Мьюриель Джилман вышла из столовой  в  кухню,  осторожно  придерживая
дверь, чтобы она не хлопнула и,  таким  образом,  не  побеспокоила  мачеху
Мьюриель - Нэнси Джилман, которая обычно не вставала раньше  полудня,  или
дочь Нэнси, Гламис, всегда поднимавшуюся в разное время.
     Отец Мьюриель, Картер Джилман, в это  утро  особенно  проголодался  и
попросил добавки - яичницу из одного яйца с кусочком домашней  колбасы  из
оленины. Просьба показалась Мьюриель настолько  необычной,  что  она  была
практически уверена, что отец передумает, если она не станет торопиться, а
даст ему возможность изменить  решение.  Поэтому  девушка  не  спешила  на
кухню. Однако, после того, как она определенно поняла, что отец не  только
намерен съесть дополнительную порцию, но уже начинает раздражаться, потому
что дочь не выполняет его просьбу, Мьюриель отправилась  к  плите.  Картер
Джилман остался за  столом  с  утренней  газетой.  Он  читал  и  хмурился.
Мьюриель включила правую конфорку электроплиты.
     Девушка прекрасно понимала своего отца. Она улыбнулась, вспоминая его
последнюю попытку сбросить вес. Не исключено, что  эта  добавка  во  время
завтрака - протест против вчерашнего малокалорийного ужина.
     Они жили в большом, трехэтажном  старомодном  доме,  который  немного
перестроили после смерти матери Мьюриель. Девушка родилась здесь, знала  в
нем каждый закуток и любила огромный особняк.
     Иногда Мьюриель испытывала раздражение вспоминая, что теперь  спальню
ее матери занимает Нэнси, однако, подобное происходило только в отсутствие
мачехи. Вторая жена Картера Джилмана была яркой, оригинальной личностью  с
огоньком в умных глазах и смотрела на окружающий мир несколько иначе,  чем
обычные люди. Она определенно выделялась из общей массы, и  никто  не  мог
сердится на Нэнси Джилман, встречаясь с ней лицом к лицу.
     Колбаса сильно замерзла в холодильнике, поэтому, чтобы ее  разогреть,
потребовалось несколько больше времени, чем предполагала Мьюриель. Девушка
довольно поздно включила плиту - только когда  заметила,  что  отец  начал
раздражаться, поэтому не рассчитала время. Она разбила яйцо на уже слишком
горячую сковородку. Белок поднялся, пошел пузырями, и ей  пришлось  быстро
снять яичницу с плиты. Яйцо немного пошипело  в  горячем  масле,  а  потом
опустилось.
     Отец Мьюриель не любил твердую корочку внизу или  по  бокам  яичницы,
предпочитая ее слабо прожаренной.
     Подержав  какое-то  время  сковородку  на  весу,  девушка   осторожно
поставила ее назад  на  плиту,  наклонила,  чтобы  яйцо  и  горячее  масло
растеклись по всей поверхности,  потом  на  несколько  секунд  перевернула
яичницу и сняла с плиты.
     Мьюриель выложила  колбасу  и  яичницу  на  чистую  тарелку  и  легко
толкнула ногой дверь, отделявшую кухню от столовой, а потом придержала  ее
локтем, чтобы не создавать шума.
     - Все готово, папа. Ты...
     Девушка внезапно замолчала, увидев пустой стул,  валяющуюся  на  полу
газету, полную чашку кофе, дым, поднимающийся вверх от  сигареты  на  краю
пепельницы.
     Мьюриель взяла пустую тарелку и поставила на ее место ту,  в  которую
только что выложила яичницу с колбасой. Затем она положила кусок  хлеба  в
электрический тостер.
     Дожидаясь возвращения отца, девушка обратила внимание на объявление в
газете, где рекламировались изделия со  скидкой.  Она  нагнулась,  подняла
газету  и  увлеклась  чтением,  внимательно  изучая,  что  за  какую  цену
предлагают.
     Когда хлеб прожарился, Мьюриель нахмурилась при мысли о том, что отец
до сих пор не вернулся.
     Она отправилась на  цыпочках  к  туалету,  расположенному  на  первом
этаже. Дверь оказалась открыта.  Девушка  заглянула  внутрь  и  никого  но
увидела.
     Потом она прошлась вдоль комнат на первом  этаже,  обращаясь  к  отцу
тихим голосом:
     - Папа, еда стынет.
     Наконец Мьюриель вернулась в столовую. Внезапно она забеспокоилась  и
еще раз полностью осмотрела все комнаты в нижней части дома.
     Разве отец мог уйти на  работу,  даже  не  заглянув  на  кухню?..  Он
прекрасно знал, что Мьюриель готовит ему яичницу с колбасой. Он специально
попросил ее об этом. Он определенно  не  покинул  бы  дом  без  каких-либо
объяснений. Даже если бы что-то случилось у него в конторе, он обязательно
дал бы знать дочери. Однако, телефон не звонил,  следовательно,  никто  не
сообщал ему ни о каких происшествиях. На кухне тоже установлен  телефонный
аппарат, и Мьюриель, несомненно, не могла пропустить звонок.
     Что-то заставило отца  подняться  наверх.  Его  жене  внезапно  стало
плохо?
     Мьюриель бросилась вверх по лестнице. Она пыталась не шуметь, однако,
у  нее  ничего  не  получилось,  потому  что  она  хотела  разобраться  со
сложившейся ситуацией как можно скорее. Поворачивая ручку двери в  спальню
родителей, она тоже поторопилась и послышался довольно громкий щелчок.
     Нэнси Джилман проснулась и заметила возбужденную Мьюриель  в  дверном
проеме.
     - Что случилось? - поинтересовалась мачеха.
     - Папа здесь?
     Миссис Джилман посмотрела на пустое место с другой стороны кровати  и
откинутое в сторону одеяло.
     - Он встал час назад, - раздраженно ответила она, но внезапно поняла,
что следует изменить тон, улыбнулась и добавила: - В чем дело,  детка?  Он
снова опоздал на завтрак?
     - Нет, - ответила Мьюриель. - Он  попросил  добавки.  Я  сделала  ему
яичницу и... я хотела сказать ему, что она стынет.
     На какую-то долю  секунды  на  лице  Нэнси  Джилман  опять  мелькнуло
раздражение, потом она приподнялась на локте, положила вторую подушку себе
под голову и с улыбкой обратилась в девушке:
     - Ты так  внимательна.  -  Она  помолчала  какое-то  время,  а  потом
добавила: - К своему отцу, моя дорогая.
     Миссис Джилман продолжала загадочно  улыбаться.  Потом  она  опустила
голову назад на подушку и закрыла глаза.
     Пожалуй, единственным местом, куда  отец  мог  еще  отправиться,  был
чердак.
     Мьюриель  серьезно  забеспокоилась.  Последнее   время   отец   ходил
расстроенным. Только два дня назад  он  сказал  ей  очень  странную  вещь:
"Мьюриель,   если   тебе   вдруг   придется   столкнуться   с    какими-то
непредвиденными обстоятельствами, связанными с моими делами, помни, что  я
не хочу обращаться в полицию. Ты поняла? Полиция не должна  вмешиваться  в
мои дела".
     Мьюриель тогда удивленно посмотрела на него и решила выяснить, что он
имел в виду, однако, отец попытался уйти от темы и отвечал  уклончиво.  Он
хотел донести до нее только одно: чтобы она ни в коем случае не обращалась
в полицию. Дочь это четко уяснила.
     У Мьюриель  в  голове  промелькнула  сумасшедшая  мысль  о  возможном
самоубийстве отца, она представила тело, висящее на веревке, прикрепленной
к балке у потолка, и бросилась наверх.
     Как и все подобные  места,  огромный  чердак  в  доме  Джилманов  был
заполнен старыми коробками, чемоданами, развалившимися стульями, сломанной
мебелью. Чувствовался  запах  некрашеного  дерева.  Поднимаясь  на  чердак
старого  дома  человек  всегда  ощущает  особую  атмосферу  спокойствия  и
уединенности. На  нижних  этажах  бурлит  жизнь,  темп  которой  постоянно
увеличивается с развитием цивилизации, однако, на чердаке,  отделенном  от
остальной части дома и заполненном  предметами  давно  ушедших  дней,  все
тихо, никто никуда не торопится, пытаясь шагать в ногу  с  современностью.
Время здесь, похоже, останавливается.
     Атмосфера чердака успокоила Мьюриель. Она заглянула  во  все  уголки,
чтобы удостовериться, что там никого нет. Спускаясь по лестнице,  она  уже
не рисовала в уме жуткие картины.
     Внизу лестницы ее ждала сводная сестра, Гламис  Барлоу,  кипевшая  от
негодования.
     Гламис предпочитала спать в чуть ли не абсолютно прозрачных  одеждах,
облегающих фигуру. Волосы цвета  меда  обрамляли  горящие  гневом  голубые
глаза.
     - Что ты там бродишь среди ночи? - проворчала Гламис.
     - Прости, Гламис, - извинилась Мьюриель. - Я... я искала...
     - Что? - потребовала ответа Гламис, когда Мьюриель замолчала.
     - Мне требовалось туда подняться. Я старалась двигаться тихо.
     - Мне показалось, что там бесится табун лошадей, - сказала Гламис.  -
Ты ходила прямо над моей комнатой.
     - Извини.
     Внезапно Гламис рассмеялась.
     - Прости, Мьюриель. Я ужасно ворчлива так рано утром. Кофе готов?
     Мьюриель кивнула.
     - Я не чувствую себя человеком, пока не выпью кофе. Сейчас спущусь, и
налью себе чашечку, а потом пойду дальше спать. Ты закончила свои дела  на
чердаке?
     - Да, - кивнула Мьюриель. - Не беспокойся,  Гламис.  Если  хочешь,  я
принесу тебе чашку сюда. Черный?
     - Да.
     - Прости, что я тебя разбудила, - еще раз извинилась  Мьюриель.  -  Я
готовила завтрак папе.
     - На чердаке? - рассмеялась Гламис.
     Мьюриель похлопала ее по плечу.
     - Возвращайся в постель, Гламис. Я сейчас принесу кофе. Я  не  хотела
будить тебя.
     - Да все в порядке. Однако, у нас ночует Хартли Эллиотт, а ему  нужно
выспаться.
     - Правда? - воскликнула Мьюриель.
     - Да. Он в розовой комнате. Мы вернулись уже утром, да  еще  посидели
немного на крыльце. Когда Хартли стал заводить машину, оказалось,  что  он
забыл выключить зажигание, и сел аккумулятор. Так  что  я  предложила  ему
остаться у нас ночевать.
     - А твоя мать знает? - поинтересовалась Мьюриель.
     - Конечно, нет, она спала. Ты что, предполагала, что я разбужу  мать,
чтобы сообщить ей, что  я  пригласила  кого-то  у  нас  переночевать?  Мне
двадцать лет, а если тебя беспокоят вопросы приличия... - Внезапно  Гламис
замолчала и в уголках ее рта появилась улыбка. -  Я  -  просто  свинья  по
утрам, не так ли? - усмехнулась она.
     Мьюриель снова похлопала ее по плечу.
     - Я принесу тебе кофе, Гламис. Иди в кровать,  а  то  замерзнешь,  ты
ведь практически голая.
     - Да? - переспросила Гламис, проводя руками по прозрачной одежде.
     Она расхохоталась, а потом босыми ногами бесшумно пошла по  покрытому
ковром коридору.
     Мьюриель спустилась  на  первый  этаж,  уверенная,  что  по  какой-то
причине ее отец мгновенно сорвался к себе в контору, не успев попрощаться.
Возможно, вспомнил что-то, что забыл сделать. Не исключено,  что  на  утро
была назначена встреча, о которой он совершенно забыл.
     Мьюриель пребывала в отличном расположении духа, наливая Гламис  кофе
из электрокофеварки. Она положила на  тарелку  тонкий  кусок  прожаренного
хлеба. Гламис очень внимательно следила  за  фигурой  и  хотела  иметь  ее
именно таких объемов, чтобы быть  наиболее  обольстительной.  Вечером  она
иногда допускала пару лишних калорий, однако, ее  завтрак  всегда  состоял
только из черного кофе и тонкого, сухого гренка.
     Гламис сидела в кровати, поджав колени.
     - О, Мьюри! - воскликнула она. - Ты вспомнила даже о гренке!
     Она с благодарностью посмотрела на сводную сестру.
     - Проголодалась? - поинтересовалась Мьюриель.
     - Ужасно, - призналась  Гламис.  -  Я  всегда  просыпаюсь  с  волчьим
аппетитом. Если бы я только позволила себе расслабиться,  я  бы,  кажется,
целую гору съела.  -  Она  потянулась,  затушила  сигарету  в  пепельнице,
протянула руку за кофе,  подняла  глаза  на  Мьюриель  и  заметила:  -  Не
представляю, как тебе это удается.
     - Что удается? - не поняла Мьюриель.
     - Ты все делаешь, словно хорошо смазанная машина. Ты всегда спокойна,
у тебя все получается, из тебя ключом бьет энергия. Я не в состоянии ногой
пошевелить, пока не выпью  кофе,  а  потом  мне  еще  требуется  где-то  с
полчаса, чтобы прийти в себя.
     Гламис отломила кусочек хлебца, положила в рот и запила кофе.
     Внезапно она  отодвинула  тарелку  и  чашку  от  кровати,  улыбнулась
Мьюриель и опустила голову на подушку.
     - Спасибо, дорогая,  -  поблагодарила  она.  -  Я  еще  пару  часиков
поваляюсь.
     Мьюриель, тихо закрыв за собой дверь, вышла из комнаты и вернулась  в
столовую. Сегодня у повара был  выходной,  а  горничная  обычно  приходила
позднее, чтобы вымыть посуду и убрать дом.
     Мьюриель снова почувствовала  себя  неуютно,  взглянув  на  обеденный
стол, яичницу с колбасой на тарелке и на газету  на  полу.  То,  что  отец
ушел, не попрощавшись, было ему  не  свойственно,  потому  что  он  всегда
проявлял внимание к людям, даже в мелочах, и он точно знал,  что  Мьюриель
находится в кухне...
     И тут она заметила его портфель.
     Отец ни при каких условиях не отправился бы  к  себе  в  контору  без
портфеля. Девушке было  точно  известно,  что  в  нем  лежат  бумаги,  над
которыми отец трудился вчера вечером  и  сегодня  первым  делом  собирался
что-то по ним диктовать своей секретарше. За завтраком он даже на  минутку
вынимал картонную папку, в которой они хранились, чтобы уточнить  какой-то
вопрос, и сделал для себя пометку.
     Мьюриель пересекла комнату, взяла портфель в руки и открыла.
     Договора находились в папке.
     Мьюриель  вынула  их,  пролистала,  а  затем  обратила  внимание   на
несколько слов, написанных почерком отца на картонной папке:
     "В  случае  возникновения  каких-либо  проблем,  следует   немедленно
связаться с Перри Мейсоном, адвокатом. Никому больше не звонить".
     Под посланием, написанным чернилами, стояли инициалы  отца  Мьюриель.
Последняя буква оказалась слегка смазанной, словно папку быстро закрыли  и
убрали назад в портфель, не дав чернилам высохнуть. Там также  был  указан
телефон, предположительно адвокатской конторы Перри Мейсона.
     Значит, отец писал именно это послание за завтраком?
     Мьюриель взглянула на часы. Без десяти девять. Она поставила портфель
на место и вернулась в столовую. Подходя к столу, она внезапно поняла, что
салфетки отца нет ни на стуле, ни на столе. Она быстро  обыскала  комнату,
но так и не нашла ее. Очевидно, отец прихватил ее с собой.
     Внезапно значимость пропавшей салфетки как молния ударила Мьюриель  в
голову и ее вновь охватил страх. Она подняла газету, заглянула  под  стол,
еще раз обошла всю гостиную, отправилась в прихожую,  поискала  у  входной
двери, а потом поднялась по покрытой ковром лестнице на второй этаж. И тут
она вспомнила про мастерскую.
     Конечно!
     За их домом располагалось огромное, длинное одноэтажное  строение,  в
северном конце которого размещались три гаража, а в соседней комнате Нэнси
Джилман оборудовала себе темную  комнату,  где  занималась  проявлением  и
увеличением негативов. Сразу же за фотолабораторией находилась  мастерская
Картера Джилмана, где он частенько проводил  время,  увлекаясь  лепкой  из
глины и вырезая из редких пород дерева портсигары, шкатулки  для  хранения
драгоценностей и ниток с иголками, а также различные украшения.
     На этот раз, выбегая из столовой на кухню, Мьюриель даже не  подумала
о том,  чтобы  придержать  дверь  и  постараться  не  будить  спящих.  Она
бросилась к  черному  ходу,  вылетела  на  крыльцо,  пересекла  лужайку  и
оказалась у мастерской отца.
     Девушка распахнула дверь и закричала:
     - Папа!
     Она переступила порог и внезапно остановилась.
     Один стул был перевернут и сломан.  По  цементному  полу  разливалась
зловещая красная лужа.
     Пол, усыпанный опилками, буквально  покрывали  стодолларовые  купюры.
Удивленной Мьюриель показалось, что она видит сотни и сотни этих купюр.
     Дверь в стене справа от девушки вела в фотолабораторию Нэнси Джилман.
Перед дверью валялась салфетка.
     Мьюриель перешагнула через салфетку и открыла дверь в лабораторию.
     Она сразу же почувствовала едкий запах  фиксажа.  Проникающий  сквозь
открытую дверь свет только увеличивал затененность дальнего угла комнаты.
     - Папа! - снова позвала Мьюриель.
     Тишину ничто не нарушало.
     Девушка пересекла комнату и распахнула дверь в гаражи.
     Спортивный автомобиль и закрытая машина с двумя дверьми оказались  на
месте, однако, седана не было.
     У  Мьюриель  часто  забилось  сердце  и  она  начала  размышлять   об
исчезнувшем седане. Отец, наверное, встал  из-за  стола,  и  отправился  в
гараж, держа в руке салфетку. Что-то  заставило  его  вскочить  со  своего
места и броситься сюда, пока он даже не успел осознать, что  салфетка  все
еще остается у него.
     Скорое всего, он вначале заглянул  в  гараж,  потом  открыл  дверь  в
фотолабораторию, пересек ее и оказался в своей мастерской.
     То, что он увидел в мастерской, заставило  его  бросить  салфетку  на
пол.
     Так что же  произошло?  Что  означает  перевернутый  сломанный  стул?
Почему по всей  мастерской  разбросаны  деньги?  И  что  за  красная  лужа
растекается на полу?
     Мьюриель  приняла  внезапное  решение  и  целенаправленно  подошла  к
телефонному аппарату, стоявшему на одном из столов в мастерской. Она сняла
трубку и набрала номер конторы отца.
     Выяснив, что отца там нет, девушка пролистала телефонный  справочник,
лежавший рядом с  аппаратом,  и  нашла  номер  адвокатской  конторы  Перри
Мейсона.
     Ответившая на другом конце провода  женщина  сообщила  Мьюриель,  что
мистера Мейсона в данный момент нет на месте, однако, его  секретарша  уже
пришла.
     - Соедините  меня,  пожалуйста,  с  секретаршей  мистера  Мейсона,  -
попросила Мьюриель.
     Через несколько секунд на другом конце провода послышался спокойный и
уверенный женский голос:
     - Говорит Делла Стрит, доверенная секретарша адвоката Мейсона.
     - Наверное, вы посчитаете маня сумасшедшей, - начала Мьюриель, - но у
меня пропал отец. У него в портфеле я  обнаружила  записку  с  приказанием
звонить мистеру Мейсону, если  произойдет  что-то  неожиданное,  и...  Ну,
понимаете, все это несколько странно и... Я...
     - Назовите, пожалуйста, фамилию вашего отца, - попросила Делла Стрит.
     - Картер Джилман. Моя мать умерла. Я живу вместе с отцом,  мачехой  и
ее дочерью. Мы...
     - А вас как зовут?
     - Мьюриель Джилман.
     - Продиктуйте, пожалуйста, ваш номер телефона.
     Мьюриель выполнила просьбу Деллы Стрит.
     - Адрес?
     - Авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один.
     - Мистер Мейсон только  что  вошел,  -  сообщила  Делла  Стрит.  -  Я
перезвоню вам через пять минут.
     - Спасибо, - поблагодарила Мьюриель и повесила трубку.





     Мейсон направился к своему письменному столу, улыбнулся Делле  Стрит,
недовольно  посмотрел  на  приготовленную  секретаршей   пачку   писем   и
поинтересовался:
     - Кому ты обещала перезвонить, Делла?
     - Некой Мьюриель  Джилман.  Ее  отца  зовут  Картер  Джилман.  Хотела
проверить нашу картотеку клиентов, однако, мне кажется, что он  у  нас  не
значится.
     Мейсон нахмурился в задумчивости.
     - Недавно, - сказал он, - на слушании одного дела, где я  представлял
обвиняемого, был присяжный по фамилии Джилман. К сожалению, я не помню его
имени. А что случилось?
     - Дочь считает, что он исчез.
     - Джилман... Джилман...  Картер  Джилман.  Знакомая  фамилия.  Делла,
посмотри,  пожалуйста,  картотеку  по  присяжным.  Мне  кажется,  что   он
участвовал в деле, где ошибочно идентифицировали человека.
     Пальцы Деллы Стрит быстро перебирали карточки в разделе присяжных.
     - Да, так и есть, - сообщила она. - Картер Джилман. Дело  Джоунса.  И
адрес совпадает - авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один. Минутку...
Авеню Вауксман... Сейчас вспомню. - Делла  Стрит  отошла  от  картотеки  и
заглянула в ежедневник, куда записывала все назначенные встречи.  -  Вчера
звонил мужчина, представившийся как  Эдвард  Картер,  -  объявила  она.  -
Просил назначить  встречу  на  сегодня.  Я  его  записала  на  одиннадцать
тридцать. Я попросила продиктовать адрес, и он сказал, что сейчас живет  у
друзей на  авеню  Вауксман.  Я  только  что  проверила  номер  дома  -  он
совпадает: шестьдесят два тридцать один.
     - Он представился, как Эдвард Картер? - уточнил Мейсон.
     Делла Стрит кивнула.
     - А Мьюриель утверждает, что ее отца зовут Картер Джилман?
     - Все правильно.
     - Эдвард Картер объяснил, почему он хочет со мной встретиться?
     - Чтобы проконсультироваться по  конфиденциальному  личному  вопросу.
Просил уделить ему полчаса.
     - И ты назначила ему определенное время?
     - Одиннадцать тридцать. Эта встреча внесена в список у тебя на столе.
     - А что там с девушкой?
     - Я обещала перезвонить ей. Она казалась страшно расстроенной.
     - Свяжись с ней, - велел Мейсон. - Я сам с ней поговорю.
     Делла Стрит набрала нужный номер.
     - Будьте добры мисс  Мьюриель  Джилман,  -  попросила  секретарша.  -
Минутку, мисс Джилман. Я передам трубку мистеру Мейсону.
     - Доброе утро, мисс Джилман. Это Перри Мейсон. Что  там  случилось  с
вашим отцом?
     - Наверное, все, что я  скажу,  покажется  вам  глупостью,  -  начала
Мьюриель. - Мой отец завтракал. Я  вышла  на  кухню,  чтобы  положить  ему
добавки. Я приготовила яичницу с домашней колбасой из оленины. Он попросил
еще. Он иногда завтракает очень плотно и в таких случаях пропускает  обед.
Когда я вернулась со второй порцией, он исчез.
     - Его нет нигде в доме? - поинтересовался Мейсон.
     - Я не смогла его найти.
     - Сколько он съел яиц? - уточнил Мейсон.
     - Яичницу из двух штук с двумя большими кусками колбасы.
     - Вашего отца зовут Картер?
     - Да.
     - У него есть второе кия?
     Мьюриель помедлила несколько секунд, а потом сообщила:
     - В общем-то, Картер - это и  есть  второе  имя.  Его  зовут  Эдвард,
однако, он предпочитает второе имя  и  подписывается  всегда,  как  Картер
Джилман.
     - Понятно, -  задумчиво  ответил  Мейсон.  -  А  теперь,  пожалуйста,
расскажите мне, что произошло.
     - Мне не хотелось бы обсуждать это по телефону,  но...  Я  не  смогла
найти его дома и начала беспокоиться. Через некоторое  время  я  пришла  в
себя и решила убрать со стола. И не смогла разыскать его салфетку. То есть
он ушел, взяв салфетку с собой. Я отправилась в мастерскую.
     - Какую еще мастерскую?
     Мьюриель нервно засмеялась.
     -  Мне  сложно  объяснять  по  телефону,  мистер  Мейсон.  Я  страшно
расстроена, и вы, наверное, не в состоянии представить истинную картину. У
моего отца два хобби - вырезает мелкие вещи из дерева и лепит из глины. Он
занимается этим в  своей  мастерской.  Я  сейчас  нахожусь  в  ней.  Здесь
валяется сломанный стул, по всему полу  разбросаны  деньги  и  растекается
лужа... крови.
     - Оставайтесь на месте, - приказал Мейсон. - Я немедленно выезжаю. Вы
обсуждали с кем-нибудь то, что произошло?
     - Нет.
     - Молчите. Ни к чему не прикасайтесь. Оставайтесь на месте.
     - Папина салфетка валяется здесь на полу и...
     - Никуда но уходите, - перебил Мейсон. - Я еду к вам. Ни до  чего  не
дотрагивайтесь. Мастерская находится в том же здании,  что  и  гаражи,  за
домом?
     - Да.
     - Естественно, имеется подъезд к гаражу. А внутри найдется место  для
моей машины?
     - Да.
     - Значит, я заеду прямо в гараж. Ждите меня. - Мейсон повесил  трубку
и повернулся к секретарше. - Оставайся на месте, Делла. Я уезжаю.
     - А что со встречей в одиннадцать тридцать?
     - К тому времени я уже вернусь. Однако, я сомневаюсь, что  мы  увидим
Эдварда Картера.
     Мейсон схватил шляпу, бросился по коридору к лифту, спустился в холл,
отправился на стоянку,  сел  в  машину  и  вписался  в  поток  движущегося
автотранспорта.
     Ему потребовалось двадцать пять минут,  чтобы  добраться  до  нужного
дома на авеню Вауксман.
     Из огромного особняка не слышалось  ни  звука.  Адвокат  завернул  на
подъездную дорогу, въехал в гараж и поставил машину.
     Открылась  дверь  и  появилась  грациозная  девушка  лет  двадцати  с
каштановыми волосами, теплым взглядом глаз цвета агата, прекрасной фигурой
и длинными ногами. Она постаралась улыбнуться.
     - Мистер Мейсон? - воскликнула она, увидев, как  адвокат  выходит  из
машины.
     Мейсон кивнул.
     - Вы - Мьюриель Джилман?
     - Да.
     - А это - мастерская?
     - Нет, фотолаборатория моей мачехи.
     - Кто ездит  на  спортивном  автомобиле?  -  поинтересовался  Мейсон,
показывая на машину, занимающую в гараже центральное место.
     - В основном, Гламис и я. Иногда Нэнси, моя мачеха. Второй машиной  -
той, что с двумя дверьми, - мы пользуемся, когда отправляемся куда-то всей
семьей.
     - Остальные члены семьи встали?
     - Они обычно спят до полудня.
     - Давайте посмотрим, что тут у вас, - предложил Мейсон.
     - Следуйте за мной, пожалуйста, - пригласила Мьюриель.  -  Я  покажу,
куда идти.
     Мейсон прошел за ней в  фотолабораторию,  увидел  в  различных  углах
очертания увеличительных приборов, раковину, бачок для проявления пленок и
несколько ящиков, где хранились негативы и готовые снимки.
     - Пожалуйста, подержите дверь в гараж открытой, - попросила Мьюриель,
- пока я не доберусь до второй двери.  В  таком  случае  нам  не  придется
зажигать свет.
     Мейсон остался ждать у входа.
     Мьюриель пересекла комнату и распахнула дверь.
     - Вот папина мастерская, - сообщила девушка.
     Мейсон заглянул внутрь, затем взял Мьюриель за плечи, не позволяя  ей
войти. Они остались в темной комнате, заглядывая сквозь  дверной  проем  в
мастерскую.
     Там лежали пилы, стояли  токарный  и  шлифовальный  станки  и  другое
оборудование, необходимое для работы  по  дереву.  На  стропилах  по  всей
комнате крепились куски  различных  дорогих  пород  дерева,  расположенные
таким образом, чтобы поверхности  не  соприкасались  друг  с  другом.  Еще
несколько кусков лежало на верстаке. Пахло кедром,  сандаловым  деревом  и
опилками.
     Красное пятно выглядело мрачно среди множества  стодолларовых  купюр,
устилающих пол, словно ковер.
     - Это та салфетка, которой пользовался ваш отец? - уточнил Мейсон.
     - Да.
     - Вы уверены?
     - Ну... пропала салфетка, а это одна из наших салфеток.
     Мейсон нагнулся и поднял ее.
     - Есть следы яйца, - заметил адвокат.
     - Я уверена, что это папина салфетка, мистер Мейсон. Он ел яичницу  с
домашней колбасой на завтрак.
     - Из скольких яиц?
     - Из двух.
     - Сколько кусков колбасы?
     - Два больших.
     - Домашняя колбаса?
     - Да. Мы ее  замораживаем,  а  потом  размораживаем  перед  тем,  как
подавать на стол.
     - Он еще что-нибудь ел?
     - Овсяную кашу, поджаренный хлеб и кофе.
     - Сок?
     - Да, апельсиновый.
     Мейсон внимательно осмотрел  салфетку,  затем  свернул  с  задумчивым
видом и опустил в карман пальто.
     - А после этого ваш отец сказал, что все еще голоден?
     - Попросил поджарить ему еще один кусок колбасы и одно яйцо.
     - Это заняло какое-то время?
     - Достаточно много времени, потому что колбаса оказалась очень сильно
замороженной, и мне пришлось воспользоваться электроножом.
     - Понятно.
     Мейсон прошел по цементному полу к зловещему красному пятну. Пока  он
его рассматривал, Мьюриель продолжала описывать утренние события.
     Адвокат внимательно слушал ее, а потом склонился над пятном.  Вначале
у него на лице появилось удивленное выражение, потом он опустил в жидкость
указательный палец, потом потер  большой  и  указательный  пальцы  друг  о
друга, понюхал и заявил:
     - Это не кровь. Какая-то красная эмаль.
     - О, Боже! - воскликнула Мьюриель. - Вы уверены?
     - Уверен, - кивнул Мейсон, оглядываясь вокруг. - А вон там  на  полке
стоит банка с эмалью.
     Мьюриель уже сделала два шага по направлению к банке,  но  Мейсон  не
дал ей до нее дотронуться:
     - Минутку. Нельзя оставлять на банке отпечатки пальцев. Ее уронили, а
потом поставили на место. Вы случайно не  знаете,  _к_о_г_д_а_  это  могло
произойти?
     Девушка покачала головой.
     - А когда сломали стул?
     - Не знаю. Но здесь, определенно, шла борьба и...
     -  Борьба  была  -  это  несомненно,  однако,  мы  но   представляем,
к_о_г_д_а_  именно, мисс Джилман. Нельзя приходить к поспешным выводам. Не
исключено, что ваш отец зашел в мастерскую, увидел на полу банку с эмалью,
сломанный стул, и решил поставить банку на место. Это  банка  с  небольшим
отверстием сверху, которое закрывается крышкой. Возможно,  крышка  отошла.
Вероятнее всего, что вытекла не вся эмаль, однако, я не хочу припасаться к
банке.  Следует  проявлять  осторожность,  чтобы  не  оставить  отпечатков
пальцев.
     - Мои отпечатки здесь определенно есть,  -  сообщила  Мьюриель.  -  Я
часто прихожу сюда посмотреть, как работает папа.
     - В любом случае, не следует оставлять _с_в_е_ж_и_х_ отпечатков.  Они
могут перекрыть чьи-то еще. Давайте пересчитаем деньги.
     Они  собрали  стодолларовые  купюры  и  разложили  на  столе.  Мейсон
повернулся к Мьюриель и поинтересовался:
     - Сколько вы подняли купюр?
     - Сорок восемь.
     - И я пятьдесят две. Значит, здесь ровно сто купюр или  десять  тысяч
долларов. Вы знаете что-нибудь о них? Есть какие-нибудь соображения откуда
они взялись?
     Мьюриель покачала головой.
     - Здесь найдутся резинки? - поинтересовался Мейсон.
     - У Нэнси есть в лаборатории. Я помню, где она их держит.
     - Принесите несколько штук, пожалуйста.
     Девушка щелкнула выключателем.
     - Эй! - крикнул Мейсон. -  Я  же  предупреждал,  что  надо  проявлять
осторожность и постараться ни к чему не прикасаться.
     - О, я забыла... А как мне достать  резинки,  не  оставив  отпечатков
пальцев?
     - Платком или подолом юбки, - объяснил Мейсон.
     Мьюриель приподняла подол и открыла один из ящиков, который  оказался
разделенным на несколько секций. В каждой лежали резинки разных размеров.
     Мейсон  достал  две  штуки  кончиком  авторучки  и  кивнул  Мьюриель,
показывая тем самым, что можно закрывать ящик.
     Адвокат надел резинки на пачку купюр.
     - Ваша мачеха очень аккуратная, - заметил  Мейсон.  -  В  лаборатории
идеальный порядок, по сравнению с полным хаосом в мастерской отца.
     - Знаю. Что касается своего хобби - здесь Нэнси постоянно  следит  за
порядком, чего нельзя сказать, обо всем доме. Она в этой  комнате  сдувает
каждую пылинку и все вещи лежат на своих местах.
     - А ваш отец - полная противоположность?
     - Ну, до безукоризненной аккуратности ему  далековато,  -  засмеялась
она. - Мастерская напоминает открытый яблочный пирог, начинку для которого
резали как попало.
     - Понятно. Кстати, у вас есть  фотография  вашего  отца,  которую  вы
могли бы мне дать?
     - Ну, у меня в комнате стоит одна в рамке, но...
     - Вам нежелательно возвращаться в дом в настоящий момент,  -  перебил
адвокат. - А здесь случайно нет?
     - О, конечно. Несомненно. У Нэнси  тут  сотни  снимков.  Она  обожает
портреты. Она использует какую-то технику, помогающую  нанести  на  бумагу
лишь слабое изображение, потом работает над портретом масляными  красками.
В результате получается картина, причем практически невозможно определить,
что она сделана на основе фотографии.
     - Следовательно, где-то здесь есть фотографии вашего отца, - пришел к
выводу Мейсон. - Давайте поищем. Только постарайтесь больше  не  оставлять
здесь отпечатков пальцев.
     - Мне кажется, они вот в этом ящичке,  -  сказала  Мьюриель.  Девушка
взяла подол большим и указательным пальцами и потянула ручку  на  себя.  -
Да, здесь их даже несколько, - заметила она.
     - Возьмем верхнюю, - решил Мейсон. Он достал снимок величиной  восемь
на десять дюймов. - Это ваш отец?
     - Да.  Правда,  фотография  слишком  светлая,  нет  нужной  четкости,
однако, Нэнси предпочитает работать именно так. У нее свой метод.
     Мейсон принялся с интересом рассматривать круглое лицо.
     - Сколько ему лет?
     - Так, надо посчитать. Сорок два, может, сорок три.
     - А вашей мачехе?
     - Бог ее знает, - засмеялась Мьюриель. - Тридцать с чем-то.  Ближе  к
сорока. Однако, она никому не открывает свой истинный  возраст,  а  мы  не
спрашиваем.
     - Сколько лет дочери Нэнси, Гламис?
     - Двадцать.
     - А вам?
     - Столько же... Мистер Мейсон, что вы планируете предпринять?  Насчет
папы, я имею в виду. Он уехал на седане. Мы, наверное, должны  постараться
его найти.
     - Я вам позвоню где-то после полудня. Попытаюсь что-нибудь  выяснить.
У вашего отца есть контора в нашем городе?
     - Да.
     - Где?
     - В здании "Пьедмонт".
     - Чем он занимается?
     - Инвестированием. Покупает и  продает  недвижимость,  как  для  себя
лично, так и для группы клиентов, составляющих инвестиционный пул.
     - Ваш отец - владелец компании? - уточнил Мейсон.
     - По-моему, дело принадлежит папе,  однако,  вместе  с  ним  работает
компаньон.
     - Вы звонили в контору, чтобы  выяснить,  появился  ли  ваш  отец  на
работе?
     - Да... незадолго до того, как позвонила вам. Там ответили,  что  его
ждут с  минуты  на  минуты.  Я  попросила  передать,  чтобы  он  сразу  же
перезвонил мне, как только войдет. Я хотела сказать ему,  что  он  оставил
портфель.
     - Хорошо, я постараюсь что-нибудь разузнать,  -  пообещал  Мейсон.  -
Свяжусь с вами после полудня, а пока, я думаю, вам не стоит  беспокоиться.
Возьмите себе эти десять тысяч долларов.
     На лице у Мьюриель появилось испуганное выражение.
     - О, нет, мистер Мейсон.  Я  не  хочу  к  ним  притрагиваться.  Я  не
представляю, откуда взялись эти деньги, в чем тут дело  и...  Слава  Богу,
что это красное пятно на полу - просто эмаль, а не  кровь.  Вы,  наверное,
считаете меня глупой. Я действовала, как идиотка... Вытащила  вас  сюда...
Мистер Мейсон, я заплачу вам гонорар - столько, сколько  скажете.  У  меня
есть свой счет в  банке  и...  Наверное,  я  просто  запаниковала,  увидев
деньги, сломанный стул, папину салфетку и красную лужу в центре комнаты.
     - Я прекрасно понимаю, что вы чувствовали, - успокоил  ее  Мейсон.  -
Думаю, что все уладится. Только никому не говорите  о  том,  что  я  здесь
появлялся. Я сейчас возвращаюсь в свой офис.  Повторяю:  _н_и_к_о_м_у_  не
говорите, что я был здесь. Вы понимаете?
     Мьюриель кивнула.
     - По крайней мере, до тех пор, пока я не позвоню, - продолжал Мейсон,
- а я свяжусь с вами вскоре после полудня. Вы никуда не уйдете?
     - Конечно, нет.
     - Хорошо. Ждите моего звонка.


     Вернувшись к себе в контору, Мейсон обратился и Делле Стрит:
     - Положи эту пачку  стодолларовых  банкнот  в  сейф.  Вот  фотография
мистера Картера Джилмана - увеличение восемь на десять дюймов. И,  кстати,
для твоего сведения, зловещее красное пятно на полу  оказалось  содержимым
перевернутой банки с эмалью. Очевидно, Картер  Джилман  сегодня  уехал  на
работу на седане. Обычно он идет  пешком  четыре  квартала  до  автобусной
остановки. Сегодня утром он, не прощаясь, сел в машину. Если только не...
     - Что? - спросила Делла Стрит.
     - Не заглянул к себе в мастерскую, увидел там  кого-то,  подрался,  у
него выпало десять тысяч долларов,  а  его  самого  без  сознания  куда-то
отвезли  на  седане.   В   таком   случае,   человеку,   вернувшемуся   за
стодолларовыми купюрами, придется долго их искать.
     - Возможно, не так долго, - заметила Делла  Стрит,  -  а  ты  станешь
мишенью какого-нибудь стрелка.
     - Придется рискнуть, - ответил Мейсон. - У нас еще  примерно  полчаса
до встречи с Картером Джилманом.
     Делла Стрит посмотрела на письменный стол Мейсона.
     - Остается время только, чтобы ответить на верхние письма  из  пачки.
Они самые важные.
     - Хорошо, - согласился Мейсон, - а в одиннадцать  тридцать  посмотрим
на мистера Эдварда Картера Джилмана  и  выясним,  почему  он  представился
вымышленным именем.
     - Он читал газету,  шеф.  Может,  стоит  сейчас  заглянуть  в  раздел
финансовых новостей и попытаться найти разгадку тайны? - предложила  Делла
Стрит.
     - Скорее всего, это окажется потерянным временем, - решил  Мейсон.  -
Мы не знаем, какими именно инвестициями он занимается, а просто  гадать  -
глупо. Ну что такого особенного произошло? Он  выскочил  из-за  стола,  не
закончив завтрак, и бросился на работу. Люди делают подобное каждый  день.
Сотни людей, миллионы. Темп жизни постоянно ускоряется.
     - Я знаю, - кивнула  Делла  Стрит,  -  однако,  ты  только  представь
яичницу с домашней колбасой из оленины...
     - Кстати, а что _т_ы_ ела на завтрак?
     - Поджаренный хлеб и кофе, - ответила секретарша. - Я вчера встала на
весы и...
     - Ах, вот оно что. Ты просто  голодна,  Делла.  Давай  разбираться  с
письмами. Забудем об Эдварде Картере Джилмане до половины двенадцатого.





