Военно-исторический очерк-хроника из истории Котельниковской обороны
1917-1918 гг. в исторических документах Центрального Государственного архива
Советской Армии.
Автор: Родин Григорий Григорьевич
Название книги: ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЙ ПЛАЦДАРМ РЕВОЛЮЦИИ
Рецензия: доктор исторических наук профессор Л.М.Спирин.
Краткое описание книги:
Военно-исторический очерк-хроника из истории Котельниковской обороны
1917-1918 гг. в исторических документах Центрального Государственного архива
Советской Армии. В книге описываются события, происходившие с конца 1917
года по конец 1918 года в районе Котельниково и участка Владикавказской
железной дороги от города Царицына до станции Двойная. Описываются события
по разоружению четырех казачьих полков стоящих в нижнем левобережье Дона
предназначенных для подавления Советской власти. Попытка прорыва и
разоружение анархистов отходивших из Ростова-на-Дону к Царицыну. Так же
формирование боеспособных частей в районе Котельниково и первые боевые
операции по борьбе за хлеб и отправке эшелонов голодающему центру России.
Восстание контрреволюционного казачества 16 июня 1918 года. Реорганизация
управления Котельниковским гарнизоном в условиях разгоравшейся гражданской
войны. Формирование Котельниковской Социалистической дивизии. Наступление
Котельниковской группы войск 22 августа 1918 года на белые части генерала
Мамонтова для предотвращения форсирования Дона белой армией. Срыв планов
выхода на оперативный простор белой армии, при подготовке атаки на город
Царицын. Степной поход 25 километрового обоза с хлебом, фуражом,
оборудованием депо через белые войска к Царицыну.
1. ГОРОД В КОВЫЛЬНОЙ СТЕПИ
Прижавшись к крутояру суглинистого берега мелководной речушки,
обдуваемый ветрами донских, калмыцких и сальских степей, хутор Николаевский
по административному делению приписанный к станице Верхне Курмоярской 2-го
донского округа, затерявшись в необозримости ковыльного царства, возможно и
поныне влачил бы судьбу забытой половецкой глухомани. Но в последнее
десятилетие 19 века, вторгаясь в покои веками дремавшей целины, здесь
развернулось строительство железной дороги, которой предстояло связать город
Царицын на Волге с портом на Черном море в Новороссийске и Кавказом.
Расположенный в котловине образованной поймой степной речушки, хутор
Николаевский оказался на полпути между Царицыным и станицей Торговой: сто
восемьдесят километров до Царицына и сто восемьдесят три - до Торговой.
Такое географическое положение хутора Николаевского определило его
историческую судьбу. Для нормального функционирования будущей железной
дороги, кроме станции, у хутора Николаевского было запроектировано
строительство очень крупного железнодорожного ремонтного комплекса. Это был
уникальный, единственный проект веерного депо во всей Российской империи.
Железную дорогу предстояло проложить по солончаковым землям. Водоемы, на
которых предполагался забор воды для паровозных котлов, имели повышенную
соленость. Пробег паровозов при таком высоком содержании минеральных
включений в воде не мог превышать 180 километров. Шлам наслаивался в
паровозных котлах. Технология очистки котлов от шлама была очень трудоемкой
и требовала необходимой квалификации. Без строительства емкой и
дорогостоящей ремонтной базы у хутора Николаевского обойтись было
невозможно. Помимо 27 промывочных цехов проектировался механический цех,
оборудование которого должно соответствовать уровню последних технических
достижений, тепловая электростанция с мощностью достаточной для питания
всего железнодорожного комплекса, система водоснабжения, емкие хранилища
нефтепродуктов, собственный паровозный парк, железнодорожное паровозное
училище для подготовки рабочих кадров. Завершением и украшением
железнодорожного комплекса должен был стать железнодорожный поселок с
городским садом, зелеными скверами и действующими фонтанами. С введением в
действие всего комплекса станции предстояло занять господствующее положение
на Владикавказской железной дороге. От своевременной подготовки паровозного
парка зависел график интенсивности работы железной дороги. Такая емкая
значимость железнодорожного комплекса, станцию хутора Николаевского
возводила в ранг распорядительной станции на Владикавказской железной
дороге.
Так, в степи у хутора Николаевского инженерные решения начали
воплощаться в жизнь. Сейчас трудно сказать: что определило название станции.
Говорят, что где-то здесь жил казак Котельников, а может быть потому, что
станция оказалась в пойменной котловине, а возможно случайное сочетание этих
двух обстоятельств определило на стальных магистралях Российской империи
появление станции Котельниково.
Но не название станции определило историческую судьбу хутора
Николаевского. Несметные хлебные богатства нижнего левобережья Дона, тучные
стада скота на степных пастбищах Дона и Калмыкии, табуны чистопородных
донских скакунов, сельскохозяйственные сырьевые ресурсы - все это было
неисчерпаемой "золотоносной жилой", способной осчастливить самый емкий
аппетит предприимчивого человека. Поэтому, с расширением строительства
железнодорожных объектов к станции Котельниково, как стервятники на поживу
сюда стали слетаться дельцы, ковать звонкую деньгу из пота и крови рабочего
человека. Деньги будили и будоражили годами сложившийся станичный покой.
Верный слуга царю и отечеству сын православного Тихого Дона тоже смекнул:
если пустить в оборот амбарные залежи своей пшеницы, то чем черт не шутит:
можно получить большие деньги, а деньги - есть деньги!.. Местный казак
Александр Попов, будущий пролетарский писатель Серафимович, в дни своей
молодости, проживал в хуторе Николаевском. В разгар бурного строительства
железнодорожных сооружений он понял, что экономическая жизнь поселка пошла
уверенно по пути товарно-денежного обмена. Будущее поселка - это
торгово-промышленный город в степи. Здесь деньги, пущенные умело в оборот,
обещали обернуться хорошим капиталом.
Не случайно, наряду со строительством железнодорожных объектов в
поселке строятся крупные паровые мельницы промышленной мощности. Монополию
мукомольной промышленности захватили генерал Троилин и есаул Бояринцев,
хлебопекарным производством завладел купец Исаджанов, завод по первичной
переработке кожевенного сырья построил купец Цветков, на полную мощность
работал кирпичный завод, прекрасным сырьем для которого оказались местные
глины. Подъездные пути станции Котельниково строились в расчете на широкий
промышленный сбыт продуктов сельскохозяйственного производства: много
путевой станционный разъезд, зерновые ссыпки, специальные платформы для
отгрузки живого скота, склады фуража, погреба-холодильники с запасами льда в
расчете на жаркое лето - все эти сооружения не имели себе равных по
вместимости на Владикавказской железной дороге. Купечество берет в свои руки
всю экономическую жизнь поселка, ему принадлежали крупнейшие магазины.
Ведущая роль в торговле принадлежала купцам Бурову, Пескову, Коваленко. Как
грибы после дождя появились мелкие палатки розничной торговли, питейные
дома, ночные увеселительные заведения. Вокзальной улицей завладел местный
предприниматель. Здесь теснили один другого брадобреи, часовых дел мастера,
фотографы, железоскобяные специалисты, сапожные ремонтные мастерские и
прочая бытовая прислуга. Вся эта жадноватая и жуликоватая ремеслуха,
навалившись, бог весть откуда, на вокзальную улицу, выжимая из простолюдина
звонкую деньгу, скопидомила ее в потаенных кубышках. Скопидомия растила
капиталиста во всем его величии. И как бы благословляя все это, православная
церковь строит храм, на отливку колоколов которого, щедро жертвуют деньги
местные богатеи.
Шли годы. Быстро отцветали короткие лазоревые весны, сменяя их, на
поселок обрушивались знойные суховеи, мутные облака горячей пыли, и, как
бедствие, приходило время, когда начинались затяжные осенние дожди. По
улицам немилосердно расползалась липкая, тягучая грязь, от нее не было
спасения. Казалось, что в такие дни замирала жизнь поселка. Но поселок
работал, жил, рос.
На строительство железной дороги приходил пролетарий из центральной
России. Как правило, пришлый рабочий люд не имел профессиональных навыков.
Рабочие специалисты готовились в ходе строительства. Большой объем земляных
работ выполнялся вручную. Тачка, носилки, руки рабочего - это все, чем
выполнялись фантастические объемы земляных работ. Механизмы, облегчающие
труд строителей отсутствовали. В летнюю жару, в осеннюю распутицу труд
становился каторжным. Недостаток пресной воды, плохое питание, скученные
поселения в бараках, отсутствие минимально необходимого санитарного надзора
- все это вызывало вспышки массовых заболеваний, эпидемий. Людскими костями
мостилась дорога, кровью и потом удобрялась ковыльная степь.
В 1897 году в районе станции Котельниково был уложен последний рельс
Владикавказской железной дороги. Соединились строители, прокладывавшие
дорогу со стороны Царицына и Тихорецкой. Взбудоражив вековую глушь могучим
басовитым приветствием, паровозный гудок 10 октября 1897 года возвестил о
существовании Владикавказской железной дороги: из Царицына и Двойной прошел
первый поезд. Взглянуть на огнедышащее чугунное диво, без посторонней помощи
бегущее по стальным рельсам, собралась вся любопытная округа. Уже немолодой,
с густо седеющими кудрями станичник, разглаживая пышную бороду и придерживая
за повод пугливого с норовом, чистопородного красавца донских кровей, через
прищур любопытных глаз впился взглядом на чудо технического прогресса и,
осенив широченную грудь крестным знамением, бормотал удивленно: "Подумать
только!.. Жрет мазут, а волокет то, волокет сколько!.. Да все тягло десятка
казачьих станиц не сдвинет с места такую махину".
Железнодорожная станция, депо, рабочий поселок строились надежно,
прочно с гарантией на долгие годы. Архитектурная завершенность
железнодорожных объектов вызывает уважение и сегодня, после разрушительных
катаклизмов, грозно прошедших по котельниковской земле в гражданскую и
отечественную войны. Пожилой котельниковец и поныне помнит ухоженные скверы,
действующие фонтаны уютного поселка железнодорожников. Но зеленой жемчужиной
города был железнодорожный сад. В этом крошечном оазисе горожанин находил
единственное место с устоявшейся к вечеру прохладой, где мог отдохнуть от
дневного зноя и пыли горячих улиц. Городской сад имел свою оранжерею, где
выращивалась рассада южных экзотических цветов, и садовники как живописцы,
разрисовывали ковровые цветники и клумбы, вызывая почтительный восторг,
восхищение и гордость горожанина. Около железнодорожного сада уютно
вписались дома, в которых жила железнодорожная аристократия - это было
наиболее благоустроенное место рабочего поселка.
С завершением строительства в Котельниково предполагалось большое
количество рабочих вакантных мест и возможность получить постоянную работу
на железной дороге. В надежде на постоянную работу строительные рабочие
начали осваивать здесь участки для застройки. Так, наряду с плановым
строительством окраины поселка, начали расти стихийно. Жилищная нужда
заставляла самовольно захватывать земельные участки под индивидуальную
застройку. Все это, как правило, делалось в тайне от местных властей. Если
удавалось в течение двух-трех ночей слепить мазанку и затопить печь, то с
появлением дыма из трубы новое жилище было уже неприкосновенно. Таков был
закон. В тайне от местных властей, чаще за взятки на юго-западной окраине
города вырос поселок, которому досужий горожанин надолго и накрепко прилепил
уличную кликуху - "Нахаловка". Народ в Нахаловке селился бедовый, палец в
рот не клади - по локоть руку отхватят.
Рассказывают: прибыл как-то на побывку домой в Нахоловку
красавец-моряк, косая сажень в плечах. Вышел из вагона, видит, на перроне
кавказец вином в разлив торгует, прямо из бочки. Другая бочка, эдак ведер на
сорок, тут же рядом стоит. Спрашивает моряк кавказца:
- Сколько за бочку просишь?
Не понравился матрос кавказцу, неуместную насмешку усмотрел он в
обращении его.
- Чего зубы скалишь? Бери даром, если много вина кушать хочешь...
Только бочку до дома на своем горбу тащи...
- Что же я - ломовая лошадь?
Кавказец на обиду матроса ответил дерзостью.
- Если в коленках слаб, зачем бочку вина торгуешь? Пей молоко!..
Хитровато прищурился матрос, в глазах его сверкнула озорная лукавинка.
Тряхнул бочку, убедился - полная. Резко завалив на бок, в три шага подкатил
ее к эстакаде первого пути. Не успел кавказец опомниться, матрос уже
спрыгнул на рельсы и, присев немного, закатил пузатый сорокаведерник на
могучие плечи. Крякнул матрос, выправился в коленях и, не торопясь, потащил
бочку прямехонько к "Нахаловке".
- Пасматры! Ва! Какой джигит! Не хочет кушать молоко!
Вот такая история: не исключено, что от истоков ее берет начало та
особая почтительность к матросской тельняшке, которая бытовала в Котелках
долгие годы. Не одна удалая голова в матросской униформе после побывки здесь
оставляла в разбитом сердце местной красавицы палубную походку скитальца
дальних морей, грустную песенку о "девушке из маленькой таверны", трагически
отвергнувшей любовь "сурового капитана", мечту о вечных странниках
океанических далей - альбатросах и замысловатые словечки из корабельного
жаргона.
Не берусь утверждать, что достоверно было все так, как это дошло до
автора этой сцены, но с ростом города появлялись свои знаменитости, свои
неписанные кодексы, которые окрашивали и создавали свой особый
котельниковский колорит, местные традиции, собственный местный ритм жизни,
подчиненный деятельности и ритму железнодорожного производства. Суточное
время горожан измерял по деповскому гудку: утром возвещалось о начале
работы, днем - обеденный перерыв, вечером - конец рабочего дня. По тембру
паровозного гудка в семьях паровозных машинистов узнавали, что отец
отправился в поездку или возвратился домой. К прибытию пассажирских поездов
на перрон в самых лучших туалетах собирались местные щеголихи: людей
посмотреть и себя показать. Часто останавливались здесь заезжие
провинциальные гастролеры, в этих случаях восторгам горожанина не было
предела. Спектакли гастролеров здесь были всегда почетны.
Город рос быстро. Обживались поселки, создавался рабочий коллектив
города, росло, формировалось классовое сознание рабочих. Основное ядро
рабочего класса было объединено железнодорожным производством, к ним же
примыкали рабочие коллективы мельниц, кирпичного завода, пекарней. Это рос
тот типичный промышленный рабочий класс, в котором Маркс усмотрел
"могильщика капитализма".
Наряду с профессиональной подготовкой рабочих специалистов, необходимой
для обеспечения жизни Владикавказской железной дороги, котельниковский
рабочий класс зреет, как революционная сила. Растет его политическое
сознание, классовое достоинство и понимание своего места в грядущих
революционных битвах.
Революция 1905 года, грозно прокатившаяся по Российской империи, с
неслыханной мощью, встряхнувшая вековые устои самодержавия, возвестила миру,
что в борьбе за свои права пролетариат не остановится на полпути. В период
этих революционных выступлений в России котельниковский рабочий класс уже
находился на передовых позициях классовых битв. Стачечный комитет
котельниковского депо с 8 по 28 декабря 1905 года руководил массовой
забастовкой, возглавил комитет паровозный машинист котельниковского депо
Иван Васильевич Циг. В рабочих боевых дружинах, собранных для защиты стачки,
в числе передовых рабочих активистов - молодой слесарь депо Андрей Андреевич
Бурханов. В основе требований стачечников - созыв учредительного собрания,
конфискация помещичьих земель, 8-часовой рабочий день. Политические
требования стачечного комитета подтверждали, что организационно
котельниковский рабочий класс уже в 1905 году находился на уровне
авангардных рабочих отрядов России.
В 1906 году рабочий депо Дмитрий Яковлевич Ломоносов создает
нелегальную ячейку РСДРП, но вскоре выданный царской охранке провокаторами и
приговорен к каторжным работам с бессрочным поселением в Сибири. В 1914
году, в начале первой мировой войны, деятельность подпольной группы
возобновляется. Возглавил ее член РСДРП с 1903 года помощник машиниста депо
Авксентий Семенович Кивгила, прибывший в Котельниково на постоянное место
жительства. Всю силу политической агитации Кивгила направляет на
разоблачение сущности империалистической войны, как войны несправедливой,
захватнической, за раздел сфер капиталистического влияния, где русскому
царизму отведена самая позорная роль - поставщика пушечного мяса в мясорубки
мировой войны.
Группа РСДП просуществовала до января 1915 года. Провокаторами на этот
раз удалось выдать руководителей ячейки железнодорожной жандармерии. Кивгилу
отправляют на фронт в Галицию, а позже на турецкий фронт. Несмотря на то,
что ячейки РСДРП были обезглавлены, здоровые зерна большевистского учения
были уже посеяны в благоприятные почвы и, как мы увидим, в будущем дадут
буйные всходы.
В непопулярной войне России против Германии зрели гроздья народного
гнева, зрели грозные силы великой революции в России, зрело революционное
сознание котельниковского рабочего класса.
2. ВЕТРЫ РЕВОЛЮЦИЙ. БОРЬБА ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТОВ
Третий год кровавые страсти под зловещий аккомпанемент артиллерийских
дуэлей сотрясают Европу. Рекой льется людская кровь, но главы воюющих
правительств с сатаническим упорством высшей смысл мировой трагедии видят в
войне до победного конца, до полного истребления материальных и духовных сил
противника. Только поверженный враг должен стать апофеозом этого чудовищного
по своим масштабам и жестокости спектакля.
Полями сражений, щедро удобренными трупами павших воинов, лазаретами,
переполненными искалеченными солдатскими телами, сырыми цинготными окопами,
стихийными братаниями встречала Россия грядущий 1917 год. Наступал предел
народному терпению. Давно рассеялся патриотический угар. Окопная вошь,
накрепко оседлав солдатский хребет, сеяла не только тиф, но и проклятия
военной политике русского царизма. Недовольство захватило даже казачьи
монархически преданные части, сражающиеся в болотах полесья, на полях
Галиции, у бастионов Трапезунда, в горах османской Армении. Моральный распад
царского двора, его неспособность управлять страной, изнурительная война,
помноженные на авантюризм и нравственную бесцеремонность Гришки Распутина,
довели до взрыва революционные силы России. Февральская революция 1917 года
потрясла основы русского самодержавия, и многократное эхо возвестило об
отречении русского царя от престола.
Пробивая провинциальную глушь, слухи о крушении русской монархии с
первыми вешними ветрами, разбудили дремотно неторопливую жизнь Котельниково.
Набатный колокол собирал к церковной площади встревоженных горожан. С порога
церковного портала атаман Алимов бросал в толпу смутные слова: "Россия без
царя! Учредительное собрание! Демократия! Свобода! Война до победы!..".
Дремотной жизни города в степи пришел конец...
Авксентий Кивгила, как опасный большевик-агитатор, сосланный
котельниковскими властями на турецкий фронт, встретил сообщение о
февральской революции около города Баку в Баладжарах. В первых числах марта
1917 года он возвращался в Котельниково, где сразу же легализовал работу
ячейки РСДРП. Котельниково переживает смутное время. Эсеры и меньшевики вели
активную агитацию за политическое доверие населения города. Предстоит
выдвижение кандидатов в учредительное собрание. Авксентий Кивгила энергично
включается в политическую борьбу с эсерами и меньшевиками. Большевистская
ячейка, которую он возглавил, начала кропотливую разъяснительную работу
среди рабочих депо и железной дороги, в которой настойчиво и целеустремленно
разъясняется позиция большевиков-ленинцев в революции. Котельниковская
большевистская ячейка в среде рабочих железнодорожников вскоре завоевывает
большое доверие, ее агитационная деятельность встречает здесь единодушное
понимание. Вокруг большевистского ядра формируется революционный актив,
взявший на себя ответственность за судьбу революционных преобразований в
глухом провинциальном городке, которому волей революционной судьбы предстоит
занять передовые позиции в классовых битвах.
В середине 1917 года политические партии, ведущие борьбу за власть в
Котельниково, находятся в состоянии открытой враждебности. Еще был активен
атаман Алимов, совместно с приставом Полухиным они сеют провокационные
небылицы о большевиках. Меньшевики и эсеры, видя растущее влияние
большевиков в среде рабочих железнодорожников, пытаются физически устранить
Авксентия Кивгилу от руководства большевистской ячейкой, но авторитет
большевиков слишком велик и крайние меры в отношении их лидера очень
рискованны: можно лишиться доверия при голосовании в Учредительное собрание.
В бескомпромиссной борьбе с меньшевиками и эсерами ячейка РСДРП в
Котельниково набирает силы, опыт и политическое доверие. Уже в октябре 1917
года при голосовании в Учредительное собрание большевистский список по
Котельниковскому избирательному округу занял второе место в Донской области.
Это была большая политическая победа, определившая реальные силы
котельниковских большевиков накануне Октября. Поступь грядущей революции уже
ясно ощущалась во всей неспокойной жизни Российской империи.
Великая Октябрьская Социалистическая революция в тревоге и обрывках
смутных новостей ворвалась в провинциальную жизнь затонувшего в осенней
распутице Котельниково. Проливные дожди расплавили суглинистые улицы, и
жидкая непролазная грязь, заполонив дороги и пешеходные тропы,
приостанавливала жизнь поселка. Обычно в такое беспросветное время горожанин
предпочитал отсиживаться дома. Но порывы революционного ветра, доносившие
еще не очень понятные фразы: "декрет о мире", "декрет о земле", "вся власть
Советам" увлекали на людные места всех жителей от молодого до старца.
Толпами собирались на базарной площади, на перроне вокзала, в депо, на
пустыре около церкви и жадно слушали разъяснения: что же случилось в
Петрограде, кто же будет управлять Россией? Кто они, эти большевики, так
щедро подарившие "землю крестьянам", "фабрики рабочим"?.. В многоголосие
кривотолков и суждений большевик Авксентий Кивгила решительно повел
наступление на меньшевиков и эсеров, разъясняя сущность ленинской правды в
программе пролетарской революции.
Пролетарская революция, возвестившая о создании народной власти рабочих
и крестьян, укрепила силу котельниковских большевиков, их авторитет и
политическое влияние. Однако меньшевики и эсеры перед лицом нарастающего
авторитета большевиков откровенно отвергают демократическую борьбу и тайно
мобилизуют силы для насильственного захвата власти в Котельниково. Классовое
размежевание склоняется явно в сторону большевиков, рабочие железнодорожники
без колебаний приняли их политические позиции. Соратниками Авксентия Кивгилы
в этой нелегкой политической борьбе были Василий Болтручук, Андрей Бурханов,
Василий Лыков, Григорий Васильев, Алексей Селиванов, Михаил Акимов, многие
из них - фронтовики, только что возвратившиеся с войны. Эта большевистская
группа начала решительную мобилизацию революционных сил в борьбе за
установление Советской власти в городе.
На одном из митингов, где было собрано более 3000 горожан, на пустыре
около церкви атаман Алимов и пристав Полухин пытались на трибуну протащить
портрет Керенского, но вызвали этим актом такой взрыв негодования, что
вынуждены были покинуть митинг. В декабре 1917 года котельниковская
большевистская организация провела собрание рабочих железнодорожников и
представителей окрестных станиц и хуторов. На нем был избран
военно-революционный комитет, в который от большевиков вошли Кивгила,
Болтручук, Лыков, Селиванов, Акимов, кроме того, меньшевикам и эсерам
удалось в состав ревкома протащить Чередниченко, Троилина, Подсечного.
Революционному комитету предстояло безотлагательно решить очень сложные
вопросы:
Навести революционный порядок в городе. За период междувластия в городе
распространилось хулиганство, акты самовластия, пьянство. Необходимо было
срочно сформировать отряд самообороны.
Необходимо было создать продовольственную базу в Котельниково для
снабжения Москвы и центральных промышленных районов, где уже начинали
ощущаться первые признаки голода.
Подчинить работу Владикавказской железной дороги интересам революции,
для чего создать вдоль дороги на особо важных объектах военные гарнизоны,
способные вести эшелонную войну и обеспечить движение литерных поездов в
центр республики.
Если первая зада являлась местным, локально котельниковским делом, то
последующие две проблемы выходили далеко за пределы котельниковских
интересов, от них зависела судьба республики. Хлебная проблема становилась
стратегической задачей революции. Но неожиданно на пути решения этих задач
выросли грозные препятствия, обойти которые было невозможно. В район
Котельниково-Ремонтная один за другим начали прибывать казачьи части,
усиленные артиллерийскими подразделениями. Становилось очевидным, что
царские генералы не дремали. Под непосредственным воздействием казачьих
частей оказались все пролетарские центры Владикавказской железной дороги,
где стремительно развивались революционные преобразования, где уже была
установлена Советская власть и действовали новые советские законы.
Генерал Каледин, избранный в сентябре 1917 года на большом войсковом
круге атаманом войска Донского, захватив всю полноту власти в Донской
области, опираясь на монархическую преданность донского казачества и
финансовую поддержку лидеров русской контрреволюции, поднял мятеж против
Советской власти на юге России. Демократические принципы борьбы за власть
были растоптаны. Каледин замахнулся свергнуть Советскую власть и установить
временное контрреволюционное правительство. В первой половине декабря 1917
года Каледин захватил Ростов и Новочеркасск. Ударная группа из казачьих
частей на Владикавказской железной дороге, в которую вошли 22, 39, 54, 55
казачьи полки, усиленные полевой артиллерией, предназначалась для
беспощадного подавления революционных формирований и Советской власти на
нижнем левобережье Дона. Соотношение сил явно складывалось в пользу атамана
всевеликого войска Донского генерала Каледина.
Тем временем в Котельниково едва успели вооружить 40 бойцов и создать,
таким образом, отряд самообороны. Очевидно, что этот отряд никак не мог
противостоять мощи и организованности казачьих войск. Создавалась тупиковая
ситуация, выхода из которой Котельниковский революционный комитет пока не
видел. Кроме того, с прибытием казачьих полков на подъездных путях в
Котельниково, невесть откуда, появилось несколько цистерн с коньячным
спиртом. Начался стихийный разлив алкоголя. "Нахаловка" захлебнулась
дармовым питьем. Спекулянты открыли бойкую торговлю алкоголем в шинках и
забегаловках, на рынке и в частных магазинах. Дикие попойки среди
казаков-фронтовиков часто заканчивались дебошами и беспорядочной стрельбой.
Необходимо было без промедления приступить к наведению революционного
порядка. Ревком уполномочил Василия Болтручука в кратчайший срок уничтожить
все спиртные источники в городе, ликвидировать шинки, забегаловки, за
подпольную торговлю алкоголем взыскивать по всей строгости революционных
законов. Для обеспечения выполнения этих задач максимально использовать
вооруженный отряд самообороны.
Опираясь на решение ревкома, Болтручук действует решительно, публично
уничтожив винные изделия в открытой продаже, он добирается до их подпольных
источников. Вскоре пьяный угар пошел на убыль. В городе начал
восстанавливаться революционный порядок, что с большой симпатией было
встречено горожанами. Рос авторитет ревкома.
Восстановление революционного порядка в городе являлось местной задачей
ревкома. Сложными задачами со многими неизвестными оставались: создание
продовольственной базы для обеспечения государственных поставок и выход для
завоевания господства на Владикавказской железной дороге. Без надежной
военной силы вооружения и снаряжения решить их практически было невозможно.
Но главное было неизвестно: как в этой ситуации поведут себя казачьи полки?
Если казачьи полки, оседлавшие господствующие участки Владикавказской
железной дороги, останутся послушными генералу Каледину, то над
революционными завоеваниями левобережья нижнего Дона и пролетарских центров
северного Кавказа неизбежно нависала смертельная угроза. В этом случае
Котельниковский ревком оказывается всего-навсего ближайшей мишенью для
карательных экспедиций казачьих войск.
Пока кроме пьяных скандалов казаки-фронтовики не отличались ничем.
Бездеятельность казачьих частей серьезно настораживала и была непонятна.
Офицеры охотно приглашались в дома местной аристократии, где устраивались
вечеринки и собрания. Часто возникали дискуссии: офицеры искали ответы на
животрепещущие вопросы дня, обсуждали сложившуюся военно-политическую
ситуацию. Дискуссии были не случайны. В казачьих частях разрушалась
дисциплина, казачество отказывалось от повиновения, участилось дезертирство,
казаки разбегались по домам. Симптомы разложения казачьих войск замечались
уже давно. На военных позициях казаки также открыто выражали недоверие
военной политике царизма. Не случайно, сразу же после Февральской революции
1917 года военный министр временного правительства Гучков отменил
существовавшие строгие военно-жандармские ограничения для солдат,
запрещавшие им ездить в трамваях, посещать общественные места, курить на
улице. Более того, приказом Гучкова не только было разрешено посещение
общественных мест, но и участие солдат в работе общественных организаций и в
политической жизни. Не трудно понять, что, провозгласив этот демократический
порядок армии, военный министр Гучков пытался этим политическим допингом
мобилизовать усилия армии для дальнейшего кровопролития. "Война до
последнего конца" остается незыблемым лозунгом временного правительства. В
этом смысле представляют интерес выдержки из приказа по 55 казачьему полку в
день святой Пасхи.
Справка из архива.
"ПРИКАЗ
По 55 донскому казачьему полку
2 апреля 1917 года No 92 Бивак у селения Каладжик
П. 2
Христос воскрес, офицеры и казаки! Во взаимном доверии залог воинской
дисциплины, столь необходимой для доведения войны до победного конца...
Станичники! Мне известно, что между вами есть некоторые казаки, которые
своими необдуманными словами внушают недоверие и вашим начальникам. Не
доверяйте им, так как они не сыны отныне свободной России, а провокаторы,
желающие внести разруху в нашу семью... Да поможет нам бог... исполнить свой
долг перед Великой свободной Россией, возложившей на нас защиту от ее врагов
внешних и внутренних.
Командир полка Дубенцов"
/ВИА.Реестр описей том. 4, фонд 5031, опись 1, подлинные приказы за
1917 год/.
Из приказа не трудно понять, что нутро казачьих частей было уже давно
непрочным. Проливать кровь во имя призрачной "войны до победного конца",
вскармливать окопную вошь, нести бремя всех тягот солдатской фронтовой жизни
казаки не хотели. Воинственные планы генерала Каледина к установлению
временного контрреволюционного правительства среди казачьих частей, занявших
ключевые позиции на Владикавказской железной дороге, поддержки не нашли.
Здесь власть прочно удерживали в своих руках полковые военно-революционные
комитеты. Мятеж Каледина в левобережной части нижнего Дона поддержки не
нашел. Нижнее левобережье Дона оказалось во власти отрядов красных партизан,
рабочих пролетарских дружин, революционных военных формирований. Здесь
повсеместно устанавливалась Советская власть.
В то время, когда Котельниковский революционный комитет оставался без
оружия, снаряжения и необходимой боевой силы перед организованными казачьими
войсками, когда председатель Авксентий Кивгила тайно готовил переход ревкома
в подполье, в Котельниковский Ревком прибыла делегация. Это были
представители казачьих полковых комитетов. В ее составе были вахмистр 39
казачьего полка Пимен Ломакин, вахмистр 55 казачьего полка Григорий Родин,
вахмистр 22 казачьего полка Чесноков Петр. Они сделали заявление, что по
поручению полковых комитетов на совместном офицерском собрании в Ремонтной
вахмистр Григорий Родин объявил о роспуске офицерского состава казачьих
полков, офицеры разоружены, казакам предложено расходится по домам.
Конфисковано военно-полковое имущество в трех полках, объявлена добровольная
запись в казачий Социалистический полк для защиты революции. Котельниковской
революционной власти было предложено принять на арсенальное хранение
конфискованное имущество разоруженных полков. Так неожиданно и радикально
изменилось соотношение сил не только в Котельниково, но и по всему
левобережью нижнего Дона. Правда, еще не сказал своего слова 54 казачий
полк. Было решено немедленно пригласить в ревком командира 54 полка
полковника Александрова и в ультимативной форме потребовать роспуска полка и
передачи полкового имущества котельниковским властям. Полковник Александров
оказался человеком достаточно благоразумным и заявил, что он готов
немедленно приступить к выполнению требований ревкома, когда ревком
подготовит всю документацию о том, что его полк прекратил существование по
решению органов Советской власти. На этом угроза контрреволюционного
переворота Котельниковском округе себя исчерпала. Дальнейшее развитие
революционных событий в округе целиком и полностью ложится на плечи
Котельниковского военно-революционного комитета.
Акт солидарности казачьих полковых комитетов с котельниковскими
революционными властями в бурном течении времени, к сожалению, оказался в
тени фанфарной славы всемогущего тщеславия, а поэтому и незамеченным
историками гражданской войны. Тем не менее, разоружение казачьих полков на
Владикавказской железной дороге не только предопределило провал Калединского
мятежа, но дало мощный импульс для формирования в нижнем левобережье Дона
красно-партизанских отрядов, добровольческих рабочих дружин, отрядов для
ведения эшелонной войны, широкой деятельности продовольственных отрядов,
необходимой для решения продовольственной политики революции. Уже в марте
1918 года южнее Царицына ярко обозначаются три основных района формирования
революционных сил, а именно: Жутовский, Котельниковский, Великокняжеский. На
левобережье Дона южнее Царицына повсеместно начала устанавливаться Советская
власть. Котельниково становится центром формирования революционных сил.
