толвина, стоявшего на трибуне.
     - ...и, как показало мое расследование, - сказал он, заканчивая речь, -
Пограничные  Миры действительно  виновны. Мои  отряды  нашли  доказательства
того,  что был заговор  о  нападении на корабли Конфедерации. Все знают, что
они атаковали  и уничтожали истребители Конфедерации,  крейсер  Флота и даже
орбитальную фабрику.  Они убивали военных Конфедерации сотнями и гражданских
тысячами. Это всем известные факты, и... - Он сделал  драматическую паузу. -
...более чем достаточная  провокация  войны.  --  Он  возвысил голос.  --  Я
обнаружил  печальные  доказательства того,  что они  хотят возместить слабую
военную мощь, используя биологическое оружие, чтобы ослабить наше население.
У нас  есть доказательства того, что один из таких  био-агентов  вырвался на
свободу на одной из их планет и уничтожил девяносто процентов населения.  --
Он  смиренно  опустил голову.  -- Прошу  вас, леди и джентльмены  Ассамблеи,
дайте  мне  нужные  инструменты,  чтобы  я  мог  остановить это  извращение.
Объявите войну.
     Он поднял голову, когда по комнате пробежал шум. Вошли Паладин, Блейр и
Эйзен. Шум усилился, когда их узнали.
     -  Я  глава  Ассамблеи,  -  сказал   Таггарт;  его  голос  был   усилен
электронными средствами,  -  и  это  учреждение  дает мне  власть  проводить
собственные расследования. Факты, которые  узнал я, не сходятся с  теми, что
обнаружил адмирал.
     -  Они  предатели!  --  закричал  один  из  сенаторов.  Другие  тут  же
подхватили эту фразу и кричали, пока Таггарт не успокоил их взмахом кулака.
     -  Да, именно так, - огрызнулся он, - и  это делает  их историю вдвойне
интересной. -- Он жестом показал Блейру и Эйзену подойти к пьедесталу. Шум в
зале  все нарастал  и  нарастал  --  сенаторы вскакивали  и  кричали  либо в
поддержку Таггарта, либо против него. Таггарт совершенно спокойно реагировал
на  шум  и свист, словно  прогуливался  по тихому парку.  Толвин остался  на
пьедестале, по-хозяйски сжимая деревянную ограду.
     - Вы позволите, адмирал?
     Толвин вызывающе  посмотрел  на Паладина,  но  затем  уступил.  Таггарт
взошел на пьедестал и жестом подозвал Блейра.
     Блейр  посмотрел   на   галереи,  замолчавшие  в  ожидании   спектакля.
"Интересно",  - подумалось  ему, "может  быть,  именно  так  чувствует  себя
гладиатор  перед  тем,  как  встретить  смерть".  Он  попытался  заговорить,
проклиная свой нервный и прерывистый голос.
     - Это правда, - начал он, - что я сражался на стороне Пограничных Миров
против  моих  бывших  товарищей.  Мне  пришлось  сделать  это  в  результате
провокаций и  нелегальных  действий,  которым  я  был  свидетелем, служа под
началом  капитана  Флота Хью Паульсона, возглавлявшего тогда "Лексингтон", и
его правой руки, пилота по имени Сизер.
     Капитан Уильям Эйзен и майор  Тодд Маршалл также  посчитали необходимым
последовать той же  дорогой,  что и я, по разным  причинам.  Всех  нас троих
знали  как людей, беззаветно  преданных Конфедерации.  Разве  не  следует из
этого,  что мы  должны были  иметь очень хорошую причину,  чтобы перейти  на
сторону противника?
     Несколько сенаторов  засвистели. Один  из них встал и закричал: "Деньги
--  самая  хорошая  причина!" Однако многие из  сидевших в галереях, похоже,
были не прочь выслушать Блейра, судя по их напряженным серьезным лицам.
     Толвин посмотрел на Ассамблею.