     После того, как Перри Мейсон в пятый раз  за  десять  минут  украдкой
взглянул на часы, Делла Стрит улыбнулась и заметила:
     - Не пытайся пускать мне пыль  в  глаза.  Ты  страшно  возбужден,  не
перестаешь думать о назначенной встрече и не уверен, появится  клиент  или
нет.
     - Уже одиннадцать тридцать четыре, Делла.
     - Какая точность!
     Мейсон откинул голову назад и расхохотался.
     - Хорошо, я признаю, что заинтригован.
     - Чем? Тем, что отец ушел, не закончив завтрак и  не  попрощавшись  с
дочерью?
     Мейсон покачал головой.
     - Тем, что отец съел яичницу из  двух  яиц  и  пару  кусков  домашней
колбасы из оленины, а потом попросил дочь вернуться на кухню и приготовить
еще одну яичницу и отрезать еще кусок колбасы.
     - Мужчина со здоровым аппетитом.
     Мейсон кивнул.
     - А потом он достает десять тысяч долларов стодолларовыми купюрами  и
разбрасывает их по полу мастерской, - продолжала Делла Стрит.
     -  Там  же  кидает  салфетку,  разливает  красную  эмаль  и,  заранее
предупредив дочь, чтобы она ни при каких обстоятельствах не  обращалась  в
полицию,  оставляет  мою  фамилию  и  номер  телефона  там,  где  дочь  их
обязательно найдет, - добавил Мейсон.
     Делла Стрит обдумала услышанное.
     - Звучит так, будто он собрался кого-то  убить,  -  наконец,  сказала
она.
     - Что касается еды, здесь только одно логическое объяснение, -  снова
заговорил Мейсон. - Ему требовалось избавиться от  Мьюриель  на  несколько
минут. Больше он ничего не смог придумать, как попросить добавки.
     Делла Стрит медленно кивнула.
     - В наше время, когда люди увлекаются диетами и следят за количеством
потребляемых калорий, это очень плотный завтрак для кого бы то ни было,  -
продолжал Мейсон. - В данном случае мы имеем  мужчину  средних  лет,  отца
взрослой дочери. Он съедает яичницу из  двух  яиц  и  два  куска  домашней
колбасы, а потом просит еще кусок  колбасы  и  яичницу,  а  когда  добавка
готова, его не оказывается за столом. Единственное объяснение -  он  хотел
отделаться от дочери на какое-то время.
     - Почему?
     - Откуда мне знать? Может, прочитал что-то в  газете.  Может,  увидел
что-то в окно.
     - Вот это мысль! - воскликнула Делла Стрит. - Он...
     Внезапно зазвонил телефон.
     Делла Стрит сняла трубку:
     - Да, Герти? - Послушав несколько секунд,  секретарша  повернулась  и
Мейсону, улыбнулась и сообщила: - Мистер Эдвард Картер ждет в приемной.
     - Пусть заходит.
     - Я приглашу его, - сказала Делла Стрит.
     Она повесила трубку и вышла из кабинета.
     Через  минуту  она  вернулась.  Мейсон  одобрительно   посмотрел   на
секретаршу, а потом поднялся со стула, чтобы поприветствовать появившегося
вслед за Деллой полноватого мужчину лет сорока с небольшим.
     - Мистер Мейсон, простите, что я опоздал, - извинился посетитель.
     - Мистер Эдвард Картер, - представила Делла Стрит.
     Это был определенно тот человек, фотографию которого Мейсону передала
Мьюриель Джилман.
     - Иногда трудно предугадать ситуацию на дорогах, - заметил адвокат. -
Я обычно стараюсь приезжать на встречи на пять-десять минут раньше.  Таким
образом, если я попадаю в пробку, у меня есть запас.
     - Тонкий намек? - спросил мужчина.
     Мейсон улыбнулся и покачал головой.
     - Нет, я просто сообщил о своей привычке. На тонкости у  меня  обычно
не хватает времени. Вы хотели у меня проконсультироваться, мистер Картер?
     - Да.
     - Я не могу с уверенностью утверждать, что возьмусь представлять вас,
- заявил Мейсон. - Адвокату всегда приходиться  быть  осторожным,  выбирая
потенциальных клиентов, чтобы не возникло конфликта  интересов.  Так  что,
для начала, опишите мне ситуацию в общем и целом, не вдаваясь в детали.  У
моей секретарши записан ваш адрес: авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать
один. Все правильно?
     - Да. Я сейчас там живу.
     - Какой адрес вашего офиса?
     Мужчина колебался какое-то время, потом покачал головой и ответил:
     - У меня его нет. Я... в общем, отошел от дел.
     - Хорошо. По какому вопросу вы хотели у меня проконсультироваться?
     - Я действую от имени друга.
     - Продолжайте, - подбодрил Мейсон.
     - Это очень дорогой для меня друг, женщина, жена другого моего друга.
     - Ее фамилия?
     - Джилман. Нэнси Джилман. Сейчас я живу в ее  доме.  Ее  и  ее  мужа.
Авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один - это их адрес.
     - Понятно, - сказал Мейсон, ничего не выражающим  голосом.  -  И  что
случилось с миссис Джилман?
     - Ее шантажируют.
     - Вы уверены?
     - Уверен.
     - И, как ее друг, вы хотите, чтобы я  что-то  предпринял?  -  уточнил
Мейсон.
     - Давайте не будем торопиться, мистер Мейсон. Прежде, чем  что-нибудь
предпринимать в случае шантажа, следует выяснить, почему шантажируют этого
человека.
     - У вас есть какие-нибудь соображения  по  этому  поводу?  -  спросил
Мейсон.
     - Если честно - нет. Это мне как раз требуется разузнать.
     - Что еще?
     - Пока все. Когда мы будем знать, что из ее прошлого  дает  основания
для шантажа, мы примем какое-нибудь решение.
     - А вам известно, кто именно ее шантажирует?
     - Да.
     - Кто? - в голосе Мейсона послышалась явная заинтересованность.
     Посетитель колебался с минуту, а потом ответил:
     - Наверное, мне следует вам все откровенно рассказать, мистер Мейсон,
и выложить свои карты на стол. Ее шантажирует частный  детектив  по  имени
Вера Мартель. Второе имя  шантажистки  начинается  на  М.  На  визитках  и
бланках  ее  имя  значится,  как  "В.М.Мартель,  детектив".  Ничто  ни  на
визитках, ни на бланках не указывает на то, что она женщина.  У  нее  есть
офис здесь и еще один в Лас-Вегасе. Она специализируется по бракоразводным
процессам. То есть, вернее будет сказать, что большинство  обращающихся  в
ней людей так или иначе заинтересованы в бракоразводных процессах.
     - Что вы хотите от меня? - спросил Мейсон.
     Мужчина достал конверт из кармана и заявил:
     - Я предпочел бы  расплачиваться  за  все  только  наличными,  мистер
Мейсон. Вот здесь  у  меня  приготовлено  семьсот  пятьдесят  долларов.  -
Посетитель опустил руку в конверт и достал пятисотдолларовую  купюру,  две
стодолларовые и одну пятидесятидолларовую. -  Вам  потребуются  деньги  на
расходы. Придется нанять  частных  сыщиков.  Я  также  прямо  сейчас  хочу
заплатить ваш аванс.
     Мейсон не шелохнулся на стуле и не притронулся к деньгам.
     -  Сколько  времени  вы  планируете  находиться  в  нашем  городе?  -
поинтересовался Мейсон.
     - Пока не разберемся с этим делом.
     - Если мне понадобиться с вами связаться, я должен просто позвонить в
дом Джилманов? - уточнил адвокат.
     - Боже! Не звоните мне туда! - воскликнул посетитель.
     - Тогда как можно с вами связаться?
     - Я... я сам вам позвоню. Мне не хочется, чтобы  люди,  у  которых  я
остановился... даже, как близкий друг семьи... они подумают, что я лезу не
в свое дело.
     - Понятно. Вы намерены жить у Джилманов какое-то время?
     - Да. Только, пожалуйста, не звоните мне туда. Я сам свяжусь с вами.
     Мейсон внимательно посмотрел  на  посетителя,  разглядывая  несколько
расплывшуюся фигуру, густые брови, спокойные, задумчивые  карие  глаза  за
очками в черепаховой оправе, длинную прядь волос, зачесанную  на  макушку,
чтобы прикрыть уже появившуюся лысину.
     - Вы находитесь в доме Джилманов в течение дня? - спросил Мейсон.
     - Мистер Мейсон, я же сказал  вам,  что  сам  свяжусь  с  вами,  -  с
некоторым раздражением ответил посетитель. - Пожалуйста,  не  звоните  мне
туда.
     - Я пытаюсь выяснить ситуацию, - объяснил Мейсон. - Потому что только
тогда я смогу решить, браться за ваше дело или нет.
     - Все очень просто объясняется, мистер Мейсон.  Я  -  давнишний  друг
мистера Джилмана. Мистер Джилман был очень удачно женат. У него есть  дочь
Мьюриель. Ей двадцать лет. Она живет в том же доме.  Первая  жена  мистера
Джилмана погибла в автокатастрофе, и он женился во второй  раз.  У  Нэнси,
его теперешней жены, есть дочь от первого брака. Ее зовут Гламис -  Гламис
Барлоу. Она одного возраста с дочерью Джилмана - им по двадцать лет. Очень
милая семья. Я люблю  всех  членов  семьи.  Обе  дочери  -  очаровательные
девушки.  У  них  разные  вкусы   и   воспитание,   -   тут   они   полная
противоположность друг другу, однако, они одинаково преданны  и  искренни.
Мьюриель  Джилман  сдержана,  серьезна,  но  чрезвычайно  умна  и   быстро
соображает - здесь она подобна молнии. Гламис Барлоу - смелая  и  довольно
острая на язык, но привязана к своим друзьям и не способна на измену. Я не
хочу, чтобы что-то омрачило жизнь девушек. Они, если можно так выразиться,
стоят на пороге счастья.
     - Вам очень нравятся эти девушки?
     - Я люблю их.  Они  преданные  дочери,  молодые  женщины,  с  которых
следует брать пример. У них разная внешность и манеры, но по  определенным
чертам характера - положительным чертам - их можно считать двойниками.
     - Шантажируют миссис Джилман?
     - Я так считаю, однако, это может иметь отношение к одной из дочерей.
     - Чем занимается мистер Джилман?
     - Инвестициями. Он покупает  недвижимость,  модернизирует  ее,  потом
продает. У него отличная деловая хватка.  Он  также  выступает  менеджером
нескольких инвестиционных пулов.
     - Вы давно с ним знакомы?
     - Очень давно.
     - Чем занимается его теперешняя жена?
     - Художница, вернее,  имеет  художественные  наклонности.  Она  любит
рисовать, интересуется фотографией. В настоящее время  экспериментирует  с
портретами. Она делает обычный снимок, увеличивает, однако,  печатает  его
нечетко, чтобы почти не  было  резкости.  Затем  она  покрывает  очертания
масляными красками.  Фотография  составляет  лишь  контур.  По  завершении
работы вы смотрите на картину, написанную красками. Практически невозможно
догадаться, что в основе лежит фотография.
     - Она продает свои работы?
     - Боже! Конечно нет. Это просто увлечение. Она... я считаю,  что  она
великолепно обеспечена.
     - А как они питаются? - поинтересовался Мейсон.
     - Прекрасно. Однако, я не понимаю, какое отношение это имеет к делу.
     - Похоже, что Джилманы ценят все хорошее.
     - Вы правы.
     - Я сам люблю поесть,  -  признался  Мейсон.  -  Правда,  теперь  мне
приходится считать калории. Физическая нагрузка практически отсутствует.
     - Знаю, - кивнул посетитель. - Надо следить  за  весом.  Я  тоже  это
делаю.
     - Люблю плотно позавтракать, - продолжал Мейсон.
     - И я тоже.
     - Однако, иногда пропускаю обед.
     - И я тоже.
     - У вас есть проблемы с весом? - спросил Мейсон.
     - О, да. Приходится себя кое в чем ограничивать.
     - Что вы обычно едите на завтрак?
     - Жареный хлеб, яйца  всмятку,  иногда  яичницу.  А  почему  вас  это
интересует, мистер Мейсон?
     - Просто пытаюсь нарисовать  картину  у  себя  в  голове,  -  ответил
адвокат таким тоном, словно не придавал особого значения  всему  этому.  -
Кстати, а как зовут Джилмана?
     - Картер.
     - Совпадает с вашей фамилией. Вы случайно не родственники?
     - Нет.
     - Опишите, пожалуйста, мистера Джилмана, - попросил Мейсон.
     - Ну, он моего  возраста.  Он...  в  общем-то,  сложно  описать,  как
выглядит человек, особенно друг... Однако, вы ни в коем случае  не  должны
пытаться с ним связаться... - Посетитель откинулся назад и закрыл глаза. -
Я пытаюсь его представить, - пояснил он.
     - Ладно, не напрягайтесь, - сказал Мейсон. - Теперь, как мне кажется,
я понял ситуацию. Я старался удостоверится, что вы не  вмешиваетесь  не  в
свое дело и не предпринимаете ничего, что приведет  в  разрыву  отношений.
Теперь я думаю, что все в порядке. Кстати, а мистер Джилман в  курсе,  что
вы обратились ко мне?
     - Нет. Я действую сам по себе.
     - И вы хотите, чтобы я проверил прошлое миссис Джилман и выяснил, что
может служить почвой для шантажа?
     Посетитель кивнул.
     - Вы выбрали окольный и  дорогостоящий  путь,  -  заметил  Мейсон.  -
Может, лучше проверить эту  Мартель  и  попытаться  узнать,  над  чем  она
работает?
     Картер покачал головой.
     - Я хочу, чтобы вы разобрались с прошлым  Нэнси  Джилман.  Начните  с
самого начала. Раскопайте все, что только возможно.
     - Где она родилась? Сколько ей лет?
     - Тридцать девять. Родилась в Лос-Анджелесе. Мне  практически  ничего
не известно о ее жизни со Стивом Барлоу. Насколько я понял, самый  обычный
брак. Она была молода и...
     - Он умер? - перебил Мейсон.
     - Нет, они развелись.
     - Где они регистрировали брак?
     -  В  Сан-Франциско.  Барлоу  работал  в  Сан-Франциско  в  страховой
компании, если не ошибаюсь.
     - Он снова женился?
     - Понятия не имею. Скорее всего, да.
     - Где он сейчас живет?
     - В Лас-Вегасе.
     - А его адрес у вас есть?
     - Откуда? Я же просто друг семьи.
     - Дочь встречается с ним? Ездит к нему или он приезжает сюда?
     - Насколько мне известно, Гламис иногда видится  с  ним  -  она  сама
ездит в Неваду. Однако, мистер Мейсон, это совсем не относится к тому, что
мне требуется выяснить. Мне нужны сведения из прошлого Нэнси,  что  именно
является причиной шантажа.
     - Список подобных вещей может  оказаться  довольно  длинным,  -  сухо
заметил Мейсон.
     Посетитель покачал головой.
     - Вы не знакомы с Нэнси Джилман. Если бы  кто-то  раскопал  пикантные
подробности  ее  прошлого,  Нэнси  просто  рассмеялась  бы  в  лицо  этому
человеку. Она во всем призналась бы, да еще добавила бы подробностей  -  и
ей  все  сошло  бы  с  рук.  Это  в  ее  характере:   она   жизнерадостна,
нестандартна, обладает непреодолимой притягательной силой. Однако, то, что
происходит сейчас, страшно ее беспокоит. Я даже не могу представить, в чем
тут дело. В общем, мне кажется, что пахнет убийством.
     - Даже так? - удивился Мейсон.
     - Пожалуй, больше ничто не заставило бы ее так волноваться.
     - Я попытаюсь разузнать все, что только возможно, - пообещал  Мейсон.
- Естественно, мне придется воспользоваться услугами  частных  детективов.
Да вы сами это предложили.
     Посетитель кивнул.
     - У вас есть хороший частный сыщик, на которого можно  положиться?  -
поинтересовался Картер.
     - Да. Обычно в подобных случаях я обращаюсь в "Детективное  агентство
Дрейка", расположенное на этом же этаже. Я созвонюсь  в  Полом  Дрейком  и
велю ему немедленно приниматься за ваше дело.
     Посетитель посмотрел на часы.
     - Я отнял у вас много времени,  мистер  Мейсон,  больше,  чем  просил
изначально. Простите. Мне пора идти.
     Картер поднялся с кресла.
     - Вы не хотите  лично  познакомиться  с  Полом  Дрейком?  -  удивился
Мейсон. - Не исключено, что у него возникнут вопросы к вам.
     - Нет, спасибо, мистер Мейсон. Наверное, в другой раз. В общем-то, от
мистера Дрейка  требуется  только  покопаться  в  прошлом  Нэнси  Джилман,
выяснить о ней все, что возможно, почему именно она боится шантажиста.
     - Вы уверены, что ее шантажируют? - уточнил адвокат.
     - Абсолютно.
     - А ее муж в курсе?
     - Боже, нет.
     - Расскажите мне, пожалуйста, о доме, в  котором  живут  Джилманы,  -
попросил Мейсон.
     Посетитель слегка прищурил глаза.
     - А это имеет какое-то значение? - решил выяснить он.
     - Просто опишите здание, чтобы мне представлять картину.
     - Большой, старомодный, трехэтажный особняк  с  огромным  чердаком...
Хотя лично мне на чердаке бывать не доводилось.
     - Подвал есть?
     -  О,  да.  Там  находятся  основные  агрегаты  системы  отопления  и
кондиционеров. За домом расположена мастерская мистера Джилмана. Его хобби
- вырезать из дерева различные изделия. Там стоит токарный  станок,  лежат
пилы. Он любит делать шкатулки для драгоценностей и дарить их  друзьям.  К
мастерской прилегает фотолаборатория. Там Нэнси  проявляет  и  увеличивает
негативы.
     - Здание за домом большое?
     - Оно строилось, как гараж для  трех  машин  и  жилые  помещения  для
шофера.
     - Хорошо, - кивнул Мейсон. - Я прямо сейчас  начну  заниматься  вашим
вопросом.  Вы  не  хотите,  чтобы  я  связывался  с  вами  ни  при   каких
обстоятельствах?
     - Это  поставит  меня  в  неудобное  положение.  _Я_  сам  свяжусь  с
в_а_м_и_, мистер Мейсон.
     - Пока, мистер Картер, вы не рассказали мне ни об одной проблеме, для
разрешения которой требуются услуги  адвоката,  -  заметил  Мейсон.  -  Вы
запросили информацию. Ее раздобудет частный детектив. Я  считаю,  что  вам
лучше прямо обратиться к мистеру Полу  Дрейку.  Зачем  нанимать  адвоката,
чтобы  просто  получить  какие-то  сведения  которые,  в  конечном  счете,
предоставит сыщик?
     - Нет, нет, - быстро заговорил посетитель, - вы  меня  не  поняли.  Я
хочу, чтобы вы стали моим адвокатом.
     - И что вам нужно от меня, как от адвоката?
     - Чтобы вы представляли... ну... представляли семью.
     - Семью? - переспросил Мейсон.
     - Да. Все семью.
     - А в частности?
     - Нэнси Джилман, Картера Джилмана, Мьюриель Джилман и Гламис Барлоу.
     - Их всех?
     - Да.
     - А если возникнет конфликт интересов?
     - Не возникнет.
     - Ну, а если все-таки?
     - В таком случае вы можете отказаться от ведения дела и оставить себе
аванс.
     - Предположим, возникнет конфликт интересов кого-то из членов семьи и
ваших?
     - Не возникнет.
     Внезапно Мейсон переменил тему:
     - Мастерская мистера  Джилмана  находится  за  домом  и  прилегает  к
фотолаборатории? Я говорю о мастерской, где он работает по дереву.
     - Все правильно. Он также лепит из глины.
     - И вы гостите в его доме?
     - Да.
     - Вы являетесь собственником чего-либо из той мастерской?
     - Нет, конечно, нет. Там нет  ничего  моего.  Я  просто  гость,  друг
семьи.
     - И, как друг, вы хотите нанять меня, чтобы представлять семью?
     - Если  кому-то  из  членов  семьи  потребуется,  чтобы  его  или  ее
представлял адвокат. Но, в первую очередь, я нанимаю вас, чтобы  выяснить,
что из прошлого Нэнси Джилман дает основание для шантажа.
     - Вы обратились ко мне с очень необычной просьбой, мистер Картер, и я
дам вам необычный ответ.
     - Какой?
     - Вы должны заплатить мне аванс в сумме семьсот пятьдесят долларов. В
дополнение к этому, вы должны мне передать свои права, титул собственности
и долю, если таковые имеются, в содержимом мастерской, расположенной в том
же здании, что и гараж за домом Джилманов. Долю в содержимом мастерской  в
настоящее время и в том, что находилось в ней сегодня в течение дня.
     - Это абсурд, мистер Мейсон, - воскликнул Картер. - Я же сказал  вам,
что там нет ничего моего.
     - Тем не менее,  это  единственное  условии,  выполнения  которого  я
требую, чтобы согласиться взяться за ваше дело.
     - Тогда объясните, пожалуйста, почему вы его выдвигаете?
     - Если вам ничего не принадлежит из содержимого  мастерской,  то  для
вас это вообще не условие. Я просто прошу вас  передать  мне  ваши  права,
титул собственности и долю на все, что там есть. Если у вас нет прав ни на
что, находящееся там, титула собственности или доли в чем-либо, то вы  мне
ничего и не передаете.
     - Вы пытаетесь поймать меня в капкан, мистер Мейсон?
     - Конечно, нет. Только защитить себя.
     - Вы можете дать мне хотя бы один обоснованный довод, зачем мне стоит
это делать? - спросил Картер.
     - А вы можете дать мне хотя бы один обоснованный довод, почему бы вам
этого не сделать?
     - Послушайте, мистер Мейсон, мне необходимы ваши услуги.  Мне  нужно,
чтобы вы заверили меня, что станете защищать  семью,  всех  и  каждого  ее
члена, независимо от того, что может случиться. Если вы обнаружите, что  у
них возник конфликт интересов, вы имеете право отказаться от дела... Но вы
должны удостовериться, что это на самом  деле  конфликт  интересов,  а  не
просто какие-то разногласия. Вы обязаны сделать все, что  только  в  ваших
силах, для каждого члена семьи, потому что сейчас, как  мне  кажется,  они
переживают критический период.
     - Я понимаю. Я требую от  вас  аванс  в  размере  семисот  пятидесяти
долларов и передачу ваших прав, титула собственности и доли, если  таковые
имеются, в содержимом мастерской.
     - Хорошо, - раздраженно ответил посетитель, - печатайте бумагу. Я  ее
подпишу. Вы не оставляете мне выбора.
     Мейсон кивнул Делле Стрит.
     - Подготовь,  пожалуйста,  все,  что  требуется,  и  дай  расписаться
мистеру Картеру.
     Делла Стрит встала из-за своего стола, на несколько  минут  вышла  из
кабинета, вернулась и протянула лист бумаги посетителю.
     Он написал внизу "Эдвард Картер" крупным прямым почерком.
     - Распишись, как свидетельница приложения подписи,  Делла,  -  сказал
Мейсон.
     Секретарша выполнила просьбу Мейсона.
     - Итак, я не должен связываться с  вами.  Вы  свяжетесь  со  мной?  -
уточнил адвокат.
     - Все правильно, - кивнул посетитель.
     - А если что-то случится с кем-либо из членов семьи и им  потребуются
мои услуги, мне связываться с ними?
     - Подождите, пока они сами не свяжутся с вами. Они сделают это,  если
потребуют обстоятельства.
     - Хорошо, мистер Картер, - сказал Мейсон, пожимая руку посетителю.  -
Делла Стрит даст вам расписку на семьсот  пятьдесят  долларов,  которые  с
только что подписанной вами передачей прав послужат авансом.
     - Я все равно не понимаю, зачем вам понадобилось, чтобы я  подписывал
эту бумагу, - заметил Картер.
     Мейсон загадочно улыбнулся.
     - А я до сих пор не понимаю, зачем вы ко мне  обратились,  -  ответил
он.
     - Ладно, мистер Мейсон, пусть будет по-вашему. Я знаю вашу репутацию.
Фактически, я наводил о вас справки.
     - Спасибо.
     Делла Стрит вручила посетителю расписку на семьсот пятьдесят долларов
и он вышел из кабинета адвоката.
     - Ну? - обратился Мейсон к секретарше, как только закрылась дверь.
     Делла Стрит покачала головой.
     - Хотелось бы мне знать, что он скрывает, - призналась она.
     - Определенно очень многое. К тому же, он не относится к типу  людей,
готовых съесть на завтрак яичницу из трех яиц и три куска домашней колбасы
из оленины.
     - Не упоминая овсяную кашу, гренки и несколько чашек кофе, - добавила
Делла Стрит. - Мне звонить Полу Дрейку?
     Мейсон кивнул.
     Секретарша набрала номер "Детективного агентства Дрейка"  и  передала
сыщику просьбу Мейсона.
     - Ты можешь мне объяснить, зачем ты заставил  Картера  подписать  эту
бумагу о передаче прав на его долю в содержимом мастерской?  -  обратилась
Делла Стрит и адвокату.
     Мейсон улыбнулся и ответил:
     - Там по полу были рассыпаны  десять  тысяч  долларов  стодолларовыми
купюрами. Это, определенно, деньги, которыми он собирался расплачиваться с
шантажистом. Теперь у меня имеются законные основания держать их  у  себя.
Мне также нельзя предъявить обвинение в сокрытии улик.
     Делла Стрит все еще обдумывала информацию, когда в  дверь  послышался
кодовый стук Пола Дрейка.
     Секретарша впустила детектива.
     - У меня есть для тебя работа, Пол, - сообщил Мейсон.
     - Прекрасно. Я неудачно сыграл на скачках. Какое-нибудь задание будет
как раз кстати.
     - На особые барыши не рассчитывай, - предупредил Мейсон.
     - Ладно, что случилось?
     - На авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать  один,  проживает  некая
Нэнси Джилман. Родилась в Лос-Анджелесе, вышла замуж  за  Стива  Барлоу  в
Сан-Франциско. Имеет дочь по имени Гламис двадцати лет. Нэнси развелась со
Стивом  Барлоу  и  в  настоящий  момент  замужем  за  Картером  Джилманом,
торгующим недвижимостью. Стив Барлоу живет  в  Лас-Вегасе.  Скорее  всего,
Гламис время от времени наведывается туда. В том же доме  живет  еще  одна
девушка - Мьюриель Джилман. Это дочь Картера Джилмана  от  первого  брака.
Нэнси шантажирует частный детектив Вера М.Мартель, на визитках  и  бланках
которой значится имя В.М.Мартель и...
     - Вера? - перебил Дрейк.
     - Ты ее знаешь?
     - Прекрасно.
     - Что она из себя представляет?
     - Лет пятьдесят, весит около ста фунтов, имеет большой рот с  тонкими
губами, которые кажутся вытянутыми  от  уха  до  уха,  маленькие,  глубоко
посаженные глазки, высокие скулы. Очень быстро говорит, словно сообщает  о
пожаре. Чрезвычайно умна и хитра. В общем, черт в юбке.
     - Она пойдет на шантаж? - поинтересовался Мейсон.
     -  Да,  -  кивнул  Дрейк.  -  Частенько  этим  грешит.  Как  раз   ее
специализация.
     - Тогда каким образом ей удается сохранить лицензию?
     - Через шантаж.
     - Ты меня  не  понял,  Пол.  Я  спросил,  как  ей  удается  сохранить
лицензию.
     - Это ты меня не понял, Перри. Она все делает через шантаж.
     - Как так?
     - Никто не решается официально  выдвинуть  против  нее  обвинения,  -
объяснил  Дрейк.  -  Если  она  доит  кого-то,  то  осуществляет  это  так
хитроумно, находчиво и тонко, что жертва  предпочитает  лучше  промолчать.
Вначале она внимательно наблюдает за объектом, проводит  расследование,  а
только потом вонзает свои клыки.  Она  подобна  пауку,  сидящему  на  углу
свитой им паутины и терпеливо ожидающему, пока мушка не попадется к нему в
сети. Паук способен долгое время обходиться без  пищи,  а  когда  какое-то
неудачливое  насекомое  оказывается  в  подставленной   им   ловушке,   он
немедленно наносит удар  и  уничтожает  жертву.  Вера  действует  подобным
образом.
     - Ты становишься поэтом, Пол, - улыбнулся Мейсон. - Возможно, в нашем
случае жертвой окажется Нэнси Джилман, а  меня  наняли,  чтобы  помочь  ей
выбраться из заранее сплетенной паутины.
     Дрейк тихо присвистнул.
     - Значит, это задание не из легких, - заявил он.  -  Работать  против
Веры Мартель - совсем не шуточное дело. Она дьявольски умна. Ее не поймать
в обычный капкан. Если у нее есть что-то, чем она держит Нэнси Джилман,  я
готов поспорить, что Нэнси не осмелится открыть рот и хоть  как-то  помочь
нам. Неужели Нэнси набралась храбрости и обратилась к тебе за помощью?
     - Нет, - покачал головой Мейсон. - Она ко мне не обращалась. В общем,
это долгая история.
     - Ну? - подбодрил Дрейк, закуривая. - Ты собираешься вводить  меня  в
курс дела?
     - Нет, Пол. Давай начинай работать по Нэнси  Джилман.  Раскопай  все,
что тебе удастся, о ее прошлом и, пожалуйста,  не  выставляй  мне  слишком
большой счет, потому что, не исключено, что,  в  таком  случае,  это  дело
окажется для меня убыточным.
     Дрейк поднялся с огромного кресла, предназначенного для клиентов.
     - Я пошел, - сказал он. - Мой совет тебе, Перри: держи  глаза  и  уши
открытыми, чтобы появление Веры не оказалось для тебя  неожиданным.  Давай
надеяться, что она не поймает _т_е_б_я_ на крючок. Если она вдруг выяснит,
что ты ею заинтересовался, то займется _т_в_о_и_м_ прошлым.
     - У меня его просто нет, - заметил Мейсон.
     Пол Дрейк подмигнул Делле Стрит и выскользнул в коридор.
     - Делла, позвони, пожалуйста, Мьюриель Джилман и сообщи ей, что  наше
расследование показало, что ее отец в настоящий момент  жив  и  здоров,  -
попросил Мейсон. - Объясни, что пока мы не в состоянии предоставить  более
подробную информацию, а она не должна сообщать  отцу,  что  связывалась  с
нами.





     Без десяти три в кабинете Мейсона зазвонил телефон. Секретарша  сняла
трубку.
     - Делла Стрит, доверенная секретарша  адвоката  Мейсона,  слушает,  -
сказала она. - Кто?... Вы можете объяснить мне, в чем дело?... Минутку.  -
Делла Стрит закрыла рукой микрофон и  обратилась  к  Мейсону  возбужденным
голосом: - Звонит Вера М.Мартель. Говорит, что хочет поговорить с тобой по
очень важному делу.
     - Не вешай трубку у себя на столе, - велел Мейсон и поднял трубку  на
своем аппарате.
     - Алло! Перри Мейсон у телефона.
     Женщина говорила  высоким,  пронзительным  голосом  так  быстро,  что
создавалось впечатление, словно слова сливались  в  единый  бурный  поток,
поэтому слушающему не всегда удавалось разобрать то, что она произносила.
     - Мистер Мейсон, я хотела предупредить вас, что люди, сующие нос не в
свое дело, скоро понимают, что совершили серьезную ошибку.
     - Вы намекаете, что я сую нос не в свое дело? - уточнил Мейсон.
     -  На  притворяйтесь  идиотом.  Вас  нанял  мужчина,  представившийся
Эдвардом Картером. К вашему сведению, это был Э.Картер Джилман, муж  Нэнси
Джилман. Не позволяйте ему пускать вам пыль в глаза и не думайте, что  вам
удастся влезть в это дело, взмахнуть волшебной палочкой  и  таким  образом
решить  проблемы  Джилманов.  Я  знаю,  о  чем  говорю.   Я   просто   вас
предупреждаю, мистер Мейсон, что вопрос слишком сложен и обычным  способом
с  ним  не  разобраться.  Картер  Джилман  -  дурак.  Если  бы  он  только
представлял, какую кашу заваривает, он первый предложил бы вам оставить  у
себя семьсот пятьдесят долларов и забыть, что вы  его  когда-либо  видели.
Боюсь, мистер Джилман глуповат. Он как раз приближает ту беду, от  которой
старается скрыться.
     Мейсон многозначительно посмотрел на Деллу Стрит,  стенографировавшую
разговор. Ее карандаш летал над блокнотом.
     Адвокат подождал, пока кончик  карандаша  не  застыл  на  месте,  что
означало, что Делла Стрит, наконец, успела записать  то,  что  так  быстро
произносила женщина на другом конце провода.
     - Вы считаете, мисс Мартель, что одного  звонка  от  вас  достаточно,
чтобы адвокат бросил работать по делу? - поинтересовался Мейсон.
     - Конечно, нет, - резко ответила  она.  -  Я  не  такая  дура,  чтобы
тратить свое  и  ваше  время.  Позвоните  по  номеру  Грейстоун  девятьсот
тридцать  пять  тридцать  пять  и  попросите  позвать  Эдварда  Картера  к
аппарату. Представьтесь  и  скажите  ему,  что  Вера  Мартель  только  что
связывалась  с  вами  и  просила   передать:   "Ваши   отпечатки   пальцев
п_е_р_е_к_р_ы_в_а_ю_т_   отпечатки   человека,   которого   вы   пытаетесь
защитить". Вы поняли, мистер Мейсон? Просто передайте  ему  мое  послание.
Больше ничего не говорите. Еще  раз  повторяю  номер  телефона:  Грейстоун
девятьсот тридцать пять тридцать пять, хотя  я  практически  уверена,  что
ваша очень симпатичная секретарша сейчас или стенографирует наш  разговор,
или он записывается на пленку. Никаких комментариев не  требуется,  мистер
Мейсон. Ваш клиент - дурак. Пока!
     На другом конце послышались короткие гудки.
     Мейсон и Делла Стрит положили трубки на своих аппаратах.
     - Ну? - спросил адвокат.
     - Боже праведный, ну и речь! - воскликнула Делла  Стрит.  -  Кажется,
мне все удалось застенографировать, но это было совсем не просто.  Как  из
пулемета строчила. Пятьсот слов в минуту.
     - Что еще скажешь?
     - Мисс Мартель  прекрасно  информирована  о  том,  что  происходит  с
людьми, которых она пытается шантажировать.
     - Еще как!
     - У тебя есть какие-нибудь идеи о том, как это у  нее  получается?  -
спросила Делла Стрит.
     - Пока нет.
     - А что скажешь о том, что Эдвард Картер - это на самом  деле  Картер
Джилман?
     - Это не новость, по крайней мере, для нас.
     - Тогда откуда она об этом знает? Очевидно, он представился  нам  под
ложным именем, чтобы сбить тебя со следа, в результате чего  мисс  Мартель
не стала бы садиться тебе на шею - и вот не прошло и четырех часов, как он
от нас ушел, и она звонит и велит тебе не совать нос в чужие дела.
     - Давай проверим ее информацию, Делла, - решил Мейсон. -  Мы  обязаны
сделать это ради нашего клиента  и  для  себя  лично.  Позвони  по  номеру
Грейстоун девятьсот тридцать пять тридцать пять и попроси мистера Картера.
     - А разве так мы не сыграем как раз ей на руку?
     Мейсон улыбнулся.
     - Пока мы работаем вслепую, Делла, - ответил он.
     Делла Стрит набрала нужный номер,  попросила  пригласить  к  аппарату
мистера Картера, затем кивнула Мейсону.
     Адвокат поднял трубку у себя на столе.
     Через минуту несколько удивленный голос спросил:
     - Алло, с кем вы хотели поговорить?
     - Мистер Картер, это Перри Мейсон, адвокат.
     - Что?!
     - Мне повторить? Это Перри Мейсон, адвокат.
     - Боже праведный!.. Я же велел  вам  не  звонить  мне  ни  при  каких
обстоятельствах! Как, черт побери, вам удалось меня здесь найти?  Что  вам
нужно?
     -  Мне  только  что  звонила  мисс  Мартель,  -  сообщил  Мейсон.   -
Посоветовала связаться с вами по этому номеру и просила передать следующую
фразу: "Ваши отпечатки пальцев _п_е_р_е_к_р_ы_в_а_ю_т_ отпечатки человека,
которого вы пытаетесь защитить". Вам эта фраза что-нибудь говорит?
     Последовало долгое молчание.
     - Вы меня слышите? - уточнил Мейсон.
     На другом конце провода заговорили дрожащим тихим голосом:
     - Да, слышу... Я пытаюсь думать... я... что  вам  удалось  сделать  и
настоящему моменту, мистер Мейсон?
     - Я нанял частное  детективное  агентство,  которое  сейчас  проводит
расследование. Они работают и у нас в городе, и в Сан-Франциско, где у них
есть представительство.
     Внезапно голос на другое конце стал более решительным.
     - Хорошо, мистер Мейсон. Теперь я  понимаю,  что  все  гораздо  более
серьезно, чем я  предполагал,  обращаясь  к  вам.  Мне  придется  изменить
кое-какие указания.
     - Минутку, - перебил Мейсон. - Пока вы  для  меня  -  лишь  голос  по
телефону. Я ни от кого не принимаю указания таким образом. Вы в  состоянии
как-то себя идентифицировать?
     - Я приходил к вам в контору сегодня утром, мистер Мейсон.  Я  вручил
вам   одну   пятисотдолларовую   купюру,   две   стодолларовые   и    одну
пятидесятидолларовую. У меня на руках расписка, выданная вашей секретаршей
Деллой Стрит.
     - Этого недостаточно, - заявил Мейсон. - Что-нибудь еще?
     - Боже праведный, мистер Мейсон! Мы говорим о серьезном  деле.  Разве
недостаточно, что я заплатил вам крупный аванс, а вы его приняли?
     - Раз уж вы задали этот вопрос, я вам отвечу: нет, недостаточно.  Мне
требуется точная идентификация.
     - Ладно, наверное, мне придется выложить все карты на стол. На  самом
деле меня зовут Картер Джилман. Я записался на встречу с вами, как  Эдвард
Картер. Когда я вошел к вам в контору, я  извинился  за  опоздание,  а  вы
ответили, что с нашей ситуацией на дорогах вы всегда выходите  так,  чтобы
приехать на назначенную встречу на несколько минут раньше, а  тогда,  если
вы попадаете в пробку, вы не заставляете другого  человека  ждать,  потому
что у вас есть несколько минут в запасе. Ваша секретарша сидела справа  от
вас  за  небольшим  письменным  столом,  на  котором  стоял   телефон,   и
стенографировала наш разговор. Сразу же после того, как мы с  вами  пожали
друг другу руки, она всучила мне расписку. После этого я ушел.
     - Как вы были одеты?
     -  В  коричневый  костюм,  серый  галстук  с  красными  полосками  по
диагонали, коричневые с белым ботинки, очки в черепаховой  оправе.  Мистер
Мейсон, то, что вы мне сказали, для  меня  неожиданно.  Послание  от  Веры
Мартель означает, что люди, которым я доверял, на  самом  деле  ополчились
против меня. Теперь я признаю, кто я  на  самом  деле.  Я  и  есть  Картер
Джилман. Очень важно, чтобы вы в точности выполнили все о чем я попрошу. Я
могу доверять своей дочери Мьюриель. Она очень расстроена,  потому  что  я
сегодня утром ушел из дома,  не  попрощавшись.  Она  приезжала  ко  мне  в
контору, расположенную в здании "Пьедмонт", и выяснила у моей  секретарши,
Матильды Норман, что могло со мной произойти. Я  собираюсь  созвониться  с
дочерью и успокоить ее. Я дам ей  несколько  очень  точных  указаний.  Она
приедет к вам в контору и все передаст. Я  прошу  вас  воспринимать  слова
Мьюриель  так,  словно  они  исходят  от  меня  лично.  Она  сообщит   вам
определенную конфиденциальную информацию, которую  я  боюсь  обсуждать  по
телефону. И, мистер Мейсон, пожалуйста, не  недооценивайте  Веру  Мартель.
Меня очень беспокоит тот факт, что она знает, что в настоящий момент  меня
можно застать по этому номеру. Она передала вам то послание с единственной
целью: заставить меня обратиться в бегство и отменить данное вам  задание.
Теперь она в курсе, что я  у  вас  консультировался,  понимает,  что  дело
принимает новый оборот  и  что  я  стану  действовать  открыто  и  намерен
бороться. Я не буду больше представляться Эдвардом Картером, другом семьи.
Через десять минут моя дочь Мьюриель позвонит вам в контору. Нет, наверное
она прямо к  вам  приедет.  Это  не  отнимет  много  времени.  Пожалуйста,
выполните все, о чем она попросит.
     - Минутку, - перебил Мейсон. - Вы слишком быстро сдаете карты, мистер
Джилман. Вы хотели, чтобы я разузнал что-то из  прошлого  миссис  Джилман,
дающее повод для шантажа. Теперь вы внезапно  решаете  полностью  изменить
задание и поручаете мне совсем другое дело.
     - А какое значение имеет то, о чем я вас прошу, мистер Мейсон, если я
плачу по счету?
     - Разница большая, - ответил адвокат. - И, кстати, выполнение  вашего
нового задания может оказаться значительно дороже того,  для  которого  вы
меня нанимали сегодня утром.
     - Хорошо, мистер Мейсон. Я прослежу, чтобы ваши услуги  были  должным
образом оплачены. Если вы помните,  я  не  только  заплатил  вам  аванс  в
размере семисот пятидесяти долларов, но и передал вам права на всю технику
и личную собственность у меня в мастерской. Я не представляю, почему у вас
в голове возникла подобная идея, однако, теперь могу сообщить, что если вы
вместе  с  Мьюриель  съездите  в  мастерскую,  вы  увидите,  что  по  полу
разбросана довольно крупная сумма денег. Они также предназначаются вам. Их
должно хватить, пока вы снова от меня не услышите. Пожалуйста, оставайтесь
на месте до появления Мьюриель.
     На другом конце провода послышались короткие гудки.
     Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу Стрит.
     - Ну? - спросила секретарша, вешая трубку у себя на столе.
     - Не исключено, что это - прекрасно  подготовленная  ловушка.  К  нам
приходит посетитель и представляется,  как  друг  семьи.  Просит  провести
рутинное расследование. До этого нам звонила его  дочь  и  уговорила  меня
приехать к ним домой, где  я  подобрал  десять  тысяч  долларов  сотенными
купюрами. Впутав меня по самую шею, они внезапно меняют прежние указания и
велят делать что-то совсем другое.
     - И что ты намерен предпринять? - решила выяснить Делла Стрит.
     - Понятия не имею. Все зависит от того, что  скажет  Мьюриель,  когда
появится здесь. Почему-то мне кажется, что она не умеет врать. Если они  с
отцом разработали какой-то хитрый план, я уверен, что в состоянии  сломать
Мьюриель. Правда, мне страшно не хочется на нее давить.  Я  предпочел  бы,
чтобы сюда заявился Картер Джилман собственной персоной. Вот над ним я  бы
уже поработал на славу.
     - Именно поэтому Картер Джилман и не  намерен  появляться  у  нас,  а
посылает свою дочь, - заметила Делла Стрит.
     - Пожалуй, сомнений  нет,  что  мы  разговаривали  с  самим  Картером
Джилманом.
     - Никаких, - заверила Мейсона Делла Стрит. -  Я  внимательно  слушала
его голос. Это тот же человек, что был у нас сегодня утром.
     Мейсон задумчиво посмотрел на секретаршу.
     - А откуда нам знать, что тот человек, что был у нас  сегодня  утром,
Картер Джилман?
     - У тебя есть его фотография, - ответила Делла Стрит. - Ты получил ее
до момента появления его здесь.
     - Все правильно. Снимок имеется. А где я его получил?
     - У дочери Джилмана.
     - Вот именно. У него в доме. Мьюриель открывает  один  из  ящичков  в
фотолаборатории. И очень кстати там  оказывается  нужная  фотография.  Она
заявляет, что это ее отец, который таинственно исчез  сегодня  утром.  Она
провожает меня в другую комнату,  где  на  полу  разбросаны  десять  тысяч
долларов. Я их собираю и возвращаюсь к себе в  контору.  Ко  мне  приходит
мужчина, чью фотографию мне всучили,  и  представляется  другом  семьи.  Я
попадаю в капкан и пытаюсь общаться с ним, как кошка с мышкой,  а  он  все
это  время  посмеивается  про  себя.  Не  исключено,   что   они   заранее
отрепетировали сцену вместе с Мьюриель. Джилман позволяет мне связаться  с
ним  после  телефонного  разговора  с  женщиной,   представившейся   Верой
Мартель... Откуда мне знать, что я разговаривал именно  с  Верой  Мартель?
Откуда мне знать, что меня не водят за нос? Мьюриель вручает мне  какую-то
фотографию, утверждая, что это ее отец, сам Джилман  требует,  чтобы  я  в
точности выполнил его указания,  которые  мне  сообщит  дочь,  звонит  еще
какая-то женщина, заявляющая, что она - Вера Мартель,  и  просит  передать
какое-то таинственное послание Картеру Джилману.  На  настоящий  момент  я
слышал только голоса по телефону и имею фотографию, врученную мне Мьюриель
Джилман.
     - Я думаю, что очень многое зависит  от  визита  Мьюриель,  -  решила
Делла Стрит.
     - Да, Делла, - согласился Мейсон. - Вера Мартель - частный детектив с
офисами в нашем городе и в Лас-Вегасе. Позвони ей, пожалуйста.
     - И что мы ей скажем, шеф?
     - Я спрошу у нее, что она имела в виду, когда звонила мне и  говорила
о каких-то отпечатках пальцев.
     - Предположим, она начнет отрицать, что такой  разговор  вообще  имел
место.
     - У нас будет шанс послушать ее голос. У тебя отличный  слух,  Делла.
Ты практически всегда точно определяешь, кто именно звонит.
     - Я уверена, что в состоянии узнать голос Веры Мартель, - подтвердила
Делла Стрит. - По крайней мере, женщины, представившейся Верой Мартель.
     - Прекрасно. Звони в ее контору. Если ее нет на месте, выясни, как  с
ней можно связаться. Если она сейчас находится в любом месте  страны,  где
только есть телефон, я хочу услышать ее голос.
     Мейсон принялся ходить по кабинету из угла в угол. Делла Стрит  вышла
в приемную, чтобы позвонить прямо с коммутатора.
     Секретарша вернулась минут через пятнадцать.
     - В детективном агентстве  Веры  Мартель  не  представляют,  где  она
сейчас находится. Насколько я поняла, они сами ее ищут. Она дали мне номер
конторы в Лас-Вегасе. Я позвонила туда: никто не снимает трубку.
     - Там нет секретаря? - удивился Мейсон.
     - Очевидно, нет. Из того, что мне сообщили по телефону, можно сделать
вывод, что офис в Лас-Вегасе снимают только для удобства Веры Мартель и ее
клиентов.  Мисс  Мартель  там  бывает,  когда  наведывается  в  Лас-Вегас.
Секретарша в конторе в Лос-Анджелесе показалась мне страшно обеспокоенной.
Вера Мартель работала по важному делу - и исчезла.
     - День исчезновений, не так ли? - усмехнулся Мейсон.
     - Похоже на то.
     Зазвонил телефон на столе Деллы Стрит. Секретарша сняла трубку.
     - Да,  Герти?  -  Выслушав,  Делла  Стрит  повернулась  к  Мейсону  и
сообщила: - В приемной ждет Мьюриель Джилман.
     - Пригласи ее, - попросил адвокат.
     Увидев Мейсона, Мьюриель Джилман сразу же заявила:
     - О, мистер Мейсон, у меня гора с плеч свалилась. Папа мне позвонил и
сообщил, что ему  утром  пришлось  срочно  уехать,  потому  что  сложилась
сложная, щекотливая ситуация. Он попал в беду, ему требуется моя помощь, и
он просил, чтобы мы работали вместе с вами.
     - Вы говорили ему, что  сегодня  уже  сами  связывались  со  мной?  -
поинтересовался Мейсон.
     - Нет, - покачала головой девушка. - Вы велели мне этого не делать, и
я... Однако, если  мы  разговаривали  бы  с  папой  немного  подольше,  я,
наверное, все ему открыла бы.  Но  он  связался  со  мной  по  телефону  и
объяснил, что у него всего несколько минут, чтобы меня проинструктировать.
     - Хорошо. Давайте вначале послушаем, что он просил передать мне.
     - Я отправилась в папину контору, чтобы  постараться  найти  его,  а,
если не  получится,  то  хотя  бы  поговорить  с  его  секретаршей,  Тилли
Норман...
     - Опишите ее, - перебил  Мейсон.  -  Молодая,  симпатичная,  отличная
фигура...
     - Господи,  нет  конечно!  -  засмеялась  Мьюриель  Джилман.  -  Она,
конечно,  очень  молодо  выглядит  для  своего  возраста  и  исключительно
компетентна, но я точно знаю, что ей за пятьдесят. Худая, похожа на жердь.
     - Простите, что перебиваю вас вопросами, но мне придется  это  делать
время от времени. Сейчас вы разговариваете с адвокатом,  и  мне  требуется
составить  точное  представление  обо  всем   происходящем.   Продолжайте,
пожалуйста.
     - Папа позвонил практически сразу же после того, как  вошла  Тилли...
Она ходила по магазинам. Папа узнал от Тилли, что я нахожусь в конторе,  и
попросил передать мне трубку, однако,  заявил,  что  никто  в  конторе  не
должен  догадываться,  что  звонит  он.  Что-то  произошло,  что   страшно
расстроило отца. Это связано с каким-то посланием о котором вы знаете. Ему
угрожает опасность. Он велел мне немедленно  ехать  сюда,  забрать  вас  и
везти к нам домой, там передать вам его портфель - он оставил его дома.  В
нем лежат документы, которые вы должны  немедленно  доставить  Роджеру  К.
Калхоуну, компаньону папы. Он сейчас находится в  их  конторе.  Вы  должны
получить у мистера Калхоуна расписку в получении этих документов.
     - Ваш отец описал документы? - уточнил Мейсон.
     - Просто сказал, что это контракты в зеленой папке  из  бристольского
картона. Вам также следует  заявить  мистеру  Калхоуну,  что  вы  -  папин
адвокат, а от мистера Калхоуна  требуется  завершить  переговоры  по  этим
контрактам и приступить к их оформлению.
     - Мне читать эти контракты? - поинтересовался Мейсон.
     - Папа ничего не говорил по этому поводу.
     - Послушайте, Мьюриель, мне страшно не нравится, когда меня втягивают
в ситуацию, где мне приходится ощупывать дорогу в потемках. Я  -  адвокат.
Если ваш отец хочет, чтобы я представлял его интересы в какой-то сделке  -
прекрасно. Если он хочет, чтобы я постарался разобраться с  шантажистом  -
прекрасно. Если он хочет, чтобы я защищал вас  -  прекрасно.  Однако,  мне
необходимо  знать,  что  точно  от  меня  требуется,  и  я   намерен   сам
разрабатывать план кампании. У меня нет  ни  малейшего  желания  выполнять
роль мальчика-посыльного, бегающего по поручениям вашего  отца.  Если  ваш
отец придет ко мне и расскажет о возникшей проблеме, я приложу все усилия,
чтобы вместе с ним найти ее решение. Но я не позволю, чтобы меня гоняли то
туда,  то  сюда,  в  соответствии  с  разработанным  им  планом.  Вы  меня
понимаете?
     - Я понимаю вашу позицию, - кивнула девушка. В  ее  глазах  появились
слезы и она явно была  готова  разрыдаться.  -  Но  мой  папа  никогда  не
попросил бы вас сделать что-то плохое. Он попал в беду. Причем  все  очень
серьезно.
     - Свяжитесь, пожалуйста, с ним, - попросил Мейсон, - и передайте, что
я требую выложить кое-какие карты на стол перед тем, как я  начну  носится
кругами и выполнять различные задания...
     - Мистер Мейсон, пожалуйста! - взмолилась она. -  Времени  совсем  не
остается! Папа велел Тилли договориться о встрече с мистером Калхоуном. Он
будет вас ждать. Мы  успеваем  только  быстро  съездить  к  нам  домой  за
портфелем - и нам уже пора мчаться к мистеру Калхоуну. И мне еще надо  вам
многое рассказать о мистере Калхоуне. Папа велел вам все  открыть.  Я  это
сделаю уже в машине.
     Мейсон встретился взглядом с Деллой Стрит и задумчиво нахмурился.
     Мьюриель нетерпеливо посмотрела на часы.
     - Где находится офис вашего отца? - спросил Мейсон.
     - В здании "Пьедмонт".
     - Это всего лишь в нескольких кварталах отсюда.
     Девушка кивнула.
     - Где ваша машина?
     - Я припарковала ее на стоянке рядом с вашим зданием.
     - Ладно, - резко сказал Мейсон. - Я сейчас спущусь вниз и возьму свой
автомобиль. Поедем к вам домой, потом вернемся сюда и вы пересядете в свою
машину. По пути вы мне  все  объясните.  Предупреждаю,  Мьюриель:  у  меня
накопилась масса вопросов. Вам придется на них отвечать.
     - Да. Папа велел мне все вам открыть.
     - Оставайся на месте, Делла, пока я не вернусь, - обратился Мейсон  к
секретарше. - Скорее всего, я, не поднимаясь к нам в контору, прямо проеду
в здание "Пьедмонт" чтобы встретиться с мистером Калхоуном.
     Мейсон открыл дверь своего кабинета, выходящую прямо в общий коридор.
     - Пойдемте, Мьюриель, - позвал он посетительницу.