В январе 1918 года в Котельниково создается добровольческий
красногвардейский отряд из рабочих-железнодорожников. Первоначально в отряд
записалось двести пятьдесят человек. Командовать отрядом, было поручено
члену бюро ревкома Василию Болтручуку. В начале февраля 1918 года
Котельниковский военно-революционный комитет поставил отряду задачу пройти
вдоль Владикавказской железной дороги до станицы Великокняжеской, взять под
охрану казенный мост через реку Маныч и держать под контролем работу
Владикавказской железной дороги, не отвлекаясь для решения территориальных
военных операций. Усилия отряда направлены только на ведение эшелонной
войны. Техническое господство Котельниковского железнодорожного комплекса,
совмещенное с организованной военной силой, было способно обеспечить
безопасность продвижения продовольственных эшелонов по Владикавказской
железной дороге на север.
Одновременно с формированием Котельниковского отряда вокруг
Котельниково были созданы партизанские отряды, которые помогали ревкому
устанавливать Советскую власть в округе. В районе станиц Атаманской и
Андреевской Пимен Ломакин создает отряд более двухсот штыков и сабель, в
хуторе Майорском Сафонов Семен создал и возглавил отряд в сто двадцать пять
штыков и сабель, начали проявлять революционную активность отряды
Лобашевского и Золотарева. Заведующий продовольственным отделом ревкома
Алексей Селиванов создал заградительные отряды для борьбы с мешочниками и
спекулянтами, наладил закупку хлеба у населения; первые эшелоны с хлебом
были отправлены в Москву с благородной миссией: дать хлеб голодающим в марте
1918 года.
В первой половине февраля 1918 года Котельниковский отряд выступил в
свой первый боевой поход. Перед выступлением отряд был усилен командным
составом. Военное руководство отрядом было поручено бывшему вахмистру 22
казачьего полка Петру Чеснокову, его заместителями стали Василий Болтручук и
заведующий военным отделом Котельниковского ревкома Василий Лыков.
Одновременно из станицы Атаманской выступил отряд Пимена Ломакина. Оставив
небольшую часть своего отряда в станице Атаманской для поддержания
революционного порядка, Ломакин с основными силами своего отряда в районе
станции Семичная нагоняет котельниковский отряд Чеснокова и отряды
объединяются для совместных действий. Почувствовав себя значительно более
сильными и достаточно хорошо вооруженными, командование объединенными
отрядами взяло на себя инициативу по разоружению офицерских сборищ в
помещичьих имениях Пишванова и установлению Советской власти на пути
следования. Обременив себя большим количеством пленных офицеров, постепенно
уклоняясь от выполнения основной задачи и затем вступив в бой с карательными
отрядами полковника Гнилорыбова из Маныча, котельниковский отряд понес
боевые потери и с трудом вышел на казенный мост через речку Маныч. В боях за
казенный мост на Маныче погибли 9 котельниковских героев.
Тем временем, в Котельникове, пользуясь отсутствием боевых сил, члены
котельниковского исполкома Чередниченко, Троилин, Подсечный вошли в сговор с
реакционным казачеством и договорились о сдаче города без боя. Под предлогом
того, что котельниковский ревком необходимо расширить за счет казачьих
депутатов, Чередниченко потребовал произвести дополнительные выборы, для
чего разрешить неограниченный доступ казачьих делегаций в Котельниково.
Против этого категорически выступали Авксентий Кивгила, Григорий Родин,
Андрей Бурханов. На митинге в депо они призывали не поддаваться на
провокации Чередниченко. Не получив поддержки для осуществления своих
замыслов со стороны большинства членов ревкома. Чередниченко вызывает с
правого берега Дона сформированный в станице Нижне Чирской отряд под
командованием казачьих офицеров Бородина, Полунина, Троилина, который 19
февраля начал наступление на Котельниково. Рабочие депо встали на защиту
города. Но силы были неравны. Григорий Родин взял на себя инициативу и
открыл по наступающим кадетам артиллерийский огонь, но тут же был схвачен
предателями, жестоко избит и брошен в подвал. Начались аресты коммунистов и
членов ревкома. Под стражей оказался Авксентий Кивгила, но, воспользовавшись
ротозейством охранявшего его казака, он вскочил на паровоз, стоявший под
парами и, с места, набрав скорость, вырвался к Царицыну. В Котельниково
белогвардейцами была установлена новая казачье-кадетская власть, во главе
эсеровского ревкома был поставлен Игнат Чередниченко. Арестованных
коммунистов-ревкомовцев ожидал военно-полевой суд.
В отряд Чеснокова, находившийся на Маныче, слухи о событиях в
Котельниково дошли через кривое зеркало народной молвы. Отбиваясь от
карателей полковника Гнилорыбова, отряд Чеснокова получил тревожные сведения
о событиях в Котельниково на пути в станицу Платовскую, где в тяжелом
положении находился отряд Никифорова. В Платовской котельниковцев встретил
командир эскадрона платовского отряда Буденный, который заверил, что
платовский отряд с кадетами справится своими силами...
После короткого совещания Чесноков, Болтручук, Лыков приняли решение
срочно, не теряя времени, возвращаться в Котельниково, откуда слухи начали
прибывать очень тревожные. Утверждали, что все ревкомовцы погибли, что в
городе господствуют атаманы. Казачьи силы в Котельниково были неизвестны.
Идти на прямое сближение было рискованно. И только подходя к Котельниково,
разведчик установили, что из Царицына Кивгила привел отряд Тулака, в городе
восстанавливается революционный порядок, освобождены арестованные, вновь
Советская власть в руках большевистского ревкома. Поздно ночью 25 февраля
отряд Чеснокова прибыл в Котельниково.
На другой день было созвано пленарное заседание ревкома. Необходимо
было извлечь самые серьезные уроки из событий последних дней. На заседании
было единодушно выражено мнение, что в дальнейшей работе ревком должен
начисто отмежеваться от меньшевиков и эсеров, стать большевистским.
Необходимо пересмотреть работу всех отделов военно-революционного комитета
и, прежде всего, военного и продовольственного. В сложившейся
военно-политической ситуации котельниковскому участку отводилась роль
продовольственного плацдарма революции, а военно-революционный комитет
должен стать гарантом Советской власти в районе. Котельниково должно надежно
защитить не только себя, но и очаги Советской власти в прилегающих хуторах и
станицах. Революционный энтузиазм партизанских отрядов вокруг Котельниково
необходимо объединить и создать единый штаб для централизованного
руководства отрядами. Распределить зоны действия партизанских отрядов.
Внутри Котельниково создать мощный опорный пункт - цитадель Советской власти
на Владикавказской железной дороге. Вдоль Владикавказской железной дороги на
особо ответственных участках, на железнодорожных мостах из надежных
революционных войск дислоцировать боевые отряды, способные для ведения
эшелонной войны и охраны важных объектов железной дороги. Председателю
продовольственного комитета Селиванову предстояло отработать до мельчайших
деталей всю схему продовольственного конвейера от закупки продовольствия до
отправления литерных эшелонов по назначению.
К началу мая 1918 года, несмотря на бесконечные мелкие столкновения с
отрядами местного казачества, в районе станиц, прилегающих к Котельниково,
удалось уверенно удерживать Советскую власть. Работа местных советов
левобережных станиц Дона поддерживалась активностью партизанских отрядов.
Внутри Котельниково создан сильный гарнизон. Из Царицына прибыл отряд
бронепоездов, которому предстояло взять на себя охрану и сопровождение
литерных транспортов по Владикавказской железной дороге. После похода на
Маныч отряд железнодорожников вырос до 400 человек, и командиром его стал
Василий Болтручук. Из рабочих местных предприятий была сформирована
Котельниковская добровольческая дружина. Комиссар Андрей Бурханов неделями
не выходил из депо: он форсировал строительство своего собственного,
котельниковского парка бронепоездов. Бронепоезд "Борец" - гордость
котельниковских бронепоездов - был уже готов к испытательному пробегу.
Осваивается производство боеприпасов в Котельниковском арсенале.
Накапливалось оружие и военное снаряжение, оружейные мастерские работали на
полную мощность, - все это хозяйство возглавляет Александр Дегтярев.
Продкомиссару Селиванову удалось в короткий срок наладить продовольственный
конвейер: хлеб, фураж, живой скот, сельскохозяйственное сырье, шерсть и
технические культуры, начинали свой далекий путь к центру страны с
подъездных путей станции Котельниково. Вокруг города возводятся укрепления,
на строительство которых привлекалось все местное население. Конфискацией
паровых мельниц и крупных торгово-промышленных предприятий начинались
социально-экономические преобразования города, созданием заградительных
отрядов был положен конец мешочничеству и спекуляции хлебом. В городе
налаживалась торговля и снабжение.
Район влияния Котельниковского военно-революционного комитета зависел
от боевой активности частей и отрядов, примыкавших к Котельниково, и сфера
революционной деятельности отрядов распределялась следующим образом:
Левобережье Дона от станицы Потемкинской до станицы Нагавской
находилось под контролем Петра Чеснокова, подвижный заградительный отряд,
которого состоял из трех рот и артиллерийской батареи общей численностью до
400 человек. Этому отряду предназначалась самая активная роль: он является
приграничным подразделением, находясь под постоянным воздействием боевых сил
генерала Попова. Отряд Чеснокова своей активностью вызвал на себя огонь
провокаторов и карателей из правобережных станиц.
В районе степных станиц Атаманской и Андреевской уверенно действовал
сильный отряд Пимена Ломакина до 350 штыков и сабель. Этот отряд находился в
постоянной борьбе не только с контрреволюционными группами степных станиц,
но и ожесточенно злобными отрядами феодально-кулацкой калмыцкой верхушки.
Южный район котельниковского участка прикрывал отряд Лобашевского. Его
донесение о трагических последствиях нашествия кадетских карателей дает
образное представление о характере врага, с которым приходилось вступать в
единоборство, защищая интересы революции.
Справка из архива.
"На экономии Попова кадетами расстрелян комиссар за то, что хотел
спасти жизнь раненного... на упомянутой экономии девушки из села Заветного
восемь душ были изнасилованы и замучены. В хуторах Ильинской волости у
гражданина Сергеева забрали 5000 рублей, хлеб, кроме того, изнасилованы
четыре девушки от 12 до 18 лет...".
Командир полка Лобашевский, Помощник его Инин
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 63, лист 54/.
Кроме этих наиболее крупных сил в районе Котельниково активно
действовали отряды Золотарева, Сафонова, Лаврова. Силами этих отрядов
пополнялся и укреплялся Котельниковский гарнизон.
На особых условиях создавалась группа войск Васильева. Вдоль
Владикавказской железной дороги были необходимы боевые силы, способные вести
эшелонную войну. Под этим термином в гражданскую войну подразумевались
войска, усиленные бронепоездами и предназначенные для охраны жизненно важных
железнодорожных объектов и сопровождения государственных грузов. В этот
период продовольственные литерные перевозки составляли особую
государственную ценность, и их охране уделялось первостепенное внимание.
Подразделение Васильева формировались из наиболее преданной части
революционных войск. Объявив Владикавказскую железную дорогу на военном
положении, Ленин постоянно проявлял личный интерес к деятельности этих
войск. На Владикавказской дороге важным был участок от станциями Двойная и
Жутово. Станция Котельниково держала под своим управлением не только
паровозный, но и бронированный парк, который пополнялся бронепоездами,
изготовленными рабочими депо Котельниково. Формирование военных гарнизонов
вдоль Владикавказской железной дороги было поручено члену бюро ревкома
Григорию Васильеву. Эти войска получили условное наименование "военный
округ", а Васильев был избран их командиром.
Период становления Советской власти в Котельниково заканчивается
съездом Советов окружающих Котельниково станиц и хуторов, который состоялся
7 мая 1918 года. На съезде город Котельниково был объявлен окружным центром,
революционный комитет был преобразован в Окружной Совет рабочих,
крестьянских, казачьих и солдатских депутатов. В окружной Совет были
избраны: А.С.Кивгила, В.Ф.Болтручук, Г.И.Родин, В.Н.Лыков, А.В.Селиванов,
П.Э.Чесноков, П.А.Ломакин, Г.А.Васильев, И.И.Полухин, Ф.Ф.Троилин. Это было
основное революционное ядро - руководящий состав, на плечи которого была
возложена историческая судьба Котельниковского округа в истории гражданской
войны в Донской области.
К моменту провозглашения Котельниково окружным центром, существовавший
до этого военно-революционный комитет уже успел создать здесь надежную
продовольственную базу для снабжения продовольствием голодающего центра по
разнарядкам Совнаркома. Разрозненные партизанские отряды и добровольческие
дружины в округе объединить для совместного выполнения боевых задач.
Владикавказская железная дорога была надежно взята под охрану революционных
военных гарнизонов.
Котельниково укреплялось. От Котельниковского продовольственного
плацдарма уходили в нелегкие походы продотряды в поисках хлеба насущного,
чтобы накормить голодающий рабочий класс центральных районов республики.
Объединенные военные силы Котельниковского округа стали революционной
цитаделью на Владикавказской железной дороге. Советская власть в округе
стала знамением времени.
Но грозные события классовых битв были впереди. Уже приходили известия,
что 3 мая 1918 года войска Ростовского гарнизона сдали город Ростов-на-Дону
и контрреволюция юга России, объединившись с немецко-кайзеровскими
оккупантами, начали предательскую войну против Советской республики.
Советская власть, установленная в Ростове-на-Дону 8 ноября 1917 года,
удерживалась ровно полгода. При активной помощи контрреволюционного
казачества 8 мая 1918 года в город вступили немецко-кайзеровские оккупанты.
Военный гарнизон Ростова-на-Дону оказался неспособным противостоять
немецкому вторжению и начал спешно отходить на восток к Царицыну, где
предполагалось расквартировать штаб Северо-Кавказского военного округа.
Накануне падения, военный гарнизон Ростова-на-Дону представлял собой
революционное скопление народов бывшей Российской империи, а так же воюющих
стран Европы и Азии, втянутых в первую мировую войну. Нелегкими дорогами
солдатской судьбы собирались в этот южный город венгры, чехи, сербы,
хорваты, поляки, китайцы, которые были завезены царским правительством в
Россию для строительства оборонительных укреплений. Объединяясь в
интернациональные отряды, иностранные легионеры брали в руки оружие для
защиты русской революции. Но, несмотря на интернациональный энтузиазм,
войска Ростовского гарнизона были политически неорганизованны, и как военная
сила, плохо управлялась командованием.
Не случайно, перед отступлением Ростовского гарнизона на Царицын, город
подвергся стихийному и опустошительному грабежу: вскрывались банки,
магазины, арсеналы. Оружие, государственные ценности, золото, дорогие товары
без учета грузились в эшелоны. В этой неразберихе, часто прикрываясь
революционным знаменем беззастенчиво орудовали мародеры, уголовник,
грабители, сомнительные личности. Из винных погребов выплеснулась пьяная
река. Алкогольный угар украсил самовластие вероломным буйством и насилием.
Торжествовало беззаконие. Вскоре Владикавказская железная дорога оказалась
перегруженной воинственными эшелонами под черными знаменами анархии. Еще не
остывшие от пьяного ростовского погрома в узловую станцию Тихорецкая
ворвались транспорты головорезов Петренко, Маруси Никифоровой, Черняка,
Березки, Гуляй Гуляйко, Чередняка, Каски, Самохвалова. В этой же буйной
компании в составе партизанского полка анархиста Черняка прибыл сюда отряд
Петра Штейгера. Вслед за анархистами из Ростова следовали тревожные
воззвания Донского Советского правительства, в которых сообщалось о
погромах, грабежах, бесчинствах и выражались требования о применении
революционных санкций к грабителям по пути их следования. Узловая станция
Тихорецкая оказалась в плену у погромщиков. Воинствующее сборище продолжало
грабить, бесчинствовать, провозглашать пьяные клятвы верности черным
знаменам анархии. В этом пьяном самовластии главарь отряда Петренко из-под
носа охмелевшей братии втихомолку уволок Золотой эшелон и рванул к Царицыну.
Штаб обороны Царицына не сразу разобрался в характере отступающих из
Ростова войск. Под натиском интервентов к Царицыну отходили 3, 5 армии,
отряды красных партизан, отряды рабочих железнодорожников, казачья,
иногородняя беднота, жители южных районов - все, для кого была дорога
революция и Советская власть. В смятении, неуправляемом хаосе философия
идеолога анархизма Кропоткина о безгосударственном обществе, путь к которому
лежит через экспроприацию, бунтарство и террор, нашла себе благоприятную
почву в сердце деклассированных элементов и мелкобуржуазных собственников.
Разброд, безвластие, политически незрелая людская масса оказалась идеальной
социальной средой для вспышки анархизма. Были подняты черные знамена. Под
эти знамена шарахнулся сброд авантюристов, политических проходимцев,
самостийников, рыцарей большой дороги.
Контролируя перемещение военных эшелонов по Владикавказской железной
дороге через Котельниково окружной военно-революционный комитет, штаб
обороны Царицына обязал котельниковское руководство не препятствовать
продвижению военных эшелонов к Царицыну, а при необходимости оказывать им
необходимую техническую и продовольственную помощь.
К исходу дня 11 мая 1918 года в Котельниково на подъездных путях
останавливаются эшелоны головной колонны отступающих войск. Возглавляет
колонну некто Петренко. Во время короткой остановки личный состав колонны на
продпункте по существующим нормам получает необходимое продовольствие. Не
задерживаясь, транспорты уходят к Царицыну. Утром 12 мая транспорты Петренко
останавливаются в Елшанке около Царицына. К этому времени революционным
властям Царицына стало известно, что транспорт Петренко до отказа загружен
награбленными ценностями, оружием, военным снаряжением: около трех миллионов
золотом и большое количество дорогих товаров находились в вагонах и более
полутора миллионов ценностей в личном пользовании мародеров. Руководством
Царицынского штаба обороны Петренко было предложено: оружие, военное
снаряжение немедленно сдать в арсенал, золото, деньги, ценные товары сдать в
государственный банк. Награбленные ценности, прилипшие к рукам мародеров,
конфисковать и взять на строгий государственный учет. Петренко было обещано:
после выполнения поставленных условий его отряд будет реорганизован, после
чего войдет в состав действующих частей Красной Армии и поставлен на все
виды военного довольствия по существующим нормам. Требования царицынских
властей Петренко выполнять отказался. Силой захватил станцию Царицын
Владикавказский и, укрепившись на Дар Горе, открыл артиллерийский огонь по
городу. Ему удалось объединиться с местной контрреволюцией и анархистами,
находившимися в Сарепте на фильтрации. В Царицыне начался мятеж.
Подавление мятежа царицынский штаб обороны поручает начальнику
царицынского гарнизона Ивану Тулаку. Объединив действия войск гарнизона и
революционных отрядов из рабочих заводских дружин Тулаку удалось расчленить
мятежников на мелкие группы. К исходу 12 мая 1918 года мятеж был
ликвидирован. Петренко был пойман и по приговору военно-полевого суда
расстрелян.
После подавления мятежа в Царицыне Котельниковским революционным
властям Царицынским штабом обороны срочно предписывалось:
А) Военные эшелоны анархистов, следующие в Царицын, задерживать и
разоружать, в случае сопротивления подавлять силой оружия;
Б) Разоруженные и обезвреженные отряды анархистов направлять под
конвоем в Сарепту для фильтрации в пересыльный пункт;
В) Создать постоянно действующую комиссию по реквизиции грузов и
незаконно приобретенного имущества, находящегося в пользовании мародеров.
Из Тихорецкой об анархистах доходили самые невероятные слухи, особенно
популярными были легенды об отряде Маруси. Эта грозная воительница
объединила ростовских уголовников и отличалась крайней бесцеремонностью и
жестким нравом. Официальные обращения Донского Советского правительства
предупреждали о бесчинствах Черняка, Березки, Гуляй Гуляйко, им
инкриминировались очень тяжелые преступления и нарушения революционной
законности.
В первых числах июня 1918 года по каналам железнодорожной связи начали
поступать сообщения, что по Владикавказской железной дороге к Царицыну
движутся эшелоны вооруженных войск, которые грабят население, угоняют скот,
игнорируют местные власти. В Котельниково срочно было собрано заседание
окружного совдепа и штаба обороны, были зачитаны воззвания Донского
Советского правительства и распоряжения Царицынского штаба обороны о
разоружении любых военных групп, не подчиняющихся местным властям.
Котельниковский гарнизон был приведен в боевую готовность, железнодорожным
службам даны указания: южный семафор не открывать без особого на то
распоряжения котельниковского командования. На южной окраине города в окопах
заняли боевые позиции части Котельниковского гарнизона, готовые вступить в
бой в случае попыток анархистов силой пробить дорогу к Царицыну.
После Петренко через Котельниково проходили мелкие группы анархистов,
но они сопротивления, как правило, не оказывали, ими занималась комиссия по
реквизиции грузов. Председатель комиссии А.В.Селиванов брал на учет казенное
имущество, тщательно проверялось имущество личного пользования, все
сомнительно приобретенное конфисковалось. Но в ночь с 5 на 6 июня 1918 года,
едва только начало рассветать, к Котельниково начали один за другим
подползать несколько больших транспортов. Классные вагоны шли вперемешку с
теплушками и платформами, забаррикадированными мешками с песком. На
платформах артиллерия и другое военное имущество: походные кухни, тачанки,
интендантский скарб. Все это выглядело достаточно внушительно. В теплушках и
классных вагонах вольничала шумная и нагловатая братия, не привыкшая к
повиновению. Командование анархистов, однако, поняло, что они наткнулись на
подготовленное сопротивление. На станцию были делегированы парламентеры,
которые вручили котельниковским властям требование об открытии сквозного
маршрута на Царицын. Как только транспорта пройдут через станцию,
котельниковские власти могут заниматься своими делами. Это был ультиматум.
Имея полномочия о разоружении анархистов, председатель окружного совета
Кивгила принял решение лично с представителями местных властей выехать к ним
на переговоры и попытаться революционным словом убедить их в бессмысленности
обоюдного кровопролития.
В степи, в районе Мелиоративного разъезда, около классных вагонов
главари анархистов ожидали своих делегатов с ответом. Появление
котельниковских представителей для них оказалось неожиданностью, и встретили
их недобрыми репликами: "Чего приехали? Мозги проветривать? Открывайте
семафор и делу конец! Мы вас не трогаем, вы нас не трогаете...". У классных
вагонов среди обособленной группы, густо обвешанный оружием и пулеметными
лентами, обращал на себя внимание крепкий, атлетически скроенный воин с
головы до ног одетый в коричневую кожу. Отшлифованная военная выправка,
горделиво вознесенная кудрявая голова на могучей шее, в руках дорогой,
инкрустированный серебром стек, которым он играючи похлопывал себя по
голенищу - все это подчеркивало в нем влюбленную в себя личность. Он был
очень декоративен и достаточно артистично играл на впечатление о себе.
Котельниковская делегация приняла его за командующего транспортами. Но
неожиданно из этой группы вышел внешне не приметный человек. С левой стороны
на длинной портупее у него болталась открытая деревянная кобура, вороненый,
отсвечивающий тусклой синевой "Маузер" был подоткнут за пояс, а правая рука
уверенно схватывала рукоять оружия. Чувствовалось, что оружие в руках этого
человека не знало милосердия и оборвало не одну человеческую жизнь.
Плутоватая, недобрая улыбка, мутный, тяжелый взгляд бесцветных глаз,
обнаженное оружие - все работало на устрашение. Видимо, он надеялся
испугать, подавить противника, но, чувствуя, что его устрашающий вид не
сработал, он истерически прокричал угрозу: "Господа! Черняк торопится, он не
любит шутить... Не мешайтесь под ногами, или через полчаса я сравняю с
землей ваши Котелки...".
Не слезая с коня, подняв руку вверх, Кивгила дал понять, что будет
говорить: "Господ среди нас нет. Шутить мы тоже не любим. Поэтому прошу
внимательно выслушать наши условия. Котельниковский окружной
военно-революционный комитет уполномочен Советским правительством силой
заставить вас сложить оружие. Но такие действия неминуемо приведут к
братским жертвам, бесцельному пролитию крови. При попытке применить военную
силу, вы будете объявлены врагами революции со всеми вытекающими
последствиями. А пока прошу всех занять свои места в эшелонах. Выход из
вагонов будет рассматриваться, как попытка развернуться в боевые порядки. В
этом случае огонь по эшелонам последует без промедления. Для принятия
решения вам дается два часа. Ровно в 9.00 часов 6 июня по новому стилю мы
ожидаем ваших представителей, которые должны иметь полномочия совместно с
представителями окружного штаба обороны выработать единый план разоружения.
А поскольку мы шутить тоже не любим, то просим иметь в виду, что ваши
транспорты находятся под прицелом всех наших огневых средств. Просьба
обеспечить точное прибытие ваших представителей. В назначенное время они
будут встречены у семафора".
Котельниковская делегация, более не задерживаясь, отправилась на
станцию, где располагается командный пункт гарнизона. У анархистов началось
митингование.
В назначенное время командир железнодорожного батальона Болтручук с
небольшой командой ожидал парламентеров. К семафору приближался одинокий
всадник с белым флагом. Это был субъект в коричневых шевровых доспехах,
который утром обратил на себя внимание котельниковской делегации. После
короткого приветствия парламентер заявил, что он начнет переговоры один, а
несколько позже будет прислана дополнительная делегация. Вооружен
парламентер был легко: в поясной кобуре, видимо, был бельгийский "браунинг",
в руках все тот же щегольской красивый стек. На командный пункт парламентер
был доставлен в темной повязке на глазах. Когда повязку сняли, парламентер
высокомерно, проскользил взглядом по котельниковским представителям, и
ироничная улыбка застыла на его лице. Продолжая взглядом изучать
котельниковских представителей, парламентер, однако, не торопился начинать
деловой разговор.
Авксентий Кивгила, подняв на парламентера усталые глаза, неожиданно
потребовал:
- Прежде всего, соизвольте представиться: кто вы такой? Имеете ли
полномочия немедленно приступить к выработке единого плана на разоружение. С
вами разговаривает член центрального исполнительного комитета Донской
Советской Республики, председатель Котельниковского окружного Совдепа с
представителями местной власти и гарнизонного командования. Советской
властью и Донским Советским правительством мы уполномочены произвести
разоружение ваших отрядов и воинских эшелонов, прекратить самоуправство
вашего командования.
Парламентер, еще раз пристально осмотрев присутствующих, не торопясь,
осторожно присел на край стула, и, не скрывая все той же ироничной улыбки,
представился:
- Штейгер! Петр Карлович Штейгер, командир первого украинского отряда
партизан-анархистов. По своим убеждениям анархист-коммунист. На вашем
знамени - Ленин, на моем - Кропоткин. Я уполномочен требовать от вас
свободный проезд на Царицын. Мы имеем предписание следовать в Самару и
считаем, что вы задержите нас незаконно.
- Где предписание? Кем оно выдано? - потребовал Кивгила. Штейгер
передал развернутый документ. Кивгила внимательно прочитал его и тут же
возвратил парламентеру.
- На территории Советской Республики действительны документы, выданные
и подписанные представителями Советской власти. Ваше предписание не
действительно, оно подписано представителями Союза анархистов.
- В таком случае придется драться, кровопролития нам не избежать, -
Штейгер поднялся со стула и, встав в воинственную вызывающую позу, попытался
шантажировать трагичностью обстоятельств.
- Вы не смогли задержать Петренко. Тем более не задержите нас: мы
сильней! Но при необходимости Петренко вернется к нам на помощь. С двух
сторон мы раздавим вас. Кроме того, не забывайте вслед за нами идут сильные
отряды наших единомышленников... Мы независимая революционная партия и
считаем, что революция в России совершилась не для одних большевиков...
Кивгила внимательно слушая парламентера, поднялся с места, затем резким
ударом ладони по столу прервал его.
- Достаточно, Штейгер! Мы вас поняли. Постарайтесь внимательно
выслушать нас.
Жестом руки Кивгила поднял с места начальника гарнизона Родина.
- Григорий Иванович! Необходимо вывести парламентера из заблуждения.
Объявите двустороннему совещанию последние материалы по существу вопроса.
Родин легко поднял с места крепко сбитое тело, туго перехваченное
кавалерийским снаряжением, и, разгладив тыльной стороной ладони стрелки
изящных молодцеватых усов на смуглом калмыковатом лице, обратился к
парламентеру:
- Из того, что сказано вами, мы совершенно не принимаем во внимание
ваши угрозы. В ваших угрозах - вся ваша слабость. Судьба Петренко, на помощь
которого вы рассчитываете, вам не известна. По приговору военно-полевого
суда 12 мая во второй половине дня он расстрелян за попытку поднять мятеж и
не подчиниться в Царицыне революционным властям. Что касается
единомышленников, следующих за вами, то они нам также известны. Недобрая
слава Маруси Никифоровой нас не пугает, эта опасная современная амазонка
занимается не женским ремеслом. И если эта шайка ростовских уголовников еще
на свободе, то дни их сочтены: уже отдан приказ о ликвидации этой банды. Но
как вы, Штейгер, могли связать свою судьбу с уголовниками? Где и когда вы
растеряли воинскую честь вообще, а честь солдата революции в частности?
Что касается сущности сложившейся ситуации, то о ней поговорим
откровенно при открытых картах. Если отбросить прочь искусственный
драматизм, который вы старательно разыгрываете в нашей обоюдной истории, то
дела ваши выглядят плачевно. Все ваши боевые силы зажаты в вагонах.
Спешиться, чтобы развернуться в боевые порядки, мы вам не позволим. На что
вы рассчитываете?
Переговоры длились несколько часов, прибыли еще несколько делегатов, но
окончательного решения выработано не было. Однако Штейгер неожиданно заявил,
что он со своим отрядом сопротивление котельниковскому гарнизону оказывать
не будет и просит включить его отряд в состав котельниковских боевых сил,
оставив за ним право командовать своим отрядом. Условия котельниковских
властей он, Штейгер, точно и подробно изложит своему командованию, но
предсказать их решения он не берется. Если условия котельниковских властей
будут приняты, то в 14.00 часов над эшелонами будут подняты белые флаги. И
все же осуществить разоружение анархистов без боевых действий не удалось. Не
дожидаясь ультимативного времени, анархисты начали артиллерийский обстрел
поселка. В районе Мелиораторского разъезда большой группе анархистов удалось
спешится, развернуться в боевые порядки и начать наступление на левый фланг
котельниковской обороны, но, напоровшись на мощный пулеметный огонь, они
сразу же понесли большие потери. Артиллерийским огнем, прижав противника к
земле, котельниковци начали штурм эшелонов. Со стороны Нахаловки начал
наступление отряд железнодорожников. В районе кожевенного завода
железнодорожникам удалось отсечь отступающих анархистов от эшелонов,
расчленить их на мелкие группы и вести бой на уничтожение. Был взят в плен
возглавлявший наступление анархистов опасный уголовник Березка. По решению
военно-полевого суда он после боя был расстрелян. Анархисты начали сдаваться
в плен. Над вагонами начали появляться белые флаги. При штурме классных
вагонов, в которых размещался отряд Штейгера, командиру взвода связи при
штабе обороны Панину было поручено: "Штейгера не разоружать, а доставить на
командный пункт". На командном пункте Панин подтвердил, что отряд Штейгера в
бой не вступал и сопротивления не оказывал. К исходу боя на командный пункт
были доставлены начальники отрядов во главе с Черняком, который попытался
вину за обстрел поселка свалить на Березку и представить дело так, будто
командование анархистов уже согласилось принять требование котельниковцев и
к 14.00 выбросить белые флаги, но Березка самовольно вмешался в дело и
создал конфликтную ситуацию.
После боя начальник гарнизона Родин в штабе ревкома кратко изложил
порядок дальнейших действий:
Сложившие оружие в тех же эшелонах под конвоем отправляются на
пересылочный пункт в Сарепту, где им предстоит пройти соответствующую
фильтрацию.
Командиры отрядов во главе с Черняком без конвоя следуют до станции
Жутово, где поступают в распоряжение командующего Крачковского. Разрешение о
их расконвоировании берет на свою ответственность председатель окружного
Совдепа Кивгила и выражает надежду, что это доверие будет оценено правильно.
Отряд Штейгера со всем принадлежащим ему вооружением, снаряжением,
конским поголовьем временно поступает в распоряжение Лобашевского для
усиления гарнизона станции Семичная. В подчинение Штейгера отряд перейдет
после возвращения его из Царицына.