     - Кто  может  сказать,  почему коррупция поселилась  в их  сердцах?  --
спросил он, используя для усиления  голоса только акустику зала. -- Пытались
ли  они работать в  рамках системы?  Заявили  ли они  о  своих подозрениях в
высшие  инстанции?  Нет, они просто решили  нас  предать.  Теперь же,  когда
убийство  и   предательство  уже  совершены,  теперь  они  хотят,  чтобы  их
выслушали, когда говорят, что служили каким-то высоким целям?
     Блейр  проигнорировал  выпад  и  попытался  снова  завладеть  вниманием
Сената.
     - Пограничные Миры пали жертвой заговора, который -- если ему позволить
развиться  --  погубит  все  человечество. Капитан  Эйзен  обнаружил  файлы,
которые  показывают, что  военные силы  Конфедерации,  совершавшие вылеты  с
"Лексингтона", а также с  базы на  Аксиусе, совершали  террористические акты
против и  Конфедерации, и Пограничных  Миров. Я сам проник на секретную базу
на Аксиусе. Там я увидел  канистры  с  биологическим  оружием и услышал речь
адмирала Толвина, обращенную к налетчикам. -- Он сделал паузу, чтобы выудить
из кармана микросхему  памяти. -- Информация  капитана Эйзена готова к вашим
исследованиям. Я готов пройти психологическое сканирование, чтобы  доказать,
что я говорю правду и не нахожусь под влиянием наслоения личности.
     -  Это возмутительно! -- воскликнул  Толвин. -- Эти... предатели пришли
сюда в форме Конфедерации и говорят такую грязь!
     -  Нашим первым желанием, - сказал Блейр, пытаясь воззвать к рассудку и
логике,   -  было   рассказать   об  этом  в  законные  авторитетные  органы
Конфедерации. Я  даже  в это время разговаривал с адмиралом  Толвином. -- Он
вздохнул.  -- Проблема в том, что  пока  действуют  Чрезвычайные  Декреты  и
Адмиралтейский  Суд, самые авторитетные личности -- военные. И, если мы были
правы, они бы никогда не позволили этой информации дойти до вас.
     - Это абсурдно, - огрызнулся  Толвин.  --  Эти  механизмы  поддерживают
порядок в секторах. Без Декретов и Суда авторитет центральной власти падет.
     Блейр перевел взгляд на него.
     - Что насчет понятий о законе и справедливости? Они не настолько важны?
     - А что можно сказать о них? --  зло сказал Толвин. -- Что общего имеет
судебное понятие о справедливости с общественным порядком?  Полковник,  если
стоит  выбор  между справедливостью и едой, что  выбирает большинство людей?
Декреты давали гарантию, что население выживет.
     - Все население, адмирал, или только кучка избранных?
     - Я не знаю, о чем вы говорите, - огрызнулся Толвин.
     -  Правда,  адмирал?  --  продолжил Блейр, чувствуя  скорее  усталость,
нежели  гнев. Он помнил,  каким человеком был Толвин,  скорбевший  о потерях
после Битвы  за  Землю, но тем не менее  тративший экипажи, как  воду, чтобы
спасти Планету-Мать, и оплакивавший  тысячи  хрупких гражданских корабликов,
пожертвовавших собой, чтобы хоть как-то  прикрыть  нападение космопехотинцев
Дюка.
     Он присмотрелся к Толвину и  увидел в  его  глазах только огонь долга и
адреналин. Не было той человечности, которая была там раньше, часто скрытой,
но обычно присутствовавшей. Это изменение почти разбило Блейру сердце.
     - Что случилось, адмирал? -- спросил он. -- Зачем вы это сделали?
     - Я не знаю, что вы имеете в виду, - ответил Толвин.
     Таггарт посмотрел на Блейра.
     - Тебе лучше продолжать. Тигр, ты теряешь их.
     - Что насчет "Черных Копий", адмирал?
     Толвин улыбнулся.
     -  Позволю  себе  напомнить  Ассамблее,  что  как  командиру  Агентства
Стратегической  Готовности,  мне   дана  власть  использовать  любые   силы,
необходимые,  чтобы защитить  наши галактические  интересы. "Копья" -- новый
тип истребителей. К несчастью, полковник Блейр и его спутники совершили рейд
на их базу и украли несколько прототипов.