     Мейсон вписался в поток движения и заговорил с пассажиркой:
     - Как вы понимаете, Мьюриель, мне придется, в  основном,  следить  за
дорожной ситуацией.
     - Да, конечно, мистер Мейсон.
     - Однако, мой слух будет  сконцентрирован  на  ваших  словах  и  тоне
голоса, чтобы мгновенно выделить фальшивые нотки.
     - Вы ожидаете услышать фальшивые нотки?
     - Не знаю, - ответил Мейсон. - Просто хочу предупредить вас,  что  за
свою жизнь мне довелось допросить  массу  свидетелей.  Мои  уши  прекрасно
тренированы для определения фальшивых ноток. И,  для  начала,  признайтесь
мне, у вас честные намерения?
     - Что вы имеете в виду, мистер Мейсон?
     - Вы наврали мне сегодня утром?
     - Конечно, нет. Я говорила вам только правду.
     - Вы не планировали заранее с вашим  отцом,  как  вы  мне  позвоните,
или...
     - Естественно, нет, мистер Мейсон! - воскликнула девушка. - Я страшно
разволновалась, не  застав  папу  в  столовой...  Я  знаю,  что  последние
несколько дней его что-то сильно беспокоило. Папа предупреждал меня, чтобы
я ни в коем случае не обращалась в полицию - что бы ни  произошло.  Я  вам
все это уже рассказывала. Клянусь, что это правда.
     - Он объяснял вам, почему?
     - Нет.
     - А это не  показалось  вам  необычным?  Другими  словами,  вам  было
непривычно получать от него подобные указания, не так ли?
     - Да, конечно.
     - А вы спрашивали его, почему он говорит вам подобное?
     - Да.
     - Что он ответил?
     - Это все связано с тем, что я должна вам сообщить. Папа велел мне по
телефону, чтобы я открыла вам все, что мне известно.
     - Хорошо, начинайте.
     -  Папа  занимается  инвестированием.  Он  сам  вкладывает  деньги  в
различные  предприятия,  а  также  выступает  в  роли  консультанта.   Ему
доверяются определенные суммы  денег  и  дается  право  их  инвестировать,
вернее, не ему лично, а его компании. Это корпорация.  Он  зарегистрировал
ее  в  качестве  юридического  лица  на  случай  своей  внезапной  смерти,
например, автокатастрофы или чего-то в таком роде, чтобы  фонды,  которыми
он управляет по доверенности, не путались с его личным имуществом.
     - Так что это корпорация? - уточнил Мейсон.
     -  Да,  -  кивнула  девушка.  -  "Инвестиционный   пул   Джилмана   и
компаньонов".
     - Что еще?
     - Роджер Калхоун работает управляющим. Мой папа - президент.
     - Итак?
     - В последнее время у папы сложилось впечатление, что Роджер  Калхоун
пытается подорвать его репутацию у нескольких крупных инвесторов, тех, что
вносят деньги в пулы. Понимаете, корпорация получает определенный  процент
от прибыли. Он,  конечно,  невелик,  однако,  если  речь  идет  о  больших
деньгах, то сумма набегает немалая.
     - Ваш отец  боится  потерять  контроль  над  корпорацией?  -  уточнил
Мейсон.
     - Нет, нет, ничего подобного. Этого не случится. В данном вопросе все
в порядке. Он боится потерять инвесторов. Нескольких крупных инвесторов.
     - А кто является крупными инвесторами?
     - О, Господи, я не знаю их фамилий, но таких  много.  Например,  один
лесопромышленник  из  северной  части  штата.  Папа  занимается  для  него
инвестированием.  Еще  есть  одна  вдова,  которая  предоставила  папе   в
управление полмиллиона долларов. Ну... в общем, много людей.
     - Расскажите мне, пожалуйста,  поподробнее  о  Калхоуне,  -  попросил
Мейсон.
     - Он молод, вернее папа всегда  ссылается  на  него,  как  на  "юного
Калхоуна". Однако, я не считаю его молодым, вернее, он значительно  старше
меня.
     - Сколько ему лет?
     - Думаю, тридцать четыре. Очень умен. Изучает  рынок  и...  на  самом
деле чрезвычайно сообразительный человек.
     - Ваш отец считает потребленные калории? - внезапно спросил Мейсон.
     - Ну, да. Но какое это имеет отношение...
     - После завтрака, превышающего по  количеству  калорий  все  разумные
пределы, он снова отправил вас на кухню, попросив еще один кусок колбасы и
яичницу, не так ли?
     - Да.
     - Вы не считаете это странным?
     - Если исходить из количества калорий,  то  да,  наверное,  это  было
необычной просьбой.
     - Я просто пытаюсь уяснить ситуацию, - объяснил Мейсон. - Пожалуйста,
возвращайтесь к Калхоуну.
     - Сегодня утром планировалось подписание каких-то контрактов от имени
корпорации. Они лежали в папином  портфеле.  Естественно,  мистер  Калхоун
страшно расстроился, потому что  их  не  оказалось  в  конторе,  а  он  не
представлял, где находится папа.
     - Вы ездили в контору?
     - Да.
     - Почему вы не позвонили по телефону?
     - О, я звонила и просила передать папе, чтобы он  сразу  же  со  мной
связался, как только войдет. Трубку сняла секретарша  мистера  Калхоуна  и
попросила, чтобы я передала папе, чтобы он  немедленно  позвонил  им.  Она
хотела знать, где он, и я... Я изобразила саму  невинность,  сказала,  что
считала, что он сейчас в конторе, именно поэтому и звоню.
     - У секретарши зародились какие-нибудь подозрения?
     - Не думаю. Я даже не намекнула, что сегодня утром  случилось  что-то
необычное.
     - Вы умеете хорошо контролировать свой голос?
     - Считаю, что да. Я играла во всех школьных спектаклях, а  потом  еще
немного в колледже. Мне всегда говорили, что у  меня  неплохо  получается.
Наверное, я могла бы стать профессиональной актрисой, но папа был против.
     - То есть вы ради него отказались от карьеры?
     - Это  нельзя  назвать  карьерой,  мистер  Мейсон.  Может,  что-то  и
получилось  бы.  Я  не  знаю.  Наверное,  каждая  девушка  проходит  через
увлечение сценой, если у нее есть артистические наклонности, а у меня  они
есть. По крайней мере, мне так говорили.
     - Кто?
     - О, все. Например,  учителя  по  драматическому  искусству.  У  меня
хранится книга отзывов. Я  знаю,  мистер  Мейсон,  что  вы  очень  занятой
человек, однако, я этой книгой очень горжусь. Там написано много  приятных
для меня вещей.
     - Почему вы отправились в  контору  отца?  Вы  подумали,  что  кто-то
что-то недоговаривает по телефону?
     - Нет, я хотела встретиться с Тилли.
     - Это секретарша вашего отца?
     - Да. Тилли Норман.
     - Вы говорили с ней по телефону, когда позвонили?
     - Нет, ее не оказалось на месте. Однако,  она  позвонила  в  контору,
пока я там находилась, и сказала оператору коммутатора, что не появится  в
течение следующего получаса.  Она  вышла  попить  кофе...  Понимаете,  она
работает доверенной  секретаршей  отца,  а  когда  его  нет  на  месте,  в
общем-то, ей нечего делать. Она решила пройтись по магазинам и  позвонила,
чтобы уточнить, не появился ли мой отец. А раз его  пока  нет,  то  и  она
решила задержаться.
     - Оператор коммутатора сообщила ей, что вы в конторе?
     - Да.
     - И что произошло?
     - Как только я услышала, что оператор коммутатора обращается к  Тилли
по имени, я попросила передать мне  трубку.  Оператор  знала,  что  я  ищу
Тилли.
     - Что вы сделали?
     - Сказала Тилли, что очень хочу поскорее  связаться  с  папой.  Тилли
ответила, что и она тоже и что он сегодня еще не появлялся в конторе.
     - А потом?
     - Тилли поинтересовалась, что случилось, но я не стала  описывать  ей
ситуацию. Ответила, что все в порядке, мне просто требуется с  ним  срочно
поговорить.
     - А дальше?
     - Тилли пообещала  немедленно  вернуться,  если  я  ее  дождусь.  Она
отложит свой поход по магазинам и встретится со мной.
     - Вы ее дождались?
     - Да. Тилли вернулась, и практически сразу же позвонил папа и  позвал
к телефону Тилли. Он хотел  конфиденциально  дать  ей  какие-то  указания.
Тилли сообщила ему, что я нахожусь в конторе, папа сказал, что уже пытался
застать меня дома и попросил Тилли соединить меня с ним, не давая никому в
конторе знать, что звонит он.
     - А затем?
     - Папа велел мне ехать к вам, а потом вместе с вами - к нам домой  за
портфелем. Вы должны забрать его с собой и держать у себя, пока он сам  не
попросит вернуть его, а также должны вынуть договора из зеленой  папки  из
бристольского картона и отнести их мистеру Калхоуну. Папа объяснил, что  я
должна рассказать вам все, что я знаю о нем самом,  о  его  корпорации,  о
мистере Калхоуне и вообще обо всем, что вас заинтересует.
     - А вашу мачеху он упоминал?
     - Нет, ее имя не всплывало. Почему вы спрашиваете? С  ней  что-нибудь
не так?
     - Просто пытаюсь точно уяснить  инструкции  вашего  отца,  -  ответил
Мейсон.
     - Это все, в общем и целом. Я, наверное,  упустила  какие-то  детали.
Если вы зададите мне вопросы, мистер Мейсон, я постараюсь на них ответить.
     - Дайте мне для начала обдумать услышанное.
     Мейсон молчал минут десять. Перед поворотом на авеню Вауксман адвокат
обратился к Мьюриель:
     - Подождите минутку, пожалуйста. Мне нужно позвонить.
     Мейсон притормозил у телефонной будки перед автозаправочной  станцией
и набрал номер своей конторы.
     - Свяжи меня с Деллой, Герти, - попросил он.
     - Да, шеф? - послышался голос  секретарши  Мейсона  на  другом  конце
провода. - Я приготовила карандаш и блокнот.
     -  Все  очень  просто,  Делла.  Позвони,  пожалуйста,  в   корпорацию
"Инвестиционный пул Джилмана и компаньонов" в  здании  "Пьедмонт".  Скажи,
что хочешь лично поговорить с мистером Джилманом. Объясни, что ты вдова со
средствами, которые задумала  инвестировать,  и  тебе  необходимо  кое-что
выяснить о предоставляемых ими услугах.
     - А потом?
     - Джилмана не окажется на месте. Тогда попроси назначить тебе встречу
с ним. Поинтересуйся, на месте ли его секретарша.
     - И?
     - Ты отлично различаешь голоса.  Когда  секретарша  мистера  Джилмана
возьмет трубку, попроси ее представиться.  Если  это  будет  мисс  Норман,
назови ей какое-нибудь вымышленное имя и адрес, а затем наври  что-то  про
фонды, которые хочешь инвестировать, а она пусть  тебе  расскажет  о  том,
какие услуги они оказывают.
     - А дальше?
     - Скажи, что тебе надо обдумать этот вопрос, и повесь трубку.
     - И какой во всем этом смысл? - поинтересовалась Делла Стрит.
     - Выяснить, как звучит по телефону голос секретарши мистера Джилмана.
     - Чтобы я в дальнейшем могла его узнать?
     - Мне кажется, что ты его вспомнишь, - ответил Мейсон. - Если  только
я не зашел в тупик, ты поймешь, что голос  доверенной  секретарши  Картера
Джилмана, Матильды Норман, - это голос, заверявший нас  по  телефону,  что
принадлежит Вере Мартель, частному детективу.
     - Ого! - воскликнула Делла Стрит. -  Другими  словами,  тебе  удалось
что-то выяснить?
     - Пока только  чувствую  дым.  Огня  не  вижу  и  стараюсь  проявлять
осторожность, чтобы не обжечь пальцы.
     - А как там наша подружка Мьюриель?
     - С ней все прекрасно. Какое у  тебя  создалось  впечатление  о  ней,
Делла?
     - Очень мила и... кажется скромной и застенчивой.
     - Для твоего сведения, она - чуть ли не  профессиональная  актриса  и
немало трудилась на этом поприще в школе и колледже, - сообщил Мейсон.
     - Хорошо, я звоню на работу Джилману и понимаю,  что  разговариваю  с
Верой Мартель, вернее, с женщиной,  представлявшейся  Верой  Мартель.  Что
дальше?
     - Попроси назначить встречу с мистером Джилманом и повесь трубку.  И,
кстати, было бы неплохо, если бы ты как-то  изменила  свой  голос,  потому
что, не исключено, что нам придется еще неоднократно общаться с  Матильдой
Норман.
     - Когда мне ей звонить?
     - Прямо сейчас.
     - И ты потом со мной свяжешься?
     - Все правильно. Позвоню, чтобы получить ответ.
     Мейсон повесил трубку, вернулся к машине и улыбнулся Мьюриель.
     - Вам, Мьюриель, придется простить  сурового  адвоката  по  уголовным
делам, которого жизнь научила с  подозрительностью  относится  ко  всем  и
всему. Вы должны согласиться, что события сегодняшнего дня  представляются
несколько таинственными.
     - Да, конечно, - кивнула Мьюриель.
     Она  посмотрела  на  него  большими  карими  глазами,  с  невинным  и
благодушным выражением лица, на котором оставались следы беспокойства.
     -  Если  сегодня  вечером  ваш  отец  появится  дома,   вам   следует
разговаривать с ним как ни в чем не бывало и ни в коем случае не  сообщать
о моем утреннем визите в ваш дом и о том, как вы разволновались, не увидев
его за столом, и позвонили мне. Как вы считаете, вам это удастся?
     - Это в интересах папы?
     - Не сомневаюсь.
     - В таком случае, я сделаю все, что нужно.
     - Вы в состоянии сыграть подобную роль?
     - О, конечно. Если я не хочу, чтобы человек что-то знал, от  меня  он
этого точно не узнает.
     - Хорошо, - кивнул Мейсон, подавляя улыбку. - Давайте пока никому  не
открывать  про  мой  утренний  визит.  Это,  скорее  всего,  поможет  всем
заинтересованным лицам.
     - А что делать с десятью тысячами долларов?
     - Никто, кроме вас и меня, не в курсе, где они находятся. Подъехав  к
вашему дому, мы отправимся в мастерскую... фактически, мы оставим машину в
гараже, а оттуда пройдем в мастерскую. Кстати, когда ваш отец звонил  мне,
он велел мне собрать деньги, разбросанные там по полу.
     - Но _м_н_е_ он о деньгах не сказал ни слова, - заметила Мьюриель.
     - Не исключено, что у него просто не было времени, - ответил  Мейсон.
- Лучше, если он станет говорить вам то, что  считает  целесообразным.  Не
задавайте ему лишних вопросов и не  давайте  никакой  информации  о  наших
встречах с вами. Скорее всего, вашему отцу не понравится, что вы позвонили
мне, не застав его утром за столом.
     - Я уже думала об этом.  Папа,  в  таком  случае,  посчитает,  что  я
слишком много беру на себя.
     - Вот именно, - кивнул Мейсон.
     Адвокат завернул на  дорогу  к  дому  Джилманов,  заехал  в  гараж  и
выключил мотор.
     - Где все? - спросил Мейсон, не увидя в гараже ни одной машины.
     - Папа взял седан, - сообщила Мьюриель.
     - А Нэнси и Гламис?
     - Они отправились в клуб фотографов на спортивной машине, а я поехала
к вам на той, что с двумя дверьми.
     - Понятно. Это объясняет отсутствием всех машин.  А,  раз  спортивной
машины нет на месте, я делаю вывод, что ни ваша мачеха, ни Гламис пока  не
вернулись.
     - Совершенно верно.
     - Я подожду в мастерской, Мьюриель, а вы сбегайте в дом за портфелем,
- обратился к девушке Мейсон. - И, кстати, неплохо бы  выяснить,  есть  ли
кто-нибудь дома. Я думаю, что лучше  никому  не  знать,  что  я  появлялся
здесь... если  только  не  возникнет  крайней  необходимости.  У  нас  нет
оснований скрываться, однако, я не стал бы афишировать свое участие в этом
деле. Наверное, ваш отец со мной согласится.
     -  Я  тоже  так  считаю,  -  заявила  Мьюриель,  открывая   дверь   в
фотолабораторию. - Идите сюда, мистер Мейсон. Подождете меня в мастерской.
     Адвокат  последовал  за  Мьюриель  в  мастерскую  Джилмана.   Девушка
улыбнулась ему и сказала:
     - Я сейчас принесу портфель. Я точно знаю, где он стоит: в  столовой.
Папа приготовил его, чтобы взять с собой на работу сегодня утром, а  потом
что-то случилось и... Мистер Мейсон, что заставило его так быстро уйти?
     - Господи, откуда ж мне знать? - воскликнул адвокат.  -  Очевидно,  у
вашего отца много различных деловых интересов.  Он  участвует  в  огромном
количестве сделок. Что-то внезапно всплыло у него  из  памяти,  о  чем  он
забыл на какое-то время, и что потребовало немедленного внимания.
     Девушка кивнула и отправилась к двери в юго-восточном углу здания.
     - Я скоро вернусь, мистер Мейсон, - пообещала она.
     Как только  дверь  за  ней  закрылась,  Мейсон  принялся  осматривать
мастерскую.
     Сломанный стул все  еще  валялся  на  полу.  Лужа  эмали  практически
высохла. В комнате было тепло и неестественно тихо. Пахло деревом. В одном
углу лениво кружила муха.
     На  верстаке  лежал  большой  кусок  глины.  Мейсон  внимательно  его
оглядел. На глине остались отпечатки пальцев.
     Мейсон  вернулся  в  фотолабораторию.  Адвокат  пользовался   носовым
платном,  чтобы  не  оставить  своих  отпечатков  на  дверных   ручках   и
выключателе. Он зажег свет  и  открыл  несколько  ящичков.  Мейсон  увидел
фотографии Картера Джилмана, Мьюриель  и  исключительно  красивой  молодой
блондинки. Там были портреты, снимки в полный рост, а на одной  фотографии
блондинка позировала в очень открытом  бикини.  Ряд  фотографий  покрывали
масляные краски. Мейсон оценил фигуру блондинки  и  вернул  фотографии  на
место, затем заглянул в ящик с негативами.
     В это мгновение послышался стук каблучков Мьюриель, приближавшийся  к
мастерской.
     Когда она вошла, Мейсон с невинным видом  рассматривал  незаконченную
шкатулку.
     - Мне нравятся изделия вашего отца, - признался адвокат.
     - Да, очень красиво. Он любит работать  с  деревом  и  полирует  его.
Очаровательная вещица, не правда ли? Я думаю, это его подарок мне на  день
рождения.
     - Портфель у вас? - поинтересовался адвокат.
     Она молча вручила его ему.
     - Я должен хранить портфель  у  себя  в  конторе  и  просто  передать
контракты из зеленой папки из бристольского картона  Роджеру  Калхоуну?  -
уточнил Мейсон.
     - Совершенно верно.
     - Я не имею права обсуждать дела вашего отца, и  мне  следует  только
заявить, что он у меня проконсультировался?
     -  Да.  Папа  просил,  чтобы  вы  передали  те  бумаги  Калхоуну.  Вы
действуете по просьбе папы, а Калхоуну необходимо должным образом оформить
ту сделку.
     - Возможно, что у служащих в конторе вашего отца  возникнут  вопросы.
Все ожидали появления вашего отца с этими  документами.  Тут  вместо  него
приходит адвокат, имеющий определенную репутацию, и заявляет:  "У  меня  с
собой несколько контрактов, которые мистер Джилман должен был принести  на
работу сегодня утром".
     -  Насколько  я  поняла,  папа  хотел,  чтобы  вы  действовали,   как
посчитаете нужным, - ответила Мьюриель.
     - Я именно это и планирую.
     Внезапно Мьюриель повернула голову и прислушалась.
     - В чем дело? - спросил Мейсон.
     - Мне кажется, что к дому  подъезжает  машина.  Минутку.  -  Мьюриель
слегка раздвинула подъемные жалюзи, выглянула на улицу  и  воскликнула:  -
Боже праведный! Это Гламис на такси.
     Мейсон внимательно посмотрел на расстроенную девушку.
     -  Вы  не  хотите,  чтобы  она  что-либо  знала  об  этом   деле?   -
поинтересовался адвокат.
     - Господи, конечно, нет.
     - Ваш отец ей доверяет?
     - Наверное... Но ей эта информация совсем ни к чему.
     - Так что вы намерены предпринять?
     - Попытаюсь отвлечь ее внимание, правда, сомневаюсь, что у  меня  это
получится. Если она заметит в гараже вашу машину, то примется  осматривать
территорию. Не найдя нас в  доме,  она,  несомненно,  заглянет  сюда  и...
Наверное, мне лучше ее встретить и поговорить с ней... Но если она  увидит
меня выходящей из мастерской, она задумается, что я здесь делала,  а  если
потом она встретит еще и вас... О, Боже милостивый!
     - А, может, она прямо войдет в дом? - предположил Мейсон.
     - Будем надеяться. Забыла заплатить за такси... Как раз в ее стиле...
Возвращается к  водителю...  О,  заметила  вашу  машину!  Пойду  попытаюсь
отослать ее в другом направлении. Скорее всего, мне это  не  удастся.  Она
такая любопытная! Если у меня не  получится  ее  удержать,  ничего  ей  не
сообщайте. Вы поняли? Ничего.
     Мьюриель открыла дверь мастерской и пошла к такси. Она старалась идти
со спокойным и безмятежным видом.
     Мейсон  раздвинул  жалюзи  и  следил  за  происходящим.   Длинноногая
блондинка, чьи фотографии Мейсон только что рассматривал в темной комнате,
очаровательно улыбнулась Мьюриель, сделала несколько шагов по  направлению
к сводной сестре и обняла ее за плечи.
     Мьюриель  постаралась  ненавязчиво  повернуть  Гламис  к  дому,   но,
очевидно, блондинка не собиралась пока заходить туда и принялась  задавать
вопросы.
     Мейсон подошел к телефону,  стоявшему  на  верстаке,  поднял  трубку,
дождался гудка и быстро набрал номер агентства Пола Дрейка.
     Услышав голос детектива на другом конце провода, Мейсон не  терял  ни
секунды:
     - Пол, у меня нет времени, повторять  некогда,  так  что  будь  очень
внимателен. Через двадцать или тридцать  минут  я  окажусь  на  стоянке  у
нашего здания. Со мной приедет молодая женщина. Я хочу, чтобы  кто-то  сел
ей на "хвост" и проследил ее дальнейшие передвижения.
     - Перри, у тебя есть сердце? - взмолился Дрейк. - За  такое  короткое
время...
     - Если у тебя нет свободных оперативников, значит,  возьмись  сам  за
это задание, - перебил Мейсон. - Мне нужны результаты.  Мне  кажется,  что
кто-то водит меня за нос.
     Мейсон повесил трубку и  снова  раздвинул  жалюзи.  Девушки  все  еще
разговаривали.
     Мейсон набрал номер своей конторы. Когда Герти подняла трубку, Мейсон
обратился к ней:
     - Немедленно свяжи меня с Деллой, Герти.
     - Делла, - сказал адвокат,  уже  слыша  приближающиеся  к  мастерской
голоса. - Ты звонила?
     - Да. Хотя обычно  она  говорит  значительно  медленнее  и  не  таким
высоким голосом, Верой  М.Мартель  определенно  представлялась  секретарша
Картера Джилмана.
     Мейсон увидел, как поворачивается ручка двери,  и  бросил  трубку  на
место. Он внимательно рассматривал один из станков, когда прозвучал  голос
Мьюриель Джилман:
     - Мистер Мейсон, я хочу представить вас Гламис  Барлоу.  Гламис,  это
мистер Мейсон.
     Мейсон  повернулся  и  взглянул  в  огромные  голубые  любопытные   и
одновременно смелые глаза.
     Гламис сделала несколько шагов вперед, протянула руку и улыбнулась.
     - Рада познакомиться, - сказала она. - Мьюриель сообщила, что у нас в
гостях какой-то ее приятель, который интересуется резьбой по дереву.
     Мейсон не  стал  никак  комментировать  слова  Мьюриель,  пожал  руку
Гламис, поклонился и улыбнулся:
     - Очень рад, мисс Барлоу.
     Гламис повернулась к сводной сестре.
     - А где еще одна машина, Мьюриель? Я за ней приехала. Она мне  сейчас
нужна.
     - В центре города. Я оставила ее там на стоянке.
     - Оставила там на стоянке? - переспросила Гламис.
     - Мистер Мейсон предложил меня подвезти.
     Гламис нахмурилась и поинтересовалась:
     - А как ты планировала ее забирать?
     - Мистер Мейсон обещал снова отвезти меня в центр. Я вернусь на ней.
     - А куда ты еще собираешься?
     -  Никуда.  Останусь  дома.  Мистер  Мейсон  уже  хотел  уезжать,   я
отправлюсь вместе с ним и...
     - У меня нет времени, - перебила Гламис. - Прости, Мьюриель,  но  мне
автомобиль нужен немедленно. С мистером Мейсоном поеду я. Просто  дай  мне
квитанцию на машину... То есть, конечно, если мистер Мейсон  не  возражает
подвезти меня.
     Мьюриель колебалась.
     Мейсон поклонился и заявил:
     - Может, вы обе поедете со мной?
     - Нет, - безапелляционно ответила Гламис. - Мьюриель останется  дома.
Она просто планировала пригнать  машину  назад,  а  мне  нужно  заехать  в
несколько мест.
     - Ну,  тогда  это  единственное,  что  можно  придумать,  -  неохотно
согласилась Мьюриель. - Вы согласны, мистер Мейсон?
     - Да, - кивнула адвокат.
     - Я заметила в гараже вашу машину, - сообщила  Гламис.  -  Вначале  я
решила, что это наша третья машина, но потом  поняла,  что  я  ее  никогда
раньше не видела. Я поинтересовалась  у  Мьюриель,  чья  она...  Вы  прямо
сейчас уезжаете, мистер Мейсон?
     - Ему придется уехать прямо сейчас, - ответила Мьюриель унылым тоном.
- У него назначена важная встреча.
     - Прекрасно, - сказала  Гламис.  Она  обвела  взглядом  мастерскую  и
воскликнула: - О, Господи, кто-то тут пролил на пол какую-то  гадость,  да
еще и стул уронили.
     - Наверное, об него споткнулись, - заметил Мейсон.
     - Боже, Мьюриель, он сломан!
     - Гламис, если ты торопишься в центр...
     - Тороплюсь, -  перебила  Гламис.  -  И  мистер  Мейсон  тоже.  Пока,
Мьюриель! Увидимся позднее. Вперед, мистер Мейсон. Я  буду  вас  постоянно
подгонять, потому что мне срочно требуется  машина,  а  мать  забрала  мою
спортивную и поехала на ней на какой-то объект с членами клуба фотографов.
Мне пришлось взять такси до дома. Я надеялась, что хоть одна машина  здесь
окажется.
     - Прости, - извинилась Мьюриель.
     - Ну что ты извиняешься, дорогая? Ты имеешь такое же право на машину,
когда она тебе нужна, как и все  остальные...  Наверное,  я  навязалась  к
мистеру Мейсону  в  попутчицы,  но...  Мистер  Мейсон,  мне  придется  вас
постоянно поторапливать.
     Гламис взяла адвоката под локоть.
     Мейсон поднял портфель и отправился к машине.
     - Мистер Мейсон, если вы истинный джентльмен и намерены проявить свои
лучшие качества, вы проводите меня до правой  дверцы,  откроете  ее,  а  я
очаровательно улыбнусь вам в  знак  благодарности  и  быстро  покажу  пару
отличных стройных ножек. Если же у нас чисто деловая встреча...
     - Конечно, я предстану истинным джентльменом, - перебил Мейсон.
     Адвокат помахал рукой Мьюриель,  проводил  Гламис  до  правой  дверцы
машины и открыл ее.
     Гламис запрыгнула в салон, улыбнулась и сверкнула  ножками,  а  потом
поправила юбку.
     - Спасибо, мистер Мейсон.
     -  Не  за  что,  -  улыбнулся  адвокат.  -  Благодарности  уже   было
достаточно.
     Мейсон открыл другую дверцу, кинул портфель на заднее сиденье и завел
мотор.
     Смотря прямо вперед, Гламис заметила:
     - У вас точно такой же портфель, как и у папаши Джилмана.
     - Наверное, все портфели похожи, - ответил Мейсон, отъезжая от дома.
     -  Мьюриель  мне  далеко  не  все  рассказывает,  мистер  Мейсон,   -
продолжала Гламис. - Например, о вас она даже и словом не обмолвилась.  Вы
ее давно знаете?
     - Все зависит от того, что вы имеете в виду  под  словом  "давно",  -
ответил Мейсон. - Все относительно.
     - Вы правы... А вы интересуетесь резьбой по дереву?
     - Да.
     - У вас есть своя мастерская?
     - Думаю, что надо ее обустроить.
     - Я уверена, что Мьюриель о вас  ни  разу  не  упоминала,  -  заявила
Гламис.
     Мейсон молчал.
     - Не похоже, чтобы вы бесцельно проводили время - заметила она.
     - Я не говорил, что бесцельно проводил время, - ответил адвокат.
     -  Вы  очень  умело  избегаете  прямых  ответов,  мистер  Мейсон.  Вы
догадались, что я пытаюсь выудить из вас информацию?
     - Правда?
     - Конечно. Мне хочется узнать о вас как можно больше. Чем вы  живете?
Что дает вам силы? Мьюриель - серьезная девушка, а  вы...  вы  определенно
целеустремленный человек.  Вы  мужественны  и  солидны.  Ничего  общего  с
плейбоем. У вас есть цель в жизни и вы очень близки к ее  достижению.  Чем
бы вы ни занимались, вы достигли потолка в выбранной сфере.
     - Психоанализ?
     Она, не стесняясь, рассматривала его.
     - Да. Мне это нравится. Иногда у меня здорово получается. Вы не  врач
и на банкира тоже не  очень  похожи.  Но  чем-то  занимаетесь  и  достигли
успеха.
     - Если вам доставляют такое  удовольствие  рассуждения  о  роде  моих
занятий и характере, то грех лишать вас этого, просто сказав правду.
     - Вы опять говорите уклончиво, мистер Мейсон. Но вам это все равно не
поможет, потому что, как только я выйду из вашей машины, я запишу номер, а
потом выясню, кому принадлежит автомобиль,  а  тогда  уже  нетрудно  будет
узнать, кто вы  на  самом  деле.  Вы  определенно...  О,  Боже  праведный,
конечно! Вы - адвокат.
     Мейсон молчал.
     - Мейсон. Мейсон. О, Господи, благослови мою грешную душу. Вы - Перри
Мейсон!
     Мейсон продолжал вести машину.
     - И вы даже не похвалили меня за то, что я догадалась! Вы ведете себя
очень таинственно, мистер Мейсон. Почему вы оказались у нас дома?  Заехали
к Мьюриель, выбрав ее из всех людей на этом свете. Я застала вас вместе  с
ней, и вы ведете себя так уклончиво... А это на самом деле портфель папаши
Джилмана, не так ли?
     - Как адвокат, я возражаю против вашего вопроса, на  основании  того,
что на него требуется дать несколько ответов.
     - И все разные?
     - Поскольку возражение сделано на таком основании, нет  необходимости
это уточнять.
     Гламис придвинулась поближе к Мейсону, положила левую руку на  спинку
его сиденья, таким образом, что  ее  кисть  касалась  его  плеча.  Девушка
слегка развернулась, подогнула под себя ноги и заметила:
     - Наверное, мне стоит быть немного поскромнее -  в  целях  безопасной
езды. - Она натянула юбку на колени. Несколько секунд она изучала  суровый
профиль адвоката, не пытаясь скрыть любопытство.  -  И  что  же  такое  вы
все-таки делали в мастерской папаши Джилмана? - наконец, спросила Гламис.
     - Возможно, я  дал  вам  правдивый  ответ,  сказав,  что  интересуюсь
резьбой по дереву, - заметил Мейсон.
     - Но вы обратились не к папаше Джилману, а к Мьюриель. Я уверена, что
Мьюриель знакома с  вами  не  более  двадцати  четырех  часов...  Если  бы
Мьюриель знала вас раньше, то мы все были бы в курсе.  Мьюриель,  конечно,
не болтушка, но она, несомненно, нашла бы  способ  упомянуть  в  разговоре
ваше имя... "Мой знакомый Перри  Мейсон,  известный  адвокат,  говорил  по
этому поводу..." или что-то в этом  роде.  Вы  мне  совсем  не  помогаете,
мистер Мейсон. Наверное, мне придется провести глубокое исследование.
     - А чем вы сейчас занимаетесь?
     - Просто указываю на основные  моменты.  Я  внимательно  наблюдаю  за
вашим лицом и вижу, как вы начинаете раздражаться. Это заметно по  уголкам
ваших глаз. Вам кто-нибудь когда-нибудь говорил,  мистер  Мейсон,  что  вы
слегка прищуриваетесь когда сердитесь?
     - Я об этом не знал, - ответил Мейсон.
     Какое-то  время  они  ехали  молча.  Гламис  продолжала   внимательно
рассматривать адвоката. Затем она рассмеялась.
     - Я не хотела вызывать у раздражение,  мистер  Мейсон,  -  призналась
девушка. - Теперь, после того, как я, можно сказать, выкурила вас из норы,
нам, не исключено, стоит познакомиться более тесно и светским  образом.  Я
не стану совать свой нос в деловые вопросы, которые, как  вы,  несомненно,
считаете, меня не касаются.  Интересно,  а  вы  играете  в  гольф?..  Нет,
наверное, у вас нет времени. Вы один из самых занятых людей на  свете.  Вы
постоянно  стремитесь  вперед...  Вас  окружает   аура   успеха.   -   Она
усмехнулась: - Я горжусь собой. Я правильно вас описала. Если вы  помните,
я сказала, что вы достигли потолка в избранной профессии.
     Мейсон улыбнулся.
     - А вы, хочу  заметить,  прекрасно  разбираетесь  в  людях  и  умеете
льстить.
     - Да, я любопытна и любознательна. Я люблю слушать, что говорят люди.
Иногда они выбалтывают то, о чем не стоило бы упоминать. В таком случае  я
смотрю на них с невинным выражением  лица.  Прекрасно  быть  молодой.  Еще
можно выглядеть неопытной. Наверное, через несколько лет мне подобное  уже
не сойдет с рук,  мистер  Мейсон...  Но  неизвестно...  Если  мне  удастся
сохранить внешность и такое выражение  лица...  Да  еще  усовершенствовать
его... Наверное, не стоит в это углубляться. Мне необходимо  освоить  вашу
уклончивость, мистер Мейсон.
     - Вы  научились  быть  таинственной,  -  улыбнулся  Мейсон.  -  Я  не
сомневаюсь, что вас одолевают поклонники, однако, вы еще никому не сказали
"да", потому что я не вижу кольца с бриллиантом у вас на левой руке.
     - Какой вы наблюдательный,  -  ехидно  ответила  она.  -  Для  вашего
сведения, мистер Мейсон, упомянутое вами односложное  слово,  используемое
для выражения согласия, не обязательно означает бриллиант в наше время.
     - Это подразумевалось, как закодированная колкость?
     - Как умело вы перевели тему разговора с себя на меня! -  воскликнула
Гламис. - Теперь, судя по уголкам ваших глаз, вы  полностью  расслабились,
из чего я делаю вывод, что мы приближаемся к зданию,  где  находится  ваша
контора, а, следовательно, к стоянке...  А  вот  и  она  слева  от  нас...
Кстати, я ей тоже пользуюсь,  если  мне  зачем-то  приходится  забегать  в
контору к папаше Джилману. Он работает в здании "Пьедмонт".
     - А моя контора расположена вон  в  том  здании,  -  показал  Мейсон,
заворачивая на стоянку.
     - И, как  постоянному  клиенту  и  арендатору  офисной  площади,  вам
отведено постоянное место, - заметила Гламис.
     - Вы абсолютно правы.
     - Если бы вы первым вышли из  машины,  мистер  Мейсон,  обошли  ее  и
открыли мне дверцу, я, конечно, наградила бы вас еще  одним  показом  моих
замечательных ножек, однако, я  сама  очень  тороплюсь  и  знаю,  что  вам
хочется от меня поскорее отделаться. Приятно было познакомиться.  Надеюсь,
что вижу вас не в последний раз. Пока!
     Она выпрыгнула из машины, захлопнула дверцу и  побежала  к  служащему
стоянки, держа в руке квитанцию.
     Мейсон остался сидеть в машине и  принялся  смотреть  по  сторонам  в
надежде заметить Пола Дрейка, однако, ему это не удалось.
     Адвокат взял портфель с заднего сиденья.
     Служащий  стоянки  подогнал  машину  с  двумя  дверцами,  на  которой
приехала Мьюриель Джилман. Гламис Барлоу села за руль  и  быстро  включила
зажигание.
     Когда она выезжала со стоянки, Мейсон заметил ничем не примечательную
машину Пола Дрейка, зарегистрированную  на  детективное  агентство.  Сыщик
появился с противоположной стороны и пристроился за Гламис.
     Мейсон попытался встретиться взглядом с Полом Дрейком, чтобы дать ему
сигнал, но у него ничего не получилось.  Мейсон  перешел  улицу,  повернул
налево и направился к зданию "Пьедмонт".





     Мейсон вошел в офис,  занимаемый  "Инвестиционным  пулом  Джилмана  и
компаньонов" ровно в двадцать шесть минут шестого.
     Удивительно  красивая  рыжеволосая  операторша  коммутатора   подняла
голову и обворожительно улыбнулась.
     - Меня зовут Перри Мейсон, - представился адвокат. - У меня назначена
встреча с мистером Калхоуном.
     - О, да. Секундочку, мистер Мейсон. Он ждет вас. Фактически, нас всех
просили подождать вас. - Она сняла трубку и  сообщила  кому-то:  -  Пришел
мистер  Мейсон.  -  Потом  она  повернулась  к  адвокату.   -   Проходите,
пожалуйста, мистер Мейсон. Прямо по коридору. Вторая дверь направо.
     Мейсон быстро осмотрел  приемную,  толстый  ковер,  удобные  глубокие
кресла, журналы  по  финансам  и  инвестициям,  на  столике.  Из  приемной
открывалась дверь еще в одну комнату. Там стояло несколько шкафов,  ящиков
с картотеками, секретарских столов и пишущих машинок.
     На первой двери в  коридоре  висела  табличка  "Картер  Джилман",  на
второй - "Роджер К. Калхоун".
     Мейсон открыл вторую дверь и вошел. Там  ему  улыбнулась  симпатичная
брюнетка, которая вполне могла  бы  позировать  для  календарей  и  прочей
рекламы.
     - Мистер Мейсон? - спросила она.
     Адвокат кивнул.
     - Мистер Калхоун ждет вас. Проходите, пожалуйста.
     Мейсон прошел в указанную брюнеткой дверь.
     Адвокат увидел худого мужчину лет  тридцати,  сидевшего  за  огромным
столом.
     Мужчина встал и направился к Мейсону.
     - Рад познакомиться с вами, - сказал он.
     Длинные костлявые пальцы пожали руку адвоката.
     - Садитесь, пожалуйста, мистер Мейсон, - предложил Калхоун.
     Он  показал  на  кресло,  а  сам   отправился   на   свое   место   с
противоположной стороны стола, опустился в кресло, уперся локтями в ручки,
вытянул длинные пальцы и соединил их кончики. Калхоун  постарался  принять
внушительный вид.
     - Я - адвокат, мистер Калхоун, - заговорил Мейсон, - и...
     - Да, да, я все о вас знаю, мистер Мейсон, - перебил Калхоун.
     -  Я  пришел  к  вам,  получив  несколько  странное  поручение.  Меня
попросили передать вам контракты. Над ними, насколько я  понимаю,  работал
мистер Джилман. Я считаю, что это,  в  общем-то,  поручение  для  обычного
курьера. Я  передаю  вам  контракты,  которые  даже  не  имел  возможности
прочитать и о содержании  которых  мне  ничего  не  известно.  Меня  также
просили вам сказать, чтобы вы их должным образом оформили.
     Калхоун наклонился вперед и взялся руками за ручки кресла.
     - Да, да, мистер Мейсон, я целый день жду эти контракты. Одна  крайне
важная сделка находится в стадии завершении... А вы можете  сообщить  мне,
где сейчас находится мистер Джилман?
     - Боюсь, что нет, - ответил Мейсон несколько  удивленным  голосом.  -
Разве он не связывался с вами?
     - Нет, - кратко ответил Калхоун. - Это ему совсем не  свойственно.  Я
могу взглянуть на контракты?
     Мейсон открыл портфель, вынул зеленую папку из бристольского картона,
на обороте которой было написано послание: Джилман приказывал связаться  с
Перри  Мейсоном,  если  случится  что-то  необычное,   и   давал   телефон
адвокатской конторы.
     Мейсон достал контракты из папки.
     - Вы можете передать мне всю  папку,  мистер  Мейсон,  -  нетерпеливо
сказал Калхоун, не сводя глаз с написанного чернилами послания на обороте.
     - Мне  велели  передать  контракты,  -  ничего  не  выражающим  тоном
возразил Мейсон.
     Он протянул четыре контракта Калхоуну.
     Калхоун внимательно просмотрел все бумаги, чтобы убедиться,  что  это
копии одного документа, затем быстро пролистал страницы  оригинала  своими
длинными пальцами. По его движениям становилось понятно, что он привык или
быстро листать страницы, или считать деньги.
     Закончив,  он  поднял  голову  и  с  серьезным  и   достойным   видом
поблагодарил адвоката:
     - Большое спасибо, мистер Мейсон.
     Худощавый  Калхоун  выглядел  очень  молодо  и  определенно   пытался
произвести впечатление на посетителей массивной мебелью и серьезным видом.
Однако, манеры и внешность оказывались несовместимыми.
     - Поскольку на этот раз я выступаю в несколько непривычной  для  себя
роли, - продолжал Мейсон, - в связи с необычной  ситуацией,  я  прошу  вас
выдать мне расписку, подтверждающую, что я передал вам контракты, а  также
указать в ней время.
     Калхоун колебался несколько секунд, потом нажал на кнопку.
     Практически  сразу  же  распахнулась  дверь  и  на  пороге  появилась
секретарша.
     - Принесите, пожалуйста, блокнот, мисс Колфакс,  -  обратился  к  ней
Калхоун.
     - Он у меня в руках, - улыбнулась брюнетка.
     Она вошла в  кабинет,  села,  положив  ногу  на  ногу  и  предоставив
возможность мужчинам насладиться видом ее очень  стройных  ног  прекрасной
формы, и приготовилась стенографировать.
     - Поставьте дату. Сегодня у нас тринадцатое, - давал указания  Роджер
Калхоун, словно учитель, объясняющий что-то нерадивым  ученикам.  -  Затем
укажите точное время. Документы были переданы ровно в пять  тридцать  две.
Вы выписываете расписку на имя адвоката Перри Мейсона. Укажите в ней,  что
мистер Мейсон вручил мне оригинал и три копии контракта  о  предполагаемой
покупке корпорацией всех прав на горнодобывающий синдикат  "Барклей".  Эти
контракты переданы  на  подпись  мистером  Мейсоном,  выступающим  в  роли
адвоката Картера Джилмана, одобрившего сделку.
     - Минутку, - перебил Мейсон. - Давайте вычеркнем слова  об  одобрении
сделки. Мне велели только передать контракты  и  заявить,  что  вы  можете
приступать к их должному оформлению.
     - Но в этом и заключается идея оформления  контрактов!  -  воскликнул
Калхоун. - Если бы Джилман не одобрял сделку, он не  хотел  бы,  чтобы  их
оформляли.
     - Однако факт остается фактом: я не  знаю,  одобряет  мистер  Джилман
сделку или нет.
     Калхоун  колебался  несколько  мгновений,   а   потом   обратился   к
секретарше:
     - Я думаю, чтобы обезопасить себя лично, мисс Колфакс, я попрошу  вас
отпечатать расписку в таком виде, как я продиктовал.
     - Чтобы обезопасить себя лично, - заявил Мейсон, - я  вычеркну  фразу
об одобрении мистером Джилманом сделки на момент получения мной расписки.
     - Я не понимаю, какое это имеет значение, мистер Мейсон,  -  холодным
тоном сказал Калхоун.
     - Для меня - очень большое. Я не знаю, что имеет значение для вас. Но
я знаю, что имеет значение для меня.
     Калхоун глубоко вдохнул.
     - Хорошо. Мисс Колфакс, вычеркните, пожалуйста,  фразу  об  одобрении
сделки мистером Джилманом и отпечатайте расписку в трех экземплярах.
     - Да, мистер Калхоун.
     Секретарша встала и вышла из комнаты.
     Калхоун взглянул на часы и заявил:
     - Пока мы ждем, мне хотелось бы обсудить несколько вопросов,  имеющих
отношение к вашему клиенту.
     - Мне не давалось полномочий что-либо обсуждать, - ответил Мейсон.  -
Мне поручили просто передать бумаги.
     - Но у вас нет оснований не слушать.
     - Я готов слушать что угодно.
     Калхоун снова соединил кончики пальцев и начал:
     - Мы занимаемся инвестированием. Чтобы успешно осуществлять  подобную
деятельность, нужно правильно оценивать ситуацию, складывающуюся на рынке.
Также необходимо, чтобы наши клиенты нам безоговорочно доверяли,  то  есть
не сомневались в честности исполнительного персонала. - Калхоун  замолчал,
словно ожидая согласия со  своими  заявлениями,  однако,  Мейсон  даже  не
кивнул головой. - Я понятия не имею, что вам  известно  о  вашем  клиенте,
мистер Мейсон, или об  его  прошлом.  Однако,  предполагаю,  что  какие-то
сведения у вас имеются.
     Мейсон  продолжал  молчать.  В  голосе  Калхоуна  послышалось  легкое
раздражение.
     - Я сам только недавно узнал несколько  фактов  из  прошлого  мистера
Джилмана. Мистер Джилман был женат и от первого брака у  него  есть  дочь,
очаровательная  девушка  по  имени  Мьюриель,  которой  сейчас,  если   не
ошибаюсь, лет двадцать. Его первая жена умерла. Примерно  пять  лет  назад
Джилман женился во второй раз. Его жену зовут Нэнси. Она была  замужем  за
неким Стивеном А. Барлоу, в настоящий момент проживающем в Лас-Вегасе. Они
развелись. У Нэнси есть дочь, предположительно от этого брака с Барлоу, по
имени Гламис. Ей около двадцати нет. Я всегда считал,  что  Гламис  -  это
ребенок Нэнси и Стивена А. Барлоу, но недавно мое внимание обратили на то,
что Гламис двадцать лет, а Нэнси  и  Барлоу  поженились  девятнадцать  лет
назад. С прошлым Гламис связано несколько странных фактов.  Насколько  мне
известно, не так давно одно детективное  агентство  занималось  ими.  Если
возникнет какой-то скандал, связанный с дочерью Нэнси, он  может  серьезно
повлиять на дела корпорации.
     Калхоун замолчал и посмотрел  на  Мейсона  так,  словно  адвокат  был
виновен в этом пятне на честном имени корпорации.
     - Если я имею право задать такой вопрос, - сказал Мейсон,  -  то  мне
хотелось бы знать, откуда у вас появилась информация о Гламис - о том, что
она является незаконнорожденным ребенком?
     - Информация поступила из источника, которому я полностью доверяю,  -
ответил Калхоун.
     - Хорошо, - сказал Мейсон. - Вы сделали заявление. Я его выслушал.
     Калхоун включил переговорное устройство и обратился к секретарше:
     - Мисс Колфакс, расписка готова?
     - Да, мистер Калхоун, - ответил приятный  голос.  -  Я  ждала  вашего
звонка.
     - Принесите ее.
     Открылась дверь в кабинет и появилась  мисс  Колфакс.  Она  протянула
Калхоуну три  листа.  Калхоун  прочитал  отпечатанный  на  машинке  текст,
расписался  на  всех  экземплярах,  вручил  один  Мейсону  и  поблагодарил
секретаршу:
     - Спасибо, мисс Колфакс. Это все.
     Она повернулась и вышла из кабинета. Она  явно  чувствовала  на  себе
взгляды мужчин и прекрасно понимала, что ей есть, чем похвастаться.
     - Пожалуй, я выполнил свое поручение. Не смею  больше  отнимать  ваше
время, мистер Калхоун, - сказал Мейсон.
     - Я очень хотел бы увидеться с мистером Джилманом.
     - Вы еще долго планируете оставаться в конторе?
     - По крайней мере, час.
     - А секретарша мистера Джилмана все еще на работе? - спросил  Мейсон.
- Мне нужно с ней поговорить.
     Калхоун включил переговорное устройство и попросил свою секретаршу:
     - Мисс Колфакс, позвоните, пожалуйста, в приемную мистера Джилмана  и
выясните, на месте ли еще мисс Норман.
     Через пару минут секретарша сообщила:
     - Мисс Норман уже ушла, мистер Калхоун.
     - Спасибо, мисс Колфакс, - очень официально  поблагодарил  Калхоун  и
отключил переговорное устройство. - Рабочий день давно закончился,  мистер
Мейсон, - объяснил он, - но я попросил задержаться нескольких сотрудников.
     - Спасибо. До свидания, - попрощался Мейсон.
     - До свидания, мистер Мейсон.
     Мейсон вышел из кабинета Калхоуна, пересек секретарскую,  остановился
в дверном проеме и оглянулся на шикарную брюнетку.
     - До свидания, мисс Колфакс, - попрощался адвокат.
     Ее взгляд смягчился и она очаровательно улыбнулась.
     - До свидания, мистер Мейсон, - сказала секретарша и подмигнула ему.
     Мейсон пешком отправился к зданию, где располагалась его  адвокатская
контора и, не заходя к себе, заглянул в "Детективное агентство Дрейка".
     - От Пола поступала какая-нибудь информация? - поинтересовался  он  у
оператора коммутатора.
     Девушка покачала головой.
     - Он уехал по какому-то вашему заданию, мистер Мейсон, сразу же после
того, как вы позвонили. Пока не  связывался  с  нами.  Он  не  смог  найти
свободного оперативника для этого дела.
     - Передайте ему, пожалуйста, что я хочу с ним встретиться, как только
он вернется.
     Адвокат прошел дальше по коридору к своему кабинету и  ключом  открыл
дверь, выходящую прямо в общий коридор.
     - Вот портфель Картера Джилмана, -  сообщил  Мейсон  Делле  Стрит.  -
Давай посмотрим, что там есть. Я передал  кое-какие  контракты  компаньону
Джилмана. Они лежали в этой папке. На ней написано послание, о котором нам
говорила Мьюриель. Надо взглянуть на остальное содержимое портфеля.
     Мейсон с  секретаршей  просмотрели  все,  что  находилось  внутри,  и
обнаружили только с полдюжины расписаний  различных  авиакомпаний,  дающих
время отправления  и  прибытия  самолетов  в  Лос-Анджелес.  На  отдельном
кусочке  бумаге  значился  адрес:  Стивен  А.  Барлоу,  авеню   Вирджиния,
пятьдесят девять восемьдесят один, Лас-Вегас, Невада.
     - Итак? - спросила Делла Стрит.
     - Для твоего сведения, последнее время  мне  приходилось  общаться  с
очень-очень красивыми женщинами, - сообщил Мейсон.
     - Ты намерен повторить похождения или просто опишешь их мне?
     - Во-первых, я какое-то  время  общался  с  известной  тебе  Мьюриель
Джилман, девушкой с  актерскими  способностями  и  опытом  выступлений  на
любительской сцене. Она гордится  своим  умением  представляться  невинным
ребенком, таким образом скрывая приобретенный жизненный опыт. Считает себя
искушенной.   Второй   была   прекрасно   сложенная   Гламис   Барлоу    -
обольстительная  блондинка  с  голубыми  глазами,   которая   думает   что
джентльмена, помогающего ей сесть в  машину,  следует  награждать  показом
очень стройных ножек, как она сама выражается.
     - Ты меня удивляешь, - призналась Делла Стрит. - Ты  хочешь  сказать,
что я сама совсем забыла о женских преимуществах и быстро залезаю в машину
не дожидаясь, пока кто-то из мужчин откроет мне дверцу?
     - Я всегда придерживался мнения,  что  женщины  желают  знать,  какой
подход сейчас в моде, - заметил адвокат.
     - Я поняла намек. А еще с кем-нибудь из  особ  противоположного  пола
тебе сегодня приходилось общаться?
     - О, с несколькими. Оператором коммутатора компании Джилмана работает
некая рыжеволосая леди, которая за свою жизнь слышала не  меньше  свистков
вслед, чем звучит на железнодорожном переезде. Затем была дама по  фамилии
Колфакс,  научившаяся  стенографировать  таким  образом,   что   создается
впечатление, словно ты наблюдаешь стриптиз-шоу и  она  вот-вот  собирается
что-то снять. Мисс Колфакс умеет окружать самое  обычное  действие  крайне
необычной атмосферой, если ты понимаешь, что я имею в виду.
     - Понимаю, - кивнула Делла Стрит. - Однако, в настоящий  момент  меня
больше интересует личность доверенной секретарши мистера Джилмана,  потому
что у меня не осталось ни малейшего сомнении, что именно она звонила  нам,
представилась  Верой  Мартель,  произнесла  неясную  фразу  об  отпечатках
пальцев и  дала  телефонный  номер,  по  которому  можно  застать  мистера
Джилмана. Для твоего  сведения,  это  номер  телефона-автомата.  Будка,  в
которую ты звонил Джилману, расположена в четырех кварталах от здания, где
работает сам Джилман.
     - Мисс Матильда Норман к тому времени уже ушла. Говорят, что  ей  лет
пятьдесят и она внешне очень похожа на жердь.
     - А другие леди, с которыми тебе  сегодня  приходилось  общаться,  на
жердь не похожи, не так ни? - улыбнулась Делла Стрит.
     - Определенно нет. Они сложены, как автомагистраль в горах в Мексике.
Другими словами,  в  их  телах  имеются  кое-какие  изгибы  и  неожиданные
повороты.
     - А что ты скажешь о покрытии на дорогах?
     - Создается впечатление,  что  все  операции  должны  происходить  на
максимальной скорости.
     - Я надеюсь, что _т_ы_ не превысил ограничения в скорости?
     - Определенно нет. К тому же, я еще познакомился с крайне  напыщенным
молодым человеком, с чрезвычайно высоким мнением о  своих  способностях  и
возможностях. В  колледже  его  напичкали  знаниями  экономики  и  научили
анализировать  финансовые  тенденции.  Рыночные  котировки  ценных   бумаг
вылетают из него с такой же легкостью, как выходит пот из пор боксера.
     - Сколько эпитетов! - воскликнула Делла Стрит.
     - На меня повлияла атмосфера конторы, откуда я только  что  вернулся.
Если  у  тебя  имеются  свободные  средства,  которые  тебе  хотелось   бы
инвестировать, я рекомендовал бы корпорацию  Джилмана.  Там  считают,  что
стабильность зависит от репутации исполнительного персонала, на которой не
должно быть ни единого пятна. И, также для твоего сведения, недавно мистер
Калхоун сделал удивительное открытие о том, что Гламис Барлоу, длинноногая
блондинка с привычкой обольщать,  родилась  на  год  раньше,  чем  мог  бы
родиться законный отпрыск Стивена Барлоу.
     - Та-ак. И, как я догадываюсь,  мистер  Калхоун  не  терпит  подобной
моральной  деградации?  Боже,  шеф,  только  бы  мне  не  превратиться   в
напыщенную особу, из которой вылетают рыночные котировки ценных бумаг. Как
ты считаешь, такое возможно?
     -  Нет,  -  уверенно  ответил   Мейсон.   -   Чтобы   соответствовать
обрисованной мной картине, тебе следует  научиться  выходить  из  кабинета
так, как это делает мисс Колфакс.
     - И как она это делает? - заинтересовалась Делла Стрит.
     - Средства я описать не могу - только общее впечатление. Словно  змея
идет на своем  хвосте,  причем  ее  голова  остается  в  неподвижности.  -
Внезапно адвокат изменил тон и заявил: - Пошли они ко всем чертям,  Делла.
Как ты смотришь на то, чтобы поужинать? Мы скажем в агентстве  Пола,  куда
отправляемся и пойдем отдыхать. Я дал ему задание сесть на "хвост", думая,
что он будет следить за Мьюриель. Я хотел выяснить, поедет ли она прямо на
встречу с отцом после того, как я ее высажу. Однако,  машина,  оставленная
на стоянке перед нашим зданием, потребовалась Гламис Барлоу. Она забрала у
Мьюриель квитанцию. В настоящий момент  Пол  Дрейк  сидит  на  "хвосте"  у
Гламис, что не даст практически никаких результатов - в  плане  разрешения
дела, я имею в виду.
     Мейсон и Делла Стрит вышли из адвокатской конторы  и  остановились  у
"Детективного агентства Дрейка", расположенного прямо напротив лифта.
     - Нам нет смысла ждать  сообщений  от  Пола  у  меня  в  кабинете,  -
обратился  Мейсон  к  девушке  у  коммутатора.  -  Мы  с   Деллой   сейчас
направляемся в "Зеленую мельницу" и выпьем там по  коктейлю,  после  этого
зайдем в соседний ресторанчик и  отведаем  бифштекс  из  вырезки,  жареную
картошку, гренки с чесноком, яблочный пирог с мороженым и...
     - О, мистер  Мейсон,  пожалуйста,  не  надо  об  этом,  -  взмолилась
девушка. - Я пытаюсь сбросить два фунта, а мой желудок явно решил, что все
линии связи с ним перерезаны.
     - В общем, мы скоро вернемся. Если Пол позвонит с  отчетом,  сообщите
ему, где мы находимся, чтобы он или туда  позвонил,  или  присоединился  к
нам.
     Мейсон и Делла Стрит зашли в "Зеленую  мельницу",  выбрали  отдельную
кабину и расслабились в уютной атмосфере, заказав по коктейлю и чипсы.
     - Я думаю, что лучше тебе позвонить домой к  Джилманам  и  пригласить
Мьюриель к аппарату, - обратился Мейсон к Делле  Стрит.  -  Женский  голос
привлечет меньше внимания, чем мужской.  Когда  Мьюриель  возьмет  трубку,
поинтересуйся, может ли она свободно разговаривать и...  Я  сам  задам  ей
несколько вопросов.
     Мейсон выписал чек за коктейли и они отправились и телефонной  будке.
Делла Стрит набрала номер Джилманов и попросила позвать Мьюриель.
     - Минутку, мисс Джилман, - сказала  Делла  Стрит.  -  Передаю  трубку
мистеру Мейсону.
     - Добрый вечер, Мьюриель, - поздоровался адвокат.  -  Как  дела?  Ваш
отец вернулся домой?
     - О, добрый вечер, - ответила Мьюриель, не называя Мейсона по  имени.
- Очень мило с вашей стороны, что вы позвонили. У  вас  есть  какие-нибудь
новости?
     - Я выполнил указания, - сообщил Мейсон. - Контракты переданы. У меня
на руках имеется расписка Роджера Калхоуна.
     - О, прекрасно!
     - Ваш отец вернулся?
     - Нет. Он звонил Нэнси, что ему нужно уехать и сегодня он  не  придет
ночевать. Однако, он сказал, что завтра будет в конторе.  Часов  в  десять
утра, если не ошибаюсь.
     - Где он сейчас? - спросил Мейсон.
     - Ему пришлось отправиться по делу в Лас-Вегас.
     - Понятно. Гламис дома?
     - Нет. Она тоже звонила и предупредила, что  вернется  очень  поздно.
Это означает, что под утро.
     - Я просто хотел сообщить вам, что  контракты  переданы.  Думаю,  что
завтра я лично поговорю с вашим отцом. Спокойной ночи, Мьюриель.
     Мейсон повесил трубку и улыбнулся Делле Стрит.
     - Мы дали Полу Дрейку задание следить за  Гламис,  а  она,  очевидно,
поехала развлекаться. Она звонила домой и предупредила, что  вернется  под
утро. Именно поэтому мы до сих пор не получили никакой информации от Пола.
     - Как мило! - воскликнула Делла Стрит. - И выясняется, что он  следит
не за той девушкой. Ты ведь хотел отправить его вслед за Мьюриель, не  так
ли?
     - Да, мне требовалось, чтобы он сел на "хвост" мисс Джилман,  однако,
теперь я считаю, что будет неплохо, если он проследит  за  Гламис.  У  нас
имеются две дочери, и каждая из них окружена  какой-то  тайной.  А  теперь
давай поужинаем, перемежая еду танцами,  обсуждением  клиентов,  двойников
дочерей, вторых браков,  таинственных  стодолларовых  купюр  и  очарования
всего неожиданного.