Казалось, что с основными силами анархистов покончено, их главари
переданы в руки военных властей и там должна определиться дальнейшая судьба
их: кто предстанет перед следственной комиссией, кто докажет свою
непричастность к нарушению революционной законности. Личный состав отрядов
анархистов сдан на пересылочный пункт, где также пройдет соответствующую
проверку. Оружие и имущество взято на учет и сдано на государственное
хранение. Но неожиданно дело с анархистами приняло совершенно
непредсказуемый поворот, и чтобы разобраться в этом, обратимся за помощью к
историческим документам.
Справка из архива.
"...Командующему Крачковскому - заявление командира первого
партизанского полка Черняка.
Полк станции Котельниково шестого июня был разоружен Родиным, невзирая
полномочные документы проезд полка Самару точка. Считаем подобные явления
недопустимыми, предлагаем произвести строжайшее расследование, принять меры
возвращения".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 17, л.56/.
После грабежей, мародерства, кровавых расправ Черняк принимает позу
оскорбленного, ищет защиту у военного командования и, что самое
удивительное, - находит ее.
Справка из архива.
"Царицын. Нач.штаба Носовичу, копия военкому Зедину.
Прошу немедленно распорядиться и вернуть первый партизанский
объединенный отряд тов.Черняка на станцию Тихорецкая, предварительно
вернувши отобранное оружие. Полк находится на станции Сарепта и должен
выступить на Ростовский фронт.
18 июня 1918 года, No 211, Главком Калинин".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 82, л.213/.
Требование главкома Калинина озадачило руководство Северо-Кавказского
Округа, здесь не смогли найти достаточно веских аргументов, чтобы взять под
защиту действия котельниковского командования, разоружившего Черняка.
Кивгила и Родин, ссылаясь на требование Донского Советского правительства,
вынуждены были доказывать правоту своих действий. По требованию главкома
Калинина в Сарепте из анархистов в спешном порядке формируются два полка по
тысяче штыков в каждом. Командовать полками назначаются Черняк и Чередняк.
Полки грузятся в эшелоны и направляются в Тихорецкую. Общее руководство
возглавил Черняк. Но, доехав до станции Жутово, выяснили, что Котельниково
окружено казачьими мятежниками и находится на осадном положении, пробиться
через станцию в сторону Тихорецкой невозможно. Кроме того, стало известно,
что сальская группа войск Шевкоплясова и Колпакова оставили Двойную и
Великокняжескую, отошли в район Ремонтная-Дубовка, где стали создавать
оборонительный участок по реке Сал.
Поскольку путь к станции Тихорецкая был отрезан, объединенный отряд
Черняка в Жутово поступает в распоряжение командующего Царицынским фронтом
Крачковского. Но едва Черняк довел эшелоны до Жутово, сразу же от местных
властей жутовских хуторов и станиц начали поступать тревожные сообщения о
грабежах, учиняемых солдатами, появившимися в этом районе.
Справка из архива.
"Примите меры ст.Жутово, Аксай, Абганерово. Вооруженные красноармейцы
грабят жителей. Подробности передаст депутат Стрельцов. Жители бегут.
Исполком Чернояра".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 12, лист 67/
Котельниково, находясь на осадном положении, нуждается в военной
помощи. Не имея других боевых сил, командующий Царицынским фронтом
Крачковский 27 июня 1918 года направляет сводный отряд Черняка в
Котельниково. Прибыв в Котельниково, Черняк узнает, что его отряду предстоит
оборонять город в окопах. Это никак не входило в круг его желаний. Силой
оружия захватив паровоз, он самовольно возвращается в Жутово, где создал
свою анархическую общину и совершенно откровенно стал на путь борьбы с
Советской властью. Приведу выписку из документа.
Справка из архива.
Из доклада начальника штаба Жутовского боевого участка Царицынского
фронта
"...Несмотря на приказ ГЛАВКОВЕРХА, Черняк не пожелал /по прибытии из
Котельниково - Р.Г./ выгрузится из вагонов, занимает три эшелона. При
эшелонах у него имеется 60 женщин, занимающих двусмысленное положение... Все
60 числятся на довольствии... Как Черняк, так и солдаты его полка выдают
себя за анархистов. У них в полку образована коммуна, в фонд который сдается
все награбленное... Особое внимание следует обратить на смысл воззвания
Черняка... "Братва казаки! /Обращение к казакам Советского Громославского
полка - Р.Г./ Одумайтесь, за что мы воюем, проливаем братскую кровь. Хлеб
нельзя убирать, мы накануне голода. Вы думаете, что вы защищаете свободу. Вы
защищаете грабежи. За это вы поплатитесь своей шкурой..."".
/ЦГАСА, фонд 100, опись 3, дело 411, 423, листы 36-40/
На станции Жутово крытые вагоны Черняк превратил в казармы. Несколько
классных вагонов были приспособлены под ночные кабаре, где 60 молодых женщин
отрабатывали свой хлеб как наложницы-одалиски. В окрестных хуторах
начинались повальные грабежи. Забиралось все, что попадало под руку: скот,
хлеб, фураж, имущество.
Донское Советское правительство вновь обращается к Советским войскам с
воззванием No 142 от 27 июля 1918 года:
Справка из архива.
"...Донское Советское правительство считает своим долгом напомнить
штабу СКВО о том, что речь идет о Черняке, банды которого должны были быть
обезоруженными, а сам Черняк арестованным после отступления из Ростова, где
он в продолжение двух дней громил магазины. Ввиду того, что банды продолжают
разбойничать и непринятые меры против этого может рассматриваться как
попустительство Советской власти грабежам. Предлагаем штабу СКВО: Черняка
арестовать, а его отряд обезоружить...".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 12, лист 26/
Оружие, возвращенное анархистам Черняка и назначение его вновь
командиром сводного отряда после его капитуляции и полного разоружения в
Котельниково 6 июня 1918 года, обернулось большим бедствием для южного
Царицынского фронта. Беспринципность главкома Калинина и явное
попустительство командования СКВО дали возможность отпетому уголовнику еще
более двух с половиной месяцев глумиться над советскими законами. Экзекуции
Черняка приняли массовый и зловещий характер. В окрестных Жутовских хуторах
и станциях помимо грабежа началось массовое изнасилование молодых женщин,
которых пригоняли в ночные вагоны на потеху пьяной солдатне. При попытках
оказать сопротивление беззакониям - расстрел, поджог, ограбление... Наконец,
появились листовки, призывающие расстреливать комиссаров, коммунистов,
активистов Советской власти. Все это продолжается до 16 августа 1918 года,
когда начальник Жутовского боевого участка Кругляков сообщил в СКВО, что
Черняк бросил полк, скрылся в неизвестном направлении, выкрав полковую
кассу, в которой находилось более полумиллиона рублей. И только 20 августа
1918 года Черняк объявлен вне закона и приняты меры по его розыску.
Справка из архива.
"Комиссии юстиции, чрезвычайной комиссии, военному совету, военной
комиссии, начальнику милиции, комиссии внутренних дел.
Прошу задержать командира 1-го революционного полка Черняка, командира
разведки того же полка Георгиевского, агента отдела снабжения фронта
Приходько, Кривенко, Турбина, Остапенко, Данилушкина, всех при них
находящихся арестовать и под усиленным караулом доставить на фронт в
распоряжение следственной комиссии.
Армия Жутовского фронта 20 августа, Никифоров".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 171, лист 363/
Черняк и его свита были пойманы. Военно-полевой суд Жутовского боевого
участка вынес в своем решении высшую меру. Приведение приговора в исполнение
было осуществлено в последних числах августа 1918 года в районе Жутово.
Полк Черняка был расформирован. Многие из этого полка, пройдя по
тернистым дорогам гражданской войны, пересмотрели свои убеждения и стали
жить по советским законам. Были, видимо, и такие, которые закончили свой
нравственный распад в убийствах махновщины, а многие обрели свои безымянные
могилы на перепутьях бескомпромиссных и жестоких встреч с карающими силами
молодой Советской республики.
Разговор об анархистах в Котельниковском округе был бы неполным, если
бы мы не вспомнили Марусю Никифорову. Степная красавица - так величаво звали
ее братишки-головорезы на дорогах недоброй бандитской славы. В узком кругу,
близкие ей по духу собутыльники, на воровских пирушках ее называли "Муркой".
С этим кошачьим именем она стала прообразом героинь многих блатных песен.
После нее в уголовных шайках, возникавших в холодной и голодной жизни
молодой республики Советов, появлялось еще много различных Марусь. Но наша
Маруся - Маруся Никифорова - реальное лицо из истории гражданской войны.
Страсти ее и помыслы были такие же низменные и примитивные, как у Петренко,
Черняка и многих других любителей легкой наживы. Жажда их неуемного
самовластия чаще всего прекращалась высшей мерой, назначенной военными
трибуналами или гибелью в боях с карающими силами.
По пути следования в Царицын за своими лидерами Маруся узнала, что
Петренко и Черняк разоружены. Она не стала испытывать свою судьбу, бросила
вагоны и, пыталась замести следы своих преступлений на бесконечных и пыльных
трактах сальских степей. Путь ее был недолгим. Небольшой отряд Маруси
наткнулся на красноармейский патрульный дозор из отряда Ситникова. Не имея
военной сноровки, не умея управлять боем, Маруся с отрядом стала легкой
жертвой короткой, но решительной схватки, отряд ее был полностью уничтожен,
Маруся расстреляна. Труп Маруси в кожаном мундире привезли для опознания в
Семичную, здесь же произведено захоронение ее среди свежих могил анархистов,
погибших 6 июня в Котельниковском бою.
И еще одно имя - Штейгер Петр Карлович. Анархист-коммунист, видимо, не
столько по убеждению, сколько по модному поветрию, бытовавшему в среде еще
не совсем созревшей политической силы революции. Имя Петра Штейгера очень
тесно связанно с историей Котельниковской обороны. Его становление как
солдата революции, формирование политических взглядов началось в среде
котельниковских большевиков ревкомовцев, от них он получил путевку для
службы в Красной Армии. Мы еще встретимся с ним в истории Котельниковской
обороны 1918 года. Это один из тех, у кого нашлось достаточно благоразумия
решительно порвать с анархизмом и честной службой в рядах Красной Армии
оставить о себе добрую память, но все-таки в своих воспоминаниях не нашел
мужества сказать о себе всю правду до конца.
Разоружение анархистов в Котельниково 6 июня 1918 года было очень
важной и значительной военной операцией на южном участке Царицынского фронта
Северо-Кавказского Военного Округа. Ни в Ростове, ни в Тихорецкой, ни в
Двойной, ни в Великокняжеской не нашлось достаточно активной революционной
военной организации, которая смогла бы остановить беззаконное мародерство и
своеволие опасной и в своей сущности контрреволюционной анархии. В
Котельниково было разоружено самое крупное объединение анархистских отрядов,
после чего анархизм, как организованная сила на территории
Северо-Кавказского Военного Округа прекратила свое существование. Попытка
Военного Совета СКВО возвратить анархистам оружие и использовать их в
интересах революции окончилась провалом: анархисты повернули оружие против
Советской власти. Решительные действия по разоружению анархистов как ничто
другое удостоверяет, что к июню месяцу 1918 года Котельниковские
революционные власти были не только хорошо организованны в военном
отношении, но прежде всего представляла из себя зрелый руководящий
коллектив, способный понять и решать политические задачи революции.
4. СЕВЕРО-КАВКАЗСКИЙ ВОЕННЫЙ ОКРУГ (ДОРОГА К ПРОДОВОЛЬСТВИЮ)
Победное шествие Великой Октябрьской социалистической революции длилось
недолго. На борьбу с молодой Советской Республикой поднялись не только
внутренняя, но и внешняя контрреволюция: Англия, Франция, Германия,
Соединенные Штаты Америки, Япония в тайне от своих народов спешно снаряжает
военные экспедиции для подавления Революции в России раздела ее территорий.
Страны Антанты открывают кредиты и неограниченную финансовую помощь царским
генералам, украинским националистам, грузинским меньшевикам, армянским
дашнакам, азербайджанским мусаватистам. Гражданская война в России назревала
с трагической неизбежностью. Объединенные силы врагов русской революции были
полны решимости вести непримиримую борьбу с большевизмом в России. Лидер
русской контрреволюции Рябушинский, в припадке человеконенавистнической
истерии провозгласил позорный клич: "Задушить революцию в России костлявыми
руками голода!". Вскоре становится очевидным, что объединенные силы
внутренней и внешней контрреволюций в блокаде промышленных центров Советской
республики видели кратчайший путь для расправы над народами бывшей
Российской империи, взявшими власть в свои руки.
Военная блокада, как вид боя, начинается с захвата коммуникаций, чтобы
в последующем довести до истощения жизненно необходимые ресурсы
сопротивления и, сломив духовные и физические возможности осажденных,
принудить их к капитуляции. Как всякая военная акция, блокада не ведает
милосердия. Самый грозный солдат блокады - голод. Умение создать голодную
ситуацию в лагере противника, несмотря на аморальность и бесчеловечность
этого, является, тем не менее, высшим показателем военного искусства.
Неслучайно, вскоре после провозглашения Советской власти в России,
центральные промышленные ее районы силами контрреволюции были изолированы от
продовольственных и сырьевых районов Украины, Сибири, Средней Азии, Кавказа
и Юга России.
Уже в начале 1918 года над революционными завоеваниями в России нависла
мрачная перспектива голодного лихолетья. От решения продовольственной
проблемы зависела судьба молодой Советской Республики.
В этой критической ситуации внимание В.И.Ленина, совнаркома было
обращено к единственной магистрали, способной хоть впроголодь питать
блокированные промышленные центры. Взяв свое начало в столице, у Рязанского
вокзала, магистраль через Козлов, Грязи, Борисоглебск доходила до Царицына,
где круто развернувшись параллельно излучине Дона, уже под именем
Владикавказской железной дороги устремлялась в богатейшие хлебные и
животноводческие районы левобережья нижнего Дона, Калмыкии, Кубани. Эта
магистраль приобретала значение жизненно необходимой артерии, на ней было
сосредоточенно решение стратегических задач революции.
В специальном постановлении Ленина, Цурюпы, Невского от 3 мая 1918 года
железнодорожная магистраль Борисоглебск-Царицын, Царицын-Тихорецкая была
объявлена на военном положении. Вдоль нее были созданы воинские
подразделения для ведения эшелонной войны в интересах Советской Республики.
Станция Котельниково, располагая мощным технологическим железнодорожным
комплексом, собственным паровозным и вагонным парком, многопутевым
пристанционным разъездом, а также местной мукомольной промышленностью и
предприятиями по переработке сельскохозяйственной продукции, находясь в 180
километрах от Царицына, оказалась своеобразными воротами к продовольственным
богатствам региона. Участок от Котельниково до Ростова и городов северного
Кавказа был тем "яблоком раздора", вокруг которого уже в первые дни после
Великой Октябрьской социалистической революции ломались копья классового
противоборства. Сюда стекалась вся русская контрреволюция: финансовые тузы
России, министры временного правительства, воинственные защитники монархии,
начиная от злобных и беспощадных организаторов самостийных карательных
экспедиций полковника Гнилорыбова, есаула Чернецова, Голубинцева,
Землянухина, до атамана всевеликого войска Донского генерала Каледина.
Донская область оказалась самым взрывоопасным, в то же время самым трагичным
районом, где классовое размежевание создавало непримиримую враждебность.
Станция Котельниково, не будучи узловой станцией, тем не менее являлась
технологически господствующей станцией на Владикавказской железной дороге.
Здесь железнодорожное и местные производства объединяли рабочий революционно
зрелый коллектив более трех тысяч человек.
В сложившейся исторической ситуации совмещение технологического
господства котельниковского железнодорожного комплекса с хорошо
организованными революционными войсками предоставляло возможность создания в
Котельниково мощной продовольственной базы и надежной цитадели Советской
Республики на Владикавказской железной дороге.
Но создание гарнизонов на ответственных участках Владикавказской
железной дороги для ведения эшелонной войны решало только вопросы
железнодорожных перевозок важнейших государственных грузов. После
разоружения в Котельниково казачьих воинских частей возникли условия для
установления советской власти в особо реакционном регионе: левобережное
донское казачество, калмыкия, кубанское казачество, многочисленные
народности северного Кавказа. Советская власть, ее местные органы сразу же
почувствовали энергичное сопротивление со стороны верхушки
привилегированного казачества и феодально-кулацкой знати Калмыкии. Для
защиты Советской власти начали создаваться партизанские отряды. Вскоре
партизанской войной была охвачена обширная территория. По мере нарастания
сопротивления местным органам Советской власти, взявшим на себя решения
вопросов продовольственной политики Советского государства среди местного
населения - мелкие партизанские отряды объединялись в войсковые части и
соединения. Вскоре ясно обозначились их районы сосредоточения. Южнее
Царицына Жутовский участок включал в себя части Морозовской дивизии,
Громославского полка, крупные отряды анархистов, которых так же пытались
использовать как революционную силу. Котельниковская группа войск в своей
первоначальной фазе объединяла Котельниковский железнодорожный отряд, и
Котельниковскую добровольческую рабочую дружину, а также мощный, хорошо
организованный отряд Ломакина, действовавший в районе станиц Атаманской и
Андреевской, активный и очень боеспособный отряд Чеснокова в районе станиц
Потемкинской, Верхне Курмоярской, Нагавской. Этот отряд принимал на себя
удары контрреволюционного казачества с правой стороны Дона и прочно
удерживал Советскую власть на участке своих действий. В районе станции
Семичная отряд Лобашевского прикрывал Котельниково с южной стороны, отряды
Сафонова, Лаврова, Золотарева вблизи Котельниково составляли резерв для
формирования мощного Котельниковского гарнизона. Сальская группа войск
формировалась вокруг боевых сил станицы Великокняжеской во главе с
Шевкоплясовым, с этим отрядом объединились Веселовский и Платовский отряды
Думенко и Никифорова, и Мартыно-Орловский отряд Ковалева.
Массовое формирование партизанских сил на южном левобережье Дона,
Ставрополье и Северном Кавказе потребовало от Советского правительства
создания оперативного штаба, способного объединить боевую деятельность
разрозненных партизанских районов, возглавить оперативное руководство ими и
противопоставить активным действиям добровольческой армии Деникина единый
фронт революционных сил, придав ему строгую военную структуру. Надвигавшийся
голод и заботы о хлебе властно требовали решительных мер, чтобы единственный
и последний продовольственный регион уберечь от вторжения контрреволюции.
Хлеб решал судьбу революции в этот период, в хлебе заключалась вся ее
стратегия. Такой штаб способен был возглавить талантливый военный специалист
с широким военным кругозором, смелым и грамотным военным мышлением и опытом
практического управления войсками.
В соответствии с директивой совнаркома No175 от 4 мая 1918г. В Москве
было образовано Управление комиссариата по военным делам Северо-Кавказского
военного округа с расквартированием его в городе Царицыне. Царицынский штаб
обороны был уже не способен осуществлять руководство на разросшемся театре
военных действий. Царицынский гарнизон, которым командовал Иван Тулак, едва
справлялся с вспышками локальных мятежей местной контрреволюции.
Управление комиссариата по военным делам СКВО развернуло работу всех
отделов к 19 июля 1918 года. Военным руководителем Управления комиссариата
был назначен бывший генерал царской армии Снесарев, военным комиссаром -
большевик Зедин, начальником штаба - бывший полковник, царский генштабист
Носович. Руководители отделов управления были укомплектованы бывшими
царскими офицерами и только организационный, агитационный отдел был
сформирован из коммунистов-агитаторов. Кроме этих основных отделов
Управлению военного Совета СКВО были подчинены артиллерийский, медицинский
отделы, Волжская флотилия. В таком виде Управление комиссариата по военным
делам СКВО начало свою работу. Одним из первых актов его деятельности был
приказ, определяющий участок Царицынского фронта.
Справка из архива.
"Приказ
войскам Северо-Кавказского военного округа
14.6-1918 No 2 г.Царицын
П. 1
2. Командующему Царицынским фронтом Крачковскому со всеми частями
войск, оперирующими в Котельниковском участке и отрядом Межевых, который
включается в состав войск, подчиненных гр.Крачковскому оборонять участок от
ст.Иловля вкл. до станции Гашун (Владикавказской железной дороги) вкл. и
оттеснить противника за р.Дон на участке от устья реки Иловля до устья реки
Цымла. Штаб ст.Жутово.
Врио военрук Носович
Военком Зедин"
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 20, лист 59/
Основная нагрузка на участке Царицынского фронта приказом возлагается
на Котельниковскую группу войск. К моменту вступления в подчинение
командующему Крачковскому войска, действующие на Котельниковском участке,
были объединены Котельниковским окружным штабом обороны.
Справка из архива.
Сведения
штаба обороны Котельниковского округа о числе
людей, состоящих на довольствии
NoNo Наименование отрядов Число Примечание
п/п людей
1. Штаб обороны 35
2. Отряд Черникова 840
3. Донской казачий полк 749
4. Отряд Землянухина 193
5. Отряд Перцова 150
6. Майорский отряд 124
7. Отряд Ломакина 385
8. Котельник.добр.дружина 300
9. Отряд No 1 Броневик 120
10.Отряд No 2 Броневик 60
11.Отряд No 3 Броневик 20
12.Отряд железнодорожник 400
Итого: 3421
Начальник штаба Царицынского фронта
адъютант Всеводский
28 июня 1918 г.
Ст.Жутово
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 126, лист 7/. Итог подсчитан
неправильно, но так значится в подлинном документе.
Котельниковский окружной штаб обороны - это коллегиальный орган
окружного Совдепа, объединявший не только военные силы, но и работу его
основных отделов. На одном из заседаний председатель окружного Совдепа
Авксентий Кивгила разъяснил: "Как на трех библейских китах сегодня, в
условиях военного противостояния, работа окружного штаба обороны должна
сосредоточиться не деятельности трех основных отделов: продовольственного,
военного, железнодорожного. В сущности, окружной штаб обороны - это
Советская власть в условиях военного времени. Его конечной задачей является
выполнение продовольственной программы Совнаркома. Если мы не накормим
голодающий пролетариат республики, революция нам этого не простит...".
Авксентий Кивгила, как высшее должностное лицо округа, был избран
председателем Котельниковского окружного штаба обороны. Непосредственное
руководство революционными войсками, объединенным Котельниковским окружным
штабом обороны возлагалось на начальника штаба обороны. На эту должность
избирается начальник Котельниковского гарнизона Григорий Родин. Заготовку
продовольствия, формирование литерных продовольственных эшелонов возглавил
окружной продовольственный комиссар Алексей Селиванов, политическую и
производственную деятельность Котельниковского депо контролировал большевик
с большим революционным стажем Андрей Бурханов, решением местных задач
окружного Совдепа занимался Василия Болтручук - заместитель председателя
окружного Совдепа.
Кроме боевых сил, объединенных Котельниковским окружным штабом обороны,
вдоль Владикавказской железной дороги на особо важных объектах гарнизонами
располагались шесть железнодорожных отрядов общей численностью до 1500
человек, они составляли Котельниковский военный округ и предназначались
только для обеспечения работы железной дороги и ведения эшелонной войны, не
вмешиваясь в боевые действия территориальных войск. Командующим Войсками
округа был избран Г.А.Васильев.
Справка из архива.
"Участок Васильева:
1.Зимовниковский отряд.
2.Куберлевский отряд.
3.Отряд Ситникова.
4.Больше Орловский отряд.
5.Орловский отряд.
6.Отряд у ст.Целина".
/ЦГАСА, описание фонда 40435 - воен.Совет СКВО, страница 6/.
Командующему Васильеву также был подчинен паровозный и вагонный парк
котельниковского узла и отряд бронепоездов, что давало ему большую власть на
Владикавказской железной дороге.
Котельниковский окружной штаб обороны и Котельниковский военный округ -
это две совершенно независимые и неподчиненные одна другой военные
организации, выполняющие разные задачи. Если боевые отряды штаба обороны
были в оперативном отношении подчинены командующему Царицынским фронтом
Крачковскому, то военный округ имел очень громоздкую подчиненность, а
именно: оперативному отделу СКВО, Котельниковскому окружному совету,
командующему Кубано-Черноморским фронтом Калинину. Такая система
подчиненности имела много неудобств и была причиной целого ряда курьезных, а
иногда и конфликтных вопросов. Военный руководитель Северо-Кавказского
округа Снесарев, изучая состав вверенных ему войск, неожиданно обнаружил,
что в составе Северо-Кавказского военного округа существует еще и
Котельниковский военный округ. Военрука СКВО это озадачило.
Справка из архива.
"Котельниково. Командующему военным округом Васильеву.
Военрук просит Вас сообщить: каким именно округом вы командуете, кем и
когда назначены. Царицын, 8 июня 1918г.
Нач.штаба СКВО Носович".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 82, лист 380/.
Военному руководителю СКВО, военспецу, умудренному штабисту было
конечно невдомек, что очень емкое титулование командующего войсками
Котельниковского военного округа и подчиненных ему войск, состоящих
всего-навсего из шести небольших железнодорожных отрядов, было определено не
приказом высших военных инстанций, а случайно. Некогда скромный помощник
паровозного машиниста Авксентий Кивгила волей революции поставленный у руля
Котельниковского окружного военно-революционного комитета, человек еще не
искушенный в организационных структурах войск, вынес, возможно, свой первый
военный приказ: войска, расположенные на объектах Владикавказской железной
дороги, именовать Котельниковским военным округом, а Г.А.Васильева -
вагонного мастера ст.Котельниково, хорошо знающего железнодорожные перевозки
- избрать командующим Котельниковским военным округом.
Так, с легкой руки Авксентия Кивгилы нежданно-негаданно, как из-под
земли, внутри Северо-Кавказского военного округа, появился на свет
Котельниковский военный округ с командующим Васильевым. В Северо-Кавказском
военном округе такой емкий титул железнодорожных отрядов Владикавказской
железной дороги вызывал недоумение, иногда ироничную улыбку. Впрочем,
удивляться этому не следует. С отменой титулов, сословных и воинских званий
в то время нередко можно было встретить названия должностей: "командующий
отрядом", "командующий бронепоездом", "командующий батальоном" и даже
"командующий пролетарской ротой". Слово "командующий" было эквивалентно
слову "командир". Случайное название шести железнодорожных отрядов эшелонной
войны "Котельниковским военным округом" создало целый ряд кривотолков в СКВО
в 1918 году, но еще больше это создало разночтений позже, когда в истории
гражданской войны Котельниковские железнодорожные отряды будут пытаться
приравнять к общевойсковому масштабу военного округа.
Самая южная группа войск Царицынского фронта - сальские отряды.
Объединение их с Великокняжеским полком дало жизнь Первой Донской стрелковой
дивизии, командовать дивизией было поручено Шевкоплясову. По отношению к
командованию СКВО Донская стрелковая дивизия находилась в самом невыгодном
положении, прежде всего по причине совершенно ненадежной связи, она была
своеобразной автономией, связанной большим количеством беженцев, среди
которых, как правило, были родственники солдат, стоящих в строю этой
дивизии. Здесь господствовала тенденция: оборонять свои хаты, не уходить с
родных земель. Но наступление контрреволюционных сил Добровольческой армии
Деникина не оставляло никаких надежд на эти иллюзии, а карательные акции
добрармии в захваченных районах намертво привязывали беженцев к войскам
Шевкоплясова, как единственной силе, способной обеспечить их защиту. К
моменту вступления руководства СКВО в свои права, сельская группа войск с
тяжелыми боями, оставив Двойную, Великокняжескую, Гашуп, Куберле отходила в
район Дубовки, где, взорвав железнодорожный мост через реку Сал, по правому
берегу этой реки создавала оборонительный укрепленный участок. На
оборонительный рубеж реки Сал Первая донская стрелковая дивизия вышла в
следующем составе:
Справка из архива.
"1.Третьий крестьянский полк - командир Белодедов.
2.Первый Мартыново-Орловский отряд - командир Ковалев.
3.Первый крестьянский кавалерийский карательный полк - командир
Думенко.
4.Четвертый батальон - командир Сердечный."
/ЦГАСА, фонд 40435, оп. 1, дело 106, лист 272/.
Во время отхода на оборонительный рубеж реки Сал Мартыново-Орловский
отряд Ковалева оказался в окружении. Командир дивизии Шевкоплясов с занятием
оборонительных позиций готовил операцию по освобождению отряда Ковалева из
окружения.
В это же время в районе Ремонтная-Дубовка под натиском Ставропольской
контрреволюции, не имея возможности прорваться к Тихорецкой на соединение с
войсками Кубано-Черноморского фронта, отходила Доно-Ставропольская
конно-сводная бригада Колпакова с большим обозом хлеба. Из телеграфного
разговора Колпакова с консультантом Царицынского военного комиссариата
Погребовым /ЦГАСА, фонд 40435, оп.2, дело 92, лл.45,46,47/ выяснилось, что
Колпаков ищет надежно организованные силы Красной Армии, чтобы объединиться
для совместных действий. Погребов рекомендует Колпакову хлебный обоз
направить в Котельниково, а бригаду, состоящую из батальона пехоты, трех
эскадронов кавалерии, семи орудий - общей численностью 1600 штыков и сабель,
в зависимости от обстоятельств, вести на соединение или с Котельниковской
группой войск или с дивизией Шевкоплясова в районе Дубровки-Ремонтная. Обозы
с хлебом Колпаков степными трактами отправляет в Котельниково, а боевые силы
конно-сводный Доно-Ставропольской бригады объединил с дивизией Шевкоплясова,
образуя сальскую группу войск Царицынского фронта.
Жутовский участок в некотором смысле занимал привилегированное
положение среди войск Царицынского фронта. Здесь на станции Жутово находился
штаб фронта. Этот участок имел постоянную связь со штабом СКВО. Начальнику
боевого участка Круглякову подчинялись части Морозовской дивизии,
Громославский полк, отряд Духновского. Здесь же осели анархисты Черняка,
которые контрреволюционной направленностью своих действий регулярно угрожали
существованию советской власти в районе.
О состоянии войск Царицынского фронта военный руководитель СКВО
Снесарев сообщал высшему военному Совету Республики в своих первых докладах:
Справка из архива.
"Отряды Донской республики /Сальские войска Р.Г./ отошли за Сал,
прикрывшись взорванным мостом через р.Сал... На фронте Крачковского острый
недостаток патрон... Части не организованны, не обучены, нет командного
состава... некоторые части пришлось разоружить, ввиду ненадежности их в
нравственном отношении... на фронте к восставшим казакам присоединяются
калмыки... /На фронте Крачковского: точнее на Котельниковском участке
Р.Г./... Необходима экстренная присылка свежих сил... голодающие должны
понять, что без их активной помощи доставить хлеб будет не в состоянии... На
Тихорецком направлении более или менее обеспечен железнодорожный участок от
Царицына до Котельниково, но и здесь между Гремячей и Чилеково взорван
путь... Связь с главкомом Калининым /Кубано-Черноморский фронт Р.Г./
пытаемся восстановить хотя бы периодическую... Левобережный состав фронта
переутомлен, беспрерывной, напряженной, бессменной службой в условиях боевой
обстановки... Положение СКВО не только критическое, что вызывает
государственную необходимость самого серьезного внимание центра, так как оно
из критического может вскоре стать катастрофическим...
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 82, листы 6,7,8, дело 83, лист 22/
Это была не паника, а трезвый взгляд военного специалиста на истинное
положение, на действительное состояние южного участка Царицынского фронта,
который держался на революционном энтузиазме войск, а не на строгой военной
организации. Оперативное руководство сложившимися группами войск можно было
наладить путем формирования воинских соединений, организации флангового
взаимодействия между ними, а для этого совершенно необходимы были свежие
дополнительные силы, централизованное снабжение оружием, боеприпасами,
продовольствием в соответствии с нормами военного довольствия. Решение всех
этих проблем было далеко не простым. Левобережье Дона становилось ареной
казачьих и калмыцких мятежей, а с правой стороны его добармия Деникина уже
начала массированное давление на широком оперативном просторе по всему
течению реки Дона.
Военно-бюрократический аппарат СКВО, укомплектованный в основном из
офицеров старой царской армии, но плохо контролируемый в политическом
отношении, не торопился налаживать управление войсками. Не торопился и
высший военный совет оказывать помощь царицынскому фронту ни свежими, хорошо
обученными войсками, ни военным довольствием в необходимых количествах, ни
командным составом. Войска Царицынского фронта находились в непрерывных
боях. Руководство боевыми операциями со стороны военных специалистов СКВО не
осуществлялась. Мелкие стычки партизанских отрядов перерастали в боевые
операции, и штабу СКВО становилось о них известно постфактум. В СКВО
собирали донесения о боевых действиях, аккуратно по всем правилам штабной
культуры регистрировали и направляли в высшие инстанции. В оперативных
отчетах по личному составу царил хаос, неразбериха и преступное
очковтирательство. Приписывались мертвые дивизии, которые никогда не
существовали, на их снабжение отпускались соответствующие средства, и
расходовались они по сомнительным каналам. Фактически военно-бюрократический
аппарат СКВО не выполнял тех функций, которые были возложены высшим военным
советом. А на фронте одно за другим развивались трагические события, которые
всей своей тяжестью ложились на плечи местных доморощенных комбригов,
начдивов, командующих войсками и отрядами. Усилиями этих доморощенных
"генералов", полных революционного энтузиазма поддерживался фронт по
извилистому течению Тихого Дона.