     Блейр кивнул.
     -  У меня  есть  тридцать  одно  заявление от выживших  на  Теламоне, в
которых говорится, что чума пришла с ваших "Черных Копий".
     - Она действительно  могла прийти с "Черного Копья",  - холодно  сказал
Толвин. --  Я только что  упомянул, что несколько  кораблей  было  украдено.
Токсин, который  вы упомянули,  возможно,  даже  был  произведен  там  же  и
случайно  выбрался на свободу. Любая из дюжины причин, ни одна из которых не
включает в себя действия Конфедерации.
     Блейр покачал головой.
     -  Чего могли  бы добиться Пограничные  Миры, нападая  на Конфедерацию,
адмирал?
     -  Откуда мне знать, что на  уме у преступника?  --  ответил Толвин. --
Может быть, они думали, что смогут захватить несколько наших систем, пока мы
ослаблены. Может быть, они думали,  что  их  биогенетическое  оружие  сможет
решить дело в их пользу.
     Блейр ухватился за ошибку Толвина.
     - Биогенетические,  адмирал? Откуда вы узнали, что бомбы, сброшенные на
Теламон, были биогенетическими?
     Глаза Толвина сузились.
     -  Не приставайте ко мне, полковник.  Здесь не зал суда.  Конечно же, я
читал доклады.
     -  Какие доклады,  адмирал? -- вмешался Таггарт.  --  Если  у  вас есть
важная информация об этом нападении, ваш долг  --  предоставить ее комитету.
Это может возыметь действие на всю Конфедерацию.
     -  И ты, Паладин, - прошептал Толвин. Это  прозвучало  почти как "И ты,
Брут". Он разгладил воротник, затем вызывающе ответил: - Информация, которую
я собрал, настолько поверхностна, что я не посчитал нужным разглашать ее.
     -  Ясно,  -  ответил  Блейр.  --  Что  насчет  пилотов "Черных  Копий"?
Информацию о них вы  также не посчитали нужным разглашать?  Или то,  что они
являются   продуктом  вашей  программы  генной  инженерии,   тоже  показался
неважным?
     Толвин пожал плечами.
     - Генетическая программа была прекращена много лет назад.
     - Правда? -- вызывающе спросил  Блейр. -- А как  насчет этого  вольного
стрелка Сизера?
     Толвин  встретился  с ним взглядом; его  лицо было напряжено от гнева и
еще чего-то. Он прошептал:
     - Он -- больший воин, чем вы когда-либо сможете стать, полковник. Он --
воплощенное превосходство...
     Блейр улыбнулся.
     - Значит, он -- мертвое превосходство, адмирал. Я убил его.
     Толвин побледнел и покачнулся. Блейр снова повернулся к Ассамблее.
     - В речи,  обращенной  к своим  войскам  -- войскам  "Черного Копья" --
адмирал Толвин высказал свою веру в то,  что наша победа была  случайностью,
удачным ударом. Он беспокоится,  что вернутся килрати или что-то похуже -- и
мы не будем готовы. Он хотел исправить это, "подправив" нас -- покопавшись в
наших генах.
     Блейр наклонился вперед, повернувшись к Толвину.
     -  Биогенетическая чума начинает процесс, уничтожая "балластовый" ДНК и
оставляя после себя допустимые образцы. Его не беспокоит, что при этом умрут
миллиарды  -- они  все  равно  не стоят того. Он хочет, чтобы мы  стали  как
килрати -- взращенные для конфликтов и войн.
     - А почему нет? -- огрызнулся Толвин.  --  Один  на  один килрати легко
одолеет  человека. Мы жалки и слабы,  мы  с трудом достойны даже того, чтобы
править  даже нашим  жалким  уголком  галактики.  Есть что-то  большее,  чем
килрати,  и  оно заставит  их выглядеть, словно каких-то  задир со школьного
двора!  --  Его  лицо  наполнилось  яростью; он  с  силой ударил кулаком  по
подиуму.  -- А  после  нашей случайной победы мы  сидим  на своих  задницах,
становимся  толстыми и  ленивыми, а  следующий враг уже  направляется в нашу
сторону!