     Через несколько часов они вернулись в "Детективное агентство Дрейка".
Операторша коммутатора подняла голову и улыбнулась.
     - По вам сразу же видно, что вы прекрасно поужинали, - заметила  она.
- Это кажется преступлением для девушки на диете,  состоящей  из  творога,
кефира и  консервированных  груш.  Никакой  информации  вам  не...  -  Она
внезапно замолчала, заметив, что  на  коммутаторе  вспыхнула  лампочка.  -
"Детективное агентство Дрейка"... да... да, он здесь, мистер Дрейк. Сейчас
передам ему трубку. - Она повернулась к адвокату: - Пол  Дрейк  звонит  из
Лас-Вегаса.
     - С какого аппарата мне говорить? - спросил Мейсон.
     - Проходите в кабинет мистера Дрейка. Я переведу звонок туда.
     Мейсон и Делла Стрит прошли по  узкому  коридору  в  кабинет  сыщика.
Мейсон подмигнул Делле и взял трубку.
     - Привет, Пол. Какого черта тебя занесло в Лас-Вегас?
     - Ты велел мне сесть на "хвост" объекту - и вот я здесь.
     - Почему ты не позвонил мне, чтобы...
     - Времени не было, - перебил Дрейк. - Она поехала прямо в аэропорт  и
припарковала машину. Я отправился за ней  в  кассы.  Самолет  в  Лас-Вегас
улетал через десять минут. Она купила билет, я последовал  ее  примеру.  Я
старался держаться подальше, но единственное свободное  место  в  самолете
оказалось через проход от нее.
     - Она тебя хорошо рассмотрела? - поинтересовался Мейсон.
     - Еще как. Мне кажется, у нее возникли кое-какие подозрения. Я сейчас
тебе все подробно опишу.
     - Что произошло?
     - Когда мы приземлились в Лас-Вегасе, она взяла  такси  и  поехала  в
центр. Я, естественно, поймал другую машину и велел водителю следовать  за
ней. Она отправилась в одно большое казино и  стала  играть  в  однорукого
бандита. Потом ей удалось от меня ускользнуть.
     - Каким образом?
     -  Примерно  через  двадцать  или   тридцать   минут   перед   казино
остановилось такси и из него вышли пассажиры. Было ровно одиннадцать минут
десятого. Девушка внезапно бросилась к двери, прыгнула в  машину,  сказала
что-то водителю, и такси сразу же начало набирать скорость. А я остался на
тротуаре, думая о блеснувшей у  меня  перед  носом  паре  стройных  ножек.
Ближайшее такси находилось в полквартале от меня. Я бросился к машине.  Но
к тому времени, как я в нее сел, завелся мотор  и  мы  подождали  зеленого
сигнала светофора, было уже поздно. Я  вернулся  в  казино  проверить,  не
подъезжало ли обратно то такси, на котором уехала она: водители ведь,  как
правило, стараются брать пассажиров из одного места. Так что я пока  решил
позвонить с отчетом. Я потерял объект из виду в двадцать один двенадцать.
     - У меня есть для тебя  подсказка,  Пол.  В  Лас-Вегасе  живет  некий
Стивен А. Барлоу.  Понятия  не  имею,  чем  он  занимается.  Адрес:  авеню
Вирджиния,  пятьдесят  девять  восемьдесят  один.  Отправляйся  туда.   Не
исключено, что обнаружишь там потерянную блондинку. Если она  в  гостях  у
Барлоу, садись на следующий самолет в Лос-Анджелес.
     - А если ее там нет? - уточнил Дрейк.
     - Осмотри хорошенько  тот  дом,  но  на  ночь  оставаться  не  стоит.
Возможно, тебе удастся снова сесть объекту на "хвост".  Если  блондинка  у
Барлоу - твоя работа закончена. Если ее  там  нет,  особо  не  беспокойся.
Увидимся завтра утром.
     - Хорошо. Пока, - попрощался Дрейк.
     Мейсон повесил трубку и повернулся к Делле Стрит.
     - Пожалуй, на сегодня все, Делла, - сказал он.





     Кодовый  стук  Пола  Дрейка  послышался  в  дверь  кабинета  Мейсона,
выходящую прямо в общий коридор, ровно в десять тридцать утра на следующий
день.
     Делла Стрит впустила сыщика.
     - Привет, красотка! - поздоровался Дрейк.
     - Как азартные игры?  -  поинтересовалась  Делла  Стрит.  -  Ты  внес
проигранное в статью расходов?
     - Можете мне не верить, но я выиграл пятьсот долларов, -  похвастался
Дрейк.
     - Тогда неудивительно, что сегодня ты  так  припозднился,  -  заметил
Мейсон. - Как я предполагаю, ты играл все ночь, а потом  сел  на  утренний
самолет и...
     - Ничего подобного, - перебил детектив. - На самом деле,  я  закончил
игру вскоре после полуночи, купил билет на  следующий  самолет,  заехал  к
себе в контору, чтобы прочитать отчеты  оперативников  и  составить  общее
представление о том, что произошло в мое отсутствие. Кстати, Перри, ты был
прав насчет блондинки, за которой послал меня  следить.  Она  оказалась  у
Стивена А. Барлоу на авеню Вирджиния, пятьдесят девять восемьдесят один. Я
отправился туда и ждал примерно с час, потом она вышла из того дома,  села
в такси и поехала в центр.
     - И ты двинулся за ней? - спросил Мейсон.
     - Нет, Перри. Я взял на прокат машину и припарковал ее таким образом,
чтобы  видеть  вход  в  дом.  Для  этого  потребовалось   развернуться   в
противоположную от центра сторону. Пока я сидел в машине и раздумывал, под
каким предлогом позвонить в  дверь  дома,  чтобы  посмотреть,  кто  выйдет
открывать, из-за угла показалось такси, и притормозило  перед  входом.  На
крыльцо  вышла  блондинка,  за  которой  я  следил,  и  мужчина  -  как  я
предполагаю, Стивен Барлоу. Она поцеловала его  на  прощание,  сбежала  по
ступенькам, прыгнула в такси и поехала по  направлению  к  центру  города.
Мужчина остался стоять в  дверном  проеме  и  не  уходил,  пока  такси  не
скрылось из виду. Если бы я сделал поворот на сто восемьдесят градусов, то
сразу же выдал бы себя. К тому же,  ты  сказал  мне,  что  если  блондинка
гостит у Стивена Барлоу, моя работа закончена. Так что  я  не  понесся  за
ней.
     - Все правильно, Пол. Я рад, что ты не стал рисковать.
     - Однако, около одиннадцати вечера я снова ее  заметил,  -  продолжал
Дрейк. - Она играла в рулетку в одном из казино, и  ей  страшно  везло.  К
тому времени она переоделась в обтягивающее вечернее платье.
     - Она тебя заметила?
     - Нет, - покачал головой Дрейк. - Я оставался в дальнем углу казино и
следил за ней уголком глаза. Я играл в кости. И, поверь мне, Перри, именно
таким образом нужно действовать, если хочешь выиграть.
     - Каким? - не понял Мейсон.
     - Не обращая особого внимания на игру, наблюдать за кем-то  в  другом
конце зала. Я начал с пятидолларовых фишек и ставил их все время  на  одно
место. Потом перешел на двадцатидолларовые.
     - Кто-нибудь заметил, что ты следишь за блондинкой?
     - Нет. Сейчас расскажу тебе одну хохму. Несколько человек решили, что
я играю в кости по новой системе:  ставлю  фишки,  не  смотря  на  стол  и
отвернувшись от него. Так что через некоторое время половина игроков стала
класть фишки, не глядя.
     - Им это помогло? - поинтересовался Мейсон.
     - Нисколько. Везло только мне.
     - Как ты считаешь, девушка тебя видела, когда выбегала  из  казино  и
садилась в такси?
     - Черт побери, Перри, не представляю. Она относится  к  импульсивному
типу. Руководствуется внезапными порывами. Вчера,  когда  она  на  стоянке
села в машину, она вначале совсем не собиралась в аэропорт. Однако,  когда
она добралась до Голливуда, у нее определенно появилась  мысль  слетать  в
Лас-Вегас. Она  взглянула  на  часы,  резко  развернулась  на  Ла  Бреа  и
понеслась на полной скорости к аэропорту.
     - То есть ты считаешь, что ее визит к Барлоу - сиюминутное желание? -
уточнил Мейсон.
     Дрейк кивнул.
     - Кстати, Перри, а кто эта дамочка? - спросил сыщик.
     - Гламис Барлоу. Дочь...
     - Гламис? - воскликнул Дрейк. -  Боже  праведный!  Почему  я  сам  не
догадался?
     - У тебя есть о ней какая-то информация?
     - Полно всего. Получил отчет от источника, которому очень доверяю. Об
этом умалчивалось и в газеты ничего не просочилось. Любопытная  история...
Мне следовало бы сообразить, что к чему, когда ты  велел  мне  съездить  к
дому Стивена А. Барлоу в Лас-Вегасе... Хотя, этой информации у меня  тогда
еще не было. Отчет лежал на  столе  в  моем  кабинете.  Просто  сюжет  для
романа. Нэнси Адаир жила в Гринвич Вилледж в Нью-Йорке  и  была  свободной
художницей. Тогда она не только рисовала, но и писала рассказы.  Насколько
я понимаю, с литературным творчеством все было в порядке,  потому  что  на
жизнь ей хватало. Ты знаешь атмосферу Гринвич Вилледж. Там также  проживал
молодой писатель Джон Верман Хасселл, который собирался  написать  великое
произведение и таким образом изменить мир. Он был лет на семь  или  восемь
старше Нэнси, родом из Техаса. В Техасе у Хасселла умер дядя и оставил ему
большой участок земли, в  общем-то  не  представлявший  никакой  ценности.
Хасселл и Нэнси какое-то время жили вместе, и  Нэнси  забеременела.  Нэнси
хотела, чтобы Хасселл на ней женился, а он, насколько  я  догадываюсь,  не
проявлял особого рвения. Он сказал ей, что они оба  современные  люди,  не
верят в условности, у каждого своя жизнь, они гении, а, следовательно,  не
должны быть ничем связаны. Раз у Нэнси возникли проблемы, она должна  сама
с ними разбираться.
     - И что произошло?
     - Нэнси оставалась в Нью-Йорке  еще  месяца  три,  а  потом  исчезла.
Совсем исчезла. В дальнейшем на участке Хасселла обнаружили нефть, он стал
мультимиллионером. Он оглянулся назад, вспомнил о своем романе с  Нэнси  и
понял, что на самом деле любил ее. Он потратил несколько тысяч долларов на
частных детективов, но ее и след простыл. Он давал  объявления  в  газеты,
делая все, что только мог придумать.
     - А почему он вдруг решил ее найти? - поинтересовался Мейсон.
     - Насколько я понимаю, за это время он лучше узнал женщин, - объяснил
Дрейк. - А Нэнси - личность, выделяющаяся из общей массы.
     - Да, я слышал, - кивнул Мейсон.
     - Нэнси приложила массу усилий,  чтобы  замести  следы,  -  продолжал
Дрейк. - Поменяла фамилию, переехала в  Лос-Анджелес,  родила  ребенка,  а
через несколько недель после родов познакомилась со Стивом Барлоу.  Барлоу
жил в Сан-Франциско. Он - любитель  всего  нетрадиционного,  и  Нэнси  ему
понравилась. Они поженились и переехали куда-то на север. Барлоу занимался
покупкой и продажей недвижимости, приобрел неплохой участок  в  Портленде,
Орегон, и  они  перебрались  туда.  Там  он  занялся  перепродажей  лесных
участков. Потом они еще раз перекали - в Бенд, Орегон. Вскоре после  этого
развелись. Позднее Нэнси вышла замуж за Джилмана.
     - Что из всего этого знает Гламис?
     - Ничего, - ответил Дрейк. - Она считает Стива Барлоу своим отцом. И,
насколько я понял, Стив к ней очень привязан. Я не знал, что он  сейчас  в
Лас-Вегасе, иначе вся картина выстроилась бы у меня в уме. По моим данным,
он последнее время жил в Бенде, Орегон.  Кстати,  когда  они  развелись  с
Нэнси, одним из условий было, что  Стив  Барлоу  имеет  право  видеться  с
дочерью в любое время и так часто, как пожелает.
     - А что с Хасселлом? - спросил Мейсон.
     - Он умер шесть лет назад, так и не женившись. Он оставил после  себя
большое состояние, и, в частности, три миллиона долларов после уплаты всех
налогов, лицу, которое сможет доказать, что он или  она  -  ребенок  Нэнси
Адаир, жившей в Нью-Йорке, рожденный  или  рожденная  вне  брака.  Хасселл
указал примерную дату рождения. Нэнси не хотела иметь с  ним  никаких  дел
после того, как он  отказался  ей  помочь,  когда  она  попала  в  трудную
ситуацию. Узнав про завещание,  Нэнси  отправилась  к  другим  наследникам
Хасселла и заявила им,  что  подаст  иск  от  имени  Гламис.  Наследниками
являлись брат и сестра Хасселла. Они получили значительную сумму  денег  и
недвижимость. Они  попросили  Нэнси  не  предавать  дело  огласке  и  тихо
выписали ей чек. Именно так я вышел на след. Один из  частных  детективов,
нанятых братом и  сестрой,  рассказывал  моему  оперативнику  эту  историю
несколько лет назад, а когда я дал ребятам задание заняться Нэнси Джилман,
этот парень все вспомнил, поднял какие-то  документы  и  добавил  деталей.
Нэнси представила квитанции об оплате арендной платы за квартиру в Гринвич
Вилледж в Нью-Йорке. Именно эта квартира упоминалась в завещании Хасселла.
Через свидетельство о рождении Гламис она ничего  подтвердить  не  смогла,
потому что воспользовалась вымышленным именем, но у нее  оказались  лучшие
доказательства: девушка унаследовала черты Хасселла.  Как  только  брат  и
сестра увидела Гламис, они поняли, что она и есть тот ребенок. Вначале они
предложили полтора  миллиона,  потом  договорились  на  два  после  уплаты
налогов. Хасселл особо указал в завещании, что он не желает предавать дело
огласке, чтобы ребенок не заподозрил, что является незаконнорожденным.  Да
и самой Нэнси не хотелось ставить Гламис об этом в известность.
     - Это произошло уже после того, как она вышла замуж  за  Джилмана?  -
спросил Мейсон.
     - Примерно за год до замужества.
     - А что думает Гламис по поводу внезапного богатства, если ей  ничего
не известно о завещании?
     - Не могу сказать. Нэнси что-то придумала.
     Мейсон встал со стула и принялся ходить из угла в угол.
     - Вот тебе и сердцевина ореха, - наконец, заметил он.
     - Ты это о чем? - не понял Дрейк.
     - О шантаже. Вера Мартель откуда-то прослышала про это дело, а теперь
давит на Нэнси или на Гламис, или на обеих.
     Зазвонил телефон.
     Делла Стрит сняла трубку.
     - Тебя, Пол, - повернулась она к сыщику.
     - Алло! Я сейчас вернусь  в  агентство.  Это  подождет?..  Что?..  Ты
уверен?.. Ладно, выкладывай подробности. - Дрейк молча слушал три  минуты.
- Хорошо, - наконец, сказал он. - Отправляй ребят. Надо выяснить все,  что
только можно... Не скупитесь на расходы. Крутите на полную катушку.
     Дрейк повесил трубку.
     Улыбающийся Мейсон обратился к сыщику:
     - Ты очень легко тратишь чьи-то  деньги,  Пол.  Мне  не  хотелось  бы
оказаться клиентом по этому делу.
     Дрейк с беспокойством посмотрел на адвоката.
     - Ты и есть тот клиент, Перри. Полиция обнаружила труп  Веры  Мартель
сегодня рано утром. Она ехала в машине по  магистрали  Мулхолланд  и,  как
думали вначале, потеряла управление. Это горная трасса, и машина  полетела
вниз со склона. Однако, в  деле  есть  много  подозрительного.  Вначале  у
полиции   появилась   идея,   что   машину   столкнули    с    практически
перпендикулярного обрыва более,  чем  на  сто  футов  выше.  Труп  отвезли
коронеру, и два часа назад  он  представил  отчет  о  том,  что  совершено
убийство.  У  нее  сломана  подъязычная  кость,  имеются   вполне   четкие
кровоподтеки. Вера Мартель,  несомненно,  была  мертва,  когда  автомобиль
разбился. Полиция занялась расследованием и нашла опилки, прилипшие к юбке
и обуви Веры Мартель. Это не совсем обычный тип опилок - от  редких  пород
деревьев, которые используются лишь в мастерских, где  занимаются  резьбой
по дереву.
     - Когда наступила смерть? - уточнил Мейсон.
     - Где-то между семью утра и полуднем вчерашнего дня. Если бы  полиция
не обнаружила труп сегодня утром - другими словами, если  бы  он  пролежал
там еще пару суток - то определить время смерти  было  бы  крайне  сложно.
Тело нашел дорожный патруль, заметивший странные следы  автомобильных  шин
по обочине. Если бы  не  они,  то  труп  мог  бы  находиться  под  склоном
несколько дней, а то и недель,  потому  что  машина  оставалась  не  видна
сверху: требовалось спуститься до  середины  склона,  чтобы  ее  заметить.
Машина застряла под дубовыми зарослями, и листва ее практически  полностью
закрыла.
     - Полиция давно работает по этому делу? - уточнил Мейсон.
     - Начали, как только рассвело. Они не афишировали эту  информацию,  а
сейчас уже заканчивают расследование. Они...
     Снова зазвонил телефон.
     Делла Стрит подняла трубку.
     -  Да,  Герти?  -  Секретарша   выслушала,   что   сказала   оператор
коммутатора, и повернулась  к  Мейсону:  -  Это  Мьюриель  Джилман.  Герти
говорит, что у нее истерика. Хочет немедленно поговорить с тобой.
     - Хорошо, - кивнул Мейсон.
     Адвокат взял трубку и велел Делле Стрит:
     - Ты тоже послушай, пожалуйста.
     - Переведи звонок на аппарат  мистера  Мейсона,  Герти,  -  попросила
Делла Стрит.
     Последовал щелчок.
     - Алло! Мьюриель? Это Мейсон.
     - О, мистер Мейсон! - воскликнула девушка. - Вы не представляете, что
случилось!
     - Успокойтесь.  Передайте  мне  суть  в  нескольких  словах.  У  нас,
наверняка, мало времени.
     - К нам приезжала полиция с ордером на обыск.
     - Кто в это время находился дома? - спросил адвокат.
     - Мы трое. Нэнси спала. Гламис вернулась домой под утро и тоже спала.
Я уже встала.
     - Понятно. Полиция вручила ордер вам, Мьюриель?
     - Да. Они спросили, кто здесь хозяин, я сказала, что сейчас,  видимо,
им придется иметь дело со мной. Они хотели осмотреть папину мастерскую.
     - И осмотрели?
     - Да.
     - Что конкретно они сделали?
     - У одного из них с собой было какое-те приспособление,  напоминающее
пылесос, он собрал им опилки с пола. Они взглянули  на  сломанный  стул  и
засохшее пятно на полу, а потом взяли банку с эмалью с полки,  покрыли  ее
составом, сняли с нее отпечатки пальцев и сфотографировали их. После этого
они велели мне подождать на улице и не подходить к телефону.
     - Они давно приезжали? - уточнил Мейсон.
     - Полчаса назад. Может, чуть больше.
     - А дальше?
     - Они уехали и... они вели себя очень вежливо,  но  не  стали  ничего
объяснять. Я несколько  раз  пыталась  выяснить,  что  случилось,  но  они
говорили, что не имеют права отвечать на вопросы. Их работа заключается  в
том, чтобы получать информацию, а не наоборот.
     - Хорошо. Где ваш отец?
     - Отправился в  Лас-Вегас.  Предполагалось,  что  он  вернется  самым
ранним самолетом, чтобы быть к девяти в конторе. Мистер Калхоун  звонил  в
половине десятого и сказал, что папа пока не появлялся, и поинтересовался,
где он.
     - Что вы ответили Калхоуну?
     - Мистер Мейсон... я ему наврала.
     - Что вы ему ответили? - повторил Мейсон.
     - Что я не знаю, где  сейчас  находится  папа.  Наверное,  у  мистера
Калхоуна создалось впечатление, что папа завтракал дома. По крайней  мере,
я постаралась его создать.
     - Калхоун пытался выяснить, появлялся ли ваш отец дома вчера вечером?
     - Нет, конкретно такого вопроса он не задавал. Он спросил, планировал
ли папа быть в конторе сегодня  утром,  а  я  заявила,  что  уверена,  что
собирался.
     - Хорошо. Когда уехала полиция?
     - Примерно десять минут назад.
     - Почему вы не позвонили мне раньше?
     - Они выбили меня из колеи. Я не представляла,  что  делать,  за  что
браться. У меня подкосились ноги. Я раздумывала, будить Гламис и Нэнси или
нет.
     - И в конце концов?
     - Я не стала их будить.
     - Мне нужно поговорить и с Нэнси, и с Гламис. Лучше, если я приеду  к
вам, чем вы сюда. Я...
     Открылась дверь, ведущая в приемную, и на пороге  появился  лейтенант
Трэгг из Отдела по  раскрытию  убийств.  Черная  шляпа  была  сдвинута  на
затылок. За лейтенантом следовал второй полицейский в штатском.
     -  Так-так,  доброе  утро,  -  поздоровался  Трэгг.  -  Как   обычно,
напряженно трудитесь.
     Мейсон специально ответил достаточно громким голосом, чтобы  Мьюриель
слышала каждое слове:
     - Что привело лейтенанта из Отдела по  раскрытию  убийств  ко  мне  в
кабинет сегодня утром? И почему вы заходите без предупреждения? Я  считаю,
что  не  так  сложно  соблюсти  простую  формальность   и   придерживаться
общепринятых правил.
     - Я уже много раз повторял  вам,  Мейсон,  что  налогоплательщики  не
желают, чтобы я придерживался традиционных правил, - ответил Трэгг. - Я не
могу позволить себе тратить  деньги  налогоплательщиков,  сидя  в  чьих-то
приемных.  К  тому  же,  в  таком  случае,   люди   получают   возможность
подготовиться к моему появлению. Например, спрятать какие-нибудь улики или
обдумать тактику поведения, или даже  выскользнуть  через  боковую  дверь,
оставив только секретаршу, которая правдиво заявит, что нужный мне человек
ушел и она понятия не имеет, когда он вернется. Я не  сомневаюсь,  Мейсон,
что вы прекрасно поняли, что я имел в виду. А теперь вы можете  продолжать
свой телефонный разговор.
     - Я уже практически закончил, - сообщил Мейсон. - Что-нибудь  еще?  -
обратился адвокат к Мьюриель.
     - Мистер Мейсон, случилось что-то ужасное. Я уверена. Я...
     - Очень интересно, - перебил ее Мейсон. - У меня в кабинете появились
двое  нежданных  посетителей  и  мне  придется  решить  с  ними  несколько
вопросов. Я сам свяжусь с вами после того, как изучу документы  по  вашему
делу. У  меня  в  кабинете  сейчас  находятся  полицейский  из  Отдела  по
раскрытию убийств. С ними частенько возникают  проблемы,  потому  что  они
настаивают, чтобы им уделялось приоритетное внимание.  Не  исключено,  что
пройдет какое-то время перед тем, как я смогу вам перезвонить. Я свяжусь с
вами при первой же возможности, однако, мне, в любом случае, нужно вначале
посмотреть документы. Вы обсудили со мной конфиденциальные проблемы, и они
должны  оставаться  конфиденциальными.  Вы  о   них   больше   никому   не
рассказывали?
     - Вы имеете в виду о...
     - Я имею в виду все, - ответил Мейсон.
     - Нет, мистер Мейсон.  Полицейские  меня  практически  ни  о  чем  не
спрашивали. Они поинтересовались,  где  папа,  и  я  ответила,  что  он  в
Лас-Вегасе и собирался вернуться первым самолетом.
     - Я вам  перезвоню,  -  пообещал  Мейсон.  -  Пожалуйста,  никуда  не
уходите,  чтобы  не  пропустить  мой  звонок.  Мне  очень  жаль,  что  нас
прерывают, потому что я надеялся,  что  нам  с  вами  удастся  решить  все
вопросы во время этого телефонного разговора. Однако,  полиция  настаивает
на  приоритетном  внимании.  -  Мейсон  повесил  трубку  и  повернулся   и
лейтенанту Трэггу. - Чем могу быть вам полезен, господин лейтенант?
     -  Ты  знаком  с  Перри  Мейсоном,  -  обратился  Трэгг  ко   второму
полицейскому в штатском. - А это Пол Дрейк, частный  детектив,  работающий
на Мейсона. Делла Стрит, чрезвычайно компетентная  секретарша,  помогающая
Мейсону улаживать его проблемы. Ни в коем случае не недооценивай интеллект
и сообразительность  каждого  из  членов  этой  компании.  Пусть  тебя,  в
частности, не обманывает невинный вид мисс Стрит или  ее  красивые  глаза,
которые пытаются увести твои мысли в сторону от того, что  ты  намеревался
сделать. Вы не хотите  мне  сообщить,  с  кем  только  что  разговаривали,
Мейсон?
     - С клиентом, - честно ответил Мейсон.
     - Боже праведный! - воскликнул Трэгг. -  Из  того,  что  мне  удалось
услышать, я подумал, что к  вам  попал  совершенно  незнакомый  человек  и
выяснял, как добраться до ближайшего почтового отделения или не в курсе ли
вы случайно, сколько стоит автобусный билет отсюда до Сан-Диего.
     - Это просто показывает, что нельзя приходить к поспешным выводам,  -
заметил Мейсон. - Хороший детектив должен вначале все тщательно обдумать.
     - Насколько мне известно,  Мейсон,  у  вас  есть  клиент  по  фамилии
Джилман. Картер Джилман.
     - Если это вам известно, Трэгг, то не вижу  оснований  сомневаться  в
вашем заявлении.
     - Тогда я задам вам вопрос, Мейсон. У вас есть клиент Картер Джилман?
     Мейсон нахмурился, словно пытался вспомнить, есть или нет.
     - Джилман... Джилман... Картер Джилман. А вы случайно не  знаете  его
адрес?
     - Авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один.
     - Можно проверить по нашей  книги  регистрации  посетителей.  Однако,
Трэгг, я думаю, что мне не следует отвечать на этот вопрос.
     Трэгг повернулся к полицейскому в штатском и заметил:
     - Ты обратил внимание, насколько он хитер?  Ведет  себя  так,  словно
месяц не слышал ни о каком Картере Джилмане, а  потом,  разыграв  комедию,
заявляет, что не собирается отвечать  на  вопрос.  Таким  образом,  он  не
наврал, не сказал ничего,  противоречащего  истине,  а  просто  постарался
обвести меня вокруг пальца. -  Трэгг  снова  посмотрел  на  Мейсона.  -  Я
официально задаю вам вопрос. Вы изымали какие-либо улики с  территории  по
адресу авеню  Вауксман,  шестьдесят  два  тридцать  один?  С  любой  части
территории?
     - Улики? - переспросил Мейсон. - Давайте обсудим, что мы обычно имеем
в виду под  словом  улики.  Доказательства  -  это,  несомненно,  то,  что
является допустимым с точки зрения  закона  для  подтверждения  чего-либо.
Улики - несколько другое понятие. В таком случае мы  говорим  об  уличении
кого-то. Мне придется поинтересоваться у вас, Трэгг, кого именно вы имеете
в виду. Раз уж вы решили играть в игры сегодня утром, Трэгг, то я хочу вам
сообщить, что есть масса вещей, которые  вы  посчитаете  уликами,  а  Суд,
придерживающийся  технических  правил  представления   доказательств,   не
согласится с вами, потому что они окажутся недопустимыми в суде.
     - Я знаю, - кивнул Трэгг. - Например, показания с чужих слов.
     - И здесь имеются определенные исключения, Трэгг, - продолжал Мейсон.
- Например, кто-то спрашивает вас, сколько  вам  лет.  Вы  отвечаете,  что
пятьдесят пять. О том, что вам пятьдесят пять вы лично  знаете  только  со
слов других людей. Следовательно, в  данном  случае  вы  даете  показания,
которые  технически  считаются  показаниями  с  чужих  слов.  Однако,  это
общепризнанное  исключение  из  правила  представления  доказательств,   о
котором обычный человек даже не задумывается.
     - Как я вижу, обсуждение затягивается надолго, - сказал Трэгг. - Я...
     Зазвонил телефон.
     Делла Стрит подняла трубку.
     - Да? - Она многозначительно посмотрела на Мейсона. - Шеф,  я  думаю,
что тебе лучше поговорить в библиотеке.
     - О, не стоит  беспокоиться,  -  перебил  Трэгг.  -  Мы  не  пытаемся
подслушивать, но мы торопимся. И это, в общем-то, не визит вежливости, так
что возьмите трубку здесь и попросите клиента перезвонить вам позднее.
     Мейсон заметил выражение лица Деллы Стрит,  взял  трубку  у  себя  на
столе и сказал:
     - Алло!
     - Мистер Мейсон, это Картер Джилман. Меня арестовали по подозрению  в
убийстве. Они допросили меня в окружной прокуратуре, а  теперь  отвезли  в
тюрьму. Мне сказали, что у меня есть право позвонить  своему  адвокату,  и
вот я звоню вам.
     - Я в самое ближайшее время подойду к вам, - пообещал Мейсон. - Я  не
знаю, что вы уже успели разболтать, но с этого момента не  произносите  ни
слова, кроме, как в моем присутствии. Вы поняли? Не открывайте  рот,  если
не получите на то моего разрешения. Даже не говорите о погоде. Ни с кем. Я
приеду сразу же, как только смогу вырваться.
     Мейсон повесил трубку.
     Трэгг с грустным видом повернулся к полицейскому в штатском.
     - Вот к чему приводят эти последние решения о защите  прав:  человека
нельзя удерживать без представления объяснений судье,  его  нельзя  лишить
возможности позвонить адвокату до того, как ты успел задать ему даже  один
вопрос. Нормы правопорядка становятся смехотворными. Наручники  снимают  с
запястий преступников и надевают на тех,  кто  призван  служить  закону  и
охранять этот порядок. Тайное стало явным, Мейсон. Как я  предполагаю,  вы
больше не намерены отвечать  ни  на  какие  вопросы.  Вы  горите  желанием
поскорее надеть шляпу и нестись в  тюрьму,  чтобы  посовещаться  со  своим
клиентом. Не имеем права вас задерживать. _П_о_к_а_ мы не можем предъявить
вам никаких обвинений, но мы держим уши и глаза открытыми, Мейсон.
     - И не закрывайте их, лейтенант. Кстати, я думаю, что вы приехали  не
на личной машине, и, наверняка, направляетесь в  тюрьму.  Если  вы  хотите
проявить любезность и вообще показать свой дружелюбный настрой, то  вы  не
откажетесь меня подбросить, что сэкономит мне массу времени.
     - Не говоря уже о стоимости поездки на  такси,  -  добавил  Трэгг.  -
Хорошо, Мейсон. Мы покажем наш дружелюбный настрой, и домчим вас до  места
встречи с вашим клиентом. Конечно, вы понимаете, что в данном случае я  не
имею  права  включать  сирену  и  мигалку.  Придется  ехать,  как   любому
законопослушному гражданину, но мы хорошо знаем город и  умеем  выбираться
из пробок. Мне не хочется, чтобы вы заявляли в суде,  что  вашего  клиента
как-то ограничивали в правах или полиция давила на него, пытаясь  вытянуть
признание. Поедемте с нами, Перри, и мы доставим вас  в  окружную  тюрьму,
чтобы у вас была возможность  посовещаться  с  клиентов,  арестованным  по
подозрению в убийстве Веры Мартель. Кстати, для вашего личного сведения, у
нас имеются веские доказательства против Картера Джилмана, а вам,  Мейсон,
следует проявлять осторожность, чтобы не увязнуть по самую шею на  пару  с
ним.
     Мейсон поклонился Трэггу.
     -  Большое  спасибо  за  предупреждение  и  за  то,  что  согласились
подвезти, лейтенант.
     Затем Мейсон повернулся  к  Делле  Стрит,  и  полушутя,  полусерьезно
попросил ее:
     - Если в течение получаса  я  не  позвоню  и  не  вернусь  обратно  в
контору, приготовь Хабэас  Корпус  [Habeas  corpus  -  судебный  приказ  о
доставлении  в  Суд  лица,  содержавшегося  под  стражей,  для   выяснения
правомерности его содержания под стражей].
     Делла Стрит кивнула с озабоченным видом.
     Пол Дрейк, не проронивший ни слова  на  протяжении  всего  разговора,
открыл дверь перед выходящими.





     Перри Мейсон зашел в комнату для свиданий в окружной тюрьме и сел  за
стол. Он поднял глаза, когда привели Картера Джилмана.
     - Ладно, мистер Джилман, - обратился к нему адвокат. -  Выкладывайте,
в чем дело.
     - Мистер Мейсон, я не знаю. Клянусь, что не знаю.
     - Клясться  будете  перед  присяжными.  Тогда  вам  придется  принять
присягу. Рассказывайте, что случилось.
     - Я ездил  в  Лас-Вегас  и  вернулся  первым  утренним  самолетом.  Я
собирался сегодня утрем зайти в контору, но решил вначале заглянуть домой.
Однако, до дома я не доехал: в аэропорту меня ждала полиция.  Они  забрали
меня, заявив, что хотят допросить.
     - О чем?
     - Об убийстве Веры Мартель.
     - Значит, вы в курсе, что она мертва?
     - О, да. Они мне сообщили.
     - А вы им что сказали?
     - Я... В конце концов, я им признался, что  консультировался  с  вами
насчет Веры Мартель.
     - Правда? А вы признались им, почему консультировались у меня?
     - Потому что я думал,  что  она  пытается  шантажировать  кого-то  из
членов моей семьи.
     - Сейчас вы  говорите  "кого-то  из  членов  семьи",  но  вначале  вы
заявляли мне, что вашу жену.
     - Ну, я все хорошо обдумал.
     - Продолжайте.
     - Они спрашивали меня о моей мастерской, с какими породами  дерева  я
работаю, где закупаю материал и что я делал в Лас-Вегасе.
     - И что вы там делали?
     - Играл.
     - Выиграли что-нибудь?
     - Нет.
     - А сколько проиграли?
     - Практически все.
     - Неудачная поездка, - сухо заметил Мейсон.
     - Нельзя же всегда выигрывать.
     - Полицейские интересовались,  когда  вы  впервые  узнали,  что  Вера
Мартель пытается шантажировать кого-то из членов вашей семьи?
     - Да.
     - И что вы им ответили?
     - Я дважды видел машину мисс Мартель  рядом  со  зданием,  в  котором
расположена моя контора, и один раз рядом с нашим  домом.  Также  женщина,
представлявшаяся мисс Мартель, несколько раз звонила нам домой.
     - Тогда только вы были дома?
     - Да.
     - О чем вы говорили с Верой Мартель?
     - Она называла себя и просила миссис Джилман перезвонить, как  только
та вернется домой.
     - Вы передавали жене эти послания?
     Джилман колебался.
     - Послушайте, хватит ходить кругами,  -  взорвался  Мейсон.  -  Я  не
думаю, что Вера Мартель когда-либо появлялась у вас дома, я не думаю,  что
она звонила вашей жене. Я уверен, что  вы  никогда  не  передавали  миссис
Джилман подобных посланий, что она,  несомненно,  заявит  полиции.  Роджер
Калхоун нанял Веру Мартель, потому что он откуда-то прослышал про скандал,
связанный с Гламис, и ему хотелось выяснить, в чем тут дело. Вера  Мартель
что-то раскопала и решила действовать по-хитрому: подоить обе стороны. Она
хотела выяснить, сколько готов заплатить за эту информацию Роджер Калхоун,
и сколько заплатите вы, чтобы она  не  попала  к  Калхоуну.  Вы  назначили
встречу Вере Мартель на вчерашнее утро  у  себя  в  мастерской  и  обещали
заплатить ей десять тысяч долларов. Она приехала несколько  раньше  и  вам
потребовалось избавиться от Мьюриель, так что несмотря на то, что вы и так
уже плотно позавтракали, вы снова послали дочь на кухню...
     - Боже праведный! Откуда вы это знаете?! - воскликнул Джилман.
     - Это моя работа, - ответил Мейсон и продолжил:  -  Вы  встали  из-за
стола и отправились в  мастерскую.  Вера  Мартель  взяла  десять  тысяч  и
заявили, что этого  мало.  Вы  вышли  из  себя  и  бросились  на  нее.  Не
исключено,  что  она  достала  нож  или  револьвер.  Вы  задушили  ее   и,
испугавшись до смерти, затолкали труп  в  багажник  автомашины  и  поехали
туда, где можно было бы спрятать тело. Затем вы вернулись  к  тому  месту,
где Вера Мартель припарковала свою машину и...
     Джилман покачал головой.
     - Послушайте меня, - сказал Мейсон, не давая клиенту открыть  рот.  -
Вы поехали на автомагистраль  Мулхолланд,  переложили  труп  из  багажника
своей машины на водительское место в машине Веры Мартель  и  столкнули  ее
автомобиль с обрыва. Затем вы поняли, что надо обеспечить  себе  алиби.  У
вас была назначена встреча со мной на половину  двенадцатого.  Вы  сделали
все возможное, чтобы успеть на нее, но все  равно  опоздали  на  несколько
минут. Вы рассказали мне о Вере Мартель и о том, что вы  от  меня  хотите,
зная, что Вера Мартель мертва. Затем вы вплотную занялись своим  алиби.  С
вами все время кто-то находился. Вы не представляли, когда обнаружат  тело
Веры Мартель, но понимали, что чем позже, тем лучше для вас.  Вы  задумали
поймать меня в ловушку  и  использовать,  как  свидетеля  того,  что  Вера
Мартель оставалась жива какое-то время после того, как ее  на  самом  деле
убили. Вы вместе со своей секретаршей  составили  послание  об  отпечатках
пальцев, и ваша секретарша, которой вы полностью доверяете, позвонила  мне
из  телефонней  будки,  расположенной  в  нескольких  кварталах  от  вашей
конторы. Я проверил номер Грейстоун девятьсот тридцать пять тридцать пять.
Вы стояли рядом, пока ваша секретарша говорила  со  мной.  Она  попыталась
изменить голос и  произносила  слова  очень  быстро,  представилась  Верой
Мартель, сказала, что вы заходили ко мне в контору, что назвались Эдвардом
Картером, но на самом деле вы - Картер Джилман, что вы -  дурак  и  что  я
могу связаться с вами по номеру Грейстоун девятьсот тридцать пять тридцать
пять. Я позвонил по указанному номеру и передал  послание.  Вы  изобразили
удивление и испуг. Вы не могли понять, откуда Вера Мартель узнала, где  вы
находитесь, если только за  вами  не  установлена  слежка.  Вы  прекрасный
актер, Джилман. Затем ваша секретарша позвонила на работу и  спросила,  не
появлялись ли вы там.  После  этого  вы  понеслись  на  какую-то  встречу,
которой хотели обеспечить себе алиби, например в банк, потому  что  филиал
вашего банка как раз находится рядом с той телефонней будкой.  Позднее  вы
отправились в Лас-Вегас. Данные авиакомпании покажут, на  каком  рейсе  вы
летели.  В  Лас-Вегасе  от  вас  уже  не   требовалось   проявлять   такую
осторожность. Я не знаю, зачем вы туда  поехали,  но  предполагаю,  что  с
целью  проникнуть  в  контору  Веры  Мартель  и   попытаться   найти   там
определенного рода документы. Это, в общем  и  целом,  разработанный  вами
план. Приводя его в исполнение вы купили себе билет в один конец в газовую
камеру. Ваша секретарша предана вам и готова ради вас практически на  все.
Однако,  когда  она  узнает,  что  поставлена  перед  выбором  или   стать
соучастницей после события преступления, в  данном  случае  убийства,  или
сказать полиции правду, я считаю, что она выберет последнее. Не исключено,
что как раз сейчас они ее допрашивают. Если бы вы стазу  же  связались  со
мной и пересказали истинные факты дела,  я,  скорее  всего,  смог  бы  вам
помочь. Все можно было бы представить непреднамеренным  лишением  человека
жизни или, по крайней мере, убийством второй  степени.  Но  теперь,  после
всех ваших  ухищрений,  это  определенно  предумышленное  убийство  первой
степени. Другого вердикта ждать не приходится.
     Мейсон замолчал и  посмотрел  прямо  в  глаза  панически  испуганному
Картеру Джилману.
     - Ну? - наконец, спросил адвокат.
     Джилман покачал головой.
     - Где правда?
     - Я все вам расскажу, мистер Мейсон, но только вам и ни  одной  живой
душе больше. Я не стану давать показания в суде. Даже если вы начнете меня
там допрашивать, я ни в чем не признаюсь.
     - Ладно, выкладывайте все начистоту, - велел Мейсон.
     - Я... я защищаю одного человека, которого очень люблю.
     - Кого?
     Джилман покачал головой.
     - Кого? - повторил Мейсон.
     - Члена семьи, - выпалил Джилман.
     - Уже лучше, - заметил Мейсон. - Рассказывайте.
     - Я завтракал. Я знал, что Вера Мартель пытается раскопать  что-то  о
нашей семье.
     - Откуда вы это узнали?
     - Я еще дойду до этого.
     - Хорошо. Что произошло за завтраком?
     - Я увидел, как Вера Мартель идет по подъездной дорожке и  заходит  в
лабораторию Нэнси.
     - Продолжайте.
     - Меня словно громом ударило. Я страшно поразился, что она осмелилась
появиться у нас в доме. Я понимал, что  сложилась  неприятная  ситуация  и
дело идет к выплате каких-то денег Вере Мартель. Я решил встретиться с ней
лицом к лицу и потребовать объяснений. Это  очень  важно,  мистер  Мейсон.
Пожалуйста, не забудьте то, что я  сейчас  скажу.  Я  не  хотел,  чтобы  у
Мьюриель зародились подозрения, поэтому я  не  мог  неотрывно  смотреть  в
окно. Я притворился, что читаю газету, поэтому не в состоянии поклясться в
том, что происходило. Часть времени мне приходилось смотреть в газету.
     - Продолжайте.
     - Я отправил Мьюриель на кухню готовить  добавку,  тихо  встал  из-за
стола, бросил газету на пол  и  уже  собирался  на  цыпочках  двигаться  к
входной двери, но выглянул в окно и увидел...
     - Да?
     - Члена семьи, бегущего из мастерской. На  его  лице  был  панический
ужас.
     - Кто это был? - спросил Мейсон.
     Джилман покачал головой.
     - Этого я вам не открою, мистер  Мейсон,  потому  что  я  знаю,  что,
взявшись за мое дело, вы предпримите все возможное, чтобы спасти меня, как
и любой честный адвокат. А такое достижимо лишь за счет другого  человека,
которого вы посчитаете виновным.
     -  Ладно,  пока  я  не  настаиваю.  Итак,  вы  увидели  члена  семьи,
выбегающего из мастерской. Что дальше?
     - Я бросился к входной  двери,  на  цыпочках  пробежал  по  цементной
дорожке,  открыл  дверь  в  фотолабораторию,  пересек  ее  и  заглянул   в
мастерскую. Тут я чуть не потерял сознание.
     - Что вы увидели?
     - По полу растекалась красная лужа. Вначале я решил, что  это  кровь.
Валялся сломанный стул, были разбросаны деньги - стодолларовые купюры.
     - Хорошо. Продолжайте.
     - Наверное, салфетка просто выпала у меня из рук. Я застыл на  месте.
Тут я внезапно понял, что по полу растекается не кровь, а красная эмаль из
банки, упавшей с полки. Я поднял банку и поставил ее  на  месте.  Затем  я
осознал, что случилось на самом деле.
     - И что?
     - Этот член моей  семьи  отправился  выплачивать  деньги  шантажистке
стодолларовыми  куполами...  Вера  Мартель   заявила   что   первоначально
названной суммы ей недостаточно и...
     - Что вы сделали? Вы потребовали объяснений у этого члена семьи?
     - Нет, - покачал головой Джилман. - Я прыгнул в  свою  машину,  завел
мотор и отправился на поиски Веры Мартель. Я понимал,  что  она  не  могла
далеко уйти. Я покружил по микрорайону, проехал по нескольким  улицам,  но
так и не смог ее обнаружить. Однако, ее машина стояла в квартале от нашего
дома.
     - Откуда вы знаете, что это была ее машина?
     - По номеру штата Невада.
     - Откуда вы знаете, что это была ее машина? - повторил Мейсон.
     - Я... хорошо, я открою вам остальное, мистер Мейсон. Роджер  Калхоун
на самом деле нанял Веру Мартель,  чтобы  выяснить  про  скандал  в  нашей
семье. Моя секретарша, Матильда Норман, которая давно работает  у  меня  и
исключительно мне предана, узнала об  этом  от  секретарши  Роджера.  Мисс
Колфакс  услышала,  что  говорит  Калхоун,  пока  он   не   осознал,   что
переговорное устройство включено. К вашему сведению, мистер  Мейсон,  мисс
Колфакс, секретарша Роджера  Калхоуна,  ненавидит  его  до  мозга  костей,
однако, вынуждена ему подыгрывать, потому что получает в два раза  больше,
чем другие секретарши. Мисс Колфакс поняла, что Роджер Калхоун нанял  Веру
Мартель и готов ей заплатить за какую-то информацию  о  нашей  семье.  Она
также услышала, что Вера Мартель приехала из Невады.
     - Что дальше?
     - Мисс Колфакс рассказала это Матильде Норман, а Тилли  все  передала
мне.
     -  А  вы  застали  Калхоуна  и  Веру  Мартель  вместе  и  потребовали
объяснений?
     - Мне следовало это сделать,  -  ответил  Джилман.  -  Боюсь,  что  я
поступил неправильно.
     - Почему?
     - Я хотел получше  разобраться  в  том,  что  происходит.  Поэтому  я
отправился на стоянку и стал искать машины с номерами штата Невада.  Рядом
с нашим офисным зданием стояла одна машина с таким номером, я  ее  открыл,
нашел в бардачке  связку  ключей  и  визитки  Веры  Мартель  с  адресом  в
Лас-Вегасе.
     - Продолжайте, - попросил Мейсон.
     - У меня в багажнике лежал небольшой  кусок  глины.  Как  вы  знаете,
лепка - это мое второе хобби. Я отправился к своей машине, достал глину  и
сделал отпечатки ключей.
     - Зачем? - не понял Мейсон.
     -  Не  знаю.  Я  пытался  выяснить  все,  что  только   возможно.   Я
запаниковал, подумав, что раскроется какой-то скандал, связанный  с  нашей
семьей. Я подозревал, что с рождением Гламис что-то не так,  что  она,  не
исключено, является внебрачным ребенком... Но этого  недостаточно.  Должно
было обязательно быть что-то еще, и я захотел выяснить, что именно.
     - Так что вы решили снять дубликаты  ключей  Веры  Мартель,  раз  вам
представилась такая возможность, и обыскать ее контору?
     Джилман колебался несколько секунд, а потом кивнул.
     - Да, вы засунули шею в  петлю,  -  заметил  Мейсон.  -  И  вчера  вы
отправились в Лас-Вегас именно за этим?
     - Да.
     - Что вы нашли?
     - Кто-то меня опередил, - выпалил Джилман. - В ее  конторе  все  было
разворочено.  По  полу  валялись  бумаги.  Все  ящики  открыты,  документы
перепутаны. Кто-то там здорово поработал.
     - У вас хватило ума надеть перчатки? - спросил Мейсон.
     Ответом адвокату послужило выражение отчаяния,  появившееся  на  лице
Джилмана.
     - Значит, вы оставили отпечатки по всей конторе, -  пришел  к  выводу
Мейсон. - Классический случай  предумышленного  убийства  первой  степени.
Могу себе представить ликование окружного прокурора Гамильтона  Бергера  -
лучшее дело в его жизни. Меня огорчает только одно: я склонен верить  вам,
по крайней мере, частично... Итак, что вы сделали  вчера  утром,  закончив
кружить по микрорайону в поисках Веры Мартель? Вы заявили, что  обнаружили
ее машину припаркованной в квартале от вашего дома. Что вы предприняли?
     - Я отъехал к тому месту, где обычно сажусь на автобус, и припарковал
машину на одной из боковых улочек.
     - Это далеко от вашего дома?
     - Примерно четыре квартала.
     - Хорошо, вы оставили там машину. Что дальше?
     - Я не представлял, что мне делать,  мистер  Мейсон.  Я  находился  в
полуобморочном состоянии. Я сел на автобус,  на  котором  обычно  езжу  на
работу, но так туда и не добрался. Я немного погулял по  городу,  а  потом
решил вернуться домой и потребовать объяснений у членов семьи.  Я  сел  на
автобус в обратном направлении и уже почти приехал, когда вспомнил, что  у
меня назначена встреча с вами, мистер  Мейсон.  Я  решил,  что  мне  лучше
нанять вас и  переложить  проблему  на  ваши  плечи.  Я  снова  пересел  в
противоположную сторону и  отправился  к  вам  в  контору.  Вы  не  правы,
утверждая, что я попросил Матильду Норман позвонить  вам  и  представиться
Верой Мартель, потому что хотел, чтобы вы думали,  что  Вера  Мартель  еще
жива. Я боялся, что вы не сразу же возьметесь за  мое  дело  и  хотел  вас
немного подстегнуть. Я знал, что если вы  решите,  что  Вера  Мартель  вас
перехитрила, вы постараетесь ей как-то противостоять. Поэтому я разработал
план вместе со своей секретаршей... Но как вы выяснили, кто звонил -  выше
моего понимания.
     - У нас нет времени на мои объяснения, - перебил  Мейсон.  -  Вопросы
задаю я. Вы должны на них отвечать. Итак, в доме,  кроме  вас,  находилось
три человека - Мьюриель, ваша жена и Гламис. Раз  Мьюриель  уже  встала  и
готовила завтрак, то, не исключено, что именно она выбегала из мастерской.
Это интересное развитие событий.
     - Фактически, в доме,  кроме  меня,  находилось  четыре  человека,  -
поправил Джилман.
     - А кто четвертый?
     - Молодой человек из северной части штата. Хартли  Эллиотт.  Довольно
представительная личность, работает торговым агентом.
     - Откуда он взялся? - поинтересовался Мейсон.
     - Они уже какое-то время встречаются с Гламис. Он провожал ее домой в
два или три часа ночи... Меня просто поражают молодые люди в наши дни.
     - Продолжайте.
     -  Эллиотт  припарковал  машину  и  забыл  выключить  зажигание.  Они
какое-то время посидели с Гламис на крыльце. Когда он решил  ехать  домой,
выяснилось, что у него  сел  аккумулятор,  машина  не  заводилась.  Гламис
предложила ему переночевать у нас в одной из комнат для гостей.
     - Сколько у вас таких комнат? - уточнил Мейсон.
     - Две.
     - Где они расположены?
     - На верхнем этаже с северной стороны. Он занимал спальню  прямо  над
столовой. Я слышал, как он там ходит, и  это  меня  несколько  смутило.  Я
только позднее узнал, что он у нас ночевал.
     - Насколько позже?
     - Вчера вечером, когда звонил Мьюриель из Лас-Вегаса. Я понимал,  что
Мьюриель очень волнуется,  к  тому  же,  ее  одолевало  любопытство...  Мы
немного поговорили по телефону и она мне сообщила про Хартли Эллиотта.
     - Кто платил за звонок?
     - Я попросил оператора перевести счет на мой домашний номер.
     - Вы звонили из Лас-Вегаса?
     - Да. Я сказал оператору, что мне нужна Мьюриель.
     - Так что, если полиция вдруг решит, что им недостаточно улик, у  них
имеется еще и междугородный телефонный звонок в придачу.
     - Мистер Мейсон, если потребуется, я возьму вину на  себя,  -  заявил
Джилман. - Мистер Мейсон, вы можете заключить какую-те сделку  с  окружным
прокурором, я признаю себя виновным в  непредумышленном  лишении  человека
жизни, а потом, благодаря моей репутации и в связи с  хорошим  поведением,
меня выпустят на свободу через год или два.
     - Теперь послушайте меня, - обратился к нему Мейсон. - Я буду решать,
что вы сможете сделать, а что не сможете. А пока  даже  не  заикайтесь  ни
одной живой душе о том, что хотите признать себя виновным в чем бы  то  ни
было. Закройте рот на замок. Говорите всем, что ваш адвокат  запретил  вам
обсуждать дело с кем бы то ни было. То же самое относительно вашей семьи и
корпорации.
     - Хорошо.
     - Мне необходимо точно знать одну вещь. Вы убили ее?
     - Мистер Мейсон, клянусь вам, что нет.
     - Но вы предполагали, что ее убили, и это дело рук одного  членов  из
вашей семьи?
     - Да.
     - Мьюриель?
     - Я не стану отвечать.
     - Гламис?
     - Я не позволю вам проводить перекрестный допрос.
     - Ваша жена?
     - Мистер Мейсон, я уже говорил вам, что  не  открою  этого  ни  одной
живой душе. Мои губы не произнесут имя того человека до дня моей смерти.
     - Хартли Эллиотт?
     - Боже, нет. Я не стал бы ради него жертвовать собой.
     - Вы или преданный муж, отец  или  отчим,  или  прекрасный  актер.  К
сожалению, в настоящий момент я  не  в  состоянии  точно  определить,  кто
именно. А теперь сидите тихо и не обсуждайте это дело ни с кем.
     - Куда вы сейчас поедете, мистер Мейсон? - поинтересовался Джилман.
     - К вам домой. Поговорю со всеми членами  вашей  семьи  и  постараюсь
определить, врет ли кто-нибудь из них, а если да, то кто  именно.  Если  я
решу, что все они говорят правду, я приду к  выводу,  что  вы  убили  Веру
Мартель у себя в мастерской и придумали определенную версию, чтобы вызвать
мою симпатию, чтобы я, в свою очередь,  провел  соответствующую  работу  с
окружным прокурором, а вам удалось получить минимальный срок.
     Мейсон подал сигнал охраннику, что разговор окончен.