В штабе Северо-Кавказского военного округа начались непрерывные
реорганизации, которые болезненно отражались в действующих войсках.
Упразднили Управление Военного Комиссариата, вместо него был создан
Оперативный отдел СКВО, который так же 19 июля 1918 года, согласно приказу
Высшего Военного Совета, руководство всеми военными организациями на участке
округа передал в ведение Военного Совета СКВО.
Свою долю сумятицы в работу штаба СКВО внесли прибывший в Царицын
чрезвычайный комиссар по продовольствию Сталин и оказавшийся по воле военной
судьбы в Царицыне с войсками 5 армии Ворошилов. Вопреки возражениям военного
руководителя СКВО Снесарева, Сталин добивается назначения Ворошилова
командующим Царицынским фронтом.
Справка из архива.
"Лично т.Ворошилов, как войсковой начальник, не обладает достаточными
нужными качествами, так например: он получив приказ о смене подчиненными ему
войсками нуждающихся в отдыхе частей Царицынского гарнизона на позиции у
Кривой Музги, этого приказа не выполнил, ссылаясь сначала на то, что его
войска устали и могут выполнить приказ только через неделю, а затем на то,
что Царицынский гарнизон сам пожелал остаться на позициях; 13 июля я
встретил т.Ворошилова на ст.Царицын, при чем штаб свой он оставил, не
сообщив мне, не уведомив штаб округа о своем заместителе. Из этого заключаю,
что он недостаточно проникнут долгом службы и не придерживается элементарных
правил командования войсками, почему скорее он подлежал бы удалению с
занимаемой должности, чем доверием ему руководства сложной операцией на
громадном фронте".
(Из доклада военного руководителя Снесарева Рев.воен.Совету республики
от 21 июля 1918г.)
/ЦГАСА, фонд 404435, опись 1, д.98, листы 5,6/
Вскоре придется убедиться: низкая военная культура Ворошилова, его
партизанский стиль командования, недостойные выходки по отношению к
сослуживцам, заключающиеся в целом ряде скандалов с рукоприкладством, ничего
не смогли изменить в судьбе Царицынского фронта.
Сталин прибыл в Царицын, как чрезвычайный комиссар по продовольствию.
Этого требовало время: чрезвычайное положение с продовольствием требовало
чрезвычайных мероприятий. И если учесть, что заготовка хлеба, как ничто
другое, вызывала конфликтные ситуации, доходившие до очень крупных боевых
столкновений, то нетрудно понять, что правовые нормы продовольственной
программы Совнаркома должны были найти самые терпеливые, самые тщательные
разъяснения среди местного населения, но практически заготовка хлеба очень
часто проводились путем грубого давления, что вызывало ответную враждебность
к продовольственной политике Советской власти. Казалось, что в интересах
Сталина, как высокого государственного представителя должно было быть
удержание надежного военного господства на Владикавказской железной дороге,
пересекающей богатый продовольствием регион. И в этом случае укрепление,
налаживание всех звеньев в деятельности Царицынского фронта должно стать не
только ближайшей задачей СКВО, но и чрезвычайного продовольственного
комиссара. Но Сталин все больше и больше вмешивался в решение военных
вопросов. В военном Совете СКВО стало неспокойно и как далее увидим
конфликтная ситуация между Сталиным и военспецами закончится разгоном
оперативного отдела СКВО.
План военного руководства СКВО о формировании единого, централизованно
управляемого фронта революционных войск, как организованной военной силы,
способной противостоять контрреволюционной добровольческой армии Деникина на
театре военных действий по течению реки Дон, начал разрушаться напористым и
бесцеремонным вмешательством в решение военных вопросов чрезвычайного
продовольственного комиссара Сталина. Сталин вместо защиты
продовольственного региона требовал создания цитадели в Царицыне путем
концентрации всех революционных войск фронта в этом городе.
Командующий Царицынским фронтом Крачковский 10 июля 1918г. передал
полномочия командующего Царицынским фронтом Ворошилову.
В военном Совете СКВО единомыслия так и не было достигнуто. Было ясно,
что отдельными районами партизанского движения, даже большими районами,
невозможно победить добровольческие, хорошо организованные силы донского
казачества, которыми руководили опытные генералы. Ворошилов вел себя этаким
независимым атаманом, не желая понимать, что умение подчиняться является
основной сущностью военного искусства. Было очевидно, что очень низкая
военная культура командующего Ворошилова может только ускорить катастрофу
фронта.
В процессе формирования венного совета СКВО руководством этого штаба
были заняты:
Справка из архива.
Снесарев Андрей Евгеньевич - военный руководитель с 3 мая по 23
сентября 1918г.
Зедин Карл Янович - военный комиссар с 10 мая по 23 сентября 1918г.
Анисимов Николай Андреевич - военный комиссар с 28 июня по 19 июля
1918г.
Носович Анатолий Леонидович - начальник штаба СКВО с 4 мая по 10
августа 1918г.
Сталин Иосиф Виссарионович - председатель военного совета с 19 июля по
23 сентября 1918г.
Ковалевский Александр Николаевич - военный специалист с 24 июля по 4
августа 1918г.
Минин Сергей Константинович - член военного Совета с 19 июля по 23
сентября 1918г.
Ворошилов Климентий Ефремович - член военного совета с 4 августа по 23
сентября 1918г.
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13 лист 379/
Сегодня трудно предположить: в чем обвинялись Носович, Ковалевский и
все остальные сотрудники оперативного отдела СКВО, но вполне уместно
полагать, что отрицание сталинской доктрины о концепции революционных сил в
Царицыне играло роль первостепенной доминанты обвинения.
Во второй половине августа 1918г. на развалинах разрушенного
оперативного отдела при военном Совете СКВО нужно было создать новый
оперативный отдел, которому предстояло очень тщательно изучить сложную
оперативную обстановку на южном участке Царицынского фронта и создавать
новые планы борьбы с контрреволюцией. Казалось, что развитие событий
опережало время. Генерал Краснов на правом берегу Дона не сидел сложа руки.
У него уже был создан ясный и четкий план захвата левобережья Дона и выхода
на оперативный простор для решительных действий против Царицына.
5. ХЛЕБ НАСУЩНЫЙ И КРОВЬ НАРОДНАЯ
Хлебный каравай на столе пахаря был всегда символом благополучия,
достатка, независимости и особой гордости за прилежный труд. "Хлеб наш
насущный" отождествлялся со святой иконой богоматери, и иконостас в переднем
углу жилища верующего христианина всегда с особым душевным благодарением
украшался венком из созревших злаковых колосьев. За хлеб человек платил не
только обильным потом и мозолями, не только нежным сыновним поклоном
землице-матушке, но и воздавал хвалу владыке всевышнему. Хлебопашец знал
истинную цену каждому зерну. Хлебную крошку, которую не съел сам, отдай
животным, отдай божьей птице, но не оскорби святость хлеба пренебрежением.
Надругательство над хлебом считалось кощунством, святотатством.
Хлебопашество считалось божественным предназначением человеческого бытия.
Но, несмотря на великую щедроту степных земель, случались годы великих
засух, жестоких бедствий, когда горячие суховеи на корню сжигали хлебную
ниву, и она становилась добычей жадного племени степных грызунов. Но еще
хуже, когда на созревшую хлебную ниву, обещавшую щедрый урожай, налетали
убийственный град или полчища саранчи: от нивы оставалось мертвое,
обезображенное поле. Все это труженик степного земледелия принимал, как
божью кару и, быть может, потому, так щедро возводил величественные храмы
для богослужения. Торжественный благовест от церковных колоколен малиновым
перезвоном разносился далеко окрест и призывал верующего сына православного
Дона к благодарственной молитве, где бы он ни был: на пашне, на сенокосе, в
далеком пути или на службе в военном строю.
Человеку, некогда бежавшему в бескрайние степи от жестокого
самодержавия властей - крепостников Российской метрополии и нашедшего в этих
местах не только половецкие курганы, необъятную ширь ковыльных пастбищ,
черноземное плодородие, но, прежде всего, свободу духа своего. С первых же
дней поселения пришлось взять в руки меч и орало. Так, защищая свой дом,
пашню свою, некогда беглец, государственный преступник стал надежным щитом
на южных границах Российской империи, оберегая покой ее от набегов
иноязычных завоевателей. Но врагами поселенцев были не только набеги
кочующего воинства. Человеку, осваивавшему эти плодородные земли, от первых
поселенцев были известны все немилости местной природы, которые обрушивались
на труд земледельца. Поэтому, собрав обильный урожай в удачный хлебородный
год, хозяин распределял его таким образом, чтобы иметь переходящий запас
хлеба на случай недорода или стихийного бедствия. Имея неприкосновенный
хлебный запас, можно было уберечь хозяйство от разрухи в годы бедствий. Так
в борьбе с силами природы человек набирался опыта и становился властелином
судьбы своей. Так в традициях вольного казачества рождался священный союз
пахаря и воина, так рождалась гордая традиция рыцарской чести казачьих
лампас и бесконечная любовь к чистым водам православного Тихого Дона.
В начале 1918 года запасы хлеба в хозяйствах левобережья нижнего Дона,
Кубани, Ставрополья были единственными источниками, откуда можно было взять
хлеб для голодающего центра. Но взять этот хлеб было не так-то просто.
Продовольственную политику совнаркома необходимо было строить с учетом
уважения труда хлебопашца, и прежде всего видеть в нем кормильца, но не
врага. К сожалению, именно этот принцип жестоко нарушался уже первыми
экспедициями продовольственников в поисках хлеба. Хлеб брали волевым
порядком, и эта псевдореволюционность доходила до необоснованно суровых
экспроприаций, когда забирали не только лишний хлеб, но забирали резервные
запасы на случай стихийного бедствия, забирали даже семенной хлеб. Сила
оружия в руках заготовителя вызывала ответные действия воинственного
казачества, быт и традиции которого пытались разрушить не в меру строптивые,
но политически малограмотные агенты-заготовители.
В статье "О продовольственных отрядах" Ленин указывал:
"Продовольственный вопрос - это самый большой вопрос нашей революции.
Продовольственные отряды ставят своей задачей только помочь собрать у
кулаков излишки хлеба, а не производить (как пытаются враги заранее запугать
этим деревню) в ней какой-то грабеж... За хлеб будут обязательно
представлены мануфактура, нитки, предметы домашнего и сельскохозяйственного
обихода". (Ленин, том 27, стр.411, изд.1950 г.). В широко известной
телеграмме, конкретно адресованной Котельниковским ревкомовцам, Ленин дал
ясные и четкие указания, как проводить политику Советской власти на Дону,
подверг суровому порицанию ненужную и несвоевременную сверхреволюционность,
оскорбляющую традиции донского казачества, их уклад жизни, запрет на ношение
ими казачьей формы одежды. Разрушение казачьих традиций - это самовольные
действия, не соответствующие политике Советской власти в отношениях к
донскому казачеству.
Превышение власти! К сожалению, это противозаконное действо нередко
превращалось в самовластие. Даже известный и прославленный доблестью герой
гражданской войны Борис Думенко, незаконно отобрав при обыске кругленькую
сумму денег, оправдывался тем, что он сделал это для пользы революции, а
анархисты Черняка от имени Советского солдата грабили и мародерствовали в
донских станицах. Преступления этого отребья являлись бандитизмом,
поощряемым идеологами анархизма. За все это обвинительные акты предъявлялись
политике коммунистов, комиссаров, политике Советского государства. К
сожалению, так случилось, что чрезмерное, усердие ограниченных службистов
становилось так же причиной пролития братской крови. Спровоцированные
вооруженные конфликты породили совершенно необоснованное мнение, что
казачество в революции поддерживало только агрессивный монархический лагерь
в объединенных силах контрреволюции. Вооруженные выступления казачества
против Советской власти в своей сущности ничем не отличалась от
контрреволюционных мятежей в Тамбовской губернии, в Украине, в Сибири и
носили ярко выраженный классовый характер. Классовые противостояния на Дону,
как и в других регионах страны, создали много трагических ситуаций в
революции. В связи с этим огульное обвинение казачества, как враждебной силы
революции носит часто необоснованный, тенденциозный характер. И
подтверждением того, что донское казачество отнеслось к революции с
уважением, является добровольное разоружение казачьих полков на
Владикавказской железной дороге и переход их на сторону Советской власти.
Мы уже говорили, что окажись эти полки карательной силой генерала
Каледина, развитие и ход гражданской войны на юге России был бы
непредсказуем. Состав боевых частей Котельниковского окружного штаба
обороны, где надеждой боевой силой являлся созданный на добровольных началах
Второй казачий социалистический полк, командовал которым казачий есаул
Ф.А.Текучев, говорил о солидарности донского казачества с революцией. Все
командиры партизанских отрядов в составе окружного штаба обороны в
Котельниковском округе: Чесноков, Ломакин, Сафронов, Лавров, Золотарев были
урядниками и вахмистрами казачьих полков. Отряды, которыми они командовали,
состояли в основном из служивого казачества. Руководство боевыми силами
Котельниковского окружного штаба обороны осуществлял бывший вахмистр 3-й
сотни 55 казачьего полка Г.И.Родин. Однако нельзя отрицать и того факта, что
среди донского казачества пожилого возраста были очень сильны традиции
преданности царскому престолу и непоколебимая верность воинской присяге.
Старые казаки, хранители монархических традиций, были несомненно очень
активной контрреволюционной силой. Именно эти силы во второй половине июня
1918 года спровоцировали кровопролитный мятеж на территории Котельниковского
округа, разговор о котором пойдет ниже.
Но если левобережное казачество после разоружения казачьих полков имело
возможность установление Советской власти решать демократическим путем, то
правобережное казачество до последних призывных возрастов оказалось во
власти царских генералов, которые верность казачества военной присяге
использовали как контрреволюционную силу добровольческой армии. Но даже
среди этой, казалось бы, надежной силы царских генералов проявлялись
постоянные симпатии к большевикам.
Справка из архива.
20.08.18 года ст.Котельниково
Участок Чилеково-Громославка.
...Настроение кадетских частей видно из следующих двух характерных
писем, найденных в окопах под Тормосином и другое на столбе на фронте между
Чилеково-Громославка.
Первое
"Товарищи большевики!
Мы, сочувствующие вам казаки, просим не оставить нас. Нашего врага
больше, чем нас, мы никак не можем вырваться из рук кровопивцев, за всякое
непослушание они нас рубят шашками и расстреливают. Мы давно желаем
соединиться с вами и не знаем как...".
Второе
"Товарищи большевики!
Давайте оставим все распри и станем друзьями. При одном условии это
легко достижимо. Вы удалите из своих частей бандитов и грабителей, и мы с
вами во всем солидарны. Друзьями-товарищами большевиков мы можем быть
всегда, но грабителей никогда!".
/Из материалов информатора Орехова ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело
168, лист 38/
"Бандиты и грабители" - это бесчинство и мародерство анархистов,
которые свои грабежи прикрывали знаменами революции, а претензии за их
аморальные действия предъявлялись политике советской власти.
Котельниковская оборона 1918 года имела очень важную особенность.
Создав в Котельниково продовольственную базу, ее создатели - котельниковские
большевики - оказались намертво привязанными к ней, они уже не могли
покинуть ее по тактическим или другим соображениям. Здесь был один из
последних продовольственных и сырьевых источников Владикавказской дороги,
откуда ежедневно отправлялись литерные эшелоны голодающему центру Советской
республики. Слишком многое зависело от работы котельниковского
продовольственного плацдарма и прежде всего судьба революции в России,
судьба молодой Советской республики.
Продовольственный конвейер находился в прямой зависимости от четко
налаженной работы Владикавказской железной дороги, а это обеспечивалось
самоотверженным трудом котельниковского рабочего класса, который держал в
своих руках котельниковский железнодорожный комплекс, как основное звено
управления Владикавказской железной дорогой. Саботаж, нераспорядительность,
задержка продовольственных грузов оправдания перед революцией не имели.
Ленинские телеграммы этого времени суровы и предельно требовательны. В
обращении Ленина к губернскому продкомиссару Симбирска можно почувствовать
весь накал, всю ленинскую бескомпромиссность при решении продовольственных
проблем.
"Требую максимальной энергии с вашей стороны, неформального отношения к
делу всесторонней помощи голодающим рабочим. За неуспешность вынужден буду
арестовать весь состав ваших учреждений и передать суду.
Хлеб от крестьян принимать днем и ночью. Если подтвердится, что вы
после четырех часов не принимали хлеба, заставляли крестьян ждать до утра,
то вы будете расстреляны...".
Слова ленинской телеграммы суровы и немилосердны. Законы долга перед
революцией были беспощадны, и есть основание полагать, что спрос с
котельниковских большевиков за выполнение продовольственных разнарядок
Совнаркома был не менее суровым.
Кровью лучших сынов Тихий Дон расплачивался за каждый килограмм зерна,
засыпанный в государственные хранилища. Некогда безмятежная патриархальная
степь застонала от дробного топота атакующей конницы, скрежета метала
схлестнувшихся стальных клинков и предсмертного крика воина,
располосованного лихим ударом казачьей шашки. Разбавленные кровью багровели
чистые воды Тихого Дона сверху донизу, схваченные тугими удавками висели на
перекладинах тела великомучеников. Здесь были большие и малые трагедии,
слезы и горе переполняли народное терпение - все с избытком видела и
испытала многострадальная котельниковская земля. Это была борьба за хлеб,
чтобы накормить голодающий пролетариат. И все это вместилось только в один
грозный, немилосердно жестокий, сегодня легендарный 1918 год.
В обстановке политического брожения, классовой разобщенности донского
казачества на плечи Котельниковского военно-революционного комитета легла
особая ответственность за судьбу революции. Революции нужен хлеб,
продовольствие, фураж, сельскохозяйственное сырье: шерсть, кожа, технические
культуры. Персонально ответственность за решение сложнейших
продовольственных вопросов Котельниковский военно-революционный комитет
возложил на молодого, но энергичного и делового ревкомовца Селиванова
Алексея Васильевича. В декабре 1917 года по предписанию Царицынского штаба
обороны фронтовик Селиванов прибыл в Котельниково, где был кооптирован в
состав президиума Котельниковского ревкома и избран заведующим
продовольственным отделом.
Создание продовольственной базы в Котельниково военно-революционный
комитет начал с конфискации мельниц, зерновых хранилищ, частных пекарен.
Немедленно были созданы заградительные отряды для борьбы с мошенничеством и
спекуляцией. Продовольствие, поступавшее на приемные пункты в Котельниково,
необходимо было без промедления грузить в литерные эшелоны и отправлять в
Москву. Поэтому координированные действия продкомитета с железной дорогой
составляли звено продовольственного конвейера и были отработаны до мелочей.
Именно на этом участке воспитывалась особая ответственность за своевременную
отправку литерных эшелонов по назначению. Продовольственный конвейер работал
круглосуточно. Несмотря на тревожную обстановку в районе, постоянные
диверсии на железной дороге литерные поезда отправлялись точно по графику
под усиленной охраной бронепоездов в сопровождении восстановительного
поезда.
Для обеспечения непрерывного поступления продовольствия на приемные
пункты при продкомитете был создан хорошо вооруженный продовольственный
отряд, имевший в своем распоряжении двенадцать машин и гужевой караван. При
необходимости подводы для обозов занаряжались у местного населения.
Чрезвычайная обстановка в стране требовала сосредоточения в государственных
закромах всех хлебных запасов до последнего зерна и установления строгих
норм распределения его среди голодающего населения. Заготовка хлеба
производилась по принципу продразверстки, сущность которой состояла в том,
что в крестьянских хозяйствах подлежали продаже государству все излишки по
установленным твердым ценам. И если учесть, что район Котельниково и
прилегающие к нему хутора и станицы сальских, заветнинских степей и казачьи
станицы донского левобережья были традиционно богаты хлебом, то поле
деятельности котельниковского продкомитета было обширным. Изучение наличия
хлебных запасов подсказывало, что сосредоточены они в основном у зажиточного
казачества. В крепких хозяйствах было засыпано до двух тысяч пудов зерна, а
в имениях купцов-хлеботорговцев запасы хлеба исчислялись десятками тысяч
пудов. Эти сокровища нужно было изъять у мироедов, чтобы они были лишены
возможности диктовать свои условия Советской власти перед грядущим голодом.
Естественно, что мирное решение этой проблемы оказалось невозможным. Каждый
центнер хлеба приходилось брать с боем. Кулак изощренно прятал его, а после
реквизиции его хлебных тайников становился жестоким, мстительным врагом
Советской власти. Пропаганда врага сеяла в народе фантастические небылицы о
коммунистах и комиссарах. Казачья шашка, православный крест, враждебная
пропаганда, объединяясь воедино, становилась мощной преградой к хлебу и
активной силой для борьбы с большевизмом на юге России.
Станция Котельниково, где Советская власть нашла себе надежную опору в
среде рабочих-железнодорожников, стала центром, вокруг которого
формировались революционные силы, которым были поняты продовольственные
заботы ленинского Совнаркома. С ростом боевых сил Котельниковского ревкома
рос и укреплялся на Владикавказской железной дороге котельниковский
продовольственный плацдарм.
Механизм приемки, хранения и отгрузки продовольствия внутри
Котельниково был налажен быстро, но заготовка его и доставка на приемные
пункты в каждом отдельном случае была связана с постоянным риском наткнуться
на военное сопротивление местных карательных отрядов, в которых атаманили
сынки казачьей верхушки. В продкомитете родилась местная тактика
продовольственных заготовок, сущность которой состояла в том, чтобы в первую
очередь взять хлеб из отдельных глубинок заветнинских степей и сальских
зимников, для чего формировались надежно охраняемые обозы, достаточно
вооруженные не только стрелковым оружием, но и артиллерией. Потом, опираясь
на партизанские отряды Ломакина, Лаврова, Чеснокова, Золотарева, Сафронова,
Лобашевского была налажена заготовка в хуторах и станицах, близко
расположенных к станции Котельниково.
Первые литерные эшелоны в Москву были загружены зерном и фуражом из
внутренних котельниковских запасов, частично пополненных за счет реквизиции
этих продуктов у мешочников и спекулянтов. Но было ясно, что внутренних
котельниковских резервов надолго не хватит. Необходима организация массовой
закупки продовольствия у населения, чтобы отгрузка его осуществлялась
круглосуточно, но с максимальным напряжением. Продкомиссар Селиванов
организует и возглавляет поход за хлебом в заветнинские и сальские степи.
Как и предполагалось, в этих степных глубинках удалось закупить большое
количество продовольствия. Основной обоз возвращался в Котельниково на 12
автомашинах и около 150 подводах, загруженных до отказа. Несмотря на то, что
обоз имел сильное боевое охранение, не доходя до станицы Атаманской он
подвергся нападению казачьей засады. Атака была дерзкой, с явной целью
отбить обоз. Пришлось вступить в бой. Для защиты обоза своих сил было явно
недостаточно, комплект снарядов для орудия мог обеспечить только скоротечный
бой. Пришлось срочно обращаться за помощью к Ломакину, отряд которого, к
счастью, действовал по близости, и только благодаря его своевременной помощи
обоз удалось отстоять и благополучно доставить в Котельниково. Такие
столкновения с местными бандами в жизни продовольственников были явлением
каждодневным. Отряд нес боевые потери, но, несмотря на это,
продовольственная программа набирала силу, и к началу мая 1918 года на север
ежедневно отправлялось 50-60 вагонов продовольствия и фуража. Пристанционные
зерновые ссыпки, фуражные склады, вагоны для скота, находились в
круглосуточной готовности для загрузки литерных эшелонов. Наладив работу
продовольственного конвейера во всех звеньях, котельниковский продкомитет
выполнял не только наряды совнаркома. В Котельниково приезжали делегации из
промышленных городов Ивано-Вознесенска, Орехово-Зуево, Коломны, Павловского
Посада, Богородска (ныне Ногинск) с письмами Ленина, в которых выражалась
просьба произвести первоочередную отгрузку продовольствия в эти особо
нуждающиеся промышленные города.
С объявления Котельниково окружным центром, возросли и задачи теперь
уже окружного продовольственного комитета. Продовольственный конвейер
работал круглосуточно с полным напряжением. Владикавказская железная дорога
превратилась в непрерывный продовольственный транспортер. Эшелоны с
продовольствием шли в Москву не только из Котельниково, но и с дальних
глубинных станций Владикавказской железной дороги. Окружной
продовольственной комиссар Селиванов ежедневно по телеграфу отчитывался
перед наркомпродом Цурюпой о выполнении продовольственной программы
совнаркома. Иногда приходилось напоминать чрезвычайному продкомиссару
Сталину:
Справка из архива.
"Из Котельниково. Царицын. Сталину.
Вторично прошу подтвердить телеграфно цены на пшеницу, рожь, ячмень.
Неустановление цен прекращает подвоз хлеба.
Председатель прод.кома Селиванов".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 25, лист 333/.
Об объеме хлебного потока, перевезенного по Владикавказской железной
дороге в Москву, дают наглядное представление архивные сведения из отчетов
по продовольствию.
Справка из архива.
"Хлеб
Из Донской области, перевезенный в Москву
по Владикавказской железной дороге на 16 июня 1918 г.
(в тысячах пудов)
1. Двойная -458
2.Куберне -424
3. Зимовники -599
4. Ремонтная -578
5. Котельниково -791
6. Жутово -62
7. Прочие -90
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 23, лист 372/.
Справка дает конкретные сведения о загруженности хлебными поставками
станций Владикавказской железной дороги, входящих в Котельниковский округ.
На этих станциях работали представители Котельниковского окружного
продкомитета, которые производили закупку продовольствия, грузили его в
вагоны, сдавали под охрану железнодорожным отрядам Котелниковского военного
округа. Погруженные вагоны собирали Котельниковские бронепоезда, и в
Котельниково формировались литерные транспорты, которые под усиленной
охраной бронеколоны следовали до Царицына.
В это время донесения командующего котельниковским военным округом
Васильева о работе Владикавказской железной дороги были суровы, лаконичны,
тревожны: взорваны мосты, изуродованы пути, испорчена линия связи, сожжены
дорожные объекты. Отряды Васильева, признанные охранять Владикавказскую
железную дорогу, самоотверженно, не жалея сил, ликвидировали последствия
диверсий, отбивали атаки на эшелоны с хлебом, восстанавливали
железнодорожные пути. Но ни одного зерна не отдано врагу. Когда сальская
группа войск вынуждена была отойти в район Ремонтная, оставив врагу Двойную,
Великокняжескую, Куберле, Зимовники, поток хлеба в Москву не уменьшался.
Гужевые обозы, минуя железную дорогу, везли хлеб на котельникосвкие приемные
пункты. В разговоре по телеграфу консультанта губернского военного
комиссариата Погребова с командующим сводной Доно-Ставропольской бригадой
Колпаковым даются рекомендации: связь с Царицыным держать через Котельниково
и о хлебе:
Справка из архива.
"Колпаков: - Имеется громадное количество хлеба. Укажите пункт куда
направлять конфискованный экономический хлеб?
Погребов: - Направление хлеба на Царицын через Котельниково.
Распоряжение об этом последует..."
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 92, лист 45/
Сальские гужевые обозы с хлебом подходили к приемным пунктам в
Котельниково непрерывно. На погрузочных площадках бригады грузчиков
усиливаются войсковыми подразделениями. Малейшая задержка погрузочных работ
расценивается как чрезвычайное происшествие. Во время драматических событий
в Котельниково, связанных с боевыми действиями, когда работа железной дороги
часто была парализована, погрузка продовольствия не прекращалась.
Председатель окружного комитета Кивгила не спускает глаз с работы
продовольственного конвейера и всякую задержку отправления литерных эшелонов
рассматривает как "преступление перед пролетариатом". Не прекращали работу и
местные продовольственные отряды. Они активизировали заготовку хлеба в
хуторах и станицах, непосредственно прилегающих к Котельниково. Бронепоезда
едва успевали выходить из текущего ремонта. Без бронепоездов литерные
продовольственные эшелоны были заранее обречены на гибель. Комиссар депо
Бурханов неделями не покидал депо. Так требовало строгое время. В одной из
телеграмм Сталину Ленин особо акцентирует внимание на охране маршрутных
поездов с хлебом:
Справка из архива.
"Шлите маршрутные поезда с тройной охраной. Саботажников и хулиганов
арестуйте и присылайте сюда.
Предсовнаркома Ленин".
/Ленин, том 27, страница 410, изд. 1950 г./
В горячем наплыве астраханских суховеев катился неспокойный июнь 1918
года. Сквозь мутное, в душной истоме разомлевшее небо лучи раскаленного
солнца, зависшего в мареве зенита, испепеляли в прах лазоревое весеннее
разнотравье, и уже ковыльная седина, кланяясь шелковистыми косами, серебрила
желтеющую степь от края до края. В часы полуденного солнцестояния бесследно
исчезали тени. Мерцание неподвижного горизонта, сливаясь воедино с тусклой
неоглядной далью, начинало манить к себе гущами роскошных дубрав и
таинственной прохладой голубых озер - это миражи, коварные призраки горячих
пустынь. Безмятежный покой полуденного степного царства иногда оглашается
воинственным клекотом могучего орла, парящего в поднебесье, тревожным
пронзительным посвистом недремлющего часового, жирующего сурочьего племени
или трескучим взрывом стремительного полета испуганного стрепета.
Станция Котельниково жила в предчувствии гражданской войны. Еще не
развеялась пороховая гарь после разоружения анархистов, а смутное время
приносило все новые и новые вести о междоусобных трагедиях, после которых в
патриархальных казачьих станицах оставались обугленные руины. Зловещие
перекладины, а на них стянутые удавками, в жутком безмолвии висели тела
непокорных мучеников, в глухих степных балках прожорливые стервятники,
упиваясь сежей кровью, расклевывали еще неостывшие тела жертв самовластия.
Росло и без того великое многострадальное племя вдов и сирот.
Степь, степь, степь: необъятная, величественная, временами суровая, но
всегда щедрая кормилица. Уже в начале лета ее полуденный дремотный покой,
настоянный густым и терпким запахом чабреца и полыни, как вечерний благовест
напоминал, что пришла пора летней страды, наступило время особых забот
человека о хлебе насущном. Умудренные большим опытом, много пожившие старики
говорили, что в страдную пору один день год кормит.
После благодатных весенних дождей, взлелеянные праведным трудом,
колосились необозримые поля донской пшеницы, наливаясь янтарным зерном,
тяжелело соцветие злаков. Взволнованная шальным порывом легкокрылого
степного ветра желтеющая нива ждала своего владыку. Только он, только его
мозолистые руки, крепко державшие чапыги, распахивая черноземный пласт,
могли донести до чрева страждущего человечества все сокровенные богатства
взволнованной нивы.
Но военному лихолетью этих дней было угодно, чтобы мозолистые руки
хозяина степей вместо орудий труда сжимали эфес казачьей шашки, а зоркий
глаз его через прицел трехлинейной винтовки караулил в засаде врага своего.
А кто же он был, этот враг? В смуте и стихии сложившихся противоречий часто
случалось так, что в смертельную схватку на поле брани выходили сосед против
соседа, брат против брата, отец против сына. Не всякому вот так сразу было
дано понять и осмыслить житейскую мудрость простых, но философски очень
емких слов, ворвавшихся в жизнь степей на знаменах революции: Свобода!
Равенство! Братство!
Котельниковский окружной военно-революционный комитет к исходу первой
половины 1918 года жил напряженной боевой жизнью. Активизация
контрреволюционных сил на юге России чувствовалось ежедневно, ежечасно,
ежеминутно. После объявления Котельниково окружным революционным центром во
всех отделах вновь избранного окружного Совета энергично проходила
реорганизация управления округом. Территориальные революционные отряды,
объединенные только что сформированным Котельниковским окружным штабом
обороны, уверенно удерживали Советскую власть на отведенных им боевых
участках.