     Он поднял взгляд на галереи.
     - Посмотрите  на  нас. Мы разваливаемся, разваливаемся  из-за того, что
нам не с кем себя сравнить. Нашим звездным часом была война с килрати. Тогда
у  нас  были  цели,  был  фокус.  Сейчас  мы стали  благодушными  смущенными
нытиками.
     Толвин  водил  взглядом  по  рядам,   показывая  пальцем  на  отдельных
сенаторов, словно произнося еще одну речь перед войсками.
     -  Кто  защитит  вашу планету  от  следующей  расы, которая  хочет  нас
завоевать? Кто скажет, откуда  придет эта угроза? Или когда? Мы должны  быть
готовы. Мы должны укреплять наши способности, наше оружие, даже самих себя.
     Блейр нахмурился, ненавидя себя за то, что вмешивается.
     - Это включает в себя и изменения нашего ДНК?
     -   Да!  Несколькими  людьми  всегда  приходится   жертвовать  во   имя
будущего...  - он  остановился  и уставился  на  Блейра;  гнев  на его  лице
сменился ужасом, когда он понял, что Блейр заставил его проговориться.
     Толвин снова посмотрел на затихших пораженных сенаторов.
     -  Поймите, -  сказал  он,  - это было необходимо. Нужно  было принести
жертву. Мы должны быть готовы...
     Блейр, переполняемый печалью, опустил глаза.
     - Мне кажется, мы услышали достаточно.
     Таггарт  жестом  вызвал   двух  охранников,  вставших  позади  Толвина.
Адмирал,  держа  голову горделиво поднятой,  посмотрел сначала  на Таггарта,
потом на Блейра. Блейр посмотрел ему в глаза и увидел только печаль.
     - Мне пришлось сделать это, -  тихо  проговорил Толвин.  -- Мы были так
близки  к поражению  в  последней  войне.  А следующая  будет  еще  хуже.  Я
оплакивал каждого из них, но мне пришлось это сделать.
     Он  с трудом  сохранял спокойствие на лице,  смотря на собравшихся; они
сидели в безмолвии, изумленные его падением.
     - Вы не знаете,  что мне  приходилось делать, - вздохнул он.  --  Сколь
многие из вас смотрели в глаза желторотых юнцов, которым было по  двадцать и
которых только что выпустили из летной школы, а затем посылали их на смерть,
зная, что завтра, и  послезавтра, и на следующий день после этого вы пошлете
на смерть других таких же, пока ублюдки вроде вас, - он показал  на галерею,
- жиреют  и богатеют на этой крови.  Я смотрел,  как они умирали ради  того,
чтобы выжили вы. Я помню самое  начало войны, помню предупреждения, но вы не
послушали,  и миллиарды людей погибли. Я просил вас не подписывать договор о
перемирии, и погибли новые миллиарды.
     Он опустил голову.
     - И миллиарды погибли, - прошептал он.
     Он вновь поднял голову, его глаза сияли.
     - В следующий раз мы  все погибнем. -- Толвин посмотрел  на охранников,
державших  руки на своем оружии. Он слегка поклонился и прошел между ними  с
высоко поднятой головой.
     Таггарт посмотрел на заполненный зал.
     - Теперь, - прокашлявшись, сказал  он, - мы проведем голосование. Глава
Ассамблеи  настаивает на  том,  чтобы  мы закончили эту  необъявленную войну
против Пограничных Миров, чтобы мы остановили подразделения Конфедерации  на
территории Пограничных Миров и  отвели их  на базы Конфедерации, и чтобы  мы
организовали  Объединенную  Комиссию  вместе  с  Пограничными  Мирами, чтобы
разрешить все споры.  Я также настаиваю на закрытии всех оставшихся  "Черных
Проектов" и начале расследования. -- Он постучал молотком по подиуму.