     Мейсон припарковал машину  перед  домом  на  авеню  Вауксман,  быстро
взбежал по ступенькам, но не успел позвонить: Мьюриель Джилман  распахнула
перед ним дверь.
     - О, мистер Мейсон, что случилось?
     - Я расскажу вам всем вместе. Где остальные? Уже встали?
     Мьюриель покачала головой.
     - Я выполнила ваши указания, мистер Мейсон. Я не стала их будить.
     - Прекрасно. А теперь разбудите и скажите, чтобы спускались  вниз.  У
меня есть важная информация. Я хочу, чтобы вы все собрались вместе,  когда
я сделаю сообщение.
     - Но, мистер Мейсон, папа... с ним все в порядке? Он... жив?
     - Физически ваш отец в настоящий момент находится в безопасности. Цел
и невредим. У меня есть новости, однако, я не позволю никому вытягивать их
из меня по частям. Я хочу, чтобы миссис Джилман и Гламис спустились вниз и
говорить с вами тремя одновременно.
     - Гламис  ужасна,  пока  не  выпила  кофе,  -  заметила  Мьюриель.  -
Наверное, мне лучше подняться к ней с чашечкой.
     - Заставьте ее спуститься и пусть будет ужасна, - ответил  Мейсон.  -
Мне необходимо поговорить с ней.
     - Проходите сюда, мистер Мейсон, - пригласила Мьюриель.  -  Я  сейчас
схожу за Нэнси и Гламис.
     Адвокат проследовал за девушкой в  со  вкусом  обставленную  огромную
гостиную.
     - Я могу взглянуть на столовую и кухню, пока вы  наверху?  -  спросил
Мейсон.
     - Конечно. Я сейчас скажу Нэнси и Гламис, что вы здесь.  Однако,  вам
придется немного подождать, пока они оденутся и приведут себя  в  порядок,
чтобы показаться перед вами.
     - Я подожду, но хочу все осмотреть.
     Мьюриель побежала вверх по лестнице.  Мейсон  быстро  обвел  взглядом
гостиную, затем отправился в столовую, толкнул дверь в кухню и внимательно
изучил расположение дверей и окон.
     - Они встали? - поинтересовался адвокат когда Мьюриель вернулась.
     - Я их разбудила, - сообщила девушка. - Нэнси прямо сейчас спустится.
Насчет Гламис не знаю. Она страшно недовольна.
     - Плохо, - заметил Мейсон. - Я обратил внимание, что с этого места  в
столовой видны гараж и мастерская, но из кухни они не просматриваются.
     - Все правильно. Стена столовой делает здесь изгиб.
     - Где тогда сидел ваш отец?
     - Вон на том месте за столом,  рядом  с  которым  вы  стоите,  мистер
Мейсон.
     - Так что, завтракая, он видел из окна мастерскую.
     - Да, наверное.
     - А вы из кухни ее видеть не могли?
     - Нет, дверь из кухни открывается  на  черное  крыльцо...  С  крыльца
видны и мастерская, и гараж, а из окна кухни - нет. А в чем  дело,  мистер
Мейсон? Какое это имеет значение?
     - Не знаю. Пытаюсь составить общее представление, но пока картинка не
складывается. Я надеялся, что ваша мачеха сможет...
     - Смогу что? - послышался женский голос.
     Мейсон повернулся  и  встретился  взглядом  с  любопытными  и  слегка
настороженными глазами высокой блондинки, которая, несмотря на  отсутствие
косметики,   простой   домашний   халат   и   шлепанцы,   казалась   очень
привлекательной.
     - Я надеюсь что вы проясните ряд моментов, - ответил Мейсон.
     - И я тоже. Меня зовут Нэнси Джилман. Насколько я поняла, вы -  Перри
Мейсон, известный адвокат, и у вас для  меня  имеются  чрезвычайно  важные
новости касательно моего мужа. Я не стала одеваться  и  приводить  себя  в
порядок. Просто натянула халат и сунула ноги в  шлепанцы.  Надеюсь  мистер
Мейсон, что у вас достаточно важная информация, чтобы  оправдать  подобное
вторжение в столь ранний час.
     Мейсон пришел к внезапному решению.
     - Хорошо, - сказал он, - я  отвечу  без  обиняков.  Ваш  муж,  Картер
Джилман, находится в тюрьме.
     - О, Господи! Что он натворил?
     - Правоохранительные органы считают, что он виновен в убийстве.
     - Убийстве?!
     - Все правильно.
     Нэнси Джилман пододвинула к себе стул и опустилась на него. Она долго
и пристально смотрела на Мейсона, потом покачала головой и заявила:
     - Чушь какая-то, мистер Мейсон. На пьяницу вы не похожи. Вы уверены в
том, что говорите?
     - Я только сейчас вернулся из тюрьмы, где встречался с ним, - сообщил
Мейсон.
     - Он совершил наезд на пешехода  в  пьяном  виде?  -  спросила  Нэнси
Джилман.
     - Нет, его обвиняют  в  предумышленном  убийстве  Веры  М.Мартель,  -
сказал Мейсон, не сводя глаз с хозяйки дома.
     Нэнси Джилман в удивлении приподняла брови.
     - А кто такая Вера М.Мартель? - поинтересовалась она, переводя взгляд
с Мейсона на Мьюриель и обратно.
     - Частный детектив,  которая,  не  исключено,  шантажировала  вас,  -
ответил Мейсон.
     Адвокат стоял, расправив плечи, широко расставив ноги. Весь  его  вид
показывал раздражение  и  недовольство  отношением  Нэнси  Джилман  к  его
словам, а также его намерение вытянуть из нее правду.
     - Шантажировала меня? - переспросила Нэнси Джилман.
     - Да.
     - Никто меня не  шантажировал,  мистер  Мейсон,  -  покачала  головой
хозяйка дома.
     - Может, пытался?
     Миссис Джилман снова покачала головой.
     - А что там с десятью тысячами долларов? - поинтересовался Мейсон.
     -  С  какими  еще  десятью  тысячами  долларов?  Мистер  Мейсон,   вы
своеобразно ведете себя, будто пытаетесь  выудить  признание  у  враждебно
настроенного свидетеля.
     - А какой настрой с моей стороны предпочли бы вы?
     - Понятия не имею. Я, конечно, знаю, кто вы и знаю вашу репутацию.  В
противном случае, я даже не стала бы спускаться в гостиную.  Я  не  вправе
учить вас адвокатскому делу, однако, ваши манеры вызывают у меня, простите
за откровенность, некоторое инстинктивное возмущение.
     - Возмущайтесь, сколько хотите, - ответил  адвокат,  -  только  четко
уясните факт. Нет времени играть в кошки-мышки.  Полиция  приедет  сюда  в
любую минуту  и  начнет  вас  допрашивать.  Вы  привлекательны  внешне  и,
очевидно, привыкли доминировать в любой ситуации, в которой  оказываетесь,
используя силу характера и личное обаяние. Однако, ни  то,  ни  другое  не
окажет на полицию никакого впечатления. Для вашего  сведения,  полиция  не
играет в азартные игры.
     - И я не играю в  азартные  игры,  мистер  Мейсон,  -  заявила  Нэнси
Джилман.
     - Вам известно что-нибудь о десяти тысячах долларов наличными?
     - Что я должна о них знать?
     - Вы в курсе, что ваш муж снял эти деньги со счета в банке?
     Она покачала головой.
     - Вы снимали их со счета в банке?
     - Разумеется нет.
     - Вы разговаривали когда-нибудь с Верой М.Мартель?
     - Никогда в жизни ее не  видела.  Вы  говорите,  что  она  -  частный
детектив?
     - Да, детектив, но также могла выступать  и  в  роли  шантажистки.  У
полиции есть основания считать, что ее  задушили  в  мастерской  за  вашим
домом,  а  десять  тысяч  долларов,  предполагавшиеся,  как   взятка   или
отступные, остались в мастерской, пока кто-то  отправился  избавляться  от
тела Веры Мартель.
     - Мистер Мейсон, вы не пьяны, вы не шутите, и то, что  вы  заявляете,
по крайней мере, вам представляется логичным. Но с моей точки  зрения,  вы
или пьяны, или приняли какой-то наркотик, или спятили.
     В гостиной появилась Гламис Барлоу. На ней  был  прозрачный  пеньюар,
под которым просматривались  ее  стройные  ноги  и  отличная  фигура.  Она
определенно казалась разозленной.
     - Мне кто-нибудь объяснит, в чем тут дело? - потребовала она.
     - Я хотел задать вам несколько вопросов, - ответил Мейсон.
     - Тогда задавайте их в нормальное время, и не думайте, что я намерена
на  них  отмечать,  потому  что  вы  мне  вчера  понравились.  Сегодня  вы
действуете мне на нервы. Что еще случилось?
     - Картера арестовали за убийство, Гламис, - сообщила Нэнси Джилман.
     - Убийство?!
     Нэнси кивнула.
     - Мистер  Мейсон  настаивает,  что  так.  Похоже,  что   женщина   по
фамилии... Как там ее звали, мистер Мейсон?
     - Вера М.Мартель.
     - Мистер Мейсон думает, что женщину по фамилии Мартель убили у нас  в
мастерской, - заявила Нэнси Джилман.
     Гламис посмотрела на Мейсона своими голубыми глазами, которые  теперь
напоминали маленькие кусочки льда.
     - Вы так обычно шутите, мистер Мейсон, - обратилась она к адвокату, -
или вы пытаетесь выудить из нас  какую-то  информацию  и  выбрали  шоковый
метод?
     Из кухни появилась Мьюриель с чашкой кофе, от которой поднимался пар.
     - Вот кофе, дорогая, - сказала она, протягивая чашку Гламис.
     Гламис не шелохнулась и не  поблагодарила  Мьюриель.  Она  просто  не
заметила ее, словно Мьюриель не было в гостиной,  и  продолжала  неотрывно
смотреть на Перри Мейсона.  Весь  ее  облик  показывал,  что  она  страшно
рассержена.
     - Я жду ответа, мистер Мейсон.
     - Я уже говорил вашей матери и повторяю вам, что мы не в игры играем.
У нас мало времени. Полиция  примчится  сюда  через  несколько  минут.  И,
поверьте мне, когда вы станете отвечать на их  вопросы,  то  вам  придется
спуститься с небес на грешную землю. А теперь,  может  быть,  вы  ответите
м_н_е_ на несколько прямых вопросов, не устраивая сцен. Вы знакомы с Верой
М.Мартель?
     - Нет! - заорала Гламис.
     - Вы когда-нибудь платили деньги Вере Мартель?
     - Нет.
     - Вам  известно  что-нибудь  о  десяти  тысячах  долларов  наличными,
которые нашли в мастерской?
     - Нет.
     - Вы ходили в свой банк и снимали со счета десять  тысяч  долларов  в
течение последних нескольких дней?
     - Нет.
     - Вы разговаривали когда-нибудь с Верой Мартель?
     - Нет.
     - Знаете, кто она такая?
     - Нет.
     - Хорошо, - сказал Мейсон. - Давайте все четко  уясним.  Кто-либо  из
вас троих знает что-нибудь о Вере Мартель?
     - Я точно нет, - гневно заявила Гламис.
     - А вы? - обратился Мейсон к миссис Джилман.
     - Не дурите, мистер Мейсон. Я уже десять раз повторила вам,  что  мне
ничего о ней не известно. Я с ней не знакома и  никогда  не  имела  с  ней
никаких дел.  К  тому  же,  я  не  намерена  позволять  никаким  адвокатам
допрашивать меня и моем собственном доме.
     - Если вы дадите хотя бы один  неправильный  ответ  полиции,  вы  все
завязнете по шею. Более того, вы ускорите продвижение Картера Джилмана  по
направлению к газовой камере. Не забывайте, что полиция  умеет  заниматься
расследованием подобных вещей. Убийство - не игра в фантики и не викторина
в светской гостиной. Вы, Гламис, сели в  машину,  распрощавшись  со  мной,
поехали в аэропорт и улетели в Лас-Вегас.
     - Значит, за мной на самом деле следили, - воскликнула  Гламис.  -  У
меня возникли подозрения. Для вашего сведения, я довольно  часто  летаю  в
Лас-Вегас.
     - И чем вы занимались в Лас-Вегасе?
     - Играла в казино, встречалась со своим  отцом,  Стивеном  Барлоу,  а
потом вернулась домой. Я немного выпила,  проиграла  немного  денег  и  не
совала свей нос в чужие дела - очень похвальная привычна,  мистер  Мейсон.
Посоветовала бы и вам ее приобрести.
     В дверь позвонили.
     Мьюриель направилась к входу.
     - Минутку, - остановил ее Мейсон, не сводя глаз с Гламис Барлоу. -  У
Веры Мартель был офис в Лас-Вегасе. Вы заходили туда? Приближались  вообще
к тому месту?
     - Мистер Мейсон, не притворяйтесь идиотом. Я уже сказала вам, что  не
знаю никакую Веру Мартель, так что зачем мне было появляться в ее офисе?
     В дверь снова позвонили, потом послышался стук кулаком.
     - Это очень похоже на моего приятеля,  лейтенанта  Артура  Трэгга  из
Отдела по раскрытию убийств, - сообщил Мейсон. - Я посоветовал бы вам, или
молчать, или правдиво отвечать на его вопросы. Не пытайтесь врать: тогда у
вас возникнет масса лишних  проблем.  А  теперь  я  хочу,  чтобы  вы  трое
передали мне все свои права, титул  собственности  и  долю,  если  таковые
имеются, в любой части мастерской и всех деньгах, которые вчера находились
в мастерской.
     - Зачем нам это? - спросила Гламис. - И с какой стати нам  передавать
вам какие-то деньги?
     - Не деньги, - поправил Мейсон, - а право на них. Если они  не  ваши,
то вы вообще мне ничего не передаете.
     В дверь опять позвонили и властно постучали, затем опять позвонили  и
постучали.
     - Согласны, девочки? - обратилась Нэнси Джилман к Гламис и Мьюриель.
     Обе девушки кивнули.
     -  Кто-либо  из  вас  закладывал  бриллианты,  ювелирные   украшения,
продавал ценные бумаги? Не забывайте, что полиция в состоянии это выяснить
и...
     Снова  послышался  громкий  стук  во  входную   дверь.   Одновременно
постучали и с черного входа. Дверь в кухню распахнулась и в доме  появился
полицейский. Он быстро пересек кухню и гостиную.
     - Почему вы не открываете? - спросил он.
     Полицейский направился к входной двери и отодвинул засов.
     - Проходите, лейтенант.
     - Никому ничего не говорите о деньгах, - шепотом предупредил  Мейсон.
- И о том, что я о них спрашивал.
     Мейсон по очереди посмотрел на трех  женщин  и  остановил  взгляд  на
Мьюриель.
     В комнату влетел лейтенант Трэгг.
     - Прошу прощения за вторжение, но мне нужна  кое-какая  информация...
Как я понимаю, мистер Мейсон уже ввел вас в  курс  дела...  Я  видел  вашу
машину перед домом, Перри. Мы живем в свободной стране, и полиция не имеет
права  запретить  адвокату  совещаться  со  своими  клиентами  или  давать
указания дружелюбно настроенным свидетелям. Однако, нам очень не нравится,
если нас заставляют ждать за дверью. Поскольку,  мистер  Мейсон,  вам  уже
представилась возможность поговорить с  этими  свидетельницами,  я  считаю
справедливым попросить вас покинуть  нас,  чтобы  я  мог  кое-что  с  ними
обсудить.
     - А если я решу остаться? - спросил Мейсон.
     - Нет, Перри. Я, конечно, могу установить охрану перед  дверью  одной
из комнат, где стану допрашивать этих женщин, и  охранник  будет  следить,
чтобы меня никто  не  беспокоил...  Или,  например,  можно  отвезти  их  в
Управление, что, определенно, привлечет внимание  газетных  репортеров  и,
скорее всего, не понравится вашему клиенту.
     Гламис протянула руку за чашкой с кофе, которую Мьюриель оставила  на
столе. Она соблазнительно улыбнулась лейтенанту Трэггу и заявила:
     - Люблю мужчин, которые берут быка за рога.
     - Прекрасно, - сказал Трэгг, осматривая ее оценивающим  взглядом,  но
без намека на улыбку. - В таком случае, я поговорю для начала с вами, пока
вы еще не успели выпить кофе.
     Трэгг отобрал у нее чашку.
     Гламис побледнела.
     - Вы - хам! - заорала она.
     Второй полицейский взял Мейсона под локоть.
     - Я провожу вас до двери, мистер Мейсон.  Лейтенант  Трэгг,  считает,
что ваше присутствие нам никак не поможет.
     Мейсон вырван руку у полицейского и обвел взглядом комнату.
     - Минутку, - сказал он. - Не исключено, Трэгг, что у вас  есть  право
допрашивать этих свидетельниц в отсутствие кого бы то ни было, но,  может,
и нет. Я не уверен, что  позволю  вам  это  сделать,  а  также,  наверное,
посоветую им не отвечать ни на какие вопросы.
     - На каком основании? - поинтересовался  Трэгг.  -  На  том,  что  их
ответы могут быть вменены им в вину?
     - Им не требуется представлять никаких оснований, - возразил  Мейсон.
- Они просто имеют право не отвечать - и все.
     - Вы правы, Мейсон - сейчас  они  могут  не  отвечать,  -  согласился
Трэгг. - Однако, когда им вручат повестки и они предстанут  перед  Большим
Жюри, им придется или  отвечать,  или  заявлять,  что  ответы  могут  быть
вменены им в вину и поэтому они отказываются что-либо говорить.
     Мейсон повернулся к женщинам.
     - Я объяснил вам ситуацию, - сказал он. - Предупреждаю вас: не  врите
лейтенанту Трэггу. Или говорите ему правду, или молчите.
     - Очень похвальное отношение, - заметил  Трэгг.  -  Хотелось  бы  мне
знать, что здесь происходило до нашего появления. Понимаете,  Мейсон,  нам
пришлось заняться другим аспектом дела,  который  мы  считаем  чрезвычайно
важным, даже более важным, чем допрос членов семьи Джилмана. Мне жаль, что
я не имею права открыть вам, что это за аспект,  но  вы  о  нем  услышите,
сказавшись в зале суда. Могу заверить вас в одном: это просто бомба.
     - Не сомневаюсь, - сухо ответил Мейсон, - раз  уж  вы  задержались  с
визитом сюда.
     Мейсон направился к двери, но  остановился  и  еще  раз  обратился  к
женщинам:
     - Не забывайте то, о чем я вас предупредил. Или говорите ему  правду,
или молчите. И сами не давайте  лишней  информации.  Просто  отвечайте  на
конкретные вопросы.





     Мейсон остановился у первого телефона-автомата и позвонил  к  себе  в
офис.
     Когда Делла Стрит сняла трубку, он поинтересовался:
     - От Пола Дрейка что-нибудь слышно? Ему удалось что-нибудь раскопать?
     - Он нашел приятеля Гламис, Хартли  Эллиотта.  Звонил  несколько  раз
тебе.  Говорит,  чтобы  ты  ехал  на  встречу  с  ним,  причем  нигде   не
задерживался.
     - Диктуй адрес, - велел Мейсон.
     - Многоквартирный дом "Росситер" на улице Блондом.
     - Номер дома?
     - Семьдесят два одиннадцать, квартира шесть-В. Пол очень обеспокоен.
     - Если позвонит еще раз, скажи, что я на  пути  туда.  Также  передай
ему, что лейтенант Трэгг и еще один полицейский только что прибыли  в  дом
Джилманов на авеню Вауксман. И это отнюдь не визит вежливости.
     - Передам, - пообещала Делла Стрит. - Тебе удалось из них  что-нибудь
вытянуть, пока не появился Трэгг?
     - В дело есть  что-то  странное,  -  сообщил  Мейсон.  -  Пока  я  не
разобрался, что именно... Мне представилась возможность  задать  несколько
вопросов. Я получил на них отрицательные ответы. Не уверен, что правдивые.
Сейчас присоединюсь к Полу. Позднее снова свяжусь о тобой.
     Мейсон повесил трубку и сел в машину. Он подъехал к дому  "Росситер",
поднялся в квартиру шесть-В и постучал.
     Дверь открыл Пол Дрейк.
     При виде Мейсона на лице сыщика сразу же появилось облегчение.
     - Заходи, Перри, и бери все в свои руки, - пригласил он.
     Рослый худощавый мужчина лет  двадцати  восьми  с  высокими  скулами,
прямым взглядом серых  глаз,  выступающей  вперед  челюстью  и  спортивной
фигурой стоял у окна.
     - Это мистер Мейсон, Эллиотт, - представил Пол Дрейк.
     Эллиотт оценивающе осмотрел адвоката, поклонился и  сделал  несколько
шагов вперед, чтобы пожать руку.
     - Мистер Эллиотт дружит с Гламис Барлоу, - сообщил Пол Дрейк,  быстро
подмигивая левым глазом таким образом, что это мог заметить только Мейсон.
-  Они  довольно  часто  встречаются,  и  во  вторник  Эллиотт  ночевал  у
Джилманов. Все правильно, Эллиотт, во вторник?
     - Вы сами знаете, - холодно ответил молодой человек. -  Вчера  утром.
Вы пытаетесь каким-то образом поймать меня в ловушку? Я  проводил  там  не
ночь, а утро.
     - Я просто уточнил дату, - веселым тоном ответил детектив.
     Хартли Эллиотт не предложил сесть ни Мейсону, ни Полу Дрейку. Молодой
человек сложил руки на груди и заявил ледяным тоном:
     - Тринадцатого числа.
     - Хартли Эллиотт и Гламис вернулись домой под утро, - объяснил Дрейк.
- На улице было тепло и они решили немного посидеть на крыльце, затем  они
вошли в дом и выпили по стаканчику. Когда Эллиотт направился назад к своей
машине, он увидел, что забыл выключить зажигание.  Машина  не  заводилась.
Короче, он остался спать у Джилманов.
     - Понятно, - медленно произнес Мейсон.
     - Перед тем, как  мы  продолжим,  я  хочу  заявить,  что  предпочитаю
говорить сам, - обратился Эллиотт к непрошенным гостям. - Я не  знаю,  что
за обстоятельства привели вас  сюда,  но  я  не  позволю  никаким  частным
детективам класть слова мне в рот. И я не уверен, что стану  разговаривать
с чужим адвокатом, пока не проконсультировался у своего.  Я  готов  только
слушать - и все.
     - Вы воинственно настроены, - заметил Мейсон. - Что-нибудь не так?
     - Откуда мне знать? Я не сую свой нос в чужие дела. Вдруг  заявляется
частный детектив и засыпает меня вопросами о Гламис,  где  я  был,  что  я
делал, затем  он  звонит  в  адвокатскую  контору  и  приглашает  адвоката
присоединиться к нему. Я несколько раз  указал  мистеру  Дрейку,  что  ему
незачем здесь оставаться, но он настаивал  и  убеждал  меня,  что  следует
подождать вас. В конце концов,  я  согласился,  потому  что  мистер  Дрейк
пообещал, что вы все объясните. Так начинайте.
     - Мне хотелось бы поподробнее  узнать  о  том,  что  произошло  вчера
утром... - заговорил Мейсон.
     - Вы меня слышали, - перебил Эллиотт. - Приступайте к объяснениям.
     Мейсон встретился взглядом с Полом Дрейком и сказал:
     - Хорошо, я объясню вам ситуацию, потому  что  у  нас  мало  времени.
Скорее всего, его практически не осталось  для  неофициальных  разговоров,
если вы вчера утром находились в доме  Джилманов.  Вы  знаете  женщину  по
имени Вера Мартель?
     - Я слушаю объяснения, -  заявил  Эллиотт.  -  Я  не  намерен  больше
отвечать ни на какие вопросы, пока не узнаю, в чем тут дело.
     - Веру М.Мартель нашли убитой в ее машине, которую спустили с горного
склона. Вначале полиция решила, что это несчастный случай на дороге, затем
у них возникли подозрения по поводу того, что машину  могли  преднамеренно
столкнуть вниз. Произвели вскрытие и выяснилось, что Вера  Мартель  умерла
насильственной смертью - у нее сломана подъязычная кость, что указывает на
удушение. У нее на обуви остались  опилки.  Исследования  под  микроскопом
показали, что это опилки редких пород деревьев. Полиция узнала, что  такие
породы дерева использует Картер Джилман в своей  мастерской.  В  настоящий
момент Картер Джилман сидит в  тюрьме.  Его  арестовали  по  подозрению  в
совершении предумышленного убийства первой степени. Полицейские  находятся
в доме Джилманов  и  допрашивают  его  обитательниц.  Мы  пытаемся  что-то
выяснить у вас, пока полиция не прибыла сюда.
     Эллиотт  перевел  взгляд  с  Мейсона  на  Дрейка,  а  потом  внезапно
опустился на стул, словно у него подкосились колени.
     - Мне продолжать? - уточнил Мейсон.
     Эллиотт явно пытался взять себя в руки.
     - Пожалуйста... садитесь, - пролепетал он.
     Мейсон и Дрейк сели.
     - Времени у нас мало, - снова  заговорил  Мейсон.  -  Вы  знали  Веру
Мартель при жизни?
     - Мартель... Мартель... Я слышал, как эту фамилию  упоминали,  только
сейчас  не  могу  вспомнить,  кто.  По-моему,  кто-то  спрашивал...   Нет,
простите, не помню.
     - У полиции есть средства освежить вашу память, - заметил Мейсон.
     - Я... Мистер Мейсон,  полиция  считает,  что  эту  женщину  убили  в
мастерской Джилмана?
     - Да.
     - А они выяснили время смерти?
     - Полицейские мне  ничего  не  сообщают.  Да  и  вы,  похоже,  решили
следовать их примеру.
     Эллиотт провел по губам кончиком языка.
     - Хорошо. Я вам все расскажу, - решил он.
     - Прекрасно.
     - Вчера утром я встал где-то в половине десятого.  Обычно  я  уже  не
могу спать после семи. Какое-то время я просто валялся в  кровати,  потому
что, насколько мне известно, и Гламис, и ее мать встают поздно.
     - Продолжайте.
     - Я услышал, как кто-то передвигается на первом этаже и  почувствовал
запах кофе. У меня возникло страшное желание выпить кофе. Я просто не  мог
с ним бороться. Я точно знал, что Гламис еще спит. Я подумал, что,  скорее
всего, по первому этажу ходит ее сводная сестра, Мьюриель. Мне показалось,
что я уловил звук ее голоса. Я встал и начал одеваться.
     - И что произошло?
     - Я подошел к окну. Я спал в угловой комнате прямо  над  столовой.  Я
выглянул на улицу - наверное, это западное окно - и просто стоял и смотрел
во двор и на подъезд к дому. Я видел большой гараж, где они держат машины.
Там также находятся темная комната и мастерская.
     - Что вы делали? - уточнил Мейсон.
     - Застегивал ремень брюк, - улыбнулся Эллиотт.  -  Я  их  только  что
надел и собирался идти бриться.
     - Что произошло?
     - Открылась дверь мастерской и  оттуда  выбежала  Гламис.  Потом  она
внезапно остановилась, повернулась, сделала несколько шагов назад,  плотно
закрыла дверь и снова со всей силы бросилась бежать за дом.
     - За дом? - переспросил Мейсон.
     - Я не в состоянии точно сказать куда, - ответил Эллиотт. - Я  видел,
как она приближалась к  стене  здания...  То  есть,  она  не  побежала  по
подъездной дороге и не поднялась на крыльцо, с которого можно  попасть  на
кухню.
     - Ладно, продолжайте.
     - Давайте уясним одну вещь, мистер  Мейсон.  Я  говорю  вам  все  это
строго конфиденциально. Я предполагаю, что вы не планируете  предпринимать
ничего, противоречащего интересам Гламис.
     - В настоящий момент я пытаюсь узнать правду.
     - Вы представляете Картера Джилмана?
     - Все правильно.
     - А вы не продадите Гламис, чтобы...
     - Ради Бога! - взорвался Мейсон. - Сколько вам лет? Вы тут  сидите  и
причитаете, когда, скорее всего, полиция уже  находится  на  пути  в  вашу
квартиру. Попав к ним, вы выболтаете все, что только вам известно.
     - Нет, - покачал головой Эллиотт. - Никто не  в  состоянии  заставить
меня говорить, если я того не хочу.
     Мейсон посмотрел на него с укором во взгляде.
     - Вам придется предстать перед Большим Жюри и принять присягу.  Тогда
вы расскажете все, что знаете. Если вы наврете,  то  сядете  в  тюрьму  за
лжесвидетельство. Если не наврете, то из вас вытянут  всю  информацию,  до
мельчайших деталей. А теперь продолжайте.
     - В ее поведении  было  что-то,  мистер  Мейсон,  что-то...  Я  не  в
состоянии это описать.
     - У вас создалось впечатление, что что-то происходит?
     - Да. Мне показалось, что она... очень напугана.
     - Что дальше?
     - Я старался не создавать шума, но тут я понял, что Гламис уже встала
и мне можно спускаться на завтрак. Так что я отправился в ванную бриться.
     - Электрической бритвой?
     - Нет, и пользуюсь безопасней и кремом для бритья.
     - Продолжайте.
     - Затем я услышал странное  поскрипывание  половиц  на  чердаке.  Это
старый дом и...
     - Мне не нужно, чтобы вы описывали дом, - перебил Мейсон, нетерпеливо
поглядывая на часы. - Я там был. Рассказывайте, что случилось.
     - Ну, странно заскрипели половицы, а  потом  в  коридоре  послышались
голоса.
     - Что вы сделали?
     - Мое лице все было в пене. Не очень презентабельный вид.  Однако,  я
узнал голос Гламис и чуть-чуть приоткрыл дверь. Я хотел  спросить  у  нее,
готов ли завтрак.
     - Что вы увидели?
     - Мьюриель стояла у открытой двери на чердак, рядом находилась Гламис
и... в общем, ее внешний вид нельзя было назвать приличным.
     - А именно? - уточнил Мейсон.
     - В такой одежде... спят, но не ходят не дому.
     - Не притворяйтесь скромником, - взорвался адвокат.  -  Опишите,  что
было на ней.
     - Что-то прозрачное -  тело  проглядывало.  По-моему,  трусики  были,
но... Я почувствовал себя Любопытным Томом, подсматривающим сквозь щелочку
в двери. Черт побери, я не знал, куда мне деться.
     - Она стояла лицом к вам или нет?
     - В полоборота ко мне, но смотрела не на меня, а на Мьюриель.  Гламис
казалось страшно раздраженной, она  сказала  что-то  о  чердаке,  Мьюриель
начала что-то объяснять про своего отца, а  я  тихонечко  закрыл  дверь  в
надежде, что они меня не заметили.
     - А потом?
     - Ну, я... если честно, мне было очень стыдно, мистер Мейсон.
     - Не притворяйтесь излишне скромным,  -  перебил  Мейсон.  -  Вам  же
доводилось видеть Гламис в купальнике, не так ли?
     - Конечно.
     - А та одежда, в которой она появилась вчера утром,  оказалась  более
открытой?
     - Гораздо более открытой. Я... меня смутила одна мысль о том,  что  я
подглядываю.
     - Что вы сделали потом?
     - Я не знал, куда мне деться. Я закончил бриться и  сидел  в  ванной.
Там не так сильно пахло кофе... Я ждал,  пока  Гламис  не  пригласит  меня
завтракать.
     - А дальше?
     - Гламис постучала в дверь моей комнаты только через час.
     - Она оделась к тому времени?
     - Накинула какой-то пеньюар. В общем, вид был вполне приличный.
     - И как развивались события?
     - Она поинтересовалась, как мне спалось. Увидя, что  я  уже  одет  и,
определенно, давно встал, она сказала, что мне следовало спуститься вниз и
выпить кофе... Мы  вдвоем  пошли  на  кухню,  она  угостила  меня  кофе  и
сообщила, что уже позвонила на станцию  техобслуживания,  расположенную  в
нескольких кварталах от их дома. Ей там  пообещали  проверить  аккумулятор
моей машины.
     - Вы остались на завтрак?
     - Да.
     - Кто его готовил?
     - Гламис. Почему вы спрашиваете?
     - Где находилась Мьюриель?
     - Не знаю. Я ее не видел.
     - А миссис Джилман?
     - Думаю, что спала.
     - Что вы ели на завтрак?
     - Яичницу с колбасой.
     - Как долго вы оставались в доме Джилманов?
     - Не очень долго. Пришел мастер со станции техобслуживания и сообщил,
что они установили свой аккумулятор, я могу ехать, а  во  второй  половине
дня должен заглянуть к ним, к тому времени они перезарядят  аккумулятор  с
моей машины.
     - Что вы сделали?
     - Поблагодарил Гламис, извинился за доставленные неудобства и уехал.
     - Вы забрали свой аккумулятор со станции техобслуживания?
     - Да.
     - Когда?
     - Вчера ближе к вечеру.
     - Станция  техобслуживания  расположена  в  двух  кварталах  от  дома
Джилманов. Вы встречались с Гламис?
     - Нет.
     - Почему нет?
     - У меня были кое-какие дела и я не договаривался с Гламис о встрече.
Мы виделись в предыдущий вечер.
     - Вы часто с ней встречаетесь?
     - Да, если это вас так интересует.
     - Как вы прощались, когда вы  уезжали  из  дома  на  авеню  Вауксман?
Сердечно?
     - Да, сердечно.
     - Вы поцеловали Гламис?
     - Черт побери, конечно я ее поцеловал. Я общался с ней чуть ли не  до
утра, а  остаток  ночи  спал  в  их  доме.  Гламис  -  милый  ребенок.  И,
естественно, мы целовались ночью на крыльце, если вас это касается! Хотя я
думаю, что это не ваше дело.
     - Меня это касается, - спокойным тоном ответил Мейсон. - Ваш рассказ,
определенно, подвергнут тщательной проверке. Если он правдив, то  полиция,
несомненно, решит, что Вера Мартель шантажировала или Гламис, или ее мать,
а Гламис встречалась с ней в мастерской, чтобы отдать  ей  деньги,  они  о
чем-то поспорили, Гламис задушила Веру Мартель и побежала  в  дом.  Картер
Джилман заметил, как Гламис  выскочила  из  мастерской,  отправился  туда,
чтобы  выяснить,  в  чем  дело,  увидел  тело  Веры  Мартель,  понял,  что
случилось, затолкал труп в багажник своей машины и отвез на горную дорогу,
где задумал от него избавиться. Потом или сам Джилман,  или  какой-то  его
сообщник пригнал туда  же  машину  Веры  Мартель,  припаркованную  у  дома
Джилманов, труп переложили из одной машины в другую, а потом  столкнули  с
обрыва. Многое зависит от времени смерти. Если определят, что Веру Мартель
убили между восемью тридцатью и девятью утра, то  можете  не  сомневаться,
что Гламис предстанет перед судом, как одна из обвиняемых,  а  вы  станете
главным свидетелем окружного прокурора.
     - Что?! - воскликнул Эллиотт.
     - И Гламис  осудят  за  предумышленное  убийство  первой  степени,  -
добавил Мейсон, внимательно наблюдая за молодым человеком.
     - Мистер Мейсон, я рассказал _в_а_м_, что видел, но  и  не  собираюсь
это никому больше открывать.
     - Это вы так думаете, - заметил Мейсон.
     - Но что... что мне делать?
     - Я не могу консультировать вас, - ответил Мейсон.  -  Я  представляю
Картера  Джилмана,  а  если  арестуют  Гламис,  то,  вероятно,   я   стану
представлять и ее. Мне хотелось знать  истинные  факты  дела.  Для  вашего
сведения, Гламис отрицает, что когда-либо встречалась с Верой  Мартель,  и
заявила, что вообще понятия не имеет, кто она такая.
     - Но как она объяснила, зачем она ходила в мастерскую вчера утром?  -
поинтересовался Эллиотт.
     - Об этом я ее не спрашивал. Не исключено, что  сейчас  это  выясняет
полиция. А если нет, то они продолжат допрос, поговорив с вами.
     - Они могут заставить меня сделать заявление?
     - Они имеют право  отвезти  вас  в  Управление.  Если  вы  откажетесь
говорить, то из этого не выйдет ничего хорошего. Если  не  откажетесь,  то
последствия будут ужасными. Вам вручат повестку, и  тогда  вы  предстанете
перед Большим Жюри. Там вы обязаны отвечать на вопросы.
     - Не обязан, - упрямо сказал Эллиотт.
     - Тогда вы сядете в тюрьму. А если  наврете,  то  тоже  сядете  -  за
лжесвидетельство.
     - Но если я открою рот, Гламис окажется замешанной в убийстве?
     - Гламис, скорее всего, уже сейчас  замешана  в  убийстве,  -  сказал
Мейсон.  -  У  нее  был  шанс  сообщить  мне  правду,   но   она   им   не
воспользовалась. Я не представляю, чего ждать теперь.
     - А, если, например, полиция не сможет меня найти? - спросил Эллиотт.
     - Она найдет вас.
     - Я в этом не уверен.
     - Если вы исчезнете и полиция не сможет вас найти, а потом выяснится,
что вы находились в доме Джилманов вчера утром и Веру Мартель  убили  тоже
вчера утром в мастерской Джилмана, то _в_ы_ становитесь лицом, на  которое
в первую очередь падает подозрение.
     Эллиотт начал быстро мигать глазами.
     - И? - спросил он.
     - Вы сами в состоянии сделать выводы, - ответил Мейсон.
     - Послушайте, - обратился  к  адвокату  Эллиотт,  -  сколько  у  меня
времени до того, как полиция станет меня искать?
     - Мне-то откуда знать? Возможно, уже сейчас они направляются сюда.
     Эллиотт подошел к входной двери и открыл ее.
     - Я сообщил вам все, что мне известно, господа. У меня есть и  другие
дела.
     - Если вы планируете... - начал Мейсон.
     - Вы слышали, что я сказал. Интервью закончено.
     Мейсон встретился взглядом с Полом Дрейком, кивнул  и  они  вышли  из
квартиры.
     Эллиотт плотно закрыл за ними дверь.
     Мейсон с сыщиком спустились вниз  на  лифте.  Они  молчали,  пока  не
оказались на улице.
     - Ты на машине, Пол? - поинтересовался Мейсон.
     - Да. А ты?
     - Тоже.
     - Мне сесть ему на "хвост"? - спросил детектив.
     Мейсон покачал головой.
     - Почему нет? Ты же знаешь, чего ждать. Он смотается.
     - Ты помнишь, что я ему сказал? Я не имею права давать ему какие-либо
советы, а если он решит скрыться, то подозрение, в первую  очередь,  падет
на него.
     - Ты вел себя очень этично, Перри, однако, окажись я на месте  Хартли
Эллиотта,  влюбленного  в  Гламис  Барлоу,  то  я  обязательно  нашел   бы
какое-нибудь дело, которое заставило бы меня покинуть страну.
     - И ты хочешь проследить, куда он направится?
     - Это может помочь, - заметил Дрейк.
     - Кому?
     Дрейк с минуту обдумывал вопрос адвоката, потом улыбнулся и сказал:
     - Я понял тебя, Перри. Мне следовать за тобой в контору?
     - Да, не выпускай меня из виду, - ответил Мейсон.