Котельниковский штаб обороны, сохранив за собой функции военкомата,
руководил призывной работой, однако его основной задачей стало руководство
революционными партизанскими отрядами и добровольческими дружинами в округе,
строительство оборонительных сооружений вокруг города. По законам военного
времени местное население привлекалось для рытья окопов, возведения
проволочных заграждений, на особо важных участках к заграждениям подводился
электрический ток. Мобилизация местного населения для службы в Советской
Армии не прекращалась. Но, не смотря на постоянный прирост молодого
пополнения, разнарядок из СКВО для комплектования команд и откомандирования
их для службы в Советской Армии не поступало. Мобилизованные оседали в
Котельниково. Казарм для размещения призывников не было, так же не было
подготовительного командного состава для организации первоначального
военного обучения. Еще хуже обстояло дело со снабжением. Котловое
довольствие было очень скудным, а иногда весь приварок состоял из
пересушенной копченой воблы. Заявки Котельниковского штаба обороны на
продовольствие интендантами штаба фронта в Жутово почти не удовлетворялись и
подвергались постоянным сомнениям и обревизовке. Среди мобилизованных
оказалось большое количество провокаторов и предателей. Солдатская масса
становилась очень удобной средой, где легко приживалась контрреволюционная
пропаганда. Новобранцы становились очень опасной обузой для добровольческих
революционных войск. Оторванные от своих хозяйств, от семей, от родителей,
часто настроенных враждебно к Советской власти, призванные для службы в
Красную Армию, молодые солдаты из местного казачества являли собой
злокачественную опухоль, в которой дух предательства как раковая метастаза
до поры до времени находилась в инкубационном периоде.
Противоборствующие силы донского казачества определяли их классовые
позиции в революции, классовое размежевание его, как историческое явление,
складывалось по тем же законам, что и во всей Российской империи. Классовая
вражда - это горькая судьба русской революции. На Дону эта война несла с
собой особый трагизм, связанный с разрушением исторически сложившегося
гордого, вольнолюбивого и воинственного донского казачества.
После разоружения анархистов обстановка на Котельниковском участке
Царицынского фронта продолжала оставаться напряженной. Под давлением ударных
сил добровольческой армии Краснова сальская группа революционных войск
решала свои нелегкие проблемы на правом берегу реки Сал. На правом берегу
Дона походный атаман войска донского генерал Попов, объединив
контрреволюционное казачество, сосредоточил его силы против левобережных
станиц Потемкинской, Верхне Курмоярской, Нагавской. Все четче начала
обозначаться линия фронта между противоборствующими сторонами. Правый берег
Дона становился исходной позицией добрармии Деникина со штабом в станице
Нижне Чирской, левый берег ощетинился штыками партизанских отрядов и
красногвардейских пролетарских дружин. Только на котельниковском участке
состояли под ружьем около 3500 штыков и сабель революционных войск.
Мятеж контрреволюционного казачества, вспыхнувший 16 июня 1918 года в
районе станиц Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской вскоре как пожар
охватил Котельниковский округ, перекинулся в глубинные степные станицы
Атаманскую и Андреевскую и поднял феодальную верхушку калмыцкой
контрреволюции. Это была крупнейшая военная акция мятежного казачества на
первой фазе гражданской войны на нижнем левобережье Дона в 1918 году, она
вскрыла все гнойники и нарывы, созревшие во взаимоотношениях донского
казачества с Советской властью. Вдохновителями мятежа были седобородые
старцы, однако политическая сила, направлявшая их предательскую
деятельность, исходила из штабов царских белогвардейских генералов.
В Котельниковском железнодорожном округе командующего Васильева
диверсии и вредительства терзали работу Владикавказской железной дороги, а
Котельниковский окружной штаб обороны жестоко преследовали предательство,
измену и враждебную пропаганду. Особенно сильно короста предательства
поразила 2-ой социалистический полк, сформированный в результате объединения
отрядов Черникова и Чеснокова, пополненный молодыми местными казаками
последнего призыва. Идя на такой шаг Чесноков несколько самоуверенно заявил:
"Я - местный казак и с казаками-земляками всегда найду общий язык".
Командиром 2-го социалистического полка был назначен Черников. Полку была
поставлена задача: стать кордоном на участке станиц Потемкинская, Верхне
Курмоярская, Нагавская и противодействовать силам генерала Попова,
направленным на Жутово-Котельниково-Ремонтная. В станицах Потемкинская,
Верхне Курмоярская, Нагавская была установлена Советская власть.
Подразделения 2-го социалистического полка расположились в них гарнизонами.
Самую активную роль на этом участке взял на себя командир 2-го батальона
Петр Чесноков. Бывший вахмистр 22-го казачьего полка, казак станицы Верхне
Курмоярской в сущности еще очень молодой, но беззаветной отваги командир в
свои 24 года уже имел большой опыт управления батальоном. У него за плечами
было много дерзких и по своей смелости блистательных операций на Маныче и в
Котельниковском округе. Его личная преданность Советской власти граничила с
фанатизмом. Будучи прекрасным оратором, он как пророк верил в силу
революционного слова. Но эта вера и ослепляла его. Как всякий юноша, он был
по-детски доверчив. Давно известно, что доверчивость - родная сестра
трагедии и невольная помощница предателей. Лебединую песнь его бурной
военной славы оборвали предатели, которых, к сожалению, не смог он
разглядеть вовремя. Возвышенная вера в человека слишком всевластно
господствовала над личностью этого вдохновенного воина, заряженного
революционной поступью эпохи. Беспредельно веруя в убедительную силу
искреннего слова, в свои способности доносить правду до сердца народа, он
опрометчиво дал согласие выступить с речью среди старых казаков враждебной
станицы. Не подозревая коварства, он как подарок своей души понес в горячем
открытом сердце прозрение тем, кто еще не скинул вериги векового рабского
лакейства перед монархией. Как истинный казак он исповедовал рыцарское
правило: поверженного врага не бьют, враг есть на поле брани, где верный
конь, острая шашка и пламенное сердце определяют меру истинной доблести.
Поэтому, отправился на мирные переговоры в лагерь противника, Чесноков снял
с себя оружие.
На правом берегу Дона, оказавшись в окружении предателей, Чесноков был
арестован, связан и как пленник доставлен в станицу Нижне Курмоярскую, где
был подвергнут неоправданно жестоким пыткам. Чеснокова не могли победить в
открытых боях. Предательство! Оно оказалось выше казачьей чести. Даже
духовный наставник казачества - православие - не смогло остановить
бесславный шабаш и изуверство фанатичной кучки осатаневших от злобы
седобородых старцев, ревнивых хранителей монархии. Но злоба никогда не
вершила суд правый.
Истерзанного пытками Чеснокова перевезли на бугор около хутора Кривого,
недалеко от станицы Нагавской и отдали на поругание озверевшей толпе.
Изуверство толпы, потерявшей над собой власть, не ограничивалось ни богом,
ни милосердием, ни здравым смыслом. Страдания библейских великомучеников
едва ли сравнимы с муками Чеснокова. Его жгли каленым железом, набивали
утробу песком, одна из озверевших женщин собственноручно выдавила Чеснокову
глаз и обнаженную рану замазала скотским пометом. Орудия пыток были
примитивны и позорны. Происходило это на бугре около хутора Кривого! Здесь
творилось злодейство во имя злодейства. Виселица поглотила последнее дыхание
героя и породила бессмертие его. Место, где творилась казнь, стало позорным
несмываемым пятном на мундире донского казачества. Тернист был путь героев,
поднявших знамя революции и пронесших его по неисследованным дорогам до
наших дней. О гибели Чеснокова не осталось подлинных документов. Трагическая
кончина его овеяна народными легендами. Пусть и мои слова станут еще одной
легендой во славу отважного рыцаря революции. Автор этих строк с малых лет
до седины пронес светлую память о Петре Захаровиче Чеснокове по всем дорогам
своей жизни и, испытывая скорбь по своим боевым товарищам, павшим в боях за
свободу и независимость социалистической родины, всегда в тяжелые минуты
своей жизни обращался к теплу пламенного сердца Петра Захаровича Чеснокова.
Как только Чесноков оказался в плену у белоказаков, в его батальоне
вспыхнул мятеж. Часть батальона, обманутая провокаторами и предателями,
выбросила белогвардейский флаг, часть, преданная революционным войскам,
спасаясь кто как мог, отошла к Котельниково. С быстротой пожарища мятеж
охватил станицы Потемкинскую, Верхне Курмоярскую, Нагавскую, прилегающие к
ним хутора и перекинулся в район станиц Атаманской и Андреевской, где
действовал сильный, хорошо организованный отряд Пимена Ломакина. Начался
массовый расстрел и казни советских активистов, насаждалась власть атаманов.
Трагическое развитие этих событий сохранилось для истории в скупых, но
четких военных донесениях командующего Царицынским фронтом Крачковского. Это
беспристрастный репортаж из легендарного 1918 года о битве за Советскую
власть на участке Котельниковского округа, о героизме Котельниковского
окружного штаба обороны.
Справка из архива.
1
"Из Жутово. Вне очереди. Царицын Носовичу. 20 июня 1918 г.
На Нагавской прорыв. Гарнизоны Потемкинской, Нагавской, Верхне
Курмоярской выступать отказались. Чувствуется измена со стороны казаков.
Резервов нет. Прошу указаний или содействия в самом срочном порядке.
Крачковский.".
/ЦГАСА, фонд 49435, опись 1, дело 101, лист 163/.
2
"Из Жутово. В Царицын, 21 июня 1918 года.
Фронтовому военруку Носовичу.
Станицу Нагавскую заняли кадетские бандиты. Гарнизоны из местных в
ст.Верхне Курмоярской присоединяются к кадетам. Арестован командир 2-го
батальона 2-го социалистического полка тов.Чесноков... Мною издан приказ
выступать 2000 штыков от 5 армий... Крачковский".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 194, 195/.
Обещанная помощь в 2000 штыков говорит красноречиво о масштабах мятежа,
но, забегая вперед, скажем, что на позициях Котельниковских войск эта щедро
обещанная помощь не появилась до окончательного разгрома мятежников.
Справка из архива.
3
"Царицын. Срочно. Военруку Носовичу. 22 июня 1918 года.
Сообщаю, что в Котельниковском районе отряд Черникова был послан в
Нагавскую, хутор Комаров, где по прибытии на место арестовали своего
командира Черникова и убили его. После чего был выкинут белый флаг (в смысле
белогвардейский - Р.Г.) и отряд присоединился к кадетским бандам.
Малочисленный местный гарнизон в 160 человек бежал в Котельниково. Ожидается
отряд на 2000 человек... для ликвидации мятежа.
Командующий фронтом Крачковский".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 190/.
Второй социалистический полк в трагических тисках мятежа. Над командным
составом учинена расправа. Свирепствуют карательные акции в Нагавской,
В.Курмоярской, Потемкинской станицах. Мятеж зловещим пожаром ползет по
округу.
4
"Из Жутово. Царицын. Штаб СКВО Носовичу, 25 июня 1918 г.
Отрядами тов.Родина была взята станица Верхне Курмоярская, наши потери
8 легко раненых, 80 тяжело. После занятия станицы отряды отошли в
Котельниково.
Командующий фронтом Крачковский".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 220/.
5
"Срочно. Царицын. СКВО. Носовичу.
...Тов.Родин доносит: противником заняты хутора Похлебин, (..?). У них
имеются окопы Майорском, Семичном, Захарове.
25 июня 1918 г. ст.Жутово, Командующий Царицынским фронтом Крачковский.
Нач.штаба...".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 231/.
Выбив белоказаков из станицы Верхнее Курмоярской, командовавший
отрядами Котельниковского гарнизона Родин понял, что дальнейшее развитие
наступления очень рискованно. Со стороны Нагавской и Потемкинской, как
клещами, фланги его отрядов начали сжимать атакующие силы белоказаков. В
хуторах, в непосредственной близости от Котельниково, белые уже успели
создать опорные пункты. Чтобы не допустить отсечения и изоляции своих
отрядов от основных сил, Родин немедленно отошел на хорошо подготовленные
оборонительные позиции в Котельниково, где занимает круговую оборону. Тем
временем в Котельниково провокаторам удалось поджечь оружейные склады, но
вызвать панику и замешательство эта предательская акция не смогла, дружины
рабочих мужественно вступили в схватку с огнем, пожар был потушен не
причинив особого вреда военному имуществу, находящемуся на хранении в
складах. Председатель окружного Совдепа Кивгила 24 июня объявляет приказ
окружного штаба обороны, призывающий к мобилизации всех сил гарнизона для
отражения атак врага. Все предприятия города приостановили работу, замерли
депо и железная дорога, и только форсировалась погрузка литерных
продовольственных эшелонов. Рабочий класс города, взяв оружие в руки, занял
место в окопах для отражения нападения врага. Отрезанный от основных
котельниковских сил, прикрывая город со степной стороны, отряд Пимена
Ломакина жестоко бьется с калмыцкими частями, наступающими со стороны станиц
Атаманской, Андреевской и хутора Нагольного. На станции начали скапливаться
вагоны с продовольствием, даже с помощью бронепоездов их невозможно было
провезти через атакующие цепи противника. Несмотря на неоднократные
заверения о реальной военной помощи, командующий Царицынским фронтом
Крачковский пока не выделил ни одного солдата Котельниковскому гарнизону, он
только по существу вопроса ведет обмен телеграммами со штабом СКВО. Наконец
26 июня становится известно, что на помощь котельниковцам выступил
двухтысячный отряд Черняка. Но пока, истекая кровью, Котельниково ведет бой
с мятежниками один на один. 26 июня на подступах к Котельниково противник
сосредоточил мощные ударные силы для решительного штурма.
Справка из архива.
6
"Царицын. Военруку Носовичу.
...Вчера 26.6. в 3 часа утра кадетские бандиты повели наступление на
ст.Котельниково. Наступление было с трех сторон: с хуторов Майорского,
Семичного, Нагольного. В течение трех часов было отбито шесть атак. Убитых
кадетов найдено в окопах 20 человек. В плен взято 150 человек. С нашей
стороны убитых и раненых 18 человек. Подробности выясняются.
Зам.командующего Царицынским фронтом Юсин".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, листы 265, 266/.
7
"По словам перебежчиков, противник при наступлении 26 июня 1918 года на
ст.Котельниково потерял убитыми до 500, а ранеными до 800 человек. Нами
захвачено 3 пулемета.
Нач.штаба СКВО Носович".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 115, лист 4/.
На ближних подступах к Котельниковской обороне противник был жестоко
наказан. В отчаянных атаках с 26 на 27 июня 1918 г. Операция по захвату
Котельниково захлебнулась кровью. Потери противника были настолько велики,
что сконцентрировать силы для очередного штурма Котельниковской обороны он
был уже не способен. Казачий есаул Землянухин, едва собрав остатки
потрепанных частей, вынужден был беспорядочно, преследуемый красной конницей
котельниковских войск, отойти к Дону. Сто пятьдесят человек пленных провели
по котельниковским улицам, среди них были и те старики, которые вершили
казнь Чеснокова. Их судьбу должен решить военно-полевой суд. Командующий
Царицынским фронтом Крачковский 27 июня 1918 г. делает итоговое донесение о
ликвидации мятежа в Котельниковском округе.
8
"Военруку Снесареву на телеграмму вашу No 126.
Ввиду усиленных атак противника на ст.Котельниково внимание мое
отвлечено от Ремонтной. (Под натиском белых войска сальской группы, оставив
Двойную, Великокняжескую, Куберле, отходили к Ремонтной. (Чтобы занять
оборону по реке Сал. - Р.Г.) Два броневика, назначенные мной для очистки
станций ... обстоятельства заставили меня отозвать их для отбития атак на
Котельниково... Сегодня в 3 часов утра до двух тысяч было произведено шесть
атак до 6 часов утра. Все атаки отбиты с большим уроном противника, который
оставив 150 человек пленными, бежал в панике. Операцией руководил
тов.Родин... Котельниково укрепляется. Подробности боя сообщу дополнительно
телеграммой.
27.6-1918 г. Командующий Царицынским фронтом Крачковский".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 95, лист 24/.
Победа была внушительной, но она не смогла решить всех проблем на
Котельниковском участке. Если сальская группа войск имела возможность
отступить, маневрировать, менять свои боевые позиции, то котельниковским
войскам отступать было некуда. С отступлением из Котельниково было бы
окончательно утрачено господство на Владикавказской железной дороге,
разрушен последний продовольственный плацдарм, откуда поступало большое
количество хлеба для центра республики. Такая утрата была бы невосполнима
для революции. За время осады на Котельниковских подъездных путях скопилось
более 600 вагонов хлеба для Москвы. Погрузка его не прекращалась даже в
самые критические моменты осадного положения. Нужно было безотлагательно
оживить работу железной дороги, а для этого рабочих железнодорожников
освободить из окопов. Как набатным колоколом председатель окружного Совдепа
Кивгила Авксентий взволнованными телеграммами в СКВО бьет тревогу и требует
реальной помощи для борьбы с превосходящими силами контрреволюционных войск
добровольческой армии Деникина. К исходу дня 27 июня в Котельниково прибыл
эшелон с двухтысячным отрядом под командованием Черняка.
9
"26.06-1918 г. Срочно. Военруку СКВО Носовичу.
Прошу срочно выслать отряд Черняка. Крачковский".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 264/.
10
"Из Котельниково. Царицын. Военкому СКВО. 26.06-1918 г.
Военная записка.
Отряд тов.Черняка прибыл на станцию Котельниково в 20 ч. 05 мин.
27.06-1918 г. и по распоряжению Крачковского отправился на ст.Жутово 20 ч.
35 мин. 27.06-1918 г.
У нас в это время перестрелка на правом и левом флангах. Патронов
совершенно нет. Армия волнуется. Получил сейчас донесение, что отряд под
командованием Ломакина окружен. Не знаю какие будут последствия.
Настоятельно требую: дать реальную силу на ст.Котельниково. Необходимо
освободить железную дорогу от банд, занимающих ст.Ремонтную. Также
необходимо освободить железнодорожных служащих, они все занимают оборону.
Некому производить ремонт паровозов, вагонов, разобранных железнодорожных
путей. А самое главное это то, что север отрезан в доставке хлеба, а это
преступление перед пролетариатом, оно уморит его голодом.
Член ЦИК Донской республики
Председатель окружного Совдепа Кивгила".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 82, лист 329/.
В сложившейся военно-политической ситуации Котельниковский окружной
штаб обороны, мобилизовав все возможные силы и резервы, отстоял город
Котельниково - опорный пункт на южных подступах к Царицыну, отстоял
продовольственный плацдарм, вдохнул жизнь в железную дорогу, разрушенную во
время блокады города. Усилиями котельниковских большевиков шестьсот вагонов
продовольствия, скопившихся на подъездных путях станции, были отправлены по
назначению, но кризис на котельниковском участке встревожил не только
Царицынское революционное руководство, но и Совнарком. Исследованием этого
кризиса займется в срочном порядке созванное чрезвычайное совещание.
6. ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ СОВЕШАНИЕ
Развеяв отряды мятежного казачества на подступах к Котельниковской
обороне 27 июня 1918 года, революционные войска котельниковского гарнизона,
тем не менее, не добились решительной победы. Более того, они утратили очень
выгодные позиции на левом берегу Дона. В станицах Потемкинской, Верхне
Курмоярской, Нагавской властью вновь овладели казачьи атаманы. Над
советскими активистами была учинена расправа. Но, несмотря на эти тяжелые
утраты, котельниковским войскам удалось удержать господство на
Владикавказской железной дороге от Котельниково до Царицына, сохранить
работоспособность продовольственного плацдарма, в короткий срок оживить
работу железной дороги и отправить 600 вагонов продовольствия. Исход боевых
операций на Котельниковском участке не ликвидировал очаги контрреволюционной
активности. Продолжались диверсии, провокации, предательства. Реальной силы
для ликвидации сопротивления контрреволюционных формирований на участке
Котельниковского округа не было. Призывной контингент из местного казачества
был ненадежен. Как Дамоклов меч постоянно висела угроза захвата
котельниковского продовольственного плацдарма.
Отзвуки котельниковского кризиса сразу же болезненно почувствовали
Совнарком и продовольственный комиссариат республики. Утрата
продовольственной базы на Владикавказской железной дороге была бы
невозместимой. Поэтому, события в Котельниково вызвали серьезную
озабоченность и необходимость срочного созыва чрезвычайного совещания.
Чрезвычайное совещание начало работу 26 июня 1918 года, когда на
позиции Котельниковской обороны обрушивались одна за другой мощные атаки
мятежников. Несмотря на большие потери, враг рвался к центру города, но
совещание началось точно в намеченный срок. Рабочая повестка дня - "О
военном положении в Котельниковском округе". Представительность совещания
красноречиво говорила о его особой важности. Сюда были делегированы:
чрезвычайный уполномоченный Совнаркома Кондратьев, представитель Военного
Совета СКВО Эратов, представитель центрального исполнительного комитета
Донского Советского правительства Иванов, представитель административного
управления СКВО Серебрянников, представитель всесоюзного исполнительного
комитета железнодорожников /ВИКЖ/ Романюк, представитель чрезвычайного
отдела комиссариата продовольствия /ЧОКПРОД/ Самойлова, представители
Котельниковского окружного руководства: Кивгила, Лыков, Болтручук, Родин,
Васильев, Чубаров, Советкин и другие. Единогласно был избран председателем
совещания Эратов, секретарь Самойлова. Запротоколировано семь выступлений, в
которых были подвергнуты тщательному анализу причины возникновения кризиса.
Прошло много времени после этого совещания, но честность,
самокритичность, бескомпромиссность выступлений на совещании могли бы и
сегодня стать уроком партийной демократии. Первым выступил председатель
Котельниковского окружного совета Авксентий Кивгила. Он не ищет объективных
и субъективных причин, чтобы оправдать кризисную ситуацию в округе, хотя их
было немало. Всю полноту ответственности за события в округе он взваливает
на свои плечи, и его самокритичное выступление было похоже на самобичевание.
Он отметил, что призыв на службу в Красной Армии местного казачества трех
последних возрастов, вооружение их и попытка использовать в военных
операциях против местного враждебного населения было очень горькой ошибкой.
Призывники, выросшие и воспитанные в традициях монархической преданности, по
отношению к Советам были настроены враждебно, и местные власти в
Котельниково едва не оказались в плену у них, как это случилось в станицах
Потемкинской, Верхне Курморярской и Нагавской.
Перед мятежом Котельниково оказалось без боеприпасов, без снаряжения,
без командиров, с ненадежным войском, которое врагом было спровоцировано к
неповиновению и измене.
В выступлении Болтручука прослеживалась попытка найти конкретного
виновника сложившейся ситуации, но Родин видел основную причину трагедии в
этом, что у сыновей не поднялась рука стрелять в своих отцов.
Председатель Котельниковского исполкома Лыков своим выступлением дал
кардинально новое направление совещанию: истинный демократ не должен
касаться личных вопросов. Сущность нашего совещания заключается в решении
вопроса: что нам нужно делать, чтобы удержать фронт, установить движение по
железной дороге? Нам нужны революционные войска, нам нужна бронированная
сила, нам нужно оружие, боеприпасы, снаряжение. Откуда нам все это взять?
С нетерпением ожидалось выступление чрезвычайного уполномоченного
Совнаркома Кондратьева. От него ожидалось очень многое и прежде всего -
конкретные меры по оказанию реальной помощи котельниковским революционным
войскам для удержания фронта и обеспечения надежной работы Владикавказской
железной дороги. Но перед выступлением Кондратьева совещание было неожиданно
прервано. Поступило тревожное сообщение, из Жутово прибыл большой транспорт
с двухтысячным войском для подмены рабочих железнодорожников, сражающихся в
окопах. Командующий прибывшим двухтысячным отрядом Черняк узнал, что его
отряду предстоит занять позиции в котельниковских окопах, освободив, таким
образом рабочих для срочных работ по восстановлению железной дороги. Черняка
это явно не устраивало. Привыкший к неограниченной вольности, он совершенно
не имел желания поставить себя в рамки революционной дисциплины. Долго не
раздумывая, Черняк ворвался в кабинет начальника станции и, приткнув
пистолет к виску его, потребовал немедленно паровоз. Точно так же, арестовав
машиниста, заставил буксировать эшелон в Жутово.
Этот рыцарь анархии, жестокий властелин больших дорог и глухих ночных
закоулков очень хорошо был знаком котельниковским большевикам. Всего
двадцать дней назад, в Котельниково он не подчинился революционным властям,
навязал котельниковскому гарнизону кровопролитное побоище, пытался силой
провести к Царицыну эшелоны анархистов с награбленным оружием и ценностями.
Вместе с отрядом Черняка из Царицына прибыл Штейгер, однако Штейгер прибыл в
Котельниково на этот раз не с пустыми руками. Он предъявил предписание
Северо-Кавказского военного округа, в котором рекомендовалось использовать
его как военспеца в качестве военрука в округе Васильева.
Было совершенно не понятно: почему вчерашним государственным
преступникам Черняку и Штейгеру вдруг оказано такое большое доверие? В
Котельниково еще не было известно, что главком Кубано-Черноморского фронта
Калинин взял под свою защиту анархистов и настоял перед СКВО, чтобы они
немедленно были вооружены и экипированы по всем нормам военного довольствия.
Прерванное совещание возобновило работу к исходу суток и продолжилось
до утра следующего дня. Представитель Совнаркома Кондратьев подробно доложил
совещанию сущность чрезвычайного происшествия. Весть о самоуправстве Черняка
была встречена возмущением и негодованием. Кто, по какому праву возвратил
оружие Черняку и его уголовникам? Откуда исходит такая политическая
безответственность? Сообщение о появлении в Котельниково Штейгера было также
встречено совещанием без восторга: два сапога - пара, ворон ворона в глаз не
клюнет...
Повестка дня чрезвычайного совещания требовала решения первоочередных
задач на участке Котельниковского округа, и выступление председателя
Совнаркома вскрыло сущность котельниковского кризиса и подвело итоговую
черту совещанию:
"Нужно забыть, что Котельниково - степное захолустье. Даже "город в
степи", как образно сказал о нем наш земляк писатель Серафимович, не
определяет сегодня той его исторической роли, которую возложила на него
революция. Сегодня Котельниково - это кормилец голодающего пролетариата,
центральных районов Республики. Здесь, на участке Котельниково-Ремонтная,
решается судьба не географической точки, даже не судьба тактически важного
объекта. Здесь решается судьба революции, судьба Советской власти, судьба
революционного народа, судьба всех нас. Кажется, что Царицын не смотрит на
дело так серьезно, как этого требует время, а обстановка вокруг
Котельниково, его военное положение весьма грозное. Для Котельниково нужна
реальная сила - чтобы двинуть на север продовольствие. А эту реальную силу
мы только что увидели в бандитской акции Черняка. Такой взгляд на
котельниковский участок может окончательно погубить продовольственный
плацдарм, во имя которого льется кровь лучших сынов революции.
Необходимо решительно потребовать от военных властей Царицына все то,
что нужно для решения первоочередных задач котельниковской обороны. О
чрезвычайном положении на участке котельниковского округа без промедления,
срочно поставить в известность Совнарком, Ленина, продовольственный
комиссариат республики, чрезвычайного комиссара по продовольствию в
Царицыне. Промедление недопустимо. Против Котельниково непрерывно
наращиваются мощные силы контрреволюции, которыми непременно воспользуются
царские генералы. Не теряя времени, нужно приступить к реорганизации
управления войсками котельниковского округа. Совершенно недопустимо, что на
территории округа существуют два военных учреждения, совершенно независимых
и неподчиненных одно другому, которыми командуют также независимые и не
подчиненные один другому начальник штаба обороны и командующий войсками
округа. Котельниковский участок, как особо ответственный участок перед
революцией, должен быть выделен из состава Царицынского фронта в
самостоятельно оперирующий фронт с опытным, грамотным в военном отношении
командующим. Кроме всего прочего необходимо сделать территориальную
переброску войск. Молодых призывников из местного казачества недопустимо
посылать в бой не только против своих родственников, но даже против
земляков. Эти новобранцы должны быть отозваны для службы в отдаленных
районах. И это нужно понять со всей серьезностью, потому что трагедия в
котельниковском округе - это недооценка морально-политического настроя
молодого пополнения. Штабу СКВО необходимо организовать управление войсками,
а для этого нужна надежная связь, которая сегодня на участке Царицынского
фронта отсутствует. Как мы не пытались, но так и не смогли войти в связь с
командованием сальской группы войск. Отсутствие связи лишает возможности
оперативного решения замыслов командования СКВО и постоянного взаимодействия
между войсковыми группами царицынского фронта..."[*].
В выступлении представителя Совнаркома Кондратьева были
сконцентрированы основные проблемы котельниковских большевиков. Текст
телеграммы Ленину, принятый совещанием, отразил всю суровую правду о
положении на котельниковском участке.
Справка из архива.
"Телеграмма
Совнарком: Ленину, Троцкому, Невскому
Царицын: наркому Сталину
ВИКЖдор: Рогову, Броневичу
Из Котельниково No 505
Принята 26.6.1918 г. 200 слов 26. 3 часа 15 мин.
Положение района Царицын Великокняжеская критическое. Бандой
контрреволюционеров прервано движение на станции Ремонтная. В силу местных
условий своими силами справится не можем. Если северу нужен хлеб, то нужна
реальная сила севера. Просьба принять самые срочные меры к высылке таковых.
Если будет очищена Ремонтная местными силами, все-таки нет гарантии, что
завтра не прервут движение на новом месте. Обильное поступление
продовольственных грузов в последние дни сейчас, в связи с наступлением
банд, совершенно прекратилось. Немедленно требуется в срочном порядке
высылка достаточного количества крупных революционных сил, вооруженных и
обеспеченных в достаточной степени снаряжением No 5.
Председатель окружного революционного Совдепа Кивгила.
Член центрального исполнительного комитета
Донской республики Иванов,
Чрезвычайные уполномоченные Кондратьев,..
Представители ВИКЖ Романов, Дрисов.
Представители Российского Совета Д..., Кудряев,
железнодорожников Ткаченко
Представитель штаба обороны
Котельниковсокого округа Родин".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 24, лист 25/.
Чрезвычайное совещание закончило работу 1 июля, резолюция по основному
вопросу была принята 28 июля 1918 г., в ней нашло отражение все, что было
связано с кризисом на участке.
"... Спасение социалистического отечества и революции, судьба всех в
данный момент решается на линии Котельниково-Ремонтная Владикавказской
железной дороги повелительно вынужден требовать от комиссариата по военным
делам Северо-Кавказского военного округа, в ведении которого находится эта
линия, немедленного удовлетворения нижеследующего:
Самое важное - немедленное прибытие в Котельниково военного
руководителя, самостоятельно оперирующего помимо командующего тов.
Крачковского, для очищения в первую очередь железнодорожного пути для
пропуска маршрутных продовольственных поездов... на север.
Два броневых автомобиля с прислугой, которые по условиям фронта и
равнинной местности с твердым грунтом принесут большие услуги.
Бронированный, вполне оборудованный поезд, прикрытием которого можно
будет немедленно восстановить линию на станции Ремонтная.
Безусловно необходимо для связи один аэроплан.
5 и 6. Необходимо шесть трехдюймовых и два шестидюймовых орудия с
прислугой..., по крайней мере один миллион трехлинейных патрон.
7. Тысяча штыков и кавалерии революционных войск, снабженных оружием и
снаряжением.
8. Санитарное имущество, 3 врача для Котельникоского округа.
9. Удовлетворение финансами по смете, а временно аванс до 500000
рублей.
Председатель Эратов
Секретарь Самойлова".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 23, лист 422/.
Для срочного проведения в жизнь этого решения чрезвычайное совещание
направило делегацию в Царицын к Сталину. В состав ее вошли: от ЦИК Донской
Советской республики Иванова, от исполнительного комитета железнодорожников
Попова, Ткаченко, от Котельниковского окружного Совета и штаба обороны
Лыков.
Однако принятием резолюции чрезвычайное совещание не закончило свою
работу. Предстояло внести существенные изменения в структуру окружного штаба
обороны, а также подготовить заседание военно-полевого суда над пленными
казаками, среди которых было много тех, кто предал Чеснокова, кто вершил
жестокий суд над ним.
Чрезвычайное военное положение в Котельниковском округе диктовало:
Всю неограниченную полноту власти сосредоточить в руках военного
комиссара округа, вручив ему мандат на диктаторские полномочия[*].
Для непримиримой борьбы с предателями, провокаторами, организаторами
диверсий непосредственно подчинить военному комиссару округа
рабоче-пролетарский окружной карательный батальон.
Из наиболее преданных частей и отрядов котельниковского гарнизона
приступить к формированию котельниковской социалистической дивизии,
детальные вопросы этого мероприятия рассмотреть на закрытом совещании
военных руководителей.
В соответствии с новой организацией военного руководства
котельниковского округа было предложено:
Полномочия военного комиссара округа с неограниченными диктаторскими
правами вручить Авксентию Кивгиле.
Руководителем окружного совета рабочих, крестьянских и казачьих
депутатов избрать Василия Лыкова.
Командиром рабоче-пролетарского окружного карательного батальона
избрать Василия Болтручука.
На закрытом военном совещании было принято решение назначить Григория
Родина начальником котельниковской социалистической дивизии и поручить ему
ее формирование.
Вопросы, связанные с формированием котельниковской дивизии, носили
секретный характер, поэтому рассматривались на закрытом заседании военных
руководителей.