     - Сенаторы, у вас есть десять минут,  чтобы ввести ваше решение. Голоса
будут отображены на  табло. В случае равного числа голосов  мой голос  будет
решающим.
     Блейр отвернулся, чувствуя только грусть. Он поднял глаза, услышав, что
Паладин обращается к нему.
     - Полковник Блейр, - тихо сказал тот, - вы должны  покинуть трибуну  на
время голосования.
     Блейр  кивнул  и  направился  к  двери раздевалки,  куда  охрана  увела
Толвина.  Он  встал  в  дальней  части комнаты,  ожидая  решения. Результаты
оказались предсказуемыми  -- сто тридцать "за", двадцать два "против". Никто
не воздержался.
     Блейр посмотрел на Эйзена. Капитан пожал ему руку.
     - Мы сделали это,  полковник. -- Улыбка  Эйзена исчезла,  когда они оба
посмотрели туда, куда увели Толвина.
     - Но какой ценой? -- спросил Блейр. -- Какой ценой?
     Глава пятнадцатая

     Блейр присел, не обращая внимания на шум в зале суда; в это время через
вход   для   заключенных   появился  Толвин   в  сопровождении   вооруженных
космопехотинцев.  Блистая парадной  формой,  он прошел к скамье  подсудимых,
чтобы  услышать приговор.  Место адмирала  Гарнетт занимал  судья-новичок --
Гарнетт предпочла самоубийство аресту.
     Судья-председатель прочистил  горло. Блейр  почувствовал,  как  комната
наполняется напряженным ожиданием. Суд был долгим и  сенсационным  и  создал
Флоту  много затруднений.  Таггарт настоял на  том, чтобы  все грязное белье
было  вынесено военными на всеобщее обозрение,  тем самым дав  прессе полную
свободу в освещении  дела.  Все  в комнате  замерли,  когда  судья развернул
распечатку.
     - Адмирал Флота  Джеффри Толвин, суд  с прискорбием сообщает  вам,  что
считает  вас виновным в организации заговора,  направленного  на  геноцид на
планете  Теламон, приведении  его в  исполнение, а  также пятнадцати меньших
преступлениях.
     В  наказание  за  ваши  ужасные действия  вы  будете  лишены  звания  и
отправлены в  тюрьму,  где проведете остаток жизни без надежды и возможности
для прощения. Хотите ли вы что-то сказать?
     Толвин покачал  головой;  этот отрицательный ответ  соответствовал  его
мрачному виду. Охранник взял  его за  руку  и  увел его  в сторону маленькой
двери.
     Когда  они  проходили мимо Блейра,  тот посмотрел  на Толвина.  Адмирал
остановился  и повернулся к Блейру.  Блейр встал,  их  взгляды  скрестились.
Блейр посмотрел в глаза Толвину.
     -  Цель  должна  оправдывать  средства,  - сказал Толвин. -- Я дал  вам
средства  для выживания,  и  вы  отказались  от них.  Вы подписали  смертный
приговор всему человечеству.
     Блейр почувствовал ком в горле, когда попытался ответить. Толвин кивнул
охранникам и последовал за ними, гордый и непокорный.
     Маршалл положил руку на плечо Блейра.
     - Готов, полковник? Адмирал Эйзен и Паладин хотят нас видеть.
     Блейр,  все  еще  опечаленный  падением  Толвина,  слегка  кивнул.  Они
повернулись и покинули зал суда.
     У адмирала их ждали напитки, расставленные на буфете.
     - Я думал, что они вам пригодятся, - сказал Эйзен, когда вошли  Блейр и
Маньяк. Последний с удовольствием  отпил. Блейр поколебался, затем подошел к
окну. Экологическое  преобразование Титана шло  полным ходом. Здесь уже была
настоящая атмосфера и настоящие цветы. Он взял один  из цветков, вдохнув его
сильный запах.
     - Как вы себя чувствуете? -- спросил Эйзен.
     - Как бы низко он ни пал, - ответил Блейр, - он был великим  человеком.