     Предварительное слушание дела по обвинению Картера Джилмана  началось
самым  обычным   образом   и   ничем   не   отличалось   от   традиционных
предварительных слушаний в штате Калифорния.
     Однако, ветераны судебных  сражений  обратили  внимание  на  то,  что
заместитель  окружного  прокурора  Эдуард   Маркус   Дииринг   был   более
внимателен, представляя доказательства и закладывая  основу  для  передачи
дела в следующую судебную инстанцию, чем в случае, если бы обвиняемого  не
представлял знаменитый Перри Мейсон.
     Дииринг сообщил коллегам, что на этот  раз  доказательства  настолько
неоспоримы, что даже самому Перри Мейсону не удастся найти лазейку.
     В качестве своего первого свидетеля заместитель  окружного  прокурора
пригласил полицейского, обнаружившего труп Веры Мартель.
     Полицейский описал следы колес, оставшиеся  на  дороге,  то,  как  он
осматривал  местность  и  как  обнаружил  труп  за  рулем  автомашины.  Из
положения переключателя передач свидетель, как  опытный  водитель,  сделал
вывод, что машина двигалась на черепашьей скорости, приближаясь к  обрыву,
с которого упала.
     По следам на обочине можно судить, что это не была машина, вылетевшая
из-за поворота на полной скорости, когда водителю не удается справиться  с
управлением. На обочине была грязь, четкие отпечатки на которой  указывают
на то, что  машину  специально  повернули  к  обрыву,  с  которого  она  в
дальнейшем слетела. Траектория движения на большой скорости была бы совсем
другой. Здесь же имелась абсолютно прямая линию в определенном направлении
- в пропасть. Если бы машина неслась на высокой скорости, то камни на краю
обрыва разлетелись  бы  во  все  стороны.  Однако,  в  данном  случае  они
практически все остались на места,  а  следы  от  колес  показывали,  что,
наоборот, выбирался путь, где меньше всего камней и они самые маленькие.
     Полицейский представил фотографии машины,  трупа  и  камней  на  краю
обрыва.
     Мейсон очень внимательно слушал показания  свидетеля,  но  когда  ему
предложили провести перекрестный допрос, заявил:
     - У меня нет вопросов, Ваша Честь.
     Судья Борис Алворд разрешил свидетелю покинуть место дачи показаний и
внимательно посмотрел на Перри Мейсона.
     - Защита планирует представлять свою версию? - поинтересовался судья.
     - Мы пока не знаем, Ваша Честь.
     - Вы будете  возражать  против  решения  передать  дело  в  следующую
судебную инстанцию?
     - Да, Ваша Честь.
     - Приглашайте своего следующего свидетеля, - обратился судья Алворд к
заместителю окружного прокурора.
     Дииринг пригласил патологоанатома,  который  рассказал  о  нескольких
сломанных костях и внутренних повреждениях трупа.
     - Какова с вашей точки зрения причина смерти? - спросил Дииринг.
     Судья Алворд бросил взгляд на Мейсона, ожидая возражения.
     Мейсон промолчал.
     - Я считаю, что смерть наступила  в  результате  удушения  руками,  -
заявил патологоанатом. - Кости были сломаны уже после наступления  смерти,
примерно часа через два.
     - Вы в состоянии определить время смерти?
     - Смерть наступила между семью  тридцатью  и  одиннадцатью  тридцатью
утра дня, предшествующего дню обнаружения труда.
     - Вы можете проводить перекрестный допрос,  -  повернулся  Дииринг  к
Мейсону.
     - У меня нет вопросов.
     Следующим  свидетелем  со  стороны  обвинения  выступил   заместитель
коронера. Он идентифицировал личные вещи из сумочки Веры Мартель.  Сумочку
вынули из ее машины.
     - Я хотел бы обратить ваше внимание на кошелек с несколькими ключами,
- обратился Дииринг к свидетелю. - Вы каким-либо образом  маркировали  его
для идентификации.
     - Да.
     - На кошельке с ключами, находящемся в настоящий момент в зале  суда,
имеется ваша метка?
     - Да.
     - Это именно тот кошелек для ключей, что был вынут из автомобиля Веры
Мартель?
     - Да.
     - Вы можете проводить перекрестный допрос,  -  обратился  заместитель
окружного прокурора к Мейсону.
     - У меня нет вопросов.
     - Я вызываю Джонатана Блайра, - объявил Дииринг.
     Джонатан Блайр квалифицировал  себя,  как  технического  эксперта  по
криминалистике, работающего в конторе шерифа.
     - Вы проводили микроскопический анализ одежды и тела Веры Мартель?  -
обратился Дииринг к свидетелю.
     - Да.
     - Вы обнаружили что-нибудь необычное?
     - К юбке, к одному чулку  и  к  туфлям  прилипли  опилки,  -  сообщил
свидетель.
     - Вы можете их описать?
     - Это опилки от различных пород дерева: атласное  дерево,  сандаловое
дерево, редкая разновидность красного дерева, мирт. Там также были  опилки
красного дерева, окрашенные в сочный красный цвет.
     - Лаком или масляной краской?
     - Ни тем, ни другим. Это  какая-то  краска,  которой  было  пропитано
дерево.
     - Вы предпринимали попытки выяснить, откуда взялись эти опилки?
     - Мне передали несколько кусков  красного  дерева  от  поставщика  по
имени Карлос Барбара. Я сравнил переданные им куски и опилки с одежды Веры
Мартель. Проведенный мной спектроскопический анализ показал, что  в  обоих
случаях использовалась одна и та же краска для пропитки.
     - Вы можете проводить перекрестный допрос,  -  повернулся  Дииринг  к
Мейсону.
     - У меня нет вопросов, - покачал головой адвокат.
     - Я хотел бы пригласить Карлоса Барбару в качестве своего  следующего
свидетеля, - объявил заместитель окружного прокурора.
     Карлос Барбара  сообщил,  что  торгует  редкими  породами  дерева,  в
основном, продает их тем, кто производит изделия из  дерева.  В  последнее
время  он  стал  использовать  химическую  краску,  состав   которой   сам
разработал, для одной из разновидностей красного дерева. Он  предпочел  бы
сохранить процесс обработки  в  тайне.  Дерево  высушивается  на  открытом
воздухе, а потом, в строго  определенное  время  под  давлением  наносится
краска. Этот метод пока не применяет никто из торговцев  редкими  породами
дерева. Он сам использует его не более трех месяцев.
     Дииринг поинтересовался, ведет ли  Барбара  учет  своих  покупателей.
Свидетель сообщил, что пока он еще  никому  не  продавал  красное  дерево,
обработанное  таким  способом,  однако,  дал  трем   лицам   образцы   для
экспериментирования. Это его постоянные покупатели. Он знал, что их должна
заинтересовать новая разработка.
     - Обвиняемый был среди этих трех лиц? - спросил Дииринг.
     - Да. Я вручил образец мистеру Джилману.
     - Взгляните пожалуйста, на  этот  кусок  дерева,  мистер  Барбара,  -
обратился к свидетелю заместитель окружного прокурора, доставая предмет, о
котором говорил. - Это тот кусок, который вы передали мистеру Джилману?
     - Не весь. Кусок разрезали на две части. Это примерно половина.
     - Я прошу отметить этот кусок дерева для идентификации, -  повернулся
Дииринг к Суду.
     - Никаких возражений, - сказал Мейсон. - Если  вы  заявите,  что  это
кусок, найденный  в  мастерской  мистера  Джилмана,  я  соглашусь  на  его
приобщение к делу в качестве доказательства.
     - Заявляю,  -  ответил  несколько  удивленный  заместитель  окружного
прокурора.
     - Я согласен на его приобщение к делу в качестве доказательства.
     Судья Алворд посмотрел на Мейсона и уже собрался что-то  сказать,  но
изменил решение. Подумав, он постановил:
     -  Представленный  кусок  дерева  приобщается  к  делу   в   качестве
доказательства. Продолжайте, господин заместитель окружного прокурора.
     - У меня больше нет вопросов, Ваша Честь.
     - У меня тоже нет вопросов, - сказал Мейсон.
     - Я хотел бы пригласить Уоррена Лаутона, - объявил Дииринг.
     Лаутон квалифицировал себя, как технического эксперта, работающего  в
Управлении полиции Лос-Анджелеса.
     - Вы исследовали  опилки,  прилипшие  к  юбке  и  одному  чулку  Веры
Мартель, а также обнаруженные у нее на  обуви?  -  обратился  к  свидетелю
заместитель окружного прокурора.
     - Я присутствовал,  когда  опилки  снимались  с  указанных  предметов
одежды при помощи пылесоса.
     - Часть опилок содержала  в  себе  краску,  которой  обработан  кусок
дерева, приобщенный к делу в качестве доказательства со стороны обвинения?
     - Да.
     - Где их обнаружили?
     - На правом туфле рядом с каблуком, наверху правого чулка и на юбке -
как с правой, так и с левой стороны.
     -  Вы  осматривали  автомобиль,  зарегистрированный  на  имя  Картера
Джилмана?
     - Да.
     - Вы обнаружили что-нибудь важное в багажнике?
     - Да.
     - Что именно?
     - Опилки того же типа, пару ниточек с юбки Веры Мартель, которая была
надета на ней в момент смерти - вернее сказать в момент обнаружения  трупа
- а также несколько волосинок, идентичных волосам на голове Веры Мартель.
     - Вы обнаружили в машине что-либо еще, что считаете важным?
     - Да.
     - Что?
     - Большой кусок голубой глины, использующейся для лепки.
     - Опишите ее, пожалуйста.
     - По консистенции эта глина напоминает  замазку  или  шпаклевку,  она
окрашена в голубой цвет, сохраняет свою пластичность, то есть не  высыхает
и не затвердевает, а остается мягкой и податливей.
     - Вы можете проводить перекрестный допрос,  -  повернулся  Дииринг  к
Мейсону.
     Адвокат защиты встал со своего места и обратился к свидетелю:
     - Вы обнаружили этот тип опилок в мастерской обвиняемого?
     - Да.
     - Такой тип опилок обычно прилипает к одежде?
     - При определенных обстоятельствах, да.
     - Если бы Вера Мартель лежала на полу в мастерской мистера  Джилмана,
то опилки прилипли бы к ее одежде?
     - Я уверен в этом.
     - А если после этого ее труп положили в багажник автомашины, то часть
опилок отвалилась бы?
     - Не сомневаюсь.
     - В опилках нет ничего особенного, что заставляет их прилипать именно
к тому типу одежды, что была на Вере Мартель?
     - Нет, сэр.
     - Они прилипли бы к одежде обвиняемого?
     - Да, сэр.
     - В таком случае, если обвиняемый работал бы у себя  в  мастерской  в
спортивном костюме, то опилки прилипли бы к рукавам костюма?
     - Могли прилипнуть.
     - Предположим, на спортивном костюме обвиняемого остались опилки.  Он
открыл багажник своей машины, чтобы что-то  оттуда  достать  или  положить
внутрь. Вполне вероятно, что в таком случае часть опилок отвалились бы  от
рукавов обвиняемого и упала в багажник, не так ли?
     - Это возможно.
     - Спасибо, - поблагодарил Мейсон  свидетеля.  -  У  меня  больше  нет
вопросов.
     - Я хотел бы пригласить Мориса Феллоуза, - объявил  Дииринг  с  видом
игрока, собирающегося покрыть туз противника.
     Феллоуз  оказался  пожилым  мужчиной  с  густыми  бровями,  глубокими
складками у рта и остатками неухоженных волос  на  висках  и  затылке.  Он
занял  место  дачи  свидетельских  показаний  и  сообщил,  что  занимается
производством ключей.
     - Вы знакомы с обвиняемым? - спросил заместитель окружного прокурора.
     - Я его видел.
     - Когда вы его видели?
     - Во второй половине дня тринадцатого.
     - Те есть в прошлый вторник?
     - Да, сэр.
     - Вы вступали с ним в деловые отношения?
     - Да, сэр.
     - В чем они заключались?
     - Обвиняемый принес мне кусок глины, использующейся для лепки. На ней
были отпечатки пяти ключей. Он попросил сделать по ним ключи. Я  объяснил,
что мы, в общем-то, не  занимаемся  подобной  работой  и  это  чрезвычайно
сложный заказ, а, следовательно, будет стоить значительно  дороже,  потому
что для начала придется...
     - Что он ответил? - перебил Дииринг.
     - Попросил сделать ключи как можно скорее, и  сказал,  что  заплатит,
сколько потребуется.
     - А вы?
     - Сделал ключи.
     - Опишите, пожалуйста, процедуру изготовления.
     - Вначале я подготовил шаблон, а с него уже делал ключи.
     - Шаблоны остались у вас?
     - Да.
     - Они у вас с собой?
     - Да.
     - Я прошу приобщить их к делу в качестве доказательств,  -  обратился
Дииринг к Суду.
     - У меня нет возражений, - заявил Мейсон.
     - Мистер Феллоуз, - снова заговорил Дииринг, - взгляните, пожалуйста,
на кошелек с ключами, ранее приобщенный к делу в качестве доказательства и
найденный в сумочке усопшей Веры Мартель. Сравните,  пожалуйста,  шаблоны,
принесенные вами в зал суда, и ключи из этого кошелька.
     - Они совпадают, - сообщил свидетель.
     - Все?
     - Все.
     - Вы  можете  проводить  перекрестный  допрос,  мистер  Мейсон,  -  с
победным видом сказал Дииринг.
     - В настоящий момент у меня нет вопросов.
     Судья Алворд взглянул на часы и заметил:
     - Сейчас без пяти двенадцать, господа. Я  считаю,  что  пришло  время
обеденного перерыва.  У  вас  есть  еще  свидетели,  господин  заместитель
окружного прокурора?
     - Двое, - ответил Дииринг.
     - Прекрасно. Объявляется  перерыв  до  половины  второго.  Обвиняемый
остается под стражей.
     Судья Алворд покинул зал суда.
     Мейсон встал и  обратился  к  полицейскому,  который  подошел,  чтобы
отвести Картера Джилмана обратно в тюрьму:
     - Приведите, пожалуйста, мистера  Джилмана  назад  в  двадцать  минут
второго.
     - Хорошо, - кивнул полицейский.
     - Обдумайте все на досуге, - приказал Мейсон Джилману. -  Теперь  вам
придется открыть мне правду.
     Мейсон взял свой портфель, кивнул Делле Стрит и направился к  выходу.
К ним присоединился Пол Дрейк.
     - Обедать? - спросил детектив.
     - Легко перекусим. Немного овощей, чтобы поддержать силы,  -  ответил
Мейсон.
     - Эта история с ключами накидывает петлю на  шею  твоего  клиента,  -
мрачным тоном заметил Дрейк.
     Мейсон промолчал.
     - Однако, то, что они представили эти  показания  на  предварительном
слушании, доказывает, что тебя боятся. При обычных условиях они придержали
бы этот факт до судебного процесса в следующей инстанции.
     - Эти показания занесли протокол, - заметил Мейсон, - и теперь,  если
мастера по изготовлению  ключей,  по  какой-то  причине  невозможно  будет
разыскать, его слова просто зачитают.
     - Ты привязан к мачте, Перри. Удивительно, что Гамильтон Бергер лично
не присутствует на слушании.
     -   Возможно,   потому   что   у   обвинения   имеются    неоспоримые
доказательства. Дело практически решено. В таких случаях окружной прокурор
не считает нужным появляться лично.
     - Готов поспорить, что во второй половине дня он появится,  -  сказал
Дрейк. - Ему требуется личная победа над тобой, чтобы  удовлетворить  свое
самолюбие.
     - Джилман не похож на убийцу,  но  все  же...  -  задумчиво  произнес
Мейсон.
     - Это его рук дело, - заявил Дрейк. -  Он  убил  ее,  чтобы  защитить
человека, которого любит, но, тем не менее, все-таки убил.
     Мейсон, Дрейк и Делла Стрит отправились в  свой  любимый  ресторанчик
рядом с Дворцом правосудия, где всегда обедали,  если  слушалось  дело,  в
котором участвовал Мейсон. Владелец заранее приготовил для них кабинку.
     В середине обеда рядом со столиком  появился  официант  с  телефонным
аппаратом.
     - Звонят мистеру Дрейку, - сообщил он.
     Официант подключил телефон к гнезду, находящемуся под столиком.
     - Это Пол Дрейк... Кто?.. Я сам с ней поговорю. Алло! - сказал Дрейк,
а потом молча слушал отчет. Наконец, он ответил: - Хорошо. Боюсь,  что  мы
ничего не сможем предпринять. Оставайся на работе. Я рад, что нам  удалось
раздобыть эту информацию. - Дрейк отодвинул от себя телефонный  аппарат  и
обратился к адвокату: - Страшно не хочется сообщать тебе  плохие  новости,
Перри.
     - А что, могут быть еще хуже?
     - Полиция нашла Хартли Эллиотта. Держат его, как  важного  свидетеля,
показания которого имеют существеннее значение. Он у них уже  более  шести
часов, но они это не афишировали. Окружная прокуратура намерена пригласить
его на место дачи показаний сегодня во второй  половине  дня.  Они  думают
тебя  удивить,  считая,  что  твой   перекрестный   допрос   не   принесет
результатов, если они  представят  что-то  неожиданное.  Затем  они  дадут
Эллиотту  возможность,  если  он  захочет,  скрыться  перед  слушанием   в
следующей инстанции и зачитают его показания из протокола. Это будет  тебе
совсем не  на  пользу.  Это  хорошо  спланированная  стратегия  обвинении.
Эллиотта нашли в каком-то  мотеле,  где  он  остановился  под  вымышленным
именем. Они держали его под наблюдением  и  забрали  только  сегодня  рано
утром. Они решили тебя удивить. Ты понимаешь, что это означает. Во  второй
половине дня Гамильтон Бергер лично появится в суде и  попытается  вырвать
коврик у тебя из-под ног. Они заставят Эллиотта признаться, что он  видел,
как Гламис выбегала из мастерской. Окружная прокуратура разработала теорию
о том, что ее также видел Джилман, завтракавший в столовой. Джилман  решил
выяснить, в чем дело, отправился в  мастерскую,  столкнулся  там  с  Верой
Мартель,  задушил  ее  или  обнаружил,  что  это  уже  сделала  Гламис,  и
постарался  замести  следы.  Затем  будет  созвано  Большое  Жюри,  Гламис
предъявят обвинение и ее станут судить вместе  с  Картером  Джилманом.  Ты
оказываешься в незавидном положении.
     - Гламис утверждает, что спала, пока не услышала, как Мьюриель  ходит
по чердаку, - заметил Мейсон.
     - Это то, что она утверждает, - возразил Дрейк. - Но к тому  времени,
как твой клиент откроет тебе правду, ты поймешь, что ты раздразнил медведя
и бесцельно и неразумно подвергнул себя опасности.
     Мейсон отодвинул стул.
     - Пора отправляться на бойню, -  сказал  он.  -  Посмотрим,  что  нам
приготовил Гамильтон Бергер.





     Ровно в двадцать минут второго полицейский привел Картера Джилмана  в
зал суда.
     Мейсон бросил беглый взгляд через  плечо  на  зрителей,  которые  уже
начали заполнять отведенные для них места, положил руку на  спинку  стула,
на котором сидел Джилман, и шепотом обратился к своему клиенту:
     - А теперь расскажите  мне  правду.  -  Мейсон  повернулся  к  столу,
небрежно взял какую-то бумагу, чтобы никто из зрителей или  представителей
окружной  прокуратуры  не  заподозрил  важность  момента,  и  добавил:   -
Начинайте.
     - Я не предам человека, которого пытаюсь защитить.
     - Я не могу никого защищать, пока не  знаю  факты  дела,  причем  все
факты, - возразил Мейсон.
     - Тогда вы предадите меня.
     - Ничего подобного. Вы - мой клиент.
     - Тогда вы, чтобы спасти мне жизнь, предадите  человека,  которого  я
пытаюсь защитить.
     - Может быть, и так, - ответил Мейсон,  задумчиво  глядя  на  Картера
Джилмана.
     - Вот этого я и боюсь, - заявил Джилман. - Я не открою ни одной живой
душе то, что я видел.
     - В таком случае вас ждет неприятный сюрприз через несколько минут.
     - Что вы имеете в виду?
     - Полиция задержала Хартли Эллиотта, - сообщил Мейсон. - Он в ту ночь
спал у вас в доме в комнате, расположенной прямо над столовой.  Он  видел,
как Гламис выбегала из мастерской.
     На лице Джилмана изобразились  такие  удивление  и  отчаяние,  словно
Мейсон стукнул его кулаком в живот.
     - Он... он ее видел?!
     - Именно так.
     - Откуда вы знаете?
     - Он сам мне сказал.
     Джилман глубоко вздохнул.
     - Как нам не повезло. Ну почему он смотрел в окно?!
     - Так это в самом деле была Гламис? - уточнил Мейсон.
     - Да, - кивнул Джилман. - Вначале Вера Мартель прошла  по  подъездной
дороге к гаражу и скрылась  в  фотолаборатории.  Я  ее  увидел.  Я  послал
Мьюриель на кухню, чтобы самому разобраться,  в  чем  тут  дело.  Мьюриель
какое-то время медлила, то есть я не сразу туда отправился... Ну, я  точно
не знаю, что произошло, но когда я снова выглянул в  окно,  из  мастерской
выбегала Гламис. Мне казалось, что Мьюриель никогда не уйдет. Мне пришлось
подождать, пока она не поставит сковородку на плиту...
     Бейлиф постучал молоточком по столу.
     - Всем встать! Суд идет!
     Находившиеся в зале поднялись на ноги. Судья  Алворд  вошел  и  занял
свое месте.
     Открылась боковая  дверь  и  появился  Гамильтон  Бергер  собственной
персоной. Он опустился на стул рядом с Эдуардом Диирингом.
     Судья Алворд определенно удивился.
     - Господин окружной  прокурор  решил  лично  участвовать  в  деле?  -
поинтересовался он.
     -  Да,  Ваша  Честь,  -  поклонился  Гамильтон  Бергер  судье,  затем
повернулся и холодно кивнул Перри Мейсону.
     - Приглашайте своего следующего  свидетеля,  господин  обвинитель,  -
приказал судья Алворд.
     - Хартли Гроув Эллиотт, - вызвал Дииринг.
     Гамильтон Бергер поднялся со своего места и обратился к Суду:
     - Ваша Честь, Хартли Эллиотт -  враждебно  настроенный  свидетель.  Я
также хотел бы обратить внимание Высокого Суда на  то,  что  мы  вынуждены
были задержать его и не выпускать из-под стражи, потому что его  показания
должны   иметь   существенное   значение   для   принятия    решения    по
рассматриваемому делу. Мистер Эллиотт предпринял все возможное, чтобы  ему
не вручили повестку о явке в суд, остановился  в  мотеле  под  вымышленным
именем и старался скрыть свое местонахождение от органов правопорядка.
     -  Суд  разрешит  вам  наводящие  вопросы,  если  враждебный  настрой
свидетеля станет очевидным, - ответил судья Алворд. -  Однако,  вы  должны
вести допрос  традиционным  образом,  пока  наводящие  вопросы  не  станут
абсолютно необходимы.
     Открылась дверь из комнаты, где свидетели обычно дожидаются вызова  в
зал суда, и полицейский в форме вывел Хартли Эллиотта.
     Судья Алворд с любопытством посмотрел на Эллиотта и приказал ему:
     - Поднимите правую руку и примите присягу.
     Эллиотт поднял  правую  руку,  принял  присягу  и  занял  место  дачи
показаний.
     - Я хочу обратить ваше внимание на утро вторника, тринадцатого  числа
текущего месяца, - начал Гамильтон Бергер, решивший лично провести  допрос
свидетеля.
     - Да, сэр?
     - Где мы находились в то утро?
     - В доме обвиняемого  Картера  Джилмана  по  адресу  авеню  Вауксман,
шестьдесят два тридцать один.
     - Вы гостили в том доме?
     - Да.
     - В какое время вы приехали?
     - Вы имеете в виду в первый раз?
     - Да.
     - Где-то в два часа, или в половине третьего утра.
     - Что вы делали?
     - Провожал  Гламис  Барлоу  домой.  Мы  какое-то  время  посидели  на
крыльце, а потом она пригласила меня зайти и выпить по стаканчику.
     - А потом?
     - Я попрощался с Гламис и отправился к своей машине. Гламис стояла на
крыльце. Я случайно  оставил  зажигание  включенным.  Аккумулятор  сел.  Я
попытался завести двигатель, но у меня ничего не получилось.
     - А дальше?
     - Мисс Барлоу предложила мне переночевать у  них  дома,  чтобы  утром
поменять аккумулятор на станции техобслуживания.
     - Станция техобслуживания открыта всю ночь?
     - Нет, она была закрыта, когда я пытался завести машину. Они работают
с восьми утра.
     - Что вы сделали? - спросил Гамильтон Бергер.
     - Пошел спать.
     - Я хочу точно  выяснять,  где  вы  спали.  Вы  в  состоянии  описать
месторасположение той комнаты?
     - В севере-западном углу здания.
     - В задней части дома?
     - Да.
     - Из окон той комнаты вам был виден гараж, не так ли?
     - Да.
     - Вам известно, где находится  фотолаборатория,  используемая  миссис
Джилман?
     - Да.
     -  Вам  известно,  где  находится  мастерская   обвиняемого   Картера
Джилмана?
     - Да.
     -  Взгляните,  пожалуйста,  на  вещественное  доказательство  "Б"  со
стороны  обвинения.  Это  план  дома  Джилманов,  гаражей,  мастерской   и
фотолаборатории. Вы понимаете, что на нем изображено?
     - Да.
     - Покажите, пожалуйста, на этом плане, комнату, в которой вы спали  в
ту ночь.
     - Это спальня на втором этаже.
     - Прямо над столовой?
     - Да.
     - Когда вы в следующий раз  видели  Гламис  Барлоу  после  того,  как
сказали ей спокойной ночи ранним утром тринадцатого?
     - Я... я отказываюсь отвечать.
     - На каких основаниях?
     - Я просто отказываюсь отвечать.
     Гамильтон Бергер посмотрел на судью Алворда.
     - Свидетель должен отвечать, если только  в  ответе  на  поставленный
вопрос не содержится что-либо, что может быть вменено ему в вину. В  таком
случае он может отказаться на этих основаниях и Суд примет соответствующее
решение, - заявил судья Алворд.
     - Я отказываюсь отвечать, - повторил Эллиотт.
     - Если вы просто отказываетесь отвечать,  то  вам  будет  предъявлено
обвинение в неуважении к Суду, - сказал судья Алворд.
     - Я просто отказываюсь отвечать. Я не допущу, чтобы то, что я  видел,
привело к осуждению невинного человека.
     Гамильтон Бергер нахмурился.
     - Хорошо, - обратился к свидетелю судья Алворд.  -  Если  вы,  мистер
Эллиотт, отказываетесь отвечать, то мы обвиняем вас в неуважении к Суду. Я
заверяю, что вас ждет суровый приговор. Слушается дело об  убийстве.  Ваша
показания могут иметь решающую роль.
     - Я отказываюсь отвечать.
     - Я считаю, что Суд должен оказать  давление,  чтобы  услышать  ответ
этого свидетеля, - встал со своего места Гамильтон Бергер.  -  Перед  нами
враждебно настроенный свидетель, показания которого  имеют  принципиальное
значение в плане рассмотрения настоящего дела. Он в состоянии доказать  не
только мотивацию, но и необходимость  предъявления  обвинения  в  убийстве
одновременно двум лицам. Ответ этого свидетеля  крайне  важен.  Я  заверяю
Высокий Суд, что в виду того, что этот свидетель избрал подобный подход  и
попытался скрыться, есть все основания предполагать, что  нам  не  удается
найти его, когда деле будет слушаться в Высшем Суде,  если  только  мы  не
оставим его под стражей. И даже тогда, мы не сможем предположить,  что  он
скажет после того, как обдумает все на досуге, да еще  и  заинтересованные
стороны проведут с ним соответствующую работу.  Для  представления  версии
обвинения  жизненно  необходимо,   чтобы   этот   свидетель   ответил   на
поставленный вопрос.
     Судья Алворд снова повернулся к свидетелю:
     - Мистер Эллиотт, предупреждаю вас, что, если вы не станете  отвечать
на  вопрос,  заданный  окружным  прокурором,  вас  посадят  в  тюрьму   за
неуважение к Суду и вы останетесь там до  тех  пор,  пока  не  согласитесь
ответить или не представите оснований, веских с юридической точки  зрения,
почему вы отказываетесь отвечать.
     - Я отказываюсь отвечать, - упрямо повторил Эллиотт.
     - Хорошо. Суд постановляет, что вы переходите в ведение шерифа нашего
округа и будете помещены в тюрьму за неуважение к Суду.  Вы  останетесь  в
тюрьме до тех  пор,  пока  не  ответите  на  поставленный  вопрос  или  не
представите оснований,  веских  с  юридической  точки  зрения,  почему  вы
отказываетесь отвечать.
     Хартли Эллиотт встал, сложил руки, посмотрел прямо в  глаза  судье  и
повторил:
     - Я отказываюсь отвечать.
     Судья Алворд кивнул полицейскому.
     Полицейский подошел к Эллиотту, взял его за локоть и вывел из зала.
     - Я хотел бы пригласить Пола  Дрейка  в  качестве  своего  следующего
свидетеля, - объявил Гамильтон Бергер. - Мистер  Дрейк  находится  в  зале
суда. Пройдите вперед и примите присягу, мистер Дрейк.
     Сыщик в отчаянии посмотрел на Перри Мейсона.
     - Пройдите вперед и примите присягу, мистер Дрейк, -  приказал  судья
Алворд.
     Дрейк встал со своего места в зале, прошел вперед, принял  присягу  и
занял свидетельскую ложу.
     - Вы - частный детектив? - спросил Гамильтон Бергер.
     - Да, сэр.
     - У вас имеется лицензия на занятие подобной деятельностью?
     - Да, сэр.
     - Вы имели эту лицензию четырнадцатого числа текущего месяца?
     - Да, сэр.
     - Вы знакомы с Хартли Эллиоттом, свидетелем, выступавшим до вас?
     - Да, сэр.
     - Разговаривали ли вы  с  мистером  Хартли  Эллиоттом  четырнадцатого
числа  текущего  месяца  в  квартире  Хартли   Эллиотта   номер   шесть-В,
находящейся  в  многоквартирном  доме  "Росситер"  на  улице  Блондом,   в
присутствии Перри Мейсона? Просто ответьте - да или нет.
     Дрейк секунду колебался, а потом с неохотой кивнул:
     - Да.
     - Во время того  разговора  в  присутствии  Перри  Мейсона,  адвоката
защиты, спрашивали ли вы Хартли Эллиотта, что произошло утром тринадцатого
числа текущего месяца? Сообщал ли вам Хартли Эллиотт,  что  он  видел  как
примерно в восемь тридцать утром тринадцатого числа Гламис Барлоу вышла из
мастерской,  показанной  на  плане,  вещественном  доказательстве  "Б"  со
стороны обвинения, а потом побежала за дом?
     - Минутку, - встал со своего  места  Мейсон.  -  Я  возражаю  на  том
основании, что для ответа на этот вопрос требуются показания с чужих слов.
     - Вопрос  задан  для  дискредитации  предыдущего  свидетеля  или  его
показаний, - ответил Гамильтон Бергер.
     - Здесь нечего дискредитировать, - заявил  Мейсон.  -  Даже  если  бы
Хартли  Эллиотт  сказал,  что  он  _н_е_   видел   Гламис   Барлоу   утром
тринадцатого, вопрос все равно  был  бы  неуместен.  Вы  не  имеете  права
дискредитировать выставленного вами же свидетеля.
     - Имею, если удивлен ответом свидетеля, - заметил Гамильтон Бергер.
     - Вы утверждаете, что удивлены? Разве Хартли Эллиотт не говорил  вам,
что он откажется отвечать на вопросы касательно того, что произошло  утром
тринадцатого числа?
     По выражению лица Гамильтона Бергера стало понятно, что Мейсон  попал
точно в цель.
     - Я жду, чтобы вы заверили в этом Высокий Суд, - сказал Мейсон.
     - Это несущественно, - выпалил Гамильтон Бергер.
     - Как раз существенно,  -  заметил  Мейсон.  -  Вы  не  имеете  права
дискредитировать выставленного вами же свидетеля. Вы должны доказать,  что
когда-либо этот свидетель  сделал  заявление,  противоречащее  показаниям,
данным им в зале суда. И даже в таком случае  вы  не  можете  представлять
доказательства через дискредитацию свидетеля. Вы только  показываете,  что
прозвучало  заявление,  противоречащее  сделанному   ранее,   что   служит
основанием для постановки под сомнение правдивость свидетеля.
     - Таков закон, - подтвердил судья Алворд.
     Гамильтон Бергер побагровел.
     - Ваша Честь,  -  обратился  он  к  судье  Алворду,  -  представители
окружной прокуратуры не хотят, чтобы их сдерживали технические правила.  У
нас есть основания  полагать,  что  Перри  Мейсон  и  Пол  Дрейк,  частный
детектив, которого обычно нанимает Перри Мейсон,  разговаривали  с  Хартли
Эллиоттом  четырнадцатого  числа  текущего  месяца.  В  результате  Хартли
Эллиотт  в  спешном  порядке  покинул  квартиру,  незадолго  до  появления
полиции, отправился в  мотель  и  зарегистрировался  там  под  вымышленным
именем, пытаясь, таким образом, исчезнуть со сцены,  чтобы  его  не  нашла
полиция и ему не вручили повестку о явке в суд для выступления в  качестве
свидетеля по слушаемому делу. Мы считаем, что Хартли  Эллиотт  видел,  как
Гламис Барлоу выбегала из мастерской. Он рассказал об этом Перри Мейсону и
Полу Дрейку. Напрашивается логический вывод, что его исчезновение напрямую
связано с разговором с этими двумя джентльменами.
     Судья Алворд взглянул на Перри Мейсона.
     - Это теория окружного прокурора, Ваша Честь, - встал со своего места
Мейсон. - Я заявляю, что мистер Бергер не имеет права доказывать  что-либо
через показания с чужих слов. Нужны прямые свидетельства,  если  он  хочет
показать мотивацию  убийства  Веры  Мартель,  что,  насколько  я  понимаю,
является его целью. Это нельзя делать через то, что кто-то  из  свидетелей
кому-то  сообщил.  Если  он  намерен  дискредитировать  выставленного   им
свидетеля, то ему следует руководствоваться соответствующими правилами.
     - Вы возражаете против поставленного  вопроса,  господин  адвокат?  -
уточнил судья Алворд.
     - Да. На основании  того,  что  это  несущественно,  не  допустимо  в
качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Для ответа  требуются
показания   с   чужих   слов.   Господин   окружной   прокурор    пытается
дискредитировать выставленного им же свидетеля.
     - Возражение принимается, - постановил судья Алворд.
     - Это все, мистер Дрейк, - злобно  сказал  раскрасневшийся  Гамильтон
Бергер.  -  Вы  можете  покинуть  свидетельскую  ложу,  но  не  забывайте,
пожалуйста, что вы  работаете  частным  детективом,  и  ваша  деятельность
подвергается лицензированию. А эту лицензия  требуется  время  от  времени
продлевать.
     - Мы возражаем против угроз свидетелю со стороны окружного прокурора,
-  встал  со  своего  места  Мейсон.  -  Мы  считаем,  что  ни  при  каких
обстоятельствах нельзя считать молчание свидетеля неэтичным, если  Высокий
Суд  постановил,  что  подобные  показания  не  могут  быть  представлены.
Фактически, если бы свидетель  высказал  пожелание  ответить  на  заданный
вопрос после принятия Судом возражения защиты, то он оказался бы виновен в
неуважении к Суду.
     Судья Алворд с трудом сдержал улыбку.
     - Вы правы, - согласился он с Мейсоном. - Я делаю замечание окружному
прокурору. Суд постановил, что ответ на  заданный  вопрос  не  может  быть
представлен в качестве доказательства. Возражение адвоката защиты принято.
Свидетель выразил бы неуважение к Суду, если  бы  после  этого  представил
интересующую вас информацию. Ваша угроза прозвучала  совсем  не  к  месту.
Приглашайте своего следующего свидетеля.
     Разозленный Гамильтон Бергер заявил:
     - Хорошо, я подойду к этому с  другой  стороны.  Я  приглашаю  Гламис
Барлоу для дачи показаний.
     Судья Алворд задумчиво почесал подбородок.
     - Мисс Барлоу находится в зале суда? - поинтересовался он.
     - Ей вручили повестку, она является важной свидетельницей,  показания
которой могут иметь существенное значение для решения  дела.  Я  опасался,
что она попытается покинуть юрисдикцию суда, поэтому приказал взять ее под
стражу несколько часов назад.
     - Я не понимаю, чего вы добиваетесь, господин  окружной  прокурор,  -
сказал судья Алворд. - Проводится только предварительное  слушание,  целью
которого является, во-первых, показать,  что  совершено  преступление,  и,
во-вторых, что есть  достаточно  оснований  полагать,  что  оно  совершено
обвиняемым. Настоящий Суд не выполняет функций Большого Жюри.
     - Я понимаю, Ваша Честь, - кивнул Гамильтон Бергер.
     - В соответствии с законодательством штата Калифорния, если  какое-то
лицо вызывают в качестве свидетеля  во  время  предварительного  слушания,
адвокат защиты проводит перекрестный допрос этого лица или адвокату защиты
такая возможность  предоставляется,  а  он  отказывается,  и  если  что-то
случается и это лицо не может присутствовать на слушании дела в  следующей
судебной инстанции, или представляется  невозможным  найти  это  лицо,  то
любая из сторон имеет право представить  показания  лица,  выступавшего  в
качестве свидетеля  на  предварительном  слушании.  Они  принимаются,  как
доказательства, и заносятся в протокол.  Таково  мое  понимание  права,  -
объяснил судья Алворд.
     - Да, Ваша Честь.
     - Поэтому в некоторых случаях, - продолжал судья Алворд,  -  окружной
прокурор решает пригласить на предварительное слушание свидетеля,  который
должен представить важные показания, если обвинение  опасается,  что  этот
свидетель может умереть или покинуть юрисдикцию суда  к  моменту  передачи
дела в Высший суд. Таким образом, окружной прокурор в состоянии справиться
с рядом трудностей, если этого свидетеля не будет на слушании в  следующей
судебной инстанции.
     - Да, Ваша Честь.
     На лице судьи Алворда появилось раздражение.
     - Я не  намерен  навязывать  свои  суждения  представителям  окружной
прокуратуры. Однако, с другой стороны, я не допущу,  чтобы  настоящий  Суд
брал на себя функции Большого Жюри. Я просто сделал  несколько  замечаний,
которые должны принять к сведению обе  стороны.  Цель  настоящего  Суда  -
отправление  правосудия.  Вы  выдвинули  свою  версию,  господин  окружной
прокурор. Общеизвестным фактом является то, что, как правило, Суд передает
дело для  слушания  в  следующую  судебную  инстанцию,  даже  если  защита
представляет доказательства, ставящие под сомнение точность  доказательств
обвинения. На предварительном  слушании,  Суд  обычно  не  берет  на  себя
ответственность  взвешивать  доказательства  и  не  принимает  решений  по
конфликту доказательств, а передает дело в Высший суд. В настоящий  момент
нас интересует, почему обвинение так настойчиво  продолжает  вызывать  все
новых и новых свидетелей и допрашивать их об одном и том же.
     - Обвинение  действует  подобным  образом,  потому  что  считает  это
необходимым, - заявил Гамильтон Бергер. - В настоящем случае мы  выступаем
против  изобретательного  и  хитрого  адвоката   защиты,   который   любит
устраивать драматическую развязку и всячески нарушать и ставить с  ног  на
голову  традиционную  процедуру  ведения  дел  в  суде.  Поэтому  окружная
прокуратура думает, что мы имеем право вести  дело  так,  как  мы  считаем
нужным. Мы просим Высокий Суд не ограничивать нас в вызове свидетелей.
     - Очень хорошо, - сказал судья Алворд,  по  тону  которого  сразу  же
становилось понятно, что он разозлен. -  Суд  не  намерен  никоим  образом
ограничивать права окружной прокуратуры  по  представлению  свидетелей.  С
другой  стороны,  нашей  целью  является  отправление  правосудия.  Мы  не
собираемся брать на себя функции Большого Жюри, а также не позволим лишить
обвиняемого его прав.  Теперь,  господин  окружной  прокурор,  вы  желаете
пригласить Гламис Барлоу для дачи показаний. Вероятно, что  до  завершения
настоящего слушания Гламис Барлоу будет названа второй  обвиняемой,  и  ее
дело будет передано в Высший суд. Мы не хотели  бы  допускать  вызов  мисс
Барлоу в качестве свидетельницы для того,  чтобы  поймать  ее  в  ловушку,
поставив в такое положение, где могут  быть  ущемлены  ее  конституционные
права.  Однако,  если  вы,  господин  окружной  прокурор,  считаете,   что
необходимо  пригласить  мисс   Барлоу   в   качестве   свидетельницы   для
представления вашей версии, вызывайте ее.
     - Гламис Барлоу, - объявил Гамильтон Бергер нарочито громко.
     Полицейский открыл дверь комнаты, где свидетели дожидаются  вызова  в
зал суда, и проводил Гламис Барлоу до места дачи показаний.
     -  Минутку,  -  сказал  судья  Алворд,  когда  свидетельница  приняла
присягу. - Мисс Барлоу, вас пригласили в качестве свидетельницы со стороны
обвинения. Суд считает своей обязанностью предупредить вас,  что  получены
определенные доказательства, показывающие вероятность того,  что  вы  были
вовлечены в совершение убийства, или вероятность того, что  вам  предъявят
обвинение в убийстве наряду с Картером  Джилманом.  Суд  советует  вам  не
отвечать ни на какие вопросы, ответы на которые,  с  вашей  точки  зрения,
могут быть вменены вам в вину. Представители окружной прокуратуры не имеют
права вызывать вас в качестве свидетельницы в деле, где  вы  выступаете  в
роли обвиняемой. Хотя  в  настоящий  момент  вы  официально  не  являетесь
обвиняемой, вы в дальнейшем можете ею стать. Суд  хочет,  чтобы  вы  точно
уяснили ситуацию. Если вы желаете проконсультироваться  с  адвокатом,  Суд
готов предоставить вам такую возможность в любое время. Вы поняли меня?
     - Да, Ваша Честь, - кивнула Гламис Барлоу.
     - Все, что вы сейчас скажете, любой ваш ответ может в дальнейшем быть
использован против вас, - продолжал судья Алворд. - Вы поняли меня?
     - Да, Ваша Честь.
     - Суд уже вынес приговор одному свидетелю  за  неуважение  к  Суду  и
отказ отвечать на вопрос без веских на то  оснований.  Однако,  Суд  более
благосклонно отнесется к свидетельнице, которую, как  очевидно,  вызывают,
чтобы заложить основание  для  предъявления  ей  обвинения  в  дальнейшем.
Видимо, свидетельницу хотят застать врасплох и получить у  нее  заявление,
пока она не успела проконсультироваться у адвоката.
     - Я выражаю возмущение по поводу замечаний Высокого Суда, - встал  со
своего места Гамильтон Бергер. - Они безосновательны.
     - Я не согласен с вами,  -  сказал  судья  Алворд.  -  Я  посоветовал
свидетельнице  не  отвечать  на  вопросы,  если  она  того   пожелает,   и
предупредил, что ей не будет предъявлено обвинение в  неуважении  к  Суду,
пока ей не предоставят возможность проконсультироваться у адвоката,  стоит
ей отвечать или нет. Продолжайте, господин окружной прокурор.
     Гамильтон Бергер резко повернулся к свидетельнице.
     - Вы были знакомы с усопшей Верой М.Мартель при жизни?
     - Я возражаю, - заявил Мейсон. -  Это  несущественно,  недопустимо  в
качестве доказательства и не имеет отношения к делу.
     - Возражение отклоняется, - постановил судья Алворд.
     - Я не знала Веру М.Мартель, - ответила Гламис Барлоу.
     - Я обращаю ваше внимание на утро тринадцатого числа текущего месяца.
Находились ли вы у себя дома по  адресу  авеню  Вауксман,  шестьдесят  два
тридцать один, между восьмью и восьмью тридцатью утра?
     - Да.
     - В указанный мной промежуток времени или в любое другое время  утром
заходили ли вы в мастерскую обвиняемого Картера Джилмана? Я  имею  в  виду
мастерскую,  обозначенную  на  плане,  приобщенном  к  делу   в   качестве
вещественного доказательства "Б" со стороны обвинения. Я  не  хочу,  чтобы
оставалось хотя бы  малейшее  недопонимание.  Я  показываю  мастерскую  на
плане. Вы понимаете, что здесь изображено, мисс Барлоу?
     - Да.
     - Вы заходили в мастерскую?
     - Минутку, -  встал  со  своего  места  Мейсон.  -  Я  возражаю.  Это
несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет  отношения
к делу. Я также возражаю на основании того, что  задан  наводящий  вопрос.
Это попытка со стороны окружного прокурора  провести  перекрестный  допрос
свидетельницы, выставленной им самим. Очевидно,  вопрос  предназначен  для
того, чтобы поймать ее в ловушку и поставить в такое  положение,  что  она
окажется свидетельницей против себя самой во время слушания дела в  Высшем
суде. Ущемляются конституционные  права  Гламис  Барлоу  с  использованием
техники, не допустимой на законных основаниях  во  время  предварительного
слушания.
     - Возражение принимается, - постановил судья Алворд.
     - Эту  свидетельницу  проконсультировали  насчет  ее  конституционных
прав, - злобно сказал Гамильтон Бергер. - Я спрашиваю ее о  том,  заходила
ли она в определенную комнату в определенный день и в определенное  время,
и я имею право получить ответ на этот вопрос. Пока этой свидетельнице  еще
не предъявлено никакого обвинения в совершении преступления.
     - Вы готовы заявить, что  не  намерены  предъявлять  ей  обвинение  в
совершении  преступления  после  окончания  предварительного  слушания?  -
поинтересовался судья Алворд.
     - Я  не  собираюсь  выступать  ни  с  какими  заявлениями  касательно
намерений окружной прокуратуры ни перед Судом, ни перед адвокатом  защиты.
В настоящий момент я пригласил свидетельницу, которая,  как  у  меня  есть
основания полагать, знакома с определенными фактами дела. Я хочу, чтобы ее
показания внесли в протокол  предварительного  слушания.  Я  имею  на  это
право, я не нарушаю процедуру ведения дел и настаиваю, чтобы свидетельница
ответила.
     - Я _х_о_ч_у_ ответить на этот вопрос, - закричала Гламис Барлоу. - Я
и близко не подходила к мастерской.
     На лице Гамильтона Бергера появилась победная улыбка.
     - Пусть  между  нами  не  останется  недопонимания,  мисс  Барлоу,  -
обратился он к свидетельнице вкрадчивым голосом. - На плане - вещественном
доказательстве "Б" со стороны обвинения - изображена территория по  адресу
авеню  Вауксман,  шестьдесят  два  тридцать  один,  Лос-Анджелес,  в   том
состоянии, в котором она находилась тринадцатого числа текущего месяца.  Я
спрашивал вас о мастерской, изображенной на этом плане. А теперь я попрошу
вас написать вашу фамилию на помещении, о котором  идет  речь,  чтобы  все
было абсолютно точно. Напишите свою фамилию на части  плана,  изображающей
мастерскую,  в  которую  вы  _н_е  _з_а_х_о_д_и_л_и_  тринадцатого   числа
текущего месяца между восьмью и восьмью тридцатью утра.
     - Я возражаю на том основании, что это попытка поймать  свидетельницу
в ловушку и лишить ее  конституционных  прав,  -  встал  со  своего  места
Мейсон.
     Гламис Барлоу не стала ждать решения Суда,  а  направилась  к  плану,
приколотому к доске.
     - Минутку, мисс Барлоу, - остановил ее судья Алворд. -  Вы  понимаете
вопрос?
     - Конечно.
     - Вы желаете написать свою фамилию на том месте плана, что изображает
мастерскую, о которой идет речь?
     - Да.
     - Вы понимаете, что даете показания под присягой, как  свидетельница,
в деле, где в  дальнейшем  мы  сами  можете  оказаться  в  роли  одной  из
обвиняемых - тогда, когда оно будет передано на рассмотрение в Высший суд?
     - Меня не волнует, где оно будет рассматриваться.  Я  не  заходила  в
мастерскую утром тринадцатого числа. Я спала чуть ли не до десяти утра.  Я
вставала с кровати только для того, чтобы поговорить с Мьюриель Джилман, а
так я вообще не покидала свою комнату по крайней мере до девяти  тридцати.
Затем я оделась, позавтракала и уехала из дома, так  и  не  приближаясь  к
мастерской.
     - Хорошо. Суд удовлетворен, что вы поставлены в известность  о  своих
конституционных правах, - сказал судья Алворд. - Суд, в общем и целом,  не
одобряет подобную процедуру, однако, она не является противозаконной. Даже
несмотря на то, что свидетельница не воспользовалась своим конституционным
правом отказаться от ответа на основании того, что он может быть вменен ей
в вину, я принял бы возражение адвоката защиты, если бы не отношение самой
свидетельницы. Напишите свою фамилию на плане, если вы того желаете,  мисс
Барлоу.
     Гламис Барлоу твердой рукой написала свою фамилию на плане.
     - Теперь вы написали свою фамилию в той части плана, что  обозначена,
как "мастерская обвиняемого", - с торжествующим  видом  объявил  Гамильтон
Бергер. - Мастерская изображена прямоугольником, который находится  внутри
прямоугольника большего размера под названием  "гараж,  фотолаборатория  и
мастерская". Все правильно?
     - Да.
     - Вы хорошо понимаете, что изображено на плане  и  ориентируетесь  по
нему?
     - Да.
     - Когда вы заявили, что не заходили в эту комнату, вы  имели  в  виду
мастерскую,  где  обвиняемый  занимается  резьбой  по  дереву  и   которая
расположена в южной части здания, стоящего за жилым домом по адресу  авеню
Вауксман, шестьдесят два тридцать один? Это здание включает  мастерскую  в
южной части, фотолабораторию вашей матери  Нэнси  Джилман,  прилегающую  к
ней, за которой, в свою очередь, следует гараж на три машины, не так ли?
     - Все правильно.
     - Вы можете  проводить  перекрестный  допрос,  -  повернулся  сияющий
Гамильтон Бергер к Перри Мейсону.
     - У меня нет вопросов.
     - Приглашайте своего следующего свидетеля, - велел судья Алворд.
     - Миссис Ламой К. Кирк, - объявил Гамильтон Бергер.
     Открылась дверь в комнату, где свидетели обычно дожидаются  вызова  в
зал суда, и появилась полноватая женщина лет сорока с небольшим с приятным
лицом. Она  прошла  вперед  довольно  широкими  шагами,  слегка  покачивая
бедрами, подняла руку, приняла присягу и заняла месте дачи показаний.
     - Где вы живете, миссис Кирк? - обратился к  свидетельнице  Гамильтон
Бергер.
     - Авеню Вауксман, шестьдесят два двадцать семь.
     - Как расположен ваш дом по отношению к дому, занимаемому обвиняемым,
Картером Джилманом?
     - Прямо к югу от его дома.
     - Между вашим и его домом располагаются еще какие-либо дома?
     - Нет, сэр.
     - А дорога?
     - Нет, сэр. Территорию частично разделяет живая изгородь.  Подъезд  к
дому Джилмана находится с северной стороны, а к нашему - с южной.
     - Вы помните,  что  происходило  утром  тринадцатого  числа  текущего
месяца между восьмью и восьмью тридцатью утра?
     - Да.
     - Чем вы занимались в то время?
     - Завтракала у себя дома.
     - В каком месте?
     - В небольшой комнатке, куда выходит кухня. Мы там обычно  едим.  Она
находится в северо-западном углу дома.
     - Если посмотреть на  север  из  окна  той  комнатки,  то  что  можно
увидеть?
     - Часть нашего двора, часть заднего  двора  Джилманов,  заднюю  часть
дома Джилманов, правда, не всю, черный ход дома Джилманов и крыльцо  перед
ним, а также здание, которые Джилманы используют, как гараж, мастерскую  и
фотолабораторию.
     - Вы хорошо знаете тот дом?
     - Вижу его каждый день.
     - Вы знаете Гламис Барлоу?
     - Да.
     - Давно?
     - С тех пор, как мы переехали на авеню Вауксман.
     - А вы давно туда переехали?
     - Примерно два года назад.
     - Вам приходилось когда-либо разговаривать с Гламис Барлоу?
     - Много раз.
     - Вы видели Гламис Барлоу утром тринадцатого числа  между  восьмью  и
восьмью тридцатью?
     - Я возражаю, - встал со своего места Мейсон, -  на  основании  того,
что задан  спорный  вопрос.  Это  несущественно,  недопустимо  в  качестве
доказательства и не  имеет  отношения  к  делу.  Это  попытка  со  стороны
обвинения  дискредитировать  выставленную  ими  же  свидетельницу   Гламис
Барлоу.
     - Мы не  стараемся  никого  дискредитировать,  -  возразил  Гамильтон
Бергер, - а только установить факты дела.
     - Тогда объясните мне, какое значение имеет появление Гламис Барлоу в
деле или как появление Гламис Барлоу связано  с  виной  или  невиновностью
Картера Джилмана, процесс над которым проходит в настоящее время?
     - Я с радостью отвечу на ваш вопрос, -  поклонился  Гамильтон  Бергер
Мейсону. - Вера Мартель участвовала в сделке, прямо затрагивающей интересы
Гламис Барлоу. Мы точно не  знаем,  что  это  была  за  сделка,  однако  в
состоянии доказать, по  крайней  мере,  путем  умозаключений,  что  Гламис
Барлоу встретилась с  Верой  Мартель  утром  тринадцатого,  а  обвиняемый,
завтракавший в столовой в доме,  явился  свидетелем  этой  встречи,  встал
из-за стола и поспешил в мастерскую, чтобы  поговорить  с  Верой  Мартель.
Находясь в мастерской, где также присутствовала Гламис Барлоу,  обвиняемый
задушил Веру Мартель, загрузил ее  тело  в  багажник  своей  автомашины  и
быстро уехал из дома, не закончив завтрак. В дальнейшем  обвиняемый  нашел
машину Веры Мартель и при помощи своей  сообщницы  Гламис  Барлоу  отогнал
машину Веры Мартель к тому месту, где они избавились от  тела.  Обвиняемый
постарался представить смерть  Веры  Мартель,  как  несчастный  случай  на
дороге.
     - Вы утверждаете, что в смерти Веры Мартель виновны и Картер Джилман,
и Гламис Барлоу? - уточнил Мейсон. - Что Гламис Барлоу, по  крайней  мере,
является соучастницей после события преступления?
     - Вы очень точно выразили мою позицию, - ответил Гамильтон Бергер.
     - Ваша Честь, - повернулся Мейсон к судье Алворду, - цель проводимого
допроса очевидна. Окружной прокурор пытается использовать  настоящий  Суд,
чтобы поймать в ловушку человека, которого  он  планирует  назвать  вторым
обвиняемым в этом деле сразу же по завершении  предварительного  слушания.
Мы   настаиваем,   что   это   несущественно,   недопустимо   в   качестве
доказательства и не имеет отношения к делу, независимо от того, находилась
Гламис Барлоу в том здании в  то  время  или  нет,  если  только  окружной
прокурор _в_н_а_ч_а_л_е_ безапелляционно не докажет, что там  в  то  время
также находились Вера Мартель и обвиняемый, а убийство произошло именно  в
том месте и в то время.
     - Мы намерены доказать это путем умозаключений, -  объявил  Гамильтон
Бергер.
     - Пока не заложено должное обоснование, вопрос о передвижениях Гламис
Барлоу является несущественным, недопустимым в качестве  доказательства  и
не имеющим отношения к делу. В настоящий момент он  может  рассматриваться
только как попытка  поставить  под  сомнение  правдивость  Гламис  Барлоу,
выступавшей, как свидетельница со стороны обвинения. Вы  не  имеете  права
дискредитировать  выставленную  вами  же  свидетельницу.  Вы  связаны   ее
показаниями.  Это  та  цена,  которую  приходится  платить  представителям
окружной прокуратуры за то, что они вызвали потенциальную  обвиняемую  для
дачи показаний и заставили ее отвечать на вопросы, пока у нее еще не  было
возможности проконсультироваться с адвокатом.
     - Я склонен согласиться с защитником, - объявил судья  Алворд.  -  Не
крайней мере, на данном этапе передвижения Гламис Барлоу не имеют никакого
отношения к определению виновности или невиновности Картера Джилмана, если
только, мистер Бергер, вы вначале не покажете, что в том же помещении в то
время находилась Вера Мартель.
     Гамильтон Бергер побагровел.
     - Я  считаю,  что  Суд  пытается  меня  наказать,  потому  что  я  не
согласился с вами, Ваша Честь,  по  вопросу  целесообразности  выступления
Гламис Барлоу, как свидетельницы.
     - Вы можете считать, что вам заблагорассудится, - резко отметил судья
Алворд. - Я пытаюсь служить  интересам  правосудия.  Какое-то  время  тому
назад я обращал ваше внимание на то, что  вы  уже  подготовили  достаточно
обоснованную   версию   против   обвиняемого,   по   крайней   мере,   для
предварительного слушания. Вы настояли на том, чтобы продолжить слушание и
заложить основание для,  как  теперь  представляется,  попытки  поймать  в
ловушку вторую потенциальную обвиняемую. Вы решили поставить  ее  в  такое
положение, когда под присягой  ей  приходится  признаться  в  определенных
вещах,   предварительно   не   проконсультировавшись   с   адвокатом,   не
предупреждая ее о том, что вы намерены предъявить ей обвинение.
     - Я вынужден подчиниться постановлению Высокого Суда, но  перед  тем,
как это сделать, я попытаюсь заложить  основание.  Миссис  Кирк,  вы  одна
находились в той комнатке, о которой говорили?
     - Нет, сэр. Вместе с моей дочерью Маделин.
     - Сколько лет Маделин?
     - Девятнадцать.
     - То есть примерно столько же, сколько Гламис Барлоу?
     - Моя дочь на год моложе.
     - Насколько вам лично известно, миссис Кирк, Маделин и Гламис  Барлоу
дружат?
     - Как соседки. Они не ходят вместе на встречи с молодыми людьми,  они
вращаются в разных кругах, но, как соседки, они в хороших отношениях.
     - Они давно знакомы?
     - Примерно два года.
     - И Маделин находилась вместе с вами в той комнатке,  где  вы  обычно
завтракаете?
     - Да.
     - Где вы сидели?
     - За столом, приставленным к окну, и смотрели в окно.
     - Обе на южной стороне стола?
     - Да. В общем-то, это не совсем стол.  Что-то  типа  стойки,  среднее
между стойкой в баре и столом. Мы за ним едим. Окно открывается ни север и
выходит в задний двор Джилманов.
     - Ваша дочь смотрела в том же направлении, что и вы?
     - Да, сэр. Она сидела рядом со мной.
     - Вы обсуждали с дочерью что-нибудь необычное, увиденное тогда вами?
     - У защиты есть возражения? - обратился судья Алворд к Мейсону.
     - Нет, - покачал головой адвокат.
     - Окружной прокурор, конечно,  имеет  право  заложить  основание  для
дальнейших показаний, но это зашло уже слишком  далеко,  -  заметил  судья
Алворд. - Обвиняемый никак не связан  разговорами,  имевшими  место  между
этой свидетельницей и ее дочерью.
     - У защиты  нет  возражений,  -  встал  со  своего  места  Мейсон.  -
Фактически, нас удовлетворяет  такое  положение  вещей,  потому  что,  раз
окружной  прокурор  упомянул  разговор  между  этой  свидетельницей  и  ее
дочерью, защита имеет право выяснить все, что имело место  во  время  того
разговора.
     Судья Алворд улыбнулся и постановил:
     - При таких обстоятельствах свидетельница может отвечать на вопрос.
     - Минутку, минутку, - проворчал Гамильтон Бергер.  -  Я...  я  снимаю
вопрос, Ваша Честь.
     - Очень хорошо, - кивнул судья Алворд.
     - Я обращаюсь к Высокому Суду с просьбой,  с  которой  уже  обращался
ранее, - продолжал Гамильтон Бергер. - Я  хочу,  чтобы  эта  свидетельница
пересказала,  что  она  видела  необычного   утром   тринадцатого,   когда
завтракала и смотрела в направлении мастерской обвиняемого.
     - У меня то же самое возражение, - заявил Мейсон.
     - Возражение принимается, - постановил судья Алворд.
     Гамильтон Бергер не предпринимал попытки скрыть свое раздражение.
     - Вы позволите мне проконсультироваться  со  своим  помощником,  Ваша
Честь? - спросил окружной прокурор.
     Гамильтон  Бергер  начал  о  чем-то  шепотом  совещаться  с  Эдуардом
Диирингом.
     У Дииринга, определенно,  имелись  вполне  четкие  идеи  в  отношении
избранного  подхода.  Выслушав  его,  окружной  прокурор  кивнул  в   знак
согласия.
     - Я прошу эту свидетельницу временно покинуть место дачи показаний, -
объявил Гамильтон Бергер. - Я намерен заложить  должное  основание,  чтобы
вопрос, который я хочу ей задать, относился к делу.
     - Прекрасно, - согласился судья Алворд. - Однако,  господин  окружной
прокурор, я еще раз обращаю ваше внимание на тот факт  что  представленных
доказательств достаточно для передачи дела в следующую судебную инстанцию.
Чем глубже вы заходите, тем больше вероятность возникновения осложнений.
     - Я знаю, что делаю, Ваша Честь, - возразил Гамильтон Бергер.
     - Надеюсь, - сухо заметил судья Алворд. - Однако, Суд желает обратить
ваше внимание на то, что  обвиняемым  в  _э_т_о_м_  деле  является  Картер
Джилман. Совершенно очевидно, что последние свидетели  приглашены  вами  с
целью вовлечь в дело Гламис Барлоу, которая _н_е_  является  обвиняемой  в
э_т_о_м_  деле. Суд считает, что если вы, господин  окружной  прокурор,  и
дальше намерены приглашать свидетелей с целью вовлечь  Гламис  Барлоу,  то
она должна быть признана обвиняемой и ей  следует  предоставить  адвоката,
который станет подвергать выступающих свидетелей перекрестному допросу.
     - Я понимаю позицию Высокого Суда, - заявил Гамильтон  Бергер,  -  но
точно знаю, что планирую сам. Теперь я хочу  пригласить  Гленна  Биаумонта
Маккоя для дачи свидетельских показаний.
     Открылась дверь из комнаты для свидетелей  и  в  зале  суда  появился
высокий,  слегка  сутулящийся  мужчина  лет  пятидесяти.   Он   прошел   в
свидетельскую ложу широкими шагами, поднял правую руку, принял  присягу  и
опустился на стул.
     - Где вы живете, мистер Маккой?  -  обратился  к  свидетелю  Дииринг,
заместитель окружного прокурора.
     Гамильтон Бергер в это время что-то быстро записывал в блокнот.
     - В Неваде, - сообщил Маккой.
     - Где вы проживали тринадцатого числа текущего месяца?
     - В Лас-Вегасе, Невада.
     - Чем вы занимаетесь?
     - Работаю крупье в казино.
     - Вы знакомы с Гламис Барлоу?
     - Узнаю ее, если увижу.
     - Сколько раз вам доводилось ее видеть?
     - Я не в состоянии назвать точную цифру. Несколько.
     - Где вы ее видели?
     - По месту своей работы.
     - Вы видели ее вечером тринадцатого числа текущего месяца?
     - Да.
     - Где?
     - Минутку, -  встал  со  своего  места  Мейсон.  -  Я  возражаю.  Это
несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет  отношения
к делу.
     - Я намерен связать  показания  свидетеля  в  дальнейшем,  -  пояснил
Дииринг.
     - Этого недостаточно, - покачал головой Мейсон. - В настоящий  момент
осуществляется попытка проведения судебного процесса  над  Гламис  Барлоу,
как второй обвиняемой наряду с Картером Джилманом. Я  представляю  Картера
Джилмана, как адвокат, однако, я не представляю Гламис Барлоу и  не  готов
проводить  перекрестный  допрос  свидетелей,   которые   дают   показания,
вовлекающие в дело Гламис Барлоу. Я считаю, что она имеет право на  своего
адвоката.
     - Я полностью с вами согласен, - заявил судья Алворд.
     - Минутку, - поднялся со своего места Гамильтон Бергер.  -  До  того,
как Высокий Суд примет решение по  высказанному  возражению,  я  хотел  бы
объяснить позицию окружной прокуратуры. Мы  считаем,  что  Картер  Джилман
убил Веру Мартель, сделал отпечатки ключей, хранившихся у нее  в  сумочке,
заказал в мастерской ключи, а после того, как их  изготовили,  передал  их
Гламис Барлоу. Она,  в  соответствии  с  их  общей  целью,  отправилась  в
Лас-Вегас вечером тринадцатого числа и,  воспользовавшись  этими  ключами,
проникла в  контору  Веры  Мартель  в  Лас-Вегасе,  чтобы  найти  какие-то
уличающие документы.
     - Уличающие кого? - поинтересовался судья Алворд.
     - И Гламис Барлоу, и Картера Джилмана.
     - Мне кажется, что это ошибочная догадка окружного прокурора, - встал
со своего места Мейсон. - Если  Гламис  Барлоу  заходила  в  контору  Веры
Мартель с целью заполучить документ, каким-то образом уличающий ее, то,  в
таком случае, мы говорим о совершенно другом деле.
     - Если она получила ключи от Картера  Джилмана,  то  все  связано,  -
возразил Гамильтон Бергер. - Более  того,  чтобы  доказать  общую  цель  и
сотрудничество, мы готовы  показать,  что  отпечатки  пальцев  обвиняемого
Картера Джилмана были обнаружены в конторе Веры Мартель  в  Лас-Вегасе,  и
что в той конторе, как и в конторе Веры Мартель  здесь,  в  Лос-Анджелесе,
все было перевернуто, все бумаги выкинуты на пол из ящиков и перепутаны  -
в общем, и там, и там царил хаос. Следовательно,  кто-то  в  панике  искал
какие-то документы.
     Заявление Гамильтона Бергера определенно оказало впечатление на судью
Алворда.
     - А господин окружной прокурор в состоянии доказать, _к_о_г_д_а_ были
оставлены отпечатки пальцев,  о  которых  он  говорил?  -  поинтересовался
Мейсон. - Он в состоянии доказать, что они  оставлены  после  смерти  Веры
Мартель?
     - Время не имеет значения, - ответил Гамильтон Бергер.
     Судья Алворд поджал губы и кивнул.
     - Адвокат защиты прав. В конторе, открытой для  посетителей,  которая
существует для приема клиентов, наличие  отпечатков  пальцев  не  является
уликой, кроме случаев, в которых доказывается, что отпечатки  оставлены  в
то время, когда посетители в контору  не  допускались,  или  безоговорочно
доказывается связь отпечатков пальцев с совершением преступления.
     - В нашем случае человек, оставивший отпечатки, перевез тело жертвы в
багажнике своего автомобиля, - запротестовал Гамильтон Бергер.
     Судья Алворд нахмурился.
     - Это спорный вопрос, - решил судья. - Меня несколько шокируют методы
окружного прокурора, используемые на этом слушании,  однако,  в  виду  его
последнего заявления  и  возможных  показаний  свидетеля,  находящегося  в
настоящий момент в свидетельской ложе, я начинаю осознавать общий принцип,
лежащий в основе избранной стратегии  окружного  прокурора.  Я  считаю  ее
допустимой.
     - Я  все  равно  настаиваю,  что  это  несущественно,  недопустимо  в
качестве доказательства  и  не  имеет  отношения  к  делу,  если  окружной
прокурор не докажет вначале, что  ключи,  которыми  открыли  контору  Веры
Мартель, получены от обвиняемого, и что документ,  который  искала  Гламис
Барлоу, уличал в чем-либо как обвиняемого, так и  саму  Гламис  Барлоу,  -
заявил Мейсон.
     - В виду  представленных  к  настоящему  моменту  доказательств,  это
допустимо, так как показывает мотивацию,  -  постановил  судья  Алворд.  -
Однако, как я уже несколько раз повторял, обвинение к  настоящему  моменту
предоставило достаточное  количество  доказательств  для  предварительного
слушания.  Если  окружной  прокурор   намерен   продолжать   представление
доказательств, включая  ряд  деталей,  как,  например,  мотивацию,  то  он
откроет дверь адвокату защиты, который, несомненно, не упустит возможности
допросить свидетелей по этим  пунктам.  Я  также  хочу  обратить  внимание
окружного прокурора на то, что рассматриваемые в настоящий момент  вопросы
более  приемлемы  для  обсуждения  в  Суде  Присяжных.   Если   после   их
представления защите удастся поколебать  теорию  обвинения  по  любому  из
аспектов, то это значительно ослабит версию  обвинения.  Попытка  доказать
слишком многое и частичная неудача может оказаться такой же фатальной, как
и попытка доказать слишком мало.
     -  Я  знаю,  что  делаю,  -  возразил  Гамильтон  Бергер.  -  Я  хочу
представить все это Суду. Я хочу, чтобы  вызываемые  мной  свидетели  дали
показания. Мне нужно их получить. Я готов рискнуть  тем,  что  ряд  фактов
может быть отвергнут.
     - Хорошо, - согласился судья Алворд. - Однако, мне, в  таком  случае,
нужно получить от вас заявление о том, что именно вы  планируете  доказать
через этого свидетеля, господин окружной прокурор.
     - Мы планируем доказать, что этот свидетель знает Гламис  Барлоу,  он
видел ее несколько раз  в  Лас-Вегасе,  он  точно  идентифицировал  Гламис
Барлоу, как молодую женщину, украдкой выходящую из конторы  Веры  Мартель.
Агентство Веры Мартель в  Лас-Вегасе  размещается  не  в  обычном  офисном
здании вместе с другими конторами, а на втором  этаже  дома,  первый  этаж
которого  занимают  игорные  заведения.  На  верхних  этажах   расположено
несколько  квартир  и  контор.  Агентство  Веры  Мартель  находится  прямо
напротив  квартиры,  занимаемой  этим  свидетелем.   Эта   квартира   была
предоставлена ему, как часть платы за работу в казино на первом этаже.  Мы
намерены  показать,  что  свидетель  видел,  как  Гламис  Барлоу  украдкой
покидала контору Веры Мартель. На следующее утро обнаружили, что в контору
Веры Мартель кто-то проник ночью, разбросал все бумаги по  полу,  поставив
все вверх дном, что определенно показывало на то, что там искали  какой-то
документ и, очевидно, поиски увенчались успехом.
     - Вы можете назвать точное время? - спросил Мейсон.
     - Ровно девять пятнадцать  вечера,  -  сообщил  Гамильтон  Бергер.  -
Свидетель фиксирует его благодаря радиопрограмме,  в  которой  только  что
передали сигнал точного времени. Мы также покажем, что  отпечатки  пальцев
обвиняемого Картера Джилмана были найдены в конторе Веры Мартель.
     - Мы снова выступаем с тем же возражением, -  сказал  Мейсон.  -  Это
умозаключения. Пусть окружной прокурор  вначале  докажет,  что  обвиняемый
передал ключ Гламис Барлоу.
     - В настоящий момент  мы  в  состоянии  установить  этот  факт  путем
умозаключений, - заявил Гамильтон Бергер.
     - Более того, - продолжал Мейсон, - свидетель не имеет  права  давать
показания о манере поведения лица, выходящего  откуда-либо.  Он  не  имеет
права и заявлять, что человек выходил украдкой. Это вывод свидетеля.
     - Но не в данном случае, - возразил Гамильтон Бергер. - Гламис Барлоу
осознавала свою вину, на что указывало несколько фактов: она двигалась  на
цыпочках, посмотрела в обе стороны коридора, оглянулась через плечо,  тихо
закрыла за собой дверь.
     - Пусть ваш свидетель дает  показания  обо  всех  перечисленных  вами
фактах, а я проведу перекрестный допрос по каждому из них. Однако,  он  не
имеет права сообщать о своих выводах.
     Судья Алворд обдумывал услышанное пару минут, потом внезапно объявил:
     - Суд хотел бы уточнить ряд моментов по справочникам.  На  это  уйдет
остаток дня. Я приму решение  завтра  в  десять  утра.  У  защиты  имеются
возражения по поводу переноса слушания на завтрашнее утро?
     - Нет, Ваша Честь.
     -  Прекрасно.  Слушание  объявляется   закрытым   до   десяти   часов
завтрашнего утра. Тогда Суд объявит о своем решении.  Обвиняемый  остается
под стражей. Все свидетели, которым были вручены повестки о  явке  в  суд,
должны присутствовать.