Неожиданно принятие решения по перечисленным вопросам встретило протест
со стороны Авксентия Кивгилы. Он заявил, что не может принять такие суровые
полномочия. Семья находится рядом с врагами и может в любую минуту оказаться
в заложниках у врага. Его мнение поддержал Василий Лыков, подчеркнув, что в
роли диктатора было бы лучше иметь руководителя, не связанного родством с
местным населением.
Окончательное решение этого вопроса было передано в партийную
организацию, которая отклонила самоотвод Кивгилы. Кивгила подчинился решению
партийного собрания.
В июле 1918 года в Котельниково была проведена реорганизация военной
структуры округа в соответствии с резолюцией Чрезвычайного Совещания.
Решение вопроса о выделении Котельниковских боевых сил из состава
Царицынского фронта взял на себя вновь созданный Котельниковский окружной
военный комиссариат с таким расчетом, чтобы к прибытию будущего командующего
фронтом организованная структура боевых сил Котельниковского фронта была
нацелена на решение неотложных оперативных задач. Несомненно, что для
формирования Котельниковской Социалистической дивизии необходимо было
отобрать хорошо организованные преданные революции подразделения, части
Окружного штаба обороны и отряды железнодорожных войск Котельниковского
военного округа. Необходимо было особо решить вопрос об оперативном
использовании отрядов Ломакина и Лобашевского в составе Котельниковского
фронта.
Сложность решения этих нелегких проблем в Котельниково состояла в том,
что мнение Военного Совета СКВО о создании самостоятельно оперирующего
Котельниковского фронта не имело ясного и однозначного выражения.
Создавалось впечатление, что выполнение резолюции Чрезвычайного совещания
встречало противников среди военной бюрократии СКВО.
Однако, оперативная обстановка на участке Котельниковского фронта не
давала основания для длительных размышлений, требовались решительные и
безотлагательные действия.
7. РЕОРГАНИЗАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ ОКРУГОМ В УСЛОВИЯХ РАЗГОРАВШЕЙСЯ
ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ. КОТЕЛЬНИКОВСКАЯ ДИВИЗИЯ.
Закончило работу чрезвычайное совещание. Отправлены телеграммы Ленину,
чрезвычайному продкомиссару Сталину. Внутри котельниковского округа в
соответствии с решениями чрезвычайного совещания началась очередная
реорганизация управления, вся полнота неограниченной власти
сосредотачивается в руках военного комиссариата, возглавляет который военный
комиссар округа Авксентий Кивгила с заместителем Василием Лыковым. Все
внимание комиссариата по-прежнему сконцентрировано на работе
продовольственного отдела, железной дороги и формировании надежных
вооруженных сил, способных защитить работу продовольственного плацдарма и
железнодорожного участка.
Реорганизация управления затронула не только Котельниковский округ. В
Царицыне также шел непрерывный поиск формы управления войсками СКВО.
Не трудно понять, что все царицынские реорганизации обрастали военной
бюрократией, не способной дать оценку реально назревавшей оперативной
обстановки в границах округа, и по времени пришлись, когда на
Котельниковском участке началась активная деятельность контрреволюционных
сил. На состоянии военной структуры Котельниковского участка не могли не
отразится постоянные реорганизации СКВО. Целенаправленного руководства
призывной работой, организации боевых сил, боевой работы на Котельниковском
участке со стороны СКВО не было. Не случайно, поэтому, возникали такие явно
преступные курьезы со стороны СКВО, как возвращение оружия анархистам
Черняка, которые не замедлили применить его против Советской власти.
Отчетность СКВО о состоянии войск, об их количественном составе, расстановке
командного состава граничила с откровенным очковтирательством.
Предательства были повсеместно. Вспыхивали мятежи, как разрушительные
шквалы налетали самостийные каратели, самоуправствовали и грабители и
анархисты, не прекращались диверсии на железной дороге, на больших участках
разрушались линии связи. Все эти контрреволюционные акции ликвидировались
местными отрядами революционных войск, о чем СКВО становилось известно очень
часто с большим запозданием. Такая обстановка заставляла объединяться
локальные отряды в войсковые объединения разных родов войск, партизанские
стычки перерастали в войсковые операции, роль СКВО сводилась к регистрации
их.
В конце июля месяца 1918 года на Царицынском участке генерал Краснов
сосредоточил против Сальской группы войск 10000 штыков и сабель полковника
Полякова, против Котельниковского и Жутовского участка 12000 штыков и сабель
генерала Мамонтова, севернее Царицына на Усть-Медведицком, Камышинском
направлении более 20000 штыков и сабель генерала Фихцелаурова.
На южном участке Царицынского фронта располагались три основные группы
войск: жутовская, котельниковская, сальская. Не смотря на то, что они
объединялись командующим Царицынским фронтом, тем не менее стыки на флангах
групп не существовали, войсковое взаимодействие между группировками налажено
не было. Да и линия фронта носила условный характер: левый берег Дона -
красные, правый берег - белые. У левофланговой сальской группы войск были
свои проблемы: связанная большим количеством беженцев, под давлением мощных
контрреволюционных сил, она была вынуждена вести оборонительные бои,
цепляясь за каждый удобный рубеж.
После чрезвычайного совещания в Котельниково ожидалось реальное
руководство участком, реальные революционные боевые силы, реальный
бронированный парк на рельсах и на степных дорогах, но все это утопало в
нераспорядительности, а, возможно, и в саботажах военной бюрократии СКВО,
среди которой очень часто находились предатели. СКВО с непонятной
настойчивостью рекомендовал использовать Штейгера как начальника боевого
участка, а в это в то время, его боевой соратник по анархии Черняк
терроризировал в Жутовском районе органы Советской власти, грабил местное
население, его насилия приводили к тому, что представители Советской власти
складывали с себя полномочия, разбегались кто куда. Разгул самовластия
анархистов усугубляется тем, что они бесчинствовали от имени революционных
войск.
Справка из архива.
"Ежедневные денные и ночные грабежи с убийством мирных жителей
неоднократно лично и письменно докладывалось командному составу, но принятых
мер не заметно, а наоборот. Советы как хуторские и районные разоружены. От
переживаемого насилия жители разбегаются неизвестно куда, жилые дома брошены
на произвол судьбы. Телеграфировали Царицын, Котельниково военным комиссарам
о помощи. Ответа и помощи нет. Совет слагает полномочия. Из района
самовольно забирается одежда, скот и все предметы. Явления начались с
прибытием Первого объединенного полка, руководитель Черняк, грабежи
разразились поголовно. На все предупреждения Советами ответы даются
расстрелами. Советы и хуторские исполкомы сложили полномочия, скрылись. Дома
взрываются, сжигаются... жители привлечены к отбытию повинностей в обозах.
Хлеб, сено, солома в полях сжигаются в тылу революционных войск.
26 июля 1918 года No 343
Жутовский районный председатель исполкома.
Резолюция Ковалевского: "Ворошилову. Расследовать и доложить. 30.7.1918
г.".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 12, лист 156/.
Это только один из большого потока документов о бесчинствах и
самовластия анархистов Черняка. Местные власти ищут защиты от насилия.
Тревожные сообщения исходят не только от местных властей, но и от Донского
Советского правительства, от железнодорожной администрации и просто от
граждан. От СКВО, тем менее, вновь и вновь шли рекомендации котельниковским
властям: доверить Штейгеру руководство котельниковским участком.
Котельниковский окружной военный комиссариат категорически отвергает
рекомендации СКВО и к личности Штейгера подходит с большой осторожностью, то
обстоятельство, что он добровольно сдался котельниковским властям во время
разоружения анархистов, еще не давало морального права доверять ему большую
власть в округе. Штейгер не оставлял о себе приятного впечатления. В нем
чувствовался военный человек: он был энергичен, распорядителен, но показной
военной эрудицией больше оригинальничал, чем употреблял ее в пользу дела.
Его бравада выражалась излюбленной фразой: "Я анархист-коммунист. На вашем
знамени Ленин, а на моем - Кропоткин. Революция в России совершалась не
только для большевиков...". Своей симпатии к анархистам Штейгер не скрывал.
Справка из архива.
"...Выяснить партийное состояние в войсках трудно, так как партийных
очень мало, большинство бойцов и даже лиц командного состава принадлежит к
сочувствующим партии большевиков. Есть единицы здесь, правда, и лица с
определенной физиономией, например, анархист Штейгер и его анархический
летучий отряд. Сейчас в Котельниковском округе совершенно нет агитаторов
нашего комиссариата".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 7, лист 72. Из доклада о
политико-моральном состоянии СКВО от 27 июля 1918 г./.
По решению пленума окружного Совдепа Штейгер был откомандирован в
Котельниковский военный округ к Васильеву, где с 10 июля 1918 года приступил
к исполнению обязанностей военрука округа. Это назначение прежде всего не
давало возможности Штейгеру иметь прямую власть над войсками, необходимо
было присмотреться к нему на административной работе.
Котельниковский военный округ Васильева к исходу первой половины июля
1918 года фактически прекращал свое существование. Сальская группа войск под
мощным натиском противника отошла на рубеж реки Сал в районе Дубовки. В
дальнейшем предполагалось объединение этих войск с Котельниковскими силами,
затем совместный отход к Царицыну. Из шести отрядов, составлявший военный
округ Васильева, пять отрядов были вынуждены покинуть свои гарнизоны и
частично влиться в войска Кубано-Черноморского фронта, частично
предназначались для комплектования котельниковской социалистической дивизии
и были сосредоточенны в эшелонах на подъездных путях в Котельниково. К этому
времени фактически власть командующего котельниковского военного округа
распространялась на паровозный и вагонный парк, на часть Владикавказской
железной дороги, еще находившуюся в руках советских войск. Но и это была
большая власть, если учесть, что железная дорога определяла не только
военную, но и хозяйственную жизнь котельниковского округа. Командующий
Васильев знал свои задачи ясно и четко: крытый вагонный парк использовать
только для продовольственных литерных грузов. Жесткая позиция Васильева в
этом вопросе определялась чрезвычайной ответственностью за формирование
литерных эшелонов. Эту ответственность Васильев чувствовал на себе денно и
нощно. Однако вопросы железнодорожных перевозок командование сальской группы
войск понимало по-своему. При отступлении на рубеж реки Сал в район Дубовки
командование сальской группы войск потребовало от Васильева большое
количество транспортных средств, однако он выделил им только оставшиеся
свободные резервы от перевозки продовольствия, что вызвало немедленный
конфликт. Думенко, а вслед за ним и Шевкоплясов выразил свое возмущение в
духе псевдореволюционности, свойственной легендарному времени.
Справка из архива.
"От имени революционных войск прошу убрать от командования
тов.Васильева, дабы избежать разных эксцессов между полками, стоящими на
страже трудового народа.
Командир полка Думенко...".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 102, листы 37/
Вслед за Думенко 21 июля 1918 года Шевкоплясов шлет также направил
грозную жалобу Ворошилову.
Справка из архива.
"Прошу срочно убрать Васильева, командующего котельниковским округом,
ибо через него уберут меня. Бойцы фронта искры мечут против Васильева... за
преступно изменнические действия... Если он не преступник, то человек трус -
из лягушки строит быка... /очень прозрачный намек, что Васильев -
командующий без войска - Р.Г./.
Командующий Гащунским Фронтом
Шевкоплясов".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 102, листы 40, 41/.
Этот конфликт не прошел для Васильева даром. Предчувствуя недоброе,
Васильев адресует несколько сумбурную и грустную телеграмму Военному Совету
СКВО.
Справка из архива.
"...Предвидя подобного рода явления, если достаточного состава живой
силы выслано не будет, то я ответственность как за железнодорожное полотно,
так и станции от себя слагаю и думаю, что последствием такого рода явлений
будет закрытие станций на участке Царицын-Котельниково, что слишком пагубно
отзовется на деле революции. /Сохраняется стиль и грамматика подлинного
текста - Р.Г./.
Командующий войсками Васильев".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 95, листы 173, 174/.
Однако жизнь продолжалась. Революция неотвратимо шествовала по дорогам
своей судьбы, а 23 июля 1918 г. Штейгер тем же Минину, Зедину, Сталину,
главкому Ворошилову телеграфирует:
Справка из архива.
"Принять командование от Васильева не могу, потому что для удержания
фронта от Жутово до Ремонтной нужна реальная сила...
Военрук котельниковский Штейгер".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 95, листы 176, 177/
"Реальная сила!" Как она была необходима здесь, в Котельниково! После
чрезвычайного совещания пролетел уже целый месяц, а реальной силы, реальной
помощи со стороны СКВО как не было, так и нет.
Гордиев узел в Котельниковском военном округе наконец-то был разрублен.
Штейгер, хоть и не охотно, но принял дела у командующего Васильева и 27 июля
подписывал первые документы именем "командующий войсками Котельниковского
военного округа". Это редчайший случай, когда "командующий войсками"
оказался без войск. Он настоятельно требует хотя бы 500 штыков для
поддержания железной дороги в рабочем состоянии, но только часть полка
Лобашевского переподчинили Штейгеру, и это все, что можно было взять из
резервов котельниковского окружного военного комиссариата. Котельниковский
военный округ, как военное учреждение, заканчивал свое существование, но еще
до последних дней августа вопросы военных перевозок на оставшемся в
распоряжении Советских войск участке Владикавказской железной дороги, решал
командующий котельниковским военным округом Штейгер.
Несмотря на настойчивые требования Думенко и Шевкоплясова о предании
суду Васильева, котельниковское окружное руководство не допустило расправы
над ним. В Котельниковском Совдепе знали его как честного человека. Сдав
дела военного округа, Васильев получил назначение на должность начальника
штаба Котельниковской социалистической дивизии. К исполнению своих новых
обязанностей он приступил в первых числах августа 1918 года, что
удостоверяется боевыми донесениями, подписанными Васильевым от имени своего
нового служебного положения.
В соответствии с возросшими масштабами военных операций необходимо было
срочно менять организационную структуру войск в округе, формировать части и
соединения по общевойсковому принципу. Для этого нужно отобрать надежные,
хорошо организованные и преданные войска.
Закрытая часть чрезвычайного совещания в Котельниково была засекречена.
Заседало военное руководство. Решался вопрос о коренной реорганизации боевых
сил округа. Конкретно был решен вопрос о формировании Котельниковской
социалистической дивизии, которая должна стать основной ударной силой
командующего южной группой войск Царицынского фронта. Но пока в СКВО не
будет принято решение о том, кто конкретно будет командующим Котельниковским
фронтом, Котельниковская социалистическая дивизия будет находится в
непосредственном подчинении Котельниковского окружного военного
комиссариата.
Формирование дивизии было поручено начальнику Котельниковского
гарнизона Григорию Ивановичу Родину. В эти дни имя его в войсках округа было
достаточно популярным. Его способность управлять войсковыми операциями
уверенно аттестовалась руководством боевыми действиями и по разоружению
анархистов, и при ликвидации мятежа.
На привокзальной площади станции Котельниково 18 июля 1918 года был
назначен смотр войск Котельниковского гарнизона. Это было рождение Первой
котельниковской социалистической дивизии. Смотр производил начдив Родин
Григорий Иванович совместно с представителями военного комиссариата округа и
окружного совета. После смотра военный совет комиссариата в составе Кивгилы,
Родина, Васильева, Лыкова, Болтручука, Ломакина решил:
Справка из архива.
Атаманский отряд Ломакина укомплектовать до полка и как отдельную часть
с правом непосредственного подчинения котельниковскому военному комиссариату
дислоцировать в районе станиц Атаманской и Андреевской с задачей: защитить
подступы к котельниковской обороне со степной стороны.
Полк Лобашевского дислоцировать на станции Семичная с задачей
обеспечить прикрытие котельниковских боевых сил на стыке с сальской группой
войск. Непосредственное подчинение котельниковскому военному комиссару.
Отряд Штейгера 185 сабель вывести из состава боевых сил Лобашевского,
передислоцировать со станции Семичная в Котельниково и передать в военный
округ Васильева.
Боевые силы котельниковской социалистической дивизии дислоцировать в
Котельниково, в состав дивизии включить:
А) пехотный котельниковский полк имени Черникова - командир Гуров
Семен;
Б) котельниковский социалистический донской казачий полк - командир
Текучев Фома;
В) гражданский социалистический полк - командир Гуров Иван. На смотре
полк не присутствовал, находился в стадии формирования;
Г) батальон им. III Интернационала - командир Матерн;
Д) 1 легкая батарея - командир Текучев Стефан;
Е) 2 легкая батарея - командир Суслин Семен;
Ж) тяжелая батарея - командир Поляков Иван;
З) команда связи - командир Панин Петр;
И) комендантская рота - командир Глушанин Николай.
Внутренний котельниковский гарнизон сформировать из котельниковского
железнодорожного батальона - командир Чубаров, пролетарского карательного
батальона - командир Болтручук Василий.
Бронированные силы окружного комиссариата составляли три бронепоезда и
ожидались из СКВО бронеавтомобили.
Общая численность войск, состоящих на котельниковском участке,
составляла в пределах 6500 штыков и сабель из них в строю Котельниковской
дивизии было 3807 штыков и сабель, а конное поголовье насчитывало 1559
единиц.
/ЦГАСА, фонд 100, опись 8, дело 27, листы 306, 307, 308. Ведомость и
сведения о состоянии Котельниковской Социалистической дивизии, заверенные
круглой печатью штаба дивизии 27.09-1918 года./
В первых числах августа 1918 года комплектование котельниковской
дивизии еще не было закончено. Гражданский социалистический полк Ивана
Гурова еще находился на формировании, артиллерийские и броневые силы не
имели полного боекомплекта, снарядов, патронов для стрелкового оружия было
недостаточно, а обстановка на участках сальской и котельниковской групп
войск была далеко не беспечной. Связь Царицына с сальскими войсками была
прервана. Для выхода на связь с сальским командованием в Котельниково
приходилось снаряжать бронепоезда и хорошо вооруженные подразделения. Росла
активность контрреволюционных сил не только на Сальском, но и на
Котельниковском участках.
Сразу же после чрезвычайного совещания котельниковский окружной
военно-революционный трибунал в открытом судебном заседании слушал дело 150
пленных казаков-мятежников, среди которых было много участников зверской
расправы над Чесноковым. Заседание трибунала проходило в железнодорожном
саду. На слушание его из окрестных хуторов и станиц съехалось большое
количество родственников подсудимых. Пленники, зная за собой тяжелые
преступления перед Советской властью, заведомо готовились к самым суровым
наказаниям. Прощание с родственниками было трагичным. Так прощаются заведомо
обреченные смертники...
На предварительном совещании окружного исполкома совместно с составом
окружного военного трибунала было решено, что, несмотря на тяжелые
преступления подсудимых, приговор должен быть максимально гуманным.
Советское правосудие не должно допустить ни жестокости, ни, тем более, мести
и изуверства. Общественным защитником от исполкома и военной администрации
на заседании военного трибунала выступил Григорий Родин. Основные положения
его выступления, принятые на совещании исполкома, должны были определить
решение военного трибунала.
В городском саду 2 июля 1918 года при большом стечении народа в
открытом заседании трибунала началось слушание дела пленных казаков. После
необходимых процессуальных формальностей слово было предоставлено
общественному защитнику. Его выступление ожидалось с большим нетерпением.
Судьба пленных казаков местное население беспокоила по-разному. В зале суда
было много родственников подсудимых.
Перед защитной речью Родин был заметно взволнован, но первые фразы,
обращенные к присутствующим, произнес уверенно, отчетливо и гневно:
"Злодейское судилище, иезуитские расправы, учиненные врагами революции над
лучшими сынами Дона, невинная братская кровь, пролитая по вине мятежников,
сидящих здесь на скамье подсудимых, зовут к отмщению, - казалось, что
общественный защитник обрывает последние тонкие нити надежды, связывающие
подсудимых с возможностью снисхождения. Однако уже следующие слова призывали
к великодушному рассудку, - но протест наших сердец, несмотря на боль и
слезы, невосполнимость утраты Чеснокова, Черникова, Агина, Бирюкова не
должны поколебать здравый смысл. Память об этих героях шагнула в бессмертие.
Но не в слепом злобном мщении нужно искать меру наказания, а в милосердии,
которое неисчерпаемо в добрых делах человека и его разума. Обращаясь к
правосудию, я прошу, чтобы, прежде всего было понято и отражено в
окончательном решении трибунала, что перед нами на скамье подсудимых не
подлинные преступники, а несчастные, обманутые люди, вовлеченные в
круговорот современной политической жизни под прессом целенаправленной
пропаганды врагов революции. Суд правый должен понять, что мнение и поступки
этих людей, находящихся на скамье подсудимых, накачивались злобой и
ненавистью к Советской власти. Истинные виновники трагедии, которая
последние недели держала в напряжении все наши дела и помыслы, находятся в
штабах Деникина, Попова, Мамонтова. Эта свора царских холопов еще займет
свое место на скамье подсудимых в великом суде истории. Но сегодня советское
правосудие не должно оказаться в рабстве у законов кровавой мести. Поэтому,
обращаясь к нему, я прошу: мерой наказания для всех сидящих на скамье
подсудимых независимо от того, кто и сколько внес зла в междоусобную
трагедию, избрать общественное порицание. Пусть милосердие наших
революционных законов будет гарантом, что нам не придется более скрестить
свое оружие и бессмысленно проливать братскую кровь. Пусть идут по домам эти
обманутые люди и в своих хозяйствах вместо эфеса шашки-лиходейки возьмут в
руки орудия разумного труда...".
Закончив выступление, Родин под недоверчивый, настороженный ропот
переполненного летнего зала городского сада легко соскочил с помоста сцены и
присел на свободное место на передней скамейке около охраняемых подсудимых.
Он о чем-то задумался и в своих мыслях отключился от того, что происходило в
зале. Из состояния легкой летаргии его вывел взрыв торжественных
аплодисментов, суд объявил общественное порицание пленным и постановление об
их расконвоировании...
А уже через час с окраин поселка в покой и вечернюю прохладу угасающего
тревожного дня врывался широченный поток величавой казачьей песни и высокий
чистейший дискант восхищенной казачки доносил обрывки нехитрого
повествования из жизни жолнерки, не ведающей горя под ударами горькой бабьей
доли: "...Ой, да баба ловкая!..".
Таяли в вечернем сумраке звуки далекой песни. Помилованные казаки
торопились по домам, чтобы обрадовать своих домочадцев, озабоченных их
судьбой.
8. НАСТУПЛЕНИЕ КОТЕЛЬНИКОВСКОЙ ГРУППЫ ВОЙСК. 22 АВГУСТА 1918 ГОДА
Телеграммой от 30 августа 1918 года No 8920 только что вступивший в
должность начальника оперативного отдела штаба Северо-Кавказского военного
округа Соколов делает важное сообщение всему Царицынскому фронту и в
частности, командующему южным участком Царицынского фронта Харченко, штабной
вагон которого почему-то находится в Воропоново, более чем за 200 километров
от активных боевых действий вверенного ему фронта.
Справка из архива.
"Объявите войскам радостную весть, что 22 августа верные своему долгу
войска Котельниковской группы разбили противника на голову, отбросили его за
Дон, заняв станицы Нагавскую, Верхне Курмоярскую, Потемкинскую..."
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 17, лист 45/
Сразу же это сообщение подхватили все средства информации. Передовая
статья фронтовой газеты "Солдат революции" не скупится на восторги:
"Прорвав Котельниковский фронт лихим ударом храбрая и отважная Красная
Армия обратили противника в паническое бегство.
Взятие Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской обусловило наше
победное наступление на кадетские шайки, которые под натиском наших сил
переправляются через Дон..."[*]
Фанфарный гром победы стремительно летит в Москву. Военный Совет СКВО
экстрасводкой No 14 от 31 августа 1918 года сообщает Ленину:
Справка из архива.
"...Южный фронт железнодорожной линии Царицын-Куберле опять в наших
руках... Наша южная армия, перейдя в наступление заняла на левом берегу Дона
Крупные станицы Нагавскую, Верхне Курмоярскую, Потемкинскую. Противник
бежит...".
/ЦГОАР, фонд 130, опись 12, дело 10, лист 161/
Но, не смотря на всю эйфорию, спешность и торжественность военных
реляций о Котельниковских победах, вскоре выясняется, что Военный совет СКВО
ничего не знал, ничего не ведал о боевых операциях на Котельниковском
участке и оказался в стороне от руководства боевыми действиями
Котельниковской группы войск. Чтобы иметь сведения о событиях в Котельниково
Военный Совет СКВО поручает начальнику Жутовского боевого участка Круглякову
доложить о характере боевых действий в Котельниково.
Справка из архива.
"Телеграмма от 30.08-1918 г.
Я, Кругляков, сообщаю, что выполнил возложенную на меня задачу Военного
Совета от 25 августа, No приказ 24, о поездке в Котельниково... Группа
Котельниковского 22-го перешла в наступление, разбив противника и перебросив
его за Дон, заняла следующие станицы: Нагавскую, Верхе Курмоярскую,
Потемкинскую...".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 108, лист 229/
Пояснение: Прямая связь Военного Совета СКВО с Котельниковской группой
войск была разрушена 17 августа 1918 года после ухода Броневой колонны в
Царицын, также был разрушен железнодорожный мост через реку Аксай
Есауловский у станции Жутово. В этом телеграфном разговоре с Воен.Советом
СКВО от 30.08.1918 года на вопрос Круглякову: "Сильно ли попорчена
телеграфная линия и мост через Аксай у Жутово?" Кругляков отвечает: "Сильно,
на несколько верст прервано телеграфное сообщение. Мост рассечен и
взорван...". Из документа очевидно, что начальник Жутовского боевого участка
в сложившейся ситуации выступает как посредник в установлении связи между
Котельниковскими войсками и Воен.Советом СКВО.
Донесение начальника Жутовского боевого участка Круглякова не
расшифровывает самые существенные стороны этого наступления, а именно: кто
принимал решение о наступлении, какие конкретно войска были задействованы в
операции, кто командует войсками, какова конечная цель этого наступления?
Однако из донесения Круглякова совершенно ясно, что Военный Совет СКВО, где
в это время безраздельно хозяйничали Сталин и Ворошилов, не только не знал о
Котельниковской операции, но и ничего не делал для успешного ее развития.
Более того, получив извещение об успешном действии Котельниковской группы
войск, Военный Совет СКВО практическую помощь Котельниковским войскам
подменил фанфарной трескотней хвастливых военных реляций. Нам еще предстоит
детально разобраться, что в действительности происходило в Котельниково
перед наступательной операцией, какова истинная роль Сталина и Ворошилова в
ее подготовке. Сведения о победе Котельниковской группы войск застали
врасплох Военный Совет СКВО, но получив эти сведения Сталин и Ворошилов
обязаны были без промедления ввести в район боевых действий свежие силы,
чтобы закрепить успех наступательной операции. Введение свежих сил для
закрепления и развития успешных боевых действий является прописной истиной,
исходящей из природы и сущности наступательного боя. Эта истина известна
военным специалистам от командира взвода до командующего фронтом. Но видимо
эти хрестоматийные знания вопросов военного искусства мало волновали
"стратегов", взявшихся решать судьбу Царицынского фронта. Создавалось
впечатление, что Военный Совет СКВО самоустранялся от руководства и
обеспечения Котельниковской группы войск, являвшейся центральной и наиболее
активной частью Южного Царицынского фронта.
Чтобы детально разобраться в этих вопросах, мы возвратимся в небольшую
предысторию, и постараемся проанализировать необходимые военно-исторические
документы.
Управление комиссариата по военным делам Северо-Кавказского военного
округа, сформированное Высшим Военным Советом Республики в основном из
офицеров царской армии, развернуло свою работу в Царицыне 18 июня 1918 года.
В своих первых докладах высшему военному Совету республики военный
руководитель СКВО Снесарев, отмечая кризисное состояние революционных войск,
действующих южнее Царицына, которое может в ближайшее время перейти в
катастрофу, требовал немедленного принятия мер со стороны высшего военного
Совета в оказании помощи надежными революционными войсками, надежным
централизованным военным снабжением. Ближайшими задачами СКВО Снесарев
считал немедленное и радикальное переформирование партизанских отрядов,
действующих южнее Царицына, в регулярные полки, дивизии, армии. Конечную
цель этих радикальных переформирований он видел в создании централизованного
управляемого фронта по левому берегу Дона, как единой силы, способной
противостоять добровольческой армии Деникина и ее планам разгрома
большевизма на юге России. Создание централизованного управляемого фронта по
левобережью Дона давало возможность молодой Советской Республике владеть
хлебным регионом, включающим в себя Северный Кавказ, Кубань, Калмыкию,
Ставрополье, Левобережные станицы Дона, а также надежно владеть
Владикавказской железной дорогой как единственной жизненной магистралью,
снабжающей Центр Республики продовольствием. План Снесарева не расходился с
мнением высшего военного Совета республики и Совнаркома. Поэтому вся работа
оперативного отдела СКВО строилась на реализацию планов Снесарева.
Разные дороги привели в Царицын Сталина и Ворошилова, но тем не менее
между ними за короткое время создается единомыслие, которое вопреки планам
Военного Совета СКВО о создании централизованной управляемой армии,
выдвигает совершенно неожиданную Сталинскую концепцию, сущность которой
заключала: все революционные войска СКВО сконцентрировать в Царицыне в
единый кулак, чтобы превратить город в цитадель на юге республики.
Не трудно понять, что реализация сталинской идеи бесцеремонно разрушала
план создания единого фронта революционных сил против Добровольческой армии,
а в своей глубокой сущности означало: добровольно отдать противнику
господство Советской республики на Владикавказской железной дороге. Так же
отдать врагу богатейшие продовольственные регионы (Северного Кавказа,
Кубани, Калмыкии, Нижнего левобережье Дона), откуда потоки продовольственных
эшелонов шли к голодающему центру республики. Если понять, что эти
продовольственные регионы были единственными и последними хлебными закромами
Советской Республики, то идеи Сталина никак не соизмерялись со здравым
смыслом. Именно поэтому Сталинская идея была отвергнута военными
специалистами оперативного отдела СКВО, что в конечном итоге создало
враждебность между Сталиным и оперативным отделом СКВО.
Но Сталин оставался Сталиным. За короткое время он добивается включения
своей кандидатуры в состав руководства Военным Советом СКВО. Вопреки
категорическому возражению военного руководителя СКВО Снесарева, Сталин со
свойственной ему напористостью и бесцеремонностью вмешивается в дела
Военного Совета СКВО и рекомендует Ворошилова на должность командующего
Царицынским фронтом. Снесарев докладывает высшему военному Совету
республики, что Ворошилов в силу низкой военной культуры не способен
управлять войсками на обширном театре военных действий. Тем не менее,
несмотря на веские аргументы Снесарева, 10 июля 1918 года Ворошилов
принимает командование Царицынским фронтом. А 15 июля 1918 года в классном
вагоне под надежной охраной бронепоезда Матерна Сталин и Ворошилов
отправляются в вояж к станции Ремонтная, где по правому берегу реки Сал,
прикрываясь взорванным железнодорожным мостом, Сальская группа войск
Царицынского фронта Шевкоплясова обороняется от превосходящих сил
Добровольческой армии.
Но не продовольственные вопросы интересовали чрезвычайного комиссара по
продовольствию Сталина в Ремонтной. Сталин ставит своей целью убедить
Шевкоплясова начать немедленно форсировать отход его войск к Царицыну.
Однако положение Шевкоплясова было не настолько простым, чтобы налегке, не
долго думая, последовать предложению Сталина.
В июне 1918 года во время отступления от Великокняжеской к Ремонтной
дивизия Шевкоплясова оказалась единственной защитницей более сорока тысяч
беженцев - советских людей, не пожелавших оставаться на территории, занятой
врагом, и оказаться жертвами белоказачьих экзекуций. Среди беженцев были
родственники солдат, состоящих в строю войск Шевкоплясова. Отказать в защите
этому великому мигрирующему табору советских людей Шевкоплясов не мог, это
было бы для него пожизненно неизлечимым нравственным упреком, равнозначным
предательству. Кроме того, во время отступления к Ремонтной полк Ковалева -
самый активный полк дивизии с большой группой беженцев в районе Большой
Мартыновки оказался в окружении противника. Операция по деблокированию полка
Ковалева была поручена командиру кавалерийского полка Думенко. В сложившейся
ситуации Шевкоплясов был не только войсковой начальник, но и сама советская
власть в мигрирующем оазисе советского народа. Все эти суровые
обстоятельства военного лихолетья стали нелегкой судьбой Шевкоплясова, его
трезвый взгляд и оценка ситуации заставили категорически отказать Сталину в
его притязаниях бросить беженцев и одними войсками совершить марш-бросок к
Царицыну. Такого Сталин не способен был простить. Не простит он и
Шевкоплясова. Уезжая из Ремонтной, Сталин затаит большую злобу и дождется
того часа, когда предательски нацеленное оружие оборвет жизнь воистину
народного героя Шевкоплясова.