Он видел столь многое, понимал так много --  я просто  не пойму,  как он мог
сбиться с пути.
     - Я не думаю, что он сбился с пути, Крис, - сказал Эйзен. -- В каком-то
смысле это был самый настоящий  Толвин -- он смотрел на два шага вперед и не
упускал шансов. Но он забыл, что имеет дело с людьми.
     Они  повернулись к  остальным.  Эйзен прокашлялся,  привлекая  внимание
офицеров, затем достал конверт из кармана туники.
     - Полковник, это для вас.
     Блейр взял конверт и вскрыл его.
     -  Всем,  кто  видит это...  -  Он  посмотрел  на  Таггарта, подняв  от
изумления брови, и продолжил читать. -- Знайте, что в знак особого Доверия к
Кристоферу  Блейру мы даруем ему звание бригадного генерала... -  Он покачал
головой. -- Должно быть, вы шутите?
     -  Черт побери, нет, сынок, - ответил Паладин. -- Мы уже наградили тебя
всеми  мыслимыми и немыслимыми медалями. Теперь мы не можем  сделать ничего,
кроме как повысить тебя.
     - О, просто великолепно! -- фыркнул Маньяк.
     - Майор, - ответил  Таггарт, - для вас тоже есть  кое-что. -- Он достал
еще один конверт и протянул его Маршаллу; тот разорвал его и быстро прочитал
содержимое.
     - Полковник, - удивленно проговорил Маньяк. -- Полковник?..
     -  Твое предательское  звание  было  подтверждено, - сказал  Таггарт  с
ухмылкой, - ты, старый пройдоха,  хотя, видит Бог,  ты  его не заслуживаешь.
Дочитай, там еще кое-что.
     Маньяк продолжил читать.
     - Командная школа...  "Киев"... -  Он поднял  взгляд.  -- У меня  будет
карьера?
     -  Небольшая карьера, в  общем-то,  - ответил  Таггарт.  --  Ты  будешь
охранять  границу.  --  Блейр понимающе ухмыльнулся, увидев блаженную улыбку
Маньяка. Маршалл наконец-то дорвался до независимого командования.
     -  Генерал  Блейр,  вам  тоже следует  дочитать все до конца, -  сказал
Таггарт. Блейр перевернул страницу и стал читать.
     - Я возглавлю флот Конфедерации в Пограничных Мирах?
     - Да, -  ответил Паладин. -- Твоя задача -- работать вместе с  местными
жителями, помогать им ловить  пиратов  и  толвиновских "черных  гвардейцев",
которые могли сбежать. Так мы можем восстановить отношения с соседями.
     Блейр почувствовал, как от упоминания Толвина улетучивается его хорошее
настроение. Паладин заметил это изменение.
     - Да,  очень жаль,  что Джефф так низко  пал. Несмотря  на  провокации,
ничего не может оправдать того, что он собирался сделать.
     Блейр покачал головой.
     -  Генная   инженерия,   направленная   на   выращивание   суперсолдат.
Уничтожение населения  целой планеты. Я  все еще  не могу поверить в это и в
то, что в этом участвовал Толвин.
     -  Да,  - согласился Паладин, -  хуже всего  -- то, что этим путем  уже
ходили. Евгеника,  лагеря  смерти -- Джефф был готов  все это принять. И для
чего? Он бы в первую очередь уничтожил то, что делает нас людьми.
     Блейр закрыл глаза; внезапно вмешался Маньяк.  Новоиспеченный полковник
говорил почти застенчиво.
     - Есть  вещи  даже пострашнее,  чем килрати. Адми... Толвин показал нам
это. Снова будет война, и, может быть, мы ее не выиграем. Значит ли это, что
мы последуем по  пути, пройденному многими расами  --  нас сокрушат, едва мы
сделаем первые шаги в космосе?
     Он посмотрел на Блейра и Эйзена.
     -  Что, если Безумный Джефф был прав? Что, если нам действительно нужно
что-то  вроде  того,  что  хотел  он,  чтобы  выжить?  Можем  ли   мы,   как
человечество, выжить и остаться людьми?