     Как только слушание закончилось, Мейсон обратился к Полу Дрейку:
     - Нужно  быстро  действовать,  Пол.  Я  хочу  кое-кого  проверить  на
детекторе лжи и выяснить, кто же врет. Кто  у  нас  лучший  специалист  по
работе с полиграфом?
     - По-моему, Картман Джаспер. Но кого ты собираешься проверить, Перри?
Картер Джилман - в тюрьме,  его  можно  тестировать  только  с  разрешения
полиции  и  окружной  прокуратуры.  Гламис  Барлоу  держат,   как   важную
свидетельницу...
     - В первую очередь я имел в виду Нэнси Джилман, - сообщил  Мейсон.  -
Это женщина-загадка. Прекрасно умеет держать себя в руках, очень  холеная,
слишком сексуальная. К тому же, ты никогда не догадаешься, что она  думает
на самом деле, если не заберешься ей под кожу.
     - Ладно, что ты от меня хочешь? - уточнил детектив.
     - Пригласи Картмана Джаспера к себе в  контору.  Пусть  устанавливает
свою аппаратуру и готовится тестировать клиента на детекторе лжи.
     - То есть ты решил проверить Нэнси Джилман?
     - Все правильно, - кивнул Мейсон. Адвокат повернулся к Делле Стрит  и
попросил: - Позвони, пожалуйста, Нэнси Джилман и передай, что я  приглашаю
ее к нам в контору и хотел бы с ней кое-что обсудить.
     Делла Стрит кивнула.
     - Пригласишь ее ко мне в кабинет  и  вместе  с  ней  подождешь  моего
возвращения. - Мейсон повернулся к Дрейку: - Садись за телефон  и  вызывай
Картмана  Джаспера.  Не  исключено,  что  и  тебя  придется  проверить  на
детекторе лжи.
     - Что?! - не поверил свои ушам Дрейк.
     - Ты можешь оказаться ключевым свидетелем по этому делу.
     - Каким образом?
     - Маккой - ключ к разгадке. Он клянется, что видел, как Гламис Барлоу
выходила из агентства Веры Мартель ровно в девять пятнадцать вечера.  Твой
отчет  показывает,  что  Гламис  играла  в  казино  до  одиннадцати  минут
десятого. У нее  просто  не  было  времени,  чтобы  добраться  до  Вериной
конторы, зайти, перевернуть там все и выйти в девять пятнадцать.
     - Не забывай, что после того, как она села в такси и умчалась,  я  не
знаю, что она делала.
     - Ты позвонил мне, а я посоветовал тебе проверить дом  Стива  Барлоу.
Ты снова увидел ее там.
     - Но это происходило уже через какой-то промежуток времени, - заметил
Дрейк.
     - Через какой?
     - Ну... я упустил ее из виду на три четверти часа.
     - Но до одиннадцати минут десятого она находилась в казино?
     - Все правильно. Играла на одноруком бандите.
     - Ты мог ошибиться во времени?
     - Нет. Если только смотрел на часы и видел не то, что они показывают.
     - Хороший же ты детектив, если не в  состоянии  определить  по  часам
время. Пожалуйста, не примешивай и доли  отрицательного  элемента  в  свое
заявление в свидетельской ложе, - предупредил Мейсон. - Сколько времени ты
за ней следил?
     - Она играла на автоматах с без двадцати девять до одиннадцати  минут
десятого. Такси скрылось из моего поля зрения в двенадцать минут десятого.
     - Вот так-то оно лучше, Пол. Говори уверенно. А теперь звони Картману
Джасперу и приглашай к себе в агентство. Я займу чем-нибудь Нэнси Джилман,
пока вы не будете готовы проводить тестирование. Сейчас  я  отправляюсь  к
себе в кабинет, проведу допрос Нэнси Джилман,  попытаюсь  выудить  из  нее
правду, а потом предложу провериться на детекторе лжи.
     - Какую правду ты пытаешься из нее вытянуть? - поинтересовался Дрейк.
     - Она, наверняка, знала Веру Мартель.
     - А Вера Мартель шантажировала ее, выяснив что-то из прошлого Нэнси?
     - Я пока ни в чем не уверен. Бергер блефует. Судья  Алворд  правильно
заметил,  что  доказательств  уже  достаточно,  чтобы  передать  дело   по
обвинению  Картера  Джилмана  в  следующую  судебную  инстанцию.   И   его
передадут, если мы в течение следующих нескольких часов  не  выясним,  что
точно произошло и не докажем его невиновность.
     -  Ты  никогда  не  докажешь,  что   он   невиновен   при   имеющихся
доказательствах.  Черт  побери,  когда  он  отправился   со   слепками   в
мастерскую, чтобы ему сделали дубликаты ключей от квартиры и конторы  Веры
Мартель, - он завяз. Опилок уже достаточно, чтобы  осудить  его,  а  ключи
покупают ему билет в газовую камеру и даже ты его не вытащишь.
     - Я - нет, но есть один человек, который в состоянии это сделать.
     - Кто? - заинтересовался Дрейк.
     - Гамильтон Бергер.
     - Ты спятил?
     Мейсон покачал головой.
     - Гамильтон Бергер слишком рьяно взялся за дело, Пол. Он пытается все
дальше и дальше впутать моих клиентов, чтобы им уже было не выбраться,  но
он забывает о судье Алворде,  который  смешает  ему  все  карты,  едва  он
попадет пальцем в небо хотя бы из-за одного аспекта дела.
     - Который аспект ты имеешь в виду?
     - Тот факт, что Гламис Барлоу проникла в контору Веры Мартель.
     - Послушай, Перри, здесь произошла ошибка с временным  фактором.  Или
я, или Маккой ошиблись.
     - Ты опять не уверен, Пол?
     -  Уверен,  черт  побери.  Но  с  временным  фактором  очень   просто
ошибиться. Ты начнешь  делать  на  этом  упор,  Маккой  засомневается.  Ты
продолжишь допрос, не  переставая  на  него  давить,  и  он  заявит:  "Ну,
понимаете, я думал, что было пятнадцать минут десятого. Наверное, я не так
услышал. Скорее всего, что пятнадцать минут одиннадцатого".
     - Только _т_ы_ не сомневайся Пол. Мне кажется, что здесь мы вышли  на
след.
     - Какой?
     - Хотел бы я знать, - вздохнул Мейсон. - Вызывай  Картмана  Джаспера.
Если не сможешь до него дозвониться, то связывайся с кем-то другим, только
постарайся устроить все как можно скорее.
     - Они предпочитают проводить тестирование на детекторе лжи у  себя  в
лабораториях, - заметил сыщик. - Там имеется все необходимое  оборудование
и...
     - Знаю, - нетерпеливо перебил Мейсон. - В данном случае  играет  роль
то, что хочу я, а не они. У них  есть  портативная  аппаратура.  Если  все
пойдет нормально, то через пятнадцать минут после  начала  эксперимента  с
Нэнси Джилман, мы будем знать гораздо больше, чем сейчас.
     - Ладно. Я все сделаю, - пообещал Дрейк.
     Мейсон взглянул на часы.
     - Дам  Делле  еще  пятнадцать  минут.  Думаю,  что  пока  ей  удается
развлекать Нэнси. А к моменту моего появления Нэнси уже начнет  испытывать
тревогу.
     - И тут как раз появишься ты.
     - Вот именно, - подтвердил Мейсон.
     - Я практически не сомневаюсь, что мне удастся вытащить  Джаспера,  -
заверил Дрейк. - Мы не будем терять ни минуты.





     Мейсон открыл ключом дверь в свой кабинет, выходящую  прямо  в  общий
коридор. Нэнси Джилман уже начинала злиться, а Делла  Стрит  предпринимала
все возможное, чтобы успокоить ее.
     Нэнси Джилман встала с кресла и сделала пару  шагов  к  двери  в  тот
момент, когда появился адвокат.
     Мейсон услышал, как Делла Стрит пытается удержать посетительницу:
     - Я уверена, что он подойдет в любую минуту. Это на самом деле  очень
важно, миссис Джилман. Он...
     - Добрый вечер,  -  поздоровался  Мейсон.  -  Присаживайтесь,  миссис
Джилман. У меня есть к вам несколько вопросов.
     На губах Нэнси Джилман мелькнула легкая  таинственная  улыбка,  потом
они вытянулись в узкую линию.
     - У меня у самой есть к вам  несколько  вопросов,  мистер  Мейсон,  -
заявила она.
     - Каких? - поинтересовался Мейсон.
     Адвокат украдкой показал Делле Стрит  на  часы,  давая  понять  таким
образом, что необходимо тянуть время.
     - Я не позволю никому держать Гламис в  тюрьме,  словно  преступницу,
просто потому, что она нужна им, как свидетельница.  Разве  не  существует
никакой процедуры по выплате залога, после которой человека отпускают?
     - Существует, - подтвердил Мейсон веселым тоном.
     - Тогда почему бы нам не взяться за дело?
     -  Потому  что  в  настоящий  момент  я  не  хотел  бы   одновременно
представлять и ее, и вашего мужа.
     - Тогда я  найму  другого  адвоката,  чтобы  представлять  Гламис,  -
решительно заявила миссис Джилман.
     - Это как раз один из вопросов, которые я планировал с вами обсудить.
Да, я предпочел бы, чтобы вы наняли для нее адвоката.
     - Что касается отправления правосудия,  то  слушание  превратилось  в
фарс, - продолжала Нэнси Джилман. -  Хартли  Эллиотт,  молодой  человек  с
высокими нравственными принципами, единственная вина которого  заключается
в преданности своим друзьям, заключен  в  тюрьму  за  неуважение  к  Суду.
Гламис, нежная и утонченная девушка, сидит в камере вместе с опустившимися
проститутками и  подвергается  унижениям  только  потому,  что  она  нужна
окружному прокурору, как свидетельница.
     - Послушайте, миссис Джилман, - обратился к ней Мейсон.  -  Позвольте
мне объяснить вам некоторые факты. Вы, несомненно, можете нанять  адвоката
и он без труда вытащит Гламис. То, что вам придется заплатить, даже нельзя
назвать залогом. Вы просто предоставите какую-то гарантию ее  появления  в
зале суда, и ее немедленно выпустят.
     - Тогда почему бы нам этого не сделать? Почему вы, мистер Мейсон,  до
сих  пор  этого  не  сделали?  Даже  если  вы  отказываетесь  представлять
одновременно Гламис и Картера, по  крайней  мере,  этот  вопрос  вы  могли
решить или обеспечить другого адвоката.
     - Потому что в ту минуту, когда ее выпустят из-под стражи как  важную
свидетельницу, ее немедленно арестуют, предъявив ей обвинение в  убийстве,
или как сообщнице после совершения преступления.  Тогда  Гамильтон  Бергер
начнет судебный процесс одновременно против Гламис и вашего мужа в связи с
убийством Веры Мартель. А после того,  как  ее  арестуют  по  обвинению  в
убийстве, ее уже никто не выпустит под залог. В таком  случае,  Гамильтону
Бергеру все равно придется провести  процесс,  хотя  бы  затем,  чтобы  не
ударить в грязь лицом и поддержать свою репутацию.  Если  ее  арестуют  за
совершение убийства, к ней не  будут  испытывать  симпатии  ни  судья,  ни
общественность. Однако, пока такую  очаровательную  девушку,  как  Гламис,
держат  под  стражей,  как  свидетельницу,  просто  из  прихоти  окружного
прокурора, симпатии и судьи, и общественности на ее  стороне.  Для  вашего
сведения, судья страшно разозлен и недоволен том,  как  окружной  прокурор
ведет процесс. Я ответил на ваш вопрос?
     Нэнси  Джилман  несколько  минут  обдумывала  слова   адвоката.   Она
заговорила уже другим тоном:
     - Я все равно  считаю,  что  это  самая  абсурдная  вещь,  которую  я
когда-либо слышала. Картер и мухи не обидит, а Гламис  знает  о  том,  что
произошло, не больше... Она невиновна!
     - Тогда почему  несколько  человек  заявляют,  что  видели,  как  она
выбегала из мастерской?
     - Чушь!
     - Вы лично знаете, где в то время находилась Гламис?
     - Нет. Я спала. Однако, я  знаю  то,  что  мне  сказала  Мьюриель,  а
Мьюриель считает, что у  Гламис  не  было  возможности  вернуться  в  дом,
переодеться и ждать Мьюриель, пока  та  не  спустится  с  чердака.  Абсурд
какой-то!
     - Пожалуй, все зависит от того, знали ли вы Веру Мартель при жизни, -
заметил Мейсон.
     - Никогда о ней не слышала.
     - Вы не стали бы ей платить, если бы она начала вас шантажировать?
     - Я никому не  стала  бы  платить,  мистер  Мейсон.  Если  бы  кто-то
попытался меня шантажировать, я столкнула бы его с крыльца. Посмотрите  на
меня, мистер Мейсон и поверьте в мою искренность. Я жила так, как  хотела.
Я не придерживалась общепринятых  норм  поведения.  Я  родила  незаконного
ребенка. Вам это известно. Я могла бы выйти замуж за  отца  Гламис,  чтобы
дать ей его имя. Однако, когда он узнал, что я  беременна,  он  постарался
спасти свою шкуру. Я потеряла к нему уважение. Я  решила,  что  одна  рожу
ребенка и воспитаю его так, как считаю нужным. Я переехала сюда  и  замела
свои следы, чтобы он меня не нашел. Если покопаться  в  моем  прошлом,  то
можно  найти  массу  вещей,  доказывающих,  что  мое  поведение  частенько
выходило из общепринятых замок. Однако, я всегда была верна себе  и  своим
убеждениям, всегда отстаивала свою точку зрения. Поэтому, оставаясь  самой
собой, я вышвырну  из  своего  дома  любого,  кто  только  попробует  меня
шантажировать.
     - Если бы мы могли это доказать, то это нам  здорово  помогло  бы,  -
заметил Мейсон.
     - Что вы имеете в виду?
     - Миссис Джилман, посмотрите мне прямо в глаза! Вы лжете?
     Она встретилась взглядом с адвокатом и ответила:
     - Нет, я не лгу. Я не стала бы себя так  унижать.  Я  могу  позволить
себе оставаться  самой  собой,  и  я  терпеть  не  могу  обман,  лгунов  и
лицемеров.
     - Прекрасно.  У  меня  есть  к  вам  одно  предложение.  Я  хотел  бы
протестировать вас на детекторе лжи. Сегодня. Прямо  сейчас.  Я  сообщу  в
газеты результаты этого теста. Я намерен доказать, что вы  не  знали  Веру
Мартель при жизни и она вас не шантажировала.
     Какую-то секунду Нэнси Джилман колебалась.
     - Если вы говорите правду, презираете ложь и лицемерие, вам абсолютно
нечего бояться. Вы без труда пройдете тестирование на детекторе лжи.
     - Но если я начну нервничать? Предположим, тот человек, что следит за
показаниями аппаратуры, не в состоянии отличить нервозность и  от  реакции
лгущего человека?
     - Я пригласил самого опытного  специалиста.  Его  ничто  подобное  не
собьет с толку. Он побеседует с вами, пока вы полностью не успокоитесь,  а
затем начнет задавать вопросы. Если вы  мне  солгали,  просто  откажитесь.
Уходите прямо сейчас, а я постараюсь сделать все,  что  только  смогу  для
вашего мужа. Если вы наврали, боюсь, что надежды у нас мало.
     - Я не вру.
     - В таком случае, если вы сможете это доказать, то поможете и мужу, и
дочери.
     - Где я должна пройти тестирование?
     Мейсон кивнул Делле Стрит.
     - Проводи, пожалуйста миссис Джилман в агентство Пола Дрейка,  Делла.
Там вас ждет Картман Джаспер, миссис Джилман. Эксперимент будет  проходить
в отдельном кабинете, где вам никто не помешает,  нет  отвлекающих  шумов.
Ваши  реакции  будет  измерять  очень  чувствительное  оборудование.   Оно
регистрирует изменения давления, дыхания и еще несколько параметров.
     - А какое отношение все эти параметры имеют к делу?
     - Если вы соврете, то аппаратура зарегистрирует  изменение  кровяного
давления, не исключено,  что  сильные  изменения  в  частоте  дыхания  или
манере, в которой вы вдыхаете воздух. Если  же,  как  вы  утверждаете,  вы
презираете ложь и никогда не врете, то вы представляете  просто  идеальный
объект для эксперимента, и вы без труда пройдете тест у Джаспера.  Если  я
сообщу  газетным  репортерам,  что  вы  согласились  на  тестирование   на
детекторе лжи, они возьмут интервью у Картмана Джаспера и выяснят, что  вы
никогда не были знакомы с  Верой  Мартель,  у  вас  не  имелось  оснований
бояться ее и вы не планировали выплачивать ей что-либо,  то  это  окажется
огромным  преимуществом.  Естественно,  нельзя   использовать   результаты
тестирования  на  детекторе  лжи  в  суде,   но   мнение   общественности,
сформировавшееся  после  того,  как  станут  известны  результаты   теста,
значительно осложнит положение окружного прокурора.
     Нэнси Джилман повернулась к Делле Стрит.
     - Пожалуйста, проводите меня куда требуется, мисс Стрит. Я готова.
     - Сюда, пожалуйста, - сказала Делла и открыла дверь.
     Через пять минут секретарша вернулась назад.
     - Все готово? - поинтересовался Мейсон.
     - Да, кивнула Делла. - Пол Дрейк выделил Картману Джасперу комнату  с
фальшивым зеркалом и проинструктировал его. Мы можем зайти  в  соседнюю  и
наблюдать, как проходит эксперимент, а она не будет об этом знать,  потому
что в той комнате, где сидит  она,  это  только  зеркало.  Второе  зеркало
установлено на потолке, чтобы следить за изменениями  показаний  приборов.
Подслушивающее устройство будет передавать звук, так что  мы  услышим  все
вопросы и ответы.
     - Пошли, - улыбнулся Мейсон.
     - Чего ты добиваешься? - спросила Делла Стрит.
     - Пытаюсь бороться со временем, трудностями и доказательствами.  Если
адвокат оказывается в таком положении, ему остается только одно:  взять  в
руки инициативу и двигаться вперед.
     Они  отправились  по  коридору  в  "Детективное  агентство   Дрейка".
Секретарша кивнула им, приложила палец к губам, на цыпочках прошла к одной
из дверей, открыла ее и поманила адвоката и Деллу Стрит.
     Пол Дрейк стоял в тускло освещенной комнате перед обманным  зеркалом,
сквозь которое просматривалось, что делалось  в  соседней  комнате.  Нэнси
Джилман сидела перед полиграфом. К ее руке  был  присоединен  аппарат  для
измерения давления, электроды на запястье и на груди  регистрировали  ритм
дыхания.
     - Джаспер произвел на нее  большое  впечатление,  -  шепотом  сообщил
детектив. - Он предложил ей выбрать любую цифру между одним и  десятью,  а
потом по показания аппаратуры точно определил, какую она  выбрала,  потому
что, как только Джаспер  назвал  эту  цифру,  у  Нэнси  Джилман  произошли
изменения в кровяном давлении. Теперь она готова к эксперименту и считает,
что это серьезно.
     Картман Джаспер настроил аппаратуру.  Мейсон,  Дрейк  и  Делла  Стрит
четко слышали, что он говорит:
     - А теперь, миссис Джилман, я попрошу вас отвечать на задаваемые мной
вопросы. Пожалуйста, отвечайте или "да", или "нет". Если вы считаете,  что
вам необходимо дать какие-то пояснения или расширенный ответ,  пожалуйста,
подождите окончания теста. Во время эксперимента вы должны отвечать только
"да" или "нет". Вы поняли меня?
     Нэнси Джилман кивнула.
     - Постарайтесь не шевелиться во время эксперимента. Расслабьтесь.  Не
напрягайте мышцы. Думайте только о вопросах и ответах на них. Вы готовы?
     - Да.
     - Вы удобно сидите?
     - Да.
     - Вас зовут Нэнси? - спросил Джаспер бесстрастным тоном.
     - Да.
     Джаспер подождал секунд десять, а потом задал второй вопрос.
     - У вас есть дочь по имени Гламис?
     - Да.
     - Вы курите?
     - Да.
     - Вашего мужа зовут Картер Джилман?
     - Да.
     - Вы знали когда-либо женщину по имени Вера М.Мартель?
     - Нет.
     - Вы завтракали сегодня утром?
     - Да.
     - Вас кто-то  пытался  шантажировать  на  протяжении  последних  трех
месяцев?
     - Нет.
     - Вам лично известно, кто убил Веру М.Мартель?
     - Нет.
     - Вы интересуетесь фотографией?
     - Да.
     - Вы знакомы с лицом по имени Стивен А. Барлоу?
     - Да.
     - Вы будете возражать, если я задам  вам  нескромный  личный  вопрос,
пока включен полиграф, фиксирующий правдивость ваших ответов?
     Последовало молчание на несколько секунд, а потом Нэнси ответила:
     - Да.
     - Очень хорошо, миссис Джилман. Мы отдохнем несколько минут, а  потом
я повторю эти же вопросы в том же порядке.
     Мейсон, следивший  за  показаниями  приборов,  которые  отражались  в
зеркале на потолке, удивленно заметил:
     - Она говорит правду.
     - Если только вранье на стало ее второй  натурой,  -  высказала  свое
мнение Делла Стрит.
     - Но ты только посмотри на ее реакцию! Что стало с  приборами,  когда
Джаспер задал ей последний вопрос! Она...
     Мейсон внезапно замолчал.
     - В чем дело? - поинтересовалась Делла Стрит.
     -  Когда  Джаспер  спросил  ее  о  дочери,  Гламис,  она  определенно
отреагировала. Конечно, возможно, она еще не  настроилась  на  эксперимент
или это какая-то своеобразная реакция... Однако,  изменились  и  пульс,  и
кровяное  давление,  и  дыхание.  Она  быстро  реагирует,  и  тут   что-то
произошло... Давайте посмотрим, что будет во второй раз.
     Джаспер повторил все вопросы в том же порядке.  Нэнси  Джилман  снова
резко отреагировала при произнесении имени Гламис.
     Мейсон в задумчивости повернулся к Делле Стрит.
     - Он проверит ее еще  раз,  а  нам  лучше  вернуться  в  контору.  Не
исключено, что ей захочется с нами встретиться по окончании  эксперимента.
Лучше ей не знать, что мы наблюдали за тем, как он проходил.
     Пол Дрейк проводил Мейсона и Деллу Стрит до двери.
     - Ты  думаешь  попытаться  ее  расколоть,  Перри?  -  поинтересовался
детектив. - Ты теряешь время. Я считаю, что она говорит правду.
     - Ее беспокоит что-то, связанное с Гламис.
     -  Естественно.  Гламис  -  незаконнорожденный  ребенок.  Хотя  Нэнси
Джилман  и  заявляет,  что  всегда  жила  так,  как   хотела,   не   особо
придерживаясь  общепринятых  правил,  она  понимает,  в  какое   положение
поставила Гламис.
     - Может, это объясняет ее реакцию. Может, нет, - кивнул Мейсон. -  Но
тут что-то не так. Послушаем, что  думает  Картман  Джаспер.  Попроси  его
зайти ко мне, когда он закончит. Если  Нэнси  не  желает  со  мной  ничего
обсуждать, пусть идет домой. Насколько я понял, она торопилась.
     Мейсон и Делла Стрит вернулись к себе в контору. Через двадцать минут
в дверь постучал Картман Джаспер. Он держал в  руке  графики,  начерченные
машиной.
     - Что вы думаете? - поинтересовался Мейсон.
     - Она говорит правду - что касается дела. Она не была знакома с Верой
Мартель, ее не шантажировали, но она лжет насчет Гламис Барлоу.
     - Вы хотите сказать, что Гламис  Барлоу  -  не  ее  дочь?  -  уточнил
Мейсон.
     - Не знаю. Мне необходимо составить новый список вопросов  касательно
Гламис и задать их, чтобы докопаться до правды.  Но  что-то,  связанное  с
Гламис, вызывает эмоциональную реакцию.
     - Вам известно, что Гламис - незаконнорожденный ребенок?
     - Пол Дрейк сообщил мне,  но  я  не  считаю,  что  это  объясняет  ее
реакцию. Наверное, есть что-то еще. Как  только  Нэнси  Джилман  слышит  о
дочери по имени Гламис Барлоу, она начинает волноваться.
     Мейсон нахмурился.
     - Предположим, Гламис - не ее дочь? - произнес вслух адвокат.
     - Не исключено, - кивнул Джаспер.
     - Прекрасный повод для шантажа, - заметил Мейсон.