Возвращаясь из Ремонтной в первых числах августа 1918 года, Сталин
делает остановку в Котельниково: необходимо паровоз бронепоезда дозаправить
водой и топливом. Пока бронепоезд будет занят техническим обслуживанием,
Сталин приглашает в свой классный вагон представителей Котельниковского
окружного военного комиссариата, среди которых Военный Комиссар
Котельниковского округа А.С.Кивгила, начальник Котельниковской
социалистической дивизии Г.И.Родин, начальник штаба дивизии Г.А.Васильев,
председатель окружного продкомитета А.В.Селиванов, комиссар депо
А.А.Бурханов. Окружной военный комиссар Кивгила представляет Сталину
прибывшую котельниковскую делегацию.
В короткой информации Сталин представляет Ворошилова, как нового
командующего Царицынским фронтом и напоминает, что в ближайшие дни
Котельниковский гарнизон должен быть готов отойти к Царицыну. Однако военный
комиссар Кивгила зачитывает только что полученную телеграмму из Москвы от
Цурюпы, который от имени Ленина требует удерживать Котельниковскую
продовольственную базу любыми силами и средствами пока не закончится
массовая уборка урожая. Необходимо произвести максимально возможную закупку
хлеба нового урожая. Сталин с явным неудовольствием выслушал телеграмму от
Цурюпы и пренебрежительно закончил: "Они там в Москве, а мы здесь в
Котельниково, нам лучше знать, что нам делать...".
Совещание было прервано докладом о технической готовности бронепоезда.
Сталин на прощание еще раз подчеркнул свою мысль: "Мы должны все
революционные силы объединить в Царицыне в единый кулак. Бить врага нужно
крепко сжатым кулаком, но не растопыренными пальцами".
Закончив вояж в Ремонтную и не получив поддержки своей идеи о
концентрации революционных сил, Сталин прибыл в Царицын. Учинил разгром
оперативного отдела СКВО, 10 августа было арестовано все руководство
оперативного отдела, арестованы председатели Донского Советского
Правительства, та же участь ожидала военного руководителя СКВО Снесарева.
Сказанное подтвердим историческими документами.
Справка из архива.
1
"ОРДЕР No 252
10 августа 1918 г.
Коменданту города товарищу Якимовичу предписывается немедленно
арестовать бывшего Начальника штаба Северо-Кавказского Военного округа
Носовича и заведовавшего мобилизационным управлением А.Ковалевского и
отправить в Москву в распоряжение Народного комиссариата по военным делам.
Члены Военного Совета Сталин С.Минин".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13 лист 379/
2
"Приказ
по оперативному отделу при военном Совете Северо-Кавказского военного
округа
Г.Царицын No 50 18 августа
П.3
Бывших: 1/начальника штаба Носовича, 2/начальника административного
управления Серебрянникова, 3/начальника мобилизационного отдела
Ковалевского, 4/начальника хозяйственного управления Старикова, 5/секретаря
начальника штаба Садковского, 6/состоящего для поручений при начальнике
штаба Кремнова считать уволенными со службы с 16 сего августа.
Помощник начальника оперативного отдела Дубовой
Секретарь - (неразборчиво)"
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 11, лист 14/
3
"Резолюция
Экстренного Совещания представителей Окружных Исполкомов, председателей
Штабов и дивизий войск Донской Советской Республики.
Протестуем самым категорическим образом против ареста Донского
Советского Правительства местной Советской Царицынской властью и требуем к
предстоящему Областному Съезду 10 августа от власти, арестовавшей
Правительство Донской Советской Республики, дать материал, на основании
которого был произведен арест, и, если таковой не будет доставлен, то
Совещание считает арест насильным, совершенным местной Царицынской Советской
властью и требует назначить судебную следственную комиссию из Центра для
выяснения этого конфликта и лиц, виновных в этом, предать суду Военного
Трибунала.
Отобранное оружие у членов Донского Советского Правительства должно
быть немедленно возвращено по принадлежности.
Председатель совещания - Васильченко
Секретарь - Богуславский"
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13, лист 129/
Заметим: стиль и принципы Сталинского действия, с которым связана
история его неограниченного диктаторства в стране Советов, прослеживаются
уже на его первых шагах при решении военно-политических вопросов. Атрибуты
захваченной власти в Царицыне он разматывает до крайнего предела, растоптав
все революционные и демократические принципы. Уже в раннем периоде своей
деятельности Сталин признает только и только неограниченную власть. Это
подтверждают исторические документы, а из них слово не выбросишь.
К августу месяцу 1918 года на Котельниковском фронте оперативная
обстановка создавалась крайне напряженной. Ежедневно военный комиссариат
Котельниковского округа получал тревожные сведения. На правом берегу Дона
против станиц Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской сосредотачивал
противник силы третьего казачьего корпуса. В станице Нижне Курмоярской к
берегу Дона подвозились средства переправы, между станицами Верхне
Курмоярской и Потемкинской на перекатах обмелевшего к осени Дона, противник
обозначает участки, где реку можно форсировать в брод, в Нагавской станичный
атаман подхорунжий Артамонов готовит торжественную встречу и молебен в честь
воинов добровольческой армии. Наконец, в Котельниковский комиссариат
поступают сведения, что в станице Нижне Чирской в штабе Деникина подготовлен
план боевых операций, в котором в частности готовится:
Справка из архива.
"Во что бы то ни стало занять станцию Котельниково 7-8 сентября, делать
наступление между станцией Котельниково и Жутово, а так же между
Котельниково и ст.Ремонтная".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1 дело 171, лист 297/
Становилось очевидным, что противник основным ударом на Котельниково
пытается парализовать Владикавказскую железную дорогу, двумя
вспомогательными ударами между Жутово-Котельниково и Котельниково-Ремонтная
расчленить войска Южного Царицынского фронта и выйти на оперативный простор
для активных действий против Царицына, поодиночке ликвидируя расчлененные
группировки Южного Царицынского фронта.
В Котельниково срочно собирается военный Совет окружного военного
комиссариата, который принимает решение: начальнику Котельниковской
Социалистической дивизии Родину 22 августа 1918 года перейти в наступление,
пока противник не начал активные действия, нанести упредительный удар и,
выбив противника из станиц Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской,
закрепиться на крутых и обрывистых участках левого берега Дона, и
препятствовать противнику в наведении переправ и форсировании Дона. О
чрезвычайных обстоятельствах на Котельниковском фронте, решение о
наступлении Котельниковской дивизии были телеграфом переданы военному Совету
СКВО, а также просьбы об оказании реальной помощи боевым подразделениями,
броневой силой и боеприпасами. Все это диктовалось тем, что Котельниковская
дивизия, находилась в стадии формирования и была не полностью укомплектована
личным составом, а также артиллерийскими и стрелковыми боеприпасами и
предметами военного снаряжения.
Перед принятием решения о наступлении начальник Котельниковской дивизии
Родин Г.И. выразил серьезную озабоченность состоянием флангов. С переходом в
наступление фланговые подразделения дивизии окажутся совершенно
незащищенными, фланговая связь с соседними войсковыми подразделениями
Круглякова и Шевкоплясова будет разрушена. Но начдива убедили, что через 4-5
дней с начала наступления к Котельниково подойдут войска Шевкоплясова и
будут приняты меры к укреплению Котельниковских флангов. В сложившейся
ситуации решение о наступлении Котельниковской дивизии исходило не из
здравого расчета, а определялось законом революционного долга.
Котельниково ждало практическую помощь от СКВО, но вместо помощи от
Сталина одна за другой последовали телеграммы, в которых откровенный шантаж,
нагнетание психоза создавали ложную драматическую картину в Царицыне.
Справка из архива.
"Всему южному фронту.
Царицын берут кадеты. Так как Шевкоплясов не дал помощи, и не выполнил
приказа, кадеты же собрали все свои силы против Царицына. Царицын будет взят
и южный фронт погибнет без снарядов и патрон. Ответственность падает на
Шевкоплясова. Спасение может придти только с южного фронта, который должен
дать помощь людям. Без этого Царицын погибнет.
12.08.18 Сталин".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 106, лист 149/
На 12 августа 1918 года положение Царицына было не таким уж
бедственным, чтобы паникой и психозом шантажировать общественное мнение и
делать Шевкоплясова виновником несуществующей трагедии. Телеграмма, как
документ высвечивает мрачную, злопамятную, мстительную натуру Сталина. Но
следующая телеграмма своим коварством превосходит и этот шантаж.
Справка из архива.
"Записка
Котельниково Штейгеру[*]
Имеющуюся в вашем распоряжении всю бронированную колонну двиньте
немедленно в Царицын в распоряжение Военного Совета и об исполнении донести.
Председатель Военного Совета Сталин".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 23, лист 132/
Сталин прекрасно знал, что котельниковский окружной военный комиссариат
нацелил Котельниковскую дивизию на активные действия, чтобы сорвать
намерения противника форсировать Дон. Сталину также было известно обращение
котельниковцев к Военному Совету с просьбой о помощи хорошо организованными
вооруженными силами для поддержания предстоящего наступления. Поэтому приказ
Сталина об откомандировании броневой колонны из Котельниково в Царицын,
накануне столь ответственного наступления, в котельниковских войсках
восприняли как предательство, вызвавшее бунт на станции во время отправления
колонны.
Справка из архива.
"Военному Совету.
Котельниково. 17 августа 1918 г.
от Штейгера
... Прошу вас передайте Сталину или Ворошилову, чтобы скорее выслали
хотя бы какой-нибудь автомобиль броневой. Броневая колонна погружена, но
взбунтовавшееся войско ее не дает отравлять...".
/ЦГАСА, фонд 40435, дело 117, опись 1, лист 133/
На документе собственноручная подпись от 17 августа 1918 года
Ворошилова удостоверяет, что телеграмма Штейгера им прочитана в день ее
отправления. Несколько позже мы узнаем, что броневой автомобиль из Царицына
пришлют совершенно негодный.
К тому что сказано выше, следует добавить: по состоянию на 15 августа
1918 года Котельниковский окружной военный комиссариат располагал броневой
колонной, состоящей: бронепоезд "2-й сибирский "черепаха"", бронепоезд
"Брянский", бронепоезд "Воля", бронепоезд "Головченко". Помимо мощного
артиллерийского вооружения и пулеметов броневая колонна имела бортовую
команду более 400 человек.
Ясная и четкая роспись Ворошилова на телеграмме Штейгера от 17 августа
1918 года удостоверяет, что лишение котельниковского гарнизона мощной
броневой силы перед ответственным наступлением 22 августа 1918 года исходило
не только от Сталина, но и от Ворошилова. Смысл в сущности предательского
акта состоял в том, что без броневой колонны Котельниковский военный
комиссариат не решится на столь ответственное наступление, и вслед за
броневой колонной котельниковские войска пойдут походным маршем к Царицыну,
Сталин и Ворошилов были решительно уверенны в этом. Однако коммунисты в
Котельниковском окружном военном комиссариате свою роль в сложившейся
ситуации рассматривали прежде всего со стороны особой ответственности перед
революцией за экономический хлеб, которым были переполнены все городские и
пристанционные зернохранилища. Преступно было оставлять этот хлеб врагу,
когда голодало северное население республики. Также нельзя было оставлять в
рабочем состоянии депо, его нужно было демонтировать и дорогое техническое
оборудование взять с собой. Но пожалуй самое главное и сложное заключалось в
объединении Котельниковской и Сальской военных групп и организации
совместного похода к Царицыну. Для решения всех этих нелегких задач
требовалось время, которое можно было выиграть у противника только
решительным наступлением, чтобы овладеть выгодными позициями на обрывистых
берегах левобережья Дона в районе станиц Нагавская, Верхне Курмоярская,
Потемкинская и препятствовать противнику форсировать Дон и создать плацдарм
для наступления на Котельниково.
Броневую колонну котельниковцам отстоять не удалось, она 17 августа
1918 года во второй половине дня ушла в Царицын. Рабочим котельниковского
депо все же удалось бронепоезд "Борец", изготовленный их собственными
руками, вопреки приказу Сталина оставить в Котельниково. Второй бронепоезд
они форсировано начали делать из подручных средств.
Несмотря на сложившиеся обстоятельства котельниковский окружной военный
комиссариат решение о наступлении Котельниковской дивизии не изменил.
Трескучие фанфарные реляции вплоть до экстра-телеграммы Ленину No14 оставим
на исторической совести тех, кто с завидным проворством их фабриковал. Мы
сегодня знаем, что перед наступлением Котельниковская социалистическая
дивизия Сталиным и Ворошиловым была поставлена в предательски невыгодные
условия. По крупицам, найденным в архивных материалах, мы попытаемся
моделировать: как же сложились исторические реалии на Котельниковском театре
военных действий с началом наступления Котельниковской дивизии 22 августа
1918 года.
Планируя наступление Котельниковской дивизии на 22 августа 1918 года.
Котельниковский военный комиссариат исходил из весьма благоприятных
предпосылок. В комиссариате была постоянная четкая информация о действиях
противника в направлении Жутово, Котельниково, Ремонтная. С 10 августа от
Сальских войск командир доно-ставропольской сводной бригадой Колпаков
находился в котельниковском комиссариате и со Штейгером решал вопросы
транспортного обеспечения отхода Сальских войск к Царицыну.
Справка из архива.
1
"Котельниково. Военный Совет 18 августа 1918 года
Прошу выслать 50 платформ и еще 100 крытых вагонов, два паровоза.
Колпаков".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 104, лист 18/
2
"Из Котельниково. Военный Совет
Передана 18.081918 г. Принята СКВО18.08.1918 г.
Я спешу. Выезжаю из Котельниково. Задержка в паровозах. Сообщаю:
Думенко арестовал Шевкоплясова. Телеграфирую: первому эшелону двигаться на
Царицын. Где Штейгер? По-моему, он пошел выполнять мое требование в смысле
продовольствия, фуража и паровозов.
Колпаков".
/ЦГАСА, фонд 40435, оп.1, дело 104, л.17/.
Деятельность Колпакова в Котельниково давала реальные надежды на
объединение Котельниковских и Сальских войск в ближайшие дни. Но жизнь
сурово корректирует эти надежды. Неурядицы среди сальского командования,
решение вопроса об отходе к Царицыну превратят в проблему. Связь с сальской
группой будет утрачена не только с Военным Советом СКВО, но и с
котельниковским комиссариатом.
Лишившись бронеколонны, Котельниковский окружной военный комиссариат
оказался в крайне затруднительном положении.
В пристанционных зерновых ссыпках и в закромах мельниц скопилось
большое количество зерна, погрузка которого не прекращалась круглосуточно.
Транспорта с хлебом без конвоирования бронепоездами были обречены на
разграбление или уничтожение. Ленин требовал лично от Сталина: "Шлите
маршрутные поезда (маршрутные поезда - это поезда с хлебом Р.Г.) с тройной
охраной.
Пред.Совнаркома Ленин".
/Ленин, том 27, стр.410, изд. 1950 г/.
С уходом бронеколонны в Царицын хлебные транспорта начали создавать
заторы на подъездных станционных путях, все тупики и деповские разъезды были
забиты вагонами, погруженными хлебом.
Связь с Царицыным и Ремонтной была прервана. Ремонт линий связи и
разрушенных участков железной дороги без бронепоездов производить было
невозможно.
Бронепоезд "Борец" - детище рабочих котельниковского депо в силу
ограниченности тактико-технических возможностей не в состоянии был выполнить
те задачи, которые могла выполнить бронеколонна с мощным артиллерийским
вооружением и боеспособной штатной командой, преданной революции.
Котельниковская социалистическая дивизия перешла в наступление точно 22
августа 1918 года. По трагическим дорогам этого наступления пройдемся и мы,
спустя много лет. Пусть путеводителями нашими будут исторические документы,
хранящиеся в археологической глубине государственных архивов.
Справка из исторических материалов.
1
"22 августа 1918 года Котельниковская дивизия под командованием
Г.И.Родина перешла в наступление и на голову разбила белогвардейские части
генерала Попова, отбросив их за Дон, и к 30 августа освободила станицы
Нагавскую, Верхне Курмоярскую, Потемкинскую...".
/Военно-исторический очерк генерал-лейтенанта Н.А.Просвирова, бывшего
рядового, участника наступления Котельниковской дивизии 22.08.1918 г "В
огненном кольце" газета "Искра" Котельниковского Райкома КПСС от 24 февраля
1968 года/.
2
"Оперативные сведения тов.Каменскому из Котельниково.
...На Ремонтном направлении части Котельниковской дивизии в составе
одного батальона и двух эскадронов кавалерии продвигаются в направлении
хутора Кривского, противник в этом направлении оказывает упорное
сопротивление. На Нагавском направлении наши части ведут операцию левой
группой нашей дивизии. На Курмоярском направлении наши части закрепляют
позицию по левому берегу Дона...
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13, лист 29/
Примечание: сведения Каменскому повторяет донесение начальника штаба
Васильева, документы даты не имеют, но по характеру боевых действий отражены
события на первой фазе наступления котельниковской дивизии 22-25 августа
1918 года.
3
"29 августа с/г со стороны Котельниково, была выслана разведка на
станицу Нагавскую. Разведка прошла планомерно. Военная добыча: семь
действующих пулеметов, 79 винтовок, около 200 казачьих пик. С нашей стороны
потери небольшие. Потери противника точно не выявлены, но по показаниям
жителей Нагавской и В.Курмоярской достигают 240 убитых и 460 раненых.
Наиболее сильное сопротивление было оказано под хутором Майорским в хорошо
оборудованных окопах".
/ЦГАСА, фонд 40435, оп.1, дело 49, л.96/
Примечание: документ из донесений сотрудника
агитационно-организационного отдела СКВО. Как правило, эти донесения
страдают неточностью военного языка и описан не разведывательный бой, а
развитие боевых действий левого фланга дивизии, описанных в донесении
Каменскому. Судя по трофеям, взятым Котельниковской дивизией, и боевым
потерям противника в боях за станицу Нагавскую был чувствительно потрепан
батальон белых казаков.
4
"30 августа ст.Котельниково.
В последнее время работа в военном комиссариате котельниковского округа
тормозится разладом, который наблюдается между работниками.
Военный комиссар Кивгила говорит, что его работа протекает совершенно в
невозможных условиях. Работе мешает Сулатский - заведующий отделом
снабжения...
...Результатом этих трений явилось то, что Кивгила перед самым
наступлением на котельниковском фронте оказался больным.
...Во время наступления Котельниково было оставлено без войск. (Для
защиты города был оставлен железнодорожный батальон и добровольческая
дружина из рабочих-железнодорожников. Р.Г.). Кадеты в составе кавалерийского
полка при орудии и пулеметах со стороны хуторов Котельниковского (хутор того
же наименования, что и станция Р.Г.) порвав провода связи, уведомленные
кем-то заранее, что в Котельниково никого не осталось почти без
сопротивления... вступил в хутор Николаевский, что при станции железной
дороги... Однако жители не предались панике..., взявшись за оружие встретили
врага дружным огнем...".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 49, лист 50/
5
"Котельниково-Ремонтная сообщение прервано. Положение южного фронта
критическое. Необходимо из Царицына выслать броневик и перебросить в
Котельниково дабы отрезать банды... (далее неразборчиво Р.Г.).
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 24, лист 34/
Запись в регистрационном журнале от 3 сентября 1918 года.
6
Из Воропоново. Военный Совет Царицын.
6 сентября 1918 г.
21 час 16 минут.
"Положение - дальше продвигаться не могу, умоляю, что-нибудь
подкрепления. С Ремонтной связи нет, угроза Котельниково со всех сторон.
Дайте ответ: можно ли надеяться на подкрепление.
Штейгер".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 107/
Примечание: с 21 августа 1918 года Штейгер из Котельниково
откомандирован в Воропоново в штаб командующего Царицынским южным участком
Харченко. Вся деловая переписка адресуется Штейгеру как "губ.военруку" с 21
августа 1918 года по 16 сентября включительно.
7
"Воен.Совет. Копия Жутово Штейгеру.
Из Котельниково 7 сентября 1918
...В ночь под 2 сентября 1918 г. противник силою до пяти стен кавалерии
и части пехоты при двух орудиях неожиданно напал на ст.Семичная полк
Лобашевского. Бой продолжался около часа. Результат: две сотни, наступавшие
с севера были полностью уничтожены нашим пулеметным огнем... Но
взбунтовавшаяся сотня полка Лобашевского набросилась на своих... Часть полка
в беспорядке отступила, оставив одно орудие, убитыми около 100 человек.
Посланный из Котельниково бронепоезд (бронепоезд "Борец" Р.Г.), две роты
пехоты и две сотни кавалерии выбили противника из Семичной...
Нач.штаба Васильев".
Из донесения Васильева от 7 сентября 1918 года.
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 162/
С начала наступления Котельниковской дивизии с 22 августа по 6 сентября
прошло 16 дней. Положение на Котельниковском участке далеко не такое
радужное, как это в победных реляциях и экстра-сводке Ленину No14 звучало
фанфарным громом трубадуров Военного Совета СКВО. После победного
наступления Котельниковской дивизии противник скоро разобрался, что
наступательный прорыв ее иссяк, фланги совершенно открыты и защиты не имеют,
внутренний гарнизон в Котельниково ослаблен, в отдельном полку Лобашевского
на станции Семичная очень много личного состава является сочувствующими
кадетам. Уже с 30 августа Котельниковский гарнизон находится в окружении и
ведет бои с превосходящими силами противника. Особенно активно и свирепо
действует калмыцкий полк со стороны хутора Нагольного. Котельниковский
окружной военный комиссариат, пока дивизия дерется на Донских рубежах,
форсирует погрузку хлебных транспортов, демонтирует котельниковское депо,
драгоценное техническое оборудование которого грузится на платформы. На
бронепоезд "Борец" грузятся архив, денежные сейфы, знамена и все это сдается
под круглосуточную охрану командиру этапной роты В.Н.Глушанину. Становилось
очевидным, что Котельниково, как опорный пункт, долго не удержать. Отход к
Царицыну находится в прямой зависимости от сальских войск, прибытие которых
с тревогой и надеждой ожидают в Котельниково.
Со второго сентября 1918 года противник начинает активные действия на
флангах Котельниковской дивизии, на левом фланге ему удается прорваться к
станции Семичная и учинить разгром полка Лобашевского, используя предателей.
В бою погиб командир полка Лобашевский. Станица Нагавская переходит из рук в
руки. В напряженных боях левофланговые подразделения Котельниковской дивизии
несут тяжелые потери. Со стороны Военного Совета СКВО, где восседают Сталин
и Ворошилов - глухое молчание. Как в насмешку в Котельниково присылают
совершенно негодный броневой автомобиль. Ни одного солдата, ни одного
снаряда, ни одного патрона не получили котельниковские войска с начала
наступления. Доходят слухи, что Царицынский фронт разделен на три участка:
Северный, Центральный, Южный. Командующим южным участком назначен Харченко.
8
"Приказ
по войскам Северо-Кавказского военного округа
7 сентября 1918 г. No 97 г.Царицын
По части оперативной
П.1
Товарищу Харченко приказываем принять, объединить действия и привести в
порядок все части войск, расположенных по левом берегу реки Дона от
Подтиховской переправы на юг до ст.Нагавской и станции Ремонтная.
П.2
Товарищ Харченко назначается командующим всеми частями в этом регионе.
П.3
Всем начальникам участков от Подтихова до Ремонтной предписывается
подчиниться распоряжениям тов.Харченко.
П.4
Весь имеющийся резерв Союза "Грузолес" немедленно отправить на
ст.Гнилоаксайскую в распоряжение тов.Харченко.
П.5
Отделу формирования, находящемуся в колонии Сарепта немедленно выделить
1000 пеших бойцов и отправить в распоряжение тов.Харченко.
П.6
Товарищу Харченко приказываем:
Срочно очистить линию Владикавказской железной дороги до левого берега
реки Дона от кадетских банд от Подтиковской переправы до ст.Нагавской,
х.Даргановский.
Построить по Курмоярскому Аксаю проволочные заграждения в местах
возможных подступов противника, усиливая заграждения заставами.
Противодействовать переправе противника с правого на левый берег Дона.
Освободившиеся части отправить на соединение с частями Южного фронта
тов.Колпакова, совместно с которыми продвигаться в сторону Великокняжеской,
отрезая части противника, направляющиеся на станицу Атаманскую, село
Заветное Астраханской области.
П.7
Комиссару армии тов.Щаденко предписывается наблюдать и помогать
тов.Харченко в выполнении возложенного на него задания.
Члены военного совета: Сталин, Минин, Ворошилов.
Начальник оперативного отдела: (неразборчиво).
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 9, лист 30/
Комментарии к этому приказу не излишен и полный текст приказа No 97 в
данном случае как ничто другое выявляет пороки Сталинского самомнения:
приказ перегружен воинственной бравадой и сложившимся шаблоном штабной
фразеологии, где такие понятия как "срочно очистить", "построить",
"обеспечить", "продвигаться, отрезая часть противника" - все это не более,
как словесная мишура, не способная вдохнуть энергию в истекающую кровью
Котельниковскую дивизию, на участке которого развивались центральные события
южного Царицынского фронта; деблокировать осажденный Котельниковский
гарнизон, наладить связь войск и штабов. Нужны были способные к немедленному
действию хорошо организованные войска, нужна была артиллерия с достаточным
боевым комплектом, солдатам нужны патроны, нужно было, чтобы броневая
колонна находилась на Котельниковском участке и обеспечивала действия
Котельниковских войск. Параграфы 4 и 5 приказа No 97 обязывают в качестве
подкрепления для развития боевых действий обязывают формировать 1000 человек
из резервов "грузолеса" и особой колонии в Сарепте. А что это за войска? И
Сталину, и Ворошилову было прекрасно известно, что "грузолес" и колония в
Сарепте - это сборище деклассированного элемента и повторно разоруженные
анархисты Черняка, которые совершенно не были обучены военному делу.
Семнадцать дней на котельниковском участке идут кровопролитные бои, но в
Военном Совете СКВО Сталин и Ворошилов пока торжественно бездействуют.
Любопытно обратить внимание на параграф 6, пункт 4 приказа No 97. В
известной нам уже телеграмме от 12 августа 1918 года, истерически
кликушествуя, Сталин в пух и прах разносил Шевкоплясова только за то, что он
не стал форсированно по требованию Сталина отводить Сальские войска к
Царицыну. Но, оказывается, что трагизм Царицына, который так артистично
драматизировал Сталин, - это не более, как фикция, что решительно доказывает
приказ No 97, им же подписанный. Игнорируя Шевкоплясова, предписывая
Ковалеву командиру полка в дивизии Шевкоплясова, не форсированно отходить к
Царицыну (как того требовал Сталин от Шевкоплясова), а перейти в наступление
в противоположном направлении на Великокняжескую. Как это понимать: разве
отпала так быстро необходимость в Царицыне держать в кулаке все боевые силы
фронта, разве Сталин не знал, что действия сальских войск скованы
превосходящими силами Добровольческой армии? Какими силами мог располагать
Ковалев, чтобы предпринять такое наступление? Неужели 1000 человек из
уголовников и анархистов Сталин считал реальной силой, способной повернуть
ход военных действий на театре Южного Царицынского фронта вспять? Что кроме
самомнения имел Сталин подписывая приказ No 97.
Промедление - смерти подобно. Эта фраза из лексикона Сталина. Но в
оценке котельниковского театра военных действий не заметно, чтобы эта фраза
была Сталинским девизом. Льется кровь в боях за Нагавскую, льется кровь в
Котельниковских окопах в ожидании от Военного Совета СКВО реальной помощи,
но ее как не было, так и нет.
9
"Подана 10.09-1918 г. СКВО. Принята 11 сентября 1918 г.
Телеграмма
У аппарата Родин. Скажите: будет ли нам дана реальная сила в
Котельниково. Между Чилеково и Ремонтной большой прорыв, через который они
(белые - Р.Г.) выгоняют скот. Станицы Атаманскую и Андреевскую они занимают
своими разъездами. Положение Шевкоплясова нам не известно. Реальной силы
очистить станицы Андреевскую и Атаманскую нет. Хлеба и скота много старого и
нового. Если не будет дана реальная сила, то это все будет увезено
кадетами..."
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 167/.
Примечание: сохранился фрагмент телеграммы, последующий текст
телеграммы с должностной подписью Родина уничтожен.
10
"Из Котельниково 14.09.1918 года.
...Прошу передать тов.Минину: присланный вами бронированный автомобиль
совершенно негоден. Мы ждали с нетерпением его, но оказалось, что помощи от
него нет. Это же издевательство слать такие машины, да и в войсках
начинается ропот, недоверие к Царицыну. Другую машину присылаете
неисправную. Теперь сообщу про Ремонтную. Сегодня прибыло несколько человек,
прорвавшихся сквозь кадетские банды для сообщения о тяжелом положении армии,
да и на самом деле: ведь ни откуда не получают ничего и окружены со всех
сторон противником. Сами подумайте: я посылаю две роты пехоты и
бронированный поезд. Больше сил послать не могу. Путь сквозь изуродован,
мосты сожжены. Прошу обратить серьезное внимание на ту армию.
Начальник дивизии Родин".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 104, листы 26,27/.
В жестоких боях с превосходящими силами противника пролетала первая
половина сентября 1918 года. Надежды на реальную помощь со стороны Царицына,
так же как надежды на скорое соединение с сальскими войсками с каждым днем
становились все более и более призрачными. Внутренний котельниковский
гарнизон непрерывно сдерживал атаки калмыцких подразделений, со стороны
хуторов Котельниковского и Нагольного. Были остановлены все производства.
Рабочие дружинники неделями не покидали окопы. Росло число погибших,
госпиталь не вмещал раненых. Не менее драматично развивались события в
районе станицы Нагавской. Ночью 17 сентября противнику удалось перебросить
на левый берег большие силы в районе станиц Нагавской и Верхне Курмоярской.
Становилось очевидным, что удерживать выгодные позиции на крутом левобережье
Дона далее невозможно. Непрерывные, почти месячные бои основательно измотали
и ослабили силы котельниковской дивизии. Начальник дивизии принимает
решение: удерживая станицу Потемкинскую, начать отход от станиц Нагавской и
Верхне Курмоярской на ранее подготовленный оборонительный рубеж по правому
берегу реки Аксай Курмоярский. Чтобы не допустить прямой атаки противника на
станцию Котельниково, 21 сентября дивизия цепляется за рубеж по линии
хуторов Похлебин, Захаров, Майорский. Здесь стало известно, что в
Котельниково прибыл командующий южным участком Царицынского фронта Харченко.
11
"Царицын. Сев.Кав.Окр. Военсовет.
Из Котельниково. 21 сентября 1918 года.
Сообщаю, что штаб фронта находится на ст.Котельниково.
Ком. фронтом Харченко".
/ЦГАСА, фонд 100, оп. 8, дело 27, лист 465/.
Получив первые сведения о состоянии Котельниковского фронта,
командующий принимает первые неотложные решения.
12
"Из Котельниково. 21.09-18г. СКВО.
Прошу отдать распоряжение о высылке маршевых рот не менее 500 штыков.
Положение на фронте в станице Нагавской ухудшилось. Наши части оставили
станицу Нагавскую, Верхне Курмоярскую. Потемкинская занята нами...
No 132 Командующий Харченко.
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 350/.
В свите командующего Харченко, прибывшего в Котельниково, находились
начальник оперативного отдела штаба южного фронта Париев и губернский
военрук Штейгер. Уже 27 сентября начальник оперативного отдела Париев делает
сводное донесение о состоянии южного царицынского фронта.
13
"Из Котельниково. 27.09-1918 г. No52/8
... На Котельниковском участке противник сосредоточил крупные силы и
повел в наступление по направлению хуторов Майорского, Похлебина. Наши части
не выдерживают натиска, принуждены отступать за станицу Верхне Курмоярскую и
занимают позицию по правую сторону реки Аксай до хутора Верхне Яблочного.
На Атаманском направлении к отряду товарища Ломакина из села Заветное
под командой Ширяева прибыли три эскадрона кавалерии при 3-х орудиях и 4-х
/возможно 40 не разборчиво Р.Г./ пулеметах, 26 сентября повели наступление
на хутор Крылов, который был занят. Дальнейшее наступление в этом
направлении наших войск продолжается по реке Салу с целью соединений с
кав.бригадой Думенко. На потемкинском направлении редкая перестрелка.
Начальник оперативного отдела штаба
южного Царицынского фронта Париев".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 105, лист 134/.
В начале суток 29 сентября 1918 года в Котельниково скопом прибывает
воинство, составленное из резервов грузолеса и анархистов повторно
разоруженных в Жутово после расстрела Черняка. Этот неорганизованный сброд,
называемый маршевыми ротами, сходу был брошен на позиции левого фланга
Котельниковской дивизии в район хуторов Майорского и Похлебина. Прибывшее
сборище не понимало военного строя, не знало воинской дисциплины, было не
обстреляно. Наскоро на позициях дивизии была сделана разбивка прибывших по
подразделениям, назначены командиры и с грехом пополам заняты боевые
позиции.