     Блейр задумался.
     -  Да,  -  наконец сказал он, затем  снова замолчал,  тщательно выбирая
слова.  --  Способность  адаптироваться  и превозмогать трудности -- в самой
нашей человеческой сущности... так же, как и  наши инстинкты "ангела-убийцы"
-  мы можем  держать в одной руке  меч и в то же время  протягивать другую в
знак примирения, именно  здесь лежит  наша  истинная сила.  Толвин сделал бы
сильнее  каждого  из  нас  по   отдельности,   но  мы  бы  лишились  чувства
сострадания. Думаю, что его методы принесли бы нам больше вреда, чем пользы.
     Эйзен посмотрел на часы.
     - Генерал Блейр, думаю, вам лучше поторопиться. Вы поведете "Интрепид",
любезно предоставленный капитаном  Гарибальди, на  границу. -- Он засмеялся.
-- Мы договорились, что  переоборудуем его рубку  так, чтобы у вас появилась
своя генеральская койка. Вам лучше поторопиться, нельзя терять время.
     Блейр поставил бокал на стол и пожал руки обоим офицерам.
     - Еще увидимся, - сказал он и ушел.

     Джеффри Толвин встал  на  стул,  стоявший в его  камере, обдумывая свой
провал. Он  попытался провести  План слишком быстро, сейчас он  это понимал.
Ему нужно было подождать, потянуть время. Он не понял, пока не стало слишком
поздно,  что  не  обязательно  было подвергать генетической модификации  все
человечество. У  стальных копий  были деревянные древки --  стали  ли они от
этого  менее  смертоносными?  Народ  в целом  можно  было оставить  обычными
людьми,  а  элитные  бойцы  происходили бы  из генетически модифицированного
рода.  Это  не  было  идеальным выходом  из  положения,  конечно,  но  точно
сработало бы.
     Он  покачал   головой.  Некоторые  элементы  программы   ГЕМО  все   же
оставались,  надежно скрытые, и им  никто не  сможет помешать. Тем не менее,
своей спешкой он  завалил весь проект. Он мог бы пережить  поражение, он мог
бы даже  пережить провал,  если делал  все, что было возможно, но он не  мог
пережить  понимания   того,  что  его   собственные  ошибки  привели  к  его
отстранению до того, как План стал самодостаточен.
     Он мог пережить все, что угодно, кроме сознания  того, что погубил свою
расу.  Он заслуживал  того же наказания,  что ждет  человечество  из-за  его
просчетов.  Он сделал  шаг  вперед. Петля, сплетенная из  простыни, намертво
захватила его шею. Рука Толвина разжалась,  и Медаль за Доблесть, полученная
за  оборону Земли,  и  мичманские  звездочки, которые  он когда-то  получил,
только-только поступив на военную службу, упали на пол.

     Блейр вошел  в свою переоборудованную рубку. В комнату проникали запахи
свежей изоляции и краски. Он включил  свет и увидел прибранную кровать, стол
с компьютером и диван с креслами.
     Он  обернулся, услышав звук открывшейся внутренней  двери. Велина Соса,
распустившая волосы и расстегнувшая воротник военной формы, прошла в главную
комнату рубки.  В  руках она держала бутылку и пару бокалов.  Блейр заметил,
что на ее плечах были капитанские погоны.
     -  Адмирал  Ричардс  сказал,  что  вам  понадобится   офицер  связи  из
Пограничных Миров, - сказала она, ставя бокалы на стол. -- Он подумал, что я
вполне подхожу на эту должность.
     Блейр  бросил на  нее  долгий взгляд, увидел  ее  улыбку и улыбнулся  в
ответ.
     - Я буду рад, - ответил он. -- Я буду очень рад.
     Она улыбнулась, показав ямочки на щеках.
     Блейр почувствовал, что новое  задание  начинается  хорошо, даже  очень
хорошо
Популярность: 7, Last-modified: Tue, 26 Jun 2007 05:17:07 GmT