     Мейсон ходил из угла в угол своего кабинета.
     - Черт побери, Пол, с этим делом что-то не  так,  -  обратился  он  к
сыщику, сидевшему в кресле для клиентов. - Кто-то снял со  счета  в  банке
десять тысяч долларов. Ровную сумму - десять  тысяч.  Они  предназначались
шантажисту. Снять такую сумму и не оставить следов просто невозможно.
     - Но деньги раздобыли и следов не осталось, - возразил Пол Дрейк. - Я
исследовал все возможности.
     - Я сижу на верхушке вулкана. Десять  тысяч  долларов  лежат  в  моем
сейфе,   -   продолжал   Мейсон.   -   Вероятно,   эти   деньги   являются
доказательством. С ними нужно что-то  делать.  Я  не  собираюсь  предавать
клиента, но я также не хочу, чтобы меня обвинили в сокрытии улик. Я  думаю
связаться с полицией и сообщить им, что я нашел эти деньги.  Если  полиция
выяснит, что десять тысяч  долларов  находятся  у  меня  до  того,  как  я
поставлю власти об этом в  известность,  я  окажусь  в  крайне  неприятном
положении. Я иду по тонкому льду, оставляя деньги у себя.
     - Тогда почему ты до сих пор не позвонил в полицию?
     - Я не намерен предавать клиента,  Пол.  Я  обязан  выяснить,  откуда
появилась эти деньги перед тем,  как  что-то  предпринимать.  Твои  ребята
раскопали, чем занималась Вера Мартель в последнюю неделю перед смертью?
     Дрейк кивнул.
     - Я уже  потратил  кучу  денег  на  расследование,  -  сказал  он.  -
Практически никто ничего не  знает.  Она  работала  по  нескольким  делам.
Отсутствовала у себя в конторе два дня, но это  было  за  десять  дней  до
смерти.
     - Куда она ездила? - заинтересовался Мейсон.
     - Понятия не имею, - признался Дрейк. - Мы не смогли выяснить.
     - Выясните, - приказал Мейсон. - У нее в сумочке  нашли  кредитку  на
приобретение авиабилетов и пару кредиток  на  бензин.  Дай  задания  своим
людям. Где использовались кредитки  на  бензин?  Куда  она  летала?  Прямо
сейчас принимайся за дело.
     - Она уезжала за десять дней до тринадцатого, - запротестовал Дрейк.
     - Черт побери, плевать мне, когда это было, - взорвался Мейсон.  -  В
деле чего-то не хватает, и я хочу  до  этого  докопаться  раньше  полиции.
Представь, в каком я окажусь положении, если полиция...
     Зазвонил телефон.
     Делла Стрит сняла трубку.
     - Звонит Мьюриель, шеф, - сообщила секретарша. - Она плачет  и  очень
расстроена.
     - Не вешай трубку у себя на столе, Делла, - велел Мейсон.
     Мьюриель оказалась настолько расстроена, что ее было  сложно  понять.
Она постоянно всхлипывала.
     - Мистер Мейсон, я... я вас предала. Я - предательница.
     - Постарайтесь выразить  все,  как  можно  более  четко  и  сжато,  -
попросил Мейсон. - У нас мало времени. Что вы сделали?
     - Полиция... применила ко мне то, что называется  "третьей  степенью"
["третья  степень"  -   интенсивный   допрос   с   применением   активного
психологического воздействия, психического или физического  насилия].  Они
отвезли меня в окружную прокуратуру и чуть ли не пытали. Они угрожали  мне
и... и я им все рассказала.
     - О деньгах? - уточнил Мейсон.
     - О деньгах, - подтвердила девушка.
     - Что вы о них рассказали?
     - Все.
     - Что еще?
     - Я открыла им все, что мне известно.
     - Об исчезновении вашего отца?
     - Да.
     - О том, как вы звонили мне?
     - Все, мистер Мейсон... Я не понимаю, почему  я  это  сделала...  Они
давили на меня. Это было, словно удары молотка по голове - бум, бум,  бум.
Постоянные, не прекращающиеся...
     - Когда это произошло?
     - Сразу после того, как закончилось слушание в суде. Меня  забрали  и
отвезли в окружную прокуратуру.
     - Почему вы не отказались ехать с ними?
     - Мне не представилось возможности. С одной стороны  ко  мне  подошла
женщина-полицейский, с другой -  мужчина.  Они  сказали:  "Пройдите  сюда,
пожалуйста. С вами хочет поговорить окружной прокурор". И так я  оказалась
у них... Они точно знали, какие методы использовать, а я им все выболтала.
     - Вы сейчас находитесь под  стражей  или  вас  отпустили?  -  уточнил
Мейсон.
     - Отпустили, но вручили повестку о явке в суд.  Мне  завтра  придется
давать показания, мистер Мейсон. Я ДОЛЖНА ВЫСТУПИТЬ СВИДЕТЕЛЬНИЦЕЙ  ПРОТИВ
ПАПЫ! О, мистер Мейсон, все ужасно! Я не представляю, что делать!
     - Не отчаивайтесь, - попытался успокоить ее Мейсон. - Пусть у вас  не
появляются идеи прыгнуть с моста в реку или  принять  горсть  снотворного.
Да, вам вручили повестку.  Да,  вам  придется  давать  показания.  Вы  это
сделаете.  Прекратите  беспокоиться.  Примите  пару  таблеток  аспирина  и
расслабьтесь.
     - Но я так вас подвела!
     - Все в порядке. Я разберусь с  этим  делом,  -  ответил  Мейсон.  Он
повесил трубку и повернулся к Полу Дрейку: - Так, кота выпустили из мешка.
Наверное, теперь в любую минуту можно ждать...
     Мейсон замолчал, увидев открывающуюся дверь в  кабинет.  Из  приемной
появился Трэгг в сопровождении человека в штатском.
     - Добрый вечер, - поздоровался лейтенант. - Я попал на совещание?
     - Было бы очень мило с вашей стороны, мистер Трэгг,  если  бы  вы  не
врывались без предупреждения, - заметил Мейсон.
     Трэгг улыбнулся и покачал головой.
     - Я  уже  тысячу  раз  говорил  вам,  Мейсон,  что  это  не  нравится
налогоплательщикам.
     - А  что  за  срочное  дело  привело  вас  ко  мне  на  этот  раз?  -
поинтересовался адвокат.
     Трэгг опять расплылся в улыбке.
     - Окружной прокурор хочет, чтобы вы выступили свидетелем, Мейсон.
     - Я - свидетелем? - удивился адвокат.
     - Все правильно. Повестка дуцес тэкум [Duces tecum - приказ о явке  в
суд с документами или предметами, перечисленными в  приказе],  Мейсон.  Вы
обязаны явиться  завтра  во  Дворец  правосудия  к  десяти  часам  утра  и
прихватить с собой десять тысяч долларов наличными,  а  также  все  другие
деньги и предметы, забранные вами из мастерской Картера Джилмана по адресу
Вауксман авеню, шестьдесят два тридцать один, тринадцатого числа  текущего
месяца или в последующие дни. Я уже предупреждал вас, Перри, чтобы  вы  не
вмешивались во что не следует. Если бы вы просто открыли  рот  и  сообщили
полиции, что нашли  на  полу  в  мастерской  десять  тысяч  долларов,  это
значительно бы все упростило. Но нет, вы всегда все знаете лучше всех. Мне
очень жаль,  но  теперь  вам  придется  выступить  свидетелем  со  стороны
обвинения и, боюсь, Гамильтону Бергеру не особо понравится, что вы  скрыли
улики. - Лейтенант Трэгг повернулся к мужчине в  штатском  и  сделал  жест
рукой в сторону адвоката: - Это Перри Мейсон, -  сказал  Трэгг.  -  Я  его
идентифицирую.
     Мужчина сделал шаг вперед и объявил:
     - Вам вручается повестка дуцес тэкум, мистер  Мейсон.  Вот  оригинал.
Вот ваш экземпляр. Вы должны быть в суде завтра в десять утра и принести с
собой то, что перечислено в документе.
     - Это все, - поклонился Трэгг.  -  Проявляйте  осторожность,  Мейсон,
когда станете проводить перекрестный допрос самого себя -  не  стоит  быть
слишком суровым. Кстати, вы теперь - главный свидетель Гамильтона Бергера.
Даже не могу вам описать, с каким нетерпением он ожидает завтрашнего утра.
     Мейсон взял повестку в руки.  Лейтенант  Трэгг  направился  к  двери,
открыл ее,  пропустил  вперед  себя  мужчину  в  штатском,  повернулся,  и
внезапно прекратил улыбаться.
     - Если бы я сказал вам, Перри, что мне очень жаль, то я  оказывал  бы
содействие противнику - и  симпатизировал  бы  ему.  За  подобное  я  могу
получить дисциплинарное взыскание или выговор. Поэтому я  не  говорю  вам,
что мне жаль. Я не стану говорить вам, что мне очень жаль.
     - Спасибо, лейтенант, - поблагодарил Мейсон.
     - Не за что, - буркнул Трэгг себе под нос и закрыл дверь.
     - Итак, ты любишь ходить по тонкому льду, - мрачно заметил Пол Дрейк.
- И вот теперь ты попал в ловушку. Как ты намерен выбираться? Ты на  самом
деле скрываешь улики?
     - Совсем необязательно. Откуда я могу знать, что это  улики?  Мне  об
этом никто не сообщал. Мне требуется доказать, что  права  на  эти  деньги
принадлежат моему клиенту, Картеру Джилману, а, следовательно,  и  я  имею
полное право держать их у себя.  Я  заставил  Картера  Джилмана  подписать
документ о передаче мне всех прав,  титула  собственности  и  долей,  если
таковые имеются, в содержимом мастерской. Я  потребовал  эту  бумагу,  как
часть гонорара. Содержимое мастерской включает все, что в  ней  находилось
тринадцатого числа.
     - Значит, тебе придется доказать,  что  деньги  принадлежали  ему,  -
решил Дрейк. - Он...
     Зазвонил телефон.
     Делла Стрит сняла трубку.
     - Да?... Да... Тебя, Пол.
     - Алло! - сказал сыщик. - Да... Что?!. Боже праведный!
     Услышав тон, каким Пол Дрейк разговаривал по  телефону,  Делла  Стрит
сразу же поняла, что что-то не так и  пододвинула  стул  детективу.  Дрейк
рухнул на него, словно у него подкосились ноги.
     - Ты уверен?.. Минутку... Не может быть. О, Господи!..  Да,  это  все
решает... Хорошо. Да, кстати, у Веры Мартель  в  сумочке  нашли  кредитную
карточку на приобретение авиабилетов, а  также  две  кредитки  на  бензин.
Выясни, когда  и  где  они  использовались  в  последний  раз.  Немедленно
принимайся за дело. Отчет нужен как можно скорее... Я пока сижу в  конторе
у мистера Мейсона. Перезвони мне сюда. - Дрейк повернулся  к  адвокату:  -
Мне страшно неприятно сообщать тебе эту новость, Перри...
     - Что случилось, Пол?
     - Деньги, - сказал Дрейк.  -  Мои  оперативники  сейчас  находятся  в
Лас-Вегасе и проверяют, чем занималась Вера  Мартель  в  последние  десять
дней жизни. Они только что выяснили, что третьего числа она ходила в  свой
банк и сняла со счета десять тысяч долларов наличными.
     Мейсон застыл на месте. Его лицо стало суровым, как гранит.
     - Они не в состоянии доказать,  что  это  те  же  деньги,  -  заметил
адвокат.
     - Ты не прав, Перри, черт побери. У банкира возник вопрос, зачем  они
ей и почему в стодолларовых купюрах. Он подумал, что,  скорее  всего,  она
платит выкуп за кого-то, кого похитили. Банкир  не  хотел,  чтобы  у  Веры
Мартель возникли подозрения, а поэтому не  решился  слишком  долго  тянуть
время. Однако, он сказал, что ему нужно  сходить  к  сейфам  внизу,  чтобы
набрать необходимое количество стодолларовых банкнот. Он  отсутствовал  не
больше минуты, но за это время записал номера шести купюр,  которые  потом
передал ей.
     - Полиции об этом известно? - уточнил Мейсон.
     -  Пока  нет,  но,  несомненно,  они  докопаются  до  этого.  Газеты,
естественно, расскажут о  том,  что  Гамильтон  Бергер  вызвал  тебя,  как
свидетеля со стороны обвинения, и что в деле  фигурируют  какие-то  десять
тысяч  долларов  наличными.   Банкир   прочитает   статьи,   обратится   в
правоохранительные органы и передаст им номера купюр. Тогда тебе конец.
     Мейсон снова принялся ходить из угла в угол.
     Через несколько минут опять зазвонил телефон.
     Делла Стрит сняла трубку и кивнула Полу Дрейку.
     - Тебя, - сказала она.
     - Как я хочу услышать что-нибудь хорошее, - вздохнул сыщик.  -  А  то
сегодня, по-моему, мы получаем только плохие новости. - Дрейк взял  трубку
у Деллы Стрит. - Алло!... Да... Это  Пол...  Спасибо.  -  Попрощавшись  со
звонившим,  детектив  повернулся  к  Перри  Мейсону.  -  Черт  побери!   -
воскликнул Дрейк. - Насколько все черно!
     - Что теперь? - поинтересовался Мейсон.
     - Хартли Эллиотт, - сообщил детектив. - Они его  здорово  обработали,
Перри. Его не поместили в отдельную камеру и не отнеслись к  нему,  как  к
джентльмену. Никаких особых условий.  Бросили  его  в  огромную  камеру  с
пьяницами, в грязь  и  смрад.  После  того,  как  на  него  несколько  раз
блеванули, он решил, что тюрьмы с него достаточно.  Он  попросил  передать
окружному прокурору, что хочет на свободу, готов завтра занять место  дачи
показаний и отвечать на вопросы.
     -  Они  не  имели  права  поступать  подобным  образом  с  человеком,
осужденным только за неуважение к Суду, - заметил Мейсон.
     - Но поступили, и это сработало. Окружной  прокурор  велел  доставить
его к себе, и в настоящий момент Хартли Эллиотт дает письменные  показания
под присягой.
     Казалось, что Мейсон не слышал слов детектива. Он развернулся и снова
принялся ходить из угла в угол.
     Делла Стрит с беспокойством следила за ним.
     Дрейк, которому было страшно неловко, потому что  он  сообщил  плохие
новости, обратился к адвокату:
     - От меня здесь толку  мало.  Пожалуй,  пойду,  пока  кто-то  еще  не
позвонил с плохими известиями.
     Скорее всего, Мейсон опять не услышал  произнесенных  слов.  Он  весь
углубился в себя.
     - Ну, пока, - попрощался Дрейк. - Увидимся позднее.
     Детектив вышел из конторы.
     Мейсон продолжал ходить взад и вперед по  кабинету,  слегка  наклонив
голову вперед.
     Делла Стрит, отлично изучившая привычки  и  настроения  своего  шефа,
тихо сидела за столом и внимательно наблюдала за ним.
     Через двадцать  минут  адвокат  внезапно  остановился,  направился  к
своему вертящемуся стулу, опустился на него, и стал постукивать  по  столу
кончиками пальцев.
     - Ты в состоянии спасти ситуацию? - обратилась к нему Делла Стрит.
     - Я продолжу борьбу.
     - Насколько серьезно то, что ты не сообщил о найденных десяти тысячах
долларов?
     -  Не  знаю.  Прецедентов  нет.  Я  предполагал,   что   эти   деньги
принадлежали  моему  клиенту  -  или  Джилману,  или  его  жене,  что  они
предназначались для выплаты шантажисту, а, следовательно, мой  клиент  мог
передать мне право на них.
     - А разве они не считались бы уликами, если  бы  предназначались  для
шантажиста? - удивилась Делла Стрит.
     -  Возможно,  однако,  мне   никто   не   сообщал,   для   чего   они
предназначались. Все от них отказывались. Никто не признавался,  что  снял
деньги со счета в банке. Теперь причина очевидна. Снимала Вера Мартель.
     - Но для чего предназначались эти десять тысяч долларов? Почему  Вера
Мартель оставила их там?
     - Вот это-то я  и  пытаюсь  выяснить.  Открылся  новый  аспект  дела.
Шантажист приходит заплатить деньги шантажируемому. Черт знает что такое!
     Снова зазвонил телефон.
     Делла Стрит сняла трубку и сообщила:
     - Пол Дрейк.
     - Да, Пол? - обратился к нему Мейсон. - Что на этот раз?
     - Объяснений дать не могу, но мы проверили  кредитную  карточку  Веры
Мартель на приобретение авиабилетов. Они летала в Реддинг четвертого числа
текущего месяца. Отсутствовала два дня.
     - У тебя есть надежный человек в Реддинге? - поинтересовался Мейсон.
     - Да, отличный парень. Бывший полицейский. Он...
     - Прекрасно, - перебил Мейсон. - Свяжись с  ним.  В  таком  маленьком
городке, как Реддинг, Вера Мартель, несомненно  выделялась.  Она  сошла  с
самолета. Машины у нее с собой не было. Или ее кто-то  встречал,  или  она
отправилась в гостиницу или мотель. Выясни  все  и  перезвони  мне.  Скажи
своему человеку, что у него есть  два  часа.  Нам  просто  необходима  эта
информация. Мы с Деллой сейчас сходим поужинать. Ты оставайся  на  работе.
Прикажи парню из Реддинга не терять ни минуты.
     Мейсон повесил трубку и задумчиво посмотрел на Деллу Стрит.
     - Какого черта Вера Мартель  летала  в  Реддинг  четвертого  числа  и
оставалась там два дня?
     - Часть загадки,  -  ответила  секретарша.  -  Ты  считаешь,  что  ее
разрешение нужно искать, проверяя передвижения Веры Мартель?
     - А где еще? Нам больше некуда обратиться...
     - И? - подбодрила Делла Стрит, когда адвокат внезапно замолчал.
     - И мы в практически безнадежном положении.
     - Но поужинать ты в состоянии?
     Мейсон натужно улыбнулся:
     - Не уверен, но попробую. Нужны силы,  потому  что  завтра  нас  ждет
серьезная схватка. Наверное, сегодня вечером Гамильтон Бергер наслаждается
ужином за нас двоих.
     Мейсон с секретаршей закрыли адвокатскую контору. Делла  Стрит  взяла
руку Мейсона и сжала ее, таким образом пытаясь его поддержать и  показывая
свою преданность и симпатию.
     Мейсон похлопал ее по плечу.
     - Все в порядке, Делла. Я сам впутался в эту  историю  и  сам  должен
выбираться.
     - Но как все несправедливо! - воскликнула Делла Стрит.
     - Если что-то складывается плохо,  то  все  остальное  начинает  идти
наперекосяк. Пошли ужинать.
     Они заглянули в свой любимый бар и сели за столик в  углу,  где  было
наиболее тусклое освещение, выпили по  коктейлю,  а  потом  направились  в
ресторан и заказали ужин.
     Мейсон ел медленно, методично и молча. Делла Стрит практически  сразу
же поняла, что кусок не лезет ей в горло, и отодвинула от себя тарелку.
     Они оба молчали. Делла Стрит крутила в руках  стакан  с  водой,  пока
Мейсон заканчивал ужин.
     Как только адвокат дожевал последний кусок, Делла Стрит встала  из-за
стола и пошла к телефонной будке.
     Она набрала номер "Детективного агентства Дрейка".  На  другом  конце
провода послышался несколько удивленный голос сыщика:
     - Вроде бы,  удача  к  нам  повернулась,  однако,  я  никак  не  могу
разобраться, какой стороной. Позови, пожалуйста, к телефону Перри.
     - Минутку.
     Делла Стрит побежала к столику, за которым сидел адвокат.
     - Пол Дрейк на проводе, - сообщила она. - Говорит, что есть  новости,
но не в состоянии разобраться, плохие или хорошие.
     Мейсон кивнул, отодвинул стул, молча направился к  телефонной  будке,
плотно закрыл за собой дверь и сказал:
     - Да, Пол? Что нового?
     - Десять минут назад позвонил мой парень из Реддинга  с  отчетом.  Он
ждет у телефона дальнейших указаний.
     - Отлично. Что он выяснил?
     - Вера Мартель прилетела компанией "Пасифик Эйрлайнз".  Ее  встречала
Морин Монро. Морин ждала ее в аэропорту на дорогой машине. Вера села к ней
и они отправились в дом Монро.
     - Кто такая Морин Монро? - поинтересовался Мейсон.
     - Из сливок общества Реддинга. Ее отцу  принадлежит  несколько  тысяч
акров леса и несколько лесопилок. Она считается самой симпатичной девушкой
в Реддинге.
     - Понятно. Чем занималась Вера?
     - Как я уже сказал, отправилась в дом Монро. Провела там пару  часов,
затем Морин отвезла ее в гостиницу. Вера  Мартель  сняла  номер,  а  потом
первым самолетом вернулась на юг.
     - Куда именно?
     - В Лос-Анджелес.
     - А дальше? Она встречалась с кем-либо из известных нам лиц?
     - Пока я не выяснил про ее дела в Лос-Анджелесе, однако, по  кредитке
мы узнали, что на следующий день она вылетела в Лас-Вегас.
     - Твой парень может сказать, что точно произошло в Реддинге?
     - Нет. Морин Монро  сейчас  находится  или  в  Сан-Франциско,  или  в
Лос-Анджелесе. Ее отец где-то в Орегоне.
     Мейсон подумал с минуту, а потом попросил сыщика:
     - Дай мне, пожалуйста, номер телефона,  по  которому  твой  парень  в
Реддинге ждет звонка. Как его зовут?
     - Алан Ханкок. Я велел ему сидеть у аппарата. Я могу сам связаться  с
ним  и  приказать  позвонить  в  будку,  где  ты  сейчас  находишься.  Это
значительно проще, чем тебе звонить по междугородному.
     - Ладно. Попроси его позвонить в ресторан.
     Мейсон вернулся к столику.
     - Ну что? - спросила Делла Стрит.
     Мейсон пересказал ей суть разговора с Полом Дрейком.
     - Но, шеф... Боже, все это происходило  задолго  до  убийства.  Более
того, как ее поездка может вообще быть связана с убийством?
     - Мы не знаем ответов, Делла. Не исключено, что связь есть.
     - Да, ты прав...
     -  Когда  складываешь  картинку  из  маленьких  кусочков,  приходится
учитывать последовательность. Последовательность событий также важна,  как
и сами события.
     - Я не понимаю, - призналась Делла Стрит. - Какая последовательность?
     К их столику подошел официант.
     - Вам звонят по  междугородному,  мистер  Мейсон.  Мистер  Ханкок  из
Реддинга  утверждает,  что  вы  ждете  его  звонка.  Вы   будете   с   ним
разговаривать?
     - Принесите, пожалуйста, аппарат сюда, - попросил Мейсон.
     Официант подключил аппарат к  гнезду  под  столиком  и  подал  трубку
адвокату.
     - Алло! Перри Мейсон слушает... Да, я жду звонка... Соедините меня  с
ним, пожалуйста.
     Через мгновение на долгом конце провода послышался мужской голос:
     - Мистер Мейсон, это говорит оперативник  Пола  Дрейка  из  Реддинга.
Меня зовут Алан Ханкок.  Мистер  Дрейк  сказал,  что  вы  хотите  со  мной
поговорить.
     - Все правильно, - подтвердил Мейсон.  -  Что  представляет  из  себя
семья Монро? Что вам о них известно?
     - Глава семейства - ведущий гражданин Реддинга.
     - Сколько ему лет?
     - Пятьдесят два или пятьдесят три. Очень богат. Лесопромышленник.
     - А жена?
     - Умерла несколько лет назад.
     - Итак, Вера Мартель приезжала в Реддинг. У нее были какие-то дела  с
мистером  Монро.  Он  послал  свою  дочь  встречать  Веру.  У   вас   есть
какие-нибудь идеи по поводу того, с чем мог быть связан ее визит?
     - Нет, сэр, никаких. Мне известно, что мистер Монро, определенно ждал
эту женщину. Он специально приехал из Дунсмуира, отправился  прямо  домой,
оставался там, пока у них  находилась  мисс  Мартель,  а  потом  его  дочь
доставила мисс Мартель в гостиницу. Мистер Монро уехал на следующее утро.
     - Назовите инициалы мистера Монро, - попросил Мейсон.
     - Дж. В. - Джордж Вашингтон.
     - Сколько лет дочери?
     - Около двадцати.
     - Симпатичная?
     - Просто красавица.
     - С ней когда-нибудь возникали какие-нибудь проблемы?
     - Если и да,  то  это  никому  не  известно.  Замечательная  девушка.
Помолвлена. Собирается замуж.
     - Когда должна состояться свадьба?
     - В следующем месяце.
     - Имя жениха?
     - Харви К. Кимберли.
     - Вам что-нибудь о нем известно?
     - Практически ничего. Знаю только, что  живет  в  Нью-Йорке.  Сам  из
Финикса, Аризона, из очень богатой семьи. Несколько  яхт  и  все  в  таком
роде. Но, вроде бы, неплохой парень. Немного старше ее - ему лет  двадцать
пять.
     - Хорошо. Выясните об  этой  семье  все,  что  только  представляется
возможным, - распорядился Мейсон. - Наверняка, о них писали газеты, причем
немало.
     - Господи, да сведения об этой семье постоянно появляются  в  местной
печати.
     - Фотографии жениха и невесты были?
     - Разумеется.
     - А фотографию Дж. В. Монро раздобудете?
     - Да.
     - Сколько вам на это потребуется времени?
     - Недолго.
     - Когда вы сможете к нам вылететь?
     - Давайте подумаем. Завтра утром есть самолет...
     - Таи не пойдет, - перебил Мейсон. - Соберите все  фотографии,  какие
только удается. Все вырезки из газет. Всю информацию. В два или  три  ночи
арендуйте самолет до Сакраменто. Оттуда первым утренним  рейсом  прилетите
сюда. Если обычного рейса не будет, арендуйте еще один  самолет  и  летите
сюда. Мне нужно, чтобы вы к десяти часам оказались  во  Дворце  Правосудия
здесь. Дрейк даст вам более подробные указания. Не уезжайте из Реддинга до
последней минуты. Постарайтесь потратить это время на  сбор  информации  -
чем больше, тем лучше. Мне нужны все сплетни. До встречи завтра в десять.
     Адвокат повесил трубку и повернулся к Делле Стрит. Однако, он смотрел
на нее невидящими глазами.
     Помолчав с минуту, секретарша поменяла положение на стуле и спросила:
     - Ну что?
     Внезапно Мейсон широко улыбнулся.
     - Набери,  пожалуйста,  номер  Пола  Дрейка.  Имеется  некий  богатый
молодой человек по имени Харви К. Кимберли из  Финикса,  Аризона.  Деньги,
яхты, игра в поло и все в таком роде.  Предполагается,  что,  несмотря  на
богатство, он хороший парень, который пытается соответствовать  требуемому
от него образу,  чтобы  пойти  по  стопам  выдающегося  отца  и  управлять
семейным делом, оцениваемым в несколько миллионов  долларов.  Скажи  Полу,
что мне требуется полная информация о Харви К. Кимберли, причем до  десяти
утра завтра. Я хочу...
     Мейсон внезапно замолчал.  Его  взгляд  показывал  полную  внутреннюю
концентрацию.
     Через пару минут Делла Стрит поинтересовалась:
     - Что-нибудь еще?
     Мейсон покачал головой.
     - У меня появилась идея, Делла. Самая сумасшедшая из всех,  но  таким
образом можно объяснить, откуда взялись десять тысяч долларов.





     Поскольку информация о предстоящем слушании просочилась в газеты, зал
суда был заполнен до отказа, когда судья Алворд занял свое место.
     - Продолжается слушание дела по обвинению Картера Джилмана, - объявил
судья. - Мне  сообщили,  что  свидетель  Хартли  Эллиотт  изъявил  желание
ответить на вопросы. Поэтому Суд нарушает порядок вызова свидетелей, чтобы
мистер Эллиотт снова  занял  место  дачи  показаний.  Ему  предоставляется
возможность снять с себя обвинение в неуважении к Суду.
     Эллиотт появился из комнаты, где свидетели обычно дожидаются вызова в
зал суда.
     - Где Ханкок, черт побери? - спросил Мейсон у Дрейка.
     - Самолет опоздал, - объяснил Дрейк. - Над аэропортом стоял  туман  и
возникли сложности с посадкой.
     - Ему следовало арендовать частный самолет и...
     - С частным самолетом было бы значительно больше проблем,  -  перебил
Дрейк. - Взлетную полосу практически не  видно.  Только  сейчас  разрешили
посадку. Самолет Ханкока должен был приземлиться в восемь тридцать. Скорее
всего, Алан сейчас находится на пути сюда.
     - Выясни это, - приказал Мейсон. - Пусть кто-то позвонит в  аэропорт,
и спросит, что там с его рейсом. Возможно, мне придется  просить  отложить
слушание.
     Хартли Эллиотт занял место дачи показаний.
     - Молодой человек, - обратился к нему судья  Алворд,  -  насколько  я
понимаю, вы решили подчиниться приказам  настоящего  Суда  и  постараетесь
снять с себя обвинение в неуважении к Суду?
     - Да, Ваша Честь.
     -  Прекрасно.  Окружной  прокурор  может  начинать  повторный  допрос
свидетеля. Если свидетель правдиво и с готовностью ответит на все вопросы,
то приговор будет отменен. Продолжайте, господин окружной прокурор.
     Гамильтон Бергер встал со своего места  с  победным  и  самодовольным
выражением лица.
     - Мистер Эллиотт, когда вы в первый раз увидели Гламис  Барлоу  утром
тринадцатого числа текущего месяца? Учтите, что  сейчас  я  спрашиваю  про
самый первый раз.
     - Мы расстались после полуночи, - ответил Эллиотт.
     - Я перефразирую вопрос. Когда вы в первый раз видели  Гламис  Барлоу
утром тринадцатого, после того, как вы легли спать и проснулись?
     - Примерно в восемь двадцать пять.
     - Вы уверены насчет времени?
     - Да, сэр.
     - Где вы находились в тот момент?
     - Стоял у окна комнаты, в которой я спал в доме Джилманов  по  адресу
авеню Вауксман, шестьдесят два тридцать один.
     - И вы увидели мисс Барлоу?
     - Да.
     - Где она находилась, когда вы ее увидели?
     - Выходила из двери мастерской.
     - Чтобы не осталось никакого недопонимания насчет того, что вы имеете
в виду под мастерской, я попрошу вас подойти к плану, приколотому к доске,
и показать на нем то место, о котором вы говорите.
     Свидетель выполнил просьбу Гамильтона Бергера.
     - Я прощу отметить в протоколе,  что  свидетель  подошел  к  плану  и
указал на нем на прямоугольник, названный "мастерская". Под словом  "план"
я имею в виду вещественное доказательство "Б" со  стороны  обвинения.  Все
правильно, мистер Эллиотт? - уточнил окружной прокурор.
     - Да, сэр.
     - Что она сделала?
     Эллиотт помедлил несколько секунд, а потом заявил:
     - Вышла из двери. Посмотрела направо, потом  налево,  закрыла  дверь,
пошла, а потом бросилась бежать за угол дома.
     - За угол дома? Что вы имеете в виду?
     - Она побежала в южном направлении и я потерял ее из виду, когда  она
завернула за угол.
     - Когда вы увидели ее в следующий раз?
     - Примерно через десять минут.
     - Где?
     - Я услышал ее голос в коридоре. Я слегка приоткрыл дверь ванной, где
находился в тот момент. Она стояла в прозрачной ночной одежде  вполоборота
ко мне  и  разговаривала  с  Мьюриель.  Я  подумал,  что  с  моей  стороны
неприлично...
     - Нас не интересует, что вы подумали, - перебил Гамильтон  Бергер.  -
Что вы увидели? Что вы сделали?
     - Тихо прикрыл дверь, стараясь не создавать никакого шума,  чтобы  ни
одна из девушек не догадалась, что я их заметил.
     - Вы слышали, о чем они говорили?
     -  Мьюриель  сообщила,  что  искала  отца,  а  Гламис   саркастически
поинтересовалась: "На чердаке?".
     - Вы можете проводить перекрестный  допрос,  -  повернулся  Гамильтон
Бергер к Перри Мейсону.
     Затем, до того, как Мейсон успел встать на  ноги,  окружной  прокурор
обратился к Суду:
     - Мистер Перри Мейсон будет моим следующим  свидетелем.  Ему  вручили
повестку "дуцес тэкум", в  которой  ему  приказано  принести  в  зал  суда
определенные улики, которые он тайно незаконно  и  противоправно  вынес  с
территории,  расположенной  по  адресу  авеню  Вауксман,  шестьдесят   два
тридцать один. Я  прекрасно  осознаю  тот  факт,  что  несколько  необычно
вручать повестку о явке  в  суд  в  качестве  свидетеля  адвокату  защиты.
Однако, в  нашем  случае  мистеру  Мейсону  известны  определенные  факты,
доказывающие совершение преступления. Я считаю, что, для того,  чтобы  нам
избежать отсрочек и недопонимания, я имею право знать в настоящий момент и
до того, как мистер Мейсон начнет  перекрестный  допрос  этого  свидетеля,
принес ли мистер Мейсон в зал суда  те  предметы,  которые  упоминаются  в
повестке "дуцес тэкум", врученной ему вчера.
     На лице судьи Алворда появилось беспокойство.
     - Вы  намерены  пригласить  адвоката  защиты,  как  свидетеля  против
обвиняемого? - удивился он.
     - Да, Ваша Честь.
     - Вам есть что сказать по этому поводу, мистер Мейсон?
     - Да, Ваша Честь, - кивнул Мейсон.  -  Я  имею  право  на  то,  чтобы
слушание проводилось в должном порядке. Я имею право провести перекрестный
допрос свидетеля, в данный момент находящегося  в  месте  дачи  показаний.
Когда господин окружной прокурор пригласит меня занять свидетельскую  ложу
и если он меня туда пригласит, я отвечу на его вопросы. Но тогда и  только
тогда. Я  никогда  не  бросал  вызов,  не  пренебрегал  и  не  отказывался
повиноваться процедуре, принятой настоящим Судом или любым другим Судом, и
сейчас у окружного прокурора нет повода искать  дешевой  популярности.  Он
сделал свое заявление, в первую очередь, с целью предупредить репортеров о
своих планах.
     - Это неправда! - заорал Гамильтон Бергер. -  Я  просто  хочу  знать,
могу ли я продолжить представление своей версии без...
     - Достаточно, господа, - перебил судья Алворд. - Суд считает,  что  у
мистера Мейсона есть полное  право  допросить  этого  свидетеля.  Если  бы
окружной прокурор обратился к Суду в самом начале сегодняшнего слушания  и
попросил заверения в том, что адвокат защиты выполнил приказ, содержащийся
в повестке "дуцес тэкум", то Суд  еще  мог  бы  рассмотреть  этот  вопрос.
Однако, сейчас Суд отклоняет вопрос к защитнику,  пока  мистер  Мейсон  не
закончит перекрестный допрос свидетеля, в настоящий момент находящегося  в
место дачи показаний, или даже до тех пор, пока мистера Мейсона самого  не
вызовут в качестве свидетеля.
     - Спасибо, Ваша Честь, - поклонился Мейсон и  встретился  взглядом  с
Полом Дрейком.
     Сыщик покачал головой.
     Мейсон подошел к свидетелю.
     - Как давно вы знакомы с Гламис Барлоу, мистер Эллиотт?
     - Около двух месяцев.
     - Чем вы занимаетесь?
     - Я - торговый агент.
     - Вы представляете нескольких производителей товаров?
     - Да.
     - На какой территории вы работаете?
     - Штат Калифорния.
     - По  всей  территории  штата  Калифорния  для  всех  производителей,
которых вы представляете?
     - Для большинства из них. Товары одного из них я предлагаю  только  в
южной Калифорнии.  Два  производителя  предложили  мне  также  работать  в
Вашингтоне, Орегоне и Неваде, в дополнение к Калифорнии.
     -  Понятно.  А  вы  сотрудничаете  с  какими-нибудь  производителями,
которые также предложили вам охватить и штат Аризону?
     - Нет, сэр.
     - А раньше сотрудничали?
     - Да. Однако, я отказался,  потому  что  мне  невыгодно  работать  по
штату, где у меня мало контрактов.
     - Вы много путешествуете по штату Калифорния?
     - Да.
     - А также в Орегон и Вашингтон?
     - Да.
     - Я не понимаю, с какой целью ведется  этот  перекрестный  допрос,  -
встал со своего места Гамильтон Бергер. - Мне кажется, что адвокат  защиты
просто тянет время, пытаясь...
     - Достаточно, господин окружной прокурор, - перебил судья Алворд. - В
виду того, что выступающий свидетель дал чрезвычайно важные  показания  во
время допроса выставившей  стороной,  Суд  намерен  предоставить  адвокату
защиты все возможности и свободу при проведении перекрестного  допроса.  Я
считаю, что эти вопросы покрывают прошлое и настоящее свидетеля,  то  есть
всю его деятельность, и,  как  я  предполагаю,  эти  вопросы  скоро  будут
касаться количества раз, которые свидетель встречался с  Гламис  Барлоу  с
целью определения, не могла ли произойти ошибка по идентификации.
     - Если адвокат защиты просто спросит у этого свидетеля,  сколько  раз
он виделся с Гламис Барлоу и как хорошо он ее знает, то у  меня  не  будет
никаких возражений, совсем никаких.
     - Вас никто не просил комментировать, -  резким  тоном  сказал  судья
Алворд. - Вы выступили с возражением. Оно отклоняется. Продолжайте, мистер
Мейсон.
     - Где вы официально проживаете, мистер Эллиотт? Где вы  голосуете?  -
обратился Мейсон к свидетелю.
     - В Реддинге.
     - В Реддинге?
     - Да, у меня там находится контора. Когда я заводил дело, я начинал в
Реддинге. Я сейчас думаю о том, чтобы открыть контору в Лос-Анджелесе и...
     -  Нас  не  интересует,  что  вы  думаете,  -  предупредил  свидетеля
Гамильтон Бергер. - Просто отвечайте на вопросы мистера Мейсона и... Прошу
прощения у Суда. Я хотел бы, чтобы Суд предупредил свидетеля о том, что не
следует добровольно предоставлять дополнительную информацию.
     - Я считаю, что свидетель это уже понял, - заметил  судья  Алворд.  -
Продолжайте перекрестный допрос, мистер Мейсон.
     Мейсон взглянул на часы, а потом направился к столу, отведенному  для
адвоката защиты.
     Делла Стрит отчаянно сигнализировала ему.
     - Я прошу у Суда извинить меня на минутку, - обратился Мейсон к судье
Алворду.
     - Хорошо, мистер Мейсон. Однако, постарайтесь не тянуть время.
     Мейсон подошел к Делле Стрит.
     - Мне это передал Пол Дрейк, - прошептала секретарша. -  Алан  Ханкок
сейчас находится в зале суда. Он только что приехал.
     Делла  Стрит  сунула  в  руки  Мейсону  пачку  вырезок  из  газет   и
фотографий.
     - Взгляни на снимок Морин Монро,  -  посоветовала  она,  дрожащим  от
возбуждения голосом.
     Мейсон посмотрел на фотографию, лежавшую сверху, внезапно  перевернул
ее другой стороной, и направился назад  к  свидетельской  ложе.  Несколько
секунд он просто стоял рядом со свидетелем и внимательно изучал его.
     - Продолжайте, пожалуйста, мистер Мейсон, - велел судья Алворд.
     - Да, Ваша Честь, - ответил адвокат и вновь впился взглядом в  Хартли
Эллиотта. - Итак, вы живете в Реддинге, мистер Эллиотт?
     - Да, сэр.
     - Вы открыли контору в Реддинге потому, что в то время,  когда  стали
торговым агентом, жили там?
     - Да, сэр.
     - А как вы стали торговым агентом?
     -  Я  возражаю,  -  встал  со  своего  места  Гамильтон   Бергер.   -
Перекрестный допрос ведется не должным образом.
     - Я намерен разрешить еще несколько подобных вопросов, - заявил судья
Алворд. - Я считаю, что при  сложившихся  обстоятельствах  адвокат  защиты
имеет право заложить основание таким образом.
     - Отвечайте на вопрос, - велел Мейсон.
     - Я закончил службу в армии и думал, чем заняться. Я жил в Реддинге и
увидел  в  местной  газете  объявление  одного   производителя,   которому
требовались торговые агенты. Я обратился к нему, потом послал запросы  еще
по нескольким подобным объявлениям. Вначале я  продавал  товар  небольшими
количествами  в  округе,  затем   постепенно   сфера   моей   деятельности
расширилась. Я добился неплохих результатов,  и  производители  предложили
мне  охватить  большую  территорию.  Таким   образом,   моя   деятельность
разрослась.
     - Понятно. Вы жили в Реддинге до службы в армии и  поэтому  вернулись
туда после увольнения в запас?
     - Да.
     - Какое у вас образование, мистер Эллиотт?
     - Я закончил среднюю школу, потом три года учился в колледже...
     - Где вы учились в средней школе?
     - В Реддинге.
     - Когда вы жили в Реддинге, вы знали семью по фамилии Монро?
     Последовало долгое молчание.
     - Разве вы не в состоянии ответить на этот вопрос? -  поинтересовался
Мейсон.
     - Вы имеете  в  виду  Дж.  В.  Монро,  лесопромышленника?  -  уточнил
Эллиотт.
     - Да.
     - Я знал его, да. Я...
     - А вы знали его дочь, Морим Монро?
     - Да, знал.
     - Вы заявили, мистер Эллиотт,  что  видели,  как  утром  тринадцатого
числа Гламис Барлоу выбегала из  мастерской.  Сейчас  я  покажу  вам  одну
фотографию. Скажите,  разве  не  это  лицо,  изображенное  на  фотографии,
выбегало из мастерской?
     - Минутку, минутку, - закричал Гамильтон Бергер. -  Я  требую,  чтобы
адвокат защиты  показал  фотографию  мне  перед  тем,  как  показывать  ее
свидетелю.
     Окружной прокурор вскочил со своего места и направился к Мейсону.
     - Взгляните, - предложил адвокат, показывая ему фотографию.
     Гамильтон Бергер бросил беглый взгляд на снимок и улыбнулся.
     - У меня нет никаких возражений, Ваша Честь. Совсем никаких.
     Мейсон протянул фотографию свидетелю.
     - Отвечайте на вопрос, - велел он Эллиотту.  -  Это  фотография  того
лица, которое вы видели выбегающим из мастерской? Вы видели Морим Монро, а
не Гламис Барлоу?
     Если бы Мейсон ударил Эллиотта снимком по лицу, он не смог бы вызвать
большего ужаса и оцепенения.
     Гамильтон  Бергер,  заметивший,  как  отвисла  челюсть  у  свидетеля,
вскочил на ноги и запротестовал, размахивая  руками,  пытаясь  привлечь  к
себе внимание.
     - Ваша Честь, Ваша Честь. Вопрос задан  неправильно.  Это  фотография
Гламис Барлоу и...
     - Я предлагаю окружному прокурору принять присягу и  заявить  это,  -
заявил Мейсон. - Или, скорее всего,  ему  следует  повнимательнее  изучить
снимок. Низ фотографии загнут, а на нем четко сказано, что  на  фотографии
изображена Морин Монро, дочь Дж.  В.  Монро.  Только  что  была  объявлена
помолвка ее с молодым богатым бизнесменом из Нью-Йорка.
     - Дайте мне посмотреть на фотографию, - попросил судья Алворд.
     Гамильтон Бергер направился к скамье судьи и заявил:
     - Я считаю, Ваша Честь, что это  очередная  уловка  адвоката  защиты.
Мистер Мейсон опять пытается...
     - Дайте мне посмотреть на фотографию, - повторил судья Алворд.
     Мейсон протянул ему снимок.
     Судья Алворд внимательно  изучил  фотографию,  потом  отогнул  низ  и
прочитал отпечатанный на машинке текст. Ни  слова  не  говоря,  он  вручил
фотографию обратно Мейсону и повернулся к свидетелю.
     - Отвечайте на вопрос, - приказал Мейсон, - и не  забывайте,  что  вы
находитесь под присягой. Кто выбегал из мастерской  -  Гламис  Барлоу  или
Морин Монро?
     - Я возражаю, Ваша Честь! - заорал Гамильтон Бергер. - Мы  не  знаем,
истинная ли это фотография. Задан  спорный  вопрос,  для  ответа  на  него
требуется вывод свидетеля. Перекрестный допрос ведется не должным образом,
не заложено необходимое основание.
     - Возражение отклоняется, - постановил  судья  Алворд.  -  Свидетель,
отвечайте на вопрос.
     - Я... я... я не знаю. Когда я смотрел из окна... Теперь,  подумав...
Сходство, конечно, поразительное.
     - Итак, _т_е_п_е_р_ь_ вы не готовы _п_о_к_л_я_с_т_ь_с_я_, что видели,
как Гламис Барлоу выбегала из мастерской? - спросил Мейсон.
     - Нет, сэр.
     - Теперь вы готовы изменить свои показания и заявить, что не  уверены
в том, что видели Гламис Барлоу?
     - Да, сэр.
     - Как давно вы знаете Веру М.Мартель?
     Свидетель заерзал на стуле.
     - Вы под присягой, - напомнил Мейсон. -  Как  давно  вы  знаете  Веру
М.Мартель?
     -  Я  возражаю,  -  вскочил  со  своего  места  Гамильтон  Бергер.  -
Перекрестный допрос ведется не должным образом.
     - Возражение отклоняется, - постановил судья Алворд.
     - Я... впервые встретился с ней примерно месяц назад.
     - Где?
     - В Лас-Вегасе.
     - Каким образом вы с ней встретились?
     - Мне представил ее один приятель,  который  сказал,  что  она  очень
находчивый и смелый частный детектив.
     - Вы вступали в деловые отношения с Верой Мартель?
     Внезапно свидетель выпрямился на стуле и заявил:
     - Я отказываюсь отвечать.
     Судья Алворд со зловещим видом склонился вперед.
     - На каком основании? - спросил он.
     Свидетель с вызовом посмотрел из судью Алворда.
     - На основании того, что ответ может быть вменен мне в вину.
     Мейсон спокойно отправился к столу, отведенного для адвоката  защиты,
и сел.
     - У меня больше нет вопросов, - объявил он.
     Гамильтон Бергер вскочил на ноги.
     -  Ваша  Честь,  я  крайне  удивлен.  Сложилась   ситуация,   которую
необходимо расследовать. Я хочу точно выяснить,  что  это  за  фотография.
Необходимо доказать ее истинность. Я считаю,  что  адвокат  защиты  что-то
здесь подстроил. Это на самом деле фотография Гламис Барлоу,  но  под  ней
стоит  неправильная  подпись.  Все  сделано  специально,  чтобы   запутать
свидетеля. Я прошу Высокий Суд отложить заседание до тех пор,  пока  я  не
проведу расследование того, что произошло.
     - Я не возражаю, против того, чтобы слушание было отложено, -  заявил
Мейсон. - Защите очень хотелось бы,  чтобы  окружной  прокурор  подтвердил
истинность фотографии. Я также советую окружному прокурору  разобраться  с
тем,  почему  этот  свидетель  отказался  отвечать  на  вопрос  о  деловых
отношениях с Верой Мартель.
     - Мистер Мейсон, - обратился к адвокату судья Алворд, - возможно  ли,
что имела место подмена фотографий или  подписи  под  представленной  вами
фотографией?
     - Нет, Ваша Честь. Я получил фотографию от  детектива,  прибывшего  в
зал  суда  несколько  минут  назад  в  ответ   на   телефонный   разговор,
состоявшийся у меня с ним вчера вечером, в котором я попросил его привезти
сюда фотографии Морин Монро.
     В последовавшей тишине послышались женские рыдания.
     Судья Алворд посмотрел на Нэнси Джилман - плакала она.
     - Объявляется перерыв до десяти  часов  завтрашнего  утра,  -  сказал
судья и повернулся к Гамильтону Бергеру. - А за это время  полиция  должна
приложить все усилия, чтобы  докопаться  до  сути  этого  дела.  Сложилась
ситуация, с которой необходимо разобраться.
     - Хорошо, Ваша Честь, - кивнул пристыженный Гамильтон Бергер.
     - Слушание закрыто, - произнес судья Алворд.
     Он повернулся к Перри Мейсону и посмотрел  на  него  с  удивлением  и
уважением перед тем, как покинуть зал.





     Пол Дрейк появился у Мейсона в конторе во второй половине дня.
     - Хартли Эллиотт во всем признался, -  сообщил  он.  -  Конечно,  все
стало очевидным после того, как  Нэнси  Джилман  сделала  свое  заявление.
Нэнси родила девочек-двойняшек. Это оказались  однояйцовые  близнецы.  Она
понимала, что не может оставить себе двоих, но одну она  хотела  оставить.
Нэнси - удивительно умная и находчивая женщина. Она решила хорошо устроить
вторую девочку. Каким-то образом она выяснила, что миссис Дж. В. Монро  из
Реддинга только что родила олигофрена. Женщина  была  убита  горем.  Нэнси
организовала  подмену,  и  чета  Монро  вернулась  в  Реддинг  с  красивой
дочуркой. Девушки похожи, как две капли воды. Даже сейчас  их  практически
невозможно различить. Когда  Хартли  Эллиотт  познакомился  с  Гламис,  он
поразился  удивительному  сходству.  Он  тайно  начал  расследование,  для
которого нанял Веру Мартель. Вере не  понадобилось  много  времени,  чтобы
разобраться в том, что случилось. Вера решила обмануть Хартли  Эллиотта  и
тем самым подписала свой смертный приговор. Хартли Эллиотт планировал  или
шантажировать Нэнси Джилман, или продать информацию Роджеру Калхоуну. Вера
выяснила, что Джон Верман Хасселл оставил в своем  завещании  значительную
сумму денег отпрыску Нэнси, рожденному примерно через шесть месяцев  после
даты их последней встречи. Она также выяснила,  что  Нэнси,  не  афишируя,
удалось убедить наследников Хасселла, что Гламис и  есть  тот  ребенок.  В
результате Нэнси передали крупную сумму денег.  Здесь  мы  сталкиваемся  с
хитрым юридическим вопросом. Она не получала наследство, она  договорилась
об урегулировании вопроса с братом и сестрой  Хасселла.  Также  учти,  что
Морин так официально и не удочерили. Чета Монро  просто  представляла  ее,
как собственную дочь. Вера Мартель решила сказать  своему  сообщнику,  что
работает по аспекту шантажа, а  на  самом  деле  задумала  отхватить  себе
лакомый кусочек, сообщив  Морин  Монро,  что  ей  оставлено  в  наследство
какое-то имущество, о котором Морин и не подозревает, но Вера  постарается
уладить все вопросы с его получением. Вера Мартель заплатила Морин  десять
тысяч долларов за половину суммы, которую ей удастся выбить. Морин приняла
предложение. На самом деле ее отец Дж. В. Монро, ничего не знал о  сделке.
Он приезжал в Реддинг в  тот  вечер  совсем  с  другой  целью.  Только  по
прошествии нескольких дней он выяснил у Морин, что  произошло,  и  сообщил
ей, что ее удочерили. Внезапно Морин Монро оказалась  в  очень  неприятном
положении. Девушка узнала,  что  она  -  подкидыш,  незаконно  удочеренный
богатой  семьей  и,  несомненно,  незаконнорожденный   ребенок.   Она   не
сомневалась, что семейство Кимберли никогда не согласится, чтобы  их  сын,
занимающий высокое положение в  обществе,  женился  на  незаконнорожденной
девушке. Морин принялась за поиски Веры Мартель. Чтобы разузнать,  что  на
уме у Веры Мартель, Морин проследила за ее передвижениями. Вслед за  Верой
Морин оказалась на территории Джилманов, куда  Вера  Мартель  отправилась,
чтобы раскрыть кое-какие карты Гламис. Гламис понятия не имела о том,  что
происходит, но Картер Джилман выяснил что частный  детектив  Вера  Мартель
наводит справки о его  жене  и  интересуется  ее  прошлым.  Джилман  решил
проконсультироваться с тобой  и  попросил  назначить  ему  встречу.  Морин
проследовала за Верой до дома Джилманов. Вера зашла в гараж, открыла дверь
в фотолабораторию, а потом в мастерскую, где она договорилась  встретиться
со своим сообщником, чтобы обсудить, как  представить  ситуацию  Гламис  и
Нэнси. Морин зашла в мастерскую вслед за  Верой,  назвала  ее  мошенницей,
бросила ей в лицо десять тысяч долларов, выбежала из мастерской, завернула
за угол дома, села в свою машину и уехала.  В  дальнейшем  Морин  каким-то
образом раздобыла ключ от вериной конторы в Лас-Вегасе, проникла внутрь  и
все перевернула там, пытаясь найти  документальное  подтверждение  вериных
заявлений. Ей это удалось, она отправилась в казино и играла там  какое-то
время перед тем, как сесть на самолет обратно в  Реддинг.  Хартли  Эллиотт
встретился  с  Верой  в  мастерской.   Севший   аккумулятор   был   частью
разработанного плана. Эллиотт собирался рассказать Вере Мартель,  что  ему
еще удалось выяснить, и дать ей несколько  последних  указаний.  Когда  он
услышал, как вошла Морин  Монро,  Эллиотт  спрятался.  После  ухода  Морин
Хартли, конечно, понял, что Вера его предала. Несмотря на  то,  что  Морин
попыталась  вернуть  десять  тысяч  долларов,  ее  подпись   осталась   на
контракте,  где  она   соглашалась   выплатить   Вере   Мартель   половину
унаследованного ей имущества. Хартли Эллиотт  страшно  разозлился  и  стал
душить Веру Мартель. В своем признании он утверждает, что  не  намеревался
ее убивать, а только немного припугнуть, чтобы она знала,  кто  заказывает
музыку. Возможно, что так оно и есть на самом деле. Однако, он задушил ее.
Когда он понял, что Вера мертва, он затолкал ее тело в багажник автомобиля
Джилмана.  Увидя,  как  Джилман  выходит  из  дома,  Эллиотт  спрятался  в
фотолаборатории.  Когда  Джилман  пересек  темную  комнату   и   вошел   в
мастерскую, Эллиотт выскочил  наружу,  бросился  по  подъездной  дороге  к
парадному  входу  и  вернулся  к  себе  в  комнату.  Естественно,  ему  не
представилось возможности  собрать  деньги,  разбросанные  по  всему  полу
мастерской.
     - Значит, Джилман видел, как Вера Мартель заходила в гараж, -  решила
Делла Стрит.
     - Все правильно, - кивнул Дрейк. - Джилман завтракал и читал  газету.
Он внезапно поднял голову и заметил, как Вера Мартель  открывает  дверь  в
здание. Это начало его беспокоить. Затем он увидел, как Морин выбегает  из
мастерской, но, естественно, подумал,  что  это  Гламис.  Джилман  захотел
выяснить, в чем там дело, но ему требовалось каким-то  образом  избавиться
от Мьюриель, поэтому он  попросил  ее  приготовить  добавки,  которой  ему
совсем не хотелось. Однако, Мьюриель тянула время, считая, что  он  и  так
съел достаточно, и надеясь, что он  откажется.  В  конце  концов,  Джилман
оказался в мастерской, заметил деньги и следы борьбы. Он сел в свою машину
и покружил по кварталу  в  поисках  Веры  Мартель.  Он  нашел  ее  машину,
припаркованную поблизости, но ее саму ему разыскать не удалось. Ему даже в
голову не приходило, что ее труп лежит в багажнике его машины. Поняв,  что
Вера исчезла, Джилман поставил автомобиль где обычно, и отправился в центр
города на автобусе. Ключи от машины и  сумочка  Веры  Мартель  остались  у
Хартли Эллиотта. Вначале он хотел отогнать машину Веры в другое место,  но
тут ему повезло, потому что он увидел автомобиль Джилмана,  припаркованный
рядом с автобусной остановкой.  Эллиотт  открыл  его,  отогнал  на  горную
дорогу,  спрятал  тело  Веры  Мартель,  затем  вернул  машину  Джилмана  к
автобусной остановке, а сам пересел в верин  автомобиль.  Затем  он  снова
поехал туда, где  оставил  ее  тело,  затолкал  труп  в  машину  и  пустил
автомобиль с обрыва вниз. Затем он на попутных машинах вернулся в город  и
занялся обычными делами.  Эллиотт  не  сомневался,  что,  если  тело  Веры
Мартель вообще обнаружат, то все объяснят несчастным случаем на дороге,  а
если все-таки возникнет подозрение  на  убийство,  то  виновным  посчитают
Картера Джилмана. К тому моменту у Хартли Эллиотта  накопилось  достаточно
информации, чтобы одновременно шантажировать нескольких людей, однако,  он
не смел ничего требовать, пока  не  утихнут  страсти  вокруг  гибели  Веры
Мартель.
     - Как им удалось получить признание  у  Эллиотта?  -  поинтересовался
Мейсон.
     - Скажи спасибо лейтенанту Трэггу, который быстро  разобрался  что  к
чему. К тому же, Эллиотт только что побывал в тюрьме за неуважение к Суду,
а это поубавило в нем гонора. Он сразу же сломался,  как  только  на  него
надавили.
     - А что с Морин? - с симпатией в голосе спросила Делла Стрит.
     -  Очевидно,  семья  Кимберли  -  хорошие  люди.  В  соответствии   с
последними отчетами, Харви Кимберли во всем поддерживает ее, а его семья -
их обоих. Свадьба состоится, как и планировалось.
     Перри Мейсон глубоко вздохнул.
     - Все это показывает, что  адвокату  никогда  не  следует  прекращать
борьбу, - заметил он.
     Делла Стрит с восхищением посмотрела на него.
     - Ты догадался о том, что произошло на самом деле? - уточнила она.
     - Я начал рассматривать это, как одну из  возможностей,  после  того,
как узнал, что Нэнси Джилман странным образом реагирует на вопрос о дочери
в единственном числе во время  тестирования  на  детекторе  лжи.  Не  было
сомнений в том, что Гламис Барлоу на самом деле ее ребенок, однако,  когда
ей задавался вопрос о  том,  есть  ли  у  нее  дочь,  приборы  определенно
показывали, что она лжет. Я признаю, что  в  реальность  такого  положения
вещей я поверил только после разговора с Аланом Ханкоком по  телефону.  Но
даже и тогда я здорово рисковал, поставив все на эту идею.
     - Да, нервы у тебя железные, - с восхищением сказал Дрейк.
     Мейсон покачал головой.
     - Оставался только один путь, - объяснил он. - Если бы я остановился,
меня накрыло бы с головой, а если бы пошел в другом направлении - упал  бы
в пропасть... Фактически, нужно следовать принципу: вступив  в  схватку  -
сражайся до конца.

Популярность: 7, Last-modified: Sun, 30 Mar 1997 12:12:37 GmT