Утром 29 сентября начались массированные атаки противника на позиции
Котельниковской дивизии, маршевые роты охватила паника. Бросая оружие,
воинство бросилось бежать в стороны. Чтобы воспрепятствовать панике, начдив
Родин рванул коня в гущу беглецов... В восьмом часу утра войска дивизии и
Котельниковского гарнизона облетела трагическая весть: погиб начдив
Котельниковской социалистической дивизии Родин Григорий Иванович.
14
"...На Курмоярском направлении 29 сентября наши войска, теснимые
превосходящими силами противника, вынуждены отступать по направлению к
хутору Софиевка (вероятно ошибка, нужно читать к Сафонову Р.Г.) и станции
Гремячая. Во время отступления под хутором Похлебиным в ожесточенном бою
смертью храбрых пал командир тов.Родин. Такой потерей в войсках была вызвана
паника и трусливое бегство передних линий. Неприятельская конница, преследуя
бегущих, атаковала артиллерию. Прислуга артиллерии и лошади часть была
перебита, а часть разбежалась. Взводный командир кавалерийской команды
первой ударной группы тов.Мирошниченко отважно бросился спасти тяжелое
орудие, где еще уцелели лошади, но с левой стороны хутора Похлебина
выскочило восемь человек калмыков, с которыми тов.Мирошниченко вступил в
бой. Отбиваясь бомбами храбрый товарищ убил четырех калмыков, но, будучи
ранен, упал окруженный остальными калмыками, которые тут же отрезали ему
уши, потом намеревались отрезать нос, но товарищ не выдержал дальнейших
издевательств ударил одного из зверей по лицу и тут же был расстрелян...
Москаленко".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 168, лист 54/
Гибель Родина была неожиданной и тяжелой утратой для Котельниковского
военного комиссариата. Срочно было собрано совместное совещание
Котельниковского военного комиссариата и командующего Харченко. Решался
вопрос о командовании Котельниковской дивизией. Котельниковским военным
комиссариатом было предложено: командование дивизией поручить командиру
казачьего социалистического полка Ф.А.Текучеву, но Харченко в категорической
форме потребовал: "Котельниковская дивизия выходит из подчинения окружному
военному комиссариату и по приказу военного Совета СКВО переходит в мое
подчинение, вопрос о командовании дивизией я уполномочен решить своей
властью. Мною уже отдан приказ Штейгеру принять командование Котельниковской
дивизией. С последующей реорганизацией Текучеву планируется поручить
формирование пехотной бригады, в составе Котельниковской дивизии". На
совещании также было решено: временно в комиссариат отозвать начальника
штаба дивизии Васильева и назначить его командующим по эвакуации, поручив
временно обязанности начальника штаба дивизии исполнять Советкину.
Закончив совещание, командующий Харченко распорядился подготовить
бронепоезд "Борец" для сопровождения в Жутово эшелона раненых, транспорта
технического и военного имущества, подготовленного к отправке в Царицын.
Неожиданно вместе с эшелоном в Жутово выехали и командующий Харченко с
начальником оперативного отдела Париевым.
15
"Из Жутово. ЦарицынВоен.Совет
29.09-1918 г. 14 час. 10 минут
Сообщаю, что части Морозовской дивизии от Громославки отступили, а так
же в Верхне Курмоярской положение очень тяжелое. Кадеты могут занять Жутово,
могут отрезать Котельниково и Ремонтную. Срочно прошу ваших указаний.
Ком.фронта Харченко".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 105, лист 317/
16
"Жутово. Сводка за 30.09.18 г.
Морозовская дивизия Громославку оставила. С Котельниково связь
прервана, так что положение тяжелое
Харченко".
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 105, лист 316/
События на Котельниковском участке развивались 29 сентября 1918 года
стремительно, как по хорошо отрепетированному сценарию: с наступлением суток
- прибытие маршевых рот, под покровом ночной темноты - марш-бросок на левый
фланг Котельниковской дивизии, утренний бой, гибель начдива, экстренное
совещание, в двенадцатом часу выезд командующего в Жутово, 14 часов 10 минут
из Жутово главком телеграфирует Воен.Совету о тяжелом положении южного
фронта и просит указаний: как поступать дальше, 30 сентября командующий
сообщает, что связь с Котельниково прервана, а в ночь со 2 на 3 октября
Жутово займут войска генерала Мамонтова. Вскоре Котельниковские и Сальские
войска окажутся в полной изоляции от Царицына. В "Огненном кольце", так
образно котельниковцы обозначали ситуацию с 30 сентября по 27 октября 1918
года, проделав совместно с сальскими войсками 180 километровый
изнурительный, но героический марш к Царицыну по горячей и безводной степи в
окружении превосходящих сил врага. Но сложившаяся ситуация выявила не только
мужество и непреклонную веру в знамена революции героев степного похода, но
и поставила суровые вопросы. Почему командующий Харченко так поспешно бежал
с театра военных действий, не выполнив ни одного параграфа, ни одного пункта
приказа No 97 от 7 сентября 1918 года, который обязывал его не только
наладить управление войсками южного участка Царицынского фронта, но и начать
наступление на станицу Великокняжескую? Почему Военным Советом СКВО не было
принято никаких мер, чтобы деблокировать более 12 тысяч Сальских и
Котельниковских войск и более 50 тысяч беженцев, связавших свою судьбу, как
и войска, со знаменами революции? Разве Котельниковская бронеколонна,
которая по воле Сталина бездействовала на запасных путях в Царицыне, не
могла бы существенно, в благоприятную сторону повлиять на исход военных
операций в Котельниково?
Ответить на эти вопросы через более семидесятилетние исторические
наслоения, искаженные к тому же призмой угодливых, тенденциозных и крайне
нечистоплотных сталинских летописцев не так уж и просто, но ограниченность
"сталинской мудрости" и "ворошиловской оперативности" документально
очевидны. Исторические документы, составляющие основу этого повествования,
впервые предъявленные для ознакомления массовому читателю, дают основание
по-новому взглянуть на страницы Царицынской обороны в 1918 году.
Взявшись за управление Царицынским фронтом, Сталин и Ворошилов
оказались совершенно неспособными руководить войсками на обширном театре
военных действий. Чтобы скрыть позорную потерю управления южным Царицынским
фронтом, сталинские историки не останавливаются перед преступлениями. Они
полностью уничтожили котельниковский архив, заменив его фальшивыми
вымышленными документами, возвеличивающими роль Сталина в истории
Котельниковской обороны 1918 года. Было предано забвению истинное развитие
исторических процессов Царицынской обороны, присваивались чужие заслуги, а
при необходимости физически уничтожались герои-свидетели легендарных битв:
Думенко, Шевкоплясов, Миронов, Колпаков, Жлоба, Егоров - нескончаем скорбный
список невинно принявших смерть, так же как нескончаем черный список
преступлений, совершенных во имя болезненного тщеславия себялюбца,
возомнившего себя мудрецом всех времен и народов.
Казачьи кавалерийские части генерала Мамонтова заняли станцию Жутово 3
октября 1918 года, несколько раньше части походного атамана полковника
Попова пересекли Владикавказскую железную дорогу между Котельниково и
Ремонтной. Завершилось не только окружение Южного Царицынского фронта, но и
разъединение его на части. Казалось, что катастрофа южного Царицынского
фронта неизбежна. В это поверили генералы Добровольческой армии, в это
поверили и в Военном Совете СКВО. Но еще не сказали своего последнего слова
предательски брошенные на произвол судьбы герои окруженного и раздробленного
южного Царицынского фронта.
Положение внутреннего Котельниковского гарнизона, где сражались
железнодорожный батальон, и добровольческая дружина в первых числах октября
1918 года было трагичным. Полуторамесячное сражение в осажденном
Котельниково заметно подрывало веру у защитников города в успешный исход
битвы. Во второй половине дня 6 октября 1918 года со стороны хутора
Нагольного показались клубы пыли за лавиной атакующей кавалерии,
стремительно приближающейся к окраине Котельниково. Казалось, судьба города
решена. И вдруг по рядам котельниковских воинов в окопах вспыхнуло радостное
Ура-а! Наши!.. Оказалось: кавалеристы Думенко, врубилась в калмыцкий полк,
осаждавший Котельниково, через жестокую сечу ворвались в город, когда
резервы сопротивления у защитников его были доведены до полного истощения.
Вслед за кавалеристами Думенко в город потянулись бесчисленные обозы
беженцев. Началось историческое объединение Котельниковской и Сальской
военных группировок Южного царицынского фронта. К сожалению и это
знаменательное событие в истории Гражданской войны сталинские былинники
постарались предать полному забвению.
В ночь с 8-го на 9-е октября 1918 года герои южного Царицынского фронта
откроют новую страницу в истории Гражданской войны на юге России. Начнется
прорыв блокады, выход из окружения южного Царицынского фронта, начнутся
героические усилия за спасение хлебного железнодорожного транспорта длинной
20 верст, к Царицыну устремится подвижный оазис Советской власти, в котором
войска и беженцы составляли более 60 тысяч человек, объединенных верой в
Знамена Революции.
В грохоте артиллерийских залпов, дерзости стремительных атак кавалерии,
пропитанных солдатским потом изнурительных боевых походов тревожный 1918 год
провожал знойное лето. В этом году летняя жара не спадала до глубокой осени.
Заметно короче становился день. Суточный ход солнца от своего зенита все
больше и больше склонялся к горизонту, косые лучи его меньше и меньше
отдавали тепла, но степь еще была накалена, как сталеплавильная печь, и за
ночь только к утренним часам набирала немного свежей прохлады. Выгоревшая
степь, будто осыпанная пеплом, бесконечным серым однообразием нагнетала
беспричинную тоску, и только по фарватерам глубоких лощин еще кое-где
вспыхивали лужайки чахлой зелени. Это было самое унылое время в жизни
бескрайней ковыльной степи. Табуны непоседливого перекати поля, гонимые
сполохами горячего ветра, мчались неизвестно куда и бог знает откуда. Уже не
слышны были в заоблачном поднебесье колоратурные узорочья вдохновенных песен
полевого жаворонка - вечного спутника странников дальних дорог. Но истинный
сын степи, влюбленный в нее от первого своего вздоха, никогда не утрачивал
способность видеть в ней то прекрасное, что не променял бы на величавую
изумрудность дикой тайги или холеную роскошь курортных парков - это
широченный простор, который, как истинная свобода, свобода человеческой
души, отрекшейся от сутолоки больших городов, воспитывала с детства
гордость, независимость, чувство собственного достоинства. Сын степи с малых
лет учился жить, уважая стихийные силы природы, их щедрую дань
самозабвенному труду и, будучи вечно влюбленным в лазоревое дыхание и
буйство степного разнотравья, приходящего с вешними водами, он плотью и
кровью верил в родниковую чистоту совести, удаленной от мирских соблазнов.
Объединенная автономия донских и сальских жителей, бросивших родные,
еще дальними предками обжитые места, в ночь с 8 на 9 октября 1918 года
начала свой беспримерный поход к Царицыну. Эта мигрирующая автономия
представляла собой подвижный оазис Советской власти, напоминающий
паломничество ортодоксов к пальмовой ветви священной веры. Более двенадцати
тысяч котельниковских и сальских войск и около шестидесяти тысяч беженцев в
процессе похода приняли форму движущегося овала - это и был оазис Советской
власти длиной до 25 километров при ширине до 6 километров. Двигались в
окружении озлобленной враждебной казачьей армии генерала Мамонтова. Но в
среде идущего народа по всем строгим революционным законам действовала
Советская власть.
Во главе колонны пошел бронепоезд "Борец" с восстановительным поездом,
за ними последовательно - платформы с техимуществом для восстановления
разрушенных участков дороги, транспорты с хлебом и продовольствием. Замыкал
железнодорожную колонну самодельный бронепоезд, сделанный рабочими депо.
Параллельно железнодорожному каравану по степным пыльным дорогам двигался
многочисленный табор беженцев. Войска заняли свои боевые порядки.
Котельниковская дивизия последняя покинула свои оборонительные позиции на
правом берегу Аксая Курмоярского и тронулась в многодневный поход. Охраняя
фланги мигрирующего революционного оазиса, в походном порядке шла красная
конница Думенко и котельниковского казачьего полка. В головной колонне были
сосредоточены пехотные части сальских войск и, замыкая шествие, в арьергарде
общего потока шли пехотные части Котельниковской дивизии. В таком боевом
порядке шли пять суток, часто останавливаясь, чтобы насытить паровозы водой.
Разыскивались колодцы. Люди выстраивались в цепочки, и ведра из рук в руки
передавались к паровозным тендерам, наполняя водой их прожорливые утробы.
На этом можно было поставить последнюю точку в истории Котельниковского
продовольственного плацдарма. Экономический хлеб котельниковских зерновых
ссыпок и сальских обозов был до последнего зерна погружен в транспорты и на
время пути взят под надежную охрану. Многоверстный хлебный караван
насчитывал до 2500 вагонов. К сожалению, точных сведений об этом пока не
имеется, но госархив хранит документ, который дает косвенное представление
по существу вопроса.
Справка из архива.
"Сводка No 196 от 17.10-1918 года.
Воздушной разведкой в районе между Абганерово-Гнилоаксайская
обнаружено: протяжением полверсты разобран железнодорожный путь. Между
Гнилоаксайской и Жутово расстоянием около 20 верст стоят поездные составы...
(Это были эшелоны с хлебом. Р.Г.)
По агентурным сведениям на южном участке Царицынского фронта в районе
Жутово противник сосредоточил 13 полков преимущественно кавалерии...".
/ЦГАСА, фонд 100, опись 8, дело 31, листы 27, 28/
Но котельниковским большевикам суждено было испытать еще одну
непредвиденную драму.
В окружении вражеских полков с боями по испепеленной зноем безводной
степи шел к своей цели оазис Советской власти, стержневой основой которого,
был двадцативерстный караван. Связь с Военным Советом СКВО была утрачена еще
до начала этого многострадального похода. Из Царицына не обнаруживалось ни
малейшей попытки войти в связь с героями степного похода. Что ждет в
Царицыне: революционная власть или белогвардейские виселицы? Этот вопрос,
как неотступная боль доводил до паралича веру в успех похода. Люди шли к
своему призрачному неизвестному завтра, как к обманчивому миражу пустыни...
И все-таки воля, величие человеческого духа утвердили особые нормы жизни,
нравственные понятия, революционную мораль и дисциплину. Силой неписанного
кодекса были сцементированы более 60 тысяч беженцев и войск, что в своей
сущности составляло половину города Царицына - конечной цели этих людей.
На пятый день похода, миновав станцию Жутово, головная колонна
уткнулась в неширокую и неглубокую степную речку Аксай Есауловский. Мост
через нее был взорван, фермы изуродованы и отбуксированы в степь более чем
на 300 метров, мостовые опоры разрушены до основания. Форсирование речки
войсками и беженцами не представляло особых забот. К осени степные реки
мелеют, и найти брод в это время было не сложно. Но что делать с хлебным
транспортом? Сжечь хлеб, даже под предлогом того, чтобы он не достался
врагу, значило совершить преступление, оправдать которое было бы не возможно
ни перед законом, ни перед совестью. Дойти до Царицына без хлеба и посадить
на шею голодающей республики еще 60000 голодных ртов - разве это подвиг?
Можно было конфисковать подводы у беженцев, лишить их и без того бедного, но
до крайности необходимого дорожного скарба, - тоже не сулило выхода из
положения. Вся гужевая емкость беженцев не смогла бы взять на себя и третьей
части зерна, засыпанного в литерных вагонах.
Драматизм сложившейся ситуации начал усиливаться паникой, ложными
слухами и самовластными действиями. Кавалеристам Думенко и Буденного кем-то
была подана команда, готовиться к походу на Астрахань запасаться хлебом,
фуражом из неприкосновенных государственных фондов в литерных вагонах.
Началась паника, истерики среди беженцев, и взбудоражило раненых в
санитарных вагонах. Требовались безотлагательные решительные действия.
Экстренное совещание Котельниковского окружного совета совместно с
командованием войск приняло решение срочно по эстафете передать по войскам,
по обозам и эшелонам следующее распоряжение:
1. Распространение ложных слухов, паникерство рассматривать как измену
и предательство. Виновных судить на месте по всей строгости революционных
законов.
2. Грабеж хлеба из неприкосновенных литерных вагонов объявляется
бандитизмом со всеми вытекающими отсюда последствиями. То, что взято из
литерных вагонов, должно быть возвращено через два часа после объявления
данного постановления.
3. Попытки самовольно изменить маршрут движения вопреки ранее
выбранному плану считать предательством. По предателям будет открыт огонь со
всех видов оружия.
4. Немедленно приступить к строительству переправы. Начальником
строительства назначается Болтручук Василий - техник-путеец по профессии.
Все его распоряжения, связанные со строительством переправы, обязательны для
всех. Переправу строить из подручных средств, для чего использовать рельсы,
шпалы, телефонные столбы, снятые с пройденных участков дороги. Для
формирования строительных бригад использовать 800 человек пленных, а также
добровольцев из беженцев. Строительство переправы закончить 16 октября к
исходу дня.
Железнодорожный мост через реку Аксай Есауловский представлял из себя
конструкцию из четырех стальных ферм общей длинной 170 метров: две береговые
фермы по 10 метров и две надводные - по 75 метров, установленные над
зеркалом воды на 13,5 метрах на двух береговых и одной промежуточной
бетонных опорах. Использовать хотя бы часть деталей взорванного моста для
восстановления переправы практически не представлялось возможным. Те, кто
разрушал мост, свою задачу выполнили на редкость добросовестно.
Начальник строительства переправы Василий Болтручук решил на месте
разрушенных береговых опор сделать земляные насыпи на всю длину суходольной
части берегов. Замеры показали, что на насыпные суходольные участки можно
положить 95 метров рельсового пути. Надводный пролет 75 метров собрать из
шпальных клеток вперемешку с рельсовыми пакетами и всю эту конструкцию
усилить распорками из телеграфных столбов. Это был наиболее рискованный
участок переправы, но конструкция давала возможность для создания узлов
жесткости из подручных материалов. Необходимо было выдержать всего один
прогон всех транспортов, замерших в ожидании на левом берегу. Таким образом,
основную часть работы Болтручук видел в большом объеме земляных работ.
Рабочей силы для возведения переправы было вполне достаточно.
На совещании, где Болтручук предложил свой план, не все сразу поверили
в его реализацию, но автору проекта удалось убедить, что переправа начнет
действовать не позже назначенного срока.
Основную часть работы по возведению переправы поручили мастеру-путейцу
Глушанину Николаю Федоровичу - главе целой династии Глушаниных, преданных
делу революции солдат, воевавших в составе котельниковских революционных
боевых сил. Всю организационную часть работы Болтручук со свойственной ему
энергией взял на себя. Из пленных казаков были скомплектованы рабочие
бригады, у беженцев мобилизованы подводы для подвозки материалов к
строительной площадке. Формировались добровольческие бригады из женщин,
подростков, пожилых людей. Паника уступила место энтузиазму, растерянность -
массовой деловитости. По цепочкам в ведрах, в торбах, в фартуках, наскоро
сколоченных носилках в любых возможных емкостях грунт подавался к береговым
насыпям, которые зримо вырастали до необходимых размеров. Глушанин уже
хлопотал над укладкой шпал и монтажом пути на суходольном пролете. Но если
береговые участки вершились трудовым энтузиазмом, то строительство
надводного полотна требовало грамотной инженерной сноровки. В этом случае
практический опыт Глушанина и Болтручука были единственными гарантами
надежности сооружения. Все технические трудности, связанные с возведением
переправы, проводились с известной долей риска, но это был далеко не тот
случай, когда скрупулезная инженерная документация давала жизнь объекту на
века. Нужен был всего один прогон транспортов с одного берега на другой, и
это сооружение, омытое потом и кровью героев, должно было быть ими же
уничтожено.
Здесь удивляло все: паникующие беженцы становились хорошими рабочими,
пленные казаки без принуждения трудились на своих рабочих местах, даже дети,
как муравьи волокли подчас очень нелегкую ношу, и их труд был весомой лептой
на алтаре общего дела. Здесь не было равнодушных, здесь все творило подвиг.
16 октября противник понял, что на месте взорванного моста, возводится
переправа. Начался интенсивный артиллерийский обстрел. Часто точные
попадания уничтожали уже завершенные работы. Погибали люди. Но уже было
ясно, что восстановление переправы не остановить, оно стремительно шло к
завершению. К исходу дня 16 октября возведение переправы было закончено.
Военный комиссар Авксентий Кивгила на бронепоезде делает пробный проезд.
Опора через водный пролет прекрасно выдержала нагрузку, но при переходе на
насыпной участок грунт дал осадку, и у паровоза заклинило тормозные колодки.
Немедленно приняты меры к устранению дефекта. Сделано шпальное усиление
насыпи. С наступлением темноты началась перевалка всех транспортов на правый
берег. Чтобы ввести противника в заблуждение, были зажжены соломенные скирды
вблизи переправы. Под прикрытием кострищ все транспорта благополучно
переехали на правый берег. Последним прошел тыловой бронепоезд, после чего
была подана команда: взорвать переправу!..
Неизвестный летчик обнаружил героев степного похода 17 октября 1918
года, когда их передовые отряды входили на станцию Гнилоаксайская, оставив
далеко позади ночные кострища у переправы, так удачно прикрывшие их
стремительный ночной бросок. Ночной огонь! Это всегда чарующее чудо,
изолирующее трепетную нежность тепла, в котором человек испытывает вечную
нужду от начала своего сотворения. Но в истории кровопролитных битв это чудо
не однажды вводило в роковое заблуждение даже великих стратегов. Во время
Шенграбенского сражения генерал Багратион, чтобы спасти русскую армию от
неминуемого разгрома, принял командование небольшим арьергардом, чтобы
самому пасть смертью храбрых, но дать возможность Кутузову с основными
силами оторваться от преследования Наполеона. Мудрость и военный опыт
Багратиона трагическую судьбу своего арьергарда превратили в триумф. Ночью
на оборонительном рубеже Багратион приказал разжечь тысячи костров. Наполеон
принял эти костры за реальную русскую армию, и атаковать ее в ночное время
не решился. Багратион тем временем вывел из-под удара свой арьергардный
отряд, обреченный на гибель. К великому удивлению Кутузова целый и
невредимый предстал перед его ясными очами. Только утром понял Наполеон: как
дешево и жестоко он был одурачен русским генералом.
Утром 17 октября 1918 года, котельниковская дивизия уже дралась на
окраине станции Гнилоаксайской, белые генералы, как некогда Наполеон,
поняли, что они были обмануты. Стремительный бросок героев степного похода
был неудержим. Уже близок Царицын. Компания по ликвидации войск южного
царицынского фронта была безнадежно проиграна. Донесение неизвестного
летчика No 196 от 17 октября 1918 года, наконец открыло глаза военной
бюрократии Царицына, полагавшей, что южный царицынский фронт был уничтожен
войсками Деникина. Навстречу героям степного похода от стальной дивизии
Жлобы был снаряжен кавалерийский полк Сергеева. Во второй половине дня 26
октября 1918 года братское рукопожатие героев южного царицынского фронта с
кавалерийской дивизией Жлобы наконец-то подвело итоговую черту
многострадального похода революционных сил левобережья Нижнего Дона,
связавшего свою судьбу навечно с историей Великой Октябрьской
социалистической революции.
Пройдя все тернии вражеского окружения, 26 октября 1918 года около 12
тысяч штыков и сабель войск южного царицынского фронта, сохранив полную
боеспособность, влились в состав начавшей формирование 10 армии.
Двадцативерстный хлебный караван, гурты скота - этот бесценный дар
голодающему пролетариату, котельниковские большевики на своих плечах в
полной сохранности донесли до Царицына. Герой продовольственных походов
окружной продовольственный комиссар Алексей Васильевич Селиванов тяжело
раненый лежал на лазаретной койке в головном бронепоезде. Здесь его навещали
друзья по оружию Кивгила, Болтручук, Ломакин и ежедневно информировали его
обо всех проблемах походной жизни.
В канун годовщины Советской власти Котельниковский комитет партии
коммунистов (большевиков) в Чапурниках под Царицыным проводит заседание.
"6 ноября состоялось заседание партии по вопросам о фильтрации членом
партии и о литературе. Ввиду того, что замечено злоупотребление с партийными
членскими карточками и для более удобной фильтрации постановило:
Просить царицынский комитет партии выдать 200 штук карточек для обмены
старых карточек. Срок обмена карточек назначен с 10 по 20 ноября.
Год пролетарской революции нам показал, что духовная пища для нашей
революционной Красной Армии необходима, как хлеб. Котельниковский комитет
партии для снабжения литературой армии за плату (ввиду отказа Царицына
выслать газеты бесплатно) постановили выписать немедленно 200 номеров газеты
"Борьба" и 200 номеров "Солдат революции" и несколько других. РСФСР
необходимо в настоящее время духовное воспитание и крепко спаянная
товарищеской дисциплиной Красная Армия. Но комитет партии не располагает
свободными средствами для закупки в достаточном количестве литературы. Для
пользы дорогой нам революции постановили просить штаб котельниковской
Дивизии отпустить аванс 2000 рублей для закупки литературы..."[*].
Оставив позади еще не зажившие раны дней огненного минувшего года,
котельниковские коммунисты устремили свой взгляд в будущее: в духовной
полноценности они видели грядущее поколение строителей новой жизни.
Котельниковская дивизия в эти дни занимала боевые позиции на
Чапуриковских высотах. Предстояла реорганизация всех смешанных частей и
соединений войск южного царицынского фронта. Из котельниковской дивизии
кавалерийские части и подразделения передавались на формирование сводной
кавалерийской дивизии Думенко. Пехотная бригада Ф.А.Текучева становилась
основой 37 стрелковой дивизии 10 армии, командиром которой был назначен
Шевкоплясов, П.К.Штейгер был отозван в военный Совет СКВО. Расформирование
Котельниковской социалистической дивизии было поручено начальнику штаба
дивизии Васильеву. Так закончился огненный год доблести и легендарной славы
котельниковского рабочего класса и революционных боевых отрядов донского
казачества.
Героический многострадальный трехсот шестидесяти километровый поход по
безводной степи к городу на Волге Царицыну в окружении вражеских полков стал
историей, и все, что связанно с этим подвигом, стало легендарной страницей в
книге великих свершений революционного народа.
Но почему вдруг замолчали фанфары, почему не летят телеграммы Ленину,
почему в Военном Совете СКВО Сталин, Ворошилов, Харченко набрали в рот воды
и стыдливо отпраздновали этот народный подвиг молчанием? Весь драматизм
степного похода, виновниками которого в значительной степени были Сталин,
Ворошилов, Харченко, оказался за пределами их внимания? Что это было:
желание скрыть от истории тактический просчет и тактическое невежество в
оценке военной обстановки, сложившейся на южном участке царицынского фронта
к исходу 30 сентября 1918 года? Ведь разговор в данном случае идет о
войсках, составлявших основную боеспособную часть южного Царицынского
фронта, которые в силу исторических обстоятельств были скованы в
маневренности не только бесчисленными обозами беженцев, гуртами скота,
хлебными литерными транспортами, но и блокированы энергичными и подвижными
кавалерийскими казачьими частями генерала Мамонтова. В распоряжении Военного
Совета СКВО имелась мощная броневая сила, состоящая из пятнадцати
бронепоездов и имеющая мощное бортовое стрелковое, пушечное вооружение и
штатную команду из 300 преданных революции солдат.
У Сталина были средства, чтобы оказать помощь южному Царицынскому
фронту, он мог оказать ее, и обязан был деблокировать окруженные войска
южного Царицынского фронта! Но он этого не сделал, и квалифицировать
действия Сталина как случайную тактическую ошибку, как эпизодический просчет
было бы неправомерно. Это нечто такое, что видимо, исходило от психологии
Сталина.
Историкам еще во многом предстоит разобраться. Подлинные документы
революционной истории должны дать оценку легендарным событиям. Не будучи
профессиональным историком, в этой книге автор делает попытку при помощи
подлинных документов рассказать о доблести Котельниковских
большевиков-ревкомовцев, о верных солдатах революции - Котельниковских
рабочих-железнодорожниках и революционном донском казачестве.
Еще полыхали пожарища гражданской войны, но начался поход к великим
народным свершениям по кровавым дорогам зловещего самолюбия, где великие
победы и мракобесие сливаясь воедино, создавали то, что сегодня определяется
еще не достаточно расшифрованным понятием "Сталинизм".
Героические страницы Котельниковской обороны 1918 года стали историей.
Случилось так, что в стремительном полете времени былинники не сложили о ней
звонких песен, летописцы не успели сделать записи в своих скрижалях,
историки еще не обратили внимания на документы, хранящиеся в археологическом
безмолвии государственных архивов.
Город Котельниково - сын бескрайних ковыльных степей! Как прежде, его и
сегодня иссушают горячие суховеи южных пустынь. Все также коварные миражи в
полуденный зной обманывают недоступными призраками. Все так же колосятся и
зреют нивы несравненной донской пшеницы. Все так же хлебосольный сын степей
считает, что главная профессия жизни - хлебороб. Если он не вырастит хлеб,
не накормит человека, то все остальные профессии уже не имеют смысла. В
хлебе вся мудрость жизни человеческой.
Прошли десятилетия. В прошлом остались радости побед и горькие слезы
поражений, подвиги героев и священная память о них. Одно поколение сменяет
другое, продолжается жизнь...
На месте пыльных и убогих улиц в Котельниково растут кварталы
современного города, в ожерелье лесных насаждений он превращается в зеленый
оазис. На южной окраине, где когда-то анархисты Черняка сложили оружие на
милость котельниковских героев, где поднимались клубы пыли за фронтом
атакующих конников Бориса Думенко, поспешающих на помощь осажденному
котельниковскому гарнизону, сегодня шумит не призрачная, а рукотворная
дубрава, взращенная потомками котельниковских большевиков. Там, где
рабочие-железнодорожники стояли насмерть, отражая атаки мятежников, как
величественный обелиск взметнулся в небо элеватор гигант, чрево которого
всегда до отказа наполнено золотым зерном донской пшеницы, чтобы на столе
строителя новой жизни был всегда пышный каравай - щедрый дар хлебосольных
рук труженика земли котельниковской.
На этом я заканчиваю документальное повествование о городе моего
детства и, как сын его, низко кланяюсь, доблести рабочих железнодорожников
станции Котельниково и революционного Донского казачества Котельниковского
округа в Истории Гражданской войны, их слава еще не померкла и ждет своего
бескорыстного и честного былинника.
И архивные материалы, использованные при работе над книгой
1. Артем Веселый. "Россия Кровью умытая", Лениздат, 1983г.
2. С.М.Буденный. "Пройденный путь", Воениздат, 1958г.
3. Е.И.Поздняков. "Юность комиссара", Воениздат, 1962г.
4. Вадим Кожевников. "Степной поход", Нижне Волжское изд.,1972г.
5. "Железнодорожники Красного Царицына в боях и труде за молодую
Советскую Республику" Нижне Волжское изд.,1965г.
6. Б.А.Мишин. "Котельниково", Нижне Волжское изд.,1982г.
7. "Наш край" Хроника Волгограда и области. Нижне Волжское изд.,1973г.
8. Центральный государственный архив Советской Армии: фонд 40435,
Военный Совет СКВО, опись 1, дела от 1 до 174 включительно; фонд 100,
Управление армиями южного фронта. Опись 3, дела 423, 425, 426, 879, 880,
887, 888, 1551, 1, 11, 14, 23, 24, 59, 138, 312, 313, 291, 294, 295, 313,
318, опись 6, дело 11, 37, опись 13, дела 12, 13, 14, 15, 16, 21, 22, 23,
24, опись 8 дела 6, 8, 9, 10, 11, 12, 15, 16, 17, 18, 27, 28, 31, 34; фонд
511, опись 1, дело 9.
9. Центральный государственный военно-исторический архив, фонд 5013,
опись 1 дела от 1 по 18 включительно.
10. Центральный архив Октябрьской революции, фонд 130, опись 12, дело
10.
[*] Дается не дословно выступление Кондратьева. Проведенные им мероприятия
отражены в протоколе, резолюции Чрезвычайного Совещания и телеграмме Ленину.
/ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 16, л.33,34; дело 16, л.44; дело 23,
л.421; дело 24, л.25/.
[*] Так формулируется в протоколе Чрезвычайного Совещания
[*] "Солдат революции" No 21 от 01.09.1918 года.
[*] В это время для обеспечения перевозки литерных грузов и военных
перевозок по Владикавказской железной дороге Штейгеру был подчинен весь
бронированный парк Котельниковского депо.
Документ зарегистрирован в журнале исходящих документов 15 августа 1918
года в деле 24, лист 10, ЦГАСА, фонд 40435, опись 1.
[*] Газета "Солдат революции" No 80, вторник 12 ноября 1918 года Орган
военсовета 10 армии.
Популярность: 20, Last-modified: Wed, 24 Sep 2008 18:26:20 GmT